Филатов Никита Александрович. Танец с саблями

   - Хэлло! - Виноградов взял ключ, но вместе с ним на пластиковую поверхность стойки лег и продолговатый плотный конверт с эмблемой гостиницы. - Спасибо, конечно, но...
   Фамилии адресата не было, только три цифры, соответствующие номеру, который занимал Владимир Александрович. Своих данных отправитель тоже не указал.
   Служащая с грехом пополам обьяснила, что это стандартный образец внутренней пневматической почты отеля. В таких, как правило, администрация рассылает счета за дополнительные услуги - но и постояльцы вправе общаться между собой подобным образом. У самого сеньора на столике рядом с зеркалом лежит несколько аналогичных - а ещё бумага, рекламные календарики и фирменная шариковая ручка.
   Впрочем, большинство предпочитает пользоваться телефоном...
   - Извините, - майор будто случайно уронил на пол ключи. Нагибаясь, неожиданно обернулся: холл был по обыкновению прохладен и пуст, во всяком случае в поле зрения никто не болтался. - Извините...
   Не исключено, что это уведомление о выселении - за вечер в ресторане и ночные художества. Кто их знает, может, тут с моралью и общественным порядком ещё строже, чем где-нибудь в Поволжье! Однако, инстинкт матерого сыщика указывал на другое.
   Виноградов встал, и стараясь на всякий случай держать послание подальше от лица, надорвал краешек конверта - ура! Ни ядовитого дыма, ни взрыва...
   Маленький листок из блокнота с реквизитами гостиницы "Дон Мануэль". Текст, отпечатанный на компьютере:
   "SIDRERIA BALBINO, 20.00"
   Ни даты, ни подписи... Но иллюзий не было - информация предназначалась именно ему.
   * * *
   В принципе, когда есть пусть даже самая примитивная карта города найти нужный адрес не проблема. Тем более, что и расстояния здесь смешные, из конца в конец можно пешком добраться минут за сорок... Даже быстрее, чем на такси!
   Название, разумеется, образовано от короткого и пенистого слова сидр. Поэтому, взяв со столика пестрый справочник, Владимир Александрович сразу открыл его на разделе бесчисленных ресторанчиков и кафе.
   - Ну-ка, посмотрим... Ага! Вот оно. - Имелся также адрес и телефон.
   Тот, кто выбирал место встречи, неплохо знал Хихон или, по меньшей мере, основательно подготовился - "Сидрерия Бальбино" находилась вроде бы и в центре, но несколько в стороне от тех улиц и улочек, которым отдавали предпочтение участники и гости фестиваля. От гостиницы не далеко и не близко... В самый раз.
   Вышел Виноградов заблаговременно - техника шпионской безопасности предписывает обязательно изучить обстановку, принюхаться и при малейших сомнениях плюнув на все уносить ноги. Впрочем, конспиративные соображения в данном случае сыграли далеко не главную роль. Просто, в номере сидеть было скучно, а прогулка к тому же могла помочь поближе, изнутри познакомиться с городом.
   По правде говоря, Виноградов очень любил маленькие, уютные европейские магазинчики, заполненные всякой всячиной - от копеечных сувениров и сладостей, до мебели и электронной аппаратуры. И вовсе не обязательно было что-либо покупать... Такой обстоятельный и неторопливый "шоппинг" он давно уже предпочитал всем остальным видам туристической программы.
   Часы на башне показывали четверть восьмого.
   Владимир Александрович ещё раз, на всякий случай, сверился с путеводителем, свернул его и сунул в карман - даже жалко, что маршрут до сидрерии так прост и недолог!
   С уверенным видом местного жителя майор зашагал по направлению к ближайшему ориентиру, площади Плаза дель Кармен... Миновал её, двинулся дальше - но вскоре понял, что теряет ориентировку. Крохотные, короткие - в несколько домов - улочки умудрялись так пересечься и переплестись, что сопоставить их с изображением на плане было выше человеческих сил. В какой-то момент Виноградов, например, попытался обойти по параллельному переулку загородивший дорогу грузовик - но мостовая неожиданно оборвалась, уперевшись в глухой тупичек, и незадачливому пешеходу пришлось возвращаться обратно.
   Тут уже было не до магазинов... Красоты утопающего в теплых сумерках городка тоже перестали интересовать - стрелка на циферблате неумолимо приближалась к назначенному времени. Виноградов замысловато выругался в чей-то адрес, скомкал ни в чем не повинную туристическую схему и с размаху запустил ею в урну.
   В конце концов, ошалевший и мокрый от пота, он вышел на оживленную магистраль - с указателями, светофорами и множеством разговорчивых местных жителей. Отсюда осталось рукой подать до вожделенного "Бальбино"...
   - О, буэнос диас! - Прямо с порога завопил Виноградов. В такой ситуации главное было вести себя как можно естественнее.
   - Буэнос ночес! - сочно улыбнувшись малиновыми губами, поправила его Габриэла.
   - Никакой разницы, - успокаивающе махнул рукой Владимиру Александровичу немец. Он фамильярно положил ладонь на загорелое плече соседки и только после этого предложил:
   - Садись к нам!
   - Гуляешь? - поинтересовалась итальянка, одновременно привычным движением стряхивая с себя руку Эриха. Судя по всему, она проделывала это уже не в первый раз.
   - Да... Изумительный город! - Виноградов взял стул и уселся напротив парочки.
   Немец тут же заказал ещё бутылку сидра - это граничило с благородством, потому что в его глазах пришелец явно казался ненужной помехой. Габриэла же наоборот, судя по всему, пресытилась нордической бесцеремонностью - и третий в данной ситуации был явно не лишним.
   Выпили... Нервному, разгоряченному майору напиток пришелся как нельзя более кстати:
   - Здесь неплохо, друзья мои.
   - Да, тихо... Ты что - бежал?
   - Нет. Просто климат непривычный!
   В заведении столиков было явно больше, чем посетителей - то ли не время, то ли на период праздника народ предпочитал места повеселее.
   - Как ты после вчерашнего, русский?
   - Ну, сейчас уже неплохо.
   Посмеялись, поговорили о том, о сем... С каждым новым стаканом сидра господин Юргенс вел себя все развязнее - чувствовалось, что итальянка давно уже не знает, как от него избавиться.
   - Вау, я совсем забыла... - неожиданно спохватилась она, придвигая сумочку и одновременно выдернув из-под тяжелой соседской лапищи аппетитную коленку. - Эй, полегче! Уже есть восемь часов? А, русский?
   - Давно! - с сожалением констатировал Виноградов.
   - Тогда нужно бежать... Сегодня пресс-конференция самого Даниэля Чеваррия, а у меня по плану с ним интервью.
   - Плюнь ты на это, Габи! Смотри - мы с русским куда интереснее. Посидим еще...
   - Нет, мальчики, работа есть работа...
   Итальянка затушила в пепельнице сигарету и посмотрела - сначала на Эриха, коротко, а затем и на Владимира Александровича:
   - Терпеть не могу необязательных людей - это причиняет ненужные неудобства и тому, кто ждет, и самому опоздавшему.
   - Но, может быть, мы сейчас все вместе...
   - Чао! - Демонстрируя полную финансовую независимость от представителей противоположного пола, красавица выложила на скатерть две монеты по двести песет. - Хватит? Встретимся в "Каса Пачин".
   И прежде чем мужчины успели должным образом отреагировать, она легко поднялась и шагнула на улицу.
   - Чертова баба, - по-немецки подвел итог раскрасневшийся господин Юргенс. Но затем перешел на английский:
   - Хороша, верно?
   - Эбсолютли! - подтвердил Виноградов. Честно говоря, он был очень рад, что на этот раз "контактом" оказалась именно Габриэла.
   Неожиданный, но приятный подарок судьбы - за долгие годы оперативной работы у майора создалось впечатление, что красавицы-шпионки встречаются только в плохих детективных романах. Ан - нет! И плевать. что первая встреча комом.
   - Надоело это газированное пойло!
   - Да, пожалуй, - глядя вслед удаляющейся загорелой фигурке рассеянно кивнул Владимир Александрович.
   Как, однако, она прозрачно намекнула - и насчет восьми часов, и насчет опоздавших... С другой стороны, сама не без греха - не смогла отвязаться от приставучего кавалера! Все равно при нем толку от встречи не было бы никакого.
   Кстати, о кавалере - нужно ни в коем случае не подавать виду, что третьим лишним за столиком оказался именно немец. В целях конспирации, да и вообще...
   - Эрих, давай я закажу водки?
   - Водка здесь дерьмо! Лучше - два рома с колой. Пробовал?
   - "Куба либре". У нас это тоже было когда-то модно.
   Заказали. Выпили...
   - Слушай, Эрих... Я, наверное, не вовремя появился? - следовало продемонстрировать, что немец ни секундочки не должен считать его конкурентом в борьбе за расположение Габриэлы.
   - Брось, русский! Ты, конечно, опоздал, но...
   - Прости, пожалуйста, - каждое слово, произнесенное собеседником, было само по себе понятно, однако общий смысл фразы никак не укладывался в голове. - Кто и куда опоздал?
   - Ну, не я же! Я-то как раз пришел в эту дерьмовую забегаловку ровно в восемь. - Господин Юргенс сунул руку во внутренний карман широкого светлого пиджака. - Думал, пока посижу, почитаю...
   И на столике, между не убранными ещё бутылками из-под сидра появился сложенный пополам журнал.
   - "Финансы и рынок", - перевел Владимир Александрович. - Интересно! Но это не самый свежий номер.
   - Верно, - согласился человек напротив. - За июнь... У вас ведь, кажется, есть такой же?
   - Но на русском языке!
   - Разумеется.
   Журнал, обнаруженный в сумке покойного "журналиста" и переданный Генералу на встрече в театре, как и предполагалось был опознавательным знаком - тут большого ума не требовалось. Недаром Виноградов весь прошлый вечер тряс своим экземпляром где надо, и где не надо... Но вот чего ни майор, ни его "старшие товарищи" не знали и знать не могли - так это, должен ли процесс установления контакта сопровождаться ещё и какими-то условными фразами или ключевыми словами.
   Поэтому, пришлось положиться на импровизацию и традиционный российский авось:
   - Будем считать, что обмен верительными грамотами состоялся. Оставим разные мудреные пароли, сдвинутые на нос шляпы и темные очки для Голливуда... Не возражаете?
   - Договорились!
   Вряд ли собеседник считал себя дилетантом, скорее уж наоборот:
   - Эта итальянка прицепилась ко мне, как жевачка к подошве. Я сначала пытался вежливо, но потом...
   - Я видел! Ты вел себя так, будто хочешь трахнуть её прямо здесь, на столике.
   - Самому противно... Другая бы давно дала по морде и смоталась. А крошка Габриэла почему-то заставляла себя терпеть!
   - Эрих, может, ты ей нравишься?
   - Чепуха! - немец поморщился и помотал головой. - Тут другое...
   - Откуда она за тобой увязалась?
   - Да прямо в отеле! Я как раз получил ключи, а заодно и твое приглашение. И она подошла...
   - Прости, опять не понял, - нахмурил брови Виноградов. - Какое приглашение?
   Тут уже настал черед забеспокоиться собеседнику. Медленно, четко выговариявая каждое слово, он пояснил:
   - Конверт. Из отеля, для внутренней корреспонденции. Там - листок с названием этой забегаловки и временем встречи.
   - Без подписи и даты?
   - Да, но я так понял, что это от тебя!
   - Это не от меня... Я получил такой же вызов.
   Черный холодок невидимой опасности накатил на собеседников, и оба с трудом удержались от того, чтобы судорожно не завертеть головами. Владимиру Александровичу сквозь уличный шум даже послышался далекий щелчек - то ли фотоаппарата, то ли затвора автоматической винтовки.
   Захотелось стать маленьким - или даже совсем исчезнуть.
   - Блин, надо ноги делать! Потом разберемся.
   - Не понимаю... - насторожился господин Юргенс и Владимир Александрович сообразил, что реплика его прозвучала по-русски:
   - Простите. Кажется, нам следует немедленно разойтись.
   - Да! Я попробую разобраться... - судя по всему, в качестве "принимающей стороны" собеседник считал себя ответственным за случившееся.
   - Встретимся позже! - Виноградов успел отойти на порядочное расстояние, когда вспомнил о необходимости рассчитаться. С другой стороны, гори оно все ярким пламенем! Лучше заработать репутацию труса, чем снова почувствовать себя голым и беззащитным под чьим-то изучающим взглядом.
   Теперь следовало добраться до гостиницы. На подсознательном уровне собственный номер в отеле уже воспринимался майором как нечто надежное, обещающее покой и относительную безопасность. Избегая почти не освещенных, но увешанных фестивальными транспортантами маленьких улочек, Владимир Александрович ни на мгновение не покидал загустевший к вечеру людской поток. Двигаясь вместе с праздной, веселой и неторопливой публикой, он вскоре вышел на набережную, к пляжу с красивым названием Сан Лоренцо, и только пару раз по пути ему показалось, что сзади следует "хвост"... Впрочем, скорее всего это было очередным плодом милицейской фантазии - уж кто-кто, а Виноградов знал, что настоящее, профессиональное наружное наблюдения обнаружить нельзя - его можно только почувствовать шкурой. Что же касается "любителей", то избавить себя от них достаточно просто. Вполне хватило бы тех испытанных временем классических манипуляций, которые Владимир Александрович проделал, расставшись с немецким партнером.
   Тем не менее, сначала майор двинулся не налево, а в сторону Английского парка. По пути покупал какую-то сувенирную ерунду, выпил пива и подолгу глазел на многочисленных уличных актеров - словом, вел себя как заправский бездельник.
   Затем развернулся, и пошел обратно - туда, где в старой части города ждал его "Дон Мануэль"...
   - О, русский!
   - Гуд ивнинг, сэр! Сорри...
   Они чуть не столкнулись - зазевавшийся на вылепленные из мокрого песка скульптуры Виноградов и бородатый англичанин с трубкой в зубах.
   - Вы уже знаете о том, что случилось?
   - Что? Что случилось? - вглядываясь в ошарашенное лицо литературного критика, Владимир Александрович торопливо прикидывал, в какой степени трагическое известие касается лично его.
   - Крепитесь, старина! В конце концов...
   - Что же все-таки произошло? - воображение успело нарисовать широкий спектр поводов для беспокойства - от обворованного местными жуликами гостиничного номера до начала ядерных бомбардировок Чечни российской авиацией.
   - По понедельникам музей Прадо закрыт!
   - Простите? - Виноградов не сразу, с большим трудом, но увязал услышанное с событиями минувшей ночи. Действительно, узнав тогда от англичанина, что в программе фестиваля значится бесплатная автобусная поездка в Мадрид, он выразил бурное желание присоединиться. Но чтобы непременно посетить уникальный музей Прадо! Собственно, живопись ему была до лампочки - просто это была единственная достопримечательность испанской столицы, название которой майор смог извлечь из глубин затуманенной алкоголем памяти. Видимо, выпитый сидр в сочетании с водкой придал Владимиру Александровичу столько темперамента и убедительности, что не только собеседники, но и сам он искренне поверил в свойственную русским интеллигентам тягу к прекрасному.
   - К сожалению, ошибка исключена. - Не совсем верно истолковав гамму чувств, промелькнувшую на лице Виноградова, англичанин положил руку ему на плече:
   - Увы, я сам посмотрел по справочнику. А после ещё перезвонил... Крепитесь. Может быть, в следующий раз?
   - Так их душу мать-перемать! - Владимир Александрович выплеснул в окружающую среду избыток эмоций - как это может сделать только майор российской милиции, да ещё и со славным морским прошлым.
   - Понимаю ваши чувства. Однако, друг мой, это вполне поправимо...
   Англичанин и сам, видимо, не догадывался, насколько он прав. Виноградов ещё пару минут побеседовал с ним о красотах моря, потом сослался на неотложную встречу и ускользнул - по пути поминая недобрым словом себя, испанскую инквизицию, художника Гойу... и некоторых добропорядочных и благополучных европейцев, которые даже и не догадываются, о том, что такое настоящие неприятности.
   Дальнейший путь от набережной до гостеприимных дверей "Дона Мануэля" обошелся без эксцессов. В холле Владимир Александрович с некоторой опаской глянул за спину уже знакомой дежурной красавице - слава Богу, в ячейке его ничего кроме ключа от номера не ожидало.
   - Буэнос ночес! Грациас.
   В общем-то, Виноградов и сам был не против, чтобы вечер и ночь прошли без проблем.
   * * *
   - Простите, но кажется я...
   Шагнув за порог, Владимир Александрович даже не успел удивиться света в номере не было, но уличные фонари за окном вполне позволяли разглядеть расстеленную и на совесть порушенную постель. В изголовье кровати, аппетитно прикрывшись цветастой простынкой, расположилось существо женского пола.
   - Закройте дверь! - неожиданно резкий, командный тон девушки абсолютно не соответствовал ситуации. - Проходите.
   Теперь, привыкнув к интимному полумраку, майор узнал в ней Дэльфин, радиожурналистку из Парижа. Где-то под ложечкой засосало - и в голове помимо воли понеслись соблазнительной чередой эпизоды из эротических фильмов и книг о свободе нравов и темпераменте француженок.
   Надо же, сама пришла! Кажется, в подобных случаях положено заказать шампанского и устриц...
   - Надо заблокировать замок. И никому не открывайте, ясно?
   - Ну разумеется, мадмуазель! - Виноградов улыбнулся одной из своих самых обаятельных улыбок. Во всяком случае, так ему показалось. Он хотел добавить ещё что-то и уже подобрал в своем скудном английском лексиконе некое подобие комплимента, но блестящая фраза умерла, не родившись. Вместо неё получилось идиотское:
   - Пардон?
   А что ещё сказать, если незваная гостья вдруг сбросила простыню и вопреки ожиданиям начала сноровисто, но без суеты одеваться.
   - Может быть, вы отвернетесь?
   Футболка, джинсы, что-то на ноги... Уязвленное самолюбие Владимира Александровича подсказало - видимо, девица без спросу воспользовалась его номером для встречи с каким-то своим мужиком. Тот ушел, француженка не успела и как раз заявился хозяин! Вот она, порочная западная мораль...
   - Постель мне заправить? - с печальным сарказмом поинтересовался майор.
   - Как хотите, - пожала плечами Дэльфин. Она вовсе не выглядела виноватой и в душу Виноградова закралось смутное подозрение, что, может быть, прошлой ночью он сам спьяну предложил новой знакомой такой способ решения её проблемы, а теперь по трезвости и забыл, что предоставил для любовного свидания свой номер. - Я закурю?
   Судя по всему, уходить она никуда не собиралась.
   - Пожалуйста!
   - Сюрприз? Удивлены?
   - Не только... - Значит, подумал Виноградов, никакой предварительной договоренности между ними не было. - Не только удивлен. Но и немного расстроен!
   - Почему? - то ли не поняла, то ли не все расслышала Дэльфин. - Чем расстроены?
   Владимир Александрович вместо ответа вполне недвусмысленно кивнул на разобранную кровать и на успевшую окончательно привести себя в порядок посетительницу.
   - Ах, это! - сообразила та. И вполне доступно обьяснила, что виденное Владимиром Александровичем есть не более чем элементарная маскировка. На случай непредусмотренного визита в номер к Виноградову посторонних лиц...
   Действительно, что подумает горничная или кто-то из администрации, застав в номере у мужчины обнаженную, спящую на измятой постели красавицу? Что угодно - только не то, что посетительница проникла сюда в отсутствие и без ведома самого хозяина. Скорее, Виноградову бы в такой ситуации просто позавидовали - и с извинениями убрались восвояси.
   - Очень хорошо. Ваша идея?
   - Нет, это довольно старый прием.
   - Все равно... Хотя, конечно, чертовски жаль.
   Но Дэльфин сразу же пресекла робкую попытку собеседника спасти свое мужское достоинство:
   - Мало времени. Давайте сразу к делу!
   - Итак? - в ответ он решил не церемониться, сел в кресло и вытянул вдоль ковра уставшие за день ноги:
   - Слушаю вас, мадмуазель.
   Подождав, пока дама сядет на край так и не убранной постели, Виноградов достал рукой до выключателя и зажег старомодный торшер - так, что теперь он был в тени, а на свету оказалась собеседница.
   - Уберите! Лучше, чтобы никто не знал, что вы уже вернулись.
   - О том, что я прошел в номер, нетрудно узнать, поинтересовавшись внизу, у портье. Или даже просто глянув на стойку с ключами.
   - Хм, тоже верно! - согласилась Дэльфин. С непосредственностью первоклассницы она подогнула под себя ноги, одной рукой обхватила обтянутые джинсовой тканью коленки, а другой переставила поближе к себе тяжелую стеклянную пепельницу:
   - Вам привет от Генерала.
   - От какого генерала? - странно, но Виноградов особого удивления не почувствовал.
   - Вы не знаете Генерала? - подняла брови француженка.
   - Наоборот. Я знаю их много... Иногда мне даже кажется, что слишком много.
   - О, я могу тогда сказать точнее - от Генерала, который перед поездкой сюда вручил вам вот это... - девушка с прежней бесцеремонностью выдвинула ящик тумбочки и продемонстрировала Владимиру Александровичу лежащий там июньский номер "Финансов и рынка".
   - Это мой журнал! - возмутился Виноградов.
   - Не волнуйтесь, ваш экземпляр мне не нужен. У меня есть такой же.
   - Точно такой же?
   - Естественно, не на русском - это было бы слишком сложно обьяснять посторонним.
   Виноградов помотал головой: туман и звон, густая боль и никакого мыслительного процесса. Такое же ощущение было у него как-то после жестокого спарринга на "Динамо"...
   - Слушайте, а кто вы такая?
   - Интерпол... Парижское бюро. А имя, фамилия все остальное подлинные.
   - И документик имеется? - на английском языке вопрос звучал несколько по другому, но тоже по-идиотски.
   - Нет, конечно! - опять подняла брови собеседница. У неё это, кстати, очаровательно получалось. - Я же работаю здесь под прикрытием. Ясно? Под легендой, неофициально...
   - Допустим. Чего вы хотите?
   - Я лично? Я хочу в душ и спать! - Дэльфин передернула плечиками:
   - Позавчера поела местного астурийского сыра - такая гадость! Второй день наизнанку выворачиваюсь. Да ещё это дешевое кислое "тинто"... Наши вина намного приятнее.
   - Не скажи-ите! - с видом гурмана протянул Владимир Александрович.
   - Странно, - фыркнула незваная гостья. - С каких это пор русские милицейские майоры начали разбираться в выпивке и гастрономии?
   - Какие майоры?
   - Не валяйте дурака. Вас идентифицировали ещё при выдаче визы - по фотографии.
   Дэльфин порылась в кармашке и предьявила Виноградову его собственный снимок, один из тех, что сдавались в туристическое агентство:
   - Это - вы?
   - Да, похож... Здесь я вышел несколько хуже, чем в жизни, верно?
   Но девица уже разворачивала перед собеседником ксерокопию газетной статьи:
   - Значит, и это - вы!
   Текст был на французском, подпись автора тоже ничего не говорила, но с большой, в четверть полосы, фотографии на Владимира Александровича глядел он сам - в форме, при погонах и до неприличия довольный собой. Слева стоял капитан теплохода, а между ними тоскливо улыбалась в обьектив укутанная во что-то больничное женщина.
   - Понял! - теперь не стоило труда сообразить, когда делался снимок. После освобождения многострадального "Чернышевского" на борт толпой повалили корреспонденты - и наши, и иностранные... Вкусил свою порцию славы и оказавшийся в центре внимания Владимир Александрович.
   - Перевести?
   - Да нет, не стоит... Я думаю, там что-то вроде: "Отважный русский майор спасает попавшую в лапы к бандитам француженку!" Верно?
   - Почти. В основном, правда, про тот бардак, который у вас там творится.
   - Считай, что познакомились, - кивнул Виноградов глядя, как в пепельнице догорают обрывки бумаги. - Фу, запах... Еще пожарная сигнализация сработает - не боитесь?
   - Нет, - вполне серьезно отреагировала Дэльфин. - Проверено! У них здесь датчики с более высоким порогом чувствительности.
   - А как насчет других... датчиков?
   - Я посмотрела - вроде, "ушей" пока нет. Но вы же понимаете...
   - Понимаю! - в конце концов, защита информации - проблема общая, а у Интерпола здесь технических возможностей поболее, чем у одинокого "туриста" из России.
   - Значит, это вы организовали мне сегодняшнюю встречу с немцем?
   - С немцем? С Эрихом Юргенсом?
   - Да! Знаете, как-то странно все у вас получилось...
   - Вы с ним сегодня встречались? - Дэльфин была не на шутку озадачена и в голосе её Виноградову даже послышался намек на тревогу. - Где? При каких обстоятельствах? Расскажите подробно!
   Дисциплинированный майор уже открыл было рот для доклада, но спохватился:
   - Послушайте, мадмуазель... Я что-то не припоминаю, что получал зарплату в вашей уважаемой конторе!
   - При чем тут это?
   - А при том, что при всем моем уважении к Интерполу работать на него мне нет никакого резона.
   - Чего вы хотите? Денег?
   - Равноправного партнерства. У меня здесь есть своя задача, у вас своя... Значит, к моему вызову на свидание с господином Юргенсом вы отношения не имеете?
   - Нет!
   Это было сказано так, что Владимиру Александровичу пришлось прокомментировать:
   - Милая, если вы будете отвечать на самые простые вопросы так же, как Зоя Космодемьянская, мы никогда не договоримся!
   - Кто это? - в очередной раз подняла брови двадцатипятилетняя гражданка Франции.
   - В каком смысле? - не понял майор.
   - Ну... которую вы сейчас назвали?
   Виноградов крякнул - обьяснять собеседнице всю сложную многогранность образа героини-партизанки, замученной немцами по доносу её же соотечественников, было бы делом неблагодарным.
   - Это непереводимое русское выражение. Игра слов!
   - Тихо...
   Но Владимир Александрович и сам уже слышал приближающиеся по коридору шаги:
   - Это сюда. - Его номер был на этаже крайним.