Филатов Никита Александрович. Танец с саблями

   Помолчали... Первым нарушил паузу Владимир Александрович:
   - У меня же английский и немецкий, - напомнил он. - В основном разговорные, читаю и пишу похуже.
   - Ладно. Это, в сущности, дело десятое... На море давно не был?
   - В смысле - купаться?
   - В смысле - рыбку половить! В мутной воде. - Генерал улыбнулся, но так, что глаза остались холодными и пустыми:
   - Надо бы сьездить.
   - Если надо... - Владимир Александрович пожал плечами. - Куда?
   - Испания.
   - На долго?
   - Как получится. Впрочем, не думаю.
   - Когда?
   - Прямые рейсы на Мадрид - раз в неделю. В этот вторник мы не успеваем с документами, поэтому полетишь в следующий.
   - Понял! - и Виноградов непроизвольно скосил глаза на большой календарь. - Та-ак...
   - Что-то смущает?
   - Нет, нормально. С начальством вопрос вы решите?
   - С вашим? Разумеется! Как обычно.
   Должность под "крышей" милицейской пресс-службы Владимир Александрович придумал себе сам - ещё только начиная работать с Генералом. Круг обязанностей не требовал его постоянного присутствия на рабочем месте, идеально маскировал многочисленные командировки и делал вполне обьяснимым несколько необычный для рядового милицейского майора диапазон общения: от криминальных "авторитетов" и чиновников высшей номенклатуры, до журналистов и профессиональных разведчиков. К тому же, с некоторых пор майора постоянно и ненавязчиво опекали старшие "товарищи".
   Владимир Александрович, разумеется. не знал и не должен был знать, кто конкретно из высшего руководства Главного управления внутрениих дел работает на Генерала. Он мог только догадываться... Догадываться по тому, как легко и надежно обеспечивалась официальная сторона выполняемых им деликатных поручений.
   - Дома все в порядке? Жена, дети?
   - Спасибо, все хорошо.
   - Это важно, - констатировал собеседник. Тряхнул седым хохолком и глянул в упор:
   - Не боишься?
   - Нет. - Страха действительно не было.
   Виноградов знал, что когда-нибудь погибнет - погибнет глупо, досадно и некрасиво... Но точно так же он знал, что время для этого пока не пришло.
   - Верю! Верю... Да, собственно, в данном случае как раз и опасаться-то нечего.
   Владимир Александрович демонстративно пожал плечами:
   - Серьезно? В прошлый раз тоже...
   Собственно, вызова на контрольную встречу он ждал с того самого дня, когда передал связнику полученные в Прибалтике документы. Но такой поворот беседы все же застал Виноградова врасплох.
   - Ты прочитал то, что было в папке?
   - Разумеется! - Скрывать этот факт было глупо и бесполезно - Генерал все равно бы не поверил. - Как положено - первичная оценка полученной информации...
   - И что скажешь?
   - Во всяком случае - интересно. Мне так показалось...
   - Мне тоже! - старик подошел к окну и слегка отодвинул в сторону пыльную бархатную портьеру. Стало чуть посветлее, и в тающем утреннем полумраке стандартная обстановка конспиративной квартиры показалась Владимиру Александровичу ещё более скучной и нежилой.
   Снаружи противный, холодный ветер швырял по стеклам домов свинцовые россыпи дождевых струй. Улица нехотя пенилась грязными лужами.
   - Завидую - море, пляж...
   - Так вот вы и поезжайте! А чего? Сами сказали - дело пустяковое, опасности никакой...
   Еще не закончив фразу, Владимир Александрович уже готов был откусить себе язык:
   - Извините.
   - Сопляк... - Без особого гнева констатировал Генерал. По непонятным причинам он прощал Виноградову выходки, которые большинству его врагов, а тем более друзей ни за что не сошли бы с рук:
   - Недержание речи в нашем деле - пострашнее поноса!
   - Извините, - повторил Владимир Александрович.
   - Ладно! Тогда слушай внимательно. Есть такой городок на северном побережье Испании...
   ...От вокзала до гостиницы лучше всего добираться пешком. Впоследствии Владимир Александрович проверял - получилось действительно быстрее, чем на машине. Но это - если знать город или хотя бы ориентироваться по туристической схеме.
   А в первый день пришлось-таки взять такси - благо, на площади их было несколько. Чистенькие, с красивыми городскими гербами на сияющих белизной дверцах, машины выгодно отличались от своих разномастных собратьев из стран "третьего мира":
   - "Дон Мануэль"! - скомандовал Виноградов надеясь, что произносит название отеля без акцента.
   Водитель кивнул, улыбнулся и о чем-то спросил.
   Майор сделал вид. что не расслышал.
   - Руссо? - поинтересовался водитель, запихивая в багажник его сумку с "аэрофлотовской" липкой наклейкой на видном месте.
   "Мать моя, ну и начало! Позор джунглям... - подумал пассажир. - Джеймс Бонд после такого непременно сделал бы себе харакири".
   Пришлось признаваться...
   - Эста муй бьен, - одобрил его неизвестно за что испанец. - Онопко... Никифоров. Си, синьор? "Овьедо"!
   Занятый самокопанием, Владимир Александрович даже не сразу сообразил, что речь идет о соотечественниках, выступающих с недавних пор за местный футбольный клуб.
   - Муй бьен! - повторил он вслед за водителем.
   - "Семана негра"?
   Майор вопроса не понял, но на всякий случай кивнул - чтобы не обижать собеседника.
   Как раз остановились на очередном светофоре... Водитель сунул руку куда-то вниз и протянул Виноградову пластиковый рекламный значек:
   - "Семана негра"!
   Простой, без затей черно-белый рисунок: силуэт убегающего мужчины шляпа надвинута на глаза, короткие полы пиджака разметались в стороны... Впрочем, возможно, что первое впечатление подвело - и человек на картинке вполне мог оказаться вовсе не жертвой, а преследователем.
   - "Семана негра"... - гостеприимный испанец продолжал улыбаться до тех пор, пока пассажир не прикрепил значек на отворот куртки - Бьенвенидо!
   Только сейчас Владимир Александрович заметил, что такими же, как у него эмблемами заполнен весь город.
   Маленький бегущий человек... Бегущий за кем-то - или от кого-то.
   - Сеньор? - судя по вывеске над входом, они наконец добрались до цели. Виноградов расплатился - и даже в пересчете на наши рубли получилось довольно дешево:
   - Грациас.
   Благодаря прихваченной в мадридском аэропорту памятке для приезжих он примерно представлял размер полагающихся таксисту чаевых. Судя по всему, сумма устроила и водителя:
   - Бьенвенидо, руссо!
   Во всех справочниках напротив гостиницы "Дон Мануэль" стояли три звезды. И по праву - о чем свидетельствовали международный сертификат, вывешенный для всеобщего обозрения, и красавица-брюнетка за стойкой портье.
   Владимир Александрович сразу же решил, что за такой очаровательный персонал отелю стоит повысить категорию... К тому же, девица вполне прилично лопотала по-английски. Майор на всякий случай поинтересовался наличием свободных номеров, убедился, что мест нет - и только после этого предьявил красавице изрядно помятый в дороге факс.
   - Вы тоже на "Черную неделю"?
   По счастью, Владимир Александрович моментально сообразил, что собеседница просто перевела так с испанского словосочетание "семана негра".
   - Да, конечно! Куда же еще...
   После недолгих и вежливых колебаний девушка удовлетворилась обьяснениями гостя из России о том, что его соотечественник, заказавший ранее проживание в "Доне Мануэле", приехать по семейным обстоятельствам увы! - не сможет. И вместо него следует любить и жаловать именно синьора Виноградова.
   Словом, вскоре Владимир Александрович уже позвякивал ключиком на пути к лифту. Не пройдя, однако, и пары шагов, он наткнулся взглядом на очередной торопящийся в никуда чероно-белый силуэт. Посмотрел на лацкан собственной куртки, решительно повернулся и зашагал обратно - к стойке портье:
   - Простите, сеньора...
   - Сеньорита, - с очаровательной улыбкой поправила его девушка. - Что я могу для вас сделать?
   Английский у неё был отменным и Виноградов с трудом удержался от того, чтобы ответить старой казарменной шуткой солдат-янки... Красавица бы поняла, но начинать проживание в отеле со звонкой пощечины не хотелось может быть, позже, когда понадобится скандал.
   - Простите, сеньорита, вы не могли бы мне дать карту города? И какие-нибудь туристические материалы.
   - С удовольствием! По-русски - вряд ли, но...
   И перед Владимиром Александровичем выросла пестрая стопка красочных, ярких путеводителей и буклетов.
   - Грациас, - судя по обложке, одна из брошюр целиком посвящалась этой самой загадочной "Черной неделе". Значит, имелся шанс обойтись без ненужных расспросов. - Сколько я вам должен?
   - Это бесплатно...
   - Всего доброго!
   Холл был по-прежнему пуст и майор поднялся к себе на этаж.
   ... Следующее утро встретило Владимира Александровича головной болью. Cо стонами и неразборчивой бранью добравшись до душа, он долго поливал себя контрастными потоками воды, потом без энтузиазма почистил зубы и растерся бескрайним махровым полотенцем.
   Немного полегчало. Не одеваясь, Виноградов прошлепал мокрыми пятками по ковру - на пути к балкону попалась истерзанная постель и потребовалось некоторое волевое усилие, чтобы не завалиться обратно, досыпать.
   Вид из окна был действительно прелестный. Часть городского пляжа загораживало вычурное, в арабском стиле, здание какого-то банка - но зато справа, на некотором удалении, таяли в ярких солнечных лучах строгие очертания башен и крыш средневековой цитадели. Главную же часть обозреваемого пространства занимало море - яхт-клуб на набережной с идеально ровными стрелами пирсов, загадочное колыхание бесчисленных мачт, изумрудные волны и линия горизонта вдали.
   Часы показывали начало двенадцатого.
   Владимир Александрович вернулся к стенному шкафу и с усилием выволок из него сумку - слава Богу, анальгин оказался на месте. Разжевав, не запивая, противную горькую таблетку, майор заполз в кресло, прикрыл глаза и привычно стал ждать относительного облегчения...
   - Сеньор... Ви-но-гра-дов?
   - Си! - майор даже не сразу сообразил спросоня, что отвечает в трубку. Очевидно, он все-таки выключился на какое-то время, но рефлексы на телефонный звонок оказались сильнее.
   Собеседница что-то быстро и радостно сообщила по-испански. Каким-то непостижимым образом Владимир Александрович сообразил, что это дежурная из службы портье - оказывается, гость вчера попросил разбудить его в одиннадцать тридцать.
   - Данке шен, - почему-то на школьном немецком поблагодарил Виноградов и нажал на кнопку отбоя.
   Интересно, что ещё он умудрился успеть за прошедший вечер? Какие-то отрывочные воспоминания наползали одно на другое - голова больше не болела, подташнивать перестало, но ситуация требовала немедленного осмысления.
   Одевшись по облегченному варианту - плавки, шорты, футболка и что-то на ноги - Владимир Александрович спустился в холл. Кратчайший путь на улицу как раз лежал мимо гостиничного ресторана "Каса Пачин", в котором они вчера...
   - О, сеньор рус-ски! - официант показался смутно знакомым, и видимо определенные основания для этого имелись. Слишком уж много почтительного удивления читалось на его смуглой усатой физиономии.
   Очевидно, в ресторанчике наступил "мертвый час" - время завтрака миновало, а для обеда по здешним меркам было ещё слишком рано. Два местных, почти одинаковых старика равнодушно смотрели в углу телевизор, а на террассе блондинка с огромным бюстом кормила мороженым сына.
   - Буэнос диас! - кивнул майор. Есть не хотелось, но сообразительный официант уже выдавливал в стакан со льдом огромные оранжевые апельсины.
   Сок получился с мякотью - холодный и вкусный. Стало совсем хорошо... Владимир Александрович потянулся за бумажником, чтобы рассчитаться, но выяснилось, что необходимости в этом нет - завтрак входит в стоимость проживания.
   Поблагодарив, Виноградов отказался от места за столиком и направился через узкую полоску бульвара на пляж.
   ... Вблизи море оказалось чуть прохладнее и грязнее, чем представлялось с балкона гостиницы - зато пляж содержался в идеальном порядке. Народу вокруг оказалось достаточно, но без толкотни - и никто не мешал друг другу. Искупавшись, Владимир Александрович походил немного по кромке прибоя, чтобы обсохнуть, а потом распластался на золотистом песке, подложив под голову скатанную одежду. С удовольствием закрыл глаза и принялся по кусочкам восстанавливать события минувшего вечера.
   Значит, так... Сначала он переоделся и принял душ. Потом обследовал номер - очень приличный, даже со встроенным в стол мини-баром. Дешево! За такую цену посреди курортного сезона у шведов или французов получишь в лучшем случае койку в студенческом общежитии.
   Потом Виноградов принялся устранять пробелы в теории.
   Что знает про Испанию современный россиянин? Дон Кихот, быки, коррида, ария Кармен из одноименной оперы, да дешевое вино в бумажных пакетах. Те, кто постарше, вспомнят Пассионарию и героическую борьбу интербригад против кровавого диктатора герералиссимуса Франко. Интеллигенция добавит пару слов про изумительный испанский период в творчестве старика Хэмингуэя... "Новые русские" обо всем этом даже не догадываются, зато без запинки перечислят шикарные отели на побережье, легко оперируя шестизначными суммами, оставленными в Коста-Браво, Коста-Дорада и Коста-дель-Соль.
   Например, про Астурию Виноградов слышал только что-то смутное насчет революционно настроенных горняков... Расположенная на самом севере страны, эта индустриальная провинция долгое время оставалась на обочине основных туристических маршрутов, и из соотечественников Владимира Александровича её посещали в основном экипажи швартующихся в Сантандере морских грузовозов.
   Впрочем, теперь ситуация стремительно менялась. Неустойчивый характер рыночной экономики, беспощадно ударивший некогда по местным шахтам и промышленным предприятиям, вынудил власти сделать все для избежания социального взрыва... В считанные годы экологически и политически неблагополучный регион превратился в чудесный комплекс живописных прибрежных курортов - так, что теперь относительно дешевая Астурия начала составлять серьезную конкуренцию привычным местам отдыха испанцев и их соседей по Европе. К тому же, с апреля до поздней осени нескончаемой чередой привлекали туристов и местных жителей разнообразные ярмарки, конкурсы и карнавалы.
   Что же касается "Черной недели"... За этим зловещим словосочетанием скрывался веселый и шумный международный фестиваль - традиционный праздник любителей триллеров и классических детективов.
   Из рекламной брошюры Владимир Александрович узнал, что вот уже не первый год, летом, город Хихон и его окресности на несколько дней и ночей предоставлялись в безраздельное распоряжение писателей, редакторов и просто поклонников остросюжетной литературы со всего мира. Десятки пишущих журналистов ведущих изданий Европы и обеих Америк, сьемочные бригады телевидения...
   Здесь принципиально не проводили серьезных торжественных заседаний вместо них был огромный парк аттракционов, ресторанчики на каждом углу, танцы до утра и бесплатная роскошь человеческого общения.
   - Нормально! - одобрил тогда идею праздника обогатившийся новыми знаниями Виноградов. Сложил стопочкой пестрые, красочные буклеты и направился вниз - сейчас он чувствовал себя морально готовым к приему пищи...
   Описывать даже самый обыкновенный испанский ужин - дело неблагодарное. И никакое богатство словарного запаса помочь тут не в силах! Великолепие и непринужденность... Бумага просто не способна передать всю фантастическую гамму изумительных запахов и вкуса, когда терпкая влага рубинового вина кажется просто неотделимой от шелеста пальмы на набережной и прохладного, нежного ветра с моря.
   После такой еды мир видится добрым и в какой-то степени расположенным к либеральному демократизму. Хочется выпить ещё и сделать людям нечто хорошее.
   Снаружи, за пределами террассы "Каса Пачин" небо совсем потемнело и слилось с далекой кромкой волн на горизонте. День подошел к концу, но на смену ему уже торопился вечер, самое богатое событиями время фестиваля...
   Владимир Александрович собрался было рассчитаться, но передумал. В конце концов, для сна есть долгие январские ночи, а сейчас представлялась возможность и людей, так сказать, посмотреть - и себя показать.
   И действительно, вскоре пустых мест не осталось - даже пришлось выносить из прокуренного помещения под навес дополнительные стулья. Рассаживались сразу большими, человек по десять, кампаниями: шум, гам, звон посуды и хохот... Испанская, английская, французская речь моментально перемешалась с клубами табачного дыма - видимо, все здесь уже успели перезнакомиться и вели себя с непринужденностью творческой и околотворческой интеллигенции.
   Откровенно пьяных не было - но и трезвым ни одного из посетителей Виноградов назвать бы не решился. Тем более, что и в ожидании закусок столы не пустовали: одна за другой на скатерти появились бутылки "тинто", пиво и коктейли - в основном, разумеется, кола с ромом.
   Неожиданно разрозненный гул посетителей слился в единый радостный рев - это два парня в ресторанной униформе вынесли на всеобщее обозрение ящик с мутно-зелеными, причудливой формы бутылками. Наклейки на "таре" отсутствовали, а из горлышек торчали края ничем не прикрытых пробок.
   Владимир Александрович не знал, что это такое, а потому почувствовал себя одиноким, всеми покинутым странником:
   - Эй, хефе! - поднял он вверх указательный палец, подражая жестам и фразе носатого толстяка на противоположном конце террассы.
   Тут же, со скоростью атакующего миноносца, примчался один из официантов:
   - Сеньор?
   Виноградова в жизни обзывали по всякому, но именно такое обращение с каждым разом нравилось ему все больше.
   - Сайдра? - парень как по заказу держал в руках одну из загадочных стеклянных емкостей.
   - Си, - майор в очередной раз на всякий случай кивнул. И не ошибся.
   - Сеньор! - Откуда-то появился огромный стакан, официант звонко удалил пробку из горлышка и вытянул вверх до предела правую руку с бутылкой.
   Постепенно меняя угол наклона, парень выцедил тонкую бледную струйку, сразу же устремившуюся с высоты вниз, на пол - но вместо этого угодившую точнехонько на дно стакана, притаившегося у его левого бедра.
   - Грациас! - поблагодарил Владимир Александрович, принимая вспенившуюся жидкость. Зрелище было действительно впечатляющим - во всех уголках террассы одновременно с полдюжины кабальерос разного роста, возраста и комплекции проделывали то же самое, что Виноградовский официант.
   С неравным, конечно, успехом... Действия некоторых, явно приезжих, сопровождались женским визгом и шутливыми угрозами обрызганных соседей. И все равно - даже самые неловкие в этот момент походили на торреадоров.
   Поставив на скатерть перед Владимиром Александровичем заботливо закупоренную вновь бутылку, парень удалился.
   - Будь здоров! - сам себе пожелал майор и не без опаски пригубил напиток. На вкус он показался чуть кисловатым и явно не крепче простой деревенской бражки.
   Тогда Виноградов допил содержимое стакана до конца, вытянул пробку и аккуратно добавил себе ещё - на этот раз побольше, почти до краев.
   - О, Боже, что он делает? Он же убивает сидр. - Женщина говорила по-английски и совсем рядом:
   - Обьясните ему, коллеги!
   - Ну, я не думаю, что это удобно...
   - Сеньор!
   Виноградов обернулся - речь шла явно о нем:
   - Сорри?
   Человек семь за ближайшим столиком. Мужчины, женщины - и все глазеют... Впрочем, вполне дружелюбно.
   Инициативу взял на себя маленький и очень похожий на индейца брюнет. Он подмигнул и что-то сказал, показывая на стакан в руке Владимира Александровича.
   Тот пожал плечами:
   - Извините, я не понимаю по-испански... Может быть, на английском?
   Собеседники шумно обрадовались - сразу же и все вместе:
   - О, отлично! Я же говорила...
   - Вы откуда, коллега?
   - Присаживайся! Только стул прихвати.
   - Я, собственно, из России... Санкт-Петербург!
   - Да ну? Не может быть!
   - Действительно? Я ездил в Россию - три года назад. Москва, Грозный...
   - А я была в Санкт-Петербурге - это ведь Ленинград, да? - ещё в колледже. Тогда у вас управлял Леонид... Брешев?
   - Брежнев, - поправил Владимир Александрович. Потом решился, с трудом подбирая забытые английские выражения:
   - Скажите... Что случилось? Что я сделал неправильно?
   - Видишь ли...
   - Ерунда! Не обращай внимания.
   - Нет, все-таки стоит обьяснить, - поправила пышные, светло-русые волосы девушка, оказавшаяся напротив. - Это - сидр, молодое яблочное вино. Оно бродит естественным путем, поэтому...
   - Простите - что делает?
   - Бродит... пенится! Понятно? Так вот, здесь, в Астурии по традиции сидр наливают так, чтобы не убить аромат и вкус - длинной струей.
   - И пьют сразу же, быстро, - дополнил бородач в очках и с дымящейся трубкой. - Попробуй!
   - Но сидр... он же не крепче лимонада, - пожал плечами Виноградов, осушая стакан и отставляя его в сторону.
   - Это только так кажется.
   Бородач оказался прав. Бутылки стремительно сменяли одна другую, затем счет уже начал вестись на ящики - и вскоре Влаадимир Александрович почувствовал себя совершенно своим в этом веселом, легком братстве сытых и не связанных никакими взаимными обязательствами людей.
   В конце концов он даже не без успеха повторил вслед за официантом весь процесс угощения собравшихся...
   - Браво, русский!
   - Ты просто настоящий кабальеро!
   - Предлагаю выпить за дружбу...
   К трем часам ночи он уже перезнакомился со всеми, оказавшимися за столиком - благо, языковой барьер растворился в алкоголе и Виноградовского словарного запаса вполне хватало для взаимопонимания. Более того, откуда-то из глубин памяти назойливо полезли наружу испанские выражения типа "но пасаран!" и ругательное "ихо де пута"...
   - За встречу, русский! - Владимир Александрович не помнил, представлялся ли он по имени, но так получилось, что собеседники называли его так же, как бородач. Это не казалось обидным, но "сеньор Виноградов" звучало бы лучше.
   - Чин-чин! - Очень красивую русоволосую итальянскую журналистку звали, как выяснилось, Габриэла.
   Сидящая рядом девушка с загадочным именем Дэльфин, которая первой возмутилась насчет "убийства" молодого сидра была, кажется, откуда-то из Восточной Европы - миниатюрная, с короткой мальчишеской стрижкой и ямочками на щеках. То ли она, то ли её родители эмигрировали несколько лет назад во Францию и теперь Дэльфин работала на радио.
   Бородач оказался чистопородным британцем и представился издателем и литературным критиком, а неразговорчивого немца в углу отрекомендовали как Эриха Юргенса, криминального репортера. Местным уроженцем был только, пожалуй, похожий на индейца Хуан, пресс-секретарь фестиваля.
   Несколько хуже запомнились другие - без особых церемоний присоединявшиеся к кампании и так же легко исчезавшие в дыму и суматохе ресторанного веселья...
   ... Начало припекать, и Владимир Александрович нехотя перевернулся на живот - стоит уже, наверное, сходить искупаться.
   Та-ак! Кто же, все-таки, поинтересовался, чем он занимается? И с чего вообще зашла об этом речь? Не вспомнить...
   - Я занимаюсь криминальными темами, - ответил он тогда. Не очень понятно, однако в этом-то и заключается неоспоримое преимущество беседы на чужом языке: что бы ты не ляпнул, можно списать на плохое знание соответствующей лексики.
   - А - конкретно? Журналистика, литература?
   Вот! Эту реплику точно подал некстати дотошный немец - все ещё удивились, что он вообще напомнил о своем существовании.
   Но Владимира Александровича так просто в тупик не загонишь:
   - Широкие аспекты воздействия организованной преступности на общество.
   Господин Юргенс кивнул - а остальным и подавно такого обьяснения было достаточно.
   Да-а... Конец вечера, который как-то незаметно перетек в глубокую ночь, никак не хотел восстанавливаться в единое целое - так, отдельные отрывочные картинки сомнительного содержания и достоверности.
   Интересно, к примеру, с чего это вдруг они отправились кататься на машине? Вшестером... За рулем сидел Хуан, потому что автомобиль, вроде бы, принадлежал ему - но и это не факт.
   Уехали, правда, уже после того, как Владимир Александрович сгонял к себе в номер и принес поллитру "Столбовой" питерского разлива... Единственное, что помнится точно - искренняя радость и облегчение на лицах провожающих официантов. И большое пятно на столе от коктейля из водки со светлым пивом.
   - Мать их в душу! - довольно громко выругался по-русски Владимир Александрович. Встал и направился к кромке воды - купаться... Купаться! Точно - они все купались вчера при луне в каком-то горном источнике.
   Бородач с Виноградовым разделись до гола и сразу же нырнули, а у немца оказались какие-то смешные трусы в горошек, он долго упирался и пришлось даже применить силу... О цвете нижнего белья итальянки судить было невозможно в виду отсутствия на ней такового.
   На обратном пути на колени к майору уселась Дэльфин - сначала это было чертовски приятно, но постепенно нога затекла и он с облегчением дождался возможности вылезти, наконец, из автомобиля...
   Море показалось Виноградову теплее, чем в первый раз. Стараясь не дотрагиваться до песка, он сунул руку в карман шортов и достал часы - пора было возвращаться. Натянув одежду прямо на мокрое тело, Владимир Александрович побрел по направлению к отелю, по пути аккуратно обходя загорающих...
   - Буэнос тардес! - с неизменной испанской улыбкой поприветствовала его девушка-портье - другая, не та, что вчера, но тоже очень даже симпатичная.