Алекс Экслер
Записки невесты программиста
* * *
И черт меня дернул выйти за него замуж! Ведь сама — не дура! Не уродина! И поклонниками не была обижена. Даже совсем наоборот, вились вокруг косяками. Я его, наверное, поэтому сразу и приметила на той вечеринке. Все мужики вокруг меня так и скачут, приносят шампанское, суют конфетки, приглашают потанцевать. А Сережа как пришел, так сел на диван, поставил перед собой с десяток бутылок пива и стал их по очереди осушать, думая какую-то свою думу. На меня не обратил ни малейшего внимания.
Я сначала подумала, что он — секретный физик. Такое же загадочное выражение лица, встрепанные волосы и небрежность в одежде. Представляете, вообще не посмотрел в мою сторону! Меня это так возмутило. Сначала я в пику ему стала вовсю флиртовать с поклонниками, ходила танцевать, один раз даже сбила юбкой бутылку пива ему на колени. Так он и в этом случае на меня не посмотрел. Поднял глаза на хозяйку квартиры и говорит: «Лена, мне бы произвести процесс дегидратации штанов». Лена долго пыталась понять — что она должна сделать с его штанами, но потом сообразила, увела Сережу в ванную, откуда он вернулся в штанах ее мужа-культуриста.
Главное, любой бы засмущался, находясь на вечеринке в штанах на пять размеров больше. А этому — все по-барабану. Взял еще пива, попросил бумажку с ручкой и стал что-то быстро писать на листочке.
Тут я уже сама не выдержала. Подсела к нему и говорю:
— Вы извините, Сергей, что я на вас случайно бутылку пива опрокинула.
— Что? — отвечает он. — Я не расслышал. Я отвлекся.
— Извините, — ору во весь голос, — что бутылку пива вам на штаны опрокинула!
— Это не страшно, — говорит. — Я сам частенько пиво на одежду проливаю. Главное — клавиатуру не залить. Поэтому кружка или бутылка ставится подальше, на край стола, и тут всякие неожиданности могут быть. Я уже привык.
— А кем вы работаете, — спрашиваю.
— Сисадмином и программером, — отвечает он.
— Понятно, — говорю я, ничего не понимая. — А что такое — сисадмин?
— Сижу в конторе на сетке. Сетка, правда, барахло — коаксиал. Но они там все жмутся на витую пару. А у нас представляешь — двадцать пять компов! Вот как тут работать на последовательном соединении? Как уборщица шваброй где-нибудь по кабелю шваркнет, так и приходится как пчелке кокосовой по всему офису лазить.
— Да, уж! Во дела! — соглашаюсь я. — А на сетке сидеть удобно? Может просто кресло какое-нибудь поставить?
— Да ты не въезжаешь, — сердится Сергей. — Я же администрированием занимаюсь. Разделение доступа, то, да се. Секьюрити, там, всякие.
— Так ты в секьюрити администратором работаешь! — наконец догадалась я.
— Нет, ну как с тобой разговаривать? — вконец обозлился Сергей. — Я же сразу сказал, что работаю сисадмином. Это системный администратор! Поняла?
— Поняла, поняла, ты не волнуйся, — торопливо ответила я. — В каждой фирме есть своя система работы. Ты в этой системе работаешь администратором. Правильно?
— Ну, типа того, — махнув рукой, согласился Сергей.
Я, чтобы разрядить обстановку, пригласила его потанцевать. Тот сначала долго не соглашался, заявляя, что в последний раз танцевал еще до изобретения компьютеров, но потом, все-таки, уломался. Во время танца он непрерывно говорил, но я понимала максимум одно слово из двадцати. Несколько раз прозвучало слово «карта», из чего я заключила, что парень не дурак поразвлечься. Один раз он употребил слово «порт», из которого можно было понять, что его профессия как-то связана с морем. Термин «кабель» указывал на то, что он имеет отношение к электричеству. Короче, такой загадочный парень оказался — это что-то.
Под конец танца он настолько раздухарился, что долго изображал на столе с помощью бутылок, банок и столовых приборов какую-то странную структуру, которую назвал «Схемой роутинга почты в нашей сетке». Из чего я поняла, что он также имеет какое-то отношение к почтовому отделению. Видимо, по утрам подрабатывал разноской почты.
Честно говоря, я давно хотела познакомиться с таким парнем. Сколько профессий, и это все в одном человеке. Да и не чурается такой тяжелой работы, как разноска почты по утрам. Да и как человек он был довольно симпатичен, особенно если его отмыть и более-менее прилично одеть. Но даже и в таком виде он мне нравился. Целеустремленный, погруженный в себя взгляд, отрешенность от быта, высокий лоб, почти скрытый за спутанными волосами. Он совсем не походил на этих лощеных придурков, моих поклонников.
В тот момент я и поняла, что это тот, кого я искала всю жизнь. Привести его в божеский вид я и сама смогу, ибо зачем еще нужны женщины, как не для того, чтобы управлять мужчиной? А там уж постараюсь, чтобы он стал совсем известным ученым, академиком, буду варить ему борщи и ездить с ним в дома отдыха для особенно ценных работников. Если уж парень в свои двадцать с чем-то лет ведет себя как настоящий академик, то что же будет в тридцать-сорок? Нобелевская премия, не меньше.
Все это проносилось в моей голове, пока Сергей непрерывно что-то бормотал. Вид у него был совсем одержимый. Волосы всклокочены, глаза горят, пару раз он меня довольно ощутимо ткнул кулаком в бок, объясняя работу какого-то «гейта». Боже, он еще и к авиации отношение имеет! Просто какая-то ходячая энциклопедия, а не человек.
Короче, я влюбилась. Попросила проводить меня домой. Пыталась поговорить с ним о литературе. Оказалось, что он довольно начитан, потому что часто ходит в «библиотеку Мошкова». Я спросила — что это за библиотека, и намного ли она меньше Ленинской. Оказалось, что Ленинка с этой библиотекой даже рядом не стояла. Я так поняла, что она где-то на другом конце Москвы. Потом рассказала ему несколько свежих анекдотов, но он заявил, что все их давно уже слышал от профессора Вернера. О! Точно! Я не ошиблась в том, что Сергей вращается в самых высоких научных кругах.
По пути нам встретился какой-то молодой человек, который по форме одежды был сильно похож на Сергея. Но оказалось, что он — иностранец, потому нас приветствовал словами: «Хай, пипель!». И тут я поняла, что Сергей в совершенстве владеет английским, потому что он с этим иностранцем с легкостью проговорил минут пять. Они обсуждали какой-то «Рулез», который был «полный кул», и что «мастдаище — сакс полный». Умные ребята. Я сразу дала себе клятву изучить в ближайшее время английский, чтобы не выглядеть полной дурой на их фоне.
Наконец, они договорили, Сергей проводил меня до подъезда и быстро распрощался, заявляя, что ему сегодня еще «NT патчить». Видали? Даже поцеловать меня не попытался на прощанье. Со мной это просто первый раз в жизни. Вот выдержка у парня!
Разумеется, я его заставила записать мой номер телефона, потому что он сам его попросить не догадался. На всякий случай, сама взяла его номер, но дома, когда открыла бумажку, увидела там только: «207A7A». Хорошо еще, что у отца на работе, в отделе математических методов, сумели расшифровать эту белиберду.
И знаете, этот негодяй мне не позвонил ни на следующий день, ни через день. Со мной это просто первый раз в жизни. Обычно поклонники чего только не делали, чтобы заполучить номер моего телефона. А уж если его получали, то трезвонили с утра до вечера так, что только трубка дымилась. А этот…
Я дня три выдерживала характер, но потом не выдержала и позвонила сама. Весь день было занято. Наконец, на следующий день с двадцатой попытки оказалось свободно. Там сняли трубку, но в ответ раздался какое-то мерзкий писк, похожий на ответ факса. И так продолжалось несколько дней.
Но меня уже за живое взяло. Надоели всякие поклонники-мажоры, хотелось любви умного и интересного человека. Пробовала ему факс отправить, но тоже не получилось. Наконец, я как-то не выдержала и в ответ на гнусный писк факса стала кричать в трубку: «Сере-е-е-ежа! Выключи свой проклятый факс!». И тут — о чудо! — я вдруг услышала ЕГО ГОЛОС. Он недовольно поинтересовался «какой козел звонит в нерабочий промежуток его борды».
— Сергей, — говорю, — это Ирина.
— Какая Ирина? Ник у тебя какой?
— Нету у меня никаких ников, — отвечаю. — Я единственный ребенок в семье.
— А мы где с тобой познакомились? — спрашивает он. — В чате или через Аську?
— Мы с тобой познакомились через Ленку. На ее дне рождении. Неужели не помнишь?
Он еще минут пять что-то там раздумывал и вспоминал (эти ученые — такие рассеянные), но потом, наконец, припомнил. Вообще, конечно, тяжело с ним было общаться. Не могу же я из него клещами вытягивать приглашение в гости или на прогулку. Остальных поклонников за язык тянуть не приходилось; приглашения сходить в кино, на концерт, в театр, в гости, на природу и так далее, сыпались как из рога изобилия. А этот все мямлил, что готов со мной встретится сегодня с 21 до 22 на канале «Кроватка». На каком, к черту, канале? У нас же не Венеция. Наконец, договорились встретиться у меня дома в пять вечера, так как предки очень кстати собрались отвалить в театр. Повесила трубку и подумала, что уж сегодня-то точно влюблю в себя этого парня.
Половину дня потратила на приведение себя в полную боевую готовность. Даже одела воздушную белую кофточку, которую обычно надеваю не раньше, чем через пару недель знакомства. Приготовила ужин, поставила на стол бутылку французского вина. В пять его не было. В полшестого — тоже. Я разозлилась, ужас просто. В первый раз со мной себя так ведут. Наконец, около шести раздается звонок в дверь. Открываю… Надо же! Он себя в порядок привел. Волосы собрал в хвостик, одел чистую майку с надписью по-иностранному «Виндозе — маст дай», принес в подарок горшок с засохшей геранью и авоську с пятью бутылками пива. Ладно, думаю, я его еще в чувство приведу.
Только хотели сесть за стол, как вдруг Сергей увидел в гостиной отцовский компьютер.
— Твой комп? — спрашивает.
— Это отцовский. Он его включать не разрешает. Потом, там все равно запаролено.
Сергей пробурчал что-то про какого-то Митника, не спрашивая включил компьютер и забарабанил по клавишам.
— У тебя отец, — опять спрашивает Сергей, — под мастдаем работает?
— Неа. Он под министерством обороны.
— Оно и видно, — саркастично говорит Сергей. — Граница на замке. Пароль из слова «password» — это круто. Передай своему папаше, что он хоть бы ради приличия пароль сделал посложнее.
— Он сначала нашу фамилию в качестве пароля поставил, — объясняю я. — Но ему в отделе защиты информации объяснили, что такой пароль легко подобрать.
— Ага, понятно, — говорит он. — Ой! Что это? Твой отец РАБОТАЕТ В ЛЕКСИКОНЕ?
— Вроде, да, — неуверенно отвечаю я. — А что?
— Скажи спасибо, что дети за отцов не отвечают, — говорит Сергей. — Иначе я бы ни на минуту в таком доме не остался!
Подумаешь, какой он нервный. Ладно, оторвала я его от компьютера и усадила за стол. От вина Сергей отказался, говоря, что пьет только пиво. Салат по-римски съел с таким безразличием, как будто это был обыкновенный винегрет. А я его, между прочим, часа два готовила и все пальцы себе изранила, пока сумела натереть полагающееся количество сыра.
И главное, никак не можем найти общий язык. На все мои вопросы отвечает что-то непонятное или научное. Сам у меня ничего не спрашивает, только смотрит куда-то в сторону и все время о чем-то напряженно раздумывает. Вот, к примеру, спрашиваю:
— Сергей! А какие фильмы тебе больше всего нравятся?
— Дивиди, — отвечает. — Мпег — фигня полная.
А я этот «Дивиди» и не смотрела. Даже и не знаю — кто там играет. Попробовала музыкой поинтересоваться, те же проблемы. Ну не слышала я группы: «Рилаудио» и «Винамп». Короче, налицо явная интеллектуальная пропасть. Даже игры у нас разные. Хотела предложить ему поиграть в «города», «буриме» или фанты, так он заявил, что играет только в стратегии и «Анрил». Все остальное, говорит, для детей. Я даже обиделась, но он этого, по-моему, не заметил.
Ну, думаю, надо пускать в ход тяжелую артиллерию. Усадила его на диван, села рядышком, призывно нагнулась к нему и шепотом спрашиваю:
— Сергей! А что ты любишь больше всего на свете?
— Юникс! — отвечает этот негодяй, глядя на мою грудь.
Ну что мне с ним делать? А?
Пришла за полчаса до назначенного времени, долго бродила у подъезда, подвергаясь огню перекрестных взглядов бабулек на лавочке. Те сначала только тихонько перешептывались, но когда я прошла мимо них раз в десятый, самая противная на вид старушка не выдержала и елейным голоском спросила:
— К кому пришла, красавица?
— К Сергею из 14-й квартиры, — сообщаю. Я всегда с бабульками вежливо разговариваю. А чего их злить понапрасну? Сама когда-нибудь такой же буду.
Тут с бабульки сразу слетел елейный тон.
— К Сереге? Из 14-й? Такая видная девушка? Он же псих ненормальный!
— Почему это псих? — обиделась я. — Он ученый. Занимается всякими научными изысканиями.
— Вивисектор он, прости Господи! — вмешалась другая старушка. — По ночам кошек мучает. Ну, ничего! Скоро его опытам конец придет. Мы участковому уже сообщили.
— Вы, бабуль, чего-то путаете, — объясняю я. — Он же не биолог. Сергей со всякой электроникой возится. Он этот… как его… компьютермен. Вот.
— Компьютерман? — спрашивает первая бабка. — Это ты чего-то путаешь. Фамилия у него какая-то простая, русская.
— А ведет себя как масон какой-то, — все сердится вторая бабка.
— Ладно, — говорю, — мне уже идти пора.
— Иди, деточка, — с жалостью посмотрев на меня, сказала первая старушка. — Ты, если что, кричи. Мы здесь на посту будем. Сразу милицию вызовем.
— Мерси, — говорю. — Но я вас уверяю, что ничего страшного не случится.
Поднялась на четвертый этаж, нажимаю кнопку звонка и тут же роняю торт на пол, потому что из-за двери раздается жуткий голос:
— Incoming chat request!
Тут Сергей открывает дверь и говорит:
— Accept. Come in.
— Сереж, — спрашиваю я. — а чего, нормальный звонок поставить нельзя? Я же от этого вопля торт на пол уронила. Хорошо еще, что не бутылку.
— Нормальный — не интересно, — рассеяно отвечает он, разглядывая этикетку на бутылке. — Потом, на обычный звонок я не всегда реагирую. А на этот сознание четко срабатывает. По поводу торта не беспокойся. Я торты не пью. Вино, кстати, тоже не очень уважаю. А чего, пива в киоске не было?
Ну и нахал же он. Я ему, видите ли, пиво должна приносить.
— Может тебе еще и пол помыть? — спрашиваю с максимальной долей сарказма.
Глаза у Сергея радостно загорелись:
— Ну, если тебе не в лом, тогда было бы здорово. А то я уже и забыл что там постелено: линолеум или паркет.
Я аж дар речи потеряла от подобной наглости.
— Слушай, а чего мы в дверях стоим, — засуетился вдруг Сергей. — Прошу в мое скромное обиталище. Только предупреждаю, у меня не до конца прибрано.
Я гордо отодвинула его рукой в сторону и вошла в квартиру.
Боже мой! Это называется — не прибрано? Картина напоминала взрыв динамитной шашки в цистерне с макаронами. Я такого давно не видела. Нет, конечно я догадывалась, что настоящие ученые живут в некотором беспорядке, но кот, дрыхнувший в аквариуме, носки, висящие на люстре, груда грязной посуды, засыпанной стиральным порошком, лежащая в огромном тазу посреди комнаты — это было уже слишком.
— Слушай, — говорю, — а ты вообще здесь когда-нибудь убираешься?
— Здрассте, — обиделся Сергей. — Я к твоему приходу полдня скреб и драил. Даже монитор пивом протер. Ты бы видела, что здесь с утра творилось.
— Мда-а-а, — только и сказала я. А что еще можно было на это сказать?
— Ладно, — говорит он. — Прошу к столу. Я на ужин две банки консервов приготовил. Лосось, между прочим. И бутыль очаковского со вчерашнего дня в холодильнике прохлаждается. Веришь ли, всю ночь терпел, но так ее и не раскрыл.
— Герой, — презрительно говорю я и отправляюсь на кухню.
Там ждет очередной сюрприз. На кухонном столе вольготно разлеглась груда всяких электронных железок. Даже стакан некуда поставить.
— Ну и куда прикажешь садиться? — спрашиваю. — Может быть, снимешь со стола эту гадость?
— Ты чего, Ир, — пугается он. — Это же сборочный стенд. Я тут компьютеры собираю. Мне это все девать некуда. Целый день подбирал комплектующие из груды барахла, которое в ящике валяется. Еле подобрал.
— А где ты ужинать предлагаешь? — возмущаюсь я. — На полу?
— Зачем на полу? Можно на тумбочке у плиты. Стоя. Я же сидя работаю, вот поэтому использую каждую возможность, чтобы постоять.
— Ну и нахал же ты, братец, — возмущаюсь я. — Черт знает что. Приглашаешь девушку на ужин, а у тебя даже сесть негде. Ну, ничего! Я сейчас сама здесь порядок наведу, — и решительно начинаю сгребать компьютерные железки в здоровенный пакет, который нашла под столом.
— Ир, Ир, ты это, осторожнее, — взмолился парень. — Да легче бери, симы же сломаешь. Ой! Осторожнее! Кулер не погни!
Нет, с этим парнем явно надо что-то делать. Какой-то он дикий совсем. С другой стороны, мне даже интересно стало. Уж если этого пряника сумею в чувство привести, значит я просто супер.
Освободила стол, поставила на него бутылку с вином и сплющенный тортик. Сергей перочинным ножом открыл две банки консервов и шикарным жестом выставил на стол пластмассовую бутыль пива «Очаковское специальное»
— Давай бокалы, — командую я.
Он с готовностью кидается к мойке и приносит два граненых стакана.
— Это что? — недоумеваю я. — Бокалы? Для вина?
— А чего? — Сергей даже растерялся. — Ну, если хочешь, можно для вина чашки взять. У меня, по моему, еще не все разбились.
— Да ну тебя, — безнадежно машу рукой в его сторону. — Будем лучше из граненых стаканов. Как два бомжа в подъезде.
— Ир, ну чего ты завелась? — канючит Сергей. — Ты же знаешь, мужик, когда один живет, приобретает жуткие холостяцкие привычки. Но я не безнадежный. Вот вчера, к примеру, даже окно в комнате помыл. А то оно от сигарет совсем черное было. Теперь через него даже солнце можно увидеть. В ясный день, конечно.
— Ладно, — говорю. — За что пить будем?
— За то, чтобы он сдох! — торжественно говорит Сергей. — Я всегда за это пью.
— Кто?
— Как это — кто? Билли Гейтс, конечно.
— А что он тебе такого сделал?
— Как это — что? Майкрософт виндоуз он мне сделал.
— Ну?
— Что ну? — возмутился Сергей. — Тебе этого мало?
— Давай лучше выпьем за мир во всем мире, — предлагаю я, чтобы его не заводить.
— Давай, — соглашается он. — И чтобы он сдох.
Сидим. Пьем и роемся гнутыми вилками в банках с консервами. Разговор как-то не клеится. Сергей все время думает о чем-то своем, периодически улыбаясь, а я все пытаюсь его разговорить, но как-то не очень хорошо получается.
— Сереж, — говорю, — а что если у тебя тут порядок какой-нибудь навести? Удобнее же работать будет.
— Ты чего? — подозрительно смотрит он. — Мне и так удобно. Знаю я этот порядок, когда все по шкафам рассовывается и ничего потом найти нельзя.
— А у тебя все по полу разбросано, — спорю я. — Неужели так удобнее?
— Конечно удобнее. Все же на виду.
— А ходить как?
— Осторожно, — злится Сергей. — Я тут каждый день хожу, и все в порядке.
— А вот, к примеру, — интересуюсь я, — если потанцевать захочется?
— Это еще зачем? — спрашивает он.
— Ну, как это зачем? Потанцевать, как люди танцуют.
Парень смотрит на меня с недоумением:
— А зачем?
— Сереж, ну ты чего? Вот пришла к тебе девушка в гости. Хочет с тобой потанцевать. А где тут это можно сделать? По полу всякие железки разбросаны. Не на шкафу же танцы устраивать?
— У меня тут не танцплощадка, — важно заявляет он, — а рабочий кабинет.
Тьфу ты! Совсем непрошибаемый парень. Ладно, попробуем по-другому.
— Сереж, — говорю я. — Может быть ты просто музыку включишь? Где у тебя магнитофон?
— Музыку — это можно. Только магнитофона у меня нет. Нам магнитофон не нужен, при живом-то компе. Пошли в комнату.
Идем в комнату, осторожно обходя железки, валяющиеся на полу. На столе у Сергея стоит компьютерный телевизор (монитор, по-моему, называется), клавиатура, четыре пепельницы, чашка с умирающим уже неделю чаем и кружка для пива. А на стене прибита какая-то здоровая зеленая пластинка, в которую воткнуты пластинки поменьше. От них во все стороны топорщатся провода. Интересно, что это такое?
— Сереж, — говорю, — а где твой компьютер?
— Да вот же он, — объясняет Сергей. — К стене приколочен.
— Подожди, — не понимаю я, — компьютер — это такая серенькая коробочка с лампочками. А у тебя на стене какие-то обломки телевизора. Я думала, что это или антенна такая новомодная, или просто абстрактная скульптура.
— Ир, — спрашивает он. — Ты правда такая непонятливая, или просто под дурочку косишь? Это компьютер на стене висит. Он просто без корпуса, чтобы охлаждался лучше.
— А почему без корпуса и на стене?
— Для прикола.
— Ага, — говорю, — поняла. Смешно.
Сергей тем временем вставил CD-диск в какую-то коробку, лежащую на столе, и действительно заиграла музыка. Наконец-то.
— Сереж, — говорю я. — Может быть мы на диван присядем?
— Легко, — отвечает он.
Я стильно сажусь на диван, и тут квартиру прорезает мой дикий вопль. Потому что села я на очередную компьютерную железку, которая очень больно впилась мне в…ну, туда, чем обычно садятся. А я еще, дура, брючки тонюсенькие одела.
— О! — обрадовался Сергей. — Видеокарта. Я ее уже три дня ищу. А ты чего орешь-то? Видеокарты ни разу не видела?
Думаю, залепить, что ли, ему этой видеокартой? Он, видите ли, ее три дня ищет. А я теперь три дня садиться не смогу.
— Очень рада, — саркастично говорю я, — что помогла тебе отыскать этот ценный предмет. Может быть еще что-нибудь найти? Ты не стесняйся.
В этот момент опять раздался жуткий голос, символизирующий звонок в дверь.
— Это еще кто? — подозрительно спрашивает Сергей.
— Конь в пальто, — отвечаю. — Откуда я знаю. Твоя же квартира.
Парень пошел открывать и вернулся с участковым милиционером.
Тут я все поняла. Бабки снизу были начеку и мой крик восприняли как просьбу о помощи.
— Ну, и что тут происходит? — подозрительно спрашивает участковый (молодой, кстати парень). — Изнасилование?
— Хуже, — отвечаю я. — Садистские действия чистой воды. Молодую девушку посадили на игольчатую железку. А я йогом стать вовсе не собиралась.
— На какую? — интересуется милиционер.
— Вот на эту, — показывает Сергей.
— Вижу, — говорит участковый. — Matrox Millenium восьмимеговый. Надеюсь, не треснула? А то глюков потом — не оберешься.
— Да вроде, живая , — отвечает Сергей. — Впрочем, сейчас можно проверить, — и отправляется вставлять железку в свою абстрактную скульптуру.
Милиционер, между тем, рассматривает какую-то черную коробку с красными лампочками, которая лежит на столе.
— Курьер эврисинг? — уважительно интересуется участковый.
— Разумеется, — отвечает Сергей. — На барахле не работаем.
— А у меня все Зюхель старенький пашет, — жалуется милиционер. — Никак не соберусь поменять на что-нибудь приличное. Зарплаты у нас — сам понимаешь.
— Ты бы к Додонову съездил, — советует Сергей. — У него всегда можно что-нибудь недорогое купить. А Зюхель лучше предать быстрой и лютой казни, чтобы он не мучался.
— Это как? — интересуется участковый. — Законнектить его на сутки на 300 бод без нифига?
— Ну ты и зверь! — поражается Сережа. — Достаточно просто утопить его в ванной. Предварительно включив в розетку, конечно.
— Хорошая мысль, — соглашается милиционер. — А у тебя в аське ник какой?
— Stranger. А у тебя?
— У меня — вполне интуитивный, — отвечает участковый. — Мент.
— А я тебя помню, — радостно заявляет Сергей. — Мы с тобой в Кроватке схлестнулись на предмет пиратских сидюков. Ты еще ко мне обещал наряд омона прислать, когда IP адрес вычислишь.
— Ага, — радуется милиционер. — Приятно встретить родственную душу.
И тут они начали сыпать такими терминами, что у меня просто уши завяли. Крутые парни. Встречаются в кроватке, а потом наряд омона высылают. Что творится на этом свете?
— Кхмм, — сказала я.
— Чего тебе? — недовольно оторвался от беседы Сергей.
— Прошу прощения, что беспокою, но должна заметить, что в этом доме находится девушка, которую пригласили на ужин. И что эту девушку накормили рыбной консервой, а потом ей в зад всадили какую-то компьютерную мерзость. И что если некий молодой человек не оторвется от своих воспоминаний о том, как ему в кроватку прислали отряд Омона, эта девушка отдерет со стены компьютерные кишки и вдарит молодому человеку по ушам. И так двадцать раз. И даже присутствие милиции меня не остановит. Потому что милиция у нас, как оказалось, тоже чокнутая на всю голову.
— Ир, ты не кипятись, — примирительно говорит Сергей. — Хочешь я тебе Интернет покажу?
— Нет, ну вы слышали? — возмущаюсь я. — Приличная девушка первый раз пришла в дом к молодому человеку, а ей тут же делают скабрезные предложения. Да еще и при постороннем.
— Ир, ну это же сетка такая международная.
— Какая еще междугородная секта?
— Не секта, а сетка. Компьютерная сеть. Там же куча всего интересного. Вот погоди, — сказал Сергей и стал что-то бряцать по клавишам.
Я сначала подумала, что он — секретный физик. Такое же загадочное выражение лица, встрепанные волосы и небрежность в одежде. Представляете, вообще не посмотрел в мою сторону! Меня это так возмутило. Сначала я в пику ему стала вовсю флиртовать с поклонниками, ходила танцевать, один раз даже сбила юбкой бутылку пива ему на колени. Так он и в этом случае на меня не посмотрел. Поднял глаза на хозяйку квартиры и говорит: «Лена, мне бы произвести процесс дегидратации штанов». Лена долго пыталась понять — что она должна сделать с его штанами, но потом сообразила, увела Сережу в ванную, откуда он вернулся в штанах ее мужа-культуриста.
Главное, любой бы засмущался, находясь на вечеринке в штанах на пять размеров больше. А этому — все по-барабану. Взял еще пива, попросил бумажку с ручкой и стал что-то быстро писать на листочке.
Тут я уже сама не выдержала. Подсела к нему и говорю:
— Вы извините, Сергей, что я на вас случайно бутылку пива опрокинула.
— Что? — отвечает он. — Я не расслышал. Я отвлекся.
— Извините, — ору во весь голос, — что бутылку пива вам на штаны опрокинула!
— Это не страшно, — говорит. — Я сам частенько пиво на одежду проливаю. Главное — клавиатуру не залить. Поэтому кружка или бутылка ставится подальше, на край стола, и тут всякие неожиданности могут быть. Я уже привык.
— А кем вы работаете, — спрашиваю.
— Сисадмином и программером, — отвечает он.
— Понятно, — говорю я, ничего не понимая. — А что такое — сисадмин?
— Сижу в конторе на сетке. Сетка, правда, барахло — коаксиал. Но они там все жмутся на витую пару. А у нас представляешь — двадцать пять компов! Вот как тут работать на последовательном соединении? Как уборщица шваброй где-нибудь по кабелю шваркнет, так и приходится как пчелке кокосовой по всему офису лазить.
— Да, уж! Во дела! — соглашаюсь я. — А на сетке сидеть удобно? Может просто кресло какое-нибудь поставить?
— Да ты не въезжаешь, — сердится Сергей. — Я же администрированием занимаюсь. Разделение доступа, то, да се. Секьюрити, там, всякие.
— Так ты в секьюрити администратором работаешь! — наконец догадалась я.
— Нет, ну как с тобой разговаривать? — вконец обозлился Сергей. — Я же сразу сказал, что работаю сисадмином. Это системный администратор! Поняла?
— Поняла, поняла, ты не волнуйся, — торопливо ответила я. — В каждой фирме есть своя система работы. Ты в этой системе работаешь администратором. Правильно?
— Ну, типа того, — махнув рукой, согласился Сергей.
Я, чтобы разрядить обстановку, пригласила его потанцевать. Тот сначала долго не соглашался, заявляя, что в последний раз танцевал еще до изобретения компьютеров, но потом, все-таки, уломался. Во время танца он непрерывно говорил, но я понимала максимум одно слово из двадцати. Несколько раз прозвучало слово «карта», из чего я заключила, что парень не дурак поразвлечься. Один раз он употребил слово «порт», из которого можно было понять, что его профессия как-то связана с морем. Термин «кабель» указывал на то, что он имеет отношение к электричеству. Короче, такой загадочный парень оказался — это что-то.
Под конец танца он настолько раздухарился, что долго изображал на столе с помощью бутылок, банок и столовых приборов какую-то странную структуру, которую назвал «Схемой роутинга почты в нашей сетке». Из чего я поняла, что он также имеет какое-то отношение к почтовому отделению. Видимо, по утрам подрабатывал разноской почты.
Честно говоря, я давно хотела познакомиться с таким парнем. Сколько профессий, и это все в одном человеке. Да и не чурается такой тяжелой работы, как разноска почты по утрам. Да и как человек он был довольно симпатичен, особенно если его отмыть и более-менее прилично одеть. Но даже и в таком виде он мне нравился. Целеустремленный, погруженный в себя взгляд, отрешенность от быта, высокий лоб, почти скрытый за спутанными волосами. Он совсем не походил на этих лощеных придурков, моих поклонников.
В тот момент я и поняла, что это тот, кого я искала всю жизнь. Привести его в божеский вид я и сама смогу, ибо зачем еще нужны женщины, как не для того, чтобы управлять мужчиной? А там уж постараюсь, чтобы он стал совсем известным ученым, академиком, буду варить ему борщи и ездить с ним в дома отдыха для особенно ценных работников. Если уж парень в свои двадцать с чем-то лет ведет себя как настоящий академик, то что же будет в тридцать-сорок? Нобелевская премия, не меньше.
Все это проносилось в моей голове, пока Сергей непрерывно что-то бормотал. Вид у него был совсем одержимый. Волосы всклокочены, глаза горят, пару раз он меня довольно ощутимо ткнул кулаком в бок, объясняя работу какого-то «гейта». Боже, он еще и к авиации отношение имеет! Просто какая-то ходячая энциклопедия, а не человек.
Короче, я влюбилась. Попросила проводить меня домой. Пыталась поговорить с ним о литературе. Оказалось, что он довольно начитан, потому что часто ходит в «библиотеку Мошкова». Я спросила — что это за библиотека, и намного ли она меньше Ленинской. Оказалось, что Ленинка с этой библиотекой даже рядом не стояла. Я так поняла, что она где-то на другом конце Москвы. Потом рассказала ему несколько свежих анекдотов, но он заявил, что все их давно уже слышал от профессора Вернера. О! Точно! Я не ошиблась в том, что Сергей вращается в самых высоких научных кругах.
По пути нам встретился какой-то молодой человек, который по форме одежды был сильно похож на Сергея. Но оказалось, что он — иностранец, потому нас приветствовал словами: «Хай, пипель!». И тут я поняла, что Сергей в совершенстве владеет английским, потому что он с этим иностранцем с легкостью проговорил минут пять. Они обсуждали какой-то «Рулез», который был «полный кул», и что «мастдаище — сакс полный». Умные ребята. Я сразу дала себе клятву изучить в ближайшее время английский, чтобы не выглядеть полной дурой на их фоне.
Наконец, они договорили, Сергей проводил меня до подъезда и быстро распрощался, заявляя, что ему сегодня еще «NT патчить». Видали? Даже поцеловать меня не попытался на прощанье. Со мной это просто первый раз в жизни. Вот выдержка у парня!
Разумеется, я его заставила записать мой номер телефона, потому что он сам его попросить не догадался. На всякий случай, сама взяла его номер, но дома, когда открыла бумажку, увидела там только: «207A7A». Хорошо еще, что у отца на работе, в отделе математических методов, сумели расшифровать эту белиберду.
И знаете, этот негодяй мне не позвонил ни на следующий день, ни через день. Со мной это просто первый раз в жизни. Обычно поклонники чего только не делали, чтобы заполучить номер моего телефона. А уж если его получали, то трезвонили с утра до вечера так, что только трубка дымилась. А этот…
Я дня три выдерживала характер, но потом не выдержала и позвонила сама. Весь день было занято. Наконец, на следующий день с двадцатой попытки оказалось свободно. Там сняли трубку, но в ответ раздался какое-то мерзкий писк, похожий на ответ факса. И так продолжалось несколько дней.
Но меня уже за живое взяло. Надоели всякие поклонники-мажоры, хотелось любви умного и интересного человека. Пробовала ему факс отправить, но тоже не получилось. Наконец, я как-то не выдержала и в ответ на гнусный писк факса стала кричать в трубку: «Сере-е-е-ежа! Выключи свой проклятый факс!». И тут — о чудо! — я вдруг услышала ЕГО ГОЛОС. Он недовольно поинтересовался «какой козел звонит в нерабочий промежуток его борды».
— Сергей, — говорю, — это Ирина.
— Какая Ирина? Ник у тебя какой?
— Нету у меня никаких ников, — отвечаю. — Я единственный ребенок в семье.
— А мы где с тобой познакомились? — спрашивает он. — В чате или через Аську?
— Мы с тобой познакомились через Ленку. На ее дне рождении. Неужели не помнишь?
Он еще минут пять что-то там раздумывал и вспоминал (эти ученые — такие рассеянные), но потом, наконец, припомнил. Вообще, конечно, тяжело с ним было общаться. Не могу же я из него клещами вытягивать приглашение в гости или на прогулку. Остальных поклонников за язык тянуть не приходилось; приглашения сходить в кино, на концерт, в театр, в гости, на природу и так далее, сыпались как из рога изобилия. А этот все мямлил, что готов со мной встретится сегодня с 21 до 22 на канале «Кроватка». На каком, к черту, канале? У нас же не Венеция. Наконец, договорились встретиться у меня дома в пять вечера, так как предки очень кстати собрались отвалить в театр. Повесила трубку и подумала, что уж сегодня-то точно влюблю в себя этого парня.
Половину дня потратила на приведение себя в полную боевую готовность. Даже одела воздушную белую кофточку, которую обычно надеваю не раньше, чем через пару недель знакомства. Приготовила ужин, поставила на стол бутылку французского вина. В пять его не было. В полшестого — тоже. Я разозлилась, ужас просто. В первый раз со мной себя так ведут. Наконец, около шести раздается звонок в дверь. Открываю… Надо же! Он себя в порядок привел. Волосы собрал в хвостик, одел чистую майку с надписью по-иностранному «Виндозе — маст дай», принес в подарок горшок с засохшей геранью и авоську с пятью бутылками пива. Ладно, думаю, я его еще в чувство приведу.
Только хотели сесть за стол, как вдруг Сергей увидел в гостиной отцовский компьютер.
— Твой комп? — спрашивает.
— Это отцовский. Он его включать не разрешает. Потом, там все равно запаролено.
Сергей пробурчал что-то про какого-то Митника, не спрашивая включил компьютер и забарабанил по клавишам.
— У тебя отец, — опять спрашивает Сергей, — под мастдаем работает?
— Неа. Он под министерством обороны.
— Оно и видно, — саркастично говорит Сергей. — Граница на замке. Пароль из слова «password» — это круто. Передай своему папаше, что он хоть бы ради приличия пароль сделал посложнее.
— Он сначала нашу фамилию в качестве пароля поставил, — объясняю я. — Но ему в отделе защиты информации объяснили, что такой пароль легко подобрать.
— Ага, понятно, — говорит он. — Ой! Что это? Твой отец РАБОТАЕТ В ЛЕКСИКОНЕ?
— Вроде, да, — неуверенно отвечаю я. — А что?
— Скажи спасибо, что дети за отцов не отвечают, — говорит Сергей. — Иначе я бы ни на минуту в таком доме не остался!
Подумаешь, какой он нервный. Ладно, оторвала я его от компьютера и усадила за стол. От вина Сергей отказался, говоря, что пьет только пиво. Салат по-римски съел с таким безразличием, как будто это был обыкновенный винегрет. А я его, между прочим, часа два готовила и все пальцы себе изранила, пока сумела натереть полагающееся количество сыра.
И главное, никак не можем найти общий язык. На все мои вопросы отвечает что-то непонятное или научное. Сам у меня ничего не спрашивает, только смотрит куда-то в сторону и все время о чем-то напряженно раздумывает. Вот, к примеру, спрашиваю:
— Сергей! А какие фильмы тебе больше всего нравятся?
— Дивиди, — отвечает. — Мпег — фигня полная.
А я этот «Дивиди» и не смотрела. Даже и не знаю — кто там играет. Попробовала музыкой поинтересоваться, те же проблемы. Ну не слышала я группы: «Рилаудио» и «Винамп». Короче, налицо явная интеллектуальная пропасть. Даже игры у нас разные. Хотела предложить ему поиграть в «города», «буриме» или фанты, так он заявил, что играет только в стратегии и «Анрил». Все остальное, говорит, для детей. Я даже обиделась, но он этого, по-моему, не заметил.
Ну, думаю, надо пускать в ход тяжелую артиллерию. Усадила его на диван, села рядышком, призывно нагнулась к нему и шепотом спрашиваю:
— Сергей! А что ты любишь больше всего на свете?
— Юникс! — отвечает этот негодяй, глядя на мою грудь.
Ну что мне с ним делать? А?
* * *
Дождалась! Наконец-то! Сережа пригласил меня к себе домой. Чтобы, как он сказал, показать «берлогу одинокого программера» Опять красилась и штукатурилась часа три. Долго думала — чего с собой принести. Остановилась на бутылке хорошего вина и тортике.Пришла за полчаса до назначенного времени, долго бродила у подъезда, подвергаясь огню перекрестных взглядов бабулек на лавочке. Те сначала только тихонько перешептывались, но когда я прошла мимо них раз в десятый, самая противная на вид старушка не выдержала и елейным голоском спросила:
— К кому пришла, красавица?
— К Сергею из 14-й квартиры, — сообщаю. Я всегда с бабульками вежливо разговариваю. А чего их злить понапрасну? Сама когда-нибудь такой же буду.
Тут с бабульки сразу слетел елейный тон.
— К Сереге? Из 14-й? Такая видная девушка? Он же псих ненормальный!
— Почему это псих? — обиделась я. — Он ученый. Занимается всякими научными изысканиями.
— Вивисектор он, прости Господи! — вмешалась другая старушка. — По ночам кошек мучает. Ну, ничего! Скоро его опытам конец придет. Мы участковому уже сообщили.
— Вы, бабуль, чего-то путаете, — объясняю я. — Он же не биолог. Сергей со всякой электроникой возится. Он этот… как его… компьютермен. Вот.
— Компьютерман? — спрашивает первая бабка. — Это ты чего-то путаешь. Фамилия у него какая-то простая, русская.
— А ведет себя как масон какой-то, — все сердится вторая бабка.
— Ладно, — говорю, — мне уже идти пора.
— Иди, деточка, — с жалостью посмотрев на меня, сказала первая старушка. — Ты, если что, кричи. Мы здесь на посту будем. Сразу милицию вызовем.
— Мерси, — говорю. — Но я вас уверяю, что ничего страшного не случится.
Поднялась на четвертый этаж, нажимаю кнопку звонка и тут же роняю торт на пол, потому что из-за двери раздается жуткий голос:
— Incoming chat request!
Тут Сергей открывает дверь и говорит:
— Accept. Come in.
— Сереж, — спрашиваю я. — а чего, нормальный звонок поставить нельзя? Я же от этого вопля торт на пол уронила. Хорошо еще, что не бутылку.
— Нормальный — не интересно, — рассеяно отвечает он, разглядывая этикетку на бутылке. — Потом, на обычный звонок я не всегда реагирую. А на этот сознание четко срабатывает. По поводу торта не беспокойся. Я торты не пью. Вино, кстати, тоже не очень уважаю. А чего, пива в киоске не было?
Ну и нахал же он. Я ему, видите ли, пиво должна приносить.
— Может тебе еще и пол помыть? — спрашиваю с максимальной долей сарказма.
Глаза у Сергея радостно загорелись:
— Ну, если тебе не в лом, тогда было бы здорово. А то я уже и забыл что там постелено: линолеум или паркет.
Я аж дар речи потеряла от подобной наглости.
— Слушай, а чего мы в дверях стоим, — засуетился вдруг Сергей. — Прошу в мое скромное обиталище. Только предупреждаю, у меня не до конца прибрано.
Я гордо отодвинула его рукой в сторону и вошла в квартиру.
Боже мой! Это называется — не прибрано? Картина напоминала взрыв динамитной шашки в цистерне с макаронами. Я такого давно не видела. Нет, конечно я догадывалась, что настоящие ученые живут в некотором беспорядке, но кот, дрыхнувший в аквариуме, носки, висящие на люстре, груда грязной посуды, засыпанной стиральным порошком, лежащая в огромном тазу посреди комнаты — это было уже слишком.
— Слушай, — говорю, — а ты вообще здесь когда-нибудь убираешься?
— Здрассте, — обиделся Сергей. — Я к твоему приходу полдня скреб и драил. Даже монитор пивом протер. Ты бы видела, что здесь с утра творилось.
— Мда-а-а, — только и сказала я. А что еще можно было на это сказать?
— Ладно, — говорит он. — Прошу к столу. Я на ужин две банки консервов приготовил. Лосось, между прочим. И бутыль очаковского со вчерашнего дня в холодильнике прохлаждается. Веришь ли, всю ночь терпел, но так ее и не раскрыл.
— Герой, — презрительно говорю я и отправляюсь на кухню.
Там ждет очередной сюрприз. На кухонном столе вольготно разлеглась груда всяких электронных железок. Даже стакан некуда поставить.
— Ну и куда прикажешь садиться? — спрашиваю. — Может быть, снимешь со стола эту гадость?
— Ты чего, Ир, — пугается он. — Это же сборочный стенд. Я тут компьютеры собираю. Мне это все девать некуда. Целый день подбирал комплектующие из груды барахла, которое в ящике валяется. Еле подобрал.
— А где ты ужинать предлагаешь? — возмущаюсь я. — На полу?
— Зачем на полу? Можно на тумбочке у плиты. Стоя. Я же сидя работаю, вот поэтому использую каждую возможность, чтобы постоять.
— Ну и нахал же ты, братец, — возмущаюсь я. — Черт знает что. Приглашаешь девушку на ужин, а у тебя даже сесть негде. Ну, ничего! Я сейчас сама здесь порядок наведу, — и решительно начинаю сгребать компьютерные железки в здоровенный пакет, который нашла под столом.
— Ир, Ир, ты это, осторожнее, — взмолился парень. — Да легче бери, симы же сломаешь. Ой! Осторожнее! Кулер не погни!
Нет, с этим парнем явно надо что-то делать. Какой-то он дикий совсем. С другой стороны, мне даже интересно стало. Уж если этого пряника сумею в чувство привести, значит я просто супер.
Освободила стол, поставила на него бутылку с вином и сплющенный тортик. Сергей перочинным ножом открыл две банки консервов и шикарным жестом выставил на стол пластмассовую бутыль пива «Очаковское специальное»
— Давай бокалы, — командую я.
Он с готовностью кидается к мойке и приносит два граненых стакана.
— Это что? — недоумеваю я. — Бокалы? Для вина?
— А чего? — Сергей даже растерялся. — Ну, если хочешь, можно для вина чашки взять. У меня, по моему, еще не все разбились.
— Да ну тебя, — безнадежно машу рукой в его сторону. — Будем лучше из граненых стаканов. Как два бомжа в подъезде.
— Ир, ну чего ты завелась? — канючит Сергей. — Ты же знаешь, мужик, когда один живет, приобретает жуткие холостяцкие привычки. Но я не безнадежный. Вот вчера, к примеру, даже окно в комнате помыл. А то оно от сигарет совсем черное было. Теперь через него даже солнце можно увидеть. В ясный день, конечно.
— Ладно, — говорю. — За что пить будем?
— За то, чтобы он сдох! — торжественно говорит Сергей. — Я всегда за это пью.
— Кто?
— Как это — кто? Билли Гейтс, конечно.
— А что он тебе такого сделал?
— Как это — что? Майкрософт виндоуз он мне сделал.
— Ну?
— Что ну? — возмутился Сергей. — Тебе этого мало?
— Давай лучше выпьем за мир во всем мире, — предлагаю я, чтобы его не заводить.
— Давай, — соглашается он. — И чтобы он сдох.
Сидим. Пьем и роемся гнутыми вилками в банках с консервами. Разговор как-то не клеится. Сергей все время думает о чем-то своем, периодически улыбаясь, а я все пытаюсь его разговорить, но как-то не очень хорошо получается.
— Сереж, — говорю, — а что если у тебя тут порядок какой-нибудь навести? Удобнее же работать будет.
— Ты чего? — подозрительно смотрит он. — Мне и так удобно. Знаю я этот порядок, когда все по шкафам рассовывается и ничего потом найти нельзя.
— А у тебя все по полу разбросано, — спорю я. — Неужели так удобнее?
— Конечно удобнее. Все же на виду.
— А ходить как?
— Осторожно, — злится Сергей. — Я тут каждый день хожу, и все в порядке.
— А вот, к примеру, — интересуюсь я, — если потанцевать захочется?
— Это еще зачем? — спрашивает он.
— Ну, как это зачем? Потанцевать, как люди танцуют.
Парень смотрит на меня с недоумением:
— А зачем?
— Сереж, ну ты чего? Вот пришла к тебе девушка в гости. Хочет с тобой потанцевать. А где тут это можно сделать? По полу всякие железки разбросаны. Не на шкафу же танцы устраивать?
— У меня тут не танцплощадка, — важно заявляет он, — а рабочий кабинет.
Тьфу ты! Совсем непрошибаемый парень. Ладно, попробуем по-другому.
— Сереж, — говорю я. — Может быть ты просто музыку включишь? Где у тебя магнитофон?
— Музыку — это можно. Только магнитофона у меня нет. Нам магнитофон не нужен, при живом-то компе. Пошли в комнату.
Идем в комнату, осторожно обходя железки, валяющиеся на полу. На столе у Сергея стоит компьютерный телевизор (монитор, по-моему, называется), клавиатура, четыре пепельницы, чашка с умирающим уже неделю чаем и кружка для пива. А на стене прибита какая-то здоровая зеленая пластинка, в которую воткнуты пластинки поменьше. От них во все стороны топорщатся провода. Интересно, что это такое?
— Сереж, — говорю, — а где твой компьютер?
— Да вот же он, — объясняет Сергей. — К стене приколочен.
— Подожди, — не понимаю я, — компьютер — это такая серенькая коробочка с лампочками. А у тебя на стене какие-то обломки телевизора. Я думала, что это или антенна такая новомодная, или просто абстрактная скульптура.
— Ир, — спрашивает он. — Ты правда такая непонятливая, или просто под дурочку косишь? Это компьютер на стене висит. Он просто без корпуса, чтобы охлаждался лучше.
— А почему без корпуса и на стене?
— Для прикола.
— Ага, — говорю, — поняла. Смешно.
Сергей тем временем вставил CD-диск в какую-то коробку, лежащую на столе, и действительно заиграла музыка. Наконец-то.
— Сереж, — говорю я. — Может быть мы на диван присядем?
— Легко, — отвечает он.
Я стильно сажусь на диван, и тут квартиру прорезает мой дикий вопль. Потому что села я на очередную компьютерную железку, которая очень больно впилась мне в…ну, туда, чем обычно садятся. А я еще, дура, брючки тонюсенькие одела.
— О! — обрадовался Сергей. — Видеокарта. Я ее уже три дня ищу. А ты чего орешь-то? Видеокарты ни разу не видела?
Думаю, залепить, что ли, ему этой видеокартой? Он, видите ли, ее три дня ищет. А я теперь три дня садиться не смогу.
— Очень рада, — саркастично говорю я, — что помогла тебе отыскать этот ценный предмет. Может быть еще что-нибудь найти? Ты не стесняйся.
В этот момент опять раздался жуткий голос, символизирующий звонок в дверь.
— Это еще кто? — подозрительно спрашивает Сергей.
— Конь в пальто, — отвечаю. — Откуда я знаю. Твоя же квартира.
Парень пошел открывать и вернулся с участковым милиционером.
Тут я все поняла. Бабки снизу были начеку и мой крик восприняли как просьбу о помощи.
— Ну, и что тут происходит? — подозрительно спрашивает участковый (молодой, кстати парень). — Изнасилование?
— Хуже, — отвечаю я. — Садистские действия чистой воды. Молодую девушку посадили на игольчатую железку. А я йогом стать вовсе не собиралась.
— На какую? — интересуется милиционер.
— Вот на эту, — показывает Сергей.
— Вижу, — говорит участковый. — Matrox Millenium восьмимеговый. Надеюсь, не треснула? А то глюков потом — не оберешься.
— Да вроде, живая , — отвечает Сергей. — Впрочем, сейчас можно проверить, — и отправляется вставлять железку в свою абстрактную скульптуру.
Милиционер, между тем, рассматривает какую-то черную коробку с красными лампочками, которая лежит на столе.
— Курьер эврисинг? — уважительно интересуется участковый.
— Разумеется, — отвечает Сергей. — На барахле не работаем.
— А у меня все Зюхель старенький пашет, — жалуется милиционер. — Никак не соберусь поменять на что-нибудь приличное. Зарплаты у нас — сам понимаешь.
— Ты бы к Додонову съездил, — советует Сергей. — У него всегда можно что-нибудь недорогое купить. А Зюхель лучше предать быстрой и лютой казни, чтобы он не мучался.
— Это как? — интересуется участковый. — Законнектить его на сутки на 300 бод без нифига?
— Ну ты и зверь! — поражается Сережа. — Достаточно просто утопить его в ванной. Предварительно включив в розетку, конечно.
— Хорошая мысль, — соглашается милиционер. — А у тебя в аське ник какой?
— Stranger. А у тебя?
— У меня — вполне интуитивный, — отвечает участковый. — Мент.
— А я тебя помню, — радостно заявляет Сергей. — Мы с тобой в Кроватке схлестнулись на предмет пиратских сидюков. Ты еще ко мне обещал наряд омона прислать, когда IP адрес вычислишь.
— Ага, — радуется милиционер. — Приятно встретить родственную душу.
И тут они начали сыпать такими терминами, что у меня просто уши завяли. Крутые парни. Встречаются в кроватке, а потом наряд омона высылают. Что творится на этом свете?
— Кхмм, — сказала я.
— Чего тебе? — недовольно оторвался от беседы Сергей.
— Прошу прощения, что беспокою, но должна заметить, что в этом доме находится девушка, которую пригласили на ужин. И что эту девушку накормили рыбной консервой, а потом ей в зад всадили какую-то компьютерную мерзость. И что если некий молодой человек не оторвется от своих воспоминаний о том, как ему в кроватку прислали отряд Омона, эта девушка отдерет со стены компьютерные кишки и вдарит молодому человеку по ушам. И так двадцать раз. И даже присутствие милиции меня не остановит. Потому что милиция у нас, как оказалось, тоже чокнутая на всю голову.
— Ир, ты не кипятись, — примирительно говорит Сергей. — Хочешь я тебе Интернет покажу?
— Нет, ну вы слышали? — возмущаюсь я. — Приличная девушка первый раз пришла в дом к молодому человеку, а ей тут же делают скабрезные предложения. Да еще и при постороннем.
— Ир, ну это же сетка такая международная.
— Какая еще междугородная секта?
— Не секта, а сетка. Компьютерная сеть. Там же куча всего интересного. Вот погоди, — сказал Сергей и стал что-то бряцать по клавишам.