Дюбэй Сандра. Ночной всадник

   За окном лондонская грязь и суета сменились зеленью и аккуратными одноэтажными домиками пригорода.
   – Наконец-то мы будем вместе! Понимаешь, Мерси, – свободны и вместе!
   Лошади неслись во весь опор – но Блисс все равно казалось, что карета еле тащится. Когда же одна из лошадей захромала и путникам пришлось остановиться на почтовой станции, досаде ее не было предела.
   – Неужели нельзя поскорее с этим покончить? – нетерпеливо спрашивала она, глядя, как здешний конюх осматривает лошадиное копыто.
   – Миледи, если сейчас не позаботиться о Сером, он охромеет на всю жизнь, – отвечал кучер.
   – Но неужели нельзя взять почтовую лошадь, а за нашей потом кого-нибудь прислать? – настаивала Блисс.
   – Да, действительно, – согласился кучер. – Так и сделаем. Или пускай Джон останется здесь и присмотрит за Серым.
   – Отлично, – ответила Блисс.
   По приказу хозяйки Джон, лакей, сидевший рядом с кучером на облучке для защиты Блисс от разбойников, остался на станции. Он должен был дождаться, когда Серому сменят подкову, и догнать хозяйку верхом.
   Когда карета снова тронулась в путь, солнце уже клонилось к западу.
   – Сколько времени мы потеряли! – вздохнула Блисс. – Нам повезет, если успеем приехать в Четем до темноты.
   – Что, если на нас нападет разбойник? – лукаво спросила Мерси.
   Блисс улыбнулась в ответ.
   – Что ж, не возражаю, если это будет мойразбойник!
   Дальше они ехали в молчании. До Четема оставалось всего несколько миль, но Блисс, сгорающей от нетерпения, каждая минута казалась вечностью. Она смотрела в окно, мысленно представляя себе свидание с Китом… и очнулась от своих грез только тогда, когда снаружи раздались какие-то крики, испуганное ржание лошадей, а затем карета резко остановилась.
   – Слезай с козел! – крикнул мужской голос. – Оружие на землю!
   Сердце Блисс подпрыгнуло от радостного волнения.
   – Кит! – едва дыша, прошептала она. – Это Кит!
   – Нет, миледи, – встревоженно возразила Мерси. – Голос-то, кажется, не его…
   Но Блисс ее не слышала. Не сомневаясь, что сейчас увидит возлюбленного, она отворила дверцу и в вихре розового шелка выпрыгнула из кареты.
   Однако первого же взгляда на разбойника, стоящего рядом со статным вороным жеребцом, было достаточно, чтобы понять, как жестоко она ошиблась. У этого человека, чье лицо скрывалось под маской, не было ничего общего с Китом – кроме разве что черного плаща и широкополой шляпы.
   – О, вот и она! – насмешливо протянул незнакомец. – Рад вас приветствовать, миледи! – И он отвесил издевательский поклон, при этом не переставая целиться в кучера из двух пистолетов.
   – У меня нет с собой ни золота, ни дорогих украшений, – с достоинством сказала Блисс. – Только вот эти серьги и жемчужное ожерелье. Возьмите их и дайте нам ехать своей дорогой.
   Из-под маски блеснули насмешливые голубые глаза – взгляд их показался Блисс странно знакомым.
   – Зачем мне драгоценности? Мне нужны вы, моя прелесть. Вы поедете со мной!
   – Черта с два! – взревел кучер, бросаясь на негодяя.
   Лесную тишину разорвал грохот выстрела. Лошади заржали и испуганно забились в постромках. Кучер поднял руку к груди, опустился на колени, затем начал медленно заваливаться на бок. По камзолу его расплывалось алое пятно.
   – Будь ты проклят, убийца! – вскричала Блисс, бросаясь к верному слуге. Но тот уже смотрел в небо немигающими остекленевшими глазами, и Блисс поняла, что помочь ему невозможно.
   – Убийца! – гневно воскликнула она.
   – Садитесь в карету, миледи, – приказал разбойник. – Я сяду на козлы.
   – Убирайся к черту! – вскричала Блисс. – Если я не подчинюсь, ты и меня пристрелишь?
   – Вы, моя прелесть, нужны мне живой, – ответил разбойник. – Вас я убивать не буду.
   В это время Мерси, воспользовавшись тем, что разбойник не обращал на нее внимания, начала подкрадываться к нему. Трудно сказать, на что она надеялась – может быть, хотела броситься на него и отобрать пистолет.
   – А вот эту девчонку пристрелю с удовольствием! – внезапно прорычал разбойник.
   Прежде чем Блисс успела ему помешать, он повернулся к Мерси. Прогремел второй пистолет – и девушка замертво рухнула наземь.
   – Мерси!! – Отчаянный вопль Блисс эхом отозвался в лесу. – Мерси, милая! – Блисс упала на колени перед недвижным телом горничной, по щекам ее заструились слезы.
   Поглощенная ужасом и горем, Блисс не заметила, как разбойник приблизился к ней и занес над ее головой руку с пистолетом. Что-то ударило ее в висок, и разноцветные искры вспыхнули перед глазами – а затем все погрузилось во тьму.

32

   Блисс со стоном открыла глаза. Во рту у нее пересохло, в голове словно стучала сотня молотов. Блисс попыталась сесть, но тут же снова повалилась на подушку.
   Где она? Что произошло? Последнее, что она помнит…
   Мерси! Глаза Блисс наполнились слезами. Разбойник застрелил Мерси! Хладнокровно убил беззащитную девушку – и за что? Только за что, что она пыталась защитить хозяйку от негодяя, решившего ее похитить?
   Дрожащей рукой Блисс смахнула слезы со щек. Оплакать гибель подруги она еще успеет, сейчас надо подумать о себе, понять, где она, что происходит вокруг и что ждет ее в будущем.
   Она лежала в маленькой, бедно обставленной комнатке, судя по всему, в каком-то деревенском домике. Не было сомнений, что домик этот сокрыт в глубине леса, где едва ли найдут ее посланцы сэра Бейзила.
   Из-под двери пробивалась полоска света. Оттуда доносились приглушенные голоса – мужской и женский.
   С трудом встав на ноги, Блисс подошла и приложила ухо к двери. Голоса стали отчетливее.
   – Зачем, ну зачем ты их убил? – говорила женщина.
   – А что мне оставалось? – раздраженно отвечал мужчина. – Кучер набросился на меня, да и эта горничная – настоящая ведьма, на все была готова, чтобы защитить хозяйку!
   – Зато теперь нас обвинят не только в похищении, но и в убийстве! – вздохнула женщина.
   – У нас нет свидетелей, – заметил мужчина.
   – А Блисс? Она, по-твоему, не свидетель?
   Спор продолжался, но Блисс уже не слушала. Она замерла у двери, потрясенная до глубины души. Голос мужчины по-прежнему оставался лишь смутно знакомым; но вот тоненький, капризный женский голосок она слышала много раз и не перепутала бы ни с каким другим.
   Не думая, что будет дальше, Блисс распахнула дверь.
   – Летиция! – воскликнула она, бросая гневный взор на женщину, стоящую у камина.
   Летиция Вилльерс повернулась к ней.
   – Наконец-то ты очнулась! Я уж начала бояться, что Ангус перестарался, когда бил тебя по голове рукояткой пистолета!
   – Можно подумать, ты обо мне беспокоилась! – воскликнула Блисс.
   – Совершенно верно, – возразила Летиция. – Ты нам нужна живой.
   – А вот смерть кучера и горничной вас совершенно не обеспокоила, как я вижу.
   – Сами виноваты, – заметила Летиция. – Не надо было становиться у нас на пути. Теперь пусть пеняют на себя!
   – Зачем ты все это затеяла? – спросила Блисс. – Мстишь за брата?
   – Нет, Блисс, не совсем. Дело в том, что ты задолжала мне и должна выплатить долг.
   – Я? Тебе? – Блисс непонимающе взглянула на нее. – И что же я тебе должна?
   – Деньги. Ты обещала, что обеспечишь нас с Ангусом.
   Блисс почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
   – Так вот в чем дело! Боже мой! Вы убили двоих ни в чем не повинных людей ради… ради… – Она была не в силах продолжать.
   – Ты обещала! – выкрикнула Летиция.
   – В то время Стивен был жив, – напомнила ей Блисс. – И мы с тобой собирались стать сестрами. Но Стивен мертв, и я не хочу больше иметь ничего общего с вашей семейкой!
   – Правильно, Стивен мертв! – воскликнула Летиция. – А почему? Кто его убил? Твой любовник!
   – Это была дуэль, – отрезала Блисс, – и Кит только защищался.
   – Врешь! – выкрикнула Летиция.
   – Кит получил помилование от короля и…
   – А почему его помиловали? – прервала ее Летиция. – Потому что Бекингем и Каслмейн заставили матушку просить короля об этом!
   – Но зачем? – с недоверием спросила Блисс.
   – Король пришел к Барбаре, – объяснила Летиция, повторяя историю, которую горничная леди Дафны узнала от лакея Барбары, – и сказал, что, если Кита повесят, он тебя «утешит» – так он выразился. Барбара испугалась, что ты займешь ее место.
   – Но он не мог не понимать, что я никогда… – начала Блисс, но осеклась. Разумеется, король понимал, что Блисс никогда, даже в случае смерти Кита, не согласится стать его любовницей. Но Барбара недостаточно знала Блисс – и попалась в расставленную хитрым монархом ловушку.
   При мысли о том, как король одурачил свою недалекую фаворитку, Блисс невольно рассмеялась. Летиция подскочила к ней, сжав кулаки.
   – Чему смеешься? – воскликнула она. – Тебе смешно, когда убивают невинных людей? Когда преступники гуляют на свободе? Или радуешься тому, что обманула меня и не выполнила своего обещания?
   – Хорошо, – устало произнесла Блисс. От пронзительного голоса Летиции у нее снова застучало в висках. – Чего ты от меня хочешь? Собираешься держать меня в плену, пока я не дам нового обещания? Хорошо, Летиция, я обещаю обеспечить тебя и Ангуса. А теперь отпусти меня.
   – Я не такая дура! – фыркнула Летиция. – Я знаю, что ты не распоряжаешься своим состоянием. Твои деньги в руках у сэра Бейзила.
   – Почему же вы тогда не похитили сэра Бейзила? – саркастически заметила Блисс.
   – Сойдете и вы, моя прелесть, – вступил в разговор Ангус Камерон. – Мы напишем сэру Бейзилу и потребуем выкуп.
   – С чего вы взяли, что он заплатит? – удивилась Блисс.
   – Непременно заплатит, – доверительно призналась Летиция. – Он не захочет тебя терять. Ты для него – настоящая золотая жила!
   – Вы сошли с ума, – пробормотала Блисс. – Вы оба сумасшедшие!
   Ангус и Летиция переглянулись и ничего не ответили. Блисс поняла, что переубедить их не удастся. Все, что ей остается, – играть по их правилам и надеяться, что помощь придет раньше, чем их авантюра выйдет на новый кровавый виток.
 
   Сгустились тучи, и начал накрапывать дождь. Холодные мелкие капли падали на бледное лицо Мерси и, словно слезы, стекали по щекам.
   Девушка застонала и пошевелилась. Попыталась поднять руку, чтобы стереть влагу с лица, но рука ее бессильно упала.
   После нескольких неудачных попыток Мерси удалось приподняться на локте. У девушки кружилась голова; она не понимала, где находится и что с ней стряслось. Взгляд ее упал на тело кучера – и в душу, прорвав плотину забвения, хлынули ужасные воспоминания.
   – Миледи! – прошептала Мерси, оглядываясь кругом. Но госпожи нигде не было видно: исчезли и карета, и разбойник. Чтоб ему вечно гореть в аду – этот негодяй увез миледи с собой!
   Мерси попыталась встать, но вскрикнула от резкой боли в плече. Платье ее промокло и заскорузло от крови; волосы тоже были в крови. Вся левая рука распухла, и любая попытка пошевелить ею вызывала невыносимую боль. Мерси не знала, опасна ли рана, нанесенная разбойником, – да и не думала об этом. В голове ее билась одна мысль: она должна добраться до Четема и рассказать, что случилось с Блисс.
   Мерси снова попробовала встать, осторожно, не опираясь на левую руку – но, едва поднявшись, снова рухнула в грязь. Она потеряла много крови; от слабости у нее кружилась голова, и казалось, что земля ходуном ходит под ногами.
   Мерси отползла на обочину и снова поднялась, на этот раз цепляясь за дерево. Не отпуская спасительного ствола, сделала шаг, еще шаг…
   Дождь прекратился; из-за облаков выплыла луна. Мерси шла, пошатываясь, вдоль дороги от дерева к дереву, и по земле тянулся за ней кровавый след. Она сознавала, что слабеет с каждым шагом, но не боялась за себя. Одна мысль владела ею – дойти до Четема! Спасти госпожу – хотя бы ценой собственной жизни!

33

   Черная колымага с гербами на дверцах въехала во двор замка Четем и остановилась. Из кареты появился сэр Бейзил, костлявая физиономия его кривилась в мрачной гри– масе. «Черт бы побрал Блисс! – думал он. – Стоило бы избить эту дрянь до полусмерти!» Но, увы, нанесение телесных повреждений запрещено законом, а сэру Бейзилу не улыбалось идти под суд из-за какой-то наглой распущенной девчонки!
   Блисс уже отъехала от Лондона на много миль, когда до сэра Бейзила дошло известие о побеге Кита из Тауэра. Черт побери, он-то думал, что негодяй спокойно сидит взаперти! Мало того – Блисс, несомненно, знала о его побеге, когда испрашивала разрешения уехать… Вот и имей после этого дело с девицами из знатных семейств! Знай он раньше, что за хлопотливое занятие опекунство, ни за что на свете не стал бы в это ввязываться! Но, решаясь вложить деньги в новое для себя дело, сэр Бейзил полагал, что юные девы благородных кровей – существа, так сказать, эфирные, нежные, кроткие, а главное, послушные. Ах, как он просчитался!
   Лакей распахнул дверь, и сэр Бейзил взлетел вверх по ступенькам. Ну, сейчас он раз и навсегда объяснит мерзавке, где ее место!
   – Милорд! – навстречу ему выбежал дворецкий Феншоу. – Мы не ожидали… не получали никаких известий…
   – Мне плевать, чего вы ожидали! – проревел сэр Бейзил. – Приведите леди Блисс ко мне в кабинет, и немедленно!
   – Леди Блисс? – переспросил Феншоу. – Милорд, я вас не понимаю!
   – Ты что, последние мозги потерял?! Приведи сюда мою подопечную, да поскорее!
   – Но, милорд, ее здесь нет!
   – Нет?
   – Нет, милорд. – И вдруг дворецкий всплеснул руками. – Господи боже, так вы не получили письма?
   – Письма? Какого письма?
   – Должно быть, гонец разминулся с вами по дороге. – Феншоу поднял на хозяина скорбный взгляд. – Милорд, миледи Блисс не доехала до Четема.
   – Что? – Сэр Бейзил побагровел. – Опять сбежала с этим ублюдком де Уайлдом?!
   – Нет, милорд! – возразил дворецкий – но сэр Бейзил уже ничего не слышал.
   – Чума на них обоих! – заорал он так, что в окнах задрожали стекла. – Я до них еще доберусь, пусть даже…
   – Милорд! Милорд! – стараясь его перекричать, надрывался Феншоу. – Леди Блисс похищена!
   – Я отправлю его обратно в Тауэр! – разъяренным медведем ревел сэр Бейзил. – Будь я проклят, если не доберусь до этого…
   – Милорд, да послушайте же меня! – закричал Феншоу что было сил.
   – Ну? Что еще? – рявкнул сэр Бейзил.
   – Милорд, я уже десять минут вам толкую, что леди Блисс похищена!
   – Похищена? Что это значит? – воскликнул сэр Бейзил.
   – Сегодня на рассвете, милорд, Мерси, горничная Блисс, появилась в деревне. Она была ранена выстрелом в плечо: сначала шла пешком, потом ползла, истекая кровью, – просто чудо, что она выжила, милорд. Она рассказала, что карету леди Блисс остановил разбойник…
   – Де Уайлд снова взялся за старое! – проворчал сэр Бейзил.
   – Нет, милорд, это был не он. На защиту леди Блисс встал кучер – разбойник застрелил его. Когда Мерси попыталась защитить госпожу, негодяй выстрелил и в нее. Она потеряла сознание, а, очнувшись, увидела, что леди Блисс вместе с каретой бесследно исчезла.
   – Исчезла… – прошептал сэр Бейзил. У него упало сердце. – И вы не получали никаких известий? Ни от нее, ни от похитителя?
   Феншоу покачал головой.
   – Ни слова, милорд. Я послал гонца в Лондон, надеясь, что злодеи, кто бы они ни были, свяжутся с вами.
   – Нет, я ничего не знаю, – мрачно ответил сэр Бейзил. – Где Мерси?
   – В деревне, милорд, у своих родителей.
   – Вели кучеру не распрягать лошадей. Я еду туда.
 
   Появление сэра Бейзила переполошило весь крестьянский дом, где обитала семья Мерси. Сама раненая, белая как полотно, лежала на узкой девичьей кровати. Вокруг нее, утирая слезы, хлопотала мать.
   – Расскажи мне подробно обо всем, – попросил сэр Бейзил, присаживаясь в кресло у кровати. Никогда еще Мерси не слышала, чтобы суровый, черствый хозяин разговаривал с ней так мягко и ласково.
   Слабым голосом, часто останавливаясь, чтобы передохнуть, Мерси повторила историю, которую рассказывала сегодня уже дважды – сперва своим родным, затем, когда весть о ее драматическом появлении и похищении Блисс достигла замка, – дворецкому Феншоу.
   – Когда я очнулась, – закончила она, – миледи уже не было. Разбойник увез ее с собой. Я должна была ее спасти! Должна была… – И по бледным щекам ее заструились слезы.
   – Ты сделала все, что было в твоих силах, – успокоил ее сэр Бейзил. – Едва не отдала жизнь, спасая свою госпожу. Не могла же ты, в самом деле, взять верх над вооруженным мужчиной! А теперь отдыхай и ни о чем не тревожься.
   С этими словами сэр Бейзил поднялся и пошел к дверям. На пороге он обернулся и вполголоса обратился к матери Мерси:
   – Если ей что-нибудь понадобится, дайте знать в замок.
   – Спасибо, милорд, – ответила женщина, делая реверанс.
   Сэр Бейзил сошел с крыльца и сел в карету, крестьянка проводила его глазами. Подумать только – сам хозяин замка пришел навестить ее дочку! И какой он добрый! – думала простодушная женщина. Хотя все-таки не добрее лорда де Уайлда!
   Женщина вернулась в спальню и села у постели дочери. Мерси беспокойно заворочалась в постели.
   – Тише, родная, – прошептала мать, гладя ее по голове. – Постарайся заснуть.
   – Милорд! – простонала Мерси, словно в бреду.
   – Он уехал, солнышко, уехал к себе в замок, – ответила мать.
   – Нет! – Мерси замотала головой – и тут же сморщилась от боли. – Милорд де Уайлд! Расскажи ему…
   – Айзек обязательно ему все расскажет, – успокоила ее мать. – Не бойся, родная. Разве ты не знаешь милорда? Он непременно найдет миледи и спасет даже из когтей самого дьявола!
   Мерси слабо улыбнулась в ответ. Голова ее упала на подушку, и через несколько секунд она уже крепко спала.
   Записка с требованием выкупа пришла в замок вечером следующего дня. Она была адресована лорду Холму в Барторп-хаус, а оттуда уже переслана в Четем.
   – Десять тысяч фунтов! – воскликнул сэр Бейзил, скомкав записку в руке. – Эти негодяи требуют десять тысяч фунтов – в противном случае обещают убить Блисс!
   – Невероятно! – ахнул Феншоу. – Что за изверги!
   – В самом деле, – рассеянно кивнул сэр Бейзил. – Настоящие изверги.
   Откинувшись в кресле, сэр Бейзил размышлял, что теперь делать. Десять тысяч – для простого человека огромная сумма, но для такой богатой наследницы, как Блисс, это немного. Достаточно послать чек банкиру Блисс – и через несколько дней золото будет в Четеме. Разбойники требовали, чтобы он оставил деньги в развалинах церкви в нескольких милях от замка. Вскоре после этого он получит записку, извещающую, где найти Блисс.
   Но где гарантия, что с Блисс ничего не случится? Что, если разбойники получат деньги и убьют ее? Не такие же они дураки, чтобы оставлять в живых свидетельницу, которая сможет описать их приметы! И тогда получится, что он заплатит деньги и ничего не получит взамен.
   А что дальше? Блисс – сирота, последняя в роде: у нее нет родственников ни с отцовской, ни с материнской стороны. А это значит, что после ее смерти все огромное состояние Барторпов отойдет к Короне. Король, разумеется, будет только счастлив…
   Но не согласится ли он выплатить хотя бы небольшую часть состояния покойной ее «осиротевшему», убитому горем опекуну?
   Пожалуй, об этом стоит подумать.
 
   Крепкие кулаки лакеев лорда Холма оставили Айзеку «на память» хромоту и постоянный звон в ушах. И старый конюх полагал, что еще легко отделался.
   После избиения Айзек оставил замок Четем и переселился в лесную хижину, ранее принадлежавшую Киту.
   Несколько дней назад туда явился Кит. Старик не видел его с той ночи, когда молодой господин дежурил у его постели. Рассказ Кита был долог и насыщен событиями: он поведал Айзеку, как вернулся в Барторп-Холл – и оказался перед запертой дверью, как разыскал Блисс в Лондоне и тщетно пытался уверить ее в честности своих намерений, как последовал за ней в Ньюмаркет, как дрался со Стивеном и убил его, как попал в Тауэр и, наконец, как бежал оттуда и добрался до Четема, где надеялся отсиживаться, пока не найдет какой-нибудь способ доказать свою невиновность.
   Эта история потрясла Айзека, а конец ее расстроил почти до слез. Старик верил, что Киту и Блисс суждено быть вместе, – но как они смогут наслаждаться любовью, если Кит превратился в преступника, скрывающегося от правосудия?
   А днем позже в деревне Айзек услышал разговор двух крестьян: те толковали о том, что дом родителей Мерси посетил сам лорд Холм. Подойдя ближе, Айзек спросил, зачем сэр Бейзил приходил к простым крестьянам.
   – А ты не знаешь? – спросил его собеседник. – Мерси здесь. Ее ранил разбойник на большой дороге.
   – Ранил? Она выживет?
   – Говорят, что да.
   – Но зачем она ехала в Четем? – продолжал расспрашивать Айзек.
   – Говорят, сопровождала ее милость. Ты же слышал, что стряслось с ее милостью?
   – Ничего я не слышал! – нетерпеливо воскликнул Айзек.
   Двое мужчин обменялись изумленными взглядами.
   – Похоже, ты, старина, слишком долго просидел в лесу! Ее похитили какие-то мерзавцы и требуют выкуп! Вся деревня только об этом и говорит!
   – Требуют выкуп! – повторил Айзек. Кровь отхлынула у него от лица.
   – Да. Его милость здесь, говорят, разбойники прислали ему записку с требованием десяти тысяч фунтов. А если не заплатишь, говорят, зарежем ее милость, как цыпленка!
   – Ее ищут? – с тревогой спросил Айзек. – Сэр Бейзил послал людей на поиски?
   Крестьяне пожали плечами.
   – Бог его знает. Скорей уж он заплатит деньги и покончит с этим делом.
   – Да, наверное, – пробормотал Айзек, хотя в глубине души не верил, что сэр Бейзил согласится так запросто расстаться с десятью тысячами – даже если эти деньги принадлежат Блисс.
   С деревенской улицы Айзек отправился прямиком к Мерси. Мать девушки встретила его на пороге.
   – Бедная моя девочка! – говорила она, качая головой. – Она почти не спит – так страдает от боли!
   Айзек подошел к бедному ложу больной. Мерси слабо улыбнулась, узнав его.
   – Как ты, милая? – спросил он, присаживаясь на стул у постели.
   – Хорошо, – слабо прошептала Мерси и вдруг, подавшись вперед, схватила Айзека за руку: – Милорд де Уайлд! Вы знаете, где он?
   Айзек покосился на мать Мерси, стоящую в дверях. Впрочем, ей можно было доверять: как и все жители Четема, за Кита она готова была отдать жизнь.
   – Знаю, – ответил он.
   – Расскажите ему, что случилось с миледи, – прошептала Мерси.
   – Обязательно, – пообещал Айзек. – А теперь мне надо идти. – Он чувствовал, что Мерси слишком взволнована – а в ее состоянии любое волнение может быть очень опасно.
   – Подождите! – воскликнула Мерси, силясь приподняться. – Подождите! Скажите ему еще… – Она задохнулась и без сил повалилась на подушку.
   – Что же еще ему сказать? – спросил Айзек.
   – Скажите, что миледи ехала в Четем, чтобы разыскать его. Она везла ему помилование.
   – Помилование? – Айзек бросил взгляд на мать Мерси – но та лишь пожала плечами.
   – Да, его помиловал сам король и дал миледи бумагу. Но милорд сбежал и не успел об этом узнать. Я сама была там и видела короля, как вас сейчас вижу! – добавила она, слабо улыбаясь, с ноткой гордости в голосе.
   Мерси облизнула пересохшие губы, и мать немедля поднесла ей чашку воды.
   – Расскажите ему все, – прошептала девушка между двумя глотками.
   – Обязательно! – ответил Айзек. Ему не терпелось вернуться в хижину и рассказать Киту, что ему больше не нужно скрываться от закона. – Обязательно расскажу!
   Начисто забыв о делах, что привели его в деревню, Айзек поспешил домой и пересказал Киту слово в слово все, что узнал.
   – Слава богу! – воскликнул Кит, услышав о помиловании. – Но почему король меня помиловал? Как-то не верится, что Вилльерсы вдруг вспомнили о христианском милосердии!
   – Это и для меня загадка, – ответил Айзек. – Но, по-моему, помиловали – и слава богу.
   – Ты прав, – согласился Кит. – Но что же с Блисс? Неужели Бейзил Холм не послал за ней людей? Он что, вообще ничего не делает, чтобы ее спасти?
   Айзек покачал головой.
   – В деревне говорят, что похитители требуют за нее десять тысяч фунтов.
   Кит горько рассмеялся.
   – Бейзил Холм скорее отрежет себе руку, чем отдаст десять тысяч фунтов! Но чего он дожидается? Зачем тянет время? Ведь в конце концов пострадает Блисс!
   – Может быть, на это он и рассчитывает, – заметил Айзек.
   Кит побелел.
   – Даже Холм не может быть так бессовестен и бессердечен!
   – Наверно, вы правы, – без особой уверенности согласился Айзек.
   Но, чем больше Кит думал об этой ужасной возможности, тем более вероятной она ему представлялась.
   – Как ты считаешь, Мерси выдержит разговор со мной? – спросил он.
   Айзек кивнул.
   – Она сделает все, чтобы помочь ее милости.
   – Тогда пойду поговорю с ней. Может быть, мне она расскажет больше, чем лорду Холму.
   С этими словами Кит накинул плащ и двинулся к дверям.
   – Не тревожься, Айзек, – сказал он на прощание. – Если только это в человеческих силах – я спасу ее!
   Айзек, хмурясь, покачал головой. Он не сомневался в силе, уме и отваге своего воспитанника… но, сказать по правде, не верил, что еще когда-нибудь увидит Блисс живой.