— Знакомы ли вы с мистером Гарри Боулсом?
— Да.
— Сколько времени?
— Два или три месяца.
— Каким образом вы узнали друг друга?
— Через Стива Меррила. Они со Стивом были близкими друзьями. Боулс часто приходил к нему, а девятого числа перебрался в свободную квартиру в нашем доме.
— Тело мистера Меррила было найдено в вашей машине. За несколько часов до этого вы заявили в полицию о том, что машина исчезла?
— Да, сэр.
— В тот день вы разговаривали с мистером Боулсом?
— Да.
— Во сколько?
— Около пяти часов. По-моему, я бегал по стоянке и пытался понять, куда делась машина. Кажется, в это самое время мистер Боулс и подошел к нам.
— Вы сказали: «подошел к нам»?
— Да, я был со своей подружкой.
— Как ее зовут?
— Руби Инвуд.
— Вы познакомились с ней давно?
— Да, довольно давно. Она тоже живет в нашем доме.
— Что произошло после того, как около пяти часов вы встретились с Боулсом?
— Видите ли, мистер Боулс первым догадался, что, наверное, это Меррил взял по ошибке мое машину и…
— Прошу прощения, ваша честь, — поднялся со своего места Бюргер. — Я не знаю, чего хочет добиться своими вопросами господин адвокат, но я настаиваю на том, что свидетель должен описывать факты, а не излагать предположения, свои или чужие.
— Протест принимается.
— Что вы сделали после разговора с мистером Боулсом? — продолжал Мейсон.
— Я позвонил в полицию и сказал, что, может быть, мой «шевроле» никто и не крал, а просто произошла ошибка; так что пусть они не задерживают Меррила, если это он уехал на машине, потому что он никакой не вор.
— Все это время Боулс находился с вами?
— Да.
— Когда вы расстались?
— Я думаю, в полдевятого или в девять.
— Кто еще был с вами?
— Руби Инвуд.
— Она присутствует в зале?
— Да, сэр.
— У меня все, — проговорил Мейсон, — пригласите мисс Инвуд.
— У обвинения вопросов нет, — проговорил Гамильтон Бюргер.
Допрос прошел безо всяких неожиданностей, и на лице прокурора было написано явное облегчение.
На свидетельское место вышла Руби Инвуд — миловидная брюнетка с живыми темными глазами. Приведя ее к присяге, Мейсон задал первый вопрос:
— Вы были знакомы с мистером Меррилом?
— Да, сэр.
— Вы видели его десятого числа этого месяца?
— Да, сэр.
— Давно ли вы его знали?
— Несколько месяцев.
— Вы знакомы с мистером Боулсом?
— Да.
— А с мистером Лумисом?
— Тоже.
— Это ваши друзья?
— Да.
— Кого вы знали лучше, мистера Меррила или мистера Лумиса?
— Мистер Лумис мой самый близкий друг, — важно произнесла она.
— Но вы были в приятельских отношениях и с мистером Меррилом?
— Да, конечно.
— Не показывал ли вам десятого числа этого месяца мистер Меррил большую сумму денег, очень большую: пачку купюр по пятьдесят и сто долларов, и не говорил ли он вам при этом…
— Я протестую, я протестую, — торопливо перебил его Бюргер. — Свидетельство такого рода не может иметь никакого отношения к разбираемому делу. Какая разница, показывал ей Меррил пачку купюр или нет?
— У нас появился мотив, — улыбнулся Мейсон.
— Мотив? — повторил судья. — Что вы имеете в виду?
— Мотив убийства Стивена Меррила. Если у него в это время была с собой большая сумма денег, для убийства сразу же появляется вполне обоснованная причина.
— Хорошо, я разрешаю обсудить мотив денег, но свидетельница не должна пересказывать нам свой разговор с Меррилом.
— Итак, мисс Инвуд, видели ли вы в руках у Меррила большую сумму денег?
— Да, видела.
— Перед вами револьвер, обозначенный как вещественное доказательство номер пять. Видели ли вы в руках у мистера Меррила также и этот револьвер?
— Я видела у него какой-то похожий револьвер.
— Сказал ли Меррил, откуда у него это оружие?
— Заявляю протест на том же основании, — проговорил Бюргер.
— Протест принят.
— Сказал ли он, что у него большие неприятности и что ему придется заплатить мисс Багби, обвиняемой в этом деле? — продолжал Мейсон.
— Я протестую, ваша честь, — начал Бюргер, — впрочем, нет. Протест снимается.
— Да, он сказал мне, — проговорила Руби Инвуд. — Знаете, у нас в доме на каждом этаже только по одному телефону, так что часто приходится передавать соседям разную информацию. А десятого я подошла к телефону, когда звонила Эвелин Багби, подсудимая. Она продиктовала мне свое имя, адрес, номер телефона и несколько слов для Меррила. Я передала ему послание сразу после обеда. Он страшно расстроился. Сказал, что какие-то события прошлого, о которых он и думать-то давно забыл, теперь снова всплывают и что, похоже, у него будет теперь уйма неприятностей. Он еще все время повторял, что ему нужно поскорей достать денег. Потом где-то около трех часов он объявил, что деньги у него есть. Тогда-то он мне их и показывал, и револьвер тоже. Он сказал, что должен встретиться с обвиняемой и что даст ей две тысячи долларов, и ни цента больше.
— Вы говорили, мисс Инвуд, что вечером десятого вы, ваш друг, мистер Лумис, и мистер Боулс ужинали все вместе?
— Да.
— Где?
— В закусочной недалеко от Северного Бродвея.
— Как вы туда добирались? На такси?
— Нет, в моей машине.
— Сколько времени вы там пробыли?
— До восьми или до полдевятого.
— А потом?
— Потом мы в моей машине вернулись домой. А потом мистер Боулс попросил меня одолжить машину ему: у него было назначено свидание с одной женщиной по поводу каких-то денег. А через некоторое время из полиции сообщили, что они нашли автомобиль Лумиса.
— Какой марки была автомашина, на которой вы ездили в закусочную?
— «Форд».
— А какая машина у вас теперь?
— «Форд».
— Тот же самый?
— Нет, у меня новый автомобиль.
— У вас новый автомобиль?
— Да.
— Когда вы его приобрели?
— Одиннадцатого числа.
— Вы купили машину сами или это чей-то подарок?
— Ваша честь, я протестую: вопрос незначительный и не относящийся к делу.
— Протест принят.
— Я хотел бы объяснить, ваша честь, почему мне приходится задавать этот вопрос, — произнес Мейсон.
— Вопрос не относится к делу, мистер Мейсон, — покачал головой судья.
— Когда у вас появилась новая автомашина, старую вы отдали? — продолжал Мейсон.
— Да.
— Вы отдали ее утром одиннадцатого числа?
— Да.
— Вы вступили во владение новым автомобилем немедленно?
— Да.
— Вы сами возвращали машину в агентство или кто-то сделал это для вас?
— Это сделали для меня.
— А теперь, ваша честь, — произнес Мейсон, — я просил бы суд выписать повестку, в которой служащим агентства, где находится сейчас автомобиль, предписывалось бы доставить его в суд. Я думаю, что мы без труда сможем убедиться в том, что в одном месте машина пробита пулей.
Пробита пулей? — в растерянности повторил судья.
— Совершенно верно, ваша честь. У нас как. раз не хватало одной пули.
— Не хватало? Что вы имеете в виду? По-моему, у нас и так их было слишком много.
— Ничего подобного, ваша честь. Подсудимая два раза выстрелила в преследовавшего ее человека. Одна пуля, очевидно, попала в балку чердака мисс Эвнис. Подсудимая сообщила, что после второго выстрела услышала какой-то металлический звук, думая, что на этот раз пуля скорее всего попала в автомобиль. Я думаю, что отверстие, пробитое этой пулей, и послужило причиной того, что машина на следующее после преступления утро была обменяна, причем таким образом, что мисс Инвуд не имела даже возможности взглянуть на нее. Ваша честь, — продолжал Мейсон, указывая на Оскара Лумиса, — я попрошу вас выписать эту повестку и приказать привезти сюда машину, и одновременно я предлагаю доказать, что весь этот рассказ об ужине втроем сплошная выдумка. Я предлагаю доказать, что Боулс и мисс Инвуд ужинали вместе в то время, как Оскар Лумис на автомашине мисс Инвуд отправился в горы и, преследуя мисс Багби, вынудил ее выстрелить два раза, а затем…
— Ваша честь, — торопливо проговорил Бюргер, — неужели мы снова будем выслушивать все эти дикие теории, которые…
— Успокойтесь, господин прокурор, — прервал его судья, — дайте возможность мистеру Мейсону высказать до конца свои предположения.
Бюргер открыл рот, чтобы что-то возразить, но сдержался и вновь опустился в кресло.
— Я предлагаю доказать все это, — продолжал Мейсон, — получив свидетельство служащих агентства по приему машин и хозяев закусочной, в которой будто бы ужинали Боулс, Лумис и мисс Инвуд.
Внезапно Руби Инвуд, которая все это время напряженно слушала Мейсона, вскочила со свидетельского кресла и лихорадочно заговорила:
— Нет, нет, пожалуйста, не надо. Зачем вы сваливаете все на Оскара? Дело было вовсе не так. Это Боулс попросил нас помочь состряпать ему алиби. Он взял у меня машину на вечер. Заплатил двадцать пять долларов и сам купил бензин и масло. Полдевятого он вернулся и сказал, что попал в аварию, но что мне беспокоиться нечего — завтра же у меня будет новая автомашина. Он только попросил, чтобы я засвидетельствовала, что весь вечер он провел с нами — понимаете, ему не хотелось платить штраф за это происшествие на дороге, в которое он попал. У меня и в мыслях не было, что он замешан в убийстве. А Оскар тут ни при чем. Он-то как раз был со мной в закусочной, ведь правда, Оскар? Иди сюда и расскажи им всю правду.
— Подойдите сюда, Оскар Лумис, — важно произнес судья Киппен, — а вы, Гарри Боулс… Но где же он? Гарри Боулс, суд приказывает вам оставаться в зале. Да где же он, в конце концов?
Улыбаясь, Мейсон вернулся наконец на свое место.
— Бейлиф, сходите за Боулсом. Ведите его сюда, — приказал судья. Откуда-то из дальнего конца зала раздался мужской голос:
— Он вышел пару минут назад.
— Она говорит правду, — затараторил Лумис. — Она правду говорит. Мы и знать не знали, что он убийца, разве мы стали бы его покрывать? Мы думали, что помогаем человеку сбежать от штрафа, авария со всяким ведь может случиться.
— Ваша честь, — вставая, проговорил Бюргер, — это просто…
— Сядьте, — повелительно сказал судья Киппен. — Еще несколько минут, и мы все узнаем. Сейчас приведут Боулса. Насколько я понимаю, мисс Инвуд, вы сочинили ложное алиби для мистера Боулса?
— Только потому, что мы хотели его избавить от штрафа.
— Ваши показания относительно того вечера также были ложными, мистер Лумис?
— Да, ваша честь.
— Вы арестованы, господа, — объявил судья. — Господин прокурор, если через несколько минут мистер Боулс не будет возвращен в зал, я предлагаю объявить розыск. Суд удаляется на перерыв до того времени, пока полиция не выяснит, действительно ли на «форде», возвращенном утром одиннадцатого числа, видно пулевое отверстие. Если оно будет обнаружено, я предлагаю полицейским срочно связаться со мной. Повторяю — мистер Лумис и мисс Инвуд, вы арестованы. Заседание объявляется закрытым.
Глава 21
— Да.
— Сколько времени?
— Два или три месяца.
— Каким образом вы узнали друг друга?
— Через Стива Меррила. Они со Стивом были близкими друзьями. Боулс часто приходил к нему, а девятого числа перебрался в свободную квартиру в нашем доме.
— Тело мистера Меррила было найдено в вашей машине. За несколько часов до этого вы заявили в полицию о том, что машина исчезла?
— Да, сэр.
— В тот день вы разговаривали с мистером Боулсом?
— Да.
— Во сколько?
— Около пяти часов. По-моему, я бегал по стоянке и пытался понять, куда делась машина. Кажется, в это самое время мистер Боулс и подошел к нам.
— Вы сказали: «подошел к нам»?
— Да, я был со своей подружкой.
— Как ее зовут?
— Руби Инвуд.
— Вы познакомились с ней давно?
— Да, довольно давно. Она тоже живет в нашем доме.
— Что произошло после того, как около пяти часов вы встретились с Боулсом?
— Видите ли, мистер Боулс первым догадался, что, наверное, это Меррил взял по ошибке мое машину и…
— Прошу прощения, ваша честь, — поднялся со своего места Бюргер. — Я не знаю, чего хочет добиться своими вопросами господин адвокат, но я настаиваю на том, что свидетель должен описывать факты, а не излагать предположения, свои или чужие.
— Протест принимается.
— Что вы сделали после разговора с мистером Боулсом? — продолжал Мейсон.
— Я позвонил в полицию и сказал, что, может быть, мой «шевроле» никто и не крал, а просто произошла ошибка; так что пусть они не задерживают Меррила, если это он уехал на машине, потому что он никакой не вор.
— Все это время Боулс находился с вами?
— Да.
— Когда вы расстались?
— Я думаю, в полдевятого или в девять.
— Кто еще был с вами?
— Руби Инвуд.
— Она присутствует в зале?
— Да, сэр.
— У меня все, — проговорил Мейсон, — пригласите мисс Инвуд.
— У обвинения вопросов нет, — проговорил Гамильтон Бюргер.
Допрос прошел безо всяких неожиданностей, и на лице прокурора было написано явное облегчение.
На свидетельское место вышла Руби Инвуд — миловидная брюнетка с живыми темными глазами. Приведя ее к присяге, Мейсон задал первый вопрос:
— Вы были знакомы с мистером Меррилом?
— Да, сэр.
— Вы видели его десятого числа этого месяца?
— Да, сэр.
— Давно ли вы его знали?
— Несколько месяцев.
— Вы знакомы с мистером Боулсом?
— Да.
— А с мистером Лумисом?
— Тоже.
— Это ваши друзья?
— Да.
— Кого вы знали лучше, мистера Меррила или мистера Лумиса?
— Мистер Лумис мой самый близкий друг, — важно произнесла она.
— Но вы были в приятельских отношениях и с мистером Меррилом?
— Да, конечно.
— Не показывал ли вам десятого числа этого месяца мистер Меррил большую сумму денег, очень большую: пачку купюр по пятьдесят и сто долларов, и не говорил ли он вам при этом…
— Я протестую, я протестую, — торопливо перебил его Бюргер. — Свидетельство такого рода не может иметь никакого отношения к разбираемому делу. Какая разница, показывал ей Меррил пачку купюр или нет?
— У нас появился мотив, — улыбнулся Мейсон.
— Мотив? — повторил судья. — Что вы имеете в виду?
— Мотив убийства Стивена Меррила. Если у него в это время была с собой большая сумма денег, для убийства сразу же появляется вполне обоснованная причина.
— Хорошо, я разрешаю обсудить мотив денег, но свидетельница не должна пересказывать нам свой разговор с Меррилом.
— Итак, мисс Инвуд, видели ли вы в руках у Меррила большую сумму денег?
— Да, видела.
— Перед вами револьвер, обозначенный как вещественное доказательство номер пять. Видели ли вы в руках у мистера Меррила также и этот револьвер?
— Я видела у него какой-то похожий револьвер.
— Сказал ли Меррил, откуда у него это оружие?
— Заявляю протест на том же основании, — проговорил Бюргер.
— Протест принят.
— Сказал ли он, что у него большие неприятности и что ему придется заплатить мисс Багби, обвиняемой в этом деле? — продолжал Мейсон.
— Я протестую, ваша честь, — начал Бюргер, — впрочем, нет. Протест снимается.
— Да, он сказал мне, — проговорила Руби Инвуд. — Знаете, у нас в доме на каждом этаже только по одному телефону, так что часто приходится передавать соседям разную информацию. А десятого я подошла к телефону, когда звонила Эвелин Багби, подсудимая. Она продиктовала мне свое имя, адрес, номер телефона и несколько слов для Меррила. Я передала ему послание сразу после обеда. Он страшно расстроился. Сказал, что какие-то события прошлого, о которых он и думать-то давно забыл, теперь снова всплывают и что, похоже, у него будет теперь уйма неприятностей. Он еще все время повторял, что ему нужно поскорей достать денег. Потом где-то около трех часов он объявил, что деньги у него есть. Тогда-то он мне их и показывал, и револьвер тоже. Он сказал, что должен встретиться с обвиняемой и что даст ей две тысячи долларов, и ни цента больше.
— Вы говорили, мисс Инвуд, что вечером десятого вы, ваш друг, мистер Лумис, и мистер Боулс ужинали все вместе?
— Да.
— Где?
— В закусочной недалеко от Северного Бродвея.
— Как вы туда добирались? На такси?
— Нет, в моей машине.
— Сколько времени вы там пробыли?
— До восьми или до полдевятого.
— А потом?
— Потом мы в моей машине вернулись домой. А потом мистер Боулс попросил меня одолжить машину ему: у него было назначено свидание с одной женщиной по поводу каких-то денег. А через некоторое время из полиции сообщили, что они нашли автомобиль Лумиса.
— Какой марки была автомашина, на которой вы ездили в закусочную?
— «Форд».
— А какая машина у вас теперь?
— «Форд».
— Тот же самый?
— Нет, у меня новый автомобиль.
— У вас новый автомобиль?
— Да.
— Когда вы его приобрели?
— Одиннадцатого числа.
— Вы купили машину сами или это чей-то подарок?
— Ваша честь, я протестую: вопрос незначительный и не относящийся к делу.
— Протест принят.
— Я хотел бы объяснить, ваша честь, почему мне приходится задавать этот вопрос, — произнес Мейсон.
— Вопрос не относится к делу, мистер Мейсон, — покачал головой судья.
— Когда у вас появилась новая автомашина, старую вы отдали? — продолжал Мейсон.
— Да.
— Вы отдали ее утром одиннадцатого числа?
— Да.
— Вы вступили во владение новым автомобилем немедленно?
— Да.
— Вы сами возвращали машину в агентство или кто-то сделал это для вас?
— Это сделали для меня.
— А теперь, ваша честь, — произнес Мейсон, — я просил бы суд выписать повестку, в которой служащим агентства, где находится сейчас автомобиль, предписывалось бы доставить его в суд. Я думаю, что мы без труда сможем убедиться в том, что в одном месте машина пробита пулей.
Пробита пулей? — в растерянности повторил судья.
— Совершенно верно, ваша честь. У нас как. раз не хватало одной пули.
— Не хватало? Что вы имеете в виду? По-моему, у нас и так их было слишком много.
— Ничего подобного, ваша честь. Подсудимая два раза выстрелила в преследовавшего ее человека. Одна пуля, очевидно, попала в балку чердака мисс Эвнис. Подсудимая сообщила, что после второго выстрела услышала какой-то металлический звук, думая, что на этот раз пуля скорее всего попала в автомобиль. Я думаю, что отверстие, пробитое этой пулей, и послужило причиной того, что машина на следующее после преступления утро была обменяна, причем таким образом, что мисс Инвуд не имела даже возможности взглянуть на нее. Ваша честь, — продолжал Мейсон, указывая на Оскара Лумиса, — я попрошу вас выписать эту повестку и приказать привезти сюда машину, и одновременно я предлагаю доказать, что весь этот рассказ об ужине втроем сплошная выдумка. Я предлагаю доказать, что Боулс и мисс Инвуд ужинали вместе в то время, как Оскар Лумис на автомашине мисс Инвуд отправился в горы и, преследуя мисс Багби, вынудил ее выстрелить два раза, а затем…
— Ваша честь, — торопливо проговорил Бюргер, — неужели мы снова будем выслушивать все эти дикие теории, которые…
— Успокойтесь, господин прокурор, — прервал его судья, — дайте возможность мистеру Мейсону высказать до конца свои предположения.
Бюргер открыл рот, чтобы что-то возразить, но сдержался и вновь опустился в кресло.
— Я предлагаю доказать все это, — продолжал Мейсон, — получив свидетельство служащих агентства по приему машин и хозяев закусочной, в которой будто бы ужинали Боулс, Лумис и мисс Инвуд.
Внезапно Руби Инвуд, которая все это время напряженно слушала Мейсона, вскочила со свидетельского кресла и лихорадочно заговорила:
— Нет, нет, пожалуйста, не надо. Зачем вы сваливаете все на Оскара? Дело было вовсе не так. Это Боулс попросил нас помочь состряпать ему алиби. Он взял у меня машину на вечер. Заплатил двадцать пять долларов и сам купил бензин и масло. Полдевятого он вернулся и сказал, что попал в аварию, но что мне беспокоиться нечего — завтра же у меня будет новая автомашина. Он только попросил, чтобы я засвидетельствовала, что весь вечер он провел с нами — понимаете, ему не хотелось платить штраф за это происшествие на дороге, в которое он попал. У меня и в мыслях не было, что он замешан в убийстве. А Оскар тут ни при чем. Он-то как раз был со мной в закусочной, ведь правда, Оскар? Иди сюда и расскажи им всю правду.
— Подойдите сюда, Оскар Лумис, — важно произнес судья Киппен, — а вы, Гарри Боулс… Но где же он? Гарри Боулс, суд приказывает вам оставаться в зале. Да где же он, в конце концов?
Улыбаясь, Мейсон вернулся наконец на свое место.
— Бейлиф, сходите за Боулсом. Ведите его сюда, — приказал судья. Откуда-то из дальнего конца зала раздался мужской голос:
— Он вышел пару минут назад.
— Она говорит правду, — затараторил Лумис. — Она правду говорит. Мы и знать не знали, что он убийца, разве мы стали бы его покрывать? Мы думали, что помогаем человеку сбежать от штрафа, авария со всяким ведь может случиться.
— Ваша честь, — вставая, проговорил Бюргер, — это просто…
— Сядьте, — повелительно сказал судья Киппен. — Еще несколько минут, и мы все узнаем. Сейчас приведут Боулса. Насколько я понимаю, мисс Инвуд, вы сочинили ложное алиби для мистера Боулса?
— Только потому, что мы хотели его избавить от штрафа.
— Ваши показания относительно того вечера также были ложными, мистер Лумис?
— Да, ваша честь.
— Вы арестованы, господа, — объявил судья. — Господин прокурор, если через несколько минут мистер Боулс не будет возвращен в зал, я предлагаю объявить розыск. Суд удаляется на перерыв до того времени, пока полиция не выяснит, действительно ли на «форде», возвращенном утром одиннадцатого числа, видно пулевое отверстие. Если оно будет обнаружено, я предлагаю полицейским срочно связаться со мной. Повторяю — мистер Лумис и мисс Инвуд, вы арестованы. Заседание объявляется закрытым.
Глава 21
Мейсон, Делла Стрит, Фрэнк Нили, Эвелин Багби и Пол Дрейк собрались в конторе Мейсона.
— Держу пари, Перри, — произнес Пол Дрейк, — сейчас ты скажешь, что с самого начала знал, чем все кончится.
— Не совсем. Я действительно был уверен в том, что Эвелин не лжет. Я знал, что Алдрих поменял револьверы — на самом деле я догадывался, что, если только дать ему эту возможность, он обязательно их поменяет. И я дал ему эту возможность. — Улыбнувшись, Мейсон добавил: — Я всегда считал, что адвокат должен сделать все, чтобы помочь своему клиенту.
Дрейк с сомнением покачал головой.
В комнату вбежала взволнованная, запыхавшаяся Герти.
— Мистер Мейсон, — прямо с порога заговорила она, — звонит Ирэн Кейт. Говорит, что хочет немедленно побеседовать с вами.
Мейсон подошел к телефону, произнес:
— Алло, — и сделал знак Делле подойти к параллельному аппарату.
Сняв трубку, Делла достала блокнот и начала что-то быстро записывать.
Задав собеседнице несколько коротких вопросов и выслушав ответы, Мейсон попрощался с Ирэн и снова повернулся к своим гостям.
— Мы сгораем от нетерпения, — проговорил Дрейк. — Зачем она звонила?
— Наконец-то все части этой головоломки сложены вместе, — ответил Мейсон. — Я только что узнал от Ирэн, что Меррил подкупил ее служанку Селесту — он получал от нее информацию о том, как идут дела у Элен с Алдрихом. Вы помните, наверное, что он собирался получить у Элен деньги, но при этом очень не хотел обращаться в суд. Он все надеялся, что Элен согласится, но Алдрих был категорически против и внушал мисс Чейни, что они не должны удовлетворять непомерные требования этого шантажиста. Алдрих решил, что, уехав в Лас-Вегас и быстро заключив там брак, они раз и навсегда избавятся от обязательств перед Меррилом. Меррил узнал об этом их плане в самую последнюю минуту. Он был в ярости — денежки уплывали, а идти в суд ему очень не хотелось. В довершение всех несчастий в этот же день ему позвонила Эвелин и сказала, что узнала его по фотографиям в журнале. Через Селесту ему стало известно о том, что встреча жениха и невесты назначена в Короне. И вот Меррилу приходит в голову прекрасная идея: он может разом получить драгоценности на сумму в сорок тысяч долларов, засадить за решетку Эвелин и расстроить свадьбу Элен Чейни с Алдрихом. Теперь, если мисс Багби и захочет свидетельствовать против него, ей все равно никто не поверит, а Меррил таким образом получит возможность без лишних хлопот составить свой иск против Элен. Отсрочив так их свадьбу, он может со всей тщательностью подготовиться к будущей тяжбе с мисс Чейни. Не будем забывать, Меррил все время опасался, что его прошлые делишки могут в любой момент всплыть наружу. Он все еще надеялся, что перед непосредственной угрозой суда Элен согласится дать требуемую сумму. Однако для выполнения этого плана Меррилу требовались помощники. Боулс и Селеста как нельзя лучше подошли на эти роли. Утром в день кражи, пока Ирэн Кейт и Элен Чейни сидели у парикмахера, Селеста, надев платье и туфли своей хозяйки, отправилась в Корону. Не то чтобы она хотела бросить подозрения на Ирэн, просто никакого лучшего наряда для необходимого переодевания под рукой не оказалось. Проникнув в номер Эвелин и оставив там браслет, она через несколько часов была уже в Голливуде и встречала вернувшихся с обеда Ирэн и Элен. Разумеется, в обязанности горничной входила и упаковка вещей. Убрав на глазах мисс Кейт драгоценности в чемоданчик и проводив хозяйку к машине, Селеста быстро достала украшения, а пустые чемоданы аккуратно положила в багажник. Затем она наверняка передала ключ от этого багажника Меррилу, а тот, в свою очередь, отнес его Боулсу. Боулсу оставалось только дождаться, пока невеста с подружкой прибудут в Корону и, оставив машину, пойдут в бар. Время их приезда рассчитать было нетрудно — пунктуальность Алдриха известна всем, понятно, что девушки сделают все возможное, чтобы не заставлять его ждать. Итак, найдя на стоянке машину мисс Кейт, Боулс открывает крышку багажника и быстро удаляется.
Ирэн Кейт заподозрила правду еще во время первого процесса над Эвелин. Именно поэтому она и решила выплатить такую щедрую компенсацию. Видите ли, если суду стало бы известно, что кража совершена служанкой мисс Кейт, ее саму могли привлечь к ответственности за укрывательство виновных и ложное обвинение в адрес мисс Багби; поэтому, хотя ее адвокат и советовал Ирэн сидеть тихо, она все-таки отправилась ко мне со своим предложением. Когда Эвелин освободили, мисс Кейт позвонил Меррил и сказал, что согласен вернуть все драгоценности, если получит взамен семь тысяч пятьсот долларов наличными. Она посоветовалась с адвокатом, и он заявил, что ей стоит спрятать в комнате микрофон, записать свой разговор с Меррилом и сразу же обратиться в полицию, так как, заплати она за эти драгоценности, ее официально могут привлечь к суду за укрывательство краденого. Но идея получить драгоценности на сорок тысяч всего за семь с половиной тысяч долларов показалась Ирэн слишком соблазнительной. Вместе с Элен Чейни они решили, что стоит на всякий случай поставить магнитофон, но при этом попытаться все-таки вернуть от Меррила украденное.
Встреча была назначена на десятое число, и в этот же день или накануне мисс Чейни передала подруге револьвер, подаренный ей Алдрихом.
Однако Меррила никак нельзя было назвать наивным простачком. Войдя в комнату, он первым делом тщательно осмотрелся и, разумеется, тут же обнаружил спрятанный микрофон. Вытащил за шнур магнитофон, вынул кассету, и тут Ирэн решила, что наступил момент показать Меррилу, что она может за себя постоять, и достала револьвер. Меррил оказался проворен и ловок — через несколько секунд револьвер был уже у него, а пристыженная Ирэн вынуждена была отсчитать семь с половиной тысяч долларов. Ирэн поняла, что мне все известно, и решила позвонить — действительно, за исключением нескольких мелких деталей, ее рассказ не был для меня новостью.
— Так как же все-таки произошло убийство? — с любопытством спросил Дрейк.
— Пока мы ничего не знаем наверняка, но, по-видимому, Боулс хотел получить свою долю из денег, данных Ирэн. Они с Меррилом поссорились по поводу размера этой доли, и Боулс, выхватив у Меррила револьвер, застрелил своего недавнего товарища.
Пока мы не знаем, сколько и кому был должен Меррил. Он упоминал о каких-то срочных денежных обязательствах, и, как мы знаем, он собирался также заключить соглашение с мисс Багби. В любом случае эти семь с половиной тысяч долларов были ему жизненно необходимы. По-видимому, когда они сели в машину, у Боулса не было четкого намерения убить Меррила. Они поехали по направлению к «Горной Короне». Я думаю, Меррил хотел поговорить с Эвелин и дать ей денег. Он рассчитывал, что сумеет убедить ее принять несколько сот долларов и забыть это старое происшествие. Мы знаем, что Меррил брал машину напрокат. Скорее всего он еще не слишком привык к ней и случайно перепутал с точно таким же «шевроле» Лумиса — как это часто случается с автолюбителями одинаковых моделей, ключи зажигания у них были тоже одинаковые. Насколько я понимаю, Боулс и Меррил по дороге поссорились. Боулс хотел получить часть денег Ирэн Кейт, а Меррил полагал отдать ему определенный процент от суммы, которая останется после переговоров с Эвелин. Меррил еще раньше показывал Боулсу место в машине, в котором он держал револьвер, доставшийся ему от Ирэн. Боулсу удалось вытащить револьвер и направить дуло на Меррила. Желая заставить его пойти на уступки, Меррил попытался выхватить оружие, и тут Боулс спустил курок. Все произошло так быстро, что Боулс не успел даже сообразить, что он наделал. Лишь через некоторое время он с ужасом понял, что рядом с ним в машине лежит мертвый человек.
Разумеется, первой мыслью Боулса было свалить всю вину на кого-нибудь другого, а мисс Багби подходила для этой цели как нельзя лучше. Я полагаю, что убийство произошло на шоссе, ведущем к «Горной Короне».
Возможно, недалеко от того места, где была найдена потом разбитая машина, Боулс свернул на пустынную горную дорогу, остановил там машину, вытащил из кармана у Меррила деньги, вычистил и перезарядил револьвер, пешком дошел до ресторана и, увидев, что Эвелин нет дома, зашел к ней в комнату. Боулс рассчитал, что, вернувшись из магазина, Эвелин первым делом захочет сложить покупки в шкаф, — итак, он засунул в ящик револьвер, снял с подушки наволочку и, никем не замеченный, покинул «Горную Корону». На попутках он добрался до Голливуда, а там попросил на вечер машину у Руби Инвуд, предложив ей двадцать пять долларов. Примерно в это время Лумис обнаружил, что его «шевроле» исчез, и сообщил о краже в полицию. У Боулса появилась прекрасная возможность придумать себе алиби: он сказал Лумису, что несколько минут назад видел, как Меррил уезжал со стоянки и что, по-видимому, именно он по ошибке взял автомобиль. Боулс не преминул добавить еще одну деталь: рядом с Меррилом будто бы сидела неизвестная молодая женщина. Таким образом, Эвелин выглядела несомненно преступницей, а сам Боулс оставался вне подозрений — согласно его легенде около пяти часов Меррил был еще жив. Как вы помните, Боулс положил револьвер в ящик шкафа в комнате мисс Багби. Он был уверен, что она нашла его. Мисс Багби, разумеется, не стала бы сообщать о находке в полицию — там не поверили истории о подкинутом бриллиантовом браслете, не поверили бы, конечно, и рассказу о найденном случайно револьвере. Однако Боулсу было совершенно ясно, что Эвелин немедленно позвонит мне и получит распоряжение срочно передать мне револьвер. Но даже если бы наше свидание и не состоялось, полиция, обнаружив труп Меррила, должна была произвести обыск и обнаружить оружие у мисс Багби. Впрочем, Эвелин сделала все так, как Боулс и предполагал. Он наблюдал за ее комнатой через бинокль — забрался в один из недостроенных домов напротив гостиницы и смотрел, как девушка нашла револьвер, а затем через некоторое время вышла из дома, села в машину и поехала по направлению к шоссе. Теперь, что бы ни случилось, Боулс в любом случае оказывался в выигрыше. Он собирался столкнуть автомобиль мисс Багби с дороги. Если бы ему это удалось, Боулс спустился бы вниз, выстрелил бы пару раз из револьвера и вложил его в руку погибшей или тяжелораненой девушке. Затем ему осталось бы обмотать голову Меррила наволочкой и пустить его машину под откос. Полиция, без сомнения, решила бы, что Эвелин стреляла в Меррила, потеряла контроль над управлением и врезалась в ограду. Но даже если бы мисс Багби сделала наиболее естественную в ее положении вещь: схватила револьвер и несколько раз пальнула наугад, она все равно оказалась бы во власти преступника. Единственное, чего не учел Боулс, — это то, что одна шальная пуля пройдет через капот машины, одолженной ему Руби Инвуд. Впрочем, Боулс заметил это несколько позже, а пока он вернулся к тому месту, где оставил тело Меррила, проделал в наволочке дыру, обмотал этой наволочкой голову убитого и столкнул его машину с дороги.
— Но почему он выключил фары? — перебил его Дрейк. — Ему самому наверняка нужен был свет и…
— Он сделал это нарочно, — ответил Мейсон, — он хотел, чтобы вся история, рассказанная Эвелин, была признана выдумкой. Полиция быстро обнаружит, что наволочка была снята с ее подушки и что дыра в ней абсолютно не похожа на пулевое отверстие. Выключая фары, прежде чем столкнуть машину с дороги, он давал полиции такую явную улику против мисс Багби, что никаких сомнений в ее виновности оставаться не могло.
— Послушайте, Мейсон, — взволнованно произнес Дрейк, — но разве мы сможем все это доказать?
— Сможем, — твердо проговорил Мейсон, — потому что, к несчастью для Боулса, Ирэн оказалась достаточно сообразительной и записала номера купюр, которые она отдала Меррилу и которые Боулс после убийства вытащил у него из кармана. Боулс наверняка использовал именно эти деньги, чтобы расплатиться за новую машину для Руби Инвуд. К тому же, я думаю, что в старой машине мы без труда найдем пулевое отверстие. Именно из-за него Боулсу и пришлось изобрести историю об аварии на дороге. В то же время это выдуманное происшествие давало ему возможность попросить Руби Инвуд и Оскара Лумиса об алиби — он рассчитывал, что они по-приятельски не откажут ему помочь сбежать от штрафа. Только что, — продолжал Мейсон, — Ирэн Кейт предложила мне двадцать тысяч долларов в качестве полной компенсации за весь ущерб, нанесенный мисс Багби. Я ответил ей, что, по-видимому, моя клиентка согласится принять эту сумму.
— Двадцать тысяч долларов, — с недоверием произнесла Эвелин.
— Совершенно верно. Вы сможете приодеться, и вам не стыдно будет появиться перед кинокамерой. О вас столько писали в последнее время, что, я думаю, вам не составит большого труда добиться себе проб в кино. Вы, Нил и, получите, наконец, гонорар за свою работу. И у меня тоже, я надеюсь, останется что-нибудь после того, как я расплачусь с тобой, Пол.
— И вы взялись за это почти безнадежное дело только потому, что поверили мне, мистер Мейсон? — произнесла Эвелин, стараясь сдержать душившие ее слезы.
— Видите ли, мисс Багби, я всегда доверяю своим клиентам. Впрочем, в вашем рассказе была одна маленькая деталь, которую, как мне показалось, трудно было выдумать. Вы сказали, что после второго выстрела услышали какой-то металлический щелчок, и я подумал, что это был звук от удара пули по машине. Соответственно, когда стало известно, что у Руби Инвуд на следующий после убийства день появился новый автомобиль, для меня все стало как дважды два.
— Ты умножил два на два и получил пять, — колко заметил Дрейк.
— Этот случай — прекрасный пример тому, — продолжал Мейсон, — что самые пустяковые, самые незначительные на первый взгляд детали оказываются чаще всего самыми важными. Металлический щелчок и новый автомобиль мисс Инвуд — именно два эти факта и дали нам ключ к разгадке.
Нили достал из кармана носовой платок и вытер вспотевший лоб.
— Если вы считаете, что справитесь с этим делом, мистер Мейсон, — произнес он, — я, пожалуй, вернусь в Риверсайд и займусь каждодневными делами. Пока я работал с вами, адвокат, я совершенно забыл, что такое обычная судебная рутина.
— Любое разбирательство перестает быть рутиной, когда подсудимая — рыжая, — усмехнулся Мейсон.
— Держу пари, Перри, — произнес Пол Дрейк, — сейчас ты скажешь, что с самого начала знал, чем все кончится.
— Не совсем. Я действительно был уверен в том, что Эвелин не лжет. Я знал, что Алдрих поменял револьверы — на самом деле я догадывался, что, если только дать ему эту возможность, он обязательно их поменяет. И я дал ему эту возможность. — Улыбнувшись, Мейсон добавил: — Я всегда считал, что адвокат должен сделать все, чтобы помочь своему клиенту.
Дрейк с сомнением покачал головой.
В комнату вбежала взволнованная, запыхавшаяся Герти.
— Мистер Мейсон, — прямо с порога заговорила она, — звонит Ирэн Кейт. Говорит, что хочет немедленно побеседовать с вами.
Мейсон подошел к телефону, произнес:
— Алло, — и сделал знак Делле подойти к параллельному аппарату.
Сняв трубку, Делла достала блокнот и начала что-то быстро записывать.
Задав собеседнице несколько коротких вопросов и выслушав ответы, Мейсон попрощался с Ирэн и снова повернулся к своим гостям.
— Мы сгораем от нетерпения, — проговорил Дрейк. — Зачем она звонила?
— Наконец-то все части этой головоломки сложены вместе, — ответил Мейсон. — Я только что узнал от Ирэн, что Меррил подкупил ее служанку Селесту — он получал от нее информацию о том, как идут дела у Элен с Алдрихом. Вы помните, наверное, что он собирался получить у Элен деньги, но при этом очень не хотел обращаться в суд. Он все надеялся, что Элен согласится, но Алдрих был категорически против и внушал мисс Чейни, что они не должны удовлетворять непомерные требования этого шантажиста. Алдрих решил, что, уехав в Лас-Вегас и быстро заключив там брак, они раз и навсегда избавятся от обязательств перед Меррилом. Меррил узнал об этом их плане в самую последнюю минуту. Он был в ярости — денежки уплывали, а идти в суд ему очень не хотелось. В довершение всех несчастий в этот же день ему позвонила Эвелин и сказала, что узнала его по фотографиям в журнале. Через Селесту ему стало известно о том, что встреча жениха и невесты назначена в Короне. И вот Меррилу приходит в голову прекрасная идея: он может разом получить драгоценности на сумму в сорок тысяч долларов, засадить за решетку Эвелин и расстроить свадьбу Элен Чейни с Алдрихом. Теперь, если мисс Багби и захочет свидетельствовать против него, ей все равно никто не поверит, а Меррил таким образом получит возможность без лишних хлопот составить свой иск против Элен. Отсрочив так их свадьбу, он может со всей тщательностью подготовиться к будущей тяжбе с мисс Чейни. Не будем забывать, Меррил все время опасался, что его прошлые делишки могут в любой момент всплыть наружу. Он все еще надеялся, что перед непосредственной угрозой суда Элен согласится дать требуемую сумму. Однако для выполнения этого плана Меррилу требовались помощники. Боулс и Селеста как нельзя лучше подошли на эти роли. Утром в день кражи, пока Ирэн Кейт и Элен Чейни сидели у парикмахера, Селеста, надев платье и туфли своей хозяйки, отправилась в Корону. Не то чтобы она хотела бросить подозрения на Ирэн, просто никакого лучшего наряда для необходимого переодевания под рукой не оказалось. Проникнув в номер Эвелин и оставив там браслет, она через несколько часов была уже в Голливуде и встречала вернувшихся с обеда Ирэн и Элен. Разумеется, в обязанности горничной входила и упаковка вещей. Убрав на глазах мисс Кейт драгоценности в чемоданчик и проводив хозяйку к машине, Селеста быстро достала украшения, а пустые чемоданы аккуратно положила в багажник. Затем она наверняка передала ключ от этого багажника Меррилу, а тот, в свою очередь, отнес его Боулсу. Боулсу оставалось только дождаться, пока невеста с подружкой прибудут в Корону и, оставив машину, пойдут в бар. Время их приезда рассчитать было нетрудно — пунктуальность Алдриха известна всем, понятно, что девушки сделают все возможное, чтобы не заставлять его ждать. Итак, найдя на стоянке машину мисс Кейт, Боулс открывает крышку багажника и быстро удаляется.
Ирэн Кейт заподозрила правду еще во время первого процесса над Эвелин. Именно поэтому она и решила выплатить такую щедрую компенсацию. Видите ли, если суду стало бы известно, что кража совершена служанкой мисс Кейт, ее саму могли привлечь к ответственности за укрывательство виновных и ложное обвинение в адрес мисс Багби; поэтому, хотя ее адвокат и советовал Ирэн сидеть тихо, она все-таки отправилась ко мне со своим предложением. Когда Эвелин освободили, мисс Кейт позвонил Меррил и сказал, что согласен вернуть все драгоценности, если получит взамен семь тысяч пятьсот долларов наличными. Она посоветовалась с адвокатом, и он заявил, что ей стоит спрятать в комнате микрофон, записать свой разговор с Меррилом и сразу же обратиться в полицию, так как, заплати она за эти драгоценности, ее официально могут привлечь к суду за укрывательство краденого. Но идея получить драгоценности на сорок тысяч всего за семь с половиной тысяч долларов показалась Ирэн слишком соблазнительной. Вместе с Элен Чейни они решили, что стоит на всякий случай поставить магнитофон, но при этом попытаться все-таки вернуть от Меррила украденное.
Встреча была назначена на десятое число, и в этот же день или накануне мисс Чейни передала подруге револьвер, подаренный ей Алдрихом.
Однако Меррила никак нельзя было назвать наивным простачком. Войдя в комнату, он первым делом тщательно осмотрелся и, разумеется, тут же обнаружил спрятанный микрофон. Вытащил за шнур магнитофон, вынул кассету, и тут Ирэн решила, что наступил момент показать Меррилу, что она может за себя постоять, и достала револьвер. Меррил оказался проворен и ловок — через несколько секунд револьвер был уже у него, а пристыженная Ирэн вынуждена была отсчитать семь с половиной тысяч долларов. Ирэн поняла, что мне все известно, и решила позвонить — действительно, за исключением нескольких мелких деталей, ее рассказ не был для меня новостью.
— Так как же все-таки произошло убийство? — с любопытством спросил Дрейк.
— Пока мы ничего не знаем наверняка, но, по-видимому, Боулс хотел получить свою долю из денег, данных Ирэн. Они с Меррилом поссорились по поводу размера этой доли, и Боулс, выхватив у Меррила револьвер, застрелил своего недавнего товарища.
Пока мы не знаем, сколько и кому был должен Меррил. Он упоминал о каких-то срочных денежных обязательствах, и, как мы знаем, он собирался также заключить соглашение с мисс Багби. В любом случае эти семь с половиной тысяч долларов были ему жизненно необходимы. По-видимому, когда они сели в машину, у Боулса не было четкого намерения убить Меррила. Они поехали по направлению к «Горной Короне». Я думаю, Меррил хотел поговорить с Эвелин и дать ей денег. Он рассчитывал, что сумеет убедить ее принять несколько сот долларов и забыть это старое происшествие. Мы знаем, что Меррил брал машину напрокат. Скорее всего он еще не слишком привык к ней и случайно перепутал с точно таким же «шевроле» Лумиса — как это часто случается с автолюбителями одинаковых моделей, ключи зажигания у них были тоже одинаковые. Насколько я понимаю, Боулс и Меррил по дороге поссорились. Боулс хотел получить часть денег Ирэн Кейт, а Меррил полагал отдать ему определенный процент от суммы, которая останется после переговоров с Эвелин. Меррил еще раньше показывал Боулсу место в машине, в котором он держал револьвер, доставшийся ему от Ирэн. Боулсу удалось вытащить револьвер и направить дуло на Меррила. Желая заставить его пойти на уступки, Меррил попытался выхватить оружие, и тут Боулс спустил курок. Все произошло так быстро, что Боулс не успел даже сообразить, что он наделал. Лишь через некоторое время он с ужасом понял, что рядом с ним в машине лежит мертвый человек.
Разумеется, первой мыслью Боулса было свалить всю вину на кого-нибудь другого, а мисс Багби подходила для этой цели как нельзя лучше. Я полагаю, что убийство произошло на шоссе, ведущем к «Горной Короне».
Возможно, недалеко от того места, где была найдена потом разбитая машина, Боулс свернул на пустынную горную дорогу, остановил там машину, вытащил из кармана у Меррила деньги, вычистил и перезарядил револьвер, пешком дошел до ресторана и, увидев, что Эвелин нет дома, зашел к ней в комнату. Боулс рассчитал, что, вернувшись из магазина, Эвелин первым делом захочет сложить покупки в шкаф, — итак, он засунул в ящик револьвер, снял с подушки наволочку и, никем не замеченный, покинул «Горную Корону». На попутках он добрался до Голливуда, а там попросил на вечер машину у Руби Инвуд, предложив ей двадцать пять долларов. Примерно в это время Лумис обнаружил, что его «шевроле» исчез, и сообщил о краже в полицию. У Боулса появилась прекрасная возможность придумать себе алиби: он сказал Лумису, что несколько минут назад видел, как Меррил уезжал со стоянки и что, по-видимому, именно он по ошибке взял автомобиль. Боулс не преминул добавить еще одну деталь: рядом с Меррилом будто бы сидела неизвестная молодая женщина. Таким образом, Эвелин выглядела несомненно преступницей, а сам Боулс оставался вне подозрений — согласно его легенде около пяти часов Меррил был еще жив. Как вы помните, Боулс положил револьвер в ящик шкафа в комнате мисс Багби. Он был уверен, что она нашла его. Мисс Багби, разумеется, не стала бы сообщать о находке в полицию — там не поверили истории о подкинутом бриллиантовом браслете, не поверили бы, конечно, и рассказу о найденном случайно револьвере. Однако Боулсу было совершенно ясно, что Эвелин немедленно позвонит мне и получит распоряжение срочно передать мне револьвер. Но даже если бы наше свидание и не состоялось, полиция, обнаружив труп Меррила, должна была произвести обыск и обнаружить оружие у мисс Багби. Впрочем, Эвелин сделала все так, как Боулс и предполагал. Он наблюдал за ее комнатой через бинокль — забрался в один из недостроенных домов напротив гостиницы и смотрел, как девушка нашла револьвер, а затем через некоторое время вышла из дома, села в машину и поехала по направлению к шоссе. Теперь, что бы ни случилось, Боулс в любом случае оказывался в выигрыше. Он собирался столкнуть автомобиль мисс Багби с дороги. Если бы ему это удалось, Боулс спустился бы вниз, выстрелил бы пару раз из револьвера и вложил его в руку погибшей или тяжелораненой девушке. Затем ему осталось бы обмотать голову Меррила наволочкой и пустить его машину под откос. Полиция, без сомнения, решила бы, что Эвелин стреляла в Меррила, потеряла контроль над управлением и врезалась в ограду. Но даже если бы мисс Багби сделала наиболее естественную в ее положении вещь: схватила револьвер и несколько раз пальнула наугад, она все равно оказалась бы во власти преступника. Единственное, чего не учел Боулс, — это то, что одна шальная пуля пройдет через капот машины, одолженной ему Руби Инвуд. Впрочем, Боулс заметил это несколько позже, а пока он вернулся к тому месту, где оставил тело Меррила, проделал в наволочке дыру, обмотал этой наволочкой голову убитого и столкнул его машину с дороги.
— Но почему он выключил фары? — перебил его Дрейк. — Ему самому наверняка нужен был свет и…
— Он сделал это нарочно, — ответил Мейсон, — он хотел, чтобы вся история, рассказанная Эвелин, была признана выдумкой. Полиция быстро обнаружит, что наволочка была снята с ее подушки и что дыра в ней абсолютно не похожа на пулевое отверстие. Выключая фары, прежде чем столкнуть машину с дороги, он давал полиции такую явную улику против мисс Багби, что никаких сомнений в ее виновности оставаться не могло.
— Послушайте, Мейсон, — взволнованно произнес Дрейк, — но разве мы сможем все это доказать?
— Сможем, — твердо проговорил Мейсон, — потому что, к несчастью для Боулса, Ирэн оказалась достаточно сообразительной и записала номера купюр, которые она отдала Меррилу и которые Боулс после убийства вытащил у него из кармана. Боулс наверняка использовал именно эти деньги, чтобы расплатиться за новую машину для Руби Инвуд. К тому же, я думаю, что в старой машине мы без труда найдем пулевое отверстие. Именно из-за него Боулсу и пришлось изобрести историю об аварии на дороге. В то же время это выдуманное происшествие давало ему возможность попросить Руби Инвуд и Оскара Лумиса об алиби — он рассчитывал, что они по-приятельски не откажут ему помочь сбежать от штрафа. Только что, — продолжал Мейсон, — Ирэн Кейт предложила мне двадцать тысяч долларов в качестве полной компенсации за весь ущерб, нанесенный мисс Багби. Я ответил ей, что, по-видимому, моя клиентка согласится принять эту сумму.
— Двадцать тысяч долларов, — с недоверием произнесла Эвелин.
— Совершенно верно. Вы сможете приодеться, и вам не стыдно будет появиться перед кинокамерой. О вас столько писали в последнее время, что, я думаю, вам не составит большого труда добиться себе проб в кино. Вы, Нил и, получите, наконец, гонорар за свою работу. И у меня тоже, я надеюсь, останется что-нибудь после того, как я расплачусь с тобой, Пол.
— И вы взялись за это почти безнадежное дело только потому, что поверили мне, мистер Мейсон? — произнесла Эвелин, стараясь сдержать душившие ее слезы.
— Видите ли, мисс Багби, я всегда доверяю своим клиентам. Впрочем, в вашем рассказе была одна маленькая деталь, которую, как мне показалось, трудно было выдумать. Вы сказали, что после второго выстрела услышали какой-то металлический щелчок, и я подумал, что это был звук от удара пули по машине. Соответственно, когда стало известно, что у Руби Инвуд на следующий после убийства день появился новый автомобиль, для меня все стало как дважды два.
— Ты умножил два на два и получил пять, — колко заметил Дрейк.
— Этот случай — прекрасный пример тому, — продолжал Мейсон, — что самые пустяковые, самые незначительные на первый взгляд детали оказываются чаще всего самыми важными. Металлический щелчок и новый автомобиль мисс Инвуд — именно два эти факта и дали нам ключ к разгадке.
Нили достал из кармана носовой платок и вытер вспотевший лоб.
— Если вы считаете, что справитесь с этим делом, мистер Мейсон, — произнес он, — я, пожалуй, вернусь в Риверсайд и займусь каждодневными делами. Пока я работал с вами, адвокат, я совершенно забыл, что такое обычная судебная рутина.
— Любое разбирательство перестает быть рутиной, когда подсудимая — рыжая, — усмехнулся Мейсон.