Игнорируя вопрос, убийца вполголоса произнес скороговоркой несколько слов, смысла которых Трэвис не уловил:
   - И нерушимое, бывает, в мгновенье ока исчезает.
   - Что ты несешь?! - разозлился Трэвис.
   - Пожалуйста, - умоляюще прошептал пленник. - Пожалуйста, позволь мне заколоть тебя.
   Трэвис испуганно отшатнулся. Прикованный неожиданно забился, словно в эпилептическом припадке, в кровь раздирая руки и ноги каменными кандалами, потом так же внезапно успокоился и жалобно простонал:
   - Пойми, я не могу ослушаться Его приказа. Ты даже представить не можешь, что Он со мной сделает, если я не выполню Его волю. Ты должен позволить мне убить тебя, иначе Хозяин...
   Он вдруг замолчал, лицо его перекосилось страшной гримасой, глаза вылезли из орбит, пальцы скрючились, а в горле что-то громко заклокотало. Пораженный столь стремительной переменой, Трэвис не сразу заметил струйку дыма, поднимающуюся вверх из складок балахона, и сообразил, что происходит, лишь после того, как появились языки пламени и в ноздри ударил запах горелой человеческой плоти. Человек в черном зашелся в пронзительном крике, продолжавшемся до тех пор, пока пылающий сгусток внутри него проедал под собственной тяжестью путь сквозь органы, кости, мышцы и кожу. Лишь когда что-то шлепнулось с глухим стуком на каменные плиты пола, вопль прекратился. Тело человека в черном обмякло и повисло в оковах, голова упала на грудь, мертвые разноцветные глаза невидящим взором уставились под ноги, где что-то дымилось. Трэвис нагнулся, и его чуть не вырвало от омерзения.
   На полу лежал почерневший слиток металла размером с кулак, по форме грубо напоминающий человеческое сердце.
   95
   - Понятия не имею, как Берашу удалось заполучить обратно Имсаридур и Гельтизар, - проворчал Фолкен, - но это обстоятельство, безусловно, объясняет нынешнюю необыкновенно суровую зиму во всех Семи доминионах.
   Трэвис сначала разыскал Грейс, а та уже помогла найти барда с леди Мелией и отправила посыльного за Эйрин, Даржем и Бель-таном. Они собрались в большей из двух комнат, выделенных в распоряжение троих путешественников, и в полном молчании выслушали сбивчивый рассказ еще не успевшего оправиться от потрясения Трэвиса. Сейчас он сидел в любимом кресле Мелии, набитом конским волосом, и кутался в толстое одеяло. С него градом катился пот, ему было так жарко, как никогда в жизни, и все равно он никак не мог избавиться от озноба. Эйрин и Дарж разливали подогретое вино со специями. Первый кубок достался Трэвису, но тот так дрожал, что лишь с превеликим трудом сумел донести его до губ, не расплескав содержимое.
   Бельтан задумчиво поскреб поредевшую шевелюру на затылке.
   - Знаешь, Фолкен, тебе, может быть, и объясняет, но кое-кто из нас не столь сведущ в древней истории, так что ты уж будь добр, растолкуй нам, неразумным, с чего это так резко похолодало.
   Бард недовольно покосился на рыцаря.
   - Все очень просто, если хоть чуточку пораскинуть мозгами, - нехотя буркнул он. - Вы же сами слышали, что Бледный Властелин вновь овладел Гельтизаром, одним из трех Имсари, Великих Камней, иначе зовущимся Ледяным камнем. Заключенная внутри него магия позволяет контролировать холодные ветры и снежные бури. Или ослабить рунные печати на Черных Вратах. - Бард раздраженно провел пальцами по струнам лютни, отозвавшимся резким диссонансным аккордом. - Судя по тому, что нам известно, Бераш преуспел как в первом, так и во втором!
   - Но Имбрифейл уже много веков покрыт снегами и льдом, - заметила Мелия, рассеянно поглаживая шерстку черного котенка, утомившегося от яростных атак на щиколотки Трэвиса и теперь мирно спящего на коленях волшебницы. - Однако раньше таких суровых зим не случалось.
   Фолкен с уважением покосился на нее.
   - Это ты верно подметила, - кивнул он. - А я вот совершенно упустил из виду, что Бледного Властелина не всегда считали повелителем морозов и вьюг. Пожалуй, это началось только после падения Малакора, - добавил бард, со значением взглянув на Мелию.
   Волшебница согласно кивнула.
   - О чем вы говорите? - жалобно простонал Бельтан. - Неужели нельзя хоть раз в жизни объяснить по-человечески?!
   - Сейчас объясню, дорогой, - успокоила рыцаря Мелия. - Все действительно очень просто. Мы с Фолкеном пришли к выводу, что Бераш завладел Имсаридуром - Железным ожерельем темных эльфов - и Гельтизаром, одним из Великих Камней, отнюдь не вчера и даже не несколько лет назад, как можно было предположить со слов Трэвиса, а очень давно. Весьма вероятно, что оба эти сокровища находятся у него вот уже несколько столетий.
   - Блестящая логика! - одобрительно подхватил бард. - Теперь нам будет гораздо легче расставить все по местам. Судите сами, друзья. Пока Малакор стоял, Железное ожерелье и Имсари оставались под бдительным присмотром повелителей рун. Когда же Малакор пал, большинство хранителей сокровища были уничтожены, а Великие камни бесследно исчезли. - Глаза его на миг затуманились грустью. - Мы привыкли считать их безвозвратно утерянными, но сейчас, в свете новых сведений, следует признать, что приспешникам Бледного Властелина каким-то образом удалось завладеть ожерельем и Ледяным камнем. И произойти это могло только во время кровавой резни, предварившей падение Малакора. - Бард метнул быстрый взгляд на Трэвиса. - К счастью, нам известно местонахождение Синфатизара, второго из Великих Камней. Остается только узнать, куда подевался третий, носящий имя Крондизар, или Огненный камень.
   - Можно не сомневаться в том, что слуги Бледного Властелина по сей день рыщут повсюду, разыскивая их, - задумчиво уронила Мелия, с прищуром вглядываясь в пляшущие в очаге языки пламени.
   Трэвис открыл рот, намереваясь узнать у Мелии и Фолкена, что произойдет, если Бледный Властелин вновь соберет в единое целое Железное ожерелье и все три Великих Камня. Тот тип с -железным сердцем, так некстати испустивший дух, уже сказал ему перед смертью, но Трэвису хотелось услышать не-предвзятую версию из уст друзей. Однако, пока он собирался с духом, его опередили.
   - Но почему именно сейчас?
   Вопрос Грейс застал Трэвиса врасплох. Сегодня она вообще вела себя как-то странно. Когда он явился к ней в комнату с просьбой о помощи, она не проронила ни слова, да и потом все время молчала - даже при осмотре трупа. Там, правда, и осматривать было нечего: кучка золы, оплавленный кусок металла, служивший ему вместо сердца, и вырастающие прямо из стены каменные кандалы.
   - Быть может, я чего-то не понимаю, - продолжала Грейс, - но совершенно не усматриваю логики в действиях Бледного Властелина. Если он завладел этим вашим Ледяным камнем так давно, как вы утверждаете, зачем ждал столько веков, прежде чем выступить?
   Фолкен аккуратно положил лютню на стол и откашлялся.
   - Тысячу лет назад Бераш потерпел сокрушительное поражение от короля Ультера и императрицы Эльзары. Многие даже посчитали его мертвым, хотя само понятие смерти в отношении подобных ему существ в корне отличается от человеческих представлений о ней. Полагаю, он не выступил раньше лишь по той причине, что не успел до конца залечить полученные в поединке с Ультером раны.
   - Ну да, а сейчас он их залечил и полез в драку, - стуча зубами, перебил его Трэвис. - А нас, грешных, угораздило как раз в этот момент очутиться у него на дороге!
   Бельтан нахмурился и с ожесточением взъерошил свои редеющие волосы.
   - Чего теперь делать-то будем? - спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
   Фолкен вместо ответа поднял с подоконника кожаный мешочек и задумчиво взвесил его на ладони. Судя по усилию, которое ему пришлось приложить, содержимое было довольно тяжелым. К горлу Трэвиса подкатила тошнота: он знал, что находится внутри кожаной оболочки.
   - Будем разговаривать с правителями доминионов, - сумрачно произнес бард. - И строго по отдельности - если, конечно, удастся добиться аудиенции. Покажу им это, - продемонстрировал он мешочек, - и постараюсь убедить, что еще не поздно дать отпор Бледному Властелину.
   - Если еще не поздно, - чуть слышно уточнила Мелия, и ни один из присутствующих не осмелился ей возразить.
   - Схожу-ка я к дяде, - решил Бельтан. - Ему проще договориться о встрече с братьями-монархами.
   - Я с тобой, - встрепенулась Эйрин.
   Бельтан вопросительно покосился на Даржа; тот солидно кивнул, и рыцарь с баронессой покинули сборище.
   - А ты что скажешь? - обратился к волшебнице Фолкен. Та опустила котенка на пол и встала.
   - Я бы хотела еще разок осмотреть то место, где заговорщик с железным сердцем напал на Трэвиса.
   - Зачем?
   Короткий взгляд - и бард понимающе закивал. Очередная демонстрация секретного метода общения без слов. Фолкен предложил даме руку, и они тоже направились к выходу.
   - Он сказал, что на этот раз мне не сбить со следа Бледных Призраков, - негромко произнес им вслед Трэвис. - Что я сам указал им путь, выронив Синфатизар.
   Фолкен и Мелия остановились. Бард обернулся и несколько секунд пристально рассматривал закутанного в одеяло землянина.
   - К сожалению, это чистая правда, - с горечью подтвердил он. - После Белой башни они потеряли тебя - навсегда, как мы надеялись, - но камень выпал из шкатулки и воссиял невидимым светом, который для этих тварей лучше любого маяка. Теперь их появление в Кейлавере всего лишь вопрос времени.
   У Трэвиса едва хватило мужества, чтобы кивком поблагодарить за честный ответ.
   - Идем, Фолкен, - потянула барда Мелия. - Не стоит заранее пугаться того, что еще не случилось. Да и мы сложа руки сидеть не собираемся.
   Фолкен покорно подхватил ее под локоток, и они вышли из комнаты. Грейс проводила взглядом удалившуюся пару и повернулась к оставшимся.
   - Ну а мы с вами чем займемся? - спросила она.
   - А что мы можем сделать, миледи? - пожал плечами Дарж. - Последний из заговорщиков мертв. Если у него и остались сообщники, мы их все равно не знаем. Наши друзья сейчас займутся обработкой участников Совета, нам же, я полагаю, разумнее всего оставаться здесь и охранять Трэвиса - на тот случай, если еще кто-нибудь явится по его душу.
   - Нет, - возразил Трэвис. - Ты прав, Дарж, но этого недостаточно.
   - Почему ты так считаешь? - первой среагировала на его неожиданное заявление Грейс.
   Трэвис отбросил одеяло и выполз из кресла. Его все еще пошатывало, но сумбур в голове вроде бы улегся. Осталась, правда, одна нестыковочка, которая не давала ему покоя. Он лихорадочно напрягал память, силясь вспомнить и чувствуя, что подобрался совсем близко к разгадке. Ну же, ну!
   Совет, говоришь? Да ты, видать, совсем дурачок, если веришь, что твоему драгоценному Совету позволят это сделать!
   Пораженный мелькнувшей догадкой, Трэвис шумно выдохнул и щелкнул пальцами:
   - Потому что ничего еще не закончилось! И я уверен, что тот парень с железякой в груди, который мечтал меня зарезать, был не один.
   - С чего ты это взял? - насторожилась Грейс. Трэвис принялся возбужденно расхаживать взад-вперед по комнате, излагая вслух ход своих мыслей:
   - Понимаете, тот тип, перед тем как... умереть, произнес одну любопытную фразу, о которой я только сейчас вспомнил. Это касается Совета...
   Дарж озабоченно закрутил ус.
   - И что же ты вспомнил, друг Трэвис?
   И нерушимое, бывает, в мгновенье ока исчезает.
   Туманное бормотание прикованного к стене человека огненной строфой вспыхнуло в голове Трэвиса, мгновенно связав все разрозненные фрагменты в единое целое.
   - Они больше не собираются размениваться на мелочи. Они задумали уничтожить весь Совет Королей! Грейс в ужасе отшатнулась.
   - Ты уверен?
   - Более чем. Прихлопнут, как мух, - всех семерых одним ударом!
   Скептичного эмбарца так просто убедить не удалось.
   - Прости, друг Трэвис, - прогудел он, - но мне отнюдь не кажется очевидным твой вывод о наличии сообщников у погибшего. Разве не мог он задумать и осуществить этот план в одиночку?
   - Не думаю. Во-первых, когда тот малый намекал на грозящую Совету опасность, он не мог не понимать, что ему конец, и заговорил об этом, вероятно, желая показать, что за него отомстят. Выходит, есть кому. Кроме того, я сильно сомневаюсь, что это он одним ударом снес голову лорду Олрейну. Такое по плечу только человеку благородного звания, с детства обученному обращаться с мечом, но никак не простолюдину. Убежден, что убийца жив, до сих пор скрывается в замке и искать его следует среди высшей знати.
   - Согласна с тобой, Трэвис, - сказала Грейс, встретившись с ним взглядом. - Согласна еще и потому, что заговорщик в моем видении был гораздо ниже и полнее того человека с разными глазами, которого я видела проповедующим на городской площади и с которым ты так блестяще разделался.
   Трэвис смущенно покраснел, но Дарж не позволил ему долго упиваться заслуженной похвалой. У упрямого эмбарца все еще оставались сомнения.
   - Допустим, вы оба правы, - снова заговорил рыцарь, - но пусть мне кто-нибудь объяснит, каким образом этот оставшийся в живых мерзавец сможет осуществить столь грандиозный замысел? За прошедший месяц все эти коронованные особы до того надоели друг другу, что и двоих из них в одной комнате дольше пяти минут не удержать, не говоря уже о семерых.
   Золотисто-зеленые глаза Грейс внезапно расширились.
   - Праздник! - воскликнула она.
   Дарж и Трэвис вопросительно уставились на нее.
   - Эйрин говорила, что король Бореас устраивает грандиозный праздник в канун Дня Среднезимья, - пояснила Грейс. - Можно не сомневаться, что все семеро монархов примут приглашение. Они соберутся вместе в одном зале, и произойдет это как раз накануне решающего голосования. Вот тогда убийцы и нанесут решающий удар. Это их последний и единственный шанс!
   - Все входы и выходы в пиршественный зал строго охраняются, миледи, заметил эмбарец. - А на время празднества стражу обычно удваивают.
   - Охрана не имеет значения, - возразил Трэвис, сразу и безоговорочно уверовавший в версию Грейс. - Она не успеет вмешаться, потому что заговорщики, я уверен, окажутся в числе приглашенных.
   - Значит, нам придется обезвредить их до начала пира, - решительно заявила Грейс.
   - Всегда к вашим услугам, миледи, - поклонился Дарж. - Но как вы узнаете, кого именно нужно э-э... обезвредить?
   - Понятия не имею! - фыркнула Грейс. - Наверное, нужен отвлекающий маневр: какой-то неожиданный ход, который спутает преступникам карты и заставит их раскрыться раньше времени. Вот только ума не приложу, как это сделать, - пожаловалась она.
   Трэвис хотел что-то сказать, но острая боль в лодыжке заставила его скривиться и отдернуть ногу. Но не тут-то было. Непоседливый черный котенок, шипя и урча наподобие миниатюрной пантеры, как клещ, вцепился ему в штаны, без разбора терзая острейшими коготками потертую материю и живую кожу под ней. Он уже занес руку, чтобы хорошенько отшлепать обнаглевшую тварь, но вовремя остановился. Да и котенок, словно почувствовав его настроение, прекратил драть ногу, уселся и, склонив голову набок, уставился на него своими огромными янтарными глазищами. Трэвис сразу оттаял. Бедный малыш! Ему скучно, вот он и придумывает себе игры, демонстрируя показную свирепость.
   Играет... демонстрирует показную свирепость...
   Трэвис вдруг рассмеялся. Только что зародившийся в голове план сначала показался ему дурацким, наивным, невозможным, но чем дольше он его обдумывал, тем больше убеждался, что замысел не просто хорош, но и дает им реальный шанс. Грейс и Дарж уставились на него с таким видом, будто он сошел с ума. Трэвис не стал их разубеждать. Оборвал смех, нагнулся, подхватил котенка, прижал к груди и снова выпрямился.
   - Я знаю, друзья, кто нам поможет устроить отвлекающий маневр, торжественно объявил он.
   Грейс и Дарж навострили уши. Котенок перебрался на плечо Трэвиса, свернулся клубочком и заурчал.
   Не прошло и нескольких минут, как все трое, но уже без котенка, столпились перед простой деревянной дверью, не украшенной ни резьбой, ни позолотой. Здесь, в дальнем конце правого крыла замка, было тихо и безлюдно.
   Трэвис покосился на рыцаря.
   - Ты уверен, что мы попали куда надо? Эмбарец уверенно кивнул.
   - Леди Эйрин как-то упоминала, что поселила актеров в Северной башне единственном помещении в этой части крепости, способном вместить всю труппу.
   - Верно, - согласилась Грейс, - больше ничего подходящего тут не найти.
   Трэвис глубоко вздохнул, в который раз удивляясь собственной затее. С другой стороны, к кому еще обращаться за помощью, если не к странствующим артистам? Он поднял руку, поколебался еще мгновение и постучал.
   Дверь отворилась, но за ней никого не оказалось.
   - Эй, кто-нибудь? - позвал Трэвис.
   Тишина. Только сумрак в дверном проеме и клубящиеся тени в глубине помещения.
   - Пошли, раз приглашают, - пожала плечами Грейс. Дарж наполовину вытянул из ножен кинжал и задвинул обратно.
   - Я подожду здесь. Позовете, если потребуется помощь.
   Трэвис почти не сомневался, что даже двуручный рыцарский меч окажется бессилен против того, с чем им пред-стояло столкнуться, но вслух ничего такого, разумеется, не сказал. Обменявшись взглядом с Грейс, он вслед за ней шагнул в темный провал.
   Глухой стук за спиной. По всей видимости, от захлопнувшейся двери. Трэвис не стал оглядываться, хотя звук показался ему слишком слабым и отдаленным, а ведь они еще и трех шагов не прошли. Поправив очки, он всмотрелся в полумрак. Первоначальное впечатление оказалось ошибочным; какой-то скрытый источник освещения здесь все же имелся: рассеянное серебристое сияние слабо озаряло посыпанный тростниковой соломой пол и увешанные потертыми гобеленами стены. Вытканные на них сцены изображали то белых оленей, прячущихся за ветвями лесных деревьев и кустарников, то птиц с пестрым оперением, порхающих над кристально-прозрачными струями фонтанов. Нащупав руку Грейс, Трэвис двинулся дальше.
   Хрустальный звон колокольчиков прокатился серебристой волной и замер, оставив за собой щемящее ощущение утраты и мурашки на спине.
   - Сюда, - потянула его за собой Грейс.
   Следуя за звуком колокольчиков, они прошли через сводчатую арку и очутились в смежном помещении. Стены его тоже сплошь покрывали гобелены, но уже не потертые и старые, а свежие, сочных тонов, будто только вчера сошедшие с ткацкого стана. Трэвиса поразило изумительное искусство неведомых мастеров: самые незначительные детали были сотканы с мельчайшими подробностями. Он без труда различал текстуру древесной коры, каждую отдельную травинку, блики солнца на поверхности струящегося в распадке ручейка. Даже пахло здесь свежей травой и зеленью в отличие от воняющих мочой и плесенью замковых коридоров.
   Еще одна арка с наполовину затянутым гобеленом входом. Трэвис потянулся отдернуть мешающий пройти импровизированный полог...
   ... и рука его скользнула по гладкой коре, а по лицу хлестнули холодные влажные ветки.
   Не может быть! Это всего лишь гобелен! Он растерянно оглянулся на Грейс, но и у нее тоже глаза округлились от удивления. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но в этот момент между ними словно проскочила алая молния. Проводив ее взглядом, Трэвис в изумлении уставился на маленькую птичку с ярко-красной, как осенняя рябина, грудкой, охорашивающуюся на ветке, на которой за миг до этого ничего не было. Птичка замерла, настороженно глядя на них зелеными бусинками глаз.
   Пальцы Грейс судорожно впились ему в ладонь.
   - Куда мы попали, Трэвис? - потрясенно прошептала она.
   Трэвис осмотрелся вокруг. Он по-прежнему видел проглядывающие из-под гобеленов каменные стены, да и пол под ногами не изменился, если не считать одной маленькой детали: теперь его покрывала не солома, а опавшие листья, сухие ветки и хвоя. Где-то неподалеку журчала вода, а над головой вместо стропил и балок нависало сплошное зеленое покрывало из переплетенных ветвей.
   - Сам пока не пойму, Грейс, - пробормотал он, в то же время сознавая, что все прекрасно понимает: почему бы тем, для кого лес - родной дом, не прихватить с собой маленький уголок, в котором будет тепло и уютно даже среди бездушных каменных стен.
   - Приветствую вас, - пропищал совсем рядом тоненький голосок.
   - Трифкин! - в один голос воскликнули Трэвис и Грейс.
   Маленький человечек восседал, скрестив ноги по-турецки, на широком пеньке. Его зеленая курточка почти сливалась с листвой. Трэвису показалось, что источник серебристого сияния находится где-то за его спиной.
   - Я ждал, что вы придете, - сообщил Трифкин. - И в то же время боялся, что вы этого не сделаете.
   - Нам нужна ваша помощь, Трифкин, - шагнула к пеньку Грейс. - Мы должны найти способ...
   Лилипут жестом оборвал ее речь и кивнул:
   - Я знаю.
   - Откуда? - удивился Трэвис, приблизившись вслед за Грейс.
   - Я видел, как случилось то, что вы задумали устроить на празднике в канун Дня Среднезимья.
   - Ура, значит, наш план сработает?! - восторженно подпрыгнула Грейс.
   - Да, - сказал Трифкин и тут же добавил: - Или нет. Трэвис в отчаянии застонал. До чего же этот коротышка любит изъясняться загадками!
   - Как прикажешь тебя понимать? - набросился он на шута. - Либо одно, либо другое. А чтобы сразу вместе - так не бывает!
   - У дерева много сучьев, - ничуть не смутившись, заметил Трифкин. - И все они образуют одно дерево. Но для того, чтобы залезть на него, ты должен выбрать какой-то один.
   Трэвис подумал и усмехнулся. Малыш его здорово уел. В самом деле, разве так уж редко случается совмещение двух вариантов в одном? Вроде сучьев на дереве. Или дорожной развилки. И ты не знаешь, какой путь окажется верным, пока не выберешь его и не пройдешь до конца.
   - Я поняла! - воскликнула Грейс. - Ты хочешь сказать, что еще не поздно? Что у нас еще есть выбор?
   - Выбор есть всегда, - нравоучительно произнес шут. - Вопрос в том, какой выбор вы сделаете. Трэвис придвинулся еще ближе.
   - Так вы нам поможете? - спросил он. Круглая жизнерадостная физиономия Трифкина заметно поскучнела.
   - Маленький Народец давно уже не имеет ничего общего с людьми этого мира. Они теперь поклоняются Молодым Богам, а Древние Боги и их дети людям не нужны.
   - Значит, не поможете, - упавшим голосом прошептала Грейс.
   Трифкин изучающе посмотрел на нее. В глубоко посаженных глазках цвета лесного ореха вспыхнула и тут же погасла зеленая искорка.
   - Это один выбор, - сказал он, - но есть и другой. Грядет тот, о ком успели забыть. Мы слишком долго бездействовали и грезили о былых днях, но теперь былые дни возвращаются. Настало время действовать.
   - Но что мы можем сделать? - спросил Трэвис. Трифкин рассмеялся:
   - Вы уже знаете. Осталось лишь пройти до конца по выбранному пути.
   Трэвис потряс головой. Что он может такого знать? И тут же понял, что действительно знает. Как если бы пелена спала с глаз, перед ним вдруг предстал воплощенный в жизнь замысел-видение - прекрасное и безупречное, подобное налившемуся упругой спелостью плоду, за которым достаточно протянуть руку. В восторге оглянувшись на Грейс, он сразу догадался по ее сияющему взору, что и она тоже разделяет его знание.
   - А сейчас уходите, - сказал Трифкин.
   От них не ускользнули предупреждающие нотки в его голосе. Оба без пояснений поняли, что смертным в этом странном месте на стыке разных реальностей находиться долго небезопасно.
   - Но прежде, - добавил маленький человечек, - я должен вручить вам подарки.
   Словно по волшебству в руке у него появился изящный серебряный браслет, украшенный брелком в виде темного камня клиновидной формы. Трифкин протянул украшение Грейс, которая сразу надела его на запястье.
   - Следуй за ним, о Целительница Мечей, пока не научишься следовать за велениями своего сердца, - витиевато и несколько туманно сопроводил он краткую церемонию.
   Вслед за этим в руках лилипута возник какой-то округлый предмет, тщательно упакованный в крупные зеленые листья, который он тут же сунул Трэвису.
   - Что это? - полюбопытствовал тот.
   - Быстрее, - прошептал Трифкин.
   - Но...
   Трэвис не успел опомниться, как перед его носом захлопнулась деревянная дверь. Рядом с ним, растерянно хлопая глазами, стояла Грейс. Обернувшись, они увидели рыцаря, с недоумением взирающего на них.
   - Дарж! - воскликнула Грейс. - Ты здесь?
   - Где же еще мне быть, миледи? - удивился эмбарец. - А почему вы так быстро вернулись? И минуты не прошло. Он не пожелал с вами разговаривать, да?
   Грейс отрицательно покачала головой и подняла руку, демонстрируя запястье с подаренным ей браслетом. Трэвис тоже вспомнил о завернутом в листья подарке шута, но когда присмотрелся к нему поближе, то обнаружил, "что листьев и в помине нет, а вместо них какая-то мягкая зеленая ткань типа фланели. Дрожащими пальцами он развернул материю. Внутри оказался диск из белого камня, чуть заметно отливающего желтизной. Сердце в груди оглушительно забилось. Трэвис больше не нуждался в консультации Фолкена он и сам теперь знал название выбитой в центре диска руны и прекрасно понимал, что означает ломаная трещина, разделившая его пополам.
   Диск был второй из Рунных Печатей, запиравших Черные Врата Имбрифейла.
   Руна называлась Гельт.
   И она была разбита.
   96
   В канун Дня Среднезимья тучи и туман над Кейлавером развеялись как по заказу, и с утра, впервые за целую неделю, выглянуло солнце. Ночью прошел обильный снегопад, укутавший белым пушистым покровом окрестные поля и водрузивший мохнатые шапки на макушки башен и зубцы крепостных стен и бастионов. Грейс поднялась вместе с солнцем, распахнула окно и с наслаждением вдохнула бодрящий морозный воздух. Все вокруг сияло девственной белизной, и даже неистребимая черная грязь в Верхнем и Нижнем дворах цитадели на время спряталась под снежным одеялом.