Страница:
Голос Блисс становился все тише и, наконец, умолк совсем. Она увидела, что на странице несколько раз встречается имя Кита, и дурное предчувствие словно окатило ее холодной водой. Она продолжала читать, беззвучно шевеля губами, так, что Мерси, стоящая рядом, не слышала ни слова.
«Я ничуть не удивился, когда после той поездки к Киту в лес ваша милость вдруг так внезапно уехали. Не удивился и тогда, когда до Четема дошла новость, что вы помолвлены с милордом Вилльерсом. Я предчувствовал, что вы не сможете сопротивляться лорду Холму.
Когда я рассказал обо всем этом Киту, он, кажется, счел, что у вас были и иные причины для отъезда в Лондон и помолвки. Что это за причины, он не сказал, а я не спрашивал.
Но пишу я вам не для того, чтобы обо всем этом распространяться. Все дело в Ките. После вашего отъезда он как будто с цепи сорвался. Каждую ночь выходил на большую дорогу и рисковал жизнью почем зря. Как будто хотел, чтобы его поймали, хоть и не мог не понимать, чем это ему грозит».
Блисс вздрогнула, испуганно подняв глаза. «Не мог не понимать, чем это ему грозит»… Смертью, вот чем. Преступления Кита хорошо известны. Если его поймают, ему не избежать виселицы. Но он, как видно из письма, об этом не думает.
– О, Кит! – прошептала Блисс. Хоть воспоминания о ночи, проведенной вместе и так ужасно окончившейся, были еще свежи и терзали сердце, ей невыносима была мысль, что Кит подвергает свою жизнь ненужному риску.
«И еще хочу написать вам, миледи, – продолжал Айзек, – что вскоре после отъезда вашей милости в Лондон Кит исчез. Никто в наших местах не видел его и ничего о нем не слышал. Ходят слухи, что его схватили, что он в тюрьме, выслан в колонии и даже мертв, но точно никто ничего не знает. Если ваша милость что-то слышали или имеете какие-то известия, умоляю вас, напишите мне и расскажите обо всем. Мы здесь, в Четеме, не знаем, что и думать.
Ваш верный и покорный слуга…»
Дальше шла подпись.
Блисс подняла глаза и увидела, что Мерси выжидательно смотрит на нее. Блисс покачала головой.
– Письмо о Ките, – сказала она. Блисс знала, что Мерси, как и все в Четеме, знает Кита Квинна и питает к нему самое глубокое уважение и привязанность. – Он исчез. Айзек спрашивает, не известно ли мне что-нибудь о нем. – Она нахмурилась и прикусила губу.
– А вы что-нибудь знаете, миледи? – осмелилась спросить Мерси.
Блисс вздохнула.
– Ничего. Хотела бы я написать Айзеку, что Кит жив и здоров, но, увы, мне известно еще меньше, чем ему. Если бы мы расстались иначе… – Сообразив, что Мерси стоит рядом и слушает, Блисс заставила себя замолчать. – Я напишу ему, что ничего не слышала. – Она взглянула на горничную. – Если бы Кита схватили, мы бы прочли об этом в газете, верно?
– Непременно, миледи! – горячо ответила Мерси, хоть по голосу ее можно было догадаться, что ее, как и Блисс, одолевают сомнения.
В это время раздался стук в дверь, и Мерси поспешила открыть.
– Миледи, здесь милорд Вилльерс, – объявил лакей.
– Он всегда здесь! – проворчала Блисс, затем сказала громко: – Скажи ему, что я сейчас выйду.
Блисс встала из-за туалетного столика; Мерси достала из гардероба бледно-желтое платье и тафтяную накидку. Сегодня Блисс вместе со Стивеном и его сестрой Летицией должна была идти в театр «Дрюри-Лейн».
На пороге Блисс остановилась и спросила:
– Мерси, а ты не хочешь пойти с нами?
Горничная вытаращила глаза.
– Я, миледи?
– Ты. Собирайся, и пойдем.
В те времена молодые девушки, отправляясь куда-нибудь развлекаться, часто брали с собой горничных в качестве компаньонок и дуэний. Возможно, Стивену и Летиции будет неприятно присутствие постороннего человека, думала Блисс. Ну что ж, придется им потерпеть. Блисс хотела видеть рядом с собой хоть одно симпатичное лицо.
Блисс и Мерси вместе спустились вниз и нашли в гостиной Стивена и Летицию. Стивен, как всегда, был наряжен по последней моде: небесно-синий костюм отделан алым, кружева едва не волочатся по земле. Летиция также была разодета в пух и прах – но, увы, на фоне ярко-красного платья ее бледное личико и неопределенного цвета волосы совершенно терялись.
– Я попросила Мерси сопровождать нас, – тоном, исключающим всякие возражения, заявила Блисс. – Ну, пора идти, а то опоздаем.
– Сегодня в театре будет король, – сообщил Стивен, когда они вчетвером выходили из дома. – В такие дни спектакль задерживают, ожидая прибытия короля, а он всегда опаздывает.
Погрузившись в карету, молодые люди отправились в театр. Не будь Блисс погружена в мысли о Ките, от нее не укрылось бы необычное оживление Летиции. Обычно мрачная и надутая, сегодня девушка оживленно болтала о погоде, пьесе, моде – словом, обо всем и ни о чем.
Но, когда они вошли в зал и уселись в заранее заказанной Стивеном ложе, причина хорошего настроения Летиции стала очевидной.
– Ой! – воскликнула Летиция, перегибаясь через перила и вглядываясь в толпу. Театр был переполнен: кавалеры в партере флиртовали с дамами в ложах; среди толпы сновали девушки в оранжевых нарядах, предлагая зрителям сласти и прохладительные напитки. – Смотрите! Это же Ангус!
И она отчаянно замахала своему приятелю, приглашая его подняться в ложу.
Стивен закатил глаза к потолку.
– Послушай, Летиция! – начал он. – Матушке это не понравится…
Летиция надула губки, но промолчала.
Блисс было любопытно посмотреть на кавалера Стивеновой сестрицы. Лорд Камерон оказался не таким, как она ожидала. Он был высок и хорош собой, модно одет, с насмешливыми голубыми глазами, заблестевшими при виде Блисс.
– С вашего позволения, миледи, – произнес он, усаживаясь на поспешно принесенный стул между Блисс и Летицией.
– Лорд Камерон, – промолвила Блисс, – я много слышала о вас.
– Возвращаю комплимент, – любезно ответил шотландец. Он говорил почти без акцента – видно, не так уж много времени проводил на своей северной родине. – Летиция только о вас и говорит!
В этом Блисс нисколько не сомневалась. Она догадывалась даже, что именно говорит Летиция – ведь только деньги Блисс должны были обеспечить их с Ангусом свадьбу!
– Король! – раздался громкий шепот Стивена.
Вся публика поднялась с мест, когда Карл открыл дверь королевской ложи. За ним следовала королева, маленькая и смуглая, со смоляными волосами, завитыми в кудри и унизанными жемчугом. Ее фрейлины и свита короля прошли в ту же ложу и сели позади царственной четы.
По левую руку от короля сидел герцог Бекингем. По правую руку от королевы – Джеймс, герцог Йоркский, брат и наследник Карла. Прямо за королем и королевой сели рука об руку леди Каслмейн и Френсис Стюарт.
Послышалось шуршание и шелест пышных нарядов: публика усаживалась на свои места. Подняли занавес, и спектакль начался. На сцене появилась миниатюрная гибкая женщина в белой рубахе и облегающих черных штанах, низко поклонившись в сторону королевской ложи, она начала произносить пролог.
– Это Пег Принн, – прошептал Блисс Стивен. – Говорят, что на руке у нее кольцо ценой в восемьсот фунтов – подарок короля. Еще ходят слухи, что он обещал купить ей дом, чтобы она могла оставить сцену и жить безбедно.
Блисс взглянула на королевскую ложу. Карл наклонился вперед, на полных губах его под тонкими черными усиками играла улыбка. Темные глаза не отрывались от хорошенькой актрисы. Королева, обожающая своего неверного мужа, смотрела на него с болью в глазах, но он ничего не замечал.
Блисс ощутила сострадание к королеве. Очевидно, маленькая португалка любит своего мужа – и любит безнадежно. Короля связывает с ней только обычай. Его привлекают яркие, экзотические красавицы, как Барбара Каслмейн, недоступные снежные королевы, как Френсис Стюарт, наконец, живые, бойкие, задорные женщины, не стыдящиеся своего низкого происхождения, как Пег Принн. А королева не отличается ни красотой, ни живостью, ни сильным характером. Она тиха и покорна, и на смуглом личике ее навеки застыло выражение мученицы. Ей и в голову не приходит бороться за мужа, хотя это могло бы пробудить в легкомысленном супруге интерес к ней.
Блисс почти не следила за ходом действия. Она снова задумалась о письме Айзека. О Ките. Где он может быть? Блисс вздохнула. Как хотела бы она сейчас оказаться в Четеме, поговорить обо всем с Айзеком, отправиться в лесную хижину Кита и посмотреть, не найдется ли там ключа к его таинственному исчезновению! Но это невозможно. Она заточена в Лондоне. Стивен не хочет и слышать о жизни в деревне. Он очарован блеском двора и высокими ставками за карточным столом – и надеется, что состояние Блисс позволит ему удовлетворить и ту, и другую страсть.
Наконец пьеса окончилась, и публика начала вставать с мест. Но Блисс не суждено было попасть домой: появился гонец от короля с приглашением Стивена и Блисс в королевскую ложу. С ними хотела познакомиться королева.
Когда они пробирались сквозь толпу, Блисс вдруг заметила человека, как две капли воды похожего на незнакомца из Уайтхолла – того, что разглядывал ее, стоя в тени. Сейчас он стоял к ней спиной, но в нем было что-то такое, что Блисс словно под руку толкнуло и подсказало: «Это он!»
– Стивен, – воскликнула она, – подожди! Видишь вон там человека в темно-зеленом? Я должна с ним поговорить! Пойдем…
– Блисс! – изумленно ответил Стивен. – О чем ты думаешь? Нас ждет королева!
– Только секунду, Стивен… Стивен!!
Но Стивен, невзирая на ее протесты, буквально потащил ее за собой. Блисс не оставалось ничего другого, кроме как войти в королевскую ложу и присесть в низком реверансе перед сухонькой смуглой королевой.
Португалка приняла Блисс вежливо, но холодно: годы, проведенные при дворе мужа, научили ее не радоваться знакомству с юными красавицами. Она уже заметила необычный блеск в глазах короля, и известие верных фрейлин о том, что Карл положил глаз на хорошенькую молоденькую наследницу, не застало ее врасплох.
Блисс и Стивен провели в королевской ложе всего несколько минут, но Блисс эти минуты показались вечностью. Выйдя, она огляделась, но человек в зеленом исчез, словно его здесь и не было.
Еще долго после этого Блисс была непривычно рассеянна и задумчива. Неужели это и вправду Кит, думала она, или письмо Айзека разбудило ее воображение и заставило мечтать о несбыточном? Так это или не так – возможно, Блисс никогда не узнает правды.
16
17
«Я ничуть не удивился, когда после той поездки к Киту в лес ваша милость вдруг так внезапно уехали. Не удивился и тогда, когда до Четема дошла новость, что вы помолвлены с милордом Вилльерсом. Я предчувствовал, что вы не сможете сопротивляться лорду Холму.
Когда я рассказал обо всем этом Киту, он, кажется, счел, что у вас были и иные причины для отъезда в Лондон и помолвки. Что это за причины, он не сказал, а я не спрашивал.
Но пишу я вам не для того, чтобы обо всем этом распространяться. Все дело в Ките. После вашего отъезда он как будто с цепи сорвался. Каждую ночь выходил на большую дорогу и рисковал жизнью почем зря. Как будто хотел, чтобы его поймали, хоть и не мог не понимать, чем это ему грозит».
Блисс вздрогнула, испуганно подняв глаза. «Не мог не понимать, чем это ему грозит»… Смертью, вот чем. Преступления Кита хорошо известны. Если его поймают, ему не избежать виселицы. Но он, как видно из письма, об этом не думает.
– О, Кит! – прошептала Блисс. Хоть воспоминания о ночи, проведенной вместе и так ужасно окончившейся, были еще свежи и терзали сердце, ей невыносима была мысль, что Кит подвергает свою жизнь ненужному риску.
«И еще хочу написать вам, миледи, – продолжал Айзек, – что вскоре после отъезда вашей милости в Лондон Кит исчез. Никто в наших местах не видел его и ничего о нем не слышал. Ходят слухи, что его схватили, что он в тюрьме, выслан в колонии и даже мертв, но точно никто ничего не знает. Если ваша милость что-то слышали или имеете какие-то известия, умоляю вас, напишите мне и расскажите обо всем. Мы здесь, в Четеме, не знаем, что и думать.
Ваш верный и покорный слуга…»
Дальше шла подпись.
Блисс подняла глаза и увидела, что Мерси выжидательно смотрит на нее. Блисс покачала головой.
– Письмо о Ките, – сказала она. Блисс знала, что Мерси, как и все в Четеме, знает Кита Квинна и питает к нему самое глубокое уважение и привязанность. – Он исчез. Айзек спрашивает, не известно ли мне что-нибудь о нем. – Она нахмурилась и прикусила губу.
– А вы что-нибудь знаете, миледи? – осмелилась спросить Мерси.
Блисс вздохнула.
– Ничего. Хотела бы я написать Айзеку, что Кит жив и здоров, но, увы, мне известно еще меньше, чем ему. Если бы мы расстались иначе… – Сообразив, что Мерси стоит рядом и слушает, Блисс заставила себя замолчать. – Я напишу ему, что ничего не слышала. – Она взглянула на горничную. – Если бы Кита схватили, мы бы прочли об этом в газете, верно?
– Непременно, миледи! – горячо ответила Мерси, хоть по голосу ее можно было догадаться, что ее, как и Блисс, одолевают сомнения.
В это время раздался стук в дверь, и Мерси поспешила открыть.
– Миледи, здесь милорд Вилльерс, – объявил лакей.
– Он всегда здесь! – проворчала Блисс, затем сказала громко: – Скажи ему, что я сейчас выйду.
Блисс встала из-за туалетного столика; Мерси достала из гардероба бледно-желтое платье и тафтяную накидку. Сегодня Блисс вместе со Стивеном и его сестрой Летицией должна была идти в театр «Дрюри-Лейн».
На пороге Блисс остановилась и спросила:
– Мерси, а ты не хочешь пойти с нами?
Горничная вытаращила глаза.
– Я, миледи?
– Ты. Собирайся, и пойдем.
В те времена молодые девушки, отправляясь куда-нибудь развлекаться, часто брали с собой горничных в качестве компаньонок и дуэний. Возможно, Стивену и Летиции будет неприятно присутствие постороннего человека, думала Блисс. Ну что ж, придется им потерпеть. Блисс хотела видеть рядом с собой хоть одно симпатичное лицо.
Блисс и Мерси вместе спустились вниз и нашли в гостиной Стивена и Летицию. Стивен, как всегда, был наряжен по последней моде: небесно-синий костюм отделан алым, кружева едва не волочатся по земле. Летиция также была разодета в пух и прах – но, увы, на фоне ярко-красного платья ее бледное личико и неопределенного цвета волосы совершенно терялись.
– Я попросила Мерси сопровождать нас, – тоном, исключающим всякие возражения, заявила Блисс. – Ну, пора идти, а то опоздаем.
– Сегодня в театре будет король, – сообщил Стивен, когда они вчетвером выходили из дома. – В такие дни спектакль задерживают, ожидая прибытия короля, а он всегда опаздывает.
Погрузившись в карету, молодые люди отправились в театр. Не будь Блисс погружена в мысли о Ките, от нее не укрылось бы необычное оживление Летиции. Обычно мрачная и надутая, сегодня девушка оживленно болтала о погоде, пьесе, моде – словом, обо всем и ни о чем.
Но, когда они вошли в зал и уселись в заранее заказанной Стивеном ложе, причина хорошего настроения Летиции стала очевидной.
– Ой! – воскликнула Летиция, перегибаясь через перила и вглядываясь в толпу. Театр был переполнен: кавалеры в партере флиртовали с дамами в ложах; среди толпы сновали девушки в оранжевых нарядах, предлагая зрителям сласти и прохладительные напитки. – Смотрите! Это же Ангус!
И она отчаянно замахала своему приятелю, приглашая его подняться в ложу.
Стивен закатил глаза к потолку.
– Послушай, Летиция! – начал он. – Матушке это не понравится…
Летиция надула губки, но промолчала.
Блисс было любопытно посмотреть на кавалера Стивеновой сестрицы. Лорд Камерон оказался не таким, как она ожидала. Он был высок и хорош собой, модно одет, с насмешливыми голубыми глазами, заблестевшими при виде Блисс.
– С вашего позволения, миледи, – произнес он, усаживаясь на поспешно принесенный стул между Блисс и Летицией.
– Лорд Камерон, – промолвила Блисс, – я много слышала о вас.
– Возвращаю комплимент, – любезно ответил шотландец. Он говорил почти без акцента – видно, не так уж много времени проводил на своей северной родине. – Летиция только о вас и говорит!
В этом Блисс нисколько не сомневалась. Она догадывалась даже, что именно говорит Летиция – ведь только деньги Блисс должны были обеспечить их с Ангусом свадьбу!
– Король! – раздался громкий шепот Стивена.
Вся публика поднялась с мест, когда Карл открыл дверь королевской ложи. За ним следовала королева, маленькая и смуглая, со смоляными волосами, завитыми в кудри и унизанными жемчугом. Ее фрейлины и свита короля прошли в ту же ложу и сели позади царственной четы.
По левую руку от короля сидел герцог Бекингем. По правую руку от королевы – Джеймс, герцог Йоркский, брат и наследник Карла. Прямо за королем и королевой сели рука об руку леди Каслмейн и Френсис Стюарт.
Послышалось шуршание и шелест пышных нарядов: публика усаживалась на свои места. Подняли занавес, и спектакль начался. На сцене появилась миниатюрная гибкая женщина в белой рубахе и облегающих черных штанах, низко поклонившись в сторону королевской ложи, она начала произносить пролог.
– Это Пег Принн, – прошептал Блисс Стивен. – Говорят, что на руке у нее кольцо ценой в восемьсот фунтов – подарок короля. Еще ходят слухи, что он обещал купить ей дом, чтобы она могла оставить сцену и жить безбедно.
Блисс взглянула на королевскую ложу. Карл наклонился вперед, на полных губах его под тонкими черными усиками играла улыбка. Темные глаза не отрывались от хорошенькой актрисы. Королева, обожающая своего неверного мужа, смотрела на него с болью в глазах, но он ничего не замечал.
Блисс ощутила сострадание к королеве. Очевидно, маленькая португалка любит своего мужа – и любит безнадежно. Короля связывает с ней только обычай. Его привлекают яркие, экзотические красавицы, как Барбара Каслмейн, недоступные снежные королевы, как Френсис Стюарт, наконец, живые, бойкие, задорные женщины, не стыдящиеся своего низкого происхождения, как Пег Принн. А королева не отличается ни красотой, ни живостью, ни сильным характером. Она тиха и покорна, и на смуглом личике ее навеки застыло выражение мученицы. Ей и в голову не приходит бороться за мужа, хотя это могло бы пробудить в легкомысленном супруге интерес к ней.
Блисс почти не следила за ходом действия. Она снова задумалась о письме Айзека. О Ките. Где он может быть? Блисс вздохнула. Как хотела бы она сейчас оказаться в Четеме, поговорить обо всем с Айзеком, отправиться в лесную хижину Кита и посмотреть, не найдется ли там ключа к его таинственному исчезновению! Но это невозможно. Она заточена в Лондоне. Стивен не хочет и слышать о жизни в деревне. Он очарован блеском двора и высокими ставками за карточным столом – и надеется, что состояние Блисс позволит ему удовлетворить и ту, и другую страсть.
Наконец пьеса окончилась, и публика начала вставать с мест. Но Блисс не суждено было попасть домой: появился гонец от короля с приглашением Стивена и Блисс в королевскую ложу. С ними хотела познакомиться королева.
Когда они пробирались сквозь толпу, Блисс вдруг заметила человека, как две капли воды похожего на незнакомца из Уайтхолла – того, что разглядывал ее, стоя в тени. Сейчас он стоял к ней спиной, но в нем было что-то такое, что Блисс словно под руку толкнуло и подсказало: «Это он!»
– Стивен, – воскликнула она, – подожди! Видишь вон там человека в темно-зеленом? Я должна с ним поговорить! Пойдем…
– Блисс! – изумленно ответил Стивен. – О чем ты думаешь? Нас ждет королева!
– Только секунду, Стивен… Стивен!!
Но Стивен, невзирая на ее протесты, буквально потащил ее за собой. Блисс не оставалось ничего другого, кроме как войти в королевскую ложу и присесть в низком реверансе перед сухонькой смуглой королевой.
Португалка приняла Блисс вежливо, но холодно: годы, проведенные при дворе мужа, научили ее не радоваться знакомству с юными красавицами. Она уже заметила необычный блеск в глазах короля, и известие верных фрейлин о том, что Карл положил глаз на хорошенькую молоденькую наследницу, не застало ее врасплох.
Блисс и Стивен провели в королевской ложе всего несколько минут, но Блисс эти минуты показались вечностью. Выйдя, она огляделась, но человек в зеленом исчез, словно его здесь и не было.
Еще долго после этого Блисс была непривычно рассеянна и задумчива. Неужели это и вправду Кит, думала она, или письмо Айзека разбудило ее воображение и заставило мечтать о несбыточном? Так это или не так – возможно, Блисс никогда не узнает правды.
16
Блисс от души радовалась, когда компания наконец вышла из театра, но радость ее была преждевременной. Ангус, лорд Камерон, не выражал желания их покинуть, а Стивен не выражал желания ехать домой.
– Что, если нам навестить капитана Максвелла? – спросил Ангус, усаживаясь к ним в карету.
– Сегодня? – спросил Стивен. – В такое время?
– Мероприятие назначено на пять. У нас еще пропасть времени!
– А кто такой капитан Максвелл? – спросила Блисс.
Она взглянула на Мерси – та только пожала плечами.
– А вы не знаете? – Ангус обменялся лукавым взглядом с Летицией, которая сидела рядом, вцепившись в его руку.
– Не говорите ей, не говорите! – воскликнула Летиция. – Пусть это будет сюрприз!
– Хорошо, – согласился Стивен. – Итак, это сюрприз. Думаю, он тебя развлечет.
После спектакля Дрюри-Лейн была запружена каретами, и карете не сразу удалось тронуться с места. Наконец экипаж покинул Дрюри-Лейн и покатился мимо парка Сент-Джеймс. Любопытство Блисс сменилось беспокойством: ей не нравились ни плотоядная улыбочка Летиции, ни взгляды, которыми обменивались Стивен и Ангус. Когда же карета достигла цели, Блисс пришла в настоящий ужас.
– Тайбернский холм! – воскликнула она, побледнев, когда увидела бурлящую толпу и посреди нее – виселицу. Все подъезды к холму были запружены каретами, многие из них – богато украшенные и с гербами на дверцах. Очевидно, не один простой народ считал казнь захватывающим развлечением.
Ангус и Стивен расхохотались.
– Да, это Тайберн! – ответил Стивен. – Ну, Блисс, выше голову! Откуда такой бледный вид? Ты же у меня не трусиха, верно?
– А капитан Максвелл, – с трудом выговорила Блисс, крепко сжав руку сидящей рядом Мерси, – это человек, которого казнят?
– Он самый, – подтвердил Ангус. – И правильно делают, надо сказать: из-за него дорога на Дувр стала попросту опасной!
– Так он был… – начала Блисс, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.
– Разбойником, – закончила Летиция.
Блисс показалось, что пол уплывает из-под ног. Голова закружилась, во рту появилась неприятная сухость.
– Стивен, пожалуйста, отвези меня домой! – дрожащим голосом взмолилась она, схватив жениха за руку.
– Ну вот! – воскликнула Летиция. – А я хочу остаться! Блисс, да не будь же такой занудой!
– Уезжать уже поздно, – ответил Стивен. – Смотри, повозка!
По толпе пронесся многоголосый гул. Стивен кивнул в сторону окна, и Блисс, взглянув туда, увидела, как толпа расступается, пропуская повозку с осужденным.
– Капитан Максвелл, – громко сказал Стивен.
Блисс не отрывала глаз от разбойника. В одной рубахе и штанах, он улыбался и махал рукой людям, провожающим его на смерть. Мужчины улыбались и махали в ответ, дамы утирали слезы. Блисс не верила своим глазам: она не представляла, что смерть – да еще такая ужасная смерть – может обратиться в спектакль, подобный тому, который они только что видели в театре.
Повозка остановилась у помоста с виселицей. Толпа затихла: все ждали последних слов капитана Максвелла.
Разбойник выпрямился и обвел народ взглядом. Черные волосы его развевались на ветру. Белоснежные зубы блеснули в улыбке. Казалось, его вовсе не волновала собственная судьба.
Звучный голос его, подхваченный теплым летним ветром, донесся до ушей Блисс.
– Я стою перед вами, – заговорил он, – готовый заплатить за свои преступления, и видит бог, что я осужден справедливо. Но хочу сказать вам, что один день своей разбойничьей жизни я не променял бы на долгие годы беспросветного прозябания «честных людей»! Нет, я ни о чем не жалею; разве что о том, что не успел полюбить всех этих прекрасных дам… – Он сделал широкий жест рукой, и толпа засмеялась. Капитан подождал, пока смех стихнет, и продолжал: – А теперь я прощаюсь со всеми вами. Да благословит господь моих друзей, а враги пусть отправляются к черту!
Палач шагнул вперед и надел на шею разбойника петлю. Блисс зажмурилась. Она не хотела – не могла – этого видеть, но услужливое воображение рисовало ей казнь во всех деталях. Вот палач стегнул лошадей, везущих повозку, они рванулись вперед, и разбойник закачался в воздухе, корчась в предсмертных судорогах…
– Стивен, уже все? – слабым голосом спросила она.
– Нет еще, – ответил Ангус. – Еще дергается.
Блисс прислонилась к Мерси; ей стало дурно. Горничная прекрасно понимала чувства своей хозяйки: на месте капитана Максвелла Блисс представляла Кита. Это Кит корчился в петле, борясь за жизнь, и в страшных муках испускал дух…
Блисс побледнела как мел и так сильно дрожала, что Стивен встревоженно склонился к ней.
– Блисс, – смущенно заговорил он, – я тебя не понимаю. Этот человек – преступник, приговоренный к смерти судом. Он не заслуживает твоей жалости. Он…
– Оставь меня в покое, черт тебя побери! – рявкнула Блисс, чувствуя, что еще немного – и ее стошнит прямо в экипаже. – Вези меня домой, и немедленно, иначе, клянусь богом, ты об этом пожалеешь!
Окликнув кучера, Стивен приказал ему ехать к Барторп-хаусу на Стрэнде. Всю дорогу в воздухе висело напряженное молчание.
– Я провожу тебя, – предложил Стивен, когда Блисс, опираясь на руку лакея, вышла из кареты.
– Не смей! – резко ответила Блисс. – Уходи, Стивен! Убирайся!
И она бегом влетела в дом. Верная Мерси следовала за ней по пятам. Дверь за ними захлопнулась, и Стивену оставалось только повернуть экипаж домой. Он постучал бы в дверь, но опасался, что его не впустят, а унижаться на глазах у слуг ему не хотелось.
– Ума не приложу, – проворчала Летиция, когда экипаж выехал из резных ворот Барторп-хауса и повернул на Стрэнд, – что это на нее нашло?
– Помолчала бы ты, Летиция, – мрачно ответил Стивен, не отрывая глаз от окна. Он все яснее чувствовал, что совершил ошибку.
Во сне Блисс ехала в карете по проселочным кентским дорогам. Рядом сидел Стивен. Они уже поженились и направлялись в замок Четем. Когда карета подъезжала к воротам, Блисс увидела, что на них что-то висит, качаясь на ветру.
– Что это? – громко спросила она, выглянув в окно.
– Тот проклятый разбойник, – ответил Стивен. – Твой разбойник. Твой возлюбленный.
– Нет! – вскрикнула Блисс.
Карета подъехала ближе. Теперь Блисс ясно видела Кита. Это он качался на воротах, руки и ноги его были закованы в цепи, тело отдано на милость ветру и воронам.
– Нет! – прошептала она, чувствуя, как мутится сознание.
– Это он, – ответил Стивен, – и он останется здесь. Ты будешь смотреть на него каждый день, Блисс, пока он не сгниет и не упадет на землю.
Карета проехала ворота. Теперь Блисс видела то, что осталось от Кита. Отважный и беззаботный красавец, которого она любила, целовала, держала в объятиях, превратился в…
Блисс проснулась от собственного крика. Сев на уютной кровати с розовым пологом, она долго вглядывалась во тьму. Слезы текли по ее щекам, и биение сердца под украшенной лентами ночной рубашкой гулко отдавалось в ушах.
Наконец Блисс осмелилась снова опуститься на подушку. Это сон, говорила она себе, просто кошмарный сон, навеянный посещением Тайбернского холма.
Блисс вздохнула: ей вспомнилось письмо Айзека. Если бы только знать, что Кит в безопасности! Тайбернский ужас не поразил бы ее так сильно, если бы не тревога за Кита. Айзек писал, что Кит рискует понапрасну, ведет себя так, словно ему не дорога жизнь. Что, если кто-нибудь из ограбленных застрелил его? Ведь Стивену это почти удалось!
Блисс зажмурилась. Мысль о том, что Кит лежит где-то в лесу, истекая кровью, была невыносима. Нет, этого не может быть! Он жив и здоров – просто где-то скрывается. Однако Блисс не могла выбросить из головы, что Айзек, ближайший друг Кита, настолько обеспокоен его судьбой, что решился даже написать ей!
Здесь, в Лондоне, Блисс чувствовала себя беспомощной. Она ничего не могла сделать. Если бы она вернулась в Четем! Тогда, возможно, вместе с Айзеком им удалось бы разрешить эту загадку…
Лежа без сна, Блисс не жалела проклятий для Стивена, его сестры и лорда Камерона. Это они во всем виноваты! Если бы они не притащили ее в Тайберн, она не лежала бы сейчас в темноте, преследуемая безобразными кошмарами. Все они одинаковы: бесчувственные, жадные, грубые… Летиция и ее обедневший кавалер смотрят на Блисс как на источник дохода. Она вынуждена кормить не только Вилльерсов, но и Летицию с ее нищим возлюбленным! Чем ближе подходил срок венчания, тем меньше хотелось Блисс связывать свою судьбу с этой семейкой.
Несколько часов девушка беспокойно ворочалась в постели и только на рассвете забылась глубоким сном. Было уже позднее утро, когда Мерси потрясла ее за плечо.
– Миледи, – заговорила она, – мне пришлось разбудить вас. Вы собирались ехать в деревню с милордом Вилльерсом, его матушкой и сестрой.
– В деревню… – Блисс поморщилась от яркого света, заливавшего спальню сквозь отдернутые шторы. – Ах да, помню…
Они были приглашены в поместье герцога Бекингема. Блисс застонала. Перспектива целого дня в обществе не только Стивена, его матери и сестры, но и герцога, которого она не любила и которому не доверяла, была просто невыносима.
– Я не поеду, – твердо сказала она.
– А сэр Бейзил…
– А сэр Бейзил пусть убирается к дьяволу! – прервала ее Блисс. – Я не поеду.
Мерси исчезла. Как и ожидала Блисс, не прошло и нескольких минут, как в спальню ворвался сэр Бейзил.
– Что за чушь? – взревел он с порога. – Горничная сказала, что ты отказываешься ехать к герцогу!
– Совершенно верно, – ответила Блисс. – После вчерашнего я не смогу спокойно разговаривать со Стивеном и его сестрой. Вы знаете, куда они меня повезли?
– Да, в Тайберн, – ответил сэр Бейзил. – Ну и что?
– По-вашему, это пустяки? – вскричала Блисс, вскакивая с постели. – Это было отвратительно! Я думала, меня стошнит прямо на месте!
– Дурацкое девичье ломание! – пренебрежительно ответил сэр Бейзил. – Да ты хоть понимаешь, кудатебя пригласили?
– К герцогу Бекингему, – подтвердила Блисс. – Он мне не нравится. По-моему, он развратник и лицемер.
– Он – влиятельный и могущественный человек!
– Лицемер! Кричит на всех углах, что ненавидит врагов короля, а сам женился ради денег на дочери кромвелевского генерала! Притворяется, что защищает интересы пуритан, а сам не пропускает ни одной юбки! А его обжорство и пьянство уже вошло в пословицу! – Сэр Бейзил хотел возразить, но Блисс продолжала: – И если вы заставите меня поехать, я скажу все это ему в лицо!
Сэр Бейзил побледнел.
– С тебя станется! Черт побери, ты можешь все погубить! Ладно, оставайся дома. Я сообщу Вилльерсам, что ты заболела. Но, клянусь богом, больше я этих глупостей не потерплю!
И он, громко топая, вылетел из комнаты. Блисс улыбнулась, довольная, что ей удалось выиграть хотя бы маленькую битву. Она от души надеялась, что это – не последняя победа.
Выпрыгнув из постели, она дернула шнур звонка для прислуги. Явилась Мерси, и Блисс изложила ей свой план, зная, что верная горничная будет только рада помочь.
– Я хочу уехать из Лондона, – начала она. – Вернуться в Четем.
– А сэр Бейзил… – начала девушка.
– Сэр Бейзил об этом ничего не знает. И не должен знать, иначе он нам помешает.
Горничная кивнула и придвинулась ближе к хозяйке.
– Ты поедешь со мной? – спросила Блисс.
Горничная кивнула.
– Должна тебя предупредить, это будет опасно. Мы должны выехать ночью – сегодня, если получится, – а ты знаешь, как рискованно путешествовать по ночам. Надо найти экипаж и кучера. Кучер сэра Бейзила, понятно, не подходит. Найми кого-нибудь.
– Я знаю такого человека, – промолвила девушка.
– Вот как? – удивилась Блисс. – Кто же это, Мерси?
– Один мой друг, миледи, – загадочно ответила Мерси. – Если ваша милость достаточно мне доверяет…
Блисс опустилась в кресло.
– Ты, право, меня удивляешь, Мерси. Но будь что будет: я полностью тебе доверяю.
Горничная, просияв, сделала реверанс.
– Так, значит, сегодня, миледи? – спросила она. Блисс кивнула. – Тогда пойду поговорю со своим другом. А если кто-то спросит, куда это я, отвечу, что вы послали меня в лавку купить лент и духов.
С этими словами Мерси хотела уйти, но Блисс ее остановила.
– Мерси! – окликнула она. Горничная остановилась на пороге и обернулась к ней. – Тебе ведь понадобятся деньги, чтобы нанять этого твоего друга? Он, несомненно, захочет получить за такое опасное путешествие хотя бы небольшую плату вперед!
К изумлению Блисс, Мерси затрясла головой:
– Нет, миледи, это совсем не нужно! Он доверяет мне, как и вы.
– Хорошо, тогда иди, – ответила Блисс. – И, Мерси, клянусь, я не забуду твоей услуги.
Горничная широко улыбнулась и, присев в торопливом реверансе, вылетела за дверь. Блисс опустилась в кресло и задумалась. Впервые за много дней в сердце у нее затеплилась слабая надежда на то, что в конце концов все обернется к лучшему.
– Что, если нам навестить капитана Максвелла? – спросил Ангус, усаживаясь к ним в карету.
– Сегодня? – спросил Стивен. – В такое время?
– Мероприятие назначено на пять. У нас еще пропасть времени!
– А кто такой капитан Максвелл? – спросила Блисс.
Она взглянула на Мерси – та только пожала плечами.
– А вы не знаете? – Ангус обменялся лукавым взглядом с Летицией, которая сидела рядом, вцепившись в его руку.
– Не говорите ей, не говорите! – воскликнула Летиция. – Пусть это будет сюрприз!
– Хорошо, – согласился Стивен. – Итак, это сюрприз. Думаю, он тебя развлечет.
После спектакля Дрюри-Лейн была запружена каретами, и карете не сразу удалось тронуться с места. Наконец экипаж покинул Дрюри-Лейн и покатился мимо парка Сент-Джеймс. Любопытство Блисс сменилось беспокойством: ей не нравились ни плотоядная улыбочка Летиции, ни взгляды, которыми обменивались Стивен и Ангус. Когда же карета достигла цели, Блисс пришла в настоящий ужас.
– Тайбернский холм! – воскликнула она, побледнев, когда увидела бурлящую толпу и посреди нее – виселицу. Все подъезды к холму были запружены каретами, многие из них – богато украшенные и с гербами на дверцах. Очевидно, не один простой народ считал казнь захватывающим развлечением.
Ангус и Стивен расхохотались.
– Да, это Тайберн! – ответил Стивен. – Ну, Блисс, выше голову! Откуда такой бледный вид? Ты же у меня не трусиха, верно?
– А капитан Максвелл, – с трудом выговорила Блисс, крепко сжав руку сидящей рядом Мерси, – это человек, которого казнят?
– Он самый, – подтвердил Ангус. – И правильно делают, надо сказать: из-за него дорога на Дувр стала попросту опасной!
– Так он был… – начала Блисс, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.
– Разбойником, – закончила Летиция.
Блисс показалось, что пол уплывает из-под ног. Голова закружилась, во рту появилась неприятная сухость.
– Стивен, пожалуйста, отвези меня домой! – дрожащим голосом взмолилась она, схватив жениха за руку.
– Ну вот! – воскликнула Летиция. – А я хочу остаться! Блисс, да не будь же такой занудой!
– Уезжать уже поздно, – ответил Стивен. – Смотри, повозка!
По толпе пронесся многоголосый гул. Стивен кивнул в сторону окна, и Блисс, взглянув туда, увидела, как толпа расступается, пропуская повозку с осужденным.
– Капитан Максвелл, – громко сказал Стивен.
Блисс не отрывала глаз от разбойника. В одной рубахе и штанах, он улыбался и махал рукой людям, провожающим его на смерть. Мужчины улыбались и махали в ответ, дамы утирали слезы. Блисс не верила своим глазам: она не представляла, что смерть – да еще такая ужасная смерть – может обратиться в спектакль, подобный тому, который они только что видели в театре.
Повозка остановилась у помоста с виселицей. Толпа затихла: все ждали последних слов капитана Максвелла.
Разбойник выпрямился и обвел народ взглядом. Черные волосы его развевались на ветру. Белоснежные зубы блеснули в улыбке. Казалось, его вовсе не волновала собственная судьба.
Звучный голос его, подхваченный теплым летним ветром, донесся до ушей Блисс.
– Я стою перед вами, – заговорил он, – готовый заплатить за свои преступления, и видит бог, что я осужден справедливо. Но хочу сказать вам, что один день своей разбойничьей жизни я не променял бы на долгие годы беспросветного прозябания «честных людей»! Нет, я ни о чем не жалею; разве что о том, что не успел полюбить всех этих прекрасных дам… – Он сделал широкий жест рукой, и толпа засмеялась. Капитан подождал, пока смех стихнет, и продолжал: – А теперь я прощаюсь со всеми вами. Да благословит господь моих друзей, а враги пусть отправляются к черту!
Палач шагнул вперед и надел на шею разбойника петлю. Блисс зажмурилась. Она не хотела – не могла – этого видеть, но услужливое воображение рисовало ей казнь во всех деталях. Вот палач стегнул лошадей, везущих повозку, они рванулись вперед, и разбойник закачался в воздухе, корчась в предсмертных судорогах…
– Стивен, уже все? – слабым голосом спросила она.
– Нет еще, – ответил Ангус. – Еще дергается.
Блисс прислонилась к Мерси; ей стало дурно. Горничная прекрасно понимала чувства своей хозяйки: на месте капитана Максвелла Блисс представляла Кита. Это Кит корчился в петле, борясь за жизнь, и в страшных муках испускал дух…
Блисс побледнела как мел и так сильно дрожала, что Стивен встревоженно склонился к ней.
– Блисс, – смущенно заговорил он, – я тебя не понимаю. Этот человек – преступник, приговоренный к смерти судом. Он не заслуживает твоей жалости. Он…
– Оставь меня в покое, черт тебя побери! – рявкнула Блисс, чувствуя, что еще немного – и ее стошнит прямо в экипаже. – Вези меня домой, и немедленно, иначе, клянусь богом, ты об этом пожалеешь!
Окликнув кучера, Стивен приказал ему ехать к Барторп-хаусу на Стрэнде. Всю дорогу в воздухе висело напряженное молчание.
– Я провожу тебя, – предложил Стивен, когда Блисс, опираясь на руку лакея, вышла из кареты.
– Не смей! – резко ответила Блисс. – Уходи, Стивен! Убирайся!
И она бегом влетела в дом. Верная Мерси следовала за ней по пятам. Дверь за ними захлопнулась, и Стивену оставалось только повернуть экипаж домой. Он постучал бы в дверь, но опасался, что его не впустят, а унижаться на глазах у слуг ему не хотелось.
– Ума не приложу, – проворчала Летиция, когда экипаж выехал из резных ворот Барторп-хауса и повернул на Стрэнд, – что это на нее нашло?
– Помолчала бы ты, Летиция, – мрачно ответил Стивен, не отрывая глаз от окна. Он все яснее чувствовал, что совершил ошибку.
Во сне Блисс ехала в карете по проселочным кентским дорогам. Рядом сидел Стивен. Они уже поженились и направлялись в замок Четем. Когда карета подъезжала к воротам, Блисс увидела, что на них что-то висит, качаясь на ветру.
– Что это? – громко спросила она, выглянув в окно.
– Тот проклятый разбойник, – ответил Стивен. – Твой разбойник. Твой возлюбленный.
– Нет! – вскрикнула Блисс.
Карета подъехала ближе. Теперь Блисс ясно видела Кита. Это он качался на воротах, руки и ноги его были закованы в цепи, тело отдано на милость ветру и воронам.
– Нет! – прошептала она, чувствуя, как мутится сознание.
– Это он, – ответил Стивен, – и он останется здесь. Ты будешь смотреть на него каждый день, Блисс, пока он не сгниет и не упадет на землю.
Карета проехала ворота. Теперь Блисс видела то, что осталось от Кита. Отважный и беззаботный красавец, которого она любила, целовала, держала в объятиях, превратился в…
Блисс проснулась от собственного крика. Сев на уютной кровати с розовым пологом, она долго вглядывалась во тьму. Слезы текли по ее щекам, и биение сердца под украшенной лентами ночной рубашкой гулко отдавалось в ушах.
Наконец Блисс осмелилась снова опуститься на подушку. Это сон, говорила она себе, просто кошмарный сон, навеянный посещением Тайбернского холма.
Блисс вздохнула: ей вспомнилось письмо Айзека. Если бы только знать, что Кит в безопасности! Тайбернский ужас не поразил бы ее так сильно, если бы не тревога за Кита. Айзек писал, что Кит рискует понапрасну, ведет себя так, словно ему не дорога жизнь. Что, если кто-нибудь из ограбленных застрелил его? Ведь Стивену это почти удалось!
Блисс зажмурилась. Мысль о том, что Кит лежит где-то в лесу, истекая кровью, была невыносима. Нет, этого не может быть! Он жив и здоров – просто где-то скрывается. Однако Блисс не могла выбросить из головы, что Айзек, ближайший друг Кита, настолько обеспокоен его судьбой, что решился даже написать ей!
Здесь, в Лондоне, Блисс чувствовала себя беспомощной. Она ничего не могла сделать. Если бы она вернулась в Четем! Тогда, возможно, вместе с Айзеком им удалось бы разрешить эту загадку…
Лежа без сна, Блисс не жалела проклятий для Стивена, его сестры и лорда Камерона. Это они во всем виноваты! Если бы они не притащили ее в Тайберн, она не лежала бы сейчас в темноте, преследуемая безобразными кошмарами. Все они одинаковы: бесчувственные, жадные, грубые… Летиция и ее обедневший кавалер смотрят на Блисс как на источник дохода. Она вынуждена кормить не только Вилльерсов, но и Летицию с ее нищим возлюбленным! Чем ближе подходил срок венчания, тем меньше хотелось Блисс связывать свою судьбу с этой семейкой.
Несколько часов девушка беспокойно ворочалась в постели и только на рассвете забылась глубоким сном. Было уже позднее утро, когда Мерси потрясла ее за плечо.
– Миледи, – заговорила она, – мне пришлось разбудить вас. Вы собирались ехать в деревню с милордом Вилльерсом, его матушкой и сестрой.
– В деревню… – Блисс поморщилась от яркого света, заливавшего спальню сквозь отдернутые шторы. – Ах да, помню…
Они были приглашены в поместье герцога Бекингема. Блисс застонала. Перспектива целого дня в обществе не только Стивена, его матери и сестры, но и герцога, которого она не любила и которому не доверяла, была просто невыносима.
– Я не поеду, – твердо сказала она.
– А сэр Бейзил…
– А сэр Бейзил пусть убирается к дьяволу! – прервала ее Блисс. – Я не поеду.
Мерси исчезла. Как и ожидала Блисс, не прошло и нескольких минут, как в спальню ворвался сэр Бейзил.
– Что за чушь? – взревел он с порога. – Горничная сказала, что ты отказываешься ехать к герцогу!
– Совершенно верно, – ответила Блисс. – После вчерашнего я не смогу спокойно разговаривать со Стивеном и его сестрой. Вы знаете, куда они меня повезли?
– Да, в Тайберн, – ответил сэр Бейзил. – Ну и что?
– По-вашему, это пустяки? – вскричала Блисс, вскакивая с постели. – Это было отвратительно! Я думала, меня стошнит прямо на месте!
– Дурацкое девичье ломание! – пренебрежительно ответил сэр Бейзил. – Да ты хоть понимаешь, кудатебя пригласили?
– К герцогу Бекингему, – подтвердила Блисс. – Он мне не нравится. По-моему, он развратник и лицемер.
– Он – влиятельный и могущественный человек!
– Лицемер! Кричит на всех углах, что ненавидит врагов короля, а сам женился ради денег на дочери кромвелевского генерала! Притворяется, что защищает интересы пуритан, а сам не пропускает ни одной юбки! А его обжорство и пьянство уже вошло в пословицу! – Сэр Бейзил хотел возразить, но Блисс продолжала: – И если вы заставите меня поехать, я скажу все это ему в лицо!
Сэр Бейзил побледнел.
– С тебя станется! Черт побери, ты можешь все погубить! Ладно, оставайся дома. Я сообщу Вилльерсам, что ты заболела. Но, клянусь богом, больше я этих глупостей не потерплю!
И он, громко топая, вылетел из комнаты. Блисс улыбнулась, довольная, что ей удалось выиграть хотя бы маленькую битву. Она от души надеялась, что это – не последняя победа.
Выпрыгнув из постели, она дернула шнур звонка для прислуги. Явилась Мерси, и Блисс изложила ей свой план, зная, что верная горничная будет только рада помочь.
– Я хочу уехать из Лондона, – начала она. – Вернуться в Четем.
– А сэр Бейзил… – начала девушка.
– Сэр Бейзил об этом ничего не знает. И не должен знать, иначе он нам помешает.
Горничная кивнула и придвинулась ближе к хозяйке.
– Ты поедешь со мной? – спросила Блисс.
Горничная кивнула.
– Должна тебя предупредить, это будет опасно. Мы должны выехать ночью – сегодня, если получится, – а ты знаешь, как рискованно путешествовать по ночам. Надо найти экипаж и кучера. Кучер сэра Бейзила, понятно, не подходит. Найми кого-нибудь.
– Я знаю такого человека, – промолвила девушка.
– Вот как? – удивилась Блисс. – Кто же это, Мерси?
– Один мой друг, миледи, – загадочно ответила Мерси. – Если ваша милость достаточно мне доверяет…
Блисс опустилась в кресло.
– Ты, право, меня удивляешь, Мерси. Но будь что будет: я полностью тебе доверяю.
Горничная, просияв, сделала реверанс.
– Так, значит, сегодня, миледи? – спросила она. Блисс кивнула. – Тогда пойду поговорю со своим другом. А если кто-то спросит, куда это я, отвечу, что вы послали меня в лавку купить лент и духов.
С этими словами Мерси хотела уйти, но Блисс ее остановила.
– Мерси! – окликнула она. Горничная остановилась на пороге и обернулась к ней. – Тебе ведь понадобятся деньги, чтобы нанять этого твоего друга? Он, несомненно, захочет получить за такое опасное путешествие хотя бы небольшую плату вперед!
К изумлению Блисс, Мерси затрясла головой:
– Нет, миледи, это совсем не нужно! Он доверяет мне, как и вы.
– Хорошо, тогда иди, – ответила Блисс. – И, Мерси, клянусь, я не забуду твоей услуги.
Горничная широко улыбнулась и, присев в торопливом реверансе, вылетела за дверь. Блисс опустилась в кресло и задумалась. Впервые за много дней в сердце у нее затеплилась слабая надежда на то, что в конце концов все обернется к лучшему.
17
Блисс понимала, что должна хоть немного отдохнуть перед предстоящей ночью – однако была слишком взвинчена, чтобы прилечь хоть на несколько минут. Она не могла поверить, что действительно решилась на такой шаг. Бежать из Лондона, прочь от сэра Бейзила, от Стивена… Это казалось невозможным – но что ей оставалось делать? Выбора не было.
Мерси вернулась удивительно быстро. С горящими от возбуждения щеками она влетела в комнату Блисс.
– Ты виделась со своим другом? – нетерпеливо спросила Блисс.
– Да, миледи. У него есть карета и четверка быстрых лошадей. Сегодня ночью он отвезет нас в Четем. Мы встретимся с ним в полночь на Сент-Мартинз-Лейн.
– А деньги? – спросила Блисс, надеясь, что неведомый друг Мерси не потребует слишком высокой платы вперед.
Мерси замотала головой:
– Он сказал, что о плате договорится с вами в Четеме.
– Отлично.
На руках у Блисс почти не было денег, но сейчас она об этом не думала. Самым важным для нее казалось ускользнуть из Лондона – а с кучером она как-нибудь договорится!
Весь остаток дня Блисс старалась вести себя как обычно. Она читала, вышивала каминный экран для Луизы Лонсдейл, за ужином вела вежливую беседу с сэром Бейзилом – а сама думала только о том, как медленно тащатся минуты и часы, приближающие ее к полуночи.
Напольные часы пробили десять, и Блисс старательно изобразила зевок.
– Уже поздно, – пробормотала она. – Позвольте пожелать вам доброй ночи, милорд.
– Вы знаете, что Стивен сегодня четыре раза присылал людей справиться о вашем здоровье?
– Вот как? – Блисс постаралась, чтобы голос ее звучал не слишком равнодушно. – И что вы ему сказали?
– Передал, что вам уже лучше, и обещал, что в четверг вы отправитесь с ним на придворный бал.
– Конечно, милорд, – беззаботно ответила Блисс, уверенная, что в четверг ее уже не будет в Лондоне.
Блисс с Мерси скрылись в спальне и начали ждать полуночи. Они потушили весь свет, кроме маленькой свечки у кровати, опасаясь, что кто-нибудь, проходя мимо спальни, заметит огонь и поймет, что Блисс не легла.
Мерси вернулась удивительно быстро. С горящими от возбуждения щеками она влетела в комнату Блисс.
– Ты виделась со своим другом? – нетерпеливо спросила Блисс.
– Да, миледи. У него есть карета и четверка быстрых лошадей. Сегодня ночью он отвезет нас в Четем. Мы встретимся с ним в полночь на Сент-Мартинз-Лейн.
– А деньги? – спросила Блисс, надеясь, что неведомый друг Мерси не потребует слишком высокой платы вперед.
Мерси замотала головой:
– Он сказал, что о плате договорится с вами в Четеме.
– Отлично.
На руках у Блисс почти не было денег, но сейчас она об этом не думала. Самым важным для нее казалось ускользнуть из Лондона – а с кучером она как-нибудь договорится!
Весь остаток дня Блисс старалась вести себя как обычно. Она читала, вышивала каминный экран для Луизы Лонсдейл, за ужином вела вежливую беседу с сэром Бейзилом – а сама думала только о том, как медленно тащатся минуты и часы, приближающие ее к полуночи.
Напольные часы пробили десять, и Блисс старательно изобразила зевок.
– Уже поздно, – пробормотала она. – Позвольте пожелать вам доброй ночи, милорд.
– Вы знаете, что Стивен сегодня четыре раза присылал людей справиться о вашем здоровье?
– Вот как? – Блисс постаралась, чтобы голос ее звучал не слишком равнодушно. – И что вы ему сказали?
– Передал, что вам уже лучше, и обещал, что в четверг вы отправитесь с ним на придворный бал.
– Конечно, милорд, – беззаботно ответила Блисс, уверенная, что в четверг ее уже не будет в Лондоне.
Блисс с Мерси скрылись в спальне и начали ждать полуночи. Они потушили весь свет, кроме маленькой свечки у кровати, опасаясь, что кто-нибудь, проходя мимо спальни, заметит огонь и поймет, что Блисс не легла.