Я вылетел наружу, сорвав злополучную дверь с петель.
– Там вилисы! – заорал я, тыкая пальцем за спину. – Бежим…
– Я не смогу, – измученным голосом ответил Ламас, он сидел на земле, бессильно уронив голову.
– Варнан, хватай его, – скомандовал я, – надо немедленно убираться!
– Есть, – ответил Кар Варнан, ловко ухватил Ламаса поперек туловища, так что тот только охнул от боли и крепко вцепился в едва не погубивший его посох.
И мы помчались прочь от злополучной церкви. Бежали мы очень быстро, и все же, едва мы миновали последний дом, я услышал позади страшные вопли, обернулся на бегу и понял, что вилисы следуют за нами по пятам. Они бежали на двух ногах. Нижние их конечности словно работали сами по себе, а тело болталось из стороны в сторону вместе с безвольной головой. Руки омерзительные существа выставили перед собой и трясли ими, как тяжелобольные. Я успел заметить напряженные кисти и направленные на нас острые когти. В следующее мгновение я отвернулся и прибавил шагу, так что вскоре догнал несущегося широкими скачками Кара Варнана и даже обошел его на несколько шагов.
– Эт… эт… это кто?! – на бегу выдохнул он.
– Вилисы, – проорал я, – они людей едят!!!
Тут я понял, что теперь уже отстаю от великана – после моего сообщения он резко вырвался вперед. Ламас на его плече постанывал и охал.
– Нельзя ли бежать поаккуратнее, не прыгать так с кочки на кочку? – услышал я его сварливый голос.
Вскоре дорога пошла в гору, и я начал выдыхаться. Сказывался светлый эль, выпитый в эту ночь в таверне, он булькал в животе и заставлял сердце глухо колотиться о грудную клетку, а ноги подкашиваться. Кар Варнан впереди дышал, как загнанный свиног, я слышал, как он почти хрипит от усталости, и все же не бросает свою ношу и не останавливается. «Да за это Ламас должен ему быть по гроб жизни обязан», – подумал я, и тут одна из вилисов прыгнула на меня и сбила с ног. Мы кубарем покатились с ней по земле, она оказалась сверху и уже собиралась впиться мне в горло, когда я отпихнул ее ногами, так что она отлетела далеко в сторону. Я вскочил на ноги и выхватил из ножен Мордур. Вилис шипела в двух шагах, она снова стояла на четвереньках, и ее угольные глазки хищно рассматривали меня. Другая замерла неподалеку, она поводила носом, чуяла добычу, но, видно, считала, что пока не время нападать – надо дать подруге возможность самостоятельно разобраться со мной. Вдалеке на дороге показались фигуры других вилисов, они стремительно приближались. Бежать было бесполезно – они напали бы со спины, поэтому я решил принять бой и дорого продать свою жизнь.
Вилис рванулась вперед неожиданно. Я отскочил, уворачиваясь от острых когтей, и резко рубанул ее по голове. Она с визгом отпрыгнула, обливаясь желтой кровью, но уже в следующее мгновение предприняла новую, более успешную атаку. Я промахнулся, и длинные когти оставили на моем плече глубокую царапину. Я взвыл от боли, скакнул к ней и пропорол худое тело насквозь, потом рванул меч вверх, расширяя рану, выдернул его и отрубил вилис голову. Ожидавшая своей очереди тварь немедленно бросилась ко мне, издав яростный визг. Меня вдруг грубо оттолкнули в сторону. Кар Варнан прыгнул вперед и разрубил вилис двуручным мечом напополам.
– Так-то, – сказал он, вставая со мной рядом в боевую стойку, – не все так страшно, правда, милорд?
– Не знаю, – честно ответил я, к нам приближались не только вилисы, но и сидящий на спинах сразу трех из них священник, чьи странные верования так поразили меня в церкви. Вид у священника был самый что ни на есть зловещий.
– О темные боги, – откуда-то сзади к нам подошел Ламас, – кажется, я знаю, кто это… Как это я сразу не догадался, когда только его увидел. Я ведь уже сталкивался с подобными существами.
– И кто же это? – поинтересовался Варнан.
– Это так называемый арвилис, хранитель гнезда, племена на Мастеровых островах зовут его тварью, сполна оценившей дар темного благодетеля вилисов Торона, – загадочно ответил Ламас.
– А-а-а, вот оно ка-а-ак, – протянул Варнан, – ну теперь ясно… что ничего не ясно!
Я, как и Кар Варнан, толком ничего не понял из слов Ламаса, но и того, что услышал, было вполне достаточно, чтобы меня охватили самые мрачные предчувствия и самые черные мысли о преследующем меня с самого рождения злом роке.
Арвилис и его подопечные тем временем приближались. Они замерли в нескольких шагах от нас, и «священник», облаченный все в ту же рясу, спрыгнул на землю и сделал знак вилисам. Страшные создания окружили нас полукругом, а хранитель гнезда, как охарактеризовал его Ламас, вдруг подбежал к останкам убитых нами тварей, склонился над ними и принялся рыдать, оплакивая их кончину. Когда «священник» поднял лицо, его черные глаза пылали лютой ненавистью.
– Вы убили их, – сказал он.
– Мы защищались, – парировал я.
– Они же просто маленькие девочки, – проговорил он, – а вы надругались над их телами, над их сладостной плотью, вы исказили их сущность.
– Давай не будем концентрироваться на этом, – скрипучим голосом неожиданно сказал Ламас, – говори, что тебе нужно?
Арвилис бросил на него долгий испытующий взгляд исподлобья, потом отошел от убитых тварей и замер, сложив руки на груди.
– Я долго, очень долго заманивал в наше гнездо эту банду, а вы что натворили? – проворчал он, свирепо щурясь в нашу сторону. – В деревушке совсем никого не осталось. Что вы с ними сделали? Где они все?
– Мы отпустили их по домам, – ответил я, наблюдая краем глаза, как вилисы обходят нас полукругом, рассаживаются на земле и плотоядно облизывают иссиня-черные губы. Что за дурацкий вопрос: «Что ему нужно?» Хорошо известно, что нужно вилисам – пообедать нами.
– Сидеть! – прикрикнул на своих подопечных «священник» и опять обратил к нам взгляд, полный ненависти. – Очень, очень и очень я вами недоволен, ну и что мы теперь с вами делать будем, еды-то у нас с нашими девочками нет… – из его рта на мгновение появился уже знакомый мне раздвоенный язычок, который затем резво втянулся обратно, – думаю, придется нам сегодня сожрать вас. А завтра мы снова отправимся искать тех, кого вы отпустили.
– Они в разные стороны разбежались, – сообщил ему Варнан, – и, судя по тому, что я лично видел, бежали очень быстро…
– Да уж, – проговорил Ламас, – со всех ног улепетывали, – он вдруг улыбнулся, и я понял, что состояние колдуна нормализуется. Хотя перед лицом арвилиса и окруживших нас тварей улучшение его самочувствия не меняло сути.
– М-да, незадача, – проворчал арвилис, – что же это значит для вас, как вы думаете?
– Что? Есть нас будешь? – спросил Варнан.
– Нет, – «священник» усмехнулся. – Хотя позже – непременно. Но прежде всего вам придется привести ко мне новую банду.
– Это исключено, – сказал я.
– Что?! – рассердился арвилис. – Я могу покончить с вами прямо сейчас, но мне хочется, чтобы прежде вы сослужили мне службу…
– Это исключено, – повторил я, – я потомственный принц дома Вейньет, я никому не служу, обычно служат мне.
– Вот как, – он усмехнулся, – ну это мы еще посмотрим.
Арвилис сделал знак, и его «девочки» стали окружать нас, скаля острые зубы и издавая яростное шипение. Они готовились к прыжку.
– Не жалко их? – поинтересовался я. – Мы же их сейчас в капусту порубим… – В подтверждение своих слов я повел в воздухе Мордуром.
– А вы попробуйте, – усмехнулся «священник», – справиться со всеми вам не удастся. Прощайте. Увидимся в Пределах.
– А может, – заговорил вдруг Кар Варнан, – если я верну тебе это, ты от нас отстанешь?
Он извлек из-под рубашки золотой амулет на толстой цепочке. Амулет несомненно изображал вилиса, глаза существа посверкивали двумя мелкими изумрудами, а вместо маленьких грудок неизвестный мастер вставил пару сапфиров.
– Ах ты мерзавец! – внезапно разъярился «священник» и поднял ладонь к лицу, так что ногти его стали отливать желтизной и сильно удлинились, но пальцы почему-то заметно дрожали. – А ну верни амулет Торона! Он тебе не принадлежит…
– Ты что, украл это в церкви? – спросил я.
– Ну, – Варнан помялся, – это же золото, а у нас с финансами совсем плохо. Вот я и подумал…
– Ты украл амулет Торона?! – вскричал Ламас, неожиданно рассмеялся и потер ладошки. – Тогда у нас все в порядке. Все даже очень хорошо. Зачем же было швырять его где попало? – обратился он к арвилису. – Варнан, я хочу тебя попросить об одолжении: ни в коем случае не возвращай амулет, попроси его лучше о какой-нибудь услуге.
«Священник» заскрипел зубами от злости, из его рта вырвался длинный раздвоенный язык, хлопнул владельца по левой щеке, так что на ней отчетливо проступил кровавый рубец, и через мгновение снова исчез в пасти.
– Я слышал, – сказал Ламас, – что хозяин гнезда должен выполнить любое желание обладателя амулета Торона, так?
– Непременно, – свистящим шепотом проговорил повелитель вилисов, – я непременно выполню любое его желание, а потом мои девочки разорвут вас на части. То-то будет весело. Кстати, почему бы им этого не сделать с вами двумя прямо сейчас?
– А ну не тронь их! – яростно выкрикнул Варнан.
– Это твое желание? – язвительно поинтересовался «священник». – Или придумаешь что-нибудь еще?.. У меня мало времени! Думай быстрее! – последние слова он выкрикнул сорвавшимся голосом.
Мы сочли лучшим для себя на всякий случай отойти поближе к вороватому Варнану, у которого в нынешней ситуации были на руках все козыри. Вилисы стали приближаться. Они ползли к нам, обнажив клыки, и издавали едва различимое шипение.
– Может, моим девочкам слегка пообкусывать мяско с ваших тел, – свирепо прошипел повелитель вилисов, – только не до смерти, нас ждет еще масса свободного времени. Думаю, я буду долго развлекаться с вами. Очень долго.
– Я бы хотел… – нараспев проговорил Варнан.
– Стой, – закричал Ламас, – дай-ка я кое-что шепну тебе на ухо.
– Ну давай, – с неудовольствием выдохнул великан, – а то я тут уже придумал кое-что…
Колдун заставил Варнана наклониться и что-то быстро зашептал ему на ухо.
– Ты думаешь? – удивился великан.
– Я уверен, – твердо сказал Ламас и поглядел на него испепеляющим взглядом.
– Ну, хорошо… Я бы хотел, – повелительно проговорил Варнан, – чтобы ты убил всех этих вилисов, прямо сейчас, здесь…
– Ты что это! – вскричал «священник». – Ты, наверное, с ума сошел! Эти вилисы – моя неотъемлемая часть. Ты хочешь, чтобы я собственными руками уничтожил родовое гнездо?
– Во-во, – сказал Варнан, – собственными руками, родовое гнездо, и побыстрее давай. А потом мы тебя отпустим. – Он повернулся и подмигнул колдуну.
– Ты забыл сказать именем Торона, – заметил Ламас, его серому лицу медленно возвращался румянец.
– Я убью тебя! – Повелитель вилисов ринулся к хитроумному колдуну, но я сделал резкий выпад, и клинок Мордура оказался возле его горла, застыл в нескольких дюймах от стремительно перемещающегося под кожей монстра кадыка.
– Делай то, что ведено, зверюга, – сказал я, – и на будущее запомни, что с потомственным принцем дома Вейньет Дартом Вейньетом лучше не связываться.
Хранитель гнезда подался назад, он весь посерел и стал уже совсем мало походить на человека. На его лбу отчетливо проступили и заколотились две коричневатых жилки, ноздри носа яростно раздувались, выпуская воздух. Он обернулся к скалящимся и ползающим рядом вилисам. В его взгляде появилось нечто похожее на обреченность.
– Именем Торона, повелеваю, – выкрикнул Варнан, – или ты убьешь их немедленно, или, мне кажется, Торон серьезно расстроится!
Хранитель гнезда вилисов поднял вверх обе руки.
– Клянусь именем Торона, давшего жизнь всему нашему роду, как только это повеление свершится, от вас ничего не останется…
– Посмотрим, посмотрим, – усмехнулся Варнан, – делай пока, делай, что велено.
Арвилис, склонив к земле голову, зашел за спину одной из вилисов, присел на корточки и погладил ее спину.
– Как же я смогу, – проговорил он, – совершить такое. Я не смогу. Не смогу.
– Сможешь, – подбодрил я его, – это очень просто, стоит только начать. Мы же сделали, – я ткнул указательным пальцем в жалкие останки.
«Священник» положил руки на голову вилиса, она даже заурчала от удовольствия, не понимая, что он намеревается с ней сделать. Арвилис резко рванул голову в сторону, послышался хруст шейных позвонков и вилис обмякла в его руках. Он уложил ее на землю и прикрыл закатившиеся глаза, слезы текли по серому лицу хранителя гнезда. Другие вилисы смотрели на необычные действия арвилиса, как мне показалось, с искренним удивлением. Хранитель гнезда вдруг поднял к небесам лицо и издал дикий, нечеловеческий крик, который длился так долго, что мне показалось, что у меня вот-вот лопнут барабанные перепонки. Потом он замолчал, повернулся к нам и прошептал:
– Будь проклят тот день, когда вы появились на пороге моей церкви, будь проклят Торон, будь прокляты вы…
– Хватит болтать, – одернул его Кар Варнан, – ты давай желание исполняй, потом будешь ругаться.
Скрежетнув зубами от злости, арвилис взялся за дело. Должно быть, власть амулета была над ним очень сильна, потому что он не смел ослушаться и действовал весьма споро, так что очень скоро все его родовое гнездо было истреблено. Вокруг на земле лежали убитые им вилисы. Арвилис убрал руки с горла последней жертвы и поднял на нас заплаканные глаза, в которых пылал огонь.
– Теперь, – сказал он, – настал час расплаты. Ваша очередь.
Убийца метнулся к Ламасу. Кар Варнан тем временем дар Торона протянул колдуну. Ламас резво перехватил амулет и повесил себе на шею, в лучах заходящего солнца ярко блеснула золотая цепочка.
– Стоп, – сказал он хранителю гнезда, – а теперь я хочу загадать желание…
«Священник» остановился как вкопанный. Такого поворота событий он не ожидал. Руки его, мгновение назад дрожавшие возле горла колдуна, медленно опустились.
– Я слушаю тебя, владелец амулета Торона, – смиренно сказал он, глядя в землю.
– Я хочу, – проговорил Ламас, – чтобы ты прямо сейчас, не переступая эту черту, – он быстро провел посохом черту между нами и хранителем гнезда, – отправился в путь. Ты должен будешь дойти до проклятых земель Кадрата, отыскать там цветок одалиписк, единственный цветок, из которого можно изготовить эликсир молодости и принести его мне… Не возвращайся, пока не найдешь этот цветок.
– Такого цветка не существует, – выдавил арвилис.
– Возможно, – качнул головой колдун, – но я все же хочу, чтобы ты все время был в поиске, и если когда-нибудь найдешь этот цветок, можешь вернуться и принести его мне…
– Обещаю, что вернусь, с цветком или без цветка, – прошипел хранитель гнезда, – я обязательно найду того, кто сможет избавить меня от этой безумной миссии, и тогда я вернусь, старик… И тогда ты пожалеешь о том, что сделал с моим родовым гнездом.
– Я передаю дар Торона будущему королю Стерпора Дарту Вейньету, – Ламас торжественно снял амулет со своей тощей шеи и отдал мне, – полагаю, у него еще будут к тебе какие-нибудь пожелания, когда ты вернешься с цветком или без цветка…
Тогда я и предположить не мог, что хранитель гнезда вилисов действительно найдет того, кто сможет избавить его от поисков несуществующего цветка, что, истощенный, но полный сил и желания мести, он вернется на белирианскую землю в самый разгар войны с Гадсмитом и что единственное желание, которое он исполнит для меня, сыграет огромную роль в дальнейшей судьбе всей Белирии…
...По имеющимся у нас на сегодняшний день сведениям, в Стерпоре проживают и задействованы для различного рода нужд короля около ста пятидесяти колдунов и ведьм, а также приблизительно две сотни разного рода целителей и знахарей. Список прилагается. В него сознательно не были включены члены Ордена темных заклинателей, так как род их деятельности в гораздо меньшей степени носит магический характер. К тому же забота об их благочестии не входит в круг обязанностей вашего покорного слуги. Предполагается также, что помимо вышеперечисленных в государстве имеется некоторое количество нелегальных колдунов, преступно скрывающих свою истинную личину. Часть так называемых «нелегалов» весьма сильна и потому неуправляема. Нельзя исключать активную связь этих опасных субъектов с Нижними Пределами. Впрочем, и утверждать что-либо с абсолютной уверенностью, когда дело касается Нижних Пределов, тоже нельзя.
Из донесения Людовика Берандотта, переданного в начале зимы начальнику королевскойстражи Зильберу Ретцу
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
В ней рассказывается о том, что не все попытки договориться приводят к положительным результатам и порой одного слова бывает достаточно, чтобы оборвать тонкую нить переговорного процесса
Покинув землю, где нам посчастливилось уничтожить гнездо вилисов, поступок, который мои пытливые историографы непременно должны внести в славную летопись великих деяний, мы отправились дальше на юг.. К вечеру мы обнаружили тенистую рощицу, где расположились на ночлег. Ужин нас ждал довольно скудный: Кар Варнан нашел возле дороги несколько грибов, да Ламас, применив магические умения, указал нам местоположение ягодной поляны. Правда, ягодки на поверку оказались ядовитыми – хорошо, что в детстве я изучал травник Ардалиона Флориста и был сведущ по поводу того, какие ягодки или грибки можно кушать, а какие нет.
После недолгой ссоры с колдуном (он упрямо кричал, что лучше знает, что можно есть, а что нет, и собирался нажраться опасных ягод) я махнул на него рукой – пусть ест, что хочет… В результате всю ночь и все утро упертый колдун просидел в кустах. Его громкое кряхтенье и отвратительные звуки, издаваемые расстроенным организмом, не давали нам уснуть, и я всерьез начал подумывать о том, чтобы выгнать колдуна из кустов на дорогу. К полудню отравившийся неожиданно пришел в норму и почувствовал себя на удивление бодро.
– Ягоды восстановили мои силы, – поделился с нами Ламас.
Я искренне удивился и поинтересовался, неужели ему понравилось ночное бдение. (Сформулировать точнее не смог бы даже Альфонс Брехкун.)
– Ничего не поделаешь, побочный эффект, – развел руками колдун. – Кстати, у многих зелий встречаются побочные эффекты. Например, известный на весь мир отвар для полетов, изобретенный Рулькером Вторым. Все считают, что он не только позволяет летать, но и совершенно безвреден для организма. А между тем Рулькер сам признался мне, что его отвар вызывает со временем повышенное оволосение ушей. Маг, который часто пользуется этим зельем, может даже оглохнуть впоследствии, настолько буйной бывает растительность…
Выслушав несколько занимательных историй о разнообразных травяных отварах и последствиях, которые может иметь их употребление, я поинтересовался:
– Если я правильно понял, теперь ты в порядке, Ламас, и мы можем двигаться дальше на юг?
– Именно так, милорд, – отвечал колдун, – я чувствую себя отдохнувшим и, более того, излечившимся от поразившей меня немощи.
Мы покинули гостеприимную рощицу и двинулись по дороге дальше на юг. Надо сказать, что затянувшееся путешествие уже порядком меня утомило. Земли Стерпора, отданные властями на поругание разноплеменной нечисти, уже не казались мне идеальным плацдармом для продвижения на восток. Если бы я только знал, что Алкес настолько запустил дела в королевстве, я бы, пожалуй, не стал предпринимать путешествие в «облегченном» составе. Возможно, имело смысл с самого начала позаботиться о нашей безопасности и взять с собой целый отряд наемников, чтобы отлично экипированные и хорошо обученные мечники рубили на куски всякую нечисть, как только она возникала на горизонте. Включая вилисов, хранителей гнезд, корявых муфлонов, вурдалаков, дроф, лиловых кровососов и всех остальных прочих, кто там еще вдруг вздумает помешать мне спасти Рошель де Зева.
Мрачно размышляя о том, что, к сожалению, далеко не все можно предусмотреть, чувствуя сильную ломоту во всем теле, я удрученно брел по пыльной дороге. А Ламасу между тем буквально на глазах становилось все лучше и лучше. Он скакал по дороге вприпрыжку, размахивал посохом и напевал какой-то кабацкий мотивчик. Борода его удивительным образом загустела и удлинилась. Похоже, ягодки действительно восстановили пошатнувшееся после битвы с разбойниками здоровье Ламаса и даже привели его в самое отличное расположение духа. Вскоре колдун загорелся желанием обсудить подвиг, который, по его мнению, совершил Кар Варнан, когда взвалил его на плечо и побежал, спасая от вилисов.
– Вот мне интересно, – размахивал Ламас руками наподобие ветряной мельницы, – будем мыслить диалектически. Ты сделал это для чего? Хотел совершить хороший поступок, чтобы потешить собственное тщеславие? Или, может быть, ты спасал меня, чтобы потом постоянно напоминать мне об этом, сделать меня заложником этой мысли?
– Да ни то ни другое, – удивился Варнан странной логике колдуна, – я просто взял тебя да и понес, ни о чем таком я и не думал.
– Ага, – немедленно сделал вывод Ламас, – значит, ты спасал меня по недомыслию, по природной тупости, так сказать, подчинившись врожденному инстинкту?
– Чего?! – обиделся Кар Варнан. – Милорд, нет, ну вы слышите, что он мне говорит, а я его еще тащил на себе… Тьфу ты. Лучше бы бросить тебя там, мерзкий старикашка, пусть бы вилисы порадовались.
– Во-о-от, – удовлетворенно протянул Ламас, – так я и знал. Ты просто не сообразил тогда, что таким образом сможешь от меня избавиться, тобою двигал инстинкт и ничего более. Такой же, как твое постоянное желание есть.
– Зачем напоминаешь?! – свирепо крикнул Кар Варнан и шумно сглотнул слюну. – Вот бы сейчас куропаточку, да на вертеле, да с яблочками, да в винном соусе, да приправленную…
– В самом деле, давайте помолчим о еде, – потребовал я, – кто знает, когда еще придется встретить живое… жилое, – поправился я, – поселение.
Дорога петляла между холмами, путников видно не было, хотя мне казалось, что на южном тракте движение должно быть весьма интенсивным – на юге Стерпор граничил с мелким, но богатым государством Кривией. Соответственно товарообмен должен был осуществляться постоянно, но действительность показывала, что купцы странным образом игнорируют юг. Может, они боятся разноплеменной нечисти или свирепствующих в этих местах разбойников, а может, находятся в плену предрассудков. Поговаривали, что Кривию назвали так за то, что все ее жители страдали врожденным косоглазием, но насколько это соответствует действительности, сказать не берусь, потому что сам никогда в Кривии не был. Сомневаюсь, чтобы целый народ вдруг поразило косоглазие, а впрочем, после того как я побывал в паучьей шкуре, у меня мало что могло вызвать удивление. Возможно, косоглазие у кривичей – результат колдовского проклятия. А может, их кривизна была следствием заразного заболевания, распространяющегося по воздуху – вроде бубонного нонгита.
– Смотрите, – внезапно крикнул Кар Варнан, – лиловые кровососы!
Я резко остановился и посмотрел вверх. Вредоносных насекомых было не меньше пятидесяти, они вились в воздухе над нашими головами. Ламас завороженно глядел вверх, посох он на всякий случай взял на изготовку. Великан вытащил из ножен меч и замер, приготовился рубить кровососов на части. Зрелище радужные насекомые представляли самое диковинное. Если бы я не знал, какую опасность они представляют, возможно, я даже получил бы некоторое удовольствие от их созерцания. Но поскольку мне было известно, что это за твари, я немедленно выхватил Мордур.
– Он уже рядом, – сказал Ламас, – кровососы предвещают его появление. Я ждал этого. О да, я этого ждал…
– Чего же тогда молчал? – Я подпрыгнул, стараясь дотянуться лезвием меча до порхающего ниже остальных кровососа, но он был еще слишком высоко.
– Главное не волноваться и держать их в поле зрения, – сказал Ламас. Он изловчился, прыгнул, сбил одно насекомое и поспешно опустил на него ступню. – Вот так, – с удовлетворением проговорил он.
Лиловые бабочки быстро снижались и вскоре оказались на расстоянии удара. Я принялся сечь их мечом и топтать ногами. То же самое делали Кар Варнан и Ламас. Мы прыгали вверх и сбивали их, сталкиваясь друг с другом, пока не догадались разойтись немного в стороны – кровососы мгновенно разделились на три группы. Тут я заметил, что меня атакует гораздо больше насекомых, нежели моих спутников. Мне приходилось размахивать Мордуром так яростно, что вскоре я совершенно взмок и выбился из сил. Между тем бабочек не становилось меньше, их поток странным образом не иссякал. Приглядевшись, я понял, что следом за первыми кровососами с неба опускаются все новые твари – их было уже около сотни, они порхали сиреневым облаком, в лучах стоящего в зените солнца маленькие крылышки переливались всеми оттенками лилового.
– Пределы их побери, он совсем рядом… – закричал Ламас и внезапно перешел на визг. – Милорд, милорд, один сел на вас!
Я повернул голову и увидел, что кровосос действительно приземлился мне на плечо. В то же мгновение колдун подскочил ко мне, сучковатая палка описала широкий полукруг и превратила мерзкую тварь в месиво, а я взвыл от боли.