Страница:
Воин припал к отверстию, с робкой надеждой осмелившись сделать вдох.
Словно первый поцелуй солнца весеннему снегу, воздух коснулся его усов…
Свежий воздух!
Слезы радости безудержно покатились по запыленной морде Воина. Холодный, чистый, свежий воздух пробивался сквозь отверстие, впустившее внутрь тонкий луч дневного света. Спасибо, Мартин! Спасибо тебе за то, что возвратил нас к жизни!
Тяжело спустившись с кучи, Матиас отыскал в темноте Бэзила. Он принялся тормошить и расталкивать зайца, дергая за уши и разминая ему лапы. Прошло немало времени, прежде чем тот начал как-то реагировать, и вдруг очнулся, вновь став старым добрым Бэзилом.
— Ох, ух-ух! Держись, парень! Пчхи! Зачем ты меня разбудил? Я уже наполовину расправился с паштетом из латука с пореем и собирался приступить к пучку летнего салата, огромному, как дом. Да, но моя бедная голова просто раскалывается.
Матиас с облегчением потрепал Бэзила по ушам:
— Поднимайся, старый обжора. Взгляни, что со Щекачом, пока я разберусь с — Джесс. Тогда нас будет трое и мы сможем привести в чувство Орландо. Надеюсь, он еще не перестал дышать окончательно.
Им понадобилось немало времени, чтобы разбудить остальных. К счастью, все были живы, хотя Орландо доставил им изрядно хлопот и головы их раскалывались от боли. Однако слабый приток свежего воздуха и луч дневного света, проникавший в их склеп, заставил всех приободриться. Наконец Орландо сел, потирая виски:
— О-ох! У меня головная боль, какой хватило бы на десять барсуков. Никогда не думал, что свежий воздух может быть так приятен на вкус. Он как глоток воды из горного ключа в середине лета.
— Тс-с, слушайте! — сказала Джесс. — Там, снаружи, кто-то есть!
Все напряженно прислушивались. Через отверстие вместе с воздухом и светом снаружи и впрямь доходили какие-то слабые звуки.
Джабез Пень высказал вслух свои мысли:
— Может, друзья, но, может, и враги. Орландо встал в луче света:
— Какая разница, если мы сможем отсюда выбраться.А друзья они или недруги, разберемся потом. Матиас решительно поднял с земли меч:
— Орландо прав, нам нужно выбраться отсюда. Мы должны использовать любой шанс. Но мы рискуем вдвойне, поскольку можем разрушить отдушину для воздуха. Вы готовы поддержать меня?
Все немедленно ответили согласием.
Взяв топор Орландо, Матиас повязал на конец рукоятки ремень, на котором носил слой меч, затем передал топор Бэзилу:
— Держи, у тебя самые длинные лапы, старина. Просунь это в отверстие и покачай из стороны в сторону, чтобы привлечь внимание.
Бэзил, приняв топор, вскарабкался на кучу и протолкнул самодельный штандарт в отдушину. Топор закрыл свет, пещера вновь погрузилась во тьму. В темноте было слышно лишь ворчание Бэзила, пока он усиленно старался привлечь внимание, поворачивая топор так, чтобы его древко раскачивалось снаружи.
— Как там, происходит что-нибудь, Бэзил? — с надеждой спросила Джесс.
— Еще не могу сказать… Погоди, кажется, кто-то схватился за тот конец. Да! Они толкают топор обратно. У-уф! Осторожней. Думаю, мне лучше вытащить его и открыть эту славную отдушину, чтобы мы могли вести переговоры с этими, как их бишь там, кем бы они ни были.
Матиас вскарабкался на осыпь и встал рядом с Бэзилом. К счастью, отдушина не пострадала и стала даже несколько шире, когда заяц вытащил из нее рукоять топора. Матиас приложил морду к самому отверстию и крикнул:
— Эй, там, наверху! Нас засыпало. Вы можете помочь нам выбраться?
Они подождали ответа.
Снаружи послышался отдаленный гомон. Казалось, там спорят и пререкаются. Один из голосов ясно донесся до них сквозь узкую дыру. Он звучал резко и властно.
— Кто вы такие? Назовите ваши имена и скажите, принадлежите ли вы к Гуосиму?
Матиас оторвался от отдушины:
— Гуосим! Хвала судьбе, это друзья!
Орландо взобрался на кучу вслед за Матиасом и Бэзилом:
— Гуосим? Во имя всех моих полосок, кто они такие?
— Осторожнее выбирай выражения! — предостерег барсука Матиас. — Предоставь мне вести переговоры. Гуосим — это Гвардейский Отряд Землероек, партизанский сонм, действующий в Стране Цветущих Мхов. Они очень обидчивы, любят поспорить и, что бы они ни делали, всегда подчиняются особым правилам и законам своего союза. Теперь постойте спокойно и позвольте мне выступить в качестве парламентера.
— Если вы Гуосим, то дайте мне поговорить с Лог-а-Логом! — крикнул Матиас в отверстие. Ему ответил гул голосов:
— Кто вы?
— Откуда вы знаете, что с нами Лог-а-Лог?
— Вы друзья или враги?
Послышался скрежет когтей, и шум спора усилился. Голос, который донесся до них на этот раз, был сильнее и громче остальных.
— Отойдите с дороги! Дайте мне место. Не лезьте, я говорю! Эй, там, внизу. Я Лог-а-Лог. Чего вы хотите от меня?
Даже в такой напряженной ситуации Матиас не мог сдержать улыбки.
— Лог-а-Лог, старый усач, это я, Матиас из Рэдволла! — прокричал он.
В ответ послышался хриплый смешок.
— Матиас, это ты, старина меченосец! Ха, в хорошенькую ты попал переделку. Не волнуйся, друг. Скоро я вытащу тебя отсюда, но сначала мне придется уладить здесь небольшой спор. А пока сиди смирно. Нам понадобятся инструменты, чтобы откопать вас, и еще камни с бревнами для подпорки. Эта гнилая куча все время сыпется и сползает. Дело мудреное, но не тревожься. Сколько вас там?
— Всего шестеро. Еж, барсук, выдренок, белка Джесс и заяц Бэзил Олень.
Лишь ближе к вечеру отряд землероек прорубился через завал. Большую часть дня друзья просидели в темноте, прислушиваясь к стуку кирок и скрипу возводимых подпорок, которые иногда прерывались приказаниями и спорами. Внезапно посыпался щебень, и в ореоле дневного света внутрь просунулась маленькая голова.
— Флагг, кончай пререкаться и подай мне ту ветку. Вот так! Привет, пещерные жители! Я Герн, лучший копатель в Гуосиме. Некоторые говорят, что мой дедушка был кротом.
Орландо протянул могучую лапу и потрепал землеройку по голове:
— Отлично, Герн, я даже не могу сказать, как мы рады видеть тебя. Я — Орландо Секира.
— Хм-м, здоровенный парень, да? Надеюсь, этот туннель достаточно широк для тебя. Лучше лезь последним, Орландо. Сперва самые маленькие.
Дело оказалось весьма нелегким, и не обошлось без ушибов, пока целая команда землероек по одному вытаскивала друзей наружу, обвязав их канатом. Орландо ждал до последнего. Туннель обрушился позади него, когда его протащили через спасательный шурф.
В лучах предзакатного солнца Матиас и его друзья со смехом плескались на речной отмели, смывая с себя пыль и грязь своей былой темницы. Озаренные солнечным светом, в упоении от свежего воздуха и чистой воды, восхищенные видом зеленой шелестящей громады леса, они словно впервые почувствовали, какое счастье быть живыми.
— Хо-хо-хо, если бы мое доброе семейство могло видеть меня сейчас! Много сезонов прошло с тех пор, как эта шкура последний раз рискнула окунуться в воду, скажу я вам.
Позднее, тем же вечером, они сидели вокруг походного очага землероек, жуя овсяные лепешки, испеченные на плоских камнях, и запивая их речной водой, в которую был выжат сок из трав. Матиас поведал Лог-а-Логу обо всем, что случилось, начиная с той праздничной ночи в честь Лета Золотых Равнин и кончая происшествием в пещере.
Предводитель землероек задрожал от гнева!
— Работорговцы! Позор Страны Цветущих Мхов, вероломные бродяги-убийцы. К бойцам нашего Гуосима с конца этой весны приходят сообщения об этом лисе в маске и его грязной шайке. Я иду с тобой и с твоими друзьями, Матиас. Мы выследим их и положим конец их гнусной торговле. Похищать детей! Как подумаю об этом, во мне закипает кровь.
Бэзил жевал свою овсяную лепешку, окидывая взглядом лагерь землероек.
— Извини, старина Лог-а-как-тебя-там, я знаю, твоим землеройкам не в новинку поспорить друг с другом, но в общем вы обычно держитесь вместе. Скажи-ка тогда, что это за группа, которая сидит поодаль у отдельного костра? — поинтересовался бывалый вояка.
Лог-а-Лог засопел и бросил в огонь сухой корень.
— А, эти. Беда мне с ними, Бэзил, особенно с тем молодым парнем по имени Скен. Последнее время они не признают меня своим предводителем. Все это окончательно выйдет наружу нынче вечером, когда я объявлю о наших новых планах. Когда это случится, я буду очень благодарен тебе, Матиас, если ты удержишь своих друзей от вмешательства. Не обижайтесь, но это дело Гуосима.
Матиас кивнул:
— Как тебе угодно, Лог-а-Лог. В любом случае у меня нет никакого желания оказаться посреди толпы спорящих землероек. Я этого уже насмотрелся. Но прошу тебя, не делай нас причиной вашей стычки. Вы освободили нас из пещеры, и мы благодарны за это. Мы можем одни продолжить нашу погоню, дружище.
В глазах предводителя Гуосима появился неистовый блеск.
— Матиас, мы идем с вами, и кончено. Зло должно быть изгнано из Страны Цветущих Мхов, если семьи лесных жителей собираются жить в мире. Помочь вам — наш долг. А что касается грядущей стычки, то предоставь это дело мне. — Лог-а-Лог вынул круглый черный камень из своей пращи и встал. Его морду на мгновение озарила смутная улыбка. — Кроме того, для землеройки жизнь немила без хорошей стычки.
Через два часа после того, как стемнело, бандиты нагнали основную часть колонны. Маттимео с друзьями вновь оказались в кандалах, прикованными к веренице рабов. Они в изнеможении опустились на землю, печальные, измученные и голодные.
— А вам, беглецам, не положено! — злобно осклабился коротышка Витч, раздавая еду остальным рабам. — Слэ-гар так велел. Голод заставит вас немного присмиреть. Слэгар сказал, что, когда у него будет побольше времени, он разберется лично с каждым из вас, особенно с тобой, маленький любимец Рэдволла.
Маттимео оскалил зубы и пригнулся, готовясь к атаке. Витч поспешно отступил и оставил их в покое.
Друзья огляделись вокруг, пытаясь рассмотреть окрестности в ночной темноте. Ясно было одно: они остановились у подножия огромной гряды скалистых холмов. Обширное плато поднималось позади них, смыкаясь с ночным небом на горизонте.
25
ГЕНЕРАЛ ЖЕЛЕЗНОКЛЮВ
26
27
Словно первый поцелуй солнца весеннему снегу, воздух коснулся его усов…
Свежий воздух!
Слезы радости безудержно покатились по запыленной морде Воина. Холодный, чистый, свежий воздух пробивался сквозь отверстие, впустившее внутрь тонкий луч дневного света. Спасибо, Мартин! Спасибо тебе за то, что возвратил нас к жизни!
Тяжело спустившись с кучи, Матиас отыскал в темноте Бэзила. Он принялся тормошить и расталкивать зайца, дергая за уши и разминая ему лапы. Прошло немало времени, прежде чем тот начал как-то реагировать, и вдруг очнулся, вновь став старым добрым Бэзилом.
— Ох, ух-ух! Держись, парень! Пчхи! Зачем ты меня разбудил? Я уже наполовину расправился с паштетом из латука с пореем и собирался приступить к пучку летнего салата, огромному, как дом. Да, но моя бедная голова просто раскалывается.
Матиас с облегчением потрепал Бэзила по ушам:
— Поднимайся, старый обжора. Взгляни, что со Щекачом, пока я разберусь с — Джесс. Тогда нас будет трое и мы сможем привести в чувство Орландо. Надеюсь, он еще не перестал дышать окончательно.
Им понадобилось немало времени, чтобы разбудить остальных. К счастью, все были живы, хотя Орландо доставил им изрядно хлопот и головы их раскалывались от боли. Однако слабый приток свежего воздуха и луч дневного света, проникавший в их склеп, заставил всех приободриться. Наконец Орландо сел, потирая виски:
— О-ох! У меня головная боль, какой хватило бы на десять барсуков. Никогда не думал, что свежий воздух может быть так приятен на вкус. Он как глоток воды из горного ключа в середине лета.
— Тс-с, слушайте! — сказала Джесс. — Там, снаружи, кто-то есть!
Все напряженно прислушивались. Через отверстие вместе с воздухом и светом снаружи и впрямь доходили какие-то слабые звуки.
Джабез Пень высказал вслух свои мысли:
— Может, друзья, но, может, и враги. Орландо встал в луче света:
— Какая разница, если мы сможем отсюда выбраться.А друзья они или недруги, разберемся потом. Матиас решительно поднял с земли меч:
— Орландо прав, нам нужно выбраться отсюда. Мы должны использовать любой шанс. Но мы рискуем вдвойне, поскольку можем разрушить отдушину для воздуха. Вы готовы поддержать меня?
Все немедленно ответили согласием.
Взяв топор Орландо, Матиас повязал на конец рукоятки ремень, на котором носил слой меч, затем передал топор Бэзилу:
— Держи, у тебя самые длинные лапы, старина. Просунь это в отверстие и покачай из стороны в сторону, чтобы привлечь внимание.
Бэзил, приняв топор, вскарабкался на кучу и протолкнул самодельный штандарт в отдушину. Топор закрыл свет, пещера вновь погрузилась во тьму. В темноте было слышно лишь ворчание Бэзила, пока он усиленно старался привлечь внимание, поворачивая топор так, чтобы его древко раскачивалось снаружи.
— Как там, происходит что-нибудь, Бэзил? — с надеждой спросила Джесс.
— Еще не могу сказать… Погоди, кажется, кто-то схватился за тот конец. Да! Они толкают топор обратно. У-уф! Осторожней. Думаю, мне лучше вытащить его и открыть эту славную отдушину, чтобы мы могли вести переговоры с этими, как их бишь там, кем бы они ни были.
Матиас вскарабкался на осыпь и встал рядом с Бэзилом. К счастью, отдушина не пострадала и стала даже несколько шире, когда заяц вытащил из нее рукоять топора. Матиас приложил морду к самому отверстию и крикнул:
— Эй, там, наверху! Нас засыпало. Вы можете помочь нам выбраться?
Они подождали ответа.
Снаружи послышался отдаленный гомон. Казалось, там спорят и пререкаются. Один из голосов ясно донесся до них сквозь узкую дыру. Он звучал резко и властно.
— Кто вы такие? Назовите ваши имена и скажите, принадлежите ли вы к Гуосиму?
Матиас оторвался от отдушины:
— Гуосим! Хвала судьбе, это друзья!
Орландо взобрался на кучу вслед за Матиасом и Бэзилом:
— Гуосим? Во имя всех моих полосок, кто они такие?
— Осторожнее выбирай выражения! — предостерег барсука Матиас. — Предоставь мне вести переговоры. Гуосим — это Гвардейский Отряд Землероек, партизанский сонм, действующий в Стране Цветущих Мхов. Они очень обидчивы, любят поспорить и, что бы они ни делали, всегда подчиняются особым правилам и законам своего союза. Теперь постойте спокойно и позвольте мне выступить в качестве парламентера.
— Если вы Гуосим, то дайте мне поговорить с Лог-а-Логом! — крикнул Матиас в отверстие. Ему ответил гул голосов:
— Кто вы?
— Откуда вы знаете, что с нами Лог-а-Лог?
— Вы друзья или враги?
Послышался скрежет когтей, и шум спора усилился. Голос, который донесся до них на этот раз, был сильнее и громче остальных.
— Отойдите с дороги! Дайте мне место. Не лезьте, я говорю! Эй, там, внизу. Я Лог-а-Лог. Чего вы хотите от меня?
Даже в такой напряженной ситуации Матиас не мог сдержать улыбки.
— Лог-а-Лог, старый усач, это я, Матиас из Рэдволла! — прокричал он.
В ответ послышался хриплый смешок.
— Матиас, это ты, старина меченосец! Ха, в хорошенькую ты попал переделку. Не волнуйся, друг. Скоро я вытащу тебя отсюда, но сначала мне придется уладить здесь небольшой спор. А пока сиди смирно. Нам понадобятся инструменты, чтобы откопать вас, и еще камни с бревнами для подпорки. Эта гнилая куча все время сыпется и сползает. Дело мудреное, но не тревожься. Сколько вас там?
— Всего шестеро. Еж, барсук, выдренок, белка Джесс и заяц Бэзил Олень.
Лишь ближе к вечеру отряд землероек прорубился через завал. Большую часть дня друзья просидели в темноте, прислушиваясь к стуку кирок и скрипу возводимых подпорок, которые иногда прерывались приказаниями и спорами. Внезапно посыпался щебень, и в ореоле дневного света внутрь просунулась маленькая голова.
— Флагг, кончай пререкаться и подай мне ту ветку. Вот так! Привет, пещерные жители! Я Герн, лучший копатель в Гуосиме. Некоторые говорят, что мой дедушка был кротом.
Орландо протянул могучую лапу и потрепал землеройку по голове:
— Отлично, Герн, я даже не могу сказать, как мы рады видеть тебя. Я — Орландо Секира.
— Хм-м, здоровенный парень, да? Надеюсь, этот туннель достаточно широк для тебя. Лучше лезь последним, Орландо. Сперва самые маленькие.
Дело оказалось весьма нелегким, и не обошлось без ушибов, пока целая команда землероек по одному вытаскивала друзей наружу, обвязав их канатом. Орландо ждал до последнего. Туннель обрушился позади него, когда его протащили через спасательный шурф.
В лучах предзакатного солнца Матиас и его друзья со смехом плескались на речной отмели, смывая с себя пыль и грязь своей былой темницы. Озаренные солнечным светом, в упоении от свежего воздуха и чистой воды, восхищенные видом зеленой шелестящей громады леса, они словно впервые почувствовали, какое счастье быть живыми.
— Хо-хо-хо, если бы мое доброе семейство могло видеть меня сейчас! Много сезонов прошло с тех пор, как эта шкура последний раз рискнула окунуться в воду, скажу я вам.
Позднее, тем же вечером, они сидели вокруг походного очага землероек, жуя овсяные лепешки, испеченные на плоских камнях, и запивая их речной водой, в которую был выжат сок из трав. Матиас поведал Лог-а-Логу обо всем, что случилось, начиная с той праздничной ночи в честь Лета Золотых Равнин и кончая происшествием в пещере.
Предводитель землероек задрожал от гнева!
— Работорговцы! Позор Страны Цветущих Мхов, вероломные бродяги-убийцы. К бойцам нашего Гуосима с конца этой весны приходят сообщения об этом лисе в маске и его грязной шайке. Я иду с тобой и с твоими друзьями, Матиас. Мы выследим их и положим конец их гнусной торговле. Похищать детей! Как подумаю об этом, во мне закипает кровь.
Бэзил жевал свою овсяную лепешку, окидывая взглядом лагерь землероек.
— Извини, старина Лог-а-как-тебя-там, я знаю, твоим землеройкам не в новинку поспорить друг с другом, но в общем вы обычно держитесь вместе. Скажи-ка тогда, что это за группа, которая сидит поодаль у отдельного костра? — поинтересовался бывалый вояка.
Лог-а-Лог засопел и бросил в огонь сухой корень.
— А, эти. Беда мне с ними, Бэзил, особенно с тем молодым парнем по имени Скен. Последнее время они не признают меня своим предводителем. Все это окончательно выйдет наружу нынче вечером, когда я объявлю о наших новых планах. Когда это случится, я буду очень благодарен тебе, Матиас, если ты удержишь своих друзей от вмешательства. Не обижайтесь, но это дело Гуосима.
Матиас кивнул:
— Как тебе угодно, Лог-а-Лог. В любом случае у меня нет никакого желания оказаться посреди толпы спорящих землероек. Я этого уже насмотрелся. Но прошу тебя, не делай нас причиной вашей стычки. Вы освободили нас из пещеры, и мы благодарны за это. Мы можем одни продолжить нашу погоню, дружище.
В глазах предводителя Гуосима появился неистовый блеск.
— Матиас, мы идем с вами, и кончено. Зло должно быть изгнано из Страны Цветущих Мхов, если семьи лесных жителей собираются жить в мире. Помочь вам — наш долг. А что касается грядущей стычки, то предоставь это дело мне. — Лог-а-Лог вынул круглый черный камень из своей пращи и встал. Его морду на мгновение озарила смутная улыбка. — Кроме того, для землеройки жизнь немила без хорошей стычки.
Через два часа после того, как стемнело, бандиты нагнали основную часть колонны. Маттимео с друзьями вновь оказались в кандалах, прикованными к веренице рабов. Они в изнеможении опустились на землю, печальные, измученные и голодные.
— А вам, беглецам, не положено! — злобно осклабился коротышка Витч, раздавая еду остальным рабам. — Слэ-гар так велел. Голод заставит вас немного присмиреть. Слэгар сказал, что, когда у него будет побольше времени, он разберется лично с каждым из вас, особенно с тобой, маленький любимец Рэдволла.
Маттимео оскалил зубы и пригнулся, готовясь к атаке. Витч поспешно отступил и оставил их в покое.
Друзья огляделись вокруг, пытаясь рассмотреть окрестности в ночной темноте. Ясно было одно: они остановились у подножия огромной гряды скалистых холмов. Обширное плато поднималось позади них, смыкаясь с ночным небом на горизонте.
25
Василика, аббат Мордальфус, Кротоначальник и королева Клюва собрались в привратном домике. Было уже далеко за полночь, но они сидели на коврике у очага, разложив перед собою лист пергамента. Лист покрывали значки, сведенные с помощью уголька с каменной фигуры ворона, стоявшей высоко на южном карнизе аббатства.
Воробьиная королева с гордостью почистила клювом перья:
— Прекрасно, да? Клюва ничего не пропускает, приносит все червезнаки. Аббат засучил рукава:
— Спасибо, Клюва. Давайте посмотрим, что у нас тут. По-видимому, карта и к ней стихи, которые надо перевести. Я сам могу это сделать. Глядя на Джона, я вспомнил все, чему учился когда-то. Они пристально изучали пергамент.
— Вот, это гораздо яснее. Есть грубая карта и стихи, в которых говорится несколько больше, чем в предыдущем послании. Это и впрямь ключ к той головоломке, которую мы нашли под аббатством.
Василика была в недоумении:
— Как так, отец аббат?
Тот похлопал лапой по рисунку в нижнем углу листа:
— Вот здесь. «Юс», «глагол» — это всего лишь названия букв Ю и Г — ЮГ. И в строке сказано: На юс и на глагол держи свой путь…
Василика заулыбалась, повторяя прояснившиеся слова:
— Конечно, это значит — иди прямо на юг. Кротоначальник сморщил нос:
— Зачем размышлять об этом? Если пойти на юг, то солнце должно заходить со стороны десной лапы.
— А где десная лапа? — в свою очередь пришел в замешательство аббат.
Кротоначальник усмехнулся и показал на левую лапу аббата:
— Здесь шуя лапа. — Затем он указал на правую лапу. — А здесь десная лапа — десница. Аббат улыбнулся и почесал голову:
— Какой я недотепа. Одесную и ошуюю, справа и слева. В старом глинописном языке употреблялись эти названия: шуйца — левая лапа, десница — правая. Значит, мы должны держать путь на юг, чтобы солнце садилось по правую лапу. Спасибо, Кротоначальник.
— Итак, одна вещь прояснилась, — прервала их Василика, — держать путь на юг, прямо на юг, не важно, какой дорогой. Надеюсь, Матиас сделал именно так, где бы они с Джесс и Бэзилом сейчас ни находились. Ох, отец аббат, если бы мы только могли передать им прямо сейчас эти сведения — стихи и карту! На что они нам, сидящим здесь, в Рэдволле?
— И впрямь. — Аббат грустно повел плечами. — Но мало того, тут указан точный маршрут и даже те опасности, с которыми придется столкнуться на этом пути: лесные деревья, вода при переправах, длиннохвостая орда, место, где не слышен звук падения камней. Тут обо всем сказано — о барсуках, колоколах, Владыке. Ты права, Василика, для нас в этом проку не больше, чем в снегопаде летом, но для них…
— Тогда снимите копию. Вге воробьи летят, все-все воробьи, очень далеко, на полный перелет, вот, находят моего друга Матиаса со старым длинноухом и древесной попрыгуньей.
— Великолепно! — Для мыши в таком почтенном возрасте, аббат на удивление живо вскочил с коврика на лапы. — Я разбужу брата Осоку, сестру Агнессу, брата Руфуса и сестру Мей. Все вместе, да еще я и Джон Черчмаус в придачу, мы еще до рассвета успеем снять несколько копий с карты и стихотворения. Насколько я понимаю, ты хочешь вылететь на заре, Клюва?
Воробьиха с важностью поклонилась:
— С первыми светлыми червями, мышь аббат, все воробьиное племя летит на юг.
Снаружи, под окнами привратного домика, еще одни уши слышали их разговор. Большая сорока удовлетворенно щелкнула клювом и улетела по направлению к лесу, темневшему за северной стеной аббатства.
Воробьиная королева с гордостью почистила клювом перья:
— Прекрасно, да? Клюва ничего не пропускает, приносит все червезнаки. Аббат засучил рукава:
— Спасибо, Клюва. Давайте посмотрим, что у нас тут. По-видимому, карта и к ней стихи, которые надо перевести. Я сам могу это сделать. Глядя на Джона, я вспомнил все, чему учился когда-то. Они пристально изучали пергамент.
Аббат понимающе кивнул:
В ком жажда испытать судьбу и пыл в груди,
На юс и на глагол держи свой путь, найди,
Пока в пути закат в десницу светит ало,
То место, где Обитель древняя стояла.
Где твердь земная ввысь до неба поднялась,
Средь ночи отыщи там пару зорких глаз.
Среди дерев не спи в лесу под темной хвоей,
Будь бдителен, минуя место роковое,
Пускайся в путь, когда померкнет небосвод,
Опасность ждет тебя в потоке быстрых вод,
Копьем или мечом не бряцай на ходу,
Не то разбудишь длиннохвостую орду.
Тень друга, что дерзнул и не придет обратно,
Прах воинов лихих, что пали в деле ратном.
С иссушенных земель да не отступишь вспять,
Гляди оттуда вниз, где будешь ты стоять,
Где страх и тьма на дне и где не слышен звук падения камней.
Но кто живым пройдет, не сгинет на века,
Увидит колокол и рядом — барсука.
Лицом к Владыке встань, что указует путь,
После полудня в летний день там будь.
Свою могилу смерть перед тобой раскроет.
Кто сам сойдет туда?.. Никто, кроме героя.
— Вот, это гораздо яснее. Есть грубая карта и стихи, в которых говорится несколько больше, чем в предыдущем послании. Это и впрямь ключ к той головоломке, которую мы нашли под аббатством.
Василика была в недоумении:
— Как так, отец аббат?
Тот похлопал лапой по рисунку в нижнем углу листа:
— Вот здесь. «Юс», «глагол» — это всего лишь названия букв Ю и Г — ЮГ. И в строке сказано: На юс и на глагол держи свой путь…
Василика заулыбалась, повторяя прояснившиеся слова:
— Конечно, это значит — иди прямо на юг. Кротоначальник сморщил нос:
— Зачем размышлять об этом? Если пойти на юг, то солнце должно заходить со стороны десной лапы.
— А где десная лапа? — в свою очередь пришел в замешательство аббат.
Кротоначальник усмехнулся и показал на левую лапу аббата:
— Здесь шуя лапа. — Затем он указал на правую лапу. — А здесь десная лапа — десница. Аббат улыбнулся и почесал голову:
— Какой я недотепа. Одесную и ошуюю, справа и слева. В старом глинописном языке употреблялись эти названия: шуйца — левая лапа, десница — правая. Значит, мы должны держать путь на юг, чтобы солнце садилось по правую лапу. Спасибо, Кротоначальник.
— Итак, одна вещь прояснилась, — прервала их Василика, — держать путь на юг, прямо на юг, не важно, какой дорогой. Надеюсь, Матиас сделал именно так, где бы они с Джесс и Бэзилом сейчас ни находились. Ох, отец аббат, если бы мы только могли передать им прямо сейчас эти сведения — стихи и карту! На что они нам, сидящим здесь, в Рэдволле?
— И впрямь. — Аббат грустно повел плечами. — Но мало того, тут указан точный маршрут и даже те опасности, с которыми придется столкнуться на этом пути: лесные деревья, вода при переправах, длиннохвостая орда, место, где не слышен звук падения камней. Тут обо всем сказано — о барсуках, колоколах, Владыке. Ты права, Василика, для нас в этом проку не больше, чем в снегопаде летом, но для них…
— Тогда снимите копию. Вге воробьи летят, все-все воробьи, очень далеко, на полный перелет, вот, находят моего друга Матиаса со старым длинноухом и древесной попрыгуньей.
— Великолепно! — Для мыши в таком почтенном возрасте, аббат на удивление живо вскочил с коврика на лапы. — Я разбужу брата Осоку, сестру Агнессу, брата Руфуса и сестру Мей. Все вместе, да еще я и Джон Черчмаус в придачу, мы еще до рассвета успеем снять несколько копий с карты и стихотворения. Насколько я понимаю, ты хочешь вылететь на заре, Клюва?
Воробьиха с важностью поклонилась:
— С первыми светлыми червями, мышь аббат, все воробьиное племя летит на юг.
Снаружи, под окнами привратного домика, еще одни уши слышали их разговор. Большая сорока удовлетворенно щелкнула клювом и улетела по направлению к лесу, темневшему за северной стеной аббатства.
ГЕНЕРАЛ ЖЕЛЕЗНОКЛЮВ
КНИГА ВТОРАЯ
26
Матиас с друзьями остались сидеть и молча наблюдали за Лог-а-Логом, который, «жав в лапе черный камень, обратился к землероикам, расположившимся тихим летним вечером на берегу реки.
— Бойцы Гуосима, вы слышали историю, которую Матиас из Радволла и его друзья поведали нам. Зло пришло в Страну Цветущих Мхов. Мы давно знали об атом. Работорговцы — лис в маске и его банда — захватили в плен детей лесных жителей. В это самое время они гонят их на юг.
— Ну и какое нам дело до атого? — перебил его Скен.
Лог-а-Лог повернулся к наглецу:
— Тихо, Скен! Не показывай своих дурных манер и не смей прерывать мою речь своими выкриками, пока я держу камень на общем совете. Если ты желаешь высказаться, дождись, когда я закончу, и возьми камень в свою очередь. Это правило Гуосима.
— Это глупое правило, как и все ваши дурацкие обычаи Гуосима.
Между обеими сторонами тотчас разгорелся шумный спор. Орландо взялся за топор. Он уже приготовился встать, но Матиас удержал его:
— Сиди спокойно, друг. Предоставь это Лог-а-Логу. Предводитель землероек восстановил порядок, возвысив голос среди общего гвалта:
— Логалогалогалог! Слушайте меня, землеройки. Обитатели Рэдволла всегда были для нас добрыми друзьями. Если мы голодали, если были ранены, если были больны, братья и сестры аббатства всякий раз без колебания приходили нам на помощь. Наш долг — помочь им теперь. Я за то, чтобы мы пошли вместе с Матиасом и его товарищами. Мы сразимся с бандитами и спасем детей. Вы пойдете со мной?
Большая часть отряда шумно ответила согласием. Скен и его сторонники, молча ухмыляясь, остались стоять поодаль. Лог-а-Лог решительным шагом направился к ним:
— А ты, Скен, ты за Гуосим или против него?
— Да кому охота связываться с Гуосимом? Я ухожу и буду жить сам по себе и делать то, что мне нравится. Пошли, землеройки.
Скен с группой своих последователей удалился прочь в сумеречную даль. Большинство, оставшееся с Лог-а-Ло-гом, вновь уселось на траву, всеобщее напряжение спало, растворившись в многоголосом гуле болтовни.
Орландо подтолкнул локтем Матиаса:
— Твоему другу Лог-а-Логу смелости не занимать. Этот Скен был намного выше и мощнее его.
Матиас задумчиво улыбнулся:
— Может, Лог-а-Лог и не вышел ростом, но он самый неистовый боец-землеройка из всех, кто мне известен, хотя он и не такой задира, как Скен. Все оставшиеся с ним из Гуосима знают это. Лог-а-Лог — хороший вожак, он так же мудр, как и храбр.
Лог-а-Лог подошел и сел вместе с ними. Он похлопал Матиаса по спине:
— Извини нас, старина, тем более что все это совсем не по вашей вине. Скен и его дружки весь сезон досаждали мне по мелочам, и рано или поздно это должно было чем-то разрешиться. Что ж, завтра чуть свет мы выступаем в погоню за лисом. Он идет на юг, мои бойцы за последние дни несколько раз наталкивались на его след.
Слэгар тихо поднялся, пока остальные еще спали. Он крадучись прошел через лагерь и, миновав предгорье, оказался у подножия гигантского скалистого хребта, далеко, насколько хватало глаз, протянувшегося в обе стороны вдоль низины. Вытащив свою плеть с кожаными ремнями, лис закрутил ее так, что металлические шары, сталкиваясь, звонко защелкали в неподвижном ночном воздухе. Легкий стук прозвучал в ответ с вершины скального плато, словно кто-то ударял камнем о камень.
Слэгар Беспощадный улыбнулся. Взглянув вверх, он заметил две веревочные лестницы, которые, разматываясь на лету, спускались вниз. Подергав каждую из них, чтобы проверить, насколько они надежны, лис так же тихо пробрался назад к лагерю и к своей веренице рабов.
— Бойцы Гуосима, вы слышали историю, которую Матиас из Радволла и его друзья поведали нам. Зло пришло в Страну Цветущих Мхов. Мы давно знали об атом. Работорговцы — лис в маске и его банда — захватили в плен детей лесных жителей. В это самое время они гонят их на юг.
— Ну и какое нам дело до атого? — перебил его Скен.
Лог-а-Лог повернулся к наглецу:
— Тихо, Скен! Не показывай своих дурных манер и не смей прерывать мою речь своими выкриками, пока я держу камень на общем совете. Если ты желаешь высказаться, дождись, когда я закончу, и возьми камень в свою очередь. Это правило Гуосима.
— Это глупое правило, как и все ваши дурацкие обычаи Гуосима.
Между обеими сторонами тотчас разгорелся шумный спор. Орландо взялся за топор. Он уже приготовился встать, но Матиас удержал его:
— Сиди спокойно, друг. Предоставь это Лог-а-Логу. Предводитель землероек восстановил порядок, возвысив голос среди общего гвалта:
— Логалогалогалог! Слушайте меня, землеройки. Обитатели Рэдволла всегда были для нас добрыми друзьями. Если мы голодали, если были ранены, если были больны, братья и сестры аббатства всякий раз без колебания приходили нам на помощь. Наш долг — помочь им теперь. Я за то, чтобы мы пошли вместе с Матиасом и его товарищами. Мы сразимся с бандитами и спасем детей. Вы пойдете со мной?
Большая часть отряда шумно ответила согласием. Скен и его сторонники, молча ухмыляясь, остались стоять поодаль. Лог-а-Лог решительным шагом направился к ним:
— А ты, Скен, ты за Гуосим или против него?
— Да кому охота связываться с Гуосимом? Я ухожу и буду жить сам по себе и делать то, что мне нравится. Пошли, землеройки.
Скен с группой своих последователей удалился прочь в сумеречную даль. Большинство, оставшееся с Лог-а-Ло-гом, вновь уселось на траву, всеобщее напряжение спало, растворившись в многоголосом гуле болтовни.
Орландо подтолкнул локтем Матиаса:
— Твоему другу Лог-а-Логу смелости не занимать. Этот Скен был намного выше и мощнее его.
Матиас задумчиво улыбнулся:
— Может, Лог-а-Лог и не вышел ростом, но он самый неистовый боец-землеройка из всех, кто мне известен, хотя он и не такой задира, как Скен. Все оставшиеся с ним из Гуосима знают это. Лог-а-Лог — хороший вожак, он так же мудр, как и храбр.
Лог-а-Лог подошел и сел вместе с ними. Он похлопал Матиаса по спине:
— Извини нас, старина, тем более что все это совсем не по вашей вине. Скен и его дружки весь сезон досаждали мне по мелочам, и рано или поздно это должно было чем-то разрешиться. Что ж, завтра чуть свет мы выступаем в погоню за лисом. Он идет на юг, мои бойцы за последние дни несколько раз наталкивались на его след.
Слэгар тихо поднялся, пока остальные еще спали. Он крадучись прошел через лагерь и, миновав предгорье, оказался у подножия гигантского скалистого хребта, далеко, насколько хватало глаз, протянувшегося в обе стороны вдоль низины. Вытащив свою плеть с кожаными ремнями, лис закрутил ее так, что металлические шары, сталкиваясь, звонко защелкали в неподвижном ночном воздухе. Легкий стук прозвучал в ответ с вершины скального плато, словно кто-то ударял камнем о камень.
Слэгар Беспощадный улыбнулся. Взглянув вверх, он заметил две веревочные лестницы, которые, разматываясь на лету, спускались вниз. Подергав каждую из них, чтобы проверить, насколько они надежны, лис так же тихо пробрался назад к лагерю и к своей веренице рабов.
27
Генерал Железноклюв восседал на вершине огромного кедра, росшего близ северной опушки невдалеке от Рэдволла в Стране Цветущих Мхов Ворон Мангиз примостился позади него на суку, наблюдая, как золотистый рассвет затопляет заревом восточный край неба. На нижней ветке три сороки — братья Быстроклюв, Глянцепер и Нырохвост — сидели в ожидании приказаний ворона-Генерала. Небольшая армия грачей расселась на деревьях по обе стороны от них и наслаждалась нежарким летним утром.
Все птицы уважали Генерала, как умного командующего. Он умел привести их к победе, их животы всегда были набиты, он был самой боевой, наводящей страх птицей во всех дальних, холодных землях Севера. Генерал Желешоклюв привел своих бойцов из суровых северных мест на эти новые угодья, и они дивились здешнему теплу, огромному зеленому лесу с прохладой под сенью крон, обилию воды и легкости, с какой они находили себе пропитание.
Ворон-Генерал всегда полагался на слова своего предсказателя Мангиза. Он редко принимал решения, не посоветовавшись вначале с ним. Сегодня сложилось иначе.
Нынешней ночью Быстроклюв предстал перед ним с докладом, сообщив последние новости из Рэдволла. Теперь Железноклюв и Мангиз сидели бок о бок на ветвях, прикрыв глаза и не глядя друг на друга, и вели разговор.
— Кар-р! Все как я говорил, Генерал. Большой краснокаменный дом находится всего лишь в одном перелете от нас. Ты слышал, что сказал Быстроклюв? Воробьи скоро все улетят, и некому будет предупредить жителей о нашем появлении.
Ворон моргнул, луч солнца блеснул в уголке его глаза.
— Мое доброе правое крыло, Мангиз, все так, как ты предсказал. Краснокаменный дом и впрямь прекрасное место. Расскажи мне о нем побольше.
Бесстрастный Мангиз зарылся клювом в темное оперение на своей груди:
— Воробьи летят на юг — так говорят мне мои видения. Куда они летят, я не знаю. Крыши останутся без охраны. Внизу, под крышами, — множество земнолапых: большая полосатая зверюга, свинья с щетиной игл на спине, водяная крыса и мыши в рясах. Среди них нет ни одного бойца, способного сражаться.
Железноклюв насторожился, когда до него донесся перезвон колоколов Мафусаила и Матиаса, возвещавший наступление нового дня Лета Золотых Равнин.
— Слышишь, Мангиз, нас приветствует колокольный звон Как чудесно иметь Краснокаменный дом с колоколами. Кар-р! Лишь один-единственный раз я слышал колокол, он звонил над большими водами северных земель. Он был на корабле, который тонул в страшный шторм. Я не знал, что в домах тоже бывают колокола. Что еще твой дар прорицателя говорит тебе об этом краснокаменном месте? Предсказатель крепко зажмурил глаза:
— В этом месте есть большие земли, обнесенные стеной. Там растет достаточно пищи, чтобы прокормить все северные земли, и, кроме того, там есть пруд, в котором водится рыба. Положись на мое слово — это место полного изобилия.
Блестящие глаза Генерала загорелись.
— Вот как! Отлично сказано, Мангиз. Ты редко ошибаешься. Быстроклюв, лети вместе с братьями и осмотри краснокаменный дом. Нельзя, чтобы вас заметили. Когда воробьи улетят, вернетесь сюда с докладом. Когтегреб, Трепокрыл, вы в дозоре. Все остальные, сидите тихо и не высовывайтесь.
Сороки улетели прочь. Остальные расселись на ветвях, ероша перья, чистя когти и наслаждаясь утренним теплом. Железноклюв беспокойно прохаживался по суку клена. Он был в явном нетерпении.
— Мы одолели долгий путь, Генерал, — успокаивающе произнес Мангиз. — Большой краснокаменный дом скоро станет твоим. Ты завоюешь его весь, сверху донизу. Мы, как бесшумные стрелы, явимся с небес. Терпение, Железноклюв.
Успокоившись, Генерал наконец устроился на суку.
— В этом краю хорошо, Мангиз. Здесь не холодно, как в наших северных землях, и краснокаменный дом должен стать моим. Именно благодаря твоему дару прорицателя мы впервые услышали о нем. Если теперь твой внутренний голос велит ждать, то мы будем ждать.
Василика и миссис Черчмаус стояли на южном валу, крепко держа подле себя малыша Ролло, который выкрикивал что-то, помахивая лапой. Радостно гремели колокола, провожая воробьиное племя королевы Клювы, летевшее к югу над лесом в это безоблачное голубоватое утро. Аббат и Констанция вместе со всеми радостно посылали напутствия их пернатому строю. Воробьиная королева описала круг над аббатством и, сложив крылья, камнем упала вниз, пронесясь на бреющем полете над самыми головами стоявших на стене.
— Мы находим их, вот увидите, мы находим! — крикнула она.
Клюва поднялась ввысь и, словно выпущенная стрела, пронеслась над лесом, вылетев в авангард своего пернатого эскадрона.
То же утро застало Матиаса и его друзей в пути; они шли плечом к плечу с Лог-а-Логом и армией землероек, направляясь сквозь древесную чащу на юг, по следам Слэгара. Орландо остановился на прогалине и указал своим топором вперед:
— Что это — тучи над горизонтом или какая-то возвышенность?
Предводитель землероек прикрыл глаза от солнца:
— Это, должно быть, Великая Южная Гряда. Я слыхал о ней, но Гуосим никогда раньше не заходил так далеко на юг. По моим расчетам, мы доберемся до нее к позднему вечеру, если поднажмем.
Слэгар разбил свою банду на две группы, поставив часть впереди и часть позади вереницы рабов. Они начали подъем по веревочным лестницам, свисавшим с вершины плато. Лис в маске отрывисто давал указания:
— Слушайте все, крепче держитесь лапами за эти перекладины. Не смотрите ни вверх, ни вниз. Падать здесь высоковато даже с середины лестницы. Трехпалый, пойдешь первым и покажешь им. Наверху вас ждет Камнекрап. Делайте, как он скажет.
Маттимео лез равнодушно и без опаски; Тэсс и Синтия карабкались вслед за ним. Аума поднималась уверенно.
Она была перед Маттимео. Юный Юб то и дело оступался и соскальзывал, попадая лапой барсучихе прямо по голове, но та, не жалуясь, лезла вверх. Тим карабкался выше Юба, и Сэм, как самый опытный верхолаз, возглавлял вереницу. Когда они миновали середину лестницы, он рискнул взглянуть вниз. Высота была головокружительной даже для белки. Под ним вереницей растянулись остальные рабы. Они переступали с перекладины на перекладину, подгоняемые хлыстами бандитов.
— Давайте, криволапые, не то отведаете моего прута!
— Вверх, глупая тварь, не смотри вниз!
— Эй вы, наверху, пошевеливайтесь!
Лишь к середине дня они взобрались на плато. Вначале никто не заметил сидевшую наверху большую крысу, которая наблюдала за ними со скалистого утеса. Лишь когда та направилась к ним, они смогли различить ее среди камней. У Камнекрапа была серая шкура с темными отметинами и грязно-белое брюхо. Если он лежал спокойно, его можно было принять за обломок скалы. Он имел внушительный для крысы рост и был не слишком разговорчив; за спиной у него висел тяжелый лук и колчан, полный стрел. Трехпалый оторопел от неожиданности, когда Камнекрап возник перед ним словно из-под земли.
Все птицы уважали Генерала, как умного командующего. Он умел привести их к победе, их животы всегда были набиты, он был самой боевой, наводящей страх птицей во всех дальних, холодных землях Севера. Генерал Желешоклюв привел своих бойцов из суровых северных мест на эти новые угодья, и они дивились здешнему теплу, огромному зеленому лесу с прохладой под сенью крон, обилию воды и легкости, с какой они находили себе пропитание.
Ворон-Генерал всегда полагался на слова своего предсказателя Мангиза. Он редко принимал решения, не посоветовавшись вначале с ним. Сегодня сложилось иначе.
Нынешней ночью Быстроклюв предстал перед ним с докладом, сообщив последние новости из Рэдволла. Теперь Железноклюв и Мангиз сидели бок о бок на ветвях, прикрыв глаза и не глядя друг на друга, и вели разговор.
— Кар-р! Все как я говорил, Генерал. Большой краснокаменный дом находится всего лишь в одном перелете от нас. Ты слышал, что сказал Быстроклюв? Воробьи скоро все улетят, и некому будет предупредить жителей о нашем появлении.
Ворон моргнул, луч солнца блеснул в уголке его глаза.
— Мое доброе правое крыло, Мангиз, все так, как ты предсказал. Краснокаменный дом и впрямь прекрасное место. Расскажи мне о нем побольше.
Бесстрастный Мангиз зарылся клювом в темное оперение на своей груди:
— Воробьи летят на юг — так говорят мне мои видения. Куда они летят, я не знаю. Крыши останутся без охраны. Внизу, под крышами, — множество земнолапых: большая полосатая зверюга, свинья с щетиной игл на спине, водяная крыса и мыши в рясах. Среди них нет ни одного бойца, способного сражаться.
Железноклюв насторожился, когда до него донесся перезвон колоколов Мафусаила и Матиаса, возвещавший наступление нового дня Лета Золотых Равнин.
— Слышишь, Мангиз, нас приветствует колокольный звон Как чудесно иметь Краснокаменный дом с колоколами. Кар-р! Лишь один-единственный раз я слышал колокол, он звонил над большими водами северных земель. Он был на корабле, который тонул в страшный шторм. Я не знал, что в домах тоже бывают колокола. Что еще твой дар прорицателя говорит тебе об этом краснокаменном месте? Предсказатель крепко зажмурил глаза:
— В этом месте есть большие земли, обнесенные стеной. Там растет достаточно пищи, чтобы прокормить все северные земли, и, кроме того, там есть пруд, в котором водится рыба. Положись на мое слово — это место полного изобилия.
Блестящие глаза Генерала загорелись.
— Вот как! Отлично сказано, Мангиз. Ты редко ошибаешься. Быстроклюв, лети вместе с братьями и осмотри краснокаменный дом. Нельзя, чтобы вас заметили. Когда воробьи улетят, вернетесь сюда с докладом. Когтегреб, Трепокрыл, вы в дозоре. Все остальные, сидите тихо и не высовывайтесь.
Сороки улетели прочь. Остальные расселись на ветвях, ероша перья, чистя когти и наслаждаясь утренним теплом. Железноклюв беспокойно прохаживался по суку клена. Он был в явном нетерпении.
— Мы одолели долгий путь, Генерал, — успокаивающе произнес Мангиз. — Большой краснокаменный дом скоро станет твоим. Ты завоюешь его весь, сверху донизу. Мы, как бесшумные стрелы, явимся с небес. Терпение, Железноклюв.
Успокоившись, Генерал наконец устроился на суку.
— В этом краю хорошо, Мангиз. Здесь не холодно, как в наших северных землях, и краснокаменный дом должен стать моим. Именно благодаря твоему дару прорицателя мы впервые услышали о нем. Если теперь твой внутренний голос велит ждать, то мы будем ждать.
Василика и миссис Черчмаус стояли на южном валу, крепко держа подле себя малыша Ролло, который выкрикивал что-то, помахивая лапой. Радостно гремели колокола, провожая воробьиное племя королевы Клювы, летевшее к югу над лесом в это безоблачное голубоватое утро. Аббат и Констанция вместе со всеми радостно посылали напутствия их пернатому строю. Воробьиная королева описала круг над аббатством и, сложив крылья, камнем упала вниз, пронесясь на бреющем полете над самыми головами стоявших на стене.
— Мы находим их, вот увидите, мы находим! — крикнула она.
Клюва поднялась ввысь и, словно выпущенная стрела, пронеслась над лесом, вылетев в авангард своего пернатого эскадрона.
То же утро застало Матиаса и его друзей в пути; они шли плечом к плечу с Лог-а-Логом и армией землероек, направляясь сквозь древесную чащу на юг, по следам Слэгара. Орландо остановился на прогалине и указал своим топором вперед:
— Что это — тучи над горизонтом или какая-то возвышенность?
Предводитель землероек прикрыл глаза от солнца:
— Это, должно быть, Великая Южная Гряда. Я слыхал о ней, но Гуосим никогда раньше не заходил так далеко на юг. По моим расчетам, мы доберемся до нее к позднему вечеру, если поднажмем.
Слэгар разбил свою банду на две группы, поставив часть впереди и часть позади вереницы рабов. Они начали подъем по веревочным лестницам, свисавшим с вершины плато. Лис в маске отрывисто давал указания:
— Слушайте все, крепче держитесь лапами за эти перекладины. Не смотрите ни вверх, ни вниз. Падать здесь высоковато даже с середины лестницы. Трехпалый, пойдешь первым и покажешь им. Наверху вас ждет Камнекрап. Делайте, как он скажет.
Маттимео лез равнодушно и без опаски; Тэсс и Синтия карабкались вслед за ним. Аума поднималась уверенно.
Она была перед Маттимео. Юный Юб то и дело оступался и соскальзывал, попадая лапой барсучихе прямо по голове, но та, не жалуясь, лезла вверх. Тим карабкался выше Юба, и Сэм, как самый опытный верхолаз, возглавлял вереницу. Когда они миновали середину лестницы, он рискнул взглянуть вниз. Высота была головокружительной даже для белки. Под ним вереницей растянулись остальные рабы. Они переступали с перекладины на перекладину, подгоняемые хлыстами бандитов.
— Давайте, криволапые, не то отведаете моего прута!
— Вверх, глупая тварь, не смотри вниз!
— Эй вы, наверху, пошевеливайтесь!
Лишь к середине дня они взобрались на плато. Вначале никто не заметил сидевшую наверху большую крысу, которая наблюдала за ними со скалистого утеса. Лишь когда та направилась к ним, они смогли различить ее среди камней. У Камнекрапа была серая шкура с темными отметинами и грязно-белое брюхо. Если он лежал спокойно, его можно было принять за обломок скалы. Он имел внушительный для крысы рост и был не слишком разговорчив; за спиной у него висел тяжелый лук и колчан, полный стрел. Трехпалый оторопел от неожиданности, когда Камнекрап возник перед ним словно из-под земли.