Гарвуд Джулия. Рискованная игра

   Может, Моргенштерн действительно прав? И Ник слишком близко к сердцу принимает беду друга? Но Пит имел в виду Томми. Он представить не мог, что его агент воспылает желанием к Лорен. Как бы поступил Пит, узнав о его постыдном секрете? Ник ничуть не сомневался: наверняка содрал бы с него шкуру.
   Телефон снова зазвонил. Ник поднял трубку, послушал и сказал:
   — Да, монсеньор. Обязательно передам. Спасибо. Лорен стояла у шкафа, нетерпеливо переступая босыми ногами, и перебирала груду одежды, кое-как распиханной по вешалкам.
   — Это монсеньер Маккиндри? — поинтересовалась она.
   — Что? Да. Томми оставил на кухне свой ежедневник, и монсеньор обещал переслать по почте.
   — Он не упоминал, когда Томми и Ноэ выехали?
   — На рассвете, — сквозь стиснутые зубы процедил он. — Лорен, ради Бога, оденься же.
   — Как только ты оставишь меня одну, я немедленно так и сделаю, — продолжая перебирать платья, бросила она.
   Поняв, что невольно смутил девушку, Ник снова почувствовал себя идиотом.
   — Сейчас, — торопливо промямлил он, бросившись к ванной. — Только не уходи из спальни, пока я не приму душ, и держи дверь на замке.
   — Но внизу Джо.
   — Да, но тем не менее подожди меня, — не допускающим возражений голосом приказал он.
   Лорен метнулась следом, чтобы забрать фен и расческу. Он уже стаскивал футболку. Она случайно задела его плечо, и Ник дернулся как ошпаренный.
   — Прости, — выдохнула она. Ник со вздохом швырнул футболку в раковину. Они молча стояли нос к носу. Одной рукой Лорен нервно сжимала полы халатика, другой — фен с расческой.
   — Мистер Уэссон слушает? — прошептала она.
   — Нет. Микрофон на комоде, вместе с наушником.
   — Не хочу смущать тебя, но когда мы поцеловались… знаю, это было нужно для дела, но я…
   — Что?
   — Я снова все испортила, верно? Все так глупо!
   — Мы оба…
   — Что? — прошептала она, уставясь в пол.
   — Разгорячились.
   Лорен резко вскинула голову.
   — Верно. И что теперь делать?
   — Забыть, — предложил Ник. — Я знаю способ. Ей следовало бы заметить лукавый блеск в его глазах.
   — Какой? — неосторожно выпалила она.
   — Пойдем со мной под душ. Сразу избавишься от застенчивости.
   Шокированная таким предложением, девушка от неожиданности рассмеялась. Именно этого и добивался Ник. Напряжение немного ослабло. Ник плотоядно ухмыльнулся.
   — Долго репетировал такой оскал? — поддела она, выходя из ванной.
   Поскольку зеркало заволокло паром и в ванной было нечем дышать, Ник попросил оставить дверь открытой. Подождав, пока зашумит вода, Лорен поспешила одеться и высушить волосы. Сегодня они собираются за обручальным кольцом, значит, нужно нарядиться соответственно случаю — в белые слаксы с заложенными у пояса складочками и шелковую блузку цвета персика. Потом отыскала на самом дне шкафа белые парусиновые сабо. Пока она причесывалась, Ник застелил постель. Получилось ужасно неряшливо, угол покрывала свисал до самого пола, но Лорен, решив быть великодушной, промолчала. Ник натянул джинсы и тенниску, прицепил к ремню кобуру, снова приколол красный диск и, сунув в ухо наушник, спрятал бумажник в задний карман.
   — Итак, чем займемся? — осведомился он, наспех оглядев Лорен.
   — Сначала позавтракаем, пока не умерли с голоду, потом — поход за продуктами со списком Джо. Нужно еще проверить, что сделано в моем магазине и начали ли менять полы. Если нет, я проведу там весь день.
   — А ювелир? — напомнил Ник, сунув ноги в кожаные мокасины.
   — Да, и выбрать платье для подружки невесты. И нужно бы провести час-другой в аббатстве. Пора прибрать чердак.
   Все утро прошло в хлопотах, самых обычных для любой помолвленной пары, хотя в их отношениях не было ничего ординарного. Лорен непрерывно оглядывалась, даже выбирая продукты для Джо. Правда, на каждом шагу ее останавливала очередная соседка, и всякий раз она представляла Ника как своего жениха.
   Он вел себя безупречно, разыгрывал нежного, заботливого влюбленного, и ей постоянно приходилось твердить себе, что все это притворство.
   Лорен немного расслабилась, только когда села в машину. Тут она в безопасности. Ник подъехал к «Макдоналдсу» забрать завтрак и снова направился к дому. Он включил радио, и они молча слушали, как Гарт Брукс поет о потерянной и обретенной любви.
   Лорен не терпелось показать Нику свой магазин. Она помогла ему занести продукты и оставить сумки в прихожей и снова выбежала на улицу. Поскольку их путь лежал сначала к ювелиру, а потом в аббатство, Ник решил заодно осмотреть площадь.
   Он остановил машину у фонтана, чтобы лучше видеть сразу все здания. Ни одно нельзя было назвать историческим памятником, но каждое очаровательное строение, бесспорно, носило отпечаток индивидуальности. Правда, большинство нуждалось в ремонте, но только косметическом.
   — Видишь, во что можно это превратить весьма малыми средствами?
   — Верно, — согласился он. — Кому понадобилось сносить здания?
   — Понимаешь, — с энтузиазмом начала Лорен, — много лет назад люди приходили сюда делать покупки и пообщаться. Я хочу, чтобы все было, как прежде!
   — Привести в порядок строения — этого недостаточно, — возразил Ник. — Нужно чем-то привлечь людей на свою сторону.
   — Ректор колледжа собирается перенести книжный магазин в угловое здание по правой стороне. Оно достаточно большое, а в студенческом городке места не хватает. Студентам придется покупать учебники на площади.
   — Это сыграет нам на руку.
   — Да, и кроме того, они могут добираться сюда пешком. Колледж всего в двух кварталах отсюда. Пойдем, — поторопила она, — покажу тебе мое детище.
   Ее детская порывистость вызвала улыбку у Ника. Он припарковался в самом центре недалеко от ювелирного магазина, обнял «невесту» за плечи, и они направились к аптеке.
   Показать аптеку не удалось: пол только что покрасили, а окна были занавешены, так что Ник даже не сумел заглянуть внутрь, полюбоваться на чудесный мраморный прилавок. Остается подождать несколько дней, пока нанесут второй и третий слой полиуретана.
   Пришлось вернуться к ювелирному магазину Рассела. Ник произвел на владелицу, Мириам Рассел, неизгладимое впечатление, выбрав кольцо с бриллиантом в два карата, самое большое в магазине. Но Лорен оно не понравилось. Она предпочла кольцо-маркизу с бриллиантом в полтора карата, и, поскольку оно оказалось впору, Ник немедленно согласился.
   Девушка вытянула руку, любуясь игрой света в камне, ахая и восклицая, как истинно влюбленная женщина. Правда, она боялась, что переигрывает, но Мириам всему поверила и буквально таяла от умиления.
   Когда Ник вручил Мириам свою карточку «Америкен экспресс», владелица магазина мгновенно стала серьезной и заявила, что хочет перекинуться с Лорен словечком. Женщины ушли в глубь магазина, а Ник терпеливо ждал у прилавка. До него не доносилось ни слова, но разговор, очевидно, смущал покрасневшую до корней волос Лорен.
   Наконец Ник подписал квитанцию, снова надел кольцо на палец Лорен и, наклонившись, снова поцеловал ее, нежно, нетребовательно, хотя сама она была потрясена до глубины души.
   — Помни, что я сказала, Лорен. Буду держать пальцы скрещенными на удачу! — окликнула Мириам.
   Лорен, вне себя от смущения, поспешила прочь. Ник едва догнал ее.
   — В чем дело?
   — Ничего особенного.
   — Почему она пожелала тебе удачи?
   — Все это вздор.
   — Ну же, Лорен, признавайся! Лорен оставила попытки обогнать его.
   — Ладно, слушай. Мириам тревожилась, что кольцо придется вернуть. Она считает, что помолвка долго не продлится. Это ее слова, не мои. Надеюсь, ты понимаешь, что, когда все кончится и мы расстанемся, винить во всем будут меня. Это не смешно, Ник, так что перестань ухмыляться.
   Но Ник явно отказывался ей сочувствовать.
   — Странная у тебя репутация! — весело хмыкнул он. — Интересно, что ты творишь с теми мужчинами, которые пытаются узнать тебя поближе?
   — Ничего! — вскричала она. — Совсем ничего! Просто я слишком… разборчива. В этом городе есть женщины, которым нечего делать, кроме как судачить целыми днями, и, стоит одной из них увидеть меня рядом с холостяком, она тут же выдумывает всякий вздор. И на следующий же день эта надоеда Лайза Хэмбург печатает в своей колонке какую-нибудь сплетню. Если же я не бросаюсь в объятия очередному потенциальному жениху, все уверены, что и на этот раз у меня ничего не вышло.
   — Она действительно печатает в газете подобный вздор?
   — Лайза заведует светской хроникой, — пояснила Лорен. — Все это слухи и чушь собачья. Видишь ли, здесь не так много событий, поэтому она…
   — Сгущает краски?
   — О Господи, — прошептала Лорен, — помяни черта… Бежим, Ник. Она нас засекла.
   Поздно. Лайза уже спешила в их сторону. Лицо с мелкими чертами казалось еще меньше в обрамлении длинных кудрявых выбеленных волос. Длинные серьги-подвески едва не били по плечам и бешено раскачивались с каждым шагом. На плече висела огромная, размером с чемодан, сумка с леопардовым узором, клонившая ее набок своей тяжестью, что придавало Лайзе вид записной алкоголички, допившейся до того, что больше не способна удержать равновесие. Но сейчас она, по-видимому, поставила себе целью во что бы то ни стало перехватить влюбленную пару. Четырехдюймовые каблуки туфель фисташкового цвета отчаянно выстукивали дробь по тротуару.
   — Ну и зрелище, — заметил Ник. — Настоящий спринтер!
   Вблизи оказалось, что у нее совершенно нет бровей. Похоже, она их выщипывала и рисовала карандашом ровную линию над глубоко посаженными глазками.
   Из-за намеренной медлительности Ника Лорен тоже пришлось задержаться.
   — А я думала, агенты ФБР куда проворнее, — пробормотала она. Ничего не поделаешь, придется представить жениха женщине, которую она втайне называла «газетной гориллой».
   — А наша главная цель? Подумай, ведь нам представляется блестящая возможность! Перестань хмуриться и окинь меня любящим взором.
   Ник пустил в ход все свое обаяние, отчего Лайза вела себя еще назойливее обычного. Она немедленно потребовала дать интервью и, вытащив толстый блокнот, заявила, что желает услышать все подробности их внезапно вспыхнувшего романа.
   Уже через пятнадцать секунд Ник понял две вещи: эта женщина не только ненавидит Лорен, но и беззастенчиво домогается его. Нет, он не тешит самолюбие. Обыкновенная проницательность. Стоит только увидеть, как она жадно облизывает губы остреньким язычком, чтобы все стало ясно. И до чего же противно!
   Горло Лорен перехватывало все туже по мере того, как вопросы Лайзы становились все более бесцеремонными, но взорвалась она, только когда та спросила, живут ли они как муж и жена.
   — Это не твое чертово дело, Лайза! Ник поспешно стиснул ее плечо.
   — Солнышко, покажи Лайзе свое обручальное кольцо. Все еще лопаясь от злости, Лорен помахала рукой перед носом Лайзы.
   — Должно быть, стоит целое состояние! — с завистью прошипела та. — Все в городе знают, что вы работаете на ФБР! Представьте, мне уже человек шесть звонили! Правда-правда, — заверила она в ответ на его скептический взгляд. — Все дело в оружии. Люди беспокоятся. Вежливость не позволяет им спросить, но…
   — Поэтому они судачат за его спиной, — вмешалась Лорен. Однако Лайза высокомерно проигнорировала ее.
   — Кажется, жалованье агента ФБР не слишком высоко, верно?
   — Хотите узнать, по карману ли мне такое кольцо? — осведомился Ник.
   — Ну… не в такой форме… Ник стиснул руку Лорен.
   — Я человек состоятельный. Фамильный трастовый фонд, видите ли, — пояснил он.
   — Значит, вы богаты?
   — Ради Бога, Лайза, какое тебе…
   Ник незаметно ущипнул Лорен и нежно заметил:
   — Дорогая, не стоит волноваться. Лайза просто любопытствует, вот и все.
   — Именно, — согласилась та. — Кстати, откуда вы, Ник? Не возражаете, если я стану вас так звать?
   — Разумеется, нет! Я живу в Бостоне, но вырос в Нейтан-Бэй.
   — Значит, после свадьбы увезете Лору в Бостон?
   — Нет. Собираюсь поселиться здесь. Я много путешествую, так что все равно, где осесть, но Лорен любит этот город. Мне тоже он пришелся по душе.
   — Но Лоре не придется работать, когда вы поженитесь?
   — Я не продам магазин, Лайза, так что забудь об этом, — заявила Лорен.
   — Ты мешаешь прогрессу, Лорен.
   — Ничего не поделаешь.
   Не слишком остроумный ответ, но уж какой есть.
   — Кроме того, я хочу работать.
   — Разумеется, — снисходительно бросила Лайза.
   — Все будет так, как пожелает Лорен, — сообщил Ник. — Она современная независимая женщина, и я буду поддерживать ее во всех начинаниях.
   Лайза захлопнула блокнот, сунула в сумку и принялась за Лорен:
   — Хочется надеяться, что это у тебя навсегда, но, говоря по правде, я немало сомневаюсь. Очень уж противно печатать очередное опровержение. Люди верят, что я обычно пишу правду, так что мое беспокойство вполне объяснимо.
   Ник обнял Лорен и привлек к себе.
   — Вам пришлось печатать опровержение насчет Лорен?
   — Дважды, — прошипела Лайза.
   — Это не важно! — выпалила Лорен. — Нам пора идти. У меня много дел.
   — Вы, конечно, заметили, какой маленький у нас городок, снова завелась Лайза. — Но я здесь человек не последний. Редактор светской хроники. Люди надеются, что именно я буду держать их в курсе событий. И разумеется, ожидают от меня точности. Но с вашей невестой чрезвычайно трудно иметь дело. Я дошла до того, что меня просто тошнит каждый раз, когда приходится писать о ней!
   — В таком случае не пиши, кто тебя просит, — посоветовала Лорен.
   Но журналистка, проигнорировав ее, повернулась к Нику.
   — До того, как меня грубо перебили, я уже объясняла, что Лорен постоянно меняет объекты своей… э-э… привязанности. В одной из статей я упомянула, что между ней и Стивом Бреннером достаточно серьезные отношения и, вполне вероятно, дело дойдет до свадьбы, но пришлось печатать опровержение. Видите ли… — она окинула Лорен пренебрежительным взглядом, — это она меня заставила. Можете представить?! На карту была поставлена моя профессиональная репутация, но ей плевать! Уперлась, как ослица!
   — Потому что во всей заметке не было ни грана правды! — рассердилась Лорен. — Ты прекрасно знаешь, что я никогда не принимала ухаживаний Стива Бреннера, но для тебя главное — сиюминутная сенсация, верно?
   Французский акцент Лорен стал куда заметнее: верный признак того, что она расстроилась и нервничает.
   — Что за оскорбительные намеки?! Это мои сведения недостоверны?! Я пишу только на основании фактов!
   — Если память мне не изменяет, речь шла о моих свадебных планах.
   Лорен явно загоняла ее в угол, и это Лайзе, естественно, не нравилось.
   — Сейчас трудно припомнить все детали, но я наверняка получила эти сведения из первых рук, иначе не предала бы их гласности, — пробормотала она, обиженно поджимая губки.
   — И эти «первые руки», разумеется, принадлежат Стиву Бреннеру? — вмешался Ник.
   — Должна признать, что скорее всего немного… преувеличила, но что бы там ни твердила Лора, поверьте, я просто не могла бы сочинить все с начала до конца, иначе читатели перестали бы мне доверять.
   — А что сказал Стив насчет статьи?
   — Ничего, — пожала плечами Лайза. — Вы уже встречались?
   — Не имел удовольствия.
   — Вам он понравится, — предсказала Лайза. — Как, впрочем, всем, кроме Лоры.
   Она небрежно ткнула пальцем в сторону Лорен.
   — Стив так много делает для подъема местной экономики и старается помочь городу! Наверняка он был смущен и обижен не меньше меня, когда прочел опровержение, но даже слова не сказал! Истинный джентльмен. Я, разумеется, и не подумала бы ничего печатать, если бы Лорен не пригрозила, что будет действовать через мою голову. Она иногда бывает очень… несговорчивой.
   — Нам пора, — повторила Лорен. Она сыта по горло крошкой Лайзой!
   Но Ник не двинулся с места.
   — Только для порядка: поскольку вам так важна точность и все такое…
   — Да? — алчно спросила Лайза, держа наготове перо.
   — Ее зовут Лорен. Не Лора и не Лоран. Кроме того, мы любим друг друга, так что вам не придется больше волноваться насчет очередного опровержения, правда, солнышко?
   Лорен было замялась, но Ник предостерегающе сжал ее плечо.
   — Да, — выдавила она. — Ник любит меня, а я — его. На физиономии Лайзы снова возникла мерзкая злорадная ухмылка. Было совершенно очевидно, что она не поверила Лорен, и той отчего-то стало крайне важным убедить назойливую дрянь.
   — Это произошло мгновенно. Раз — и все, — пояснила она, для наглядности щелкнув пальцами под носом Лайзы. — Никогда не верила в любовь с первого взгляда, пока не встретила Ника. Сначала приняла это за добрую старую похоть, не так ли, дорогой? Но потом поняла: вот оно, настоящее. Я безумно влюблена.
   Маленькие глазки журналистки отчаянно забегали, вбирая самодовольную усмешку Ника и серьезное лицо Лорен.
   — Я собираюсь напечатать эту речь, с первого слова до последнего, — угрожающе прошипела она.
   — Вот и прекрасно, — кивнул Ник и, взяв под руку Лорен, направился к машине. По счастью, идти было недалеко. Ник открыл дверцу Лорен, обошел с другой стороны и сел за руль.
   Лайза не тронулась с места, провожая их откровенно злобным взглядом.
   — У меня сложилось впечатление, что малышка Лайза не слишком тебя любит, — пробормотал Ник, рассматривая репортершу в зеркало заднего обзора.
   — Теперь понятно, почему тебя взяли в ФБР. За наблюдательность.
   — Статья появится в воскресном выпуске! — прокричала Лайза вслед. — Пожалуйста, постарайся не разлюбить Ника хотя бы до этого дня.
   Взбешенная тем, что наглая девка так и не поверила ей, Лорен опустила стекло и высунулась.
   — Повторяю в последний раз: это настоящая любовь, Лайза. Навеки!
   — Неужели? — прошипела та, ступив на мостовую.
   — В самом деле, — в тон ей ответила Лорен.
   — Вы уже назначили день свадьбы?
   — Мы не хотим тянуть. Кроме того, все уже решено. Говоря по правде, Лайза, человеку твоей профессии следует быть более расторопной. Весь город уже знает об этом, только ты, редактор светской хроники, пребываешь в блаженном неведении!
   — Все готово? Так быстро? — фыркнула неуязвимая Лайза. — Кстати, в чем причина такой спешки? Вы, случайно, не вынуждены поторопиться?
   — Именно! — воскликнула Лорен, потянувшись к ручке дверцы. Ник едва успел схватить ее за руку, стараясь при этом не смеяться слишком громко. Его так и подмывало спросить, что бы сделала Лорен, выскочив из машины. Неужели послала бы малышку Лайзу в нокаут?!
   До Лорен наконец дошло, что она ведет себя, как полная идиотка. Она устало осела на сиденье и подняла стекло.
   — Поехали. Я хочу поскорее убраться отсюда.
   Никто не произнес ни слова до тех пор, пока машина не свернула на дорогу, ведущую к аббатству. Только тогда Лорен взорвалась:
   — Лайза Хэмбург — самая наглая, подлая и самоуверенная женщина в Холи-Оукс. Не выношу ее! Злобная и жестокая и обожает сеять смуту и разводить склоки и сплетни. И как она смеет мне не верить? Я никогда не лгала ей раньше! Никогда. Но ты видел ее физиономию? Она ни минуты не сомневается, что я все сочинила!
   — Лорен! — помолчав, отозвался Ник.
   — Ну что еще? — угрюмо буркнула она.
   — Ты и вправду лгала.
   — Но ведь она не могла этого знать!
   — Очевидно, догадалась.
   — Веди машину, Ник. Без комментариев.
   И тут Ник, не выдержав, расхохотался. Лорен постаралась не обратить на это внимания и сосредоточилась на том, чтобы взять себя в руки.
   — Не слишком ты логична, — заметил он. — Подумай, что будет, когда все кончится и мне придется вернуться в Бостон? Заставишь Лайзу печатать очередное опровержение или признаешься, что лгала?
   — Ничего я не собираюсь признавать. Никогда. Не доставлю этой гнусной бабе удовольствия узнать, что она с самого начала была права, — вскинулась Лорен, но тут же обмякла и уставилась в пол. Пусть она ведет себя неразумно, но с удовольствием треснула бы Гориллу по башке. — Лайза абсолютно аморальна и беспринципна. Видит Бог, я пойду на все, лишь бы ни в чем не признаваться. Вплоть до того, что выйду за тебя замуж! — поклялась она. — Несмотря на то что ты мне совершенно не подходишь!
   Ник сбросил скорость.
   — То есть как это не подхожу?
   — Ты опасен! Вот так! Подумай сам, ты не расстаешься с оружием!
   — Я уже говорил, это моя работа.
   — Вот именно.
   — Жизнь не дает никому никаких гарантий, и полной безопасности нигде в мире не существует. Никогда не думала, что тебе может свалиться на голову кирпич? Любой водитель автобуса каждый день рискует, выходя на работу.
   — И многие водители автобуса, по-твоему, были убиты в перестрелке?
   — Далеко не всем агентам ФБР из тех, которых я знаю, выпало несчастье ввязаться в перестрелку. Ты несешь совершенную чушь, неужели не понимаешь?
   — А может, мне нравится нести чушь! — процедила Лорен. — Что тут такого?
   — Давай выясним: даже зная, что это крайне неразумно, ты все равно вышла бы за меня замуж назло Лайзе?
   Конечно, она не сделала бы ничего подобного. Но ни за что не признается в этом Мистеру Задавале.
   — А что, если да?
   — Ничего. Если считаешь подобное возможным, то я возражать не стану.
   Лорен сложила руки на груди и пригвоздила Ника негодующим взглядом.
   — Вот и прекрасно. Шестое октября, семь часов вечера. Запиши, чтобы не забыть!
   То, что одному здорово, — другому смерть. То, что одному — хлам, для другого — сокровище. Именно на это надеялась Лорен, разбирая заплесневевшие коробки со старым пожелтевшим бельем, поломанными безделушками и всякими мелочами, накопившимися на чердаке за пятьдесят лет. Найти клад.
   Поэтому к концу дня она была в пыли и поминутно чихала, а белые слаксы почернели, но, увы, ни бесценного Ван Гога, ни Дега так и не обнаружилось. Но Лорен не отчаивалась. В конце концов, еще все впереди, поскольку больше шестидесяти коробок остались не разобранными.
   Ник помог ей снести мусор вниз.
   — У нас еще есть время заехать к портнихе за платьем подружки? — осведомилась Лорен.
   — Разумеется, если поторопимся. Через час нужно ехать за Ноэ и Томми. Времени как раз достаточно, чтобы принять душ и переодеться.
   Внизу их встретил Джо.
   — Хотел убедиться, что все в порядке, вот и обошел комнату за комнатой, — сообщил он.
   Ник осторожно разложил платье на столе и направился в кухню выпить чего-нибудь похолоднее. Лорен поспешно собирала вещи. Больше она не сделает ошибки, показавшись Нику в старых лохмотьях, поэтому пришлось забрать с собой в ванную все необходимое, включая босоножки.
   Двадцать пять минут спустя она решила, что почти добилась совершенства. Сегодня — день особенный, и поэтому она надела то самое, главное, платье. Короткое. Черное. Из ткани стрейч, так что облегало во всех нужных местах. Низкий квадратный вырез открывал верхушки грудей. Со времени приезда в Холи-Оукс она надевала платье всего однажды, когда пригласила Мишель и Кристофера в ресторан отпраздновать их помолвку. Мишель назвала наряд «смерть мужчинам», уверяя, что один вид подруги в таком платье способен довести любого поклонника до предынфарктного состояния и что эта вещь самая сексапильная из гардероба Лорен. Кристофер горячо поддержал невесту.
   Лорен подошла к зеркалу и принялась прихорашиваться. Даже завила волосы, хотя настолько неумело, что в процессе прижгла ухо и громко застонала. Ну зачем ей все эти хлопоты? Чтобы выглядеть хорошенькой? Ради кого?! Опять она ведет себя, словно влюбленная кретинка!
   Господи, неужели она все-таки влюбилась в него?
   От этой мысли по спине прошел холодный озноб. Он уедет, как только маньяка поймают!
   — Идиотизм! — воскликнула девушка, швырнув расческу на столик. Помешалась на друге своего братца! И в самом деле, глупее некуда!
   Ее самолюбию был нанесен сокрушительный удар, когда вошедший в комнату Ник почти не обратил внимания на девушку и, наскоро оглядев ее, должно быть, желая убедиться, что туфли надеты на ту ногу, объявил, что звонит Пит и хочет с ней поговорить. Голос Ника звучал напряженно. Что так его взволновало?!
   — Что-то случилось?
   — Ничего особенного, — рассеянно бросил он, уставясь в какую-то точку поверх ее головы. — Просто хочет узнать, как ты тут.
   Проходя мимо Лорен в ванную, он уловил запах ее духов, но притворился, будто ничего не замечает. Он не подал виду, и когда увидел ее в этом невыносимо сексуальном черном облегающем платье. И, только захлопнув дверь, обессилено прислонился к стене и тяжело вздохнул.
   — Кажется, я крупно влип, черт возьми, — пробормотал он.
   Они опоздали к Томми на четверть часа. Ник и Лорен как раз выходили из машины, когда на крыльце показался Томми. Ноэ нигде не было видно. Томми подбежал к ним и обнял Лорен.
   — Ты в порядке?
   — Лучше некуда — заверила она.
   — Садись в машину.
   Томми отпустил ее, открыл дверцу и попытался силой запихнуть ее на сиденье. Очевидно, ему было не по себе.
   — Ник, это не слишком хорошая идея.
   — Где Ноэ? — поспешно спросил Ник и, подождав, пока Томми скользнет на заднее сиденье, включил зажигание.