Страница:
— Речь о том, что ты владеешь магической силой, сэр Джеймс, но мне это безразлично. Если хочешь, мы можем покончить с этой размолвкой здесь и сейчас. Тебе достаточно сказать слово.
— О, — поспешил объяснить Джим, — я никогда не использую магию против рыцарей. Это просто не обсуждается. Нет-нет… это невозможно. К тому же, как я уже сказал, у меня нет намерения… гм… спорить с тобой.
Сталь исчезла из взгляда сэра Гаримора, но он продолжал смотреть на Джима, хотя теперь это выглядело несколько загадочно.
— Без магии? — спросил Гаримор. — В таком случае, сэр Джеймс, позволительно ли мне спросить, почему ты решил бросить вызов такому человеку, как я?
— Но я не бросал тебе вызова. — В голосе Джима прозвучало легкое раздражение. Настойчивые намеки Гаримора на то, что Джим якобы пытается завязать с ним схватку, начали действовать ему на нервы. — Но если хочешь, я с удовольствием встречусь с тобой в любое время и в любом месте. И заверяю, что не воспользуюсь магией, — Увидев, что рыцарь все еще не сводит с него взгляда, Джим поспешил добавить: — Я уже несколько раз повторил, что у меня и в мыслях не было ничего похожего. Ты, наконец, веришь мне или нет?
— По правде сказать, сэр Джеймс, я не перестаю удивиться. У тебя хватает мужества… Я знаю об этом, но только по разговорам в обществе. Тем не менее, если говорить о встрече со мной… ты должен понимать, что это не было бы честной схваткой.
— Не было бы честной схваткой? — ошеломленно откликнулся Джим.
— Да. На меня посмотрели бы как на человека, который сражается с двенадцатилетним ребенком. Я не намеревался оскорбить тебя, сэр Джеймс. Но ты должен понимать, что не выстоишь против меня и двух секунд. Естественно, следует принять во внимание вопросы чести, но ведь очевидно, что у тебя нет никакого навыка, чтобы сражаться с таким, как я… или даже с твоим другом сэром Брайеном… Всякий, кто меня знает, поймет, что я обо всем догадаюсь, едва взглянув на тебя.
— И как же ты догадался?
— Ну-ну, сэр Джеймс. Это сразу видно. И как ты садишься в седло, и как ходишь. И некоторая неловкость, когда…
Начавший сердиться Джим чуть не вскипел. Он давно знал, что его реакция обычно медленнее, чем у других в этом средневековом мире. А ведь спортивные обозреватели, еще в те дни, когда Джим учился в старших классах, давно заметили и упоминали в своих репортажах быстроту и пластичность его движений на волейбольных матчах. Здесь же, хотя Брайен и начал его учить, Джим овладел лишь малой частью того, что умел средний рыцарь, начинавший свое обучение, когда еще и ходить толком не мог; мальчики с детства на примере старших усваивали, как обращаться с оружием.
— Господи, — продолжал сэр Гаримор, — посмотри только на свой меч — он свисает ниже, чем следует, с пояса, чтобы было удобнее ехать, хотя должен быть впереди, чтобы сразу выхватить его в случае нужды.
Джим сник, как воздушный шар, из которого выпустили воздух. Стыдно было сознаться, что все сказанное сэром Гаримором чистейшая правда. Он уже привык ездить с мечом, который свисал ниже, чем полагается. Он даже слегка расслаблял пояс, садясь на лошадь. И сейчас он ощутил, что меч висит внизу
— постыдный знак для опытного бойца, ехавшего рядом с Джимом.
— Но все же…— неуверенно начал он.
— Довольно слов, сэр Джеймс. Я ценю твою готовность защитить друга, хотя ты знал, что твоя попытка безнадежна. Меньшего я и не ожидал от тебя. Теперь я понимаю, что легенда о тебе правдива. Но… погляди-ка! Я вижу твою леди и остальных, кого мы искали, они прямо перед нами!
Джим взглянул и увидел, что так и есть. Всего в дюжине ярдов, на небольшой лужайке, стояли, спешившись, четверо мужчин и женщина. Они рассматривали что-то на земле. Еще одна женщина сидела на коне в стороне от группы.
На коне сидела Энджи.
— Так и есть! Я очень признателен тебе, сэр Гаримор!
Джим пустил своего коня рысью; лошадь сэра Гаримора, не нуждаясь в указаниях всадника, тоже перешла на рысь, не отставая от коня Джима. Люди на лужайке подняли взгляд на подъезжавших рыцарей. Сэр Гаримор остановил лошадь в десяти футах от группы, а Джим подъехал к Энджи. Приблизившись, он заметил, что лицо у нее совершенно белое.
— Джим! — воскликнула она и потянулась к нему, насколько позволяли стоящие рядом лошади. Она наклонилась к нему и обняла так крепко, как только могла, пробормотав сквозь стиснутые зубы:
— Увези меня отсюда! Я больше не могу это выносить! — Она прильнула к нему, продлив неловкое объятие, а затем продолжила: — Такая маленькая лисичка! Они просто разорвали ее на куски, а вид такой, будто убили, по меньшей мере, льва!
— Ладно, — пробормотал Джим. — Можешь подождать пару секунд? Мне надо кое-что уладить.
— Да, но поскорее!
Джим отстранился от жены и повернул коня к остальным. Ближе всего к нему стояли сэр Джон Чендос, епископ и Брайен, за ними он увидел Геронду и какого-то незнакомца. Брайен спокойно взглянул на сэра Гаримора, который ответил ему таким же спокойным взглядом. Лица обоих абсолютно ничего не выражали.
— Подари нам радость дня, сэр Джеймс, — радушно обратился к нему епископ. — Мой сокол убил лису. Не в воздухе, как следовало бы, но все же атаковал и убил. Но боюсь, он страдает, оттого что потерял несколько перьев. Лисице удалось вцепиться в него зубами как раз перед тем, как он ее убил. Он некоторое время не сможет охотиться. Но это был настоящий подвиг!
— Я с удовольствием подарю милорду эту радость, — произнес Джим, хотя придерживался в отношении лисицы скорее мнения Энджи, чем епископа. — Однако у меня важное дело, о котором я хотел поговорить наедине с милордом и с тобой, сэр Джон. Но моя жена очень устала. Ей не следовало выходить сегодня. Она должна как можно скорее возвратиться в замок и лечь отдохнуть…
— Для меня было бы честью сопроводить ее! — прозвучал за спиной Джима голос сэра Гаримора.
— Я…— Голос Брайена прозвучал несколько сдавленно оттого, что он осмелился начать с личного местоимения. — Я сопровождаю леди Анджелу.
— Вы могли бы сопровождать ее вдвоем, — сказал Джон Чендос.
У Джима все похолодело внутри. Брайен и Гаримор могли удержаться от открытой ссоры по дороге в замок, но они явно найдут предлог, чтобы уединиться и разрешить свои разногласия, как только выедут из леса. Как бы там ни было, их надо разлучить, но Энджи действительно необходимо вернуться в замок. Джим открыл рот, еще не зная, что сказать, но Геронда опередила его.
— О чем тут говорить? — вскричала она, оставив лисицу и буквально прыгнув в седло. — Я буду сопровождать Анджелу. Оба рыцаря могут отправиться с нами, но я хочу, чтобы сэр Брайен оставался поблизости, пока я не отвезу леди Анджелу в ее апартаменты. Идем, Брайен!
Джим с облегчением вздохнул. Он развернул своего коня, чтобы поспешить к Энджи, пока Брайен устраивался в седле, а Чендос и епископ следовали его примеру,
— Падай в обморок! — прошептал Джим, приблизившись к Энджи.
— А…— вздохнула Энджи и, не теряя времени, упала на руки мужа.
Джим поймал ее в объятия. Обычно он проделывал это достаточно легко, но именно сейчас он забыл о ненадежности своего кожаного седла.
Он понял только, что удержало их с Энджи от падения между лошадьми на покрытую снегом землю, — его левая нога, упиравшаяся в бок лошади Энджи. Энджи была стройна, но она высокого роста, а, кроме того, за несколько лет, проведенных в средневековье, изрядно набрала вес.
К счастью, на помощь поспешила Геронда.
— Очнись! — прошипел Джим, чувствуя, как его колено начало подаваться.
— Где я? — спросила Энджи, широко открыв глаза и выпрямляясь в седле.
— Ты с нами, дорогая, — сказала Геронда. — Успокойся. Мы отвезем тебя домой. Все в порядке, Джеймс, теперь я займусь ею. А ты можешь отправляться по своим делам, в чем бы они ни заключались. Брайен!
— Я у тебя за спиной, миледи.
— Тогда вперед! Твое место по другую сторону от Андже-лы. Сэр Гаримор!
— Я здесь, миледи, — произнес сэр Гаримор, присоединяясь к ним.
Они отъехали.
Джим проводил их глазами и с облегчением вздохнул. Энджи выглядела очень усталой. Должно быть, забота о Роберте отнимала у нее больше сил, чем предполагал Джим, даже если рядом кормилица и служанка, которую они привезли из Маленконтри. Вдобавок еще двойная жизнь, которую ей приходилось вести в последнее время на рождественских праздниках.
Он уже направился было к Чендосу и епископу, как в его голове зазвучал голос Каролинуса:
«Следуй за Арагхом. Джим. Мы с ним уже выбрали наилучшее место близ замка для ведения переговоров, о которых ты упоминал. Покажи его епископу и Джону Чендосу. Вероятно, я присоединюсь к вам, а если нет, устрой все так, как ты хотел, и не позволяй этим двоим отговорить тебя. Следи за епископом, он привык поступать так, как ему заблагорассудится. Не бойся перечить ему!»
Голос Каролинуса смолк. Джим уже пришпорил коня, когда услышал за спиной голос епископа.
— Дьявол! — Епископ стоял рядом с сэром Джоном. Их внимание было сосредоточено на Арагхе, который разглядывал их футов с двадцати. — Законы церкви не позволяют мне проливать христианскую кровь. Однако они не относятся к дьяволам. Один из них здесь, или я не понимаю, кого вижу! Одолжи мне свой меч, сэр Джон, я, как служитель церкви, смогу оборонить от дьявола всех нас! — Только тут он заметил, что к ним присоединился Джим. — Не бойся, сэр Джеймс. Могучая длань церкви защитит тебя,
— Защищать меня, пожалуй, не потребуется, милорд епископ, — поспешно произнес Джим.-Позволь мне познакомить тебя с Арагхом, английским волком, в котором нет ничего от дьявола, ни кровинки. Арагх мой старый друг, он был одним из моих соратников, когда мы сражались с Темными Силами из Презренной Башни. Поэтому можно утверждать, что он был на стороне церкви, даже когда…
— Я…— хрипло начал Арагх.
— Замри! — воскликнул Джим, забыв, что магия не действует на волков. Но Арагх замолчал, и Джим осторожно сделал ему знак рукой, надеясь, что волк поймет его приказ как просьбу. Джим продолжил: — Сэр Джон уже встречался с Арагхом, не правда ли, сэр Джон? Помнишь прошлое лето, когда нас в Маленконтри осадили морские змеи?
— Действительно, милорд епископ, — послышался мягкий голос Чендоса. — Он храбр и надежен, настоящий английский волк. Я с удовольствием свидетельствую правоту сэра Джеймса.
— Он не дьявол? — Епископ заерзал в седле. — Ну, хорошо. — Глаза его вспыхнули на лице, почти как у Арагха.
— Нет, милорд. Кроме того, он здесь, чтобы проводить нас на место, которое я хочу показать вам обоим. Причину моей просьбы я хотел бы обсудить с вами наедине, что мы и сделаем по дороге. Aparx уже знаком с ситуацией, которую я объясню. Он может очень помочь нам. Никто не знает здешние места так, как он!
— Опять я встрял в одну из человеческих глупостей, от которых лучше держаться подальше! — прорычал Aparx. — Впрочем, на сегодня достаточно. Если вы со мной, вперед!
С этими словами, он повернулся и скрылся между деревьями.
— Нам надо пойти с ним, милорд… и сэр Джон. Держитесь рядом со мной, обещаю объяснить все по пути.
— Это твое объяснение, сэр Джеймс…— Епископ повернулся к четвертому человеку из их группы, стройному, хорошо одетому мужчине с выправкой слуги. — Хокинг, потрудись доставить сокола обратно в замок.
— Да, милорд.
Трое всадников пришпорили лошадей, направляясь за Араг-хом.
— Как я уже говорил, сэр Джеймс, — продолжил епископ, — лучше прояснить ситуацию. Я, конечно, верю твоему слову и слову сэра Джона, но, по мне, он скорее дьявол, чем английский волк, ведь обычный волк почти вдвое меньше.
— Милорд, — заметил сэр Джон, — этот волк не заслуживает того, чтобы ты задумывался о нем.
— Посмотрим, — проговорил епископ. — И все же я жду объяснений, сэр Джеймс. И что нам здесь делать? Волк ведет нас назад к замку графа!
— О, — поспешил объяснить Джим, — я никогда не использую магию против рыцарей. Это просто не обсуждается. Нет-нет… это невозможно. К тому же, как я уже сказал, у меня нет намерения… гм… спорить с тобой.
Сталь исчезла из взгляда сэра Гаримора, но он продолжал смотреть на Джима, хотя теперь это выглядело несколько загадочно.
— Без магии? — спросил Гаримор. — В таком случае, сэр Джеймс, позволительно ли мне спросить, почему ты решил бросить вызов такому человеку, как я?
— Но я не бросал тебе вызова. — В голосе Джима прозвучало легкое раздражение. Настойчивые намеки Гаримора на то, что Джим якобы пытается завязать с ним схватку, начали действовать ему на нервы. — Но если хочешь, я с удовольствием встречусь с тобой в любое время и в любом месте. И заверяю, что не воспользуюсь магией, — Увидев, что рыцарь все еще не сводит с него взгляда, Джим поспешил добавить: — Я уже несколько раз повторил, что у меня и в мыслях не было ничего похожего. Ты, наконец, веришь мне или нет?
— По правде сказать, сэр Джеймс, я не перестаю удивиться. У тебя хватает мужества… Я знаю об этом, но только по разговорам в обществе. Тем не менее, если говорить о встрече со мной… ты должен понимать, что это не было бы честной схваткой.
— Не было бы честной схваткой? — ошеломленно откликнулся Джим.
— Да. На меня посмотрели бы как на человека, который сражается с двенадцатилетним ребенком. Я не намеревался оскорбить тебя, сэр Джеймс. Но ты должен понимать, что не выстоишь против меня и двух секунд. Естественно, следует принять во внимание вопросы чести, но ведь очевидно, что у тебя нет никакого навыка, чтобы сражаться с таким, как я… или даже с твоим другом сэром Брайеном… Всякий, кто меня знает, поймет, что я обо всем догадаюсь, едва взглянув на тебя.
— И как же ты догадался?
— Ну-ну, сэр Джеймс. Это сразу видно. И как ты садишься в седло, и как ходишь. И некоторая неловкость, когда…
Начавший сердиться Джим чуть не вскипел. Он давно знал, что его реакция обычно медленнее, чем у других в этом средневековом мире. А ведь спортивные обозреватели, еще в те дни, когда Джим учился в старших классах, давно заметили и упоминали в своих репортажах быстроту и пластичность его движений на волейбольных матчах. Здесь же, хотя Брайен и начал его учить, Джим овладел лишь малой частью того, что умел средний рыцарь, начинавший свое обучение, когда еще и ходить толком не мог; мальчики с детства на примере старших усваивали, как обращаться с оружием.
— Господи, — продолжал сэр Гаримор, — посмотри только на свой меч — он свисает ниже, чем следует, с пояса, чтобы было удобнее ехать, хотя должен быть впереди, чтобы сразу выхватить его в случае нужды.
Джим сник, как воздушный шар, из которого выпустили воздух. Стыдно было сознаться, что все сказанное сэром Гаримором чистейшая правда. Он уже привык ездить с мечом, который свисал ниже, чем полагается. Он даже слегка расслаблял пояс, садясь на лошадь. И сейчас он ощутил, что меч висит внизу
— постыдный знак для опытного бойца, ехавшего рядом с Джимом.
— Но все же…— неуверенно начал он.
— Довольно слов, сэр Джеймс. Я ценю твою готовность защитить друга, хотя ты знал, что твоя попытка безнадежна. Меньшего я и не ожидал от тебя. Теперь я понимаю, что легенда о тебе правдива. Но… погляди-ка! Я вижу твою леди и остальных, кого мы искали, они прямо перед нами!
Джим взглянул и увидел, что так и есть. Всего в дюжине ярдов, на небольшой лужайке, стояли, спешившись, четверо мужчин и женщина. Они рассматривали что-то на земле. Еще одна женщина сидела на коне в стороне от группы.
На коне сидела Энджи.
— Так и есть! Я очень признателен тебе, сэр Гаримор!
Джим пустил своего коня рысью; лошадь сэра Гаримора, не нуждаясь в указаниях всадника, тоже перешла на рысь, не отставая от коня Джима. Люди на лужайке подняли взгляд на подъезжавших рыцарей. Сэр Гаримор остановил лошадь в десяти футах от группы, а Джим подъехал к Энджи. Приблизившись, он заметил, что лицо у нее совершенно белое.
— Джим! — воскликнула она и потянулась к нему, насколько позволяли стоящие рядом лошади. Она наклонилась к нему и обняла так крепко, как только могла, пробормотав сквозь стиснутые зубы:
— Увези меня отсюда! Я больше не могу это выносить! — Она прильнула к нему, продлив неловкое объятие, а затем продолжила: — Такая маленькая лисичка! Они просто разорвали ее на куски, а вид такой, будто убили, по меньшей мере, льва!
— Ладно, — пробормотал Джим. — Можешь подождать пару секунд? Мне надо кое-что уладить.
— Да, но поскорее!
Джим отстранился от жены и повернул коня к остальным. Ближе всего к нему стояли сэр Джон Чендос, епископ и Брайен, за ними он увидел Геронду и какого-то незнакомца. Брайен спокойно взглянул на сэра Гаримора, который ответил ему таким же спокойным взглядом. Лица обоих абсолютно ничего не выражали.
— Подари нам радость дня, сэр Джеймс, — радушно обратился к нему епископ. — Мой сокол убил лису. Не в воздухе, как следовало бы, но все же атаковал и убил. Но боюсь, он страдает, оттого что потерял несколько перьев. Лисице удалось вцепиться в него зубами как раз перед тем, как он ее убил. Он некоторое время не сможет охотиться. Но это был настоящий подвиг!
— Я с удовольствием подарю милорду эту радость, — произнес Джим, хотя придерживался в отношении лисицы скорее мнения Энджи, чем епископа. — Однако у меня важное дело, о котором я хотел поговорить наедине с милордом и с тобой, сэр Джон. Но моя жена очень устала. Ей не следовало выходить сегодня. Она должна как можно скорее возвратиться в замок и лечь отдохнуть…
— Для меня было бы честью сопроводить ее! — прозвучал за спиной Джима голос сэра Гаримора.
— Я…— Голос Брайена прозвучал несколько сдавленно оттого, что он осмелился начать с личного местоимения. — Я сопровождаю леди Анджелу.
— Вы могли бы сопровождать ее вдвоем, — сказал Джон Чендос.
У Джима все похолодело внутри. Брайен и Гаримор могли удержаться от открытой ссоры по дороге в замок, но они явно найдут предлог, чтобы уединиться и разрешить свои разногласия, как только выедут из леса. Как бы там ни было, их надо разлучить, но Энджи действительно необходимо вернуться в замок. Джим открыл рот, еще не зная, что сказать, но Геронда опередила его.
— О чем тут говорить? — вскричала она, оставив лисицу и буквально прыгнув в седло. — Я буду сопровождать Анджелу. Оба рыцаря могут отправиться с нами, но я хочу, чтобы сэр Брайен оставался поблизости, пока я не отвезу леди Анджелу в ее апартаменты. Идем, Брайен!
Джим с облегчением вздохнул. Он развернул своего коня, чтобы поспешить к Энджи, пока Брайен устраивался в седле, а Чендос и епископ следовали его примеру,
— Падай в обморок! — прошептал Джим, приблизившись к Энджи.
— А…— вздохнула Энджи и, не теряя времени, упала на руки мужа.
Джим поймал ее в объятия. Обычно он проделывал это достаточно легко, но именно сейчас он забыл о ненадежности своего кожаного седла.
Он понял только, что удержало их с Энджи от падения между лошадьми на покрытую снегом землю, — его левая нога, упиравшаяся в бок лошади Энджи. Энджи была стройна, но она высокого роста, а, кроме того, за несколько лет, проведенных в средневековье, изрядно набрала вес.
К счастью, на помощь поспешила Геронда.
— Очнись! — прошипел Джим, чувствуя, как его колено начало подаваться.
— Где я? — спросила Энджи, широко открыв глаза и выпрямляясь в седле.
— Ты с нами, дорогая, — сказала Геронда. — Успокойся. Мы отвезем тебя домой. Все в порядке, Джеймс, теперь я займусь ею. А ты можешь отправляться по своим делам, в чем бы они ни заключались. Брайен!
— Я у тебя за спиной, миледи.
— Тогда вперед! Твое место по другую сторону от Андже-лы. Сэр Гаримор!
— Я здесь, миледи, — произнес сэр Гаримор, присоединяясь к ним.
Они отъехали.
Джим проводил их глазами и с облегчением вздохнул. Энджи выглядела очень усталой. Должно быть, забота о Роберте отнимала у нее больше сил, чем предполагал Джим, даже если рядом кормилица и служанка, которую они привезли из Маленконтри. Вдобавок еще двойная жизнь, которую ей приходилось вести в последнее время на рождественских праздниках.
Он уже направился было к Чендосу и епископу, как в его голове зазвучал голос Каролинуса:
«Следуй за Арагхом. Джим. Мы с ним уже выбрали наилучшее место близ замка для ведения переговоров, о которых ты упоминал. Покажи его епископу и Джону Чендосу. Вероятно, я присоединюсь к вам, а если нет, устрой все так, как ты хотел, и не позволяй этим двоим отговорить тебя. Следи за епископом, он привык поступать так, как ему заблагорассудится. Не бойся перечить ему!»
Голос Каролинуса смолк. Джим уже пришпорил коня, когда услышал за спиной голос епископа.
— Дьявол! — Епископ стоял рядом с сэром Джоном. Их внимание было сосредоточено на Арагхе, который разглядывал их футов с двадцати. — Законы церкви не позволяют мне проливать христианскую кровь. Однако они не относятся к дьяволам. Один из них здесь, или я не понимаю, кого вижу! Одолжи мне свой меч, сэр Джон, я, как служитель церкви, смогу оборонить от дьявола всех нас! — Только тут он заметил, что к ним присоединился Джим. — Не бойся, сэр Джеймс. Могучая длань церкви защитит тебя,
— Защищать меня, пожалуй, не потребуется, милорд епископ, — поспешно произнес Джим.-Позволь мне познакомить тебя с Арагхом, английским волком, в котором нет ничего от дьявола, ни кровинки. Арагх мой старый друг, он был одним из моих соратников, когда мы сражались с Темными Силами из Презренной Башни. Поэтому можно утверждать, что он был на стороне церкви, даже когда…
— Я…— хрипло начал Арагх.
— Замри! — воскликнул Джим, забыв, что магия не действует на волков. Но Арагх замолчал, и Джим осторожно сделал ему знак рукой, надеясь, что волк поймет его приказ как просьбу. Джим продолжил: — Сэр Джон уже встречался с Арагхом, не правда ли, сэр Джон? Помнишь прошлое лето, когда нас в Маленконтри осадили морские змеи?
— Действительно, милорд епископ, — послышался мягкий голос Чендоса. — Он храбр и надежен, настоящий английский волк. Я с удовольствием свидетельствую правоту сэра Джеймса.
— Он не дьявол? — Епископ заерзал в седле. — Ну, хорошо. — Глаза его вспыхнули на лице, почти как у Арагха.
— Нет, милорд. Кроме того, он здесь, чтобы проводить нас на место, которое я хочу показать вам обоим. Причину моей просьбы я хотел бы обсудить с вами наедине, что мы и сделаем по дороге. Aparx уже знаком с ситуацией, которую я объясню. Он может очень помочь нам. Никто не знает здешние места так, как он!
— Опять я встрял в одну из человеческих глупостей, от которых лучше держаться подальше! — прорычал Aparx. — Впрочем, на сегодня достаточно. Если вы со мной, вперед!
С этими словами, он повернулся и скрылся между деревьями.
— Нам надо пойти с ним, милорд… и сэр Джон. Держитесь рядом со мной, обещаю объяснить все по пути.
— Это твое объяснение, сэр Джеймс…— Епископ повернулся к четвертому человеку из их группы, стройному, хорошо одетому мужчине с выправкой слуги. — Хокинг, потрудись доставить сокола обратно в замок.
— Да, милорд.
Трое всадников пришпорили лошадей, направляясь за Араг-хом.
— Как я уже говорил, сэр Джеймс, — продолжил епископ, — лучше прояснить ситуацию. Я, конечно, верю твоему слову и слову сэра Джона, но, по мне, он скорее дьявол, чем английский волк, ведь обычный волк почти вдвое меньше.
— Милорд, — заметил сэр Джон, — этот волк не заслуживает того, чтобы ты задумывался о нем.
— Посмотрим, — проговорил епископ. — И все же я жду объяснений, сэр Джеймс. И что нам здесь делать? Волк ведет нас назад к замку графа!
Глава 18
— Не думаю, что он ведет нас к замку, милорд. Я уже сказал, он знает здешние места лучше всех. Это он выискал подходящее место, чтобы начать переговоры графа и тролля из замка.
— Переговоры? — удивился епископ. — Переговоры между человеком и врагом человечества… как ты называешь эту тварь?
— Сверхъестественное существо, милорд, — ответил Джим. — Эти существа совсем не дьяволы. И они не могут стать другими, как…— Он чуть не произнес: «Как не могут стать другими люди», но спохватился, что епископ может неправильно понять слово «люди». — Aparx ведь не может не быть волком, — вывернулся Джим. — Они не совсем люди…
— У них нет бессмертной души! — вскричал епископ. Его кустистые брови сошлись на лбу, подобно грозовым облакам.
— Конечно, нет. — Джим почувствовал себя неловко. Он жил теперь в мире, полном говорящих драконов, вещающих волков, магов, колдунов, эльфов, дриад и множества других существ, каких только можно вообразить. Но было бы дурным тоном намекнуть епископу, что их бытие каким-то образом связано с божественным провидением. С другой стороны, Джим сам не мог придумать никаких разумных объяснений их существования. — Возможно, их существование лежит за пределами нашего понимания, — сказал он.
— Возможно, — пробурчал епископ. — Но Господь, несомненно, разберется с ними в надлежащее время.
— Несомненно. Но я, милорд, хотел бы обсудить с тобой и сэром Джоном переговоры. Понимаете, я еще не говорил об этом ни с графом, ни с троллем. Но ведь их связывают имущественные отношения, предки графа ладили с троллем более тысячи лет, и только недавно он принялся расшатывать замок. Как мне указал мой учитель Каролинус, это наносит известный урон замку, и надо срочно заставить тролля прекратить делать это. Сейчас, как вы знаете, он жалуется, что в замке под личиной гостя появился другой тролль…
Епископ и Чендос согласно кивнули,
— Таким образом, вы знаете, что приводит тролля в бешенство. Так как замок является частью его наследственной территории, никакой другой тролль не имеет на него прав. Однако здешний тролль не может изгнать другого, потому что он не осмеливается подняться наверх и определить противника по запаху. Кажется, тролли, как и прочие животные, имеют каждый свой запах.
— Я предложил ему выйти из подземелья под мою защиту. Однако ты объяснил мне, что он не поверит слову слуги церкви! — возразил епископ. — В таком случае, почему бы не позволить всем бедам обрушиться на его голову?
— Речь идет о том, что замок обрушится на голову графа, если Мнрогар не найдет второго тролля, милорд, — дипломатично вставил Чендос.
— Верно-верно, — пробормотал епископ и уставился на Джима: — Что же тогда?
— Так вот, — продолжил Джим, — мне пришло в голову, что должен существовать какой-то способ, чтобы наш тролль смог тайно определить по запаху переодетого тролля. Уверен, церковь позволит нам самим в это особое время святых праздников облегчить свою жизнь, если удастся определить среди нас переодетого тролля, будь то мужчина или женщина.
— Это справедливо! — Лицо епископа просветлело.-Наш первейший долг выбросить из своей среды этого тролля, как изгнать сатану из нас самих… разумеется, не из всех. Это необходимо сделать независимо от того, хочет того тролль в подземелье или нет. Вероятно, следует найти собственный способ обнаружить переодетого тролля.
— Милорд, — сказал Джим, — не думаешь ли ты, что граф, как и большинство присутствующих, ничего не знает о тролле, который скрывается среди гостей на рождественских праздниках? Гости почувствуют себя очень неловко…
— Полагаю, ты прав, — мрачно произнес епископ. — Так что же ты предлагаешь, сэр Джеймс?
— Переговоры, о которых я упоминал. — Джеймс поднял руку, потому что епископ собрался снова заговорить. — Уверяю вашу милость, что в процессе переговоров не будет допущено ничего нехристианского. Речь идет лишь о двух постоянных обитателях замка; они решат, как лучше избавиться от самозванца, которого никто не желает здесь видеть. Речь идет лишь о том, чтобы они согласились сесть за один стол и беседовать, пока не найдут точку соприкосновения в этом деле. Как только она будет найдена, мы спокойно двинемся дальше.
— Я бы сказал, прекрасная идея, сэр Джеймс, — вставил Чендос.
Епископ быстро взглянул на Чендоса, перевел взгляд на Джима, потом опять посмотрел на Чендоса:
— Ты действительно думаешь, что это нам поможет, сэр Джон? Я больше верю твоему опыту и суждению, чем сэру Джеймсу. Полагаешь ли ты, что сэр Джеймс способен предложить что-то существенное?
— Полагаю, милорд, — сказал Чендос. — Конечно, он способен предложить нечто лучшее, чем мы в состоянии придумать.
— Ты так считаешь? — Епископ перевел взгляд на Джима: — Прекрасно, сэр Джеймс, я слушаю.
Джим горячо надеялся, что сможет развить свою мысль.
— Вы понимаете, милорд и сэр Джон…— начал он, Они уже прошли густой лес и вышли на небольшую полянку, за которой опять начинались деревья. Над дальними деревьями уже виднелись верхушки башен с вымпелами и знаменами. Знамя графа, громадный зелено-голубой штандарт, развевалось над всеми. Джим почувствовал поднимающееся беспокойство. Арагх явно приблизился к замку. Джиму трудно было представить хорошо защищенное тайное убежище среди деревьев окружавшего их леса. Но Арагх знал, что делает.
Джим внезапно понял, что епископ и Чендос глядят на него, ожидая продолжения начатой речи.
Что же он говорил? Он попытался вспомнить.
— Я как раз хотел продолжить, — сказал Джим, — но у меня запершило в горле. Вы, конечно, понимаете, что на первой встрече графа и тролля будет полно взаимных обвинений и полного нежелания пойти навстречу друг другу. Их надо разумно сдерживать. В этом высший смысл любых успешных переговоров: необходима третья сторона, которая постепенно подведет участников к той точке, когда они смогут найти какое-то согласие. Я планирую присутствовать на переговорах, ведь меня знают как опытного дипломата, и надеюсь привести дело к полному согласию.
— Мне тоже нужно быть там, — заявил епископ.
— Пусть милорд простит меня, но история переговоров свидетельствует, что наилучшие результаты дает присутствие трех сторон, не более, — двое оппонентов и третий, к которому эти двое могут прислушаться, даже если они не хотят слушать друг друга. Если сторон больше, чем три, появится еще одно мнение, которое может замедлить переговоры, а иногда — и чрезмерно усложнить их.
— Ты предлагаешь…— начал епископ, но не успел закончить фразу — в разговор вмешался Чендос.
— Возможно, сэр Джеймс прав, — произнес он своим спокойным, хорошо поставленным голосом. — Я тоже намеревался предложить себя как одну из сторон в переговорах, но то, что сказал нам сейчас сэр Джеймс, кажется мне вполне справедливым. Так как я известен многим как проводник политики короля и его старшего сына, может возникнуть мысль, что корона имела некоторое влияние на результаты переговоров или каким-то образом направляла их. Я предпочитаю не впутывать в это корону, даже если риск и не велик. И возможно, милорд епископ, по зрелом размышлении ты придешь к мысли, что разумнее не вмешивать церковь в этот магический и некоторым образом странный метод разрешения споров между христианином и сверхъестественным существом.
Епископ замолчал. Он задумался.
— Ты уже, несомненно, продумал это, сэр Джеймс, — сказал Чендос.
Джим с благодарностью ухватился за возможность, предоставленную ему Чендосом:
— Откровенно говоря, сэр Джон, так оно и есть. Более того, согласно моему плану, нужно ввести некий смягчающий элемент, своего рода буфер между графом и троллем, чем я и хотел бы заняться во время переговоров, причем я явлюсь на них в обличье Дракона. Это отведет все возможные подозрения не только от короны и церкви, но и от человеческого рода вообще. Это показалось мне необходимым, ведь тогда в случае неожиданных трудностей или неприятностей не удастся переложить вину на кого-либо, кроме самих участников переговоров.
— Гм, — задумчиво произнес епископ.
— Разве мы сейчас уже не пришли туда, куда нас ведет волк, сэр Джеймс?
— спросил Чендос. — За редкими деревьями уже виден замок. Посмотри повнимательнее и ты сам его увидишь, хотя я думаю, летом листва деревьев скрывает его.
— Конечно, — согласился Джим. — Продолжайте двигаться в этом направлении, а я, с вашего позволения, ненадолго покину вас, поскачу вперед и расспрошу Арагха.
Не дожидаясь ответа, хотя никто и не собирался отвечать, Джим ударил коня шпорами и, послав его вперед, поравнялся с Арагхом. Волк посмотрел на него своими желтыми глазами.
— Джеймс, — басовито прорычал волк, — никогда больше так не делай. Никогда не используй свою магическую силу, чтобы помешать мне сказать то, что я хочу сказать, иначе нашей дружбе конец.
— Я очень сожалею, Арагх. Мне было некогда подумать, а очень важно, чтобы епископ не вмешался во встречу Мнрогара и графа. Поэтому я и поступил так неосмотрительно. Я очень сожалею. Поверь мне, это не повторится. Впредь я очень подумаю, прежде чем совершить нечто подобное. А ты говори, что хочешь.
— Ладно, быть по сему, — проворчал Арагх. — Негоже тебе ползать передо мной на брюхе, как щенку, Джеймс. Может, я сказал бы больше, чем необходимо. Но то, что я сказал, сказано. Меня никто не заставит замолчать против воли, даже ты или Каролинус. Для волка нет двух путей. Полная свобода и дружба — или никакой дружбы.
— Я запомню.
Они немного помолчали.
— Могу ли я узнать, где то место, куда ты нас ведешь? — спросил Джим. — Епископ и сэр Джон начали беспокоиться, не идем ли мы во двор замка.
— Ты на него смотришь. Это рядом с выходом из тоннеля, берлога Мнрогара. Ему здесь понравится.
Арагх бежал впереди коня Джима, и Джим вынужден был сдерживать коня, чтобы сохранять дистанцию.
Наконец всадники въехали на огромную поляну, один край которой был не защищен деревьями и хорошо просматривался из замка. Джим резко остановил коня. Арагх тоже остановился и повернулся к нему. Пасть его приоткрылась в неслышном волчьем смехе.
— Лучше осади назад и останови своих спутников, чтоб не выезжали на открытое поле. Тебя, конечно, не очень-то разглядят со стены замка, но сдается мне, могут и узнать. Незачем привлекать внимание к этому месту, если это не входит в наши намерения.
— Но ведь это место не…— начал Джим и услышал голос Каролинуса, звучавший прямо у него за спиной:
— Напротив, Джеймс, это идеальное место. Осади назад и присоединяйся к нам.
Джим повернул коня, вновь въехал в лес и увидел не только епископа и сэра Джеймса, но и стоявшего рядом с ними Каролинуса. На нем, как обычно, была красная мантия, которую он носил везде, в любое время года и в любую погоду, никогда не испытывая неудобств.
— Но, Каролинус, ведь это место…
— Взгляни как следует, Джим, — посоветовал Каролинус. — Разве ты не считаешь, что намного легче убедить хозяина Сомерсета встретиться с Мнрогаром, если за спиной графа будут его замок и воины?
— Конечно, — согласился Джим, — но подумай… вряд ли легко согласится Мнрогар — по этой же причине. Кроме того, я предчувствую, что убедить его будет гораздо труднее, чем графа, даже если место ему понравится.
— Взгляни еще раз, — предложил Каролинус.
Джим заморгал. Полянка была полностью окружена деревьями. Замка не было видно.
На этот раз Джиму не пришлось даже моргать. Деревья, которые он только что видел, исчезли, вокруг простиралось открытое поле, замок стоял на своем месте, всего в семидесяти пяти ярдах. Ha стене виднелись несколько маленьких фигурок, с любопытством взиравших на всадников внизу, ведь заросли не скрывали их.
— Граф, — начал Каролинус, — увидит совсем рядом свой замок, а вокруг открытое поле; вы все увидите то же самое. Мнрогар же не увидит ничего, кроме глухого леса; более того, все его чувства, в особенности обоняние, скажут ему, что он в лесу. Мнрогар согласится, и они с графом смогут поговорить наедине, если не считать — как ты назвал себя? — арбитра.
— Более точное слово «посредник», — поправил Джим.
— Цыц! — И Каролинус махнул рукой, отпуская его.
— Но ты же создашь иллюзию глухого леса вокруг поля, которое открыто со стороны замка? — настаивал Джим.
— Нет, — презрительно отмахнулся от его слов Каролинус.
— Значит, ты будешь перебрасывать нас туда-сюда, то в глухой лес, то в поле, в зависимости от того, кто смотрит в сторону замка?
— Нет. — Тон Каролинуса посуровел. — Я иногда думаю, Джим, что ты хочешь забыть, что такой мастер магии, как я, и такой подмастерье, как ты, способны сделать с нашим великим искусством. Тому, что я сейчас делаю, тебе еще предстоит научиться.
— Переговоры? — удивился епископ. — Переговоры между человеком и врагом человечества… как ты называешь эту тварь?
— Сверхъестественное существо, милорд, — ответил Джим. — Эти существа совсем не дьяволы. И они не могут стать другими, как…— Он чуть не произнес: «Как не могут стать другими люди», но спохватился, что епископ может неправильно понять слово «люди». — Aparx ведь не может не быть волком, — вывернулся Джим. — Они не совсем люди…
— У них нет бессмертной души! — вскричал епископ. Его кустистые брови сошлись на лбу, подобно грозовым облакам.
— Конечно, нет. — Джим почувствовал себя неловко. Он жил теперь в мире, полном говорящих драконов, вещающих волков, магов, колдунов, эльфов, дриад и множества других существ, каких только можно вообразить. Но было бы дурным тоном намекнуть епископу, что их бытие каким-то образом связано с божественным провидением. С другой стороны, Джим сам не мог придумать никаких разумных объяснений их существования. — Возможно, их существование лежит за пределами нашего понимания, — сказал он.
— Возможно, — пробурчал епископ. — Но Господь, несомненно, разберется с ними в надлежащее время.
— Несомненно. Но я, милорд, хотел бы обсудить с тобой и сэром Джоном переговоры. Понимаете, я еще не говорил об этом ни с графом, ни с троллем. Но ведь их связывают имущественные отношения, предки графа ладили с троллем более тысячи лет, и только недавно он принялся расшатывать замок. Как мне указал мой учитель Каролинус, это наносит известный урон замку, и надо срочно заставить тролля прекратить делать это. Сейчас, как вы знаете, он жалуется, что в замке под личиной гостя появился другой тролль…
Епископ и Чендос согласно кивнули,
— Таким образом, вы знаете, что приводит тролля в бешенство. Так как замок является частью его наследственной территории, никакой другой тролль не имеет на него прав. Однако здешний тролль не может изгнать другого, потому что он не осмеливается подняться наверх и определить противника по запаху. Кажется, тролли, как и прочие животные, имеют каждый свой запах.
— Я предложил ему выйти из подземелья под мою защиту. Однако ты объяснил мне, что он не поверит слову слуги церкви! — возразил епископ. — В таком случае, почему бы не позволить всем бедам обрушиться на его голову?
— Речь идет о том, что замок обрушится на голову графа, если Мнрогар не найдет второго тролля, милорд, — дипломатично вставил Чендос.
— Верно-верно, — пробормотал епископ и уставился на Джима: — Что же тогда?
— Так вот, — продолжил Джим, — мне пришло в голову, что должен существовать какой-то способ, чтобы наш тролль смог тайно определить по запаху переодетого тролля. Уверен, церковь позволит нам самим в это особое время святых праздников облегчить свою жизнь, если удастся определить среди нас переодетого тролля, будь то мужчина или женщина.
— Это справедливо! — Лицо епископа просветлело.-Наш первейший долг выбросить из своей среды этого тролля, как изгнать сатану из нас самих… разумеется, не из всех. Это необходимо сделать независимо от того, хочет того тролль в подземелье или нет. Вероятно, следует найти собственный способ обнаружить переодетого тролля.
— Милорд, — сказал Джим, — не думаешь ли ты, что граф, как и большинство присутствующих, ничего не знает о тролле, который скрывается среди гостей на рождественских праздниках? Гости почувствуют себя очень неловко…
— Полагаю, ты прав, — мрачно произнес епископ. — Так что же ты предлагаешь, сэр Джеймс?
— Переговоры, о которых я упоминал. — Джеймс поднял руку, потому что епископ собрался снова заговорить. — Уверяю вашу милость, что в процессе переговоров не будет допущено ничего нехристианского. Речь идет лишь о двух постоянных обитателях замка; они решат, как лучше избавиться от самозванца, которого никто не желает здесь видеть. Речь идет лишь о том, чтобы они согласились сесть за один стол и беседовать, пока не найдут точку соприкосновения в этом деле. Как только она будет найдена, мы спокойно двинемся дальше.
— Я бы сказал, прекрасная идея, сэр Джеймс, — вставил Чендос.
Епископ быстро взглянул на Чендоса, перевел взгляд на Джима, потом опять посмотрел на Чендоса:
— Ты действительно думаешь, что это нам поможет, сэр Джон? Я больше верю твоему опыту и суждению, чем сэру Джеймсу. Полагаешь ли ты, что сэр Джеймс способен предложить что-то существенное?
— Полагаю, милорд, — сказал Чендос. — Конечно, он способен предложить нечто лучшее, чем мы в состоянии придумать.
— Ты так считаешь? — Епископ перевел взгляд на Джима: — Прекрасно, сэр Джеймс, я слушаю.
Джим горячо надеялся, что сможет развить свою мысль.
— Вы понимаете, милорд и сэр Джон…— начал он, Они уже прошли густой лес и вышли на небольшую полянку, за которой опять начинались деревья. Над дальними деревьями уже виднелись верхушки башен с вымпелами и знаменами. Знамя графа, громадный зелено-голубой штандарт, развевалось над всеми. Джим почувствовал поднимающееся беспокойство. Арагх явно приблизился к замку. Джиму трудно было представить хорошо защищенное тайное убежище среди деревьев окружавшего их леса. Но Арагх знал, что делает.
Джим внезапно понял, что епископ и Чендос глядят на него, ожидая продолжения начатой речи.
Что же он говорил? Он попытался вспомнить.
— Я как раз хотел продолжить, — сказал Джим, — но у меня запершило в горле. Вы, конечно, понимаете, что на первой встрече графа и тролля будет полно взаимных обвинений и полного нежелания пойти навстречу друг другу. Их надо разумно сдерживать. В этом высший смысл любых успешных переговоров: необходима третья сторона, которая постепенно подведет участников к той точке, когда они смогут найти какое-то согласие. Я планирую присутствовать на переговорах, ведь меня знают как опытного дипломата, и надеюсь привести дело к полному согласию.
— Мне тоже нужно быть там, — заявил епископ.
— Пусть милорд простит меня, но история переговоров свидетельствует, что наилучшие результаты дает присутствие трех сторон, не более, — двое оппонентов и третий, к которому эти двое могут прислушаться, даже если они не хотят слушать друг друга. Если сторон больше, чем три, появится еще одно мнение, которое может замедлить переговоры, а иногда — и чрезмерно усложнить их.
— Ты предлагаешь…— начал епископ, но не успел закончить фразу — в разговор вмешался Чендос.
— Возможно, сэр Джеймс прав, — произнес он своим спокойным, хорошо поставленным голосом. — Я тоже намеревался предложить себя как одну из сторон в переговорах, но то, что сказал нам сейчас сэр Джеймс, кажется мне вполне справедливым. Так как я известен многим как проводник политики короля и его старшего сына, может возникнуть мысль, что корона имела некоторое влияние на результаты переговоров или каким-то образом направляла их. Я предпочитаю не впутывать в это корону, даже если риск и не велик. И возможно, милорд епископ, по зрелом размышлении ты придешь к мысли, что разумнее не вмешивать церковь в этот магический и некоторым образом странный метод разрешения споров между христианином и сверхъестественным существом.
Епископ замолчал. Он задумался.
— Ты уже, несомненно, продумал это, сэр Джеймс, — сказал Чендос.
Джим с благодарностью ухватился за возможность, предоставленную ему Чендосом:
— Откровенно говоря, сэр Джон, так оно и есть. Более того, согласно моему плану, нужно ввести некий смягчающий элемент, своего рода буфер между графом и троллем, чем я и хотел бы заняться во время переговоров, причем я явлюсь на них в обличье Дракона. Это отведет все возможные подозрения не только от короны и церкви, но и от человеческого рода вообще. Это показалось мне необходимым, ведь тогда в случае неожиданных трудностей или неприятностей не удастся переложить вину на кого-либо, кроме самих участников переговоров.
— Гм, — задумчиво произнес епископ.
— Разве мы сейчас уже не пришли туда, куда нас ведет волк, сэр Джеймс?
— спросил Чендос. — За редкими деревьями уже виден замок. Посмотри повнимательнее и ты сам его увидишь, хотя я думаю, летом листва деревьев скрывает его.
— Конечно, — согласился Джим. — Продолжайте двигаться в этом направлении, а я, с вашего позволения, ненадолго покину вас, поскачу вперед и расспрошу Арагха.
Не дожидаясь ответа, хотя никто и не собирался отвечать, Джим ударил коня шпорами и, послав его вперед, поравнялся с Арагхом. Волк посмотрел на него своими желтыми глазами.
— Джеймс, — басовито прорычал волк, — никогда больше так не делай. Никогда не используй свою магическую силу, чтобы помешать мне сказать то, что я хочу сказать, иначе нашей дружбе конец.
— Я очень сожалею, Арагх. Мне было некогда подумать, а очень важно, чтобы епископ не вмешался во встречу Мнрогара и графа. Поэтому я и поступил так неосмотрительно. Я очень сожалею. Поверь мне, это не повторится. Впредь я очень подумаю, прежде чем совершить нечто подобное. А ты говори, что хочешь.
— Ладно, быть по сему, — проворчал Арагх. — Негоже тебе ползать передо мной на брюхе, как щенку, Джеймс. Может, я сказал бы больше, чем необходимо. Но то, что я сказал, сказано. Меня никто не заставит замолчать против воли, даже ты или Каролинус. Для волка нет двух путей. Полная свобода и дружба — или никакой дружбы.
— Я запомню.
Они немного помолчали.
— Могу ли я узнать, где то место, куда ты нас ведешь? — спросил Джим. — Епископ и сэр Джон начали беспокоиться, не идем ли мы во двор замка.
— Ты на него смотришь. Это рядом с выходом из тоннеля, берлога Мнрогара. Ему здесь понравится.
Арагх бежал впереди коня Джима, и Джим вынужден был сдерживать коня, чтобы сохранять дистанцию.
Наконец всадники въехали на огромную поляну, один край которой был не защищен деревьями и хорошо просматривался из замка. Джим резко остановил коня. Арагх тоже остановился и повернулся к нему. Пасть его приоткрылась в неслышном волчьем смехе.
— Лучше осади назад и останови своих спутников, чтоб не выезжали на открытое поле. Тебя, конечно, не очень-то разглядят со стены замка, но сдается мне, могут и узнать. Незачем привлекать внимание к этому месту, если это не входит в наши намерения.
— Но ведь это место не…— начал Джим и услышал голос Каролинуса, звучавший прямо у него за спиной:
— Напротив, Джеймс, это идеальное место. Осади назад и присоединяйся к нам.
Джим повернул коня, вновь въехал в лес и увидел не только епископа и сэра Джеймса, но и стоявшего рядом с ними Каролинуса. На нем, как обычно, была красная мантия, которую он носил везде, в любое время года и в любую погоду, никогда не испытывая неудобств.
— Но, Каролинус, ведь это место…
— Взгляни как следует, Джим, — посоветовал Каролинус. — Разве ты не считаешь, что намного легче убедить хозяина Сомерсета встретиться с Мнрогаром, если за спиной графа будут его замок и воины?
— Конечно, — согласился Джим, — но подумай… вряд ли легко согласится Мнрогар — по этой же причине. Кроме того, я предчувствую, что убедить его будет гораздо труднее, чем графа, даже если место ему понравится.
— Взгляни еще раз, — предложил Каролинус.
Джим заморгал. Полянка была полностью окружена деревьями. Замка не было видно.
На этот раз Джиму не пришлось даже моргать. Деревья, которые он только что видел, исчезли, вокруг простиралось открытое поле, замок стоял на своем месте, всего в семидесяти пяти ярдах. Ha стене виднелись несколько маленьких фигурок, с любопытством взиравших на всадников внизу, ведь заросли не скрывали их.
— Граф, — начал Каролинус, — увидит совсем рядом свой замок, а вокруг открытое поле; вы все увидите то же самое. Мнрогар же не увидит ничего, кроме глухого леса; более того, все его чувства, в особенности обоняние, скажут ему, что он в лесу. Мнрогар согласится, и они с графом смогут поговорить наедине, если не считать — как ты назвал себя? — арбитра.
— Более точное слово «посредник», — поправил Джим.
— Цыц! — И Каролинус махнул рукой, отпуская его.
— Но ты же создашь иллюзию глухого леса вокруг поля, которое открыто со стороны замка? — настаивал Джим.
— Нет, — презрительно отмахнулся от его слов Каролинус.
— Значит, ты будешь перебрасывать нас туда-сюда, то в глухой лес, то в поле, в зависимости от того, кто смотрит в сторону замка?
— Нет. — Тон Каролинуса посуровел. — Я иногда думаю, Джим, что ты хочешь забыть, что такой мастер магии, как я, и такой подмастерье, как ты, способны сделать с нашим великим искусством. Тому, что я сейчас делаю, тебе еще предстоит научиться.
Глава 19
— Если ты не возражаешь, — сказал Джим, возвращаясь вместе с Джоном Чендосом в замок. На время они остались наедине.
— Нисколько, Джеймс, — ответил Чендос. И в его серьезных серых глазах на секунду промелькнула искорка. — Я охотно подыграю тебе, чтобы убедить графа поговорить с троллем. Я нахожу твой подход очень необычным и потому интересным.
— Я тебе весьма обязан. — Джим в очередной раз напомнил себе, что не стоит недооценивать Чендоса.
Обменявшись легкими поклонами, они расстались.
Джим поднялся по лестнице в свои комнаты, чувствуя себя так, будто выдержал жестокий бой и победил. Действительно, убедить графа будет нелегко. Убедить же Мнрогара еще тяжелее, хотя Арагх обещал свою поддержку. Не то чтобы Джим чувствовал необходимость в поддержке Арагха, как он объяснил волку, но если Мнрогар кому и доверяет, то, как ни странно, только Арагху. Впрочем, Джим ничуть не сомневался, что они попытаются убить друг друга, если потребуется.
— Нисколько, Джеймс, — ответил Чендос. И в его серьезных серых глазах на секунду промелькнула искорка. — Я охотно подыграю тебе, чтобы убедить графа поговорить с троллем. Я нахожу твой подход очень необычным и потому интересным.
— Я тебе весьма обязан. — Джим в очередной раз напомнил себе, что не стоит недооценивать Чендоса.
Обменявшись легкими поклонами, они расстались.
Джим поднялся по лестнице в свои комнаты, чувствуя себя так, будто выдержал жестокий бой и победил. Действительно, убедить графа будет нелегко. Убедить же Мнрогара еще тяжелее, хотя Арагх обещал свою поддержку. Не то чтобы Джим чувствовал необходимость в поддержке Арагха, как он объяснил волку, но если Мнрогар кому и доверяет, то, как ни странно, только Арагху. Впрочем, Джим ничуть не сомневался, что они попытаются убить друг друга, если потребуется.