Страница:
— Расстояние до противника — два километра, — раздался раздражающе спокойный голос Чести Пуллера. — Предполагаемая зона высадки к востоку, повторяю, к востоку от кратера.
Здесь их ждал трактор с санями — пятиметровым стальным листом на полозьях, сделанных из частей радиомачты. Петерсон забрался в кабину трактора и завел работающий на топливных элементах двигатель, остальные прыгнули на сани и схватились за натянутые вдоль бортов страховочные тросы. Трактор рванулся с места и потащил сани по льду.
Лаки поднял голову и успел увидеть отблеск солнца на поверхности пролетавшего китайского посадочного аппарата. Интересно, оба аппарата приземлятся в одном месте, или китайцы разделятся и вынудят пехотинцев отражать атаки с двух направлений?
Трактор набрал скорость, его гусеницы с грунтозацепами, поднимали петушиный хвост пыли, окутывающей замерших на санях пехотинцев ледяным туманом.
На дне кратера появилось несколько воронок, на северо-западе ровная линия гребня была нарушена выщерблиной. Орудие Камински, замаскированное несколькими огромными полотнищами белой ткани, повреждено не было, невредимыми оставались наружные склады, единственный «жук» и хопперы.
Трактор преодолел три четверти внутреннего восточного склона. Пехотинцы спрыгнули с саней и проделали остаток пути пешком. После обстрела лед на поверхности был рыхлым, шипы на ботинках едва доставали до твердой поверхности под крошкой, и каждый шаг давался с трудом.
Лаки упал на живот и прополз оставшиеся несколько метров до кромки гребня, сжав лазерную винтовку локтями. Несколько пехотинцев погибло от огня притаившихся снайперов, прежде чем остальные научились быть более осторожными.
— Группа «тревога-пять» на позиции! — послышался голос Кампанелли. — Один десантный аппарат приземлился в восьмистах сорока девяти метрах, пеленг — девяносто восемь градусов. Обнаружены вражеские танки и солдаты.
— Роджер вас, Пятерка, — раздался в ответ голос майора Уорхерста. — Разрешаю открыть огонь.
— Спасибо за приятные слуху слова, — сказала Бэпэ. — Итак, морпехи, вы слышали командира! Бьем ублюдков!
Лаки положил свою М-580 на подходящую глыбу льда и повернул ее за пистолетную рукоятку, следя за перекрестием на дисплее. Благодаря системе наведения винтовки он мог рассмотреть десантный корабль китайцев так отчетливо, словно находился всего в сотне метров. Он увидел опущенную аппарель, выходивших из корабля солдат в скафандрах. Цзыдун танькэ, с плоскими башнями, уже выстроились неровной дугой, прикрывая высадку.
Внимание Лаки привлекло какое-то движение — китайский солдат перебежками преодолевал открытую местность между двумя торосами. Дальность — триста сорок пять метров. Лаки сместил перекрестие и нажал кнопку. Китайский солдат исчез, но Лаки не был уверен, попал он в противника или нет.
— Приближается второй корабль, — сказала Бэпэ. — Ноделл! Пора использовать «Дракон»!
Лаки бросил взгляд вверх. Вот дерьмо! Второй корабль был очень близко, он спускался по дуге в южную часть кратера. Лаки не мог понять, пытаются ли китаезы спалить пехотинцев плазмой двигателей, или такой маневр был случайным. Впрочем, это не имело значения. Недавно Бэпэ пыталась уничтожить танк струей плазмы значительно меньшей, чем та, что он сейчас видел!
«Крылатый дракон» находился в руках сержанта Шермана Ноделла. Тот занял позицию на внутреннем склоне кратера и направил трубу в черное небо.
— Навожу на цель! — раздался его голос. — Выстрел!
Бесшумная вспышка, облако газов вырвалось из трубы, и ракета «земля-воздух» взмыла к огромному черному шару китайского корабля. С противоположной стороны кратера в небо взмыла еще одна ракета. Находившиеся во время обстрела на поверхности пехотинцы вышли из укрытий и вступили в бой.
Бело-желтая вспышка расцвела под кораблем, затем еще одна. Курс десантного корабля не изменился, он по-прежнему гнался за собственной, постоянно растущей тенью.
Лишь через несколько секунд Лаки понял, что корабль… не снижает скорости!
Аппарат весом в тысячу двести тонн коснулся льда в полукилометре ниже восточного края кратера. Опоры корабля были выдвинуты, но подломились, едва коснувшись льда. Не было пламени, не было взрыва, не было слышно даже звука удара.
А если бы звук и был, его бы заглушили триумфальные вопли морских пехотинцев.
Лаки орал вместе со всеми, подняв к черному небу закованный в перчатку кулак. Победа, пусть и временная, была нестерпимо приятной.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Здесь их ждал трактор с санями — пятиметровым стальным листом на полозьях, сделанных из частей радиомачты. Петерсон забрался в кабину трактора и завел работающий на топливных элементах двигатель, остальные прыгнули на сани и схватились за натянутые вдоль бортов страховочные тросы. Трактор рванулся с места и потащил сани по льду.
Лаки поднял голову и успел увидеть отблеск солнца на поверхности пролетавшего китайского посадочного аппарата. Интересно, оба аппарата приземлятся в одном месте, или китайцы разделятся и вынудят пехотинцев отражать атаки с двух направлений?
Трактор набрал скорость, его гусеницы с грунтозацепами, поднимали петушиный хвост пыли, окутывающей замерших на санях пехотинцев ледяным туманом.
На дне кратера появилось несколько воронок, на северо-западе ровная линия гребня была нарушена выщерблиной. Орудие Камински, замаскированное несколькими огромными полотнищами белой ткани, повреждено не было, невредимыми оставались наружные склады, единственный «жук» и хопперы.
Трактор преодолел три четверти внутреннего восточного склона. Пехотинцы спрыгнули с саней и проделали остаток пути пешком. После обстрела лед на поверхности был рыхлым, шипы на ботинках едва доставали до твердой поверхности под крошкой, и каждый шаг давался с трудом.
Лаки упал на живот и прополз оставшиеся несколько метров до кромки гребня, сжав лазерную винтовку локтями. Несколько пехотинцев погибло от огня притаившихся снайперов, прежде чем остальные научились быть более осторожными.
— Группа «тревога-пять» на позиции! — послышался голос Кампанелли. — Один десантный аппарат приземлился в восьмистах сорока девяти метрах, пеленг — девяносто восемь градусов. Обнаружены вражеские танки и солдаты.
— Роджер вас, Пятерка, — раздался в ответ голос майора Уорхерста. — Разрешаю открыть огонь.
— Спасибо за приятные слуху слова, — сказала Бэпэ. — Итак, морпехи, вы слышали командира! Бьем ублюдков!
Лаки положил свою М-580 на подходящую глыбу льда и повернул ее за пистолетную рукоятку, следя за перекрестием на дисплее. Благодаря системе наведения винтовки он мог рассмотреть десантный корабль китайцев так отчетливо, словно находился всего в сотне метров. Он увидел опущенную аппарель, выходивших из корабля солдат в скафандрах. Цзыдун танькэ, с плоскими башнями, уже выстроились неровной дугой, прикрывая высадку.
Внимание Лаки привлекло какое-то движение — китайский солдат перебежками преодолевал открытую местность между двумя торосами. Дальность — триста сорок пять метров. Лаки сместил перекрестие и нажал кнопку. Китайский солдат исчез, но Лаки не был уверен, попал он в противника или нет.
— Приближается второй корабль, — сказала Бэпэ. — Ноделл! Пора использовать «Дракон»!
Лаки бросил взгляд вверх. Вот дерьмо! Второй корабль был очень близко, он спускался по дуге в южную часть кратера. Лаки не мог понять, пытаются ли китаезы спалить пехотинцев плазмой двигателей, или такой маневр был случайным. Впрочем, это не имело значения. Недавно Бэпэ пыталась уничтожить танк струей плазмы значительно меньшей, чем та, что он сейчас видел!
«Крылатый дракон» находился в руках сержанта Шермана Ноделла. Тот занял позицию на внутреннем склоне кратера и направил трубу в черное небо.
— Навожу на цель! — раздался его голос. — Выстрел!
Бесшумная вспышка, облако газов вырвалось из трубы, и ракета «земля-воздух» взмыла к огромному черному шару китайского корабля. С противоположной стороны кратера в небо взмыла еще одна ракета. Находившиеся во время обстрела на поверхности пехотинцы вышли из укрытий и вступили в бой.
Бело-желтая вспышка расцвела под кораблем, затем еще одна. Курс десантного корабля не изменился, он по-прежнему гнался за собственной, постоянно растущей тенью.
Лишь через несколько секунд Лаки понял, что корабль… не снижает скорости!
Аппарат весом в тысячу двести тонн коснулся льда в полукилометре ниже восточного края кратера. Опоры корабля были выдвинуты, но подломились, едва коснувшись льда. Не было пламени, не было взрыва, не было слышно даже звука удара.
А если бы звук и был, его бы заглушили триумфальные вопли морских пехотинцев.
Лаки орал вместе со всеми, подняв к черному небу закованный в перчатку кулак. Победа, пусть и временная, была нестерпимо приятной.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
21 октября 2067 года.
Отсек С-3, объект «ЕвроГИС»;
полярная станция «Зебра», Европа;
12:15 по времени гринвичского меридиана.
— Ну, — сказал Джефф с насмешливой улыбкой на губах. — Твое чудесное орудие будет работать, как полагаешь?
— Все системы проверены, майор, — ответил Камински. — Больше проверять нечего.
— Кроме того, у нас есть всего один шанс, — добавил лейтенант Уолдерс. — До сих пор нам везло, но рано или поздно Папа Ромео прилетит и воткнет свой лом прямо в эту штуковину. Починить ее нам уже не удастся, просто нет запасных частей.
— Мы использовали весь сверхпроводящий кабель?
— Почти весь. В любом случае придется ограничиться одним выстрелом. Китаезы обрушат на орудие тонну гиперзвуковых ломов.
Кроме Джеффа, на совещании присутствовали остальные офицеры, а также Камински и Сигэру Исивара, как представитель группы ученых. В отсеке было тесно. Электроника обеспечивала всем немедленный доступ ко всей информации, поступающей от пехотинцев и сенсоров, расположенных как внутри станции, так и на поверхности спутника.
— Да, я понимаю. — Джефф задумчиво почесал подбородок. — Знаешь, главный сержант, я много думал об этом. Возможно, твоя игрушка выполнит двойную работу…
— Каким образом, сэр? Мы не уверены даже в том, что орудие уцелеет после первого выстрела!
— Этого и не потребуется. Самое главное удачно выбрать время выстрела. Давайте произведем его в тот момент, когда «Звездная Гора» соберется вновь пролететь над нами. Если бы мы знали, когда она покажется над горизонтом, и в какой точке…
У лейтенанта Уолдерса расширились глаза от удивления.
— Вы считаете, корабль можно перехватить? При помощи «жука»?
— Именно.
— Но мы можем потерять «жук».
— Можем… А кроме того, нам потребуется доброволец.
— С этим проблем не будет. Вооружение?
— Я подумал о бочках с дерьмом и вовсе не шучу. — Джефф быстро, в нескольких словах, обрисовал свой план.
— Боже праведный! — воскликнул лейтенант Бил. — Если это сработает…
На этот раз глаза расширились у Сигэру.
— Майор, что вы предлагаете?
— У вас есть сомнения?
— Это же безрассудно! Безответственно! Вы можете все погубить!
— Фрэнк, — приказал Джефф, — выдели людей на подготовку… необходимых ресурсов. Нужно закрепить на верхней части «жука» как можно больше бочек. Заполните бочки специальными зарядами. Можно использовать валяющиеся повсюду обломки. Части уничтоженного «жука». Остатки микроволновой мачты. Все, что найдете.
— Есть, сэр, — с улыбкой ответил Камински.
— Вам нужен доброволец, — сказал Уолдерс и поднял руку. — Он перед вами.
— Весьма признателен, лейтенант, но у меня есть другая идея. — Майор похлопал по экрану своего ПАДа. — Хочу поговорить с Пуллером, узнать его мнение.
Чести Пуллер;
полярная станция «Зебра», Европа;
10:45 по времени гринвичского меридиана.
Программа, известная как Чести Пуллер, была коммерческой, предназначенной для компьютера «Аристотель 3050», работающего со скоростью 2,97х1015 операций в секунду, то есть приблизительно на уровне человека, в системной сети с емкостью памяти 1,2 терабайт в быстром кэш-буфере и 2,33 петабайт в энергонезависимом запоминающем устройстве. Программа, используемая в ПАДе Джеффа Уорхерста недавно была загружена в систему «Сперри Ранд CVAC-1280», являющуюся частью объекта «ЕвроГИС». Это позволило создать широкополосный канал связи между отсеком С-3 и последним «жуком», на фюзеляж которого за последние несколько часов навесили огромные бочки. Пехотинцы почти закончили работу и устанавливали пиропатроны на алюминиевые полосы, крепившие бочки к летательному аппарату.
В данный момент большая часть интеллекта Чести была занята обработкой данных, поступавших от нескольких датчиков, установленных на двадцатиметровом веретенообразном сооружении, обмотанном сверхпроводящим кабелем. Один конец сооружения был поднят надо льдом, закреплен на А-образной опоре тросами и направлен на юго-запад. Юстировка требовала особой точности, и последние двадцать часов Чести руководил действиями отряда пехотинцев под командованием Камински по определению угла тета, то есть угла между микроволновой мачтой и поверхностью, с точностью до одной-двух стотысячных. Такой уровень точности невозможно было обеспечить даже при наличии специальных приборов. Результат, достигнутый при помощи нескольких приборов и лазерных прицелов, не считая грубой силы пехотинцев, был достаточно впечатляющим. Методом проб и ошибок Чести выполнял расчеты, учитывавшие даже незначительное расширение тросов из-за их нагрева на несколько градусов выглядывающим из-за Юпитера Солнцем. В последний момент Чести точно откорректирует положение повышением или понижением подаваемой в сверхпроводящие кабели мощности. Имеющая действительно критическое значение регулировка производилась перемещением заднего конца мачты взад и вперед буквально на сантиметры и наводкой ствола на лазерный маяк, расположенный в 215,7 метра, на другой стороне кратера. Данные, позволившие расположить маяк именно в этом месте, были получены в результате скрупулезного фотометрического анализа фотографий, переданных на Землю телескопом «Далекая звезда», которому удалось определить с точностью до нескольких десятков метров расположение китайской базы в регионе Asterius Linea.
Принцип действия рельсовых пушек или магнитных линейных ускорителей был хорошо известен. Первый прототип был создан еще в 1937 году эксцентричным изобретателем Эдвардом Фитчем Нортрапом, объяснившим идею в научно-фантастическом произведении. Электроэнергия, подаваемая в сверхпроводящие обмотки, генерировала сильное быстро-движущееся магнитное поле, которое обеспечивало ускорение снаряда. Математические расчеты были тривиальными, наиболее неопределенные элементы были, как всегда, связаны с человеческим фактором.
Морские пехотинцы закончили заряжать оружие. Заряд — бочка, плотно обмотанная сверхпроводящим кабелем и снабженная небольшим генератором на топливном элементе — плавал в магнитном поле самодельного линейного ускорителя. Внутри бочки находилась сфера-ловушка с пятьюдесятью пятью граммами антивещества, удерживаемыми магнитным полем. Силовой фидер был тщательно обложен пеной, обеспечивающей защиту от воздействия сверхускорения. Спусковым устройством являлся обычный переключатель, который взводился первым импульсом ускорения выше 100 g и срабатывал от воздействия второго. Заряд приходил во взведенное состояние в момент выстрела, а при контакте с целью магнитное поле внутри сферы отключалось, пятьдесят пять граммов антивещества мгновенно аннигилировали с пятьюдесятью пятью граммами вещества, высвобождая 1010 джоулей энергии, что было эквивалентно взрыву приблизительно двух тысяч тонн взрывчатки или бомбы, разрушившей Хиросиму.
— Все готово к выстрелу, — сообщил Пуллер собравшимся офицерам. По их дыханию и пульсу, звуку голосов, когда они пытались шутить друг с другом, он мог легко определить, что они находятся в состоянии нервного возбуждения.
В этом не было ничего необъяснимого. В случае возникновения малейшей неисправности рядом со станцией, вернее всего в двух километрах от нее, мог возникнуть еще один, достаточно большой кратер. Эпицентр взрыва в этом случае, находился бы слишком близко к пришвартованной к ледяному склону станции.
— Спасибо, Пуллер, — сказал Джефф.
— Предлагаю отдать приказ на эвакуацию всего находящегося на поверхности персонала, — добавил Пуллер. — Эффект отдачи предугадать невозможно.
— Уже отдан, Пуллер. Готовность номер один.
Оставалось только ждать.
Камински;
отсек С-3, полярная станция «Зебра», Европа;
20:45 по времени гринвичского меридиана.
Фрэнк Камински затаил дыхание. Идея не отличалась особой оригинальностью, но в случае неудачи вся ответственность падет на него. Антивещество было чрезвычайно капризно. Любая ошибка — любая! — могла привести к непоправимым последствиям. Возможно, китаезам попросту нечего будет захватывать.
В 1900 году сорок девять морских пехотинцев в составе международного контингента защищали здание дипломатической миссии в Пекине во время боксерского восстания, когда «Кулаки во имя справедливости и согласия» пытались оградить Китай от чужеземного вмешательства. Последовала пятинедельная осада, во время которой копавшие траншею китайцы-христиане обнаружили старое англо-французское нарезное орудие, оставленное еще во времена экспедиции 1860 года. Пехотинцы откопали и почистили оружие, итальянцы соорудили лафет. Из колодца достали сброшенные туда, чтобы не достались боксерам, 716 русские девятифунтовые снаряды. Снаряды просушили и обнаружили, что они подходят к орудию, не идеально конечно, но вполне терпимо, если их разделить на две части и заряжать орудие с дула. Несмотря на вполне уместные сомнения, орудие хорошо зарекомендовало себя во время осады. Пехотинцы назвали этого артиллерийского монстра «международным орудием».
Испытывая уважение к истории и традициям, Фрэнк предложил назвать установленное на льду сооружение «Международным орудием Марк II», что было благосклонно воспринято остальными пехотинцами. Никто, впрочем, не мог с уверенностью сказать, для кого оно представляет большую опасность, для китайцев или для персонала «Кадмуса».
«МО Марк II» было заряжено и готово к выстрелу. Последние пехотинцы отъезжали на него в прицепленных к трактору санях. Через несколько секунд находившиеся на поверхности группы доложили, что находятся в укрытии.
Это не спасло бы их, если бы возникла серьезная неисправность и чудовищное орудие вышло бы из под контроля.
— Твой ход, Фрэнк, — тихо произнес Джефф. — Хочешь отдать приказ?
— Да, сэр. — Камински еще раз взглянул на мониторы и, затаив дыхание, коснулся пальцем дисплея ПАДа, на который в качестве иконки была выведена пусковая кнопка.
Чести Пуллер;
Европа;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
Прикосновение к иконке не вызвало выстрела, а послало команду Пуллеру, который и произвел остальные операции. Импульс электроэнергии от реактора базы пробежал по похожему на бесконечную серую ленту сверхпроводящему кабелю, обмотанному вокруг двадцатиметровой мачты. Заряд создал быстродвижущееся магнитное поле, которое захватило пятикилограммовый заряд и пронесло его внутри мачты. Развив ускорение 2 050 000 g, пушка выпустила снаряд со скоростью 28 350 метров в секунду.
Ствол орудия был поднят всего на пять градусов, чтобы заряд пролетел над юго-западным краем кратера.
Успех затеи Камински основывался на особенностях окружающей среды на Европе. Благодаря тому, что сила притяжения составляла всего 0,13 земной, заряд, покинувший ствол пушки, начинал немедленно падать, но пролетал в семь раз большее расстояние, чем на Земле. Кроме того, здесь не было атмосферы и, следовательно, и сопротивления воздуха, не было ветра, который мог бы изменить траекторию несущегося над ледяной поверхностью заряда, не было хаотических помех, влияющих на полет. Наведение на цель представляло собой простейший расчет дальности до цели, силы притяжения, кривизны поверхности Европы, ускорения снаряда и длины орудия, обеспечивающей начальную скорость. При скорости 28,35 километра в секунду время полета до цели составляло 35,45 секунды.
Слишком просто? Одна часть уравнения действительно была простой. К сожалению, как это подтвердил Чести, существовали хаотические переменные величины, и поражение столь удаленной цели зависело от счастливого стечения обстоятельств. Сложное взаимодействие гравитационных полей гигантского Юпитера и его спутников оказывало незначительное влияние на траекторию полета, но это влияние существовало, и определить его было практически невозможно. На Европе, в отличие от земной Луны, отсутствовали массивные железно-никелевые вкрапления, способные сбить с курса межпланетные корабли, но спутник Юпитера нельзя было считать однородным. Причем, колебания силы притяжения, отмеченные учеными ВКГ, не были изучены до конца. И, наконец, атмосфера Европы по плотности соответствовала одной миллиардной части стандартной атмосферы, но она существовала, как существовало магнитное поле Юпитера, и протонный дождь от его радиационных поясов.
Воздействие каждого фактора, каким бы незначительным оно ни было, было слишком сложным для расчета, особенно учитывая нехватку данных.
В результате, Чести не мог с абсолютной точностью предсказать, куда попадет снаряд. Попадание в значительную цель зависело от удачи, а ее, как и другие чисто человеческие понятия, Пуллер понять, а тем более рассчитать, не мог.
Камински;
полярная станция «Зебра», Европа;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
«Международное орудие Марк II» выстрелило, и в тот же момент череп Камински пронзила острая боль. Очнулся он на полу, увидел встревоженные лица склонившихся над ним морских пехотинцев.
— Кто-нибудь вызовите врача! — крикнула Лисса.
— Фрэнк? — спросил Уорхерст с тревогой в голосе. — С тобой все в порядке?
— Я… в порядке, — ответил Камински неуверенно. Боль прошла, но осталось головокружение. — Что произошло?
— Ты произвел выстрел и на пару секунд потерял сознание.
— Мы только что произвели мощнейший электромагнитный импульс, — сказал сержант Миллер, поднимая взгляд от своего ПАДа. — Помехи, возникшие из-за боковых утечек и обратного рассеяния, повлияли на работу всего оборудования! Но они не должны влиять на человека!
Фрэнк позволил поднять себя на ноги.
Наблюдательный пункт «Айсберг»;
Астериус, Европа;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
Даунер Нимейер очень жалел, что рядом не было Бэпэ. К сожалению, она только что получила звание старшего сержанта и была назначена командиром второго взвода, а это означало, что ее жизнь стала цениться значительно выше, чем прежде. Он обладал не меньшим опытом полетов на лобберах, и поэтому именно ему поручили совершить с младшим капралом Гари Стонтоном полет на тысячу километров к юго-западу от базы.
Полет был длительным и утомительным. Следовало любыми способами не дать обнаружить себя противнику, поэтому полет представлял собой не один длинный прыжок на большой высоте, а серию коротких, над самыми гребнями ледяных хребтов. Последние километры до небольшого хребта к востоку от места высадки противника они преодолели на высоте всего нескольких метров надо льдом. Там они приземлились и пешком поднялись к гребню, чтобы избежать обнаружения радаром или лидаром противника.
Это им удалось. На западном горизонте были отчетливо видны четыре десантных корабля китайцев, радиомачта и несколько построек. Благодаря системе электронного увеличения шлемов, морпехи отчетливо видели часовых в скафандрах рядом с кораблями и, конечно, несколько танков-роботов.
Три часа они по очереди наблюдали с гребня за базой. База ВКГ была далеко за горизонтом, и они не могли связаться с нею. Кроме того, они получили приказ о строгом радиомолчании, чтобы противник не мог обнаружить их присутствие по электромагнитному излучению. Они должны были только наблюдать, не зная даже точного времени удара.
«Пронаблюдать за взрывом и попытаться определить степень разрушения, — приказал им Уорхерст, отправляя на задание около семи часов назад. — Если мы сможем нанести им урон, даже если мы просто напугаем их и заставим отступить, у нас появится шанс дождаться спасательной экспедиции с Земли».
Даунер уже было решил, что ничего не получилось, что орудие Камински в конце концов не сработало, как вдруг десантные корабли китайцев осветила ослепительная вспышка, настолько яркая, что стал невидимым даже край солнца, а стекло шлема Даунера мгновенно поляризовалось и стало черным.
Ударная волна докатилась до них через несколько секунд, и они почувствовали, как лед задрожал под ногами.
Десантные корабли остались невредимыми, но Даунер заметил, что радиомачта рухнула, и, судя по всему, были разрушены две постройки. Других разрушений он не заметил.
На горизонте за китайской базой поднялось на фоне ночного неба огромное белое облако. Даунеру уже приходилось видеть подобное, правда, в гораздо меньших размерах. Это было облако замерзающего пара, клубящегося над Ямой в Кадмусе.
Снаряд не попал в базу противника. Он пробил лед, вскрыв панцирь над океаном, но это был чистый промах, и заряд был истрачен зря.
Нимейера похлопал по плечу Гари. Второй пехотинец управлял установленным на треноге электромагнитным сканнером, предназначенным для обнаружения электромагнитных излучений от раций солдат и транспортных средств противника. Он служил своего рода пассивным радаром, считывающим электромагнитные излучения других приборов, не обнаруживая своего присутствия собственным излучением в электромагнитном спектре.
Даунер взглянул на экран и удивленно поднял брови. Как и планировалось, вражеский крейсер «Звездная Гора» находился над горизонтом и, если верить данным, отображаемым на экране сканнера, изменял курс, переходя с экваториальной орбиты на другую, которая проходила непосредственно над базой ВКГ.
Даунер отчаянно закивал и жестом показал, что надо спускаться с гребня. Необходимо было предупредить базу и, по возможности, избежать атаки всех экспедиционных сил китайцев на их бедные головы.
Когда они добрались до лоббера, подняли температуру в реакторе и начали подачу реактивной массы, «Звездная Гора», пролетев по небу, скрылась за горизонтом на северо-востоке.
— Взлетай, — приказал Даунер.
Это было первое слово, произнесенное с момента их приближения к базе противника. Открытый космический аппарат задрожал, на мгновение завис надо льдом и начал ускорение, пытаясь как можно быстрее скрыться за горизонтом и избежать обнаружения десантными кораблями.
— «Зебра», «Зебра», говорит наблюдательный пункт «Айсберг». Приготовьтесь к приему шифрованного сообщения.
Даунер непрерывно смотрел на базу китайцев, зная, что камера скафандра фиксирует все им увиденное. С высоты двухсот метров воронка от снаряда, выпущенного электромагнитным орудием, представляла собой черный дымящийся овал, примерно полкилометра в поперечнике. Снаряд, обладающий разрушительной силой атомной бомбы, пробил ледяной панцирь, но перелетел вражескую базу минимум на пять километров.
— «Айсберг», говорит «Зебра», — услышал он искаженный помехами голос в наушниках. — Слышим вас, но плохо. Прошу повторить. Прием.
— «Зебра», это «Айсберг». Передаю сообщение.
Все записи камер и датчиков костюмов, а также данные, полученные электромагнитным сканнером, сжатые в шифрованный сигнал продолжительностью не более полусекунды, были трижды переданы на далекую базу. Повторение было необходимо для успешной расшифровки в том случае, если часть данных окажется искаженной или утраченной. Еще один лоббер был поднят на высоту триста километров над «Кадмусом», чтобы принять сигнал от «Айсберга».
Сигнал передавался в четвертый раз, когда поднимающийся лоббер достал маломощный лазерный луч установки обнаружения. Через несколько секунд с северо-востока в их сторону примчались снаряды. «Звездная Гора» обнаружила взлетевший лоббер, возможно, даже перехватила шифрованный сигнал и поразила крошечный летательный аппарат, зависший в небе над Европой.
Первые две десятикилограммовые стрелы пронеслись мимо, третья и четвертая воткнулись в корпус лоббера и разнесли его на куски взрывом, эквивалентным двумстам килограммам взрывчатки. Обладавший из-за вакуума небольшой разрушительной силой, взрыв не был смертельным, но выбросил Даунера и Стентона в пространство.
Нимейер успел подумать о том, что, быть может, ему удастся выжить, благодаря низкой силе тяжести.
К сожалению, падение с высоты пятисот метров на Европе эквивалентно падению с высоты шестидесяти пяти метров на Земле. Оба пехотинца погибли от удара, а сверху на них посыпались обломки лоббера.
Чести Пуллер;
полярная станция «Зебра»;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
Чести запустил двигатели «жука» и поднял громоздкий аппарат надо льдом, поддерживая его в неустойчивом равновесии. Органы управления «жука» были переведены в режим дистанционного управления. Аппарат был аккуратно выровнен, затем основные двигатели были выведены на рабочую мощность, обеспечивающую максимальное ускорение.
Пуллер услышал, вернее, почувствовал разрушение наблюдательного пункта «Айсберг», но смерть людей значила для него только то, что из этого источника перестанут поступать данные. Важная информация уже была получена, включая сообщение о неудачном выстреле и изменении курса китайским крейсером.
Отсек С-3, объект «ЕвроГИС»;
полярная станция «Зебра», Европа;
12:15 по времени гринвичского меридиана.
— Ну, — сказал Джефф с насмешливой улыбкой на губах. — Твое чудесное орудие будет работать, как полагаешь?
— Все системы проверены, майор, — ответил Камински. — Больше проверять нечего.
— Кроме того, у нас есть всего один шанс, — добавил лейтенант Уолдерс. — До сих пор нам везло, но рано или поздно Папа Ромео прилетит и воткнет свой лом прямо в эту штуковину. Починить ее нам уже не удастся, просто нет запасных частей.
— Мы использовали весь сверхпроводящий кабель?
— Почти весь. В любом случае придется ограничиться одним выстрелом. Китаезы обрушат на орудие тонну гиперзвуковых ломов.
Кроме Джеффа, на совещании присутствовали остальные офицеры, а также Камински и Сигэру Исивара, как представитель группы ученых. В отсеке было тесно. Электроника обеспечивала всем немедленный доступ ко всей информации, поступающей от пехотинцев и сенсоров, расположенных как внутри станции, так и на поверхности спутника.
— Да, я понимаю. — Джефф задумчиво почесал подбородок. — Знаешь, главный сержант, я много думал об этом. Возможно, твоя игрушка выполнит двойную работу…
— Каким образом, сэр? Мы не уверены даже в том, что орудие уцелеет после первого выстрела!
— Этого и не потребуется. Самое главное удачно выбрать время выстрела. Давайте произведем его в тот момент, когда «Звездная Гора» соберется вновь пролететь над нами. Если бы мы знали, когда она покажется над горизонтом, и в какой точке…
У лейтенанта Уолдерса расширились глаза от удивления.
— Вы считаете, корабль можно перехватить? При помощи «жука»?
— Именно.
— Но мы можем потерять «жук».
— Можем… А кроме того, нам потребуется доброволец.
— С этим проблем не будет. Вооружение?
— Я подумал о бочках с дерьмом и вовсе не шучу. — Джефф быстро, в нескольких словах, обрисовал свой план.
— Боже праведный! — воскликнул лейтенант Бил. — Если это сработает…
На этот раз глаза расширились у Сигэру.
— Майор, что вы предлагаете?
— У вас есть сомнения?
— Это же безрассудно! Безответственно! Вы можете все погубить!
— Фрэнк, — приказал Джефф, — выдели людей на подготовку… необходимых ресурсов. Нужно закрепить на верхней части «жука» как можно больше бочек. Заполните бочки специальными зарядами. Можно использовать валяющиеся повсюду обломки. Части уничтоженного «жука». Остатки микроволновой мачты. Все, что найдете.
— Есть, сэр, — с улыбкой ответил Камински.
— Вам нужен доброволец, — сказал Уолдерс и поднял руку. — Он перед вами.
— Весьма признателен, лейтенант, но у меня есть другая идея. — Майор похлопал по экрану своего ПАДа. — Хочу поговорить с Пуллером, узнать его мнение.
Чести Пуллер;
полярная станция «Зебра», Европа;
10:45 по времени гринвичского меридиана.
Программа, известная как Чести Пуллер, была коммерческой, предназначенной для компьютера «Аристотель 3050», работающего со скоростью 2,97х1015 операций в секунду, то есть приблизительно на уровне человека, в системной сети с емкостью памяти 1,2 терабайт в быстром кэш-буфере и 2,33 петабайт в энергонезависимом запоминающем устройстве. Программа, используемая в ПАДе Джеффа Уорхерста недавно была загружена в систему «Сперри Ранд CVAC-1280», являющуюся частью объекта «ЕвроГИС». Это позволило создать широкополосный канал связи между отсеком С-3 и последним «жуком», на фюзеляж которого за последние несколько часов навесили огромные бочки. Пехотинцы почти закончили работу и устанавливали пиропатроны на алюминиевые полосы, крепившие бочки к летательному аппарату.
В данный момент большая часть интеллекта Чести была занята обработкой данных, поступавших от нескольких датчиков, установленных на двадцатиметровом веретенообразном сооружении, обмотанном сверхпроводящим кабелем. Один конец сооружения был поднят надо льдом, закреплен на А-образной опоре тросами и направлен на юго-запад. Юстировка требовала особой точности, и последние двадцать часов Чести руководил действиями отряда пехотинцев под командованием Камински по определению угла тета, то есть угла между микроволновой мачтой и поверхностью, с точностью до одной-двух стотысячных. Такой уровень точности невозможно было обеспечить даже при наличии специальных приборов. Результат, достигнутый при помощи нескольких приборов и лазерных прицелов, не считая грубой силы пехотинцев, был достаточно впечатляющим. Методом проб и ошибок Чести выполнял расчеты, учитывавшие даже незначительное расширение тросов из-за их нагрева на несколько градусов выглядывающим из-за Юпитера Солнцем. В последний момент Чести точно откорректирует положение повышением или понижением подаваемой в сверхпроводящие кабели мощности. Имеющая действительно критическое значение регулировка производилась перемещением заднего конца мачты взад и вперед буквально на сантиметры и наводкой ствола на лазерный маяк, расположенный в 215,7 метра, на другой стороне кратера. Данные, позволившие расположить маяк именно в этом месте, были получены в результате скрупулезного фотометрического анализа фотографий, переданных на Землю телескопом «Далекая звезда», которому удалось определить с точностью до нескольких десятков метров расположение китайской базы в регионе Asterius Linea.
Принцип действия рельсовых пушек или магнитных линейных ускорителей был хорошо известен. Первый прототип был создан еще в 1937 году эксцентричным изобретателем Эдвардом Фитчем Нортрапом, объяснившим идею в научно-фантастическом произведении. Электроэнергия, подаваемая в сверхпроводящие обмотки, генерировала сильное быстро-движущееся магнитное поле, которое обеспечивало ускорение снаряда. Математические расчеты были тривиальными, наиболее неопределенные элементы были, как всегда, связаны с человеческим фактором.
Морские пехотинцы закончили заряжать оружие. Заряд — бочка, плотно обмотанная сверхпроводящим кабелем и снабженная небольшим генератором на топливном элементе — плавал в магнитном поле самодельного линейного ускорителя. Внутри бочки находилась сфера-ловушка с пятьюдесятью пятью граммами антивещества, удерживаемыми магнитным полем. Силовой фидер был тщательно обложен пеной, обеспечивающей защиту от воздействия сверхускорения. Спусковым устройством являлся обычный переключатель, который взводился первым импульсом ускорения выше 100 g и срабатывал от воздействия второго. Заряд приходил во взведенное состояние в момент выстрела, а при контакте с целью магнитное поле внутри сферы отключалось, пятьдесят пять граммов антивещества мгновенно аннигилировали с пятьюдесятью пятью граммами вещества, высвобождая 1010 джоулей энергии, что было эквивалентно взрыву приблизительно двух тысяч тонн взрывчатки или бомбы, разрушившей Хиросиму.
— Все готово к выстрелу, — сообщил Пуллер собравшимся офицерам. По их дыханию и пульсу, звуку голосов, когда они пытались шутить друг с другом, он мог легко определить, что они находятся в состоянии нервного возбуждения.
В этом не было ничего необъяснимого. В случае возникновения малейшей неисправности рядом со станцией, вернее всего в двух километрах от нее, мог возникнуть еще один, достаточно большой кратер. Эпицентр взрыва в этом случае, находился бы слишком близко к пришвартованной к ледяному склону станции.
— Спасибо, Пуллер, — сказал Джефф.
— Предлагаю отдать приказ на эвакуацию всего находящегося на поверхности персонала, — добавил Пуллер. — Эффект отдачи предугадать невозможно.
— Уже отдан, Пуллер. Готовность номер один.
Оставалось только ждать.
Камински;
отсек С-3, полярная станция «Зебра», Европа;
20:45 по времени гринвичского меридиана.
Фрэнк Камински затаил дыхание. Идея не отличалась особой оригинальностью, но в случае неудачи вся ответственность падет на него. Антивещество было чрезвычайно капризно. Любая ошибка — любая! — могла привести к непоправимым последствиям. Возможно, китаезам попросту нечего будет захватывать.
В 1900 году сорок девять морских пехотинцев в составе международного контингента защищали здание дипломатической миссии в Пекине во время боксерского восстания, когда «Кулаки во имя справедливости и согласия» пытались оградить Китай от чужеземного вмешательства. Последовала пятинедельная осада, во время которой копавшие траншею китайцы-христиане обнаружили старое англо-французское нарезное орудие, оставленное еще во времена экспедиции 1860 года. Пехотинцы откопали и почистили оружие, итальянцы соорудили лафет. Из колодца достали сброшенные туда, чтобы не достались боксерам, 716 русские девятифунтовые снаряды. Снаряды просушили и обнаружили, что они подходят к орудию, не идеально конечно, но вполне терпимо, если их разделить на две части и заряжать орудие с дула. Несмотря на вполне уместные сомнения, орудие хорошо зарекомендовало себя во время осады. Пехотинцы назвали этого артиллерийского монстра «международным орудием».
Испытывая уважение к истории и традициям, Фрэнк предложил назвать установленное на льду сооружение «Международным орудием Марк II», что было благосклонно воспринято остальными пехотинцами. Никто, впрочем, не мог с уверенностью сказать, для кого оно представляет большую опасность, для китайцев или для персонала «Кадмуса».
«МО Марк II» было заряжено и готово к выстрелу. Последние пехотинцы отъезжали на него в прицепленных к трактору санях. Через несколько секунд находившиеся на поверхности группы доложили, что находятся в укрытии.
Это не спасло бы их, если бы возникла серьезная неисправность и чудовищное орудие вышло бы из под контроля.
— Твой ход, Фрэнк, — тихо произнес Джефф. — Хочешь отдать приказ?
— Да, сэр. — Камински еще раз взглянул на мониторы и, затаив дыхание, коснулся пальцем дисплея ПАДа, на который в качестве иконки была выведена пусковая кнопка.
Чести Пуллер;
Европа;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
Прикосновение к иконке не вызвало выстрела, а послало команду Пуллеру, который и произвел остальные операции. Импульс электроэнергии от реактора базы пробежал по похожему на бесконечную серую ленту сверхпроводящему кабелю, обмотанному вокруг двадцатиметровой мачты. Заряд создал быстродвижущееся магнитное поле, которое захватило пятикилограммовый заряд и пронесло его внутри мачты. Развив ускорение 2 050 000 g, пушка выпустила снаряд со скоростью 28 350 метров в секунду.
Ствол орудия был поднят всего на пять градусов, чтобы заряд пролетел над юго-западным краем кратера.
Успех затеи Камински основывался на особенностях окружающей среды на Европе. Благодаря тому, что сила притяжения составляла всего 0,13 земной, заряд, покинувший ствол пушки, начинал немедленно падать, но пролетал в семь раз большее расстояние, чем на Земле. Кроме того, здесь не было атмосферы и, следовательно, и сопротивления воздуха, не было ветра, который мог бы изменить траекторию несущегося над ледяной поверхностью заряда, не было хаотических помех, влияющих на полет. Наведение на цель представляло собой простейший расчет дальности до цели, силы притяжения, кривизны поверхности Европы, ускорения снаряда и длины орудия, обеспечивающей начальную скорость. При скорости 28,35 километра в секунду время полета до цели составляло 35,45 секунды.
Слишком просто? Одна часть уравнения действительно была простой. К сожалению, как это подтвердил Чести, существовали хаотические переменные величины, и поражение столь удаленной цели зависело от счастливого стечения обстоятельств. Сложное взаимодействие гравитационных полей гигантского Юпитера и его спутников оказывало незначительное влияние на траекторию полета, но это влияние существовало, и определить его было практически невозможно. На Европе, в отличие от земной Луны, отсутствовали массивные железно-никелевые вкрапления, способные сбить с курса межпланетные корабли, но спутник Юпитера нельзя было считать однородным. Причем, колебания силы притяжения, отмеченные учеными ВКГ, не были изучены до конца. И, наконец, атмосфера Европы по плотности соответствовала одной миллиардной части стандартной атмосферы, но она существовала, как существовало магнитное поле Юпитера, и протонный дождь от его радиационных поясов.
Воздействие каждого фактора, каким бы незначительным оно ни было, было слишком сложным для расчета, особенно учитывая нехватку данных.
В результате, Чести не мог с абсолютной точностью предсказать, куда попадет снаряд. Попадание в значительную цель зависело от удачи, а ее, как и другие чисто человеческие понятия, Пуллер понять, а тем более рассчитать, не мог.
Камински;
полярная станция «Зебра», Европа;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
«Международное орудие Марк II» выстрелило, и в тот же момент череп Камински пронзила острая боль. Очнулся он на полу, увидел встревоженные лица склонившихся над ним морских пехотинцев.
— Кто-нибудь вызовите врача! — крикнула Лисса.
— Фрэнк? — спросил Уорхерст с тревогой в голосе. — С тобой все в порядке?
— Я… в порядке, — ответил Камински неуверенно. Боль прошла, но осталось головокружение. — Что произошло?
— Ты произвел выстрел и на пару секунд потерял сознание.
— Мы только что произвели мощнейший электромагнитный импульс, — сказал сержант Миллер, поднимая взгляд от своего ПАДа. — Помехи, возникшие из-за боковых утечек и обратного рассеяния, повлияли на работу всего оборудования! Но они не должны влиять на человека!
Фрэнк позволил поднять себя на ноги.
Наблюдательный пункт «Айсберг»;
Астериус, Европа;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
Даунер Нимейер очень жалел, что рядом не было Бэпэ. К сожалению, она только что получила звание старшего сержанта и была назначена командиром второго взвода, а это означало, что ее жизнь стала цениться значительно выше, чем прежде. Он обладал не меньшим опытом полетов на лобберах, и поэтому именно ему поручили совершить с младшим капралом Гари Стонтоном полет на тысячу километров к юго-западу от базы.
Полет был длительным и утомительным. Следовало любыми способами не дать обнаружить себя противнику, поэтому полет представлял собой не один длинный прыжок на большой высоте, а серию коротких, над самыми гребнями ледяных хребтов. Последние километры до небольшого хребта к востоку от места высадки противника они преодолели на высоте всего нескольких метров надо льдом. Там они приземлились и пешком поднялись к гребню, чтобы избежать обнаружения радаром или лидаром противника.
Это им удалось. На западном горизонте были отчетливо видны четыре десантных корабля китайцев, радиомачта и несколько построек. Благодаря системе электронного увеличения шлемов, морпехи отчетливо видели часовых в скафандрах рядом с кораблями и, конечно, несколько танков-роботов.
Три часа они по очереди наблюдали с гребня за базой. База ВКГ была далеко за горизонтом, и они не могли связаться с нею. Кроме того, они получили приказ о строгом радиомолчании, чтобы противник не мог обнаружить их присутствие по электромагнитному излучению. Они должны были только наблюдать, не зная даже точного времени удара.
«Пронаблюдать за взрывом и попытаться определить степень разрушения, — приказал им Уорхерст, отправляя на задание около семи часов назад. — Если мы сможем нанести им урон, даже если мы просто напугаем их и заставим отступить, у нас появится шанс дождаться спасательной экспедиции с Земли».
Даунер уже было решил, что ничего не получилось, что орудие Камински в конце концов не сработало, как вдруг десантные корабли китайцев осветила ослепительная вспышка, настолько яркая, что стал невидимым даже край солнца, а стекло шлема Даунера мгновенно поляризовалось и стало черным.
Ударная волна докатилась до них через несколько секунд, и они почувствовали, как лед задрожал под ногами.
Десантные корабли остались невредимыми, но Даунер заметил, что радиомачта рухнула, и, судя по всему, были разрушены две постройки. Других разрушений он не заметил.
На горизонте за китайской базой поднялось на фоне ночного неба огромное белое облако. Даунеру уже приходилось видеть подобное, правда, в гораздо меньших размерах. Это было облако замерзающего пара, клубящегося над Ямой в Кадмусе.
Снаряд не попал в базу противника. Он пробил лед, вскрыв панцирь над океаном, но это был чистый промах, и заряд был истрачен зря.
Нимейера похлопал по плечу Гари. Второй пехотинец управлял установленным на треноге электромагнитным сканнером, предназначенным для обнаружения электромагнитных излучений от раций солдат и транспортных средств противника. Он служил своего рода пассивным радаром, считывающим электромагнитные излучения других приборов, не обнаруживая своего присутствия собственным излучением в электромагнитном спектре.
Даунер взглянул на экран и удивленно поднял брови. Как и планировалось, вражеский крейсер «Звездная Гора» находился над горизонтом и, если верить данным, отображаемым на экране сканнера, изменял курс, переходя с экваториальной орбиты на другую, которая проходила непосредственно над базой ВКГ.
Даунер отчаянно закивал и жестом показал, что надо спускаться с гребня. Необходимо было предупредить базу и, по возможности, избежать атаки всех экспедиционных сил китайцев на их бедные головы.
Когда они добрались до лоббера, подняли температуру в реакторе и начали подачу реактивной массы, «Звездная Гора», пролетев по небу, скрылась за горизонтом на северо-востоке.
— Взлетай, — приказал Даунер.
Это было первое слово, произнесенное с момента их приближения к базе противника. Открытый космический аппарат задрожал, на мгновение завис надо льдом и начал ускорение, пытаясь как можно быстрее скрыться за горизонтом и избежать обнаружения десантными кораблями.
— «Зебра», «Зебра», говорит наблюдательный пункт «Айсберг». Приготовьтесь к приему шифрованного сообщения.
Даунер непрерывно смотрел на базу китайцев, зная, что камера скафандра фиксирует все им увиденное. С высоты двухсот метров воронка от снаряда, выпущенного электромагнитным орудием, представляла собой черный дымящийся овал, примерно полкилометра в поперечнике. Снаряд, обладающий разрушительной силой атомной бомбы, пробил ледяной панцирь, но перелетел вражескую базу минимум на пять километров.
— «Айсберг», говорит «Зебра», — услышал он искаженный помехами голос в наушниках. — Слышим вас, но плохо. Прошу повторить. Прием.
— «Зебра», это «Айсберг». Передаю сообщение.
Все записи камер и датчиков костюмов, а также данные, полученные электромагнитным сканнером, сжатые в шифрованный сигнал продолжительностью не более полусекунды, были трижды переданы на далекую базу. Повторение было необходимо для успешной расшифровки в том случае, если часть данных окажется искаженной или утраченной. Еще один лоббер был поднят на высоту триста километров над «Кадмусом», чтобы принять сигнал от «Айсберга».
Сигнал передавался в четвертый раз, когда поднимающийся лоббер достал маломощный лазерный луч установки обнаружения. Через несколько секунд с северо-востока в их сторону примчались снаряды. «Звездная Гора» обнаружила взлетевший лоббер, возможно, даже перехватила шифрованный сигнал и поразила крошечный летательный аппарат, зависший в небе над Европой.
Первые две десятикилограммовые стрелы пронеслись мимо, третья и четвертая воткнулись в корпус лоббера и разнесли его на куски взрывом, эквивалентным двумстам килограммам взрывчатки. Обладавший из-за вакуума небольшой разрушительной силой, взрыв не был смертельным, но выбросил Даунера и Стентона в пространство.
Нимейер успел подумать о том, что, быть может, ему удастся выжить, благодаря низкой силе тяжести.
К сожалению, падение с высоты пятисот метров на Европе эквивалентно падению с высоты шестидесяти пяти метров на Земле. Оба пехотинца погибли от удара, а сверху на них посыпались обломки лоббера.
Чести Пуллер;
полярная станция «Зебра»;
20:49 по времени гринвичского меридиана.
Чести запустил двигатели «жука» и поднял громоздкий аппарат надо льдом, поддерживая его в неустойчивом равновесии. Органы управления «жука» были переведены в режим дистанционного управления. Аппарат был аккуратно выровнен, затем основные двигатели были выведены на рабочую мощность, обеспечивающую максимальное ускорение.
Пуллер услышал, вернее, почувствовал разрушение наблюдательного пункта «Айсберг», но смерть людей значила для него только то, что из этого источника перестанут поступать данные. Важная информация уже была получена, включая сообщение о неудачном выстреле и изменении курса китайским крейсером.