Страница:
Тепло, исходящее от его сильных рук, подействовало на нее странным образом – все ее тревоги и страхи вмиг рассеялись, как дым. Взгляды их встретились, и между ними будто проскочила искра. Арабелла и сама не поняла, что произошло, но вдруг ее сердце забилось часто-часто, и в висках застучала кровь. И почти сразу же из груди ее вырвался тяжелый вздох.
– Жаль, что мамы с папой не будет со мной в такой день, – горько сказала она. – Наверное, они еще даже не получили моего письма с известием о свадьбе.
Джастин порывисто сжал ее пальцы.
– Знаю, дорогая. И поверьте, мне тоже очень жаль. Но ваш дядя ясно дал понять, что не потерпит никакой отсрочки. Мне бы не сносить головы, если бы я хоть заикнулся об этом. Кроме того... знаете, пожалуй, я тоже предпочитаю, чтобы все оставалось по-прежнему.
Арабелла нахмурилась.
– Почему? – Сердце у нее екнуло. Он боится передумать, мрачно решила она. И что тогда будет с ней?
Губы Джастина растянулись в усмешке.
– Просто на вас легче жениться, моя дорогая, чем ухаживать за вами, – хмыкнул он. – Теперь по крайней мере мне не придется отгонять хлыстом свору ваших обожателей, которые слетаются к вам, точно пчелы на мед, стоит вам только переступить порог!
Арабелла сморщила нос.
– Между прочим, это первый раз, когда вы соизволили явиться ко мне с визитом, – ехидно бросила она.
– Знаю. А с завтрашнего дня в этом вообще не будет нужды. Вы переедете ко мне, поселитесь в моем доме и будете к моим услугам всякий раз, как я буду нуждаться в вас.
«Нуждаться в вас...» Интересно, что он хотел этим сказать? Арабелла не была уверена, правильно ли она его поняла. Нет, робко решила она про себя, лучше уж об этом не думать... во всяком случае, сейчас.
– Я ведь даже не знаю, где вы живете... – смущенно пробормотала она.
– У меня особняк на Беркли-сквер. Не сомневаюсь, что вы найдете его очаровательным. – Внизу, в прихожей, высокие старинные напольные часы гулко пробили час. Джастин встрепенулся. – Как бы мне ни хотелось остаться подольше в вашем милом обществе, к сожалению, мне пора идти. У меня сегодня еще деловая встреча.
Брови Арабеллы взметнулись вверх.
– У вас? Деловая встреча?
При виде изумленного выражения ее лица Джастин рассмеялся.
– Представьте себе! И дела мои идут весьма успешно. Мое последнее приобретение – банк в Шотландии. Так что, как видите, в конечном итоге вы выходите замуж за весьма скучного и респектабельного джентльмена.
Скучного?! Арабелла едва не расхохоталось. Джастина Стерлинга можно было бы назвать каким угодно, только не скучным! Уголки ее губ изогнулись в улыбке.
– Очень жаль, – ехидно сказала она, – а я уж, признаться, сгорала от нетерпения, гадая, каково это – выйти замуж за распутника!
– О, на этот счет можете не беспокоиться – что-что, а это от вас не уйдет! – дерзко бросил он в ответ.
Вспыхнувший в его глазах огонек послужил Арабелле предупреждением. Ей следовало бы помнить, что нельзя безнаказанно дразнить такого человека, как Джастин Стерлинг. И прежде чем она успела опомниться, сильные руки обвились вокруг нее, и Арабелла оказалась в его объятиях. Одна его рука железным кольцом обвилась вокруг ее талии, другой он взял ее за подбородок. Губы Арабеллы слегка приоткрылись от удивления, а мгновением позже он накрыл их своими. И как это бывало до этого, мысли у нее помутились, и весь мир закружился перед ее глазами.
Когда мгновением позже он отодвинулся и отпустил ее, Арабелла все еще была как в тумане. Голова у нее кружилась так сильно, что ей пришлось ухватиться за его руку, чтобы не упасть.
Джастин поддержал ее, уверенно обхватив своими большими, сильными руками за талию.
– Все в порядке? – участливо осведомился он.
Арабелла, кивнув, приоткрыла еще затуманенные глаза.
К ее величайшему удивлению, его всегдашняя бесшабашная улыбка куда-то пропала. Такого выражения лица Джастина она еще не знала – яростное, даже какое-то неистовое. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы Арабелла испугалась.
– Что с вами? – вскрикнула она.
– Я просто подумал...
– О чем?
Его взгляд медленно прошелся по ее лицу, словно ощупывая его, пока наконец не остановился на ее губах, и в глазах Джастина мелькнуло что-то странное.
– Я подумал, что когда я буду целовать вас в следующий раз, вы уже будете моей женой.
Глава 15
Глава 16
– Жаль, что мамы с папой не будет со мной в такой день, – горько сказала она. – Наверное, они еще даже не получили моего письма с известием о свадьбе.
Джастин порывисто сжал ее пальцы.
– Знаю, дорогая. И поверьте, мне тоже очень жаль. Но ваш дядя ясно дал понять, что не потерпит никакой отсрочки. Мне бы не сносить головы, если бы я хоть заикнулся об этом. Кроме того... знаете, пожалуй, я тоже предпочитаю, чтобы все оставалось по-прежнему.
Арабелла нахмурилась.
– Почему? – Сердце у нее екнуло. Он боится передумать, мрачно решила она. И что тогда будет с ней?
Губы Джастина растянулись в усмешке.
– Просто на вас легче жениться, моя дорогая, чем ухаживать за вами, – хмыкнул он. – Теперь по крайней мере мне не придется отгонять хлыстом свору ваших обожателей, которые слетаются к вам, точно пчелы на мед, стоит вам только переступить порог!
Арабелла сморщила нос.
– Между прочим, это первый раз, когда вы соизволили явиться ко мне с визитом, – ехидно бросила она.
– Знаю. А с завтрашнего дня в этом вообще не будет нужды. Вы переедете ко мне, поселитесь в моем доме и будете к моим услугам всякий раз, как я буду нуждаться в вас.
«Нуждаться в вас...» Интересно, что он хотел этим сказать? Арабелла не была уверена, правильно ли она его поняла. Нет, робко решила она про себя, лучше уж об этом не думать... во всяком случае, сейчас.
– Я ведь даже не знаю, где вы живете... – смущенно пробормотала она.
– У меня особняк на Беркли-сквер. Не сомневаюсь, что вы найдете его очаровательным. – Внизу, в прихожей, высокие старинные напольные часы гулко пробили час. Джастин встрепенулся. – Как бы мне ни хотелось остаться подольше в вашем милом обществе, к сожалению, мне пора идти. У меня сегодня еще деловая встреча.
Брови Арабеллы взметнулись вверх.
– У вас? Деловая встреча?
При виде изумленного выражения ее лица Джастин рассмеялся.
– Представьте себе! И дела мои идут весьма успешно. Мое последнее приобретение – банк в Шотландии. Так что, как видите, в конечном итоге вы выходите замуж за весьма скучного и респектабельного джентльмена.
Скучного?! Арабелла едва не расхохоталось. Джастина Стерлинга можно было бы назвать каким угодно, только не скучным! Уголки ее губ изогнулись в улыбке.
– Очень жаль, – ехидно сказала она, – а я уж, признаться, сгорала от нетерпения, гадая, каково это – выйти замуж за распутника!
– О, на этот счет можете не беспокоиться – что-что, а это от вас не уйдет! – дерзко бросил он в ответ.
Вспыхнувший в его глазах огонек послужил Арабелле предупреждением. Ей следовало бы помнить, что нельзя безнаказанно дразнить такого человека, как Джастин Стерлинг. И прежде чем она успела опомниться, сильные руки обвились вокруг нее, и Арабелла оказалась в его объятиях. Одна его рука железным кольцом обвилась вокруг ее талии, другой он взял ее за подбородок. Губы Арабеллы слегка приоткрылись от удивления, а мгновением позже он накрыл их своими. И как это бывало до этого, мысли у нее помутились, и весь мир закружился перед ее глазами.
Когда мгновением позже он отодвинулся и отпустил ее, Арабелла все еще была как в тумане. Голова у нее кружилась так сильно, что ей пришлось ухватиться за его руку, чтобы не упасть.
Джастин поддержал ее, уверенно обхватив своими большими, сильными руками за талию.
– Все в порядке? – участливо осведомился он.
Арабелла, кивнув, приоткрыла еще затуманенные глаза.
К ее величайшему удивлению, его всегдашняя бесшабашная улыбка куда-то пропала. Такого выражения лица Джастина она еще не знала – яростное, даже какое-то неистовое. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы Арабелла испугалась.
– Что с вами? – вскрикнула она.
– Я просто подумал...
– О чем?
Его взгляд медленно прошелся по ее лицу, словно ощупывая его, пока наконец не остановился на ее губах, и в глазах Джастина мелькнуло что-то странное.
– Я подумал, что когда я буду целовать вас в следующий раз, вы уже будете моей женой.
Глава 15
Церемония венчания началась в три часа пополудни – минута в минуту – в городском доме, где жил и ее дядя и тетя. Кроме Джорджианы, бывшей ее подружкой, приглашены были только самые близкие – Себастьян, Девон, близнецы, Джулианна и кузины Арабеллы со своими чинными мужьями, чадами и домочадцами. Единственным исключением стала вдовствующая герцогиня Каррингтон. Себастьян стал шафером жениха. Преподобный Линч, бывший много лет одним из близких друзей их покойного отца, маркиза, и которого Арабелла знала чуть ли не с детства, должен был совершить обряд венчания.
Арабелла вошла в гостиную под руку с дядей Джозефом. Колени у нее подгибались, Г9лова кружилась так сильно, что она боялась упасть. У порога они замедлили шаги, и у Арабеллы удивленно распахнулись глаза – по всей гостиной были развешаны гирлянды алых и белых роз. Все это придумала тетя Грейс, чтобы порадовать племянницу.
Но в следующую секунду она уже забыла о розах – ее взгляд устремился к стоявшему у дальней стены Джастину – высокому, смуглому и потрясающе элегантному в шоколадно-коричневом костюме, на фоне которого его зеленые глаза сияли, точно влажные изумруды. Держался он очень прямо, зато выражение лица его поставило Арабеллу в тупик. Он не улыбался... но не был и мрачен. Лицо его было торжественным, на нем была написана твердая решимость. А Арабелла при виде выражения его лица вдруг ударилась в панику. Они ведь еще даже не обвенчаны. Неужели он уже жалеет о том, что произошло?!
Оказаться на всю жизнь прикованной к человеку, который никогда не сможет ее полюбить... Что же она наделала?! Как она сможет это вынести?! А ведь сегодня ее свадьба... Ее свадьба! С того самого времени, как она стала достаточно взрослой, чтобы думать о замужестве, она всегда представляла себе, что когда придет этот день, она будет безумно... безумно влюблена в своего будущего мужа... а он – в нее. А все оказалось совсем по-другому, не так, как она мечтала. Вот она стоит в двух шагах от человека, с которым ей предстоит прожить всю жизнь до конца ее дней, и до конца дней она будет мучиться сомнениями...
Еще неделю назад она твердила себе, что не любит Джастина Стерлинга, что никогда в жизни не полюбит такого человека. Но сейчас она уже не была в этом так уверена... Неужели она все-таки влюбилась в него? Возможно ли это? Арабеллу закружил такой водоворот самых противоречивых чувств, страхов и сомнений, что сейчас она ни в чем не была уверена, и уж менее всего в самой себе.
Но одно она знала точно, и именно это не давало ей покоя. Мысль о том, что Джастин, возможно, никогда не полюбит ее, острой болью раздирала ей сердце. Такой безумной, всепоглощающей боли Арабелла не испытывала еще никогда в жизни, она даже не подозревала, что такое вообще возможно.
Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не повернуться и не кинуться с криком прочь от него куда угодно – лишь бы не видеть его лица!
Всего три шага сейчас отделяли ее от Джастина, три коротеньких шага – и жизнь ее изменится навсегда. Это были самые трудные, самые мучительные... и, может быть, самые легкие шаги в ее жизни.
Преподобный Линч откашлялся.
– Возлюбленные чада, – проникновенно начал он, – сегодня мы собрались здесь перед лицом Господа нашего...
Все остальное прошло как в тумане. Когда Арабелла наконец очнулась, преподобный Линч уже повернулся к Джастину.
– Берешь ли ты эту женщину себе в жены, чтобы жить с ней по законам Божеским, как повелел Господь, в священном таинстве брака? Клянешься ли ты любить ее, беречь, уважать и содержать ее – в болезни и здравии, в богатстве и в бедности, пока смерть не, разлучит вас?
– Клянусь.
И хотя это было сказано достаточно тихо, в голосе Джастина, в самом его тоне прозвучала такая торжественность, такая ясная, непоколебимая убежденность в том, что так и будет, что Арабелла была потрясена до глубины души. Преподобный Линч заговорил снова, но слова его доносились до нее как сквозь пелену тумана. Господи помилуй, промелькнуло у нее в голове, не знай она, какой репутацией обладает человек, который только что произнес эту клятву, она бы руку дала на отсечение, что он сделает все, чтобы сдержать ее!
Преподобный Линч сделал паузу.
Арабелла не сразу сообразила, что пришла ее очередь дать брачный обет. Руки у нее задрожали. Маленький букетик роз, который она прижимала к груди, затрясся, как под порывом ветра, и она не столько заметила, сколько почувствовала, как он медленно скользит вниз по шелку ее платья. В комнате наступила такая тишина, что этот шорох был единственным звуком, нарушавшим ее...
Арабелла почувствовала, что теряет последнее мужество. Ее затравленый взгляд метнулся к Джастину. Он смотрел на нее в упор, надменно изогнув одну тонкую бровь, в зеленых глазах его мерцал огонек. Он словно бросал ей вызов!
Этого оказалось достаточно – Арабелла привычным жестом строптиво вскинула подбородок.
– Клянусь, – вдруг услышала она собственный голос. И невольно удивилась тому, что он звучит так твердо, когда у нее все внутри сжимается от страха.
Последнее, что она услышала, были слова преподобного Линча:
– А теперь поцелуйте невесту.
Джастин повернулся к ней. Каким-то ускользающим уголком сознания Арабелла успела отметить, как что-то вспыхнуло и погасло в глубине его изумрудно-зеленых глаз, а в следующее мгновение сильные мужские руки обняли ее. Губы Джастина завладели ее губами, и у Арабеллы разом перехватил о дыхание, а по спине забегали мурашки. Неужели это всегда будет так? Господи, если бы это действительно было так! Она надеялась, она молилась, чтобы так было всегда.
Когда он наконец отодвинулся, мир no-прежнему кружился перед ее глазами. Подняв на Джастина глаза, Арабелла заморгала.
– О Господи, – дрожащим голосом прошептала она.
Вглядевшись в ее лицо, Джастин вдруг запрокинул голову и засмеялся... Негодяй, в бессильной злобе подумала она. Засмеялся – на глазах у всех! Не зная, что делать, Арабелла смерила его взглядом, ясно дававшим понять, что она думает о нем в эту минуту. Во всяком случае, она очень надеялась, что это так.
Нет, он совершенно невозможен! Вместо того чтобы смутиться, Джастин вдруг наклонился – и снова поцеловал ее! Поцеловал, когда она меньше всего этого ожидала! На этот раз, когда она наконец заставила себя открыть глаза, на нее обрушился шквал аплодисментов. Почувствовав, как ее щеки начинают гореть и предательская краска, спускаясь ниже, горячей волной растекается по плечам, Арабелла чуть не заплакала от досады.
– Вы негодяй! – едва слышно прошипела она. Джастин быстрым движением взял ее под руку.
– Разве я вас не предупреждал?
Потом был свадебный обед. К тому времени, как со стола убрали первую перемену, дядю Джозефа было просто не узнать. Куда подевались его мрачное настроение, его сурово поджатые губы? Всю его холодность по отношению к Джастину словно ветром сдуло, сейчас он сиял, и Арабелла была рада одному этому. Однако обед пролетел как-то незаметно. Не успела она оглянуться, как все встали из-за стола.
Вся семья столпилась у дверей, чтобы проводить молодых и пожелать им счастья. Сцена вышла фантасмагорическая – близнецы, ошалев от восторга, истошно вопили и скакали как одержимые, путаясь у всех под ногами. Малыши, дети ее кузин, радостно присоединились к ним. Взрослые смеялись и махали руками. Последней появилась тетя Грейс. Она улыбалась, но губы ее дрожали, а глаза подозрительно блестели. В руках она мяла носовой платок.
При виде ее слез что-то вдруг перевернулось в груди Арабеллы. Она, как слепая, кинулась к тетке, крепко обняла ее и спрятала лицо у нее на плече.
– Тетя Грейс... – захлебываясь слезами, выдохнула она. – Мне так жаль. Ты ведь когда-то мечтала, какая у меня будет свадьба, а все получилось так нескладно...
Грейс порывисто обняла ее.
– Все в порядке, дорогая, – прошептала она в ответ так тихо, что услышать ее могла только Арабелла. – Я с удовольствием прощу тебя, – но если ты дашь слово, что поручишь мне заняться приготовлениями к крестинам твоего первенца...
Джастин отошел, чтобы перекинуться напоследок несколькими словами с Себастьяном. И надо же было случиться, чтобы он оглянулся как раз в этот момент. Их с Арабеллой взгляды встретились поверх плеча тетушки Грейс. В его глазах промелькнуло что-то похожее на нежность, а вот Арабелла могла бы поклясться, что ее собственные в этот момент стали огромными. Судорожно сглотнув, она отвела глаза в сторону, во рту мгновенно пересохло. Ей до сих пор почему-то не верилось, что она замужем. Где уж тут было думать о детях? А Джастин... Хотел ли он детей? Мысли Арабеллы устремились к ожидающей ее впереди первой брачной ночи, и она почувствовала, как у нее слабеют ноги. Интересно, заявит ли он о своих супружеских правах?
Дыхание у нее перехватило. Ей невольно вспомнился поцелуй, которым они обменялись совсем недавно, и все ее тело покрылось испариной. Что за глупость пришла ей в голову?! В конце концов, Джастин был здоровым, молодым мужчиной в полном расцвете сил, к тому же хорошо известным своим непомерным сексуальным аппетитом. Поэтому она очень ошибается, если надеется, что он вдруг забудет о своих правах.
Этот животрепещущий вопрос всецело занимал мысли Арабеллы, когда их щегольской экипаж остановился возле кирпичного особняка на Беркли-сквер.
Джастин повернулся к ней.
– Я подумал, что первую ночь мы проведем здесь, – самым что ни на есть невозмутимым тоном объявил он. – Учитывая, какой поспешной получилась наша свадьба, боюсь, у меня просто не хватило времени должным образом подготовиться к свадебному путешествию. Но если вы не возражаете, могу предложить завтра утром отправиться на недельку в Бат. Надеюсь, вы не против?
– О, я просто обожаю Бат! – по-детски обрадовалась Арабелла. – А в это время года там особенно очаровательно!
Нет, грустно подумал про себя Джастин. Если в мире и есть хоть что-то очаровательное, то это она...
Лакей услужливо распахнул перед ними дверцу экипажа.
Джастин, вздрогнув, заставил себя оторвать взгляд от ее губ.
– Пойдем. Позволь мне показать тебе мой... – Он осекся. – Твой новый дом, – поправился он.
Дрожь пробежала по спине Арабеллы. Все ее радостное возбуждение вмиг развеялось как дым.
Предложив ей руку, Джастин провел ее в дом. Там он представил своей молодой жене всю прислугу. А потом предложил показать ей дом. Как он и обещал, особняк оказался очаровательным – достаточно просторным, но в то же время очень уютным, а обстановка – удобной и весьма элегантной и при этом ничуть не претенциозной. Арабелла охала и ахала от восторга, и, хотя Джастин ничего не сказал, она могла бы поклясться, что он польщен.
Под конец он привел ее в комнату, которая, по его собственным словам, служила ему спальней, – огромную, в темно-бордовых и коричневых тонах, где все говорило о том, что ее хозяин – мужчина. Большую часть ее занимала исполинских размеров кровать.
Арабелла старательно отводила глаза в сторону, но все было тщетно – взгляд ее то и дело устремлялся к постели.
– Ты голодна?
От неожиданности она вздрогнула.
– Э-э-э... нет, – тоненьким голоском проговорила она. – Обед был такой плотный, что я, наверное, еще неделю не смогу проглотить ни кусочка. – Ей наконец-то удалось отвести взгляд от кровати.
Похоже, она нервничает, заметил про себя Джастин. Он бы голову дал на отсечение, что это так. Страх заставлял ее голос дрожать... он выглядывал из ее глаз, когда Арабелла пугливо отводила взгляд в сторону, стараясь смотреть куда угодно, только не на него. Джастин едва не расхохотался, но смех замер у него в горле, когда он напомнил себе, что это их первая ночь. Конечно, она боится – это понятно и простительно. В конце концов, он взял в жены воспитанную в полном неведении юную девушку, невинную – вопреки всем ее самоуверенным утверждениям, что ей, мол, отлично известно о том, откуда берутся дети. Наверняка это чистой воды бравада, решил он.
– Ну, думаю, ты наверняка захочешь ненадолго остаться одна. Я пришлю к тебе Энни.
Арабелла вздрогнула и захлопала глазами.
– Энни? – растерялась она. – Энни здесь?
Джастин кивнул.
– Мне удалось уговорить твою тетушку отпустить ее к нам.
– Спасибо, Джастин, – выдохнула Арабелла.
Этот маленький знак заботы с его стороны почему-то невероятно тронул ее.
– Не стоит благодарности, – учтиво поклонился Джастин.
Он вышел, а вскоре прибежала Энни помочь Арабелле снять свадебный наряд. Небольшой сундучок с самыми нужными ее вещами доставили в дом Джастина еще утром. Открыв его, Энни отыскала там ночную рубашку и пеньюар, который Арабелле предстояло надеть. Присутствие Энни немного успокоило ее нервы, но, причесав Арабеллу, Энни поспешно убежала, пожелав хозяйке доброй ночи.
Оставшись одна, Арабелла поднялась из-за туалетного столика и принялась беспокойно мерить шагами спальню, время от времени останавливаясь, чтобы еще раз полюбоваться своим отражением в огромном, до самого пола, зеркале. И всякий раз, увидев его, она слегка вздрагивала – оттуда на нее смотрела незнакомка. Кто она, эта девушка с блестящими локонами, огненным водопадом спускающимися ей на плечи и спину? Ночная рубашка, которая была на ней, оказалась почти невесомым облачком кружева, легким, как утренний туман, что было особенно странно, учитывая, какую сумму выложила за нее тетя Грейс. На плечах и талии она была украшена кокетливыми крохотными бантиками. Кружево рубашки было таким тонким, что не скрывало ничего – ни ее пышной перламутрово-белой груди, увенчанной розовыми бутонами сосков, ни тонкой талии, ни огненных кудрей внизу живота, ни длинных ног.
Эта рубашка была создана для того, чтобы очаровывать мужской взгляд, чтобы соблазнять. Арабелла даже покраснела, когда подумала об этом... чтобы возбуждать желание. Она вдруг почувствовала... Господи, спаси ее и помилуй за подобные мысли... как вызывающе все это выглядит! Но вслед за этой мыслью тут же подкралась и другая...
Интересно, понравится ли это Джастину? И вдруг с ошеломляющей отчетливостью поняла, что безумно хочет, чтобы это было так! Хочет, чтобы при одном только взгляде на нее в глазах его зажегся чувственный огонек. Хочет очаровать его. Завлечь в свои сети. Хочет с такой невероятной силой, что ей больно даже думать об этом. Не успела она додумать эту мысль до конца, как за спиной у нее слегка скрипнула и открылась дверь. И тут же захлопнулась.
Арабелла повернулась. Первым неосознанным ее побуждением было стыдливо обхватить себя руками в попытке скрыть от Джастина свою наготу. Впрочем, почти сразу же до нее дошло, что глупо было и пытаться скрыться от его взгляда. Она замерла. Жаркий взгляд Джастина мгновенно обежал ее с головы до ног, она почти ощутимо чувствовала его каждой клеточкой своего тела. Задыхаясь, Арабелла приросла к полу, молча моля Бога, чтобы ее надежды сбылись. Молитвы, мечты – все смешалось в ее душе...
Арабелла вошла в гостиную под руку с дядей Джозефом. Колени у нее подгибались, Г9лова кружилась так сильно, что она боялась упасть. У порога они замедлили шаги, и у Арабеллы удивленно распахнулись глаза – по всей гостиной были развешаны гирлянды алых и белых роз. Все это придумала тетя Грейс, чтобы порадовать племянницу.
Но в следующую секунду она уже забыла о розах – ее взгляд устремился к стоявшему у дальней стены Джастину – высокому, смуглому и потрясающе элегантному в шоколадно-коричневом костюме, на фоне которого его зеленые глаза сияли, точно влажные изумруды. Держался он очень прямо, зато выражение лица его поставило Арабеллу в тупик. Он не улыбался... но не был и мрачен. Лицо его было торжественным, на нем была написана твердая решимость. А Арабелла при виде выражения его лица вдруг ударилась в панику. Они ведь еще даже не обвенчаны. Неужели он уже жалеет о том, что произошло?!
Оказаться на всю жизнь прикованной к человеку, который никогда не сможет ее полюбить... Что же она наделала?! Как она сможет это вынести?! А ведь сегодня ее свадьба... Ее свадьба! С того самого времени, как она стала достаточно взрослой, чтобы думать о замужестве, она всегда представляла себе, что когда придет этот день, она будет безумно... безумно влюблена в своего будущего мужа... а он – в нее. А все оказалось совсем по-другому, не так, как она мечтала. Вот она стоит в двух шагах от человека, с которым ей предстоит прожить всю жизнь до конца ее дней, и до конца дней она будет мучиться сомнениями...
Еще неделю назад она твердила себе, что не любит Джастина Стерлинга, что никогда в жизни не полюбит такого человека. Но сейчас она уже не была в этом так уверена... Неужели она все-таки влюбилась в него? Возможно ли это? Арабеллу закружил такой водоворот самых противоречивых чувств, страхов и сомнений, что сейчас она ни в чем не была уверена, и уж менее всего в самой себе.
Но одно она знала точно, и именно это не давало ей покоя. Мысль о том, что Джастин, возможно, никогда не полюбит ее, острой болью раздирала ей сердце. Такой безумной, всепоглощающей боли Арабелла не испытывала еще никогда в жизни, она даже не подозревала, что такое вообще возможно.
Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не повернуться и не кинуться с криком прочь от него куда угодно – лишь бы не видеть его лица!
Всего три шага сейчас отделяли ее от Джастина, три коротеньких шага – и жизнь ее изменится навсегда. Это были самые трудные, самые мучительные... и, может быть, самые легкие шаги в ее жизни.
Преподобный Линч откашлялся.
– Возлюбленные чада, – проникновенно начал он, – сегодня мы собрались здесь перед лицом Господа нашего...
Все остальное прошло как в тумане. Когда Арабелла наконец очнулась, преподобный Линч уже повернулся к Джастину.
– Берешь ли ты эту женщину себе в жены, чтобы жить с ней по законам Божеским, как повелел Господь, в священном таинстве брака? Клянешься ли ты любить ее, беречь, уважать и содержать ее – в болезни и здравии, в богатстве и в бедности, пока смерть не, разлучит вас?
– Клянусь.
И хотя это было сказано достаточно тихо, в голосе Джастина, в самом его тоне прозвучала такая торжественность, такая ясная, непоколебимая убежденность в том, что так и будет, что Арабелла была потрясена до глубины души. Преподобный Линч заговорил снова, но слова его доносились до нее как сквозь пелену тумана. Господи помилуй, промелькнуло у нее в голове, не знай она, какой репутацией обладает человек, который только что произнес эту клятву, она бы руку дала на отсечение, что он сделает все, чтобы сдержать ее!
Преподобный Линч сделал паузу.
Арабелла не сразу сообразила, что пришла ее очередь дать брачный обет. Руки у нее задрожали. Маленький букетик роз, который она прижимала к груди, затрясся, как под порывом ветра, и она не столько заметила, сколько почувствовала, как он медленно скользит вниз по шелку ее платья. В комнате наступила такая тишина, что этот шорох был единственным звуком, нарушавшим ее...
Арабелла почувствовала, что теряет последнее мужество. Ее затравленый взгляд метнулся к Джастину. Он смотрел на нее в упор, надменно изогнув одну тонкую бровь, в зеленых глазах его мерцал огонек. Он словно бросал ей вызов!
Этого оказалось достаточно – Арабелла привычным жестом строптиво вскинула подбородок.
– Клянусь, – вдруг услышала она собственный голос. И невольно удивилась тому, что он звучит так твердо, когда у нее все внутри сжимается от страха.
Последнее, что она услышала, были слова преподобного Линча:
– А теперь поцелуйте невесту.
Джастин повернулся к ней. Каким-то ускользающим уголком сознания Арабелла успела отметить, как что-то вспыхнуло и погасло в глубине его изумрудно-зеленых глаз, а в следующее мгновение сильные мужские руки обняли ее. Губы Джастина завладели ее губами, и у Арабеллы разом перехватил о дыхание, а по спине забегали мурашки. Неужели это всегда будет так? Господи, если бы это действительно было так! Она надеялась, она молилась, чтобы так было всегда.
Когда он наконец отодвинулся, мир no-прежнему кружился перед ее глазами. Подняв на Джастина глаза, Арабелла заморгала.
– О Господи, – дрожащим голосом прошептала она.
Вглядевшись в ее лицо, Джастин вдруг запрокинул голову и засмеялся... Негодяй, в бессильной злобе подумала она. Засмеялся – на глазах у всех! Не зная, что делать, Арабелла смерила его взглядом, ясно дававшим понять, что она думает о нем в эту минуту. Во всяком случае, она очень надеялась, что это так.
Нет, он совершенно невозможен! Вместо того чтобы смутиться, Джастин вдруг наклонился – и снова поцеловал ее! Поцеловал, когда она меньше всего этого ожидала! На этот раз, когда она наконец заставила себя открыть глаза, на нее обрушился шквал аплодисментов. Почувствовав, как ее щеки начинают гореть и предательская краска, спускаясь ниже, горячей волной растекается по плечам, Арабелла чуть не заплакала от досады.
– Вы негодяй! – едва слышно прошипела она. Джастин быстрым движением взял ее под руку.
– Разве я вас не предупреждал?
Потом был свадебный обед. К тому времени, как со стола убрали первую перемену, дядю Джозефа было просто не узнать. Куда подевались его мрачное настроение, его сурово поджатые губы? Всю его холодность по отношению к Джастину словно ветром сдуло, сейчас он сиял, и Арабелла была рада одному этому. Однако обед пролетел как-то незаметно. Не успела она оглянуться, как все встали из-за стола.
Вся семья столпилась у дверей, чтобы проводить молодых и пожелать им счастья. Сцена вышла фантасмагорическая – близнецы, ошалев от восторга, истошно вопили и скакали как одержимые, путаясь у всех под ногами. Малыши, дети ее кузин, радостно присоединились к ним. Взрослые смеялись и махали руками. Последней появилась тетя Грейс. Она улыбалась, но губы ее дрожали, а глаза подозрительно блестели. В руках она мяла носовой платок.
При виде ее слез что-то вдруг перевернулось в груди Арабеллы. Она, как слепая, кинулась к тетке, крепко обняла ее и спрятала лицо у нее на плече.
– Тетя Грейс... – захлебываясь слезами, выдохнула она. – Мне так жаль. Ты ведь когда-то мечтала, какая у меня будет свадьба, а все получилось так нескладно...
Грейс порывисто обняла ее.
– Все в порядке, дорогая, – прошептала она в ответ так тихо, что услышать ее могла только Арабелла. – Я с удовольствием прощу тебя, – но если ты дашь слово, что поручишь мне заняться приготовлениями к крестинам твоего первенца...
Джастин отошел, чтобы перекинуться напоследок несколькими словами с Себастьяном. И надо же было случиться, чтобы он оглянулся как раз в этот момент. Их с Арабеллой взгляды встретились поверх плеча тетушки Грейс. В его глазах промелькнуло что-то похожее на нежность, а вот Арабелла могла бы поклясться, что ее собственные в этот момент стали огромными. Судорожно сглотнув, она отвела глаза в сторону, во рту мгновенно пересохло. Ей до сих пор почему-то не верилось, что она замужем. Где уж тут было думать о детях? А Джастин... Хотел ли он детей? Мысли Арабеллы устремились к ожидающей ее впереди первой брачной ночи, и она почувствовала, как у нее слабеют ноги. Интересно, заявит ли он о своих супружеских правах?
Дыхание у нее перехватило. Ей невольно вспомнился поцелуй, которым они обменялись совсем недавно, и все ее тело покрылось испариной. Что за глупость пришла ей в голову?! В конце концов, Джастин был здоровым, молодым мужчиной в полном расцвете сил, к тому же хорошо известным своим непомерным сексуальным аппетитом. Поэтому она очень ошибается, если надеется, что он вдруг забудет о своих правах.
Этот животрепещущий вопрос всецело занимал мысли Арабеллы, когда их щегольской экипаж остановился возле кирпичного особняка на Беркли-сквер.
Джастин повернулся к ней.
– Я подумал, что первую ночь мы проведем здесь, – самым что ни на есть невозмутимым тоном объявил он. – Учитывая, какой поспешной получилась наша свадьба, боюсь, у меня просто не хватило времени должным образом подготовиться к свадебному путешествию. Но если вы не возражаете, могу предложить завтра утром отправиться на недельку в Бат. Надеюсь, вы не против?
– О, я просто обожаю Бат! – по-детски обрадовалась Арабелла. – А в это время года там особенно очаровательно!
Нет, грустно подумал про себя Джастин. Если в мире и есть хоть что-то очаровательное, то это она...
Лакей услужливо распахнул перед ними дверцу экипажа.
Джастин, вздрогнув, заставил себя оторвать взгляд от ее губ.
– Пойдем. Позволь мне показать тебе мой... – Он осекся. – Твой новый дом, – поправился он.
Дрожь пробежала по спине Арабеллы. Все ее радостное возбуждение вмиг развеялось как дым.
Предложив ей руку, Джастин провел ее в дом. Там он представил своей молодой жене всю прислугу. А потом предложил показать ей дом. Как он и обещал, особняк оказался очаровательным – достаточно просторным, но в то же время очень уютным, а обстановка – удобной и весьма элегантной и при этом ничуть не претенциозной. Арабелла охала и ахала от восторга, и, хотя Джастин ничего не сказал, она могла бы поклясться, что он польщен.
Под конец он привел ее в комнату, которая, по его собственным словам, служила ему спальней, – огромную, в темно-бордовых и коричневых тонах, где все говорило о том, что ее хозяин – мужчина. Большую часть ее занимала исполинских размеров кровать.
Арабелла старательно отводила глаза в сторону, но все было тщетно – взгляд ее то и дело устремлялся к постели.
– Ты голодна?
От неожиданности она вздрогнула.
– Э-э-э... нет, – тоненьким голоском проговорила она. – Обед был такой плотный, что я, наверное, еще неделю не смогу проглотить ни кусочка. – Ей наконец-то удалось отвести взгляд от кровати.
Похоже, она нервничает, заметил про себя Джастин. Он бы голову дал на отсечение, что это так. Страх заставлял ее голос дрожать... он выглядывал из ее глаз, когда Арабелла пугливо отводила взгляд в сторону, стараясь смотреть куда угодно, только не на него. Джастин едва не расхохотался, но смех замер у него в горле, когда он напомнил себе, что это их первая ночь. Конечно, она боится – это понятно и простительно. В конце концов, он взял в жены воспитанную в полном неведении юную девушку, невинную – вопреки всем ее самоуверенным утверждениям, что ей, мол, отлично известно о том, откуда берутся дети. Наверняка это чистой воды бравада, решил он.
– Ну, думаю, ты наверняка захочешь ненадолго остаться одна. Я пришлю к тебе Энни.
Арабелла вздрогнула и захлопала глазами.
– Энни? – растерялась она. – Энни здесь?
Джастин кивнул.
– Мне удалось уговорить твою тетушку отпустить ее к нам.
– Спасибо, Джастин, – выдохнула Арабелла.
Этот маленький знак заботы с его стороны почему-то невероятно тронул ее.
– Не стоит благодарности, – учтиво поклонился Джастин.
Он вышел, а вскоре прибежала Энни помочь Арабелле снять свадебный наряд. Небольшой сундучок с самыми нужными ее вещами доставили в дом Джастина еще утром. Открыв его, Энни отыскала там ночную рубашку и пеньюар, который Арабелле предстояло надеть. Присутствие Энни немного успокоило ее нервы, но, причесав Арабеллу, Энни поспешно убежала, пожелав хозяйке доброй ночи.
Оставшись одна, Арабелла поднялась из-за туалетного столика и принялась беспокойно мерить шагами спальню, время от времени останавливаясь, чтобы еще раз полюбоваться своим отражением в огромном, до самого пола, зеркале. И всякий раз, увидев его, она слегка вздрагивала – оттуда на нее смотрела незнакомка. Кто она, эта девушка с блестящими локонами, огненным водопадом спускающимися ей на плечи и спину? Ночная рубашка, которая была на ней, оказалась почти невесомым облачком кружева, легким, как утренний туман, что было особенно странно, учитывая, какую сумму выложила за нее тетя Грейс. На плечах и талии она была украшена кокетливыми крохотными бантиками. Кружево рубашки было таким тонким, что не скрывало ничего – ни ее пышной перламутрово-белой груди, увенчанной розовыми бутонами сосков, ни тонкой талии, ни огненных кудрей внизу живота, ни длинных ног.
Эта рубашка была создана для того, чтобы очаровывать мужской взгляд, чтобы соблазнять. Арабелла даже покраснела, когда подумала об этом... чтобы возбуждать желание. Она вдруг почувствовала... Господи, спаси ее и помилуй за подобные мысли... как вызывающе все это выглядит! Но вслед за этой мыслью тут же подкралась и другая...
Интересно, понравится ли это Джастину? И вдруг с ошеломляющей отчетливостью поняла, что безумно хочет, чтобы это было так! Хочет, чтобы при одном только взгляде на нее в глазах его зажегся чувственный огонек. Хочет очаровать его. Завлечь в свои сети. Хочет с такой невероятной силой, что ей больно даже думать об этом. Не успела она додумать эту мысль до конца, как за спиной у нее слегка скрипнула и открылась дверь. И тут же захлопнулась.
Арабелла повернулась. Первым неосознанным ее побуждением было стыдливо обхватить себя руками в попытке скрыть от Джастина свою наготу. Впрочем, почти сразу же до нее дошло, что глупо было и пытаться скрыться от его взгляда. Она замерла. Жаркий взгляд Джастина мгновенно обежал ее с головы до ног, она почти ощутимо чувствовала его каждой клеточкой своего тела. Задыхаясь, Арабелла приросла к полу, молча моля Бога, чтобы ее надежды сбылись. Молитвы, мечты – все смешалось в ее душе...
Глава 16
Джастин окаменел. Он не мог сдвинуться с места. Не мог пошевелиться, не мог даже дышать. В своем белоснежном воздушном одеянии, с сияющими глазами цвета небесной синевы, Арабелла показалась ему ангелом. Аура невинности, окружавшая ее, сразила его, словно удар ножа.
Что он наделал?! Она была его женой. Его женой! Разве она заслужила это? Господи, какая страшная несправедливость судьбы – послать ей в мужья такого негодяя. Острая, мучительная боль разрывала ему сердце. Джастин так презирал себя сейчас, что ему потребовалось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не бежать со всех ног. Никогда еще он с такой отчетливостью не понимал, насколько они далеки друг от друга – он со своей черной душой и она – чистая и светлая, как ангел небесный. И пусть она не понимает этого сейчас, но очень скоро поймет. И тогда она возненавидит его за то, что он сделал с ней. Арабелла возненавидит его. При одной мысли об этом ему захотелось умереть.
Джастин с трудом отвел взгляд от застывшего перед ним дивного видения.
Арабелла не могла понять, что произошло, но отчетливо почувствовала – что-то не так. От ее острого взгляда не укрылось, как вдруг потемнело его лицо... как оно внезапно напряглось и сразу стало похожим на маску. Улыбка, вспыхнувшая на ее личике, вмиг исчезла... будто увяла, как вянет нежный весенний цветок под порывами ледяного ветра.
Нет, это какое-то безумие, в отчаянии подумала она. Где была ее голова, когда она согласилась на этот брак? С тем мужчиной, о котором говорили, что красивее его не сыскать во всей Англии! И кто она? Несчастная неуклюжая замарашка, на которой он никогда, бы не женился, если бы не тот злосчастный поцелуй, во время которого их застукали с поличным. Как ей вообще могло прийти в голову, что такой человек может хотеть ее?!
Арабелла почувствовала, как ледяная петля сдавила ей горло. Обхватив себя руками, она опустила голову.
– Мне очень жаль, – выпалила она первое, что пришло в голову. – Просто я решила, раз уж это наша первая брачная ночь... И если вы думаете, что нам лучше не... клянусь, никто не узнает...
– Арабелла...
– Конечно, я знаю, что брак считается законным только после... но, честное слово, это никого ведь не касается, верно? Кроме нас двоих, я хочу сказать.
– Арабелла, какого дьявола?.. О чем это вы?
Там, где у всех людей бывает сердце, вдруг словно образовалась черная дыра. В глазах защипало, в горле стоял ком. Нет, она не заплачет. Ни за что на свете!
– Я все понимаю, – сдавленным голосом продолжала она. – Честное слово, понимаю. Конечно, я не такая красавица, как те женщины, которых вы знали до меня. Естественно, куда мне до них...
Лицо Джастина вдруг неожиданно просветлело.
– Ад и все дьяволы! – прорычал он. – Что за чушь ты несешь?!
– Я все видела, Джастин. Видела, какое у тебя стало лицо, – словно тебе противно даже смотреть на меня!
Джастин хрипло выругался.
– Подойди ко мне! – сказал он.
– Нет. – Каким-то чудом ей удавалось сохранять остатки достоинства. – Просто... просто скажи мне, что делать. Ну... где мне спать...
Джастин, набычившись, ринулся к ней. Руки Арабеллы сжались так, что ему стоило немалого труда их расцепить. Кожа ее была холодна, точно лед. Ни слова не говоря, он накрыл ее пальцы своими. Лицо у нее было жалкое, как у раненого зверька. И вместе с тем на нем была написана твердая решимость защищаться.
И это тоже на его совести, угрюмо сказал он себе. Как ей объяснить? Джастин не знал, сможет ли он найти нужные слова. Сейчас его пугала вовсе не перспектива остаться наедине с женщиной – если начистоту, он до смерти боялся влюбиться в нее. Ах, Арабелла! Джастин не знал, как и когда это произошло, но почему-то именно она вдруг стала для него всем на свете. И сейчас он безумно боялся сделать что-то такое, что навеки оттолкнет ее...
Будь у него хоть капелька мозгов, мрачно подумал он, он бы немедленно отпустил ее. Но ничего не поделаешь – он такой, какой есть. Жадный, эгоистичный ублюдок. И еще он знал, что ни за что не отпустит ее от себя – вопреки рассудку, вопреки здравому смыслу... вопреки всему.
Он судорожно вздохнул, чувствуя, как внутри поднимается волна самому ему еще не до конца понятных чувств. Но зато теперь он знал... он понял, почему женился на ней. Это было именно то, чего он хотел. О чем всегда мечтал. Эта ночь. Эта минута. Эта женщина.
– Дело не в тебе, – сбивчиво заговорил он. – Поверь мне. Я сам виноват – вошел сюда, а тут ты... вылитый ангел... ну... хм... тебе ведь известно мое прошлое. И моя чертова репутация тоже. Я был сушим дьяволом. И это ты тоже знаешь. Нет, конечно, я понимаю, что это не та свадьба, о которой ты мечтала, и я не тот муж, о котором ты мечтала. Но я бы скорее умер... скорее умру, – торопливо поправился он, – чем обесчещу тебя!
Голос Джастина вдруг стал низким и хриплым.
– Теперь уже ничего нельзя изменить... слишком поздно. Мы – муж и жена. Ты – моя жена, Арабелла. Знаешь, может, это странно звучит, но почему-то я уверен, что это судьба. Она предназначила нас друг другу, и случилось это в тот самый день, когда я переступил порог дома Фартингейлов и увидел тебя...
Рука Джастина, теплая и крепкая, сжала холодные, дрожащие пальцы Арабеллы. Она растерянно опустила глаза вниз, в который уже раз поразившись, какие у него мускулистые, красивые, сильные руки. Потом судорожно глотнула, чувствуя, как все дрожит у нее внутри.
– Посмотри на меня, любовь моя.
Любовь моя! Сердце Арабеллы дрогнуло. Она робко подняла на него глаза.
Горло у нее сжалось. Трепетная нежность, которую она прочла в его глазах, заставила все в ее душе перевернуться. Ему все-таки удалось заставить ее заплакать!
– Джастин... – прерывающимся голосом проговорила она. – О, Джастин...
– Послушай, любовь моя. Пожалуйста, послушай. Ты... Знаешь, у меня просто нет слов, чтобы сказать, какая ты... Как ты изумительно красива сейчас. Разве ты сама этого не понимаешь? – Его пальцы ласкали ее ладонь.
– О, что ты говоришь...
– Ты потрясающая красавица, поверь мне на слово. И когда я сегодня лягу с тобой в постель, то отнюдь не из чувства долга... или для того, чтобы подтвердить наш брак, и ни по какой другой столь же дурацкой причине. Это произойдет потому, что я хочу тебя. Тебя, моя дорогая Арабелла. Потому что я хочу тебя всеми фибрами души. Это ты можешь понять?
Что он наделал?! Она была его женой. Его женой! Разве она заслужила это? Господи, какая страшная несправедливость судьбы – послать ей в мужья такого негодяя. Острая, мучительная боль разрывала ему сердце. Джастин так презирал себя сейчас, что ему потребовалось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не бежать со всех ног. Никогда еще он с такой отчетливостью не понимал, насколько они далеки друг от друга – он со своей черной душой и она – чистая и светлая, как ангел небесный. И пусть она не понимает этого сейчас, но очень скоро поймет. И тогда она возненавидит его за то, что он сделал с ней. Арабелла возненавидит его. При одной мысли об этом ему захотелось умереть.
Джастин с трудом отвел взгляд от застывшего перед ним дивного видения.
Арабелла не могла понять, что произошло, но отчетливо почувствовала – что-то не так. От ее острого взгляда не укрылось, как вдруг потемнело его лицо... как оно внезапно напряглось и сразу стало похожим на маску. Улыбка, вспыхнувшая на ее личике, вмиг исчезла... будто увяла, как вянет нежный весенний цветок под порывами ледяного ветра.
Нет, это какое-то безумие, в отчаянии подумала она. Где была ее голова, когда она согласилась на этот брак? С тем мужчиной, о котором говорили, что красивее его не сыскать во всей Англии! И кто она? Несчастная неуклюжая замарашка, на которой он никогда, бы не женился, если бы не тот злосчастный поцелуй, во время которого их застукали с поличным. Как ей вообще могло прийти в голову, что такой человек может хотеть ее?!
Арабелла почувствовала, как ледяная петля сдавила ей горло. Обхватив себя руками, она опустила голову.
– Мне очень жаль, – выпалила она первое, что пришло в голову. – Просто я решила, раз уж это наша первая брачная ночь... И если вы думаете, что нам лучше не... клянусь, никто не узнает...
– Арабелла...
– Конечно, я знаю, что брак считается законным только после... но, честное слово, это никого ведь не касается, верно? Кроме нас двоих, я хочу сказать.
– Арабелла, какого дьявола?.. О чем это вы?
Там, где у всех людей бывает сердце, вдруг словно образовалась черная дыра. В глазах защипало, в горле стоял ком. Нет, она не заплачет. Ни за что на свете!
– Я все понимаю, – сдавленным голосом продолжала она. – Честное слово, понимаю. Конечно, я не такая красавица, как те женщины, которых вы знали до меня. Естественно, куда мне до них...
Лицо Джастина вдруг неожиданно просветлело.
– Ад и все дьяволы! – прорычал он. – Что за чушь ты несешь?!
– Я все видела, Джастин. Видела, какое у тебя стало лицо, – словно тебе противно даже смотреть на меня!
Джастин хрипло выругался.
– Подойди ко мне! – сказал он.
– Нет. – Каким-то чудом ей удавалось сохранять остатки достоинства. – Просто... просто скажи мне, что делать. Ну... где мне спать...
Джастин, набычившись, ринулся к ней. Руки Арабеллы сжались так, что ему стоило немалого труда их расцепить. Кожа ее была холодна, точно лед. Ни слова не говоря, он накрыл ее пальцы своими. Лицо у нее было жалкое, как у раненого зверька. И вместе с тем на нем была написана твердая решимость защищаться.
И это тоже на его совести, угрюмо сказал он себе. Как ей объяснить? Джастин не знал, сможет ли он найти нужные слова. Сейчас его пугала вовсе не перспектива остаться наедине с женщиной – если начистоту, он до смерти боялся влюбиться в нее. Ах, Арабелла! Джастин не знал, как и когда это произошло, но почему-то именно она вдруг стала для него всем на свете. И сейчас он безумно боялся сделать что-то такое, что навеки оттолкнет ее...
Будь у него хоть капелька мозгов, мрачно подумал он, он бы немедленно отпустил ее. Но ничего не поделаешь – он такой, какой есть. Жадный, эгоистичный ублюдок. И еще он знал, что ни за что не отпустит ее от себя – вопреки рассудку, вопреки здравому смыслу... вопреки всему.
Он судорожно вздохнул, чувствуя, как внутри поднимается волна самому ему еще не до конца понятных чувств. Но зато теперь он знал... он понял, почему женился на ней. Это было именно то, чего он хотел. О чем всегда мечтал. Эта ночь. Эта минута. Эта женщина.
– Дело не в тебе, – сбивчиво заговорил он. – Поверь мне. Я сам виноват – вошел сюда, а тут ты... вылитый ангел... ну... хм... тебе ведь известно мое прошлое. И моя чертова репутация тоже. Я был сушим дьяволом. И это ты тоже знаешь. Нет, конечно, я понимаю, что это не та свадьба, о которой ты мечтала, и я не тот муж, о котором ты мечтала. Но я бы скорее умер... скорее умру, – торопливо поправился он, – чем обесчещу тебя!
Голос Джастина вдруг стал низким и хриплым.
– Теперь уже ничего нельзя изменить... слишком поздно. Мы – муж и жена. Ты – моя жена, Арабелла. Знаешь, может, это странно звучит, но почему-то я уверен, что это судьба. Она предназначила нас друг другу, и случилось это в тот самый день, когда я переступил порог дома Фартингейлов и увидел тебя...
Рука Джастина, теплая и крепкая, сжала холодные, дрожащие пальцы Арабеллы. Она растерянно опустила глаза вниз, в который уже раз поразившись, какие у него мускулистые, красивые, сильные руки. Потом судорожно глотнула, чувствуя, как все дрожит у нее внутри.
– Посмотри на меня, любовь моя.
Любовь моя! Сердце Арабеллы дрогнуло. Она робко подняла на него глаза.
Горло у нее сжалось. Трепетная нежность, которую она прочла в его глазах, заставила все в ее душе перевернуться. Ему все-таки удалось заставить ее заплакать!
– Джастин... – прерывающимся голосом проговорила она. – О, Джастин...
– Послушай, любовь моя. Пожалуйста, послушай. Ты... Знаешь, у меня просто нет слов, чтобы сказать, какая ты... Как ты изумительно красива сейчас. Разве ты сама этого не понимаешь? – Его пальцы ласкали ее ладонь.
– О, что ты говоришь...
– Ты потрясающая красавица, поверь мне на слово. И когда я сегодня лягу с тобой в постель, то отнюдь не из чувства долга... или для того, чтобы подтвердить наш брак, и ни по какой другой столь же дурацкой причине. Это произойдет потому, что я хочу тебя. Тебя, моя дорогая Арабелла. Потому что я хочу тебя всеми фибрами души. Это ты можешь понять?