Страница:
лениво протянул Силк. - Пять трупов не очень-то обрадуют охрану. Это оскорбляет
их любовь к порядку.
- Мое дело предложить, - пожал плечами Бэйрек.
- У меня неплохая идея, - вмешался Делвор, вновь натягивая плащ. - Они
поставили шатры у палаток недраков. Пойду, попытаюсь поторговаться.
Он направился было к выходу, но остановился.
- Не знаю, важно ли это, но главного из них зовут Эшарак.
Гарион почувствовал, как внутри все похолодело. Бэйрек мрачно присвистнул.
- Раньше или позже придется что-то предпринять по этому поводу, Белгарат,
- объявил он.
- Вы его знаете? - без особого удивления спросил Делвор.
- Встречались пару раз, - рассеянно кивнул Силк.
- Он теряет самообладание и начинает выставлять себя на посмешище, -
вставила тетя Пол.
- Ну что ж, пойду, - решил Делвор. Гарион поднял занавеску, прикрывающую
вход, но тут же, испуганно охнув, отпрянул.
- В чем дело? - встревожился Силк.
- По-моему, я сейчас видел Брилла.
- Дай-ка посмотреть! - поднялся Дерник и чуть отодвинул занавеску.
Он и Гарион осторожно поглядели на улицу. Брилл Г почти не изменился с тех
пор, как они покинули ферму i Фолдора: по-прежнему грязная заплатанная одежда,
небритое лицо, косые глаза, отливающие неестественной белизной.
- Точно, Брилл, - подтвердил Дерник. - Достаточно близко стоит, даже запах
чувствуется. Все тот же. Делвор вопросительно взглянул на кузнеца.
- Он никогда не моется, - пояснил тот, - так что несет от него просто
ужасно.
- Разрешите? - вежливо спросил Делвор, заглядывая поверх плеча Дерника. -
Ах, этот? Работает у недраков. Я всегда считал его немного странным, но не
принимал всерьез и не наводил справок.
- Дерник, - быстро велел Волк, - выйди на минуту. Пусть увидит тебя, но
сам не подавай виду, что узнал его. После того как убедишься, что Брилл тебя
заметил, возвращайся. Поспеши, а то уйдет.
Дерник недоуменно поднял брови, но повиновался.
- Что ты задумал, отец? - довольно резко спросила тетя Пол. - Нечего
самодовольно ухмыляться! Раздражаешь до крайности!
- Все идет прекрасно, - хмыкнул Волк, потирая руки.
Вид возвратившегося Дерника был очень встревоженным.
- Он меня видел. Вы уверены, что так нужно?
- Конечно, - кивнул Волк. - Эшарак приехал сюда только из-за нас и сейчас
рыщет по всей ярмарке.
- Зачем же облегчать ему задачу? - удивилась тетя Пол.
- Вовсе нет, - объяснил Волк. - Эшарак уже использовал Брилла раньше, в
Мергосе, помнишь? И привез его сюда, потому что тот сможет узнать любого из нас
- тебя, меня, Дерника, Гариона и, возможно, даже Силка и Бэйрека. Погляди,
Гарион, Брилл все еще там?
Гарион приник к узкой щели. Присмотревшись, он заметил между палатками
немытого, нечесаного Брилла
- Стоит, - кивнул юноша.
- Нужно удерживать его тут как можно дольше, - сказал Волк, - и увериться,
что этот негодяй не устанет и не побежит докладывать Эшараку о том, как нашел
нас.
Силк поглядел на Делвора; оба залились смехом.
- Что тут веселого? - подозрительно проворчал Бэйрек.
- Нужно быть драснийцем, чтобы по достоинству оценить замысел Белгарата, -
ухмыльнулся Силк, с восхищением глядя на Волка. - Иногда ты поражаешь меня,
дружище!
- Смысл твоего плана все же ускользает от меня, - сознался Мендореллен.
- Позволь мне, - попросил Силк и повернулся к рыцарю: - Дело вот в чем,
Мендореллен. Эшарак рассчитывает, что Брилл отыщет нас, но пока он полностью не
удовлетворит свое любопытство, не побежит обратно к мергу рассказать, где мы
скрываемся. Брилл - глаза и уши Эшарака, и нам удалось приковать его к этому
месту, а значит, и взять верх над гролимом.
- Но разве этот чрезмерно любопытный сендар не пойдет вслед, когда мы
покинем палатку нашу? - удивился Мендореллен. - И тогда мерг не преминет к нему
присоединиться.
- Но ведь наш шатер из ткани. Ничего не стоит прорезать заднюю стенку, -
мягко заметил Силк. - Острым ножом можно проделать сколько угодно дверей.
Делвор чуть заметно поморщился, потом вздохнул.
- Пойду навещу мергов, - решил он. - Думаю, что смогу задержать его
допоздна.
- Дерник и я выйдем с тобой, - решил Силк. - Мы направимся одной дорогой,
а ты - другой. Брилл последует за нами, а мы приведем его назад.
Делвор кивнул, и все трое ушли.
- Не слишком ли это сложно? - с кислым видом проворчал Бэйрек. - Брилл не
знает Хеттара. Почему бы Хеттару не выскользнуть с другой стороны, подойти к
шпиону со спины и воткнуть ему нож между лопаток? Тогда мы засунули бы его в
мешок и спустили по пути в какую-нибудь канаву.
- Эшарак его хватится, - покачал головой Волк, - и, кроме того, я желаю,
чтобы он сообщил мергам о том, где мы находимся. Если повезет, Брилл просидит
здесь дня два, пока они не поймут, что мы давно исчезли.
Следующие несколько часов кто-нибудь из путешественников то и дело выбегал
из палатки по каким-то воображаемым делам - затем, чтобы привлечь внимание
упорно маячившего в тени Брилла. Когда настала очередь Гариона, юноша напустил
на себя безразличный вид, хотя кожа зудела от пристального взгляда шпиона.
Войдя в палатку, служившую Делвору складом, он подождал несколько секунд,
прислушиваясь к шуму пьяных голосов, доносившихся из расположенного неподалеку
шатра-таверны, и наконец, затаив дыхание, снова появился на улице, сунув руку
за пазуху, притворяясь, что несет какую-то вещь.
- Нашел, Дерник! - объявил он, поднимая занавеску.
- Не стоит разыгрывать спектакль, милый, - укорила тетя Пол.
- Просто хотел, чтобы вышло естественнее, - невинно заметил Гарион.
Вскоре вернулся Делвор, и все стали ждать, когда окончательно стемнеет, а
улицы затихнут. Когда ночь окутала ярмарочный городок, носильщики Делвора
вытащили тюки через щель, проделанную в задней стенке. Силк, Делвор и Хеттар
вышли вместе с ними и отправились в конюшни на окраине ярмарки, а остальные изо
всех сил старались, чтобы Брилл не потерял к ним интереса. И наконец, решив
окончательно сбить с толку шпиона, господин Волк и Бэйрек выбрались на улицу и
начали громко обсуждать состояние дороги, ведущей в Пролгу, город в Алголанде.
- Может не сработать, - вздохнул Волк, возвратившись в палатку. - Эшарак
знает, что мы пойдем по следам Зидара на юг; но если Брилл расскажет о нашем
разговоре, мерг, возможно, разделит своих наемников, направит половину в
Пролгу, а с остальными начнет преследовать нас. Оглядев палатку в последний
раз, он кивнул головой:
- Ну что ж, пора в путь.
Друзья по одному протиснулись в щель и потихоньку выбрались на другую
улицу. Там, перейдя на спокойный размеренный шаг, как подобает людям, идущим
куда-то по важному делу, они добрели до конюшен, миновав кабачок, откуда
раздавалось пьяное пение. Улицы почти опустели; ночной ветерок пробегал по
палаточному городу, весело шевеля флажки и знамена.
На окраине ярмарки уже поджидали с лошадьми Силк, Делвор и Хеттар.
- Удачи, - пожелал драснийский торговец, когда они садились на коней. -
Постараюсь задержать его насколько возможно.
Силк энергично потряс руку приятеля:
- Все же интересно, где ты раздобыл эти свинцовые монеты?
Делвор хитро подмигнул ему.
- Вы о чем? - спросил Волк.
- Делвор достал где-то толнедрийские монеты из позолоченного свинца, -
пояснил Силк, - и спрятал несколько штук в шатре мергов. Завтра собирается
пойти к легионерам, показать фальшивые деньги и обвинить мергов в том, что
именно они дали ему эти монеты. Когда солдаты обыщут шатер мергов, обязательно
найдут остальные.
- Деньги очень многое значат для толнедрийцев, - заметил Бэйрек. - Если
легионеры очень сильно разозлятся из-за этого, могут даже повесить парочку
преступников.
- Какой кошмар! Не правда ли? - ехидно ухмыльнулся Делвор.
Сев на коня, они поехали в направлении дороги. Плотная пелена облаков
затягивала небо, а ветер становился все сильнее. Путешественники оставили
позади сверкающую, переливающуюся огнями, словно драгоценный камень, ярмарку.
Гарион поплотнее закутался в плащ Каким одиноким чувствовал он себя в эту
ветреную мрачную ночь на темной дороге, зная, что у многих людей есть сегодня
ночлег, теплая постель и прочная крыша над головой... Но тут путешественники
добрались до Великого Западного пути, пустынного, простиравшегося на сотни лиг
через Арендийскую равнину, и снова повернули на юг.
Ветер по-прежнему не унимался, и к тому времени, когда небо на востоке
чуть посветлело, превратился чуть ли не в ураган. Полумертвый от усталости,
Гарион находился в каком-то трансе, полусне-полуяви, а лица друзей в бледном
свете хмурого утра внезапно стали совсем незнакомыми, будто он неожиданно
оказался среди чужаков, угрюмых, злых, направляющихся в никуда по унылой
безликой местности, а плащи их, развеваемые ветром, летели за ними словно
грязно-серые, нависшие над самой головой тучи. Страшная мысль засела в мозгу
Гариона: он пленник этих чудовищ, уводящих его от истинных друзей, и чем дальше
они ехали, тем сильнее крепла в юноше эта взявшаяся неизвестно откуда
уверенность
В душе Гариона рос страх, и внезапно, сам не зная почему, он пришпорил
лошадь и, вырвавшись вперед, свернул с дороги и помчался по полю.
- Гарион! - окликнул его резкий женский голос, но он только продолжал
вонзать каблуки в бока лошади, понуждая ее ускорить шаг.
Кто-то из врагов настигал его, страшный человек в черной кожаной куртке, с
бритой головой и длинной прядью волос на макушке, трепыхавшейся на ветру.
Гарион в панике понукал коня, пытаясь уйти от преследователя, но ужасный
всадник, легко поравнявшись с ним, ухватил за поводья.
- Что ты делаешь?! - хрипло воскликнул он.
Гарион, не в силах раскрыть рта, молча уставился на врага. Но тут рядом
оказалась женщина в голубом плаще, а вскоре подъехали и остальные. Всадница
быстро спешилась и строго оглядела его. Очень высокая женщина, с холодным
высокомерным лицом. Очень темные волосы, а на лбу седой локон.
Гарион задрожал от невыразимого страха перед ней.
- Немедленно слезай с коня! - приказала она.
- Полегче, Пол, - вмешался седоволосый старик со злобным лицом.
Огромный рыжебородый великан угрожающе надвинулся на Гариона, и юноша,
почти всхлипывая от испуга, соскользнул на землю.
- Подойди! - велела женщина; Гарион, спотыкаясь, подвинулся ближе. - Дай
руку!
Он нерешительно поднял руку; женщина цепко ухватилась за запястье и
разжала пальцы, открыв уродливую метку на ладони, которую Гарион всегда
ненавидел. Потом, вздохнув, прижала ладонь Гариона к белой пряди у себя на лбу.
- Тетя Пол, - охнул юноша, освобождаясь от кошмара.
Тетя крепко обняла его и прижала к груди, но, как ни странно, Гарион
совсем не был смущен столь открытым проявлением чувств на людях.
- Это серьезно, отец, - сообщила она господину Волку.
- Что случилось, Гарион? - спокойно спросил тот.
- Не знаю. Вдруг показалось, что вы совсем чужие люди, враги, и
единственное, чего мне хотелось, - убежать, скрыться, найти своих настоящих
друзей.
- Ты все еще носишь амулет, который я дал тебе?
- Да.
- И ни разу с тех пор не снимал?
- Однажды, - признался Гарион, - в толнедрийской гостинице, когда мылся.
- Ты не должен снимать его ни при каких обстоятельствах. Вынь амулет
из-под туники.
Гарион вытащил серебряную подвеску со странным рисунком. Старик,
расстегнув плащ взял в руки свой медальон, очень блестящий, с изображением
волка, таким живым, что зверь, казалось, вот-вот бросится на добычу.
Тетя Пол, все еще обнимая Гариона за плечи, извлекла из-под платья почти
такой же амулет, только с фигуркой совы.
- Держи медальон в правой руке, дорогой, - велела она, крепко стиснув
пальцы Гариона. Потом, взяв свой амулет в правую руку, опустила левую на кулак
Гариона. Волк последовал ее примеру.
Гарион ощутил легкое покалывание в ладони, словно амулет неожиданно ожил.
Господин Волк и тетя Пол долго глядели друг на друга, а колющая боль все
усиливалась. Голова, казалось, внезапно прояснилась, но перед глазами начали
проплывать странные видения: круглая комната, где-то очень высоко. В очаге
горит огонь, но дров нет. За столом сидит старый человек, чем-то похожий на
господина Волка, но явно не он, и как будто смотрит прямо на Гариона добрыми,
нежными глазами. Юношу неожиданно охватила горячая всепоглощающая любовь к
этому старику.
- Достаточно, - решил Волк, отпустив руку Гариона
- Кто это был? - спросил тот.
- Мой учитель.
- Что случилось? - встревоженно вмешался Дерник.
- Об этом лучше не говорить вслух, - покачала головой тетя Пол. - Нельзя
ли развести костер, как ты думаешь? Пора завтракать
- Вон там впереди деревья, можно укрыться от ветра, - предложил кузнец.
Путешественники направились к небольшой рощице.
После завтрака все немного отдохнули у маленького костра. Никому не
хотелось вновь садиться на коней и продолжать путь под обжигающе-ледяным
ветром. Гарион чувствовал, что ужасно устал, и желал только одного: вновь стать
маленьким, усесться поближе к тете Пол, положить голову ей на колени и заснуть,
как бывало в детстве.
После страшного утреннего происшествия он все острее ощущал, как одинок и
беззащитен.
- Дерник, - спросил юноша, показывая на небо, не столько из любопытства,
сколько желая развеять тоску, - что это за птица?
- По-моему, ворон, - задумчиво ответил тот, глядя на черную птицу,
описывающую над ними широкие круги.
- Я было тоже так подумал, - возразил Гарион, - но ведь они никогда не
кружат в небе.
- Может, высматривает что-то на земле? - нахмурился Дерник.
- И давно ты его заметил? - прищурившись, спросил Волк.
- По-моему, еще когда мы ехали по полю, - нерешительно ответил Гарион.
- Что скажешь, Пол? - озабоченно спросил Волк. Тетя подняла глаза от чулок
Гариона, которые штопала.
- Сейчас посмотрю.
На лице женщины появилось отрешенное выражение; она словно унеслась
далеко-далеко.
Гарион вновь почувствовал необычное покалывание и, повинуясь какому-то
внезапному толчку, попытался сосредоточиться на птице.
- Гарион, - не глядя на него, велела тетя, - немедленно прекрати.
- Прости, - поспешно извинился он, встряхиваясь Господин Волк, как-то
странно взглянув на внука, весело подмигнул.
- Это Чемдар, - спокойно объявила тетя Пол и, отложив свою работу, встала
и отряхнула голубой плащ.
- Что ты намереваешься делать? - спросил Волк.
- Думаю, небольшая дружеская беседа не повредит, - прошипела она,
растопырив пальцы наподобие когтей.
- Ты его никогда не поймаешь Крылья у совы слишком слабые для такого
ветра. Есть способ полегче.
Старик пристально вгляделся в свинцовое небо и показал на едва видимую
точку над холмами.
- Вон там! Лучше сделай сама, Пол. Я не очень-то лажу с птицами.
- Конечно, отец, - заверила она и немигающими глазами впилась в черную
точку.
Гарион вновь почувствовал шум в ушах и покалывание в ладони. Песчинка в
небе описала круг, поднимаясь все выше и выше, пока не исчезла из виду.
Ворон заметил пикирующего орла в последнюю секунду, когда смертоносные
когти уже были готовы вонзиться в тело; взъерошив черные перья, испуганная
птица, громко крича, изо всех сил хлопая крыльями, полетела прочь, пытаясь
спастись от преследователя.
- Превосходно, Пол, - одобрил Волк.
- Пусть в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем пытаться
перехитрить меня! - улыбнулась она. - Дерник, не смотри на меня так!
Кузнец с открытым ртом уставился на нее.
- Как это вы делаете?
- Ты и в самом деле хочешь знать? - прищурилась тетя Пол.
Дерник, вздрогнув, быстро отвел глаза.
- Думаю, все ясно, - решил Волк. - В маскировке больше нет необходимости.
Не совсем понимаю, чего добивается Чемдар, но, видимо, он будет следить за
каждым нашим шагом. Придется вооружаться и ехать прямо в Во Мимбр.
- Значит, мы больше не пойдем по следу? - спросил Бэйрек.
- След ведет на юг, и я могу вновь отыскать его, как только мы окажемся в
Толнедре. Но сначала хочу поговорить с королем Кородаллином. Ему необходимо
знать кое-что.
- Кородаллин? - озадаченно спросил Дерник. - Но разве не так звали первого
короля арендов? Мне кто-то говорил об этом.
- Все короли арендов носят одно имя, - пояснил Силк, - а имя королев -
Мейязерана. Это одна из иллюзий, которую вынуждена сохранять королевская семья,
чтобы предотвратить распад государства. Мужчины должны также жениться на
близких родственницах, поддерживая тем самым легенду о единстве домов Мимбра и
Астурии. От таких браков, конечно, рождаются слабые, болезненные дети, но
другого выхода нет, если учесть немного необычную природу арендийской политики.
- Прекрати, Силк, - с упреком велела тетя Пол. Мендореллен задумчиво
нахмурился.
- Занимает ли этот Чемдар, эта ищейка, следующая за нами, высокое
положение в темном братстве гролимов?
- Вполне возможно, - ответил Волк. - Зидар и Ктачик - послушники Торака, и
Чемдар тоже стремится стать учеником Одноглазого и поэтому всегда хотел
услужить Ктачику, а теперь увидел, что представился подходящий случай занять
одно из высших мест в иерархии гролимов. Ктачик очень стар и все время проводит
в храме Торака, в Рэк Ктоле. Может, Чемдар считает, что пришло время
кому-нибудь другому стать Верховным жрецом.
- Тело Торака лежит в Рэк Ктоле? - поспешно спросил Силк.
- Никто не знает наверняка, - пожал плечами Волк, - лично я сомневаюсь в
этом. После того, как Зидар унес его с поля битвы у Во Мимбра, не думаю, что он
передал Торака Ктачику. Одноглазый может находиться в Маллории или где-нибудь в
южных областях Ктол Мергоса. Трудно сказать...
- Но в данный момент нужно опасаться именно Чемдара, - заключил Силк.
- Не нужно, если мы будем по-прежнему продолжать путь, - покачал головой
Волк.
- Тогда едем! - воскликнул Бэйрек, вставая.
К полудню тяжелые облака начали расходиться; в просветах показались
островки голубого неба. Золотые снопы солнечных лучей обрушились на раскисшие
унылые поля, ожидающие первого дыхания весны. Ведомые Мендорелленом
путешественники мчались, не щадя коней, и успели проехать добрых шесть лиг.
Наконец они замедлили шаг, давая отдых лошадям, от которых шел пар.
- Сколько еще до Во Мимбра, дедушка? - спросил Гарион, поравнявшись с
господином Волком.
- Не менее шестидесяти лиг. Скорее, даже около восьмидесяти.
- Но это так далеко, - поморщился Гарион, ерзая в седле.
- Да, - согласился старик.
- Прости, что я убежал утром, - извинился Гарион.
- Ты не виноват. Это дело рук Чемдара.
- Почему именно я? Неужели он не мог выбрать кого-нибудь другого - Дерника
или Бэйрека?
Господин Волк пристально поглядел на него.
- Ты моложе, легче поддаешься влиянию.
- Но ведь это не совсем так, правда? - упрямо допытывался Гарион.
- Нет, - сознался Волк, - но такой ответ ничем не хуже других.
- Очередной секрет, который ты не пожелаешь раскрыть, так ведь?
- Можно сказать, так, - откровенно заявил Волк.
Гарион было надулся, но господин Волк пришпорил коня, явно не обращая
внимания на укоризненные взгляды юноши.
На ночь они остановились в толнедрийской гостинице, похожей на все
остальные - дорогой, непритязательной, но достаточно опрятной. На следующее
утро небо совсем очистилось, если не считать случайных белоснежных облачков,
гонимых свежим ветром. Путешественники обрадовались яркому солнышку, и между
Бэйреком и Силком даже завязалась добродушная перебранка, чего не случалось с
тех пор, как они начали путешествие под свинцовыми небесами Северной Арендии.
Однако Мендореллен оставался непривычно молчалив, а лицо с каждой лигой
делалось все более хмурым. Вместо лат он надел кольчугу и синий плащ. Голова
была непокрыта, ветер ерошил вьющиеся волосы.
На ближайшем холме стоял мрачный замок; высокие стены будто с презрением
взирали на окружающий мир. Мендореллен, казалось, старался даже не смотреть в
ту сторону, однако лицо его еще больше погрустнело.
Гарион никак не мог определить своего отношения к Мендореллену. Юноша был
достаточно честен, чтобы не признать, насколько предубеждения Леллдорина успели
отравить его душу. Гарион вовсе не хотел симпатизировать Мендореллену, но, если
не обращать внимания на обычную угрюмость, типичную, по-видимому, для всех
арендов, цветистую старомодно-изысканную речь и непоколебимую самоуверенность,
причин для неприязни, в общем, не было.
На расстоянии примерно в пол-лиги от замка путешественники увидели еще на
одном холме руины былого здания - одинокую стену с высокой аркой в центре и
полуразрушенными колоннами на каждой стороне, а неподалеку - всадницу в
развевающемся на ветру красном плаще.
Не произнося ни слова, даже не оглянувшись, Мендореллен свернул с дороги
и, подстегнув коня, галопом поскакал к женщине, наблюдавшей за его приближением
без видимого удивления, как, впрочем, и без особой радости.
- Куда это он? - удивился Бэйрек.
- Это его знакомая, - сухо объяснил господин Волк.
- И мы что, должны его ждать?
- Он нас догонит, - махнул рукой Волк.
Мендореллен, остановив коня, спешился, низко поклонился женщине и протянул
руки, чтобы помочь ей спрыгнуть на землю. Они направились к развалинам, не
касаясь друг друга, но держась очень близко. Остановившись под аркой, о чем-то
заговорили. Высоко в небе проносились облака, гонимые ветром; бесформенные тени
беззаботно скользили по угрюмым просторам Арендии.
- Нужно было ехать другой дорогой, - вздохнул Волк. - Это я виноват, не
подумал.
- Что-нибудь случилось? - спросил Дерник.
- Ничего необычного - для Арендии, - ответил Волк. - Постарел я, видно,
забыл, что может происходить между молодыми людьми.
- Не говори загадками, отец, - вмешалась тетя Пол. - Это ужасно
раздражает. Нам неизвестно что-то важное?
- Какие тут тайны, - пожал плечами Волк. - ПолАрендии знает об этом. Целое
поколение арендийских дев рыдает по вечерам в постели, вспоминая о столь
печальной драме.
- Отец! - не выдержав, прикрикнула тетя Пол.
- Ну ладно, - сдался Волк. - Когда Мендореллен был примерно в возрасте
Гариона, его считали весьма многообещающим юношей - сильным, храбрым, не очень
умным, словом, все качества, необходимые для истинного рыцаря. Отец его просил
у меня совета, и я договорился, чтобы молодой человек прожил некоторое время в
замке барона Во Эбора, том замке, что мы только что проехали. У барона была
превосходная репутация, и он пообещал обучить Мендореллена всему, что умел сам.
Мендореллен и барон полюбили друг друга почти как отец и сын, поскольку барон
был намного старше. Все шло прекрасно, пока барон не женился на девушке чуть
постарше Мендореллена.
- Я, кажется, понял, в чем дело, - неодобрительно заметил Дерник.
- Не совсем, - запротестовал Волк. - После медового месяца барон вернулся
к обычному для рыцарей времяпрепровождению, оставив скучающую молодую даму
слоняться по залам унылого старого замка. Подобные обстоятельства всегда таят в
себе массу интереснейших возможностей. Так или иначе Мендореллен и дама стали
обмениваться взглядами... а потом словами... то есть, как обычно бывает в этих
случаях.
- В Сендарии такое тоже случается - правда, у нас это называется несколько
иначе, - критически, даже несколько осуждающе объявил Дерник.
- Ты делаешь слишком поспешные выводы, Дерник, - покачал головой Волк. -
Дальше взглядов дело не пошло. Кстати, возможно, лучше было бы, развивайся их
отношения естественным образом. Супружеская измена - не столь уж большой грех,
и через некоторое время они обнаружили бы, что любовь ушла. Но поскольку оба
слишком любили и уважали барона и не смогли принести в его дом бесчестье,
Мендореллен покинул замок, не дожидаясь, пока произойдет непоправимое. И теперь
оба молча страдают. Все это, конечно, крайне трогательно, но по-моему -
напрасная трата времени, правда, я уже стар для подобных штучек.
- Слишком стар, отец, - заметила тетя Пол.
- Могла бы и промолчать хоть раз, Полгара! Силк ехидно засмеялся.
- Рад слышать, что наш безупречный друг имел несчастье совершить поступок
столь дурного тона - влюбиться в жену другого человека Признаюсь, его
неизменное благородство начинает немного утомлять
В глазах коротышки вновь появилось то давнее горькое выражение насмешки
над собой, которое Гарион видел в Вэл Олорне, когда они беседовали с королевой
Поренн.
- А барон знает об этом? - спросил Дерник.
- Естественно, - кивнул Волк. - При одной мысли о столь возвышенном романе
сердца арендов просто тают. Как-то один рыцарь, считавшийся глупцом даже среди
арендов, отпустил оскорбительную шутку. Барон тут же вызвал его на дуэль и
пронзил копьем. С тех пор мало находится охотников смеяться над ним.
- Все же это позор, - настаивал кузнец.
- Их поведение безупречно, Дерник, - твердо заключила тетя Пол. - Ничего
постыдного здесь нет, пока, конечно, все это не зашло слишком далеко.
- Порядочные люди вообще не должны допускать, чтобы такое случалось, -
заупрямился Дерник.
- Тебе ее не переубедить, - вмешался Волк. - Полгара провела слишком много
лет среди весайтских арендов. Они такие же, как мимбраты, если не хуже. Нельзя
жить среди столь сентиментальных людей, не переняв их привычек. Правда, все же,
к счастью, Полгара сохранила остатки здравого смысла и только изредка ведет
себя как романтическая девица. Во время таких припадков надо держаться от нее
подальше, а в остальное время она вполне нормальна.
- Я провела те годы с гораздо большей пользой, чем ты, отец, - с едкой
улыбкой заметила тетя Пол. - Насколько мне известно, ты в это время пьянствовал
их любовь к порядку.
- Мое дело предложить, - пожал плечами Бэйрек.
- У меня неплохая идея, - вмешался Делвор, вновь натягивая плащ. - Они
поставили шатры у палаток недраков. Пойду, попытаюсь поторговаться.
Он направился было к выходу, но остановился.
- Не знаю, важно ли это, но главного из них зовут Эшарак.
Гарион почувствовал, как внутри все похолодело. Бэйрек мрачно присвистнул.
- Раньше или позже придется что-то предпринять по этому поводу, Белгарат,
- объявил он.
- Вы его знаете? - без особого удивления спросил Делвор.
- Встречались пару раз, - рассеянно кивнул Силк.
- Он теряет самообладание и начинает выставлять себя на посмешище, -
вставила тетя Пол.
- Ну что ж, пойду, - решил Делвор. Гарион поднял занавеску, прикрывающую
вход, но тут же, испуганно охнув, отпрянул.
- В чем дело? - встревожился Силк.
- По-моему, я сейчас видел Брилла.
- Дай-ка посмотреть! - поднялся Дерник и чуть отодвинул занавеску.
Он и Гарион осторожно поглядели на улицу. Брилл Г почти не изменился с тех
пор, как они покинули ферму i Фолдора: по-прежнему грязная заплатанная одежда,
небритое лицо, косые глаза, отливающие неестественной белизной.
- Точно, Брилл, - подтвердил Дерник. - Достаточно близко стоит, даже запах
чувствуется. Все тот же. Делвор вопросительно взглянул на кузнеца.
- Он никогда не моется, - пояснил тот, - так что несет от него просто
ужасно.
- Разрешите? - вежливо спросил Делвор, заглядывая поверх плеча Дерника. -
Ах, этот? Работает у недраков. Я всегда считал его немного странным, но не
принимал всерьез и не наводил справок.
- Дерник, - быстро велел Волк, - выйди на минуту. Пусть увидит тебя, но
сам не подавай виду, что узнал его. После того как убедишься, что Брилл тебя
заметил, возвращайся. Поспеши, а то уйдет.
Дерник недоуменно поднял брови, но повиновался.
- Что ты задумал, отец? - довольно резко спросила тетя Пол. - Нечего
самодовольно ухмыляться! Раздражаешь до крайности!
- Все идет прекрасно, - хмыкнул Волк, потирая руки.
Вид возвратившегося Дерника был очень встревоженным.
- Он меня видел. Вы уверены, что так нужно?
- Конечно, - кивнул Волк. - Эшарак приехал сюда только из-за нас и сейчас
рыщет по всей ярмарке.
- Зачем же облегчать ему задачу? - удивилась тетя Пол.
- Вовсе нет, - объяснил Волк. - Эшарак уже использовал Брилла раньше, в
Мергосе, помнишь? И привез его сюда, потому что тот сможет узнать любого из нас
- тебя, меня, Дерника, Гариона и, возможно, даже Силка и Бэйрека. Погляди,
Гарион, Брилл все еще там?
Гарион приник к узкой щели. Присмотревшись, он заметил между палатками
немытого, нечесаного Брилла
- Стоит, - кивнул юноша.
- Нужно удерживать его тут как можно дольше, - сказал Волк, - и увериться,
что этот негодяй не устанет и не побежит докладывать Эшараку о том, как нашел
нас.
Силк поглядел на Делвора; оба залились смехом.
- Что тут веселого? - подозрительно проворчал Бэйрек.
- Нужно быть драснийцем, чтобы по достоинству оценить замысел Белгарата, -
ухмыльнулся Силк, с восхищением глядя на Волка. - Иногда ты поражаешь меня,
дружище!
- Смысл твоего плана все же ускользает от меня, - сознался Мендореллен.
- Позволь мне, - попросил Силк и повернулся к рыцарю: - Дело вот в чем,
Мендореллен. Эшарак рассчитывает, что Брилл отыщет нас, но пока он полностью не
удовлетворит свое любопытство, не побежит обратно к мергу рассказать, где мы
скрываемся. Брилл - глаза и уши Эшарака, и нам удалось приковать его к этому
месту, а значит, и взять верх над гролимом.
- Но разве этот чрезмерно любопытный сендар не пойдет вслед, когда мы
покинем палатку нашу? - удивился Мендореллен. - И тогда мерг не преминет к нему
присоединиться.
- Но ведь наш шатер из ткани. Ничего не стоит прорезать заднюю стенку, -
мягко заметил Силк. - Острым ножом можно проделать сколько угодно дверей.
Делвор чуть заметно поморщился, потом вздохнул.
- Пойду навещу мергов, - решил он. - Думаю, что смогу задержать его
допоздна.
- Дерник и я выйдем с тобой, - решил Силк. - Мы направимся одной дорогой,
а ты - другой. Брилл последует за нами, а мы приведем его назад.
Делвор кивнул, и все трое ушли.
- Не слишком ли это сложно? - с кислым видом проворчал Бэйрек. - Брилл не
знает Хеттара. Почему бы Хеттару не выскользнуть с другой стороны, подойти к
шпиону со спины и воткнуть ему нож между лопаток? Тогда мы засунули бы его в
мешок и спустили по пути в какую-нибудь канаву.
- Эшарак его хватится, - покачал головой Волк, - и, кроме того, я желаю,
чтобы он сообщил мергам о том, где мы находимся. Если повезет, Брилл просидит
здесь дня два, пока они не поймут, что мы давно исчезли.
Следующие несколько часов кто-нибудь из путешественников то и дело выбегал
из палатки по каким-то воображаемым делам - затем, чтобы привлечь внимание
упорно маячившего в тени Брилла. Когда настала очередь Гариона, юноша напустил
на себя безразличный вид, хотя кожа зудела от пристального взгляда шпиона.
Войдя в палатку, служившую Делвору складом, он подождал несколько секунд,
прислушиваясь к шуму пьяных голосов, доносившихся из расположенного неподалеку
шатра-таверны, и наконец, затаив дыхание, снова появился на улице, сунув руку
за пазуху, притворяясь, что несет какую-то вещь.
- Нашел, Дерник! - объявил он, поднимая занавеску.
- Не стоит разыгрывать спектакль, милый, - укорила тетя Пол.
- Просто хотел, чтобы вышло естественнее, - невинно заметил Гарион.
Вскоре вернулся Делвор, и все стали ждать, когда окончательно стемнеет, а
улицы затихнут. Когда ночь окутала ярмарочный городок, носильщики Делвора
вытащили тюки через щель, проделанную в задней стенке. Силк, Делвор и Хеттар
вышли вместе с ними и отправились в конюшни на окраине ярмарки, а остальные изо
всех сил старались, чтобы Брилл не потерял к ним интереса. И наконец, решив
окончательно сбить с толку шпиона, господин Волк и Бэйрек выбрались на улицу и
начали громко обсуждать состояние дороги, ведущей в Пролгу, город в Алголанде.
- Может не сработать, - вздохнул Волк, возвратившись в палатку. - Эшарак
знает, что мы пойдем по следам Зидара на юг; но если Брилл расскажет о нашем
разговоре, мерг, возможно, разделит своих наемников, направит половину в
Пролгу, а с остальными начнет преследовать нас. Оглядев палатку в последний
раз, он кивнул головой:
- Ну что ж, пора в путь.
Друзья по одному протиснулись в щель и потихоньку выбрались на другую
улицу. Там, перейдя на спокойный размеренный шаг, как подобает людям, идущим
куда-то по важному делу, они добрели до конюшен, миновав кабачок, откуда
раздавалось пьяное пение. Улицы почти опустели; ночной ветерок пробегал по
палаточному городу, весело шевеля флажки и знамена.
На окраине ярмарки уже поджидали с лошадьми Силк, Делвор и Хеттар.
- Удачи, - пожелал драснийский торговец, когда они садились на коней. -
Постараюсь задержать его насколько возможно.
Силк энергично потряс руку приятеля:
- Все же интересно, где ты раздобыл эти свинцовые монеты?
Делвор хитро подмигнул ему.
- Вы о чем? - спросил Волк.
- Делвор достал где-то толнедрийские монеты из позолоченного свинца, -
пояснил Силк, - и спрятал несколько штук в шатре мергов. Завтра собирается
пойти к легионерам, показать фальшивые деньги и обвинить мергов в том, что
именно они дали ему эти монеты. Когда солдаты обыщут шатер мергов, обязательно
найдут остальные.
- Деньги очень многое значат для толнедрийцев, - заметил Бэйрек. - Если
легионеры очень сильно разозлятся из-за этого, могут даже повесить парочку
преступников.
- Какой кошмар! Не правда ли? - ехидно ухмыльнулся Делвор.
Сев на коня, они поехали в направлении дороги. Плотная пелена облаков
затягивала небо, а ветер становился все сильнее. Путешественники оставили
позади сверкающую, переливающуюся огнями, словно драгоценный камень, ярмарку.
Гарион поплотнее закутался в плащ Каким одиноким чувствовал он себя в эту
ветреную мрачную ночь на темной дороге, зная, что у многих людей есть сегодня
ночлег, теплая постель и прочная крыша над головой... Но тут путешественники
добрались до Великого Западного пути, пустынного, простиравшегося на сотни лиг
через Арендийскую равнину, и снова повернули на юг.
Ветер по-прежнему не унимался, и к тому времени, когда небо на востоке
чуть посветлело, превратился чуть ли не в ураган. Полумертвый от усталости,
Гарион находился в каком-то трансе, полусне-полуяви, а лица друзей в бледном
свете хмурого утра внезапно стали совсем незнакомыми, будто он неожиданно
оказался среди чужаков, угрюмых, злых, направляющихся в никуда по унылой
безликой местности, а плащи их, развеваемые ветром, летели за ними словно
грязно-серые, нависшие над самой головой тучи. Страшная мысль засела в мозгу
Гариона: он пленник этих чудовищ, уводящих его от истинных друзей, и чем дальше
они ехали, тем сильнее крепла в юноше эта взявшаяся неизвестно откуда
уверенность
В душе Гариона рос страх, и внезапно, сам не зная почему, он пришпорил
лошадь и, вырвавшись вперед, свернул с дороги и помчался по полю.
- Гарион! - окликнул его резкий женский голос, но он только продолжал
вонзать каблуки в бока лошади, понуждая ее ускорить шаг.
Кто-то из врагов настигал его, страшный человек в черной кожаной куртке, с
бритой головой и длинной прядью волос на макушке, трепыхавшейся на ветру.
Гарион в панике понукал коня, пытаясь уйти от преследователя, но ужасный
всадник, легко поравнявшись с ним, ухватил за поводья.
- Что ты делаешь?! - хрипло воскликнул он.
Гарион, не в силах раскрыть рта, молча уставился на врага. Но тут рядом
оказалась женщина в голубом плаще, а вскоре подъехали и остальные. Всадница
быстро спешилась и строго оглядела его. Очень высокая женщина, с холодным
высокомерным лицом. Очень темные волосы, а на лбу седой локон.
Гарион задрожал от невыразимого страха перед ней.
- Немедленно слезай с коня! - приказала она.
- Полегче, Пол, - вмешался седоволосый старик со злобным лицом.
Огромный рыжебородый великан угрожающе надвинулся на Гариона, и юноша,
почти всхлипывая от испуга, соскользнул на землю.
- Подойди! - велела женщина; Гарион, спотыкаясь, подвинулся ближе. - Дай
руку!
Он нерешительно поднял руку; женщина цепко ухватилась за запястье и
разжала пальцы, открыв уродливую метку на ладони, которую Гарион всегда
ненавидел. Потом, вздохнув, прижала ладонь Гариона к белой пряди у себя на лбу.
- Тетя Пол, - охнул юноша, освобождаясь от кошмара.
Тетя крепко обняла его и прижала к груди, но, как ни странно, Гарион
совсем не был смущен столь открытым проявлением чувств на людях.
- Это серьезно, отец, - сообщила она господину Волку.
- Что случилось, Гарион? - спокойно спросил тот.
- Не знаю. Вдруг показалось, что вы совсем чужие люди, враги, и
единственное, чего мне хотелось, - убежать, скрыться, найти своих настоящих
друзей.
- Ты все еще носишь амулет, который я дал тебе?
- Да.
- И ни разу с тех пор не снимал?
- Однажды, - признался Гарион, - в толнедрийской гостинице, когда мылся.
- Ты не должен снимать его ни при каких обстоятельствах. Вынь амулет
из-под туники.
Гарион вытащил серебряную подвеску со странным рисунком. Старик,
расстегнув плащ взял в руки свой медальон, очень блестящий, с изображением
волка, таким живым, что зверь, казалось, вот-вот бросится на добычу.
Тетя Пол, все еще обнимая Гариона за плечи, извлекла из-под платья почти
такой же амулет, только с фигуркой совы.
- Держи медальон в правой руке, дорогой, - велела она, крепко стиснув
пальцы Гариона. Потом, взяв свой амулет в правую руку, опустила левую на кулак
Гариона. Волк последовал ее примеру.
Гарион ощутил легкое покалывание в ладони, словно амулет неожиданно ожил.
Господин Волк и тетя Пол долго глядели друг на друга, а колющая боль все
усиливалась. Голова, казалось, внезапно прояснилась, но перед глазами начали
проплывать странные видения: круглая комната, где-то очень высоко. В очаге
горит огонь, но дров нет. За столом сидит старый человек, чем-то похожий на
господина Волка, но явно не он, и как будто смотрит прямо на Гариона добрыми,
нежными глазами. Юношу неожиданно охватила горячая всепоглощающая любовь к
этому старику.
- Достаточно, - решил Волк, отпустив руку Гариона
- Кто это был? - спросил тот.
- Мой учитель.
- Что случилось? - встревоженно вмешался Дерник.
- Об этом лучше не говорить вслух, - покачала головой тетя Пол. - Нельзя
ли развести костер, как ты думаешь? Пора завтракать
- Вон там впереди деревья, можно укрыться от ветра, - предложил кузнец.
Путешественники направились к небольшой рощице.
После завтрака все немного отдохнули у маленького костра. Никому не
хотелось вновь садиться на коней и продолжать путь под обжигающе-ледяным
ветром. Гарион чувствовал, что ужасно устал, и желал только одного: вновь стать
маленьким, усесться поближе к тете Пол, положить голову ей на колени и заснуть,
как бывало в детстве.
После страшного утреннего происшествия он все острее ощущал, как одинок и
беззащитен.
- Дерник, - спросил юноша, показывая на небо, не столько из любопытства,
сколько желая развеять тоску, - что это за птица?
- По-моему, ворон, - задумчиво ответил тот, глядя на черную птицу,
описывающую над ними широкие круги.
- Я было тоже так подумал, - возразил Гарион, - но ведь они никогда не
кружат в небе.
- Может, высматривает что-то на земле? - нахмурился Дерник.
- И давно ты его заметил? - прищурившись, спросил Волк.
- По-моему, еще когда мы ехали по полю, - нерешительно ответил Гарион.
- Что скажешь, Пол? - озабоченно спросил Волк. Тетя подняла глаза от чулок
Гариона, которые штопала.
- Сейчас посмотрю.
На лице женщины появилось отрешенное выражение; она словно унеслась
далеко-далеко.
Гарион вновь почувствовал необычное покалывание и, повинуясь какому-то
внезапному толчку, попытался сосредоточиться на птице.
- Гарион, - не глядя на него, велела тетя, - немедленно прекрати.
- Прости, - поспешно извинился он, встряхиваясь Господин Волк, как-то
странно взглянув на внука, весело подмигнул.
- Это Чемдар, - спокойно объявила тетя Пол и, отложив свою работу, встала
и отряхнула голубой плащ.
- Что ты намереваешься делать? - спросил Волк.
- Думаю, небольшая дружеская беседа не повредит, - прошипела она,
растопырив пальцы наподобие когтей.
- Ты его никогда не поймаешь Крылья у совы слишком слабые для такого
ветра. Есть способ полегче.
Старик пристально вгляделся в свинцовое небо и показал на едва видимую
точку над холмами.
- Вон там! Лучше сделай сама, Пол. Я не очень-то лажу с птицами.
- Конечно, отец, - заверила она и немигающими глазами впилась в черную
точку.
Гарион вновь почувствовал шум в ушах и покалывание в ладони. Песчинка в
небе описала круг, поднимаясь все выше и выше, пока не исчезла из виду.
Ворон заметил пикирующего орла в последнюю секунду, когда смертоносные
когти уже были готовы вонзиться в тело; взъерошив черные перья, испуганная
птица, громко крича, изо всех сил хлопая крыльями, полетела прочь, пытаясь
спастись от преследователя.
- Превосходно, Пол, - одобрил Волк.
- Пусть в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем пытаться
перехитрить меня! - улыбнулась она. - Дерник, не смотри на меня так!
Кузнец с открытым ртом уставился на нее.
- Как это вы делаете?
- Ты и в самом деле хочешь знать? - прищурилась тетя Пол.
Дерник, вздрогнув, быстро отвел глаза.
- Думаю, все ясно, - решил Волк. - В маскировке больше нет необходимости.
Не совсем понимаю, чего добивается Чемдар, но, видимо, он будет следить за
каждым нашим шагом. Придется вооружаться и ехать прямо в Во Мимбр.
- Значит, мы больше не пойдем по следу? - спросил Бэйрек.
- След ведет на юг, и я могу вновь отыскать его, как только мы окажемся в
Толнедре. Но сначала хочу поговорить с королем Кородаллином. Ему необходимо
знать кое-что.
- Кородаллин? - озадаченно спросил Дерник. - Но разве не так звали первого
короля арендов? Мне кто-то говорил об этом.
- Все короли арендов носят одно имя, - пояснил Силк, - а имя королев -
Мейязерана. Это одна из иллюзий, которую вынуждена сохранять королевская семья,
чтобы предотвратить распад государства. Мужчины должны также жениться на
близких родственницах, поддерживая тем самым легенду о единстве домов Мимбра и
Астурии. От таких браков, конечно, рождаются слабые, болезненные дети, но
другого выхода нет, если учесть немного необычную природу арендийской политики.
- Прекрати, Силк, - с упреком велела тетя Пол. Мендореллен задумчиво
нахмурился.
- Занимает ли этот Чемдар, эта ищейка, следующая за нами, высокое
положение в темном братстве гролимов?
- Вполне возможно, - ответил Волк. - Зидар и Ктачик - послушники Торака, и
Чемдар тоже стремится стать учеником Одноглазого и поэтому всегда хотел
услужить Ктачику, а теперь увидел, что представился подходящий случай занять
одно из высших мест в иерархии гролимов. Ктачик очень стар и все время проводит
в храме Торака, в Рэк Ктоле. Может, Чемдар считает, что пришло время
кому-нибудь другому стать Верховным жрецом.
- Тело Торака лежит в Рэк Ктоле? - поспешно спросил Силк.
- Никто не знает наверняка, - пожал плечами Волк, - лично я сомневаюсь в
этом. После того, как Зидар унес его с поля битвы у Во Мимбра, не думаю, что он
передал Торака Ктачику. Одноглазый может находиться в Маллории или где-нибудь в
южных областях Ктол Мергоса. Трудно сказать...
- Но в данный момент нужно опасаться именно Чемдара, - заключил Силк.
- Не нужно, если мы будем по-прежнему продолжать путь, - покачал головой
Волк.
- Тогда едем! - воскликнул Бэйрек, вставая.
К полудню тяжелые облака начали расходиться; в просветах показались
островки голубого неба. Золотые снопы солнечных лучей обрушились на раскисшие
унылые поля, ожидающие первого дыхания весны. Ведомые Мендорелленом
путешественники мчались, не щадя коней, и успели проехать добрых шесть лиг.
Наконец они замедлили шаг, давая отдых лошадям, от которых шел пар.
- Сколько еще до Во Мимбра, дедушка? - спросил Гарион, поравнявшись с
господином Волком.
- Не менее шестидесяти лиг. Скорее, даже около восьмидесяти.
- Но это так далеко, - поморщился Гарион, ерзая в седле.
- Да, - согласился старик.
- Прости, что я убежал утром, - извинился Гарион.
- Ты не виноват. Это дело рук Чемдара.
- Почему именно я? Неужели он не мог выбрать кого-нибудь другого - Дерника
или Бэйрека?
Господин Волк пристально поглядел на него.
- Ты моложе, легче поддаешься влиянию.
- Но ведь это не совсем так, правда? - упрямо допытывался Гарион.
- Нет, - сознался Волк, - но такой ответ ничем не хуже других.
- Очередной секрет, который ты не пожелаешь раскрыть, так ведь?
- Можно сказать, так, - откровенно заявил Волк.
Гарион было надулся, но господин Волк пришпорил коня, явно не обращая
внимания на укоризненные взгляды юноши.
На ночь они остановились в толнедрийской гостинице, похожей на все
остальные - дорогой, непритязательной, но достаточно опрятной. На следующее
утро небо совсем очистилось, если не считать случайных белоснежных облачков,
гонимых свежим ветром. Путешественники обрадовались яркому солнышку, и между
Бэйреком и Силком даже завязалась добродушная перебранка, чего не случалось с
тех пор, как они начали путешествие под свинцовыми небесами Северной Арендии.
Однако Мендореллен оставался непривычно молчалив, а лицо с каждой лигой
делалось все более хмурым. Вместо лат он надел кольчугу и синий плащ. Голова
была непокрыта, ветер ерошил вьющиеся волосы.
На ближайшем холме стоял мрачный замок; высокие стены будто с презрением
взирали на окружающий мир. Мендореллен, казалось, старался даже не смотреть в
ту сторону, однако лицо его еще больше погрустнело.
Гарион никак не мог определить своего отношения к Мендореллену. Юноша был
достаточно честен, чтобы не признать, насколько предубеждения Леллдорина успели
отравить его душу. Гарион вовсе не хотел симпатизировать Мендореллену, но, если
не обращать внимания на обычную угрюмость, типичную, по-видимому, для всех
арендов, цветистую старомодно-изысканную речь и непоколебимую самоуверенность,
причин для неприязни, в общем, не было.
На расстоянии примерно в пол-лиги от замка путешественники увидели еще на
одном холме руины былого здания - одинокую стену с высокой аркой в центре и
полуразрушенными колоннами на каждой стороне, а неподалеку - всадницу в
развевающемся на ветру красном плаще.
Не произнося ни слова, даже не оглянувшись, Мендореллен свернул с дороги
и, подстегнув коня, галопом поскакал к женщине, наблюдавшей за его приближением
без видимого удивления, как, впрочем, и без особой радости.
- Куда это он? - удивился Бэйрек.
- Это его знакомая, - сухо объяснил господин Волк.
- И мы что, должны его ждать?
- Он нас догонит, - махнул рукой Волк.
Мендореллен, остановив коня, спешился, низко поклонился женщине и протянул
руки, чтобы помочь ей спрыгнуть на землю. Они направились к развалинам, не
касаясь друг друга, но держась очень близко. Остановившись под аркой, о чем-то
заговорили. Высоко в небе проносились облака, гонимые ветром; бесформенные тени
беззаботно скользили по угрюмым просторам Арендии.
- Нужно было ехать другой дорогой, - вздохнул Волк. - Это я виноват, не
подумал.
- Что-нибудь случилось? - спросил Дерник.
- Ничего необычного - для Арендии, - ответил Волк. - Постарел я, видно,
забыл, что может происходить между молодыми людьми.
- Не говори загадками, отец, - вмешалась тетя Пол. - Это ужасно
раздражает. Нам неизвестно что-то важное?
- Какие тут тайны, - пожал плечами Волк. - ПолАрендии знает об этом. Целое
поколение арендийских дев рыдает по вечерам в постели, вспоминая о столь
печальной драме.
- Отец! - не выдержав, прикрикнула тетя Пол.
- Ну ладно, - сдался Волк. - Когда Мендореллен был примерно в возрасте
Гариона, его считали весьма многообещающим юношей - сильным, храбрым, не очень
умным, словом, все качества, необходимые для истинного рыцаря. Отец его просил
у меня совета, и я договорился, чтобы молодой человек прожил некоторое время в
замке барона Во Эбора, том замке, что мы только что проехали. У барона была
превосходная репутация, и он пообещал обучить Мендореллена всему, что умел сам.
Мендореллен и барон полюбили друг друга почти как отец и сын, поскольку барон
был намного старше. Все шло прекрасно, пока барон не женился на девушке чуть
постарше Мендореллена.
- Я, кажется, понял, в чем дело, - неодобрительно заметил Дерник.
- Не совсем, - запротестовал Волк. - После медового месяца барон вернулся
к обычному для рыцарей времяпрепровождению, оставив скучающую молодую даму
слоняться по залам унылого старого замка. Подобные обстоятельства всегда таят в
себе массу интереснейших возможностей. Так или иначе Мендореллен и дама стали
обмениваться взглядами... а потом словами... то есть, как обычно бывает в этих
случаях.
- В Сендарии такое тоже случается - правда, у нас это называется несколько
иначе, - критически, даже несколько осуждающе объявил Дерник.
- Ты делаешь слишком поспешные выводы, Дерник, - покачал головой Волк. -
Дальше взглядов дело не пошло. Кстати, возможно, лучше было бы, развивайся их
отношения естественным образом. Супружеская измена - не столь уж большой грех,
и через некоторое время они обнаружили бы, что любовь ушла. Но поскольку оба
слишком любили и уважали барона и не смогли принести в его дом бесчестье,
Мендореллен покинул замок, не дожидаясь, пока произойдет непоправимое. И теперь
оба молча страдают. Все это, конечно, крайне трогательно, но по-моему -
напрасная трата времени, правда, я уже стар для подобных штучек.
- Слишком стар, отец, - заметила тетя Пол.
- Могла бы и промолчать хоть раз, Полгара! Силк ехидно засмеялся.
- Рад слышать, что наш безупречный друг имел несчастье совершить поступок
столь дурного тона - влюбиться в жену другого человека Признаюсь, его
неизменное благородство начинает немного утомлять
В глазах коротышки вновь появилось то давнее горькое выражение насмешки
над собой, которое Гарион видел в Вэл Олорне, когда они беседовали с королевой
Поренн.
- А барон знает об этом? - спросил Дерник.
- Естественно, - кивнул Волк. - При одной мысли о столь возвышенном романе
сердца арендов просто тают. Как-то один рыцарь, считавшийся глупцом даже среди
арендов, отпустил оскорбительную шутку. Барон тут же вызвал его на дуэль и
пронзил копьем. С тех пор мало находится охотников смеяться над ним.
- Все же это позор, - настаивал кузнец.
- Их поведение безупречно, Дерник, - твердо заключила тетя Пол. - Ничего
постыдного здесь нет, пока, конечно, все это не зашло слишком далеко.
- Порядочные люди вообще не должны допускать, чтобы такое случалось, -
заупрямился Дерник.
- Тебе ее не переубедить, - вмешался Волк. - Полгара провела слишком много
лет среди весайтских арендов. Они такие же, как мимбраты, если не хуже. Нельзя
жить среди столь сентиментальных людей, не переняв их привычек. Правда, все же,
к счастью, Полгара сохранила остатки здравого смысла и только изредка ведет
себя как романтическая девица. Во время таких припадков надо держаться от нее
подальше, а в остальное время она вполне нормальна.
- Я провела те годы с гораздо большей пользой, чем ты, отец, - с едкой
улыбкой заметила тетя Пол. - Насколько мне известно, ты в это время пьянствовал