— Мне кажется, они занимаются сексом.
   И Мэлторп добавил:
   — Точно! Они трахают друг друга!
   А затем Сьюзен предложила:
   — Давайте дадим им какую-нибудь ДНК.
   Сказано — сделано. Так началась третья фаза. Никто из нас не имел познаний в данной области наук, поэтому нам понадобился период изысканий. Тем временем мы постоянно улучшали технологию и усложняли лабиринт. Нам удалось написать программу, которая копировала простейшую форму генетической структуры, привитой новому типу виртуальных существ. Эти странники быстро стали лидерами остальных обитателей. Эффект проявился за несколько дней.
   И снова Жоржик указал нам на открывшуюся перспективу. Как оказалось, он отслеживал половые акты крошечных созданий. Насколько мне известно, Джордж был девственником. Наблюдение за странниками являлось для него своеобразной порнографией. Однажды он увидел, как обольститель и картограф слились в союзе тел и породили дитя — обольщающее картографическое существо, которое перемещалось по лабиринту, записывая каждый поворот пути и очаровывая других обитателей виртуального мира. Мы назвали это существо Колумбом. Почему я выбрал для него мужское имя? Потому что он проявлял себя стопроцентным самцом. Колумб вводил фрагмент своей ДНК другому существу — предположительно, самке, и та каким-то образом ассимилировала его сперму для воспроизводства новых особей. Извиняюсь, но я не могу найти адекватную замену всем этим неблагозвучным терминам.
   Понимаете, Дейзи, мы не имели мануалов и учеников, с которыми могли бы консультироваться. Мы от крыли новый вид математики, основанный на сексе. Название для этой области науки придумал Жоржик, Однажды Сьюзен объясняла ему, каким образом информация передается через гены. Мэлторп указал на один из странников и назвал его маленькой маниакальной нимфой.
   — Нимфа! — воскликнул Жоржик. — Информация! Они занимаются мерзкой нимфомацией!
   Я описывал новые процессы с помощью математических уравнений. Эта нелегкая задача показала мне предел моих возможностей. Вот тогда к нам и присоединился ваш отец…
Проигрывай и играй
   — Он сказал мне, что вы использовали его, — прокомментировала Дейзи. — Это правда?
   — Использовали? — переспросил профессор Хэкл. — Да, полагаю, это можно назвать и так. Мы нуждались в его знаниях. Он всегда превосходил нас в математике, несмотря на то что имел только среднее образование. Возможно, отсутствие академических шаблонов давало ему преимущество. Но когда я нашел его, он находился… в затруднительном положении. Ни реальной работы, ни хороших друзей. Он с радостью присоединился к нашей группе. Мы подыскали ему работу и жену…
   — Жену? Вы имеете в виду мою мать?
   — Да. Она работала в банке, куда Сьюзен пристроила Джимми. Мы дали ему цель дальнейшего существования. И ему нравились исследования, которые мы проводили. Они возбуждали его. Хэкл привел Дейзи в широкий проход, где предложил немного отдохнуть. Несколько слабых окрашенных ламп давали синюю подсветку сырому и холодному пространству. Профессор устало прислонился к стене, переводя дыхание после долгого рассказа. Дейзи отошла к противоположной стене. Она гадала, сможет ли найти дорогу в дом самостоятельно.
   — Мой отец помогал вам разрабатывать уравнения нимфомации?
   — Помогал? Он практически и описал весь процесс. Взял мой труд за основу и вывел его на следующий уровень. Он создал концепцию фрактального лабиринта — единого пространства с бесконечным количеством ветвящихся путей. Вот почему без его участия…
   — …не было бы никакого АнноДомино?
   Хэкл кивнул. Дейзи с трудом заметила во мраке этот жест согласия.
   — Примкнув к нашей группе, ваш отец стал катализатором следующей фазы. И примерно в это же время Жоржик начал строить подземный лабиринт.
   — Я думала, вы создавали его вместе.
   — Начало положил Джордж Хорн. Он долго не рассказывал нам о своей затее. Парень часто уходил в подвал и проводил здесь какое-то время в одиночестве. Мы не тревожились, потому что он всегда возвращался целым и невредимым. Подвал был для нас ямой, набитой хламом. А Жоржик целый год строил тут перегородки и стены. Если вы пнете их ногой…
   Дейзи так и сделала. Стена внутри оказалась полой.
   — Когда сооружение приобрело определенный вид и достаточный уровень сложности, Джордж рассказал нам о нем.
   — А он объяснил, по какой причине создавал его?
   — Жоржик хотел сделать реальный лабиринт. Он так мне и говорил:
   — Нужно протащить его в реальность, Макс! Пусть все это случится в нашем мире!
   Сначала мы смеялись над ним, по старой привычке, которая сопровождала нас долгие годы. Но затем к нему присоединился Пол Мэлторп. Он всегда отличался физической силой и склонностью к тяжелым нагрузкам. Чуть позже мы со Сьюзен тоже подключились к этому проекту. Я даже придумал схему путей, которая соответствовала мечтаниям Хорна.
   — Он хотел стать странником? — спросила Дейзи.
   — В каком-то смысле, он уже им был. По жизни, так сказать. И мне кажется, он завидовал тем виртуальным существам, которых видел на экране. Особенно их сексуальной активности. Кто знает, какие порывы двигали им… Мы не говорили вашему отцу о подземном лабиринте. Он не жил в этом доме, и его субботние визиты имели отношение только к системе искусственного интеллекта. Но однажды я привел его сюда и ознакомил с реальным воплощением наших теоретических разработок. Он и здесь помог нам во многом. Благодаря его идеям мы придумали методику входа в систему. Это случилось в 1979 году. Мы подключили Жоржика к компьютеру — точнее, к одному из фрактальных странников.
   — Вы подключили его к лабиринту?
   — Я говорю вам правду, Дейзи. Вы хотите выслушать ее до конца?
   — Продолжайте.
   — Того странника, к которому подключился Жоржик, мы назвали Дубль-зеро. Сьюзен окрестила его Рогатым Джорджем. Все остальные обитатели виртуального мира имели номера — это позволяло агентам составлять на них персональные таблицы. Наши первые попытки были неудачными и ограниченными, но постепенно мы наладили прямую и обратную связь между реальным Жоржиком и Пусто-пусто на экране. С тех пор я часто выключал здесь лампы, настраивал систему и разрешал Жоржику бродить по проходам. Он знал подвал, как свои пять пальцев, однако смысл был в другом. Реальный лабиринт служил лишь символом, точнее, способом фиксации внимания. Нас интересовал эффект, который Жоржик оказывал на виртуальный мир странников.
   — И такой эффект наблюдался?
   — Еще бы! Он был просто потрясающим! Странник Джордж хозяйничал в лабиринте, как Минотавр. Нашему Жоржику всегда везло в играх шанса. Мне кажется, какая-то часть его ущербного мозга, какая-то вариация слабоумия и скрещенных генов вызывала особую реакцию на случайные события. Его странник стал безудержным Казановой, влюбленным в пути лабиринта.
   — То есть Жоржик относился к типу везучих людей. И, как я понимаю, вы сохранили запись его генетической структуры на компьютерном диске. Вот что имел в виду отец, когда он говорил о втором образце ДНК, который Бенни мог бы использовать для сравнения с генотипом Целии?
   — Вы схватываете все буквально на лету. Жоржик играл и выигрывал. Он побеждал нас в домино почти во всех партиях. Эксперимент проходил так успешно, что у нас не было другого варианта, кроме продолжения.
   — А как ваши опыты влияли на Джорджа?
   — Реального Джорджа?
   — Да. Он единственный, кто меня интересует.
   — Хм… Естественно, он находился в приподнятом настроении. Все время рассказывал нам о своих ощущениях. Он верил, что действительно странствовал по виртуальному миру, хотя, конечно, это были его фантазии. На самом деле он подключался к лабиринту через провода и шины процессора — не более того. Но его тянуло туда снова и снова. В течение следующих месяцев мы экспериментировали с обратной связью и усложняли пути. Жоржик всегда находил свой приз. Казалось, он сам стал лабиринтом. Парень проводил здесь дни и ночи, в полном контакте с машиной, иногда засыпая во время сеансов подключения. Потрясающе! Он мог влиять на результат даже во сне. В своих сновидениях он скитался по лабиринту, совокуплялся с другими существами, размножался и подвергался искушениям нимфомации. Вполне понятно, что подобный опыт влиял на его поведение в реальной жизни. Процесс был двусторонним.
   — И это не тревожило вас, профессор?
   — Нисколько. Наоборот, наш Жоржик адаптировался, стал более восприимчивым и, я смею сказать, более сексуальным. Да, Дейзи! Кругом одни плюсы! Разве мы могли прервать эксперимент? Вскоре Сьюзен решила последовать его примеру.
   — Она тоже подключалась к программе лабиринта?
   — Так или иначе, мы все прошли через эту стадию. Я, Мэлторп, Сьюзен, ваш отец. Каждый выбирал себе странника и наделял его своими числами: Два-зеро, Шесть-шесть, Пять-зеро, Пять-четыре. Нам хотелось знаний и удовольствия. Мы пытались добиться результатов Дубль-зеро — нашего Жоржика. Но он был недосягаем.
   — А чем все закончилось? Вы расскажете мне?
   Хэкл с усилием выпрямился.
   — Давайте еще немного пройдемся…
   По коридорам, за углы и повороты. Еще ступени, ведущие вниз. Узкие проходы сменялись участками свободного пространства. Вдруг стало темно.
   — Пожалуйста, включите свет, — попросила Дейзи.
   — Здесь нет электричества, — ответил профессор. — Это центр лабиринта. У меня имеется фонарь.
   Щелк!
   Расфокусированный луч наполнил небольшую комнату рассеянным светом. Казалось, он втекал в сырые стены, пугая мышей и крыс. Дейзи вздрогнула, заметив быстрое движение темного пятна. Место призраков. Хэкл провел лучом по стенам и указал на место, где стоял деревянный стол. На нем виднелась груда техники: мониторы, коммутаторы, блоки питания, старый компьютер, покрытый пылью, паутиной и мышиным калом.
   — Я не спускался сюда… с тех самых пор…
   — Это какая-то обитель призраков, — сказала Дейзи.
   Хэкл повернул фонарик на нее. Она больше не видела его лица за пятном дрожащего света.
   — Профессор…
   — Вы не понимаете главного, Дейзи. И, возможно, никогда не поймете. Даже после того, как я расскажу вам всю историю.
   Он подошел к столу и положил фонарь таким образом, чтобы луч освещал помещение. Дейзи осмотрела почти округлую комнату, с тремя открытыми входными проемами и небольшой кроватью, стоявшей в центре.
   — Вот где Жоржик…
   — Что?
   — Вот где он спал, когда посещал лабиринт своих снов. Один раз я спустился сюда раньше обычного срока и нашел его яростно мастурбирующим на этой кровати. Прошу простить меня за подобные термины. Он даже не заметил, что я вошел. На экране монитора виртуальные странники сходили с ума от его похоти. Волны мозга во время сексуальных грез отличаются от частот пробужденного состояния. Вы знаете это?
   Дейзи вдруг обеспокоилась таким поворотом беседы. Она впервые усомнилась в мотивах профессора. Он всегда представлялся ей бесполым существом, бесстрастно воспринимавшим ее знаки внимания. Но разве Целия не видела, как Хэкл целовался с Джо? Похоже, он не был таким уж старым и невинным.
   — Наверное, вы заметили то странное воздействие, — продолжил Хэкл, — которое блурпс оказывают на человеческую психику. Наблюдая за их движениями, люди испытывают сексуальное возбуждение.
   — Нет, лично я…
   — Ах, перестаньте, Дейзи. Мне известны ваши отношения с Джазиром. Как еще они могли начаться?
   — Мы просто…
   — Вы были спокойной и уравновешенной девушкой. Весь первый семестр! Поступление в университет способствует раскрепощенности. Любой студент старших курсов знает, как доступны первокурсницы. Я не одобряю такую активность, но каждую осень отмечаю огромную сексуальную энергию, которая захлестывает коридоры университета. Тем не менее вы, дорогая Дейзи, казались мне приятным исключением. Я не чувствовал даже шепота страсти. И вдруг…
   — Я хотела бы подняться наверх. Вы не проводите меня?
   — Ваша возбужденность затронула даже меня. Потрясающе! Я думал, что давно забыл об этих чувствах.
   — Бенни знает о вашей увлеченности Джо.
   Хэкл притих на мгновение.
   — Знает? Ну… Меня тут не в чем упрекнуть. Между прочим, я тоже могу… более чем кто-либо…
   — Пойдемте наверх. Пожалуйста.
   — Идите, если вам так хочется. А я побуду здесь.
   Дейзи нервозно осмотрелась. Она не помнила, через какую из трех дверей они вошли в помещение.
   — Непростая задача, верно? Разве можно убежать из лабиринта? Хэкл сел над кровать.
   — Не хотите присоединиться ко мне?
   — Нет. Прошу вас. Отведите меня наверх. Я настаиваю!
   — Этот дом всегда был приютом любви. Я позволял своим гостям любые интимные забавы. Нас воспитали в шестидесятые годы. Что еще тут скажешь? А мы с вами знаем, что даже математические уравнения содержат в себе правила очевидной сексуальной природы. Между прочим, здесь…
   Он жестом обвел темноту, сырые стены и, наконец, кровать.
   — В этой комнате мы решали их практическим образом.
   — Вы пугаете меня.
   — Тот, кто не боится, ничего не понимает. Жоржик боялся больше всех. И он понимал ситуацию гораздо лучше нас, математиков. Это он настоял на выполнении ритуала! Прямо здесь! На старой скрипучей постели. Он сказал, что должен потерять тут свою девственность и что мы сможем зафиксировать результаты его обряда посвящения не только на экране монитора, но и с помощью реальной видеокамеры. Он хотел продемонстрировать нам страсть скитальцев лабиринта, их знание и нимфомацию.
   — Мне уже противно.
   — Речь шла о симпатичной девушке, специально избранной для ритуала. Мы планировали акт красоты и человечности. Нам нужно было пересечь границу между числами и реальностью. Мы мечтали войти в информационный поток.
   — Неужели вам удалось найти женщину для выполнения такого действия?
   — Она у нас уже была.
   — Сьюзен Прентис?
   — Да, Прентис. Ее тоже подключили к лабиринту.
   Я присматривал за выполнением программы.
   — А мой отец? Что делал он?
   — Он просто наблюдал. Поймите, Дейзи! Его нельзя винить в том, что случилось!
   — Случилось? Что?
   — Они лежали на этой кровати. Жоржик и Сьюзен. Мы расставили свечи вдоль стен, включили музыку, нарисовали диаграммы. На столе стояло лучшее вино. Все было красиво и торжественно…
   — Но что-то пошло не так?
   Хэкл тяжело вздохнул. Дейзи показалось, что комната тоже вздохнула, а затем вдруг начала сжиматься, медленно и неотвратимо.
   — Да. Пол настоял на том, чтобы остаться здесь. Он сказал, что хочет быть свидетелем инициации. Я не видел проблем. Откуда мне было знать? Хотя я мог бы и догадаться.
   — Продолжайте.
   — Я помню, как лабиринт взорвался числами, когда они начали заниматься сексом. Сьюзен кричала от наслаждения. Жоржик показал себя неистовым любовником. Странники метались в пламени похоти, сплетая свои траектории в плотный и обжигающий жгут оргии, Дейзи, вы только представьте! Оргия информации, обратная связь с двойником из другого мира, инцест с самим собой. Я был ошеломлен результатами и не увидел того, что случилось в этой комнате.
   — Позвольте догадаться. Мэлторп решил присоединиться к ритуалу?
   — Он просто не мог удержаться. Возможно, он тоже попал под магическое воздействие, которое оказывала нимфомация. Я не знаю и даже думать не хочу об этом. Помню только, что смотрел на экран монитора и вдруг перевел взгляд на них — на Жоржика и женщину. Они находились в таком возбужденном состоянии, которое я не могу описать. Это выглядело маниакальной оргией для двух персон, если подобное возможно. Но у меня появилось странное чувство, что к ним подключился третий человек каким-то невидимым образом. Призрак на пиршественном ложе. Я отвернулся обратно к монитору. Странники лабиринта лихорадочно спаривались друг с другом, особенно выделялся один из них: виртуальный двойник Дубль-шесть. Мэлторп. Соблазнитель, авантюрист и отщепенец… Воин. Он буйствовал и нападал на виртуального Дубль-зеро. Когда я повернулся к экрану видеосистемы, Мэлторп уже был там на кровати вместе с ними. Не призрак. Реальный!
   — И он убил Джорджа? Неужели убил?
   Хэкл отошел от кровати. Казалось, что былая сексуальность покинула его, оставив бренность и признаки возраста.
   — Я не знаю, — прошептал он. — Я все еще не знаю. Он использовал пояс Хорна.
   — Мэлторп избивал его?
   — Нет, просто душил. Душил и кричал: «Играй и выигрывай! Играй до победы!» Сексуальное зрелище. Вы знаете о таком приеме?
   Дейзи почувствовала позыв тошноты и покачала головой.
   — Сжатие горла в момент оргазма вызывает интенсивное удовольствие. Причуды Мэлторпа: экстаз и боль. Вот, что мы внесли тогда в программу. Секс и смерть. Самое древнее уравнение.
   Внезапно Хэкл захохотал. Его хриплый смех отозвался эхом со всех сторон.
   — Вы хотите сказать, что Мэлторп убил Джорджа Хорна?
   — Мы все убили его. Все! Поэтому группа и распалась.
   — Вы сошли с ума! — закричала Дейзи. — Я не понимаю. Это просто неслыханно!
   — Прошу вас, поверьте мне на слово. Наш Жоржик нашел приз.
   Хэкл поднял фонарик и посветил им на кровать.
   — Он победитель, а не проигравший!
   Небольшая койка с тюфяком и грязным шерстяным одеялом. От нее тянулись порванные провода, уходившие к столу, на котором стоял старый компьютер.
   Призрак чисел.
Проигрывай и играй
   А вот машина на трассе, ведущей из Манчестера. В машине человек. Мы даже не знаем его имени. Пока не знаем. Он выиграл главный приз — дубль-пусто. Парень бросил домино в какую-то канаву, надеясь запутать Костлявого Джокера. Но в глубине души он знает, что это ему не поможет. Машина украдена — еще одна хитрость. Увы, безнадежная уловка. Убежать от приза невозможно. От него улетела даже личная рекламка.
   Середина ночи. Дождь, бьющий в ветровое стекло. Местность, поросшая вереском. Тени во мгле. Чей-то тихий неразборчивый шепот. Мелькание дворников влево и вправо, влево и вправо. Человек помассировал глаза, пытаясь не заснуть. Хотя он никогда уже не заснет и отныне будет уставать все больше и больше. Парень мог бы остановиться и немного отдохнуть. Но отдых тоже был невозможен.
   На краю дороги появилась фигура. Взмах рукой и просьба подвезти. Высокий тощий человек, похожий на скелет. Белая одежда, сияющая в свете фар под дождем. Такая же белая, как кость. На его угловатом плече сидела рекламка.
   Водитель медленно и против воли, сопротивляясь и вопя от ужаса, остановил машину.
   Ночная фуга. Темные фракталы, лежащие в своих постелях. Джо Крокус в непривычном одиночестве. Он вернулся в комнату. Его ключи, оставленные на столе, пропали. Взгляд из окна показал, что вместе с ними исчезла и машина. Теперь он лежал в холодной постели и думал о Бенни. Отсутствие друга тревожило его. Неужели он узнал о Хэкле? Джо мог бы объяснить ситуацию. При желании он мог бы использовать свое очарование. Но было ли такое желание? И что заставило его сблизиться с Хэклом? Весь этот дом превратился в сексуальную порочную обитель с тех пор, как они начали проект по АнноДомино. Джо потерял харизму и власть над своими последователями. Первым сбежал Доупджек, вторым — Бенни. Стоила ли его борьба таких потерь? С генетическим счетчиком в теле, ведущим обратный отсчет? За что он боролся? Что надеялся выиграть? Может быть, поделиться сомнениями с Хэклом? Но тактично ли лезть в его постель сейчас, когда Бенни куда-то уехал? Нет, лучше подождать.
   В том же доме, в других постелях ворочались Макс Хэкл, Джимми Лав и Маленькая Целия. Девочка вскоре заснула. Ей приснился сон про Эдди Ирвелла и их выигрыш главного приза. Профессор Хэкл не мог успокоиться так быстро. Он знал, что в это время по городу бродил Костлявый Джокер, искавший жертву лотереи. Была ли в том его вина? И что он мог предпринять? Ему вдруг вспомнилось, как он солгал Дейзи Лав. В принципе, Хэкл рассказал ей правду, но один важный факт остался скрытым. Пока еще скрытым. А почему он должен брать это бремя на себя? Пусть Джимми сам разбирается. Тот самый Джимми, который тоже лежал без сна и гадал о том, как много Макс рассказал его дочери. Он пытался представить себе, что чувствовала Дейзи, узнав о его соучастии в убийстве человека. Наверное, она ненавидела его. Какой же будет ее ненависть, когда она услышит настоящую правду? Он должен взять это бремя на себя. Его вина… Его расплата…
   Еще один дом и другая постель. Диджей Доупджек, дрейфовавший из яви в сон и обратно, возбужденный своим открытием, воображавший реакцию Хэкла после прочтения его письма. Он находился на пороге тайны, он был так близко от безумных возможностей. Все закончится завтра. Немного работы, раскроются связи, и он…
   В маленькой комнате над рестораном примерно в центре Расхолм-виллидж расстроенная Дейзи Лав не находила места на своей постели. Как она могла заснуть? Столько мыслей в голове! Столько чувств в растревоженном сердце! Она ожидала тихого стука в дверь. Она расскажет Джазиру обо всем, и он придумает, что делать дальше. А внизу в ресторане Джаз торопливо наводил порядок в зале, чтобы затем подняться наверх и узнать, что случилось с Дейзи.
   Сладкий Бенни по-прежнему не спал. Он все еще ездил по Манчестеру в машине Джо. Где он теперь? Бенни не замечал домов и адресов, только свет светофоров на перекрестках. Столько кругов он сделал? Нужно ли вернуться? А зачем? После того, как Джо и профессор… О господи! Бессильная злость. Может быть, пришла пора сойти с корабля? Стать снова одиноким и потихоньку пережить трагедию? Пусть Джо трахает себя, когда их интрижка с Хэклом закончится! Забыть о них. Забыть навсегда…
   Другая машина направлялась в Манчестер. Ею управлял человек, получивший наихудший приз лотереи. Мы все еще не знаем его имени, пока еще нет. Да, он остановился и подобрал попутчика на торфяных болотах. Парень ожидал сильной боли, и она действительно была, но небольшая — маленький укус. Теперь подача мяча перешла к нему. Эти уроды не подозревали, что приз, каким бы плохим он ни казался, вовлечет его в передачу боли. Парень чувствовал себя отлично, настоящим победителем. Чертовски сильным и полным знания. Прежде он считал себя экспертом в тактике регби и в медицинских процедурах, естественно, при выпитом пиве и съеденном кэрри. Но теперь его разрывало от новой информации. Он знал всю механику игры и, естественно, знал, кто был Мистером Миллионом. Приятный сюрприз! Лично он не догадался бы… Хотя какая к черту разница? Главное, что выигрыш дубль-пусто не стал чудовищным проигрышем. Наоборот, лучшим призом из всех! Он проголодался так сильно, что даже не мог думать о степени голода. Там, внутри лабиринта Манчестера, находился сундучок с сокровищами. На его плече сидела подаренная скелетом рекламка, которая давала ему направления. Ее звали Рогатый Жоржик.
   Отныне он мог сделать неудачником любого жителя города. Он мог наблюдать за людьми, за их снами, танцами, пока они праздновали свои проигрыши. Он мог видеть обладателей призовых половинок, боявшихся спать этой ночью. Их пугали слухи о кошмарах со скелетом. Успокойтесь, невинные смерды. Приз заявлен и получен. Костлявый Джокер находился в теле другого человека, на плече которого сидела мерзкая рогатая бабочка. Сейчас он ехал в украденной машин по мокрым улицам игровой столицы Англии, Соединенного Королевства на планете Земля.
   В это время Джазир забирался в кровать Дейзи Лав.
   — Люби меня, — прошептала она.
   — А для чего, по-твоему, я пришел сюда? — спросил он.
   — Люби меня. По-настоящему.
   — По-настоящему? Вот так нормально?
   — Да. Всю ночь.
   — Всю ночь? А что если отец…
   — Забудь об отце. Останься со мной.
   Следуя ее настойчивым инструкциям, он старался показать себя с лучшей стороны, обильно смазав кое-что надежным вазом. Чуть позже они обсуждали совместный побег.
   — И ты готова выйти из игры? — спросил Джазир.
   — Конечно.
   — А как же учеба? И взлом домино? Профессор Хэкл…
   — Забудь о них.
   Однако Дейзи не могла забыть об откровениях в подвале. Не так-то это было просто. В теплой и уютной темноте она рассказала Джазиру все-все о том, как создатели «Числовой ханки», включая ее отца, убили Джорджа Хорна. Она не знала, что конкретно там случилось. Однако Дейзи понимала: преступление совершил не только Мэлторп.
   В окно стучалась рекламка. Наверное, она чувство-присутствие Джазира и пыталась пробраться в комнату.
   Тревожный стук в окно? Конечно, его слышала не только Дейзи. Диджей Доупджек был выдернут из сна непрерывным постукиванием по стеклу. Перевернувшись на другой бок, он накрыл голову покрывалом и сонно проворчал, чтобы его оставили в покое. Но рекламные бабочки не унимались. Наконец он встал сердито подошел к окну и посмотрел сквозь щель между шторами…
   Сине-кремовая майка регбиста? Нигель Зуз? Черт бы его побрал! Что он здесь делает? Разве ему мало бумажника? Тупоголовый фашист с рогатой рекламкой. А ситуация дерьмовая… Диджей испугался. Он не хотел новых шишек и синяков. Нигель Зуз вышел на дорогу и осмотрелся по сторонам. Что случилось с этим куском мяса? Боже, как жутко он выглядел! Он выглядел, как…
   Внезапно Зуз поднял голову и посмотрел прямо в окно! Доупджек отпрыгнул назад и опрокинул стул. Нужно позвонить в полицию. В парадную дверь постучали, точнее, заколотили по ней, будто двумя кувалдами. Диджей сражался с телефоном, сражался с одеждой, искал оружие.