Джоансен Айрис. Лик бесчестья

   Но уже через секунду ее охватило уныние: она поняла, что все надежды беспочвенны. Джо говорил, что полиция не знает, кем была Мэнди. Откуда в таком случае возьмется фотография? Раньше она собиралась восстановить облик девочки, размножить портрет и ждать опознания. Но негодяй, разбивший череп, перечеркнул ее надежды.
   – Ева? – Мать шла ей навстречу. – Только что звонили из страховой компании. Они высылают к нам дознавателя-оценщика.
   – Так быстро? – Маргарет действительно умела творить чудеса. – Как миссис Доббинс?
   – Лучше. Может, подарить ей котенка?
   – Лучше подождать несколько месяцев. Пускай сначала зарубцуется ее рана.
   Сандра посмотрела на дверь лаборатории.
   – Мне так жаль, Ева! Все твои файлы, вся техника…
   – Ничего, заменим новыми.
   – У нас такой приятный, тихий район… Никогда не думала, что здесь может случиться подобный кошмар. Теперь я буду трястись от страха. – Она нахмурилась. – Может быть, установить охранную систему?
   – Поговорим об этом позже. – Ева открыла дверь кухни. – Хочешь кофе?
   – Нет, я пила кофе у миссис Доббинс. Я звонила Рону. Он пригласил меня на ленч, чтобы я отвлеклась. Я, конечно, отказалась.
   Не вызывало сомнений, что на самом деле Сандра с удовольствием приняла бы приглашение. Зачем отказывать себе в удовольствии? Мать отвратительно провела утро и теперь нуждалась в отдыхе.
   – Глупости! Обязательно иди. Здесь тебе все равно нечего делать.
   – Ты уверена?
   – Совершенно. Пойди перезвони ему.
   Сандра все еще колебалась.
   – Он пригласил нас обеих. Ты же говорила, что хочешь с ним познакомиться.
   – Не сейчас. Вот-вот приедут люди из страховой компании.
   – Я быстро вернусь.
   Ева поставила коробку с костями на кухонный стол.
   – И не думай! Развлекайся спокойно. Сандра покачала головой.
   – Максимум два часа – и я дома. Ева дождалась, пока за матерью закроется дверь, и только тогда перестала изображать улыбку. Глупо, конечно, глупо и эгоистично чувствовать себя жалкой и покинутой. Сандра сделала все, что могла, чтобы ей помочь. Просто она не в состоянии постигнуть степень одиночества дочери.
   Хватит ныть! Да, ты одна, но ты давно приспособилась к одиночеству. Сандра бывала ей не столько компаньонкой, сколько обузой, но Ева справилась и с этим. Разве это достойно – жалеть себя только из-за того, что какой-то монстр попытался ее припугнуть?
   Фрейзер… Почему этот выродок не выходит у нее из головы?
   Потому что сейчас Ева чувствовала себя такой же беспомощной и запуганной, как в дни, когда двуногое чудовище вошло в ее жизнь. Оно убило ее дочь, а она была вынуждена умолять власти не казнить его. Она даже побывала у него в тюрьме, чтобы просить рассказать о Бонни.
   Но он лишь улыбался своей неотразимой улыбкой, сгубившей дюжину детей, крутил головой и отвечал отказом. Он даже отказался просить помилования, чтобы навсегда похоронить возможность отыскать трупы. Ей хотелось разорвать его на части, но и она угодила в ловушку, обольщенная словами, которых он так и не произнес.
   Но теперь с бессилием было покончено. Жалкая жертва осталась в прошлом. Она могла действовать. Вспомнив об этом, Ева испытала мрачное удовлетворение.
   Логан сумеет найти человека, уничтожившего ее лабораторию. Правда, при условии, если она заплатит назначенную им цену. Готова ли она платить? Она не была в этом уверена. Следовало сначала хорошенько обдумать предложение на холодную голову и лишь потом дать ответ.
   Весь расчет Логана строился на том, что Ева сейчас не в состоянии размышлять здраво. Он был готов воспользоваться ее слабостью.
   Значит, она не имеет права демонстрировать слабость. Брать необходимое, избегая ловушек, – так ли это недостижимо? Она ничуть не глупее Логана и ни капли не преувеличивала, говоря, что сможет за себя постоять.
   Главное, она – не жертва.

* * *

   – Я согласна, – сказала Ева снявшему трубку Логану. – Но только на моих условиях. Половина моего гонорара выплачивается авансом, вся сумма, причитающаяся фонду, вносится на его счет, прежде чем я покидаю дом.
   – Договорились. Я сегодня же произведу электронный перевод.
   – Мне потребуются доказательства, что это сделано. Через четыре часа я позвоню в правление фонда и узнаю, получили ли они уведомление о платеже.
   – Пожалуйста.
   – В мое отсутствие мать и наш дом должны находиться под охраной.
   – Я уже обещал вам полную защиту.
   – Еще вы обещали выяснить, кто орудовал в моей лаборатории,
   – Работа идет полным ходом.
   – Если я выведаю, что вы втравили меня в преступную аферу, то немедленно сбегу.
   – На все четыре стороны!
   – Слишком вы покладисты.
   – Я сам предложил вам назначить цену. – Она согласна! Ее согласие стоит любых сокровищ на свете. – Собирайтесь. Я заеду за вами сегодня вечером.
   – При условии, что я получу подтверждение из Фонда Адама.
   – Условие принимается.
   – Еще мне придется предупредить мать, куда я еду.
   – Скажите ей, что путь недалекий и что вы будете звонить ей через день.
   – То и другое правда?
   – Возможно. Ждите меня к десяти часам.

* * *

   Логан бросил трубку. Дело сделано: он ее заполучил! Познакомившись с Евой и оценив степень ее упорства, он приготовился к гораздо более длительной осаде. Возможно, препирательства продолжались бы и сейчас, если бы не акт вандализма и не ее ярость. Мерзавец Тимвик заслуживал благодарности: дав добро на разгром, он добился результата, прямо противоположного ожидавшемуся. Он не запугал Еву, а только разгневал ее.
   К. тому же теперь Логан знал, что Тимвик полон подозрений, более того, знает о его намерениях и действиях. Любопытно!
   Тимвик был умен и редко ошибался. Узнав, что Еву не удалось запугать, он исправит свою ошибку. В следующий раз дело не ограничится размазанным по стенке соседским котом.

* * *

   В квартале от дома Евы Фиск, улыбаясь, вынул из уха наушник подслушивающего устройства и положил его на сиденье. Он питал слабость к разным электронным штучкам. Мощный усилитель Х436 вызывал у него восторг. Он обожал подслушивать сквозь стены. В данном случае он слушал только сквозь окна, но ощущение собственного могущества не становилось от этого меньше.
   Ему польстило требование Евы Дункан: его, Фиска, голова в качестве платы за ее согласие помогать Логану! Это доказывало, что он потрудился на славу. Убийство кота вообще было шедевром. Расправа с домашним любимцем – верный способ лишить человека самообладания. Фиск впервые убедился в этом, когда в пятом классе школы задушил собаку ненавистной учительницы. После этого стерва неделю ходила зареванная.
   Ему не в чем было себя упрекнуть. Не его вина, что исполнение приказа Тимвика дало неожиданный результат. Фиск убеждал его, что удар должен быть гораздо сильнее, но Тимвик решил, что это преждевременно, что лучше обойтись без жертв…
   Презренный трус!

* * *

   – У вас не горит фонарь на крыльце, – сообщил Логан Еве, открывшей ему дверь. – Найдется запасная лампочка? Я вкручу.
   – Кажется, есть, на кухне. – Она повернулась, чтобы сходить за лампочкой. – Странно, я меняла ее только неделю назад.
   Вернувшись, Ева с удивлением обнаружила, что лампочка снова горит.
   – Починили?
   – Надо было просто получше ее прижать. Ваша мать дома?
   – Да, на кухне. – Ева наморщила нос. – Она очень хорошо отнеслась к моему отъезду. Собирается в мое отсутствие перекрасить мою лабораторию.
   – Можно мне с ней познакомиться?
   – Конечно! Сейчас я ее приве…
   – Мистер Логан? – Сандра опередила дочь. – Сандра Дункан. Я очень рада, что благодаря вам Ева сможет оправиться от стресса. Ей нужна передышка.
   – Боюсь, передышки не получится, зато смена занятий вашей дочери обеспечена. Я, со своей стороны, постараюсь, чтобы она не очень утомилась. – Логан улыбнулся. – Ей очень повезло, что у нее есть вы.
   Ева заметила, что Логан пустил в ход весь свой шарм и что мать буквально тает от удовольствия.
   – Мы с ней привыкли друг о друге заботиться, – сказала Сандра.
   – Ева говорит, что вы собираетесь покрасить лабораторию. После вторжения там полный кавардак.
   – Ничего, уборщики из страховой компании все оттерли. Вернувшись, Ева не узнает свое рабочее место.
   – Я чувствую себя виноватым: ведь я увожу ее, не дожидаясь, чтобы мерзавца, который все это учинил, схватили и наказали по заслугам. Ева предупредила вас, что я распорядился насчет охраны?
   – Предупредила, но это лишнее: Джо прекрасно…
   – Все равно мне хочется внести свой вклад. Если вы не возражаете, я поручу своему человеку каждый вечер к вам заглядывать.
   – Не возражаю, хотя это совсем необязательно. – Сандра обняла дочь. – Смотри, не слишком старайся! Лучше отдыхай.
   – Ты без меня обойдешься?
   – Прекрасно обойдусь. Я даже рада от тебя отделаться. Наконец-то можно будет спокойно пригласить Рона поужинать, не опасаясь, что ты учинишь ему допрос с пристрастием.
   – Мне бы и в голову не пришло его допрашивать. – Ева усмехнулась. – Два-три вопроса – еще не допрос.
   – Вот видите!
   Ева взяла чемоданчик.
   – Не скучай. Я постараюсь звонить тебе почаще.
   – Рад был с вами познакомиться, миссис Дункан. – Логан пожал Сандре руку и забрал у Евы чемоданчик. – Я буду заботиться о вашей дочери и верну ее, как только смогу.
   Сандре не удалось устоять перед излучаемым им очарованием.
   – Не сомневаюсь. До свидания, мистер Логан.
   – Просто Джон, – поправил он ее с улыбкой.
   – Джон, – повторила Сандра и тоже улыбнулась.
   Стоя в дверях, она смотрела, как они спускаются по ступенькам, потом помахала им на прощание рукой и закрыла дверь.
   – В чем цель представления? – осведомилась Ева.
   – Представления? – переспросил Логан, распахивая перед ней дверцу машины.
   – Вы перекормили мою простодушную маму патокой. Она просто прилипла к месту.
   – Обыкновенная учтивость.
   – Нет, это сознательная попытка очаровать, пустить пыль в глаза.
   – Опыт подсказывает, что любезность действует лучше любого смазочного масла. У вас есть возражения?
   – Ненавижу ложь!
   – Откуда в вас столько… – Он понимающе кивнул. – Фрейзер! Слыхал про этого серийного убийцу и его сладкие речи. Только я не Фрейзер, Ева.
   Она была далека от того, чтобы ставить знак равенства между Логаном и казненным душегубом. Того можно было сравнить разве что с Люцифером.
   – Ничего не могу с собой поделать. Он постоянно у меня перед глазами.
   – Нам предстоит работать вместе, поэтому таких аналогий лучше избегать. Обещаю проявлять максимум неотесанности, даже грубости, если вам так больше нравится.
   – Так-то лучше!
   – У вас обо мне превратное впечатление. Я известен вспышками хамства. – Он завел машину. – Можете справиться у Маргарет.
   – Судя по тому, как вы ее описываете, она вряд ли это терпит.
   – Не терпит ни минуты. По части грубости она может дать мне фору. Но я не поддаюсь и отвечаю тем же. Представляете, во что превращается наше общение?
   – Куда мы едем?
   – А какой пункт назначения вы назвали своей матушке?
   – Никакого. Я сказала, что ваша штаб-квартира расположена на Западном побережье, и она решила, что мы направляемся туда. На всякий случай я оставила ей и Джо Квинну номер своего мобильного телефона. Так куда мы едем?
   – В данный момент – в аэропорт. Чтобы вылететь на моем самолете в Виргинию, где у меня дом.
   – Мне потребуется различное оборудование. Почти все, что у меня было, уничтожено проклятым вандалом. Уцелело совсем немного.
   – Никаких проблем. Я уже оснастил для вас лабораторию.
   – Простите?
   – Я ведь знал, что вам надо где-то работать.
   – А если бы я отвергла ваше предложение?
   – Пришлось бы искать другого специалиста вам под стать. – Логан улыбнулся и закончил с мелодраматической интонацией:
   – Но скорее всего я был бы вынужден вас похитить и держать в лаборатории взаперти, пока вы не согласились бы с моими предложениями.
   Еве почему-то показалось, что он не шутит.
   – Вы уж меня извините. Я просто проверял ваше чувство юмора. Как вам моя грубость?
   – Никак. А с чувством юмора у меня полный порядок.
   – Что-то я не заметил. – Он подъехал к посту оплаты за проезд по скоростной магистрали. – Но не беда, делу это не помешает.
   – Мне совершенно все равно, что вы обо мне думаете. Моя цель – побыстрее выполнить работу. Вы мучаете меня неведением. Когда мы?..
   – Поговорим об этом в Виргинии.
   – А я хочу прямо сейчас!
   – Придется подождать. – Он встретился с ней глазами в зеркальце заднего вида. – Это арендованная машина. Ее не проверяли специалисты-электронщики…
   Сначала она недоумевала, куда он клонит, потом сообразила.
   – Хотите сказать, что нас могут подслушивать?
   – Мало ли что… Лучше не рисковать.
   Она долго молчала.
   – Обычно в ваших машинах можно ездить, не боясь подслушивания?
   – Да. Я часто веду деловые переговоры в пути. Утечки информации способны оборачиваться крупными убытками.
   – Представляю… Особенно когда на вас находит блажь позабавиться с чьим-нибудь скелетом.
   – Это не блажь и не забава. – Он опять посмотрел на нее в зеркальце заднего вида. – Верьте мне, Ева!
   Он то и дело смотрел в зеркальце, хотя движение на трассе было неинтенсивным. Ева оглянулась.
   – Нас преследуют?
   – Все может быть. Хотя пока что я ничего не замечаю.
   – А если бы заметили, то предупредили меня?
   – Если бы захотел вас напугать, то предупредил. Или вас не запугаешь?
   – Ни за что! Я продиктовала вам свои условия и теперь намерена добросовестно исполнить свой долг. Единственное, что принудило бы меня пойти на попятный, – уверенность, что вы водите меня за нос. Учтите, Логан, этого я бы вам не простила.
   – Уже учел.
   – Я не шучу. Вы якшаетесь с политиками, не знающими, что такое откровенность. Я из совсем другого теста.
   – Звучит очень ханжески.
   – Можете говорить, что угодно. Я от вас ничего не скрываю. Не хочется, чтобы вы обманывались на мой счет.
   – Учту и это. Можете не волноваться: ни за политика, ни за дипломата вас никто никогда не примет, – сказал он сухо.
   – Для меня это комплимент.
   – Полагаю, политики вам не по нутру?
   – По-моему, их никто не выносит. Но они ставят всех нас перед необходимостью выбирать меньшее из зол.
   – Тем не менее некоторые из них стараются не за страх, а на совесть.
   – Хотите меня переубедить? Не выйдет! На дух не переношу республиканцев вместе с демократами.
   – За кого вы голосовали на последних выборах?
   – За Чедберна. Но не потому, что он демократ. Просто он сумел меня убедить, что будет приличным президентом.
   – Он не обманул ваших надежд? Она пожала плечами.
   – По крайней мере он протащил через конгресс законопроект о помощи неблагополучным детям.
   – Конгресс выставил на пути законопроекта такой прочный заслон, что ему пришлось прибегнуть к взрывчатке.
   – Ваша политическая активность вряд ли может претендовать на роль взрывчатого вещества.
   – Это как посмотреть… Я делаю то, что могу. Я всегда считал, что человек должен занимать активную жизненную позицию. Если хочешь перемен, воздействуй на систему изнутри.
   – А я не желаю иметь с системой ничего общего. Достаточно того, что я посещаю избирательный участок.
   – Конечно, ведь вы хороните себя в лаборатории, вместе с чужими костями!
   – Там вполне уютно. – Ева саркастически покосилась на Логана. – Все лучше, чем иметь дело с политиками.
   Ева надеялась, что Логан клюнет и начнет огрызаться, но этого не произошло.
   – Наверное, у вас все-таки есть чувство юмора, хоть и довольно своеобразное. Зафиксируем наши разногласия и пойдем дальше. Я следую советам своего отца: он завещал мне не спорить с женщинами о религии и о политике.
   – Мужской шовинизм!
   – Отец был очень славный, но жил в другом мире. Он бы не сумел справиться с вами или, скажем, с Маргарет.
   – Он жив?
   – Умер, когда я был еще студентом.
   – Вы познакомите меня с Маргарет?
   Он кивнул.
   – Я позвонил ей днем и велел ждать нас в доме.
   – Какой вы безжалостный! Заставили ее лететь из самой Калифорнии!
   – Она мне нужна.
   Лучше не скажешь! Сколько он ни разыгрывал либерала, от Маргарет по старинке ожидалось беспрекословное подчинение.
   – Я действовал уговорами, но держал наготове кнут.
   – Кнут необязательно демонстрировать. Достаточно самого его существования.
   – Даю слово, что к вам кнут не будет применяться ни в каком виде.
   – Даже не пытайтесь, Логан, – произнесла она ледяным тоном.

* * *

   – Они садятся в самолет, – сказал Фиск. – Чего вы от меня хотите теперь? Чтобы я вылетел за ними следом? Но я не знаю, куда они направляются.
   – Его секретарь сказала своему отцу, что ее вызвали в виргинское имение Логана. Тамошняя охрана может потягаться с охраной Форт-Нокса. Мы выставили у ворот своих наблюдателей, но стоит ему попасть внутрь – и до него уже не дотянуться.
   – Значит, я должен его опередить.
   – Повторяю, он – слишком видная фигура. Лучше не трогать его без крайней необходимости.
   – Тогда я доделаю начатое. Матушка все еще…
   – Никуда она не денется! Ею ты всегда успеешь заняться. Сейчас у нас есть для тебя дельце поважнее. Возвращайся сюда.

5

   Самолет приземлился на маленьком аэродроме под Арлингтоном. Багаж был немедленно перенесен в длинный лимузин, стоявший у ангара.
   Ева не любила роскоши, приобретаемой за деньги. Сейчас она увидит вышколенного водителя в фуражке…
   Но вместо фуражки на голове водителя красовалась рыжая шевелюра. Вышколенностью тоже не пахло.
   – Привет, Джон! Как слетали?
   Это был симпатичный веснушчатый молодец лет тридцати, в джинсах и клетчатой рубашке, с глазами цвета безоблачного неба.
   – Неплохо. Знакомьтесь: Джил Прайс, Ева Дункан. Джил потряс Еве руку.
   – Я видел вас в телепрограмме «Шестьдесят минут». В жизни вы еще красивее. Жалко, что в передаче показывали больше череп, чем вас.
   – Спасибо на добром слове. Но у меня не было ни малейшего желания красоваться на национальном телеканале. Хватит с меня телекамер!
   – Джон тоже не любитель сниматься. В прошлом году в Париже мне даже пришлось разбить одну телекамеру. – Джил усмехнулся. – Но папарацци тоже не лыком шит: недолго думая подал на меня в суд, обвинив в побоях и травме головы. Вот не думал, что у него вместо головы камера! Терпеть не могу папарацци.
   – Мной они не интересуются, так что я не предвижу для вас проблем.
   – Проблем все равно не избежать: ведь вы будете при Джоне. – Прайс распахнул заднюю дверцу лимузина. – Полезайте! Пора в Барретт-Хаус.
   – Барретт-Хаус? Звучит очень по-диккенсовски.
   – Во время Гражданской войны там находился постоялый двор. Джон купил этот дом в прошлом году и полностью его перестроил.
   – Маргарет уже здесь? – спросил Логан, садясь следом за Евой в лимузин.
   – Уже два часа, как примчалась, и никак не отдышится. Придется взять с вас побольше за вредность. – Джил уселся за руль. – Не пойму, чего она на меня взъелась? Обычно ко мне не бывает претензий, а тут…
   – Такой уж у нее характер, – успокоил его Логан. – Ты тут совершенно ни при чем.
   – Вот и я так думаю. – Джил завел двигатель и включил лазерный проигрыватель, наполнив салон металлическим дребезжанием банджо.
   – Стекло, Джил, – подсказал Логан.
   – Конечно! – Джил улыбнулся Еве. – Раньше у Джона был джип, но он не выносит музыку кантри, вот и завел себе этот катафалк с подъемной перегородкой.
   – Кантри я люблю, – возразил Логан. – Просто, в отличие от тебя, не выношу дурацких завываний. Свадебное платье в крови, верный пес на могиле… Чепуха!
   – Нет, вы тоже сентиментальны, только не хотите этого показывать. Думаете, я не видел, как вы украдкой вытираете слезы? Взять хоть эту песню…
   – Бери ее себе. Стекло!
   – Есть! – Бесшумно поднявшееся стекло заглушило музыку.
   – Надеюсь, вы не будете возражать? – спросил Логан Еву.
   – Не буду. У меня тоже проблемы с грустными песнями. Но вас мне трудновато представить растроганным до слез.
   – Я тоже человек, – сказал Логан, пожимая плечами. – Авторы этих песенок умеют брать за живое. Ева уперлась взглядом в затылок Джила.
   – Хороший парень! Не ожидала, что у вас такие сотрудники.
   – Джил вообще не отвечает ожиданиям. Но водитель он замечательный.
   – А телохранитель?
   – Тоже. Раньше он служил в полицейском подразделении ВВС, но был вынужден уволиться, потому что проявил недисциплинированность.
   – А как с дисциплиной у вас самого?
   – Тоже не очень, но я это скрываю. – Он обратил внимание на пейзаж за окном. – Через несколько минут начнутся мои владения. Красивые места: леса, луга…
   – Догадываюсь. – В, сумерках трудно было что-то разглядеть, кроме силуэтов деревьев. Но Еве было не до красот: оговорка Логана насчет собственной недисциплинированности показалась ей многозначительной. – Как вы поступаете с теми, кто пытается вас дрессировать?
   – Такие люди получают от меня по зубам. – Он улыбнулся. – Немудрено, что мы с Джилом ладим: мы очень похожи.
   Резкий поворот – и перед ними выросла высокая чугунная изгородь с причудливыми завитками. Джил нажал кнопку на панели. Ворота медленно распахнулись.
   – Наверное, изгородь тоже под напряжением? – спросила Ева. Логан кивнул.
   – Моя охрана следит с помощью видеокамер и мониторов за происходящим на территории имения.
   Ева поежилась.
   – Как все серьезно! Снабдите меня дистанционным прибором, чтобы я могла сама открывать эти ворота. Они мешают не только входу, но и выходу. Мне не нравится сидеть в клетке.
   – Я не собираюсь превращать вас в пленницу.
   – Зачем, если можно добиться желаемого другими средствами! А если нельзя?
   – Заставить вас я не могу.
   – Неужели? Вы очень умны, Логан. У меня будет свой дистанционный прибор?
   – Подождите до завтра. Его ведь надо запрограммировать. – Он сардонически усмехнулся. – На протяжении первых суток я не потребую от вас работы, следовательно, у вас не возникнет желания бежать куда глаза глядят.
   Луна вышла из-за облаков и осветила приземистый двухэтажный дом. Даже если бы Джил не предупредил, что в прошлом веке здесь был постоялый двор, Ева сама догадалась бы об этом. Дом был далеко не роскошным, и плющ, густо увивший его стены, выглядел уместным, даже необходимым украшением.
   Джил затормозил.
   – Зачем было покупать постоялый двор и полностью его реставрировать? Не проще ли приобрести новый дом?
   Логан вылез из лимузина и подал Еве руку.
   – Дом покорил меня некоторыми своими особенностями, – сказал он в ответ на ее вопрос.
   – Уж не о кладбище ли речь?
   Логан усмехнулся.
   – Семейное кладбище Барреттов действительно рядом, за холмом. Но причина не в нем. – Он открыл высокую парадную дверь из красного дерева. – Я почти не прибегаю к помощи слуг, не считая уборщиц, заглядывающих сюда два раза в неделю. Нам придется питаться самостоятельно.
   – Ничего страшного. Я не привыкла к слугам, а еда для меня – не главное.
   Он окинул ее взглядом.
   – Это заметно. Вы подтянуты, как борзая.
   – Люблю борзых! – подхватил Джил, затаскивая в дом багаж. – Сколько грации! А эта грусть в глазах! Когда-то у меня была собака этой породы. Когда она умерла, я чуть не отправился следом за ней на тот свет. Куда нести вещи гостьи?
   – Первая дверь от лестницы, – сказал Логан.
   – Так я и знал! – Джил начал подниматься. – Скучища смертная! Сам я обитаю в бывшем гараже. Вам, Ева, надо было попроситься на постой туда. Там бы вам не досаждали.
   – Зато здесь она будет ближе к лаборатории, – возразил Логан.
   «А ему будет проще держать меня под контролем», – подумала Ева.
   – Маргарет, наверное, уже ушла спать. Ничего, познакомитесь утром. В своей комнате вы найдете все необходимое.
   – Я хочу взглянуть на лабораторию.
   – Прямо сейчас?
   – Да. Надо убедиться, что вы не ошиблись с ее оснащением. Вполне возможно, придется что-то подкупить.
   – В таком случае прошу следовать за мной. Я еще сам не видел, что это такое. Просто поручил Маргарет запастись всем, что, по ее мнению, могло бы вам пригодиться.
   – Снова незаменимая Маргарет! Не просто незаменимая, а исключительная.
   Ева пересекла следом за Логаном огромную гостиную с камином, в который можно было бы войти, не пригибаясь, с паркетом, накрытым пушистым ковром, и огромными кожаными креслами – ни дать ни взять гостиничный вестибюль.
   Выйдя в короткий коридор, он открыл дверь.
   – Сюда.
   Еву встретили холод, стерильность, мерцание стали и стекла. Логан поморщился.
   – Видимо, так Маргарет понимает рай для ученого. Ничего, я постараюсь немного согреть для вас этот ледяной дворец.
   – Ничего, я здесь не задержусь. – Ева оценила прочность подставки для черепов, совершенство трех видеокамер на треногах, компьютера, микшера, видеомагнитофона, измерительных приборов. Впрочем, она захватила с собой собственную измерительную аппаратуру, которой отдавала предпочтение.
   Она сняла с полки деревянную коробку и заглянула внутрь. На нее смотрели 16 пар глаз: карие, серые, зеленые, голубые…