Джеймс Саманта. Идеальный жених

   Ревность! Это ее жалящие укусы сводили его с ума!
   Только этого мне еще не хватало! – уныло подумал он. Но мысль эта вспыхнула и исчезла где-то в самом дальнем уголке его сознания. Выходит, он ревнует! Он, Джастин Стерлинг, самый распутный и порочный мужчина в этом городе, тот, кто мог без труда соблазнить самую красивую женщину! Да... он ревнует... ревнует безумно!
   Дьявольщина, как же это случилось? И почему Арабелла? Как смогла она, девственница, довести его до такого жалкого состояния? Как случилось, что эта огненно-волосая девчонка, эта сорвиголова сделала то, что оказалось не под силу другим? Самые соблазнительные, самые прекрасные женщины из кожи вон лезли, пытаясь заставить его ревновать. Но ни одной из них это не удалось. Ни одной... кроме Арабеллы.
   Он хотел ее. Он с ума сходил по ней. В тут ночь в Воксхолл-Гарденз в его душе вспыхнул неистовый огонь желания, и сейчас оно, словно дикий зверь, пожирало его душу. Джастин хотел ее с такой безумной силой, что ему пришлось до боли сжать кулаки, чтобы сдержаться. Он понял, что если простоит тут еще немного, то выдаст себя, – безумие невозможно скрыть, и очень скоро любой в этом зале заметит, что с ним творится.
   Будь на ее месте любая другая женщина, он бы не задумываясь взял то, что захотел. Он бы начал осаду ее крепости – так, как делал это всегда, с небрежным изяществом человека, который не сомневается в успехе, – и очень скоро его жертва, покорная и изнемогающая от желания, отдалась бы в его власть, а где и когда это произойдет, решал бы он. Но сейчас происходило что-то непонятное. Желать женщину и добровольно отказаться от нее – такого с ним еще не бывало. И теперь он сам себе удивлялся. Нет, то, что он испытывал в эту минуту, не имело ничего общего с самолюбием или оскорбленной гордостью. Чувство, которое он испытывал сейчас, не имело названия. Оно просто было... и все.
   И виной этому была Арабелла.
   Арабелла... Но ей противно даже смотреть на него.
   Мир вокруг Джастина словно разом погрузился во тьму. Какой же он идиот, что явился сюда, угрюмо подумал он. Но если он сейчас уйдет, тогда она скорее всего даже не узнает, что он был тут. Впрочем, он и так знал, что не уйдет. Что, если это расплата за все его грехи – одному Богу известно, что он это заслужил! – стоять тут и молча смотреть, как она смеется и кокетничает со всеми этими вертопрахами, гореть им за это в аду. В висках у него стучало. Этот последний бокал вина доконал его... Воздух вокруг него внезапно сгустился, и Джастин почувствовал, что задыхается.
   Не сказав ни слова, он резко повернулся и вышел на террасу.
   Джастин напрасно сомневался – его появление не прошло незамеченным, Арабелла почувствовала, что он здесь, едва он только появился на пороге. То, как это произошло, было довольно странно... Совсем особенное чувство... Вначале ее сердце как будто на мгновение перестало биться. Потом она почувствовала странное покалывание, и кожа на затылке покрылась мурашками, словно кто-то осторожно коснулся ее ледяными пальцами...
   Она знала... она догадалась, что Джастин здесь.
   И он действительно был тут – стоял возле самой двери, разговаривая с лордом Баррингтоном. Высокий, стройный, в элегантном вечернем костюме, с безукоризненно завязанным галстуком и белой пеной манжет, спадавших на запястья... Ни один мужчина в мире не имел права выглядеть так мужественно, так невероятно соблазнительно. Арабелла отогнала эту мысль, как назойливую муху.
   Сделав над собой усилие, она отвела глаза в сторону. Кто-то из джентльменов о чем-то спросил ее. Она услышала свой голос, но даже ради спасения собственной жизни не смогла бы сказать, о чем ее спросили и что она ответила. Лица тех, кто толпился вокруг нее, дрожали и расплывались. Кажется, где-то тут был Джордж... или Грегори? Он спросил, не угодно ли ей бокал вина. Арабелла даже не помнила, как их всех зовут!
   Когда она осмелилась снова бросить взгляд в ту сторону, где стоял Джастин, то успела заметить, что он уходит. Он направился в сторону террасы, пробираясь сквозь плотную толпу с той небрежной грацией, что была присуща лишь ему одному.
   Арабелла вздрогнула и вскочила как ужаленная.
   – Прошу меня извинить...
   – Мисс Темплтон!
   – Умоляю, куда же вы...
   Арабелла резко повернулась.
   – Джентльмены, – с нажимом в голосе заявила она, – я не хочу ни вина, ни лимонада, ни закусок. Все, в чем я сейчас настоятельно нуждаюсь, – это несколько минут побыть одной. Прошу вас, оставьте меня.
   Они молча разинули рты. Арабелла не знала, что они подумали. Впрочем, ей не было до этого никакого дела. По правде сказать, она и сама не понимала, какая муха ее укусила. Но сейчас она могла думать только о Джастине. Почему он не подошел к ней хотя бы поздороваться? Хорошо знакомый ей тоненький голосок противно захихикал. Благоразумие подсказывало ей, что она сильно рискует: Джастин не просто мужчина, а сам дьявол во плоти и к тому же гордый, как Люцифер. Вряд ли стоит его дразнить, если она не хочет вновь оказаться на краю гибели. Но Арабелла ничего не могла поделать с собой – ее, как магнитом, тянуло к нему, и скорее можно было бы помешать Земле вращаться вокруг Солнца, чем Арабелле последовать за Джастином.
   На террасе никого не было. За ее спиной музыканты заиграли вальс. Оставив за собой сверкающие огнями окна бального зала, Арабелла двинулась по извилистой тропинке через сад, с трех сторон огороженный каменной стеной. Здесь, в самом дальнем его углу, она наконец нашла того, кого искала. Джастин, стоя возле фонтана, неподвижным взглядом, словно зачарованный, уставился в небо.
   Зачарованный... То же самое чувствовала и Арабелла. Что за безумие овладело ею и заставило последовать за ним сюда?! При одном только взгляде на него все внутри начинало дрожать и колени подгибались, как у тряпичной куклы.
   Тем не менее ей как-то удалось взять себя в руки, и голос ее почти не дрожал, когда она небрежно бросила:
   – Добрый вечер, Джастин.
   – Будь я проклят, если это не мисс Святоша!
   Ну вот, пожалуйста! Мисс Святоша! Арабелла вспыхнула.
   Он демонстративно повернулся к ней спиной. Не зная, что делать, окончательно растерявшаяся, Арабелла молча осталась стоять, где стояла. Похоже, Джастин намеренно не замечает ее. Она не могла винить его... и все же ей было очень больно...
   – Что? Вы еще здесь? – надменно бросил он через плечо.
   Губы у нее словно одеревенели. Арабелла совсем растерялась.
   – Я... просто... – заикаясь пролепетала она. – Мы ведь не виделись несколько дней. Вы... вы были больны?
   – Нет.
   Наконец он повернулся.
   Ей пришлось собрать все свое мужество, чтобы не убежать.
   – Я видела, как вы вошли, – вырвалось у нее. – Неужели вы так и собирались уйти, не сказав мне ни слова?
   – Да.
   Что ж... по крайней мере откровенно.
   – Послушайте, Джастин. Полагаю, нам вряд ли удастся избегать друг друга, иначе это просто бросится в глаза. Так что, думаю, нам с вами нужно заключить перемирие, Неужели нельзя просто вести себя как цивилизованные люди?
   – Совершенно с вами согласен. Так что, если вы явились сюда позлорадствовать, уходите. Ну а если вы намеревались произнести очередную обвинительную речь, так можете не утруждать себя. Вам уже удалось один раз выпороть меня. Можете считать себя удовлетворенной.
   Он держался настороженно, как человек, в любую минуту ожидающий удара исподтишка. Вдобавок все это было сказано таким ледяным тоном, что Арабелле внезапно стало стыдно. Она догадывалась, в чем причина. Острое чувство вины заставило ее ссутулиться. Впрочем, откуда ему знать, как ей было неловко за ту ее вспышку, подумала она.
   – Джастин, – очень тихо проговорила она, – в тот вечер... я наговорила много такого...
   – Вы сказали только то, что думаете. Этого достаточно.
   – Но я вовсе не хотела...
   – Да нет же, хотели, – отрезал он. – И мы оба это знаем.
   Арабелла подняла на него глаза. Джастин стоял, напряженно подняв плечи. В его позе было нечто такое, что можно было подумать...
   – Только не говорите, что вы явились сюда, чтобы убиваться из-за моей... – Она осеклась. И снова внимательно посмотрела на него. Да что с ним такое? Он выглядел как-то непривычно. В его глазах было какое-то странное выражение... и во всей его позе чувствовалась какая-то несвойственная ему напряженность... Да он пьян!
   И похоже, собирается пить и дальше, как только вернется домой.
   – Вы удивлены, Арабелла? Шокированы, да? Вижу, что это так, – с горечью усмехнулся он. – Каким бы я ни был негодяем, но я ведь не бесчувственное бревно. И у меня есть сердце... хотя, полагаю, вам в это трудно поверить.
   Арабелла так опешила, что не смогла выдавить ни слова.
   – Думаю, я заслуживаю хоть каких-то объяснений. Должна же быть какая-то причина, почему вы до такой степени возненавидели меня. Да, вы невзлюбили меня... причем с первого взгляда. Вы были еще ребенком, но вы уже тогда ненавидели меня. Почему? Я ведь никогда не сделал вам ничего дурного!
   – Нет, не сделали... то есть сделали, но не мне... – Арабелла прикусила язык. Она не собиралась обсуждать с ним эту тему, во всяком случае, когда он в таком состоянии.
   – Джастин, – беспомощно проговорила она, – вы ошибаетесь. Мне не за что ненавидеть вас...
   – Тогда почему вы все это мне наговорили? – обвиняющим тоном бросил он.
   Он шагнул к ней. Теперь Джастин был так близко, что она почувствовала тяжелый запах винного перегара. Арабелла поморщилась. К этому она не была готова!
   – А что, если я скажу, что вы нравитесь мне? – задыхаясь, продолжал он. – Если скажу, что я без ума от вас?
   – Вы без ума от всех женщин! – брезгливо бросила она.
   – Это не так. Поверьте, я довольно разборчив. Все знают, что у меня утонченный вкус. Иначе я вряд ли пригласил бы вас танцевать в тот первый вечер, когда мы встретились. И во второй. Да разве бы я явился сюда, будь это не так?
   Арабелла, онемев от изумления, уставилась на него. Она понимала, что это глупо, но ничего не могла с собой поделать. Мысли у нее разбегались. И что на это сказать? Как прикажете понимать подобное заявление? Она пришла сюда за ним, чтобы извиниться. Приготовилась вновь услышать его насмешки. Его ехидные шутки. Столкнуться с его высокомерием... его надменностью. Да с чем угодно... Но это...
   Самые противоречивые чувства охватили ее. Презрение. Тревога. Смятение. Арабелла понимала, что против своей воли поддается очарованию его слов, хотя и не сомневалась, что ей не следует этого делать. Она вдруг почувствовала себя польщенной... и это тоже было безумием. Неужели это и есть способ, которым он добился побед над столькими женщинами до нее? Выходит, все, что ему было нужно, – это застать их врасплох, чтобы они, трепещущие, ошеломленные, сдались на милость победителя? В конце концов, с его внешностью и обаянием нет нужды пускаться на хитрости, поскольку женщины вокруг, казалось, только и ждали удобного случая забраться к нему в постель!
   – Что, если я скажу, что умираю от желания поцеловать вас?
   О Боже... с каждой минутой все хуже!
   На мгновение сердце у нее остановилось. Арабелла почувствовала, что задыхается. Вероятно, он сам не понимает, что говорит.
   – Джастин, – мягко спросила она, – сколько вы сегодня выпили?
   – Чертовски много. – Это прозвучало так буднично, словно она поинтересовалась, который час. – Но вы, кажется, не ответили на мой вопрос.
   – И не собираюсь!
   – Почему же? Неужели вы не хотите, чтобы я вас поцеловал?
   – Представьте себе, нет. К тому же вы пьяны. – И что это за привычка такая у мужчин – чуть что, напиваться, с тоской подумала она.
   – Но все равно я самый красивый мужчина во всей Англии.
   Арабелла брезгливо поморщилась.
   – В настоящий момент вы – самый отвратительный мужчина во всей Англии! – бросила она. Как будто надеялась кого-то этим обмануть!
   – Да будет вам! Все говорят...
   – Перестаньте бахвалиться, Джастин, – скривилась она. – Это нелепо! Я и без того знаю, что о вас говорят. Возомнили, что стоит вам только войти в комнату – и все женщины уже готовы пасть к вашим ногам, – собственно говоря, примерно так оно и было, но будь она проклята, если станет поощрять его гордыню!
   – А как насчет вас, Арабелла? – прищурился он.
   – Что – насчет меня?
   – Вас тоже тянет ко мне, как и остальных?
   Испуганно заморгав, Арабелла застыла. Джастин шагнул к ней, и все внутри ее сжалось.
   – Другие женщины... – заикаясь, начала она.
   – Плевать мне на других женщин! – взорвался Джастин. – Мне нужны вы. Я хочу знать, что вы думаете... что вы думаете обо мне.
   Арабелла отшатнулась... и почувствовала за спиной стену. Джастин навис над ней. Высокий. Сильный. Мужественный. Путь к отступлению был отрезан.
   Их взгляды встретились. Он улыбнулся, потом медленно поднял руку. Словно во сне, она почувствовала, как его пальцы коснулись ее запястья, потом скользнули вверх. А потом что-то словно вспыхнуло у нее перед глазами, и мир вокруг погрузился в темноту.
   Арабелла до боли вонзила ногти в ладони. Пьян он был или нет, он оставался невероятно привлекательным.
   – Перестаньте, – дрожащим голосом пробормотала она.
   Он не послушался. Его взгляд ласкал ее лицо. Судя по всему, от внимания Джастина не ускользнуло, как ее тянет к нему. Она окончательно убедилась в этом, когда он наклонился к ней.
   – Вы хотя бы когда-нибудь пытались представить, что вы почувствуете, когда я буду целовать вас? – бархатным голосом спросил он.
   Я уже давно пыталась представить себе, что почувствую, когда меня будет целовать мужчина! – едва не выпалила она в ответ.
   – Что заставляет вас думать, что я позволю вам поцеловать меня? – вдруг услышала она собственный голос. Что это было? Мольба? Или вызов? Боже, помоги ей... она и сама этого не знала.
   – А что заставляет вас думать, что я не осмелюсь это сделать?
   У него на все есть ответ!
   – Похоже, у вас... мм... просто невероятный аппетит!
   – Зато у вас репутация... мм... недотроги. – Джастин кончиком пальца небрежно поднял ей подбородок, и Арабелла с трудом проглотила вставший в горле комок. Она глаз не могла отвести от его скульптурно вылепленных губ. Джастин так низко склонился к ней, что их губы почти соприкоснулись. Почти... но не совсем.
   Все внутри ее кричало от возбуждения. Сердце билось так, что ребрам было больно. Она не могла бы двинуться с места, даже если бы захотела...
   Взгляд Джастина впился в ее губы.
   – Правду, Арабелла! Я хочу услышать правду. Вас ведь никогда еще не целовали?
   Она молча наклонила голову. Глаза его потемнели.
   – Возможно, пришло время это сделать, – прошептал он.
   Все произошло так быстро, что она не успела даже подумать... не успела даже возмутиться. В следующее мгновение губы Джастина горячие, требовательные, завладели ее губами, и поцелуй поглотил готовый вырваться крик. Все ее тело будто разом превратилось в воск, и Арабелла ничуть не сомневалась, что если бы руки Джастина не обвились вокруг ее талии, то она бы просто упала к его ногам.
   Поцелуй оказался совсем не таким, как она ожидала, и тем не менее это было как раз то, чего она хотела. Все, о чем она когда-либо мечтала. Арабелла вдруг почувствовала, что скользит. Ее словно подхватил могучий поток и понес с собой туда, где уже не существовало ничего – ничего, кроме ослепительного наслаждения, охватившего ее, когда его рот завладел ее губами. Поцелуй Джастина, жаркий и требовательный, погрузил ее в пучину неведомых доселе ощущений, и внезапно Арабелла почувствовала себя так, словно только сейчас начала жить.
   Он неразборчиво пробормотал что-то... Дрожь пронизала ее, когда Джастин кончиком языка обвел контур ее губ. Она не отодвинулась, у нее не было на это сил... Да она и не хотела этого делать. Она чувствовала... О Боже... да ее и впрямь околдовали! Как бы там ни было, сейчас она испытывала то, чего не испытывала еще никогда в жизни. Какая-то искра вспыхнула в ней, и вместо крови жидкий огонь пробежал по ее жилам, охватив все ее тело и воспламенив грудь, а соски болезненно напряглись.
   Словно в ответ на его молчаливую просьбу губы Арабеллы покорно раздвинулись. Она ощутила, как в нем быстро нарастает нетерпение. Это было как раз то, чего она не понимала, хотя и чувствовала, как в ней самой происходит нечто странное. Ей вдруг безумно захотелось обвить руками его шею, привстать на цыпочки, прижаться к нему всем телом и раствориться в нем. Но внезапно Арабелле стало страшно... и она не осмелилась. Время будто остановилось для них обоих. Но как раз в тот момент, когда Арабелла почувствовала, что они на грани чего-то... О нет, конечно, она не знала, чего именно, – понимала только, что всей душой жаждет чего-то большего... Джастин вдруг поднял голову.
   С ее губ сорвался неясный звук – полустон, полувздох. Неужели все кончилось?
   – Арабелла.
   Все еще дрожа, она открыла глаза.
   Джастин ласково тронул пальцем кончик ее носа.
   – Одно маленькое предупреждение, моя дорогая мисс Святоша. Я видел, как вы сегодня кокетничали со своими поклонниками – рассыпали налево и направо улыбки, смеялись и вовсю флиртовали. Не доверяйте им, слышите? Никому из них. Всем им нужно только одно – ваша девственность.
   Арабелла моргнула.
   – И еще, в следующий раз, когда я соберусь вас поцеловать...
   – Да? – прошептала она.
   – Бегите, любовь моя. Бегите без оглядки... на край земли... иначе я за себя не ручаюсь.

Глава 8

   – Арабелла! Арабелла, да что с тобой такое? Ты сегодня утром просто сама не своя!
   Голос тетки, вернувший ее с небес на землю, донесся до нее словно с далеких звезд.
   Арабелла с сияющей улыбкой подняла на тетку глаза:
   – Да, тетя?
   Тетя Грейс, выразительно округлив глаза, указала на ее тарелку:
   – Дорогая моя, сначала ты наложила поверх тоста целую гору апельсинового джема. Потом добавила сверху вишневого варенья, которое, осмелюсь сказать, наша кухарка варит отменно, а после положила на все это сооружение еще один слой джема.
   Арабелла, захлопав глазами, в растерянности уставилась на тарелку. И с трудом подавила смешок. Ее тост превратился в какую-то непонятную массу...
   Словом, во что-то наподобие ее самой, когда накануне вечером она таяла от наслаждения в объятиях Джастина.
   – И это еще не все. Я собственными глазами видела, как ты положила добрых полдюжины ложек сахара в чашку с шоколадом.
   – Ну что ты, тетя. Не может быть! – Арабелла поднесла чашку к губам, сделала глоток и тут же закашлялась. То, что было в чашке, больше напоминало сироп.
   Разговор этот происходил за завтраком. Они сидели в маленькой столовой, примыкающей к кухне. Даже дядя Джозеф, который обычно прятался за газетой, попивая утренний кофе и просматривая обожаемую «Таймс», сейчас выглянул из-за нее и, вопросительно подняв бровь, с любопытством уставился на племянницу.
   – Арабелла, что-то не так? – осведомился он.
   – Нет, дядя Джозеф, – поспешно пробормотала она. – Просто плохо спала прошлой ночью, вот и все.
   Собственно говоря, это была чистая правда.
   Всю прошлую ночь Арабелла провертелась с боку на бок, не смыкая глаз. То и дело она, соскочив с постели, принималась бегать из угла в угол, гадая, уж не приснилось ли это ей. Ее первый поцелуй... и с мужчиной, который никогда не смог бы стать ее мужем. Подумать только! То, о чем мечтает каждая девушка, случилось и с ней наконец... только вот рыцарем в сверкающих доспехах оказался самый отъявленный распутник во всем Лондоне.
   Как такое могло случиться?! Почему ее это не остановило? Почему не напугало, наконец? Святители небесные, где была ее голова, как она допустила такое?! Начнем с того, что она вообще не должна была этого допускать, кляла себя Арабелла. Но хуже всего было другое. Она была достаточно честна с собой, чтобы признать, что под конец воля Джастина совершенно подчинила ее себе. А должно было быть наоборот... Впрочем, спохватилась она, может, так оно и к лучшему – будь ее воля, она бы, чего доброго, заставила Джастина целоваться с ней до рассвета. А если бы он еще догадался о том, какие ужасные, развратные мысли при этом крутились у нее в голове... Арабелла зарделась, невольно вспомнив, каким восхитительно греховным казалось даже прикосновение его горячих губ...
   Вот уж действительно – мисс Святоша!
   Ее память вновь услужливо напомнила о том, что случилось накануне... и щеки Арабеллы вспыхнули багровым румянцем. Нет, он точно околдовал ее! Он свел ее с ума! Ослепил... Да и луна вчера светила так ярко... Господи, остановила она себя, я не иначе как спятила, раз не только решилась поверить в подобную чушь, но еще и пытаюсь оправдать ею свое скандальное поведение!
   Нет уж, тяжело вздохнула Арабелла, нужно честно признать, что ей просто очень понравилось целоваться с Джастином. Прикосновение его губ к ее губам, аромат его тела, такого горячего, мускулистого, сильного, такого невероятно мужественного заставили ее поддаться соблазну. Она и представить себе не могла, что поцелуй может быть таким невероятно сладостным. Таким соблазнительным... почти порочным. Она испытала такое невероятное наслаждение, что почти желала, чтобы он когда-нибудь поцеловал ее еще раз...
   Пальцы Арабеллы смяли накрахмаленную салфетку. Нет, этого никогда не будет, с горечью сказала она себе. Он поцеловал ее просто потому, что был пьян. Но пьян он был или нет, мысль, что они снова увидятся, внушала ей ужас. Что он о ней подумает? Можно не сомневаться, что он будет считать это еще одной своей победой. Что ее ждет? Наверняка он снова станет издеваться над ней, над ее постыдной слабостью, да еще с этим своим надменным видом, который всегда выводил ее из себя.
   Итак, она уступила. Она, которая всегда высокомерно презирала всех этих хихикающих девиц и легкомысленных светских красоток, жеманно закатывающих глаза при одном только его появлении и гроздьями вешавшихся ему на шею.
   Можно себе представить, с каким удовольствием он припомнит ей это.
   То, что случилось вчера, не имеет никакого значения в его глазах. Джастину Стерлингу наверняка случалось сотни раз целовать женщин. Но для Арабеллы... она до сих пор чувствовала его губы на своих губах. Все ее тело горело. Перед глазами вспыхивали и гасли воспоминания... Как его широкая грудь прижалась к ее груди, как его горячее дыхание опалило ей горло, когда он кончиком языка нежно раздвинул ей губы, как ослабели и подогнулись ее ноги.
   А после этого ее мысли почему-то всякий раз устремлялись в опасном направлении. Арабелла закусила губу. Дядя Джозеф снова вернулся к своей газете, но тетя Грейс продолжала внимательно разглядывать племянницу, и в глазах ее было какое-то странное выражение.
   – Арабелла, – наконец сурово спросила она, – ты опять выходила в сад без шляпки?
   Нет! Я выходила в сад с Джастином! – едва не крикнула Арабелла.
   Ей вдруг нестерпимо захотелось признаться во всем, рассказать правду... но она не решилась. Вместо этого она просто покачала головой:
   – Нет тетя Грейс.
   – Ты сегодня вся пылаешь, дитя мое. И к тому же не съела ни крошки, – озабоченно нахмурилась тетя Грейс. – Что ж... очень надеюсь, что это у тебя не лихорадка. – Подойдя к племяннице, она заботливо прижала пухлую ручку к ее щеке. – Нет, лихорадки нет. И слава Богу. К тому же это было бы на редкость некстати. Мы ведь завтра утром уезжаем, ты не забыла?
   Арабелла широко раскрыла глаза.
   – Уезжаем? – беспомощно переспросила она. И тут в груди ее внезапно вспыхнула надежда. Наверное, в Бат, решила она. А про себя вознесла горячую благодарность небесам. Арабелла обожала бывать в Бате. У тети Грейс и дяди Джозефа там был очаровательный дом. И Арабелла ничего так не любила, как подолгу гулять по тамошним холмам. К тому же сейчас это как нельзя более кстати – там она успокоится, избавится наконец от сумбура, царящего в ее душе.
   И главное, она окажется далеко, очень далеко от Джастина. У нее не будет больше случая поддаться его очарованию. Конечно, их встречи были бы весьма познавательны, но при этом наверняка не довели бы ее до добра. Ехидный голосок в ее душе услужливо напомнил, что она сама искала его вчера вечером, но Арабелла, сурово цыкнув, велела ему помолчать.
   – Да, дорогая, – кивнула тетя Грейс, – мы уедем достаточно рано.
   Арабелла улыбнулась – чуть ли не в первый раз за все утро.
   – И куда же мы едем, тетя Грейс?
   Тетя Грейс допила оставшийся в чашке кофе.
   – Маркиз Терстон и его супруга устраивают прием у себя в загородном доме, ты забыла? Мы отправляемся в Терстон-Холл, так называется его поместье.
   – Что?! – Арабелла едва не свалилась со стула. Вот так сюрприз! Все внутри ее оборвалось. Арабелла с трудом сдержалась, чтобы не показать своего ужаса. Конечно, она была знакома с маркизом Терстоном. Старший брат Джастина, Себастьян... Святители небесные, что ей делать?!
   – Да, дорогая. – Тетя Грейс отодвинулась от стола. – Приглашение от него пришло еще на прошлой неделе. По-моему, я говорила тебе. Наверное, это просто вылетело у тебя из головы. – В голосе ее появились мечтательные нотки. – Неделя в Терстон-Холле, подумать только... Это прелестное место, дорогая. Признаюсь, жду не дождусь, когда смогу увидеть его вновь.
   Чего никак нельзя было сказать об Арабелле. Тетя Грейс уже давно вышла из столовой, а Арабелла, погрузившись в мрачные раздумья, продолжала сидеть за столом. Тетя Грейс не ошиблась – это приглашение действительно вылетело у нее из головы. Точнее, она напрочь о нем забыла. Наконец, очнувшись, она встала из-за стола и тяжело вздохнула.