Джеймс Саманта. Идеальный жених

   – Мне очень жаль, что я пропустила все веселье. Тетя Грейс успокаивающе похлопала ее по руке:
   – Ничего! Самое главное для тебя – поскорее оправиться, дитя мое. Отдыхай, ни о чем не думай, и, может быть, вечером ты уже сможешь присоединиться к нам за ужином.
   Арабелла благодарно улыбнулась тетке:
   – Спасибо, тетя. Извинись за меня перед маркизом и его женой, хорошо? От души надеюсь, что моя болезнь не расстроит их планы.
   – Конечно, нет, моя дорогая. Кстати, я только что виделась с Девон, и она просила передать тебе ее сожаления.
   – Как это мило с ее стороны! – пробормотала Арабелла. – Можно попросить тебя поплотнее задернуть шторы, а то яркий солнечный свет меня раздражает.
   – Конечно, дорогая! – Тетя Грейс поспешно бросилась задергивать шторы. – Кстати, ночью дождь лил как из ведра. Впрочем, ты, наверное, слышала?
   – Нет, признаюсь честно, я спала как убитая. – Собственно говоря, это была чистая правда.
   – А выглянуть в окно, так ни за что не догадаешься, – весело щебетала тетушка Грейс. – Так сейчас тепло и солнечно. – Вернувшись к постели Арабеллы, она ласково поцеловала племянницу в щеку. – Надеюсь, тебе скоро станет лучше, моя дорогая. – Вдруг она нахмурилась. – Неужели Энни позабыла достать твою ночную рубашку?
   Арабелла бросила взгляд вниз... и все внутри ее оборвалось. До сих пор она как-то не замечала, что на ней, кроме тончайшей сорочки, ничего нет. И внезапно перед глазами ее замелькали, закружились неясные воспоминания... Тонкие сильные мужские руки, которые так ласково, так уверенно гладили ее спину... руки Джастина. Ей вдруг пришла на память сноровка, с которой он почти мгновенно раздел ее. Собственно, ее это нисколечко не удивило – наверняка ему частенько случалось раздевать женщин.
   Она не сразу сообразила, что тетя Грейс ожидает ответа.
   – Э-э-э... нет, тетя Грейс. Просто... боюсь, мне было не до того, чтобы надевать ее. – И окончательно сконфузилась, до такой степени нелепым показалось ей объяснение.
   Но тетя Грейс только рассеянно кивнула и вышла из комнаты. Оставшись одна, Арабелла рухнула на подушку, совершенно вымотанная этим разговором. Потом она все-таки схватила подушку и сунула под нее голову. Арабелла сама не знала, смеяться ей или плакать. Итак, это Джастин уложил ее в постель. Джастин. Как она теперь осмелится смотреть ему в глаза? Никогда!
   Она почти убедила себя, что у нее просто не хватит на это смелости.
   Вообще говоря, Арабелла вовсе не собиралась валяться в постели весь день. Несмотря на уверения тети Грейс, что все в порядке, Арабелла не сомневалась, что это будет выглядеть до крайности невежливо, учитывая, что она как-никак приехала погостить. И, размышляя об этом, сама не заметила, как уснула.
   Проснулась она только после полудня. Полежала немного, потом очень осторожно оторвала голову от подушки. Слава небесам, похоронный звон в ее голове прекратился! Арабелла проглотила печенье, которое оставила ей тетя Грейс, и сразу почувствовала себя намного лучше. Поспешно умывшись, она причесалась и выбрала в шкафу бледно-голубое муслиновое платье.
   Дом, казалось, опустел. Расспросив попавшуюся ей навстречу горничную, Арабелла очень скоро выяснила, что все уехали кататься верхом. Чай, как ей объяснили, будет сервирован на воздухе, возле розария.
   Выслушав подробные объяснения, Арабелла мгновенно решилась отправиться туда. При одной мысли, что придется вновь избираться по бесчисленным лестницам обратно к себе в комнату, ей чуть не стало дурно. Однако если тетя Грейс застанет ее в саду без перчаток и без шляпки, разговоров потом не оберешься. Чертыхнувшись, она вернулась к себе, вытащила из сундучка шляпу, отыскала перчатки и чинно вышла из дома.
   Тетя Грейс оказалась права. День выдался просто чудесный, намного теплее, чем накануне. Окрестности Терстон-Холла представляли собой дивное зрелище. Арабелла шла куда глаза глядят – спустилась по склону холма, потом взобралась на другой. Солнце клонилось к горизонту. Как ни странно, было довольно жарко. Снова спустившись с холма, Арабелла оказалась возле небольшого, весело журчащего ручейка, петляющего серебристой змейкой между деревьями, прежде чем скрыться с глаз.
   Высокие кроны деревьев ловили солнечные лучи, а солнце, закутавшись в сиреневатую дымку, опутало псе вокруг золотистой паутиной. Арабелла остановилась. Было душновато, и на лбу и верхней губе у нее заблестели крохотные бисеринки пота.
   Смахнув их тыльной стороной ладони, она покусала губы и нервно огляделась по сторонам. Сама того не заметив, Арабелла зашла довольно далеко от дома. Вокруг не было ни души. Соблазн оказался слишком велик – а сил противиться искушению у нее не было. Не задумываясь Арабелла сняла шляпку и швырнула ее на траву. Вслед за ней полетели перчатки, за ними последовали чулки и подвязки. Нагнувшись, Арабелла подобрала длинные юбки и завязала их узлом вокруг талии, обнажив ноги чуть ли не до колен.
   Не колеблясь ни минуты, она ступила в ручей. Вода оказалась холодной, но восхитительно приятной. Арабелла остановилась, завороженно любуясь белыми бурунчиками, которые весело бурлили у самых ее бедер. Невольно ей вспомнились усилия тети Грейс сделать из нее настоящую леди. М-да, подумала она, вряд ли тете понравилось бы, что я забралась в ручей, да еще в таком виде...
   За этой мыслью последовала и другая. Лукавая улыбка тронула губы Арабеллы. Ей вспомнилось лето, одно из многих, когда она еще жила в Африке вместе с родителями. Ей тогда было лет пятнадцать или около того. Жара стояла нестерпимая. Как-то ночью она украдкой выбралась из хижины и прокралась к реке. Убедившись, что вокруг ни души и никто ее не увидит, она сбросила с себя одежду...
   И плавала обнаженной.
   Интересно, что бы сказали в свете, узнав, что она, Арабелла Темплтон, дочка викария, ныряла и плавала обнаженной... и притом много раз? Бедная тетя Грейс, она бы наверняка была в шоке! Да что там, тетушка Грейс пришла бы в неописуемый ужас даже сейчас, увидев племянницу без чулок, с задранными до бедер юбками! Запрокинув голову, Арабелла звонко расхохоталась, не в силах сдержать буйного веселья молодости...
   И в тот же самый момент поняла... вернее, почувствовала, что она не одна.
   Кто-то наблюдал за ней.
   Конечно, это Джастин. Конечно, как же иначе, кому же еще быть? Жаль, что она не может притвориться, что не заметила его. Вот он – стоит на берегу, в том самом месте, где она бросила шляпку и туфельки с чулками. Сердце Арабеллы упало. По виду Джастина было ясно, что он также вряд ли ожидал кого-то встретить, – он был одет так, как одеваются в деревне: свободная белая рубашка без галстука заправлена в плотно облегающие бриджи, на ногах высокие сапоги. Сердце Арабеллы бешено застучало.
   Он окинул Арабеллу выразительным взглядом, задержавшись на ее обнаженных бедрах, и губы его раздвинулись в усмешке. При виде его ленивой ухмылки она окончательно растерялась. Мысли безумным хороводом закружились у нее в голове. Скромность требовала, чтобы она немедленно опустила задранные юбки. Но если она это сделает, платье промокнет насквозь. А когда она вернется домой, чего, по-видимому, не избежать, если она, конечно, не рассчитывает проторчать в этом ручье до ночи, как, черт возьми, ей это объяснить?!
   И он, конечно, прекрасно это понимал. О, наверняка он уже сообразил это раньше ее, иначе с чего он ухмыляется во весь рот? Увидев выражение ее лица, Джастин покачал головой:
   – Ох, Арабелла, держу пари, я знаю, о чем вы сейчас думаете!
   – В самом деле? – с кислым видом пробормотала она. – И о чем же, интересно?
   – Гадаете, не сбежать ли вам. Или лучше опустить юбки, чтобы укрыть от моих взглядов свои ноги.
   – Боюсь, сэр, что я не могу сделать ни того, ни другого. Его ухмылка, сводившая Арабеллу с ума и лишавшая последних остатков самообладания, стала еще шире.
   – Стало быть, я угадал.
   Щеки Арабеллы вспыхнули пунцовым румянцем.
   – Что у вас за странная привычка, сэр, появляться как раз в самый неподходящий момент?
   Прямота Арабеллы заставила Джастина расхохотаться. Она просто прелесть, весело подумал он.
   – Забавно, что вы видите все в таком свете, – легкомысленно заявил он. – А вот я, признаться, льщу себя мыслью, что стал для вас этаким рыцарем в сверкающих доспехах. Разве вам не кажется, что я очень удачно появляюсь как раз в тот момент, когда вы отчаянно нуждаетесь в помощи?
   – Вы? – ошеломленно переспросила она. Он поднял брови:
   – Вы не согласны?
   – Конечно, нет! Скорее уж вы освоились с ролью моего мучителя!
   – Вот как? Интересно, что навело вас на подобную мысль? – И Джастин снова позволил себе окинуть взглядом ценителя ее ноги.
   Уголки губ Арабеллы опустились.
   – Перестаньте таращиться на меня, как... как...
   – Как именно? – вкрадчиво осведомился он.
   Потом он увидел ее глаза, ее умоляющий и одновременно сердитый взгляд и мгновенно раскаялся. Она права, уныло подумал Джастин. Он действительно мучил ее. Но... святители небесные, он не мог отказать себе в удовольствии подразнить ее.
   – Моя дорогая Арабелла, вы же не можете стоять тут вечно. Впрочем, если вы даже примете это безумное решение, учтите, что я твердо намерен доставить себе удовольствие и вдосталь налюбоваться тем восхитительным зрелищем, что вы являете моему взору.
   – О-о... – простонала Арабелла. Щеки ее горели так, что по цвету почти сравнялись с волосами.
   Наконец Джастину стало жалко ее.
   – Ладно, Бог с вами. Не буду вас мучить. Вылезайте, не то вы простудитесь.
   Он был прав. Не может же она торчать тут до конца своих дней! К тому же она чувствовала, как ее ноги уже начинают понемногу неметь от холода.
   – Отвернитесь! – взмолилась она.
   К ее величайшему изумлению, возражений не последовало. Джастин послушно повернулся к ней спиной.
   Закусив губу, Арабелла двинулась к берегу. Но камни предательски скользили под ее босыми ногами. Думая только о том, чтобы не оступиться, Арабелла забыла о Джастине и даже не подозревала, что он, украдкой повернув голову, наблюдает за ней с неподдельным интересом в зеленых глазах. Она была уже почти у цели, когда нога ее все-таки соскользнула, и Арабелла потеряла равновесие.
   Из груди у нее вырвался крик.
   Она уже падала, когда длинная мускулистая рука обхватила ее за талию и одним мощным рывком вытащила на берег. Мгновением позже она уже почувствовала под ногами сухую, теплую землю.
   Над ухом Арабеллы послышался хрипловатый смешок.
   – Вот сюда... все в порядке, вы в безопасности, моя дорогая, причем даже не замочив подола вашего очаровательного платья. Надеюсь, вы по достоинству оцените мой джентльменский поступок?
   На какую-то долю секунды кончики ее пальцев скользнули по его простой белой рубашке. Сама того не желая, Арабелла коснулась его кожи, почувствовала тепло, исходящее от его тела... твердость его мускулов, распиравших на груди рубашку, силу, которой веяло от него, и знакомый трепет пронизал ее с головы до ног.
   Поспешно взяв себя в руки, Арабелла отдернула руку.
   – Вы – повеса и распутник, – сухо бросила она. – Но все равно спасибо.
   Джастин отвесил ей галантный поклон:
   – И ваш покорный слуга, мадам. Впрочем, как всегда.
   – Джастин Стерлинг – и вдруг покорный? – Арабелла улыбнулась, – в жизни своей не поверю, пока не увижу собственными глазами!
   Миг – и перед ней снова стоял тот же самый Джастин – донжуан.
   – Ах, что я вижу? Самая очаровательная улыбка, которую я видел за весь этот сезон! – высокопарным тоном объявил он. – Тем более драгоценная, что, если не ошибаюсь, это первая улыбка, которую вы решились мне подарить.
   Арабелла презрительно сморщила нос и села на траву, там, где валялись ее чулки и туфли. Ноги у нее все еще мокрые, рассеянно подумала она. Придется обсушить их, прежде чем обуваться. И тут... страшная мысль вдруг вспыхнула у нее в голове – настоящая леди никогда не позволит себе обнажить руки перед джентльменом кроме как во время еды. А она... сидит на траве перед Джастином без перчаток, с голыми ногами... и при этом ничуть не смущаясь, словно нет ничего естественнее.
   Она смотрела, как он с улыбкой опустился на траву рядом с ней.
   – Давно вы наблюдаете за мной? – рассеянно спросила она.
   – Достаточно долго, чтобы понять, как мне повезло... особенно если бы я смог узнать, о чем, черт возьми, вы думали за мгновение до того, как заметили меня. Признаться, Арабелла, выражение вашего лица меня заинтриговало. Вы напомнили мне хитрого маленького бесенка, замышляющего какую-то очередную каверзу.
   Арабелла ничего не смогла с собой поделать – предательская краска опять разлилась у нее по лицу. Она готова была поклясться, что даже шея у нее порозовела.
   – А, вы краснеете! – понимающе хмыкнул Джастин. – Раз так, готов поспорить, что я угадал: вы думали о чем-то совершенно неприличном.
   – Вряд ли вас так легко шокировать, – огрызнулась она.
   – Возможно, вы правы. – Он оперся на локоть. – Мы ведь с вами немного похожи, вам не кажется?
   – Ничего подобного! – возмущенно фыркнула Арабелла. Джастин сорвал травинку и сунул ее в рот. Потом покосился на девушку, и в глазах его вспыхнул огонек.
   – Разве? – лениво протянул он. Арабелла решительно вскинула подбородок.
   – Я так понимаю, вы подразумеваете то, что произошло прошлой ночью? – Она оглянулась через плечо. – Э-э-э... понимаете... я как-то не привыкла пить...
   – Если это вас утешит, могу засвидетельствовать, что вы и вчера были такой же спорщицей, как и всегда.
   – Очень утешительно, – фыркнула Арабелла. – Только, умоляю, не смейтесь надо мной.
   – У меня и в мыслях такого не было. Но оказывается, в вашей натуре есть что-то... м-м... дикое. Я догадывался об этом. Просто почувствовал, знаете ли. Мыс вами... э-э-э... я бы сказал, родственные натуры.
   Арабелла стиснула зубы.
   – Ничего подобного.
   – Рассердились, да? Не стоит, моя дорогая девочка. Я ведь вас хорошо знаю. Вы плескались в ручье, поскольку вокруг не было ни души, потому что вы думали, что никто вас не увидит. – Глаза Джастина сияли. – Я считаю, это здорово, что вы стащили с себя эти дурацкие туфли и чулки. В общем, если бы я даже случайно увидел вас, купающейся в ручье... обнаженной... м-м... можно представить, что сказали бы в обществе, узнав, что Арабелла Темплтон, дочь викария...
   Рот у Арабеллы открылся... и тут же захлопнулся. Проклятие, можно подумать, он обладает способностью читать ее мысли! Или... он прав? Неужели в глубине души она такая же дикая, такая же необузданная, как он сам? Она скривилась, вспомнив свое детство... бесчисленные царапины, сбитые до крови коленки...
   – Подумать только, неужели мне удалось совершить чудо? Вы молчите, Арабелла! Быть того не может! Признайтесь, это от того, что я оказался прав? Или ошибся?
   – Я отказываюсь отвечать на этот возмутительный вопрос! – с достоинством заявила Арабелла.
   – Может быть, я и веду себя возмутительно, но я, во всяком случае, честен с вами. Я такой, какой я есть. Вы были абсолютно правы: я соблазнитель женщин. Повеса и распутник.
   – Будьте же серьезны, наконец!
   – Дорогая, уверяю вас, я серьезен, как похоронные дроги.
   Она подозрительно покосилась на него.
   – Но если вы отдаете себе отчет в том, что вы собой представляете, возможно, вам еще не поздно перемениться?
   – Возможно ли? А разве вы можете измениться? Ах, Арабелла, подозреваю, что нет. – Сам того не желая, Джастин внезапно вспомнил свою мать. Ее вероломство. Ее бесконечные супружеские измены. Во рту появился привкус горечи, и он внезапно почувствовал, как темная сторона его натуры рвется наружу. Но Джастин твердой рукой загнал ее подальше.
   Арабелла затрясла головой:
   – Вы ошибаетесь, Джастин.
   – Пощады! – шутливо взмолился он. – Помилосердствуйте, Арабелла! Неужели вы собираетесь взяться за мое перевоспитание?
   – Не знаю еще, – честно призналась она. – Может быть, и попробую.
   Он придвинулся к ней. Дьявольский огонь вспыхнул в зеленых глазах Джастина. Он, не скрываясь, окинул Арабеллу долгим, оценивающим взглядом.
   – Ну... думаю, при желании меня можно убедить... Голос его стал низким... лениво-чувственным.
   Сердце Арабеллы екнуло и провалилось куда-то вниз. Она не могла заставить себя оторвать от него взгляд. Легкий ветерок шевелил его темные волосы. Привлекательность его живого, выразительного лица вдруг поразила ее... она как будто заново почувствовала ее – она, которая почти смогла убедить себя, что его чары на нее не действуют! Как будто впервые она заметила чеканные черты его лица, нос с легкой аристократической горбинкой, четко очерченные губы, массивную челюсть и подбородок, чуть синеватый из-за пробивающейся щетины.
   Сейчас он был так близко, что она чувствовала исходивший от него жар. Да что в нем такого особенного? Почему при одном только взгляде на него сердце начинает бешено стучать? Почему по всему ее телу начинают бегать мурашки, а в голову сами собой закрадываются грешные мысли, стоит ему только оказаться рядом? И это притом, что ей отлично известно, что он представляет собой.
   – Джастин, у вас ведь было много женщин? – вдруг выпалила она.
   Ей все-таки удалось его удивить, догадалась Арабелла. Он бросил на нее долгий, внимательный взгляд.
   – С чего вы это взяли, черт возьми?
   Арабелла провела языком по внезапно пересохшим губам.
   – В ту ночь... помните, на маскараде в Воксхолл-Гардене... я случайно подслушала разговор двух дам. Они говорил и о вас, Джастин. Помню, одна из них даже сказала, что вы любовник, каких поискать. Что вы единственный мужчина, обладающий такими выдающимися… хм... достоинствами, – смущенно добавила она, чувствуя себя как на раскаленной сковородке.
   Какое-то мгновение он смотрел ей прямо в глаза. Арабелла смутилась. Ей казалось, Джастин гадает, правильно ли он ее понял. В самом деле, ужаснулась она, неужели у нее повернулся язык сказать такое?! Что, если он прав? Неужели и в ней есть та же необузданность чувств, та же порочность, которую она так осуждала в нем?!
   – Понимаю, – задумчиво протянул он. – И теперь вы ломаете себе голову, так ли это?
   – Ну... – Арабелла замялась. – Если вы такой ужасный, порочный и отвратительный, тогда почему все женщины сходят по вас с ума? – Теперь, когда она наконец осмелилась сказать то, что не давало ей покоя, слова сами собой полились из нее. Казалось, она не может остановиться. – Я ведь видела их, знаете ли. Губы их говорили одно, а вот глаза, когда они смотрели на вас... Можно подумать, они только и мечтают, чтобы вы их соблазнили!
   Джастин, с трудом сдерживавшийся до сих пор, не выдержал и захохотал. Одна мысль о том, что скромная, невероятно правильная Арабелла решилась затронуть подобную тему, ошеломила его. Когда он незаметно последовал за ней к ручью, у него и в мыслях не было, что их разговор примет такой оборот.
   Но похоже, она еще не закончила.
   – Вам когда-нибудь случалось совершать недопустимые поступки? – нерешительно спросила она.
   – А если я сознаюсь, что да?
   – Тогда я спрошу: неужели... неужели все недопустимое настолько приятно?
   Джастин выразительно поднял брови:
   – Почему вы спрашиваете об этом меня? Если не ошибаюсь, прошлым вечером вы утверждали, что у вас и в мыслях нет флиртовать со мной.
   – Это правда! Просто я... – Арабелла замялась.
   – Вам любопытно?
   – Да, – выдохнула она. И добавила с детской прямотой: – А больше мне просто не у кого спросить.
   – Благодарю за доверие, – сухо кивнул Джастин. – Вы мне, право, льстите.
   Тонкие брови Арабеллы задумчиво сдвинулись.
   – Вы не собираетесь мне ответить?
   – И не подумаю. – Джастин вскочил на ноги и протянул ей руку.
   Она позволила помочь ей подняться.
   – Но почему?
   Арабелла прислонилась спиной к стволу дерева, в тени которого они только что сидели. Джастин очень медленно, чтобы не испугать ее, оперся о дерево сначала, одной рукой, потом другой.
   Арабелла скользнула удивленным взглядом по его рукам, потом посмотрела ему в глаза. Джастин мог бы поклясться, что почувствовал тот момент, когда она сообразила наконец, что попала в ловушку.
   – Моя дорогая Арабелла. – Он говорил с чувственной хрипотцой. – Давайте посмотрим на ситуацию моими глазами. Я тут наедине с очаровательной женщиной. Вокруг – ни души. Вы хотели поговорить о недопустимых, возмутительных вещах. А я решил, что лучше покажу вам, как это делается. – И с этими словами он придвинулся к ней поближе.
   Арабелла подскочила как ужаленная. Не теряя времени, она попыталась проскользнуть у него под рукой. Он успел обернуться как раз в тот момент, когда она, подхватив с земли туфли и чулки, словно защищаясь, прижала их к груди. Выражение ее лица, смесь самых разных чувств – от растерянности до искреннего и неподдельного возмущения – заставила Джастина отшатнуться.
   Он вскинул брови:
   – Неужели вы решили, что я хочу вас поцеловать? Арабелла возмущенно фыркнула:
   – Можно подумать, я бы позволила вам это сделать! – Но на всякий случай все-таки забежала за дерево и принялась поспешно натягивать чулки.
   – Вы действительно шокированы? – тихонько спросил он.
   – Нисколько! – с напускной бравадой откликнулась она.
   Джастин улыбнулся.
   – Бог мой, Арабелла, позвольте уверить вас, что если я и допускаю возмутительные вольности, то только не с невинными молодыми девушками. – Он покосился на дом, – Наверное, нам лучше вернуться. Скоро позовут пить чай.
   Арабелла, поколебавшись, приняла предложенную им руку. Надевать шляпку она не стала. Они не спеша двинулись к дому.
   – Для человека с таким... э-э-э... богатым опытом, – нерешительно проговорила она, – вы на удивление хорошо умеете держать язык за зубами. Честно говоря, я всегда считала, что мужчины просто обожают хвастаться подобными вещами.
   Джастин помог ей перебраться через поваленное дерево.
   – Может быть, другие мужчины. Но не я.
   – Да, понимаю. – Она выразительно округлила глаза. – Невинные юные леди и все такое. Но я уже не такая юная, как кажется, знаетели. Мне почти двадцать один. Так что вряд ли я буду так уж сильно шокирована, как вы, возможно, предполагаете.
   Джастин тихонько засмеялся.
   – Поверьте мне, Арабелла, ваши нежные уши вряд ли такое выдержат. Вы сгорите со стыда, да так, что дым наверняка заметят даже в Лондоне.
   – Вот уж это вряд ли. Между прочим, меня всегда называли совершенно возмутительным ребенком. – Ей было совсем не трудно поспевать за ним, поскольку ноги у нее были почти такие же длинные, как у Джастина. Вдруг она словно споткнулась. – Посмотрите! Что это? – воскликнула она.
   Джастин повернул голову в ту сторону, куда указывал ее палец.
   – Это бельведер. Беседка.
   – О! – воскликнула она. – Подождите, пожалуйста! – Не дожидаясь ответа, Арабелла подобрала юбки и вихрем понеслась к небольшому ажурному строению на самой вершине холма.
   Джастин поспешно двинулся за ней.
   – Какая прелесть! – восторженно вскричала она.
   Послав ему улыбку, Арабелла наклонилась понюхать нежно-розовые розы, оплетавшие две белоснежные колонны у входа в беседку. – Я просто обожаю розы!
   Джастин остановился у подножия лестницы. Нет, с какой-то яростной одержимостью подумал он, никакие самые прекрасные розы не могут сравниться с ней! А ее явное нежелание следовать строгим правилам приличия казалось ему просто очаровательным. Арабелла сводила его с ума. Шляпка по-прежнему болталась у нее на руке. Возбуждение, а может быть, солнце заставило ее щеки порозоветь, и цветом они могли бы поспорить с розами. Он с трудом заставил себя отвести взгляд от ее пухлых губ, которые, казалось, так и просили, чтобы их поцеловали. Боже, ну почему его с такой силой влечет к ней? Она ведь совсем не та женщина, что ему нужна! И тем не менее просто быть рядом с ней... Господи, спаси и помилуй, почему-то это казалось таким правильным...
   Арабелла обернулась. Теперь, когда она поднялась на пару ступенек, их глаза вдруг оказались почти на одном уровне.
   – Ну, – резко спросила она, – так на чем мы остановились? Ах да, так вы собираетесь открыть мне свои секреты?
   – Значит, мы решили обменяться секретами? – пошутил он.
   – Ну, положим, вы и так уже почти что стали хранителем всех моих тайн, – буркнула Арабелла. – Во всяком случае, наиболее важных.
   Джастин хмыкнул:
   – И вас это бесит, да? Я угадал?
   Арабелла поджала губы.
   – Да, – пробормотала она. – Так что, думаю, будет только справедливо, если и вы взамен тоже откроете мне хотя бы одну из своих.
   – Тайну, как вести себя самым возмутительным образом?
   – Ну...э-э-э...да. В этом что-то есть. Возмутительно. Вольно. Распущенно. Что во всем этом общего? Что их объединяет?
   – Я скорее всего.
   На лоб Арабеллы набежали морщинки.
   – Очень остроумно, – похвалила она. Потом лучезарно улыбнулась, словно заранее торжествуя победу, и поднялась еще на одну ступеньку, что позволило ей смотреть на него сверху вниз. Надменный, спесивый дьявол, возмущенно подумала она. Что ж, пусть хоть раз почувствует чье-то превосходство, ему это явно не повредит.
   Однако как и следовало ожидать, торжество это длилось недолго.
   – Я отлично понимаю, что вы затеяли, Арабелла, – выразительно подмигнул Джастин. – Только учтите, со мной это не сработает. – Обхватив ее за талию, он легко опустил ее на ту же ступеньку, где стоял сам.
   – Распутник! – с вызовом бросила она.
   – Мегера! – не остался в долгу Джастин. – Но должен признать, вы умеете быть настойчивой, если уж твердо решили добиться своего. Увы, должен вас огорчить – как бы вы ни лезли из кожи вон, я не собираюсь посвящать вас в то, что вам так хочется знать.