Страница:
стало Королевством Островов. Потом оно опять расширилось и достигло
материка, и хотя оно все еще Королевство Островов, большинство из нас
называет его просто "Королевство". Крайди - часть Королевства, и хотя мы
живем очень далеко от столицы, города Рилланона, мы все-таки в пределах
страны.
Однажды, много лет назад, Империя Великой Кеши покинула эти земли,
потому что была втянута в длинную и кровавую войну со своими южными соседями
- Кешианской Конфедерацией.
Паг был зачарован величием павших империй, но достаточно голоден, чтобы
заметить Мичема, ставящего несколько маленьких кусочков хлеба в печь. Потом
Паг снова повернулся к магу:
- Что это за Кешианская Кон...
- Кешианская Конфедерация, - закончил за мальчика Калган. - Это союз
малочисленных народов, веками бывших данниками Великой Кеши. За несколько
лет до того, как была написана эта книга, они объединились против
угнетателя. Силы каждого из них по-отдельности было бы недостаточно, что бы
состязаться с Великой Кешью, но, объединившись, они доказали, что можно было
успешно противостоять ей. Даже очень успешно, потому что война продолжалась
год за годом, и Империи пришлось вывести свои легионы из северных провинций
и отправить их на юг, оставив север открытым для вторжения нового, более
молодого Королевства.
Дед герцога Боррика, младший сын короля, привел армии на запад,
расширяя Западную Область. С тех пор все что было старой имперской
провинцией Бозанией, кроме Вольных Городов Натала, называется герцогством
Крайди.
Паг задумался на мгновение, после чего сказал:
- Когда-нибудь я хотел бы побывать в этой Великой Кеши.
Мичем фыркнул.
- И как ты пойдешь туда? Как фрибутер?
Паг вспыхнул. Фрибутеры были безземельными, наемниками, сражавшимися за
плату, и считались не многим лучше разбойников.
- Может, ты когда-нибудь и сможешь, - сказал Калган. - Путь долог и
полон опасностей, но, возможно, найдется смелый и крепкий человек, который
осилит путешествие. Случаются и более странные вещи.
Темы разговора за столом стали более обыденными: маг был на юге, в
замке Карс, больше месяца и хотел узнать слухи Крайди. Хлеб испекся, и Мичем
подал его на стол с кусочками свиного филе и принес зелень и сыр. Паг
никогда в жизни не ел так вкусно. Даже когда он работал на кухне, он все
равно питался скудно. Дважды в течение обеда, Паг замечал, что маг
внимательно за ним наблюдает.
Когда обед был закончен, Мичем убрал со стола, и начал мыть посуду
чистым песком и свежей водой, а Калган и Паг вернулись к разговору. На столе
остался кусочек мяса, и Калган бросил его Фантусу, лежавшему перед огнем.
Дрейк открыл один глаз и посмотрел на кусочек некоторое время, раздумывая,
приняться ли за сочное мясо или остаться лежать в удобном местечке, потом
подвинулся на шесть дюймов, необходимых, чтобы заглотить желанную добычу, и
снова закрыл глаз.
Калган зажег трубку и довольный тем, как она дымит, спросил:
- Кем ты хочешь быть, парень, когда повзрослеешь?
Паг боролся со сном, но вопрос Калгана встрепенул его. Приближалось
время Выбора, когда мальчики из города и замка брались в ученичество, и Паг
взволнованно сказал:
- Этим летом, в день солнцестояния, я надеюсь поступить на службу к
герцогу под командой Мастера Мечей Фэннона.
Калган посмотрел на своего хилого гостя.
- Я думал, что тебе еще год или два до ученичества, Паг.
Мичем издал нечто среднее между хрюканьем и смешком:
- Маловат, чтоб таскать туда-сюда щит и меч, а?
Паг вспыхнул. Он был самым маленьким мальчиком своего возраста в замке.
- Повар Мегар сказал, что я, возможно, отстаю в развитии, - сказал Паг
c ноткой вызова в голосе. - Никто не знает, кем были мои родители, так что
неизвестно, чего ожидать.
- Сирота, да? - спросил Мичем, подняв одну бровь - пока его самый
выразительный жест.
Паг кивнул.
- Меня оставила жрецам Далы в горном аббатстве женщина, сказавшая, что
нашла меня на дороге. Они принесли меня в замок, потому что не могли обо мне
заботиться.
- Да, - вставил Калган. - Я помню, что служители Защитницы Слабых сразу
отнесли тебя в замок. Ты был просто младенцем, только что оторванным от
груди. Только благодаря доброте герцога ты сейчас свободен. Он посчитал, что
освободить крепостного - меньшее зло, чем закрепостить свободного. Но
объявить тебя крепостным, даже не проверяя, было его правом.
- Хороший человек наш герцог, - сказал Мичем.
Паг много раз слышал историю своего происхождения от Маджии. У него
слипались глаза: за этот день он очень устал. Заметив это, Калган подозвал
Мичема. Высокий крестьянин взял несколько одеял с полки и застелил койку.
Когда он закончил, Паг уже спал, положив голову на стол. Большие руки
осторожно подняли его со стула, положили на одеяла и накрыли одним сверху.
Фантус открыл глаза и посмотрел на спящего мальчика. По-волчьи зевнув,
он вскарабкался на койку и свернулся калачиком рядом с Пагом. Паг подвинулся
во сне и положил руку дрейку на шею. Огненный дрейк одобрительно проурчал и
снова закрыл глаза.
В лесу было тихо.
Легкий послеполуденный ветерок покачивал высокие дубы и веял прохладой,
листья слегка шелестели. Птицы, поющие обычно хриплым хором на рассвете и
закате, сейчас почти все молчали. Слабый запах моря смешивался с ароматом
цветов и едким запахом гниющих листьев.
Паг и Томас медленно шли по тропинке, покачивающейся походкой, присущей
мальчишкам, которые идут не в какое-либо определенное место, а так просто, и
у которых было много времени. Паг швырнул маленький камушек в воображаемую
мишень, посмотрел на своего приятеля и спросил:
- Как ты думаешь, твоя мать еще злится, а?
Томас улыбнулся.
- Нет, она ведь все понимает. Просто она видела других мальчиков в день
Выбора. И действительно, мы сегодня больше мешали на кухне, чем помогали.
Паг кивнул. Он пролил большой горшок меда, неся его Алфену-кондитеру.
Потом он опрокинул целый поднос свежих буханок хлеба, вытащив их из печи.
- Я сам сделал сегодня порядочно глупостей, Томас.
Томас рассмеялся. Это был высокий мальчик с рыжеватыми волосами и
ярко-голубыми глазами. Со своей улыбкой, он нравился всем в замке, несмотря
на то, что постоянно находил неприятности на свою голову. Он был лучшим
другом Пага, даже скорее братом, чем другом, и считался негласным лидером
замковых мальчишек, и поэтому Паг тоже имел некоторое признание среди них.
- Как и я. Ты, по крайней мере, не забыл повесить говяжьи бока повыше,
- сказал Томас.
Паг ухмыльнулся.
- Во всяком случае, герцогские собаки счастливы, - он хихикнул, а потом
засмеялся. - Она разозлилась, да?
Томас рассмеялся вместе с другом.
- Она взбесилась. Но все-таки собаки не успели съесть много: она их
скоро прогнала. Кроме того, больше всего она рассердилась на отца. Она
заявляет, что Выбор - это лишь предлог для Мастеров, чтобы посидеть,
покурить трубки, выпить эля, посплетничать и отдохнуть таким образом целый
день. Она говорит, что они заранее знают, кто выберет какого мальчика.
- Судя по тому, что говорят другие женщины, она не одинока в своем
мнении, - сказал Паг и ухмыльнулся Томасу. - Возможно, она и права.
Томас перестал улыбаться.
- Она поистине не любит, когда он не на кухне и не наблюдает за
работой. Я думаю, она это знает, и поэтому на утро выставила нас из замка,
чтоб мы не попали ей под горячую руку. Или хотя бы ты, - добавил он с
улыбкой. - Спорим, ты ее любимчик.
Паг снова ухмыльнулся, а потом рассмеялся.
- Ну, я доставляю меньше проблем.
- Ты хочешь сказать, реже попадаешься, - сказал Томас, весело ударив
Пага в плечо.
Паг вытащил из-под рубашки пращу.
- Если мы вернемся со связкой куропаток или перепелов, ее настроение,
может, и немного улучшится.
Томас улыбнулся.
- Может, - согласился он, доставая свою пращу. Оба они отлично стреляли
из нее, Томас был несомненным чемпионом среди мальчишек, лишь чуть-чуть
обгоняя Пага. Вряд ли кто-нибудь из них обоих мог бы сбить летящую птицу, но
если бы они нашли отдыхающую, то были неплохие шансы в нее попасть. Кроме
того, им будет что делать, чтоб убить время, и, возможно, на какое-то время
забыть о Выборе.
Они острожно поползли, играя в охотников. Когда они свернули с
тропинки, Томас оказался впереди и направился к пруду, который, как они
знали, был неподалеку. Если и можно было где-то найти сидящую птицу, то
только у пруда. Леса к северо-западу от Крайди были более привлекатель-ными,
чем густой лес на юге. Долгие годы здесь вырубали деревья, и это дало
зеленым полянам много солнечного света, которого не было в чащобах густого
южного леса. Мальчишки из замка уже много лет часто играли здесь. Немного
воображения - и лес преображался в удивительное место, зеленый мир великих
приключений. Некоторые из величайших подвигов были совершены здесь.
Молчаливые деревья были свидетелями дерзких побегов, опасных приключений,
жестоких битв. Поганые твари, могучие чудовища и известнейшие разбойники
были сражены, это часто сопровождалось смертью великого героя и его
последней речью к оплакивающим его соратникам. Причем все это ухитрялись
закончить к ужину в замке.
Томас дополз до небольшой возвышенности, на которой росли молодые
деревца. С нее был виден весь пруд. Раздвинув ветви, он взглянул вперед,
замер в благоговении и тихо сказал:
- Смотри, Паг!
У воды стоял олень. Высоко подняв голову, он искал источник звука,
помешавшего ему пить. Олень был стар, почти вся шерсть вокруг его морды
побелела, а голову венчали великолепные рога.
Паг быстро сосчитал:
- У него на рогах четырнадцать отростков.
Томас согласно кивнул.
- Должно быть, это самый старый олень в лесу.
Животное повернуло голову в сторону мальчиков, нервно подергивая ухом.
Они замерли, боясь спугнуть прекрасное создание.
Томас сжал плечо Пага и кивнул головой в сторону. Паг повернулся следом
за Томасом и увидел фигуру, беззвучно выходящую на открытое пространство.
Это был высокий мужчина в накидке и кожаных штанах цвета лесной листвы. За
спиной у него висел длинный лук, а на ремне - охотничий нож. Человек
двигался к оленю спокойным, ровным шагом.
- Это Мартин, - сказал Томас.
Паг тоже узнал егеря герцога. Сирота, как и сам Паг, Мартин прозывался
в замке Длинным Луком за то, что лишь немногие могли сравниться с ним в
обращении с этим оружием. Будучи несколько загадочным, Мартин Лонгбоу, или
Длинный Лук, все-таки нравился мальчишкам, так как хотя он и был надменен по
отношению ко взрослым, но к мальчишкам - всегда дружелюбен и доступен для
них. Он был также и лесником герцога. Его обязанности были таковы, что он
часто отлучался из замка на целые дни, иногда даже на недели. В это время
следопыты под его руководством искали признаки браконьерства, возможные
очаги пожаров, мигрирующих гоблинов или разбойников, укрывающихся в лесу. Но
если Лонгбоу находился в замке и не устраивал охоту для герцога, то всегда
находил время поговорить с мальчишками. Его темные глаза радостно сверкали,
когда они донимали его вопросами о лесном мире и просьбами рассказать
истории о приграничных землях. Казалось, у Мартина безграничное терпение;
это отличало его от всех остальных Мастеров.
Мартин подошел к оленю и осторожно коснулся его шеи. Великолепная
голова тревожно поднялась, и животное прижалось к руке человека.
- Если вы медленно и молча выйдете, - очень тихо сказал охотник, - он,
быть может, позволит вам приблизиться.
Паг и Томас обменялись удивленными взглядами и вышли на лужайку. Они
медленно шли вдоль берега пруда. Олень следил за их движениями, слегка
дергая головой. Мартин успокаивающе похлопал его по спине, и он замер. Томас
и Паг подошли и встали рядом с охотником, и Мартин сказал:
- Протяните руки и дотроньтесь до него, но медленно, чтобы он не
испугался.
Томас первым протянул руку, и олень задрожал под его пальцами. Паг стал
тоже тянуться к оленю рукой, но тот отступил на шаг. Мартин прошептал что-то
оленю на языке, которого Паг раньше никогда не слышал, и тот успокоился. Паг
дотронулся до него и с восхищением почувствовал, что шкура на ощупь похожа
на выделанные шкуры, которые он трогал до этого, но отличалась тем, что под
пальцами чувствовалось биение жизни.
Вдруг олень отступил назад и повернулся, после чего одним гигантским
прыжком скрылся среди деревьев.
Мартин Длинный Лук хмыкнул и сказал:
- Вот так. Не следует приучать его к людям, иначе эти рога скоро
закончат свой путь над камином какого-нибудь браконьера.
- Он прекрасен, Мартин, - прошептал Томас.
Лонгбоу кивнул, его взгляд был все еще направлен туда, где исчез олень.
- Так и есть, Томас.
- Я думал, ты охотишься на оленей, Мартин, - сказал Паг, - но...
- У нас со Стариком Белобородым некоторое взаимопонимание, Паг. Я
охочусь только на одиноких оленей, у которых нет подруг или подруги слишком
стары, чтобы давать потомство. Когда Белобородый передаст свой гарем более
юному оленю, тогда я, может быть, его заберу. А сейчас мы не трогаем друг
друга. Придет день, и я посмотрю на него поверх древка стрелы, - он
улыбнулся мальчишкам. - И до тех пор я не узнаю, отправлю ли я стрелу в
полет, - он замолк, как будто мысль о том, что Белобородый станет старым,
его очень печалила. Легкий бриз шелестел ветвями.
- Так что привело двух таких храбрых охотников в герцогские леса рано
утром? Наверняка, есть еще тысяча недоделанных дел, ведь сегодня праздник
летнего солнцестояния.
- Моя мать выставила нас из кухни. Мы доставляли слишком много проблем.
С этим Выбором сегодня... - его голос постепенно затих, и он вдруг смутился.
Таинственной репутация Мартина стала в основном тогда, когда он впервые
появился в Крайди. Во время его Выбора герцог определил его прямо к старому
егерю, и Мартин не стоял перед Мастерами вместе с другими мальчишками его
возраста. Такое нарушение одной из старейших традиций оскорбило многих
горожан, хотя никто из них не осмеливался открыто высказать это лорду
Боррику. Естественно, Мартин сделался объектом их гнева даже в большей
степени, чем сам герцог. Впоследствии Мартин неоднократно оправдывал это
решение герцога Боррика, но большинство горожан были все еще обеспокоены
особым отношением к нему герцога в тот день. Даже теперь, когда прошло уже
двенадцать лет, люди все еще считали, что Мартин отличается от них, и
поэтому не заслуживает доверия.
- Извини, Мартин, - сказал Томас.
Мартин согласно кивнул, но без улыбки.
- Понимаю, Томас. Может, я и не испытывал твоего волнения, но я видел
много других мальчиков, ждущих Выбора. И четыре года я сам стоял с другими
Мастерами, так что я немного понимаю твое беспокойство.
Вдруг Пагу пришла в голову мысль, и он выпалил:
- Но сейчас ты не вместе с другими Мастерами!
Мартин покачал головой с печальным выражением лица.
- Я думал, что в волнении ты не заметил очевидного, но ты довольно
быстро соображаешь, Паг.
Томас некоторое время не понимал, о чем речь, но вскоре до него дошло:
- Но тогда ты не выберешь себе учеников!
Мартин поднес палец к губам:
- Ни слова об этом, парень. Нет, с юным Гарретом, выбранным в прошлом
году, у меня полная команда следопытов.
Томас был разочарован. Больше всего он хотел поступить на службу к
Мастеру Мечей Фэннону, но если бы его вдруг не выбрали в солдаты, то он
предпочел бы жизнь лесника под началом Мартина. Теперь у него не было
второго варианта. Но через некоторое время его мрачное лицо просветлело:
возможно, Мартин не выбрал его, потому что это уже сделал Фэннон.
Паг наблюдал, как настроение его друга, перебирающего все возможности,
менялось от восторга до полного уныния и обратно.
- Тебя не было в замке почти месяц, Мартин, - сказал он и спрятал
пращу, которую все еще держал, после чего спросил:
- Где ты пропадал?
Мартин взглянул на Пага, и тот тут же пожалел о том, что задал этот
вопрос. Как бы дружелюбно ни вел себя Мартин, он все-таки оставался егерем,
членом герцогского двора, и у мальчишек из замка не было привычки спрашивать
герцогских придворных слуг о том, куда или откуда они идут.
Мартин слегка улыбнулся, и смущение Пага исчезло.
- Я был в Эльвандаре. Закончился двадцатилетний траур Королевы
Агларанны по ее погибшему мужу, эльфийскому королю. Там было большое
праздненство.
Пага удивил этот ответ. Для него, как и для большинства жителей Крайди,
эльфы были почти легендой. Но Мартин провел свою юность около эльфийских
лесов и был одним из немногих людей, кто мог свободно ходить по тем лесам к
северу от Крайди. Это было еще одно отличие Мартина Длинного Лука от других
людей. Хотя и раньше Мартин делился с мальчишками эльфийскими знаниями, это
был первый раз на памяти Пага, когда он говорил о своих отношениях с
эльфами.
- Ты праздновал вместе с эльфийской королевой? - запинаясь спросил Паг.
Мартин принял скромный вид.
- Ну, я сидел за самым дальним от трона столом, но да, я был там, -
увидев в их глазах желание задать еще целую кучу вопросов, он продолжил:
- Вы знаете, что меня вырастили и воспитали в аббатстве Сильбана, около
эльфийского леса. Я играл с их детьми, а перед тем, как прийти сюда, в
Крайди, я охотился с принцем Калином и его кузеном Галейном.
Томас чуть не прыгал от возбуждения. Эльфы его очаровывали.
- Ты знал короля Эйдана ?
Мартин помрачнел, его глаза сузились. Увидев эту реакцию, Томас сказал:
- Прости, Мартин. Я что-то не так сказал?
- Ты не виноват, Томас, - слегка смягчившись, сказал Мартин. - Эльфы не
называют имена тех, кто ушел на Благословенные Острова, особенно, тех, кто
умер безвременно. Они верят, что это отзывает их от путешествия туда и
мешает их последнему отдыху. Я уважаю их верования. Отвечаю на твой вопрос:
нет, я никогда не встречал его. Когда его убили, я был еще маленьким
мальчиком. Но я слышал рассказы о его делах, и он был со всех сторон хорошим
и мудрым королем, - Мартин посмотрел по сторонам, - дело идет к полудню. Нам
пора возвращаться в замок.
Он пошел к тропе, и мальчишки поспешили за ним.
- Как там было, на празднике, Мартин ? - спросил Томас. Паг вздыхал,
слушая, как охотник рассказывает о чудесах Эльвандара. Он был тоже очарован
разными историями об эльфах, но намного в меньшей степени, чем Томас. Тот
мог часами наслаждаться историями о народе из эльфийских лесов, независимо
от правдивости рассказчика. Паг считал, что егерь был заслуживающим доверия
очевидцем. Паг отвлекся от рассказа и опять обнаружил, что думает о Выборе.
Сколько он ни говорил себе, что волноваться не стоит, он все равно
волновался. Он понял, что встречает приближение сегодняшнего полудня с
чувством, которое было сродни страху.
МАЛЬЧИШКИ СТОЯЛИ ВО дворе замка. Был день летнего солнцестояния, день,
который считался окончанием старого года и отмечал начало нового. С
сегодняшнего дня каждый человек в замке будет считаться на год старше. Для
столпившихся на дворе мальчишек это был знаменательный день, потому что это
был последний день их отрочества. Сегодня был Выбор.
Паг поправил воротник своей новой туники. На самом деле она не была
новой, а только одной из старых туник Томаса, но она была самой новой, какая
у Пага когда-либо была. Маджия, мать Томаса, дала ее Пагу, чтобы тот был в
приличном виде перед герцогом и его двором. Маджия и ее муж, повар Мегар,
были практически родителями сироте. Они лечили его, когда он болел, следили,
чтобы он достаточно ел, и драли его за уши, когда он этого засуживал. Еще
они любили его так же, как если бы он был братом Томаса.
Паг посмотрел по сторонам. Остальные мальчишки были в лучшей своей
одежде, потому что это был самый важный день в их жизни. Каждый из них будет
стоять перед Мастерами и членами герцогской свиты и каждый будет
рассматриваться как кандидат на должность ученика. Это была лишь церемония,
возникшая в незапамятные времена, потому что собственно выборы уже были
сделаны. Ремесленники и герцогская свита многие часы обсуждали качества
каждого мальчика друг с другом и знали, кто назовет какого мальчика.
Обычай использовать мальчиков в возрасте от восьми до тринадцати лет в
качестве подручных доказал свою необходимость за долгие годы. Он очень
помогал выявлять наиболее пригодных к тому или иному ремеслу. К тому же, он
давал множество полуумелых людей для ремесел, которые нужно было развивать.
Недостатком всего этого было то, что некоторые мальчики не выбирались в
ученики ремесленников или в свиту. Иногда слишком много мальчишек
претендовали на одну должность, или никто из них не считался подходящим,
хотя свободное место и было. Даже когда число свободных мест и мальчиков
приблизительно совпадало, как в этот год, гарантий не было. Для тех, кто в
сомнении стоял во дворе, это были беспокойные часы.
Паг рассеяно водил босыми ногами по земле. В отличие от Томаса, который
успешно делал все, за что ни брался, Паг часто не справлялся с заданием или
делал кое-как. Он посмотрел по сторонам и заметил, что некоторые из
мальчишек тоже напряжены. Некоторые небрежно шутили, стараясь показать, что
для них не имеет значения, выберут их или нет. Другие, как и Паг, стояли
задумавшись и стараясь не думать о том, что они будут делать, если их не
выберут.
Если его не выберут, Паг, как и другие, сможет покинуть Крайди, чтобы
найти себе ремесло в другом городе. Если он останется, то сможет либо стать
крестьянином и арендовать землю у герцога, либо работать на одной из
городских рыбацких лодок. Оба эти варианта казались одинаково
непривлекательными, но он не мог себе представить, что покинет Крайди.
Паг помнил, что ему говорил накануне Мегар. Старый повар предупреждал
его, чтобы он не очень беспокоился насчет Выбора. В конце концов, подчеркнул
он, многие из учеников не достигли должности ремесленника, и, наконец, в
Крайди было больше людей без ремесла, нежели с ним. Мегар оставил в стороне
тот факт, что многие сыновья рыбаков и фермеров отказывались от Выбора,
чтобы продолжить дело своих отцов. Паг удивился: неужели Мегар настолько
забыл день своего Выбора, что не помнил, как те, кого не выбрали, стояли
перед Мастерами и только что выбранными учениками, стояли под их взглядами
до тех пор, пока не было названо последнее имя, и после этого со стыдом были
отвергнуты?
Покусывая нижнюю губу, Паг попытался скрыть тревогу. Он был не из тех,
кто бы прыгнул с утеса Печали Моряка, если его не выберут, а такие
встречались, но он не мог вынести мысли, что ему придется потом встречаться
с теми, кого выберут.
Томас стоял рядом с Пагом и сейчас улыбнулся ему. Он знал, что Паг
волнуется, но не мог ему полностью сочувствовать, так как нарастало его
собственное возбуждение. Отец сказал ему, что Мастер Мечей Фэннон назовет
его имя первым. Кроме того, Мастер Мечей сообщил по секрету, что если Томас
будет хорошо тренироваться, то сможет стать членом личной гвардии герцога.
Это для него будет честью и увеличит шансы Томаса на продвижение по службе,
и после пятнадцати-двадцати лет службы в герцогской гвардии он сможет даже
получить офицерское звание.
Он толкнул Пага в ребра локтем, потому что на балконе, выходящем на
двор, появился герцогский герольд. Он подал знак стражнику, и тот открыл
маленькую дверь в больших воротах. Вошли Мастера.
Они прошли через двор и встали перед широкими ступенями, ведущими ко
входу в замок. По традиции, они стояли спиной к мальчишкам, ожидая выхода
герцога.
Большие дубовые двери замка начали медленно открываться и из них вышли
несколько гвардейцев в коричневом и золотом - цветах герцога - и заняли свои
места вдоль лестницы. На плаще каждого их них была изображена золотая чайка
Крайди, а над ней маленькая золотая корона, означающая, что герцог является
членом королевского дома.
- Слушайте меня! - воскликнул герольд. - Его светлость, Боррик конДуан,
третий герцог Крайдийский, принц Королевства, владетель Крайди, Карса и
Тулана, Хранитель Запада, рыцарь-генерал королевских армий, наследник и
претендент на трон Рилланона.
Герцог терпеливо подождал, когда закончится список его титулов, после
чего вышел вперед, на свет.
Хотя ему было уже за пятьдесят, герцог Крайдийский все еще двигался
грациозной и мощной походкой прирожденного воина. У него были
темно-коричневые волосы, и если не считать седины на висках, то он выглядел
на двадцать лет моложе. С головы до ног он был одет во все черное, как и все
последние семь лет: он все еще скорбел о потере своей возлюбленной жены
Кэтрин. Сбоку у него висела шпага в черных ножнах с серебряным эфесом, а на
руке было кольцо с герцогской печатью - единственные украшения которые он
себе позволял.
Герольд возвысил голос:
- Их королевские высочества, принцы Лиам конДуан и Арута конДуан,
наследники дома Крайди, рыцари-капитаны королевской Армии Запада, принцы
королевского дома Рилланона.
Оба сына вышли вперед и встали за спиной отца. Два молодых человека
были на шесть и на четыре года старше будущих учеников: герцог женился
поздно, но разница между испытывающими неловкость кандидатами в ученики и
сыновьями герцога состояла не только в нескольких годах. Оба принца казались
спокойными и уверенными.
Лиам, старший, стоял справа от отца. Это был крепко сложенный блондин.
Его открытая улыбка была как у матери, и всегда казалось, что он вот-вот
материка, и хотя оно все еще Королевство Островов, большинство из нас
называет его просто "Королевство". Крайди - часть Королевства, и хотя мы
живем очень далеко от столицы, города Рилланона, мы все-таки в пределах
страны.
Однажды, много лет назад, Империя Великой Кеши покинула эти земли,
потому что была втянута в длинную и кровавую войну со своими южными соседями
- Кешианской Конфедерацией.
Паг был зачарован величием павших империй, но достаточно голоден, чтобы
заметить Мичема, ставящего несколько маленьких кусочков хлеба в печь. Потом
Паг снова повернулся к магу:
- Что это за Кешианская Кон...
- Кешианская Конфедерация, - закончил за мальчика Калган. - Это союз
малочисленных народов, веками бывших данниками Великой Кеши. За несколько
лет до того, как была написана эта книга, они объединились против
угнетателя. Силы каждого из них по-отдельности было бы недостаточно, что бы
состязаться с Великой Кешью, но, объединившись, они доказали, что можно было
успешно противостоять ей. Даже очень успешно, потому что война продолжалась
год за годом, и Империи пришлось вывести свои легионы из северных провинций
и отправить их на юг, оставив север открытым для вторжения нового, более
молодого Королевства.
Дед герцога Боррика, младший сын короля, привел армии на запад,
расширяя Западную Область. С тех пор все что было старой имперской
провинцией Бозанией, кроме Вольных Городов Натала, называется герцогством
Крайди.
Паг задумался на мгновение, после чего сказал:
- Когда-нибудь я хотел бы побывать в этой Великой Кеши.
Мичем фыркнул.
- И как ты пойдешь туда? Как фрибутер?
Паг вспыхнул. Фрибутеры были безземельными, наемниками, сражавшимися за
плату, и считались не многим лучше разбойников.
- Может, ты когда-нибудь и сможешь, - сказал Калган. - Путь долог и
полон опасностей, но, возможно, найдется смелый и крепкий человек, который
осилит путешествие. Случаются и более странные вещи.
Темы разговора за столом стали более обыденными: маг был на юге, в
замке Карс, больше месяца и хотел узнать слухи Крайди. Хлеб испекся, и Мичем
подал его на стол с кусочками свиного филе и принес зелень и сыр. Паг
никогда в жизни не ел так вкусно. Даже когда он работал на кухне, он все
равно питался скудно. Дважды в течение обеда, Паг замечал, что маг
внимательно за ним наблюдает.
Когда обед был закончен, Мичем убрал со стола, и начал мыть посуду
чистым песком и свежей водой, а Калган и Паг вернулись к разговору. На столе
остался кусочек мяса, и Калган бросил его Фантусу, лежавшему перед огнем.
Дрейк открыл один глаз и посмотрел на кусочек некоторое время, раздумывая,
приняться ли за сочное мясо или остаться лежать в удобном местечке, потом
подвинулся на шесть дюймов, необходимых, чтобы заглотить желанную добычу, и
снова закрыл глаз.
Калган зажег трубку и довольный тем, как она дымит, спросил:
- Кем ты хочешь быть, парень, когда повзрослеешь?
Паг боролся со сном, но вопрос Калгана встрепенул его. Приближалось
время Выбора, когда мальчики из города и замка брались в ученичество, и Паг
взволнованно сказал:
- Этим летом, в день солнцестояния, я надеюсь поступить на службу к
герцогу под командой Мастера Мечей Фэннона.
Калган посмотрел на своего хилого гостя.
- Я думал, что тебе еще год или два до ученичества, Паг.
Мичем издал нечто среднее между хрюканьем и смешком:
- Маловат, чтоб таскать туда-сюда щит и меч, а?
Паг вспыхнул. Он был самым маленьким мальчиком своего возраста в замке.
- Повар Мегар сказал, что я, возможно, отстаю в развитии, - сказал Паг
c ноткой вызова в голосе. - Никто не знает, кем были мои родители, так что
неизвестно, чего ожидать.
- Сирота, да? - спросил Мичем, подняв одну бровь - пока его самый
выразительный жест.
Паг кивнул.
- Меня оставила жрецам Далы в горном аббатстве женщина, сказавшая, что
нашла меня на дороге. Они принесли меня в замок, потому что не могли обо мне
заботиться.
- Да, - вставил Калган. - Я помню, что служители Защитницы Слабых сразу
отнесли тебя в замок. Ты был просто младенцем, только что оторванным от
груди. Только благодаря доброте герцога ты сейчас свободен. Он посчитал, что
освободить крепостного - меньшее зло, чем закрепостить свободного. Но
объявить тебя крепостным, даже не проверяя, было его правом.
- Хороший человек наш герцог, - сказал Мичем.
Паг много раз слышал историю своего происхождения от Маджии. У него
слипались глаза: за этот день он очень устал. Заметив это, Калган подозвал
Мичема. Высокий крестьянин взял несколько одеял с полки и застелил койку.
Когда он закончил, Паг уже спал, положив голову на стол. Большие руки
осторожно подняли его со стула, положили на одеяла и накрыли одним сверху.
Фантус открыл глаза и посмотрел на спящего мальчика. По-волчьи зевнув,
он вскарабкался на койку и свернулся калачиком рядом с Пагом. Паг подвинулся
во сне и положил руку дрейку на шею. Огненный дрейк одобрительно проурчал и
снова закрыл глаза.
В лесу было тихо.
Легкий послеполуденный ветерок покачивал высокие дубы и веял прохладой,
листья слегка шелестели. Птицы, поющие обычно хриплым хором на рассвете и
закате, сейчас почти все молчали. Слабый запах моря смешивался с ароматом
цветов и едким запахом гниющих листьев.
Паг и Томас медленно шли по тропинке, покачивающейся походкой, присущей
мальчишкам, которые идут не в какое-либо определенное место, а так просто, и
у которых было много времени. Паг швырнул маленький камушек в воображаемую
мишень, посмотрел на своего приятеля и спросил:
- Как ты думаешь, твоя мать еще злится, а?
Томас улыбнулся.
- Нет, она ведь все понимает. Просто она видела других мальчиков в день
Выбора. И действительно, мы сегодня больше мешали на кухне, чем помогали.
Паг кивнул. Он пролил большой горшок меда, неся его Алфену-кондитеру.
Потом он опрокинул целый поднос свежих буханок хлеба, вытащив их из печи.
- Я сам сделал сегодня порядочно глупостей, Томас.
Томас рассмеялся. Это был высокий мальчик с рыжеватыми волосами и
ярко-голубыми глазами. Со своей улыбкой, он нравился всем в замке, несмотря
на то, что постоянно находил неприятности на свою голову. Он был лучшим
другом Пага, даже скорее братом, чем другом, и считался негласным лидером
замковых мальчишек, и поэтому Паг тоже имел некоторое признание среди них.
- Как и я. Ты, по крайней мере, не забыл повесить говяжьи бока повыше,
- сказал Томас.
Паг ухмыльнулся.
- Во всяком случае, герцогские собаки счастливы, - он хихикнул, а потом
засмеялся. - Она разозлилась, да?
Томас рассмеялся вместе с другом.
- Она взбесилась. Но все-таки собаки не успели съесть много: она их
скоро прогнала. Кроме того, больше всего она рассердилась на отца. Она
заявляет, что Выбор - это лишь предлог для Мастеров, чтобы посидеть,
покурить трубки, выпить эля, посплетничать и отдохнуть таким образом целый
день. Она говорит, что они заранее знают, кто выберет какого мальчика.
- Судя по тому, что говорят другие женщины, она не одинока в своем
мнении, - сказал Паг и ухмыльнулся Томасу. - Возможно, она и права.
Томас перестал улыбаться.
- Она поистине не любит, когда он не на кухне и не наблюдает за
работой. Я думаю, она это знает, и поэтому на утро выставила нас из замка,
чтоб мы не попали ей под горячую руку. Или хотя бы ты, - добавил он с
улыбкой. - Спорим, ты ее любимчик.
Паг снова ухмыльнулся, а потом рассмеялся.
- Ну, я доставляю меньше проблем.
- Ты хочешь сказать, реже попадаешься, - сказал Томас, весело ударив
Пага в плечо.
Паг вытащил из-под рубашки пращу.
- Если мы вернемся со связкой куропаток или перепелов, ее настроение,
может, и немного улучшится.
Томас улыбнулся.
- Может, - согласился он, доставая свою пращу. Оба они отлично стреляли
из нее, Томас был несомненным чемпионом среди мальчишек, лишь чуть-чуть
обгоняя Пага. Вряд ли кто-нибудь из них обоих мог бы сбить летящую птицу, но
если бы они нашли отдыхающую, то были неплохие шансы в нее попасть. Кроме
того, им будет что делать, чтоб убить время, и, возможно, на какое-то время
забыть о Выборе.
Они острожно поползли, играя в охотников. Когда они свернули с
тропинки, Томас оказался впереди и направился к пруду, который, как они
знали, был неподалеку. Если и можно было где-то найти сидящую птицу, то
только у пруда. Леса к северо-западу от Крайди были более привлекатель-ными,
чем густой лес на юге. Долгие годы здесь вырубали деревья, и это дало
зеленым полянам много солнечного света, которого не было в чащобах густого
южного леса. Мальчишки из замка уже много лет часто играли здесь. Немного
воображения - и лес преображался в удивительное место, зеленый мир великих
приключений. Некоторые из величайших подвигов были совершены здесь.
Молчаливые деревья были свидетелями дерзких побегов, опасных приключений,
жестоких битв. Поганые твари, могучие чудовища и известнейшие разбойники
были сражены, это часто сопровождалось смертью великого героя и его
последней речью к оплакивающим его соратникам. Причем все это ухитрялись
закончить к ужину в замке.
Томас дополз до небольшой возвышенности, на которой росли молодые
деревца. С нее был виден весь пруд. Раздвинув ветви, он взглянул вперед,
замер в благоговении и тихо сказал:
- Смотри, Паг!
У воды стоял олень. Высоко подняв голову, он искал источник звука,
помешавшего ему пить. Олень был стар, почти вся шерсть вокруг его морды
побелела, а голову венчали великолепные рога.
Паг быстро сосчитал:
- У него на рогах четырнадцать отростков.
Томас согласно кивнул.
- Должно быть, это самый старый олень в лесу.
Животное повернуло голову в сторону мальчиков, нервно подергивая ухом.
Они замерли, боясь спугнуть прекрасное создание.
Томас сжал плечо Пага и кивнул головой в сторону. Паг повернулся следом
за Томасом и увидел фигуру, беззвучно выходящую на открытое пространство.
Это был высокий мужчина в накидке и кожаных штанах цвета лесной листвы. За
спиной у него висел длинный лук, а на ремне - охотничий нож. Человек
двигался к оленю спокойным, ровным шагом.
- Это Мартин, - сказал Томас.
Паг тоже узнал егеря герцога. Сирота, как и сам Паг, Мартин прозывался
в замке Длинным Луком за то, что лишь немногие могли сравниться с ним в
обращении с этим оружием. Будучи несколько загадочным, Мартин Лонгбоу, или
Длинный Лук, все-таки нравился мальчишкам, так как хотя он и был надменен по
отношению ко взрослым, но к мальчишкам - всегда дружелюбен и доступен для
них. Он был также и лесником герцога. Его обязанности были таковы, что он
часто отлучался из замка на целые дни, иногда даже на недели. В это время
следопыты под его руководством искали признаки браконьерства, возможные
очаги пожаров, мигрирующих гоблинов или разбойников, укрывающихся в лесу. Но
если Лонгбоу находился в замке и не устраивал охоту для герцога, то всегда
находил время поговорить с мальчишками. Его темные глаза радостно сверкали,
когда они донимали его вопросами о лесном мире и просьбами рассказать
истории о приграничных землях. Казалось, у Мартина безграничное терпение;
это отличало его от всех остальных Мастеров.
Мартин подошел к оленю и осторожно коснулся его шеи. Великолепная
голова тревожно поднялась, и животное прижалось к руке человека.
- Если вы медленно и молча выйдете, - очень тихо сказал охотник, - он,
быть может, позволит вам приблизиться.
Паг и Томас обменялись удивленными взглядами и вышли на лужайку. Они
медленно шли вдоль берега пруда. Олень следил за их движениями, слегка
дергая головой. Мартин успокаивающе похлопал его по спине, и он замер. Томас
и Паг подошли и встали рядом с охотником, и Мартин сказал:
- Протяните руки и дотроньтесь до него, но медленно, чтобы он не
испугался.
Томас первым протянул руку, и олень задрожал под его пальцами. Паг стал
тоже тянуться к оленю рукой, но тот отступил на шаг. Мартин прошептал что-то
оленю на языке, которого Паг раньше никогда не слышал, и тот успокоился. Паг
дотронулся до него и с восхищением почувствовал, что шкура на ощупь похожа
на выделанные шкуры, которые он трогал до этого, но отличалась тем, что под
пальцами чувствовалось биение жизни.
Вдруг олень отступил назад и повернулся, после чего одним гигантским
прыжком скрылся среди деревьев.
Мартин Длинный Лук хмыкнул и сказал:
- Вот так. Не следует приучать его к людям, иначе эти рога скоро
закончат свой путь над камином какого-нибудь браконьера.
- Он прекрасен, Мартин, - прошептал Томас.
Лонгбоу кивнул, его взгляд был все еще направлен туда, где исчез олень.
- Так и есть, Томас.
- Я думал, ты охотишься на оленей, Мартин, - сказал Паг, - но...
- У нас со Стариком Белобородым некоторое взаимопонимание, Паг. Я
охочусь только на одиноких оленей, у которых нет подруг или подруги слишком
стары, чтобы давать потомство. Когда Белобородый передаст свой гарем более
юному оленю, тогда я, может быть, его заберу. А сейчас мы не трогаем друг
друга. Придет день, и я посмотрю на него поверх древка стрелы, - он
улыбнулся мальчишкам. - И до тех пор я не узнаю, отправлю ли я стрелу в
полет, - он замолк, как будто мысль о том, что Белобородый станет старым,
его очень печалила. Легкий бриз шелестел ветвями.
- Так что привело двух таких храбрых охотников в герцогские леса рано
утром? Наверняка, есть еще тысяча недоделанных дел, ведь сегодня праздник
летнего солнцестояния.
- Моя мать выставила нас из кухни. Мы доставляли слишком много проблем.
С этим Выбором сегодня... - его голос постепенно затих, и он вдруг смутился.
Таинственной репутация Мартина стала в основном тогда, когда он впервые
появился в Крайди. Во время его Выбора герцог определил его прямо к старому
егерю, и Мартин не стоял перед Мастерами вместе с другими мальчишками его
возраста. Такое нарушение одной из старейших традиций оскорбило многих
горожан, хотя никто из них не осмеливался открыто высказать это лорду
Боррику. Естественно, Мартин сделался объектом их гнева даже в большей
степени, чем сам герцог. Впоследствии Мартин неоднократно оправдывал это
решение герцога Боррика, но большинство горожан были все еще обеспокоены
особым отношением к нему герцога в тот день. Даже теперь, когда прошло уже
двенадцать лет, люди все еще считали, что Мартин отличается от них, и
поэтому не заслуживает доверия.
- Извини, Мартин, - сказал Томас.
Мартин согласно кивнул, но без улыбки.
- Понимаю, Томас. Может, я и не испытывал твоего волнения, но я видел
много других мальчиков, ждущих Выбора. И четыре года я сам стоял с другими
Мастерами, так что я немного понимаю твое беспокойство.
Вдруг Пагу пришла в голову мысль, и он выпалил:
- Но сейчас ты не вместе с другими Мастерами!
Мартин покачал головой с печальным выражением лица.
- Я думал, что в волнении ты не заметил очевидного, но ты довольно
быстро соображаешь, Паг.
Томас некоторое время не понимал, о чем речь, но вскоре до него дошло:
- Но тогда ты не выберешь себе учеников!
Мартин поднес палец к губам:
- Ни слова об этом, парень. Нет, с юным Гарретом, выбранным в прошлом
году, у меня полная команда следопытов.
Томас был разочарован. Больше всего он хотел поступить на службу к
Мастеру Мечей Фэннону, но если бы его вдруг не выбрали в солдаты, то он
предпочел бы жизнь лесника под началом Мартина. Теперь у него не было
второго варианта. Но через некоторое время его мрачное лицо просветлело:
возможно, Мартин не выбрал его, потому что это уже сделал Фэннон.
Паг наблюдал, как настроение его друга, перебирающего все возможности,
менялось от восторга до полного уныния и обратно.
- Тебя не было в замке почти месяц, Мартин, - сказал он и спрятал
пращу, которую все еще держал, после чего спросил:
- Где ты пропадал?
Мартин взглянул на Пага, и тот тут же пожалел о том, что задал этот
вопрос. Как бы дружелюбно ни вел себя Мартин, он все-таки оставался егерем,
членом герцогского двора, и у мальчишек из замка не было привычки спрашивать
герцогских придворных слуг о том, куда или откуда они идут.
Мартин слегка улыбнулся, и смущение Пага исчезло.
- Я был в Эльвандаре. Закончился двадцатилетний траур Королевы
Агларанны по ее погибшему мужу, эльфийскому королю. Там было большое
праздненство.
Пага удивил этот ответ. Для него, как и для большинства жителей Крайди,
эльфы были почти легендой. Но Мартин провел свою юность около эльфийских
лесов и был одним из немногих людей, кто мог свободно ходить по тем лесам к
северу от Крайди. Это было еще одно отличие Мартина Длинного Лука от других
людей. Хотя и раньше Мартин делился с мальчишками эльфийскими знаниями, это
был первый раз на памяти Пага, когда он говорил о своих отношениях с
эльфами.
- Ты праздновал вместе с эльфийской королевой? - запинаясь спросил Паг.
Мартин принял скромный вид.
- Ну, я сидел за самым дальним от трона столом, но да, я был там, -
увидев в их глазах желание задать еще целую кучу вопросов, он продолжил:
- Вы знаете, что меня вырастили и воспитали в аббатстве Сильбана, около
эльфийского леса. Я играл с их детьми, а перед тем, как прийти сюда, в
Крайди, я охотился с принцем Калином и его кузеном Галейном.
Томас чуть не прыгал от возбуждения. Эльфы его очаровывали.
- Ты знал короля Эйдана ?
Мартин помрачнел, его глаза сузились. Увидев эту реакцию, Томас сказал:
- Прости, Мартин. Я что-то не так сказал?
- Ты не виноват, Томас, - слегка смягчившись, сказал Мартин. - Эльфы не
называют имена тех, кто ушел на Благословенные Острова, особенно, тех, кто
умер безвременно. Они верят, что это отзывает их от путешествия туда и
мешает их последнему отдыху. Я уважаю их верования. Отвечаю на твой вопрос:
нет, я никогда не встречал его. Когда его убили, я был еще маленьким
мальчиком. Но я слышал рассказы о его делах, и он был со всех сторон хорошим
и мудрым королем, - Мартин посмотрел по сторонам, - дело идет к полудню. Нам
пора возвращаться в замок.
Он пошел к тропе, и мальчишки поспешили за ним.
- Как там было, на празднике, Мартин ? - спросил Томас. Паг вздыхал,
слушая, как охотник рассказывает о чудесах Эльвандара. Он был тоже очарован
разными историями об эльфах, но намного в меньшей степени, чем Томас. Тот
мог часами наслаждаться историями о народе из эльфийских лесов, независимо
от правдивости рассказчика. Паг считал, что егерь был заслуживающим доверия
очевидцем. Паг отвлекся от рассказа и опять обнаружил, что думает о Выборе.
Сколько он ни говорил себе, что волноваться не стоит, он все равно
волновался. Он понял, что встречает приближение сегодняшнего полудня с
чувством, которое было сродни страху.
МАЛЬЧИШКИ СТОЯЛИ ВО дворе замка. Был день летнего солнцестояния, день,
который считался окончанием старого года и отмечал начало нового. С
сегодняшнего дня каждый человек в замке будет считаться на год старше. Для
столпившихся на дворе мальчишек это был знаменательный день, потому что это
был последний день их отрочества. Сегодня был Выбор.
Паг поправил воротник своей новой туники. На самом деле она не была
новой, а только одной из старых туник Томаса, но она была самой новой, какая
у Пага когда-либо была. Маджия, мать Томаса, дала ее Пагу, чтобы тот был в
приличном виде перед герцогом и его двором. Маджия и ее муж, повар Мегар,
были практически родителями сироте. Они лечили его, когда он болел, следили,
чтобы он достаточно ел, и драли его за уши, когда он этого засуживал. Еще
они любили его так же, как если бы он был братом Томаса.
Паг посмотрел по сторонам. Остальные мальчишки были в лучшей своей
одежде, потому что это был самый важный день в их жизни. Каждый из них будет
стоять перед Мастерами и членами герцогской свиты и каждый будет
рассматриваться как кандидат на должность ученика. Это была лишь церемония,
возникшая в незапамятные времена, потому что собственно выборы уже были
сделаны. Ремесленники и герцогская свита многие часы обсуждали качества
каждого мальчика друг с другом и знали, кто назовет какого мальчика.
Обычай использовать мальчиков в возрасте от восьми до тринадцати лет в
качестве подручных доказал свою необходимость за долгие годы. Он очень
помогал выявлять наиболее пригодных к тому или иному ремеслу. К тому же, он
давал множество полуумелых людей для ремесел, которые нужно было развивать.
Недостатком всего этого было то, что некоторые мальчики не выбирались в
ученики ремесленников или в свиту. Иногда слишком много мальчишек
претендовали на одну должность, или никто из них не считался подходящим,
хотя свободное место и было. Даже когда число свободных мест и мальчиков
приблизительно совпадало, как в этот год, гарантий не было. Для тех, кто в
сомнении стоял во дворе, это были беспокойные часы.
Паг рассеяно водил босыми ногами по земле. В отличие от Томаса, который
успешно делал все, за что ни брался, Паг часто не справлялся с заданием или
делал кое-как. Он посмотрел по сторонам и заметил, что некоторые из
мальчишек тоже напряжены. Некоторые небрежно шутили, стараясь показать, что
для них не имеет значения, выберут их или нет. Другие, как и Паг, стояли
задумавшись и стараясь не думать о том, что они будут делать, если их не
выберут.
Если его не выберут, Паг, как и другие, сможет покинуть Крайди, чтобы
найти себе ремесло в другом городе. Если он останется, то сможет либо стать
крестьянином и арендовать землю у герцога, либо работать на одной из
городских рыбацких лодок. Оба эти варианта казались одинаково
непривлекательными, но он не мог себе представить, что покинет Крайди.
Паг помнил, что ему говорил накануне Мегар. Старый повар предупреждал
его, чтобы он не очень беспокоился насчет Выбора. В конце концов, подчеркнул
он, многие из учеников не достигли должности ремесленника, и, наконец, в
Крайди было больше людей без ремесла, нежели с ним. Мегар оставил в стороне
тот факт, что многие сыновья рыбаков и фермеров отказывались от Выбора,
чтобы продолжить дело своих отцов. Паг удивился: неужели Мегар настолько
забыл день своего Выбора, что не помнил, как те, кого не выбрали, стояли
перед Мастерами и только что выбранными учениками, стояли под их взглядами
до тех пор, пока не было названо последнее имя, и после этого со стыдом были
отвергнуты?
Покусывая нижнюю губу, Паг попытался скрыть тревогу. Он был не из тех,
кто бы прыгнул с утеса Печали Моряка, если его не выберут, а такие
встречались, но он не мог вынести мысли, что ему придется потом встречаться
с теми, кого выберут.
Томас стоял рядом с Пагом и сейчас улыбнулся ему. Он знал, что Паг
волнуется, но не мог ему полностью сочувствовать, так как нарастало его
собственное возбуждение. Отец сказал ему, что Мастер Мечей Фэннон назовет
его имя первым. Кроме того, Мастер Мечей сообщил по секрету, что если Томас
будет хорошо тренироваться, то сможет стать членом личной гвардии герцога.
Это для него будет честью и увеличит шансы Томаса на продвижение по службе,
и после пятнадцати-двадцати лет службы в герцогской гвардии он сможет даже
получить офицерское звание.
Он толкнул Пага в ребра локтем, потому что на балконе, выходящем на
двор, появился герцогский герольд. Он подал знак стражнику, и тот открыл
маленькую дверь в больших воротах. Вошли Мастера.
Они прошли через двор и встали перед широкими ступенями, ведущими ко
входу в замок. По традиции, они стояли спиной к мальчишкам, ожидая выхода
герцога.
Большие дубовые двери замка начали медленно открываться и из них вышли
несколько гвардейцев в коричневом и золотом - цветах герцога - и заняли свои
места вдоль лестницы. На плаще каждого их них была изображена золотая чайка
Крайди, а над ней маленькая золотая корона, означающая, что герцог является
членом королевского дома.
- Слушайте меня! - воскликнул герольд. - Его светлость, Боррик конДуан,
третий герцог Крайдийский, принц Королевства, владетель Крайди, Карса и
Тулана, Хранитель Запада, рыцарь-генерал королевских армий, наследник и
претендент на трон Рилланона.
Герцог терпеливо подождал, когда закончится список его титулов, после
чего вышел вперед, на свет.
Хотя ему было уже за пятьдесят, герцог Крайдийский все еще двигался
грациозной и мощной походкой прирожденного воина. У него были
темно-коричневые волосы, и если не считать седины на висках, то он выглядел
на двадцать лет моложе. С головы до ног он был одет во все черное, как и все
последние семь лет: он все еще скорбел о потере своей возлюбленной жены
Кэтрин. Сбоку у него висела шпага в черных ножнах с серебряным эфесом, а на
руке было кольцо с герцогской печатью - единственные украшения которые он
себе позволял.
Герольд возвысил голос:
- Их королевские высочества, принцы Лиам конДуан и Арута конДуан,
наследники дома Крайди, рыцари-капитаны королевской Армии Запада, принцы
королевского дома Рилланона.
Оба сына вышли вперед и встали за спиной отца. Два молодых человека
были на шесть и на четыре года старше будущих учеников: герцог женился
поздно, но разница между испытывающими неловкость кандидатами в ученики и
сыновьями герцога состояла не только в нескольких годах. Оба принца казались
спокойными и уверенными.
Лиам, старший, стоял справа от отца. Это был крепко сложенный блондин.
Его открытая улыбка была как у матери, и всегда казалось, что он вот-вот