Страница:
– Входи, – Рони Йор посторонился, и Хрофт, оглянувшись на пустой коридор за спиной, последовал приглашению.
– Что-то случилось? – спросил Рони.
– Случилось? – переспросил Хрофт. – Пока вроде нет. Но может. И очень скоро. Ты предложишь мне стул или так и будешь держать стоя?
– Извини, – Рони подошел к кухонному шкафу и распахнул дверцы. – Присаживайся. Выпьешь?
– А что у тебя?
– Что может быть из выпивки у офицера Штаба, пусть даже и старшего? Самогон, естественно.
– Тогда оставь, у меня есть кое-что получше.
Шейд уселся за стол, вытащил из внутреннего кармана куртки плоскую металлическую флягу и с негромким стуком поставил ее перед собой.
– Коньяк, – провозгласил он. – Самый настоящий. Сверху.
– Ого, – Рони Йор уважительно покосился на флягу и достал сыр и два стакана. – Пожалуй, в самый раз к коньяку. Тем более что ничего другого все равно нет. Ты был наверху?
– Да, сегодня. И за два дня до этого.
– Слушай, Хрофт, – Йор нарезал сыр, положил его в тарелку, поставил немудреную закуску на стол вместе с двумя стаканами и уселся напротив Шейда. – Я тебя сто лет знаю. Что случилось?
– Не все сразу, – Хрофт отвинтил крышку и разлил по стаканам темную прозрачную жидкость. – Давай сначала выпьем.
– Давай, – принюхиваясь, согласился Йор и взял стакан. – Ты смотри, действительно, коньяк.
– А то, – подтвердил Шейд. – Ну, давай за то, чтобы все получилось, как нам хочется.
Они выпили, закусили сыром, и Шейд достал из другого кармана пачку сигарет.
– Угощайся, – предложил он Рони.
– Спасибо, – Рони Йор закурил и в молчаливом ожидании посмотрел на товарища.
Он действительно знал Хрофта Шейда не первый год.
Хрофт был лидером крупнейшей молодежной группировки трудней – то есть тех, кто своим трудом непосредственно обеспечивал существование Подземелья. Конечно, без пластунов, хватов и, тем более, Штаба обойтись было бы трудно. Но, в самом крайнем случае, можно. А вот без трудней… Благосостояние и относительно высокий технический уровень Подземелья держались исключительно на них. Именно трудни любили и умели работать не только головой, но и руками. Они создавали вещи, оборудование и оружие, шили одежду и обувь, выращивали хлореллу и, годных в пищу, домашних животных, обеспечивали связь, водоснабжение и канализацию, чинили и приводили в порядок то, что удавалось добыть в древних схронах пластунам, и вели новые исследования. При этом лучшие учителя, обучающие детей Подземелья всему необходимому, чаще всего выходили именно из их среды, и получалось, что именно благодаря стараниям трудней люди Подземелья до сих пор не превратились на самом деле в дикарей.
И, конечно, большой дружбы между теми же, например, пластунами, хватами и офицерами Штаба с одной стороны и труднями с – другой, не было никогда. Впрочем, как и большой неприязни. Видимо, тут сказывались элементарные классовые и сословные различия, а также совершенно естественная для человека тяга к тому, кто занимается тем же родом деятельности, что и он сам.
Шейд разлил по второй, тоже закурил и сказал:
– Надо срочно менять план, Рони. Обстоятельства изменились.
– Может, все-таки, расскажешь, что случилось?
– Расскажу. Значит так. Сегодня я получил исключительно важные сведения. Ты ведь знаешь, что мы торгуем с некоторыми фермершами?
– Разумеется. Они нам – продукты, мы им – золото.
– Да. С одной из них, Миу Акх ее зовут, и ферма ее ближе всех к нашим горам, у нас налажено сотрудничество лучше всего. Пару лет уже. Именно я, кстати, с ней дело и веду. Где-то с полгода назад мне удалось завербовать одного ее стражника-кастрата. Ну, понимаешь, на место торжища она и я приходим без оружия, но и мои люди с нашей стороны, и ее люди тоже – вооружены.
– Вооруженный нейтралитет, – кивнул Йор, повертел в руках стакан и поставил на место. – Это разумно. Мало ли что.
– Охрана прибывает на торжище раньше меня и Миу. И у них появляется возможность пообщаться друг с другом без непосредственного начальства и хозяйки. Я этим обстоятельством воспользовался… В общем, кое-кто из рабов-кастратов не только ненавидит нас, мужчин из Подземелья, но и любит золото. Причем любовь в данном случае перевешивает ненависть.
– В общем, ты заполучил агента, так? – спросил Йор. – Это я уже понял. Поздравляю.
– Спасибо. И очень неплохого агента, надо сказать. Во всяком случае, за эти полгода он ни разу не предоставил мне не только ложных, но даже и просто неточных сведений. Теперь слушай дальше. Помнишь захваченных недавно оперативниц Службы FF?
– Еще бы. Симпатичные оперативницы. И очень сексуальные. Особенно высокая белянка. Но и темненькая вполне ничего. Можно понять Беса. Хотя то, что он устроил, совершенно уже ни в какие ворота не лезет. Ладно. Вернется – разберемся.
– Да хрен с ним, с Бесом, – махнул рукой Хрофт. – Не в нем сейчас дело. Хотя, косвенно, и в нем тоже. То есть, в том смысле, что его отсутствие нам только на руку. Не сможет помешать.
– Изменению планов, что ли?
– Вот именно. Ты слушай. Главное я еще не рассказал. Мой агент доложил, что на ферму этой самой Миу Акх неожиданно прибыли три оперативницы Службы FF. На бронекаре. Ему удалось подслушать их разговор за столом (там еще какая-то художница гостит, но это неважно), и выяснилось, что оперативницы эти ищут своих. Тех самых, которых Симус Батти и его ребята захватили.
– И которых Бес и Ровего забрали с собой в рейд, – хмыкнул Йор. – И что? Пусть себе ищут, если делать нечего. Горы большие. А сунутся внутрь – пожалеют.
– Не торопись. Эта информация моего агента подтвердилась на следующее же утро, – терпеливо продолжал Шейд. – Это как раз был день обмена, и сама Миу Акх предложила мне продукты по бросовой цене в обмен на информацию об этих двоих.
– А ты что?
– А я, разумеется, согласился ей эту информацию предоставить.
– Подлинную информацию? – осведомился Рони.
– Самую, что ни на есть, – Хрофт Шнейд подмигнул собеседнику, ловко ухватил стакан и выпил.
От неожиданности Рони Йор последовал его примеру.
– Ты понимаешь, что это значит? – невольно перешел на шепот старший офицер оперативного отдела Штаба.
– А то нет, – одной стороной рта усмехнулся Шейд. – Очень хорошо понимаю. А ты понимаешь, что может случиться с нашими планами и со всеми нами, останься Бес Тьюби в живых и на свободе? Он же идею вооруженного захвата города на дух не приемлет! А здесь такой случай! Сам виноват. Погорел из-за бабы. Даже из-за двух. Взял их с собой в рейд, а тут – откуда не возьмись – их товарки. Вооруженные до зубов и на бронекаре. И – хана пластуну.
– Н-да, – только и нашелся пробормотать Рони. – Что хана, то хана. Можно и не сомневаться.
– Да говорю же, черт с ним, с Тьюби. Тут проблема гораздо серьезнее. От того же агента я сегодня узнал, что сестры-гражданки в самое ближайшее время собираются провести войсковую операцию. Против нас, разумеется.
– Что?! Повтори.
Хрофт Шейд повторил.
Рони Йор молча потянулся к фляге и налил обоим.
– Это стопроцентно точные сведения? – спросил он.
– Ну, ты же понимаешь, что стопроцентными эти сведения быть никак не могут. Агент сделал подобные выводы из тех же разговоров оперативниц. Мол, «дикие» обнаглели и, скорее всего, будет проведена войсковая операция. Здесь, в горах. А пока она не началась им, оперативницам, и нужно найти своих. Потому что, когда грянет бойня, будет уже не до отдельных жизней – всем достанется по полной. И чужим, и своим.
– Дела, однако, – Рони Йор поднялся со стула и прошелся взад-вперед по комнате. – Весь кайф ты мне поломал, Хрофт. – неожиданно пожаловался он. – Только я собрался в гурт сходить, а здесь ты. Ну, и что теперь делать?
– А при чем здесь это, вообще? – искренне удивился трудень. – Одно другому не мешает, по-моему.
– Тебе, может, и не мешает, – вздохнул Йор. – А я в последнее время что-то слишком впечатлительный стал. Ладно. Значит так. Информацию о подготовке сестрами-гражданками войсковой операции, в принципе, не так уж сложно проверить. На то нам и пластуны. Завтра же доложу Шнеду Ганну, что по непроверенным данным в армейских лагерях наверху началась странная активность. Пусть отправит группу пластунов на разведку для уточнения и…
– Все это херня, Рони, – перебил старшего офицера Хрофт. – Сколько пластунам потребуется времени на все это?
– Ну… С учетом того, что ближайшие армейские части сестер-гражданок расположены южнее города и к ним трудно подобраться незамеченными даже по Трещине… Дня четыре. Это минимум.
– Четыре дня. Да потом еще дня три будете думать, что делать. Потому что даже после донесения пластунов не появится стопроцентная уверенность в том, что войсковая операция все-таки состоится. Тот же старый пердун и перестраховщик Шнед Ганн заявит, что все это, возможно, грандиозный обман, театральное представление, затеянное сестрами-гражданками только для того, чтобы выманить нас из наших пещер. И, мол, как только мы вылезем, тут-то нас и прихлопнут. Значит, скажет он, надо сидеть тихо и не высовываться. Норы у нас глубокие – авось не достанут. Мы – не лесные «дикие», которых семнадцать лет назад на западе практически всех перебили. Горы, скажет, не лес – хрен нас тут накроешь. Даже армией. И все с ним согласятся. Как всегда. Ну, может не все, но большинство. Что, скажешь, не так будет?
– Возможно, и так, – слегка пожал плечами Рони Йор. – Даже скорее всего. А что ты предлагаешь?
– Я предлагаю опередить события. Нам нужно первыми напасть на город. До того, как начнется войсковая операция.
– Что, прямо вот так? Без подготовки? С шашками, так сказать, наголо? – иронично приподнял брови Рони Йор.
– А какая еще подготовка нам нужна? – тихо, но очень отчетливо, чуть ли не по слогам, осведомился Хрофт. – Насколько я знаю, мы давно готовы. Или, может быть, ты скажешь, что через месяц, например, или через два у нас будет больше оружия? Или нашу сторону примут те, кто сейчас против нашей затеи? Возможно, ты даже собираешься переубедить Штаб и самого Шнеда Ганна?
– Нет, не собираюсь. Это бесполезно.
– Вот именно. Бесполезно. Так чего мы ждем, а, Рони? Когда женщины сверху мобилизуют силы и, действительно, проведут войсковую операцию? Лично я верю, что они так и сделают. Причем в ближайшее время. Не знаю, а верю, понимаешь? Сердцем чую. А оно меня никогда еще не обманывало. А что будет после этого, ты догадываешься?
– Догадаться нетрудно, – пробормотал Йор и взял стакан. – Выпьем?
– Давай.
Они выпили.
– Наши основные базы будут, скорее всего, разгромлены, – продолжил Рони. – Конечно, сестры-гражданки понесут серьезные потери. Горные пещеры – это не лес. Но нам достанется больше. Придется все бросить и уходить. Дальше и глубже. А это значит, что фактически нужно будет потом все начинать с начала. Почти с нуля.
– Вот! – воскликнул Шейд. – Наконец. Наконец я слышу голос старшего офицера оперативного отдела. А то мне уж показалось, что мы, как в дурном сне, поменялись местами. Теперь осталось совсем немного. Сделать выводы. Лично я их сделал. Мне хочется, чтобы их сделал и ты. Раз уж мы в одной упряжке. Или… Или, может, ты передумал?
– Я не передумал, – уверил товарища Рони Йор. – Я по-прежнему с тобой. Просто как-то неожиданно это все.
– Жизнь вообще неожиданная штука, – подмигнул Хрофт. – Неожиданно кончил и – на тебе! – жизнь зародилась.
Оба рассмеялись.
– Когда мы сталкиваемся с неожиданностями, – посерьезнев, сказал трудень, – реагировать надо тоже неожиданно. В этом залог успеха.
– Погоди, – поднял ладонь Йор. – Я сам попробую. Все-таки, как ты верно заметил, я старший офицер оперативного отдела, и мне соображать в таких делах по долгу службы положено. Итак. Допустим, что сестры-гражданки действительно собираются провести войсковую операцию и начали ее подготовку. Тогда что получается? Получается, что психологически они уже как бы считают себя победительницами. Так?
– Да.
– И, если именно в этот момент мы ударим, то для них это будет полной неожиданностью. Как холодный душ на разгоряченную голову. Пока очухаются…
– Пока очухаются, город будет в наших руках. А тут, как раз, и братья из леса подойдут. Я тебе сто раз говорил. Они только и ждут, когда мы начнем. Сестры-гражданки думают, что семнадцать лет назад отбили у них охоту раз и навсегда, но это не так. Нельзя больше ждать, пойми. Сейчас – самое время. Даже если войсковой операции не будет, то вернется, например, Тьюби и тогда я уже не уверен, что мне удастся поднять нужное количество народа.
– Ты же говоришь, что наслал на него тех оперативниц?
– Ну и что? А где гарантии, что он не отобьется?
– Ага. Так и скажи. Он ведь может не только отбиться. Но еще и выяснить, кто именно ему устроил такую неожиданную встречу. Верно?
– Допустим, верно, – теперь уже настала очередь Хрофта Шейда пожимать плечами. – Я и не скрываю, что беспокоюсь об этом. Как и о том, что, в отличие от тебя, например, поставил на карту все. Тебе ведь, признайся, не так уж и важно – захватим мы город или нет. Главное – скинуть Шнеда Ганна и занять его место. А мне – важно. Я устал так жить, понимаешь? И те, молодые и не очень, кто идет за мной, тоже устали. А главное – я в этом уверен так, как только может в чем-либо быть уверен человек, – устали и женщины сверху. Возможно, большинство из них еще этого и сами не понимают. Но, когда мы начнем, поймут. И нас поддержат. Есть шанс изменить мир, и ради этого мы готовы рискнуть.
– Ну, ты прямо, как на собрании, – усмехнулся Йор. – Не надо меня…
– Сейчас или никогда, – перебил его Хрофт и хлопнул ладонью по столу так, что фляга с коньяком – хорошо еще, что колпачок был завинчен – упала на бок. – Решайся, Йор. Решайся прямо сейчас. Потому что, если ты не решишься, я буду действовать сам. Но тогда, сразу предупреждаю, на должность начальника Штаба можешь не рассчитывать.
– Вот же… пристал, как банный лист, – Рони почесал в затылке. – Но в чем-то ты прав. Решаться надо. Ладно, хрен с тобой, согласен. Доверюсь твоему чутью – гори оно огнем. А то, действительно, что-то я последнее время все до мелочей учесть пытаюсь. И чем больше учитываю, тем больше понимаю, что все это – чистая авантюра.
– Зато будет, что вспомнить, – оскалился в улыбке Шейд и разлил по стаканам остатки коньяка.
– Главное, чтоб было не что вспоминать, а кому, – проворчал Рони Йор и сварливо добавил. – Но бабу из гурта я себе все равно сегодня возьму, так и знай.
– Да хоть двух! – засмеялся Хрофт. – Сейчас план прикинем – слава Богу, кое-какие наметки уже у нас есть – и еб…сь на здоровье. Неизвестно еще, когда в следующий раз такая возможность представится. Хотя наверху этих баб навалом.
Старший офицер оперативного отдела Штаба Подземелья Рони Йор в очередной раз вздохнул и полез за бумагой. Компьютеру он в таких важных делах не доверял.
Глава XIX
– Что-то случилось? – спросил Рони.
– Случилось? – переспросил Хрофт. – Пока вроде нет. Но может. И очень скоро. Ты предложишь мне стул или так и будешь держать стоя?
– Извини, – Рони подошел к кухонному шкафу и распахнул дверцы. – Присаживайся. Выпьешь?
– А что у тебя?
– Что может быть из выпивки у офицера Штаба, пусть даже и старшего? Самогон, естественно.
– Тогда оставь, у меня есть кое-что получше.
Шейд уселся за стол, вытащил из внутреннего кармана куртки плоскую металлическую флягу и с негромким стуком поставил ее перед собой.
– Коньяк, – провозгласил он. – Самый настоящий. Сверху.
– Ого, – Рони Йор уважительно покосился на флягу и достал сыр и два стакана. – Пожалуй, в самый раз к коньяку. Тем более что ничего другого все равно нет. Ты был наверху?
– Да, сегодня. И за два дня до этого.
– Слушай, Хрофт, – Йор нарезал сыр, положил его в тарелку, поставил немудреную закуску на стол вместе с двумя стаканами и уселся напротив Шейда. – Я тебя сто лет знаю. Что случилось?
– Не все сразу, – Хрофт отвинтил крышку и разлил по стаканам темную прозрачную жидкость. – Давай сначала выпьем.
– Давай, – принюхиваясь, согласился Йор и взял стакан. – Ты смотри, действительно, коньяк.
– А то, – подтвердил Шейд. – Ну, давай за то, чтобы все получилось, как нам хочется.
Они выпили, закусили сыром, и Шейд достал из другого кармана пачку сигарет.
– Угощайся, – предложил он Рони.
– Спасибо, – Рони Йор закурил и в молчаливом ожидании посмотрел на товарища.
Он действительно знал Хрофта Шейда не первый год.
Хрофт был лидером крупнейшей молодежной группировки трудней – то есть тех, кто своим трудом непосредственно обеспечивал существование Подземелья. Конечно, без пластунов, хватов и, тем более, Штаба обойтись было бы трудно. Но, в самом крайнем случае, можно. А вот без трудней… Благосостояние и относительно высокий технический уровень Подземелья держались исключительно на них. Именно трудни любили и умели работать не только головой, но и руками. Они создавали вещи, оборудование и оружие, шили одежду и обувь, выращивали хлореллу и, годных в пищу, домашних животных, обеспечивали связь, водоснабжение и канализацию, чинили и приводили в порядок то, что удавалось добыть в древних схронах пластунам, и вели новые исследования. При этом лучшие учителя, обучающие детей Подземелья всему необходимому, чаще всего выходили именно из их среды, и получалось, что именно благодаря стараниям трудней люди Подземелья до сих пор не превратились на самом деле в дикарей.
И, конечно, большой дружбы между теми же, например, пластунами, хватами и офицерами Штаба с одной стороны и труднями с – другой, не было никогда. Впрочем, как и большой неприязни. Видимо, тут сказывались элементарные классовые и сословные различия, а также совершенно естественная для человека тяга к тому, кто занимается тем же родом деятельности, что и он сам.
Шейд разлил по второй, тоже закурил и сказал:
– Надо срочно менять план, Рони. Обстоятельства изменились.
– Может, все-таки, расскажешь, что случилось?
– Расскажу. Значит так. Сегодня я получил исключительно важные сведения. Ты ведь знаешь, что мы торгуем с некоторыми фермершами?
– Разумеется. Они нам – продукты, мы им – золото.
– Да. С одной из них, Миу Акх ее зовут, и ферма ее ближе всех к нашим горам, у нас налажено сотрудничество лучше всего. Пару лет уже. Именно я, кстати, с ней дело и веду. Где-то с полгода назад мне удалось завербовать одного ее стражника-кастрата. Ну, понимаешь, на место торжища она и я приходим без оружия, но и мои люди с нашей стороны, и ее люди тоже – вооружены.
– Вооруженный нейтралитет, – кивнул Йор, повертел в руках стакан и поставил на место. – Это разумно. Мало ли что.
– Охрана прибывает на торжище раньше меня и Миу. И у них появляется возможность пообщаться друг с другом без непосредственного начальства и хозяйки. Я этим обстоятельством воспользовался… В общем, кое-кто из рабов-кастратов не только ненавидит нас, мужчин из Подземелья, но и любит золото. Причем любовь в данном случае перевешивает ненависть.
– В общем, ты заполучил агента, так? – спросил Йор. – Это я уже понял. Поздравляю.
– Спасибо. И очень неплохого агента, надо сказать. Во всяком случае, за эти полгода он ни разу не предоставил мне не только ложных, но даже и просто неточных сведений. Теперь слушай дальше. Помнишь захваченных недавно оперативниц Службы FF?
– Еще бы. Симпатичные оперативницы. И очень сексуальные. Особенно высокая белянка. Но и темненькая вполне ничего. Можно понять Беса. Хотя то, что он устроил, совершенно уже ни в какие ворота не лезет. Ладно. Вернется – разберемся.
– Да хрен с ним, с Бесом, – махнул рукой Хрофт. – Не в нем сейчас дело. Хотя, косвенно, и в нем тоже. То есть, в том смысле, что его отсутствие нам только на руку. Не сможет помешать.
– Изменению планов, что ли?
– Вот именно. Ты слушай. Главное я еще не рассказал. Мой агент доложил, что на ферму этой самой Миу Акх неожиданно прибыли три оперативницы Службы FF. На бронекаре. Ему удалось подслушать их разговор за столом (там еще какая-то художница гостит, но это неважно), и выяснилось, что оперативницы эти ищут своих. Тех самых, которых Симус Батти и его ребята захватили.
– И которых Бес и Ровего забрали с собой в рейд, – хмыкнул Йор. – И что? Пусть себе ищут, если делать нечего. Горы большие. А сунутся внутрь – пожалеют.
– Не торопись. Эта информация моего агента подтвердилась на следующее же утро, – терпеливо продолжал Шейд. – Это как раз был день обмена, и сама Миу Акх предложила мне продукты по бросовой цене в обмен на информацию об этих двоих.
– А ты что?
– А я, разумеется, согласился ей эту информацию предоставить.
– Подлинную информацию? – осведомился Рони.
– Самую, что ни на есть, – Хрофт Шнейд подмигнул собеседнику, ловко ухватил стакан и выпил.
От неожиданности Рони Йор последовал его примеру.
– Ты понимаешь, что это значит? – невольно перешел на шепот старший офицер оперативного отдела Штаба.
– А то нет, – одной стороной рта усмехнулся Шейд. – Очень хорошо понимаю. А ты понимаешь, что может случиться с нашими планами и со всеми нами, останься Бес Тьюби в живых и на свободе? Он же идею вооруженного захвата города на дух не приемлет! А здесь такой случай! Сам виноват. Погорел из-за бабы. Даже из-за двух. Взял их с собой в рейд, а тут – откуда не возьмись – их товарки. Вооруженные до зубов и на бронекаре. И – хана пластуну.
– Н-да, – только и нашелся пробормотать Рони. – Что хана, то хана. Можно и не сомневаться.
– Да говорю же, черт с ним, с Тьюби. Тут проблема гораздо серьезнее. От того же агента я сегодня узнал, что сестры-гражданки в самое ближайшее время собираются провести войсковую операцию. Против нас, разумеется.
– Что?! Повтори.
Хрофт Шейд повторил.
Рони Йор молча потянулся к фляге и налил обоим.
– Это стопроцентно точные сведения? – спросил он.
– Ну, ты же понимаешь, что стопроцентными эти сведения быть никак не могут. Агент сделал подобные выводы из тех же разговоров оперативниц. Мол, «дикие» обнаглели и, скорее всего, будет проведена войсковая операция. Здесь, в горах. А пока она не началась им, оперативницам, и нужно найти своих. Потому что, когда грянет бойня, будет уже не до отдельных жизней – всем достанется по полной. И чужим, и своим.
– Дела, однако, – Рони Йор поднялся со стула и прошелся взад-вперед по комнате. – Весь кайф ты мне поломал, Хрофт. – неожиданно пожаловался он. – Только я собрался в гурт сходить, а здесь ты. Ну, и что теперь делать?
– А при чем здесь это, вообще? – искренне удивился трудень. – Одно другому не мешает, по-моему.
– Тебе, может, и не мешает, – вздохнул Йор. – А я в последнее время что-то слишком впечатлительный стал. Ладно. Значит так. Информацию о подготовке сестрами-гражданками войсковой операции, в принципе, не так уж сложно проверить. На то нам и пластуны. Завтра же доложу Шнеду Ганну, что по непроверенным данным в армейских лагерях наверху началась странная активность. Пусть отправит группу пластунов на разведку для уточнения и…
– Все это херня, Рони, – перебил старшего офицера Хрофт. – Сколько пластунам потребуется времени на все это?
– Ну… С учетом того, что ближайшие армейские части сестер-гражданок расположены южнее города и к ним трудно подобраться незамеченными даже по Трещине… Дня четыре. Это минимум.
– Четыре дня. Да потом еще дня три будете думать, что делать. Потому что даже после донесения пластунов не появится стопроцентная уверенность в том, что войсковая операция все-таки состоится. Тот же старый пердун и перестраховщик Шнед Ганн заявит, что все это, возможно, грандиозный обман, театральное представление, затеянное сестрами-гражданками только для того, чтобы выманить нас из наших пещер. И, мол, как только мы вылезем, тут-то нас и прихлопнут. Значит, скажет он, надо сидеть тихо и не высовываться. Норы у нас глубокие – авось не достанут. Мы – не лесные «дикие», которых семнадцать лет назад на западе практически всех перебили. Горы, скажет, не лес – хрен нас тут накроешь. Даже армией. И все с ним согласятся. Как всегда. Ну, может не все, но большинство. Что, скажешь, не так будет?
– Возможно, и так, – слегка пожал плечами Рони Йор. – Даже скорее всего. А что ты предлагаешь?
– Я предлагаю опередить события. Нам нужно первыми напасть на город. До того, как начнется войсковая операция.
– Что, прямо вот так? Без подготовки? С шашками, так сказать, наголо? – иронично приподнял брови Рони Йор.
– А какая еще подготовка нам нужна? – тихо, но очень отчетливо, чуть ли не по слогам, осведомился Хрофт. – Насколько я знаю, мы давно готовы. Или, может быть, ты скажешь, что через месяц, например, или через два у нас будет больше оружия? Или нашу сторону примут те, кто сейчас против нашей затеи? Возможно, ты даже собираешься переубедить Штаб и самого Шнеда Ганна?
– Нет, не собираюсь. Это бесполезно.
– Вот именно. Бесполезно. Так чего мы ждем, а, Рони? Когда женщины сверху мобилизуют силы и, действительно, проведут войсковую операцию? Лично я верю, что они так и сделают. Причем в ближайшее время. Не знаю, а верю, понимаешь? Сердцем чую. А оно меня никогда еще не обманывало. А что будет после этого, ты догадываешься?
– Догадаться нетрудно, – пробормотал Йор и взял стакан. – Выпьем?
– Давай.
Они выпили.
– Наши основные базы будут, скорее всего, разгромлены, – продолжил Рони. – Конечно, сестры-гражданки понесут серьезные потери. Горные пещеры – это не лес. Но нам достанется больше. Придется все бросить и уходить. Дальше и глубже. А это значит, что фактически нужно будет потом все начинать с начала. Почти с нуля.
– Вот! – воскликнул Шейд. – Наконец. Наконец я слышу голос старшего офицера оперативного отдела. А то мне уж показалось, что мы, как в дурном сне, поменялись местами. Теперь осталось совсем немного. Сделать выводы. Лично я их сделал. Мне хочется, чтобы их сделал и ты. Раз уж мы в одной упряжке. Или… Или, может, ты передумал?
– Я не передумал, – уверил товарища Рони Йор. – Я по-прежнему с тобой. Просто как-то неожиданно это все.
– Жизнь вообще неожиданная штука, – подмигнул Хрофт. – Неожиданно кончил и – на тебе! – жизнь зародилась.
Оба рассмеялись.
– Когда мы сталкиваемся с неожиданностями, – посерьезнев, сказал трудень, – реагировать надо тоже неожиданно. В этом залог успеха.
– Погоди, – поднял ладонь Йор. – Я сам попробую. Все-таки, как ты верно заметил, я старший офицер оперативного отдела, и мне соображать в таких делах по долгу службы положено. Итак. Допустим, что сестры-гражданки действительно собираются провести войсковую операцию и начали ее подготовку. Тогда что получается? Получается, что психологически они уже как бы считают себя победительницами. Так?
– Да.
– И, если именно в этот момент мы ударим, то для них это будет полной неожиданностью. Как холодный душ на разгоряченную голову. Пока очухаются…
– Пока очухаются, город будет в наших руках. А тут, как раз, и братья из леса подойдут. Я тебе сто раз говорил. Они только и ждут, когда мы начнем. Сестры-гражданки думают, что семнадцать лет назад отбили у них охоту раз и навсегда, но это не так. Нельзя больше ждать, пойми. Сейчас – самое время. Даже если войсковой операции не будет, то вернется, например, Тьюби и тогда я уже не уверен, что мне удастся поднять нужное количество народа.
– Ты же говоришь, что наслал на него тех оперативниц?
– Ну и что? А где гарантии, что он не отобьется?
– Ага. Так и скажи. Он ведь может не только отбиться. Но еще и выяснить, кто именно ему устроил такую неожиданную встречу. Верно?
– Допустим, верно, – теперь уже настала очередь Хрофта Шейда пожимать плечами. – Я и не скрываю, что беспокоюсь об этом. Как и о том, что, в отличие от тебя, например, поставил на карту все. Тебе ведь, признайся, не так уж и важно – захватим мы город или нет. Главное – скинуть Шнеда Ганна и занять его место. А мне – важно. Я устал так жить, понимаешь? И те, молодые и не очень, кто идет за мной, тоже устали. А главное – я в этом уверен так, как только может в чем-либо быть уверен человек, – устали и женщины сверху. Возможно, большинство из них еще этого и сами не понимают. Но, когда мы начнем, поймут. И нас поддержат. Есть шанс изменить мир, и ради этого мы готовы рискнуть.
– Ну, ты прямо, как на собрании, – усмехнулся Йор. – Не надо меня…
– Сейчас или никогда, – перебил его Хрофт и хлопнул ладонью по столу так, что фляга с коньяком – хорошо еще, что колпачок был завинчен – упала на бок. – Решайся, Йор. Решайся прямо сейчас. Потому что, если ты не решишься, я буду действовать сам. Но тогда, сразу предупреждаю, на должность начальника Штаба можешь не рассчитывать.
– Вот же… пристал, как банный лист, – Рони почесал в затылке. – Но в чем-то ты прав. Решаться надо. Ладно, хрен с тобой, согласен. Доверюсь твоему чутью – гори оно огнем. А то, действительно, что-то я последнее время все до мелочей учесть пытаюсь. И чем больше учитываю, тем больше понимаю, что все это – чистая авантюра.
– Зато будет, что вспомнить, – оскалился в улыбке Шейд и разлил по стаканам остатки коньяка.
– Главное, чтоб было не что вспоминать, а кому, – проворчал Рони Йор и сварливо добавил. – Но бабу из гурта я себе все равно сегодня возьму, так и знай.
– Да хоть двух! – засмеялся Хрофт. – Сейчас план прикинем – слава Богу, кое-какие наметки уже у нас есть – и еб…сь на здоровье. Неизвестно еще, когда в следующий раз такая возможность представится. Хотя наверху этих баб навалом.
Старший офицер оперативного отдела Штаба Подземелья Рони Йор в очередной раз вздохнул и полез за бумагой. Компьютеру он в таких важных делах не доверял.
Глава XIX
Они миновали поселок быстро и без приключений.
Касю и Тепси разбирало любопытство – обе ни разу до этого не попадали в подобные места, но Бес сразу, еще на подходе, сказал:
– Девочки, поверьте, там нет ничего интересного. И не было. Скорее всего, люди его покинули сразу после того, как на равнину свалились ядерные ракеты. И забрали с собой все, что только можно забрать.
– А то, что не забрали, – добавил Фат Нигга, – за сто пятьдесят лет окончательно сгнило. Мы уже здесь были, знаем.
– Километров через пять, – сообщил Тьюби, когда они миновали поселок, – будет река. За нее мы не ходили, хотя там и есть мост.
– Это ты к чему? – спросила Кася.
– Просто для информации. Там начнутся места, неизвестные для всех нас. Поэтому смотрите и замечайте. Долгий путь пешком по однообразной дороге ослабляет внимание – по себе знаю. Поэтому не забывайте глядеть по сторонам. Чем чаще, тем лучше. Это даже не совет, а приказ. Понимаю, что звучит банально и нудно. Но пусть я лучше трижды покажусь вам перестраховщиком, чем все мы вместе пропустим опасность.
– Да мы все понимаем, Бес, – мягко сказала Кася. – Не волнуйся. Нас учили быть внимательными. Профессионально.
Мост через реку оказался разрушен.
О том, что он когда-то здесь был, напоминали лишь разновысокие остатки четырех железобетонных опор, торчавших среди потока мутной желтоватой воды.
– Оп-па! – воскликнул Рэй Ровего и поднес ладонь к глазам, защищаясь от солнца (кепку он, разумеется, еще в самом начале похода развернул козырьком назад). – А мост-то наш – тю-тю. Был и нету.
– Вижу, – коротко откликнулся Бес. – И, если ты думаешь, что мне это нравится, то ошибаешься.
– Извини, командир, просто я не вижу особого повода для печали. Подумаешь, мост. Переправимся как-нибудь.
– В этом я как раз не сомневаюсь, – сказал Тьюби. – Мне другое не нравится.
– А что же тогда? – удивился Ровего.
– А ты подумай, – предложил Фат Нигга. – Пошевели мозгами. Пять лет назад мост стоял целехонький, а сейчас от него остались только рожки да ножки.
– Да и рожек-то нет, – задумчиво сказала Кася. – Одни ножки. Обломанные.
– Вот-вот, – покосился на нее Нигга. – И что это значит?
– Ну… – почесал лоб Рэй. – Мало ли. Может, от ветхости обвалился. А может, и половодьем снесло. Помните, два года назад сколько было снега? Вот в ту весну и могло снести.
– Ага, – с самым серьезным видом кивнул Фат. – Сто пятьдесят лет, значит, простоял, как ни в чем не бывало, а потом вдруг взял и обвалился от какого-то вшивого половодья. Что, за полтора века здесь половодий, что ли, серьезных не было?
– Ну, знаешь, всему свое время когда-то приходит. Сто пятьдесят простоял, а на сто пятьдесят первый взял и обвалился.
– Теоретически, конечно, возможно, – начала, было, Кася. – Но характер разрушений…
– А ведь он был взорван, – неожиданно заявила Тепси, которая все это время рассматривала остатки железобетонных быков через забрало шлема, включенное на увеличение. – Готова заложить месячное жалованье против стреляной гильзы, что кто-то грамотно заложил четыре точечных заряда на опорах и взорвал этот мост к еб…ням.
– Тепси, – укоризненно качнула головой Кася. – Не забывай, что мы не одни. С нами мужчины.
– Вот именно, – сказала Тепси. – Извини, вырвалось.
– Ничего, – хмыкнул Бес. – Мы не настолько ранимые. Так ты уверена, что мост именно взорвали?
– Так же, как в том, что я уже десять лет не девственница, – подтвердила Тепси.
– А ты, Кася, что думаешь?
– Я согласна с Тепси. И хотела сказать то же самое. Ну, может, не в такой категоричной форме. Но Тепси у нас проходила дополнительный спецкурс по взрывному делу, так что я ей полностью в данном вопросе доверяю.
– Согласен с обеими, – подвел итог Тьюби. – Тем более что я и сам так думаю. Мост взорвали. Причин этому может быть много. Начиная от войны между здешними мутантами и заканчивая нежеланием тех же мутантов пускать кого бы то ни было на свою территорию. Эдакий знак. Мол, видите, что мост взорван? Вот и поворачивайте оглобли. Вас здесь не ждут. И любая из этих или других причин меня не радует. Хотя бы потому, что само использование взрывчатки предполагает умение с ней обращаться. А тот, кто умеет обращаться со взрывчаткой, наверняка управится и с автоматом. Или с чем посерьезнее.
– Ты думаешь, что мутанты стали вооружаться? – спросил Рэй Ровего.
– Что значит, стали? Вполне возможно, что они давно уже вооружены. Только мы об этом не знаем. Ладно, солнце еще высоко. Надо думать, как перебраться на ту сторону. Не знаю, как вам, а лично мне в воду лезть неохота. Все-таки она, зараза, пусть и не очень сильно, но радиоактивна.
Ширина реки в этом месте – хорошая вещь лазерный дальномер в боевом шлеме! – равнялась в точности пятидесяти четырем метрам. Вроде бы и не очень много, но не ручей – досточку на другой берег не перебросишь. После недолгих раздумий решили, что все-таки единственный способ относительно легко преодолеть водное препятствие – это соорудить из подручного материала небольшой плот, погрузить на него оружие и снаряжение и вплавь дотолкать самодельное плавсредство до противоположного берега.
На постройку плота времени ушло довольно много. Потому что, хотя Бес Тьюби и повел всех сразу к полуразрушенному причалу и остаткам кирпичного одноэтажного здания ниже по течению, но почти все, обнаруженные там доски, оказались негодными к употреблению. Так что пока произвели необходимый отбор и связали плот, наступил вечер.
– Слушай, Бес, – промолвил Фат Нигга, распрямляя уставшую спину. – Солнце вот-вот зайдет. Может, отложим переправу на завтра? Прикинь сам. Плот готов. Куда торопиться? Все равно, как только переберемся, сразу надо о ночлеге думать. А здесь хоть дрова для костра уже имеются, – и он пнул ногой обломок полусгнившей доски.
– И стены какие-никакие, – показала глазами на кирпичный остов здания Кася. – Все-таки защита в случае чего.
Тьюби молча посмотрел на заходящее солнце, потом на плот, немного подумал и кивнул:
– Хорошо. Завтра так завтра. Действительно, купаться на ночь глядя – не самая лучшая мысль. Фат и Рэй – за вами костер и обустройство ночлега. Кася и Тепси, ваша задача – ужин. Не забудьте бросить в воду обеззараживающие таблетки.
– А ты? – не удержалась от вопроса Тепси.
– А я, как и положено командиру, схожу на разведку, огляжусь. Пока светло. Действуйте, леди и джентльмены. Надеюсь, к моему возвращению все будет готово.
И Тьюби, подхватив автомат, скользящим шагом пластуна двинулся прочь.
От кирпичного здания, которое, вероятно, служило когда-то чем-то вроде речного вокзала, сохранились только стены. Ну и частично крыша. То есть, совсем частично. Большая часть стропил еще держалась, но перекрытие и черепица давно обвалились внутрь.
Вчетвером они быстро расчистили на бетонном полу место для костра и ночлега, и к тому времени, когда солнце скрылось за горизонтом, а Тьюби, не обнаружив в округе ничего подозрительного, вернулся, и ужин, и ночлег были готовы.
Сразу после ужина Тьюби распределил очередность ночного дежурства. Вышло по часу тридцать пять минут на каждого, и самое тяжелое, предрассветное время, Бес оставил себе.
Касе выпало заступать в караул второй – после Фата Нигги – с половины первого до двух часов ночи.
Оказывается, она и сама не догадывалась, насколько устала, пока не забралась в спальный мешок. Хотелось еще подумать немного о Бесе, о предстоящем опасном пути и вообще о том, что будет с ними со всеми дальше, но, как только Кася закрыла глаза, ее тут же настойчиво тряхнули за плечо, и чей-то голос негромко сказал в самое ухо:
– Кася, вставай. Твоя смена.
Это был Фат Нигга, и оказалось, что уже ноль часов тридцать пять минут, и настала ее очередь сторожить сон товарищей.
Кася вылезла из спального мешка, взяла в левую руку шлем, а в правую «пчелу», и вышла под ночное небо.
Ночь была безлунной и, полюбовавшись на звезды, она надела шлем, включила режим ночного видения и усилитель звуков и бесшумно двинулась вокруг здания.
В последний раз ночью в карауле она стояла еще во времена курсантской юности и теперь со сдержанным интересом наблюдала сама за собой: как возвращаются полузабытые ощущения и страхи, как быстрее начинает бежать кровь, и чаще стучать сердце.
Впрочем, через весьма короткое время, Кася убедилась в том, что страхи действительно оказались полузабытыми. Тогда, двенадцать лет назад, в своем первом ночном карауле у оружейного склада училища Службы FF, она, помнится, вздрагивала от каждого шороха, и воображение услужливо рисовало притаившихся за углами и кустами «диких», сжимающих в грязных потных лапах ножи и пистолеты, и вот-вот готовых броситься из темноты на тоненькую юную первокурсницу, чтобы для начала ее изнасиловать, потом убить, ну а уж затем взломать склад и похитить оружие и боеприпасы.
Теперь же Кася хоть и ловила настороженно любой звук или намек на движение и была весьма напряжена, но ощущала в себе холодное и непоколебимое спокойствие профессионала, которое приходит к человеку только с годами службы.
До конца смены оставалось не более десяти минут, когда она почувствовала, что обстановка вокруг изменилась. Даже не почувствовала, а почуяла. Каким-то первобытным, звериным чутьем. Замерев у стены, Кася втянула ночной воздух. Раз, другой…
Возможно, ей только кажется. Но, возможно и в самом деле юго-восточный ветерок (а ведь переменился ветер – еще до захода солнца дул от реки!) доносит до ноздрей едва ощутимый, на пределе восприятия, запах. Слегка кисловатый, терпкий запах неизвестного живого существа, прячущегося там, впереди, на равнине, в высокой – ей, Касе, по грудь – траве. Или нескольких живых существ.
А вот и шорох.
Чуть слышный, прячущийся за шелестом травы на ветру и листьев немногих, разбросанных там и сям, деревьев.
Если бы не мощный, встроенный в боевой шлем, усилитель звуков, она вряд ли бы услышала этот шорох, это шуршание многих живых тел, осторожно подбирающихся все ближе и ближе…
Касю и Тепси разбирало любопытство – обе ни разу до этого не попадали в подобные места, но Бес сразу, еще на подходе, сказал:
– Девочки, поверьте, там нет ничего интересного. И не было. Скорее всего, люди его покинули сразу после того, как на равнину свалились ядерные ракеты. И забрали с собой все, что только можно забрать.
– А то, что не забрали, – добавил Фат Нигга, – за сто пятьдесят лет окончательно сгнило. Мы уже здесь были, знаем.
– Километров через пять, – сообщил Тьюби, когда они миновали поселок, – будет река. За нее мы не ходили, хотя там и есть мост.
– Это ты к чему? – спросила Кася.
– Просто для информации. Там начнутся места, неизвестные для всех нас. Поэтому смотрите и замечайте. Долгий путь пешком по однообразной дороге ослабляет внимание – по себе знаю. Поэтому не забывайте глядеть по сторонам. Чем чаще, тем лучше. Это даже не совет, а приказ. Понимаю, что звучит банально и нудно. Но пусть я лучше трижды покажусь вам перестраховщиком, чем все мы вместе пропустим опасность.
– Да мы все понимаем, Бес, – мягко сказала Кася. – Не волнуйся. Нас учили быть внимательными. Профессионально.
Мост через реку оказался разрушен.
О том, что он когда-то здесь был, напоминали лишь разновысокие остатки четырех железобетонных опор, торчавших среди потока мутной желтоватой воды.
– Оп-па! – воскликнул Рэй Ровего и поднес ладонь к глазам, защищаясь от солнца (кепку он, разумеется, еще в самом начале похода развернул козырьком назад). – А мост-то наш – тю-тю. Был и нету.
– Вижу, – коротко откликнулся Бес. – И, если ты думаешь, что мне это нравится, то ошибаешься.
– Извини, командир, просто я не вижу особого повода для печали. Подумаешь, мост. Переправимся как-нибудь.
– В этом я как раз не сомневаюсь, – сказал Тьюби. – Мне другое не нравится.
– А что же тогда? – удивился Ровего.
– А ты подумай, – предложил Фат Нигга. – Пошевели мозгами. Пять лет назад мост стоял целехонький, а сейчас от него остались только рожки да ножки.
– Да и рожек-то нет, – задумчиво сказала Кася. – Одни ножки. Обломанные.
– Вот-вот, – покосился на нее Нигга. – И что это значит?
– Ну… – почесал лоб Рэй. – Мало ли. Может, от ветхости обвалился. А может, и половодьем снесло. Помните, два года назад сколько было снега? Вот в ту весну и могло снести.
– Ага, – с самым серьезным видом кивнул Фат. – Сто пятьдесят лет, значит, простоял, как ни в чем не бывало, а потом вдруг взял и обвалился от какого-то вшивого половодья. Что, за полтора века здесь половодий, что ли, серьезных не было?
– Ну, знаешь, всему свое время когда-то приходит. Сто пятьдесят простоял, а на сто пятьдесят первый взял и обвалился.
– Теоретически, конечно, возможно, – начала, было, Кася. – Но характер разрушений…
– А ведь он был взорван, – неожиданно заявила Тепси, которая все это время рассматривала остатки железобетонных быков через забрало шлема, включенное на увеличение. – Готова заложить месячное жалованье против стреляной гильзы, что кто-то грамотно заложил четыре точечных заряда на опорах и взорвал этот мост к еб…ням.
– Тепси, – укоризненно качнула головой Кася. – Не забывай, что мы не одни. С нами мужчины.
– Вот именно, – сказала Тепси. – Извини, вырвалось.
– Ничего, – хмыкнул Бес. – Мы не настолько ранимые. Так ты уверена, что мост именно взорвали?
– Так же, как в том, что я уже десять лет не девственница, – подтвердила Тепси.
– А ты, Кася, что думаешь?
– Я согласна с Тепси. И хотела сказать то же самое. Ну, может, не в такой категоричной форме. Но Тепси у нас проходила дополнительный спецкурс по взрывному делу, так что я ей полностью в данном вопросе доверяю.
– Согласен с обеими, – подвел итог Тьюби. – Тем более что я и сам так думаю. Мост взорвали. Причин этому может быть много. Начиная от войны между здешними мутантами и заканчивая нежеланием тех же мутантов пускать кого бы то ни было на свою территорию. Эдакий знак. Мол, видите, что мост взорван? Вот и поворачивайте оглобли. Вас здесь не ждут. И любая из этих или других причин меня не радует. Хотя бы потому, что само использование взрывчатки предполагает умение с ней обращаться. А тот, кто умеет обращаться со взрывчаткой, наверняка управится и с автоматом. Или с чем посерьезнее.
– Ты думаешь, что мутанты стали вооружаться? – спросил Рэй Ровего.
– Что значит, стали? Вполне возможно, что они давно уже вооружены. Только мы об этом не знаем. Ладно, солнце еще высоко. Надо думать, как перебраться на ту сторону. Не знаю, как вам, а лично мне в воду лезть неохота. Все-таки она, зараза, пусть и не очень сильно, но радиоактивна.
Ширина реки в этом месте – хорошая вещь лазерный дальномер в боевом шлеме! – равнялась в точности пятидесяти четырем метрам. Вроде бы и не очень много, но не ручей – досточку на другой берег не перебросишь. После недолгих раздумий решили, что все-таки единственный способ относительно легко преодолеть водное препятствие – это соорудить из подручного материала небольшой плот, погрузить на него оружие и снаряжение и вплавь дотолкать самодельное плавсредство до противоположного берега.
На постройку плота времени ушло довольно много. Потому что, хотя Бес Тьюби и повел всех сразу к полуразрушенному причалу и остаткам кирпичного одноэтажного здания ниже по течению, но почти все, обнаруженные там доски, оказались негодными к употреблению. Так что пока произвели необходимый отбор и связали плот, наступил вечер.
– Слушай, Бес, – промолвил Фат Нигга, распрямляя уставшую спину. – Солнце вот-вот зайдет. Может, отложим переправу на завтра? Прикинь сам. Плот готов. Куда торопиться? Все равно, как только переберемся, сразу надо о ночлеге думать. А здесь хоть дрова для костра уже имеются, – и он пнул ногой обломок полусгнившей доски.
– И стены какие-никакие, – показала глазами на кирпичный остов здания Кася. – Все-таки защита в случае чего.
Тьюби молча посмотрел на заходящее солнце, потом на плот, немного подумал и кивнул:
– Хорошо. Завтра так завтра. Действительно, купаться на ночь глядя – не самая лучшая мысль. Фат и Рэй – за вами костер и обустройство ночлега. Кася и Тепси, ваша задача – ужин. Не забудьте бросить в воду обеззараживающие таблетки.
– А ты? – не удержалась от вопроса Тепси.
– А я, как и положено командиру, схожу на разведку, огляжусь. Пока светло. Действуйте, леди и джентльмены. Надеюсь, к моему возвращению все будет готово.
И Тьюби, подхватив автомат, скользящим шагом пластуна двинулся прочь.
От кирпичного здания, которое, вероятно, служило когда-то чем-то вроде речного вокзала, сохранились только стены. Ну и частично крыша. То есть, совсем частично. Большая часть стропил еще держалась, но перекрытие и черепица давно обвалились внутрь.
Вчетвером они быстро расчистили на бетонном полу место для костра и ночлега, и к тому времени, когда солнце скрылось за горизонтом, а Тьюби, не обнаружив в округе ничего подозрительного, вернулся, и ужин, и ночлег были готовы.
Сразу после ужина Тьюби распределил очередность ночного дежурства. Вышло по часу тридцать пять минут на каждого, и самое тяжелое, предрассветное время, Бес оставил себе.
Касе выпало заступать в караул второй – после Фата Нигги – с половины первого до двух часов ночи.
Оказывается, она и сама не догадывалась, насколько устала, пока не забралась в спальный мешок. Хотелось еще подумать немного о Бесе, о предстоящем опасном пути и вообще о том, что будет с ними со всеми дальше, но, как только Кася закрыла глаза, ее тут же настойчиво тряхнули за плечо, и чей-то голос негромко сказал в самое ухо:
– Кася, вставай. Твоя смена.
Это был Фат Нигга, и оказалось, что уже ноль часов тридцать пять минут, и настала ее очередь сторожить сон товарищей.
Кася вылезла из спального мешка, взяла в левую руку шлем, а в правую «пчелу», и вышла под ночное небо.
Ночь была безлунной и, полюбовавшись на звезды, она надела шлем, включила режим ночного видения и усилитель звуков и бесшумно двинулась вокруг здания.
В последний раз ночью в карауле она стояла еще во времена курсантской юности и теперь со сдержанным интересом наблюдала сама за собой: как возвращаются полузабытые ощущения и страхи, как быстрее начинает бежать кровь, и чаще стучать сердце.
Впрочем, через весьма короткое время, Кася убедилась в том, что страхи действительно оказались полузабытыми. Тогда, двенадцать лет назад, в своем первом ночном карауле у оружейного склада училища Службы FF, она, помнится, вздрагивала от каждого шороха, и воображение услужливо рисовало притаившихся за углами и кустами «диких», сжимающих в грязных потных лапах ножи и пистолеты, и вот-вот готовых броситься из темноты на тоненькую юную первокурсницу, чтобы для начала ее изнасиловать, потом убить, ну а уж затем взломать склад и похитить оружие и боеприпасы.
Теперь же Кася хоть и ловила настороженно любой звук или намек на движение и была весьма напряжена, но ощущала в себе холодное и непоколебимое спокойствие профессионала, которое приходит к человеку только с годами службы.
До конца смены оставалось не более десяти минут, когда она почувствовала, что обстановка вокруг изменилась. Даже не почувствовала, а почуяла. Каким-то первобытным, звериным чутьем. Замерев у стены, Кася втянула ночной воздух. Раз, другой…
Возможно, ей только кажется. Но, возможно и в самом деле юго-восточный ветерок (а ведь переменился ветер – еще до захода солнца дул от реки!) доносит до ноздрей едва ощутимый, на пределе восприятия, запах. Слегка кисловатый, терпкий запах неизвестного живого существа, прячущегося там, впереди, на равнине, в высокой – ей, Касе, по грудь – траве. Или нескольких живых существ.
А вот и шорох.
Чуть слышный, прячущийся за шелестом травы на ветру и листьев немногих, разбросанных там и сям, деревьев.
Если бы не мощный, встроенный в боевой шлем, усилитель звуков, она вряд ли бы услышала этот шорох, это шуршание многих живых тел, осторожно подбирающихся все ближе и ближе…