Страница:
– Давай не вспоминать про прежние обещания. Что прошло, то прошло. Будь моя воля, я бы не стала вмешиваться в твою жизнь. Но обстоятельства требуют, прости… – сказала О'Хирн, не глядя на собеседника.
– Да нет, все верно. Долг превыше всего. Я знаю, начальство потребует от тебя подробный рапорт о случившемся. Однако по ряду причин мне бы не хотелось вдаваться в подробности. Нельзя ли ограничиться сообщением о том, что на моем корабле был поврежден двигатель?
– А что ты скажешь о корабле, принадлежащем Юэ-Шень?
Мэй вздрогнул.
– О чем?
Она долго смотрела на него и, наконец, промолвила:
– Насколько я понимаю, мне следует написать, что вы случайно попали под огонь двух сражавшихся между собой звездолетов и стали жертвой разборки, – ни участники, ни причины которой вам неведомы?
По спине Мэя побежали мурашки. Это была та самая история, которую они придумали, покидая: «Ангельскую Удачу».
– Такая версия кажется тебе недостаточно правдоподобной?
– Нет, почему же. Случайности играют в нашей жизни важную роль, – ответила О'Хирн. – Напиши мне кратенькую записку о злоключениях «Ангельской Удачи», и я не буду копать вглубь. И еще мне бы хотелось получить от тебя официальное подтверждение того, что обломки дредноута обладают повышенной радиоактивностью. На тот случай, если тебя, а, может статься, и нас, попробуют обвинить в том, что мы тайно разжились каким-то добром на месте гибели «Роко Мари». Что ты на это скажешь?
– Меня это устраивает. Я, право же, не надеялся, что ты сумеешь удержаться от проявления вполне естественного любопытства.
– Зачем усугублять ситуацию и вынуждать тебя громоздить одну ложь на другую?
Их взгляды встретились и, погружаясь в фиолетовое сияние ее глаз, Мэй ощутил, что возвращается в прошлое, в те незабываемые времена, когда они вместе учились в Торговой академии. Пытаясь отогнать наваждение, он тряхнул головой и медленно произнес:
– Скажи мне, Мегги…
– Да?
Ему все же удалось взять себя в руки. Обволакивавшее его фиолетовое сияние исчезло, и он закончил вопрос совсем не так, как собирался:
– …как много ты о нас знаешь?
Возвращаясь к действительности, О'Хирн вздрогнула и, стараясь скрыть смущение, в свою очередь спросила:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты ведь, наверное, попыталась навести справки о моей нынешней команде?
Она покраснела, склонилась над клавиатурой и нарочито деловым голосом сказала:
– Ты как всегда прав. Мы сделали запрос, попросив идентифицировать твоих спутников по снимкам сетчатки глаз.
Мэй привстал со стула.
– Ты шутишь! Когда вы ухитрились это сделать?
– Когда мой лейтенант фотографировал вас для бэджей. Мы использовали вмонтированный в камеру многопрофильный микросканер, который дал нам избыточную информацию для стандартного запроса.
– У вас нет на это прав…
Сцепив пальцы, О'Хирн подняла голову и, не дрогнув, встретила гневный, испепеляющий взгляд Мэя.
– Прав-то у меня, как раз, более чем достаточно. Будучи капитаном корабля, я обязана заботиться о его экипаже и пассажирах. Я не могу бросить на произвол судьбы горстку людей, обнаруженных на терпящем бедствие корабле, но, взяв их на борт, должна удостовериться, что они не являются злоумышленниками или бандитами.
Они не бандиты, – поспешно заверил ее Мэй.
– Посмотрим, – пробормотала О'Хирн, и пальцы ее запорхали над клавишами. – Читаю. «Морис Вонн, возраст – двадцать девять лет. Торговец, наемник. Последние места жительства: Беринге Гейт, система Пегас Дарквинд, Солина Восемь…» Если ты следишь за событиями хотя бы по «Межпланетным новостям», то не можешь не заметить, что это все – самые горячие точки в галактике. В файле говорится, что он обвинялся по восьми статьям Межпланетного Кодекса. Ему предъявляли обвинения, но так и не признали виновным в: саботаже, поджогах, убийстве, краже, владении запрещенным оружием и незарегистрированным оружием для служебного пользования. А также в занятии контрабандой, побеге из-под стражи и похищении детей с целью шантажа.
– Стой, погоди! Послушай, я же не утверждаю что он образец добродетели! – воскликнул Мэй. – Но это еще не значит…
– Ангелов я среди твоих парней обнаружить не надеялась, но сведения, полученные в ответ на наш запрос, удивили даже меня. – О'Хирн нажала клавишу и на экране возникла новая страница текста. – «Ирвин Винтерс. Точный возраст неизвестен: приблизительно тридцать пять лет. Обладает интеллектом двенадцатилетнего. Последние места проживания: Харвест Ноум, Кипрус Тринадцать, Солина Восемь…»
– Помилосердствуй! К чему ты все это читаешь?
– «Розалинда Кейн, возраст двадцать два года, исчезла с базы Картланд, подозревается в нечистой игре…» – О'Хирн снова щелкнула клавишей. – «Вильям Уэшли Арбор, двадцать три года, кличка; «Герцог». Разыскивается властями Тетраса. Обвиняется в обмане доверившихся ему девиц и мошенничестве, подозревается в краже и грабеже». Вина его не доказана, но собранная информация наводит на невеселые размышления.
– Ну что ты тарахтишь? Сейчас я тебе все объясню, – попытался остановить Маргарет едва сдерживавший раздражение Мэй.
– Неужели ты и впрямь сумеешь это сделать, Джеймс? «Ангельская Удача» была взята под наблюдение на основании заявления некого Хиро, обвинившего экипаж судна в разбойном нападении, предумышленном банкротстве и пиратстве. После этого он погиб на «Роко Мари», и это произошло в непосредственной близости от твоего корабля.
Мэй уставился в пол.
– Понимаешь, я попал в беду…
– Я вижу это, Джеймс. И готова тебе помочь, но для этого мне надо знать, что же с тобой случилось на самом деле.
– Мой второй пилот здорово подвел меня. По его милости я оказался не просто на мели, но еще и по уши в долгах.
– И я должна этому верить?
– Мой корабль был конфискован. За неуплату долгов.
Щеки пристально глядевшей на него Маргарет начал заливать румянец.
– Как же ты допустил, чтобы нашу «Удачу»?…
– Это дело рук Рюити Хиро. Он подловил меня, чтобы забрать не только «Удачу», но и груз говядины, который рассчитывал продать с хорошим барышом.
– Но как ты мог рисковать нашим кораблем?!
– Ты ведь согласилась с тем, как мы разделили имущество при разводе. Так или иначе, я выплачу тебе долю, вложенную тобой в «Удачу». Можешь на этот счет не беспокоиться.
– Да, но мы так усердно работали, чтобы выкупить его…
– Выкупить? Я работал, как проклятый, двенадцать лет и все еще не могу назвать его своим, – горько усмехнулся Мэй. – Ты бы на моем месте тоже приняла предложенный Вонном план, позволявший одним ударом избавиться от всех кабальных обязательств.
– Неужели на этот раз ты сам ничего не мог придумать? – покачала головой О'Хирн. – Насколько я помню, обычно ты был более изобретательным.
– Приятно слышать, что у меня были хоть какие-то достоинства, – пробормотал он.
О'Хирн снова взглянула на экран.
– Подожди минутку. Кажется, я начинаю понимать. Хиро, это тот маленький восточный человечек, которому ты ежегодно выплачивал некую сумму за аренду корабля?
– Рюити Хиро был председателем Главной Малазийской Корабельной Компании.
– И он пожелал заполучить «Ангельскую Удачу». А ты был столь туп, что угодил в приготовленную тебе ловушку, дав повод обвинить тебя в неуплате долгов, пиратстве и еще Бог знает в чем.
– Мегги… – Мэй снова вскочил со стула.
– Так вы напали на его корабль? Но как, хотела бы я знать, вам удалось взорвать «Роко Мари»?
– Мегги! – взревел не на шутку разъяренный Мэй. – Опять ты за свое! Ты задаешь вопросы и сама же на них отвечаешь, не позволяя мне раскрыть рот! Неужели тебе так важно допереть до всего самой, что ты не считаешь нужным выслушать меня? Все было совсем не так, как ты думаешь!
Ошарашенная его вспышкой, О'Хирн замерла с открытым ртом.
– О, Джеймс, прости.
Он придвинул стул поближе к столу и опустился на него, твердо решив не давать воли чувствам.
– Я тоже прошу прощения. Тебе, наверное, нелегко и хотелось бы от меня избавиться…
– Нет-нет, конечно же, я не хочу избавляться от тебя! Веришь ты этому или нет, но я рада, что ты здесь. Этот рейс для меня – серьезное испытание.
– Я хорошо тебя понимаю, – улыбнулся Мэй, радуясь тому, что разговор уходит в сторону от щекотливой темы. Он понимал, что рано или поздно ему придется поговорить с Мегги начистоту, но пока еще не чувствовал себя достаточно к этому подготовленным.
– Видишь ли, это не совсем обычный рейс. Дело в том, что на борту лайнера находится арколианское посольство, за безопасность которого я отвечаю.
– Каждый рейс на таком корабле, это… – он умолк, не закончив фразу. – Арколианцы?
– Дипломатическая делегация. Послы. Представители, уполномоченные вести переговоры на самом высоком уровне. И получившие к тому же все мыслимые гарантии безопасности, поскольку чувства к ним люди, как на Консуле Пять, так и на других планетах, испытывают самые противоречивые. Я вынуждена была установить охрану перед отведенным им помещением. Каждый на корабле осмотрен и трижды проверен, хотя это, разумеется, не убережет нас от инцидентов, которые могут произойти, когда мы войдем в систему Консула.
Мэй протянул руку и успокаивающе коснулся пальцами руки Маргарет.
– Не беспокойся об этом прежде времени. Я постараюсь не создавать тебе проблем и помогу чем сумею.
Она слабо пожала протянутую руку и тихо промолвила:
– Боюсь, это не в твоих силах. Дело в том, что арколианцы непременно захотят с тобой встретиться.
– Со мной? Зачем бы им это? – изумился Мэй, которому вдруг показалось, что стены кабинета сдвигаются и дышать становится труднее.
– Они не понимают, почему люди рискуют собственными жизнями, пытаясь кого-то спасти. Узнав, что мы послали спасателей, они решили, что вы какие-то особенные. Они желают встретиться с вами и убедиться, что вы и впрямь ничем не примечательные торговцы.
– Ну-у-у… Если так, то я полагаю… Мы встретимся с ними… – промямлил Мэй.
– Если кто-либо из твоих людей страдает ксенофобией, я отнесусь с пониманием к его отсутствию на предстоящей встрече с арколианцами. Но тебе следует быть там обязательно. И Роз, если она сможет пережить эту встречу. Арколианцы с большим интересом относятся к представительницам прекрасного пола.
– Уму непостижимо! – проворчал Мэй. – Многие годы мы видели в них беспощадных врагов и считали угрозой для человечества…
– Постарайся не подвести меня и подготовь своих товарищей ко встрече с арколианцами, хорошо?
– Когда ты намерена пригласить нас к ним?
– Мы планируем устроить прием, на котором они могут встретиться не только с вами, но и с другими пассажирами. Я дам тебе знать, как только согласую с нашими гостями время приема.
– Отлично, – Мэй сцепил руки на груди, подумав, что спрятанные на «Ангельской Удаче» фиалы оказались более тяжелым бременем, чем он предполагал.
– Джеймс, – О'Хирн вышла из-за стола, чтобы проводить его до двери. – Если у тебя есть, что рассказать мне…
К горлу Мэя подкатил комок.
– Я прошу тебя… Если твои люди представляют угрозу для арколианцев, я должна об этом знать.
Он сглотнул и заставил себя кивнуть.
– Я отвечаю за их безопасность и не могу допустить, чтобы им был причинен вред.
– Да, конечно, я понимаю.
Они остановились около двери. О'Хирн положила руку на ручку двери, и тут Мэй не выдержал. Пережитое за последний месяц и беспокойство за сохранность драгоценных фиалов здорово истрепали ему нервы, а Маргарет Фейс О'Хирн всегда готова была выслушать его и придти на помощь.
– Мегги… – начал он, взяв ее за руку. Она терпеливо ждала продолжения. – У меня есть, что тебе сказать.
– Слушаю тебя.
– Я думаю… – его глаза снова встретились с ее глазами, и он вновь почувствовал, что тонет в их фиолетовой глубине. Словно окунувшись в прошлое, он увидел себя в шеренге выпускников Торговой академии, застывших перед собором с поднятыми в приветствии жезлами.
– Джеймс?
Он тряхнул головой, возвращаясь в кабинет капитана лайнера, и пристально взглянул на свою бывшую жену. Да, за прошедшие годы она достигла многого. Стала капитаном огромного корабля – одного из лучших во флоте ОИЗ. Ей поручена важная миссия – доставка арколианского посольства на Консул. Ей сопутствует удача, и если он скажет несколько слов, вскоре в ее руках окажутся еще и фиалы сущностей.
– Мегги, я…
Нет, он не может этого сделать. Пока еще не может. Как-нибудь потом. Позже, но только не сейчас…
Мэй обнял ее, прижал к себе и крепко поцеловал. Она не сделала попытки освободиться из его объятий.
Добравшись до отведенной ему каюты, Мэй рухнул в кресло и вытащил из пакета бутылку Тресельской водки. Обычно он употреблял ее, не разбавляя, и это помогало ему снять напряжение.
– Мерзавец! – прорычал он и, откупорив бутылку, сделал большой глоток. Прислушался к своим ощущениям и понял, что лучше ему не стало. – Ты не лучше Вонна.
Он сделал второй глоток, затем третий, но на этот раз испытанное средство не помогало.
– Ты просто ублюдок. Проклятый наемник и ничего больше…
Поставив бутылку на пол, он скрючился в кресле, в отчаянии обхватив голову руками.
– Черт побери! – выругалась Маргарет О'Хирн, расхаживая из угла в угол своего кабинета. Ведь он же хотел ей что-то сказать, она видела! Он уже и рот открыл, но что-то остановило его! Почему же он смутился? Почему промолчал? Ах, как это скверно и как непохоже на Мэя!
Она шумно вздохнула и закусила нижнюю губу. Беда была в том, что она все еще любила его, но чтобы возобновить прежние отношения, ей пришлось бы пожертвовать слишком многим. Об этом, конечно же, не могло быть и речи – добиться нынешнего поста стоило ей великих трудов, и она не собиралась ломать свою жизнь из-за минутной слабости. Пусть даже не минутной, но все равно слабости. Начальство из штаба флота ОИЗ доверяет ей не зря. Оно знает, что уж чем-чем, а карьерой своей она ни за что не пожертвует.
– Черт побери! Черт бы его побрал!
О'Хирн снова вздохнула, подошла к столу и нажала на кнопку.
– Да, мэм.
– Сержант Прайс, я собираюсь заняться составлением предварительного отчета о причинах вынужденной задержки. Позаботьтесь о том, чтобы меня не беспокоили до моего особого распоряжения.
– Слушаюсь, мэм.
Она нажала другую кнопку, и кабинет затопила яростная и грозная музыка, напоминавшая рев штормового прибоя, с неистовым гневом обрушивающегося на прибрежные утесы. Сделав звук еще громче, О'Хирн опустилась в кресло, запретив себе думать о чем-либо, и закрыла глаза, надеясь, что музыка успокоит ее разбушевавшиеся чувства.
Глава вторая
– Вы желаете получить всю свою норму сразу?
– Да, – нетерпеливо рявкнул Вонн.
Бэдж выскочил из окошка, и Вонн прикрепил его к нагрудному карману. В ту же минуту заслонка, расположенная в верхней части робота, отъехала в сторону, и из его чрева выдвинулся поднос с рюмками. Одна из рук робота поднялась, и из вмонтированного в нее наконечника полилось виски, мигом наполнившее три рюмки.
– Этим вечером я не смогу вам налить больше ни капли, – еще раз напомнил робот. – Вы исчерпали свой суточный лимит.
– Да знаю я, знаю, будь ты проклят! – прорычал Вонн. – Давай шагай отсюда, мне надо побыть одному.
Робот укатил обслуживать другого заказчика, а Вонн опрокинул в рот первую рюмку. Не чувствуя вкуса, залпом выпил вторую. Пробормотав что-то маловразумительное, опустошил третью и, поставив ее со стуком на стол, вытер ладонью губы.
Это должно было подействовать. Виски – не водица, он ощутил, как крепкий напиток обжег рот, но тем, похоже, все и кончилось. На душе было по-прежнему мерзко, в голове ясно.
Несмотря на выпитое, перед внутренним взором его неотступно стояла вышедшая из душевой Роз в облипающей тело одежде. Когда же, сделав над собой титаническое усилие, он сумел стереть ее образ, перед ним возник Андерс. Он увидел брата в холле «Ангельской Удачи». В тот самый миг, когда выстрел охранника достал его и развернул лицом. Вонн отчетливо видел, как пистолет выпал из рук брата, и тот привалился к стене, силясь устоять на подкашивающихся ногах.
– Мне плохо…
Вонн вскочил на ноги, несмотря на вцепившегося в него мертвой хваткой Винтерса. Стряхнул его с себя и бросился к раненому брату. Перед глазами его еще стоял Медведь, у которого выстрелом развалило череп, и он не мог допустить, чтобы такая же участь постигла Андерса.
Опираясь спиной о стену, брат еще несколько мгновений держался на ногах, а потом соскользнул на пол, оставляя на светлом покрытии размазанную полосу крови.
– Андерс? Андерс…
– Вонн…– прошептал непослушными губами Андерс. – Обещай мне… Не так глупо…
Вонн схватил его за плечи, но было уже поздно. Андерс уронил голову, и кровь хлынула у него изо рта. Глаза закрылись, и Вонн понял, что опоздал – брату теперь уже ничем не поможешь и, хоть криком кричи, он не услышит никаких обещаний…
Три выпитых рюмки не принесли ему облегчения. Виски нынче не брало его, и Вонну захотелось взвыть во весь голос.
Он прислушался к слабому жжению в желудке и тихонько икнул. Отыскал взглядом проходившего мимо робота и жестом подозвал к себе, теша себя явно несбыточными надеждами.
– Я же предупреждал вас, – произнес робот бесчувственным, как и следовало ожидать, голосом. – Сегодня я не могу вас больше обслуживать.
– Чтоб ты попал под дождь и заржавел! – в сердцах промолвил Вонн.
Остановившийся над ним робот вежливо напомнил:
– Я ведь предупреждал вас, и теперь…
– У вас какие-то затруднения, сэр?
Вонн повернулся. Незнакомый мужчина придвинул к себе стул и уселся рядом. Поманил робота пальцем, вставил в приемное окошка свой бэдж и заказал два двойных Мальтийских виски. Наемник попытался встать, глядеть, как кто-то наслаждается выпивкой, было выше его сил, но незнакомец остановил его, положив руку на плечо.
– Минутку.
Робот вернул бэдж, наполнил две рюмки и двинулся прочь.
Незнакомец протянул одну из рюмок Вонну.
– Это для вас.
– Я уже исчерпал свой лимит, – пробормотал Вонн, не сводя глаз с протянутой ему рюмки.
Мужчина поднял свою рюмку и, сделав маленький глоток, произнес:
– Бармен проверяет ваш бэдж, а не уровень алкоголя в крови.
– Логично, – согласился, поднимая рюмку, Вонн.
– Логично, но не по той причине, которая пришла вам в голову. Здешнее начальство не волнует, напьетесь вы или нет, оно просто избегает лишних трат. – Незнакомец слегка пожал плечами. – На моем бэдже, как видите, нет ограничений.
Вонн осушил рюмку и поинтересовался:
– Вы очень любезны. Могу я узнать, чем обязан?…
– Я не люблю пить один, – ответил незнакомец, приканчивая содержимое своей рюмки.
– Меня зовут Вонн, – наемник подал незнакомцу руку.
– Зови меня Бэчманом, – незнакомец протянул руку, но вместо рукопожатия стиснул в кулаке большой палец Вонна. Тот не замедлил повторить условный жест.
– Может быть, следует называть тебя «брат»? – улыбнулся Вонн.
– На сегодня – Бэчман, – охладил его пыл незнакомец.
– И что же тебя сюда занесло?
Бэчман нажал кнопку вызова робота.
– Вот уже неделю ты приходишь сюда по вечерам. Берешь обойму из трех рюмок, с завидной быстротой отстреливаешься, пялясь в стену и не видя ничего вокруг, после чего уходишь восвояси. Мысленно я окрестил тебя братом по оружию, у которого возникли проблемы.
– Едва ли мои заботы тебя заинтересуют, – пробурчал Вонн.
– Почему бы тебе не поделиться ими со мной?
– Было б чем! – фыркнул Вонн. – Все дело, как обычно, в женщине.
– Врешь, – сказал Бэчман.
– Зачем бы мне врать? Она очаровательная женщина, и у нас все было хорошо до появления здешних спасателей. А теперь она не желает иметь со мной ничего общего. Говорит, ей нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. «Прости, извини, пойми» – тьфу, слышать этого не могу!
– Так ты один из тех, кого спасли с торгового корабля? – спросил Бэчман.
– Да, – подтвердил Вонн.
Подошедший робот остановился возле Бэчмана, и тот распорядился повторить предыдущий заказ, после чего обратился к Вонну со следующими словами:
– А не хочешь ли ты попасть на прием, который состоится нынче вечером? Познакомиться с пассажирами и командой, потрясти лапы ксеносам?
– Мочился я на них! – проворчал Вонн. – На тех и на других.
– Уж не ксенофоб ли ты часом?
– Нет. Но знакомиться с этими типами не стремлюсь. Да и чего ради? Они мне без нужды, до меня им тем более дела нету. А раз у нас нет общих интересов…
– Значит, говоришь, не ксенофоб?
– Можешь привести собак, если ты не веришь, – сказал Вонн, кладя руку на сердце.
Смеясь, Бэчман заказал еще две рюмки.
– Если я их приведу, они больше заинтересуются ксеносами. Ты насквозь пропах виски.
– Нет еще, – ухмыльнулся Вонн. – Но я работаю над этим.
Бэчман поднял рюмку и попытался рассмотреть ее содержимое на свет.
– Друг мой, ты излишне чувствителен. Мужчины, слишком сильно переживающие разрыв со своими любовницами, не должны их заводить вообще. Женщины приходят и уходят, а ты остаешься. Так стоит ли расстраиваться из-за этого? Заведи себе новую подружку, и всех делов-то!
– Нет, ты не понимаешь, – насупился Вонн. – Мне вообще не везет с женщинами. У лучшей из них должен был родиться ребенок. Может быть, и родился, хотя я не видел его. Странно, правда? Мы просто души друг в друге не чаяли, но когда она обнаружила, что забеременела, все изменилось. Она не пожелала меня видеть. Она прогнала меня…
Голос Вонна дрогнул, он едва сдержал подступившие к глазам слезы.
– Господи, прошло уже столько лет! А я никак не могу ее забыть…
– По-моему, ты слишком много выпил, – заметил Бэчман, прихлебывая из своей рюмки.
– Возможно, ты и прав. – Вонн хлопнул собеседника по плечу и попытался подняться со стула. – Благодарю за участие. Но, пожалуй, мне и впрямь следует вернуться в свою берлогу.
Бэчман схватил его за руку.
– Ну, брось, ты же сам только что сказал… – начал Вонн.
– Я передумал. Кроме того, я ведь говорил, что не люблю пить один. И вообще, после того, как ты рассказал о своих заморочках, мог бы хоть из приличия поинтересоваться моими.
Вонн тяжело вздохнул:
– Если тебе нужен партнер, то ты ошибся адресом. Неужели ты до сих пор не сумел найти приятеля среди команды или пассажиров лайнера?
– Мне действительно нужен партнер. Но не сексуальный, а деловой.
Вонн со смешком вывернул карманы.
– Прости, но и тут я ничем не могу тебе помочь. Я пуст как эта рюмка.
– У меня достаточно денег, – успокоил его Бэчман, – и я готов расстаться с некоторой их частью. Но я хотел бы потратить их с пользой и в компании с хорошим человеком.
– Премного благодарен, но я не собираюсь тратить чьи-то деньги. Нет, благодарю, в конце концов, я и сам не нищий, – Вонн почувствовал, что мысли у него начинают путаться, и попытался взять себя в руки. – Хотя работа, которой я занимался последнее время, была – хуже не придумаешь. И к тому же я потерял моего лучшего друга…
– Если ты богат, то зачем тебе этот дрянной бэдж?
– Потому, что я не таскаю свои капиталы при себе.
Бэчман хихикнул и заставил-таки Вонна опуститься на стул.
– Брось трепаться! Мы оба знаем, что сказанное тобой – величайшая во Вселенной ложь! Неужто ты и в самом деле так пьян, что даже складно врать не в состоянии?
– Я вовсе не пьян! – набычился Вонн.
– Так чего же тогда ты пудришь мне мозги? Не нужно кончать академий, чтобы, единожды взглянув на тебя, понять, что же с тобой случилось!
– И что же со мной случилось? – мрачно спросил Вонн, чувствуя неприятный холодок под ложечкой.
– На мой взгляд, сбор трофеев – дурацкая работа. Риск большой, а навару – кот наплакал. Особенно, если твое судно получает пробоину, а то, чем ты рассчитывал поживиться, оказывается высоко радиоактивным… Тогда дело и вовсе дрянь. Ты оказываешься на мели, да к тому же еще и по уши в долгах. И тут, естественно, не только друзья, но и женщины начинают шарахаться от тебя, как от прокаженного.
Вонн несколько раз кивнул. Предположение Бэчмана не вполне соответствовало истине, но окончание историй совпадало, и это в настоящий момент было главным.
– Тебе не откажешь в проницательности, – нехотя признал он.
– Стало быть, ты заинтересовался моим предложением?
– Предложением? Но я не услышал до сих пор ничего определенного!
Бэчман поманил пальцем проходящего мимо робота и велел ему вновь наполнить рюмки.
– Услышишь еще. Выпей и расслабься. Наконец-то ты начинаешь походить на настоящего мужчину, а не на кандидата в самоубийцы. В целом же работа будет зависеть от твоей ловкости и от того, в чем ты поднаторел и к чему чувствуешь особую склонность.
– Я могу делать все что угодно. Следить, грабить, работать надсмотрщиком…
– Не здесь, – сухо прервал его Бэчман и опасливо огляделся по сторонам.
– Чего ты боишься? – ухмыльнулся Вонн. – За тобой следят или этот бар облюбован корабельными стукачами?
– Да нет, все верно. Долг превыше всего. Я знаю, начальство потребует от тебя подробный рапорт о случившемся. Однако по ряду причин мне бы не хотелось вдаваться в подробности. Нельзя ли ограничиться сообщением о том, что на моем корабле был поврежден двигатель?
– А что ты скажешь о корабле, принадлежащем Юэ-Шень?
Мэй вздрогнул.
– О чем?
Она долго смотрела на него и, наконец, промолвила:
– Насколько я понимаю, мне следует написать, что вы случайно попали под огонь двух сражавшихся между собой звездолетов и стали жертвой разборки, – ни участники, ни причины которой вам неведомы?
По спине Мэя побежали мурашки. Это была та самая история, которую они придумали, покидая: «Ангельскую Удачу».
– Такая версия кажется тебе недостаточно правдоподобной?
– Нет, почему же. Случайности играют в нашей жизни важную роль, – ответила О'Хирн. – Напиши мне кратенькую записку о злоключениях «Ангельской Удачи», и я не буду копать вглубь. И еще мне бы хотелось получить от тебя официальное подтверждение того, что обломки дредноута обладают повышенной радиоактивностью. На тот случай, если тебя, а, может статься, и нас, попробуют обвинить в том, что мы тайно разжились каким-то добром на месте гибели «Роко Мари». Что ты на это скажешь?
– Меня это устраивает. Я, право же, не надеялся, что ты сумеешь удержаться от проявления вполне естественного любопытства.
– Зачем усугублять ситуацию и вынуждать тебя громоздить одну ложь на другую?
Их взгляды встретились и, погружаясь в фиолетовое сияние ее глаз, Мэй ощутил, что возвращается в прошлое, в те незабываемые времена, когда они вместе учились в Торговой академии. Пытаясь отогнать наваждение, он тряхнул головой и медленно произнес:
– Скажи мне, Мегги…
– Да?
Ему все же удалось взять себя в руки. Обволакивавшее его фиолетовое сияние исчезло, и он закончил вопрос совсем не так, как собирался:
– …как много ты о нас знаешь?
Возвращаясь к действительности, О'Хирн вздрогнула и, стараясь скрыть смущение, в свою очередь спросила:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты ведь, наверное, попыталась навести справки о моей нынешней команде?
Она покраснела, склонилась над клавиатурой и нарочито деловым голосом сказала:
– Ты как всегда прав. Мы сделали запрос, попросив идентифицировать твоих спутников по снимкам сетчатки глаз.
Мэй привстал со стула.
– Ты шутишь! Когда вы ухитрились это сделать?
– Когда мой лейтенант фотографировал вас для бэджей. Мы использовали вмонтированный в камеру многопрофильный микросканер, который дал нам избыточную информацию для стандартного запроса.
– У вас нет на это прав…
Сцепив пальцы, О'Хирн подняла голову и, не дрогнув, встретила гневный, испепеляющий взгляд Мэя.
– Прав-то у меня, как раз, более чем достаточно. Будучи капитаном корабля, я обязана заботиться о его экипаже и пассажирах. Я не могу бросить на произвол судьбы горстку людей, обнаруженных на терпящем бедствие корабле, но, взяв их на борт, должна удостовериться, что они не являются злоумышленниками или бандитами.
Они не бандиты, – поспешно заверил ее Мэй.
– Посмотрим, – пробормотала О'Хирн, и пальцы ее запорхали над клавишами. – Читаю. «Морис Вонн, возраст – двадцать девять лет. Торговец, наемник. Последние места жительства: Беринге Гейт, система Пегас Дарквинд, Солина Восемь…» Если ты следишь за событиями хотя бы по «Межпланетным новостям», то не можешь не заметить, что это все – самые горячие точки в галактике. В файле говорится, что он обвинялся по восьми статьям Межпланетного Кодекса. Ему предъявляли обвинения, но так и не признали виновным в: саботаже, поджогах, убийстве, краже, владении запрещенным оружием и незарегистрированным оружием для служебного пользования. А также в занятии контрабандой, побеге из-под стражи и похищении детей с целью шантажа.
– Стой, погоди! Послушай, я же не утверждаю что он образец добродетели! – воскликнул Мэй. – Но это еще не значит…
– Ангелов я среди твоих парней обнаружить не надеялась, но сведения, полученные в ответ на наш запрос, удивили даже меня. – О'Хирн нажала клавишу и на экране возникла новая страница текста. – «Ирвин Винтерс. Точный возраст неизвестен: приблизительно тридцать пять лет. Обладает интеллектом двенадцатилетнего. Последние места проживания: Харвест Ноум, Кипрус Тринадцать, Солина Восемь…»
– Помилосердствуй! К чему ты все это читаешь?
– «Розалинда Кейн, возраст двадцать два года, исчезла с базы Картланд, подозревается в нечистой игре…» – О'Хирн снова щелкнула клавишей. – «Вильям Уэшли Арбор, двадцать три года, кличка; «Герцог». Разыскивается властями Тетраса. Обвиняется в обмане доверившихся ему девиц и мошенничестве, подозревается в краже и грабеже». Вина его не доказана, но собранная информация наводит на невеселые размышления.
– Ну что ты тарахтишь? Сейчас я тебе все объясню, – попытался остановить Маргарет едва сдерживавший раздражение Мэй.
– Неужели ты и впрямь сумеешь это сделать, Джеймс? «Ангельская Удача» была взята под наблюдение на основании заявления некого Хиро, обвинившего экипаж судна в разбойном нападении, предумышленном банкротстве и пиратстве. После этого он погиб на «Роко Мари», и это произошло в непосредственной близости от твоего корабля.
Мэй уставился в пол.
– Понимаешь, я попал в беду…
– Я вижу это, Джеймс. И готова тебе помочь, но для этого мне надо знать, что же с тобой случилось на самом деле.
– Мой второй пилот здорово подвел меня. По его милости я оказался не просто на мели, но еще и по уши в долгах.
– И я должна этому верить?
– Мой корабль был конфискован. За неуплату долгов.
Щеки пристально глядевшей на него Маргарет начал заливать румянец.
– Как же ты допустил, чтобы нашу «Удачу»?…
– Это дело рук Рюити Хиро. Он подловил меня, чтобы забрать не только «Удачу», но и груз говядины, который рассчитывал продать с хорошим барышом.
– Но как ты мог рисковать нашим кораблем?!
– Ты ведь согласилась с тем, как мы разделили имущество при разводе. Так или иначе, я выплачу тебе долю, вложенную тобой в «Удачу». Можешь на этот счет не беспокоиться.
– Да, но мы так усердно работали, чтобы выкупить его…
– Выкупить? Я работал, как проклятый, двенадцать лет и все еще не могу назвать его своим, – горько усмехнулся Мэй. – Ты бы на моем месте тоже приняла предложенный Вонном план, позволявший одним ударом избавиться от всех кабальных обязательств.
– Неужели на этот раз ты сам ничего не мог придумать? – покачала головой О'Хирн. – Насколько я помню, обычно ты был более изобретательным.
– Приятно слышать, что у меня были хоть какие-то достоинства, – пробормотал он.
О'Хирн снова взглянула на экран.
– Подожди минутку. Кажется, я начинаю понимать. Хиро, это тот маленький восточный человечек, которому ты ежегодно выплачивал некую сумму за аренду корабля?
– Рюити Хиро был председателем Главной Малазийской Корабельной Компании.
– И он пожелал заполучить «Ангельскую Удачу». А ты был столь туп, что угодил в приготовленную тебе ловушку, дав повод обвинить тебя в неуплате долгов, пиратстве и еще Бог знает в чем.
– Мегги… – Мэй снова вскочил со стула.
– Так вы напали на его корабль? Но как, хотела бы я знать, вам удалось взорвать «Роко Мари»?
– Мегги! – взревел не на шутку разъяренный Мэй. – Опять ты за свое! Ты задаешь вопросы и сама же на них отвечаешь, не позволяя мне раскрыть рот! Неужели тебе так важно допереть до всего самой, что ты не считаешь нужным выслушать меня? Все было совсем не так, как ты думаешь!
Ошарашенная его вспышкой, О'Хирн замерла с открытым ртом.
– О, Джеймс, прости.
Он придвинул стул поближе к столу и опустился на него, твердо решив не давать воли чувствам.
– Я тоже прошу прощения. Тебе, наверное, нелегко и хотелось бы от меня избавиться…
– Нет-нет, конечно же, я не хочу избавляться от тебя! Веришь ты этому или нет, но я рада, что ты здесь. Этот рейс для меня – серьезное испытание.
– Я хорошо тебя понимаю, – улыбнулся Мэй, радуясь тому, что разговор уходит в сторону от щекотливой темы. Он понимал, что рано или поздно ему придется поговорить с Мегги начистоту, но пока еще не чувствовал себя достаточно к этому подготовленным.
– Видишь ли, это не совсем обычный рейс. Дело в том, что на борту лайнера находится арколианское посольство, за безопасность которого я отвечаю.
– Каждый рейс на таком корабле, это… – он умолк, не закончив фразу. – Арколианцы?
– Дипломатическая делегация. Послы. Представители, уполномоченные вести переговоры на самом высоком уровне. И получившие к тому же все мыслимые гарантии безопасности, поскольку чувства к ним люди, как на Консуле Пять, так и на других планетах, испытывают самые противоречивые. Я вынуждена была установить охрану перед отведенным им помещением. Каждый на корабле осмотрен и трижды проверен, хотя это, разумеется, не убережет нас от инцидентов, которые могут произойти, когда мы войдем в систему Консула.
Мэй протянул руку и успокаивающе коснулся пальцами руки Маргарет.
– Не беспокойся об этом прежде времени. Я постараюсь не создавать тебе проблем и помогу чем сумею.
Она слабо пожала протянутую руку и тихо промолвила:
– Боюсь, это не в твоих силах. Дело в том, что арколианцы непременно захотят с тобой встретиться.
– Со мной? Зачем бы им это? – изумился Мэй, которому вдруг показалось, что стены кабинета сдвигаются и дышать становится труднее.
– Они не понимают, почему люди рискуют собственными жизнями, пытаясь кого-то спасти. Узнав, что мы послали спасателей, они решили, что вы какие-то особенные. Они желают встретиться с вами и убедиться, что вы и впрямь ничем не примечательные торговцы.
– Ну-у-у… Если так, то я полагаю… Мы встретимся с ними… – промямлил Мэй.
– Если кто-либо из твоих людей страдает ксенофобией, я отнесусь с пониманием к его отсутствию на предстоящей встрече с арколианцами. Но тебе следует быть там обязательно. И Роз, если она сможет пережить эту встречу. Арколианцы с большим интересом относятся к представительницам прекрасного пола.
– Уму непостижимо! – проворчал Мэй. – Многие годы мы видели в них беспощадных врагов и считали угрозой для человечества…
– Постарайся не подвести меня и подготовь своих товарищей ко встрече с арколианцами, хорошо?
– Когда ты намерена пригласить нас к ним?
– Мы планируем устроить прием, на котором они могут встретиться не только с вами, но и с другими пассажирами. Я дам тебе знать, как только согласую с нашими гостями время приема.
– Отлично, – Мэй сцепил руки на груди, подумав, что спрятанные на «Ангельской Удаче» фиалы оказались более тяжелым бременем, чем он предполагал.
– Джеймс, – О'Хирн вышла из-за стола, чтобы проводить его до двери. – Если у тебя есть, что рассказать мне…
К горлу Мэя подкатил комок.
– Я прошу тебя… Если твои люди представляют угрозу для арколианцев, я должна об этом знать.
Он сглотнул и заставил себя кивнуть.
– Я отвечаю за их безопасность и не могу допустить, чтобы им был причинен вред.
– Да, конечно, я понимаю.
Они остановились около двери. О'Хирн положила руку на ручку двери, и тут Мэй не выдержал. Пережитое за последний месяц и беспокойство за сохранность драгоценных фиалов здорово истрепали ему нервы, а Маргарет Фейс О'Хирн всегда готова была выслушать его и придти на помощь.
– Мегги… – начал он, взяв ее за руку. Она терпеливо ждала продолжения. – У меня есть, что тебе сказать.
– Слушаю тебя.
– Я думаю… – его глаза снова встретились с ее глазами, и он вновь почувствовал, что тонет в их фиолетовой глубине. Словно окунувшись в прошлое, он увидел себя в шеренге выпускников Торговой академии, застывших перед собором с поднятыми в приветствии жезлами.
– Джеймс?
Он тряхнул головой, возвращаясь в кабинет капитана лайнера, и пристально взглянул на свою бывшую жену. Да, за прошедшие годы она достигла многого. Стала капитаном огромного корабля – одного из лучших во флоте ОИЗ. Ей поручена важная миссия – доставка арколианского посольства на Консул. Ей сопутствует удача, и если он скажет несколько слов, вскоре в ее руках окажутся еще и фиалы сущностей.
– Мегги, я…
Нет, он не может этого сделать. Пока еще не может. Как-нибудь потом. Позже, но только не сейчас…
Мэй обнял ее, прижал к себе и крепко поцеловал. Она не сделала попытки освободиться из его объятий.
6
Добравшись до отведенной ему каюты, Мэй рухнул в кресло и вытащил из пакета бутылку Тресельской водки. Обычно он употреблял ее, не разбавляя, и это помогало ему снять напряжение.
– Мерзавец! – прорычал он и, откупорив бутылку, сделал большой глоток. Прислушался к своим ощущениям и понял, что лучше ему не стало. – Ты не лучше Вонна.
Он сделал второй глоток, затем третий, но на этот раз испытанное средство не помогало.
– Ты просто ублюдок. Проклятый наемник и ничего больше…
Поставив бутылку на пол, он скрючился в кресле, в отчаянии обхватив голову руками.
7
– Черт побери! – выругалась Маргарет О'Хирн, расхаживая из угла в угол своего кабинета. Ведь он же хотел ей что-то сказать, она видела! Он уже и рот открыл, но что-то остановило его! Почему же он смутился? Почему промолчал? Ах, как это скверно и как непохоже на Мэя!
Она шумно вздохнула и закусила нижнюю губу. Беда была в том, что она все еще любила его, но чтобы возобновить прежние отношения, ей пришлось бы пожертвовать слишком многим. Об этом, конечно же, не могло быть и речи – добиться нынешнего поста стоило ей великих трудов, и она не собиралась ломать свою жизнь из-за минутной слабости. Пусть даже не минутной, но все равно слабости. Начальство из штаба флота ОИЗ доверяет ей не зря. Оно знает, что уж чем-чем, а карьерой своей она ни за что не пожертвует.
– Черт побери! Черт бы его побрал!
О'Хирн снова вздохнула, подошла к столу и нажала на кнопку.
– Да, мэм.
– Сержант Прайс, я собираюсь заняться составлением предварительного отчета о причинах вынужденной задержки. Позаботьтесь о том, чтобы меня не беспокоили до моего особого распоряжения.
– Слушаюсь, мэм.
Она нажала другую кнопку, и кабинет затопила яростная и грозная музыка, напоминавшая рев штормового прибоя, с неистовым гневом обрушивающегося на прибрежные утесы. Сделав звук еще громче, О'Хирн опустилась в кресло, запретив себе думать о чем-либо, и закрыла глаза, надеясь, что музыка успокоит ее разбушевавшиеся чувства.
Глава вторая
На этот раз ты устроил не сцену. О нет! Скандал – значительно более подходящее слово.
1
– Вы желаете получить всю свою норму сразу?
– Да, – нетерпеливо рявкнул Вонн.
Бэдж выскочил из окошка, и Вонн прикрепил его к нагрудному карману. В ту же минуту заслонка, расположенная в верхней части робота, отъехала в сторону, и из его чрева выдвинулся поднос с рюмками. Одна из рук робота поднялась, и из вмонтированного в нее наконечника полилось виски, мигом наполнившее три рюмки.
– Этим вечером я не смогу вам налить больше ни капли, – еще раз напомнил робот. – Вы исчерпали свой суточный лимит.
– Да знаю я, знаю, будь ты проклят! – прорычал Вонн. – Давай шагай отсюда, мне надо побыть одному.
Робот укатил обслуживать другого заказчика, а Вонн опрокинул в рот первую рюмку. Не чувствуя вкуса, залпом выпил вторую. Пробормотав что-то маловразумительное, опустошил третью и, поставив ее со стуком на стол, вытер ладонью губы.
Это должно было подействовать. Виски – не водица, он ощутил, как крепкий напиток обжег рот, но тем, похоже, все и кончилось. На душе было по-прежнему мерзко, в голове ясно.
Несмотря на выпитое, перед внутренним взором его неотступно стояла вышедшая из душевой Роз в облипающей тело одежде. Когда же, сделав над собой титаническое усилие, он сумел стереть ее образ, перед ним возник Андерс. Он увидел брата в холле «Ангельской Удачи». В тот самый миг, когда выстрел охранника достал его и развернул лицом. Вонн отчетливо видел, как пистолет выпал из рук брата, и тот привалился к стене, силясь устоять на подкашивающихся ногах.
– Мне плохо…
Вонн вскочил на ноги, несмотря на вцепившегося в него мертвой хваткой Винтерса. Стряхнул его с себя и бросился к раненому брату. Перед глазами его еще стоял Медведь, у которого выстрелом развалило череп, и он не мог допустить, чтобы такая же участь постигла Андерса.
Опираясь спиной о стену, брат еще несколько мгновений держался на ногах, а потом соскользнул на пол, оставляя на светлом покрытии размазанную полосу крови.
– Андерс? Андерс…
– Вонн…– прошептал непослушными губами Андерс. – Обещай мне… Не так глупо…
Вонн схватил его за плечи, но было уже поздно. Андерс уронил голову, и кровь хлынула у него изо рта. Глаза закрылись, и Вонн понял, что опоздал – брату теперь уже ничем не поможешь и, хоть криком кричи, он не услышит никаких обещаний…
Три выпитых рюмки не принесли ему облегчения. Виски нынче не брало его, и Вонну захотелось взвыть во весь голос.
Он прислушался к слабому жжению в желудке и тихонько икнул. Отыскал взглядом проходившего мимо робота и жестом подозвал к себе, теша себя явно несбыточными надеждами.
– Я же предупреждал вас, – произнес робот бесчувственным, как и следовало ожидать, голосом. – Сегодня я не могу вас больше обслуживать.
– Чтоб ты попал под дождь и заржавел! – в сердцах промолвил Вонн.
Остановившийся над ним робот вежливо напомнил:
– Я ведь предупреждал вас, и теперь…
– У вас какие-то затруднения, сэр?
Вонн повернулся. Незнакомый мужчина придвинул к себе стул и уселся рядом. Поманил робота пальцем, вставил в приемное окошка свой бэдж и заказал два двойных Мальтийских виски. Наемник попытался встать, глядеть, как кто-то наслаждается выпивкой, было выше его сил, но незнакомец остановил его, положив руку на плечо.
– Минутку.
Робот вернул бэдж, наполнил две рюмки и двинулся прочь.
Незнакомец протянул одну из рюмок Вонну.
– Это для вас.
– Я уже исчерпал свой лимит, – пробормотал Вонн, не сводя глаз с протянутой ему рюмки.
Мужчина поднял свою рюмку и, сделав маленький глоток, произнес:
– Бармен проверяет ваш бэдж, а не уровень алкоголя в крови.
– Логично, – согласился, поднимая рюмку, Вонн.
– Логично, но не по той причине, которая пришла вам в голову. Здешнее начальство не волнует, напьетесь вы или нет, оно просто избегает лишних трат. – Незнакомец слегка пожал плечами. – На моем бэдже, как видите, нет ограничений.
Вонн осушил рюмку и поинтересовался:
– Вы очень любезны. Могу я узнать, чем обязан?…
– Я не люблю пить один, – ответил незнакомец, приканчивая содержимое своей рюмки.
– Меня зовут Вонн, – наемник подал незнакомцу руку.
– Зови меня Бэчманом, – незнакомец протянул руку, но вместо рукопожатия стиснул в кулаке большой палец Вонна. Тот не замедлил повторить условный жест.
– Может быть, следует называть тебя «брат»? – улыбнулся Вонн.
– На сегодня – Бэчман, – охладил его пыл незнакомец.
– И что же тебя сюда занесло?
Бэчман нажал кнопку вызова робота.
– Вот уже неделю ты приходишь сюда по вечерам. Берешь обойму из трех рюмок, с завидной быстротой отстреливаешься, пялясь в стену и не видя ничего вокруг, после чего уходишь восвояси. Мысленно я окрестил тебя братом по оружию, у которого возникли проблемы.
– Едва ли мои заботы тебя заинтересуют, – пробурчал Вонн.
– Почему бы тебе не поделиться ими со мной?
– Было б чем! – фыркнул Вонн. – Все дело, как обычно, в женщине.
– Врешь, – сказал Бэчман.
– Зачем бы мне врать? Она очаровательная женщина, и у нас все было хорошо до появления здешних спасателей. А теперь она не желает иметь со мной ничего общего. Говорит, ей нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. «Прости, извини, пойми» – тьфу, слышать этого не могу!
– Так ты один из тех, кого спасли с торгового корабля? – спросил Бэчман.
– Да, – подтвердил Вонн.
Подошедший робот остановился возле Бэчмана, и тот распорядился повторить предыдущий заказ, после чего обратился к Вонну со следующими словами:
– А не хочешь ли ты попасть на прием, который состоится нынче вечером? Познакомиться с пассажирами и командой, потрясти лапы ксеносам?
– Мочился я на них! – проворчал Вонн. – На тех и на других.
– Уж не ксенофоб ли ты часом?
– Нет. Но знакомиться с этими типами не стремлюсь. Да и чего ради? Они мне без нужды, до меня им тем более дела нету. А раз у нас нет общих интересов…
– Значит, говоришь, не ксенофоб?
– Можешь привести собак, если ты не веришь, – сказал Вонн, кладя руку на сердце.
Смеясь, Бэчман заказал еще две рюмки.
– Если я их приведу, они больше заинтересуются ксеносами. Ты насквозь пропах виски.
– Нет еще, – ухмыльнулся Вонн. – Но я работаю над этим.
Бэчман поднял рюмку и попытался рассмотреть ее содержимое на свет.
– Друг мой, ты излишне чувствителен. Мужчины, слишком сильно переживающие разрыв со своими любовницами, не должны их заводить вообще. Женщины приходят и уходят, а ты остаешься. Так стоит ли расстраиваться из-за этого? Заведи себе новую подружку, и всех делов-то!
– Нет, ты не понимаешь, – насупился Вонн. – Мне вообще не везет с женщинами. У лучшей из них должен был родиться ребенок. Может быть, и родился, хотя я не видел его. Странно, правда? Мы просто души друг в друге не чаяли, но когда она обнаружила, что забеременела, все изменилось. Она не пожелала меня видеть. Она прогнала меня…
Голос Вонна дрогнул, он едва сдержал подступившие к глазам слезы.
– Господи, прошло уже столько лет! А я никак не могу ее забыть…
– По-моему, ты слишком много выпил, – заметил Бэчман, прихлебывая из своей рюмки.
– Возможно, ты и прав. – Вонн хлопнул собеседника по плечу и попытался подняться со стула. – Благодарю за участие. Но, пожалуй, мне и впрямь следует вернуться в свою берлогу.
Бэчман схватил его за руку.
– Ну, брось, ты же сам только что сказал… – начал Вонн.
– Я передумал. Кроме того, я ведь говорил, что не люблю пить один. И вообще, после того, как ты рассказал о своих заморочках, мог бы хоть из приличия поинтересоваться моими.
Вонн тяжело вздохнул:
– Если тебе нужен партнер, то ты ошибся адресом. Неужели ты до сих пор не сумел найти приятеля среди команды или пассажиров лайнера?
– Мне действительно нужен партнер. Но не сексуальный, а деловой.
Вонн со смешком вывернул карманы.
– Прости, но и тут я ничем не могу тебе помочь. Я пуст как эта рюмка.
– У меня достаточно денег, – успокоил его Бэчман, – и я готов расстаться с некоторой их частью. Но я хотел бы потратить их с пользой и в компании с хорошим человеком.
– Премного благодарен, но я не собираюсь тратить чьи-то деньги. Нет, благодарю, в конце концов, я и сам не нищий, – Вонн почувствовал, что мысли у него начинают путаться, и попытался взять себя в руки. – Хотя работа, которой я занимался последнее время, была – хуже не придумаешь. И к тому же я потерял моего лучшего друга…
– Если ты богат, то зачем тебе этот дрянной бэдж?
– Потому, что я не таскаю свои капиталы при себе.
Бэчман хихикнул и заставил-таки Вонна опуститься на стул.
– Брось трепаться! Мы оба знаем, что сказанное тобой – величайшая во Вселенной ложь! Неужто ты и в самом деле так пьян, что даже складно врать не в состоянии?
– Я вовсе не пьян! – набычился Вонн.
– Так чего же тогда ты пудришь мне мозги? Не нужно кончать академий, чтобы, единожды взглянув на тебя, понять, что же с тобой случилось!
– И что же со мной случилось? – мрачно спросил Вонн, чувствуя неприятный холодок под ложечкой.
– На мой взгляд, сбор трофеев – дурацкая работа. Риск большой, а навару – кот наплакал. Особенно, если твое судно получает пробоину, а то, чем ты рассчитывал поживиться, оказывается высоко радиоактивным… Тогда дело и вовсе дрянь. Ты оказываешься на мели, да к тому же еще и по уши в долгах. И тут, естественно, не только друзья, но и женщины начинают шарахаться от тебя, как от прокаженного.
Вонн несколько раз кивнул. Предположение Бэчмана не вполне соответствовало истине, но окончание историй совпадало, и это в настоящий момент было главным.
– Тебе не откажешь в проницательности, – нехотя признал он.
– Стало быть, ты заинтересовался моим предложением?
– Предложением? Но я не услышал до сих пор ничего определенного!
Бэчман поманил пальцем проходящего мимо робота и велел ему вновь наполнить рюмки.
– Услышишь еще. Выпей и расслабься. Наконец-то ты начинаешь походить на настоящего мужчину, а не на кандидата в самоубийцы. В целом же работа будет зависеть от твоей ловкости и от того, в чем ты поднаторел и к чему чувствуешь особую склонность.
– Я могу делать все что угодно. Следить, грабить, работать надсмотрщиком…
– Не здесь, – сухо прервал его Бэчман и опасливо огляделся по сторонам.
– Чего ты боишься? – ухмыльнулся Вонн. – За тобой следят или этот бар облюбован корабельными стукачами?