Бдительный караульный у южной стены услышал шум. С мечом наготове он осторожно пошел выяснить, в чем дело. Камень из пращи попал ему точно в голову, и он рухнул как подкошенный.
Нагру уже начал успокаиваться, а вот нетерпение Сильваморты нарастало. Она сердито ворчала на Си-кант:
— Должны же быть хоть какие-то новости от выдр — не бросят же они своих дружков на произвол судьбы! Где твой Серотрав, спит, что ли?
Крыса подошла к двери и выглянула наружу.
— Он идет, госпожа моя!
То и дело испуганно оглядываясь, словно его преследовали, в комнату вошел Серотрав:
— Госпожа, все часовые убиты! Чужанину свернули шею, а его копье сломано в двух местах. Кто может сделать такое? Да еще в кустах какой-то грохот и рычание.
Услышав это, лисица вооружилась мечом и луком со стрелами.
— Где специальный отряд, который я тебе велела держать наготове? Поднимай его!
ГЛАВА 18
ГЛАВА 19
ГЛАВА 20
ГЛАВА 21
Нагру уже начал успокаиваться, а вот нетерпение Сильваморты нарастало. Она сердито ворчала на Си-кант:
— Должны же быть хоть какие-то новости от выдр — не бросят же они своих дружков на произвол судьбы! Где твой Серотрав, спит, что ли?
Крыса подошла к двери и выглянула наружу.
— Он идет, госпожа моя!
То и дело испуганно оглядываясь, словно его преследовали, в комнату вошел Серотрав:
— Госпожа, все часовые убиты! Чужанину свернули шею, а его копье сломано в двух местах. Кто может сделать такое? Да еще в кустах какой-то грохот и рычание.
Услышав это, лисица вооружилась мечом и луком со стрелами.
— Где специальный отряд, который я тебе велела держать наготове? Поднимай его!
ГЛАВА 18
Начинался вечер. Дождь сперва падал крупными каплями, а потом припустил вовсю. Отряд выдр по склону долины пробирался к замку Флорет сквозь густой подлесок. Остроглазый Гринбек заметил неподалеку какое-то движение; он взмахнул лапой, и тут же Айрис и все остальные молча пригнулись. Они затаили дыхание. Сильваморта и крысы шли мимо.
Когда они прошли, Рыбинг поднялся и нацелил в спины уходящих дротик.
Айрис дернула его за лапу и шепнула:
— Не сейчас. Они не должны знать, что мы здесь. К тому же неизвестно, сколько их тут еще. Где птица-мясник?
Глоккпод высунул голову из мокрых перьев:
— Здесь я. Глоккподу не нравится дождь!
— Ничего страшного. Покажи башню, где сидят наши друзья.
— Вон, вон они! Там!
Айрис подняла глаза. Отсюда, из долины, башня казалась не больше булавочной головки, ее почти не было видно из-за пелены дождя.
— Сорокопут, лети туда и предупреди, что мы здесь, — сказала она. — Спроси их, что мы должны делать.
Четверо беглецов сидели на стропилах и широко раскрытыми ртами ловили капли дождя, чтобы напиться.
Глоккпод приземлился рядом. Усевшись, он уставился на разбитый в щепки пол чердака:
— Крысы скоро доберутся сюда, если вы не сбежите. Мэриел вытерла лапой рот:
— Ты привел помощь?
Сорокопут ткнул клювом куда-то в долину:
— Выдры там, внизу. Айрис спрашивает, как они могут помочь, что надо сделать?
— Это же совершенно ясно! — сказал Мельдрам, раздраженно поводя ушами. — Крепкая длинная веревка — вот и все, что нам нужно!
— Кха-кха-кха! Таких длинных веревок не бывает, — заявил Глоккпод и улетел обратно к выдрам.
Гринбек покачал головой:
— Длинная веревка? Веревок такой длины не бывает! А ты что думаешь, Айрис?
Выдра встала:
— Ты прав. Такой длинной веревки нет, но я думаю, ее можно сделать из коротких.
Крысы пробили в полу дыру внушительных размеров, и через нее четверо пленников забрасывали нападающих оторванной с крыши черепицей. Их яростная атака заставила крыс отступить из комнаты на винтовую лестницу. Дандин выждал, пока из-за двери не появилась голова какого-то смельчака, и швырнул черепицу.
— Мы сможем удерживать их, пока не кончится черепица, а потом Нагру пошлет своих лучников, и они нас перестреляют, — сказал он.
Мэриел перестала расшатывать черепицу.
— Верно, давайте-ка целиться поточнее. Глоккпод, какие новости?
Сорокопут приземлился рядом, уцепившись за флагшток на вершине башни.
— Слушайте, вот ваша единственная надежда. — И он изложил им план Айрис.
— Давайте уточним, друзья мои, — сказал Дандин. — Выдры могут прислать нам короткую веревку. Сначала мы спустимся по ней на зубцы стены, а потом в ров.
Вреднозлоб поспешил вниз по лестнице, где в ожидании приказов Нагру нервно переминался с лапы на лапу Серотрав.
— Лисоволк хочет видеть тебя.
Урган Нагру сердечно улыбнулся вошедшему Серотраву:
— Сильваморта сказала мне, что ты достойный воин и сможешь командовать. Я назначаю тебя на место Щелеглаза.
Серотрав выпятил грудь, он трепетал от восторга.
— Благодарю тебя, господин мой! Приказывай!
— Прекрасно. Иди и скажи этим сбежавшим пленникам, что сопротивление бесполезно, они должны немедленно сдаться.
Лисоволк повернулся спиной к Серотраву, и тот твердым шагом вышел на середину комнаты в башне. Стоя среди трупов и битой черепицы, он взглянул наверх. Наконец, набравшись духу, он кашлянул и официальным тоном начал:
— Я, командир Серотрав из войска Ургана Нагру, приказываю вам спуститься оттуда…
Голос и само существование Серотрава оборвали четыре метко пущенные черепицы.
Нагру сидел на ступеньках, улыбка на его морде сменилась выражением глубокой скорби.
— Вреднозлоб, — сказал он со вздохом, — дождь еще не кончился?
— Нет, никакого просвета.
— Думаю, мы можем оставить пленников помокнуть до утра. Поставь на лестнице стражу, а когда исполнишь все, будь так добр, передай королеве печальные вести. Скажи, что бравого Серотрава жестоко убили сбежавшие заключенные.
А Сильваморта в это время сожалела о своем необдуманном решении выйти из стен замка. Темнота наползала со всех сторон. В крысином отряде осталось всего четыре крысы — за сплошной стеной дождя кто-то преследовал лисицу и ее отряд. Сильваморта не видела нападающих. Единственным ее желанием было оказаться в безопасности за стенами замка.
Последние крохи храбрости улетучились, и лисица впереди всех понеслась к замку.
Украшенная бисером юбка из хвостов хлестала ее по лапам. Задыхаясь, Сильваморта добежала до опущенного моста.
Навстречу выбежал Вреднозлоб, прикрывая от дождя голову мешковиной.
— Королева, у меня для тебя сообщение от Ургана Нагру. Он говорит, что сожалеет о том, что Серотрав…
Остального Сильваморта не слышала. Она стояла неподвижно, не в силах отвести глаза от первых ступеней лестницы на плато. Там, залитые лунным светом, стояли двое… те, кого она считала мертвыми.
Рэб Быстробой и барсучиха Мута!
Луна освещала ужасные рубцы и шрамы на голой коже, где еще не вырос новый мех. Сильваморта, как в страшном сне, увидела, что Рэб поднял лапу и натянул тетиву своего изукрашенного лука. Инстинктивно лисица бросилась ничком на землю. Вреднозлоб заканчивал свое сообщение, когда его настигла стрела Рэба.
Сильваморта бросилась в замок, вереща:
— Поднимите мост!
И только когда тяжелый мост подняли, лисица осмелилась взглянуть в долину. Рэб Быстробой и Мута ушли, исчезли в дожде и тумане, словно два кошмарных призрака.
Когда они прошли, Рыбинг поднялся и нацелил в спины уходящих дротик.
Айрис дернула его за лапу и шепнула:
— Не сейчас. Они не должны знать, что мы здесь. К тому же неизвестно, сколько их тут еще. Где птица-мясник?
Глоккпод высунул голову из мокрых перьев:
— Здесь я. Глоккподу не нравится дождь!
— Ничего страшного. Покажи башню, где сидят наши друзья.
— Вон, вон они! Там!
Айрис подняла глаза. Отсюда, из долины, башня казалась не больше булавочной головки, ее почти не было видно из-за пелены дождя.
— Сорокопут, лети туда и предупреди, что мы здесь, — сказала она. — Спроси их, что мы должны делать.
Четверо беглецов сидели на стропилах и широко раскрытыми ртами ловили капли дождя, чтобы напиться.
Глоккпод приземлился рядом. Усевшись, он уставился на разбитый в щепки пол чердака:
— Крысы скоро доберутся сюда, если вы не сбежите. Мэриел вытерла лапой рот:
— Ты привел помощь?
Сорокопут ткнул клювом куда-то в долину:
— Выдры там, внизу. Айрис спрашивает, как они могут помочь, что надо сделать?
— Это же совершенно ясно! — сказал Мельдрам, раздраженно поводя ушами. — Крепкая длинная веревка — вот и все, что нам нужно!
— Кха-кха-кха! Таких длинных веревок не бывает, — заявил Глоккпод и улетел обратно к выдрам.
Гринбек покачал головой:
— Длинная веревка? Веревок такой длины не бывает! А ты что думаешь, Айрис?
Выдра встала:
— Ты прав. Такой длинной веревки нет, но я думаю, ее можно сделать из коротких.
Крысы пробили в полу дыру внушительных размеров, и через нее четверо пленников забрасывали нападающих оторванной с крыши черепицей. Их яростная атака заставила крыс отступить из комнаты на винтовую лестницу. Дандин выждал, пока из-за двери не появилась голова какого-то смельчака, и швырнул черепицу.
— Мы сможем удерживать их, пока не кончится черепица, а потом Нагру пошлет своих лучников, и они нас перестреляют, — сказал он.
Мэриел перестала расшатывать черепицу.
— Верно, давайте-ка целиться поточнее. Глоккпод, какие новости?
Сорокопут приземлился рядом, уцепившись за флагшток на вершине башни.
— Слушайте, вот ваша единственная надежда. — И он изложил им план Айрис.
— Давайте уточним, друзья мои, — сказал Дандин. — Выдры могут прислать нам короткую веревку. Сначала мы спустимся по ней на зубцы стены, а потом в ров.
Вреднозлоб поспешил вниз по лестнице, где в ожидании приказов Нагру нервно переминался с лапы на лапу Серотрав.
— Лисоволк хочет видеть тебя.
Урган Нагру сердечно улыбнулся вошедшему Серотраву:
— Сильваморта сказала мне, что ты достойный воин и сможешь командовать. Я назначаю тебя на место Щелеглаза.
Серотрав выпятил грудь, он трепетал от восторга.
— Благодарю тебя, господин мой! Приказывай!
— Прекрасно. Иди и скажи этим сбежавшим пленникам, что сопротивление бесполезно, они должны немедленно сдаться.
Лисоволк повернулся спиной к Серотраву, и тот твердым шагом вышел на середину комнаты в башне. Стоя среди трупов и битой черепицы, он взглянул наверх. Наконец, набравшись духу, он кашлянул и официальным тоном начал:
— Я, командир Серотрав из войска Ургана Нагру, приказываю вам спуститься оттуда…
Голос и само существование Серотрава оборвали четыре метко пущенные черепицы.
Нагру сидел на ступеньках, улыбка на его морде сменилась выражением глубокой скорби.
— Вреднозлоб, — сказал он со вздохом, — дождь еще не кончился?
— Нет, никакого просвета.
— Думаю, мы можем оставить пленников помокнуть до утра. Поставь на лестнице стражу, а когда исполнишь все, будь так добр, передай королеве печальные вести. Скажи, что бравого Серотрава жестоко убили сбежавшие заключенные.
А Сильваморта в это время сожалела о своем необдуманном решении выйти из стен замка. Темнота наползала со всех сторон. В крысином отряде осталось всего четыре крысы — за сплошной стеной дождя кто-то преследовал лисицу и ее отряд. Сильваморта не видела нападающих. Единственным ее желанием было оказаться в безопасности за стенами замка.
Последние крохи храбрости улетучились, и лисица впереди всех понеслась к замку.
Украшенная бисером юбка из хвостов хлестала ее по лапам. Задыхаясь, Сильваморта добежала до опущенного моста.
Навстречу выбежал Вреднозлоб, прикрывая от дождя голову мешковиной.
— Королева, у меня для тебя сообщение от Ургана Нагру. Он говорит, что сожалеет о том, что Серотрав…
Остального Сильваморта не слышала. Она стояла неподвижно, не в силах отвести глаза от первых ступеней лестницы на плато. Там, залитые лунным светом, стояли двое… те, кого она считала мертвыми.
Рэб Быстробой и барсучиха Мута!
Луна освещала ужасные рубцы и шрамы на голой коже, где еще не вырос новый мех. Сильваморта, как в страшном сне, увидела, что Рэб поднял лапу и натянул тетиву своего изукрашенного лука. Инстинктивно лисица бросилась ничком на землю. Вреднозлоб заканчивал свое сообщение, когда его настигла стрела Рэба.
Сильваморта бросилась в замок, вереща:
— Поднимите мост!
И только когда тяжелый мост подняли, лисица осмелилась взглянуть в долину. Рэб Быстробой и Мута ушли, исчезли в дожде и тумане, словно два кошмарных призрака.
ГЛАВА 19
Глядя на приближающуюся толпу, Финбар вытащил из ножен обе сабли. Рядом с ним стоял Лог-а-Лог с рапирой наготове.
— Гигантские болотные жабы, — выкрикнул он. — Их тут тысячи!
— Все на «Жемчужную королеву», она послужит нам крепостью! Сейчас нам с ними не справиться! — закричал Джозеф и схватил длинное копье, выброшенное штормом на берег.
Вся команда бросилась исполнять приказание Джозефа.
Зеленые знамена развевались над войском жаб. В лапах этих огромных, покрытых бородавками тварей сверкали большие кривые лезвия, похожие на серпы, но с ручками на обоих концах.
Финбар усмехнулся. В его душе закипела боевая ярость. Он сказал Джозефу:
— Я рад, что мы познакомились, Литейщик! Теперь нам предстоит битва.
Жабы подняли оружие и заговорили нараспев:
— Глогэлог! Хагг-хагг! Глогэлог!
Они расступились, и образовался проход. От подножия скалы отделилась процессия — жабы несли деревянную конструкцию, похожую на раму, где под балдахином в гамаке лежала огромная жаба, больше всех остальных чуть ли не вдвое. На ее выпуклом брюхе покоился камышовый скипетр с побелевшим от времени черепом ящерицы на верхушке.
Фетч подтолкнул Рафа и прошептал:
— Похоже, сам хозяин здешних мест решил посетить нас!
Носильщики поставили сооружение на песок. Предводитель жаб ткнул себя в грудь и издал гортанный звук:
— Глогэлог, балгам Глогэлог!
— Как думаешь, что он говорит? — шепотом спросил Джозеф у Финбара.
К ним подошел Лог-а-Лог:
— Думаю, он сказал, как его зовут, — Глогэлог.
Предводитель жаб снова указал на себя:
— Глогэлог, балгам! Глогэлог! Финбар вложил свои сабли в ножны.
— А что такое «Балгам», друзья? — спросил он. Вдруг раздался знакомый резкий смех:
— Ху-у-ха-ха! Похоже, вам нужен переводчик, а? Фетчу пришлось схватить Рафа в охапку, чтобы тот не кинулся с палубы вниз.
— Это Рози и Дарри, — визжал в восторге бельчонок. — Они не умерли!
Хон Рози и Дарри Дикобраз вышли из-за балдахина и радостно замахали своим друзьям на борту «Жемчужной королевы» — они ничуть не изменились, словно и не пропадали в море. У всех на палубе раздался вздох облегчения. Рози и Дарри прошли по песку мимо стоявших в молчании жаб. Наконец они дошли до корабля, и десятки лап потянулись, чтобы помочь друзьям взобраться на борт. Счастливый Раф бросился к Дарри.
Рози подмигнула Джозефу:
— Мне и Дарри пришлось притвориться балгама — ну, это такие существа, которые прилетают с неба и всякое такое. У вас еще остался грог из морских водорослей?
Лог-а-Лог озадаченно потер затылок:
— Да, его полно.
— Принеси один кувшин.
Лог-а-Лог принес кувшин грога и отдал его Рози.
— Ну-ка, юный Дикобраз, успокойся и веди себя как истинный балгам. Пойдем! Давай-ка поколдуем немножко для старины Глогэлога.
Лог-а-Лог с сомнением посмотрел на Рози:
— Ты что, и впрямь понимаешь язык жаб? Хон Рози спрыгнула на песок и осторожно взяла поданный кувшин.
— Да, пожалуй. Не все, конечно, но в основном понимаю, — сказала она. — Балгам — это что-то вроде правителя, ну или волшебник, а Глогэлог — вон тот толстячок в гамаке. Он — король болотных жаб, мы спасли ему жизнь, но я расскажу обо всем потом.
Огонь, который команда «Жемчужной королевы» развела, чтобы приготовить завтрак, почти потух — от костра остались лишь несколько тлеющих головешек да горстка пепла. Глогэлог и жабы стояли вокруг него. Рози наставляла Дарри, объясняя, что ему надо делать. И вот представление началось: зайчиха и еж принялись исполнять какой-то дикий танец, подскакивая и дергаясь как сумасшедшие, а жабы отодвигались все дальше и дальше, чтобы дать танцорам больше места. Останавливаясь на секунду, Рози и Дарри указывали друг на друга и громко кричали:
— Балгам, хагг-хагг, Балгам! Приплясывая, они подошли к кувшину с грогом, и, зачерпнув, каждый отправил себе пригоршню в рот. Рози выпрямила уши — это был сигнал.
Пш-ш-ш! Дарри и Рози выплюнули грог прямо на тлеющие угли. Шу-у-уххх! Красные и голубые языки пламени взметнулись вверх. Болотные жабы, и даже сам Глогэлог, плюхнулись на землю и уткнулись головами в песок, вопя:
— Балгам, Балга-а-а-амммм! Дарри скривил рот и снова плюнул:
— Фф-ф-фу! Ну и пакость! Мой старый дядюшка Габриэль закопал бы эту дрянь где-нибудь подальше в лесу!
Рози показала пальцем на жаб, лежащих ничком:
— Ху-ха-ха! Все вышло еще лучше, чем я думала, Дарри. Отныне мы с тобой парочка балгамов, это уж точно!
Ни о каком жабьем нападении теперь не было и речи, и команда уселась за праздничный обед на борту «Жемчужной королевы», а Глогэлог и несколько его подручных стали гостями на судне. Пока Рози говорила о чем-то с королем жаб, Дарри поведал команде невероятную историю:
— Когда мачту сломало, мы с Рози вцепились в нее, и ветром нас унесло высоко в небо. В жизни я так не пугался, но рядом была Рози, и она все хохотала, как ненормальная, честное слово! А потом ветер стих, и мы камнем полетели вниз. Мы упали вон за теми утесами, в огромное болото, и угадайте, что случилось потом? Мачта упала точнехонько на голову огромной гадюки! Та как раз собиралась пообедать королем Глогэлогом.
Джозеф спросил:
— Значит, ты, Дарри, стал балгамом, когда спас жизнь Глогэлогу? Но как же вы объяснялись?
— Да это не я, а Рози, — пожал плечами еж. — Я и глазом моргнуть не успел, а она уже болтала с королем. Она все схватывает на лету, правда, Рози?
— Конечно, мы, балгамы, отлично разбираемся в языках! Ху-ха-ха! Кстати, король Глогэлог желает, чтобы я навсегда осталась с ним в качестве балгама.
Раф поднял кувшин с грогом:
— И совсем тебе не надо здесь оставаться! Пошли, Рози, мне нужен переводчик. Скажи Глогэлогу, чтобы он шел за мной. Огонь еще горит — я научу его, как быть величайшим балгамом.
— Гигантские болотные жабы, — выкрикнул он. — Их тут тысячи!
— Все на «Жемчужную королеву», она послужит нам крепостью! Сейчас нам с ними не справиться! — закричал Джозеф и схватил длинное копье, выброшенное штормом на берег.
Вся команда бросилась исполнять приказание Джозефа.
Зеленые знамена развевались над войском жаб. В лапах этих огромных, покрытых бородавками тварей сверкали большие кривые лезвия, похожие на серпы, но с ручками на обоих концах.
Финбар усмехнулся. В его душе закипела боевая ярость. Он сказал Джозефу:
— Я рад, что мы познакомились, Литейщик! Теперь нам предстоит битва.
Жабы подняли оружие и заговорили нараспев:
— Глогэлог! Хагг-хагг! Глогэлог!
Они расступились, и образовался проход. От подножия скалы отделилась процессия — жабы несли деревянную конструкцию, похожую на раму, где под балдахином в гамаке лежала огромная жаба, больше всех остальных чуть ли не вдвое. На ее выпуклом брюхе покоился камышовый скипетр с побелевшим от времени черепом ящерицы на верхушке.
Фетч подтолкнул Рафа и прошептал:
— Похоже, сам хозяин здешних мест решил посетить нас!
Носильщики поставили сооружение на песок. Предводитель жаб ткнул себя в грудь и издал гортанный звук:
— Глогэлог, балгам Глогэлог!
— Как думаешь, что он говорит? — шепотом спросил Джозеф у Финбара.
К ним подошел Лог-а-Лог:
— Думаю, он сказал, как его зовут, — Глогэлог.
Предводитель жаб снова указал на себя:
— Глогэлог, балгам! Глогэлог! Финбар вложил свои сабли в ножны.
— А что такое «Балгам», друзья? — спросил он. Вдруг раздался знакомый резкий смех:
— Ху-у-ха-ха! Похоже, вам нужен переводчик, а? Фетчу пришлось схватить Рафа в охапку, чтобы тот не кинулся с палубы вниз.
— Это Рози и Дарри, — визжал в восторге бельчонок. — Они не умерли!
Хон Рози и Дарри Дикобраз вышли из-за балдахина и радостно замахали своим друзьям на борту «Жемчужной королевы» — они ничуть не изменились, словно и не пропадали в море. У всех на палубе раздался вздох облегчения. Рози и Дарри прошли по песку мимо стоявших в молчании жаб. Наконец они дошли до корабля, и десятки лап потянулись, чтобы помочь друзьям взобраться на борт. Счастливый Раф бросился к Дарри.
Рози подмигнула Джозефу:
— Мне и Дарри пришлось притвориться балгама — ну, это такие существа, которые прилетают с неба и всякое такое. У вас еще остался грог из морских водорослей?
Лог-а-Лог озадаченно потер затылок:
— Да, его полно.
— Принеси один кувшин.
Лог-а-Лог принес кувшин грога и отдал его Рози.
— Ну-ка, юный Дикобраз, успокойся и веди себя как истинный балгам. Пойдем! Давай-ка поколдуем немножко для старины Глогэлога.
Лог-а-Лог с сомнением посмотрел на Рози:
— Ты что, и впрямь понимаешь язык жаб? Хон Рози спрыгнула на песок и осторожно взяла поданный кувшин.
— Да, пожалуй. Не все, конечно, но в основном понимаю, — сказала она. — Балгам — это что-то вроде правителя, ну или волшебник, а Глогэлог — вон тот толстячок в гамаке. Он — король болотных жаб, мы спасли ему жизнь, но я расскажу обо всем потом.
Огонь, который команда «Жемчужной королевы» развела, чтобы приготовить завтрак, почти потух — от костра остались лишь несколько тлеющих головешек да горстка пепла. Глогэлог и жабы стояли вокруг него. Рози наставляла Дарри, объясняя, что ему надо делать. И вот представление началось: зайчиха и еж принялись исполнять какой-то дикий танец, подскакивая и дергаясь как сумасшедшие, а жабы отодвигались все дальше и дальше, чтобы дать танцорам больше места. Останавливаясь на секунду, Рози и Дарри указывали друг на друга и громко кричали:
— Балгам, хагг-хагг, Балгам! Приплясывая, они подошли к кувшину с грогом, и, зачерпнув, каждый отправил себе пригоршню в рот. Рози выпрямила уши — это был сигнал.
Пш-ш-ш! Дарри и Рози выплюнули грог прямо на тлеющие угли. Шу-у-уххх! Красные и голубые языки пламени взметнулись вверх. Болотные жабы, и даже сам Глогэлог, плюхнулись на землю и уткнулись головами в песок, вопя:
— Балгам, Балга-а-а-амммм! Дарри скривил рот и снова плюнул:
— Фф-ф-фу! Ну и пакость! Мой старый дядюшка Габриэль закопал бы эту дрянь где-нибудь подальше в лесу!
Рози показала пальцем на жаб, лежащих ничком:
— Ху-ха-ха! Все вышло еще лучше, чем я думала, Дарри. Отныне мы с тобой парочка балгамов, это уж точно!
Ни о каком жабьем нападении теперь не было и речи, и команда уселась за праздничный обед на борту «Жемчужной королевы», а Глогэлог и несколько его подручных стали гостями на судне. Пока Рози говорила о чем-то с королем жаб, Дарри поведал команде невероятную историю:
— Когда мачту сломало, мы с Рози вцепились в нее, и ветром нас унесло высоко в небо. В жизни я так не пугался, но рядом была Рози, и она все хохотала, как ненормальная, честное слово! А потом ветер стих, и мы камнем полетели вниз. Мы упали вон за теми утесами, в огромное болото, и угадайте, что случилось потом? Мачта упала точнехонько на голову огромной гадюки! Та как раз собиралась пообедать королем Глогэлогом.
Джозеф спросил:
— Значит, ты, Дарри, стал балгамом, когда спас жизнь Глогэлогу? Но как же вы объяснялись?
— Да это не я, а Рози, — пожал плечами еж. — Я и глазом моргнуть не успел, а она уже болтала с королем. Она все схватывает на лету, правда, Рози?
— Конечно, мы, балгамы, отлично разбираемся в языках! Ху-ха-ха! Кстати, король Глогэлог желает, чтобы я навсегда осталась с ним в качестве балгама.
Раф поднял кувшин с грогом:
— И совсем тебе не надо здесь оставаться! Пошли, Рози, мне нужен переводчик. Скажи Глогэлогу, чтобы он шел за мной. Огонь еще горит — я научу его, как быть величайшим балгамом.
ГЛАВА 20
Лишь поздней ночью отряд жаб притащил из болот к «Жемчужной королеве» сломанную фок-мачту. Финбар соорудил блок и принялся поднимать мачту на борт. Джозеф, Рози и другие стояли с веревками и крюками, удерживая мачту на весу. Дарри и Раф помогали землеройкам заделывать дыру в трюме — вся команда работала под руководством Лог-а-Лога. Вскоре дыру забили, законопатили и просмолили, и корабль снова был готов к плаванию.
Далеко на берегу вспыхнул огонь. Фетч осторожно раздувал его, пока тот не превратился в тлеющие угольки. Вспыхивали и гасли бесчисленные огоньки фонарей, жабы окружали затухающий костерок. Фетч окликнул стоящих на корабле:
— Эй, на «Королеве»! Если костер потухнет, Глогалог не сможет колдовать. Вам лучше заняться этим сейчас!
Рози отошла от бригады, чинившей мачту, и уставилась на паланкин с гамаком, в котором восседал король. Рядом стояло десять кувшинов с грогом. Финбар посмотрел на Рози и сказал:
— Вы с Фетчем должны побыстрее вернуться на корабль. Скоро прилив, а он никого не ждет.
Жабы посторонились, чтобы можно было поставить гамак возле костра. Глогэлог пробурчал что-то невразумительное, когда его вытаскивали из его уютной кровати. Рози дала ему грога. Раздув щеки, Глогэлог набрал его в рот и выпучил глаза еще больше. Прыгая вокруг, Рози низким голосом затянула песню, которую сама же и сочинила:
Глупо улыбаясь, Глогэлог все набирал и набирал в рот грог. Что-то он выплевывал в огонь, но большую часть проглатывал. Он беспорядочно разбрызгивал грог, и вскоре несколько жаб уже квакали от боли, посыпая влажным песком дымящиеся перепончатые лапы и сбивая с себя пламя.
Начинался прилив, волны уже лизали киль «Жемчужной королевы», освободившийся из песчаного плена. Джозеф с беспокойством смотрел на берег. Пока он вместе с Дарри и Рафом помогал Фетчу влезть на палубу, подул легкий бриз. Финбар стоял с веревкой наготове.
— Где же Рози? Мы не можем ждать, даже со спущенными парусами! — крикнул он.
Из темноты послышался голос Рози:
— Ху-ха-ха! А вот и я, друзья! Сейчас поднимусь на борт, и вперед — в море!
Капитан бросил веревку навстречу длинноногой фигуре, пробирающейся через буруны к кораблю. Рози ловко поймала ее и вскоре оказалась на борту. Она лежала на палубе и корчилась от смеха:
— Думаю, колдовство Глогэлога закончится слезами! Ху-ха-ха!
Как только она закончила говорить, с берега донесся страшный грохот, высоко в небо взметнулось пламя. Финбар поспешил последовать совету Рози:
— Поднимайте все паруса!
В свете разгоравшегося тут и там грога по берегу к «Жемчужной королеве» устремились толпы разъяренных жаб. Друзья уже развернули паруса и теперь, схватив пики и длинные доски, упирались ими в дно, словно шестами, выталкивая корабль на глубину, подальше от рассвирепевших жаб.
«Жемчужная королева» покачивалась на волнах медленно и неспешно, несмотря на все усилия команды побыстрее увести ее как можно дальше от берега. Раф, Дарри и Фетч трудились на корме.
На берегу раздался взрыв, к небу поднялся столб огня, кувшины с грогом и гамак о балдахином взлетели вверх. Жабы уткнулись носами в песок, а потом бросились на отмель. Финбар повернул руль, «Жемчужная королева» накренилась и поворотилась к берегу бортом.
Рози промчалась по палубе. Подбежав к капитану, она с удивлением спросила:
— Что ты делаешь?
Финбар бросил внимательный взгляд на паруса:
— Предоставь дело опытному моряку. Мы уходим в море!
Жабы уже начали карабкаться на корму, и защитники корабля сталкивали их в воду длинными копьями и пиками.
И тут капитан победно крикнул:
— Держитесь крепче!
Сильный северный ветер надул паруса, и «Жемчужная королева» стрелой понеслась по волнам. Высоко задрав нос и едва касаясь гребней волн, корабль мчался вдоль берега. Финбар играючи управлялся с рулем, судно послушно перепрыгивало с одной волны на другую, путь его лежал в открытое море.
На берегу сидел обожженный Глогэлог и в бессильной ярости смотрел, как жабы беспомощно прыгают в волнах, а корабль увозит его бывших балгамов в неизвестность. Он взобрался повыше и, грозя скипетром вслед удаляющемуся судну, злобно квакал.
В зеленых волнах отразился золотистый рассвет. Финбар громко зевнул и уступил место у руля Джозефу.
— Уж и не знаю, что сделать сначала — хорошенько позавтракать или поспать. Ночка выдалась трудная.
Литейщик шутливо оттолкнул друга:
— Давай проваливай. Я буду держать курс на юг. Землеройки угостят тебя отменным завтраком.
Финбар со знанием дела взялся за еду:
— Присаживайтесь, друзья, и помогите старому морскому волку очистить тарелки. А-а, Кротоначальник, что это ты тащишь сюда?
— Да вот, это самое… нашел — он был спрятан в носовой каюте!
Капитан осторожно взял музыкальный инструмент, который вручил ему Кротоначальник:
— Это же мой старый аккордеон! Я думал, что давно потерял его!
Он провел лапами по клавишам и раздул ребристые меха, послышался мелодичный звук. К удовольствию всех присутствующих, Финбар откинул назад голову и запел моряцкую песенку. Дарри, Раф и Фетч отбивали чечетку на палубе.
Раф проснулся от полуденной жары. Полусонный, он набрал в ковш воды из бочки, выпил половину, а остальное вылил себе на голову, чтобы окончательно проснуться. Смахивая с ресниц воду, он перегнулся через перила и вгляделся в глубину.
Финбар проснулся оттого, что Раф тряс его за плечо:
— Сегодня утром ты пел о треске и о раке, которых съела акула…
Капитан потянулся так, что хрустнули кости.
— Да, Раф. Ты хочешь выучить слова?
— Нет. Просто я хотел бы знать, как выглядит акула.
— Лучше бы тебе никогда не встречаться с нею, дружок. Ты сможешь увидеть разве что большой темный плавник, который рассекает воду.
Раф взял капитана за лапу и подвел к борту:
— Уж не акула ли крутится вокруг нашего корабля?
Далеко на берегу вспыхнул огонь. Фетч осторожно раздувал его, пока тот не превратился в тлеющие угольки. Вспыхивали и гасли бесчисленные огоньки фонарей, жабы окружали затухающий костерок. Фетч окликнул стоящих на корабле:
— Эй, на «Королеве»! Если костер потухнет, Глогалог не сможет колдовать. Вам лучше заняться этим сейчас!
Рози отошла от бригады, чинившей мачту, и уставилась на паланкин с гамаком, в котором восседал король. Рядом стояло десять кувшинов с грогом. Финбар посмотрел на Рози и сказал:
— Вы с Фетчем должны побыстрее вернуться на корабль. Скоро прилив, а он никого не ждет.
Жабы посторонились, чтобы можно было поставить гамак возле костра. Глогэлог пробурчал что-то невразумительное, когда его вытаскивали из его уютной кровати. Рози дала ему грога. Раздув щеки, Глогэлог набрал его в рот и выпучил глаза еще больше. Прыгая вокруг, Рози низким голосом затянула песню, которую сама же и сочинила:
Движением ушей Рози подала знак Глогэлогу, и тот выплюнул грог на угли. К ночному небу взвилось пламя. Квакая от страха и восхищения, жабы отпрыгнули, — что и говорить, их король оказался настоящим колдуном. Глогэлог еще раз приложился к кувшину и, проглотив половину, выплюнул остальное в огонь, вызвав новую вспышку пламени. Рози воспользовалась всеобщим ликованием и сбежала.
Смотрите все на короля -
Сейчас он будет колдовать.
Но если Раф не то сказал -
Конец печальным может стать.
Фетч, отправляйся на корабль!
Я следом за тобой пойду.
А ты не квакай, Глоголог,
А то накликаешь беду.
С огнем поосторожней будь:
Ведь этот грог — спиртное!
А то в меню свой кончишь путь
С названием «жаркое».
Глупо улыбаясь, Глогэлог все набирал и набирал в рот грог. Что-то он выплевывал в огонь, но большую часть проглатывал. Он беспорядочно разбрызгивал грог, и вскоре несколько жаб уже квакали от боли, посыпая влажным песком дымящиеся перепончатые лапы и сбивая с себя пламя.
Начинался прилив, волны уже лизали киль «Жемчужной королевы», освободившийся из песчаного плена. Джозеф с беспокойством смотрел на берег. Пока он вместе с Дарри и Рафом помогал Фетчу влезть на палубу, подул легкий бриз. Финбар стоял с веревкой наготове.
— Где же Рози? Мы не можем ждать, даже со спущенными парусами! — крикнул он.
Из темноты послышался голос Рози:
— Ху-ха-ха! А вот и я, друзья! Сейчас поднимусь на борт, и вперед — в море!
Капитан бросил веревку навстречу длинноногой фигуре, пробирающейся через буруны к кораблю. Рози ловко поймала ее и вскоре оказалась на борту. Она лежала на палубе и корчилась от смеха:
— Думаю, колдовство Глогэлога закончится слезами! Ху-ха-ха!
Как только она закончила говорить, с берега донесся страшный грохот, высоко в небо взметнулось пламя. Финбар поспешил последовать совету Рози:
— Поднимайте все паруса!
В свете разгоравшегося тут и там грога по берегу к «Жемчужной королеве» устремились толпы разъяренных жаб. Друзья уже развернули паруса и теперь, схватив пики и длинные доски, упирались ими в дно, словно шестами, выталкивая корабль на глубину, подальше от рассвирепевших жаб.
«Жемчужная королева» покачивалась на волнах медленно и неспешно, несмотря на все усилия команды побыстрее увести ее как можно дальше от берега. Раф, Дарри и Фетч трудились на корме.
На берегу раздался взрыв, к небу поднялся столб огня, кувшины с грогом и гамак о балдахином взлетели вверх. Жабы уткнулись носами в песок, а потом бросились на отмель. Финбар повернул руль, «Жемчужная королева» накренилась и поворотилась к берегу бортом.
Рози промчалась по палубе. Подбежав к капитану, она с удивлением спросила:
— Что ты делаешь?
Финбар бросил внимательный взгляд на паруса:
— Предоставь дело опытному моряку. Мы уходим в море!
Жабы уже начали карабкаться на корму, и защитники корабля сталкивали их в воду длинными копьями и пиками.
И тут капитан победно крикнул:
— Держитесь крепче!
Сильный северный ветер надул паруса, и «Жемчужная королева» стрелой понеслась по волнам. Высоко задрав нос и едва касаясь гребней волн, корабль мчался вдоль берега. Финбар играючи управлялся с рулем, судно послушно перепрыгивало с одной волны на другую, путь его лежал в открытое море.
На берегу сидел обожженный Глогэлог и в бессильной ярости смотрел, как жабы беспомощно прыгают в волнах, а корабль увозит его бывших балгамов в неизвестность. Он взобрался повыше и, грозя скипетром вслед удаляющемуся судну, злобно квакал.
В зеленых волнах отразился золотистый рассвет. Финбар громко зевнул и уступил место у руля Джозефу.
— Уж и не знаю, что сделать сначала — хорошенько позавтракать или поспать. Ночка выдалась трудная.
Литейщик шутливо оттолкнул друга:
— Давай проваливай. Я буду держать курс на юг. Землеройки угостят тебя отменным завтраком.
Финбар со знанием дела взялся за еду:
— Присаживайтесь, друзья, и помогите старому морскому волку очистить тарелки. А-а, Кротоначальник, что это ты тащишь сюда?
— Да вот, это самое… нашел — он был спрятан в носовой каюте!
Капитан осторожно взял музыкальный инструмент, который вручил ему Кротоначальник:
— Это же мой старый аккордеон! Я думал, что давно потерял его!
Он провел лапами по клавишам и раздул ребристые меха, послышался мелодичный звук. К удовольствию всех присутствующих, Финбар откинул назад голову и запел моряцкую песенку. Дарри, Раф и Фетч отбивали чечетку на палубе.
Под смех и громкие аплодисменты Финбар вышел «на бис», а Рози и Кротоначальник танцевали за рака и треску. Погода стояла спокойная, море было тихое, и завтракали друзья почти до полудня. Джозеф направлял корабль точно на юг. Чтобы немного отдохнуть, команда, не спавшая всю ночь, улеглась на нагретой солнцем палубе.
Жил-был однажды в море рак,
В глубоком синем море.
Он пил вино, курил табак,
Не ведал зла и горя.
И я клянусь, все было так,
Не ведал горя этот рак!
И вот жениться вздумал он
В глубоком синем море.
Купил для свадьбы саксофон,
Невесту выбрал вскоре.
И я клянусь, все было так,
Решил жениться этот рак!
Треску невестой он назвал
В глубоком синем море,
Их старый толстый кит венчал,
Селедки пели в хоре.
И я клянусь, все было так,
С треской венчался в море рак!
И вот за праздничный обед
В глубоком синем море
Уселись гости — высший свет, -
Обжора на обжоре.
И я клянусь, все было так,
Всех на обед позвал наш рак!
Но вдруг — никто ее не ждал -
В глубоком синем море
Акулу кто-то увидал,
И свадьбе вмиг конец настал…
И всей моей истории.
Ей-ей, клянусь, все было так,
Теперь в акульем пузе рак!
Раф проснулся от полуденной жары. Полусонный, он набрал в ковш воды из бочки, выпил половину, а остальное вылил себе на голову, чтобы окончательно проснуться. Смахивая с ресниц воду, он перегнулся через перила и вгляделся в глубину.
Финбар проснулся оттого, что Раф тряс его за плечо:
— Сегодня утром ты пел о треске и о раке, которых съела акула…
Капитан потянулся так, что хрустнули кости.
— Да, Раф. Ты хочешь выучить слова?
— Нет. Просто я хотел бы знать, как выглядит акула.
— Лучше бы тебе никогда не встречаться с нею, дружок. Ты сможешь увидеть разве что большой темный плавник, который рассекает воду.
Раф взял капитана за лапу и подвел к борту:
— Уж не акула ли крутится вокруг нашего корабля?
ГЛАВА 21
К полудню Тарквин начал беспокоиться по-настоящему. Еще на рассвете он во главе поисковой партии отправился в Лес Цветущих Мхов. Не останавливаясь, чтобы поесть или передохнуть, они разыскивали пропавших — все напрасно, малыши как в воду канули!
Вдруг прямо перед зайцем выскочила очаровательная белочка — Роза.
— Вы ищете двух малышей, мышонка и кротиху? — спросила она.
— Да, Роза. Ты знаешь, где эти маленькие негодники?
Белочка показала на восток и немного на юг:
— Вон там. С ними мой Том. Идите за мной.
Цапу и Хвастопузу совершенно не понравился Том — он стоял на ветке, натянув тетиву своего лука.
— Отойдите к этому дереву, малыши, — приказал он. — А вы, крысы, оставайтесь на месте, а не то пристрелю.
Маленькая парочка исполнила, что им было приказано, хотя Цап и подумал, не схватить ли малышей, чтобы прикрыться ими, как щитом, а потом атаковать противника, но Хвастопуз услышал приближение поисковой партии и прошептал:
— Капитан, там еще кто-то идет!
Вскоре их окружили вооруженные толстыми палками рэдволльцы.
— Мы — из Рэдволла, — сказал заяц. — Куда это вели наших малышей?
Мышонок вывернулся из объятий сестры Шалфеи и пропищал:
— Никуда они нас не вели! Это мы вели их в аббатство, они потерялись, как и мы.
Хвастопуз не знал, как себя вести, поэтому он приподнял полы куртки и поклонился:
— Видите ли, мы заблудились. Шалфея недоверчиво посмотрела на крыс:
— Заблудились? А что вообще делают корабельные крысы так далеко от моря?
Цап взглянул на нее с видом оскорбленного достоинства:
— Прошу прощения, но мы не корабельные крысы. Меня зовут Цап, я повар. А это мой приятель Хвастопуз, он… э-э-э… плотник.
Теперь вопросы стал задавать Тарквин:
— Но вы еще не сказали, что вы тут делаете. Цап шмыгнул носом:
— Ну, видите ли… Мы с «Грязной утки» — это наш корабль. Он затонул во время шторма, а все остальные погибли. Правда, приятель? — Цап украдкой пихнул локтем Хвастопуза.
— Ох, то есть да, конечно, капитан, — стал подвывать Хвастопуз. — «Испачканный лебедь» сгинул в морской пучине. Только мы и остались в живых…
Маллен тем временем изучал зазубренное лезвие сабли.
— Так как же ваш корабль называется по-настоящему?
Крысы уставились друг на друга.
— «Грязный лебедь»… э-э-э… «Испачканная утка»… э-э… «Испачканная грязь»… э-э-э… «Лебедевая утка»… «Грязная испач…»
— Вы хотите сказать, что не помните, как назывался ваш корабль? — прервала их Шалфея.
Цап повалился на землю, прикрыл глаза лапами и разразился рыданиями:
— Это все горе и голод! Ужасно! Ужасно!
— Ладно, — сказал Тарквин. — Малыши нашлись, и, похоже, именно вас мы должны благодарить за это. Полагаю, вам лучше отправиться с нами в аббатство.
Том, Роза, вы пойдете за нами, чтобы больше никто не потерялся, хорошо?
Но белки уже исчезли в зарослях Леса Цветущих Мхов.
Вечером ужин накрыли в Пещерном Зале, он был не такой большой и красивый, как Большой, но очень уютный. Слепой Симеон сидел рядом с матушкой Меллус.
— Вот видишь, Меллус, твои малыши вернулись целыми и невредимыми, — сказал он.
Барсучиха кивнула:
— Да, оба съели по миске супа, вымылись в ванне и отправились прямехонько в спальню.
Сакстус посмотрел в их сторону:
— Просто счастье, что эти крысы нашли малышей. Кстати, что мы с ними будем делать?
Меллус неодобрительно посмотрела на крыс, те жадно заглатывали все, что им попадалось на глаза.
— Не нравятся мне они, я им не доверяю! Как же, повар и плотник, — корабельные крысы по всем повадкам!
— Верно, — сказал Сакстус. — Но кто знает, что случилось бы с малышами, если бы не эти двое? Они никому не причинили вреда, и мы не можем отказать им в гостеприимстве. Их надо принять как обычных заблудившихся путешественников.
Хвастопуз запустил ложку в миску с фруктами, залитыми медом.
— Вот это жизнь, а, капитан? — сказал он, разгребая содержимое миски. — В жизни не ел ничего вкуснее! Жалко только, что нет грога! У-ух! — Он подпрыгнул, потому что Цап ущипнул его за живот. Тут капитан увидел, что на него внимательно смотрит барсучиха. Улыбнувшись ей, он угрожающе пробормотал бывшему боцману:
— Слушай, ты, безголовый, скажешь еще хоть раз о гроге, я тебе нос оторву, понял? Если они услышат, что ты говоришь о гроге, то уж точно поймут, что мы — корабельные крысы!
Рэдволльцы терпели ужасные манеры своих гостей, правда, Меллус и сестра Шалфея не могли удержаться от комментариев, но и они умолкали, когда аббат Сакстус с упреком смотрел на них поверх очков. После еды обитатели аббатства с облегчением разошлись по спальням: сидеть за одним столом с теми, кто ведет себя как свинья, было крайне утомительно.
Вдруг прямо перед зайцем выскочила очаровательная белочка — Роза.
— Вы ищете двух малышей, мышонка и кротиху? — спросила она.
— Да, Роза. Ты знаешь, где эти маленькие негодники?
Белочка показала на восток и немного на юг:
— Вон там. С ними мой Том. Идите за мной.
Цапу и Хвастопузу совершенно не понравился Том — он стоял на ветке, натянув тетиву своего лука.
— Отойдите к этому дереву, малыши, — приказал он. — А вы, крысы, оставайтесь на месте, а не то пристрелю.
Маленькая парочка исполнила, что им было приказано, хотя Цап и подумал, не схватить ли малышей, чтобы прикрыться ими, как щитом, а потом атаковать противника, но Хвастопуз услышал приближение поисковой партии и прошептал:
— Капитан, там еще кто-то идет!
Вскоре их окружили вооруженные толстыми палками рэдволльцы.
— Мы — из Рэдволла, — сказал заяц. — Куда это вели наших малышей?
Мышонок вывернулся из объятий сестры Шалфеи и пропищал:
— Никуда они нас не вели! Это мы вели их в аббатство, они потерялись, как и мы.
Хвастопуз не знал, как себя вести, поэтому он приподнял полы куртки и поклонился:
— Видите ли, мы заблудились. Шалфея недоверчиво посмотрела на крыс:
— Заблудились? А что вообще делают корабельные крысы так далеко от моря?
Цап взглянул на нее с видом оскорбленного достоинства:
— Прошу прощения, но мы не корабельные крысы. Меня зовут Цап, я повар. А это мой приятель Хвастопуз, он… э-э-э… плотник.
Теперь вопросы стал задавать Тарквин:
— Но вы еще не сказали, что вы тут делаете. Цап шмыгнул носом:
— Ну, видите ли… Мы с «Грязной утки» — это наш корабль. Он затонул во время шторма, а все остальные погибли. Правда, приятель? — Цап украдкой пихнул локтем Хвастопуза.
— Ох, то есть да, конечно, капитан, — стал подвывать Хвастопуз. — «Испачканный лебедь» сгинул в морской пучине. Только мы и остались в живых…
Маллен тем временем изучал зазубренное лезвие сабли.
— Так как же ваш корабль называется по-настоящему?
Крысы уставились друг на друга.
— «Грязный лебедь»… э-э-э… «Испачканная утка»… э-э… «Испачканная грязь»… э-э-э… «Лебедевая утка»… «Грязная испач…»
— Вы хотите сказать, что не помните, как назывался ваш корабль? — прервала их Шалфея.
Цап повалился на землю, прикрыл глаза лапами и разразился рыданиями:
— Это все горе и голод! Ужасно! Ужасно!
— Ладно, — сказал Тарквин. — Малыши нашлись, и, похоже, именно вас мы должны благодарить за это. Полагаю, вам лучше отправиться с нами в аббатство.
Том, Роза, вы пойдете за нами, чтобы больше никто не потерялся, хорошо?
Но белки уже исчезли в зарослях Леса Цветущих Мхов.
Вечером ужин накрыли в Пещерном Зале, он был не такой большой и красивый, как Большой, но очень уютный. Слепой Симеон сидел рядом с матушкой Меллус.
— Вот видишь, Меллус, твои малыши вернулись целыми и невредимыми, — сказал он.
Барсучиха кивнула:
— Да, оба съели по миске супа, вымылись в ванне и отправились прямехонько в спальню.
Сакстус посмотрел в их сторону:
— Просто счастье, что эти крысы нашли малышей. Кстати, что мы с ними будем делать?
Меллус неодобрительно посмотрела на крыс, те жадно заглатывали все, что им попадалось на глаза.
— Не нравятся мне они, я им не доверяю! Как же, повар и плотник, — корабельные крысы по всем повадкам!
— Верно, — сказал Сакстус. — Но кто знает, что случилось бы с малышами, если бы не эти двое? Они никому не причинили вреда, и мы не можем отказать им в гостеприимстве. Их надо принять как обычных заблудившихся путешественников.
Хвастопуз запустил ложку в миску с фруктами, залитыми медом.
— Вот это жизнь, а, капитан? — сказал он, разгребая содержимое миски. — В жизни не ел ничего вкуснее! Жалко только, что нет грога! У-ух! — Он подпрыгнул, потому что Цап ущипнул его за живот. Тут капитан увидел, что на него внимательно смотрит барсучиха. Улыбнувшись ей, он угрожающе пробормотал бывшему боцману:
— Слушай, ты, безголовый, скажешь еще хоть раз о гроге, я тебе нос оторву, понял? Если они услышат, что ты говоришь о гроге, то уж точно поймут, что мы — корабельные крысы!
Рэдволльцы терпели ужасные манеры своих гостей, правда, Меллус и сестра Шалфея не могли удержаться от комментариев, но и они умолкали, когда аббат Сакстус с упреком смотрел на них поверх очков. После еды обитатели аббатства с облегчением разошлись по спальням: сидеть за одним столом с теми, кто ведет себя как свинья, было крайне утомительно.