Нун Джефф. Нимформация

   — Это хорошо. Значит, жидкость еще живая.
   — Живая?
   — Ну, да! Живая именно жидкость, а тело, из которого я извлек ее, было мертвым с самого начала. Врубаешься, о чем идет речь? Все думают, что АнноДомино создает роботов — «бабочек». В них есть проводки и прожилки, но в основном рекламки — это органические существа. И их основой является смазка. Короче, мы имеем дело с маленькими киборгами. Биотехническими существами. О, Мистер Миллион крутой ублюдок!
   — А можно я сотру эту дрянь?
   — Доверься мне.
   Джаз взял с полки шприц и, поднеся иглу к капле на ладони Дейзи, наполнил его бабочкиным соком.
   — Теперь смотри…
   Он подтолкнул Дейзи к двери.
   — Ты хотела открыть замок? Давай, попробуй.
   — Он заперт. Ты закрыл его на ключ.
   — Все равно подергай ручку, чтобы убедиться. Дейзи выполнила его просьбу.
   — Дверь заперта.
   — Хорошо.
   Джазир просунул иглу шприца в отверстие замка и нажал на плунжер.
   — Ждем десять секунд…
   — И что?
   — Попробуй еще раз. Давай.
   Дейзи посмотрела на Джазира как на сумасшедшего. Затем она снова нажала на дверную ручку. Дверь распахнулась легко и без проблем.
   — Какой-то фокус?
   — Нет, это магия. Иди сюда…
   Он потащил ее к тахте, рядом с которой на тумбочке стоял электронный будильник.
   — Вытащи батарейки.
   Дейзи покорно выполнила его требование.
   — Часы остановились?
   — Естественно.
   Джазир выжал из шприца маленькую каплю и смазал жидкостью контакты в гнезде батареи. Стрелки часов снова начали двигаться. В комнате было тихо, и Дейзи, затаив дыхание, прислушивалась к тиканью часов. Казалось, что они вели новый отсчет времени.
   — Ты не волнуйся.
   Джаз взял руку девушки в свои ладони.
   — Я тоже прибалдел, когда узнал об этом. Ты только представь, какие возможности открываются перед нами! Я могу совершать потрясающие вещи. Нужно только придумать название для смазки. Вещество, которое открывает любые замки! Универсальная субстанция. Масло мира. Такой товар будет чемпионом рынка. Как думаешь, может, лучше вазелин, а не масло? Джаз ваз! Да-да, я уже вижу эти надписи! Валюта потечет рекой!
   — Подожди. Это не твое изобретение. В любом случае…
   — Мы же собираемся избавиться от АнноДомино, не так ли? У нас одна команда. Ты и я. И Джо Крокус за штурвалом.
   — Она еще щекочется. Какая злая штучка. Ты когда-нибудь отпустишь мою руку?
   — Еще одна демонстрация, и мы пойдем в постель.
   — Послушай, Джаз…
   Она отступила на шаг.
   — Ты сама поцеловала меня на прошлой неделе.
   — Я находилась под наркотическим влиянием.
   — Может, хочешь повторить? Тебе понравился чеснок?
   — Ближе к делу. Мне уже пора возвращаться домой.
   — Дверь открыта, Дейзи. Она завазелинена. Ты можешь уйти в любой момент.
   — Просто покажи, что мне нужно знать. То, о чем говорил профессор. И тогда я уйду.
   — Хорошо, мадам. Прошу пройти к компьютеру.
   Он щелкнул по клавише пробела, и хранитель экрана с танцующим Фрэнком Сценарио уступил место привычной картинке рабочего стола. Джаз вытащил из ящика запечатанную пачку дискет.
   — Пусть наш эксперимент будет защищен от любых подтасовок.
   Он разорвал обертку, вытащил дискету и вставил ее в слот. На экране появилось сообщение: «Диск не форматирован».
   — Это доказательство того, что он не содержит ни какой информации. Верно?
   Дейзи кивнула. Джаз нажал на клавишу. Компьютер продолжил работу.
   — Форматирование займет несколько секунд.
   — Я до сих пор не могу поверить в эти чудеса, — призналась Дейзи.
   — Еще одно доказательство таланта таинственного Мистера Миллиона, кем бы он ни был.
   — Похоже, ты влюбился в него.
   — Я восхищаюсь им. Человек имеет свое мировоззрение. Кроме того, нельзя недооценивать врага. Ты знаешь это правило. Давай продолжим.
   Юноша кликнул по ярлыку дискеты и открыл пустое окно. Он молча посмотрел на Дейзи. Та кивнула, подтверждая отсутствие каких-либо данных. Джаз вытащил дискету из дисковода, оттянул защитную защелку и выдавил на гибкий диск оставшуюся в шприце жидкость. Покрутив пальцем диск, он размазал смазку по всей поверхности, а, затем вставил дискету обратно в слот. Вторично кликнув по ярлыку диска А, он открыл окно, в пространстве которого парила иконка-спрайт небольшого домино с двумя шестерками.
   — Оп-ля!
   В порыве возбуждения Дейзи придвинула кресло к столу. Взяв мышь из руки Джазира, она подвела курсор к домино и дважды кликнула на иконке. Ничего не случилось.
   — Требуется помощь «Особого блюда шеф-повара», — сказал Джазир, вставляя диск в CD-ROM.
   — Что это?
   — Мой собственный рецепт. Смесь хакерских программ. Тебе стоит посмотреть. Это отличная штука.
   Экран начал заполняться соусом кэрри. Костяшка домино вошла в него — точнее, нырнула.
   — Видела? Ты не могла открыть эту папку. Но домино почувствовало соус и налетело на него. Точно так же я поймал рекламку. Она все время садилась на экран. Через некоторое время бабочка стала сонной и покорной.
   — А что в программе шеф-повара?
   — Обычные алгоритмы. Взломщики кодов, словари паролей и инфоботы. Ты знаешь что-нибудь о хакерстве?
   — Ничего.
   — Неважно. Я смешал эти программы с типовыми функциями фрактальных путей. Получилось кэрри из тысячи специй. Грубо говоря, бесконечное знание. Ты понимаешь, о чем я говорю?
   — Не совсем, но я верю тебе на слово.
   — Сдается мне, что Мистер Миллион выкармливал рекламки на какой-то фрактальной основе. Как видишь, мой соус привлекает их. Смотри, она открылась.
   Домино раскололось на две половинки вдоль центральной полосы — шесть и шесть вращались рядом друг с другом…
   — А сколько людей мечтало взломать домино! — произнес Джазир.
   …затем из них вырвался рой крохотных иконок, с крылышками и пиксельными крапинками. Слишком много, чтобы сосчитать. Они набросились на соус и начали пожирать его. Через минуту две иконки подрались из-за сочного кусочка. Еще через несколько секунд две бабочки объединились, чтобы отогнать третью. Несколько иконок обследовали территорию.
   — Здесь сто шестьдесят восемь бабочек, — сказал Джазир. — Ты знаешь это число?
   — Конечно, — ответила Дейзи. — Полная сумма очков в наборе домино.
   — И что тебе напоминает этот экран?
   — Игру жизни.
   — Точно. Одну из первых систем искусственного интеллекта — клеточную автоматизацию. Исследователи разрабатывали карты и определенную среду на жестком диске. В искусственном мире создавалось несколько существ, которым давались базовые правила. Затем вносился элемент случайности, и программу запускали в действие. Эволюция внутри компьютера. Если ты читала документы Хэкла, то, наверное, поняла, что он создал аналогичный проект, хотя и назвал процесс развития сексуальным знанием — нимфомацией. Смотри. Две из них уже спарились.
   Действительно, две крохотные бабочки слились на экране в брачном союзе.
   — Ладно, ребята. Вам пора в постельку.
   Джаз деактивировал Окно. Оно уменьшилось до маленького домино, которое делило экран с семью другими костяшками. Джазир кликнул по первому из них.
   — Эту папку я создал раньше.
   Экран стал смолисто черным. На нем пульсировал конгломерат информации.
   — Что тут происходит? — спросила Дейзи.
   — Они репродуцируются. Этому миру только пять дней. Эволюция идет очень быстро. Подожди, я прокручу экран, чтобы найти конец.
   Пощелкав по клавише Page Down, он пролистал несколько страниц. Край инфомассы тянулся вниз десятками спиральных щупальцев. Время от времени крохотный образ отделялся от конгломерата и исследовал ближайшее пространство.
   — Это фрактал!
   — Новый фрактал. Он дает рождение следующей ветви комбинаций. Дейзи, поверь мне на слово. АнноДомино совершила чудо. Они взяли труд Макса и раз вили его до невероятных пределов. Я нашел в этой массе три вида существ. Иногда они сражаются, как боевые корабли. Бабочки крадут припасы у соседнего роя, поедают друг друга, трахаются, рождают новые поколения. И цикл продолжается. Это только демонстрация процесса. А представь, как они ведут себя в реальной жизни! Бесконечный процесс развития!
   — Как твое открытие поможет нам взломать программу лотереи?
   — Хороший вопрос, любимая. Я отдал копию этого диска Джо Крокусу. А Бенни получил от меня пробирку с вазом Джаза.
   — Ты решил остановиться на вазе?
   — Да. Это окончательное название. Кстати, Бенни уже провел анализ ДНК.
   — И что?
   — Он чешет репу. Сказал, что вещество имеет неизвестную науке генетическую структуру. Мы показали результаты Хэклу. Профессор очумел и начал лепетать о лабиринте Хэкла во плоти. Вся фишка в том, что гены не делятся на два вида, как у мужчин и женщин. В этом веществе имеется множество различных комбинаций — так называемых генетических полос. В результате воспроизводство получается более случайным. А значит, больше шансов для эволюционного развития. Объем информации настолько велик, что Бенни не может создать обобщенную схему. И Хэкл говорит, что это вообще невозможно.
   — А что с диском? Чем занимается Джо?
   — Он отдал диск Доупджеку. Похоже, мой труд оказался напрасным.
   — Так уж и напрасным! Могу поспорить, что Диджей уже вышел на следующий уровень защиты.
   — Конечно, вышел. Вот проблема-то! Используя мои находки, это мог бы сделать любой. Я сам взломал бы ту программу. Легко.
   — Так и взломал бы.
   — У Доупджека оборудование лучше.
   Дейзи улыбнулась.
   — Что ты лыбишься?
   — Ничего.
   — Давай, говори. Ты смеешься надо мной?
   — Нет, не смеюсь.
   — Смеешься!
   — Нет.
   — Ты улыбалась!
   — Отстань. Это все щекотка…
   — Сейчас я проучу тебя.
   В следующую секунду они уже барахтались на полу, перекатываясь друг через друга. Иногда сверху был Джаз, иногда Дейзи. Любое из этих положений казалось им настолько забавным, что смех и визг разносились по всему дому. Иногда побеждала Дейзи, а Джазир поддавался. Иногда Дейзи проигрывала, и эти поражения приносили ей не меньшее удовольствие.
   — У вас там все в порядке?
   Стук в дверь. Голос мамы Джазира.
   — Дейзи, вы хотите что-нибудь перекусить?
   — У нас все нормально, мама, — поднимаясь, прокричал Джазир. — Мы делаем уроки.
   Незапертая дверь открылась.
   — Ах, мальчик мой! Какой тут беспорядок!
   — Да, мама.
   Он уже стоял на ногах.
   — Я как раз занимаюсь уборкой.
   — А я помогаю ему, миссис Малик, — добавила лежащая на полу Дейзи.
   Она схватила обертку от бургера и смущенно помахала ею.
   — Вот. Видите?
   Девушка поднялась на ноги.
   — Вы очень добры, мисс Лав. Мы скоро будем ужинать.
   — Дейзи собирается уходить. Я провожу ее домой.
   — Правильно, сын мой. На улицах теперь так много хулиганов.
   Она ушла. Джаз запер дверь.
   — Мама все понимает. Четыре ребенка. Мы взрослеем. Это просто…
   — Ты действительно хочешь проводить меня домой? — спросила Дейзи.
   — Конечно, провожу, но позже. Разве я еще не сказал тебе о наших дальнейших планах?
   Он сделал плавное па, копируя движения Фрэнка Сценарио. Раз-два, раз-два и легкое скольжение… Лирика танца. Они были так близко.
   На экране компьютера маленькая бабочка из массы темного роя нашла другую бабочку из светлого роя. Потанцевав друг с другом несколько секунд, они слились в любовном единении.
   К тому времени Джазир и Дейзи уже лежали в постели.

Играй и выигрывай

   Чуть позже она поцеловала рану на его руке. Опухоль казалась живым существом и мягко двигалась под губами Дейзи. Ей не хотелось говорить, а Джазир уже спал.
   Затем он выполнил обещание и проводил ее домой. По пути к ресторану они не сказали друг другу и пары слов. Дейзи смущалась. Ее удивляла мысль, что она отдалась ему так легко и внезапно после долгих лет одиночества и длительных отказов. И снова законы вероятностей оказались неприменимыми к жизни. Неужели на нее повлияло роение бабочек на экране компьютера? Впрочем, она держалась достаточно стойко, а Джаз был ее лучшим другом. Как этот факт изменит их жизни? Станет ли он началом чего-то нового или окончанием прежних отношений? Что будет с их дружбой? Как много мыслей!
   Джазир мучился тем же — в основном чувством вины. Он знал, что поступил нехорошо. В принципе, он радовался тому, что случилось. Но почему он не успел предохраниться? Да и сам акт прошел как-то очень быстро. Наверное, помешала мысль о матери и сестре внизу. И вездесущий отец ворчал в голове, оставаясь в его спальной, в его теле. Неужели он никогда не избавится от влияния родителей?
   — Ты тоже делал это в первый раз? — спросила Дейзи.
   Джазир не ответил.
   — Все нормально. Я думаю, мы неплохо справились.
   Юноша пожал плечами. Дейзи взяла его за руку. Она никогда не видела друга таким притихшим. Но ситуация была необратимой. Это уравнение не подлежало сокращению — даже теперь, при переводе в бесстрастные числа.
   — Джаз, — сказала она, — ничего не изменилось…
   — Мы остались прежними, правда? Я имею в виду, что в эти дни всех нас можно считать непорочными девственниками.
   — Не нужно так…
   — Да, мы чисты. Каждый. Даже Джо Крокус, в каком-то смысле. Мы все ждем перемен. Такие времена.
   — Наверное, ты прав.
   На плечо Джазира опустилась рекламка. Он неосознанно погладил ее, и она зашептала ему что-то на ухо. Какое-то секретное сообщение.
   — Ты знаешь, что это напоминает мне? — спросила Дейзи.
   Джазир покачал головой.
   — Их тянет к тебе, как к твоему особому рецепту. Похоже, тут действует реальная версия соуса. Скажи, я угадала? Ты создал приманку для бабочек?
   Он снова покачал головой.
   — А что тогда? Джаз посмотрел ей в глаза и тихо ответил:
   — Я был укушен.
   Они вошли в королевство кэрри, и неоновый свет омыл их яркими красками. Шазаз. Королевский Тандур. Ассам. Восточный поцелуй. Ганга Джал. Такшака. Дворец специй. И, наконец, «Золотой Самоса».
   — Господи, Джаз! Ты был у доктора?
   Юноша пожал плечами.
   — Ты должен сходить. С тобой творится что-то неладное.
   Джазир поцеловал ее.
   — Не волнуйся. Я с этим разберусь. До пятницы, ладно?
   — До пятницы.
   Он ушел с рекламкой на плече и двумя другими, парящими над головой и поющими ему восхваления.
   А позже, когда миновала полночь, Дейзи лежала в постели без сна и слушала радио. Звучал последний сингл Фрэнка Сценарио. Его голос был нагружен черной патокой, терпким вином и тяжестью лет.

 
Крутись и пульсируй вместе с домино.
Пусть приз уведет нас в волшебную страну чудес.
Я верю, что в один из этих дней
Моя костяшка подарит мне дыхание небес.

 

   Этот день мог казаться лучшим в ее жизни. Макс Хэкл попросил о помощи. Затем был Джазир их нежная встреча. И то, и другое, и третье. Крутись и пульсируй, вращайся и падай. Хорошие события и плохие. Массивы и числовые рои на экране. Рана Джазира. Искушение. Парящие рекламки. Играйте и выигрывайте. Играйте до победы. Песня. Горячий запах его плоти. Дыхание небес. Аромат восточных специй. Числа.
   Числа! Вот именно. Ей дали задание, Она должна открыть папку Макса. Она должна ознакомиться с материалом…

Играй и выигрывай

   Копии рукописных работ, страницы из книг и журналов, изобилие уравнений, малопонятная тема, похожая на бред. Она начала с журнала. «Числовая ханка: матемагический гримуар». Дата издания: октябрь 1968 года.
   Психоделический шрифт, яркие цвета, наркотики и мультяшные образы Джима Хендрикса, оживленные шестью полосками огня. Статья с математическим анализом сольной партии в песне «Пурпурный туман». В статье говорилось, что Хендрикс был шаманом, а его музыка несла в себе вирус любви, предназначенный для инфицирования высшего общества. Каждый его небрежный аккорд воплощал уравнение вселенской гармонии. Дейзи пропустила этот материал. Ей не доводилось слышать музыку Джима Хендрикса. Ее внимание привлекла работа Хэкла «Лабиринты любви. Руководство по нимфомации для активных странников». Материал оказался чертовски трудным. Многие из уравнений выходили за грань ее понимания, но она упорно продиралась через дебри высшей математики.
   Полученное знание постепенно обретало форму: лабиринт любви был виртуальным миром, созданным компьютером. В нем обитали странники, искавшие путь в центр. Они могли дойти туда, лишь влюбляясь в свои пути. Эта влюбленность называлась игрой на выигрыш. Некоторые из странников имели лучшие шансы по сравнению с другими. Они назывались казановами. Лабиринт любил их сильнее, чем остальных существ. Странник, разлюбивший путь, навсегда терял его и становился отщепенцем. Такое отношение к жизни в лабиринте называлось игрой на проигрыш.
   Естественно, странники были пакетами информации, существовавшими в компьютерном мире. Чем больше они бродили по лабиринту, тем лучше узнавали его. Они даже могли менять свое поведение в соответствии с приобретенным знанием. Однако Хэкл относился к ним как к живым существам. Он выделил несколько типов. Это были авантюристы, казановы, воины, обольстители, картографы, шуты, овцы, пастыри, масоны и отщепенцы. Названия соответствовали методам, благодаря которым странники удерживали свои пути любви. По всему лабиринту сновали особые информаторы, собиравшие сведения о странниках и их позициях. Чем сильнее существо любило лабиринт, тем чаще исполнялись его желания. Чем больше оно ненавидело свой мир, тем серьезнее становились его неудачи. Но иногда потери выглядели благом. Такой запутанный клубок конфигураций казался Дейзи слишком сложным, хотя ей нравились сплетения событий.
   Весь этот процесс и сопутствующие ему элементы назывались нимфомацией.
   Мир лабиринта существовал в виртуальном пространстве и был ограничен памятью компьютера. При маломощных и медлительных машинах той эпохи у Хэкла возникало множество проблем. Он не мог создать аналог реального мира — в 1968 году для такого проекта не имелось технических возможностей. И этот факт наполнял его уравнения элементами допусков и нецелесообразных потерь. Казалось, что профессор рыдал над числами.
   Зазвенел телефон. Пьяный голос отца.
   — Оставь меня в покое! — рявкнула она и положила трубку.
   Дейзи пролистала копии рукописей. Многие из них представляли собой детальные разъяснения тем, изложенных в журнальных статьях. Другие содержали карты лабиринтов и маршрутизацию путей с указанием позиций различных странников. Некоторые документы демонстрировали высший пилотаж абстрактной математики. Дейзи поняла, что здесь имелись пути, недоступные для ее понимания.
   Она вернулась к журналам — к шести номерам «Числовой ханки», датированным с 1968 по 1979 год. По мере издания они все больше теряли атрибуты хиппи. Дейзи бегло просматривала их, останавливаясь только на работах Хэкла. В статьях описывались связи между нимфомацией и домино. Дейзи вдруг поняла, что казановы имели отношение к нынешним везунчикам лотереи АнноДомино. Информаторы являлись предтечами рекламок. Вирус шута был связан с Костлявым Джокером.
   Нет, Дейзи! Нет! Это уже субъективная оценка. Держи дистанцию. Не влезай в чужую игру.
   Последний журнал имел глянцевую обложку. Очевидно, издатели нашли богатых спонсоров? Статья Макса в этом номере назвалась так — «Динамика лабиринта и коды ДНК; особая теория нимфомации». Профессор изложил в ней суть проекта. Материал описывал результаты исследований, проведенных на новейших компьютерах. Хэкл рассказывал об открытии странной аномалии. По его словам, некоторые странники действительно спаривались друг с другом. В предыдущих версиях лабиринта они безупречно копировали самих себя. Но теперь эти копии стали неточными! Двое странников могли слиться и создать бэбиданные с атрибутами обоих родителей. Появлялись мутанты — странники с отсутствовавшими или дополнительными битами. Ступая на стезю отщепенцев, они быстро погибали в сражениях с соплеменниками. Другие становились воинами. Какая явная демонстрация эволюционного процесса!
   Документ заканчивался рассуждениями Хэкла о возможном развитии подобной системы. «Давайте представим себе такое время, когда это знание найдет практическое применение в реальном мире. Люди смогут скрещивать любые данные. Например, если мы присовокупим математику к навыкам сигнальщика, то получим гибрид, о математическом размахивании флагами. Новая наука! Но зачем останавливать полет воображения? Давайте спарим эти бэбиданные с информацией об изготовлении мороженого. Каков будет результат? Математика сигнальных флагов, сделанных из мороженого. Вам хочется прибавить к ней курс вождения машин? Прекрасно! Математика сигнальных флагов, установленных на машинах из ванильного мороженого. Астрономия? Домино? Нет проблем. Сигнальные флаги числовых ванильных костяшек, размещенных на Луне. Представьте себе мир, наполненный такими узкопрофилированными дисциплинами. Многие из них окажутся абсолютно бесполезными и вскоре выродятся сами по себе. Другие будут расцветать и непрерывно спариваться с новыми областями различных наук. Я даже не знаю, как относиться к этой перспективе — с восторгом или с ужасом».
   Дейзи тоже не знала. Она открыла страницу с содержанием. Может быть, Хэкл разместил здесь другой материал? Нет. Но ее взгляд наткнулся на колонку составителей. Помощник редактора Максимус Хэкл. Вот почему они так регулярно публиковали его материалы. А кто был редактором? Пол Мэлторп. Чудесно. Выходит, Макс и его враг находились в постоянном контакте и даже работали вместе. Странно, что он никогда не говорил об этом. Однако Дейзи уже поняла методику профессора. Он давал ученикам наводящие намеки. Девушка снова взглянула на колонку. Художник Сьюзен Прентис. Создатель карикатур Джордж Хорн. Да тут собрались одни одноклассники! В списке консультантов значилось имя ее отца: Джеймс Лав. Значит, он тоже был с ними…
   Дейзи заснула, прижав к груди эту страницу.

Играй и выигрывай

   В ту ночь случилось еще два знаменательных события. Во-первых, Джо Крокус заставил Бенни принести на крышу дома рыбацкую сеть и лаптоп. Он лично вставил в CD-ROM заветный диск с «Особым блюдом шеф-повара» — программой, созданной Джазиром. Когда на экране появился виртуальный соус кэрри, прилетевшие рекламки начали кружить над монитором. Бенни, с сетью в руках, ожидал поблизости.
   Во-вторых, Джазиру не спалось. Он открыл окно и сбросил с себя покрывало. Рекламка села на его обнаженную грудь и сложила крылья. Юноша нежно поглаживал ее брюшко, выдавливая смазку из протока. Он назвал свою любимицу Масалой — в честь куриной тикка масалы, лучшего рецепта отца. Джаз втирал любовный сок в живот и грудь. А мисс Сейер наблюдала за этой сценой с экрана монитора и нашептывала компьютерные советы…
   — Используй крылья. Прошу тебя, быстрее. Начни свой поиск.

ИГРА № 44

   А вот и еще один счастливый косточкин день! Эгей, пятнистый старый Точкочестер! Игра номер сорок четыре. Хватайте свои домино, бургероядные шароголовые. Настал ваш брачный вечер у прыщевизоров. Играйте чаще, живите дольше, и, пусть наличка не покидает ваших бумажников. Освободитесь от кишечных газов. Выпустите на волю числа. Кружитесь и брызгайте каскадами костяшек — пегим туманом ваших генетических грез. Присоединяйтесь к песням роя, транслируйте слоганы языкастых бабочек, способствуйте рекламе. Наполните сексом вашу игру, украсьте жизнь призами, превратите ваши косточки в хрустящие миллионы. Играйте и выигрывайте! Играйте до победы!
   И в этот лотерейный вечер за N число моментов до черной костяшки полуночи орды алчущих горожан изнывали от предвкушения счастья! Их взгляды переходили от экранов к окнам, к стенам и паркетам, к бедрам, мясным пирогам и брючным молниям, к психопатам, пиву и подушкам. В них рябили точки — пульсирующие, разбухающие, набирающие силу. Забыв о работе и обо всем остальном, они мечтали о призе. Мир превратился в радугу очков…

   Это время домино! Лихорадочное время домино!

   Дом-дом-дом-дом! Время домино!

«Бабочки»

   Томми щелкнул тумблером, и игроки сжали кости, затаили дыхание, вознесли последние молитвы, проглотили недожеванные бургеры и воспели осанны. Кто-то жертвовал языческим богам полета свои бескрылые мечты.
   Спаривайтесь и выигрывайте! Спаривайтесь до победы!
   Рекламные бабочки сходили с ума, затемняя свет уличных фонарей и создавая облака логотипов. Пришла пора случки. Над городскими скверами и площадями самцы-рекламки восседали на спинках самок, покусывая их шеи, производя потомство и порождая новые слоганы. Город, омытый дождем, пульсировал огнями и зловоньем нимфомации. Сплошная матьемедиа.
   Вот до чего мы дошли, траха с числами…
   Однако вернемся к дому Хэкла и к нашим взломщикам домино. Доупджек работал на одном компьютере, Джазир — на другом. Оба подключены к сети. Дейзи Лав и Сладкий Бенни сидели на софе и наблюдали за происходящим. Дейзи посматривала на Джазира, а Бенни — на Джо. Старина Джо Крокус рисовал свои круги и диаграммы: пенто-нервно-неровные и кривоугольные от избыточного возбуждения.
   — Джо, это твоя магическая оснастка? — спросил Доупджек. — Что-то с ней не то.
   — Сойдет и так.
   Телевизионный кабель подключался к модемам компьютеров. На экранах в танце вероятностей извивалась Пышка Шанс. Тематическая песня с речитативом слов:

 
Влюбляйтесь в числа, мечтайте о фарте.
Пышка Шанс, не дразни меня.
Принеси мне приз, я молю тебя!