Джеймс Саманта. Идеальный жених

   – Вы тут ни при чем, Арабелла, поверьте. Все дело во мне. Иногда я веду себя как настоящее чудовище.
   – Да, милорд Порок, – мягко согласилась она. – Это уж точно.
   И тут Джастин, признаться, весьма удивил ее – порывисто повернувшись к ней, он взял ее руки в свои. Теперь он смотрел ей прямо в глаза.
   – Вы согласитесь пойти со мной на веранду? Если я пробуду тут еще хоть немного, даже не знаю, что со мной будет.
   Губы Арабеллы приоткрылись. Она вскинула на него глаза. Джастин весь напрягся, словно туго натянутая струна. Губы его превратились в две тонкие полоски, в голосе появилась звенящая нотка. Арабелла даже не пыталась понять, что он имеет в виду, только почувствовала, что воздух между ними вдруг сгустился, как бывает перед грозой. Она просто чувствовала это... чувствовала кожей, всем своим существом. Что это было, она не знала. Впрочем, ее это не слишком волновало. Арабелла понимала только одно – если что и может помочь ему сейчас, так это ее присутствие. И, Бог свидетель, у нее и в мыслях не было сказать ему «нет».
   Она порывисто сжала его пальцы.
   – Если вы этого хотите...
   – Да, хочу. – Арабелла покорно отдала себя в его власть, и Джастин увлек ее за собой. Она и не думала возражать, когда он торопливо вывел ее из картинной галереи. Потом они сбежали по лестнице, свернули в какой-то коридор и скоро оказались в задней части дома. Джастин шел широкими шагами, и Арабелле, чтобы не отставать, пришлось почти бежать за ним. Только оказавшись за дверью, Джастин опомнился и перешел с рыси на шаг.
   Теперь они шли медленно. Веранда огибала дом со всех сторон. Рука Арабеллы лежала по-прежнему в руке Джастина. Одна мысль об этом заставляла ее сердце гулко стучать в груди. Интересно, слышит ли его Джастин? – гадала она. Острое разочарование кольнуло ее. Вряд ли, решила она. Скорее всего Джастин, погруженный в какие-то свои мысли, вообще забыл о ее существовании. Но ей было приятно чувствовать теплое и сильное пожатие его пальцев.
   Вечер выдался чудесный – ясный и такой теплый, что шаль была ей не нужна. И хотя луны на небе не было, свет, лившийся из окон дома, освещал им дорогу.
   – О, смотрите! – Арабелла указала на силуэт вишневого дерева в самом конце дорожки сада. – А вон там? – воскликнула она, увидев еще одно. – Лучшего дерева, чтобы забраться на него, и не придумаешь! Смотрите, как широко и низко над землей раскинулись ветки. Можно просто подпрыгнуть, ухватиться за них, а потом подтянуться, и вы уже на ветке.
   Джастин вдруг будто врос в землю.
   – Моя дорогая мисс Святоша, только не говорите мне, что обожали в детстве лазить по деревьям! – Он с саркастической усмешкой вскинул брови: – Вы?!
   Арабелла смешно наморщила нос.
   – Ой, только не надо притворяться, будто вы шокированы!
   Джастин немного помолчал.
   – Вообще-то я как раз собирался сказать, что в один прекрасный день свалился с этого самого дерева и сломал запястье.
   Арабелла не заметила тень, набежавшую ему на лицо.
   – Ну, в отличие от вас я никогда не была такой неуклюжей, – легкомысленно продолжала она. – В имении дяди Джозефа в Йоркшире было дерево наподобие этого. Никогда не забуду тот день, когда мама вышла в сад и обнаружила меня на нем висящей вниз головой. Помню, в каком она была ужасе, – ведь задравшиеся юбки закрывали мне лицо!
   – Да уж, осмелюсь предположить, любой матери вряд ли понравится обнаружить дочь в таком виде!
   Арабелла украдкой покосилась на него. И с радостью убедилась, что его лицо сейчас было уже не таким напряженным и мрачным.
   – Да. Мама была просто в шоке. А отец... Знаете, другого такого доброго и мягкого человека еще поискать. Кажется, он тогда в первый раз повысил на меня голос. Хотя, признаться честно, поводов для этого у него было хоть отбавляй, – задумчиво добавила она.
   – Вашим родителям известно, что вы стали царицей сезона?
   Арабелла поспешно опустила глаза.
   – Ну... – промямлила она, – по-моему, я не упоминала об этом, когда писала им в Африку. Хотя тетя Грейс, я уверена, не упустила случая в красках расписать им мои успехи в свете, – сухо добавила она.
   Они двинулись дальше вдоль высокой каменной стены. Теплый воздух был напоен нежным ароматом роз. Дойдя до низкой каменной скамьи, Джастин остановился. Окна гостиной были совсем рядом, и лившийся из них свет, выхватив из темноты чеканный профиль Джастина, окружал его серебристым ореолом.
   Но потом он выпустил ее руку, и Арабелла внезапно почувствовала какую-то странную грусть и одиночество. Однако Джастин по-прежнему стоял так близко, что вместе с ароматом розы она чувствовала и его запах – горячий, немного мускусный и удивительно мужественный. Стоило ей вдохнуть его, и все внутри ее вдруг затрепетало. О Боже, тоскливо подумала она, он так красив, что на него даже больно смотреть!
   Легкая улыбка тронула губы Джастина.
   – Что? – шепотом спросила Арабелла.
   – Мне вспомнился вечер, когда я как-то раз неожиданно приехал сюда из Лондона. Можно сказать, свалился им как снег на голову. Себастьян и Девон оба были здесь. Честное слово, вы не поверите, но я готов поклясться, что застукал их, когда они целовались!
   – И что тут такого странного? – изумилась Арабелла. – В конце концов, они женаты, у них двое детей...
   Улыбка Джастина стала шире.
   – Тогда они еще не были женаты.
   – О... – Арабелла почувствовала, что начинает краснеть.
   Джастин хрипло хохотнул.
   – Какой у вас изумленный вид! Вы шокированы, мисс Святоша? Напомните как-нибудь при случае, чтобы я рассказал, как эти двое нашли друг друга. Уверяю вас, это целая история.
   – Правда? Они такая чудесная пара. И сразу видно, что до безумия влюблены друг в друга.
   – Так оно и есть, – подтвердил Джастин.
   Глаза Арабеллы расширились.
   – Странно слышать это от вас...
   – Почему?
   – Ну, я думала, то есть мне казалось, что вы не верите в любовь.
   Джастин предпочел промолчать.
   – Мои родители очень на них похожи, – понизив голос, призналась Арабелла. – Они смотрят друг на друга, и кажется, что для них никого не существует в целом мире, только они двое. Знаете, если честно, мои родители так сильно любят друг друга, что иногда я даже чувствовала себя... лишней, что ли.
   – Нисколько не сомневаюсь, что они очень любят вас, Арабелла.
   – Да-да, конечно, я знаю, что они меня любят! – отмахнулась она. – Но... я совсем запуталась. – Арабелла смущенно засмеялась. – Сама не знаю, что собиралась сказать.
   – В тот вечер вы сказали Уолтеру, что выйдете замуж только по любви, – вдруг бросил Джастин. – Это из-за них? Из-за ваших родителей?
   – Да. – Арабелла всплеснула руками. – Даже представить не могу, как можно выйти за человека, если не любишь его. А вы бы смогли?
   Джастин только молча поднял брови. Арабелла в досаде закусила губу.
   – Да-да, понимаю. Вы явно не тот человек, которому стоит задавать подобный вопрос. Мужчины вроде вас большую часть своей сознательной жизни из кожи лезут вон, лишь бы избежать супружеских уз.
   Джастин скрестил руки на груди.
   – Мои дорогая мисс Святоша, вот вы уже и разозлились. Давайте сначала решим, какими качествами должна обладать идеальная жена.
   – По-вашему, она должна быть бриллиантом чистой воды! – фыркнула Арабелла. – Естественно, как же иначе?
   – Вне всякого сомнения.
   – Понятно. Значит, вам нужна красивая, покорная и послушная девица?
   – Красивая, покорная и послушная, согласен. Но... девица?
   – Неужели вы предпочитаете, так сказать... использованный товар?
   Джастин криво улыбнулся:
   – Использованный? Ну зачем же так? Я бы выразился по-другому. Скажем, я предпочитаю более...хм... искушенных женщин.
   Арабелла до того расхрабрилась, что даже позволила себе улыбнуться.
   – Ах да, конечно, как это я забыла? Естественно, чтобы дама смогла принять живейшее участие в ваших безнравственных развлечениях, не так ли? Но смею сказать, из вас получится отвратительный жених.
   – Мой брат как-то раз сказал мне то же самое.
   – Как бы там ни было, – словно не слыша, продолжала Арабелла, – зато, я уверена, из вас выйдет превосходный отец.
   – Что?! Я не ослышался? Неужели вы действительно так думаете? – Джастин изобразил живейшее недоверие. – Боже, вы мне льстите!
   – О, перестаньте! Вы ведь прекрасно ладите с детьми. Достаточно было только посмотреть на вас сегодня с Джеффри и Софи на руках.
   – Что ж, теперь ваша очередь, – угрожающим тоном заявил Джастин, хотя глаза его смеялись. – Кого бы вы предпочли взять в мужья?
   – Ну, для того чтобы стать хорошим мужем, мужчине нужно нечто большее, чем красота. – Это был выпад в его сторону, и Джастин моментально это понял. – Тот, кого я выберу в мужья, должен обладать живым и пылким нравом, чего я не терплю, так это глупых, чванливых и самодовольных индюков.
   – Что, бедняга Уолтер, похоже, недотягивал до вашего идеала? – саркастически хмыкнул Джастин.
   – Нет, – буркнула Арабелла. – А вот уж кто точно недотягивал, так это Филипп Уодсворт.
   – Как это?
   Арабелла стиснула зубы.
   – Недотягивал – в смысле был коротышкой. Он был ниже меня ростом, Джастин. Неужели вам так уж нужно было заставлять меня сказать это? Он дотягивал только вот досюда. – Она коснулась пальцем своего подбородка.
   Джастин расхохотался. Глаза Арабеллы вспыхнули.
   – Вам обязательно смеяться над всеми на свете? – Обидевшись, она повернулась к нему спиной, чтобы не видеть его ухмыляющееся лицо.
   Вновь между ними повисло молчание – настолько плотное, что, казалось, его можно пощупать рукой.
   – Простите, – наконец тихо проговорил Джастин. – Мне вовсе не хотелось быть жестоким. – Арабелла продолжала упорно молчать. Тогда он придвинулся поближе. – Вы опять плачете.
   Она покачала головой.
   – Тогда посмотрите на меня. Прошу вас, любовь моя... посмотрите на меня.
   Снова «любовь моя»! К тому же произнесено тем же самым теплым, чувственным голосом, от которого у нее подкашиваются ноги и внутри все переворачивается. Арабелла робко подняла на него глаза. И с удивлением обнаружила, что Джастин уже не улыбается. Его руки, большие и сильные, обхватили девушку за талию, и он одним властным движением привлек ее к себе.
   Сердце у Арабеллы екнуло. Глаза ее испуганно расширились. Глаза же Джастина внезапно потемнели, и в них вспыхнуло пламя.
   – Джастин... – растерянно ахнула она, хватая воздух пересохшими губами. – Что вы делаете?!
   – Не нужно бояться, Арабелла.
   Но она уже дрожала так, что не могла остановиться. Дрожь волнами прокатывалась по ней, добираясь до самых кончиков пальцев. Арабелла сама не понимала, что с ней творится. Окончательно сбитая с толку, она покосилась на Джастина: заметил ли он? Как-то раз, помнится, она в запальчивости бросила ему в лицо, что если ему и удастся когда-нибудь заставить ее дрожать с головы до ног, то только от презрения. Но то чувство, что томило ее сейчас, не имело с презрением ничего общего...
   Он опустил голову... Как будто хотел... нет, не может быть!
   – Я, должно быть, сошел с ума, – глухо пробормотал Джастин.
   – Почему? – вырвалось у Арабеллы.
   – Потому что, кажется, собираюсь снова вас поцеловать.
   Взгляд Джастина обжигал ее.
   – О Боже... – слабо проговорила она.
   – Почему вы это сказали? – вдруг с какой-то непонятной яростью вырвалось у него. – Почему вы смотрите на меня... так?!
   Спина Арабеллы в том месте, где ее обхватили его руки, покрылась гусиной кожей. В голове стояла гулкая пустота. А сердце, казалось, на время перестало биться...
   – Потому что я... мне... мне кажется, я сама этого хочу...

Глава 13

   Пылающий взгляд Джастина впился в лицо Арабеллы.
   – Вы не можете этого хотеть. Это невозможно. Я ведь негодяй. Распутник. Похотливое животное. Кажется, именно так вы когда-то меня называли.
   Пальцы Арабеллы вцепились в отвороты его сюртука.
   – Мне все равно, Джастин, слышите? Мне все равно!
   Господи, зачем он вообще привел ее сюда?! Ему не следовало этого делать. Джастин уже в который раз подумал о том, что она как будто соткана из противоречий – вся такая правильная, искренняя, невинная... и в то же время пылкая, страстная и невероятно женственная. В Арабелле ощущалась рано пробудившаяся чувственность. И беззащитность... ранимость. Джастин вдруг вспомнил, как она переживала из-за своего роста, своих огненно-рыжих волос. Еще вчера она плакала из-за этого. Гордая, упрямая Арабелла... Неужели она даже не подозревает о том, до чего она красива?!
   Сейчас ее глаза, в которых отражался лунный свет, сверкали ярче драгоценных сапфиров. Выбившийся из прически шелковистый локон, словно язычок пламени, упал ей на плечо. Джастин стиснул кулаки, борясь с желанием намотать его на руку, чтобы притянуть ее поближе. А ее рот... ее губы, похожие на розовые лепестки, еще чуть влажные от утренней росы... на ягоды первой земляники...
   Неистовый огонь желания вспыхнул и запылал в нем, сметая все на своем пути. Последние несколько дней превратились для него в непрерывную муку. С каждым днем ему становилось все труднее держать себя в узде. Быть рядом с ней и не иметь возможности даже кончиком пальца коснуться ее – одна эта мысль буквально сводила его с ума. Но сейчас, здесь, в темноте, где только одна лишь луна была свидетельницей их свидании, Джастин знал, что судьба не оставила ему ни единого шанса. Он уже утратил власть над собой, но ему было все равно. Пусть дьявол возьмет его душу, мрачно подумал он, даже это его не остановит.
   С хриплым стоном он привлек ее к себе, и его губы смяли ее рот.
   Арабелла то ли вздохнула, то ли ахнула и уперлась руками ему в грудь. Но почти сразу же сдалась. Под яростным натиском его губ губы Арабеллы раздвинулись, и Джастин опять, уже во второй раз, поразился этому, словно на глазах его вдруг произошло какое-то волшебство, только сейчас все было намного лучше, чем когда он целовал ее в первый раз. Сейчас он по крайней мере не был пьян... да и Арабелла была не так потрясена и испугана, как тогда. Да что там потрясена – нет, в этот раз она явно сама желала того же, что и он!
   Джастин отважился бросить взгляд на поднятое к нему лицо Арабеллы. Глаза ее были полузакрыты, длинные, густые ресницы слегка трепетали, как крылья бабочки, кидая дрожащие тени на щеки девушки. Но Джастин не сомневался, что если она откроет их, он будет ослеплен сияющей синевой и... Господи, на вкус Арабелла была слаще, чем самый сладкий и соблазнительный из грехов! Джастин зажмурился – он чувствовал, как с головой погружается в водоворот блаженства.
   Он уже не мог остановиться – его словно увлек за собой стремительный поток, и Джастин знал, что пути назад не будет. Кровь закипела в его венах, жарко толкалась в виски, сводя его с ума и заставляя терять голову... Джастин хотел молиться, но какая молитва могла ему помочь? А вот Арабеллу, похоже, не мучили никакие сомнения.
   Будь на ее месте любая другая женщина, Джастин уже давно увлек бы ее на скамью и взял бы ее прямо там, быстрым движением расстегнув бриджи, он бы выпустил на свободу свое дрожащее от нетерпения, закаменевшее копье, вонзил бы его в податливое женское тело... раз, другой, пока оба они не закричали бы от наслаждения. Одна мысль об этом заставила его содрогнуться.
   Но что-то останавливало его. Джастин не мог забыть, что сейчас перед ним не просто женщина, а Арабелла, юная и удивительно наивная. Тело его мучительно корчилось, требуя удовлетворения, но Джастин крепко держал себя в узде.
   Сильные пальцы Джастина обхватили ее затылок, запутались в волосах, и он снова с какой-то голодной одержимостью припал к ее губам. Другая его рука ласкала кремово-белую кожу ее груди, чуть прикрытую кружевами низко вырезанного корсажа. Иисусе сладчайший, заскрипел зубами Джастин, почувствовав кончиками пальцев упругие полушария ее юной груди.
   Сдавленный вздох сорвался с губ Арабеллы, отдавшись эхом у него в горле, и все помутилось у него перед глазами. Язык Джастина воровался в ее рот, скользнул вдоль зубов. Арабелла выгнулась дугой, и ее грудь, уперлась в грудь Джастина. Он едва окончательно не потерял голову. Она была такая округлая, такая восхитительно полная... такая мягкая и вместе с тем упругая. Ощущение оказалось настолько острым, что он весь содрогнулся. Судорога желания скрутила Джастина с такой силой, что он едва не застонал от муки. Сейчас он отдал бы все на свете, чтобы дотронуться до нее... почувствовать ее всю...
   Он хрипло застонал и выдохнул ее имя. Это прозвучало почти как мольба.
   – Позволь мне коснуться тебя, Арабелла. Позволь увидеть тебя!
   Рука Джастина скользнула за вырез ее корсажа... и ладонь его наполнилась. Он замер, наслаждаясь восхитительной упругостью ее груди, ни с чем не сравнимым ощущением, когда ее затвердевший сосок, щекоча кожу, потерся о его ладонь. В груди Джастина заклокотало. И он вдруг почувствовал, как задрожала Арабелла.
   – Арабелла, – шепнул он, припав губами к ее шее. Язык у него заплетался. – Из-за тебя я почти потерял голову. Заставь меня остановиться, слышишь?
   – Но... почему? – простонала она. Язык Джастина ласкал мочку ее уха.
   – Ты же невинна... Ты девушка...
   – Да...
   – А если это безумие продлится еще хоть минуту, ты перестанешь быть ею.
   – Тогда, наверное, действительно лучше остановиться, – слабым голосом пролепетала Арабелла.
   Губы Джастина вновь прижались к ее губам, и Арабелла, забыв обо всем, прильнула к нему. И только что принятое благоразумное решение разом вылетело у Джастина из головы. Уже не думая о том, что делает, он быстрым движением спустил с ее плеч корсаж, сгорая от желания почувствовать прикосновение ее обнаженного тела... ласкать ее, пока она не закричит от наслаждения.
   Вдруг где-то совсем близко скрипнула дверь, и на камнях, которыми была вымощена дорожка, зазвучали чьи-то быстрые шаги.
   – Арабелла! – окликнул веселый женский голос. – Ты здесь? Мы зашли в тупик. Кажется, без твоей помощи нам не справиться.
   Арабелла застыла, разом превратившись в статую. Глаза ее испуганно расширились. Мгновение оба смотрели друг на друга.
   – Джорджиана! – выдохнула она наконец. И, испуганно отскочив в сторону, принялась поспешно натягивать на плечи спущенный Джастином корсаж. Руки у нее дрожали.
   Но было уже слишком поздно. Джорджиана, стоя в двух шагах от них, потрясенно таращилась на них широко раскрытыми глазами. Рот у нее приоткрылся, словно она собиралась что-то сказать, но внезапно лишилась языка.
   Однако это было еще не самое худшее.
   Прямо перед ними с помертвевшим лицом застыла тетушка Грейс.
   Хотя за свою жизнь Арабелла успела привыкнуть ко всяким неожиданностям, да и ее вечные каверзы всякий раз влекли за собой неизбежную расплату, однако все это и близко нельзя было сравнить с тем, что она испытывала в эту минуту.
   Тетя Грейс, открывая и закрывая рот, молча озиралась по сторонам. Потом вдруг сдавленно ахнула, резко повернулась и исчезла в темноте. Джорджиана, выпучив глаза, несколько раз шумно глотнула, затем что-то жалобно пискнула, топчась на месте. А потом вдруг попятилась и через мгновение скрылась в доме.
   – Тетя Грейс! – воскликнула Арабелла. Она уже двинулась было за ней, но Джастин остановил ее:
   – Подожди... Постой пока тут...
   Через минуту тетя Грейс вернулась. За ней, тяжело ступая, с решительным и суровым видом шагал дядя Джозеф. Лицо его потемнело от гнева и напоминало грозовую тучу.
   – Арабелла, девочка моя! Господи, да где твоя голова! Неужели ты просто жить не можешь без того, чтобы постоянно не выставлять себя на посмешище?!
   Это было так не похоже на дядю Джозефа, всегда спокойного, терпеливого и неизменно доброжелательного, что Арабелла оцепенела.
   Очнулась она, только почувствовав, как Джастин шагнул вперед, закрыв ее собой.
   – Если кто-то тут и выставляет себя на посмешище, милорд, осмелюсь предположить, что это вы сами. Могу я попросить вас говорить немного тише?
   Лицо дяди Джозефа залилось пурпурной краской и стало похоже на переспелую сливу.
   – А могу ли я, в свою очередь, попросить вас держать руки подальше от моей племянницы? – ядовитым тоном осведомился он.
   – Конечно, сэр. – Пальцы Джастина разжались.
   – Ну-с, а теперь... что вы двое можете сказать в свое оправдание?
   Губы Джастина побелели.
   – А что, требуются какие-то объяснения?
   – Попридержи язык, мальчишка! – рявкнул дядя Джозеф.
   Глаза Джастина сверкнули.
   – Ничего не произошло, – коротко бросил он.
   – Неужели? Если мои глаза меня не обманывают, я только что видел, как твои руки...
   – Дядя Джозеф! – в полном отчаянии взвизгнула Арабелла.
   Гордость ее была растоптана. Больше всего на свете Арабелле хотелось умереть. Или провалиться сквозь землю, лучше всего к самому центру Земли, чтобы никто больше не видел ее и не слышал о ней. Чтобы все вообще забыли о ее существовании. Или оказаться где угодно, хоть за тридевять земель, только не здесь. Ей было невыносимо стыдно. А у тети Грейс был такой вид, словно она вот-вот хлопнется в обморок.
   И тут словно из-под земли появился Себастьян.
   – Какие-нибудь проблемы? – любезно осведомился он, переводя глаза с дяди Джозефа на Джастина.
   – Прискорбная случайность, – ровным голосом сообщил Джастин.
   Джозеф что-то глухо прорычал, сжав кулаки. Вид у него был такой, словно он готов взорваться.
   Покосившись на него, Себастьян быстро шагнул между ним и Джастином.
   – Думаю, никто из присутствующих не желает скандала, – невозмутимо проговорил он, – так что, может быть, вы четверо предпочтете перейти ко мне в кабинет и там спокойно все обсудить?
   – Только не теперь! – Это уже была тетя Грейс. В голосе ее звучали едва сдерживаемые слезы. – Джозеф, умоляю тебя! Я этого не перенесу! Давай отложим этот разговор до утра.
   – Великолепная мысль, Грейс, – с видом все того же учтивого арбитра согласился Себастьян. – Разумное решение всегда лучше принимать на свежую голову. Итак, часов в семь, хорошо? Тем более что все остальные гости вряд ли проснутся раньше половины девятого. Так что нам никто не помешает.
   – Думаю, это нас устроит, – ледяным тоном заявил Джозеф.
   Грейс повисла на руке у мужа.
   – Джозеф, прошу тебя, проводи меня в нашу комнату.
   Джозеф накрыл своей ладонью руку жены.
   – Конечно, дорогая. – После чего смерил выразительным взглядом Джастина. – Надеюсь, вы не сбежите, молодой человек?
   – Вам не стоит беспокоиться, милорд. – Тон, которым это было сказано, своей ледяной холодностью мог поспорить с арктическими льдами. – Я непременно приду.
   Арабелла закусила губу. Тетя Грейс старательно избегала встречаться с ней взглядом, даже старалась не смотреть в ее сторону. Она украдкой покосилась на Джастина. Лицо его в темноте казалось жестким и суровым. Он молча стоял и ждал.
   – Арабелла! – резко окликнул ее дядя Джозеф. Окончательно сломленная, она поняла, что ей ничего не остается, как уйти.
   А в доме, в гостиной, во всю шла игра в шарады. Однако стоило им только появиться на пороге, как игра прервалась и глаза всех в комнате с любопытством остановились на них. Дядя Джозеф прокашлялся.
   – Боюсь, день оказался несколько утомительным для моих дам. Мы решили сегодня лечь пораньше.
   Поверил ли им кто-нибудь? Арабелла боялась поднять глаза. Идя к двери, она почти чувствовала, как многочисленные любопытные взгляды сверлят ей спину. Легкий шепоток пролетел по комнате, но о чем говорили, она не расслышала. Арабелла поискала взглядом Джорджиану, но подруги и след простыл.
   Она тяжело поднималась по лестнице, чувствуя, как ноги у нее словно наливаются свинцом. Ее репутация погибла – теперь можно не сомневаться в этом, в отчаянии думала она. Тетка помчалась в дом разыскивать дядю Джозефа, стало быть, их поспешный уход наверняка не остался незамеченным... как и их внезапное желание подняться к себе. Теперь вопросам не будет конца. Поползут сплетни... Захлопнув за собой дверь своей комнаты, Арабелла как подкошенная рухнула в кресло, и истерический смешок слетел с ее губ.
   О Господи, крутилось у нее в голове, в сущности, я должна быть даже рада! Теперь вряд ли у кого повернется язык назвать меня Недотрогой...
   Но она так и не успела решить, плакать ей или радоваться, как кто-то осторожно, как мышь, поскребся в дверь.
   Это оказалась Джорджиана.
   – Арабелла, с тобой все в порядке? Что произошло? – Схватив подругу за руку, Джорджиана потащила ее к кровати. – Я увидела, как твоя тетушка что-то прошептала дяде на ухо и они вдвоем помчались на веранду. Мне вдруг стало так страшно, что я просто не смогла больше усидеть...
   Горло Арабеллы сжала судорога.
   – Дядя Джозеф в ярости, – призналась она. – Наверное, Себастьян сообразил, что что-то не так, потому что он тоже вышел... Они договорились встретиться в его кабинете еще до завтрака. – Арабелла понурилась. – Господи, я была такой дурой! Даже не подумала... Мне вообще не следовало идти туда вдвоем с Джастином. Тетя Грейс в полном отчаянии. Она даже не смотрит в мою сторону. Никто из них не сказал мне ни слова. Если бы ты знала, как мне стыдно! – призналась она. – Как я смогу смотреть им в глаза? Все наверняка догадаются... Ох, Джорджиана, боюсь, я опозорила нашу семью!
   Джорджиана сочувственно сжала ее руку.
   – Это все я виновата. Мне не следовало поднимать такой шум... Если бы я только знала...