Эддингс Дэвид. Келльская пророчица (Маллореон - 5)

   - Удача дважды в руки не дается, моя дорогая Лизелль, - с некоторой напыщенностью произнес он.
   - Ты неисправим.
   - Думаю, ты имеешь право на этот вывод...
   Якорное отверстие обложено было промасленной мешковиной, которая отлично заглушала звяканье тяжелой цепи, фут за футом уходящей в темную воду. Гарион скорее даже не услышал, а почувствовал, как заостренные когти якоря коснулись каменистого дна.
   - Пора садиться в шлюпку, - сказал Креска. - Матросы спустят ее на воду, когда все мы будем на борту. - Он смущенно поглядел на Гариона и прибавил: Боюсь, что тебе и твоим друзьям придется грести, Гарион. Шлюпка слишком тяжела.
   - Не беспокойтесь, капитан.
   - Я плыву с вами - нужно же мне убедиться, что вы благополучно достигли берега.
   - Капитан, - заговорил Бельгарат, - когда мы высадимся на берег, отойдите в море и ждите нас. Мы просигналим, когда можно будет подойти и взять нас на борт.
   - Будет исполнено.
   - Если до завтрашнего утра вы так и не заметите сигнала, можете возвращаться в Перивор - это будет означать, что мы не плывем с вами.
   Лицо Крески помрачнело.
   - Неужели то, что предстоит вам там, на рифе, и впрямь настолько опасно?
   - Думаю, даже немного опаснее, - пошутил Шелк. - Но мы изо всех сил стараемся не думать об этом.
   Жутковато было плыть по этой маслянистой черной воде - каждый взмах весла рвал в клочки серый густой туман, но их тут же уносило прочь на гребнях грозных волн, и Гариону вдруг вспомнилась другая туманная ночь - ночь в Стисс-Торе, когда они пересекали Змеиную реку, и их одноглазый проводник, наемный убийца Исас, ведомый лишь безошибочным чутьем, помог им перебраться на другой берег. Гарион даже не знал, что с ним сталось...
   После каждых десяти гребков капитан Креска, стоявший на носу и держащий руль, давал сигнал сушить весла и, склоняя голову к плечу, чутко вслушивался в шум прибоя.
   . - Еще пара сотен ярдов, - тихо сказал он. - Эй ты, - обратился он к матросу, измеряющему глубину при помощи лот-линя, - не прозевай! Я вовсе не хочу напороться на камни. Если обнаружишь мель, дай знать.
   - Есть, капитан.
   Шлюпка медленно скользила по черной воде к незримому берегу, откуда доносилось странноватое шуршание - это волны накатывались на берег, усыпанный галькой. Камушки перекатывались, когда волной их несло на берег, а затем, неудержимо влекомые назад, они печально шелестели, словно ненасытное море оплакивало тщетность своих усилий поглотить всю сушу и обратить весь мир в безбрежный океан, где волны, не чуя преград, могли бы вершить свой бесконечный путь вокруг земного шара.
   Густой туман на востоке уже начинал светлеть - над волнами, разбрасывающими вокруг мириады сверкающих брызг, занимался рассвет.
   - Еще сотня ярдов, - хрипло сообщил Креска.
   - Когда мы доберемся до берега, капитан, - сказал ему Бельгарат, прикажите матросам оставаться в лодке. Им все равно не позволят высадиться так что не стоит и пытаться. Мы оттолкнем шлюпку сразу же, как только покинем ее.
   Креска нервно сглотнул и кивнул.
   Гарион уже явственно различал шум прибоя и чуял запах водорослей - так всегда пахнет там, где море встречается с землей. И вдруг - Гарион даже не успел различить в тумане линии берега - волнение улеглось и темная поверхность моря стала гладкой, словно стекло.
   - Как предусмотрительно и мило, - заметил Шелк.
   - Ш-ш-ш! - Лизелль приложила пальчик к губам. - Я слушаю!
   Днище лодки прошелестело по гальке, Дарник выпрыгнул и вытащил ее нос на берег. Гарион с друзьями тоже покинули шлюпку и побрели по щиколотку в воде.
   - Увидимся завтра утром, капитан, - тихо сказал Гарион, прежде чем Тоф с силой оттолкнул шлюпку от берега. - Я надеюсь, - прибавил он.
   - Удачи тебе, Гарион, - сказал Креска. - Когда встретимся на борту, ты уж расскажи мне, что тут была за заварушка.
   - Возможно, мне захочется обо всем позабыть, - грустно произнес Гарион.
   - Вряд ли - ведь ты победишь, - донесся из тумана голос Крески.
   - Нравится мне этот человек, - сказал Шелк. - Бодряк и оптимист.
   - Давайте уйдем с открытого места, - сказал Бельгарат. - Что бы там ни говорил Гариону его приятель, туман этот мне отчаянно не нравится. Если бы мы схоронились за скалами, я почувствовал бы себя много лучше.
   Дарник и Тоф подхватили полотняные свертки с доспехами, Гарион и Закет обнажили мечи и направились прочь от галечного пляжа в глубь рифа. Скала, к которой они приблизились, казалась сложенной из крапчатого гранита, но формы двух ее вершин выглядели не вполне естественными. Гарион за свою жизнь достаточно повидал гранита и знал, что гранит со временем ветра обычно скругляют.
   - Странно, - пробормотал Дарник, ударяя носком мокрого ботинка по камню почти совершенной кубической формы.
   Он поставил наземь мешок с доспехами, вытащил нож и некоторое время кончиком его ковырял камень.
   - Это не гранит, - тихо произнес он. - Очень похоже на гранит, но этот камень много тверже. Это что-то другое.
   - Можно выяснить потом, - отмахнулся от кузнеца Бельдин. - Давай-ка побыстрее найдем убежище - на случай, если предчувствия на сей раз не обманывают Бельгарата. Как только вы укроетесь, я взлечу и сделаю пару кругов над горой.
   - Ты ровнешенько ничего не увидишь, - предсказал Шелк.
   - Зато, может, чего услышу...
   - Идемте туда! - Дарник указал своим молотом вперед. - Сдается мне, что увесистая глыба свалилась вниз со склона, - там, где она лежала, в горе осталось приличное углубление.
   - На первое время сойдет, - согласился Бельгарат. - Бельдин, когда станешь превращаться, действуй осторожно. Уверен, что Зандрамас высадилась одновременно с нами, а она может тебя услышать.
   - Не учи ученого, Бельгарат!
   Естественная ниша в склоне этой удивительной, ступенчатой горы оказалась достаточно велика, чтобы все могли в ней укрыться, и путешественники осторожно вошли в нее.
   - Славно, - сказал Шелк. - Почему бы здесь не перевести дух? Бельдин сейчас обернется чайкой и осмотрит остров. А я пойду на разведку и найду кратчайший путь к пещере.
   Будь осторожен, - напутствовал его Бельгарат.
   - Настанет день, когда ты позабудешь произнести эти слова, Бельгарат, и все деревья на свете в одночасье засохнут!
   Маленький человечек ужом выполз из ниши и исчез в тумане.
   - Ты и впрямь ему осточертел со своими предупреждениями, - сказал Бельдин.
   - Шелк - натура увлекающаяся. Его необходимо одергивать. Послушай, можно надеяться, что ты в течение ближайшего часа займешься делом?
   Бельдин тихо, но грязно выругался и белокрылой чайкой взвился в воздух.
   - Нрав твой и впрямь остался прежним, Старый Волк, - сказала Поледра.
   - А ты рассчитывала, что он изменится?
   - Не то чтобы всерьез, - ответила она, - но ведь надежда умирает последней...
   Невзирая на предчувствия Бельгарата, туман и не думал рассеиваться. Примерно спустя полчаса возвратился Бельдин.
   - Кто-то высадился на западном побережье, - доложил он. - Я их не видел, но слышал прекрасно. Ангараканцы вообще не умеют говорить вполголоса. Прости, Закет, но это сущая правда.
   - Если хочешь, могу издать императорский декрет, повелевающий моим подданным разговаривать только шепотом и строжайше наказать это и детям своим, и внукам, и даже правнукам.
   - Не стоит трудиться, Закет, - ухмыльнулся горбун. - Покуда среди моих противников остаются хотя бы немногие ангараканцы, я предпочел бы слышать, как они приближаются. А что, Хелдар еще не возвращался?
   - Пока нет, - ответил Гарион.
   - С чем он там возится? Эти каменные глыбы слишком велики, чтобы рассовать их по карманам.
   Как раз в этот момент наверху показалась голова Шелка, и он легко спрыгнул на камни.
   - Вы мне не поверите! - торжественно объявил он.
   - Может, и так, - кивнула Бархотка, - впрочем, сначала расскажи, а там увидим.
   - Эту гору явно выстроили люди или, по крайней мере, некто. Каменные ступени опоясывают гору наподобие террас, притом все они очень ровные и гладкие. Ступени ведут от подножия к самой вершине. Там - алтарь и огромный трон.
   - Так вот что все это значит! - воскликнул Бельдин, прищелкнув пальцами. Бельгарат, ты читал когда-нибудь Книгу Торака?
   - Начинал пару раз и бросал - мой древнеангараканский язык оставляет желать лучшего.
   - Ты умеешь говорить на древнеангараканском? - изумился Закет. - Здесь, в Маллорее, этот язык запрещен. Подозреваю теперь, что Торак кое-что переписал в книге и боялся, как бы кто-то не уличил его во лжи.
   - Я знал это задолго до того, как запрет вступил в силу. Но что именно он там изменил, Бельдин?
   - Помнишь этот отрывок в самом начале - ну, сразу после того напыщенного вздора? Торак заявляет, что он поднялся на высоты Корим, чтобы поспорить с Улом о сотворении мира?
   - Смутно.
   - Так или иначе, Ул не хотел ввязываться в это дело, а Торак повернулся к папочке задницей, сошел вниз, собрал ангараканцев и повел их в Корим. Там он объявил, какую судьбу им предназначает, затем, в духе ангараканских обычаев, все рухнули ниц, а поднявшись, принялись рвать друг друга на куски и приносить в жертву. В этом отрывке есть словцо "халагачак", что означает "храм" или что-то в этом роде. Я всегда считал, что Торак выражается фигурально, но оказывается, это не так. Эта вершина и есть храм. Алтарь на вершине вернейшее тому доказательство, а на этих террасах стояли ангараканцы, наблюдая за тем, как гролимы приносят жертвы их богу. Если я не ошибаюсь, именно здесь Торак и беседовал с отцом. И не важно, как ты относишься к Обожженному Лицу, но место это - одно из самых священных на земле.
   - Ты уже не один раз упомянул отца Торака, - Закет озадаченно заморгал, а я и не подозревал, что у богов есть отцы.
   - Разумеется, есть, - высокомерно заявила Сенедра. - И это всем известно.
   - А вот я не знал.
   - Отец богов - Ул, - будничным тоном произнесла она.
   - Но разве он не бог улгов?
   - Он не просто избран их богом, - сказал Бельгарат. - Горим с присущей ему эксцентричностью силой заставил Ула стать их богом.
   - Как можно силой заставить бога что-то сделать?
   - Осторожненько, - ответил Бельдин. - Очень, очень осторожно.
   - Я встречалась с Улом, - сразила его Сенедра. - И я ему понравилась.
   - Знаешь, временами она препротивная! - шеп нул Закет Гариону.
   - А, так ты заметил?
   - Тебе и не надо "меня любить, - тряхнула маленькая королева медными кудрями. - Пусть хоть все меня возненавидят! Покуда женщину любят боги, с нею все в полном порядке.
   И в сердце Гариона затеплилась робкая надежда. Сенедра способна шутить, значит, она не столь уж убеждена в том, что скорая кончина ее неминуема. Но тут же Гарион сильно занервничал и испытал страстное желание как можно скорее отнять у нее кинжал.
   - Удалось ли тебе в ходе твоих захватывающих исследований обнаружить вход в пещеру? - спросил Бельгарат у Шелка. - Я отчего-то полагал, что именно для этого ты рыскал в тумане.
   - Пещера? - переспросил Шелк. - А, это на северном склоне горы. Перед нею нечто вроде амфитеатра. Вход на самой середине склона. Я обнаружил это в первые же десять минут.
   Бельгарат захлопал ресницами.
   - Впрочем, это не в полном смысле пещера, - прибавил Шелк. - Может быть, внутри горы и есть пещера, но вход больше напоминает огромную дверь. По обеим сторонам ее колонны, а над притолокой - знакомая харя.
   - Торак?
   Сердце Гариона упало.
   - Собственной персоной.
   - Может быть, пора двигаться? - предложил Дарник. - Если Зандрамас уже на острове... - И он развел руками.
   - Ну и что с того? - поинтересовался Бельдин. Все дружно уставились на маленького уродливого горбуна.
   - Ведь Зандрамас не может войти в пещеру прежде нас, я правильно понял? спросил он у Цирадис.
   - Да, Бельдин, - ответила она. - Это запрещено.
   - Вот и прекрасно. Тогда мы подождем. Уверен, она вполне насладится предвкушением долгожданной встречи. Додумался кто-нибудь захватить с собой что-нибудь вкусненькое? Я могу стать чайкой, но сырая рыба мне не по вкусу.
   Глава 22
   Они прождали около часа, покуда Бельдин не решил, что Зандрамас уже доведена до белого каления. Гарион и Закет воспользовались отсрочкой и облачились в латы.
   - Теперь надо поглядеть, как там она, - наконец решил горбун.
   Со всей возможной осторожностью Бельдин обернулся чайкой и скрылся в тумане. Вскоре он возвратился, злобно хихикая.
   - Никогда не слыхивал, чтобы женщина употребляла такие выражения! - сказал он. - Даже тебя, Пол, она заткнула за пояс!
   - Что она делает? - спросил Бельгарат.
   - Стоит у входа в пещеру - ну, около двери или как там ее - в обществе сорока очаровательных гролимов. Именно столько их было.
   - Сорока? - воскликнул Гарион. Он повернулся к Цирадис. - Но ведь ты говорила, что числом мы должны совпасть!
   - Но разве ты не стоишь по крайней мере пятерых, Гарион? - просто спросила она.
   - Но...
   - Ты сказал "их было сорок"? - Бельгарат внимательно поглядел на брата.
   - Видишь ли, наша страдающая звездной оспой подруга пыталась пропихнуть нескольких гролимов в эту самую дверь, а вход что-то упорно загораживало. Уж не знаю, что тому виной: эта самая преграда или гнев Зандрамас, опыт которой не удался. В общем, на данный момент пятеро уже мертвы, а Зандрамас мечется перед входом, изобретая все новые ругательства. Кстати, у всех гролимов пурпурные подкладки внутри капюшонов.
   - Значит, все они колдуны, - бесстрастно произнесла Польгара.
   - Колдовство гролимов не такое уж могущественное, - презрительно буркнул Бельдин.
   - А ты заметил огоньки у нее под кожей? - спросил Гарион.
   - О да! Лицо ее напоминает полный светлячков летний лужок вечером. Я еще кое-что заприметил. Наш альбатрос тоже тут. Мы раскланялись, но поговорить было недосуг.
   - Что он тут делает? - подозрительно спросил Шелк.
   - Просто парит в небесах. Ты знаешь, какие они, альбатросы. Взмахнут крыльями раз в неделю - и то хорошо. А туман начинает понемногу рассеиваться. Почему бы нам просто не выстроиться на одной из ступеней террасы прямо перед этим амфитеатром и не подождать, покуда ветер разгонит голубую муть? Если из тумана вдруг появятся темные фигуры, это произведет на Зандрамас некоторое впечатление, не так ли?
   - Ты видел моего малыша? - трепещущим голоском пролепетала Сенедра.
   - Он вовсе уже не малыш, моя девочка. Он крепенький мальчонка с такими же светлыми кудряшками, как у нашего Эрионда. По выражению его мордашки я понял, что он не в восторге от своей компании. Если судить по первому впечатлению, то он, похоже, вырастет таким же буяном, как все в его семействе. Сдается мне, Гарион может спокойно сойти вниз, вручить ему Ривский меч, а нам всем останется сидеть и наблюдать, как он там со всеми разберется.
   - Я не намерен позволить ему убивать, прежде чем у него выпадет последний молочный зуб! - твердо заявил Гарион. - А кто-нибудь еще там есть?
   - Если супруга в свое время правдиво описала его, то с ними эрцгерцог Отрат. На голове у него дешевенькая корона и облачен он в какое-то поношенное королевское платье.
   - Этот - мой! - рыкнул Закет. - Прежде у меня просто не было возможности поговорить по душам с этим изменником!
   - Супруга его будет вашей вечной должницей, - хихикнул Бельдин. Возможно, она даже отважится совершить путешествие в Мал-Зэт, чтобы лично засвидетельствовать вам свое почтение, принести благодарность и кое-что еще. Она похотливая бабенка, Закет. Советую тебе как следует отдохнуть.
   - Сожалею, но ваш разговор более мне не интересен, - строго оборвала его Цирадис. - Время не ждет. Пора.
   - Все, что будет вашей душеньке угодно, моя радость, - ухмыльнулся Бельдин.
   Цирадис не выдержала и улыбнулась.
   И снова все принялись шутить и бравировать своей храбростью. Неумолимо приближался самый важный час в истории мироздания - и они словно старались позабыть о величайшей его важности.
   Шелк шел впереди, неслышно ступая ногами, обутыми в мягкие башмаки, по влажным камням. Гариону же и Закету приходилось передвигаться с величайшей осторожностью, чтобы то и дело не звякать доспехами. Каменные террасы достигали высоты около десяти футов каждая, но через равные интервалы вырубленные в камне лесенки вели с нижней террасы на следующую. Шелк вел их уже на третий уровень - тут гора принимала форму трехгранной пирамиды. Когда они дошли до северо-восточного угла, Шелк знаком приказал всем остановиться.
   - Сейчас надо вести себя особенно тихо, - прошептал он. - Мы всего в каких-нибудь ста ярдов от амфитеатра. Ведь не хотим же мы, чтобы какой-нибудь особенно чуткий гролим услышал нас?
   Они с превеликой осторожностью обогнули угол и медленно пошли вдоль северной стены пирамиды. Внезапно Шелк остановился и, подойдя к краю, пристально вгляделся в туман.
   - Амфитеатр представляет собой прямоугольное углубление в скале. Начинается оно у самого берега, а заканчивается у самого входа или как там его. Если поглядеть вниз, то террас прямо под нами, внизу, не видно. Это потому, что мы как раз над амфитеатром - всего в сотне ярдов или около того от Зандрамас.
   Гарион стал пристально всматриваться в туман, страстно желая единым усилием воли развеять эту серую пелену, чтобы взглянуть наконец прямо в лицо врага.
   - Спокойно! - почуял неладное Бельдин. - Все будет совсем скоро. Не порть ей столь долгожданного сюрприза!
   Из тумана послышались голоса - хриплые гортанные голоса гролимов. Но слов Гарион не разбирал - да ему этого и не надо было.
   Они ждали.
   К тому времени солнце уже поднялось из-за горизонта - сквозь мглистую пелену виден был бледный диск. В его лучах туман клубился и стремительно редел. Вот небо у них над головами прояснилось, и Гарион увидел ласковую голубизну. Но риф все еще окутывал толстый грязно-серый туман, а низко над восточным горизонтом клубились грозовые облака. Подсвеченные снизу солнцем, они мерцали зловещим оранжевым светом, словно небо внезапно объяло пламенем.
   - Недурные цвета, - пробормотал Сади и нервно переложил отравленный кинжал из одной руки в другую. Потом поставил на землю свой красный кожаный короб и раскрыл его. Достав оттуда глиняный кувшинчик, он осторожно отвинтил пробку и положил его набок.
   - На этом рифе наверняка водятся мыши, - сказал он, - а возможно, есть даже птичьи гнезда, а в них - яйца. Зит и ее малыши в случае чего не умрут тут голодной смертью.
   Наклонившись, он извлек из короба маленький мешочек и переложил его в карман.
   - Маленькая предосторожность, - шепотом объяснил он друзьям.
   Туман лежал внизу, словно серый океан, и на нем отчетливо вырисовывалась тень гигантской пирамиды. Гарион услыхал вдруг откуда-то сверху странный печальный крик. Он поднял голову. В небе на неподвижных крыльях парил альбатрос. Гарион снова стал всматриваться в туман, лежащий внизу, и рука его почти автоматически принялась стягивать кожаный чехол с рукояти Ривского меча. Шар слабо мерцал, но вовсе не голубым светом. Он зловеще алел, словно тучи на горизонте.
   - Вот подтверждение, Старый Волк, - сказала мужу Поледра. - Сардион тут, в пещере.
   Бельгарат, чьи серебряные волосы и борода тоже словно занялись огнем, проворчал что-то неразборчивое.
   Но вот туман внизу начал клубиться и волноваться - поверхность его теперь еще больше походила на океан, только штормовой. Туман этот стремительно редел. Гарион уже различал внизу неясные очертания фигур в черных одеждах.
   А туман уже превратился в легкое марево, тончайшую дымку...
   - Великая колдунья! - воскликнул кто-то из гролимов. - Глядите!
   Фигура в поблескивающем черном атласном балахоне с опущенным капюшоном резко обернулась - и Гарион взглянул прямо в лицо Зандрамас. Он не раз прежде слышал об огоньках у нее под кожей, но никакое описание не могло вполне подготовить к зрелищу, что теперь предстало его взору. Сверкающие точечки, испещрившие лицо Зандрамас, непрерывно перемещались под кожей. Тень чудовищной пирамиды скрывала ее черты, и Гарион, глядя на нее, вспомнил таинственные слова ашабских пророков о "всех звездах вселенной", чудом проникших в ее плоть.
   За своей спиной он услыхал, как судорожно вздохнула Сенедра. Он обернулся и увидел маленькую королеву. С лицом, перекошенным ненавистью, и кинжалом в руке она стремительно кинулась к ступеням, ведущим вниз, к амфитеатру. Польгара и Бархотка, несомненно, бывшие в курсе отчаянного ее плана, быстро скрутили и обезоружили Сенедру.
   Тут Поледра подошла к самому краю террасы.
   - Ну, наконец-то, Зандрамас, - зазвучал ее чистый и звучный голос.
   - Я терпеливо ждала, покуда ты присоединишься к своим друзьям, Поледра, насмешливо проговорила колдунья. - Я беспокоилась о тебе, боялась, что ты заблудишься. Теперь все позади, и нам дозволено начинать.
   - Как поздно вспомнила ты о дозволении, Зандрамас, - ответила Поледра, но, впрочем, не важно. Мы все, как и было предсказано, явились в назначенное место в назначенное время. Почему бы не покончить с пустыми разговорами и не войти в пещеру? Вселенная, должно быть, уже в нетерпении.
   - Еще не время, Поледра, - решительно сказала Зандрамас.
   - Как это утомительно, - вздохнула жена Бельгарата. - У тебя есть ужасный недостаток, Зандрамас. Даже если что-то явно не складывается, не выходит, ты упорно пытаешься прошибить стену лбом. Ты из кожи вон лезла, лишь бы только эта встреча не состоялась, но все втуне. Все твои старания лишь ускорили твою встречу с неизбежным. Не кажется ли тебе, что пора покончить с уловками?
   - Я так не считаю, Поледра. Поледра вздохнула.
   - Ну хорошо, Зандрамас, - безропотно согласилась она. - Как тебе будет угодно. - Она протянула руку, указав на Гариона. - Коль скоро ты упорствуешь, я призываю Дитя Света!
   Медленным и плавным движением Гарион потянулся к рукояти Ривского меча, пальцы его крепко сомкнулись на ней. Со злобным свистом лезвие выскользнуло из ножен, переливаясь голубым светом. Гариона объяло ледяное спокойствие. Сомнения и страхи отступили - как некогда в Хтол-Мишраке. Теперь он не был уже Гарионом - лицом к лицу с врагом стояло Дитя Света. Стиснув рукоять меча обеими руками, он медленно поднял пылающее лезвие над головой.
   - Вот что суждено тебе, Зандрамас! - прорычал он устрашающим голосом, даже не удивившись тому, что бессознательно заговорил старинным слогом.
   - Это еще не решено, Бельгарион, - вызывающе возразила Зандрамас. Подобной реакции можно было ожидать, и все-таки слишком уж уверенно звучал ее голос. Не так просто узнать, что кому суждено...
   Один ее повелительный жест - и гролимы, образовав нечто вроде фаланги, окружили свою жрицу и стали хором, нараспев произносить какие-то страшные заклинания на древнем языке.
   - Назад, Гарион! - резко воскликнула Польгара.
   Она, ее отец, мать и дядюшка Бельдин стремительно подались вперед, к самому краю террасы.
   Краем глаза Гарион увидел сперва мерцание, потом облако непроглядного мрака - и вдруг он ощутил, как постепенно на него накатывает волна темного ужаса.
   - Осторожней! - предупредил он друзей. - Кажется, она прибегает к помощи видений - помните, мы вчера об этом говорили?
   Тут он ощутил сильнейший толчок изнутри и услышал рев. Волна мрака, исходящая из воздетых вверх ладоней гролимов, окружавших Зандрамас, стала накатываться на него, но словно ударилась о невидимую преграду. Темные клочки рассыпались по всему амфитеатру, точно стая перепуганных мышей, стоило четверым волшебникам хором произнести одно-единственное слово. Несколько гролимов корчились на камнях, а остальные в ужасе отпрянули с побелевшими лицами.
   Бельдин злобно гоготал.
   - Ну что, крошка моя, хочешь еще разочек сыграть в игру? - дразнил он Зандрамас. - Ежели ты собиралась всласть порезвиться, то надобно было захватить с собой побольше гролимов. Ты так бездарно их тратишь, дорогая!
   - Не стоило бы тебе этого делать, - сказал брату Бельгарат.
   - Бьюсь об заклад, и ей тоже! Она слишком много о себе воображает, а насмешка быстренько сбивает спесь с зазнаек!
   Зандрамас с каменным лицом метнула в горбуна огненный шар, но Бельдин лишь отмахнулся от него, словно от надоедливой мошки.
   И Гарион вдруг все понял. И волна мрака, и огненный шар - все это были не более чем уловки, призванные отвлечь внимание от той темной тени, которую он краем глаза заметил в самом начале.
   Колдунья из Даршивы растянула губы в ледяной усмешке.
   - Гролимы - безделица. - Она передернула плечами. - Я просто испытывала тебя, мой маленький фигляр. Смейся, Бельдин. Мне нравится, когда мои враги умирают счастливыми.
   - Ты права, - радостно согласился Бельдин. - Улыбнись и сама, моя прелесть, и полюбуйся напоследок пейзажем. У тебя есть еще время, чтобы проститься с солнышком, ибо, сдается мне, тебе уже недолго осталось его видеть.
   - Неужели эти взаимные угрозы столь уж необходимы? - устало спросил Бельгарат.
   - Таков обычай, - ответил Бельдин. - Взаимные оскорбления - обычная прелюдия к весьма серьезным стычкам. И потом, она первая начала. - Он поглядел вниз - гролимы Зандрамас угрожающе двинулись вперед. - Ну, кажется, пора. Не сойти ли нам вниз и не приготовить сочное жаркое из гролимов? Что касается меня, я люблю, чтобы кусочки были мелкими.
   Он вытянул руку, прищелкнул пальцами - и в руке у него оказался кривой улгский нож.
   Предводительствуемые Гарионом, они направились прямиком к ступеням, ведущим вниз, и стали спускаться, а гролимы, вооружившись чем попало, рванулись к подножию лестницы.
   - Вон отсюда! - рявкнул Шелк на Бархотку, которая решительно присоединилась к ним, профессионально держа кинжал у бедра острием вперед.
   - И не подумаю! - резко ответила она. - Я защищаю свой весьма ценный вклад!