Страница:
Но когда она направилась в поле, чтобы собрать траву для сонного зелья, ее ждал неприятный сюрприз: следом за ней отправился Гай Ле Шан.
— Сэр, — мрачно спросила Кейдре, — с какой стати вы решили изображать мою тень?
— По приказу лорда Рольфа.
Девушка поспешила отвернуться, чтобы не выдать своих чувств; собирать травы можно и при этом болване, а со временем она найдет способ избавиться от него.
Однако, когда наступил вечер, Гай устроился на ночлег рядом с ней в зале со слугами, и стоило Кейдре среди ночи осторожно подняться, прижимая к груди заветную ладанку, Гай был тут как тут.
— Куда это ты собралась?
— По нужде! — прошипела она.
— Увы, красавица, но даже в отхожее место я не могу отпустить тебя одну!
— Ну что ж, посмотрим, как это у тебя получится! Кейдре вышла во двор. Гай не отставал ни на шаг. Он и не подумал стесняться — просто отвернулся в самый ответственный момент.
Ну нет, это уж слишком! Вернувшись в замок, Кейдре вне себя от ярости стала ломиться в дверь хозяйской опочивальни, не обращая внимания на то, что давно миновала полночь и де Варенн наверняка уже спал.
Дверь распахнулась с поразительной быстротой. На пороге возник норманн — ослепительный в своей наготе. Кейдре покраснела и потупилась, в то время как на его лице тревога сменилась удивлением, а затем радостью.
— Вот так удача! — Рольф ничего не мог с собой поделать и широко улыбнулся. — Женщина моей мечты явилась ко мне в самый подходящий момент!
— У вас что, стыда нет? — набросилась на него Кейдре. — Или вы решили таким способом меня соблазнить?
— Но ты же знаешь, что я всегда готов соблазнить тебя, — расхохотался норманн.
У Кейдре сладко замерло сердце.
— Подожди ее внизу! — обратился де Варенн к Гаю.
— Нет, постойте! — Кейдре обернулась и протянула к Ле Шану руки, но Гай недаром считался самым вышколенным солдатом в отряде — он был уже на полпути к залу. В итоге она осталась наедине с одним из самых великолепных самцов, возбудившимся уже от одного ее появления. — Послушайте, вы не могли бы по крайней мере прикрыться?
— Но ведь ты так хотела меня увидеть! — игриво напомнил он.
— Вовсе не для того, что вы себе вообразили! — пролепетала она, снова потупившись.
С сожалением глянув на нее еще раз, Рольф повернулся и направился к сундуку. Кейдре не могла оторвать глаз от его широкой мускулистой спины и длинных узких бедер. Ей казалось, что она вот-вот позабудет, зачем явилась сюда среди ночи.
Наконец Рольф накинул рубаху и жестом пригласил ее войти. Кейдре перешагнула порог, но на всякий случай предпочла оставаться поближе к двери. Она настолько пришла в себя, что обратила внимание на его непривычно развязные манеры и почти пустой мех с вином. Неужели он пьян?
— Не желаешь выпить со мной?
— Терпеть не могу вашу нормандскую кислятину! — Ее даже передернуло от отвращения.
— Вот как? А ты не врешь? — Рыцарь усмехнулся.
— G какой стати мне врать?
— Но от вина у норманнов прибавляется мужская сила — тебе известно об этом?
— Вы что, больше ни о чем не можете говорить?
— Просто мне казалось, что не все приятное мне внушает тебе отвращение! — заметил Рольф, лукаво сверкнинув глазами.
— Вы пьяны!
— Вовсе нет, и у меня есть прекрасный повод для праздника!
— Ну да, еще бы! Теперь вы сможете на блюде поднести голову моего брата вашему незаконнорожденному королю.
— Совершенно верно. — Рыцарь мгновенно помрачнел.
— Я требую, чтобы вы отменили свой приказ!
— Требуешь? Я не ослышался, Кейдре? — Против обыкновения он не взорвался от гнева, а всего лишь посмотрел на нее со снисходительным недоумением.
— Я настоятельно прошу, — покраснев от унижения, поправилась она.
Рольф небрежно облокотился о камин и поманил ее пальцем.
— Ты можешь получить от меня все, что угодно! Подойди сюда и потребуй. Я сегодня на редкость добр и ласков…
— Вы шутите! — пробормотала Кейдре, с замиранием сердца думая о том, что его улыбка подобна лучу солнца.
— Ну что ты! Я никогда не был столь серьезен! Разве ты не знаешь, что могла бы получить от меня все, что захочешь?
Она молчала, не смея отвести взгляд.
— Особенно, — тут его ноздри хищно затрепетали, — когда на тебе надета одна ночная сорочка, твои очи так чудесно сверкают от гнева, а губки припухли и слегка раздвинулись — уж не для меня ли?
Кейдре трепетала, словно птица, запутавшаяся в тенетах.
— Распусти свои волосы! — вкрадчиво попросил он.
— Что-что?
— Я хочу полюбоваться на них сейчас же, — все так же ласково проговорил Рольф. — Доставь мне удовольствие, Кейдре!
— Но я пришла сюда не ради вашего удовольствия, — возразила она, — а чтобы потребовать… чтобы попросить отозвать вашего человека. Из-за него я не могу даже по нужде спокойно сходить. Это же нечестно!
— Распусти волосы, — повторил Рольф осипшим от возбуждения голосом. — Прошу тебя!
Кейдре обмерла: он действительно ее просит! Наверняка такое случается нечасто. От его ласкового голоса сладко щемило сердце…
Норманн с улыбкой приблизился к ней и в мгновение ока распустил по плечам чудесные медно-рыжие локоны. Кейдре даже не успела возмутиться — она замерла под его страстным, горящим взором.
Бежать, скорее бежать, пока не поздно! За ее спиной оказалась дверь, а он подходил все ближе, невнятно бормоча:
— Я потерял всякую надежду. Мне уже не справиться с этим одному!
Кейдре чувствовала, что ей самой вряд ли удастся справиться с собственным телом: оно горело от возбуждения, молило об объятиях и поцелуях.
Но тут по странной прихоти судьбы в памяти Кейдре всплыли два лица: Алис в своей комнате напротив хозяйской спальни и Моркар в жутком каземате внизу.
— Оставьте меня! — Она едва успела вывернуться.
— Один поцелуй, — шептал он, — только один!
Он не постеснялся прибегнуть к силе и снова заключил Кейдре в объятия, несмотря на ее слабые попытки сопротивления. Она даже не заметила, что стонет и выгибается всем телом навстречу его губам, щекочущим ее шею. В ушах ее зазвучал ласковый шепот:
— Я хочу тебя, Кейдре! Скажи «да», отдайся мне с радостью! Милая, пусть эта ночь принадлежит нам, только нам! — Он подхватил Кейдре на руки.
От восторга все поплыло у Кейдре перед глазами. Никогда в жизни никто не был с ней так нежен и никогда ни о чем не молил. Ей было трудно устоять перед этой любовной атакой: своим безошибочным чутьем прирожденного воина норманн угадал, что вожделенная крепость вот-вот падет. Он опустил свою прекрасную пленницу на кровать и осторожно погладил ее по груди.
— Прошу тебя, — повторил он. Его мощное тело опустилось на нее сверху.
И вновь упрямая память не позволила Кейдре утонуть в океане страсти. Перед ее глазами промелькнуло бледное, залитое кровью лицо Моркара. Он томится в застенке, и норманн наверняка отправит его на виселицу. Это мигом развеяло сладкий морок и помогло окрепнуть ее воле.
— Нет! — Она что было сил уперлась руками в его грудь. — Нет, ни за что! Ты совершенно потерял совесть и стыд, норманн! Там, в подземелье, ждет своей участи мой брат, а моя сестра спит в соседней комнате! Завтра ты женишься на ней, и вы возляжете вместе, а потом ты примешься за Моркара! И при этом ты еще хочешь, чтобы я отдалась тебе по собственной воле?!
Рыцарь замер, тяжело дыша и вслушиваясь в горькие, полные боли слова.
— Ты затеяла слишком опасную игру, красавица! — наконец сказал он. — Еще секунда — и ты станешь моей! — Его огромный пульсирующий член уперся ей в живот.
Кейдре замерла в его объятиях, не доставлявших ей больше ни малейшей радости, и прошептала:
— Алис наверняка все слышит!
— Она спит.
— Это на нее не похоже! Я сейчас закричу. Вряд ли твоя невеста обрадуется, если увидит, что жених насилует ее сестру.
— Секунду назад это бы не было насилием.
— Я самане знаю, что на меня нашло! — Ей было вдвойне стыдно, потому что он говорил правду. — Отпусти меня!
— Ты ранишь меня в самую душу! — прорычал он, пряча лицо у Кейдре на плече. — За что мне такая пытка, за что?
Помня о том, что лишняя возня только усилит его возбуждение, Кейдре лежала неподвижно, боясь шелохнуться. Ее мучили отчаяние и стыд. Если бы ей хватило силы использовать желание норманна овладеть ею, чтобы добиться своего… Но об этом не стоило даже мечтать. Она слаба, она отвратительно слаба перед его чарами и его красотой…
Кейдре чувствовала, что его скованное напряжением тело постепенно расслабляется, но первая же попытка откатиться в сторону заставила Рольфа снова прижать ее к себе. Стиснув зубы, девушка замерла в ожидании новой вспышки страсти.
Но ее так и не последовало. Рольф уткнулся носом ей в щеку и задышал глубоко и ровно. Вот так дела! Неужели он заснул? Кейдре и прежде поражала способность мужчин спать в самых невероятных ситуациях — а Рольф вдобавок накачался вином по самые уши.
Хотя в этот момент норманн впервые показался ей похожим на человека, Кейдре тут же выругала себя за эти предательские мысли.
Нечего ей разлеживаться. Рольф спит, как младенец, Гай терпеливо ждет внизу — значит, она вольна распоряжаться собой по своему усмотрению.
С замирающим сердцем девушка выбралась из-под обмякшего тела норманна, неслышно подбежала к двери и поплотнее закрыла ее. Если Алис действительно слышит, что тут творится, пусть воображает себе все самое худшее. Свобода Моркара дороже во много раз!
Глава 21
Глава 22
Глава 23
— Сэр, — мрачно спросила Кейдре, — с какой стати вы решили изображать мою тень?
— По приказу лорда Рольфа.
Девушка поспешила отвернуться, чтобы не выдать своих чувств; собирать травы можно и при этом болване, а со временем она найдет способ избавиться от него.
Однако, когда наступил вечер, Гай устроился на ночлег рядом с ней в зале со слугами, и стоило Кейдре среди ночи осторожно подняться, прижимая к груди заветную ладанку, Гай был тут как тут.
— Куда это ты собралась?
— По нужде! — прошипела она.
— Увы, красавица, но даже в отхожее место я не могу отпустить тебя одну!
— Ну что ж, посмотрим, как это у тебя получится! Кейдре вышла во двор. Гай не отставал ни на шаг. Он и не подумал стесняться — просто отвернулся в самый ответственный момент.
Ну нет, это уж слишком! Вернувшись в замок, Кейдре вне себя от ярости стала ломиться в дверь хозяйской опочивальни, не обращая внимания на то, что давно миновала полночь и де Варенн наверняка уже спал.
Дверь распахнулась с поразительной быстротой. На пороге возник норманн — ослепительный в своей наготе. Кейдре покраснела и потупилась, в то время как на его лице тревога сменилась удивлением, а затем радостью.
— Вот так удача! — Рольф ничего не мог с собой поделать и широко улыбнулся. — Женщина моей мечты явилась ко мне в самый подходящий момент!
— У вас что, стыда нет? — набросилась на него Кейдре. — Или вы решили таким способом меня соблазнить?
— Но ты же знаешь, что я всегда готов соблазнить тебя, — расхохотался норманн.
У Кейдре сладко замерло сердце.
— Подожди ее внизу! — обратился де Варенн к Гаю.
— Нет, постойте! — Кейдре обернулась и протянула к Ле Шану руки, но Гай недаром считался самым вышколенным солдатом в отряде — он был уже на полпути к залу. В итоге она осталась наедине с одним из самых великолепных самцов, возбудившимся уже от одного ее появления. — Послушайте, вы не могли бы по крайней мере прикрыться?
— Но ведь ты так хотела меня увидеть! — игриво напомнил он.
— Вовсе не для того, что вы себе вообразили! — пролепетала она, снова потупившись.
С сожалением глянув на нее еще раз, Рольф повернулся и направился к сундуку. Кейдре не могла оторвать глаз от его широкой мускулистой спины и длинных узких бедер. Ей казалось, что она вот-вот позабудет, зачем явилась сюда среди ночи.
Наконец Рольф накинул рубаху и жестом пригласил ее войти. Кейдре перешагнула порог, но на всякий случай предпочла оставаться поближе к двери. Она настолько пришла в себя, что обратила внимание на его непривычно развязные манеры и почти пустой мех с вином. Неужели он пьян?
— Не желаешь выпить со мной?
— Терпеть не могу вашу нормандскую кислятину! — Ее даже передернуло от отвращения.
— Вот как? А ты не врешь? — Рыцарь усмехнулся.
— G какой стати мне врать?
— Но от вина у норманнов прибавляется мужская сила — тебе известно об этом?
— Вы что, больше ни о чем не можете говорить?
— Просто мне казалось, что не все приятное мне внушает тебе отвращение! — заметил Рольф, лукаво сверкнинув глазами.
— Вы пьяны!
— Вовсе нет, и у меня есть прекрасный повод для праздника!
— Ну да, еще бы! Теперь вы сможете на блюде поднести голову моего брата вашему незаконнорожденному королю.
— Совершенно верно. — Рыцарь мгновенно помрачнел.
— Я требую, чтобы вы отменили свой приказ!
— Требуешь? Я не ослышался, Кейдре? — Против обыкновения он не взорвался от гнева, а всего лишь посмотрел на нее со снисходительным недоумением.
— Я настоятельно прошу, — покраснев от унижения, поправилась она.
Рольф небрежно облокотился о камин и поманил ее пальцем.
— Ты можешь получить от меня все, что угодно! Подойди сюда и потребуй. Я сегодня на редкость добр и ласков…
— Вы шутите! — пробормотала Кейдре, с замиранием сердца думая о том, что его улыбка подобна лучу солнца.
— Ну что ты! Я никогда не был столь серьезен! Разве ты не знаешь, что могла бы получить от меня все, что захочешь?
Она молчала, не смея отвести взгляд.
— Особенно, — тут его ноздри хищно затрепетали, — когда на тебе надета одна ночная сорочка, твои очи так чудесно сверкают от гнева, а губки припухли и слегка раздвинулись — уж не для меня ли?
Кейдре трепетала, словно птица, запутавшаяся в тенетах.
— Распусти свои волосы! — вкрадчиво попросил он.
— Что-что?
— Я хочу полюбоваться на них сейчас же, — все так же ласково проговорил Рольф. — Доставь мне удовольствие, Кейдре!
— Но я пришла сюда не ради вашего удовольствия, — возразила она, — а чтобы потребовать… чтобы попросить отозвать вашего человека. Из-за него я не могу даже по нужде спокойно сходить. Это же нечестно!
— Распусти волосы, — повторил Рольф осипшим от возбуждения голосом. — Прошу тебя!
Кейдре обмерла: он действительно ее просит! Наверняка такое случается нечасто. От его ласкового голоса сладко щемило сердце…
Норманн с улыбкой приблизился к ней и в мгновение ока распустил по плечам чудесные медно-рыжие локоны. Кейдре даже не успела возмутиться — она замерла под его страстным, горящим взором.
Бежать, скорее бежать, пока не поздно! За ее спиной оказалась дверь, а он подходил все ближе, невнятно бормоча:
— Я потерял всякую надежду. Мне уже не справиться с этим одному!
Кейдре чувствовала, что ей самой вряд ли удастся справиться с собственным телом: оно горело от возбуждения, молило об объятиях и поцелуях.
Но тут по странной прихоти судьбы в памяти Кейдре всплыли два лица: Алис в своей комнате напротив хозяйской спальни и Моркар в жутком каземате внизу.
— Оставьте меня! — Она едва успела вывернуться.
— Один поцелуй, — шептал он, — только один!
Он не постеснялся прибегнуть к силе и снова заключил Кейдре в объятия, несмотря на ее слабые попытки сопротивления. Она даже не заметила, что стонет и выгибается всем телом навстречу его губам, щекочущим ее шею. В ушах ее зазвучал ласковый шепот:
— Я хочу тебя, Кейдре! Скажи «да», отдайся мне с радостью! Милая, пусть эта ночь принадлежит нам, только нам! — Он подхватил Кейдре на руки.
От восторга все поплыло у Кейдре перед глазами. Никогда в жизни никто не был с ней так нежен и никогда ни о чем не молил. Ей было трудно устоять перед этой любовной атакой: своим безошибочным чутьем прирожденного воина норманн угадал, что вожделенная крепость вот-вот падет. Он опустил свою прекрасную пленницу на кровать и осторожно погладил ее по груди.
— Прошу тебя, — повторил он. Его мощное тело опустилось на нее сверху.
И вновь упрямая память не позволила Кейдре утонуть в океане страсти. Перед ее глазами промелькнуло бледное, залитое кровью лицо Моркара. Он томится в застенке, и норманн наверняка отправит его на виселицу. Это мигом развеяло сладкий морок и помогло окрепнуть ее воле.
— Нет! — Она что было сил уперлась руками в его грудь. — Нет, ни за что! Ты совершенно потерял совесть и стыд, норманн! Там, в подземелье, ждет своей участи мой брат, а моя сестра спит в соседней комнате! Завтра ты женишься на ней, и вы возляжете вместе, а потом ты примешься за Моркара! И при этом ты еще хочешь, чтобы я отдалась тебе по собственной воле?!
Рыцарь замер, тяжело дыша и вслушиваясь в горькие, полные боли слова.
— Ты затеяла слишком опасную игру, красавица! — наконец сказал он. — Еще секунда — и ты станешь моей! — Его огромный пульсирующий член уперся ей в живот.
Кейдре замерла в его объятиях, не доставлявших ей больше ни малейшей радости, и прошептала:
— Алис наверняка все слышит!
— Она спит.
— Это на нее не похоже! Я сейчас закричу. Вряд ли твоя невеста обрадуется, если увидит, что жених насилует ее сестру.
— Секунду назад это бы не было насилием.
— Я самане знаю, что на меня нашло! — Ей было вдвойне стыдно, потому что он говорил правду. — Отпусти меня!
— Ты ранишь меня в самую душу! — прорычал он, пряча лицо у Кейдре на плече. — За что мне такая пытка, за что?
Помня о том, что лишняя возня только усилит его возбуждение, Кейдре лежала неподвижно, боясь шелохнуться. Ее мучили отчаяние и стыд. Если бы ей хватило силы использовать желание норманна овладеть ею, чтобы добиться своего… Но об этом не стоило даже мечтать. Она слаба, она отвратительно слаба перед его чарами и его красотой…
Кейдре чувствовала, что его скованное напряжением тело постепенно расслабляется, но первая же попытка откатиться в сторону заставила Рольфа снова прижать ее к себе. Стиснув зубы, девушка замерла в ожидании новой вспышки страсти.
Но ее так и не последовало. Рольф уткнулся носом ей в щеку и задышал глубоко и ровно. Вот так дела! Неужели он заснул? Кейдре и прежде поражала способность мужчин спать в самых невероятных ситуациях — а Рольф вдобавок накачался вином по самые уши.
Хотя в этот момент норманн впервые показался ей похожим на человека, Кейдре тут же выругала себя за эти предательские мысли.
Нечего ей разлеживаться. Рольф спит, как младенец, Гай терпеливо ждет внизу — значит, она вольна распоряжаться собой по своему усмотрению.
С замирающим сердцем девушка выбралась из-под обмякшего тела норманна, неслышно подбежала к двери и поплотнее закрыла ее. Если Алис действительно слышит, что тут творится, пусть воображает себе все самое худшее. Свобода Моркара дороже во много раз!
Глава 21
Алис металась по своей комнате, полная ярости и негодования — ее жениху так приспичило затащить в постель проклятую девку, что он не постеснялся даже невесты, находившейся в соседней спальне! Из груди Алис рвался отчаянный звериный вой. Ах, с каким наслаждением она собственноручно прикончила бы Кейдре, имевшую наглость выставить ее дурой на глазах у всего замка!
В конце концов Алис, не выдержав, метнулась в коридор, но тут же оробела. Она во что бы то ни стало должна завтра выйти замуж за Рольфа! Но как набраться отваги и без разрешения войти в его спальню? Как потребовать от него соблюдения приличий? Вдруг это разозлит его настолько, что он отменит свадьбу? Ах как ей не хватало власти над этими людьми!
Но ведь ее власть над Рольфом распространяется настолько, насколько он желает упрочить свое положение в Эльфгаре, и рано или поздно Алис все равно придется выяснить, как далеки эти границы.
Она решительно взглянула на плотно закрытую дверь. Оттуда больше не доносилось ни звука. Алис вдруг всполошилась: ее сестрица, чего доброго, могла отравить жениха каким-нибудь колдовским зельем!
Не в силах больше ждать, Алис ворвалась в спальню и опешила от неожиданности, услышав громкий храп.
В тот же миг Кейдре, охнув, отскочила от раскрытого сундука.
— Что ты делаешь? — поинтересовалась Алис, не отрывая глаз от спящего. Рольф был полностью одет; стало быть, они не совокуплялись у нее под боком, как похотливые животные. Алис даже стало немного обидно, но через секунду тревога вспыхнула с новой силой: — Ты его отравила?
— Нет, что за глупости! — Кейдре уже овладела собой и аккуратно закрыла сундук. — Просто он напился и заснул, а я ищу одеяло, чтобы укрыть его.
— Ты, бесстыжая лживая шлюха, убирайся вон отсюда! Я и без тебя знаю, зачем ты сюда явилась! — В ярости Алис не заметила, что из глаз у нее брызнули злые слезы. — Ты пришла предложить себя — в обмен на свободу Моркара!
— Это неправда! — горячо возразила Кейдре. — Я пришла потребовать от него, чтобы он отменил свой приказ Гаю ходить за мной по пятам. Алис… — Она поколебалась и вполголоса добавила: — Мы должны помочь брату!
— Дура несчастная! — Алис кинулась к двери и закричала; Давай, скорее сюда! Эта ведьма отравила нашего лорда!
Кейдре словно окаменела — она не верила своим ушам.
Гай мгновенно явился на зов, и вид его не предвещал ничего хорошего; следом за ним прибежали еще двое рыцарей и Ательстан — все они сгрудились вокруг кровати.
— При чем здесь я? — возмутилась Кейдре. — Он сам напился!
Гай осторожно потряс хозяина.
— Это она его отравила своим ведьмовским пойлом! — не унималась Алис. — Я приказываю вам сию же минуту кинуть ее в темницу заодно с братом — они оба изменники!
Не на шутку перепугавшись, Гай стал трясти своего предводителя что было сил.
Наконец тот, застонав, кое-как уселся на кровати и с трудом разлепил тяжелые веки.
— Что случилось? — неуверенно спросил он.
— Милорд, как вы себя чувствуете? Вас не отравили? — В голосе Гая слышалась неподдельная тревога.
Рольф долго разглядывал своего друга, пока не сообразил, чего от него хотят. Наконец он расхохотался и повалился на спину, бормоча:
— Да никто меня не травил! Меня заколдовали, Гай, заколдовали… А теперь пошли все вон!
— Похоже, он действительно пьян, — смущенно признался Гай. — Впервые вижу его в таком состоянии!
— За ужином милорд на моих глазах выпил добрых две пинты вина, — сказал Ательстан. — А потом я слышал, как он велел служанке принести вино к нему в комнату — и не один мех, а два. Что ж, пусть проспится, не будем ему мешать.
— Я всего лишь пыталась оградить милорда от опасности! — затараторила Алис, покраснев под тяжелым взором старого слуги. — А что, по-вашему, я должна была подумать, когда застала его в таком состоянии в компании этой ведьмы, шарившей в сундуках?
— Что вы искали здесь, барышня? — сурово спросил Гай у Кейдре.
— Одеяло, — невозмутимо отвечала она, пожав плечами. — Вы же видите, он повалился спать в чем был, а у нас на побережье ночи бывают очень холодными!
— Я сама за ним присмотрю! — прошипела Алис. — А ты убирайся прочь и держись от него подальше!
Теперь, когда план провалился, Кейдре мало волновали эти нападки. Что ж, впереди у нее еще не одна ночь…
Его разбудили ослепительные солнечные лучи. Как только он пришел в себя, череп пронзила острая боль, как будто ему дали камнем по затылку.
С трудом подавив желание повалиться обратно в постель, Рольф приподнялся и сел.
Да, прошлой ночью он явно хватил лишку, а сегодня… сегодня день его свадьбы.
Снова застонав, он сжал в ладонях пульсировавшие виски. Ему вспомнилось все, что было вчера, — или почти все. Еще за обедом он выпил немало, чувствуя мрачное удовлетворение от своей победы над Моркаром. После напряженной схватки вино подействовало на него особенно сильно, но почему-то не помогло поднять настроение, хотя Вильгельм обещал отдать ему Дарем за головы Эдвина и Моркара.
Но сдержит ли король свое обещание? Угрюмо опустошая кубок за кубком, Рольф думал о том, что Моркар оказался достойным противником. Он всегда уважал обоих братьев за их отвагу и благородство — но никогда им не доверял.
Снова и снова вспоминая давешний поединок, Рольф все больше мрачнел. Кейдре не скрывала, что любит своего брата и ради него готова пойти на все — даже на измену, а он защищает ее вместо того, чтобы подвергнуть заслуженному наказанию. Норманн всегда мыслил прямо и не признавал никаких оправданий. Что же теперь заставило его отойти от обычных правил? Если так пойдет дальше, он и глазом моргнуть не успеет, как станет посмешищем в глазах своих солдат, а то и сам опустится до измены, и это из-за какой-то бабы!
Все, хватит, пора взять себя в руки и поставить гордячку на место. Она наверняка скоро даст ему очередной повод, и уж тогда ей придется расплатиться сполна!
Норманн менялся на глазах, и Алис не знала, как ему угодить. Не спуская с него преданного взгляда, то и дело подливая вина в кубок, она старалась вроде бы невзначай задеть его то рукой, то грудью. Однако его это только раздражало, и чем дальше, тем больше.
Черт побери, ну почему он вынужден брать в жены эту настырную пигалицу вместо рыжеволосой красавицы, сидевшей на дальнем краю стола!
Когда на дворе уже была глубокая ночь, Рольф наконец решил раздеться и лечь спать; и тут Кейдре вдруг снова возникла у его дверей, как будто услыхала самые сокровенные мысли! Угрюмое настроение и недовольство собой развеялись без следа, ночь превратилась в настоящий праздник. Наконец-то она откликнулась на его немые мольбы! В пьяном восторге он даже поверил, что Кейдре готова облегчить муки не только его души, но и тела!
Все, что случилось потом, припоминалось ему довольно смутно.
Они поцеловались. Да, он поцеловал ее, и щеки ее загорелись жарким пламенем. А дальше? Кажется, они лежали на кровати, и он ее обнимал… Удалось ли ему овладеть этой рыжеволосой? Вряд ли — иначе он наверняка бы вспомнил, как это было!
Громкий стук в дверь заставил Рольфа вернуться к действительности. В дверях появился Ательстан — до отвращения румяный и свежий. От него так и несло их проклятой овсянкой.
— Проваливай! — рявкнул де Варенн. — Я сказал, пошел прочь!
— Доброе утро, милорд! — как ни в чем не бывало отвечал Ательстан. — Отличный выдался денек, не правда ли?
— Откуда мне знать, — мрачно пробормотал Рольф.
— Но ведь на сегодня назначена ваша свадьба! — Ательстан поставил на сундук кувшин со свежей водой. — Вы и так почти проспали. Через час начнется церемония; вам нужно привести себя в порядок и явиться в часовню!
— Через час? — Рольф застонал от нового приступа головной боли. — О нет, только не это!
В конце концов Алис, не выдержав, метнулась в коридор, но тут же оробела. Она во что бы то ни стало должна завтра выйти замуж за Рольфа! Но как набраться отваги и без разрешения войти в его спальню? Как потребовать от него соблюдения приличий? Вдруг это разозлит его настолько, что он отменит свадьбу? Ах как ей не хватало власти над этими людьми!
Но ведь ее власть над Рольфом распространяется настолько, насколько он желает упрочить свое положение в Эльфгаре, и рано или поздно Алис все равно придется выяснить, как далеки эти границы.
Она решительно взглянула на плотно закрытую дверь. Оттуда больше не доносилось ни звука. Алис вдруг всполошилась: ее сестрица, чего доброго, могла отравить жениха каким-нибудь колдовским зельем!
Не в силах больше ждать, Алис ворвалась в спальню и опешила от неожиданности, услышав громкий храп.
В тот же миг Кейдре, охнув, отскочила от раскрытого сундука.
— Что ты делаешь? — поинтересовалась Алис, не отрывая глаз от спящего. Рольф был полностью одет; стало быть, они не совокуплялись у нее под боком, как похотливые животные. Алис даже стало немного обидно, но через секунду тревога вспыхнула с новой силой: — Ты его отравила?
— Нет, что за глупости! — Кейдре уже овладела собой и аккуратно закрыла сундук. — Просто он напился и заснул, а я ищу одеяло, чтобы укрыть его.
— Ты, бесстыжая лживая шлюха, убирайся вон отсюда! Я и без тебя знаю, зачем ты сюда явилась! — В ярости Алис не заметила, что из глаз у нее брызнули злые слезы. — Ты пришла предложить себя — в обмен на свободу Моркара!
— Это неправда! — горячо возразила Кейдре. — Я пришла потребовать от него, чтобы он отменил свой приказ Гаю ходить за мной по пятам. Алис… — Она поколебалась и вполголоса добавила: — Мы должны помочь брату!
— Дура несчастная! — Алис кинулась к двери и закричала; Давай, скорее сюда! Эта ведьма отравила нашего лорда!
Кейдре словно окаменела — она не верила своим ушам.
Гай мгновенно явился на зов, и вид его не предвещал ничего хорошего; следом за ним прибежали еще двое рыцарей и Ательстан — все они сгрудились вокруг кровати.
— При чем здесь я? — возмутилась Кейдре. — Он сам напился!
Гай осторожно потряс хозяина.
— Это она его отравила своим ведьмовским пойлом! — не унималась Алис. — Я приказываю вам сию же минуту кинуть ее в темницу заодно с братом — они оба изменники!
Не на шутку перепугавшись, Гай стал трясти своего предводителя что было сил.
Наконец тот, застонав, кое-как уселся на кровати и с трудом разлепил тяжелые веки.
— Что случилось? — неуверенно спросил он.
— Милорд, как вы себя чувствуете? Вас не отравили? — В голосе Гая слышалась неподдельная тревога.
Рольф долго разглядывал своего друга, пока не сообразил, чего от него хотят. Наконец он расхохотался и повалился на спину, бормоча:
— Да никто меня не травил! Меня заколдовали, Гай, заколдовали… А теперь пошли все вон!
— Похоже, он действительно пьян, — смущенно признался Гай. — Впервые вижу его в таком состоянии!
— За ужином милорд на моих глазах выпил добрых две пинты вина, — сказал Ательстан. — А потом я слышал, как он велел служанке принести вино к нему в комнату — и не один мех, а два. Что ж, пусть проспится, не будем ему мешать.
— Я всего лишь пыталась оградить милорда от опасности! — затараторила Алис, покраснев под тяжелым взором старого слуги. — А что, по-вашему, я должна была подумать, когда застала его в таком состоянии в компании этой ведьмы, шарившей в сундуках?
— Что вы искали здесь, барышня? — сурово спросил Гай у Кейдре.
— Одеяло, — невозмутимо отвечала она, пожав плечами. — Вы же видите, он повалился спать в чем был, а у нас на побережье ночи бывают очень холодными!
— Я сама за ним присмотрю! — прошипела Алис. — А ты убирайся прочь и держись от него подальше!
Теперь, когда план провалился, Кейдре мало волновали эти нападки. Что ж, впереди у нее еще не одна ночь…
Его разбудили ослепительные солнечные лучи. Как только он пришел в себя, череп пронзила острая боль, как будто ему дали камнем по затылку.
С трудом подавив желание повалиться обратно в постель, Рольф приподнялся и сел.
Да, прошлой ночью он явно хватил лишку, а сегодня… сегодня день его свадьбы.
Снова застонав, он сжал в ладонях пульсировавшие виски. Ему вспомнилось все, что было вчера, — или почти все. Еще за обедом он выпил немало, чувствуя мрачное удовлетворение от своей победы над Моркаром. После напряженной схватки вино подействовало на него особенно сильно, но почему-то не помогло поднять настроение, хотя Вильгельм обещал отдать ему Дарем за головы Эдвина и Моркара.
Но сдержит ли король свое обещание? Угрюмо опустошая кубок за кубком, Рольф думал о том, что Моркар оказался достойным противником. Он всегда уважал обоих братьев за их отвагу и благородство — но никогда им не доверял.
Снова и снова вспоминая давешний поединок, Рольф все больше мрачнел. Кейдре не скрывала, что любит своего брата и ради него готова пойти на все — даже на измену, а он защищает ее вместо того, чтобы подвергнуть заслуженному наказанию. Норманн всегда мыслил прямо и не признавал никаких оправданий. Что же теперь заставило его отойти от обычных правил? Если так пойдет дальше, он и глазом моргнуть не успеет, как станет посмешищем в глазах своих солдат, а то и сам опустится до измены, и это из-за какой-то бабы!
Все, хватит, пора взять себя в руки и поставить гордячку на место. Она наверняка скоро даст ему очередной повод, и уж тогда ей придется расплатиться сполна!
Норманн менялся на глазах, и Алис не знала, как ему угодить. Не спуская с него преданного взгляда, то и дело подливая вина в кубок, она старалась вроде бы невзначай задеть его то рукой, то грудью. Однако его это только раздражало, и чем дальше, тем больше.
Черт побери, ну почему он вынужден брать в жены эту настырную пигалицу вместо рыжеволосой красавицы, сидевшей на дальнем краю стола!
Когда на дворе уже была глубокая ночь, Рольф наконец решил раздеться и лечь спать; и тут Кейдре вдруг снова возникла у его дверей, как будто услыхала самые сокровенные мысли! Угрюмое настроение и недовольство собой развеялись без следа, ночь превратилась в настоящий праздник. Наконец-то она откликнулась на его немые мольбы! В пьяном восторге он даже поверил, что Кейдре готова облегчить муки не только его души, но и тела!
Все, что случилось потом, припоминалось ему довольно смутно.
Они поцеловались. Да, он поцеловал ее, и щеки ее загорелись жарким пламенем. А дальше? Кажется, они лежали на кровати, и он ее обнимал… Удалось ли ему овладеть этой рыжеволосой? Вряд ли — иначе он наверняка бы вспомнил, как это было!
Громкий стук в дверь заставил Рольфа вернуться к действительности. В дверях появился Ательстан — до отвращения румяный и свежий. От него так и несло их проклятой овсянкой.
— Проваливай! — рявкнул де Варенн. — Я сказал, пошел прочь!
— Доброе утро, милорд! — как ни в чем не бывало отвечал Ательстан. — Отличный выдался денек, не правда ли?
— Откуда мне знать, — мрачно пробормотал Рольф.
— Но ведь на сегодня назначена ваша свадьба! — Ательстан поставил на сундук кувшин со свежей водой. — Вы и так почти проспали. Через час начнется церемония; вам нужно привести себя в порядок и явиться в часовню!
— Через час? — Рольф застонал от нового приступа головной боли. — О нет, только не это!
Глава 22
На первый взгляд все получалось очень просто: в замке еще несколько дней назад начались приготовления к свадьбе, и в поварню прислали два десятка помощников, окончательно превративших ее в сумасшедший дом. По обычаю на свадьбе у хозяина замка веселились не только аристократы, но и простой люд, а значит, нужно было заготовить несметное количество хлеба, жаркого и эля — тем более что ни у кого из челяди не было желания опозориться перед новым лордом.
С самого утра Кейдре не находила себе места от нетерпения и тревоги. Конечно, это объяснялось исключительно ее волнением перед тем, что предстояло сделать. Она уже слышала краем уха, что норманн собирается переправить Мор-кара в Йорк сразу после свадьбы, и не хотела терять времени даром, благо обстановка праздничной неразберихи, воцарившейся в замке, была ей на руку. Она почти не сомневалась в успехе, и все же при мысли о наказании в случае провала девушку всякий раз охватывала нервная дрожь. Вряд ли стоило рассчитывать на то, что терпение норманна безгранично и он опять позволит ей выйти сухой из воды.
Пожалуй, лучше всего вообще выбросить из головы эти мысли, решила она, подходя к Тедди, который с корзинкой в руке направлялся к заднему двору, где находился вход в подземелья.
— Это для часового?
— Да, — пропыхтел на бегу паренек. — Черт, ну и выдерут меня, если я не обернусь вовремя и цыплята на вертеле подгорят!
— Так давай я отнесу! — предложила Кейдре.
Тедди окинул ее смышленым взглядом, но не подал виду, что о чем-то догадался.
— Вот спасибо! — Всучив ей обед для стражника, он помчался назад поворачивать вертел.
Кейдре не сомневалась, что мальчишка все понял, как не сомневалась и в том, что в случае неудачи он прикинется дурачком, а она возьмет на себя всю вину. Разумеется, она выдаст себя, если собственноручно принесет часовому еду, но у нее не хватило бы совести заставить сделать это кого-то другого. Итак, в ее распоряжение попали хлеб с сыром и эль. Не стоило повторять прежнюю уловку, но Кейдре позаботилась об этом заранее; она поставила свою ношу на землю и вытащила из складок юбки мягкий овечий сыр, сваренный с травами. Стараясь не думать о том, что заодно с ней могут наказать и Тедди, она вложила между ломтями хлеба свой сыр и поспешила на задний двор.
Сыр, приготовленный ею, наверняка обеспечит часовому несколько чрезвычайно хлопотливых часов.
Темница представляла собой зловонную яму, выкопанную в незапамятные времена под фундаментом замка. Много лет назад, еще в детстве, Кейдре довелось побывать в этом месте, и она не забудет этого никогда.
Девушка чуть не задохнулась, оказавшись в полной темноте, среди шороха крысиных лапок и чего-то холодного, липкого, заставлявшего скользить босые ступни. Братья давно подбивали ее испытать свою храбрость, и в конце концов малышка поддалась на их уговоры, но пожалела об этом в ту же секунду, как только оказалась в этом ужасном месте.
— Мы сейчас закроем люк, чтобы все было как взаправду! — крикнул снаружи Моркар.
— О нет! — заверещала Кейдре. Однако было слишком поздно — каменная крышка с гулким стуком захлопнулась, отрезав ее от остального мира.
Она сама не знала, что с ней случилось, отчего ей вдруг стало нечем дышать, а стены словно надвинулись со всех сторон, грозя задавить своей тяжестью. Она визжала от ужаса, в припадке безумия царапала стены ногтями, не желая быть похороненной заживо…
Слава Богу, Эду хватило ума сразу же открыть люк и вытащить сестренку из ямы — Кейдре билась в истерике и поняла, что происходит, только оказавшись снова под ярким солнцем. После этого ее никогда не привлекали вылазки братьев в окрестные пещеры. Она до сего дня избегала даже близко подходить к этой жуткой дыре, но теперь ее вынудила к этому мрачная прихоть судьбы, заточившей Моркара, второго сына владетельного эрла, в его же собственное подземелье. Кейдре следовало немедленно позаботится о том, чтобы исправить все это как можно скорее. Часовой — патлатый детина — смерил ее недружелюбным взглядом, когда она молча поставила перед ним поднос с едой.
— Не желаю я травиться ведьминым пойлом! — пробурчал солдат.
— Вот и отлично. — Кейдре забрала поднос и повернулась, собираясь уйти.
— Стой! Ты ничего сюда не подмешала?
— Я похожа на дуру? Мне уже повезло один раз, и лорд меня простил. Кто же станет испытывать судьбу дважды? Послушай, если хочешь, я могу попробовать все сама!
— Валяй!
Кейдре спокойно отпила эля и съела немного сыра и хлеба: от маленького кусочка сыра с ней все равно ничего не могло случиться, зато часовой мигом успокоился и жадно набросился на еду.
Дальше главным было не мешкать — процессия вот-вот отправится в часовню, и ее отсутствие наверняка вызовет подозрение. Кейдре с мрачной решимостью подхватила подол юбки и поспешила во внутренний двор. Она нарочно нарядилась в этот день в черное — пусть не думают, что свадьба доставляет ей радость.
Тем временем норманны и крестьяне уже выстроились вдоль улицы, ведущей через всю деревню к небольшой каменной часовне на околице. Кейдре поспешила занять свое место рядом с Ательстаном. В толпе односельчане нетерпеливо переговаривались в предвкушении праздника и обильного угощения.
— Идут, идут! — закричал кто-то.
Кейдре нехотя подняла глаза.
Первой появилась Алис верхом на чистокровном скакуне, которого вели под уздцы Гай и Бельтайн. Невеста была одета в роскошное белое платье, расшитое жемчугом. Кейдре знала, что сестра усадила всех горничных за шитье в тот самый день, когда в замке появился норманн. Убранная золотой бахромой прозрачная кружевная вуаль не могла скрыть от любопытных глаз, что невеста счастливо улыбается. Во всем остальном Алис выглядела именно так, как должна выглядеть новобрачная, будущая хозяйка Эльфгара.
А потом Кейдре увидала его, и у нее захватило дух.
Рольф как влитой сидел на своем огромном сером жеребце. По случаю торжества коню в гриву и в хвост заплели ленты, а на спину накинули голубую попону с золотой бахромой. Придерживаемый железной рукой хозяина, великолепный конь нетерпеливо приплясывал, двигаясь медленно и чинно.
Рольф также выбрал для своего наряда голубой цвет и выглядел в нем, как юный языческий бог. На широких плечах его развевался тяжелый плащ из алого бархата с золотым шитьем, ножны меча переливались рубинами, сапфирами и топазами. Правая рука рыцаря небрежно лежала на рукояти меча, и всем было видно золотое кольцо с огромной черной жемчужиной. На темно-алых панталонах выделялись синие подвязки, а золотые рыцарские шпоры сверкали на солнце.
Норманн сидел на коне прямо и не улыбался. Кейдре не сразу сообразила, что так и ест его глазами, а затем подумала, что во всем виновата ее ненависть к этому человеку. Она ненавидела его и за то, что он, захватив Эльфгар, женится на ее сестре, и за то, что не дает ей покоя со своей похотью, и за то, что он так дьявольски красив.
Проезжая мимо, Рольф разыскал ее глазами в толпе. Кейдре очень надеялась, что всем своим видом ясно выражает скопившуюся в ней ненависть. Вот если бы еще сердце не разрывалось от тоски…
Как всегда в таких случаях, все закончилось до обидного быстро. Молодожены вышли из часовни рука об руку, и толпа ревела от восторга, кидая в них пригоршни риса. Теперь они были мужем и женой, лордом и леди Эльфгар.
С самого утра Кейдре не находила себе места от нетерпения и тревоги. Конечно, это объяснялось исключительно ее волнением перед тем, что предстояло сделать. Она уже слышала краем уха, что норманн собирается переправить Мор-кара в Йорк сразу после свадьбы, и не хотела терять времени даром, благо обстановка праздничной неразберихи, воцарившейся в замке, была ей на руку. Она почти не сомневалась в успехе, и все же при мысли о наказании в случае провала девушку всякий раз охватывала нервная дрожь. Вряд ли стоило рассчитывать на то, что терпение норманна безгранично и он опять позволит ей выйти сухой из воды.
Пожалуй, лучше всего вообще выбросить из головы эти мысли, решила она, подходя к Тедди, который с корзинкой в руке направлялся к заднему двору, где находился вход в подземелья.
— Это для часового?
— Да, — пропыхтел на бегу паренек. — Черт, ну и выдерут меня, если я не обернусь вовремя и цыплята на вертеле подгорят!
— Так давай я отнесу! — предложила Кейдре.
Тедди окинул ее смышленым взглядом, но не подал виду, что о чем-то догадался.
— Вот спасибо! — Всучив ей обед для стражника, он помчался назад поворачивать вертел.
Кейдре не сомневалась, что мальчишка все понял, как не сомневалась и в том, что в случае неудачи он прикинется дурачком, а она возьмет на себя всю вину. Разумеется, она выдаст себя, если собственноручно принесет часовому еду, но у нее не хватило бы совести заставить сделать это кого-то другого. Итак, в ее распоряжение попали хлеб с сыром и эль. Не стоило повторять прежнюю уловку, но Кейдре позаботилась об этом заранее; она поставила свою ношу на землю и вытащила из складок юбки мягкий овечий сыр, сваренный с травами. Стараясь не думать о том, что заодно с ней могут наказать и Тедди, она вложила между ломтями хлеба свой сыр и поспешила на задний двор.
Сыр, приготовленный ею, наверняка обеспечит часовому несколько чрезвычайно хлопотливых часов.
Темница представляла собой зловонную яму, выкопанную в незапамятные времена под фундаментом замка. Много лет назад, еще в детстве, Кейдре довелось побывать в этом месте, и она не забудет этого никогда.
Девушка чуть не задохнулась, оказавшись в полной темноте, среди шороха крысиных лапок и чего-то холодного, липкого, заставлявшего скользить босые ступни. Братья давно подбивали ее испытать свою храбрость, и в конце концов малышка поддалась на их уговоры, но пожалела об этом в ту же секунду, как только оказалась в этом ужасном месте.
— Мы сейчас закроем люк, чтобы все было как взаправду! — крикнул снаружи Моркар.
— О нет! — заверещала Кейдре. Однако было слишком поздно — каменная крышка с гулким стуком захлопнулась, отрезав ее от остального мира.
Она сама не знала, что с ней случилось, отчего ей вдруг стало нечем дышать, а стены словно надвинулись со всех сторон, грозя задавить своей тяжестью. Она визжала от ужаса, в припадке безумия царапала стены ногтями, не желая быть похороненной заживо…
Слава Богу, Эду хватило ума сразу же открыть люк и вытащить сестренку из ямы — Кейдре билась в истерике и поняла, что происходит, только оказавшись снова под ярким солнцем. После этого ее никогда не привлекали вылазки братьев в окрестные пещеры. Она до сего дня избегала даже близко подходить к этой жуткой дыре, но теперь ее вынудила к этому мрачная прихоть судьбы, заточившей Моркара, второго сына владетельного эрла, в его же собственное подземелье. Кейдре следовало немедленно позаботится о том, чтобы исправить все это как можно скорее. Часовой — патлатый детина — смерил ее недружелюбным взглядом, когда она молча поставила перед ним поднос с едой.
— Не желаю я травиться ведьминым пойлом! — пробурчал солдат.
— Вот и отлично. — Кейдре забрала поднос и повернулась, собираясь уйти.
— Стой! Ты ничего сюда не подмешала?
— Я похожа на дуру? Мне уже повезло один раз, и лорд меня простил. Кто же станет испытывать судьбу дважды? Послушай, если хочешь, я могу попробовать все сама!
— Валяй!
Кейдре спокойно отпила эля и съела немного сыра и хлеба: от маленького кусочка сыра с ней все равно ничего не могло случиться, зато часовой мигом успокоился и жадно набросился на еду.
Дальше главным было не мешкать — процессия вот-вот отправится в часовню, и ее отсутствие наверняка вызовет подозрение. Кейдре с мрачной решимостью подхватила подол юбки и поспешила во внутренний двор. Она нарочно нарядилась в этот день в черное — пусть не думают, что свадьба доставляет ей радость.
Тем временем норманны и крестьяне уже выстроились вдоль улицы, ведущей через всю деревню к небольшой каменной часовне на околице. Кейдре поспешила занять свое место рядом с Ательстаном. В толпе односельчане нетерпеливо переговаривались в предвкушении праздника и обильного угощения.
— Идут, идут! — закричал кто-то.
Кейдре нехотя подняла глаза.
Первой появилась Алис верхом на чистокровном скакуне, которого вели под уздцы Гай и Бельтайн. Невеста была одета в роскошное белое платье, расшитое жемчугом. Кейдре знала, что сестра усадила всех горничных за шитье в тот самый день, когда в замке появился норманн. Убранная золотой бахромой прозрачная кружевная вуаль не могла скрыть от любопытных глаз, что невеста счастливо улыбается. Во всем остальном Алис выглядела именно так, как должна выглядеть новобрачная, будущая хозяйка Эльфгара.
А потом Кейдре увидала его, и у нее захватило дух.
Рольф как влитой сидел на своем огромном сером жеребце. По случаю торжества коню в гриву и в хвост заплели ленты, а на спину накинули голубую попону с золотой бахромой. Придерживаемый железной рукой хозяина, великолепный конь нетерпеливо приплясывал, двигаясь медленно и чинно.
Рольф также выбрал для своего наряда голубой цвет и выглядел в нем, как юный языческий бог. На широких плечах его развевался тяжелый плащ из алого бархата с золотым шитьем, ножны меча переливались рубинами, сапфирами и топазами. Правая рука рыцаря небрежно лежала на рукояти меча, и всем было видно золотое кольцо с огромной черной жемчужиной. На темно-алых панталонах выделялись синие подвязки, а золотые рыцарские шпоры сверкали на солнце.
Норманн сидел на коне прямо и не улыбался. Кейдре не сразу сообразила, что так и ест его глазами, а затем подумала, что во всем виновата ее ненависть к этому человеку. Она ненавидела его и за то, что он, захватив Эльфгар, женится на ее сестре, и за то, что не дает ей покоя со своей похотью, и за то, что он так дьявольски красив.
Проезжая мимо, Рольф разыскал ее глазами в толпе. Кейдре очень надеялась, что всем своим видом ясно выражает скопившуюся в ней ненависть. Вот если бы еще сердце не разрывалось от тоски…
Как всегда в таких случаях, все закончилось до обидного быстро. Молодожены вышли из часовни рука об руку, и толпа ревела от восторга, кидая в них пригоршни риса. Теперь они были мужем и женой, лордом и леди Эльфгар.
Глава 23
В суматохе Кейдре без труда удалось скрыться. И теперь она затаилась на заднем дворе в ожидании своего часа. В роще ниже по склону холма уже была привязана смирная гнедая кобылка. Как только часовой опрометью метнулся в кусты, снимая на бегу штаны, Кейдре кинулась отодвигать засов на тяжелой каменной крышке люка.
Как и следовало ожидать, на заднем дворе никого не было — все торопились урвать свою долю угощения за праздничным столом, — поэтому девушка без помех откинула крышку и крикнула в темноту:
— Моркар, слышишь меня?
— Это ты, Кейдре? — Он неожиданно возник прямо под ней.
— Скорей, у нас мало времени.
Как и следовало ожидать, на заднем дворе никого не было — все торопились урвать свою долю угощения за праздничным столом, — поэтому девушка без помех откинула крышку и крикнула в темноту:
— Моркар, слышишь меня?
— Это ты, Кейдре? — Он неожиданно возник прямо под ней.
— Скорей, у нас мало времени.