Три всадника показались на дороге у подножия холма. Прищурившись, Блодуэн наблюдала за ними. Когда они начнут подниматься, их окликнет часовой — тут везде были расставлены люди Моргана на случай неожиданного нападения. Но она решила не дожидаться оклика часового, а спуститься вниз и самой разузнать, кто они.
   Поскакала вниз. Приблизившись, Блодуэн смогла рассмотреть, что это были мужчина и две женщины, простолюдины. Одна из женщин неуклюже сидела в седле, другая держалась уверенно, и ее серый конь был просто великолепен.
   У Блодуэн екнуло сердце, когда она узнала этого коня, а затем и всадницу. О Господи, нет…
   — Эй! Мы направляемся в Ллисвен!
   Мужчина издалека окликнул Блодуэн. Он был валлийцем. Почему леди Изабель де Лейси путешествует с валлийцем? Этот мужчина с темной бородой и вьющимися волосами был удивительно знаком ей. Когда он подъехал поближе, Блодуэн узнала его.
   — Это ты, Алун?
   — Леди Блодуэн! О, как я рад снова видеть вас. Мы вырвались из лап смерти.
   Блодуэн была потрясена. Алун, Мали — и эта женщина!
   — Блодуэн! Как ты узнала, что мы приедем? — удивленно спросила Изабель, когда, подъехав, с улыбкой поприветствовала сестру Моргана.
   Блодуэн хмуро смотрела на нее. Никогда прежде она не видела прекрасную леди Изабель такой растрепанной. Ее спутавшиеся волосы разметались по плечам, как у цыганки, одежда была грязной, а лицо осунувшимся. Но она все равно оставалась привлекательной, хотя выглядела как нищая служанка. Блодуэн знала, что Изабель без труда очарует Моргана. Тут Блодуэн с удивлением заметила багровые синяки на лице Изабель, а тонкое запястье было перевязано желтой повязкой.
   — Ну, это просто совпадение. Я не знала, что вы приедете, — объяснила наконец Блодуэн, собравшись с духом. — Я просто смотрела с холма. А вас только трое?
   — Да, и мы все трое так рады, что добрались до дома! Дом! У Блодуэн сердце упало при одном этом слове.
   Все начиналось сначала. Требование Родри звучало у нее в голове. Неожиданный приезд этой англичанки снова поставил ее перед выбором. Родри словно предвидел это событие. Морган снова забросит свои обязанности, чтобы ублажать Изабель, и эта красотка станет хозяйкой Ллисве-на. А что тогда остается Блодуэн?
   «Выбирай, Блодуэн. Доверься мне».
   Девушка обернулась, услышав голос Родри так явственно, будто он ехал позади нее. Но его не было. Только трое утомленных всадников тащились за ней по дороге. Каким-то образом Родри подчинял себе ее волю, что было гораздо страшнее, чем если бы ехал рядом.
   Темнота опускалась на землю, и длинные серые тени окутывали деревья и кустарники. Морган только что закончил обучать своих людей воинскому делу. Его воины проявляли недовольство, не видя необходимости в таких напряженных тренировках. Лучники совершенствовали свое мастерство, тренируясь в стрельбе по мишеням. Воины обучались искусству владения мечом и сражению в конном строю. Многие даже удивлялись, уж не собирался ли их господин отправиться с ними на войну.
   Сняв шлем, Морган подставил прохладному вечернему ветерку разгоряченное лицо и волосы, мокрые от пота. За долгие месяцы скитаний его волосы отросли и теперь доходили до плеч. К концу недели надо будет подстричь их, иначе они будут мешать ему тренироваться.
   Морган окунул голову в бочку с водой, что стояла во дворе. Холодная вода освежила его лицо и шею. За стеной послышался стук копыт, и он услышал голос Блодуэн — сестра ответила часовому. Раздался громкий лязг цепей лебедки, когда начали опускать подъемный мост. Почему она не поехала через боковой проход?
   Морган с удивлением увидел, что Блодуэн привела с собой трех всадников. Не совсем доверяя сестре, он насторожился и взялся за нож, висевший у него на поясе.
   — О, милорд, милорд, — закричал один из всадников и направился к Моргану. Морган узнал Алуна, которого оставил мертвым на дороге, что вела в Ладлоу.
   — Алун, славу Богу. А я считал тебя мертвым. — Морган не скрывал радости.
   Алун рассмеялся и соскочил с коня, сморщившись от боли в ранах.
   — Посмотрите, кто приехал со мной.
   Морган взглянул на женщин. Блодуэн сидела хмурая и ссутулившаяся. Она даже не поприветствовала его, когда въехала во двор. Две другие были похожи на служанок. Хотя серый мерин был таким знакомым… Его сердце бешено заколотилось. Неужели это…
   — Морган! Это ты? — спросила Изабель, пытаясь разглядеть в темноте длинноволосого, широкоплечего незнакомца, стоявшего возле лошади Алуна. Его волосы мокрыми прядями падали на лицо и шею, а капли воды блестели на щеках и стекали за ворот.
   — Изабель! Господи! Как ты оказалась здесь? О, моя любимая, что с тобой стряслось?
   Морган снял ее с седла, прижал к своей груди и покрыл поцелуями ее лицо.
   Блодуэн смотрела на них, и душа ее наполнялась страхом. «Не вынуждай меня пойти на это, Морган!» Если бы он только знал. Но она не могла все сказать ему и предать Родри. Предначертанное судьбой должно свершиться. И чем больше она размышляла над этим, тем больше верила, что судьбу вершат древние боги Родри Маунта.
   Лицо Моргана исказилось от злости, когда он услышал о попытке Лайонела изнасиловать Изабель. При виде ее синяков он пришел в такую ярость, что готов был придушить Лайонела, окажись тот рядом. Изабель умоляла его не горячиться, но Морган отказался дать ей какие-то обещания.
   Изабель вытянулась на мягкой кровати под шерстяным одеялом и удовлетворенно вздохнула. Все тело у нее ломило после долгого путешествия.
   — Обещай, что не будешь мстить за меня, Морган. Оставь это, милый, — молила девушка, прислонившись к его сильному плечу. Ее одолевала такая усталость, что она с трудом открывала глаза.
   — Ты боишься, что я убью его?
   Изабель отвела взгляд. Ей хотелось сказать: «Нет, я боюсь, что он убьет тебя», — но она подумала, что это заденет его самолюбие.
   — Лайонел поклялся убить тебя, как только увидит. Не давай ему этой возможности. Теперь мы снова вместе. Разве это не самое важное? — уговаривала она, перебирая его пышные волосы и улыбаясь.
   Морган нежно опустил ее на мягкие подушки.
   — У меня осталось одно незаконченное дело. Изабель поймала и поцеловала его руку.
   — Ты скоро вернешься?
   Морган улыбнулся и погладил ее лицо.
   — Да, скоро.
   Она блаженно вытянулась на пуховой перине. Прошедшие дни были сплошным кошмаром, но кошмары рассеиваются с утренним светом. Так и ее страхи исчезли, когда она снова оказалась рядом с Морганом. Она выпила теплого молока, поставила чашку на комод возле кровати и вздохнула, почувствовав тепло и облегчение. Веки стали такими тяжелыми, что она перестала бороться с дремотой и погрузилась в сон.
   Морган скоро выяснил все, что хотел знать. Алун охотно рассказал о том, что ему было известно, — о преступлениях лорда Харли, о событиях в Шрусбери и в Амбри. В Шрусбери Харли подкупил одного из солдат Мартина Мерионета, и тот передал фальшивое сообщение, заманив их в засаду, устроенную на дороге в Ладлоу. Леди Изабель тоже едва не оказалась жертвой Лайонела.
   — Будь он проклят, этот Лайонел Харли! — негодовал Морган. Он принял решение. Не важно, хочет того Изабель или нет, но он заставит Лайонела заплатить за все. Если выехать сегодня ночью, то можно будет застать его врасплох, пока он напивается в Амбри, считая себя в безопасности. Его люди наверняка тоже пируют. Морган понимал, что, поскольку поместье Амбри не укреплено, его можно захватить даже с кучкой людей.
   Похоже, стремление Родри к власти временно затихло. Заверив своего господина в том, что за Блодуэн тоже будут смотреть, Хью посоветовал Моргану поторопиться, пока его женщина не проснулась, — она ведь не отпустит его от себя.
   Они вместе посмеялись и похлопали друг друга по плечам. Хью был женат уже много лет и знал, какими убедительными могут быть женщины. Он также понимал, что у Моргана кипела кровь и что он не сможет простить себе, если не отомстит.
   Взяв с собой небольшой отряд прекрасно обученных воинов, Морган покинул замок в полночь.
   Яркий солнечный свет заливал комнату. Изабель проснулась и удивилась, увидев, что другая сторона постели не смята. Морган не спал здесь. Где же он? Она тоже не собиралась проспать всю ночь. Должно быть, это молоко погрузило ее в глубокий сон. Изабель охватило разочарование, поскольку ей очень хотелось любить Моргана.
   В дверь постучали, и Изабель села.
   — Войдите, — ответила она.
   Вместо служанки в комнату вошла Блодуэн с подносом в руках.
   — О, Блодуэн, как ты внимательна, — произнесла Изабель, решив не давать его сестре ни малейшего повода для гнева. — Уже поздно?
   — Да, скоро полдень.
   Блодуэн поставила поднос на небольшой столик.
   — А где Морган?
   — Он — твой мужчина. Неужели ты не можешь уследить за ним? — холодно произнесла Блодуэн, посмотрев на несмятую сторону постели. Ее так и подмывало сказать Изабель, что он провел ночь с другой женщиной; ложь вертелась у нее на кончике языка, но она не решилась произнести ее.
   Изабель взяла кусочек намазанного медом хлеба и отхлебнула медового напитка.
   — Где он? — продолжала она настаивать, чувствуя, что Блодуэн что-то скрывает.
   — Я думала, ты скажешь мне.
   — Наверное, он катается верхом.
   — Всю ночь? — с иронией спросила Блодуэн. — Никто не видел его со вчерашнего вечера.
   Изабель встревоженно ахнула. У нее возникло тяжелое предчувствие.
   — А его конь в конюшне?
   — Нет… он исчез. Морган и несколько воинов куда-то уехали. Но никто не хочет ничего говорить мне. Хью наконец сказал, что ты должна знать. Это так?
   Изабель нехотя кивнула:
   — Он отправился в Амбри убить Лайонела. Блодуэн затаила дыхание.
   — Амбри? Где это? — спросила она, присев на край кровати и приступая к завтраку.
   — Это мое поместье в Англии. Блодуэн, ты, вероятно, многого не знаешь. Настало время все рассказать тебе.
   Когда Изабель закончила рассказ, Блодуэн отошла к окну.
   — Черт возьми, почему же он не предупредил меня? Его долго не будет?
   — Я не знаю, — сквозь слезы произнесла Изабель. — Возможно, мы ошибаемся. Он мог просто отправиться в ближайшую деревню.
   — Нет. Он взял с собой неженатых добровольцев. Это говорит о том, что он отправился в опасное путешествие. Ты знаешь, это все по твоей вине. Мы жили счастливо, пока не появилась ты. Мой брат хорошо управлял этими землями. Он очень огорчался, когда ему приходилось надолго уезжать на рыцарские турниры, но он всегда торопился домой. Он был хорошим господином для своих людей.
   — Он и сейчас хороший господин. И как ты можешь обвинять меня за это? Ты, как и я, хорошо знаешь, что я не могла бы изменить его решение. Во-первых, я никогда не просила, чтобы меня привозили в Уэльс. Это просто чудо, что я полюбила Моргана. Ведь вначале я думала, что ненавижу его. Когда ты полюбишь кого-нибудь, Блодуэн, ты поймешь меня.
   Блодуэн отвернулась, она словно одеревенела. О, она все прекрасно понимала. Боль и гнев раздирали душу девушки, и она ничего не ответила.
   — Я не прошу тебя любить меня, Блодуэн. Но мы не должны быть врагами.
   Блодуэн повернулась лицом к Изабель, ее светлые глаза были холодны, как зимнее небо.
   — Мы можем быть только врагами. — Ни сказав больше ни слова, она вышла из комнаты.
   Изабель сидела и дрожала от волнения. Неужели все будет, как в прошлый раз, когда Блодуэн каждого настроила против нее? Изабель только что приехала, но уже знала: она не сможет долго выдержать такое недружелюбное обращение.
   Она встала с кровати и подошла к окну. Стоял редкий солнечный день, и легкие облака плыли по небу. Резкий ветер раскачивал деревья, и Изабель удивленно заметила, что их ветви были голыми. В Амбри погода была мягче. Здесь, в горах, осень уже сменилась зимой. Изабель вспомнила о приближающемся Рождестве. Ей хотелось провести праздник вместе с Морганом.
   Если Морган вышвырнет Лайонела из Амбри, можно будет остаться там на Рождество.
   Ее сердце взволнованно забилось. Алун, наверное, в этот раз не сопровождал Моргана из-за своих ран. Она попросит его проводить ее в Амбри.
   Изабель оделась и спустилась в зал, где застала Блодуэн. Она подошла к сестре Моргана и увидела, каким напряженным стало лицо девушки.
   — Что тебе надо? — спросила Блодуэн.
   — Я пришла сказать, что не буду причинять тебе беспокойство своим присутствием. Я возвращаюсь в Амбри, чтобы быть вместе со своим мужем. Наверное, мы встретим Рождество там. — Сказав это, Изабель повернулась и вышла.
   Алун удивился, когда наконец понял ее просьбу. Но он всегда был готов к приключениям. Он немного обиделся, когда Морган не взял его с собой, поэтому он с радостью согласился на ее предложение.
   На следующий день, захватив побольше еды и двух проводников, Изабель проехала по подъемному мосту замка и оказалась на открытом пространстве. Северный ветер был очень холодным и дул прямо в лицо. Поэтому Изабела закуталась в свою меховую накидку до самого подбородка. Один раз она оглянулась назад: не смотрит ли Блодуэн ей вслед. Нет, она никого не заметила. Изабель с такой легкостью покинула крепость, что это даже показалось нереальным. Но рядом скакал Алун. И бившие по щекам льдинки тоже были настоящими. К худу или к добру, но она отправилась в Амбри. Изабель молилась, чтобы это было к добру.
   Морган со своим отрядом двигался без отдыха. Его гнев нисколько не ослабел, когда они добрались до Амбри. Остановившись на вершине холма, он смотрел вниз, на поместье, вспомнив тот день, когда Изабель привела его сюда. Ее любимое поместье показалось ему тогда мирным и спокойным, резко отличающимся от суровой природы его края. Теперь он ощущал растущую привязанность к этому поместью, потому что знал, как им дорожила Изабель. Оно принадлежало ей по наследству, и никто не имел права отобрать его у нее. Однако он мчался сюда не только для того, чтобы вернуть ей Амбри. Его гнала жажда мести. Сегодня Лайонел Харли заплатит за попытку взять силой то, что Изабель с такой радостью дарила своему возлюбленному. В этот раз не будет никакого снисхождения этому негодяю. Лорду Харли придется проститься с жизнью!
   Решительно сжав губы, Морган показал своим людям, что внизу раскинулось то поместье, куда они направлялись? Они подберутся к нему по боковой дороге. У Амбри не было подъемного моста, не было сторожей, и на первый взгляд место казалось безлюдным. Воины приготовили оружие и опустили забрала на шлемах. Потом они быстро спустились вниз и проскакали по лугу. Дом казался таким тихим в предутреннем свете. Из трубы поднимался дымок — единственное свидетельство того, что дом обитаем.
   Отряд направился к воротам. Ворота были распахнуты настежь. Они беспрепятственно подъехали к господскому дому. Морган озадаченно смотрел по сторонам, удивляясь, почему никто из людей Лайонела не пытался остановить их. Во дворе всадники стали совещаться, что предпринять. Несколько дверей были закрыты на висячие замки. Наконец, отыскав главный вход, они постучали железным кольцом. В открывшемся окошечке показалось старческое лицо, светлые глаза подозрительно уставились на них.
   — Что вам угодно? — спросил старый слуга.
   — Встречи с лордом Харли. Передайте ему, чтобы он вышел и поговорил со мной, как мужчина, а не прятался внутри, как трус.
   Морган говорил очень громко.
   — Лорд Харли отправился в Лондон к королю, — пояснил старик. — А вы кто?
   — Муж леди Изабель.
   — А… — Старик понимающе кивнул, и его голова быстро исчезла.
   Валлийцы в замешательстве ждали. Моргану не хотелось верить в такое невезение. Его противник ускользнул. Конечно, Харли мог притвориться, что уехал, чтобы незаметно скрыться. Но Морган сомневался в этом, поскольку дом действительно казался пустынным. Правда, теперь за окнами было видно движение, а за дверью слышался топот ног. Наконец дверь отворилась, и человек, которого Морган помнил как управляющего у Изабель, вышел приветствовать их.
   Одетый на скорую руку, Моффат низко поклонился и произнес:
   — Добро пожаловать в Амбри, милорд. Леди Изабель тоже с вами?
   — Она осталась в Уэльсе. Я приехал за лордом Харли. Он давно уехал отсюда? Смогу ли я перехватить его?
   — Нет. Он отправился несколько дней назад. Как только немного пришел в себя.
   — Он заболел?
   Моффат попытался скрыть улыбку, уставившись вниз, на мощенный камнем двор.
   — Не совсем так, милорд: покалечен, если быть точным. Морган хмыкнул, припомнив рассказ Изабель о сковороде с длинной ручкой.
   — Недостаточно покалечен, на мой взгляд, — произнес он наконец.
   — И на мой тоже. Вы пройдете в дом и позавтракаете, милорд?
   — Благодарю, Моффат. Еда была бы очень кстати.
   Изморось перешла в легкий снег. Сильный ветер преследовал Изабель всю дорогу до границы Уэльса и дальше, словно намеренно подгонял ее домой. Было раннее утро следующего дня, когда они добрались до Амбри, промерзшие до костей.
   Изабель стало не по себе, когда она увидела, сколько лошадей стоит в конюшне. Похоже, Лайонел уже уехал. Часовых нигде не было видно. Впрочем, Лайонел всегда забывал выставить дозорных. Что же случилось с Морганом?
   Вчера вечером она нашла приют в промерзшей насквозь сельской церквушке и молилась с зажженной свечой о его здравии. Маленький огонек ярко мерцал в полутемной церкви, придавая ей надежду. И с новыми силами она преодолела последнюю часть пути морозным декабрьским утром. Наконец она добралась до дома. Сердце ее тревожно билось, когда она спешилась во дворе. Тут Изабель заметила несколько знакомых лиц. Мужчины, узнав Алуна, вышли на улицу, чтобы радостно поприветствовать его на родном языке. Значит, Морган тоже здесь. Ее мольбы были услышаны.
   Домашняя прислуга очень обрадовалась, увидев свою госпожу. Моффат, удивленный ее неожиданным приездом, благоразумно не стал ни о чем расспрашивать. Изабель сказали, что лорд Морган еще спит. Эта новость не удивила ее, ведь Морган наверняка проскакал целую ночь без сна и отдыха.
   Изабель обрадовалась, узнав, что Лайонел уехал до появления Моргана. Но ее радость быстро сменилась гневом, когда она обнаружила, что Лайонел ограбил усадьбу. Все награбленное он повез ко двору короля. Стремясь произвести впечатление своей свитой, Лайонел также забрал многих из ее слуг. Как это на него похоже! Что ж, можно только пожелать ему удачи. Слуги в Амбри всегда с любовью относились к своей хозяйке, так что ему придется бить их, чтобы заставить служить себе.
   В доме осталась совсем немногочисленная прислуга. Изабель мудро решила составить на следующий день список того, что было украдено Лайонелом. Она приказала служанкам приготовить ей ванну. Ей хотелось поблаженствовать в теплой ароматной воде.
   Изабель достала из своего сундука бархатный темный халат, отороченной мехом и расшитый золотом по всему подолу. Когда девушка двигалась, от нее исходил запах роз. Мягкий пушистый мех ласково прикасался к ее гладкой коже, напоминая Изабель о любовных ласках Моргана. Она задрожала в предвкушении их свидания.
   Перехватив волосы красивой лентой, Изабель надела бархатные башмачки и вышла из своей комнаты. Она уже знала, какую спальню выбрал лорд Морган. Все было готово.
   Сердце Изабель колотилось, когда она торопливо шла по холодному коридору к золотой комнате, получившей свое название по цвету обивки стен и мебели. Полоски снега лежали на слуховых окошках, а холодный ветер врывался в не закрытые ставнями окна. Эти окна выходили в сад, и ей было видно, что на деревьях висели редкие листья, а на клумбах стояли засохшие цветы. За землями поместья раскинулись пустые и промерзшие поля. Но в душе у нее таилось тепло, а совсем скоро это тепло превратится в пламя, такое сильное, что сможет согреть даже в самый холодный день.
   Изабель обнаружила, что Морган поставил часового возле двери. Узнав госпожу, мужчина отступил в сторону, уверенный в том, что лорд Морган ее ждет. Изабель тихо проскользнула в комнату, осторожно закрыла за собой дверь на задвижку. Их никто не должен тревожить.
   Девушка на цыпочках подошла к кровати и затаила дыхание, боясь разбудить Моргана. Всегда готовый к неожиданностям, Морган спал очень чутко.
   Изабель встала у кровати, стараясь привыкнуть к полумраку. Утренний свет почти не проникал в комнату из-за закрытых ставней. Морган лежал на спине, раскинув руки на одеяле. Она видела его совсем недавно, но сейчас Изабель казалось, что с тех пор прошло много времени. Дыхание перехватило у нее в груди, и девушка нервно сглотнула, заглядевшись на его мужскую красоту и вспоминая, как впервые призналась себе, что любит его. Его вьющиеся черные волосы, раскинутые по подушке, были густыми и блестящими, как мех у животных. Суровый профиль Моргана не изменился, крепкие, чувственные губы слегка приоткрылись во сне. Мощные загорелые руки смяли бархатное золотистое одеяло и казались совсем темными на этом фоне. Глубокие шрамы на теле говорили сами за себя.
   Она взяла подсвечник и зажгла свечи от камина, прежде чем поставить их на столик. Теперь можно было получше рассмотреть Моргана, хотя она и боялась, что яркий свет может разбудить его. Морган пошевелился, откинув руку в сторону, и отвернулся.
   Изабель начала осторожно пробираться по бархатному одеялу. Она уже сняла свой халат и старалась не дрожать, когда ее обдало холодным воздухом комнаты, словно прохладным облаком. Сердце Изабель взволнованно забилось, когда она забралась на Моргана. Потревоженный ее тяжестью, Морган снова пошевелился. Изабель вытянулась вдоль его тела. Ее груди прижались к лицу Моргана, заставляя его открыть глаза.
   Густые черные ресницы взлетели вверх, и Изабель наконец заглянула в любимые глаза, так похожие на зимнее небо. Морган удивленно заморгал и попытался сесть, с трудом веря, что эти волнующие сокровища, так манившие к себе, ему не приснились.
   — Доброе утро, мой дорогой, — прошептала Изабель и поцеловала его.
   Стряхнув с себя остатки сна, Морган, вне себя от радости, принялся ласкать ее грудь, такую гладкую и невероятно волнующую. Он сжал Изабель в объятиях, с жаром отвечая на ее поцелуй. Затем он повернул любимую на бок и притянул к себе под одеяло.
   — Бог мой, Изабель, это самое лучшее пробуждение в моей жизни, — выдохнул он, покрывая ее поцелуями.
   — Морган, родной, как я истосковалась по тебе.
   Со всем пылом страсти Морган обнял Изабель за плечи, крепче прижимая к себе и пытаясь угадать, каким чудом она оказалась здесь. Он начал было расспрашивать ее, но Изабель не дала ему говорить, накрыв его рот своими губами.
   Их губы слились в глубоком, жадном поцелуе. Изабель с наслаждением прижалась к его мускулистому телу, чувствуя себя любимой в его объятиях. Растущая страсть превратилась в физическую боль, когда Изабель бессознательно вытянулась вдоль его тела, охваченная желанием.
   — О, Морган, люби меня, люби меня, — задыхаясь, повторяла Изабель, скользя руками по крепким мускулам, что держали ее в плену. Глухой спук сердца Моргана отдавался в ушах Изабель, когда он прижал голову девушки к своей груди.
   Соски у Изабель затвердели, и она прижалась ими к голой груди Моргана, покрытой густыми черными волосами. Скользнув рукой между их телами, Изабель начала гладить его темные соски, сначала нежно, потом сильнее, пока он не застонал от наслаждения.
   Твердая мужская плоть настойчиво упиралась в бедро Изабель. Изабель обласкала этот жезл, неторопливо скользя пальцами по всей его длине и поглаживая его конец. Она наклонилась и прикоснулась к нему языком. Она делала это еще и еще раз, пока Морган не взмолился о пощаде.
   Сильные руки Моргана гладили спину любимой, затем скользнули к бедрам и упругим ягодицам. Он нежно ласкал мягкую кожу внутренней стороны бедра Изабель. Эту ласку повторили его язык и губы, продвигаясь все выше, пока она не вскрикнула от восторга. Потом дорожка из поцелуев поднялась по ее животу, добралась до груди, и губы Моргана захватили ее чувствительные соски.
   Не в силах больше вынести эту пытку, Изабель схватила его за голову. Погрузив пальцы в роскошные волосы Моргана, она притянула к себе его лицо и отыскала его губы своим ртом. Прижимаясь к нему всем телом, она требовала облегчения, безмолвно умоляла его положить конец этим страданиям.
   Изабель быстро скользнула под Моргана, и он накрыл ее своим сильным телом. Возвышаясь над девушкой, он еще раз дотронулся языком до ее сосков. Изабель застонала от желания ощутить его мужскую плоть внутри себя, утолить свою страсть при помощи этой самой интимной любовной ласки. Она призывно подняла раскрытые бедра, ожидая Моргана, и он заполнил ее жаром, с силой вонзившись в ее тело.
   Морган двигался внутри Изабель, заставляя ее вскрикивать от наслаждения. Она обхватила его бедра, чтобы как можно теснее соединились их тела. Изабель хотелось продлить восторг. Но чем быстрее двигался Морган, тем она могла сдерживаться. Когда его толчки сделались сильнее и настойчивее, Изабель забылась совершенно. Снова и снова она шептала в порыве страсти: — Морган, Морган, я люблю тебя, я люблю тебя, — пока он не заглушил ее стоны своими горячими губами.