Делались намеки на то, что из Украины, где уже разгорается восстание, революция через Польшу и Галицию перекинется в Австро-Венгрию, войска которой уже переходят на сторону Советов47. Положение в Германии тоже описывалось исключительно как предреволюционное4*. Впрочем, и во всех остальных европейских странах тоже ожидалась в скором времени революция49. Наконец, 22 августа стало известно о том, что страны Антанты требуют от Германии аннулирования Брестского соглашения как предварительного условия для начала мирных переговоров50.
   В такой ситуации согласие советского правительства на новый раунд переговоров с Германией в августе 1918 года могло бы показаться неразумным. Однако оно объяснимо. После убийства Мирбаха большевики перестали видеть в Германии основного своего врага, дни могущества которого были сочтены. Теперь уже всерьез обозначился другой грозный противник -- Антанта, усиливающаяся по мере ослабления Германии и начавшая интервенцию в Рос
   522
   сию. Ослабление Германии было теперь в интересах большевиков постольку, поскольку оно не вело к заключению европейского мира. Война, кроме того, увеличивала шансы на мировую революцию, в то время как мир на Западном фронте грозил открытием совместных военных действий европейских держав против ленинского правительства в России51.
   Переоценивая решимость своих противников уничтожить большевистский строй, Ленин считал, что Антанта потребует от Германии отстранения большевиков от власти. Если так, нужно было любыми средствами продлять мировую войну, сделавшись союзником Германии и оттягивая поражение немцев. 20 августа Ленин написал знаменитое "Письмо к американским рабочим", в котором призвал их оказать помощь "германскому пролетариату", иными словами, просил не воевать против Германии. В те же дни началось срочное минирование мостов по линии Северной железной дороги от Москвы до Вологды для взрыва их при приближении англо-французских войск52. Только в этом свете объяснимо согласие советского правительства подписать 27 августа три дополнительных к Брест-Литовскому мирному соглашению, договора53.
   Когда 2 сентября во ВЦИК стал вопрос о ратификации соглашений, большевистская фракция не была против, а в оппозиции оставалась только незначительная фракция максималистов. От ее имени против ратификации договоров выступил Архангельский, подвергший резкой критике доклады большевиков Чичерина и П. А. Красикова. Архангельскому возразили бывший левый эсер Закс, переназвавшийся народным коммунистом, и Каменев. Закс назвал августовские соглашения самыми тяжелыми из тех, которые заключали большевики, но предложил ратифицировать договоры, назвав их "очередной передышкой". Каменев также указывал на временность уступки немцам и высказал надежду на скорую европейскую революцию54. Большинством голосов договоры были ратифицированы.
   15 сентября войска Антанты прорвали Балканский фронт; стало ясно, что мировая война подходит к концу. 27
   523
   сентября капитулировала Болгария. На Западном фронте развернулось наступление на линию Гинденбурга -- последнюю линию обороны немцев. В тот же день линия была прорвана, и Людендорф, действовавший до тех пор хладнокровно, заявил 29 сентября, что в течение суток Германия обязана запросить Антанту о перемирии, так как иначе произойдет катастрофа55.
   В эти решающие для судеб мировой революции дни Ленин оказался выведен из строя пулями неизвестного террориста, стрелявшего в Ленина 31 августа. Попытки чекистов (а затем и историков) приписать эти выстрелы по некоторым данным эсерке, по другим -- анархистке Ф. Кап-лан не кажутся убедительными56. Так или иначе, Ленин был отстранен от власти еще и ранением. Германская революция созрела и пришла в его отсутствие. Пересмотрел ли он свой взгляд на передышку в те дни? Внешне может казаться, что да. 1 октября, находясь на излечении на даче в Горках, под Москвою, Ленин написал письмо Свердлову:
   "Дела так "ускорились" в Германии, что нельзя отставать и нам [... ]. Надо собрать завтра соединенное собрание ЦИК, Московского Совета, Райсоветов, Профессиональных союзов и прочая и прочая [... ]. Назначьте собрание в среду в 2 ч. [... ] мне дайте слово на 1/4 часа вступления, я приеду и уеду назад. Завтра утром пришлите за мной машину (а по телефону скажите только: согласны) "57.
   Однако ЦК согласия на приезд Ленина не дал, справедливо опасаясь, что Ленин будет требовать сохранения передышки. 2 октября на заседании Бюро ЦК, а затем и ЦК полного состава решено было, не приглашая Ленина, зачитать 3 октября на собрании советского и партийного актива его письмо, в котором Ленин вновь предлагал повременить. "Кризис в Германии только начался", -писал Ленин. "Он кончится неизбежно переходом политической власти в руки германского пролетариата", "мы не будем нарушать Брестского мира теперь", -указывал Ленин и предлагал подождать, заверяя советской и партийный актив в том, что для помощи германской революции нужна армия в три миллиона человек, а ее можно создать не ранее весны 1919
   524
   тда58. Называя германскую революцию в письме Свердло-ну "событием дней ближайших", Ленин не собирался помогать ей еще полгода.
   Адресат Ленина Свердлов мыслил совсем иначе: "Мы расцениваем события Германии как начало революции, -- писал он 2 октября Сталину. -- Дальнейшее быстрое развитие событий неизбежно"59. И пока Ленин весь день 3 октября сидел на пригорке, с которого была видна дорога, ожидая обещанной, но так и не посланной за ним машины, в ЦК, вопреки воле Ленина, было принято решение о поддержке германской революции, начавшейся на следующий день: 4 октября к власти в Германии пришло правительство Макса Баденского с участием лидера правого крыла немецких социал-демократов Шейдемана, заявившее о согласии подписать мир с Антантой на условиях " 14 пунктов" президента США Вильсона. Худшего для Ленина и быть не могло: возникла реальная опасность англо-американо-франко-германского блока против советской республики. В написанном им по этому поводу обращении во ВЦИК Ленин снова предлагал готовиться к войне, теперь уже с Западной Европой, но передышки не разрывать.
   ВЦИК, однако, размышления о сохранении Брестского мира посчитал неуместными. Письмо Ленина было встречено холодно. В протоколе заседания была сделана лишь лаконичная запись: "Принять к сведению"60. Вслед за этим были заслушаны доклады сторонников разжигания революции в Германии. Радек назвал момент "неслыханно грандиозным", подчеркнув, что "в великие моменты надо быть великим, надо уметь рисковать всем, чтобы достигнуть всего". Троцкий тоже готовил к разрыву Брестского соглашения и революционной войне, которой вот-вот придет время61. В духе доклада Троцкого ВЦИК принял единогласную резолюцию и предписал Реввоенсовету республики, председателем которого был Троцкий, "немедленно разработать расширенную программу формирования Красной армии в соответствии с новыми условиями международных отношений; разработать план создания продоволь
   525
   ственного фонда для трудящихся масс Германии и Австро-Венгрии"62.
   Ленин тем временем решил стать на путь передышки и в отношении Антанты, с которой еще вчера готов был драться совместно с Германией. "Мы [... ] во всякий момент готовы идти на то, что обеспечит нам мир, -- писал он Иоффе, вернувшемуся к тому времени в Берлин, -- если только условия будут приемлемы. Для всех наших представителей, имеющих возможность встречаться с антантовскими представителями или политиками, связанными с ними, эта задача является одной из важнейших. Не забегая и не производя впечатления, будто мы молим о пощаде, надо в то же время при представляющихся случаях давать понять, что мы ничего так не желаем, как жить в мире со всеми. Их дело сказать нам их условия. Конечно, мы не можем санкционировать замену германской оккупации антантовской. Если нам скажут точно, чего хотят -обсудим"63.
   Жить со всеми в мире в дни германской революции -- в этом заключалась в те дни позиция Ленина. 22 октября на соединенном заседании ВЦИК, Моссовета, фабрично-заводских комитетов и профсоюзов Ленин выступил с докладом о международном положении:
   "Вы знаете, что вспыхнула революция в Болгарии [... ]. Теперь приходят с каждым днем известия и о Сербии [... ]. Мы знаем, что в восточной Германии образованы военно-революционные комитеты [... ] поэтому с полной определенностью можно говорить, что революция назревает не по дням, а по часам [... ]. Большевизм стал мировой теорией и тактикой международного пролетариата", -- сказал Ленин.
   Из этого, как казалось, должен был следовать вывод о немедленной мобилизации сил для помощи германской революции. Но Ленин делал совсем иной вывод:
   "С одной стороны, мы никогда не были так близки к международной пролетарской революции, как теперь, а с другой -- мы никогда не были столь в опасном положении, как теперь. Налицо нет уже двух, взаимно друг друга по
   526
   жирающих и обессиливающих, приблизительно одинаково (.ильных групп империалистических хищников. Остается одна группа победителей -англо-французских империалистов [... ]. Она ставит своей задачей во что бы то ни стало свергнуть Советскую власть России [... ]. Вот почему, повторяю, никогда мы не были так близки к международной революции, и никогда не было наше положение столь опасным, потому что раньше никогда с большевизмом не считались как с мировой силой [... ]. Есть новый враг [... ] этот нраг -англо-французский империализм"64.
   Снова и снова Ленин предлагал выжидать, не разрывая мира, на этот раз из-за опасения интервенции Антанты (которая, впрочем, уже состоялась)65. Резолюция Ленина была принята ВЦИКом большинством голосов. 24 октября проводник ленинской внешней политики Чичерин по поручению Ленина направил пространное письмо президенту Вильсону, а 3 ноября -- официально обратился к правительствам США, Англии, Франции, Японии и Италии с предложением... начать мирные переговоры, чем повергвсе эти страны в замешательство: они и не знали, что находятся в состоянии войны со своей союзницей по Антанте. Нота Чичерина выглядела настолько нелепо, что на нее, по-видимому, просто не обратили внимания. К тому же надвигались новые грозные события: 4 ноября началась революция в Австро-Венгрии.
   Не разрывая Брестского мира, большевики помогали германской революции тайно, главным образом через советское полпредство в Берлине. Они финансировали более десяти левых социал-демократических газет; получаемая посольством из различных министерств и от германских официальных лиц информация немедленно передавалась немецким левым для использования во время выступлений к рейхстаге, на митингах или в печати. Антивоенная и антиправительственная литература, отпечатанная на немецком языке в РСФСР, рассылалась советским полпредством но все уголки Германии и на фронт. Советским правительством был основан фонд в 10 миллионов рублей, оставленный на попечении депутата рейхстага Оскара Кохна, а в
   527
   самой Германии на сто тысяч марок было закуплено оружие для организации восстания66. Левый коммунист Иоффе на-, конец-то получил компенсацию за унизительную роль посла в империалистической державе.
   Германское правительство было осведомлено о деятельности советского полпредства. Но поскольку вся агитационная литература посылалась из Москвы в контейнерах с дипломатическими грузами, поймать советских дипломатов с поличным было крайне трудно. В результате, германской полиции пришлось прибегнуть к провокации. В контейнер с советским дипгрузом были подброшены антигерманские листовки, которые и были "случайно" обнаружены германской таможней. Воспользовавшись этим, правительство Германии 5 ноября "за нарушение советским представительством в Берлине ст. 2-й Брестского мира, воспрещавшей всякую агитацию или пропаганду против правительства или государственных военных установлений внутри страны", отозвало свое представительство и все свои комиссии из Москвы и выслало за пределы Германии представительство советской России. Было очевидно, что германское правительство лишь искало повода для разрыва отношений с Советами и высылки советских дипломатов. Брестский мир был разорван самими немцами67.
   5 ноября подписала перемирие Австро-Венгрия. Союзные войска заняли Константинополь. В Болгарии была провозглашена республика. Ходили слухи о предстоящем отречении Вильгельма68. На пленарном заседании лифляндско-го ландесрата была утверждена конституция нового государства (и 18 ноября латышские политические партии, собравшиеся на всеобщий конгресс, провозгласили независимость Латвии)69. В скором времени после этого германские и австро-венгерские войска, находившиеся на оккупированных территориях России и Украины, объявили о нейтралитете в русских делах. Сила, поддерживающая на Украине хоть какой-то порядок, самоустранилась.
   В советско-германских отношениях, фактически разорванных, установилось состояние "ни война, ни мир", которое не было изменено даже 8 ноября, после установления
   528
   в Германии республики и прихода к власти социал-демократов. Но и они не восстановили отношений с советской Россией. Возвращения Иоффе в Берлин большевики смогли добиться только через своих единомышленников в радикальном Берлинском совете, постановившем 9 ноября разрешить Иоффе вернуться в Германию.
   Через два дня правительство новопровозглашенной Германской республики подписало в Компьене перемирие с Антантой. Теперь уже нечего было терять и большевикам. 13 ноября на заседании ВЦИК, состоявшемся в гостинице "Метрополь", Свердлов зачитал постановление ВЦИК об аннулировании Брест-Литовского договора "в целом и во всех пунктах". В тот же день советское правительство отдало Красной армии приказ перейти демаркационные линии и вступить в занятые немцами районы бывшей Российской Империи. Так началось одно из решающих наступлений Красной армии, целью которого было установление коммунистического режима в Европе. 25 ноября немцы вынуждены были оставить Псков, а 28-го -- Нарву. В тот же день Рижский совет рабочих депутатов провозгласил себя единственной законной властью в Латвии70. 29 ноября было образовано советское правительство в Эстонии (не занятым Красной армией остался только Ревель), а 14 декабря -- в Латвии. Ядро тех красных войск составляли стрелки Латышской дивизии. К концу декабря глава советского правительства Латвии П. Стучка провозгласил независимость Латышской советской республики. В Латвии же 17 декабря был опубликован большевистский манифест, указавший на Германию как на ближайший объект наступления.
   В те дни на повестке дня любого заседания или съезда стоял один вопрос -- о мировой коммунистической революции. Казалось, все исчисляется днями. В феврале через Вильно Красная армия вышла к границам Пруссии. "Круг замкнулся, -- произнес в начале февраля Радек, -- только Германия, самое важное звено, все еще отсутствует". Но германская революция прорывалась со всей неизбежностью. В январе-феврале 1919 года в ряде городов Северной и Центральной Германии были провозглашены республи
   529
   ки. Наиболее серьезным положение было в Баварии, где при активном участии большевика Евгения Левина в феврале была провозглашена советская власть и началось формирование Баварской Красной гвардии. Коммунистический мятеж вспыхнул в Руре, где была образована рабоче-солдатская республика.
   Окончательная победа коммунистической революции в Германии ожидалась большевиками самое позднее к середине марта 1919 года71. Но время уже было упущено. Социал-демократическое правительство Германии, наученное горьким опытом российских социал-демократов, начало принимать жесткие контрмеры. 12 февраля в Берлине был вторично арестован большевик Карл Радек. Правительственные войска, состоявшие из добровольцев и реорганизованных частей кайзеровской армии, вступили в Рур. Для защиты фланга Восточной Пруссии и оказания помощи антибольшевистскому добровольческому корпусу, сформированному в Прибалтике, генерал-майор Р. фон дер Гольц выступил с дивизией в направлении на Любаву. В мае правительственные войска Германии заняли Мюнхен. Баварская республика пала. Коммунистическая революция в Германии была подавлена. Вместе с нею, как оказалось, потерпела крушение мировая революция. Ее единственной жертвой осталась Россия.
   530
   ПРИМЕЧАНИЯ
   1 "Сегодня в 2 часа дня двое неизвестных, пробравшись с подлож
   ным документом от Чрезвычайной комиссии в германское посоль
   ство, бросили бомбу в кабинете графа Мирбаха. Граф Мирбах,
   тяжело раненный, скончался. Правительство, представители ко
   торого немедленно посетили германское посольство и выразили
   ему свое негодование по поводу этого акта политической провока
   ции, принимает все меры к обнаружению убийц для предания их
   чрезвычайному революционному трибуналу. Усилены меры для
   охраны германского посольства и германских граждан. Прави
   тельство поручает Вам немедленно посетить германского минист
   ра иностранных дел и выразить германскому правительству воз
   мущение русского правительства этим актом, а равно семью уби
   того графа Мирбаха для выражения ей своего соболезнования"
   · (Ленин. ПСС, т. 50, с. 113).
   Соломон. Среди красных вождей, т. 1, с. 82.
   МИСИ, кол. К. Каутского, К. 3 15, 160.
   Доклад Чичерина был опубликован в 1961 году, но не полностью
   (Чичерин.'Статьи и речи). Используемые в этой главе отрывки
   доклада в русский печатный текст не вошли и приводятся в
   обратном переводе с немецкого по кол. К. Каутского, где доклад
   имеется на немецком языке с типографской пометкой "на правах
   рукописи".
   Стенографический отчет Пятого съезда, с. 209.
   "Сколько-нибудь точного сообщения от германского правительст
   ва мы еще не имеем, но косвенные указания успокоительного
   свойства мы имеем. Опасность не миновала, но пока не получили
   официальных сведений... Есть много шансов, что обойдется без
   войны, но сказать об этом категорически невозможно" (Свердлов.
   Избранные произведения, т. 2, с. 247-248).
   Вацетис. Июльское восстание в Москве, с. 41-42, 54, 55, 56-57.
   Вацетис 'пишет, что "Бонч-Бруевич не терял надежды создать
   большую армию, были уже назначены командующие десяти ар
   мий..." (там же, с. 53).
   Hilger, Meyer. The Incompatible Allies, p. 7.
   Бонч-Бруевич. Воспоминания о Ленине, с. 320. Точно так же
   считал Николаевский: "Левые эсеры были все время чужеродным
   для большевиков элементом; борьба с ними не расколола, а спло
   тила основное ядро диктатуры, большевистскую партию, которая
   ощутила себя как единое целое во вражеском кольце" (АИГН,
   207/14. БИН -- Т. И. Вулих, 7 июля 1934, 1 л.).
   531
   Бонч-Бруевич. Воспоминания о Ленине, с. 321-323. Несколько
   отличный текст опубл. в кн. Бонч-Бруевич. Убийство германского
   посла, с. 54 -- 55.
   Ленин, ПСС, т. 36, с. 725.
   Как свидетельствует В. В. Аникеев, до сих пор "не найдены"
   протоколы заседаний ЦК РКП (б) с 19 мая по 16 сентября 1918 г.
   (Аникеев. Деятельность ЦК РСДРП (б), с. 298), т. е. именно за
   тот период, когда на каждом заседании должна была обсуждаться
   германская проблема.
   В собрании сочинений Ленина: "путей сообщения" (Ленин. Со
   чинения. 4-е изд., т. 27, с. 499).
   Пятый созыв ВЦИК, с. 55-56; Горохов и др. Чичерин -- дипломат
   ленинской школы, с. 93-94.
   Там же, с. 6. Заявление было опубликовано в "Известиях ВЦИК"
   17 июля за подписями Ленина и Свердлова. Согласно Бонч-Бру
   евичу, у Ленина к этому документу было особое отношение: он
   попросил Бонч-Бруевича подлинник документа сохранить и "ни
   кому не давать". Такую же инструкцию Ленин дал Бонч-Бруеви
   чу, когда по решению ЦК вместе с Троцким составил проклама
   цию "Социалистическое отечество в опасности!" (Бонч-Бруевич.
   Воспоминания о Ленине, с. 324, 325).
   Там же.
   Там же; Higler, Meyer. The Incompatible Allies, p. 9; AT, T-3755.
   Позже, когда революционный энтузиазм стал достоянием про
   шлого, бывший нарком юстиции в советском правительстве, член
   ЦК ПЛСР Штейнберг, эмигрировавший из России, отрицал в
   своих мемуарах намерение левых эсеров поднять мятеж против
   большевиков. Штейнберг писал, что левые эсеры "хотели лишь
   добиться изменений тех обстоятельств, которые вели страну по
   дороге развалин... Они утверждали, что Германия не была в
   состоянии возобновить войну с Россией, и правомерность этого
   утверждения была доказана тем фактом, что Берлин не реагиро
   вал на убийство с жестокостью, которая проявилась бы в дни
   военного могущества Германии. В это время Германия была уже
   слишком близка к поражению (Steinberg. In Workshop of the
   Revolution, p. 244).
   ДВП, т. l,c. 400-401.
   Германская газета "Kreuz Zeitung" опубликовала 1 августа статью,
   в которой указывалось, что "после недолгих переговоров" Совнар
   ком "пришел к соглашению с посольством" по вопросу о вводе в
   Москву германских солдат: "Было решено выделить из сконцент
   рированных в Москве германских военнопленных особый баталь
   он, вооружить его и предназначить для охраны посольства при
   условии, что эта германская воинская часть будет одета в штатское
   платье, а отчасти и в красноармейскую форму". Газета сообщила,
   532
   что батальон уже "сформирован, вооружен и приступил к несению охраны" (АИГН, 784/7. Информационный листок. Прил. к No 1, от 13 августа 1918, с. 1, статья "Немецкие войска в Москве").
   Только позже, когда прошли уже первые горячие дни, новый
   германский посол в Москве Гельферих настоял на опубликовании
   германского сообщения о том, что Спиридонова и Камков расстре
   ляны не будут. Это сообщение дало телеграфное агентство Вольфа.
   АИГН, 16/9, с. 3.
   Так была в скором времени из-за нервного расстройства освобож
   дена Спиридонова. Однако встречавшаяся с нею вскоре и провед
   шая со Спиридоновой конспиративно несколько дней Эмма Голь
   дман писала затем, что Спиридонова была абсолютно здорова
   (МИСИ, кол. Гольдман, п. 36, No 25295-25371, с. 4-5).
   Гельферих. Моя московская миссия, с. 276.
   АИГН, 784/7. Информационный листок. Прил. к No 1, 13 августа
   1918, с. 1, статья "Покушение на Гельфериха".
   Пятый созыв ВЦИК, с. 71.
   2 августа в Архангельске было опубликовано обращение к населе
   нию освобожденного от большевиков города: "Гражданам г. Ар
   хангельска и Архангельской губернии. Власть большевиков пала.
   Ненавидимые населением за предательство России в Бресте, за
   гражданскую войну, всеобщий голод, за попрание прав и свободы,
   за узаконенный грабеж, расстрелы и за разрушенную хозяйствен
   ную жизнь, так называемая советская власть преступников и
   предателей... бежала. Избранные всеобщим голосованием пред
   ставители народа вынуждены в настоящий переходный момент
   при отсутствии всероссийской власти принять на себя верховную
   власть в Северном крае. [...] Отныне носителем верховной госу
   дарственной власти в Северном крае является верховное управле
   ние Северной области в составе: членов Учредительного собрания,
   а также представителей земств и городов этой области [...]. Сво
   ими задачами верховное управление признает: 1. Воссоздание,
   совместно с другими областями, единой всероссийской государст
   венной власти и организацию местного управления в Северной
   области. 2. Оборону Северной области и всей страны от дерзких
   посягательств на территорию ее и национальную независимость
   населения со стороны Германии, Финляндии и других неприя
   тельских стран. 3. Воссоединение с Россией, в согласии с волей
   населения, отторгнутых от нее областей. 4. Восстановление по
   пранных свобод и органов истинного народовластия: Учредитель
   ного собрания, земств и городских дум. 5. Установление прочного
   правопорядка [...] 6. Действительное обеспечение прав трудящих
   ся на землю. 7. Охрану интересов труда [...] 8. Устранение голода
   среди населения [...]. В своей деятельности верховное управление
   будет опираться на все слои населения, коим дороги перечислен
   533
   27
   28 29
   30
   31
   32 33
   34 35
   ные задачи [...]. Верховное управление убеждено в единстве интересов России и союзных с нею народов в деле борьбы с внешним врагом. [...] Верховное управление призывает все население к спокойствию, порядку и труду" (АИГН, 8/21). АИГН, 784/7. Информационный листок. Прил. к No 1, 13 августа 1918, с. 1., статья "Аресты союзников". Helfferich. Der Weltkrieg, v. HI, p. 487.
   Так, 21 августа на одном из участников фронта красноармейские части по приказу командиров -- противников Брестского мира -- перешли в наступление и заняли несколько селений оккупированной немцами территории. Через несколько дней немцы вновь взяли местность под свой контроль (Глупцы или провокаторы -- КГ, 27 августа 1918, No 178).
   АИГН, 784/7. Информационный листок. Прил. к No 1, 13 августа 1918, статья "Требования Германии".
   Судя по всему, это не было уже ни для кого секретом. Пресса, по крайней мере, писала в те дни, что "дипломатические переговоры последних дней" не привели к желаемым результатам. "Гельферих отнесся совершенно безучастно к заявлению Ленина о полной невозможности для большевиков взять на свои плечи всю борьбу с сибирскими и волжскими войсками и десантами союзных держав. Начатые же еще при Мирбахе переговоры о предоставлении Германии полной свободы действий на территории советской "республики", окончились ничем, ибо советские главари не пожелали допустить явной оккупации остатков России германцами и перестать играть какую-либо роль" (Отношения с Германией -- там же, No 2, 16 августа 1918, с. 1). Rauch. History of Soviet Russia, p. 98-99.