— Жрать хочешь? — понимающе спросил урук-хай, проследив за его взглядом.
Дюша замотал головой, при этом непроизвольно сглотнув.
— Чистоплюй, да? Культурный? Садись вон туда, культурный, и жди. И вы тоже, голуби.
Дюша следил за тем, как урук-хай извлек из кармана жилетки мобильник и деловито жал на кнопки костистыми пальцами.
— Где? На лекции? Ладно, как закончит, скажите ему, что мы отловили одного. Редкий экземпляр, да. Он знает. И еще двое, но эти попроще. Нуменорец обыкновенный, запомнили? Местная разновидность.
Он демонстративно смерил взглядом раскосых глаз Арагорна с Боромиром.
— Раскраска типичная. Вообще заурядные особи, но в приличном состоянии.
— И на том спасибо, — печально ответил Боромир.
Он вытянулся на койке и с наслаждением пошевелил ступнями в грязных носках.
— Мы не гоблины какие-нибудь, — сказал урук-хай, опуская лапу с мобильником, — мы с понятием.
— Я могу маме позвонить? — Арагорн искательно улыбаясь, заглянул в глаза урук-хаю.
— Ты меня совсем за дурака держишь, да?
— Я ж ей ничего… только, что жива. А то она там с ума сходит!
— Ладно, — пожал плечами урук-хай, — звони. Скажи своей маме, что пока жива. Мама — это святое. Но учти, вякнешь лишнее, шею сверну.
— Я… никогда…
Дюша уныло наблюдал, как Арагорн судорожно тычет пальцами в кнопки. Что-то такое связанное с мобилой… да… эсэмэски эти… значит, они приходили от Саурона… иди, мол, туда-то и туда-то, и будет у тебя такое замечательное приключение… Ему, выходит, и правда это кольцо заразное нужно, иначе зачем бы он… он убил человека, думал Дюша, на моих глазах, считай, убил, и я ничего не мог сделать, и Боромир ничего не мог сделать, и никто. И тот, со сверкающим мечом. А сейчас кольцо захочет Саруман, это уж наверняка, паршивое колечко, может, даже и не золотое вовсе, дешевая юве-лирка, куплено в дешевой ювелирке, и все это значит… черт, где-то должен же быть этот вонючий Ородруин! Потому что этому кольцу только туда и дорога — иначе они не успокоятся, все эти маги и майяры и кто там они еще. И Галадриэль сука — могла бы и своих эльфийских боевиков поставить, прикрыть нас хоть как-то, она-то знала, что к чему… Потому что, если Саурону нужно кольцо уже сейчас, это значит… это значит…
Что оно уже набрало силу!
Он осторожно похлопал себя по карманам — мобильник был на месте.
Урук— хаи умеют пользоваться мобильниками, а гоблины -нет. Из чего, подумал Дюша, следует, что Саруман все-таки более одаренный селекционер, чем Саурон. Впрочем, может, тому вовсе и не нужны умные гоблины…
— Да, мама, — тем временем тихонько подвякивал Арагорн под пристальным наблюдением урук-хая, — нет, мама… ну, заигрались… да знаю, знаю, что не доведет до добра! Я, мама, больше не буду, чес-слово. Последний раз… Ничего, только палец болит. Собачка укусила. Да, привитая. Нет, хозяйская. Нет, я сама виновата. Не волнуйся.
Дюша тем временем тихонько извлек мобильник из кармана. Мобильник таращился слепым экраном. Когда он в последний раз его заряжал? Хрен его знает, уж не вчера, точно.
— Что, — с удовольствием заметил урук-хай, казалось, стоявший к нему спиной, — накрылась твоя мобила?
Он отобрал мобильник у Арагорна и сунул в карман жилетки.
— Или, думаешь, мы такие идиоты, да?
— Ну, — устало сказал Дюша, — на лице-то не написано. Боромир тоненько высвистывал на койке. Он спал. И как он может спать, удивлялся Дюша, это, наверное, из-за вялотекущей шизофрении…
— А что вы собираетесь с нами делать? — спросил он как можно более нейтральным тоном.
Комплекс заложника рисовал ему бравого урук-хая в относительно выгодном свете. Во всяком случае, по сравнению с гоблинами.
— А не твоя забота, — сказал урук-хай миролюбиво, — ты никто. Грызун. Мясо. Если ты Саруману не нужен, мы тебя варгам скормим.
Дюша покосился на стоящее на столе варево и вновь непроизвольно сглотнул.
— Да-да, — кивнул бугорчатым черепом урук-хай, — вот именно.
Дюша вдруг отчетливо ощутил, какой он маленький и одинокий. То есть Арагорн тут и Боромир, но, в сущности, им до него, до Дюши, особого дела нет. И случись что, они будут дрожать за свою шкуру, а вовсе не за его, Дюшину. Задолго до Дюши на эту тему исчерпывающе написал Сартр, но Дюша Сартра не дочитал, потому что тот показался ему уж слишком депрессивным.
В жилетке урук-хая раздалось «то-реадор, сме-елее в бой!», и Дюша непроизвольно вздрогнул.
— Да, — говорил тем временем урук-хай, казалось, став ниже ростом, — да, хозяин. Да. Понял. Все будет в лучшем виде, хозяин.
Он вновь спрятал телефон и лениво ударил Боромира по пяткам рукояткой ятагана.
— Шевелись, цивил! Пора двигать.
— А? — Боромир поднял голову, уставившись мутными со сна глазами. Потом, видимо, сообразив, кто он и где он, спустил ноги с койки и сел.
— Куда вы нас? — Дюша старался, чтобы голос его звучал как можно более мужественно.
— Так к Саруману же, — пояснил урук-хай, — на варгах до окружной, а там тачка подвалит. Шеф озаботился. Так что доставим вас в лучшем виде.
— А… куда?
— Не твое дело, кролик. А вообще-то в Изенгард, куда ж еще?
— А-а, — кивнул Дюша, — а где Изенгард?
— Приедем, дорогой, увидишь.
Урук— хай сунул корявые пальцы в рот и издал жуткий пронзительный свист, и в ответ этому свисту по дощатому крыльцу барака зацокали когти филоцинов.
Какое— то время Генка вырывалась, пытаясь укусить ладонь. По понятным причинам это не удавалось. Ладонь вообще не так-то просто укусить.
— Тише, тише, хоббит, — успокаивающие произнес нападавший.
Локтем он ловко прижал Генкин топорик, который та пыталась воткнуть ему в ребро, — я свой, свой. Я пришел вам помочь.
— Гэндальф, — сообразила Генка вслух, поскольку нападавший убрал ладонь, чтобы дать ей продышаться.
— Какой я, к назгулам, Гэндальф? Я Берен.
— Ой, — сказала Генка, — это же не по игре!
— А где ты видишь игру? — удивился нападавший.
Генка мрачно оглядела его. И вправду вроде Берен. То есть, ну, не Гэндальф.
Она всхлипнула.
— Дюшу увезли гоблины, — сказала она, — и остальных тоже.
— Знаю, — сумрачно согласился Берен, — это Саурон. Когда он поймет, что кольца нет, он вернется за тобой. Уходить надо, хоббит!
— Почему вы все время называете меня хоббитом? — возмутилась Генка.
— А кто же ты еще? — удивился Берен, — я, впрочем, никогда с ними не сталкивался, так что, может, и не хоббит… Ладно, пошли, надо выбираться отсюда.
— А Дюша? Как же Дюша? Надо спасать Дюшу!
— Самим надо спасаться в первую очередь, — сказал Берен, — а потом выяснить, где Ородруин, и сбросить туда кольцо.
— И спасти Дюшу?
— Боюсь, — печально сказал Берен, — это уже невозможно.
— Как невозможно! — Генка сверкнула глазами, — что значит невозможно? Если мы не спасем Дюшу, я… да я это кольцо… да я его… я его проглочу, ясно тебе? Нет, я его надену! Я вам всем устрою!
— Куда их повезли, ты знаешь? Я тоже нет.
— Что ж ты не спас его сам, если ты такой крутой? Положил бы всех орков… Ты же вроде профессионал — как раз по оркам, нет?
— Профессионал, — мрачно подтвердил Берен, — потому Гэн-дальф меня и попросил подключиться. Только я вас до Лориэна пас, а потом потерял — Галадриэль, зараза, когда следы ваши путала, перестаралась. Пока я разобрался с этой их эльфийской магией, пока тачку ловил, то-се… В общем, когда вышел на вас, эти уже отъехали. Только я и видел, что забортные огни мигнули. Я, понятно, сразу сюда… Мало ли, думаю…
Он замолк, напряженно прислушиваясь.
Шорох, звук липких тяжелых шагов, скрип ступенек…
— Ой, а я думала, это вы, — шепотом сказала Генка.
— Нет.
Шаги медленно приближались. Берен захлопнул дверь и встал рядом с ней, взявшись за рукоять меча. Генка слышала, как кто-то прошлепал мимо двери, задержался на миг, потом двинулся дальше.
— Какое-нибудь местное привидение, наверное, сказал Берен.
— А тут есть привидения?
— А то! Чего ты хочешь — такое место. Во-первых, морг и все такое, во-вторых, тут казематы были в незапамятные времена — их при Сталине вашем бетоном залили, все пять этажей вглубь. На всякий случай, чтобы подкоп к Кремлю нельзя было сделать, ясно?
— Ясно.
— Тогда пошли.
Он, по— прежнему сжимая рукоять меча, решительно распахнул дверь, выглянул в коридор, потом махнул рукой.
— Все чисто, шевелись.
В коридоре действительно было чисто — то есть никого не видно. Потому что темно. Генка поежилась.
— Может, — прошептала она, — они ничего плохого не делают. Только пугают. Хобби у них такое.
— Надеюсь, — сухо сказал Берен.
Он огляделся, хотя, с точки зрения Генки, в такой темнотище это было совершенно бесполезным занятием, потом сказал:
— Ага! Вот сюда!
И решительно направился к дальней двери. Генка последовала за ним. Дальние шаги дошли до конца коридора, развернулись и тоже потянулись следом. Шлеп, шлеп…
— Скорее, — жалобно пискнула Генка, — оно нас догоняет.
— Сейчас! — Берен ударил рукояткой меча в дверь. Удар оказался неожиданно силен — дверь взвизгнула и отворилась. За ней обнаружилась еще одна комната, заставленная пыльными шкафами, но с окном побольше и пониже и с решеткой потолще. Окно было полукруглым, в нем качались кусты сирени, которая сейчас, в летних сумерках, казалась черной.
— Топор давай!
— Чего?
— Топор давай, говорю!
В спину ощутимо дохнуло холодом.
Похоже, они вовсе не такие безобидные, местные привидения. Решетка отскочила сразу и целиком. Со второго удара во двор брызнул сноп осколков. Следом полетела гнилая оконная рама.
— Порядок, — сказал Берен, — давай вылезай, пока оно нас не зацепило!
Генка торопливо перелезла через подоконник, пыльный до безобразия — даже сейчас видно. Следом, красиво сгруппировавшись, прыгнул Берен.
Да, подумала Генка, это не Дюша. И тут же спохватилась.
— Берен, миленький, а давай позвоним в милицию. Или в МЧС! Ну, хотя б куда-то позвоним!
Видно было, как в разбитом окне, словно натыкаясь на невидимую преграду, клубится что-то белое, прозрачное…
— Нас арестуют, -сказал Берен, — что вполне естественно. Проверят документы, задержат до выяснения. Ты этого хочешь?
Генка замотала головой.
Во дворе стоят прозрачные утренние сумерки, в небе медленно гаснут звезды. Держится только одна — особенно яркая.
— Звезда Элендила, — вздохнул Берен. — Ладно, — он покосился на свой меч и прикрыл его полой длинного плаща, — попробуем вытащить твоего Дюшу, если он еще жив. Тут где-нибудь поблизости интернет-кафе есть? Круглосуточное?
— А… зачем? — недоумевает Генка.
— Во-первых, вымыться тебе где-то надо, — говорит Берен, с неприязнью оглядывая ее, — во-вторых, у меня на форуме Эгладора есть один контакт. Может, до них что-то уже дошло такое…
— Боромир-то засветился, — деловито говорит Генка.
Если честно, она чувствует некоторое облегчение. Приятно передать себя в руки профессионала — хоть парикмахера, хоть партизана-диверсанта — и больше ни о чем не беспокоиться. Пускай профессионал беспокоится.
— Это не Боромир, — коротко сказал Берен, который, как и положено профессионалу, не выдавал своих информаторов.
— А! — говорит Генка, — я знаю одно. Только это надо через мост…
— Ну, так пошли.
Они выходят в переулок — желтые слепые дома слиплись боками по обе его стороны, тротуар здесь в трещинах и выбоинах, тополиный пух лежит у кромки грязными кучками. Мелкие лужи отражают небо.
— Нехорошее место, — говорит Берен, укоризненно качая головой, — не хотел бы я тут жить.
— Это почему? Тут престижно.
— Много всякого накопилось. Туда взгляни-ка!
Огромная собака, такая черная, что она казалась вырезанной из черной бумаги, бесшумно вышла из глухой стены полуразвалившегося дома, неторопливо пересекла переулок и просочилась в стену дома напротив — тоже грязно-желтую и глухую.
— Ой! — говорит Генка.
— Это еще так, — небрежно замечает Берен, — по мелочам.
По мере приближения к реке сирень становится все пышнее, а воздух — прохладнее. Темная вода, упорно не желающая отражать светлеющее небо, течет далеко-далеко, в тихие сонные области, где горят костры на холодных плесах, и светят рубиновыми огоньками речные бакены, и ходят в темной воде молчаливые рыбы.
— А… почему ты вообще здесь? — спрашивает Генка, — ты же ушел на Заокраинный Запад или куда-то там.
— Я ж говорю, Гэндальф попросил. Ну, я и согласился. Приятно тряхнуть стариной.
— Нет, я хочу сказать… это ж не пойми когда было. Тыщу лет назад.
— Три, — говорит Берен.
— Что?
— Три тысячи лет назад. Только это для людей. Там, где эльфы, времени нет.
— Вообще?
— Ну да.
— Это их магия?
— Вовсе нет. Это их сущность. Потому они и умеют предсказывать будущее, ты не знала? Потому что для них будущего тоже нет. Только настоящее.
— А это… Лутиэнь?
— Что — Лутиэнь? — холодно спросил Берен.
— У тебя что-то с ней было? Боромир говорил… ну, что не может быть у человека с эльфийкой…
— А он проверял? — обиделся Берен, — и вообще не суй нос не в свое дело.
И задумчиво добавил:
— Мама ее ко мне хорошо относилась. А вот папаша терпеть не мог. Бо-олыпой был сноб! И жмот вдобавок. На всякие стекляшки западал, на ювелирку. При том, учти, что бабок было немерено.
Генка покосилась на своего спутника. Только сейчас она заметила, что левый рукав был пуст.
— Тебе руку правда волк откусил?
— А вот это уже бестактность. Ну, правда. Лопухнулся я. Ну и волк был неслабый.
Круглосуточное интернет-кафе довольно зачуханное, в четыре утра посетителей вообще нет, но секьюрити торопливо преграждает им вход. Теперь, когда почти рассвело, видно, что Генкины джинсы на коленях перемазаны пылью и паутиной, ладони совершенно черные (негритянка наоборот), а на белой майке — грязные разводы. Еще от нее отчетливо воняет формалином.
Берен в плаще до пят, меч на боку подозрительно оттопыривает плотную ткань.
— Сюда нельзя, — говорит секьюрити.
— Можно, — говорит Берен.
Какое— то время они меряют друг друга взглядами. Секьюрити
сдается первым.
— Ладно, — бормочет он, — но учтите, если что…
— Да? — услужливо подсказывает Берен.
— В общем, учтите.
— Учтем-учтем, — говорит Генка, она приплясывает за спиной Уверена на манер шакала Табаки, — а помыться у вас тут где можно?
Секьюрити мрачно кивает на дабл.
…Генка смотрит, как в раковину стекает черная вода. Руки она вымыла и лицо тоже, а что майка в грязных разводах — так не стирать же ее здесь!
Она с подозрением оглядывает ступни, но кожа на них гладкая и розовая. Хорошая штука эти депилляторы.
Берен уже сидит за монитором. Около локтя его дымится чашка кофе. Секьюрити демонстративно смотрит в сторону.
— Я есть хочу, — тут же говорит Генка.
— Ну, так иди, закажи себе, — рассеянно отвечает Берен.
— Так же денег нет.
Берен извлекает из кармана плаща пухлый бумажник и швыряет его на стол.
— На, — говорит он, — подавись!
— А ты уже знаешь, куда они Дюшу?
— Назгул знает, где у них база… Думаю, за кольцевой где-то. Ладно, сейчас я…
На Генку он больше не обращает внимания. Генку мучает комплекс вины — она уж-жасно беспокоится за Дюшу. Но все равно хочет кушать.
— Это нормально, — говорит Берен, не отрывая глаз от монитора, — естественное состояние для хоббита. Ага, погоди, вот оно!
kvadrochento
Я тут нечеловек новый. Но сразу напрашивается вопрос — насколько существам столь искушенным в теории интересно все это на практике или дебри электронного Фангорна увлекли вас навсегда (тепло, светло и стрелы не кончаются)? НЕ ради издевки просто ДИКО интересно!;)
*********
Ну, я таки не против. А почему бы, собственно?
Edam :
Блин!!!
Люди, елъфы, хватить гопчать! Пишыте шо-небудъ культурст-венное, а? Панковатъ всякий может, а вот сочинить великое, доброе, вечное, наверное, IQ не хватает?
*********
Ты об што, сердешный? Окстись, тут все всех любят. Особенно эльфы:-)))
Прохожий):
СРЕДиЗЕМЬЕ — НА ДНЕ!
Давно (уж полгода как:) обещанный список элементов подводного
рельефа Северной Атлантики, названных добрыми людьми знакомыми именами, с координатами и глубинами, вывешен, наконец, на форуме!!!
(конец первого поста или пост № 8).
Драная эльфа:
Люблю всех!
*********
А это элъфийская привычка. Они как у Куивэнэн проснулись — так сразу все и полюбили.:-)))
Лучиэнъ-Элъф):
Мае guennon, друзлямои!
Под небесами бродит Луна,
Вечное Светило,
Она одинока, как я
Посреди электронного мира.
Если странник усталый захочет тепла,
Пусть напишет мне пару строк…
ибо свет Ривенделла, дома моего, никогда не померкнет в веках…ищите свое счастье…
До встречи… Также ищу единомышленников!!!
— Это твоя? — интересуется Генка, доедая второй сандвич.
— Да ты что!
— Тогда чего она так? Может, шифр?
— Никогда не встречал таких шифров. Это, скорее, брачное объявление. Тут таких полно. Не понимаю только, почему они берут себе наши имена. То есть имена наших женщин…
— А, ваших женщин! Так, значит, у тебя с ней все-таки что-то
было!
— Ну, с этой-то у меня точно ничего не было… Ладно, поехали
дальше…
— Нашел этого… связного?
— Нет пока…
ksucha ):
sa6la, po4itala i skasala -klass!
Iut6ee — и pon4ika
*********
DblK, СЕСТРЕНКА!:-)
Lieslin :
Аи! Не любят меня обижают эльфы усякия!
А имя у меня такое для маскировки, чтобы можно было ходить по эльфийским сайтам и не бояться что за мной будут бегать с воплями «А Элберет, Гилтониэль» и бить молотками и чем ищщо под руку попадется. Ищщо я хотела извинится за неуважение к хранителю Хтоестьхты просто после 2 часов попыток заставить ее работать я хотела покусать самого Эру. извитните меня, пожаааааааалуста!!!!!
*********
Goredel :
Это опять я! Возникло несколько существенных претензий к форуму.
1. Почему в «Личных предпочтениях» у меня на вопросе про всплывающее окно для новых РМ стоит птичка на ДА (показывать), а он, зараза такая, не показывает
2. Также у меня стоит птичка на функции «показывать в сообщениях подписи». Что за подписи? Никогда не видела, чесслово!
Ну вот, кажется, и все. Конечно хотелось бы получить ответ про всплывающие окна, потому как вещь, сама по себе, неплохая.
Иврин:
Эрфарот, а у мя вопрос прямо противоположный к уже много раз заданному. Как удалить себя из ХтоЕстьХты?
Лялечка.:
А где найти вашего хранителя ХтоЕстьХты, А??? Я ему ну не-знаю прям чего сделаю. У меня все время получается что в моем городе ни одного Саурона, а я знаю целых 5!!!!!!!!! А гоблин пусть напишет, если еще раз появится. Как-никак хоть одно существо моей расы.
********
Это все приказы или будут еще распоряжения?
Горлумик:
Да КтоЕстьКта НЕ ПАШЕТ НИКОГДА! Запомните это, существа!
Yshi :
я живая!!!! смотрите все!!! особенно Лиеслин!
********
Поздравляю!
Гоблин):
Ай— яй-яй, какие нехорошие эльфы, мучают порядочных существ страшной штукой -ХтоЕстъХта называется!!!!!
********
Слушай, ты тот Гоблин, который «Братва и Кольцо»?
Lieslin :
А кто — нибутъ покажите мне живого эльфа.
********
Ну, я живой…
Lieslin :
Да упаси меня Моргот еще раз воспользоваться вашей ктоестъ-ктой, а еще у меня гостевая глючит!!!!!!!!!!!!!!
некто:
А правда, что Писатель накрылся?
********
Писатель жив. Квартирник накрылся.
Eduard :
Гил— Эстель за наркоту повязали.
Южас:
Нет, наоборот. Писатель люберецких гоблинов повязал.
Eduard :
А говорят, там назгулы были.
Южас:
Назгул ы — везде!!!!
********
Privetstvuiu gospoda ia Men izrailskoi rol tusovki и menia est ochen vazni vopros pomoemu — Obesniti, podelites opitom — chto mozno sdelat chtob vernut ludiam zel rolevki? kak obesnit im chto rolevka eto ne prosto tupoe mahanie klinkom Hi prosto pianka vlesupod svetom akela? Zaranie blagodaru!
********
Это тебе не сюда, а на форум. Там еш аколь.:-)
Алем:
Эрфарот, а если в пьесах есть матерные слова, то текст не посылать или все-таки отправить тебе?
— Не понимаю! — возмущается Генка. — Тут, можно сказать, мир рушится, а они какую-то чушь порют. И ведь заметь, даже не по делу, просто так, чтобы руки занять… Повсюду их любимые эльфы рыскают, Саурон как у себя дома, а они даже и не знают!
— А зачем им эльфы, — рассеянно говорит Берен, двигая мышкой, — то есть настоящие эльфы? Им надо, чтобы они сами были эльфами. Погоди, не мешай, где-то он тут должен быть… Ага, вот.
Доброжелатель — Берену.
Если хочешь узнать правду о происхождении орков, обратись к Профессору. Но учти, консультация обойдется дорого.
— Это что-то значит?
— Это значит, что есть одна зацепка.
— А Профессор — это кто?
— Есть один такой. Погоди, я сейчас. Ах ты, зараза!
Экран чернеет, потом багровеет, и на нем медленно проступает огромный красный глаз с вертикальным зрачком. По монитору бежит надпись псевдоготическим шрифтом:
— Пора сматываться, — говорит Берен, — они нас засекли.
Здание университета, что на Воробьевых горах, нежно розовеет в солнечных лучах. По небу пробегают легкие барашковые облака. Позже они растают.
С реки тянет холодом.
— А почему Гэндальф сам не пришел?
— Потому что иногда лучше поручить дело профессионалу. А он все-таки любитель.
Они сидят под кустом сирени и едят бутерброды из интернет-кафе. Очень уютное место и вообще здорово — если бы Дюша был с ними. А так, если честно, нехорошо как-то.
— Странно, что они вообще начали игру без Гэндальфа, — деловито говорит Генка, — не по канону же.
— И вовсе не странно. Никто из тех, кто стоит на стороне Темных Сил, — поясняет Берен, — даже имя его использовать не может.
— А-а, — говорит Генка, — тогда понятно. А вот… если уничтожить кольцо… они отпустят Дюшу?
— Тогда и отпускать будет некому. Сам уйдет. Если еще жив.
— Тогда пошли! -Генка решительно доедает бутерброд, отряхивает ладони и встает.
— Куда?
— Сбросим кольцо в Ородруин, и все дела!
— А где Ородруин?
Генка вздыхает и вновь плюхается на траву.
— Не знаю, — признается она.
— В принципе, — задумчиво говорит Берен, — Ородруин уже может проявиться и сам. Им уже незачем играть в Средиземье. Потому что оно уже здесь. Гляди!
Кусты сирени на соседней поляне раздвигаются, и из них грациозно выходит единорог. Солнечные пятна скользят по шкуре, и оттого кажется, что единорог расписан золотыми яблоками. Какое-то время он стоит, прислушиваясь и раздувая ноздри, затем поднимает переднюю ногу и прочерчивает острым копытцем глубокую рытвину во влажной земле. Генка сидит, затаив дыхание, но единорог, словно испугавшись чего-то, боком прыгает обратно в кусты. Слышно, как он проламывается сквозь ветви. На поляне остается темная влажная полоса вывороченного дерна.
— Ой! — говорит Генка.
— Ну да, — соглашается Берен, — ой.
— Тут вообще-то кафедра молекулярной генетики недалеко.
— Ты что, хоббит, совсем дура? Вам такое за тыщу лет не вывести.
— Не скажи, — упирается Генка, — при современных-то технологиях…
— Ну, пастись бы на воле точно не пустили бы. Но вообще-то…
— Да?
— Вообще-то я в Средиземье единорогов не видел.
— Вот видишь! — Генка задумывается, разглядывая пустую поляну, — а вот скажи мне… если я его надену?
Берен внимательно смотрит на нее. Потом качает головой.
— Не знаю, — говорит он наконец, — не советую.
— Дюша там погибает, слышишь ты, супермен из Дориата!
— Саурон странное создание, — говорит наконец Берен, — он, конечно, может его убить. А может и не убить. Может, например, задержать, чтобы приманить тебя. Я бы на его месте так и сделал.
— Тогда?
— Говорю же, уничтожить кольцо надо. Тогда Саурону кранты. Ясно?
— Боле-мене, — говорит Генка.
До сих пор она об этом кольце и не думала. Даже как-то забыла о нем. А сейчас ей так хочется его надеть, что аж руки чешутся. На всякий случай она сидит, спрятав ладони под себя.
Не может быть, думает она, из-за такой паршивой дешевки… Вообще-то и у Толкиена кольцы с кольцами не сходились — ладно, нес Фродо это кольцо к Ородруину, все боялся надеть (Сэм, что характерно, надел в непосредственной близости от Ородруина, и ничего), потом уже, у самого кратера, не выдержал, надел на палец. И здрасьте вам — какой-то мелкий Горлум тут же ему, кольценосцу, этот палец и отгрыз, хотя теоретически Горлум и подойти бы к нему не смог, не то что палец откусить! Ведь если исходить из посылок того же Толкиена, что должно было получиться? Фродо надевает кольцо, Саурон теряет силу и делается мелкой шестеркой, тогда как Фродо вырастает до размеров Черного Властелина и обращает свою силу против прежних союзников. То есть мочит Гэндальфа, берет Минас-Тирит, опустошает окрестные земли и все такое… Есть, конечно, такой вариант, что никакое это не Кольцо Всевластья, а просто Орудие Возмездия, эльфы его сконструировали на Заокраинном Западе, они же и легенду сочинили для лохов, а Саурон, который все знал, за ним гонялся исключительно, чтобы обезопасить себя. А все остальные фокусы типа невидимости и продления жизни — просто побочный эффект. Тогда единственное, что можно сделать с кольцом, это и правда опустить его в Ородруин… Жаль, а все-таки хотелось бы попробовать, что это за штука такая — Всевластье.
Дюша замотал головой, при этом непроизвольно сглотнув.
— Чистоплюй, да? Культурный? Садись вон туда, культурный, и жди. И вы тоже, голуби.
Дюша следил за тем, как урук-хай извлек из кармана жилетки мобильник и деловито жал на кнопки костистыми пальцами.
— Где? На лекции? Ладно, как закончит, скажите ему, что мы отловили одного. Редкий экземпляр, да. Он знает. И еще двое, но эти попроще. Нуменорец обыкновенный, запомнили? Местная разновидность.
Он демонстративно смерил взглядом раскосых глаз Арагорна с Боромиром.
— Раскраска типичная. Вообще заурядные особи, но в приличном состоянии.
— И на том спасибо, — печально ответил Боромир.
Он вытянулся на койке и с наслаждением пошевелил ступнями в грязных носках.
— Мы не гоблины какие-нибудь, — сказал урук-хай, опуская лапу с мобильником, — мы с понятием.
— Я могу маме позвонить? — Арагорн искательно улыбаясь, заглянул в глаза урук-хаю.
— Ты меня совсем за дурака держишь, да?
— Я ж ей ничего… только, что жива. А то она там с ума сходит!
— Ладно, — пожал плечами урук-хай, — звони. Скажи своей маме, что пока жива. Мама — это святое. Но учти, вякнешь лишнее, шею сверну.
— Я… никогда…
Дюша уныло наблюдал, как Арагорн судорожно тычет пальцами в кнопки. Что-то такое связанное с мобилой… да… эсэмэски эти… значит, они приходили от Саурона… иди, мол, туда-то и туда-то, и будет у тебя такое замечательное приключение… Ему, выходит, и правда это кольцо заразное нужно, иначе зачем бы он… он убил человека, думал Дюша, на моих глазах, считай, убил, и я ничего не мог сделать, и Боромир ничего не мог сделать, и никто. И тот, со сверкающим мечом. А сейчас кольцо захочет Саруман, это уж наверняка, паршивое колечко, может, даже и не золотое вовсе, дешевая юве-лирка, куплено в дешевой ювелирке, и все это значит… черт, где-то должен же быть этот вонючий Ородруин! Потому что этому кольцу только туда и дорога — иначе они не успокоятся, все эти маги и майяры и кто там они еще. И Галадриэль сука — могла бы и своих эльфийских боевиков поставить, прикрыть нас хоть как-то, она-то знала, что к чему… Потому что, если Саурону нужно кольцо уже сейчас, это значит… это значит…
Что оно уже набрало силу!
Он осторожно похлопал себя по карманам — мобильник был на месте.
Урук— хаи умеют пользоваться мобильниками, а гоблины -нет. Из чего, подумал Дюша, следует, что Саруман все-таки более одаренный селекционер, чем Саурон. Впрочем, может, тому вовсе и не нужны умные гоблины…
— Да, мама, — тем временем тихонько подвякивал Арагорн под пристальным наблюдением урук-хая, — нет, мама… ну, заигрались… да знаю, знаю, что не доведет до добра! Я, мама, больше не буду, чес-слово. Последний раз… Ничего, только палец болит. Собачка укусила. Да, привитая. Нет, хозяйская. Нет, я сама виновата. Не волнуйся.
Дюша тем временем тихонько извлек мобильник из кармана. Мобильник таращился слепым экраном. Когда он в последний раз его заряжал? Хрен его знает, уж не вчера, точно.
— Что, — с удовольствием заметил урук-хай, казалось, стоявший к нему спиной, — накрылась твоя мобила?
Он отобрал мобильник у Арагорна и сунул в карман жилетки.
— Или, думаешь, мы такие идиоты, да?
— Ну, — устало сказал Дюша, — на лице-то не написано. Боромир тоненько высвистывал на койке. Он спал. И как он может спать, удивлялся Дюша, это, наверное, из-за вялотекущей шизофрении…
— А что вы собираетесь с нами делать? — спросил он как можно более нейтральным тоном.
Комплекс заложника рисовал ему бравого урук-хая в относительно выгодном свете. Во всяком случае, по сравнению с гоблинами.
— А не твоя забота, — сказал урук-хай миролюбиво, — ты никто. Грызун. Мясо. Если ты Саруману не нужен, мы тебя варгам скормим.
Дюша покосился на стоящее на столе варево и вновь непроизвольно сглотнул.
— Да-да, — кивнул бугорчатым черепом урук-хай, — вот именно.
Дюша вдруг отчетливо ощутил, какой он маленький и одинокий. То есть Арагорн тут и Боромир, но, в сущности, им до него, до Дюши, особого дела нет. И случись что, они будут дрожать за свою шкуру, а вовсе не за его, Дюшину. Задолго до Дюши на эту тему исчерпывающе написал Сартр, но Дюша Сартра не дочитал, потому что тот показался ему уж слишком депрессивным.
В жилетке урук-хая раздалось «то-реадор, сме-елее в бой!», и Дюша непроизвольно вздрогнул.
— Да, — говорил тем временем урук-хай, казалось, став ниже ростом, — да, хозяин. Да. Понял. Все будет в лучшем виде, хозяин.
Он вновь спрятал телефон и лениво ударил Боромира по пяткам рукояткой ятагана.
— Шевелись, цивил! Пора двигать.
— А? — Боромир поднял голову, уставившись мутными со сна глазами. Потом, видимо, сообразив, кто он и где он, спустил ноги с койки и сел.
— Куда вы нас? — Дюша старался, чтобы голос его звучал как можно более мужественно.
— Так к Саруману же, — пояснил урук-хай, — на варгах до окружной, а там тачка подвалит. Шеф озаботился. Так что доставим вас в лучшем виде.
— А… куда?
— Не твое дело, кролик. А вообще-то в Изенгард, куда ж еще?
— А-а, — кивнул Дюша, — а где Изенгард?
— Приедем, дорогой, увидишь.
Урук— хай сунул корявые пальцы в рот и издал жуткий пронзительный свист, и в ответ этому свисту по дощатому крыльцу барака зацокали когти филоцинов.
***
Какое— то время Генка вырывалась, пытаясь укусить ладонь. По понятным причинам это не удавалось. Ладонь вообще не так-то просто укусить.
— Тише, тише, хоббит, — успокаивающие произнес нападавший.
Локтем он ловко прижал Генкин топорик, который та пыталась воткнуть ему в ребро, — я свой, свой. Я пришел вам помочь.
— Гэндальф, — сообразила Генка вслух, поскольку нападавший убрал ладонь, чтобы дать ей продышаться.
— Какой я, к назгулам, Гэндальф? Я Берен.
— Ой, — сказала Генка, — это же не по игре!
— А где ты видишь игру? — удивился нападавший.
Генка мрачно оглядела его. И вправду вроде Берен. То есть, ну, не Гэндальф.
Она всхлипнула.
— Дюшу увезли гоблины, — сказала она, — и остальных тоже.
— Знаю, — сумрачно согласился Берен, — это Саурон. Когда он поймет, что кольца нет, он вернется за тобой. Уходить надо, хоббит!
— Почему вы все время называете меня хоббитом? — возмутилась Генка.
— А кто же ты еще? — удивился Берен, — я, впрочем, никогда с ними не сталкивался, так что, может, и не хоббит… Ладно, пошли, надо выбираться отсюда.
— А Дюша? Как же Дюша? Надо спасать Дюшу!
— Самим надо спасаться в первую очередь, — сказал Берен, — а потом выяснить, где Ородруин, и сбросить туда кольцо.
— И спасти Дюшу?
— Боюсь, — печально сказал Берен, — это уже невозможно.
— Как невозможно! — Генка сверкнула глазами, — что значит невозможно? Если мы не спасем Дюшу, я… да я это кольцо… да я его… я его проглочу, ясно тебе? Нет, я его надену! Я вам всем устрою!
— Куда их повезли, ты знаешь? Я тоже нет.
— Что ж ты не спас его сам, если ты такой крутой? Положил бы всех орков… Ты же вроде профессионал — как раз по оркам, нет?
— Профессионал, — мрачно подтвердил Берен, — потому Гэн-дальф меня и попросил подключиться. Только я вас до Лориэна пас, а потом потерял — Галадриэль, зараза, когда следы ваши путала, перестаралась. Пока я разобрался с этой их эльфийской магией, пока тачку ловил, то-се… В общем, когда вышел на вас, эти уже отъехали. Только я и видел, что забортные огни мигнули. Я, понятно, сразу сюда… Мало ли, думаю…
Он замолк, напряженно прислушиваясь.
Шорох, звук липких тяжелых шагов, скрип ступенек…
— Ой, а я думала, это вы, — шепотом сказала Генка.
— Нет.
Шаги медленно приближались. Берен захлопнул дверь и встал рядом с ней, взявшись за рукоять меча. Генка слышала, как кто-то прошлепал мимо двери, задержался на миг, потом двинулся дальше.
— Какое-нибудь местное привидение, наверное, сказал Берен.
— А тут есть привидения?
— А то! Чего ты хочешь — такое место. Во-первых, морг и все такое, во-вторых, тут казематы были в незапамятные времена — их при Сталине вашем бетоном залили, все пять этажей вглубь. На всякий случай, чтобы подкоп к Кремлю нельзя было сделать, ясно?
— Ясно.
— Тогда пошли.
Он, по— прежнему сжимая рукоять меча, решительно распахнул дверь, выглянул в коридор, потом махнул рукой.
— Все чисто, шевелись.
В коридоре действительно было чисто — то есть никого не видно. Потому что темно. Генка поежилась.
— Может, — прошептала она, — они ничего плохого не делают. Только пугают. Хобби у них такое.
— Надеюсь, — сухо сказал Берен.
Он огляделся, хотя, с точки зрения Генки, в такой темнотище это было совершенно бесполезным занятием, потом сказал:
— Ага! Вот сюда!
И решительно направился к дальней двери. Генка последовала за ним. Дальние шаги дошли до конца коридора, развернулись и тоже потянулись следом. Шлеп, шлеп…
— Скорее, — жалобно пискнула Генка, — оно нас догоняет.
— Сейчас! — Берен ударил рукояткой меча в дверь. Удар оказался неожиданно силен — дверь взвизгнула и отворилась. За ней обнаружилась еще одна комната, заставленная пыльными шкафами, но с окном побольше и пониже и с решеткой потолще. Окно было полукруглым, в нем качались кусты сирени, которая сейчас, в летних сумерках, казалась черной.
— Топор давай!
— Чего?
— Топор давай, говорю!
В спину ощутимо дохнуло холодом.
Похоже, они вовсе не такие безобидные, местные привидения. Решетка отскочила сразу и целиком. Со второго удара во двор брызнул сноп осколков. Следом полетела гнилая оконная рама.
— Порядок, — сказал Берен, — давай вылезай, пока оно нас не зацепило!
Генка торопливо перелезла через подоконник, пыльный до безобразия — даже сейчас видно. Следом, красиво сгруппировавшись, прыгнул Берен.
Да, подумала Генка, это не Дюша. И тут же спохватилась.
— Берен, миленький, а давай позвоним в милицию. Или в МЧС! Ну, хотя б куда-то позвоним!
Видно было, как в разбитом окне, словно натыкаясь на невидимую преграду, клубится что-то белое, прозрачное…
— Нас арестуют, -сказал Берен, — что вполне естественно. Проверят документы, задержат до выяснения. Ты этого хочешь?
Генка замотала головой.
Во дворе стоят прозрачные утренние сумерки, в небе медленно гаснут звезды. Держится только одна — особенно яркая.
— Звезда Элендила, — вздохнул Берен. — Ладно, — он покосился на свой меч и прикрыл его полой длинного плаща, — попробуем вытащить твоего Дюшу, если он еще жив. Тут где-нибудь поблизости интернет-кафе есть? Круглосуточное?
— А… зачем? — недоумевает Генка.
— Во-первых, вымыться тебе где-то надо, — говорит Берен, с неприязнью оглядывая ее, — во-вторых, у меня на форуме Эгладора есть один контакт. Может, до них что-то уже дошло такое…
— Боромир-то засветился, — деловито говорит Генка.
Если честно, она чувствует некоторое облегчение. Приятно передать себя в руки профессионала — хоть парикмахера, хоть партизана-диверсанта — и больше ни о чем не беспокоиться. Пускай профессионал беспокоится.
— Это не Боромир, — коротко сказал Берен, который, как и положено профессионалу, не выдавал своих информаторов.
— А! — говорит Генка, — я знаю одно. Только это надо через мост…
— Ну, так пошли.
Они выходят в переулок — желтые слепые дома слиплись боками по обе его стороны, тротуар здесь в трещинах и выбоинах, тополиный пух лежит у кромки грязными кучками. Мелкие лужи отражают небо.
— Нехорошее место, — говорит Берен, укоризненно качая головой, — не хотел бы я тут жить.
— Это почему? Тут престижно.
— Много всякого накопилось. Туда взгляни-ка!
Огромная собака, такая черная, что она казалась вырезанной из черной бумаги, бесшумно вышла из глухой стены полуразвалившегося дома, неторопливо пересекла переулок и просочилась в стену дома напротив — тоже грязно-желтую и глухую.
— Ой! — говорит Генка.
— Это еще так, — небрежно замечает Берен, — по мелочам.
По мере приближения к реке сирень становится все пышнее, а воздух — прохладнее. Темная вода, упорно не желающая отражать светлеющее небо, течет далеко-далеко, в тихие сонные области, где горят костры на холодных плесах, и светят рубиновыми огоньками речные бакены, и ходят в темной воде молчаливые рыбы.
— А… почему ты вообще здесь? — спрашивает Генка, — ты же ушел на Заокраинный Запад или куда-то там.
— Я ж говорю, Гэндальф попросил. Ну, я и согласился. Приятно тряхнуть стариной.
— Нет, я хочу сказать… это ж не пойми когда было. Тыщу лет назад.
— Три, — говорит Берен.
— Что?
— Три тысячи лет назад. Только это для людей. Там, где эльфы, времени нет.
— Вообще?
— Ну да.
— Это их магия?
— Вовсе нет. Это их сущность. Потому они и умеют предсказывать будущее, ты не знала? Потому что для них будущего тоже нет. Только настоящее.
— А это… Лутиэнь?
— Что — Лутиэнь? — холодно спросил Берен.
— У тебя что-то с ней было? Боромир говорил… ну, что не может быть у человека с эльфийкой…
— А он проверял? — обиделся Берен, — и вообще не суй нос не в свое дело.
И задумчиво добавил:
— Мама ее ко мне хорошо относилась. А вот папаша терпеть не мог. Бо-олыпой был сноб! И жмот вдобавок. На всякие стекляшки западал, на ювелирку. При том, учти, что бабок было немерено.
Генка покосилась на своего спутника. Только сейчас она заметила, что левый рукав был пуст.
— Тебе руку правда волк откусил?
— А вот это уже бестактность. Ну, правда. Лопухнулся я. Ну и волк был неслабый.
Круглосуточное интернет-кафе довольно зачуханное, в четыре утра посетителей вообще нет, но секьюрити торопливо преграждает им вход. Теперь, когда почти рассвело, видно, что Генкины джинсы на коленях перемазаны пылью и паутиной, ладони совершенно черные (негритянка наоборот), а на белой майке — грязные разводы. Еще от нее отчетливо воняет формалином.
Берен в плаще до пят, меч на боку подозрительно оттопыривает плотную ткань.
— Сюда нельзя, — говорит секьюрити.
— Можно, — говорит Берен.
Какое— то время они меряют друг друга взглядами. Секьюрити
сдается первым.
— Ладно, — бормочет он, — но учтите, если что…
— Да? — услужливо подсказывает Берен.
— В общем, учтите.
— Учтем-учтем, — говорит Генка, она приплясывает за спиной Уверена на манер шакала Табаки, — а помыться у вас тут где можно?
Секьюрити мрачно кивает на дабл.
…Генка смотрит, как в раковину стекает черная вода. Руки она вымыла и лицо тоже, а что майка в грязных разводах — так не стирать же ее здесь!
Она с подозрением оглядывает ступни, но кожа на них гладкая и розовая. Хорошая штука эти депилляторы.
Берен уже сидит за монитором. Около локтя его дымится чашка кофе. Секьюрити демонстративно смотрит в сторону.
— Я есть хочу, — тут же говорит Генка.
— Ну, так иди, закажи себе, — рассеянно отвечает Берен.
— Так же денег нет.
Берен извлекает из кармана плаща пухлый бумажник и швыряет его на стол.
— На, — говорит он, — подавись!
— А ты уже знаешь, куда они Дюшу?
— Назгул знает, где у них база… Думаю, за кольцевой где-то. Ладно, сейчас я…
На Генку он больше не обращает внимания. Генку мучает комплекс вины — она уж-жасно беспокоится за Дюшу. Но все равно хочет кушать.
— Это нормально, — говорит Берен, не отрывая глаз от монитора, — естественное состояние для хоббита. Ага, погоди, вот оно!
ЭГЛАДОР. РУ. ГОСТЕВАЯ КНИГА
kvadrochento
Я тут нечеловек новый. Но сразу напрашивается вопрос — насколько существам столь искушенным в теории интересно все это на практике или дебри электронного Фангорна увлекли вас навсегда (тепло, светло и стрелы не кончаются)? НЕ ради издевки просто ДИКО интересно!;)
*********
Ну, я таки не против. А почему бы, собственно?
Edam :
Блин!!!
Люди, елъфы, хватить гопчать! Пишыте шо-небудъ культурст-венное, а? Панковатъ всякий может, а вот сочинить великое, доброе, вечное, наверное, IQ не хватает?
*********
Ты об што, сердешный? Окстись, тут все всех любят. Особенно эльфы:-)))
Прохожий):
СРЕДиЗЕМЬЕ — НА ДНЕ!
Давно (уж полгода как:) обещанный список элементов подводного
рельефа Северной Атлантики, названных добрыми людьми знакомыми именами, с координатами и глубинами, вывешен, наконец, на форуме!!!
(конец первого поста или пост № 8).
Драная эльфа:
Люблю всех!
*********
А это элъфийская привычка. Они как у Куивэнэн проснулись — так сразу все и полюбили.:-)))
Лучиэнъ-Элъф):
Мае guennon, друзлямои!
Под небесами бродит Луна,
Вечное Светило,
Она одинока, как я
Посреди электронного мира.
Если странник усталый захочет тепла,
Пусть напишет мне пару строк…
ибо свет Ривенделла, дома моего, никогда не померкнет в веках…ищите свое счастье…
До встречи… Также ищу единомышленников!!!
— Это твоя? — интересуется Генка, доедая второй сандвич.
— Да ты что!
— Тогда чего она так? Может, шифр?
— Никогда не встречал таких шифров. Это, скорее, брачное объявление. Тут таких полно. Не понимаю только, почему они берут себе наши имена. То есть имена наших женщин…
— А, ваших женщин! Так, значит, у тебя с ней все-таки что-то
было!
— Ну, с этой-то у меня точно ничего не было… Ладно, поехали
дальше…
— Нашел этого… связного?
— Нет пока…
ksucha ):
sa6la, po4itala i skasala -klass!
Iut6ee — и pon4ika
*********
DblK, СЕСТРЕНКА!:-)
Lieslin :
Аи! Не любят меня обижают эльфы усякия!
А имя у меня такое для маскировки, чтобы можно было ходить по эльфийским сайтам и не бояться что за мной будут бегать с воплями «А Элберет, Гилтониэль» и бить молотками и чем ищщо под руку попадется. Ищщо я хотела извинится за неуважение к хранителю Хтоестьхты просто после 2 часов попыток заставить ее работать я хотела покусать самого Эру. извитните меня, пожаааааааалуста!!!!!
*********
Goredel :
Это опять я! Возникло несколько существенных претензий к форуму.
1. Почему в «Личных предпочтениях» у меня на вопросе про всплывающее окно для новых РМ стоит птичка на ДА (показывать), а он, зараза такая, не показывает
2. Также у меня стоит птичка на функции «показывать в сообщениях подписи». Что за подписи? Никогда не видела, чесслово!
Ну вот, кажется, и все. Конечно хотелось бы получить ответ про всплывающие окна, потому как вещь, сама по себе, неплохая.
Иврин:
Эрфарот, а у мя вопрос прямо противоположный к уже много раз заданному. Как удалить себя из ХтоЕстьХты?
Лялечка.:
А где найти вашего хранителя ХтоЕстьХты, А??? Я ему ну не-знаю прям чего сделаю. У меня все время получается что в моем городе ни одного Саурона, а я знаю целых 5!!!!!!!!! А гоблин пусть напишет, если еще раз появится. Как-никак хоть одно существо моей расы.
********
Это все приказы или будут еще распоряжения?
Горлумик:
Да КтоЕстьКта НЕ ПАШЕТ НИКОГДА! Запомните это, существа!
Yshi :
я живая!!!! смотрите все!!! особенно Лиеслин!
********
Поздравляю!
Гоблин):
Ай— яй-яй, какие нехорошие эльфы, мучают порядочных существ страшной штукой -ХтоЕстъХта называется!!!!!
********
Слушай, ты тот Гоблин, который «Братва и Кольцо»?
Lieslin :
А кто — нибутъ покажите мне живого эльфа.
********
Ну, я живой…
Lieslin :
Да упаси меня Моргот еще раз воспользоваться вашей ктоестъ-ктой, а еще у меня гостевая глючит!!!!!!!!!!!!!!
некто:
А правда, что Писатель накрылся?
********
Писатель жив. Квартирник накрылся.
Eduard :
Гил— Эстель за наркоту повязали.
Южас:
Нет, наоборот. Писатель люберецких гоблинов повязал.
Eduard :
А говорят, там назгулы были.
Южас:
Назгул ы — везде!!!!
********
Privetstvuiu gospoda ia Men izrailskoi rol tusovki и menia est ochen vazni vopros pomoemu — Obesniti, podelites opitom — chto mozno sdelat chtob vernut ludiam zel rolevki? kak obesnit im chto rolevka eto ne prosto tupoe mahanie klinkom Hi prosto pianka vlesupod svetom akela? Zaranie blagodaru!
********
Это тебе не сюда, а на форум. Там еш аколь.:-)
Алем:
Эрфарот, а если в пьесах есть матерные слова, то текст не посылать или все-таки отправить тебе?
— Не понимаю! — возмущается Генка. — Тут, можно сказать, мир рушится, а они какую-то чушь порют. И ведь заметь, даже не по делу, просто так, чтобы руки занять… Повсюду их любимые эльфы рыскают, Саурон как у себя дома, а они даже и не знают!
— А зачем им эльфы, — рассеянно говорит Берен, двигая мышкой, — то есть настоящие эльфы? Им надо, чтобы они сами были эльфами. Погоди, не мешай, где-то он тут должен быть… Ага, вот.
Доброжелатель — Берену.
Если хочешь узнать правду о происхождении орков, обратись к Профессору. Но учти, консультация обойдется дорого.
— Это что-то значит?
— Это значит, что есть одна зацепка.
— А Профессор — это кто?
— Есть один такой. Погоди, я сейчас. Ах ты, зараза!
Экран чернеет, потом багровеет, и на нем медленно проступает огромный красный глаз с вертикальным зрачком. По монитору бежит надпись псевдоготическим шрифтом:
ВАШ ПАЛАНТИР ОТКЛЮЧЕН, ПОЛЬЗУЙТЕСЬ СТАНДАРТНЫМИ СРЕДСТВАМИ СВЯЗИ!
— Пора сматываться, — говорит Берен, — они нас засекли.
***
Здание университета, что на Воробьевых горах, нежно розовеет в солнечных лучах. По небу пробегают легкие барашковые облака. Позже они растают.
С реки тянет холодом.
— А почему Гэндальф сам не пришел?
— Потому что иногда лучше поручить дело профессионалу. А он все-таки любитель.
Они сидят под кустом сирени и едят бутерброды из интернет-кафе. Очень уютное место и вообще здорово — если бы Дюша был с ними. А так, если честно, нехорошо как-то.
— Странно, что они вообще начали игру без Гэндальфа, — деловито говорит Генка, — не по канону же.
— И вовсе не странно. Никто из тех, кто стоит на стороне Темных Сил, — поясняет Берен, — даже имя его использовать не может.
— А-а, — говорит Генка, — тогда понятно. А вот… если уничтожить кольцо… они отпустят Дюшу?
— Тогда и отпускать будет некому. Сам уйдет. Если еще жив.
— Тогда пошли! -Генка решительно доедает бутерброд, отряхивает ладони и встает.
— Куда?
— Сбросим кольцо в Ородруин, и все дела!
— А где Ородруин?
Генка вздыхает и вновь плюхается на траву.
— Не знаю, — признается она.
— В принципе, — задумчиво говорит Берен, — Ородруин уже может проявиться и сам. Им уже незачем играть в Средиземье. Потому что оно уже здесь. Гляди!
Кусты сирени на соседней поляне раздвигаются, и из них грациозно выходит единорог. Солнечные пятна скользят по шкуре, и оттого кажется, что единорог расписан золотыми яблоками. Какое-то время он стоит, прислушиваясь и раздувая ноздри, затем поднимает переднюю ногу и прочерчивает острым копытцем глубокую рытвину во влажной земле. Генка сидит, затаив дыхание, но единорог, словно испугавшись чего-то, боком прыгает обратно в кусты. Слышно, как он проламывается сквозь ветви. На поляне остается темная влажная полоса вывороченного дерна.
— Ой! — говорит Генка.
— Ну да, — соглашается Берен, — ой.
— Тут вообще-то кафедра молекулярной генетики недалеко.
— Ты что, хоббит, совсем дура? Вам такое за тыщу лет не вывести.
— Не скажи, — упирается Генка, — при современных-то технологиях…
— Ну, пастись бы на воле точно не пустили бы. Но вообще-то…
— Да?
— Вообще-то я в Средиземье единорогов не видел.
— Вот видишь! — Генка задумывается, разглядывая пустую поляну, — а вот скажи мне… если я его надену?
Берен внимательно смотрит на нее. Потом качает головой.
— Не знаю, — говорит он наконец, — не советую.
— Дюша там погибает, слышишь ты, супермен из Дориата!
— Саурон странное создание, — говорит наконец Берен, — он, конечно, может его убить. А может и не убить. Может, например, задержать, чтобы приманить тебя. Я бы на его месте так и сделал.
— Тогда?
— Говорю же, уничтожить кольцо надо. Тогда Саурону кранты. Ясно?
— Боле-мене, — говорит Генка.
До сих пор она об этом кольце и не думала. Даже как-то забыла о нем. А сейчас ей так хочется его надеть, что аж руки чешутся. На всякий случай она сидит, спрятав ладони под себя.
Не может быть, думает она, из-за такой паршивой дешевки… Вообще-то и у Толкиена кольцы с кольцами не сходились — ладно, нес Фродо это кольцо к Ородруину, все боялся надеть (Сэм, что характерно, надел в непосредственной близости от Ородруина, и ничего), потом уже, у самого кратера, не выдержал, надел на палец. И здрасьте вам — какой-то мелкий Горлум тут же ему, кольценосцу, этот палец и отгрыз, хотя теоретически Горлум и подойти бы к нему не смог, не то что палец откусить! Ведь если исходить из посылок того же Толкиена, что должно было получиться? Фродо надевает кольцо, Саурон теряет силу и делается мелкой шестеркой, тогда как Фродо вырастает до размеров Черного Властелина и обращает свою силу против прежних союзников. То есть мочит Гэндальфа, берет Минас-Тирит, опустошает окрестные земли и все такое… Есть, конечно, такой вариант, что никакое это не Кольцо Всевластья, а просто Орудие Возмездия, эльфы его сконструировали на Заокраинном Западе, они же и легенду сочинили для лохов, а Саурон, который все знал, за ним гонялся исключительно, чтобы обезопасить себя. А все остальные фокусы типа невидимости и продления жизни — просто побочный эффект. Тогда единственное, что можно сделать с кольцом, это и правда опустить его в Ородруин… Жаль, а все-таки хотелось бы попробовать, что это за штука такая — Всевластье.