Фейст Раймонд. Осколки разбитой короны

   — Кстати, — сказал Тэлвин, — к концу недели я от тебя уйду.
   — Что, я такой плохой шеф? — улыбнулся Дэш.
   — Герцог Руфио прибывает.
   — Уже подтверждено, что он назначен герцогом Крондорским?
   — Об этом пока не объявляли, — сказал Тэлвин, — и учти: от меня ты ничего не слышал.
   Дэш махнул рукой, и, пока Тэлвин закрывал дверь, он уже сбросил ботинки. Растянувшись на постели, Дэш подумал о том, насколько его толстый пуховый матрас лучше соломенного, на котором ему приходилось спать в. последнее время.
   Размышляя о том, не забрать ли матрас с собой, он заснул.
   Ему показалось, что он проспал всего несколько минут, как вдруг кто-то заколотил в дверь.
   — Что такое? — спросил он сонным голосом.
   — Надо поговорить, — сказал уже вошедший в комнату Тэлвин.
   — Долго я спал?
   — Несколько часов.
   — Этого мало, — пробурчал Дэш.
   — У нас серьезная проблема.
   — Что случилось? — вскинулся Дэш, немедленно проснувшись.
   — Эти пятеро ничего толком не знают, как я и думал, но они работали на кого-то во дворце, и судя по всему, это агент Кеша.
   — Во дворце?
   Тэлвин кивнул.
   — Писец думает, что это кто-то из деловых людей — кажется, он подозревает твоего бывшего нанимателя, Руперта Эйвери.
   — Вряд ли, — сказал Дэш. — Если Ру что-то надо знать, он просто спрашивает. Корона слишком много ему должна, поэтому обычно мы просто отвечаем.
   — Я знаю. Он тесно связан с тобой, фон Даркмуром и другими. Но Пикни в это верит. Дезгарден, однако, считает, что работает на контрабандистов из Дурбина.
   — Не понимаю. Какие у тебя соображения?
   — Эти пятеро, и другие тоже, скорее всего, собирали информацию по распределению ресурсов и солдат, о состоянии оборонительных сооружений, любые обрывки сведений, которые могут пригодиться врагу. Они передавали все это кому-то во дворце.
   — Теперь я окончательно запутался. Я еще могу понять, что кто-то во дворце передает информацию наружу, но получать информацию снаружи — это странно.
   — Меня это тоже удивило, но оказалось, что человек во дворце, которому они докладывают, не состоит в штате Патрика.
   — И кто это?
   — Человек, работавший здесь, когда прибыл Патрик, и оставшийся, когда уехал Дуко, — сказал Тэлвин. — Человек, который вечно оказывался под рукой, когда кому-то нужна была помощь. Человек по имени Малар Энарес.
   — О боги, — сказал Дэш, — это же тот слуга, которого мы подобрали в лесах прошлой зимой. Он сказал, что родом из долины.
   Тэлвин покачал головой.
   — Если бы мы могли добраться до документов твоего деда, то наверняка нашли бы его в списке кешианских агентов.
   Внезапно Дэш почувствовал тревогу за брата.
   — Я пойду посмотрю, не было ли за последние дни сообщений от Дуко из Порт-Викора.
   — Энарес же уехал с твоим братом, верно?
   — Верно. Если он агент Кеша, то либо уже отправился туда, чтобы дать им знать, как плохи у нас дела, либо он в Порт-Викоре, что для нас еще хуже.
   — Пошли весточку Дуко, и если твой брат прибыл туда благополучно, дай мне знать.
   — Ты сегодня увольняешься из констеблей? — спросил Дэш, надевая сапоги.
   — Да, наверное. Как только новый герцог получит должность, мне понадобится восстанавливать то, что было разрушено во время войны. Некоторые мои агенты еще не знают, что я жив, а о других, наоборот, я ничего не знаю. Изумительный ум твоего деда создал нечто особенное. Пусть даже я потрачу на это всю свою жизнь, но восстановлю его агентурную сеть!
   — Пока я шериф Крондора, если тебе понадобится помощь, только скажи.
   — Обязательно. — Тэлвин с благодарностью пожал руку Дэшу и, выйдя в коридор, отправился обратно к комнатам, где содержались пленные.
   Дэш тем временем поспешил к приемной рыцаря-маршала, где заносили в журнал поступающие военные сообщения, прежде чем посылать их принцу Патрику или на Север лорду Грейлоку. Может быть, и от Джимми пришла весточка… Дэш пошел быстрее и буквально ворвался в нужную дверь.
   Сонный клерк поднял голову.
   — Чем могу помочь, шериф?
   Просмотрев по просьбе Дэша страницы с последними сообщениями, он с сочувствием в голосе произнес:
   — Нет, сэр, в последние пять дней ничего не было.
   — Как только прибудут гонцы, немедленно известите меня, — попросил Дэш.
   Он пошел было обратно к себе, но, мимоходом выглянув в окно, увидел, что солнце уже довольно высоко. Забыв об усталости, он повернулся и, выйдя во двор, отправился к Новой Рыночной тюрьме. У него было много работы, и она не могла ждать, пока он будет сидеть в унынии, переживая за брата.

* * *

   — Шериф Малыш! — послышался голос за окном.
   Дэш открыл глаза. Он весь день работал над поддержанием порядка в городе и наконец вернулся в комнатушку на задворках старого постоялого двора, которую использовал как спальню.
   — Трина? — спросил он, встав и посмотрев через ставни. Открыв их, он увидел освещенное лунным светом лицо девушки.
   Стоя у окна в одних подштанниках — одежда была кучей свалена возле соломенного матраса, — он усмехнулся.
   — Что-то я вижу! Неужели ты пришла потому, что не могла вынести разлуки?
   Она улыбнулась, медленно оглядела его с ног до головы и сказала:
   — Ты красивый, шериф Малыш, но я предпочитаю мужчин поопытнее.
   Дэш начал одеваться.
   — У меня такое ощущение, что опыта мне хватает для человека втрое старше меня, — сказал он. — Мне, конечно, приятно с тобой поболтать, но я тебе явно не за этим нужен.
   — У нас проблема.
   Дэш передал Трине меч, потом одним движением схватился за подоконник и выскочил наружу. Приземлившись рядом с девушкой, он взял меч и, прицепляя его к поясу, поинтересовался:
   — В смысле у нас с тобой или у пересмешников?
   — В смысле у всего Крондора, — ответила она. Внезапно подчиняясь какому-то импульсу, она наклонилась и поцеловала его в щеку. — Я не шутила, когда говорила, что ты красивый.
   Он положил руку ей на затылок и притянул девушку поближе. Поцелуй длился долго. Наконец, отстранившись от Трины, Дэш сказал:
   — Несмотря на молодость, я знал много женщин, но ты особенная. — Посмотрев ей в глаза, он добавил: — Дай мне знать, когда я буду достаточно зрелым для тебя.
   — Я воровка, а ты шериф Крондора, — тихо сказала она. — Разве мы можем быть вместе?
   Дэш усмехнулся.
   — Я тебе не рассказывал про своего дедушку?
   Она раздраженно покачала головой.
   — У нас нет на это времени.
   — Да в чем дело?
   — Мы нашли тех, кто орудовал в канализации и, скорее всего, убил твоих людей.
   — Где?
   — Примерно там же, где нашли Кирби возле Пяти Точек. Там большая красильня, которую сожгли дотла, но сохранился подвал. Так вот там обнаружился длинный водный путь к заливу кроме обычных канализационных туннелей.
   — Я хочу это видеть.
   — Я так и думала.
   Он двинулся было вперед, но Трина вдруг окликнула его:
   — Дэш?
   Он остановился и развернулся.
   — Что?
   — Насчет старика.
   — Как он?
   Она чуть качнула головой.
   — Долго не протянет.
   — Проклятье, — сказал Дэш, сам удивляясь тому, как опечален новостью о том, что брат его деда умирает. — Где он?
   — В безопасном месте. Он не хочет тебя видеть.
   — Почему?
   — Он не хочет видеть никого, кроме меня, ну и еще пары наших.
   Помедлив, Дэш поинтересовался:
   — Кто придет ему на смену?
   Девушка усмехнулась.
   — Думаешь, я скажу это шерифу?
   — Скажешь, если навалятся проблемы, — отозвался Дэш серьезно.
   — Я подумаю, — сказала Трина.
   Они спешили сквозь ночную тьму, и, когда добрались до заброшенного северного квартала возле старых красилен и боен, Трина провела его через задворки и полуразрушенные здания. Дэш запомнил путь, понимая, что он расчищен пересмешниками на случай экстренного бегства.
   Они добрались до выжженных хижин, от которых оставались только отдельные стены. Хижины эти стояли вдоль выложенного камнем канала, который наполнялся водой только в сезон дождей или когда через шлюзы отводили воду из реки на северо-востоке города. Сейчас было лето, а шлюзы были разрушены, так что по дну канала тек только небольшой ручеек. Трина ловко перепрыгнула через него, Дэш последовал за ней, удивляясь ее изяществу. На ней была, как обычно, мужская одежда: рубашка, черный кожаный жилет, брюки и высокие ботинки. Этот костюм только подчеркивал уверенность и грациозность движений хрупкой, но сильной девушки.
   Трина направилась прямо к большой трубе, видневшейся в дальнем берегу. Она была сделана из старой обожженной глины и окована тяжелым железным обручем. С годами в том месте, где труба выступала из берега, глина отвалилась, и верхний край трубы представлял собой металлическую дугу. Девушка прыгнула, схватилась за эту перекладину и, качнувшись, исчезла внутри трубы.
   Дэш подождал минуту, чтобы не налететь на нее, потом повторил ее прыжок. Уже в воздухе он понял причину такого прыжка: все дно трубы было усеяно осколками стекла и зазубренными металлическими обломками. Приземлившись рядом с Триной, он заметил:
   — Странный у вас тут мусор.
   — Это чтобы любопытные не совались.
   Она пошла дальше, а Дэш двинулся за ней.
   Они спустились глубже в канализацию; девушка уверенно показывала дорогу, хотя свет с поверхности сюда почти не пробивался. У первого поворота направо она остановилась, пошарила в углублении стены и достала фонарь. Дэш улыбнулся, но ничего не сказал. Система не изменилась.
   Трина зажгла фонарь и закрыла дверцу. Крошечный луч света, вырывавшийся наружу, освещал им путь, но вряд ли был бы заметен людям более чем в дюжине футов от них.
   Трина вела Дэша в глубь канализационной системы, пока они не дошли до соединения двух больших труб, которые входили в третью. Из этого же перекрестка отходили две трубы поменьше (хотя и достаточно большие, чтобы в них мог пролезть человек). Это место и называлось Пять Точек. Трина указала на верхнюю левую маленькую трубу. Дэш приготовился было подпрыгнуть, чтобы влезть в нее, но девушка прошептала:
   — Осторожно, тут проволока.
   Дэш подтянулся и двинулся в темноте медленно и осторожно, ощупывая все перед собой на случай, если были добавлены новые ловушки. Если бы Трина о чем-то таком знала, она бы его предупредила, но дед научил Дэша, что люди, которые в таких ситуациях не проверяли все, что можно, долго не жили.
   Пробираясь вперед, он задумался о Трине. Будучи привлекательным молодым человеком, к тому же внуком самого влиятельного, после короля, человека в стране, Дэш с пятнадцати лет успел узнать много женщин. Дважды он почти уже решал, что влюбился, но это быстро проходило. Но в этой воровке в мужском костюме с нечесаными волосами и пронзительным взглядом что-то его зацепило. Из-за войны ему давно уже не приходилось проводить ночь с женщиной, и, возможно, отчасти дело было в этом, но было и что-то еще, и он был бы не прочь, если бы их с Триной отношения не ограничились простым флиртом.
   Дэш остановился. Он был один в темноте, искал ловушки и умудрялся при этом мечтать о женщине! Он отругал себя за глупость и словно услышал в голове голос деда. Да, старик нашел бы что сказать по поводу такой беспечности!
   Дэш глубоко вдохнул и двинулся дальше. Через несколько минут он услышал впереди звук. Это был почти шепот. Дэш замер, но, даже весь уйдя в слух, не смог разобрать негромкий разговор.
   Он снова тронулся вперед, но внезапно остановился, почувствовав перед собой преграду. Он вытянул руку и нащупал веревку. Когда его ладонь коснулась веревки, Дэш снова замер. Он ожидал сигнала тревоги, звука, голоса, чего-то, что сказало бы ему, что он был замечен тем, кто протянул эту веревку через трубу. Прождав достаточно долго в тишине, он отвел руку и снова подождал.
   Потом он снова тронул веревку как можно аккуратнее и осторожно провел пальцем вправо. Таким образом Дэш нашел металлический глазок в стене, к которому была привязана веревка. Передвинув палец налево, он нашел второй глазок, но на этот раз веревка была пропущена сквозь него и уходила в направлении, в котором он шел.
   Дэш пощупал под веревкой, проверяя, нет ли там другой, и когда удостоверился, что протянута только одна, он лег на спину и прополз под ней. Затем снова поднялся и продолжил осторожно двигаться вперед.
   Вскоре он увидел впереди тусклый свет и двинулся к нему. Опять раздались голоса, и снова он не смог разобрать слов, так что продвинулся еще вперед.
   Он добрался до большого коллектора, над которым была решетка, а наверху слышались шаги сапог по камню. Судя по вони в этой части трубы, здесь люди справляли нужду, а воды, чтобы промыть трубу как следует, не хватало.
   — Что это? — послышался голос наверху, и Дэш замер.
   — Мясной пирог с луком. Я купил его на рынке.
   — Что там за мясо?
   Дэш подошел поближе.
   — Говядина! А ты что думал?
   — Смахивает на конину.
   — Ты что, по виду определяешь?
   — Так дай мне попробовать, я и скажу.
   Дэш подошел поближе и вытянул шею. Он разглядел пару сапог. Большую часть поля зрения ему закрывал стул возле решетки и сидевший на нем человек.
   — Корова, лошадь, какая разница? Ты просто хитришь. Не взял ничего с собой, а теперь выманиваешь у меня!
   — Я не знал, что мы всю жизнь будем здесь торчать и ждать.
   — Может, остальные во что-то вляпались?
   — Может быть, но приказ у нас четкий — сидеть и ждать.
   — Ты хоть карты-то принес?
   Дэш приготовился к долгому ожиданию.

* * *

   Перед рассветом Дэш наконец выбрался из трубы у Пяти Точек. Он испытал неожиданное разочарование, когда не нашел там Трины. Он знал, что она, скорее всего, ушла через минуту после того, как он влез в трубу, но все же ему хотелось, чтобы она подождала. Однако это огорчение показалось ему детским капризом по сравнению с тревогой, которую вызвало у него то, что он обнаружил.
   Не медля, он поспешил по трубам, а потом к Новой Рыночной тюрьме, чтобы переодеться и тут же отправиться во дворец. Тут должны были действовать не шериф и стражники, а граф Силденский и армия.
   Дэш заставил себя успокоиться, но если судить по тому, что он услышал, кто-то готовил диверсию. В самом центре города собирали солдат, которые атакуют Крондор изнутри, и до начала их атаки, Дэш не сомневался, оставалось совсем недолго.

21
Тайны

   Дверь открылась.
   Вошел Накор, качая головой и бормоча:
   — Нет-нет, это совсем не годится.
   Руперт Эйвери поднял голову от развернутых перед ним планов. Он стоял на свежевыструганном полу бывшей кофейни Баррета, а рабочие вокруг чинили стены и крышу.
   — Что не годится, Накор?
   Коротышка встрепенулся, удивленный тем, что к нему обращаются.
   — Что не годится?
   Ру рассмеялся.
   — Это ты бормотал, что что-то не годится.
   — Правда? — удивился Накор. — Как странно.
   Ру покачал головой.
   — Ты да вдруг со странностями? Быть того не может.
   — Не важно, — сказал Накор. — Мне кое-что нужно.
   — Что? — спросил Ру.
   — Мне надо передать кое-кому сообщение.
   — Кому?
   — Пагу.
   Ру увел Накора в сторону от рабочих и сказал:
   — Расскажи-ка лучше подробно.
   — Прошлой ночью мне приснился сон, — начал Накор. — Они мне снятся редко, но когда снятся, я обращаю на них внимание.
   — Ладно, — сказал Ру, — пока понятно.
   — Вряд ли, — усмехнулся Накор, — но в этом еще ничего страшного. Что-то происходит. Существуют три части, все разные с виду, но на самом деле они представляют собой одно и то же. И еще с виду они касаются одного, но на самом деле — совсем другого. А после странного происшествия мне надо поговорить с Пагом.
   — Уже не понимаю, — признался Ру.
   — Это ничего, — сказал Накор, успокаивающе похлопав его по плечу. — Ну так ты знаешь, где Паг?
   — Нет, но я могу спросить во дворце. Кто-нибудь там может знать. Разве у тебя нет никаких магических… фокусов, которые привлекли бы внимание Пага?
   — Может быть, но я не знаю, будут ли последствия того стоить.
   — А я и не хочу об этом знать, — поспешно заявил Ру.
   — Конечно, — согласился Накор и огляделся, будто только заметив ведущиеся работы. — И что тут творится?
   — Прежнего владельца никто не видел со дня падения города, так что либо он погиб, либо не собирается возвращаться. Даже если он появится, мы договоримся. — Ру махнул рукой. — Я стараюсь вернуть этот дом в довоенное состояние. Кофейня мне очень дорога.
   — Еще бы, — усмехнулся Накор. — Ты тут немало денег сделал.
   Ру пожал плечами.
   — И это тоже, но важнее всего то, что здесь я сделал себя.
   — Ты многого добился, — кивнул Накор.
   — Даже большего, чем ожидал, — признался бывший осужденный на казнь.
   — Как твоя жена?
   — Растет в ширину, — усмехнулся Ру, показав жестом размеры Карли.
   — Я слышал, что ты привез в город в качестве пленника лорда Вазариуса из Квега.
   — Он не был моим пленником.
   — Интересная история?
   — Очень интересная, — подтвердил Ру.
   — Хорошо, тогда расскажешь мне когда-нибудь, но сначала мне надо разузнать про Пага.
   Ру отложил бумаги и сказал:
   — Знаешь, мне бы не помешало прогуляться, так что давай дойдем до Новой Рыночной тюрьмы и повидаем Дэша Джеймсона.
   — Давай, — согласился Накор, и они вышли из кофейни.
   Повсюду было заметно, что город возвращается к довоенной жизни. Восстанавливались здания, открывались новые лавки. Паром у Рыбного города и караваны доставляли в город все больше товаров. Ходили слухи, что через неделю прибудет большой караван из Кеша, первый с тех пор, как начались бои. Поскольку формально война объявлена не была, торговля между Кешем и Королевством восстанавливалась. Если гильдия морских мародеров продолжит поднимать корабли, то следующей весной гавань станет судоходной.
   — Этот город прямо как человек, понимаешь? — сказал Накор, пробираясь в толпе.
   — Его как следует поколотили, — согласился Ру, — но он приходит в себя.
   — Больше того, — продолжал Накор. — Есть города, у которых нет, ну… личности, что ли. Уникальности. В империи таких городов хватает — они старые и с большой историей, но один день в них похож на другой. Крондор по сравнению с ними очень живой.
   — В общем да, — согласился Ру, смеясь.
   Они дошли до тюрьмы, только что выкрашенной, с решетками на всех окнах. Внутри они наткнулись на замотанного писца, который нехотя поднял голову и вопросительно поглядел на вошедших.
   — Мы ищем шерифа, — объяснил Накор.
   — Он где-то на рынке, но когда-нибудь вернется. Извините, — сказал писец и снова уткнулся носом в бумаги.
   Ру жестом позвал Накора выйти на улицу. Они встали на крыльце, глядя на толпы людей на рынке. Торговцы устроили что-то вроде торговых рядов, а по краю рынка были разложены одеяла с грудами товаров, тут же стояли перегруженные товарами телеги, ходили люди со щитами, увешанными всякими безделушками, то и дело в толпе мелькали настороженно оглядывающиеся торговцы, явно предлагающие не вполне законные товары.
   — Он может быть где угодно, — сказал Ру.
   — Я знаю, как привлечь его внимание, — ухмыльнулся Накор.
   Не успел Накор сойти с крыльца, как Ру положил ему руку на плечо, удерживая исалани на месте.
   — Погоди!
   — Что?
   — Я тебя знаю, друг мой. Если ты думаешь, что поможешь, устроив такие беспорядки, что сбежится каждый констебль в округе, то лучше не надо.
   — Но мы же добьемся так результата, разве нет?
   — Ты помнишь старую пословицу?
   — Даже несколько; какую ты имеешь в виду?
   — Ту, где говорится: не сгоняй муху с носа друга топором.
   Накор ухмыльнулся еще шире и наконец рассмеялся.
   — Умно.
   — Так или иначе, можно найти Дэша и без того, чтобы устраивать общественные беспорядки.
   — Ну что ж, — сказал Накор, — попробуем.
   Они вошли в толпу на рынке. Ру знал, что в Крондор вернулось пока меньше половины прежнего населения, но толпа казалась более плотной, чем раньше, возможно, потому, что большая часть горожан собралась на рынке. Работа кипела во всех частях города, но деловая жизнь все-таки сосредоточилась именно здесь.
   Ру с Накором проходили мимо вереницы телег с урожаем поздней весны и раннего лета: кабачки, кукуруза, зерно в мешках и даже рис из окрестностей Края Земли. Были здесь фрукты, вино и эль. Разносчики горячей еды наполнили воздух аппетитными и острыми ароматами. Когда они проходили мимо продавца лепешек, с мясом, луком, перцем и горохом, Накор чихнул.
   — У этого типа столько перца в мясе, что у меня скоро глаза на лоб вылезут, — сказал он, торопясь пройти мимо.
   Ру рассмеялся.
   — Некоторые любят острое.
   — Я давно выяснил, — сказал Накор, — что переизбытком специй часто скрывают плохое качество.
   — Как говорил мой отец, — отозвался Ру, — если в мясе хватает специй, то качество его уже не имеет значения.
   Накор рассмеялся. Они повернули за угол и увидели группу мужчин, стоявших возле большой телеги, которая превратилась в импровизированную таверну. На каждом ее конце возвышалось по бочке, а на них лежала доска, служившая барной стойкой. Дюжины две человек толпились здесь, выпивая и переговариваясь. Когда Накор и Ру подошли поближе, все утихли, как будто насторожившись.
   Когда они прошли дальше по улице, Накор сказал:
   — Это странно.
   — Что странно?
   Он кивнул через плечо.
   — Вон те люди.
   — А что в них такого?
   Остановившись, Накор сказал:
   — Обернись и скажи мне, что ты видишь.
   Ру сделал так, как его попросили, и сказал:
   — Я вижу компанию рабочих за выпивкой.
   — Присмотрись получше, — сказал Накор.
   — Не пойму…
   — Чего?
   Ру почесал подбородок.
   — Что-то в них есть странное, но мне не понять, что именно.
   — Иди-ка сюда, — сказал Накор и отвел Ру в сторону от их прежнего направления. — Во-первых, это не рабочие.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Они одеты рабочими, но на самом деле это солдаты.
   — Солдаты? — повторил Ру. — Я не понимаю.
   — У тебя больше работы, чем рабочих, верно?
   — Верно, — согласился Ру.
   — Так почему рабочие в такое время дня стоят и пьют пиво?
   — Я… — Ру остановился и через некоторое время продолжил: — Я думал, у них просто дневной перерыв.
   — Это во-вторых. Дневной перерыв ведь только через час. И ты заметил, что они замолчали, когда мы подошли слишком близко? И что все их обходят на почтительном расстоянии?
   — Да, теперь вижу, когда ты сказал, — признал Ру. — Так почему же солдаты изображают рабочих, пьющих с утра?
   — Это неверная постановка вопроса, — покачал головой Накор. — Они изображают рабочих, пьющих с утра, потому, что хотят быть принятыми за рабочих, пьющих с утра. Вопрос в том, почему они хотят быть принятыми за рабочих…
   — Я понял, — прервал его Ру. — Пойдем найдем Дэша.
   Им понадобилось полчаса, чтобы отыскать отряд в красных повязках, и когда они его нагнали, то обнаружили Дэша во главе. Дэш велел своим людям продолжать патрулирование и отошел в сторонку.
   — Что я могу для вас сделать?
   — Скажи прадеду, что я хочу с ним поговорить, — попросил Накор. — Но сначала хочу сказать тебе, что там, у тележного бара, — он указал примерно туда, где они проходили, — стоят люди, одетые как рабочие, но они не рабочие.
   — Я знаю, — кивнул Дэш. — Таких отрядов на рынке несколько.
   — О, ты об это знаешь? — удивился Ру.
   — Какой же из меня был бы шериф, если бы я не знал?
   — Самый обычный, — сказал Накор. — Ну ладно, если про этих людей ты уже знаешь, давай поговорим о Паге.
   — А что с ним?
   — Мне надо его повидать.
   — А от меня ты чего хочешь? — сказал Дэш, прищурившись.
   — Ты его правнук, как ты с ним связываешься?
   Дэш покачал головой.
   — Никак. Если отец и знал, как это делается, он мне об этом не говорил. И Джимми тоже, иначе я бы знал. Бабушке достаточно было просто закрыть глаза.
   Накор кивнул.
   — Я знаю. У Гамины иногда получалось говорить с ним через весь мир.
   — Я как раз думал, ты знаешь как, — сказал Дэш.
   — Я редко с ним вижусь, — объяснил Накор. — Только когда он на острове. Может, он там? — Накор повернулся к Ру. — Одолжишь мне корабль до острова Колдуна?
   — Если ты еще не заметил, там война идет! — сказал Ру, указывая на океан. — Корабль Вольных городов еще могут пропустить, но корабль Королевства наткнется либо на квегских пиратов, либо на кешианских пиратов, либо на пиратов Фэйдавы. Если бы у тебя был целый флот, еще можно было бы попробовать пройти. Увы, корабль я бы тебе еще одолжил, но с флотом точно не выйдет.
   — Флот мне не нужен. Одного корабля хватит, — упрямо заявил Накор.
   — А пираты?
   — Не беспокойся, — сказал Накор. — У меня есть мои фокусы.
   — Ну так в чем проблема? — осведомился Ру.
   — А я тебе не сказал?
   — Нет, — сказал Ру и глянул на Дэша. Тот пожал плечами.
   — Вам надо это увидеть, — сказал Накор и двинулся вперед, не проверяя, идет ли кто-нибудь за ним.
   Ру опять взглянул на Дэша, и тот сказал:
   — Лучше посмотрим, в чем там дело.
   Они поспешили за Накором, стараясь не упускать его из виду, а коротышка бодро прошагал через весь город к восточным воротам, выходившим на Главную Королевскую дорогу.
   Когда они дошли до места, Ру уже задыхался.
   — Надо было поехать верхом, — сказал он.
   — У меня нет лошади, — сказал Накор. — Когда-то у меня был красивый черный жеребец, но он умер. Тогда меня звали Накор Синий Наездник…