Эддингс Дэвид. Огненные купола (Тамули - 1)

   - Вряд ли мы можем рассчитывать на то, что они отступят и обратятся в бегство только потому, что погибли несколько их товарищей, - заметил Спархок Вэниону, вскакивая в седло Фарэна.
   - Товарищей? - изумился Стрейджен. - Спархок, у троллей не бывает товарищей. Они и к самкам своим относятся не слишком-то нежно.
   - Я клоню к тому, что все решится в одном сражении, - пояснил Спархок. Второй атаки, скорее всего, не будет. Тролли просто будут напирать на нас, покуда не прорвутся через заслон или покуда мы их всех не перебьем.
   - Так лучше всего, друг Спархок, - по-волчьи ухмыльнулся Кринг. Затянувшееся сражение - это такая скука, верно?
   - Я бы сказал "неверно", а ты, Улаф? - мягко осведомился Тиниен.
   Рыцари начали строиться с копьями наготове, а тролли между тем с ревом и воем продолжали мчаться вперед.
   Полдюжины троллей, которые начали атаку, уже все были либо убиты, либо умирали, израненные стрелами, да и авангард воющей орды заметно редел под ливнем стрел. Однако тролли из задних рядов попросту топтали на бегу своих смертельно раненных соплеменников. Обильно роняя слюну и пену с ощеренных клыков, они все так же мчались в атаку.
   Заостренные колья хорошо сыграли свою роль. После нескольких безуспешных попыток продраться через гущу острых кольев тролли вынуждены были проталкиваться в узкий проход, и почти вся орда нетерпеливо кружила за спиной вожаков, которые наткнулись на острые колышки Тиниена и волей-неволей замедлили свое продвижение. Даже самая выносливая в мире тварь не способна быстро бежать, когда у нее изранены ступни.
   Спархок огляделся. Рыцари выстроились в колонну по четверо в ряд, выставив вперед копья. Тролли, хромая и ковыляя, продирались через узкий проход, и вот уже первые твари, тоже четверо в ряд, достигли конца прохода в каменный бассейн.
   - Думаю, пора, - сказал Спархок и, приподнявшись в стременах, рявкнул: Вперед!
   Тактика, которую Спархок избрал для рыцарей церкви, была проста. Едва тролли выскакивали из узкого прохода, как рыцари по четверо в ряд мчались прямо на тварей. Они втыкали свои копья в передних троллей и тут же разъезжались, заворачивая по двое ко склонам ущелья, чтобы следующая четверка могла нанести свой удар. Отъехав с дороги, они возвращались в тыл колонны рыцарей, брали новые копья и снова по порядку продвигались к голове колонны. По сути, это была бесконечная атака, и Спархок очень гордился своей выдумкой. Против людей, быть может, такая тактика и не сработала бы, но оказалась весьма и весьма полезной в сражении с троллями.
   В проходе постепенно росла груда косматых трупов. Троллю, как выяснилось, недостает коварства притворяться убитым. Он будет рваться в бой, пока не погибнет или не получит столь серьезных увечий, что и пошевелиться не сможет. После того как передние ряды троллей подверглись атаке нескольких рыцарских четверок, из иного тролля торчало по четыре, не меньше, копья - и тем не менее бестии упорно лезли вперед, топча окровавленные тела своих сородичей.
   Спархок, Вэнион, Келтэн и Тиниен атаковали уже во второй раз. Они проткнули копьями свежих троллей, только что влившихся в кипящий яростью авангард, привычным отточенным рывком выдернули копья и разъехались ко склонам ущелья.
   - Твой замысел работает недурно, - поздравил Келтэн своего друга. - Кони успевают отдохнуть между атаками.
   - Так и было задумано, - мрачно отвечал Спархок, выдернув новое копье из груды, сваленной в арьергарде колонны.
   Буря была уже совсем близко. Ветер пронзительно завывал среди деревьев, и ослепительно вспыхивали молнии, рассекая лиловые клубы туч.
   И тогда из глубины леса донесся оглушительный рев.
   - Во имя Господне! - воскликнул Келтэн. - Что это было? Что может так шуметь?
   Что бы ни извергло этот рев, оно было огромно и приближалось к ним, проламываясь через лес. Ярящийся ветер, хлестнув по лицам рыцарей, прикрытым забралами, окатил их тошнотворной вонью.
   - Воняет, точно в склепе! - крикнул Тиниен, стараясь перекричать шум бури и боя.
   - Вэнион, - окликнул Спархок, - ты можешь разглядеть, что это такое?
   - Нет, - отозвался магистр, - но что бы это ни было, оно очень, очень большое - ничего подобного я в жизни не видел.
   И тут хлынул проливной дождь, заливая забрала рыцарей и наполовину скрывая от взгляда бегущих в атаку троллей.
   - Не упускать их из виду! - гаркнул Спархок, срывая горло. - Не расслабляться!
   Тролли все так же упорно пробивались в проход, меся грязь и неизменно оказываясь на линии атаки. Тактика Спархока оправдывала себя, хотя без потерь все же не обошлось. Нескольких коней сбили с ног дубинки разъяренных ранами троллей, и не один закованный в доспехи рыцарь уже лежал недвижно на залитой дождем земле.
   И вдруг ветер резко стих и напор дождя ослаб - они оказались в неестественном затишье, именуемом " глазом бури ".
   - Что это? - прокричал Тиниен, указывая куда-то за спины воющих троллей.
   Одинокая, раскаленная добела искра, слепившая глаза ярче солнца, повисла над самой опушкой леса. На глазах у рыцарей она стала зловеще разрастаться, распухать, шириться, окруженная нестерпимо ярким лиловатым ореолом.
   - Там что-то внутри! - вскрикнул Келтэн.
   Спархок прищурился, напряженно всматриваясь в сердцевину слепящего лилового сияния, озарившего поле боя.
   - Оно живое, - отрывисто бросил он, - и оно движется.
   Шар лилового света распухал все сильнее, и по краям его брызнули языки оранжевого пламени.
   В центре этого огненного шара был различим силуэт - некто в плаще с капюшоном, источавший зеленое свечение. Он вскинул руку, раскрыл ладонь - и с нее сорвалась жгучая ослепительно-яркая молния. Ее удар превратил в бесформенные угли сириникийского рыцаря вместе с конем.
   И тогда, выдвинувшись из-за этого жгучего и зловещего света, на опушке леса возник гигантский чудовищный силуэт. Невозможно было даже представить себе живое существо таких размеров. Судя по всему, тварь несомненно принадлежала к ящерам - узкая, лишенная ушей голова, чешуйчатая безгубая морда, пасть, ощеренная рядами загибающихся зубов, короткая шея, узкие плечи и неожиданно маленькие передние лапы. Все прочее милосердно скрывали деревья.
   - С этим невозможно драться! - прокричал Келтэн.
   Зловещий силуэт в сердцевине лилово-оранжевого огненного шара снова вскинул руку. На мгновение он как бы сжался - и снова из его раскрытой ладони хлестнула молния. И оборвала полет, на полпути рассыпавшись дождем уже безвредных искр.
   - Это ты сделал? - крикнул Вэнион Спархоку.
   - Только не я, Вэнион. Я не настолько проворен.
   И тут они услышали низкий вибрирующий голос, который выпевал стирикские слова. Спархок рывком развернул Фарэна.
   Это был Заласта. Седовласый стирик стоял чуть поодаль, на крутом северном склоне ущелья, и в неверном свете бури его одеяние сверкало белизной. Он вскинул обе руки над головой, и его посох, который Спархок считал лишь показной безделушкой, искрился сейчас слепящей силой. Заласта резко опустил посох, указывая его концом на загадочный силуэт в лилово-оранжевом ореоле. Ослепительно-яркая искорка сорвалась с наконечника посоха, пролетела, шипя, над головами пелоев и рыцарей и взорвалась, ударившись об огненный край колдовского шара.
   Силуэт в огненном шаре дрогнул, и вновь с его раскрытой ладони сорвалась молния, на сей раз нацеленная в Заласту. Стирик без малейшего усилия отразил ее посохом и тотчас ответил новой сверкающей искрой, которая так же рассыпалась, ударившись о пылающую оболочку шара.
   И вновь загадочный противник, защищенный огненным ореолом, содрогнулся, на сей раз явственнее. Гигантская тварь за его спиной издала пронзительный вопль и попятилась в темноту.
   Рыцари церкви застыли, потрясенно воззрившись на это пугающее противостояние.
   - У нас полно своих дел, господа! - рявкнул Вэнион. - К бою!
   Спархок потряс головой, пытаясь избавиться от наваждения.
   - Спасибо, Вэнион, - сказал он. - Я, кажется, отвлекся.
   - Повнимательней, Спархок, - резко бросил Вэнион тем же тоном, каким говорил многие годы назад во время тренировок, когда Спархок и Келтэн были еще послушниками.
   - Слушаюсь, лорд магистр, - отозвался Спархок смущенным голосом подростка. Затем они переглянулись - и дружно расхохотались.
   - Как в старые добрые времена, - весело проговорил Келтэн. - Что ж, почему бы нам не продолжить охоту на троллей и предоставить все остальное Заласте?
   И рыцари продолжили свой бесконечный бой, а над их головами продолжался поединок двух магов. Тролли напирали все так же яростно, но число их заметно сократилось, а груда мертвых тел изрядно замедляла их натиск.
   Кровавый труд продолжался с не меньшим усердием, и воздух над головами сражавшихся трещал и вспыхивал колдовским огнем.
   - Мне только кажется или наш лиловый приятель и впрямь побледнел? осведомился Тиниен, когда они в очередной раз вернулись за новыми копьями.
   - Его огонь начинает слабеть, - согласился Келтэн. - И ему все больше и больше времени нужно, чтобы сотворить новую молнию.
   - Не расслабляйтесь, господа, - предостерег Вэнион. - Нам все еще предстоит управиться с троллями и этой ящерицей-переростком.
   - Я изо всех сил стараюсь не думать об этом, - честно признался Келтэн.
   И вдруг пурпурно-оранжевый шар так же внезапно, как прежде разрастался и распухал, начал сокращаться в размерах. Заласта усилил натиск, сверкающие искорки потоком неслись из его посоха, взрываясь на оболочке стремительно съеживавшегося огненного ореола, точно праздничный фейерверк.
   А затем пылающий шар исчез.
   Вопль восторга вырвался у пелоев, и тролли дрогнули.
   Халэд со странно застывшим лицом зарядил свой немудреный механизм новым дротиком и ударом кинжала рассек веревку. Дротик сорвался с тетивы, словно отпущенная пружина, и в своем стремительном полете засветился, словно его подожгли. Сверкая огнем, он пролетел по высокой дуге - куда выше и дальше, чем до сих пор удавалось стрелять юноше.
   Гигантский ящер, чья голова торчала над макушками деревьев, взревел, разинув жуткую пасть. Миг спустя пылающий дротик глубоко вонзился в грудь твари. Он ушел в плоть ящера почти целиком, и чудовище испустило оглушительный вопль боли и ярости, крошечными передними лапками безуспешно хватаясь за пылающее древко. А затем внутри монстра прозвучал тяжелый приглушенный удар, стесненный плотью ящера взрыв, от которого содрогнулась земля. Фонтан кровавого огня ударил из тела ящера, и его останки, исполосованные взрывом, опали в темноту леса.
   Тогда на опушке леса возникло дрожащее облако, похожее на марево жаркого летнего полудня, и из этого облака проступило нечто. Это было всего лишь огромное лицо - уродливое, звероподобное, искаженное бешенством и разочарованием. Над оскаленной косматой пастью горели злобой глубоко посаженные свиные глазки.
   Видение взревело, оглушая невольных зрителей, и Спархок содрогнулся. Чудовищный лик изрыгал слова на языке троллей! Тварь снова взревела, сотрясая громоподобным рыком деревья.
   - Что это, во имя Божье? - закричал Бевьер.
   - Гхворг, - ответил мрачно Улаф, - Тролль-Бог войны.
   Бессмертная бестия вновь взревела - и исчезла бесследно.
   ГЛАВА 23
   С исчезновением Гхворга исчезло и всякое подобие согласия среди троллей. Как частенько говорил Улаф, они не привыкли действовать большими стаями, и когда их бог, поддерживавший некоторое единство между ними, сгинул, тролли вспомнили о привычной вражде друг с другом. Их натиск на рыцарей мгновенно ослаб - в рядах троллей завязались яростные стычки. В них ввязывалось все больше троллей, и скоро перед входом в ущелье кипела уже всеобщая свалка.
   - И что теперь? - спросил Келтэн у Улафа.
   - Конец, - пожал тот плечами, - во всяком случае, для нас. Тролли, впрочем, будут драться еще очень долго.
   Кринг, судя по всему, пришел к тому же выводу, и его пелои целеустремленно направились к груде тролльих трупов, держа наготове сабли и копья.
   Халэд, бледный, с невидящими глазами, все еще стоял возле своей машины. Затем он вздрогнул и очнулся.
   - Что случилось? - спросил он, смятенно озираясь.
   - Ты прикончил гигантского ящера, мой юный друг, - пояснил Тиниен. Выстрел был впечатляющий.
   - Я? Да я даже не помню, чтобы стрелял в него. Я был уверен, что он слишком далеко.
   С крутого склона ущелья спустился Заласта. На его бровастом лице было написано явное удовлетворение.
   - Боюсь, молодой господин, мне пришлось на время завладеть твоим разумом, - объяснил он оруженосцу Спархока. - Мне нужна была твоя машина, чтобы уничтожить эту тварь. Надеюсь, ты простишь меня - у меня не было времени получить твое согласие.
   - Все в порядке, мудрый. Жаль, что я сам не видел этого выстрела. Что это была за бестия?
   - Ее сородичи населяли землю миллионы лет назад, - ответил стирик, задолго до того, как появились люди и даже тролли. Похоже, наш противник весьма даровит в воскрешении древних мертвецов.
   - Это он был в огненном шаре? - спросил Келтэн.
   - В этом я не могу быть уверен, сэр Келтэн. Судя по всему, наши враги отличаются разнообразием. Впрочем, если существо в шаре и не было нашим главным врагом, то это, вероятно, один из ближайших его пособников. Он весьма искусен.
   - Давайте позаботимся о раненых, - резко сказал Вэнион. Сколько бы он ни утверждал, что магистр пандионцев теперь Спархок, привычка отдавать приказы оставалась в крови Вэниона.
   - Хорошо бы наглухо завалить проход, - предложил Улаф, - на случай, если уцелевшим троллям вздумается ночью нанести нам неожиданный визит.
   - Я сообщу дамам, что худшее уже позади, - сказал Спархок. Он развернул Фарэна и направился к пещере. С некоторым изумлением и куда большим негодованием он увидел, что Элана и ее спутницы стоят у входа в пещеру.
   - Я же сказал тебе оставаться внутри, - упрекнул он жену.
   - Но ты ведь не ожидал, что я послушаюсь?
   - По правде говоря, ожидал.
   - Жизнь полна маленьких разочарований, не так ли, Спархок? - с вызовом осведомилась Элана.
   - Довольно, дети, - сухо сказала Сефрения. - Незачем выносить на публику домашние свары. Ссорьтесь с глазу на глаз.
   - Разве мы ссоримся, Спархок? - спросила Элана.
   - Только собирались.
   - Прости, любимый, - покаянно извинилась она. - Я просто не могла усидеть в пещере, когда тебе угрожала такая страшная опасность. - Элана посуровела. - А сейчас я намерена проглотить свою королевскую гордость и признать, как сильно я ошибалась. Я совершенно неверно судила о Заласте. Сегодня он спас нас всех, верно?
   - Во всяком случае, он нам не навредил, - согласился Телэн.
   - Он был великолепен! - воскликнула королева.
   - Он очень, очень искусен, - с гордостью сказала Сефрения. Почти бессознательно, должно быть, она держала на руках Данаю. Столетия сестринской любви сделали инстинктивным ее проявление у маленькой стирикской женщины.
   - Что это была за жуткая рожа на опушке? - спросил сэр Берит с явным содроганием.
   - Улаф говорит, что это Гхворг, Тролль-Бог войны, - ответил Спархок. - Я видел его в Земохе, в храме Азеша. Правда, тогда я не слишком к нему присматривался. У меня было другое на уме. - Он скорчил гримасу. - Ну что же, матушка, - обратился он к Сефрении, - похоже на то, что мы были правы. Заклинание Гверига оказалось не таким прочным, как мы предполагали. Тролли-Боги на свободе - по крайней мере, Гхворг. Меня удивляет, почему они не сбежали раньше. Если они могли выбраться из Беллиома, то почему не сделали этого в храме, когда я грозился уничтожить Беллиом?
   - Возможно, им нужна была помощь, - пожала она плечами. - Возможно также, что наш враг заручился их поддержкой, взамен посулив им свободу. Нужно будет посоветоваться с Заластой - быть может, он что-то знает об этом.
   В сражении с троллями было ранено больше рыцарей, чем вначале показалось Спархоку. Пятнадцать рыцарей погибли. Когда на ущелье опустился вечер, к Спархоку подошел Энгесса. Взгляд у него был жесткий.
   - Я ухожу, Спархок-рыцарь, - отрывисто сказал он. Спархок удивленно взглянул на него. - Мне нужно поговорить со здешним кланом. То, что они вовремя не прибыли на границу - непростительная вина.
   - Возможно, атан Энгесса, на то была причина.
   - Не та причина, которую я мог бы счесть достаточной. Я вернусь утром и приведу воинов для охраны Эланы-королевы.
   - В лесу тролли, Энгесса.
   - Они мне не помешают, Спархок-рыцарь.
   - Я просто хочу, чтобы ты был осторожен, атан Энгесса. Мне надоело хоронить друзей. Энгесса вдруг ухмыльнулся.
   - В этом преимущество войны с троллями, Спархок-рыцарь. Не нужно хоронить убитых друзей. Тролли просто съедают их.
   Спархока передернуло.
   Заласта, вне всяких сомнений, был героем дня. Все пелои и большинство рыцарей церкви относились к нему с явным трепетом. Зрелище его огненного поединка с загадочной фигурой в пылающем лиловом шаре и чудесное уничтожение гигантского ящера живо запечатлелись в умах всего отряда. Заласта, впрочем, держался скромно, пожатием плеч отметая все похвалы как нечто несущественное. Однако он был явно доволен, что неприязнь к нему Эланы рассеялась, как дым, и что теперь королева относилась к нему с искренней сердечностью. Его неизменно чопорные манеры смягчились - Элана производила на людей именно такое действие, - и он стал менее сдержанным и более человечным.
   Энгесса прибыл наутро с тысячей местных атанов. Судя по лицам офицеров, им довелось выслушать немало нелестных слов об их опоздании. Раненых рыцарей уложили на носилки, которые несли атаны, и изрядно увеличившийся отряд вернулся на дорогу и продолжил свое путешествие к тамульскому городу Лебас. Раненые сильно замедляли их продвижение - во всяком случае, так казалось. После двух внешне - дней пути Спархок обменялся парой слов со своей дочерью, сказав, что ему нужно поговорить с ней, когда другие будут спать. Когда по застывшим лицам его спутников стало ясно, что Афраэль опять сжимает время, Спархок направил коня к карете.
   - Пожалуйста, Спархок, переходи прямо к делу, - сказала ему маленькая богиня. - Мне сейчас труднее, чем обычно.
   - Что-нибудь изменилось?
   - Разумеется. Я вынуждена продлевать боль раненых, а это отвратительно. Я стараюсь, чтобы они побольше спали, но всему, знаешь ли, есть предел.
   - Ну хорошо, скажи, что из происшедшего в ущелье было настоящим?
   - Почем мне знать?
   - Ты хочешь сказать, что не можешь отличить настоящее от иллюзии.
   - Конечно, не могу, Спархок. Когда мы создаем иллюзию, никто не может отличить ее от настоящего. Какой прок был бы от иллюзии, если бы ее можно было распознать с первого взгляда?
   - Ты сказала "мы". Если это и вправду была иллюзия, стало быть, ее сотворил бог?
   - Да - впрямую либо косвенно. Впрочем, если это была косвенная иллюзия, то сотворивший ее имеет большой вес в глазах своего бога. Мы не отдаем так много силы слишком часто - или слишком охотно. Не ходи вокруг да около, Спархок. Что тебя беспокоит?
   - Сам не знаю, Афраэль, - признался он. - Просто что-то было не так.
   - Конкретнее, Спархок. Мне нужно хоть что-то конкретное, чтобы было от чего оттолкнуться.
   - Мне просто показалось, что все это было чересчур, вот и все. У меня было четкое ощущение, что некто просто красуется перед нами, словно незрелый юнец.
   Она задумалась, надув пухлые губки.
   - Возможно, мы и впрямь незрелы, Спархок. Это одна из опасностей нашего положения. Нет ничего, что угрожало бы нам и заставило бы нас повзрослеть, так что мы можем давать себе волю сколько угодно. Я и в себе самой сколько раз это замечала.
   - И ты тоже?
   - Не вредничай, отец, - Даная произнесла эти слова почти рассеянно, ее черные тонкие брови напряженно сошлись над переносицей. - Это вполне согласуется, - добавила она. - Тогда, в Астеле, Сабр проявлял явный недостаток взрослости, а ведь им кто-то ловко управлял. Возможно, ты только что обнаружил одну из наших слабостей, Спархок. Я предпочла бы, чтобы ты не применял этого наблюдения ко мне лично, но все же имей в виду, что все мы, с твоей точки зрения, в некотором роде незрелые юнцы. Боюсь, я сама просто неспособна это заметить. Если это общий наш недостаток, я подвержена ему точно так же, как и другие. Мы все обожаем производить впечатление друг на друга, а хороший тон требует делать вид, что ты впечатлен, когда кто-то красуется перед тобой. Богиня скорчила гримаску. - Боюсь, это уже привычка. Крепко держись за свой скептицизм, Спархок. Твое холодное неверие может оказаться нам весьма полезным. А теперь, пожалуйста, отправляйся спать. У меня много дел.
   Они пересекли горы Атана и по восточным отрогам спустились к границе. Разница между землями Атана и Тамула оказалась резкой и на редкость очевидной. Атан был диким краем лесов и гор, Тамул - гигантским ухоженным парком. Здешние поля выглядели до тошноты аккуратно, а холмы, казалось, были возведены искусственно, дабы тут и там улучшить пейзаж. Крестьяне трудились прилежно, и на их лицах не было ни следа нищенской безнадежности, столь привычной для крестьян и крепостных в эленийских королевствах.
   - Все дело в организации, мой дорогой Эмбан, - говорил Оскайн маленькому толстому священнику. - Ключ к нашему успеху - организация. Вся власть в Тамуле исходит от императора, и все решения принимаются в Материоне. Мы даже говорим нашим крестьянам, когда нужно начинать сев, а когда - собирать урожай. Я готов признать, что такой метод управления имеет свои недостатки, но он вполне отвечает характеру тамульцев.
   - Эленийцы, к несчастью, не так дисциплинированны, - отозвался Эмбан. Церковь была бы счастлива иметь более послушную паству, но нам приходится управляться с тем, что дал Господь. - Эмбан усмехнулся. - Что ж, во всяком случае, это прибавляет жизни разнообразия.
   Они прибыли в Лебас к концу дня. Это был небольшой чистенький город с откровенно непривычной архитектурой, которая явно склонялась к художественным излишествам. Дома здесь были приземистые и широкие, с изящными крышами, которые по краям загибались вверх, как если бы их строителям не по душе были прямые линии. Мощеные улицы, широкие и прямые, были заполнены гуляющими горожанами, разодетыми в яркие шелка.
   Прибытие эозийцев вызвало в городе изрядный переполох, поскольку тамульцы прежде никогда не видели эленийских рыцарей. Больше всех, однако, поразила их королева Элана. Все тамульцы были черноволосы, со смугло-золотистой кожей, и бледная светловолосая королева, торжественно проезжавшая в карете по улицам города, вызывала у местных жителей особый трепет.
   Первой их заботой были, разумеется, раненые. Оскайн заверил эозийцев, что тамульские лекари считаются лучшими в мире. Более того, оказалось, что у посла в Империи чрезвычайно высокое положение. Для раненых рыцарей был выделен особый дом, а лекари возникли мгновенно, точно сгустились из воздуха по приказу Оскайна. Для размещения гостей были предоставлены другие дома, битком набитые слугами, которые ни слова не понимали по-эленийски.
   - Ты, похоже, обладаешь здесь немалым весом, Оскайн, - заметил Эмбан вечером, после экзотического ужина, состоявшего из множества перемен блюд, неизвестно из чего приготовленных и порой обладавших весьма непривычным вкусом.
   - Не переоценивай моего веса, друг мой, - усмехнулся Оскайн. - Мои полномочия подписаны императором, и это его рука обладает немалым весом во всей Дарезии. Он велел, чтобы тамульцы сделали все возможное - и невозможное - дабы королеве Элане было у нас приятно и удобно. Никто не посмел бы не подчиниться приказам императора.
   - Должно быть, эти приказы так и не дошли до ушей троллей, - с невинным видом предположил Улаф. - Впрочем, тролли ведь смотрят на мир иначе, чем мы. Может быть, они посчитали, что их появление развлечет королеву Элану.
   - Неужели ему обязательно это делать? - воззвал Оскайн к Спархоку.
   - Улафу? Боюсь, что да, ваше превосходительство. Это какая-то особенность талесийской натуры - весьма загадочная и, вполне вероятно, извращенная.
   - Спархок! - возмутился Улаф.
   - Ничего личного, старина, - ухмыльнулся Спархок. - Я только хотел напомнить, что еще не простил тебе все те случаи, когда ты хитростью заставлял меня готовить завтрак.
   - Стой смирно! - прикрикнула Миртаи.
   - Эта штука попала мне в глаз, - пожаловался Телэн.
   - Не умрешь. А теперь стой смирно. - Она продолжала натирать снадобьем его лицо.
   - Что это такое, Миртаи? - с любопытством спросила баронесса Мелидира.
   - Шафран. Мы добавляем его в пищу. Это разновидность пряности.
   - Чем это вы занимаетесь? - осведомилась Элана. Она и Спархок вошли в комнату и обнаружили, что атана равномерно натирает лицо Телэна местной приправой.
   - Улучшаем пажа, ваше величество, - пояснил Стрейджен. - Он должен выйти в город, и мы не хотим, чтобы его эленийская внешность бросалась в глаза. Миртаи хочет изменить цвет его кожи.
   - Ты ведь мог бы сделать это с помощью магии, Спархок? - спросила Элана.
   - Я - возможно, - отозвался он, - а вот Сефрения смогла бы запросто.
   - Где ты раньше-то был? - с горечью вопросил Телэн. - Миртаи терзает меня вот уже битых полчаса.
   - Зато ты приятно пахнешь, - утешила его Мелидира.
   - Я не собираюсь стать коронным блюдом на чьем-то ужине. Ой-о-о!
   - Извини, - пробормотала Алиэн, осторожно вынимая гребешок из спутанной пряди его волос. - Я должна хорошенько прочесать волосы, иначе краска плохо ляжет. - Алиэн была занята тем, что окрашивала волосы мальчика в черный цвет.