Эддингс Дэвид. Огненные купола (Тамули - 1)

   - Ну, в этом нет ничего нового. Я имел в виду - сколько там народа?
   - Человек пятнадцать - двадцать. И среди них трое наших, которые знают, что надлежит делать.
   - Отлично. Благодарю, сэр рыцарь.
   - Всегда рад услужить, сэр рыцарь. Спархок повел Стрейджена и Телэна вверх по лестнице.
   - Эта гостиница, как я понимаю, совсем не то, чем кажется, - заметил Стрейджен.
   - Она принадлежит пандионцам, - пояснил Телэн. - Они приходят сюда, когда не хотят привлекать внимания.
   - И не только для этого, - сказал Спархок. Он распахнул дверь комнаты наверху, и они вошли.
   Стрейджен поглядел на рабочие блузы, висевшие на крюках у двери.
   - Вижу, нам предстоит переодевание.
   - Так всегда делают, - пожал плечами Спархок. - Давайте поторопимся. Я бы предпочел вернуться во дворец, прежде чем моя жена вышлет на поиски целое войско.
   Блузы были из синего холста, поношенные, залатанные, в искусно нанесенных разводах грязи. Там же были шерстяные штаны и рабочие башмаки из грубой кожи. Неприглядные шляпы явно служили не столько для украшения головы, сколько для укрытия от непогоды.
   - Это оставишь здесь, - Спархок указал на шпагу Стрейджена. - Она слишком бросается в глаза. - Рослый пандионец сунул за пояс массивный кинжал.
   - Спархок, ты знаешь, что за воротами гостиницы следят? - спросил Телэн.
   - Надеюсь, они приятно проведут вечер. Впрочем, мы не собираемся выходить через ворота.
   Спархок вывел их во двор гостиницы и открыл узкую дверцу в боковой стене. Изнутри пахнуло теплом, выдохшимся пивом и немытыми телами. Все трое вошли и прикрыли за собой дверь. Судя по всему, это была небольшая кладовка. Пол выстилала заплесневелая солома.
   - Где мы? - прошептал Телэн.
   - В таверне, - тихо ответил Спархок. - Через пару минут там случится потасовка. Под шумок мы проскользнем в зале. - Он подошел к занавешенному проему, который вел в таверну, и несколько раз дернул занавеску. - Все в порядке, - шепнул он. - Смешаемся с толпой во время драки, а потом выскользнем наружу. Держитесь так, будто вы навеселе, но не переиграйте.
   - Я впечатлен, - заметил Стрейджен.
   - Я более чем впечатлен, - добавил Телэн. - Даже Платиму неизвестно, что из этой гостиницы есть не один выход.
   Вскоре потасовка началась - с шумом, воплями, толканием и наконец несколькими ударами. Двое совершенно посторонних и явно непричастных зрителей в ходе ссоры были сбиты с ног и лишились чувств. Спархок и его друзья проворно смешались с толпой и минут через десять вынырнули из зала.
   - Слегка непрофессионально, - фыркнул Стрейджен. - Притворная потасовка не должна втягивать зрителей.
   - Если только зрители не выглядывают еще что-то, кроме пары кружек пива, возразил Спархок. - Те двое, которых так кстати усыпили, не были постоянными посетителями таверны. Может быть, они и ни при чем, а может быть, и наоборот. В таком случае мы можем не беспокоиться, что они пойдут за нами.
   - Жизнь пандионского рыцаря интереснее, чем мне казалось, - заметил Телэн. - Может быть, она мне все-таки понравится.
   По туманным улочкам они дошли до ветхого квартала возле западных ворот, представлявшего собой лабиринт переулков и немощеных закоулков. По одному из таких закоулков они добрались до грязной каменной лестницы, которая вела в подвал. Какой-то толстяк сидел у лестницы, привалившись спиной к стене.
   - Что-то вы поздненько, - равнодушно сказал он Телэну.
   - Нам пришлось избавляться от слежки, - пожал плечами мальчик.
   - Валяйте вниз, - сказал толстяк. - Платим ждет вас.
   Подвал не изменился. Здесь было так же дымно и сумрачно, и воздух гудел от хриплой невнятицы голосов живших здесь воров, шлюх и головорезов.
   - Не понимаю, как это Платим может жить в таком месте. - Стрейджена передернуло.
   Платим восседал, как на троне, в большом кресле по другую сторону дымного огня, горевшего в очаге на полу. При виде Спархока он тяжело поднялся на ноги.
   - Где вы были? - громогласно прорычал он.
   - Избавлялись от слежки, - ответил Спархок.
   Толстяк что-то проворчал.
   - Он здесь, - объявил он, ведя своих гостей в дальний конец подвала. Сейчас он весьма обеспокоен своим здоровьем, так что я держу его подальше от посторонних глаз.
   Он бесцеремонно протиснулся в крохотную, точно шкаф, каморку, где на табуретке восседал человечек, лелея в объятиях кружку с пивом. Это был нервный коротышка с редеющими волосами и раболепными манерами.
   - Это Пелк, - сообщил Платим, - мелкий воришка. Я посылал его в Кардос оглядеться и что-нибудь разнюхать о людях, которые нас интересуют. Валяй, Пелк, расскажи ему, что ты узнал.
   - Стал-быть, так, господа хорошие, - начал тощий человечек, - ну и наломался же я, покуда до энтих ребяток добрался, но я им, значитца, кой-чем услужил, ну и они вроде как меня к себе допустили. Поначалу, само собой, не обошлося безо всякой там фигни - клятву давай да глаза завязывай, когда в ихний лагерь меня водили, а опосля ничего, вроде бы строгости ихние полегчали, ну и шастал я там уж как моей душеньке было вольно. Платим вам, небось, уже сказывал, каково мы про них поначалу мыслили - мол, вольные разбойнички, чего к чему, еще не скумекали. Такая штука сплошь и рядом случается, верно, Платим? Ну дак их же первыми цапают - и в петельку, поплясать.
   - Туда им и дорога, - проворчал Платим.
   - Ну, стал-быть, - продолжал Пелк, - кумекали, значитца, мы с Платимом, быдто энти ребятки навроде таких вот разбойничков, горлянки режут для ради понта и, стал-быть, барахлишка. АН нет, куды там! Главари у них, значитца, из бла-ародных, не то шесть, не то семь, и все они жутко злятся, что Энниас-Пересвищеник скопытился и все ихние задумки пошли прахом. Ну и еще им здорово не по нутру, что королева расписала их под орех в своих гончих листах дворяне, они шибко не любят, когда их обзывают всякими нехорошими словами. Стал-быть, ежели короче, все энти бла-ародные смылись в горы из-под носа у заплечных дел мастера, ну и давай резать глотки проезжим - надо ж чем-то кормиться, а как выдастся свободная минутка, сочиняют для королевы разные препакостные прозвища.
   - К делу, Пелк, - сухо сказал ему Платим.
   - Точно так, я уже к тому и веду. Так вот, значитца, шли ихние дела, и тут в один прекрасный денек является в ихнее логово тот самый Крегер, а энти, стал-быть, дворянчики его знавали. И вот Крегер им толкует, что, мол, знает он кой-кого за границей, кто дворянчикам энтим подмогнет, ежели устроят они добрую драчку здесь, в Элении, чтобы королева и ее подручные носа не совали в какие-то ламоркандские заморочки. И, значитца, толкует энтот Крегер, что ежели в Ламорканде пойдет все, как по маслу, им, дворянчикам, снова подфартит, как не фартило с тех пор, как Энниаса угрохали. Ну, стал-быть, энти графья да герцоги таким делом оченно даже заинтересовались и нам повелели пойти к местным поселянам, да сказать им, штоб гоняли мытников и налогов не платили, да еще растолковать мужичью, что негоже, мол, бабе страной управлять. Мы, значитца, мужичков расшевелим насчет собраться теплой компашкой и потурить королеву с трона - а они, дворянчики, пока суд да дело, изловили пару мытничков, вздернули, а денежки вернули мужикам, у которых налоги загребли, ну и мужички, скажу я вам, обалдели, как хрюшки в навозе. - Пелк поскреб в затылке. - Вроде как все сказал. У Крегера энтого мошна тугая, и он, значитца, сыплет золотом, как мусором, направо и налево, а как дворянчикам прежде доводилось туговато, дак они на Крегера только што не молятся.
   - Пелк, - сказал ему Спархок, - ты настоящее сокровище. - Он дал воришке несколько монет, и они покинули каморку.
   - Что мы с этим будем делать? - осведомился Платим.
   - Кое-что предпримем, - ответил Спархок. - Сколько там этих "освободителей"?
   - Сотня или около того.
   - Мне понадобится дюжины две твоих людей, знающих местность. Платим кивнул.
   - Собираешься двинуть туда войско?
   - Вряд ли. Мне думается, отряд пандионцев произведет куда более сильное впечатление на людей, которым не нравится наша королева.
   - А это не слишком, Спархок? - осведомился Стрейджен.
   - Вот что я скажу тебе, Стрейджен. Я хочу, чтобы вся Эления знала, как неодобрительно я отношусь к тем, кто злоумышляет против моей жены. Я не хочу, чтобы это повторилось, а потому намерен проделать все сразу - и основательно.
   - Спархок, неужели он и вправду именно так говорил? - недоверчиво спросила Элана.
   - Весьма похоже, - заверил ее Спархок. - Стрейджен очень хорошо передает особенности этого говора.
   - Он завораживает, верно? - восхищенно проговорила она. - Хочется слушать еще и еще. - Королева вдруг лукаво улыбнулась. - Лэнда, запишите: "обалдели, как хрюшки в навозе". Может быть, мне захочется вставить это выражение в какое-нибудь официальное послание.
   - Как пожелает ваше величество. - Голос Лэнды был ровен, но Спархок понял, что старый придворный отнесся к такой идее крайне неодобрительно.
   - Что мы будем со всем этим делать? - спросила королева.
   - Спархок говорит, что намерен кое-что предпринять, ваше величество, сообщил ей Телэн. - Знать подробности вам необязательно.
   - У нас со Спархоком нет тайн друг от друга, Телэн.
   - Я не имел в виду тайны, - с невинным видом ответил мальчик. - Я говорю о всяких скучных и маловажных мелочах, на которые не стоит тратить ваше драгоценное время. - Это прозвучало весьма льстиво, но Элана поглядела на него с откровенным подозрением.
   - Не разочаруй меня, Спархок, - предостерегла она.
   - Ни в коем случае, любовь моя, - мягко ответил он.
   Поход оказался кратким. Поскольку Пелк знал точное местонахождение лагеря мятежников, а людям Платима были известны все другие укромные места в горах, бежать разбойникам было некуда и нечего было противопоставить тридцати пандионцам в черных доспехах, которых вели Спархок, Келтэн и Улаф. Уцелевших дворян оставили для передачи королевскому правосудию, а прочих головорезов предоставили в распоряжение местного бейлифа.
   - Итак, лорд Белтон, - обратился Спархок к графу, который сидел перед ним на бревне, скорчась, с перевязанной головой и скрученными за спиной руками, твои дела, сдается, плохи.
   - Будь ты проклят, Спархок! - Белтон сплюнул, морщась от яркого дневного солнца. - Как тебе удалось найти нас?
   - Мой дорогой Белтон, - рассмеялся Спархок, - неужели ты и вправду думал, что сумеешь скрыться от моей жены? Она проявляет самый живой интерес к тому, что творится в ее королевстве. Она знает здесь каждое дерево, каждый город и деревушку и всех крестьян поименно. Ходят слухи даже, что ей известны по именам все эленийские олени.
   - Что ж ты тогда не явился к нам раньше? - фыркнул Белтон.
   - Королева была занята. Наконец-то она смогла уделить немного времени тебе и твоим дружкам. Не думаю, приятель, что тебе будет интересно, что именно она решила с вами сделать. Меня же куда больше интересует, что ты сможешь рассказать мне о Крегере. Мы с ним давно не видались, и я сгораю от желания очутиться вновь в его обществе.
   В глазах Белтона плеснулся ужас.
   - Ты из меня ничего не вытянешь, Спархок! - прорычал он.
   - И большой заклад ты на это готов поставить? - осведомился Келтэн. - Ты уберег бы себя от немалых неприятностей, если б сразу рассказал Спархоку все, что он желает услышать, а Крегер не такая уж милашка, чтобы ради него ты согласился вытерпеть все эти неприятности.
   - Говори, Белтон, - неумолимо и жестко сказал Спархок.
   - Я... я не могу! - вся насмешливая бравада Белтона куда-то улетучилась. Он побледнел как смерть и весь затрясся. - Умоляю тебя, Спархок! Я погибну, если скажу хоть слово!
   - Твоя жизнь теперь все равно не стоит медного гроша, - резко бросил Улаф. - Так или иначе, а ты заговоришь.
   - Ради Бога, Спархок!.. Ты сам не знаешь, чего просишь!
   - Я не прошу, Белтон, - мрачно проговорил Спархок.
   И вдруг, безо всякой видимой причины, мертвенно-ледяной ветер прокатился по лесу, и дневное солнце затмилось. Спархок поднял голову - небо оставалось синим и ясным, но солнечный свет отчего-то потускнел, поблек.
   Белтон пронзительно закричал.
   Чернильно-темное облако выпрыгнуло, как живое, из-за деревьев и сомкнулось вокруг вопящего пленника. Спархок, выругавшись, отпрянул, и рука его метнулась к рукояти меча.
   Вопль Белтона превратился в визг, которому вторили другие, жуткие и зловещие звуки, исходившие из облекшей его непроницаемой черноты, - хруст костей и треск разрываемой плоти. Визг оборвался, но хруст и треск тянулись еще несколько томительно долгих мгновений. А затем облако исчезло так же внезапно, как появилось.
   Спархок отшатнулся с отвращением. Пленник был разорван на куски.
   - Боже милосердный! - выдохнул Келтэн. - Что же это было?
   - Мы оба знаем это, Келтэн, - ответил Спархок. - Мы уже видели это прежде. Не допрашивай других пленников. Я почти уверен, что им не позволят отвечать.
   Их было пятеро - Спархок, Элана, Келтэн, Улаф и Стрейджен. Они собрались в королевских покоях, и настроение у них было самое мрачное.
   - Это было то же самое облако? - с тревогой спросил Стрейджен.
   - Не совсем, - ответил Спархок. - Оно немного иначе ощущалось, но я не мог бы назвать никаких конкретных отличий.
   - Отчего бы это Троллям-Богам понадобилось защищать Крегера? - озадаченно проговорила Элана.
   - Не думаю, что они защищают именно Крегера, - отозвался Спархок. - Мне кажется, это как-то связано с тем, что происходит в Ламорканде... Если б только здесь была Сефрения! - вдруг взорвался он, с силой ударив кулаком по подлокотнику кресла. - Без нее мы тычемся наугад, точно слепые кутята.
   - Ты не против логических рассуждений? - спросил Стрейджен.
   - Я не против даже астрологии, - кисло ответил Спархок.
   - Отлично. - Светловолосый вор-талесиец встал и принялся с задумчивым видом расхаживать по комнате. - Прежде всего, мы знаем, что Тролли-Боги каким-то образом вырвались из шкатулки.
   - Это еще не доказано, Стрейджен, - возразил Улаф. - Во всяком случае, логически. Стрейджен остановился.
   - А знаете, он прав, - сообщил он. - Это наше заключение основано на догадке. Все, что мы можем сказать с некоторой логической уверенностью, - мы столкнулись с чем-то, по виду и ощущениям напоминающим явление Троллей-Богов. Примешь ты такое утверждение, сэр Улаф?
   - Полагаю, что да, милорд Стрейджен.
   - Я польщен. Известно нам что-то или кто-то, способный на такое?
   - Нет, - ответил Улаф, - но это тоже ничего не доказывает. Могут быть дюжины неизвестных нам существ или явлений, которые принимают вид облака, разрывают людей на куски и распространяют вокруг себя мертвящий холод.
   - Не уверен, что логика куда-то нас приведет, - сознался Стрейджен.
   - Дело не в логике, - заметила Элана. - Ошибочна твоя главная предпосылка, вот и все.
   - И вы тоже, ваше величество? - простонал Келтэн. - Я-то думал, что в этой комнате есть еще хотя бы один человек, который полагается на здравый смысл, а не на занудную логику.
   - Отлично, сэр Келтэн, - язвительно отозвалась королева, - и что же подсказывает тебе твой здравый смысл?
   - Ну, во-первых, он подсказывает мне, что все вы подошли к нашей загадке не с того конца. Вопрос, который нам следовало бы задать, таков: что делает Крегера настолько важным, что нечто сверхъестественное берется защищать его? Разве так важно сейчас, что из себя представляет это сверхъестественное?
   - А знаете, - сказал Улаф, - в этом что-то есть. Сам по себе Крегер, в сущности, ничтожество, клоп. Он и существует только для того, чтобы его раздавили.
   - Я в этом не уверена, - возразила Элана. - Крегер работал на Мартэла, а Мартэл - на Энниаса.
   - На самом деле, любовь моя, все было наоборот, - поправил ее Спархок.
   Она небрежно отмахнулась от этой поправки.
   - Белтон и прочие были связаны с Энниасом, а Крегер служил гонцом между Энниасом и Мартэлом. Белтон и его подручные наверняка были знакомы с Крегером. Рассказ Пелка более или менее подтверждает это. Вот что делало Крегера таким важным вначале. - Она помолчала, хмурясь. - Но почему он остался так важен после того, как все эти негодяи оказались под стражей?
   - Обратный след, - проворчал Улаф.
   - Прошу прощения?.. - озадаченно отозвалась королева.
   - Некто, кто бы он ни был, не хочет, чтобы мы проследили Крегера до его нынешнего нанимателя.
   - Да это и так ясно, Улаф, - хмыкнул Келтэн. - Его наниматель - граф Геррих. Пелк говорил Спархоку, что кое-кто в Ламорканде хотел связать нам руки здесь, в Элении, чтобы мы не могли заняться подавлением ламоркандского бунта. Это наверняка Геррих.
   - Это только догадки, Келтэн, - сказал Улаф. - Может быть, ты и прав, но это только догадки.
   - Вот видите, что я имел в виду, когда говорил о логике? - обратился Келтэн ко всем присутствующим. - Что тебе еще нужно, Улаф? Признание Герриха с его личной подписью?
   - А что, у тебя оно есть под рукой? Все, что я хотел сказать, - нам нельзя замыкаться на этой идее. Я не думаю, что мы исчерпали все возможности, вот и все.
   В дверь четко постучали, и тут же она распахнулась. В комнату заглянула Миртаи.
   - Приехали Бевьер и Тиниен, - сообщила она.
   - Они же должны быть в Рендоре! - удивился Спархок. - Что они здесь делают?
   - Почему бы тебе самому не спросить их об этом? - ехидно осведомилась Миртаи. - Они здесь, за дверью.
   Двое рыцарей вошли в королевские покои - Бевьер, стройный смуглокожий уроженец Арсиума, и светловолосый кряжистый Тиниен из Дэйры. Оба были в доспехах.
   - Как там, в Рендоре? - спросил Келтэн.
   - Жарко, сухо, пыльно, нервно, - ответил Тиниен. - Ты же знаешь, Рендор не меняется.
   Бевьер опустился на колено перед Эланой. Несмотря на все старания друзей, молодой сириникиец оставался ярым приверженцем этикета.
   - Ваше величество, - почтительно пробормотал он.
   - Ох, да встань же, мой милый Бевьер, - улыбнулась она. - В этом нет никакой нужды, мы же друзья. Кроме того, когда ты сгибаешь колено, то скрипишь, как заржавленный засов.
   - Должно быть, от усталости, ваше величество, - сознался он.
   - Что вас привело сюда? - спросил Спархок.
   - Депеши, - ответил Тиниен. - В Рендоре заправляет делами Дареллон, и он не хочет оставлять в неведении других магистров. Мы еще должны будем отправиться в Чиреллос и известить о делах архипрелата.
   - Как идет кампания? - спросил Келтэн.
   - Паршиво, - пожал плечами Тиниен. - Рендорские мятежники совершенно неорганизованны, так что нам не противостоят армии. Они прячутся среди местного населения, а ночами устраивают поджоги и убивают священников. И снова забиваются в свои норы. На следующий день мы устраиваем репрессии - сжигаем деревни, убиваем овец и так далее. Толку никакого.
   - У них все еще нет вожака? - спросил Спархок.
   - Они до сих пор выбирают, - сухо пояснил Бевьер. - Выборы проходят весьма бурно. Обычно каждое утро мы находим в переулках несколько мертвых кандидатов.
   - Сарати дал маху, - пробормотал Тиниен. Бевьер задохнулся.
   - Я не хотел оскорбить твои религиозные чувства, друг мой, - сказал ему дэйранец, - но это так. Священники, которых он послал в Рендор, склонны по большей части к наказанию, нежели к обращению. У нас была возможность установить мир в Рендоре, и мы лишились этой возможности, потому что Долмант не послал в Рендор никого, кто мог бы держать в узде миссионеров. - Тиниен поставил на стол шлем, расстегнул пояс с мечом. - Я видел даже, как один осел в рясе срывал с женщин на улице чадру. Когда толпа схватила его, он все вопил, чтобы я защитил его. И вот таких священников церковь посылает в Рендор!
   - Что же ты сделал? - спросил Стрейджен.
   - Я почему-то никак не мог расслышать, что ему нужно, - ответил Тиниен. Толпа, видишь ли, слишком громко кричала.
   - А что сделали с ним? - ухмыльнулся Келтэн.
   - Его повесили. Причем ловко и аккуратно, ничего не скажешь.
   - И ты даже не вступился за него?! - воскликнул Бевьер.
   - Нам дали весьма ясный приказ, Бевьер. Нам велели защищать духовенство от неспровоцированных нападений. Этот идиот посягнул на скромность дюжины Рендорских женщин. Толпа была достаточно спровоцирована, и этот осел получил то, что заслужил. Если бы рендорцы его не повесили, я бы сам, пожалуй, сделал это. Вот об этом, от имени Дареллона, мы и должны поговорить с Сарати. Дареллон считает, что церковь должна отозвать всех этих фанатиков-миссионеров до тех пор, покуда Рендор немного не притихнет. А уж потом, по мнению Дареллона, можно послать новую партию проповедников - только не таких ретивых. - Альсионский рыцарь положил меч рядом со шлемом и опустился в кресло. - Ну, а что творится здесь?
   - Почему бы вам не ввести их в курс дела? - предложил Спархок. - Мне нужно поговорить кое с кем. - Он повернулся и бесшумно скрылся в глубине королевских покоев.
   Спархок собирался поговорить не с каким-нибудь дворцовым чиновником, но с собственной дочерью. Она играла с котенком. После недолгих размышлений ее юное высочество решила назвать зверька Мурр. Это имя в исполнении Данаи было настолько похоже на мурлыканье котенка, что Спархок обычно затруднялся различить, кто же из них сейчас мурлыкнул. Принцесса Даная была весьма одаренным ребенком.
   - Нам надо поговорить, - сказал ей Спархок, входя и закрывая за собой дверь.
   - В чем дело, Спархок?
   - Только что приехали Тиниен и Бевьер.
   - Да, я знаю.
   - Опять ты играешь в свои игры? Ты нарочно собираешь здесь наших друзей?
   - Конечно, отец.
   - Может быть, скажешь мне почему?
   - Нам очень скоро придется кое-что сделать. Я решила, что сберегу время, если заранее соберу здесь всех.
   - Лучше бы ты сказала мне, что именно мы должны сделать.
   - Не могу.
   - Ты же никогда не обращаешь внимания на другие правила.
   - Это совсем другое дело, отец. Мы ни в коем случае не можем говорить о будущем. Если ты дашь себе труд хоть немного задуматься, ты и сам наверняка поймешь почему. Ой-й! - Мурр укусила ее за палец. Даная сердито выговорила котенку, рассыпавшись пригоршней коротких урчащих звуков, пару раз мяукнув и завершив свою речь милостивым мурлыканьем. Котенок с пристыженным видом принялся зализывать укушенный палец.
   - Пожалуйста, Даная, не разговаривай с кошкой, - страдальчески попросил Спархок. - Если тебя услышит какая-нибудь служанка, нам придется месяц объясняться.
   - Меня никто не услышит, Спархок. У тебя на уме еще что-то, верно?
   - Я хочу поговорить с Сефренией. Есть кое-какие вещи, которых я не понимаю, и мне нужна ее помощь.
   - Я помогу тебе, отец. Спархок покачал головой.
   - После твоих объяснений у меня обычно появляется еще больше вопросов. Можешь ты для меня связаться с Сефренией?
   Она огляделась.
   - Во дворце, пожалуй, этого делать не стоит, отец. При этом происходит нечто, что трудно будет объяснить, если кто-то захочет нас подслушать.
   - Ты собираешься быть в двух местах одновременно?
   - Ну... вроде того. - Она взяла котенка на руки. - Почему бы тебе не придумать причину взять меня завтра утром на прогулку верхом? Мы выедем из города, и там я смогу все устроить. Скажи маме, что хочешь поучить меня верховой езде.
   - Но у тебя же нет пони, Даная. Принцесса одарила его ангельской улыбкой.
   - Но это значит, что ты собираешься подарить мне пони, разве нет?
   Спархок окинул ее долгим твердым взглядом.
   - Ты же все равно собирался подарить мне пони, верно, отец? - Она на миг задумалась. - Белого, Спархок, - добавила она. - Я решительно хочу белого пони. - Затем она прижала котенка к щеке, и они хором замурлыкали.
   Спархок и его дочь выехали из Симмура на следующее утро, вскоре после завтрака. Погода была ненастная, и Миртаи довольно громогласно возражала против прогулки, пока принцесса Даная не велела ей "не суетиться". Неизвестно почему это слово вызывало у тамульской великанши невыразимое бешенство. Она шумно удалилась, изрыгая ругательства на родном языке.
   Спархок истратил не один час, чтобы отыскать для дочери белого пони, и после того, как поиски увенчались успехом, он всерьез заподозрил, что это был единственный белый пони во всем городе; а когда Даная приветствовала коренастого пони как старого приятеля, к этому подозрению прибавились и другие. За последние пару лет они с дочкой не без усилий составили список вещей, которые она не должна была проделывать. Начало этому процессу было положено довольно неожиданно, когда летним днем в дворцовом саду, обогнув самшитовую изгородь, он увидел, как под бдительным присмотром Данаи стайка фей опыляет цветы. Хотя дочь, вероятно, была права, утверждая, что феи справляются с этой работой гораздо лучше пчел, Спархок остался тверд и настоял на своем. Однако на сей раз, поразмыслив, он решил посмотреть сквозь пальцы на то, каким образом его дочь заполучила себе белого пони. Ему нужна была ее помощь, а она могла бы с изрядной долей правоты указать: запрещать то, что они называли "вмешательством", в одном случае и тут же поощрять его в другом было бы по меньшей мере непоследовательно.
   - Тебе понадобится сделать что-нибудь экстравагантное? - спросил он, когда они отъехали на несколько миль от города.
   - Экстравагантное? Что ты имеешь в виду?
   - Тебе не придется летать или что-нибудь в этом роде?
   - Это было бы нелепо, но если ты так хочешь...
   - Нет-нет, Даная, что ты! Я, собственно, хочу сказать - не придется ли тебе делать что-то, что привлекло бы внимание проезжих, если б, скажем, мы свернули вон на ту лужайку?
   - Никто ничего не увидит, отец, - заверила она. - Скачем наперегонки к тому дереву!
   Она даже не делала вида, что подгоняет пони, и тем не менее, вопреки отчаянным усилиям Фарэна, пони обогнал его на добрых двадцать ярдов. Когда Спархок осадил чалого великана, тот все еще с подозрением косился на коротконогого малыша.
   - Ты жульничала, - упрекнул Спархок.