Страница:
Вчера Беатрис с ужасом обнаружила, что к кремовому платью с открытыми плечами повязала зеленый шелковый шарфик! А уж о том, как она работала в последние дни, и думать было противно.
Кажется, меня все жалеют. А надо бы наподдать хорошенько, чтобы я сразу же выкинула из головы всякие глупости и занялась делами. Если бы я могла думать о чем-то, кроме моего неудавшегося брака, не пришлось бы отказываться от оформления дней рождений, юбилеев, корпоративных вечеринок и вновь возвращаться к свадьбам!
Но злость не помогала. Беатрис чувствовала себя настолько опустошенной, что на такие сильные чувства, как злость или ненависть, ее не хватало. Только надежда на восстановление отношений с Шейном жила в ее сердце. А для остального уже не осталось места.
Беатрис еще раз окинула обреченным взглядом свой стол и махнула рукой. Самое необходимое она уже сделала: поставщик найден. А остальным могут заняться и подчиненные. Иначе зачем они нужны?
Отдав необходимые распоряжения Энни, Беатрис отправилась домой. Прощаясь с сотрудниками, она старалась не смотреть им в глаза. Что она могла там увидеть? Осуждение, которое вполне заслужила. Или, что еще страшнее, жалость.
Дома, наоборот, заняться было совсем нечем. Беатрис ходила из комнаты в комнату и вспоминала особняк Шейна, где она уже начала чувствовать себя хозяйкой. А в своей маленькой квартирке она просто задыхалась от тоски и безысходности.
Теперь Беатрис начала понимать, почему ее мать решилась на страшный шаг. Нет, сама Беатрис ни за что не сможет добровольно расстаться с жизнью. Но годы, проведенные без Шейна, покажутся тысячелетиями.
Зачем мне свобода? Особенно такая, грустно думала Беатрис, забравшись с ногами на диван и закутавшись в теплый плед. На улице стояла ужасная жара, но она постоянно мерзла. И что мне теперь делать? Менять мужчин как перчатки? Мне не хочется видеть рядом никого, кроме Шейна. Мне и не нужен больше никто. Свобода, к которой я всегда стремилась, оказывается, не главное. Она не имеет никакой ценности, если нет любви. А ведь рядом с Шейном я была свободна. По-настоящему свободна. И дело даже не в том, что он не ограничивал меня, очень даже ограничивал!
Просто мне было легко и просто. Все было понятно: есть он, есть я и есть мы. Разве нужно что-то еще?
Ее голова раскалывалась от навязчивых мыслей о том, что могло бы быть, если бы не…
Если бы она не пошла с Лиз на вечеринку, если бы не позволила Шейну уехать без нее, если бы не была груба с ним, если бы вела другой образ жизни до знакомства с ним.
Беатрис плотнее закуталась в плед. Яркое солнце за окном раздражало ее, но сил встать и задернуть шторы не было. Беатрис не заметила, как задремала. Когда она проснулась, солнце уже зашло и за окном было темно.
Надо встать и приготовить ужин, подумала она, но не пошевелилась. А имеет ли это смысл?
Есть я не хочу… Я ничего не хочу. Только быть рядом с Шейном. Могу ли я к нему поехать?
Могу ли я надеяться, что он уже успокоился и выслушает меня? Если бы хоть кто-то подсказал мне!
Звонок в дверь заставил Беатрис буквально подскочить на месте. Она никого не ждала и была очень удивлена тому, что кто-то пришел к ней в столь поздний час.
Беатрис нехотя встала и пошла открывать.
Ее удивлению не было предела, когда она увидела на пороге Элен и Питера.
— Вы же еще две недели должны провести в Европе! — воскликнула она.
— Мы позвонили узнать, как у вас дела, и Шейн сказал, что вы расстались. Вот мы и приехали. — Элен говорила так, будто то, что они прервали свое свадебное путешествие, — совершенно нормально.
— Если ты думаешь, что тебе сейчас лучше быть одной, мы уйдем, — поспешил добавить Питер.
— Как же я рада вас видеть! — воскликнула Беатрис и впервые за все эти бесконечные дни расплакалась.
— Кажется, дело совсем плохо! Никогда не думал, что она умеет плакать, — шепотом сказал Питер жене, тревожно посматривая на Беатрис. — А еще мне кажется, что мы успели как раз вовремя.
Элен бросилась успокаивать Беатрис. Она обняла рыдающую подругу и повела в гостиную.
Питер закрыл дверь и пошел за женщинами.
Когда все расселись и Беатрис чуть-чуть успокоилась, Питер предпринял попытку начать разговор.
— Давай, Бетти, расскажи нам, что случилось. От Шейна мы не смогли добиться ни одного вразумительного слова.
— Как он? — тихо спросила Беатрис.
— Отвратительно. Так же, как и ты, — раздраженно сказала Элен. — Я никогда еще не видела его таким. И мне это очень не понравилось. Такое ощущение, что все вокруг виноваты в том, что произошло между вами!
— Не обращай внимания, — сказал Питер Беатрис, — просто Элен попала под горячую руку. Надо сказать, нрав у них крутой, что у брата, что у сестры! Чем ты так умудрилась рассердить Шейна, что теперь с ним невозможно ни о чем говорить?
— Шейн уехал в Голландию, а я познакомилась в клубе с Кристианом. Он пришел ко мне и пытался… А я не хотела, и тут вошел Шейн… Он подумал, что я изменяю ему, и даже не захотел меня выслушать! — всхлипывая, сбивчиво рассказала свою историю Беатрис.
Элен и Питер тревожно переглянулись.
— Бетти, расскажи все по порядку, — попросила Элен. — Кто такой этот Кристиан, как ты с ним познакомилась. И почему Шейн уехал без тебя?
Беатрис глубоко вздохнула. Слезы иссякли, и она могла относительно спокойно рассказать друзьям все, что произошло за время их отсутствия.
— Мне кажется, что стоит начать с самого начала. Мы с Шейном познакомились на вечеринке у Анабеллы, вы оба там были. А буквально на следующий день мне пришлось нахрапом пробиваться к нему в кабинет, чтобы выпросить срочную поставку цветов. С указки Шейна, это я узнала потом, все мелкие поставщики отказывали мне. Он потребовал взамен свидание. Я согласилась. А потом он предложил мне выйти за него замуж. Это была сделка сроком на год. Я должна была стать образцовой женой. Шейн обещал, если я выдержу это испытание, развестись со мной, но не чинить «Счастливому дню» препон. Мы жили то как кошка с собакой, то вполне мирно. Однажды, когда вы уже уехали, Шейн взял меня с собой на морскую прогулку. В общем, на яхте мы забыли о том, что наш брак — фиктивный.
Беатрис покраснела, но Элен и Питер сделали вид, что не заметили этого.
— А на следующий день Шейн уехал один.
Он сказал, что боится ехать со мной. Сказал, что ему нужно время. Через несколько дней объявилась Лиз, моя давняя подруга. Она умоляла меня съездить с ней на открытие нового клуба. Я согласилась. Но уехала довольно быстро. Однако Кристиану хватило времени, чтобы прицепиться ко мне. От безысходности я позволила ему довезти меня до дома. До дома Шейна, — уточнила Беатрис. — Но не скрывала, что замужем, и надеялась, что он отстанет от меня. А через несколько дней Кристиан буквально ворвался в дом и потребовал, чтобы я отдалась ему. Я стала сопротивляться, но это лишь распалило его. Я страшно испугалась и почти потеряла сознание. И в это время появился Шейн. Если бы он пришел на две минуты раньше! Он бы увидел, что я действительно сопротивлялась. А он не поверил мне и вышвырнул вон.
Беатрис замолчала, с трудом сдерживая слезы. Элен, полная сочувствия, нежно поглаживала ее по руке. Питер раздраженно ходил из угла в угол.
— Я же говорил тебе, что не стоит связываться с этой Лиз! — не выдержал он.
— Пит! — укоризненно произнесла Элен. — Ей и так плохо. Прекрати, пожалуйста.
— Бетти, милая, тебя действительно ничего не связывало с этим Кристианом? Прости, что я спрашиваю, но может быть, когда-то… — Питер смутился и замолчал.
— Нет, Питер, я никогда с ним не встречалась. И уж точно не спала. Несмотря на то что у меня было много мужчин, я всех их помню. — .
Голос Беатрис звучал обиженно.
— Прости меня, — еще раз повторил красный как вареный рак Питер.
— Что ты хочешь, Бетти? — спросила Элен.
— Я хочу вернуться к Шейну, — твердо сказала Беатрис..
— Но ты ведь боялась! — воскликнула Элен. Я как вспомню, что с тобой творилось перед свадьбой!… — Теперь я боюсь потерять Шейна. Элен, я поняла, что нет ничего прекраснее любви. Мне больше не нужна свобода. Еще я поняла, что моя мать была просто очень слабой женщиной. Она не стала бороться за свою любовь. А я сильная. И, пока у меня есть шанс вернуть все, пока жива я и жив Шейн, я не оставлю надежды!
— Я рада, что ты это поняла, я очень рада, Бетти. — Элен подбадривающе ей улыбнулась. А ты знаешь, даже мама рассердилась на Шейна, когда он сообщил, что разводится с тобой.
Ты, оказывается, произвела на нее положительное впечатление своей прямотой и честностью. Если уж ты сумела очаровать нашу мать, уговорить Шейна выслушать тебя — не такая уж и тяжелая задача!
— Ты специально говоришь это, чтобы подбодрить меня. Я благодарна тебе, Элен, но у меня есть глаза, я видела, как твоя мать смотрела на меня.
— Она так же до сих пор смотрит и на меня, — подал голос Питер. — И при этом говорит, что и не представляла лучшей партии для дочери. Так что не смущайся, Бетти. У тебя теперь сильный союзник. Может быть, влияния у миссис Виллингтон на сына и не много, но отличную, ровную дыру в его голове она проделает.
— Тебе надо поехать и поговорить с ним, — поддержала мужа Элен. — Я хорошо знаю Шейна. Чем дольше он будет упираться, тем меньше шансов переубедить его. Поезжай прямо сейчас, Бетти. У тебя должно получиться. Я верю, что он просто не разобрался в ситуации.
— Я боюсь, — честно призналась Беатрис. — Мне кажется, что, если мне с первого раза не удастся объяснить ему все, больше шанса у меня не будет.
— У тебя все получится. Ты же заставила его секретаршу пропустить тебя? А это посложнее, чем говорить с рассвирепевшим Шейном. Уж я-то знаю! — усмехнулся Питер.
— Но как я сейчас поеду? Я же похожа на чучело!
— Не думаю, что для Шейна сейчас имеет какое-то значение твой внешний вид, — заметила Элен.
Беатрис была вынуждена с ней согласиться.
— Мы подбросим тебя, — сказал Питер. — Давай одевайся. Чем дольше ты будешь тянуть, тем тяжелее начать.
— Ты прав. — Беатрис вздохнула и пошла одеваться.
Поездка показалась ей удивительно короткой. А ведь когда она уезжала от Шейна, путь был бесконечным. И вот машина остановилась возле дома, который мысленно Беатрис уже давно называла своим.
— Ну? Ты выйдешь из машины или тебе помочь? — спросил Питер. — — Хорошо, я иду. — Беатрис глубоко вздохнула и открыла дверцу. Вдруг она обернулась и умоляющим голосом спросила:
— Может быть, вы пойдете со мной?
— Нет, — жестко сказала Элен. — Мы можем посоветовать, но это ваша жизнь и никому не стоит вмешиваться в нее. Даже нам. Иди одна, Бетти, — уже мягче сказала она, — ты у нас умница, тебе все по плечу. И помни, что за любовь нужно бороться.
Беатрис бледно улыбнулась Элен и Питеру и пошла к дому. Она услышала, как уехала машина. Теперь она осталась один на один со своей судьбой. Но она могла изменить ее. Или, по крайней мере, приложить какие-то усилия, чтобы исправить то, что кто-то по ошибке записал на ее страничке в большой книге Судьбы.
Повинуясь интуиции, Беатрис не вернула Шейну свой комплект ключей. Ей казалось, что она обязательно еще раз войдет в этот дом. И вот сейчас ключи оказались как нельзя кстати.
Беатрис неплохо успела узнать Шейна и понимала, что он мог просто не открыть ей дверь.
Ключ в замке провернулся как всегда тихо. Беатрис тихо прошла в темную прихожую, и слезы навернулись ей на глаза — она вспомнила, как здесь они в первый раз любили друг друга.
Беатрис постаралась справиться с волнением.
Она понимала, что не может позволить себе сейчас слез. В борьбе за любовь нет места слабым. Беатрис это хорошо знала.
Она увидела, что из-под двери кабинета Шейна льется свет. Стараясь ступать погромче, чтобы Шейн не подумал, будто она крадется как вор, Беатрис подошла к двери и постучала.
— Пришла за вещами? — услышала она насмешливый голос. — Они наверху.
— Шейн, я хочу поговорить с тобой, — сказала Беатрис, приоткрывая дверь.
— А я не хочу с тобой говорить. Мне даже видеть тебя противно. Уходи.
— Нет, Шейн, я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня, — твердо сказала Беатрис.
— Ладно, можешь говорить, я как раз думал, чем бы себя развлечь. Все равно я не смогу вытолкать женщину силой за дверь. Даже такую дрянь, как ты.
— Я бы все же просила тебя выбирать выражения, Шейн. Как только я тебе расскажу все, ты сильно пожалеешь о своих словах.
— Не думаю.
Шейн пересел из-за стола в кресло возле камина и жестом предложил Беатрис начинать.
— Шейн, я не изменяла тебе. И это главное.
У меня даже в мыслях не было ничего такого. Я совершила только одну глупость: поддалась на уговоры подруги и поехала с ней на открытие нового клуба. Я подумала, что ничего страшного не случится, ведь я собиралась уехать, как только подруга найдет себе кого-нибудь и сможет обойтись без меня. Кристиан прицепился ко мне как репей. Я даже поссорилась с Лиз, спеша уйти.
— Какое горе! — с сарказмом прокомментировал Шейн.
Беатрис решила не обращать внимания на его реплики, иначе важный разговор может опуститься до банальной ссоры.
— Я вышла на улицу и стала ждать машину, Но выше по шоссе была пробка, поэтому машин не было. И вот подъехал Кристиан. Он предложил подвезти меня. Я отказывалась, но Сохо не лучший район для прогулок ночью, только поэтому я и согласилась. Наверное, я совершила вторую ошибку, когда назвала этот адрес. Стоило ехать к себе домой. Но я боялась, что ты можешь мне позвонить, а меня не окажется на месте.
— Тогда бы я точно сделал правильный вывод.
— Я не думала, что ты можешь меня в чем-то подозревать. Я думала только о том, что пропущу твой звонок и не услышу твой голос. Беатрис сделала два глубоких вдоха, чтобы успокоиться, и продолжила свой рассказ. — Через несколько дней Кристиан заявился и против моей воли ворвался в дом. Он принялся срывать с меня одежду. Вся моя вина в том, что я оказалась слабее. Я успела прибежать в кухню, но не успела схватить нож. Я звонила в полицию, но автоответчик просил меня подождать. Потом завязалась борьба, от страха я начала терять сознание, и Кристиан воспользовался этим. Все остальное ты видел.
— Долго придумывала эту историю? — спросил Шейн, насмешливо приподняв бровь.
— Шейн, это правда! Ты же знаешь, я не святая, но я никогда не лгала!
— Пусть так. Зачем тебе оправдываться передо мной? Боишься за свою фирму?
— Нет, я делаю это только потому, что люблю тебя. Я боюсь за свою любовь.
Беатрис чувствовала, что ей слишком тяжело дается это признание. Вот она и передала свою свободу в руки мужчины. Неужели ее выбор ошибочен?
Шейн расхохотался. Но Беатрис слышала, что его смех фальшивый. Ему было совсем не весело.
— Беатрис, это было просто чудесно! — воскликнул он. — Надо же придумать такое! Да мне никто не поверит, если я скажу, что ты влюбилась! Кто угодно, но не ты!
— Шейн, это правда! Я люблю тебя! И я страдаю, очень страдаю без тебя. И тебе плохо, это же видно. Прошу тебя, поверь мне, и мы сможем быть счастливыми.
— Нет, Беатрис, с тобой не сможет быть счастлив ни один мужчина. Для этого ты слишком красивая. Хотя нет, полный идиот был бы счастлив. Ты не создана хранить верность, а этого я требую от своей жены настоятельно. Ты не выполнила мое условие. Забирай вещи.
— Шейн, ну почему ты не хочешь выслушать меня?! Почему прячешься от всего, что я говорю, как моллюск в раковину? Как мне пробить эту раковину?
— О, какая образность! Не ожидал!
— Ты можешь хоть минуту быть серьезным?
Ты ведь что-то чувствовал ко мне, раз захотел на мне жениться? Признайся!
— Убирайся прочь из моего дома! — закричал Шейн. — Хватит того, что ты нагадила в нем! Теперь ты собираешься копаться в моей душе?! Этого никогда не будет! Пошла прочь!
— Я не собака, чтобы гнать меня! — Беатрис вздернула подбородок. — Я не уйду, пока не услышу правду.
— Ты хочешь правды? Отлично. Сейчас ты ее получишь, и даже больше, чем тебе бы хотелось. Я женился на тебе потому, что хотел заставить страдать. Из-за тебя страдали замечательные мужчины. Три — ты слышишь? — три моих друга стали тряпками после близкого знакомства с тобой! С тех пор они только и могли, что говорить о тебе, грезить тобой. И я решил, что накажу тебя, Беатрис Керуин. Накажу так, что на всю жизнь отобью охоту портить жизнь другим людям ради своих пустых забав.
Я сделал все, чтобы ты вышла за меня. Я заставлял тебя страдать. Но вот настал день, когда я почувствовал, что поддаюсь твоим чарам.
И тогда я решил уехать и провести последний тест. Я подговорил Лиз пригласить тебя в клуб.
Я нанял Кристиана, чтобы он соблазнил тебя.
И ты очень легко поддалась. Он мне все рассказал, да еще в каких подробностях!
— Прекрати! Это не может быть правдой! закричала Беатрис. — Я не хочу, не могу верить тому, что ты говоришь! Шейн, умоляю, скажи, что ты пошутил!
— Время шуток закончилось, Беатрис. А ведь я мечтал, чтобы ты позволила называть тебя.
Бетти. И жутко завидовал Питеру и Элен. Ведь они твои друзья. Ты им все рассказываешь. А я для тебя — всего лишь способ спасти фирму.
Ты получила все, что я мог тебе дать. А я получил отличное развлечение. Убирайся прочь!
Беатрис, шатаясь, словно под тяжестью обрушившегося неба, попятилась к двери. Она смотрела на Шейна и не могла поверить, что этому человеку она отдала себя, свою свободу, свою любовь.
— Что же теперь будет? Что будет со мной? — спросила она дрожащим голосом.
Шейн безразлично пожал плечами.
— Об одном прошу: не наглотайся таблеток, не порть мою репутацию.
Свет померк в глазах Беатрис. Ужас, который столько лет ждал своего часа, вырвался на свободу. Он завладел душой Беатрис. Но она не могла позволить, чтобы Шейн увидел этот Ужас в ее глазах и понял, что он для нее значит на самом деле. Нет, зря она вообще сказала ему о своей любви.
Беатрис развернулась и бросилась бежать к двери. Вдогонку ей неслось:
— Не забудь оставить ключи. Я найду кого-нибудь более достойного, чем ты, для того, чтобы ввести хозяйкой в этот дом.
Связка со звоном погребального колокола упала на пол.
Глава 13
Беатрис аккуратно складывала документы в коробки. Она и сама не понимала, зачем делает это с такой педантичностью, ведь никого не буду интересовать бумаги фирмы, добровольно ушедшей с арены бизнеса. Она решила распустить сотрудников «Счастливого дня» сразу же после разговора с Шейном. Больше не было смысла в том, чтобы к чему-то стремиться, чего-то искать. То настоящее, за что, как ей казалось, стоило бороться, оказалось всего лишь игрой. А Беатрис еще с детства не терпела бессмысленных игр. Значит, надо уходить, если не хочешь играть.
Она тяжело вздохнула и положила в коробку отчет за прошедший год. Как она гордилась тем, что оборот ее фирмы вырос на двадцать процентов! Тогда Беатрис казалось, что высшего достижения быть просто не может. Но жизнь, как всегда, все расставила по-своему.
Теперь не было ничего выше любви. Ее преданной и опороченной любви.
Руки, держащие документы, задрожали, и бумаги рассыпались по полу. Беатрис закрыла глаза и изо всех сил постаралась не разрыдаться. Она не могла позволить себе эту слабость.
Только не сейчас. Она и так не может смотреть в глаза сотрудникам, которые уже начали строить планы по развитию «Счастливого дня». Каждый день Энни клала ей на стол новые проекты. Некоторые были просто фантастическими, а в некоторых было здравое зерно. И если бы все сложилось иначе, многие из идей были бы воплощены в жизнь.
Только не думать о том, что могло бы быть! — уговаривала себя Беатрис. Мне нельзя плакать, особенно сейчас. Вот когда я останусь одна, тогда можно будет позволить себе слезы. Только не сейчас.
Она несколько раз глубоко вдохнула и принялась собирать документы.
— Миссис Пирсон? — раздался у двери знакомый голос.
Вот только сразу вспомнить, где она его слышала, Беатрис не смогла.
— Лучше мисс Керуин, — ответила она, и в ее голосе внимательный слушатель уловил бы нотки отчаяния.
— Пока что миссис Пирсон. — Кажется, гость был очень чутким человеком. — Мы уже виделись с вами, но напомню, меня зовут Эдриан Льюэнс. Я поверенный мистера Пирсона.
— Что привело вас ко мне? — холодно спросила Беатрис.
— Ваша просьба о разводе. Вы утверждаете, что отказываетесь от положенной вам доли состояния мистера Пирсона. Вы уверены в том, что делаете?
— Я очень расстроена, как вам, наверное, уже рассказали, но все же в своем уме. Я не имею никакого права на состояние мистера Пирсона. Только поэтому от него и отказываюсь.
— Но вы не заключали брачный контракт, поэтому все, что было нажито в браке, теперь вы можете поделить пополам. В том числе и прибыль предприятий. А это очень, очень большая сумма, миссис Пирсон, или, если вам так угодно, мисс Керуин!
— Мне не нужны эти деньги, — медленно повторила Беатрис.
— Но мистер Пирсон просил меня настоять на том, чтобы вы получили причитающуюся вам долю и приняли от него содержание в размере десяти тысяч фунтов в месяц.
— Очень щедро, но я не могу их принять.
Давайте оставим этот разговор.
— Мисс Керуин, вы не понимаете, хотите вы или нет, но, содержание вы будете получать. Мистер Пирсон просил заметить, что он должен содержать свою жену, пусть даже и бывшую.
— Я уже сказала, что не приму этих денег.
— Вы можете делать с ними, что хотите. — Льюэнс пожал плечами. — У меня только одна просьба: когда средства начнут поступать на ваш счет, не переводите их обратно, если только не хотите дать банку подзаработать на этом.
— Я не буду их принимать, — глядя ему в глаза, ответила Беатрис.
Льюэнс не выдержал ее взгляда и первым отвел глаза.
— Можете отдавать их куда угодно, только не отсылайте обратно. И так вся общественность взбудоражена сначала этим странным браком, а потом скоропалительным разводом.
Не стоит усугублять общественное мнение неразумными поступками.
— Так, значит, для Шейна до сих пор главную роль играет то, что говорят в салоне Анабеллы Стейтон… Или другой дамы, похожей на нее до мелочей?
— Не будьте столь строги к мистеру Пирсону. Все же он общественная фигура. Ему априори не должно быть все равно, что о нем говорят. И потом, никто бы не сказал ни слова, если бы он не стал содержать вас.
— Значит, это просто жест доброй воли? — Беатрис недобро усмехнулась. — А мистер Пирсон никогда не задумывался, что я могу вообразить, будто он хочет окупиться от меня и этим очистить свою совесть?
— Я не знаю, о чем думает мой клиент, — мягко обошел щепетильный вопрос Льюэнс.
— Передайте мистеру Пирсону, что я не буду пытаться вернуть ему деньги, — вздохнув, ответила Беатрис. — Но оставляю за собой право не пользоваться ими.
— Это ваше право, — согласился с ней Льюэнс. — С вами приятно работать, мисс Керуин.
Он поклонился и пошел к двери, но неожиданно остановился и, обернувшись к Беатрис, добавил:
— Мне жаль, что ваш брак распался. :
— Если бы вы знали, как мне жаль, — тихо сказала Беатрис и отвела глаза, чтобы поверенный не увидел в них слезы.
Когда же она справилась с волнением, Льюэнс уже исчез. Нужно было продолжать разбирать бумаги и собирать свои вещи. Еще было столько дел! И прощальная вечеринка, которую она должна была устроить, но не хотела посещать.
— Эта женщина способна кого угодно свести с ума! — воскликнул Шейн, когда Льюэнс рассказал ему о разговоре с Беатрис. — Она специально делает все, чтобы разрушить мое представление о ней! Но это ей не удастся!
— Если вы вдруг захотите узнать мое мнение, . — усмехнувшись, сказал Льюэнс, — то я должен заметить, что ваше представление о ней превратно.
— Я не хочу знать твое мнение по этому поводу, — ответил Пирсон, сердито глядя на поверенного. — Я лучше тебя знаю, что такое мисс Керуин. Все же я, а не ты, жил с ней почти четыре месяца!
— И вы можете сказать, что не были счастливы все это время? — спросил Льюэнс и, не дожидаясь ответа, вышел из кабинета.
В одном он прав, подумал Шейн, я действительно был счастлив. Особенно в те дни, когда в доме царило перемирие. Беатрис бывала тогда очень ласкова, приветлива. А ведь в остальные дни ссоры затевал я! Она всеми силами старалась их избегать. Даже научилась совершенно не обращать на меня внимания, лишь бы не раздувать огонь.
И все равно, ни за что не поверю, что эта женщина могла измениться, чтобы там Элен ни говорила. Сестра вообще помешалась на своем семейном счастье и теперь требует от окружающих того же. Я не могу не радоваться за нее, но Элен должна понять, что Питер никогда не крутил несколько романов подряд и никогда не допустит даже мысли изменить ей.
Он — образцовый муж. А что может дать мне Беатрис? Постоянное напряжение и ожидание измены. Ведь не смогла же она устоять перед Кристианом. И это в моем доме!
Шейн специально накручивал себя, как часто делал в последнее время. Он постоянно вспоминал о совершенных Беатрис промахах и о тех, которые она могла бы совершить. Шейн чувствовал, что только так может удерживать образ Беатрис на самой грани своего сердца.
Кажется, меня все жалеют. А надо бы наподдать хорошенько, чтобы я сразу же выкинула из головы всякие глупости и занялась делами. Если бы я могла думать о чем-то, кроме моего неудавшегося брака, не пришлось бы отказываться от оформления дней рождений, юбилеев, корпоративных вечеринок и вновь возвращаться к свадьбам!
Но злость не помогала. Беатрис чувствовала себя настолько опустошенной, что на такие сильные чувства, как злость или ненависть, ее не хватало. Только надежда на восстановление отношений с Шейном жила в ее сердце. А для остального уже не осталось места.
Беатрис еще раз окинула обреченным взглядом свой стол и махнула рукой. Самое необходимое она уже сделала: поставщик найден. А остальным могут заняться и подчиненные. Иначе зачем они нужны?
Отдав необходимые распоряжения Энни, Беатрис отправилась домой. Прощаясь с сотрудниками, она старалась не смотреть им в глаза. Что она могла там увидеть? Осуждение, которое вполне заслужила. Или, что еще страшнее, жалость.
Дома, наоборот, заняться было совсем нечем. Беатрис ходила из комнаты в комнату и вспоминала особняк Шейна, где она уже начала чувствовать себя хозяйкой. А в своей маленькой квартирке она просто задыхалась от тоски и безысходности.
Теперь Беатрис начала понимать, почему ее мать решилась на страшный шаг. Нет, сама Беатрис ни за что не сможет добровольно расстаться с жизнью. Но годы, проведенные без Шейна, покажутся тысячелетиями.
Зачем мне свобода? Особенно такая, грустно думала Беатрис, забравшись с ногами на диван и закутавшись в теплый плед. На улице стояла ужасная жара, но она постоянно мерзла. И что мне теперь делать? Менять мужчин как перчатки? Мне не хочется видеть рядом никого, кроме Шейна. Мне и не нужен больше никто. Свобода, к которой я всегда стремилась, оказывается, не главное. Она не имеет никакой ценности, если нет любви. А ведь рядом с Шейном я была свободна. По-настоящему свободна. И дело даже не в том, что он не ограничивал меня, очень даже ограничивал!
Просто мне было легко и просто. Все было понятно: есть он, есть я и есть мы. Разве нужно что-то еще?
Ее голова раскалывалась от навязчивых мыслей о том, что могло бы быть, если бы не…
Если бы она не пошла с Лиз на вечеринку, если бы не позволила Шейну уехать без нее, если бы не была груба с ним, если бы вела другой образ жизни до знакомства с ним.
Беатрис плотнее закуталась в плед. Яркое солнце за окном раздражало ее, но сил встать и задернуть шторы не было. Беатрис не заметила, как задремала. Когда она проснулась, солнце уже зашло и за окном было темно.
Надо встать и приготовить ужин, подумала она, но не пошевелилась. А имеет ли это смысл?
Есть я не хочу… Я ничего не хочу. Только быть рядом с Шейном. Могу ли я к нему поехать?
Могу ли я надеяться, что он уже успокоился и выслушает меня? Если бы хоть кто-то подсказал мне!
Звонок в дверь заставил Беатрис буквально подскочить на месте. Она никого не ждала и была очень удивлена тому, что кто-то пришел к ней в столь поздний час.
Беатрис нехотя встала и пошла открывать.
Ее удивлению не было предела, когда она увидела на пороге Элен и Питера.
— Вы же еще две недели должны провести в Европе! — воскликнула она.
— Мы позвонили узнать, как у вас дела, и Шейн сказал, что вы расстались. Вот мы и приехали. — Элен говорила так, будто то, что они прервали свое свадебное путешествие, — совершенно нормально.
— Если ты думаешь, что тебе сейчас лучше быть одной, мы уйдем, — поспешил добавить Питер.
— Как же я рада вас видеть! — воскликнула Беатрис и впервые за все эти бесконечные дни расплакалась.
— Кажется, дело совсем плохо! Никогда не думал, что она умеет плакать, — шепотом сказал Питер жене, тревожно посматривая на Беатрис. — А еще мне кажется, что мы успели как раз вовремя.
Элен бросилась успокаивать Беатрис. Она обняла рыдающую подругу и повела в гостиную.
Питер закрыл дверь и пошел за женщинами.
Когда все расселись и Беатрис чуть-чуть успокоилась, Питер предпринял попытку начать разговор.
— Давай, Бетти, расскажи нам, что случилось. От Шейна мы не смогли добиться ни одного вразумительного слова.
— Как он? — тихо спросила Беатрис.
— Отвратительно. Так же, как и ты, — раздраженно сказала Элен. — Я никогда еще не видела его таким. И мне это очень не понравилось. Такое ощущение, что все вокруг виноваты в том, что произошло между вами!
— Не обращай внимания, — сказал Питер Беатрис, — просто Элен попала под горячую руку. Надо сказать, нрав у них крутой, что у брата, что у сестры! Чем ты так умудрилась рассердить Шейна, что теперь с ним невозможно ни о чем говорить?
— Шейн уехал в Голландию, а я познакомилась в клубе с Кристианом. Он пришел ко мне и пытался… А я не хотела, и тут вошел Шейн… Он подумал, что я изменяю ему, и даже не захотел меня выслушать! — всхлипывая, сбивчиво рассказала свою историю Беатрис.
Элен и Питер тревожно переглянулись.
— Бетти, расскажи все по порядку, — попросила Элен. — Кто такой этот Кристиан, как ты с ним познакомилась. И почему Шейн уехал без тебя?
Беатрис глубоко вздохнула. Слезы иссякли, и она могла относительно спокойно рассказать друзьям все, что произошло за время их отсутствия.
— Мне кажется, что стоит начать с самого начала. Мы с Шейном познакомились на вечеринке у Анабеллы, вы оба там были. А буквально на следующий день мне пришлось нахрапом пробиваться к нему в кабинет, чтобы выпросить срочную поставку цветов. С указки Шейна, это я узнала потом, все мелкие поставщики отказывали мне. Он потребовал взамен свидание. Я согласилась. А потом он предложил мне выйти за него замуж. Это была сделка сроком на год. Я должна была стать образцовой женой. Шейн обещал, если я выдержу это испытание, развестись со мной, но не чинить «Счастливому дню» препон. Мы жили то как кошка с собакой, то вполне мирно. Однажды, когда вы уже уехали, Шейн взял меня с собой на морскую прогулку. В общем, на яхте мы забыли о том, что наш брак — фиктивный.
Беатрис покраснела, но Элен и Питер сделали вид, что не заметили этого.
— А на следующий день Шейн уехал один.
Он сказал, что боится ехать со мной. Сказал, что ему нужно время. Через несколько дней объявилась Лиз, моя давняя подруга. Она умоляла меня съездить с ней на открытие нового клуба. Я согласилась. Но уехала довольно быстро. Однако Кристиану хватило времени, чтобы прицепиться ко мне. От безысходности я позволила ему довезти меня до дома. До дома Шейна, — уточнила Беатрис. — Но не скрывала, что замужем, и надеялась, что он отстанет от меня. А через несколько дней Кристиан буквально ворвался в дом и потребовал, чтобы я отдалась ему. Я стала сопротивляться, но это лишь распалило его. Я страшно испугалась и почти потеряла сознание. И в это время появился Шейн. Если бы он пришел на две минуты раньше! Он бы увидел, что я действительно сопротивлялась. А он не поверил мне и вышвырнул вон.
Беатрис замолчала, с трудом сдерживая слезы. Элен, полная сочувствия, нежно поглаживала ее по руке. Питер раздраженно ходил из угла в угол.
— Я же говорил тебе, что не стоит связываться с этой Лиз! — не выдержал он.
— Пит! — укоризненно произнесла Элен. — Ей и так плохо. Прекрати, пожалуйста.
— Бетти, милая, тебя действительно ничего не связывало с этим Кристианом? Прости, что я спрашиваю, но может быть, когда-то… — Питер смутился и замолчал.
— Нет, Питер, я никогда с ним не встречалась. И уж точно не спала. Несмотря на то что у меня было много мужчин, я всех их помню. — .
Голос Беатрис звучал обиженно.
— Прости меня, — еще раз повторил красный как вареный рак Питер.
— Что ты хочешь, Бетти? — спросила Элен.
— Я хочу вернуться к Шейну, — твердо сказала Беатрис..
— Но ты ведь боялась! — воскликнула Элен. Я как вспомню, что с тобой творилось перед свадьбой!… — Теперь я боюсь потерять Шейна. Элен, я поняла, что нет ничего прекраснее любви. Мне больше не нужна свобода. Еще я поняла, что моя мать была просто очень слабой женщиной. Она не стала бороться за свою любовь. А я сильная. И, пока у меня есть шанс вернуть все, пока жива я и жив Шейн, я не оставлю надежды!
— Я рада, что ты это поняла, я очень рада, Бетти. — Элен подбадривающе ей улыбнулась. А ты знаешь, даже мама рассердилась на Шейна, когда он сообщил, что разводится с тобой.
Ты, оказывается, произвела на нее положительное впечатление своей прямотой и честностью. Если уж ты сумела очаровать нашу мать, уговорить Шейна выслушать тебя — не такая уж и тяжелая задача!
— Ты специально говоришь это, чтобы подбодрить меня. Я благодарна тебе, Элен, но у меня есть глаза, я видела, как твоя мать смотрела на меня.
— Она так же до сих пор смотрит и на меня, — подал голос Питер. — И при этом говорит, что и не представляла лучшей партии для дочери. Так что не смущайся, Бетти. У тебя теперь сильный союзник. Может быть, влияния у миссис Виллингтон на сына и не много, но отличную, ровную дыру в его голове она проделает.
— Тебе надо поехать и поговорить с ним, — поддержала мужа Элен. — Я хорошо знаю Шейна. Чем дольше он будет упираться, тем меньше шансов переубедить его. Поезжай прямо сейчас, Бетти. У тебя должно получиться. Я верю, что он просто не разобрался в ситуации.
— Я боюсь, — честно призналась Беатрис. — Мне кажется, что, если мне с первого раза не удастся объяснить ему все, больше шанса у меня не будет.
— У тебя все получится. Ты же заставила его секретаршу пропустить тебя? А это посложнее, чем говорить с рассвирепевшим Шейном. Уж я-то знаю! — усмехнулся Питер.
— Но как я сейчас поеду? Я же похожа на чучело!
— Не думаю, что для Шейна сейчас имеет какое-то значение твой внешний вид, — заметила Элен.
Беатрис была вынуждена с ней согласиться.
— Мы подбросим тебя, — сказал Питер. — Давай одевайся. Чем дольше ты будешь тянуть, тем тяжелее начать.
— Ты прав. — Беатрис вздохнула и пошла одеваться.
Поездка показалась ей удивительно короткой. А ведь когда она уезжала от Шейна, путь был бесконечным. И вот машина остановилась возле дома, который мысленно Беатрис уже давно называла своим.
— Ну? Ты выйдешь из машины или тебе помочь? — спросил Питер. — — Хорошо, я иду. — Беатрис глубоко вздохнула и открыла дверцу. Вдруг она обернулась и умоляющим голосом спросила:
— Может быть, вы пойдете со мной?
— Нет, — жестко сказала Элен. — Мы можем посоветовать, но это ваша жизнь и никому не стоит вмешиваться в нее. Даже нам. Иди одна, Бетти, — уже мягче сказала она, — ты у нас умница, тебе все по плечу. И помни, что за любовь нужно бороться.
Беатрис бледно улыбнулась Элен и Питеру и пошла к дому. Она услышала, как уехала машина. Теперь она осталась один на один со своей судьбой. Но она могла изменить ее. Или, по крайней мере, приложить какие-то усилия, чтобы исправить то, что кто-то по ошибке записал на ее страничке в большой книге Судьбы.
Повинуясь интуиции, Беатрис не вернула Шейну свой комплект ключей. Ей казалось, что она обязательно еще раз войдет в этот дом. И вот сейчас ключи оказались как нельзя кстати.
Беатрис неплохо успела узнать Шейна и понимала, что он мог просто не открыть ей дверь.
Ключ в замке провернулся как всегда тихо. Беатрис тихо прошла в темную прихожую, и слезы навернулись ей на глаза — она вспомнила, как здесь они в первый раз любили друг друга.
Беатрис постаралась справиться с волнением.
Она понимала, что не может позволить себе сейчас слез. В борьбе за любовь нет места слабым. Беатрис это хорошо знала.
Она увидела, что из-под двери кабинета Шейна льется свет. Стараясь ступать погромче, чтобы Шейн не подумал, будто она крадется как вор, Беатрис подошла к двери и постучала.
— Пришла за вещами? — услышала она насмешливый голос. — Они наверху.
— Шейн, я хочу поговорить с тобой, — сказала Беатрис, приоткрывая дверь.
— А я не хочу с тобой говорить. Мне даже видеть тебя противно. Уходи.
— Нет, Шейн, я никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня, — твердо сказала Беатрис.
— Ладно, можешь говорить, я как раз думал, чем бы себя развлечь. Все равно я не смогу вытолкать женщину силой за дверь. Даже такую дрянь, как ты.
— Я бы все же просила тебя выбирать выражения, Шейн. Как только я тебе расскажу все, ты сильно пожалеешь о своих словах.
— Не думаю.
Шейн пересел из-за стола в кресло возле камина и жестом предложил Беатрис начинать.
— Шейн, я не изменяла тебе. И это главное.
У меня даже в мыслях не было ничего такого. Я совершила только одну глупость: поддалась на уговоры подруги и поехала с ней на открытие нового клуба. Я подумала, что ничего страшного не случится, ведь я собиралась уехать, как только подруга найдет себе кого-нибудь и сможет обойтись без меня. Кристиан прицепился ко мне как репей. Я даже поссорилась с Лиз, спеша уйти.
— Какое горе! — с сарказмом прокомментировал Шейн.
Беатрис решила не обращать внимания на его реплики, иначе важный разговор может опуститься до банальной ссоры.
— Я вышла на улицу и стала ждать машину, Но выше по шоссе была пробка, поэтому машин не было. И вот подъехал Кристиан. Он предложил подвезти меня. Я отказывалась, но Сохо не лучший район для прогулок ночью, только поэтому я и согласилась. Наверное, я совершила вторую ошибку, когда назвала этот адрес. Стоило ехать к себе домой. Но я боялась, что ты можешь мне позвонить, а меня не окажется на месте.
— Тогда бы я точно сделал правильный вывод.
— Я не думала, что ты можешь меня в чем-то подозревать. Я думала только о том, что пропущу твой звонок и не услышу твой голос. Беатрис сделала два глубоких вдоха, чтобы успокоиться, и продолжила свой рассказ. — Через несколько дней Кристиан заявился и против моей воли ворвался в дом. Он принялся срывать с меня одежду. Вся моя вина в том, что я оказалась слабее. Я успела прибежать в кухню, но не успела схватить нож. Я звонила в полицию, но автоответчик просил меня подождать. Потом завязалась борьба, от страха я начала терять сознание, и Кристиан воспользовался этим. Все остальное ты видел.
— Долго придумывала эту историю? — спросил Шейн, насмешливо приподняв бровь.
— Шейн, это правда! Ты же знаешь, я не святая, но я никогда не лгала!
— Пусть так. Зачем тебе оправдываться передо мной? Боишься за свою фирму?
— Нет, я делаю это только потому, что люблю тебя. Я боюсь за свою любовь.
Беатрис чувствовала, что ей слишком тяжело дается это признание. Вот она и передала свою свободу в руки мужчины. Неужели ее выбор ошибочен?
Шейн расхохотался. Но Беатрис слышала, что его смех фальшивый. Ему было совсем не весело.
— Беатрис, это было просто чудесно! — воскликнул он. — Надо же придумать такое! Да мне никто не поверит, если я скажу, что ты влюбилась! Кто угодно, но не ты!
— Шейн, это правда! Я люблю тебя! И я страдаю, очень страдаю без тебя. И тебе плохо, это же видно. Прошу тебя, поверь мне, и мы сможем быть счастливыми.
— Нет, Беатрис, с тобой не сможет быть счастлив ни один мужчина. Для этого ты слишком красивая. Хотя нет, полный идиот был бы счастлив. Ты не создана хранить верность, а этого я требую от своей жены настоятельно. Ты не выполнила мое условие. Забирай вещи.
— Шейн, ну почему ты не хочешь выслушать меня?! Почему прячешься от всего, что я говорю, как моллюск в раковину? Как мне пробить эту раковину?
— О, какая образность! Не ожидал!
— Ты можешь хоть минуту быть серьезным?
Ты ведь что-то чувствовал ко мне, раз захотел на мне жениться? Признайся!
— Убирайся прочь из моего дома! — закричал Шейн. — Хватит того, что ты нагадила в нем! Теперь ты собираешься копаться в моей душе?! Этого никогда не будет! Пошла прочь!
— Я не собака, чтобы гнать меня! — Беатрис вздернула подбородок. — Я не уйду, пока не услышу правду.
— Ты хочешь правды? Отлично. Сейчас ты ее получишь, и даже больше, чем тебе бы хотелось. Я женился на тебе потому, что хотел заставить страдать. Из-за тебя страдали замечательные мужчины. Три — ты слышишь? — три моих друга стали тряпками после близкого знакомства с тобой! С тех пор они только и могли, что говорить о тебе, грезить тобой. И я решил, что накажу тебя, Беатрис Керуин. Накажу так, что на всю жизнь отобью охоту портить жизнь другим людям ради своих пустых забав.
Я сделал все, чтобы ты вышла за меня. Я заставлял тебя страдать. Но вот настал день, когда я почувствовал, что поддаюсь твоим чарам.
И тогда я решил уехать и провести последний тест. Я подговорил Лиз пригласить тебя в клуб.
Я нанял Кристиана, чтобы он соблазнил тебя.
И ты очень легко поддалась. Он мне все рассказал, да еще в каких подробностях!
— Прекрати! Это не может быть правдой! закричала Беатрис. — Я не хочу, не могу верить тому, что ты говоришь! Шейн, умоляю, скажи, что ты пошутил!
— Время шуток закончилось, Беатрис. А ведь я мечтал, чтобы ты позволила называть тебя.
Бетти. И жутко завидовал Питеру и Элен. Ведь они твои друзья. Ты им все рассказываешь. А я для тебя — всего лишь способ спасти фирму.
Ты получила все, что я мог тебе дать. А я получил отличное развлечение. Убирайся прочь!
Беатрис, шатаясь, словно под тяжестью обрушившегося неба, попятилась к двери. Она смотрела на Шейна и не могла поверить, что этому человеку она отдала себя, свою свободу, свою любовь.
— Что же теперь будет? Что будет со мной? — спросила она дрожащим голосом.
Шейн безразлично пожал плечами.
— Об одном прошу: не наглотайся таблеток, не порть мою репутацию.
Свет померк в глазах Беатрис. Ужас, который столько лет ждал своего часа, вырвался на свободу. Он завладел душой Беатрис. Но она не могла позволить, чтобы Шейн увидел этот Ужас в ее глазах и понял, что он для нее значит на самом деле. Нет, зря она вообще сказала ему о своей любви.
Беатрис развернулась и бросилась бежать к двери. Вдогонку ей неслось:
— Не забудь оставить ключи. Я найду кого-нибудь более достойного, чем ты, для того, чтобы ввести хозяйкой в этот дом.
Связка со звоном погребального колокола упала на пол.
Глава 13
Беатрис аккуратно складывала документы в коробки. Она и сама не понимала, зачем делает это с такой педантичностью, ведь никого не буду интересовать бумаги фирмы, добровольно ушедшей с арены бизнеса. Она решила распустить сотрудников «Счастливого дня» сразу же после разговора с Шейном. Больше не было смысла в том, чтобы к чему-то стремиться, чего-то искать. То настоящее, за что, как ей казалось, стоило бороться, оказалось всего лишь игрой. А Беатрис еще с детства не терпела бессмысленных игр. Значит, надо уходить, если не хочешь играть.
Она тяжело вздохнула и положила в коробку отчет за прошедший год. Как она гордилась тем, что оборот ее фирмы вырос на двадцать процентов! Тогда Беатрис казалось, что высшего достижения быть просто не может. Но жизнь, как всегда, все расставила по-своему.
Теперь не было ничего выше любви. Ее преданной и опороченной любви.
Руки, держащие документы, задрожали, и бумаги рассыпались по полу. Беатрис закрыла глаза и изо всех сил постаралась не разрыдаться. Она не могла позволить себе эту слабость.
Только не сейчас. Она и так не может смотреть в глаза сотрудникам, которые уже начали строить планы по развитию «Счастливого дня». Каждый день Энни клала ей на стол новые проекты. Некоторые были просто фантастическими, а в некоторых было здравое зерно. И если бы все сложилось иначе, многие из идей были бы воплощены в жизнь.
Только не думать о том, что могло бы быть! — уговаривала себя Беатрис. Мне нельзя плакать, особенно сейчас. Вот когда я останусь одна, тогда можно будет позволить себе слезы. Только не сейчас.
Она несколько раз глубоко вдохнула и принялась собирать документы.
— Миссис Пирсон? — раздался у двери знакомый голос.
Вот только сразу вспомнить, где она его слышала, Беатрис не смогла.
— Лучше мисс Керуин, — ответила она, и в ее голосе внимательный слушатель уловил бы нотки отчаяния.
— Пока что миссис Пирсон. — Кажется, гость был очень чутким человеком. — Мы уже виделись с вами, но напомню, меня зовут Эдриан Льюэнс. Я поверенный мистера Пирсона.
— Что привело вас ко мне? — холодно спросила Беатрис.
— Ваша просьба о разводе. Вы утверждаете, что отказываетесь от положенной вам доли состояния мистера Пирсона. Вы уверены в том, что делаете?
— Я очень расстроена, как вам, наверное, уже рассказали, но все же в своем уме. Я не имею никакого права на состояние мистера Пирсона. Только поэтому от него и отказываюсь.
— Но вы не заключали брачный контракт, поэтому все, что было нажито в браке, теперь вы можете поделить пополам. В том числе и прибыль предприятий. А это очень, очень большая сумма, миссис Пирсон, или, если вам так угодно, мисс Керуин!
— Мне не нужны эти деньги, — медленно повторила Беатрис.
— Но мистер Пирсон просил меня настоять на том, чтобы вы получили причитающуюся вам долю и приняли от него содержание в размере десяти тысяч фунтов в месяц.
— Очень щедро, но я не могу их принять.
Давайте оставим этот разговор.
— Мисс Керуин, вы не понимаете, хотите вы или нет, но, содержание вы будете получать. Мистер Пирсон просил заметить, что он должен содержать свою жену, пусть даже и бывшую.
— Я уже сказала, что не приму этих денег.
— Вы можете делать с ними, что хотите. — Льюэнс пожал плечами. — У меня только одна просьба: когда средства начнут поступать на ваш счет, не переводите их обратно, если только не хотите дать банку подзаработать на этом.
— Я не буду их принимать, — глядя ему в глаза, ответила Беатрис.
Льюэнс не выдержал ее взгляда и первым отвел глаза.
— Можете отдавать их куда угодно, только не отсылайте обратно. И так вся общественность взбудоражена сначала этим странным браком, а потом скоропалительным разводом.
Не стоит усугублять общественное мнение неразумными поступками.
— Так, значит, для Шейна до сих пор главную роль играет то, что говорят в салоне Анабеллы Стейтон… Или другой дамы, похожей на нее до мелочей?
— Не будьте столь строги к мистеру Пирсону. Все же он общественная фигура. Ему априори не должно быть все равно, что о нем говорят. И потом, никто бы не сказал ни слова, если бы он не стал содержать вас.
— Значит, это просто жест доброй воли? — Беатрис недобро усмехнулась. — А мистер Пирсон никогда не задумывался, что я могу вообразить, будто он хочет окупиться от меня и этим очистить свою совесть?
— Я не знаю, о чем думает мой клиент, — мягко обошел щепетильный вопрос Льюэнс.
— Передайте мистеру Пирсону, что я не буду пытаться вернуть ему деньги, — вздохнув, ответила Беатрис. — Но оставляю за собой право не пользоваться ими.
— Это ваше право, — согласился с ней Льюэнс. — С вами приятно работать, мисс Керуин.
Он поклонился и пошел к двери, но неожиданно остановился и, обернувшись к Беатрис, добавил:
— Мне жаль, что ваш брак распался. :
— Если бы вы знали, как мне жаль, — тихо сказала Беатрис и отвела глаза, чтобы поверенный не увидел в них слезы.
Когда же она справилась с волнением, Льюэнс уже исчез. Нужно было продолжать разбирать бумаги и собирать свои вещи. Еще было столько дел! И прощальная вечеринка, которую она должна была устроить, но не хотела посещать.
— Эта женщина способна кого угодно свести с ума! — воскликнул Шейн, когда Льюэнс рассказал ему о разговоре с Беатрис. — Она специально делает все, чтобы разрушить мое представление о ней! Но это ей не удастся!
— Если вы вдруг захотите узнать мое мнение, . — усмехнувшись, сказал Льюэнс, — то я должен заметить, что ваше представление о ней превратно.
— Я не хочу знать твое мнение по этому поводу, — ответил Пирсон, сердито глядя на поверенного. — Я лучше тебя знаю, что такое мисс Керуин. Все же я, а не ты, жил с ней почти четыре месяца!
— И вы можете сказать, что не были счастливы все это время? — спросил Льюэнс и, не дожидаясь ответа, вышел из кабинета.
В одном он прав, подумал Шейн, я действительно был счастлив. Особенно в те дни, когда в доме царило перемирие. Беатрис бывала тогда очень ласкова, приветлива. А ведь в остальные дни ссоры затевал я! Она всеми силами старалась их избегать. Даже научилась совершенно не обращать на меня внимания, лишь бы не раздувать огонь.
И все равно, ни за что не поверю, что эта женщина могла измениться, чтобы там Элен ни говорила. Сестра вообще помешалась на своем семейном счастье и теперь требует от окружающих того же. Я не могу не радоваться за нее, но Элен должна понять, что Питер никогда не крутил несколько романов подряд и никогда не допустит даже мысли изменить ей.
Он — образцовый муж. А что может дать мне Беатрис? Постоянное напряжение и ожидание измены. Ведь не смогла же она устоять перед Кристианом. И это в моем доме!
Шейн специально накручивал себя, как часто делал в последнее время. Он постоянно вспоминал о совершенных Беатрис промахах и о тех, которые она могла бы совершить. Шейн чувствовал, что только так может удерживать образ Беатрис на самой грани своего сердца.