Фатеева Людмила. Знай свое место

   С каким наслаждением Артур наставил на бывшего начальника грозное оружие.
   - Артур, ты ведь не сможешь? Мы с тобой с самого начала... Ты...
   - Ты ведь думал об этом, правда? Я просто претворяю в жизнь твои вечные подозрения. Ты считал, что я сволочь, как ты, и я стал таким, - весело отвечал Артур, косясь одним глазом на Наблюдателя, прилипшего к компьютеру.
   - Готово, - подошел Наблюдатель, забирая у подпрыгивающего от нетерпения Артура капсулу. - Адрес, образ - все на экране. Тебе повезло - она москвичка и возраст подходящий. Лети к своей Батарейке. Завтра с утра пораньше приведешь ее сюда на тестирование. Предоставь мне самостоятельно разобраться с этой гадиной.
   Наблюдатель уже бесстрастно наблюдал за потугами бывшего Хозяина, пытавшегося осознать случившееся. Когда за возбужденным Артуром закрылась дверь, Наблюдатель подождал еще немного, пока в глазах шефа мелькнет некоторое понимание ситуации, и произнес:
   - Алхимик, мне поручено передать тебе привет.
   Шеф глядел на него остекленевшими глазами и выдал нечто абсолютно неубедительное:
   - Что такое? Я тебя уничтожу!
   - Вах-вах-вах, спаси Аллах! Обещала хрюшка мордой в лужу не ложиться! ернически расхохотался Наблюдатель. - Импотень*. Ты.
   И, моментально став серьезным, продолжил:
   - Не надо напрасных усилий, твоя капсула бессильна перед этой. Идея булочки с иголочками для Пёски - твоя? Не мотай головой, по глазам вижу, что твоя, сволочь. Не будем тратить время на объяснения, Алхимик, я просто исполнитель, - оборвал шефа Наблюдатель. - Ты всегда хорошо играл в шахматы. И тебе ли не знать - профессиональный игрок не делает бесполезных ходов после того, как исход партии предрешен. Так найди силы достойно проиграть. Ты теперь лишний. В капсулу... Аминь...
   С улицы не было видно вспышки света, полыхнувшей в одном из кабинетов института - шеф следил, чтобы шторы всегда были плотно задернуты. Лишь завыли разом все собаки ближайших кварталов - от домашних до бездомных потревоженные чудовищной волной инфразвука.
   7.
   Даша вернулась ближе к вечеру. Уставшая, но заметно довольная. Дождавшись, пока девочка закончит легкий перекус, Ирина погрузила ее в сон. Сомнений не осталось: именно Даша выбрана новой "Батарейкой" для Алхимика. И волновалась: сработает ли ее щит, ведь она еще так неопытна? Наивная, легковерная Даша, только внешне смотрится взрослой девушкой. Алхимик безжалостно высосет из девочки все душевные силы. Хотя, Даша не такая и слабенькая, какой хочет казаться. Но Ирина помнила, как безжалостно удалил ее саму, далеко не слабую женщину, со сцены Артур, когда она стала помехой. А Даша ему может помешать, иначе, зачем этот разговор под прикрытием воды? Где гарантия, что Даша не станет очередной жертвой рвущейся к власти тени? Ирина накинула свой образ, мысленно подключившись к Шуре, и позвонила на студию.
   - Ирина! - явно обрадовался Шура. - Ты где?
   - Я у тебя дома. Пришла - дверь открыта, Даша спит, тебя нет. Звоню наугад. Ты долго еще?
   - Да я бросаю все и бегу! Жди, только не уходи никуда.
   Ирина повесила трубку. Шура приедет примерно через час, может, меньше. С чего начать, чтобы не испугать слишком сильно? Непросто это - объяснять людям то, что кажется им немыслимым. Как доступно описать картину, которая практически целиком сложилась в сознании? Если сказать Шуре с достаточным пафосом:
   - Это война!
   - Война войной, а обед по расписанию, - наверняка раздастся в ответ.
   - Война Теней, Шура!
   8.
   Тень Ирины
   "Едва я услышала имя новой Батарейки Алхимика, сразу подумала о твоей дочери, Шура. Помнишь, я пыталась разузнать о тебе побольше. Но ты все отмахивался. Однажды, когда я снова завела разговор о твоей горской жизни, ты отложил гитару и суховато сказал:
   - Ира, мне неприятно об этом говорить. Кому нравится вспоминать свои дурацкие поступки? И давай кончим разговоры на эту тему.
   Единственное, что мне удалось вытянуть из тебя, что есть дочь Даша, которая приезжает летом к отцу на каникулы. Больше мы не возвращались к твоему прошлому. И почему мне сразу вспомнилась Даша? Мало ли Даш на свете? Но интуиция тревожно зудела, утверждая, что я на верном пути.
   Долго я не думала. Если моя догадка верна, Дашу надо спасать. Что мне было терять? Чего бояться? Капсулы Джафара? - ерунда какая.
   Инквизитор немного покочевряжился, прежде чем согласился помочь мне. Так началось мое обучение теневым премудростям.
   Первым делом он учил меня обретать плоть. Это основа основ для тени. Тень обретает вид того существа, в которое верит донор. Ты, Шура, верил в меня, да так сильно, что я смогла воплотиться в прежнем образе практически полностью, обретя те черты, которые ты хотел видеть. Старик безжалостно вколачивал в меня все, что считал нужным. Пройдя курс материализации, я приступила к теории проникновения в чужое сознание. Правда, мне не одолеть, скажем, Алхимика, но сознание теней низшего уровня доступны для меня. Затем были упражнения на внушение, предвиденье, отведение глаз, подмены сознания, временного стирания памяти и много-много другого. Можно на человеческое сознание тончайшую вуаль накинуть, а можно и плотной паранджей завесить мозги и за этой завесой творить все, что угодно. Ну, все это тонкости, я не хочу в них вдаваться. Знаниями и умениями он меня вооружил, в историю посвятил. Но кое-что мне оставалось непонятным.
   В конце концов, я не выдержала и спросила Учителя:
   - Вот вы без образа, а чувства проявляете: радуетесь, сердитесь, восхищаетесь, жалеете. Как так получается.
   Старик скорчил кислую мину:
   - Поживешь с мое - века наедине с собой, и не тому научишься.
   Но так и не раскрыл секрета. Но наверняка прочитал мои мысли, что старик не так прост, как кажется. Однако задумываться было некогда. Предстояло столько выяснить, сделать. И я отправилась на поиски Феди-Артура. Узнала я достаточно, чтобы понять: в стане врага зреет бунт. И война может начаться в любую минуту. Кто кого...".
   9.
   Глаза ошеломленных людей: отца и дочери. Исчез Шурин ленивый прищур. А Дашины глаза вообще превратились в два огромных блюдца. Но отступать было некуда.
   - "Батарейка" - это ты, Даша. И чтобы доставить тебя сюда, в Москву, поближе к шефу-Алхимику, была выстроена многоходовая комбинация. Я и твой отец, твоя мать и ты, еще многие люди - были лишь мелкими детальками в сложном механизме. Мне, похоже, повезло меньше всех. Хотя, как сказать.
   Вы вольны считать меня сумасшедшей, но слушаться меня необходимо. Прежде всего, Даша не должна встречаться с Артуром. И тем более с шефом. Если я не ошибаюсь насчет Артура, то ты, Даша, после завтрашней встречи из так называемого института можешь и не выйти. Может, тебя захотят всегда иметь под рукой для простоты подпитки и наибольшего эффекта. Но в институте идет какая-то неясная возня. Если я права, и Артур на самом деле ведет свою игру против шефа, скорее всего, ничего страшного для нас не случится. Но всякое возможно: вдруг он захочет убрать всех свидетелей, просто так, от греха подальше? Во всех вариантах, вам, друзья мои, надо затаиться. И ждать. Я думаю, сегодня же вечером все и решится. Не зря же Артур велел мне от Даши ни на шаг не отходить. В случае успеха Артура, Даша ему не нужна будет. А если верх возьмет шеф, вот тогда... Конечно, будет лучше для всех, если вся эта братия друг друга истребит. Но на такой счастливый исход надеяться не стоит. Значит, Дашку надо заранее спрятать, Шура, не дожидаясь результата противостояния.
   Даша выпрямилась:
   - А почему вы за меня решаете? Что плохого, если я буду Батарейкой? При их-то возможностях! Нечего распоряжаться моей судьбой. Что ты, папа мне дал? Сначала поманил перспективами, а потом выбросил, как щенка, едва у меня только-только стало что-то получаться. Что вы понимаете своими мозгами куриными? Может, это тот самый шанс, которого я ждала всю жизнь? Да я сама туда пойду, бегом побегу. И не удержите меня в своей серости. Тем более, если ему угрожает опасность, надо предупредить. А заодно и доказать мою готовность действовать сообща.
   Закрадывались у меня не совсем хорошие мысли по поводу Даши, но чтобы девочка настолько была испорчена жаждой власти? Так вот что имел в виду Артур, говоря о самых решительных мерах вплоть до ликвидации "Батарейки". Если эта девочка попадет в лапы Алхимика, весьма неразборчивого в средствах честолюбца, трудно даже вообразить, что они натворят. Юная хищница, не имеющая ничего святого в Душе, и беспринципный, недалекий властолюбец - дуэт получается еще тот.
   Шура опомнился раньше. Видимо, он успел раскусить характер доченьки. Ни слова не говоря, он открыл ящик стола, что-то достал оттуда и подошел к Даше. Что он хочет? Ласками и разговорами образумить раздувшую капюшон змеюку? Но Шура завел руки дочери за спину и защелкнул на запястьях наручники. Даша заверещала, выдираясь. Но отец не обращал внимания на вопли дочери. Тычками он затолкал ее в ванную и приковал к батарее.
   - Посиди, разрядись, Дураселла - хмуро проговорил он и вышел, закрыв за собой дверь на защелку.
   Сколько в пятнадцатилетней девчонке может быть ярости! Она орала, пока не сорвала голос. Ногами Даша лупила по всему, что попадало в сферу досягаемости. Гремели ведра, падали какие-то предметы. Но Шура не реагировал. А вот мне пора начинать действовать.
   Короткий толчок в оболочку защиты заставил собраться "я" в тугой комок, и завертелись вокруг оси намертво вбившиеся в память уроки Инквизитора. Артур подавал сигнал: закрыть объект наглухо. В первый раз от меня потребуется вся масса усилий, впервые предстоит проверить теорию на практике.
   Сквозь заслоны от внешнего мира настойчиво пробивался Шура. Вот он сейчас совершенно ни к чему.
   - Отвали на кухню! - рявкнула я, включившись на секунду.
   И снова ушла вовнутрь, чтобы через мгновение начать собирать весь доступный мусор и забросать им мозги Даши. Торопись, Тень, помоги мне, Инквизитор. Я слаба, но ты-то - великий Мастер.
   Извини, девочка, так надо.
   10.
   Даша быстро поняла, что воплями ничего не добьется. Но отказать себе в удовольствии не могла. Она щедро выплескивала накопившуюся злость, используя возможность высказать накипевшее на полную катушку. Даша сознательно дала выход ярости, не стесняясь и не ограничиваясь. Энергия выходила бурно и ярко. И вдруг резко вышла вся до капельки. Даша вдруг ослабела. Подкосились ноги, бросив хозяйку к подножию старого унитаза. Безвольно упали руки, обняв холодный фаянс. Голова склонилась над кругом. Аммиачный запах родил мысль, что давно надо было бы помыть, а еще лучше заменить старого белого, потерявшего вид русского друга на какого-нибудь цветного, заморского. Но эта мысль скоренько увяла, задавленная шумной толпой голосов, затрещавших и заскрежетавших вдруг в голове.
   - Снова унитаз, ну, сколько можно...
   - Сейчас начнется, как тогда в ресторане...
   - Вот уже, смотри, ползет, ползет...
   И в самом деле: к горлу спешил резвый ком. За ним второй, третий. Не в силах пошевелиться, Даша лишь пониже склонила голову над чащей унитаза и один за другим неприятные звуки "бе" наполнили пространство. Казалось процесс будет длиться бесконечно. Комков уже не осталось, поток иссяк. Тогда изнутри поднялся желудок, оторвался от кишок-соседей и полез наружу. За желудком один за другим рвались покинуть хозяйку остальные обитатели организма. Глаза лезли на лоб, из ушей, носа побежали жиденькие струйки. Дашу выворачивало наизнанку. Как старый чулок перед штопкой вывернула ее непонятная сила. И вот она уже не Даша, а Ашад, или Шада, может, Ашда. Или ее совсем нет? Даша хотела потрясти головой. Но поняла, что головы больше нет. А что же осталось?
   Как темно... Но чем-то же она дышит! Или не дышит? Но ведь думает? Или просто знает? Кто знает? Ну, эта, которая только что тут была... Кто? Никого тут не было и нет. Здесь только вода, много воды. Она прозрачно бурлит под ногами. Под тем, что было ногами. Бурлит под тонкой оправой льда. Иначе зачем эти коньки на том, что было ногами той, которая сидела здесь... Где? Это же море... Стеклянное. Или это она стеклянная? Вот эта амеба прозрачная, она стеклянная или настоящая? Как спокойно. Туго охваченное темнотой пространство защищает от неожиданностей. Покой - блаженство. И какая разница, кто тут раньше был! Стеклянная вода, призрачная оболочка... Надо растаять совсем, совсем... Таем, таем, таем... Мы таем. Кто с нами? Скорее, мы сейчас убежим ручейком в стеклянную реку, а вы останетесь здесь. Так вам и надо...
   11.
   Интуиция подсказывала, что все сделано правильно. Но какая каторга! Знала бы - сто раз подумала бы, прежде чем идти на такую защиту. Кто-то несколько раз пытался прорваться в Дашу. Но теперь уже до нее не достучаться. Даши не было. Личность ее потеряла свою сущность, стала одновременно амебой, Водой в окружении Воды, никем. Эта сущность перестала излучать Дашины мысли, эмоции только элементарный биофон примитивной живой протоплазмы. Но как сложно! Сколько теперь силы восстанавливать? Оказывается, Тень не знает только физической усталости. Сейчас даже в образ не войти. Придется Шуре потерпеть рядом невидимку. О, чертовщина! Мозги-то своротить сил хватило, а вот смогу ли вернуть на место? Или она так и останется амебой на всю жизнь?!
   Внешне Даша не изменилась. Такой трогательный ребеночек, ангелочек прямо-таки, спит, свернувшись клубком у унитаза. Только ангелок-то пристегнутый наручниками. А в черепной коробке - черт-те что. Чистенько в душе, как у младенца. Получится вернуть? Ось размотала новый виток. Получится. Справлюсь. Эй, старик! Ты словно знал... А может, ты меня запрограммировал? Но на что? Что-то ты стал похож на чемоданчик с тайничком. Или это мнительность? Конечно, мнительность, глупые подозрения. В сторону их, не до того. Сейчас Шура.
   На кухне он спросил:
   - Это ты? Ты здесь, Ира?
   Я, конечно, я, кто же еще? Но как ты меня почувствовал?
   - Что ты можешь сделать?
   Странный вопрос. Сейчас, пожалуй, ничего не смогу. Пока ты не поверишь в меня еще больше прежнего. Ты должен поверить. Я помогу тебе. Получи пока подтверждение моего присутствия и моего стремления помочь. Человек ко всему привыкает. Вот и Шура уже не удивился, поймав мою "речь" в своей голове.
   - Ты до утра в ванную не заходи. Ни к чему тебе видеть дочку в таком состоянии. Вообще-то надо ее увезти отсюда подальше. Сейчас я немного успокоила ее. Может, и Артур включил свлю предохранительную систему, если я все правильно рассчитала. Ох, сколько много этих "если". Хотя, куда мы ее увезем? Спрятать в далеком далеко можно от мафии. От Алхимика - вряд ли.
   - Может, ее в психушку на время отправить, пока не утихнет вся эта лабуда, - тоскливо протянул Шура, продолжая односторонний разговор. - Я же люблю Дашку, несмотря на ее бзики.
   - Шура, какая психушка? О чем ты говоришь? Соображаешь? - полетел в Шурины мозги очередной посыл.
   - Ну а куда, как ее уберечь? У тебя есть предложения?
   - Пока нет. Будем думать.
   Вдруг резко, прямо по мозгам ударил длинный телефонный звонок. От неожиданности Шура прыгнул к телефонному аппарату как индеец на охоте.
   - Алекс? Где там Даша..?
   - Здесь тут наша. В ванной.
   - Передавай привет. Скажи, что завтра руины... Кол-ли-зе-я поедем смотреть. Где "Спартак" выступал.
   - Ты Джованьолли успела прочесть?!
   - Какого? Зачем? Мой Валериан рассказал. Он у меня такой начитанный. Все, Алекс, мне сейчас некогда. Зовут уже! Иду, иду, - игриво закричала Ниночка мимо трубки. - Мы тут пьем шампанское, - доверительно сообщила Нина бывшему супругу. - Тебе надо его попробовать. Возможно, я привезу бутылочку, хотя не обещаю - очень дорого. Такая жизнь, такое общество! Ах, Алекс, тебе не понять.
   - И не пытаюсь. Ладно, до свидания. - Шура положил трубку и повернулся в сторону кухни, к невидимой Ирине. - Супруга бывшая звонила. Переживает... лучшие моменты жизни.
   ...Прошло не меньше часа в напряженном молчании. Я, кажется, восстанавливала нарушенную структуру. Скоро смогу войти в образ.
   Шура пристально всмотрелся в моем направлении.
   - О! Тебя уже немножко видно!
   - Вашими молитвами. Продолжай в том же духе.
   Шура опустился в угол. Господи, где же выход?
   Забренчала Шурина гитара. И вдруг повеяло чем-то знакомым, но далеким-далеким. Я подняла голову.
   - Что ты делаешь? - спросила я Шуру.
   - Пытаюсь подобрать тему из Мэриллион, мозги в пучок собрать помогает, успокоиться.
   - Что за тема?
   - Память воды, - Шура озадаченно поглядел на меня. - С каких пор ты стала интересоваться такой музыкой?
   Я прислушалась к себе. Тоненькой струйкой просачивалось в меня понимание. Полет над океаном, первое и последнее соприкосновение с водой... Инквизитор на острове среди океана, где его за сотни лет никто не вычислил... Беседа с Артуром у воды, чтобы никто из теней не подслушал мысли...
   - Шура! Ты неосознанный гений! Вода! Конечно же, Вода! Она излучает собственный мощный мысленный фон первичного разума. Это даже не разумные мысли, а какой-то хаотичный бульон, кисель из неясных образов, но природа излучения та же. Там нас не достанут. Надо ехать на море, нанимать катер или яхту. И там, подальше от берега, я подменю ей сознание. А то сейчас-то у нее вообще никакого нет. Мне будет сложнее, чем на берегу, но я постараюсь. Как я сразу не додумалась?
   - Как ты сменишь ей сознание? А что сейчас? Как это - без сознания? И кем она будет? Она что, все забудет?
   - Шура, на время, только на время. Если она не будет осознавать себя Дашей, ее не найдут. Пройдет время, я все верну на свои места. Поверь, это единственный выход!
   Он все еще не понимал. Ничего удивительного. Что люди знают о Воде? Придется ему объяснять. Шурина вера буквально хлынула в меня, заполняя до отказа. Вот и хорошо, вот и славненько. Теперь все будет хорошо.
   - Шура, Даша твоя дочь, ты боишься, но поверь мне. Плохого я ей никогда не сделаю. Давай обговорим детали...
   12.
   Вошел Артур в кабинет начальника обычным подчиненным, простой Тенью. А вышел всего через каких-то минут пятнадцать счастливейшим из теней. Что власть по сравнению с безбрежным морем чувств, захвативших Артура в преддверии новой жизни? Да пропади пропадом все сокровища мира, власть в мире теней и бесконечность призрачного существования, если нельзя позволить себе быть рядом с ней нормальным живым человеком! Артур шел по коридору, озираясь вокруг, словно видел все в новом свете. Шаги Артура гулко отдавались в коридорах института, где отныне ему предстояло властвовать. Правда, никто кроме двоих участников переворота еще не знал об этом - институт был пуст и тих. Артур и сам не думал о теперешнем своем положении. Все его мысли сходились в одной точке. В начальной фазе операции с Ириной. Снова и снова возвращался он к тому мгновению, когда увидел ТУ женщину. Когда впервые в жизни испытал Чувство, на фоне которого померкли все престолы Мира.
   Еще будучи человеком и обладая тонким вкусом и чувством прекрасного, как опытный фармацевт, Артур точно определял в женщине дозу сочетания красоты, ума, аристократичности и утонченности, отмечал в знатной красавице вульгарное кокетство и мог увидеть в простой крестьянке очарование простодушия. Но ни разу не встречал идеального равновесия в женской натуре. А повидал Артур немало, и во времени, и в пространстве. И вот надо же. В обычном московском доме, в самом рядовом подъезде, в самой ординарной квартире. И где? Рядом с объектом!
   - Должностное преступление, - усмехнулся Артур.
   Он выходил ночью от Музыканта, еще под впечатлением песни про мышей, и увидел ЕЕ. Она грустно стояла возле соседней двери, печально глядя на погнутый ключ. Посмотрев на Артура, Она сказала:
   - Представляете? - и с растерянной улыбкой протянула руку с ключом.
   Он помог ей справиться с замком. Незнакомка поблагодарила его и исчезла за дверью. Артур, как дурак, долго еще стоял на площадке. И представлял себя Буратино. Перед глазами мелькал злополучный ключ, отворивший потаенную дверь за холстом папы Карло. Благодаря кривому куску металла Артур неожиданно обнаружил новый путь. В душе поднималась волна. Она росла, как девять раз по девять девятых валов на картине Айвазовского. Боясь захлебнуться, Артур сбросил образ и взмыл вверх, через многочисленные этажи на крышу и дальше - к звездам. И запел - про мышей. Но эйфория длилась недолго. Камнем на шее утопленника повисло понимание. Артур вспомнил - кто он и что он. И вернулся с небес на землю. От мощного желания напиться крови самопроизвольно цыкнул зуб, и глаза стали наливаться красным. Новорожденное Чувство было заранее обречено. Он - Тень. И может лишь издали наблюдать за возлюбленной, охранять ее от неприятностей. Но приблизиться даже в образе - было выше его сил.
   Артур страдал от извечного коктейля любовных комплексов - собственного благородства и беспомощности сомнений. Каждый день пытался улучить минутку, чтобы слетать к заветному окну. Но ни разу Артуру даже в голову не приходило использовать теневые чары в отношении своего божества. Это было бы низко, подло, пришлось бы врать изворачиваться, ежедневно и ежечасно. А ему, хотелось иного: чистых, нежных и доверительных отношений. Чтобы все было честно, чтобы забыть и не скрывать за душой страшной тайны своей сущности тени-самоубийцы. Запредельной мечтой для Артура, с того момента, как он ее увидел, стало посидеть летним вечером с любимой на скамейке в сквере, при луне под сенью сирени, читать стихи, глядя в бездонные глаза подруги, да просто помыть посуду после тихого ужина вдвоем. Чтобы не под влиянием внушения заставить уйти от солидного обеспеченного мужа, а по зову сердца. Чтобы ушла печаль из милых глаз, чтобы улыбка стала живой, а не той маской, что таит под собой глубокую тоску. Артур впервые за несколько столетий хотел жить. Жить для этой женщины, быть ее слугой и защитником так, чтобы она не на секунду не забывала и не сомневалась - она истинная Женщина, ее любят.
   Оскорбить же возлюбленную изощренной ложью, заставить пойти на поводу его желаний посредством его теневых возможностей - об этом Артур и помыслить не мог.
   Надежда у него появилась несколько дней назад, благодаря поведанной Наблюдателем тайне, эгоистично зажиленной бесчестным и бессовестным Алхимиком. Одна-единственная. Батарейка. С которой он сможет, наконец, избавиться от необходимости влезать в разные образы и станет самим собой. Тем самым молодым человеком, которым ушел из земной жизни сотни лет назад.
   Артур прятал думы о даме сердца в такие дальние чуланы подсознания, чтобы никто не смог добраться до них. Нечего лапать грязными мыслями святые мечты.
   И вот, наконец-то, Артур вырвал у шефа информацию о своей "Батарейке", и, неважно, какой ценой. Если дорога в ад устлана благими намерениями, то в рай-то уж точно ведет тернистая тропа, усеянная жертвоприношениями. На жертвенный алтарь Артуровой любви легла очередная человеческая жизнь и еще одна, уже не первая, чья-то чужая сломанная судьба.
   Захватив коченеющее мертвое тело донора, Артур вышел на улицу, сбросил ношу в кусты, освободился от образа и поспешил к "Батарейке".
   Дом он нашел с трудом: район был темный, путаный. Артура лихорадило от волнения, возбуждение было слишком велико. Невидимой тенью влетел в окно по заветному адресу. В квартире "Батарейки" было темно. Но Артур и в темноте видел замечательно. Поэтому он растерянно завис под потолком. Несколько минут Артур осмысливал увиденное, потом беззвучно взвыл и вылетел прочь, проклиная себя, шефа, всех. Вслед Артуру с большой цветной афиши, наискось перечеркнутой лихой надписью жирным фломастером "Ксюше от почитателей! Пой, ласточка, пой!", улыбалась юная пухленькая девушка, подняв вверх руку с микрофоном. Даже надпись - название концертной программы - издевалась - "Живи без меня".
   Очутившись на улице, Артур приземлился, принял образ и сел под деревом, обхватив голову руками. Слишком рано упрятали шефа в капсулу Джафара. В квартире "Батарейки" пол был усеян использованными одноразовыми шприцами, а сам донор, рано постаревшая тощая женщина в изодранных грязных джинсах, лежала среди этого добра, уставясь мертвыми глазами в потолок. Пахло отчаянием, безысходностью и смертью. Похоже, так она валялась не первый день. Это частенько бывает: постоянный продавец "спалился", случайный барыга продал адскую смесь с большой примесью туфты. Бог с ней, с Батарейкой. Она, наверное, заслужила такую смерть. Но ему за что? За что такой жестокий обман? Зачем теперь бессмертие, великие возможности?
   Бессмысленно. Как горько и мучительно осознавать, что все мечты и чаяния пошли прахом. Никогда не узнает Она, как может любить тень, заново обретшая собственную плоть. Никогда не позвонит он в дверь той женщины, никогда не остановит ее на улице под дурацким предлогом, не сделает для нее утренний бутерброд с маслом и сыром. Она должна любить бутерброды. И, наверное, бананы ей нравятся. Почему-то не раз представлял, как чищу ей именно банан. Что за чушь лезет в голову? Кто теперь будет кормить уток?
   И только сейчас до Артура, разменявшего пятое столетие более чем насыщенного существования, дошли простые и вечные истины - за совершенное даже во имя добра зло всегда надо платить, и только на таком балансе держался и будет держаться всегда Мир.
   Когда-то, будучи земным юношей, он мечтал открыть в себе чудесный дар. Неважно какой, лишь бы он давал возможность творить чудеса. Артур представлял, как он вдруг взлетит над толпой, или откроет секрет вечной молодости. Позже старался преуспеть в науках, чтобы возвыситься над прочими, найти формулу, позволяющую выскочить за рамки человеческих возможностей. Даже о переустройстве государственного строя думал. Единственное, о чем и не думал о простом человеческом счастье. Так был увлечен сверхъестественным. А сейчас, обладая всем, о чем грезил в земной жизни, надеется вернуть человеческую природу. И ради этого готов отказаться от чудесных свойств. Странно как, будучи человеком, не замечаешь все прелести понятия жить. Все ждешь чуда. Которое на поверку всегда оказывается рядом, буквально в трех шагах. А дойти до него уже нет сил.