Страница:
— Отлично. Нам нужно его навестить.
— Что? — переспросил Ру. — Нам? Навестить?
— Нам надо проверить обстановку в Сарте перед тем, как мы повернем на север, — объяснил Эрик. — Мы должны получить детальную информацию перед тем, как Оуэн поведет армию на Нордана в Сарте. Мы послали разведчиков в окрестности, и большинство из них вернулись, но численность войск внутри города оценить мы не можем. Нам надо попасть внутрь и осмотреться.
Ру посмотрел в глаза своему другу детства и спросил:
— Когда ты говоришь «мы», ты имеешь в виду армию Королевства, так ведь?
— Нет, я имею в виду, что нам с тобой надо отправиться туда и все разведать.
— Нет! — решительно ответил Ру.
— Ты должен, — настойчиво произнес Эрик. — Ты единственный из известных нам людей, у кого есть достаточный повод отправиться в Сарт так, чтобы при этом нам не перерезали глотки.
— Какой еще повод?
— Ты известный торговец из Королевства, который открыто торговал с Квегом и Вольными городами. Говорят, выгода для тебя главнее всего. Если бы ты пробрался в Сарт — особенно поскольку твой друг Винчи может подтвердить твою историю, — то даже если бы нас поймали, вполне мог бы изобразить ловкого торговца, который торопится открыть дело прежде соперников.
— Нас?
— Я тоже поеду, — сказал Эрик.
Ру все еще колебался.
— Так ты опять собираешься стоять рядом со мной под виселицей? На этот раз не появится Бобби де Лонгвиль и не скажет, что мы помилованы для службы короне. Нет уж, спасибо. Я свое отслужил и заработал амнистию.
— А ты хочешь еще увидеть деньги, которые Королевство тебе должно?
— Это моя самая заветная мечта.
— Тогда я бы на твоем месте обдумал это предложение. — Он огляделся. — Здесь неподходящее место для разговора. Приходи сегодня вечером в замок, я буду у себя, тогда и объясню все как следует.
— Ради старой дружбы я приду, — обещал Ру, — но ни на какие дурацкие задания больше не отправлюсь.
Ру и Эрик доехали до расстояния полдневного пешего перехода до берега, прямо за установленной Дуко заставой, и их сопровождающие отвели лошадей обратно на передовой пост Оуэна Грейлока. Уже был установлен неофициальный канал связи, и хотя вне непосредственного окружения принца мало кто знал о том, что герцог Дуко перешел на сторону противников, в воздухе летали слухи о переменах.
Большинство из слухов распространяли агенты герцога Аруты. Самый свежий слух гласил, что в этом году Королевство не могло выступить против захватчиков на Севере, в основном из-за угрожающего присутствия Кеша на южном фланге. Кроме того, как рассказывали, принц скоро отправляется на Восток, чтобы сыграть свадьбу в королевском дворце в Рилланоне, а командование на Западе он оставляет Оуэну Грейлоку, которому приказано было не двигаться с места, обороняться при необходимости, но ни в коем случае не атаковать.
Ру был потрясен размахом дезинформации. Эрик сказал ему, что агенты Аруты были уже в Крондоре, потихоньку производя передачу власти. Эрик страстно надеялся, что к тому времени, как Западная армия готова будет выступать, враги окажутся в состоянии благодушия и расслабленности, и их легко будет застать врасплох.
Один из матросов прошептал:
— Мы почти прибыли. Готовьтесь.
— Ты уверен, что это нужно? — спросил Ру.
— Абсолютно, — ответил Эрик.
Капитан велел спустить на воду лодку. Ни Эрик, ни Ру моряками не были, но Эрик надеялся, что сможет догрести до тихой рыбацкой деревушки, не привлекая к ним слишком много внимания.
Лодка была уже на воде, и Эрик с Ру спустились в нее по канатам. Когда Эрик вставил весла в уключины, контрабандистское судно уже подняло паруса и направлялось к глубокой воде. Течение здесь шло к юго-востоку, и Эрику приходилось работать веслами изо всех сил, чтобы удержаться на курсе и причалить к рыбацкой деревушке в песчаной бухточке к югу от Сарта.
— Не устал? — спросил Ру.
Эрик еще приналег, и лодка словно прыгнула вперед.
— Все замечательно.
Полоса прибоя была относительно спокойной, и волны почти не шумели, разбиваясь о берег, но они все равно подхватили лодку и понесли вверх. Эрик потянул весла на себя; лодка начала будто взбираться на холм, но когда волна сломалась прямо перед ними, она скользнула назад.
Внезапно нос лодки пошел вниз, и Ру, оглянувшись через плечо, понял, что там одна вода.
— Эрик! — крикнул он, и тут волна обрушилась на него.
Лодка неуклюже развернулась вбок, как ни старался Эрик направлять нос к берегу. Вдруг она наклонилась влево и внезапно перевернулась, бросив Эрика и Ру за борт.
Ру всплыл, отплевываясь, и внезапно обнаружил, что вода доходила ему только до пояса. Оглянувшись, он увидел, что Эрик стоит в нескольких ярдах от него. Волны толкали перевернутую лодку на песок.
Ру побрел к Эрику, собираясь уже отпустить едкое замечание по поводу его гребных талантов, как вдруг в дюжине ярдов от них открылась створка фонаря. Стало видно, что у кромки воды стояли люди, зажигая факелы. Вскоре Эрик и Ру смогли разглядеть на песке два десятка вооруженных людей, многие из которых нацелили на них луки или арбалеты. В отдалении виднелась рыбацкая деревня.
— Как-как ты сказал? Все замечательно? — переспросил Ру, поворачиваясь к Эрику.
11
— Что? — переспросил Ру. — Нам? Навестить?
— Нам надо проверить обстановку в Сарте перед тем, как мы повернем на север, — объяснил Эрик. — Мы должны получить детальную информацию перед тем, как Оуэн поведет армию на Нордана в Сарте. Мы послали разведчиков в окрестности, и большинство из них вернулись, но численность войск внутри города оценить мы не можем. Нам надо попасть внутрь и осмотреться.
Ру посмотрел в глаза своему другу детства и спросил:
— Когда ты говоришь «мы», ты имеешь в виду армию Королевства, так ведь?
— Нет, я имею в виду, что нам с тобой надо отправиться туда и все разведать.
— Нет! — решительно ответил Ру.
— Ты должен, — настойчиво произнес Эрик. — Ты единственный из известных нам людей, у кого есть достаточный повод отправиться в Сарт так, чтобы при этом нам не перерезали глотки.
— Какой еще повод?
— Ты известный торговец из Королевства, который открыто торговал с Квегом и Вольными городами. Говорят, выгода для тебя главнее всего. Если бы ты пробрался в Сарт — особенно поскольку твой друг Винчи может подтвердить твою историю, — то даже если бы нас поймали, вполне мог бы изобразить ловкого торговца, который торопится открыть дело прежде соперников.
— Нас?
— Я тоже поеду, — сказал Эрик.
Ру все еще колебался.
— Так ты опять собираешься стоять рядом со мной под виселицей? На этот раз не появится Бобби де Лонгвиль и не скажет, что мы помилованы для службы короне. Нет уж, спасибо. Я свое отслужил и заработал амнистию.
— А ты хочешь еще увидеть деньги, которые Королевство тебе должно?
— Это моя самая заветная мечта.
— Тогда я бы на твоем месте обдумал это предложение. — Он огляделся. — Здесь неподходящее место для разговора. Приходи сегодня вечером в замок, я буду у себя, тогда и объясню все как следует.
— Ради старой дружбы я приду, — обещал Ру, — но ни на какие дурацкие задания больше не отправлюсь.
* * *
Контрабандистская лодка бесшумно плыла вдоль берега, держась к нему как можно ближе, но избегая рифов, там и сям встречавшихся между Крондором и Илитом.Ру и Эрик доехали до расстояния полдневного пешего перехода до берега, прямо за установленной Дуко заставой, и их сопровождающие отвели лошадей обратно на передовой пост Оуэна Грейлока. Уже был установлен неофициальный канал связи, и хотя вне непосредственного окружения принца мало кто знал о том, что герцог Дуко перешел на сторону противников, в воздухе летали слухи о переменах.
Большинство из слухов распространяли агенты герцога Аруты. Самый свежий слух гласил, что в этом году Королевство не могло выступить против захватчиков на Севере, в основном из-за угрожающего присутствия Кеша на южном фланге. Кроме того, как рассказывали, принц скоро отправляется на Восток, чтобы сыграть свадьбу в королевском дворце в Рилланоне, а командование на Западе он оставляет Оуэну Грейлоку, которому приказано было не двигаться с места, обороняться при необходимости, но ни в коем случае не атаковать.
Ру был потрясен размахом дезинформации. Эрик сказал ему, что агенты Аруты были уже в Крондоре, потихоньку производя передачу власти. Эрик страстно надеялся, что к тому времени, как Западная армия готова будет выступать, враги окажутся в состоянии благодушия и расслабленности, и их легко будет застать врасплох.
Один из матросов прошептал:
— Мы почти прибыли. Готовьтесь.
— Ты уверен, что это нужно? — спросил Ру.
— Абсолютно, — ответил Эрик.
Капитан велел спустить на воду лодку. Ни Эрик, ни Ру моряками не были, но Эрик надеялся, что сможет догрести до тихой рыбацкой деревушки, не привлекая к ним слишком много внимания.
Лодка была уже на воде, и Эрик с Ру спустились в нее по канатам. Когда Эрик вставил весла в уключины, контрабандистское судно уже подняло паруса и направлялось к глубокой воде. Течение здесь шло к юго-востоку, и Эрику приходилось работать веслами изо всех сил, чтобы удержаться на курсе и причалить к рыбацкой деревушке в песчаной бухточке к югу от Сарта.
— Не устал? — спросил Ру.
Эрик еще приналег, и лодка словно прыгнула вперед.
— Все замечательно.
Полоса прибоя была относительно спокойной, и волны почти не шумели, разбиваясь о берег, но они все равно подхватили лодку и понесли вверх. Эрик потянул весла на себя; лодка начала будто взбираться на холм, но когда волна сломалась прямо перед ними, она скользнула назад.
Внезапно нос лодки пошел вниз, и Ру, оглянувшись через плечо, понял, что там одна вода.
— Эрик! — крикнул он, и тут волна обрушилась на него.
Лодка неуклюже развернулась вбок, как ни старался Эрик направлять нос к берегу. Вдруг она наклонилась влево и внезапно перевернулась, бросив Эрика и Ру за борт.
Ру всплыл, отплевываясь, и внезапно обнаружил, что вода доходила ему только до пояса. Оглянувшись, он увидел, что Эрик стоит в нескольких ярдах от него. Волны толкали перевернутую лодку на песок.
Ру побрел к Эрику, собираясь уже отпустить едкое замечание по поводу его гребных талантов, как вдруг в дюжине ярдов от них открылась створка фонаря. Стало видно, что у кромки воды стояли люди, зажигая факелы. Вскоре Эрик и Ру смогли разглядеть на песке два десятка вооруженных людей, многие из которых нацелили на них луки или арбалеты. В отдалении виднелась рыбацкая деревня.
— Как-как ты сказал? Все замечательно? — переспросил Ру, поворачиваясь к Эрику.
11
Диспозиция
Ру то и дело чихал.
Эрик маленькими глотками пил горячий кешианский кофе. Они сидели в большой хижине на берегу, греясь перед огнем, пока их одежда сушилась на веревке, натянутой перед грубым каменным очагом.
Предводитель контрабандистов, встретивших их на берегу, сказал:
— Извините, что напугали вас, господин Эйвери. Джон велел присмотреть за бухтой и удостовериться, что вы выбрались на берег. — Неприметная внешность его отлично подходила для контрабандных дел — ни один солдат или стражник не стал бы обращать на него внимания. От обычных рабочих его, как и прочих здешних обитателей, отличало только количество носимого при себе оружия.
— Жаль, у него не было времени ответить на сообщение, — отозвался Ру. — Я бы не прочь был знать заранее, что нас собирались встречать.
— Как только ваша одежда высохнет, мы уходим, — сказал контрабандист и выглянул из хижины. — Может, придется даже надеть немного влажную — нам надо выбраться отсюда до рассвета.
— Что, патрули?
— В глаза они не бросаются, — сказал контрабандист, — но нам надо будет пройти заставу дальше по дороге, а охранники, которых мы подкупили, сменяются на рассвете. Вы пойдете вместо двоих наших, которые останутся здесь. У нас тут кое-что припрятано из прошлого груза, и надо спешить, чтобы попасть в город до рассвета. Никто ничего не заподозрит.
Эрик согласно кивнул, а Ру осмотрел одежду и сказал:
— Переоденемся, когда приедем к Джону. У него наверняка будет сухая одежда.
— На вкус свежий, — отметил Эрик, глотнув кофе.
— Еще бы. Я его вчера получил с корабля из Дурбина. Это часть груза, который мы понесем в город.
— Здесь останавливаются кешианские корабли?
— И квегские торговцы тоже, — сказал предводитель. — Корабли Королевства держатся поближе к Порт-Викору и сопровождают торговцев с Дальнего берега через пролив Тьмы. — Он широко махнул рукой. — У Фэйдавы после вторжения осталось несколько кораблей, но он их держит рядом с Илитом, так что ничто не мешает судам приставать здесь. Но в город попадать трудно, если не подкупать стражников на заставе. Ну, у меня дела. — Он пошел к двери; удалились по его знаку и остальные контрабандисты, оставив Ру и Эрика наедине.
— Я же говорил тебе, что Винчи получит твою записку, — сказал Эрик.
— У тебя больше веры в моих агентов, чем у меня самого, — заметил Ру, — и не зря, похоже.
— Опасностей тут хватает, — отозвался Эрик, — и нам понадобятся все возможные контакты, чтобы подготовить этот ответный удар.
— И что принц задумал с этим старым аббатством? Если у Фэйдавы еще остались мозги, там хватит людей, чтобы нанести удар сверху и остановить любую атаку с берега.
— У Аруты на это аббатство есть свои планы.
Ру покачал головой.
— Каждый раз, когда я слышу, что у кого-то при дворе есть планы, я вспоминаю, что большая часть нашей службы состояла в том, что мы очень быстро убегали от людей, которые изо всех сил старались поймать нас и убить.
— Можно и так это назвать, — согласился Эрик.
Весь последующий час они почти не разговаривали. Одежда их все еще сохла, а за час до рассвета предводитель контрабандистов объявил, что пора идти.
Ру и Эрик быстро оделись во все еще слегка влажные вещи. Выйдя наружу, они взяли свертки товаров и зашагали по тропе, круто поднимающейся вверх по небольшой скале прямо за деревней. Рыбаки уже шли к берегу, чтобы спустить на воду лодки и провести день так, как это повелось издревле. На контрабандистов они не обращали внимания, и Ру предположил, что им неплохо платили, чтобы они ничего не замечали.
Они взобрались на скалы и наконец достигли плато, а потом добрались и до дороги. Шагать по дороге было легко, но внезапно они подошли к баррикаде. Сооружение представляло собой земляной вал, укрепленный деревом и камнями, а для защиты от всадников утыканный деревянными кольями со стальными наконечниками. Чтобы идти дальше, контрабандистам пришлось отойти к краю дороги, спуститься в неглубокую канавку и обойти баррикаду. Телега или пешеход могли легко здесь пройти, но если снизу кто-то попытался бы атаковать, его можно было вытолкнуть к скалам со стороны моря, где была сооружена еще одна гигантская баррикада, или в густые леса на крутом склоне соседней горы, где пройти могли разве что горные козы.
Они поспешили мимо стражников. Предводитель контрабандистов остановился и молча кивнул одному из солдат, а тот так же молча взял у него мешочек.
Наконец они прошли заставу и двинулись к Сарту.
— Плохие новости, Ру.
— Что такое?
— В городе агенты лорда Вазариуса.
— Черт, — выдохнул Руперт. — Думаешь, среди них есть кто-то, кто помнит меня по Квегу?
— Почти наверняка. Тебе придется не высовываться, — заявил Винчи. — Можешь оставаться в малом рабочем сарае — сейчас его никто не использует. Люди Вазариуса отплывут в Квег в конце недели. Когда они уедут, ты сможешь передвигаться свободно.
Джон Винчи был сыном беглого галерного раба из Квега, который сумел добраться до Королевства и там обрести спасение. Он в совершенстве говорил на языке островов и торговал с контрабандистами и капитанами, которые пытались обойти таможенных офицеров Королевства.
Внимание Ру он привлек, когда приобрел ценное ожерелье, с помощью которого Ру потом втерся в доверие к лорду Вазариусу. Потом он заключил несколько выгодных сделок с квегским вельможей и в конце концов пустил слух о флоте с сокровищами, благодаря которому военные корабли крупнейших вельмож Квега напали на флот Изумрудной Госпожи змей, когда тот вышел из пролива Тьмы в день праздника Летнего Солнцестояния в прошлом году. Это поражение стало самым крупным в истории квегского флота — большая его часть была потоплена.
Вельможи подозревали, что в этом был как-то замешан Руперт Эйвери из Крондора. Прямых свидетельств того, что именно он организовал обман, не было, но вполне хватало информации о том, что слухи распускали матросы с его кораблей и его агенты. Ру прекрасно понимал, что в Квеге он был приговорен, и что если его обнаружат вне защиты Королевства, срок его жизни будет исчисляться часами, а то и минутами. Даже в Королевстве ему приходилось постоянно опасаться убийц, оплаченных квегским золотом.
Ру посмотрел на Джона.
— Если надо, я могу прятаться хоть до нашего отбытия, но Эрику надо осмотреться вокруг. Ты можешь обеспечить подходящее прикрытие?
— Не знаю, — с сомнением сказал Джон. — Может быть — в Сарте сейчас много чужаков. Если бы он смог сойти за квегского или кешианского наемника, тогда пожалуй. Но всех вооруженных граждан Королевства местный гарнизон знает.
— Мне не обязательно ходить с оружием, — предложил Эрик. — Если я один из твоих работников…
Винчи покачал головой.
— Я нанимаю только временных работников, — объяснил он. — Из-за оккупации дела идут еле-еле. Дайте мне подумать. Вы отдыхайте; скоро я пришлю кого-нибудь из детей с едой, а потом поспите. Может, к завтрашнему утру я и придумаю повод для такого заметного человека, как Эрик, разгуливать по городу.
— Купи что-нибудь, — заметил Ру.
Джон удивленно приподнял брови.
— Что ты сказал?
— Купи что-нибудь. Здание, дело, дом. Что-нибудь на другой стороне города, чтобы была причина ходить взад-вперед. Пусть Эрик будет… строителем. Ты ему будешь платить за ремонт.
— Я знаю несколько брошенных или продающихся предприятий, — задумчиво протянул Винчи.
— Отлично. Дай всем знать, что ты хочешь использовать возможность нажиться и готов покупать то, что продается.
— А как я за это буду платить?
— Джон, если тебе и правда придется что-то купить, ты, как всегда, расплатишься моим золотом.
Винчи усмехнулся.
— Обычно это неплохо окупается.
— Верно. — Ру усмехнулся в ответ. — Поэтому у тебя так хорошо дела и идут.
Джон открыл дверь в переднюю часть магазина и к лестнице, ведущей в жилые помещения наверху, и сказал:
— Еда скоро будет. Когда закончите, выйдете через заднюю дверь к сараю на другой стороне двора и там поспите.
Дверь закрылась, и Эрик повернулся к Ру.
— Как это я могу быть строителем?
— Просто подбери любую доску, посмотри на нее, отбрось в сторону и буркни что-нибудь. Возьми с собой бумагу и царапай на ней закорючки. Побольше смотри по сторонам. Если кто-то из солдат разговаривает так, будто что-то знает о плотницком деле, кивай.
Эрик откинулся на стуле назад и прислонился головой к стене.
— Ну что ж, этот план лучше моего. Надеюсь, в Даркмуре дела идут более гладко, чем здесь.
— Спорить тут не о чем, — заявил Арута.
Дэш шагнул между отцом и братом.
— Успокойтесь оба, — попросил он.
— Мои приказы не нуждаются в твоем одобрении, Джеймс, — повторил Арута.
— Но это безумие, чтобы ты командовал рейдом.
Накор и отец Доминик стояли рядом, наблюдая за спором.
— Только я помню рассказ отца о тайном входе в аббатство в Сарте, — продолжил герцог. — Я его помню не целиком, но лучше всего я смогу вспомнить у подножия той горы.
Джимми посмотрел на отца Доминика.
— А вы разве не знаете дороги?
— Я знаю, что дверь — в подвале под заброшенной библиотекой, и туда ведет туннель от холмов. Но я не знаю, смогу ли найти вход снаружи. Я уже лет двадцать не был в тех местах.
Джимми собрался было ответить, но тут Дэш спросил:
— А какое у тебя дело для нас?
— Мне нужно, чтобы кто-то в Крондоре мог проконтролировать смену войск. Когда фон Даркмур и Эйвери вернутся из разведки в Сарте, я хочу, чтобы мы смогли ударить до того, как Нордан приготовится.
— И поэтому Грейлок уже на передней линии и начал подготовку.
— Да, — подтвердил Арута. — Детали я вам сообщу перед отъездом, но завтра в полдень вы должны уже двинуться на запад.
— Мне это совсем не нравится, — упрямо повторил Джимми.
Накор усмехнулся.
— Это мы уже заметили.
— Пойдем, — сказал Дэш, — нам надо собрать вещи.
Когда они подошли к дверям кабинета Аруты, герцог окликнул их.
— Что такое? — спросил Дэш.
— Я вас обоих очень люблю.
Джимми поколебался, потом обнял отца.
— Не делай героических глупостей, — прошептал он.
— Разве не я должен вам это говорить? — отозвался, улыбнувшись, Арута.
Дэш тоже обнял отца.
— Думаешь, нам этот совет поможет?
— Постарайтесь вернуться целыми, — прошептал Арута.
— И ты тоже, — отозвался Джимми.
Братья ушли. Арута повернулся к Доминику и спросил:
— А что может нам сказать храм Ишапа, брат?
Доминику было почти восемьдесят, но выглядел он благодаря целительной магии Камня Жизни на двадцать пять.
— Многое, милорд герцог, — ответил он. — Могу я сесть?
Арута кивнул и сам сел рядом с монахом. Доминик продолжил:
— Потребовалась некоторая работа, но я живое доказательство того, о чем заявляю. Кроме того, я был старшим по рангу на Западе, и мои слова кое-чего стоят.
— И твое предупреждение спасло библиотеку в Сарте.
— Честно говоря, это не совсем случайность.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Арута.
— Сейчас, наверное, уже можно сказать, что это твой дед предупредил нас после известных событий о том, что лучше перевезти библиотеку.
— Правда? — удивленно спросил Арута.
— Но вот что странно, — сказал Доминик озадаченно, — когда он прибыл за мной в Сарт, чтобы отвезти меня в Сетанон перед столкновением с демоном, то, похоже, не помнил, что послал нам предупреждение.
— Может, и не помнил, — сказал Накор.
— Почему? — спросил Арута.
— Может, он тогда еще его не послал.
— Он что, переместился во времени? — удивился Доминик.
Накор пожал плечами.
— Может быть. Он так уже делал.
Арута кивнул.
— Да, возможно. У меня такое ощущение, что тут все куда сложнее, чем мне рассказывали дедушка или вы.
— Верно, — сказал Накор, — но это для твоего же блага.
Арута рассмеялся.
— Точно как я сам сыновьям говорю. — Он повернулся к Доминику. — Так ишапианцы поддержат Накора?
— Да, — сказал Доминик, — хотя они немного сомневаются в исходе. Но необходимость этого плана они понимают.
— Я тоже сомневаюсь, — сказал Накор, — хотя сам и создал орден Арх-Индар.
— А ты у нас особенный, — отозвался Арута. — В чем, говоришь, цель твоего ордена?
— Добиться признания богини добра, я же тебе уже говорил.
— Да, ты просто удивительный, — произнес Арута суховато.
— Я такой, — согласился Накор. — Но мой храм не станет тем, чем должен стать, пока мы не найдем настоящего главу ордена.
— Я думал, это ты у нас верховный жрец Арх-Индар, — удивился Арута.
— Только до тех пор, пока не появится настоящий. Потом я вернусь к тому, что у меня получается лучше всего, — путешествиям и наблюдениям.
— Ну а что ты собираешься делать, пока этот человек не появится?
— Показывать фокусы, рассказывать истории, добывать еду и заставлять людей прислушиваться к словам Доброй Госпожи, — ответил Накор.
— Сначала должна прийти вера, — вмешался Доминик. — Когда люди начнут понимать, что Арх-Индар несет добро, тогда они возьмутся за долгий труд ее возвращения к нам.
— Я даже и не пытаюсь понять все, что связано с религией, — заметил Арута. — Я читал записи, оставленные отцом и принцем Арутой, и у меня такое ощущение, что они знали многие секреты, которые не передали мне.
Доминик ничего не сказал.
— Ну что ж, — вздохнул Арута. — Буду надеяться, что во всем этом нет угрозы Королевству — это главное, что меня заботит. Кроме того, мне кажется, что распространение веры в добро никому не может повредить.
Накор покачал головой.
— Если бы так. Людей убивали за проповедь добра.
— Только не на Западе, пока я герцог Крондорский, — отозвался Арута и добавил, повернувшись к Доминику: — Если я найду вход в старое аббатство, ты проведешь нас внутрь?
— Проведу, — пообещал Доминик. — Вход заперт изнутри, но там есть тайная ручка, которая открывает его снаружи. Твой отец ее нашел.
Арута улыбнулся.
— Он всегда говорил, что лучше его вора в Крондоре не было.
— Не знаю, в умении или удаче тут дело, но он нашел ее, снял ловушку и открыл дверь. У одного из наших братьев чуть сердце не отказало, когда он оказался внутри библиотеки.
— Теперь вопрос в том, сколько человек брать с собой, — сказал Арута.
— Я мало разбираюсь в военных делах, — заметил Доминик, — но вам бы лучше взять отряд достаточно маленький, чтобы нас не заметили в горах, и достаточно большой, чтобы, оказавшись внутри, мы смогли захватить аббатство.
— Ты можешь нарисовать планы аббатства?
— Я прожил там пятьдесят лет, герцог. Я могу нарисовать каждый коридор и кладовую.
— Хорошо. Утром я пошлю к тебе писца. Буду рад, если ты закончишь планы к концу недели. Раз мы хотим быть готовы к прорыву в аббатство, когда Оуэн ударит по берегу у Сарта, к этому времени нам надо будет уже двигаться по восточному пути вдоль хребта Кошмара.
Доминик поклонился и сказал:
— Я в вашем распоряжении. Только бы кто-нибудь указал мне, где отдохнуть. Дорога из Рилланона была уж очень утомительной.
Арута позвонил в колокольчик, и в дверях появился паж.
— Покажи брату Доминику мои комнаты и принеси все, что ему понадобится.
— Твои комнаты? — переспросил ишапианец.
— Боюсь, мне они сегодня не понадобятся. Мне надо многое успеть до рассвета. Возможно, я соберусь вздремнуть после утреннего собрания двора.
Доминик кивнул и, снова поклонившись, вышел за пажом из комнаты.
— Хорошо хоть у тебя хватило ума разложить матрас за столом, если понадобится вздремнуть, — сказал Накор.
Арута улыбнулся.
— А ты, похоже, ничего не упускаешь.
— Я же игрок, помнишь? Если бы я что-то упускал, я бы прогорел или погиб.
— Ты с нами?
— Нет, — покачал головой Накор. — Предприятие интересное, но думаю, что я нужен здесь. Доминик привез важный дар от ишапианцев. Они разделят с нами магическую силу, которую получают от Слезы Богов. Когда мы найдем истинного вождя нашего ордена, то пошлем его в Рилланон, и там он получит свою долю. Эта сила превратит мой маленький склад в истинный храм, где молитвы получат ответ и где будут свершаться чудеса. Люди узнают о добре и помогут вернуть Добрую Госпожу.
— Важное дело, — согласился Арута и встал. — Извини, Накор, но мне и правда пора работать. И если тебе что-то надо для храма, скажи мне до отъезда, я постараюсь это сделать.
— Спасибо, — сказал Накор, идя к двери. — Постарайся остаться в живых. Новый герцог может оказаться далеко не так внимателен ко мне.
Он открыл дверь, и Арута рассмеялся.
— Я никак не хочу доставлять тебе неприятности своей смертью, но думаю, что мне она принесла бы еще больше неприятностей.
— Верно. Видишь, нам обоим будет выгодно, если ты останешься в живых.
Арута снова рассмеялся и закрыл за Накором дверь. Все еще усмехаясь, он сел за стол и посмотрел на гору лежащих перед ним бумаг. Когда он взял первый доклад, который надо было рассмотреть, улыбка его угасла, и, пролистав, он положил его в стопку бумаг, которые утром собирался обработать вместе со своим секретарем.
Потом он взял следующий документ.
Джимми повернулся и увидел, что девушка спешит к нему.
— Привет, — сказал он прохладным тоном.
Она взяла его под руку и сказала:
— Я тебя давно не видела. Твой отец тебя куда-то посылал?
— Нет, — ответил Джимми, — я работал здесь, но свободного времени у меня мало. — Он мягко и осторожно высвободил руку.
— Джимми, в чем дело? — спросила она.
Джимми почувствовал, что краснеет, и чуть не задохнулся от внезапных эмоций.
— А дело в том, что не годится мне проявлять излишнюю вольность с будущей королевой.
Она покраснела и уставилась в пол.
— Я так и знала, что твой отец тебе расскажет.
— Но почему ты сама мне не сказала? — с горечью спросил он.
Она подняла голову и посмотрела на него полными слез глазами.
— Не знаю. Я не знала… как ты отреагируешь. До того как я приехала в Даркмур, я думала, что знаю, как к тебе отношусь, что чувствую. Потом я тебя увидела, и мы обедали вместе, и гуляли… Не знаю. Все было не так, как когда-то в детстве.
— А все и есть не так, — сказал Джимми. — Мы больше не дети.
Она посмотрела ему в глаза, потом внезапно приблизилась и поцеловала его в щеку.
— Ты всегда был моим лучшим другом, Джимми. Я люблю тебя больше, чем всех других знакомых молодых людей. Пожалуйста, порадуйся за меня.
Джимми покраснел.
— Чему радоваться? Тому, что ты станешь королевой? Или что выйдешь за этого дурака Патрика?
— Не надо так, — тихо сказала она. — Папа говорит, кто-то должен держать Патрика в руках, и поэтому он хочет, чтобы я стала сильной королевой. Это одна из причин, по которой король хочет выдать меня за Патрика.
— Слушай, я не знаю, что сказать, — признался Джимми. — Я только знаю, что наши желания значения не имеют и что ты выйдешь за Патрика, а я женюсь на той, которую выберет для меня отец, и все тут. Другие варианты не рассматриваются.
Она сжала ему руку.
— Будь мне другом.
— Обязательно, Франси, — кивнул он. У нее по щеке потекла слеза.
— Мне понадобятся такие друзья, как ты, когда я стану королевой и окажусь в Рилланоне.
Эрик маленькими глотками пил горячий кешианский кофе. Они сидели в большой хижине на берегу, греясь перед огнем, пока их одежда сушилась на веревке, натянутой перед грубым каменным очагом.
Предводитель контрабандистов, встретивших их на берегу, сказал:
— Извините, что напугали вас, господин Эйвери. Джон велел присмотреть за бухтой и удостовериться, что вы выбрались на берег. — Неприметная внешность его отлично подходила для контрабандных дел — ни один солдат или стражник не стал бы обращать на него внимания. От обычных рабочих его, как и прочих здешних обитателей, отличало только количество носимого при себе оружия.
— Жаль, у него не было времени ответить на сообщение, — отозвался Ру. — Я бы не прочь был знать заранее, что нас собирались встречать.
— Как только ваша одежда высохнет, мы уходим, — сказал контрабандист и выглянул из хижины. — Может, придется даже надеть немного влажную — нам надо выбраться отсюда до рассвета.
— Что, патрули?
— В глаза они не бросаются, — сказал контрабандист, — но нам надо будет пройти заставу дальше по дороге, а охранники, которых мы подкупили, сменяются на рассвете. Вы пойдете вместо двоих наших, которые останутся здесь. У нас тут кое-что припрятано из прошлого груза, и надо спешить, чтобы попасть в город до рассвета. Никто ничего не заподозрит.
Эрик согласно кивнул, а Ру осмотрел одежду и сказал:
— Переоденемся, когда приедем к Джону. У него наверняка будет сухая одежда.
— На вкус свежий, — отметил Эрик, глотнув кофе.
— Еще бы. Я его вчера получил с корабля из Дурбина. Это часть груза, который мы понесем в город.
— Здесь останавливаются кешианские корабли?
— И квегские торговцы тоже, — сказал предводитель. — Корабли Королевства держатся поближе к Порт-Викору и сопровождают торговцев с Дальнего берега через пролив Тьмы. — Он широко махнул рукой. — У Фэйдавы после вторжения осталось несколько кораблей, но он их держит рядом с Илитом, так что ничто не мешает судам приставать здесь. Но в город попадать трудно, если не подкупать стражников на заставе. Ну, у меня дела. — Он пошел к двери; удалились по его знаку и остальные контрабандисты, оставив Ру и Эрика наедине.
— Я же говорил тебе, что Винчи получит твою записку, — сказал Эрик.
— У тебя больше веры в моих агентов, чем у меня самого, — заметил Ру, — и не зря, похоже.
— Опасностей тут хватает, — отозвался Эрик, — и нам понадобятся все возможные контакты, чтобы подготовить этот ответный удар.
— И что принц задумал с этим старым аббатством? Если у Фэйдавы еще остались мозги, там хватит людей, чтобы нанести удар сверху и остановить любую атаку с берега.
— У Аруты на это аббатство есть свои планы.
Ру покачал головой.
— Каждый раз, когда я слышу, что у кого-то при дворе есть планы, я вспоминаю, что большая часть нашей службы состояла в том, что мы очень быстро убегали от людей, которые изо всех сил старались поймать нас и убить.
— Можно и так это назвать, — согласился Эрик.
Весь последующий час они почти не разговаривали. Одежда их все еще сохла, а за час до рассвета предводитель контрабандистов объявил, что пора идти.
Ру и Эрик быстро оделись во все еще слегка влажные вещи. Выйдя наружу, они взяли свертки товаров и зашагали по тропе, круто поднимающейся вверх по небольшой скале прямо за деревней. Рыбаки уже шли к берегу, чтобы спустить на воду лодки и провести день так, как это повелось издревле. На контрабандистов они не обращали внимания, и Ру предположил, что им неплохо платили, чтобы они ничего не замечали.
Они взобрались на скалы и наконец достигли плато, а потом добрались и до дороги. Шагать по дороге было легко, но внезапно они подошли к баррикаде. Сооружение представляло собой земляной вал, укрепленный деревом и камнями, а для защиты от всадников утыканный деревянными кольями со стальными наконечниками. Чтобы идти дальше, контрабандистам пришлось отойти к краю дороги, спуститься в неглубокую канавку и обойти баррикаду. Телега или пешеход могли легко здесь пройти, но если снизу кто-то попытался бы атаковать, его можно было вытолкнуть к скалам со стороны моря, где была сооружена еще одна гигантская баррикада, или в густые леса на крутом склоне соседней горы, где пройти могли разве что горные козы.
Они поспешили мимо стражников. Предводитель контрабандистов остановился и молча кивнул одному из солдат, а тот так же молча взял у него мешочек.
Наконец они прошли заставу и двинулись к Сарту.
* * *
Контрабандисты ушли, закрыв за собой дверь склада. Он находился в задней части лавки Джона Винчи, а жил сам Винчи на втором этаже. Освещавшийся одним фонарем склад был полон коробок и тюков с товарами, которые Джон продавал в лавке, — тканями, иголками, нитками, чайниками, горшками, сковородками, веревками, инструментами и другими предметами первой необходимости для тех, кто жил в Сарте и в округе. Винчи повернулся к гостям и сказал:— Плохие новости, Ру.
— Что такое?
— В городе агенты лорда Вазариуса.
— Черт, — выдохнул Руперт. — Думаешь, среди них есть кто-то, кто помнит меня по Квегу?
— Почти наверняка. Тебе придется не высовываться, — заявил Винчи. — Можешь оставаться в малом рабочем сарае — сейчас его никто не использует. Люди Вазариуса отплывут в Квег в конце недели. Когда они уедут, ты сможешь передвигаться свободно.
Джон Винчи был сыном беглого галерного раба из Квега, который сумел добраться до Королевства и там обрести спасение. Он в совершенстве говорил на языке островов и торговал с контрабандистами и капитанами, которые пытались обойти таможенных офицеров Королевства.
Внимание Ру он привлек, когда приобрел ценное ожерелье, с помощью которого Ру потом втерся в доверие к лорду Вазариусу. Потом он заключил несколько выгодных сделок с квегским вельможей и в конце концов пустил слух о флоте с сокровищами, благодаря которому военные корабли крупнейших вельмож Квега напали на флот Изумрудной Госпожи змей, когда тот вышел из пролива Тьмы в день праздника Летнего Солнцестояния в прошлом году. Это поражение стало самым крупным в истории квегского флота — большая его часть была потоплена.
Вельможи подозревали, что в этом был как-то замешан Руперт Эйвери из Крондора. Прямых свидетельств того, что именно он организовал обман, не было, но вполне хватало информации о том, что слухи распускали матросы с его кораблей и его агенты. Ру прекрасно понимал, что в Квеге он был приговорен, и что если его обнаружат вне защиты Королевства, срок его жизни будет исчисляться часами, а то и минутами. Даже в Королевстве ему приходилось постоянно опасаться убийц, оплаченных квегским золотом.
Ру посмотрел на Джона.
— Если надо, я могу прятаться хоть до нашего отбытия, но Эрику надо осмотреться вокруг. Ты можешь обеспечить подходящее прикрытие?
— Не знаю, — с сомнением сказал Джон. — Может быть — в Сарте сейчас много чужаков. Если бы он смог сойти за квегского или кешианского наемника, тогда пожалуй. Но всех вооруженных граждан Королевства местный гарнизон знает.
— Мне не обязательно ходить с оружием, — предложил Эрик. — Если я один из твоих работников…
Винчи покачал головой.
— Я нанимаю только временных работников, — объяснил он. — Из-за оккупации дела идут еле-еле. Дайте мне подумать. Вы отдыхайте; скоро я пришлю кого-нибудь из детей с едой, а потом поспите. Может, к завтрашнему утру я и придумаю повод для такого заметного человека, как Эрик, разгуливать по городу.
— Купи что-нибудь, — заметил Ру.
Джон удивленно приподнял брови.
— Что ты сказал?
— Купи что-нибудь. Здание, дело, дом. Что-нибудь на другой стороне города, чтобы была причина ходить взад-вперед. Пусть Эрик будет… строителем. Ты ему будешь платить за ремонт.
— Я знаю несколько брошенных или продающихся предприятий, — задумчиво протянул Винчи.
— Отлично. Дай всем знать, что ты хочешь использовать возможность нажиться и готов покупать то, что продается.
— А как я за это буду платить?
— Джон, если тебе и правда придется что-то купить, ты, как всегда, расплатишься моим золотом.
Винчи усмехнулся.
— Обычно это неплохо окупается.
— Верно. — Ру усмехнулся в ответ. — Поэтому у тебя так хорошо дела и идут.
Джон открыл дверь в переднюю часть магазина и к лестнице, ведущей в жилые помещения наверху, и сказал:
— Еда скоро будет. Когда закончите, выйдете через заднюю дверь к сараю на другой стороне двора и там поспите.
Дверь закрылась, и Эрик повернулся к Ру.
— Как это я могу быть строителем?
— Просто подбери любую доску, посмотри на нее, отбрось в сторону и буркни что-нибудь. Возьми с собой бумагу и царапай на ней закорючки. Побольше смотри по сторонам. Если кто-то из солдат разговаривает так, будто что-то знает о плотницком деле, кивай.
Эрик откинулся на стуле назад и прислонился головой к стене.
— Ну что ж, этот план лучше моего. Надеюсь, в Даркмуре дела идут более гладко, чем здесь.
* * *
— Нет! — воскликнул Джимми.— Спорить тут не о чем, — заявил Арута.
Дэш шагнул между отцом и братом.
— Успокойтесь оба, — попросил он.
— Мои приказы не нуждаются в твоем одобрении, Джеймс, — повторил Арута.
— Но это безумие, чтобы ты командовал рейдом.
Накор и отец Доминик стояли рядом, наблюдая за спором.
— Только я помню рассказ отца о тайном входе в аббатство в Сарте, — продолжил герцог. — Я его помню не целиком, но лучше всего я смогу вспомнить у подножия той горы.
Джимми посмотрел на отца Доминика.
— А вы разве не знаете дороги?
— Я знаю, что дверь — в подвале под заброшенной библиотекой, и туда ведет туннель от холмов. Но я не знаю, смогу ли найти вход снаружи. Я уже лет двадцать не был в тех местах.
Джимми собрался было ответить, но тут Дэш спросил:
— А какое у тебя дело для нас?
— Мне нужно, чтобы кто-то в Крондоре мог проконтролировать смену войск. Когда фон Даркмур и Эйвери вернутся из разведки в Сарте, я хочу, чтобы мы смогли ударить до того, как Нордан приготовится.
— И поэтому Грейлок уже на передней линии и начал подготовку.
— Да, — подтвердил Арута. — Детали я вам сообщу перед отъездом, но завтра в полдень вы должны уже двинуться на запад.
— Мне это совсем не нравится, — упрямо повторил Джимми.
Накор усмехнулся.
— Это мы уже заметили.
— Пойдем, — сказал Дэш, — нам надо собрать вещи.
Когда они подошли к дверям кабинета Аруты, герцог окликнул их.
— Что такое? — спросил Дэш.
— Я вас обоих очень люблю.
Джимми поколебался, потом обнял отца.
— Не делай героических глупостей, — прошептал он.
— Разве не я должен вам это говорить? — отозвался, улыбнувшись, Арута.
Дэш тоже обнял отца.
— Думаешь, нам этот совет поможет?
— Постарайтесь вернуться целыми, — прошептал Арута.
— И ты тоже, — отозвался Джимми.
Братья ушли. Арута повернулся к Доминику и спросил:
— А что может нам сказать храм Ишапа, брат?
Доминику было почти восемьдесят, но выглядел он благодаря целительной магии Камня Жизни на двадцать пять.
— Многое, милорд герцог, — ответил он. — Могу я сесть?
Арута кивнул и сам сел рядом с монахом. Доминик продолжил:
— Потребовалась некоторая работа, но я живое доказательство того, о чем заявляю. Кроме того, я был старшим по рангу на Западе, и мои слова кое-чего стоят.
— И твое предупреждение спасло библиотеку в Сарте.
— Честно говоря, это не совсем случайность.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Арута.
— Сейчас, наверное, уже можно сказать, что это твой дед предупредил нас после известных событий о том, что лучше перевезти библиотеку.
— Правда? — удивленно спросил Арута.
— Но вот что странно, — сказал Доминик озадаченно, — когда он прибыл за мной в Сарт, чтобы отвезти меня в Сетанон перед столкновением с демоном, то, похоже, не помнил, что послал нам предупреждение.
— Может, и не помнил, — сказал Накор.
— Почему? — спросил Арута.
— Может, он тогда еще его не послал.
— Он что, переместился во времени? — удивился Доминик.
Накор пожал плечами.
— Может быть. Он так уже делал.
Арута кивнул.
— Да, возможно. У меня такое ощущение, что тут все куда сложнее, чем мне рассказывали дедушка или вы.
— Верно, — сказал Накор, — но это для твоего же блага.
Арута рассмеялся.
— Точно как я сам сыновьям говорю. — Он повернулся к Доминику. — Так ишапианцы поддержат Накора?
— Да, — сказал Доминик, — хотя они немного сомневаются в исходе. Но необходимость этого плана они понимают.
— Я тоже сомневаюсь, — сказал Накор, — хотя сам и создал орден Арх-Индар.
— А ты у нас особенный, — отозвался Арута. — В чем, говоришь, цель твоего ордена?
— Добиться признания богини добра, я же тебе уже говорил.
— Да, ты просто удивительный, — произнес Арута суховато.
— Я такой, — согласился Накор. — Но мой храм не станет тем, чем должен стать, пока мы не найдем настоящего главу ордена.
— Я думал, это ты у нас верховный жрец Арх-Индар, — удивился Арута.
— Только до тех пор, пока не появится настоящий. Потом я вернусь к тому, что у меня получается лучше всего, — путешествиям и наблюдениям.
— Ну а что ты собираешься делать, пока этот человек не появится?
— Показывать фокусы, рассказывать истории, добывать еду и заставлять людей прислушиваться к словам Доброй Госпожи, — ответил Накор.
— Сначала должна прийти вера, — вмешался Доминик. — Когда люди начнут понимать, что Арх-Индар несет добро, тогда они возьмутся за долгий труд ее возвращения к нам.
— Я даже и не пытаюсь понять все, что связано с религией, — заметил Арута. — Я читал записи, оставленные отцом и принцем Арутой, и у меня такое ощущение, что они знали многие секреты, которые не передали мне.
Доминик ничего не сказал.
— Ну что ж, — вздохнул Арута. — Буду надеяться, что во всем этом нет угрозы Королевству — это главное, что меня заботит. Кроме того, мне кажется, что распространение веры в добро никому не может повредить.
Накор покачал головой.
— Если бы так. Людей убивали за проповедь добра.
— Только не на Западе, пока я герцог Крондорский, — отозвался Арута и добавил, повернувшись к Доминику: — Если я найду вход в старое аббатство, ты проведешь нас внутрь?
— Проведу, — пообещал Доминик. — Вход заперт изнутри, но там есть тайная ручка, которая открывает его снаружи. Твой отец ее нашел.
Арута улыбнулся.
— Он всегда говорил, что лучше его вора в Крондоре не было.
— Не знаю, в умении или удаче тут дело, но он нашел ее, снял ловушку и открыл дверь. У одного из наших братьев чуть сердце не отказало, когда он оказался внутри библиотеки.
— Теперь вопрос в том, сколько человек брать с собой, — сказал Арута.
— Я мало разбираюсь в военных делах, — заметил Доминик, — но вам бы лучше взять отряд достаточно маленький, чтобы нас не заметили в горах, и достаточно большой, чтобы, оказавшись внутри, мы смогли захватить аббатство.
— Ты можешь нарисовать планы аббатства?
— Я прожил там пятьдесят лет, герцог. Я могу нарисовать каждый коридор и кладовую.
— Хорошо. Утром я пошлю к тебе писца. Буду рад, если ты закончишь планы к концу недели. Раз мы хотим быть готовы к прорыву в аббатство, когда Оуэн ударит по берегу у Сарта, к этому времени нам надо будет уже двигаться по восточному пути вдоль хребта Кошмара.
Доминик поклонился и сказал:
— Я в вашем распоряжении. Только бы кто-нибудь указал мне, где отдохнуть. Дорога из Рилланона была уж очень утомительной.
Арута позвонил в колокольчик, и в дверях появился паж.
— Покажи брату Доминику мои комнаты и принеси все, что ему понадобится.
— Твои комнаты? — переспросил ишапианец.
— Боюсь, мне они сегодня не понадобятся. Мне надо многое успеть до рассвета. Возможно, я соберусь вздремнуть после утреннего собрания двора.
Доминик кивнул и, снова поклонившись, вышел за пажом из комнаты.
— Хорошо хоть у тебя хватило ума разложить матрас за столом, если понадобится вздремнуть, — сказал Накор.
Арута улыбнулся.
— А ты, похоже, ничего не упускаешь.
— Я же игрок, помнишь? Если бы я что-то упускал, я бы прогорел или погиб.
— Ты с нами?
— Нет, — покачал головой Накор. — Предприятие интересное, но думаю, что я нужен здесь. Доминик привез важный дар от ишапианцев. Они разделят с нами магическую силу, которую получают от Слезы Богов. Когда мы найдем истинного вождя нашего ордена, то пошлем его в Рилланон, и там он получит свою долю. Эта сила превратит мой маленький склад в истинный храм, где молитвы получат ответ и где будут свершаться чудеса. Люди узнают о добре и помогут вернуть Добрую Госпожу.
— Важное дело, — согласился Арута и встал. — Извини, Накор, но мне и правда пора работать. И если тебе что-то надо для храма, скажи мне до отъезда, я постараюсь это сделать.
— Спасибо, — сказал Накор, идя к двери. — Постарайся остаться в живых. Новый герцог может оказаться далеко не так внимателен ко мне.
Он открыл дверь, и Арута рассмеялся.
— Я никак не хочу доставлять тебе неприятности своей смертью, но думаю, что мне она принесла бы еще больше неприятностей.
— Верно. Видишь, нам обоим будет выгодно, если ты останешься в живых.
Арута снова рассмеялся и закрыл за Накором дверь. Все еще усмехаясь, он сел за стол и посмотрел на гору лежащих перед ним бумаг. Когда он взял первый доклад, который надо было рассмотреть, улыбка его угасла, и, пролистав, он положил его в стопку бумаг, которые утром собирался обработать вместе со своим секретарем.
Потом он взял следующий документ.
* * *
— Джимми! — крикнула Франси, когда он пошел по коридору.Джимми повернулся и увидел, что девушка спешит к нему.
— Привет, — сказал он прохладным тоном.
Она взяла его под руку и сказала:
— Я тебя давно не видела. Твой отец тебя куда-то посылал?
— Нет, — ответил Джимми, — я работал здесь, но свободного времени у меня мало. — Он мягко и осторожно высвободил руку.
— Джимми, в чем дело? — спросила она.
Джимми почувствовал, что краснеет, и чуть не задохнулся от внезапных эмоций.
— А дело в том, что не годится мне проявлять излишнюю вольность с будущей королевой.
Она покраснела и уставилась в пол.
— Я так и знала, что твой отец тебе расскажет.
— Но почему ты сама мне не сказала? — с горечью спросил он.
Она подняла голову и посмотрела на него полными слез глазами.
— Не знаю. Я не знала… как ты отреагируешь. До того как я приехала в Даркмур, я думала, что знаю, как к тебе отношусь, что чувствую. Потом я тебя увидела, и мы обедали вместе, и гуляли… Не знаю. Все было не так, как когда-то в детстве.
— А все и есть не так, — сказал Джимми. — Мы больше не дети.
Она посмотрела ему в глаза, потом внезапно приблизилась и поцеловала его в щеку.
— Ты всегда был моим лучшим другом, Джимми. Я люблю тебя больше, чем всех других знакомых молодых людей. Пожалуйста, порадуйся за меня.
Джимми покраснел.
— Чему радоваться? Тому, что ты станешь королевой? Или что выйдешь за этого дурака Патрика?
— Не надо так, — тихо сказала она. — Папа говорит, кто-то должен держать Патрика в руках, и поэтому он хочет, чтобы я стала сильной королевой. Это одна из причин, по которой король хочет выдать меня за Патрика.
— Слушай, я не знаю, что сказать, — признался Джимми. — Я только знаю, что наши желания значения не имеют и что ты выйдешь за Патрика, а я женюсь на той, которую выберет для меня отец, и все тут. Другие варианты не рассматриваются.
Она сжала ему руку.
— Будь мне другом.
— Обязательно, Франси, — кивнул он. У нее по щеке потекла слеза.
— Мне понадобятся такие друзья, как ты, когда я стану королевой и окажусь в Рилланоне.