Гарвуд Джулия. Рискованная игра

   Лорен повернула голову и застыла. Что это вытворяет Ник?! Откуда у него взялся моток тонкой проволоки?
   Ник продел сквозь ручку проволочную петлю. На одном конце находился крохотный коробок размером с электрическую батарейку. Закрутив концы, он нажал включатель, и красный индикатор начал весело подмигивать.
   — Что это?
   — Моя личная система безопасности, — пояснил Ник. — Ее изобрела Джордан. Если кто-то попытайся ворваться, пока я в душе или сплю, она тут же просигналит.
   Он потянулся и предложил отправиться на покой.
   — Я займу эту ванную, а ты — вторую, ту, что рядом со спальней.
   Лорен послушно направилась к двери, отделявшей гостиную от спальни, и недоуменно замерла. Всего одна кровать, правда, громадная, и уже расстелена на ночь! В центре лежала одна-единственная роза на длинном стебле, а на подушках поблескивали плитки шоколада «Годива» в золоченой обертке.
   — Что с тобой? — удивился Ник, видя, что она застыла как вкопанная.
   — На постели роза.
   Ник немедленно шагнул к спальне.
   — Как трогательно, — заметил он.
   Опять они рядом, и его близость… Нет, просто невыносимо!
   — Это номер для новобрачных, — пробормотала Лорен, не в силах встретиться с ним глазами.
   — Ну да. И что тут такого? Тебе опять неловко?
   — Ничего подобного! — солгала она.
   — Ляжешь здесь, а я — в гостиной, на диване.
   Раздался громкий хруст — это Ник надкусил яблоко. Сок капнул ему на подбородок. Он небрежно вытерся тыльной стороной ладони и протянул яблоко Лорен. Та подалась вперед и отгрызла крошечный кусочек.
   Напряжение внезапно рассеялось, и он снова превратился в лучшего друга ее любимого старшего брата. Лорен поспешила войти в ванную и, пока рылась в дорожной сумке, не преминула подсмотреть, что Ник плюхнулся на постель и включил телевизор.
   Лорен долго стояла под душем, чувствуя, как струи горячей воды смывают и уносят дневные заботы. Но когда закончила сушить свои длинные волосы, почувствовала, как она вымотана. Надев безразмерную футболку с эмблемой Пенсильванского университета, она наспех намазалась увлажнителем, схватила флакон с лосьоном «Шанель» для тела и вернулась в спальню.
   Ник явно чувствовал себя как дома: подложил под спину подушки, прислонился к изголовью и вольготно вытянул ноги. Он уже успел переодеться в старые потрепанные шорты и белую рубашку. Кончики волос все еще были влажны после душа. На коленях лежали маленький блокнот и шариковая ручка. В руках — пульт дистанционного управления. Похоже, он действительно освоился с ситуацией.
   В шкафу висели гостиничные махровые халаты, но она забыла захватить один в ванную, и поскольку Ник едва удостоил ее взглядом, перестала заботиться о приличиях. В конце концов она не в каком-то прозрачном неглиже. Футболка доходила почти до колен!
   Ник не отрывал глаз от телевизора, и, хотя внешне был абсолютно спокоен, в душе его царил хаос. Едва Лорен вышла из ванной, он жадно впился в нее взглядом, успев за доли секунды вобрать все: неправдоподобно длинные ноги, мягкий изгиб груди под тонким трикотажем, прелестную шею, раскрасневшиеся щеки и пухлые, зовущие губы. Господи, вряд ли бы он возбудился сильнее, если бы даже на ней были те кружевные штучки из каталога эротического белья!
   О да, он заметил все, причем в один миг, но нечеловеческим усилием воли отвел глаза, и, по правде говоря, спроси его, какая передача идет, он и не вспомнил бы.
   Ник был настолько потрясен, что готов был в эту секунду возненавидеть себя.
   — Ты совсем как мой брат, — заметила она и, облокотившись на подушки, принялась отвинчивать крышечку флакона.
   Кровать была невероятно широка, и места между ними было хоть отбавляй, и все же что ни говори, а это кровать.
   «Возьми себя в руки. Это же младшая сестра Томми!»
   — Что ты сказала?
   — Я сказала, что ты совсем как мой брат, — повторила Лорен, натирая лосьоном руки. — Томми тоже не расстается с пультом.
   — Это потому, что Томми тоже знает секрет.
   — Какой еще секрет?
   — Тот, кто держит в руках управление телевизором, владеет миром.
   Лорен рассмеялась, чем еще больше подогрела Ника.
   — Неужели не замечала, как президент всегда поглаживает свой нагрудный карман? Хочет убедиться, что пульт по-прежнему там.
   Лорен комически закатила глаза.
   — Подумать только, а я все время считала, что это дурная привычка.
   — Теперь ты знаешь правду.
   Девушка поставила лосьон на прикроватный столик и скользнула под одеяло. Ей тоже было не до того, что происходит на экране.
   — Ноэ вправду так опытен? Да-да, ты мне говорил, но когда я увидела его, сразу поняла, что могу не волноваться за Томми. Теперь я уверена, что он присмотрит за моим братцем. Он ведь шутил, когда распинался насчет того, сколько человек прикончил, правда, шутил?
   — Ну конечно, — заверил Ник.
   — Ты сказал, что Пит время от времени пользуется его услугами. Значит, Ноэ не работает на ФБР?
   — И да и нет. Эго вроде того, как быть немножко беременной.
   — Такого не бывает.
   — Именно. Ноэ любит воображать себя вольной пташкой. Свободным художником.
   — Но это не так?
   — Разумеется, нет. Он под началом Пита.
   Лорен, не совсем поняв, что он имеет в виду, уточнила:
   — И поскольку Пит — фэбээровец, а Ноэ выполняет его задания…
   — Значит, и он — агент ФБР. Мы ему просто этого не говорим.
   — Не пойму, то ли ты шутишь, то ли говоришь серьезно, — улыбнулась Лорен. — Совсем отупела от усталости. Надеюсь, утром я снова обрету способность мыслить.
   Завтра, когда она придет в себя, подумает, как теперь жить и что делать. Но пока нет сил даже думать.
   Она заснула под крики и свист хоккейных болельщиков, несущиеся с экрана.

Глава 10

   Лорен сквозь сон услышала шаги Ника в гостиной, открыла глаза и, схватив сумку, поспешила в ванную одеваться. В спешке она почти не захватила с собой вещей, считая, что пробудет в Канзас-Сити не больше одной ночи, однако все же бросила в сумку короткую черную полотняную юбку и белый топ на случай, если Томми все-таки положили в больницу. Правда, стоит разок сесть, и юбка примет такой вид, словно в ней спали, но на сегодня сойдет.
   Она как раз надевала туфли, когда в дверь постучали.
   — Завтрак принесли! — сообщил Ник. — Поспеши, у нас много работы.
   Забыв обо всем, Лорен высунулась из двери с туфлей в руках.
   — Что еще за работа? Ник показал на блокнот:
   — Неплохо бы составить список. Нужно же с чего-то начать! Но предупреждаю, придется пройтись по всем фамилиям несколько раз.
   — Ничего страшного. О каких фамилиях ты говоришь? Ник выдвинул для нее стул и заставил сесть.
   — Сначала мы припомним всех, кто мог затаить на тебя ало. То есть врагов. Людей, которые будут счастливы, если ты просто исчезнешь.
   — Наверняка найдутся такие, кто меня недолюбливает, но вряд ли кто-то стремится причинить мне зло. Я кажусь тебе наивной?
   Она наклонилась, чтобы надеть туфлю.
   — Именно, — подтвердил Ник, кладя ей на тарелку круассан. — Хочешь кофе?
   — Я его не пью, но все равно спасибо.
   — Я тоже терпеть не могу кофе. Странно, правда? Должно быть, мы единственные в своем роде. «Нескафе» от нас никакого дохода!
   Он устроился напротив и снял с ручки колпачок.
   — Ты сказал, что сначала нужно составить список врагов. А потом? — допрашивала Лорен.
   — Хочу все знать о друзьях, которые, скажем… чересчур внимательны. Но сначала главное. Сколько ты прожила в Холи-Оукс?
   — Почти год.
   — Переехала туда, чтобы быть поближе к брату, и скоро открываешь магазинчик, не так ли?
   — Да. Купила старое, заброшенное здание на городской площади и теперь ремонтирую.
   — Что это за магазин?
   — Все называют его угловой аптекой, поскольку раньше там было нечто в этом роде, но я не собираюсь продавать лекарства. Даже аспирин. Открою заведение, где молодежь сможет спокойно тусоваться, а родители — кормить детишек мороженым. Кроме того, в центре установим сатуратор с газировкой и музыкальный автомат.
   — С хитами пятидесятых — шестидесятых, верно?
   — Что-то в этом роде, — согласилась Лорен. — Я много работала на студенческие организации, составляла эмблемы и девизы для флажков и футболок и надеюсь получить еще заказы. На втором этаже здания есть чудесная мансарда с высокими окнами, залитая светом. Там я и собираюсь работать. Магазин невелик, но по фасаду идет веранда, и я подумываю расставить там столики и стулья и сделать летнее кафе.
   — На мороженом и футболках много не заработаешь, но, думаю, с твоим трастовым фондом об этом беспокоиться нечего.
   Лорен не стала ни спорить, ни соглашаться и просто добавила:
   — Дизайнеру всегда найдется работа на местных предприятиях, и, кроме того, с осени я собираюсь вести курс истории искусств в колледже.
   — Ты ведь изучала искусство в Париже? И кажется, сама рисуешь?
   — Да, но это всего лишь хобби.
   — Томми жаловался, что даже ему ты не показываешь свои работы.
   — Когда я сама буду ими довольна, вернее, если буду довольна, обязательно покажу.
   — Может, кто-то не хочет, чтобы твой магазинчик открылся?
   — Стив Бреннер и рад бы, чтобы у меня ничего не вышло, но не думаю, что он готов пойти на преступление, лишь бы мы с братом убрались из города. Он даже как-то назначил мне свидание. Надоедливый зануда. Не желает слышать отказа!
   — Насколько я понял, ты отказалась с ним встречаться?
   — Ну да! Он совсем мне не нравится. Для него главное — деньги. Сам он — председатель общества развития Холи-Оукс, честное слово, именно так они себя и величают, хотя членов всего двое. Кстати, Стив — риэлтер.
   — А второй член? — осведомился Ник, занося имя Бреннера в список.
   — Шериф Ллойд Маговерн.
   — Так каким же образом они собираются развивать Холи-Оукс?
   — Хотят скупить все здания на площади для какой-то строительной фирмы, — пояснила Лорен. — Идея принадлежит Стиву, и теперь они пытаются ее осуществить. Даже если владелец продаст недвижимость непосредственно фирме, Стиву с шерифом все равно причитаются комиссионные, по крайней мере я так слышала.
   — А зачем это строителям?
   — Они намерены снести все чудесные дома старинной постройки и расширить владения колледжа. Возвести уродливое высотное здание общежития для женатых студентов.
   — А что, они не могут его построить в другом месте?
   — Могут, но заодно намереваются соорудить супермаркет за чертой города. И если при этом избавятся от всех магазинчиков на площади…
   — Захватят весь рынок.
   — Совершенно верно.
   — А кто они, эти строители?
   — «Гриффин инкорпорейтед». Я с ними почти не встречалась. Их главный офис в Атланте. Стив — что-то вроде их представителя. Они предлагают владельцам бешеные цены.
   — У тебя есть союзники? Кто пока держится достаточно стойко?
   — В городе полно людей, которые хотят, чтобы эти здания не сносили, а реставрировали.
   — Да, но у кого из них магазин на площади?
   — В прошлую пятницу четверо еще были на моей стороне, — вздохнула Лорен.
   — Остальные сдались?
   — Да.
   — Нарисуй схему и напиши в квадратиках имена владельцев. Только не сейчас, попозже, — велел Ник.
   — Ладно, — охотно согласилась Лорен. — Я называю это место городской площадью, но на самом деле она застроена только с трех сторон а с четвертой — небольшой парк. Посреди чудесный старый фонтан. Не поверишь, ему лет шестьдесят — семьдесят, но он еще действует. Рядом — эстрада для оркестра. Летними вечерами по субботам местные музыканты собираются и играют, не представляешь, как это прекрасно, Ник!
   Закрыв глаза, Лорен принялась вспоминать имена тех, кто согласился на предложения «Гриффина», начиная с полуразорившегося владельца скобяной лавки.
   — Маргарет Стамп владеет небольшой булочной в центральном квартале, а у Конрада Келлога аптека напротив. От них зависит все. Если кто-то из них продаст дело, «Гриффин» может снести весь квартал, и, едва будет разрушено одно здание, считай, всему конец.
   — А если Томми переведут в другой приход? Продашь магазинчик и поедешь за ним?
   — Нет, останусь. Мне нравится Холи-Оукс. Я чувствую себя там уютно и комфортно. У этого городка большая история, и тамошним людям всегда есть дело до соседей.
   — Не могу представить жизнь в таком месте. Я в два счета бы спятил.
   — А я там как дома. И считала себя в полной безопасности, пока не случилось это. Я была совершенно уверена, что в таком месте всем известно, кто твой враг. Но, похоже, ошибалась.
   — Ты ведь приехала туда после того, как Томми заболел?
   — Он едва не умер.
   — Но поправился же! Ты могла взять отпуск в чикагской галерее и вернуться на работу, когда Томми станет лучше, но все же уволилась. Почему?
   Лорен опустила глаза в тарелку и нервно поправила ложечку и нож.
   — Я спешила не столько к брату, сколько пыталась выкрутиться из крайне неприятной ситуации. Чисто личное. Впрочем, это не имеет значения.
   — Лорен, я предупреждал, что отныне ты не должна ничего от меня скрывать, — возразил Ник. — Жаль, если тебе неприятно говорить о таких вещах, но что поделаешь, придется. Не волнуйся, я не скажу твоему брату.
   — Меня не это беспокоит. Просто никому не нравится признаваться в собственной глупости, — вздохнула она, снова бросив косой взгляд на Ника.
   — Какой именно глупости?
   — Я познакомилась с этим человеком в Чикаго. Собственно говоря, я работала на него. Некоторое время мы встречались, и мне показалось, что я влюбилась. Это и было самым большим идиотизмом с моей стороны. Он оказался…
   Она замялась, с трудом подбирая наиболее точный эпитет для человека, предавшего ее.
   — Слизняк? Шваль? Подонок? — поспешил прийти на помощь Ник.
   — Слизняк, — решила Лорен. — Вот именно, слизняк. Ник перевернул страничку и спросил, как его звали.
   — Джоэл Паттерсон. Начальник отдела.
   — И что произошло? — продолжал допытываться Ник.
   — Я застала его в постели с другой женщиной. Своей подругой.
   — Ну и ну!
   — Это не смешно! По крайней мере в то время мне так казалось.
   — Нет, конечно, не смешно, — согласился он. — Прости, я кажусь тебе бесчувственным болваном, верно? А она кто?
   — Одна из служащих галереи. Их роман долго не продолжился. Сейчас она живет с кем-то еще.
   — Ее имя?
   — Собираешься и ее проверить?
   — Разумеется.
   — Кристина Уинтерс.
   Ник занес в блокнот и ее имя и поднял глаза на Лорен.
   — Давай сначала вернемся к Паттерсону.
   — Не желаю о нем говорить.
   — Рана все еще не зажила?
   — Дело не в этом. Просто неприятно чувствовать себя кретинкой. Знаешь, что у него хватило наглости свалить всю вину на меня?
   — Не может быть! — ахнул Ник.
   При виде его изумленного лица она невольно улыбнулась.
   — Честное слово! Сказал, что из-за меня он переспал с Кристиной. «У мужчин свои потребности», — процитировала Лорен.
   — То есть ты ему не дала?
   — Что за странное выражение! Нет, если хочешь знать, не дала.
   — Но почему?
   — Прости?
   — Ты считала, что любишь его. Почему же не легла с ним в постель?
   — Хочешь сказать…
   — Нет, конечно, нет. Парень — настоящее ничтожество. Просто интересны твои мотивы. Ты сама сказала, что любишь его.
   — Нет, мне так только казалось, — поправила Лорен, потянувшись за джемом. — Видишь ли, я в то время была слишком практична. У нас было много общих интересов, и я вообразила, что этого достаточно для прочных отношений. Но, видимо, ошиблась.
   — Ты не ответила на мой вопрос. Почему так и не переспала с ним?
   Дольше уклоняться невозможно.
   — Я ждала… Хотела…
   — Что?
   — Волшебной искры. Маленького чуда. Разве… разве так не должно быть?
   — Конечно, должно, черт возьми!
   — Я честно пыталась, но не могла себя заставить ничего почувствовать.
   — Лорен, либо это есть, либо нет.
   Лорен положила на тарелку нож и, бессильно опустив руки, сгорбилась.
   — Я, видимо, не способна поддерживать нормальные отношения с мужчинами.
   — Это Паттерсон тебе сказал? — возмутился Ник и, не дожидаясь ответа, презрительно фыркнул. — Что еще он тебе наплел? Что так усердно вбивал тебе в голову старина Джоэл, когда обличал тебя за то, что толкнула его к другой женщине? Вижу, он здорово сумел прополоскать тебе мозги!
   Лорен видела, что Ник взбешен, но как же хорошо сознавать, что он на ее стороне!
   — Он сказал, что у меня сердце ледяное.
   — Надеюсь, ты не поверила этому вздору?
   — Нет, разумеется, нет. Но…
   — Но что?
   — Я всегда была скрытной и сдержанной. Может, и в самом деле кому-то кажусь холодноватой.
   — Ничего подобного! — вырвалось у Ника так горячо, будто он знал что-то, ей неизвестное.
   Она уже хотела расспросить его, но туг зазвонил телефон, и Ник поднял трубку.
   — Это Ноэ, — сообщил он. — Самолет Пита только что приземлился. Едем.

Глава 11

   Четверть часа спустя после звонка Ноэ Ник вез ее к дому священника.
   — Сцепление проскальзывает, — заметил он, когда машина стала подниматься по Юго-Западному шоссе. — Я еще вчера вечером заметил, но понадеялся, что ошибся.
   — Наверное, опять придется ехать к механику. День снова выдался сырым и жарким. Кондиционер работал не слишком хорошо, поэтому Лорен опустила окно.
   — По-моему, и топливный насос вот-вот сдохнет, — продолжал Ник. — Она прошла уже свыше девяти тысяч миль. Пора менять старушку.
   — Старушку? — засмеялась Лорен. — Это машина, Ник, не женщина.
   — Мужчины часто отождествляют свои машины с возлюбленными, а некоторые всячески ублажают.
   — Очередной секрет, известный только мальчикам?
   — Не мальчикам, — поправил Ник. — Мужчинам. Настоящим мужчинам.
   — Интересно, знает доктор Моргенштерн, что у него в отделе служит псих? — поддела Лорен.
   — А почему ты считаешь его нормальным?
   — Как? И он тоже? — прыснула Лорен, но, тут же став серьезной, добавила: — Наверное, ему пришлось видеть и слышать немало ужасов.
   — Еще бы!
   — И тебе тоже?
   — Такая работа.
   — Томми волнуется за тебя.
   Они как раз одолевали очередной крутой спуск, и Ник, сосредоточенно прислушиваясь к подозрительному скрежету во внутренностях автомобиля, поклялся про себя немедленно отогнать развалюху в ремонт, прежде чем Лорен снова попытается сесть за руль. Должно быть, она чертовски удачлива, если не застряла прямо на шоссе.
   Он взглянул на девушку поверх темных очков.
   — Томми все ждет, пока я найду себе жену и остепенюсь. Считает, что семья внесет некое подобие нормы в мою жизнь. Но этому не бывать. При такой службе, как у меня, о женитьбе не может быть и речи, а уж дети… никогда.
   — Ты не любишь детей? — удивилась Лорен.
   — Конечно, люблю. Но воспитатель из меня никакой. Скорее всего я глаз с них спускать не буду. Начну безбожно над ними трястись и, конечно, избалую.
   — Иначе говоря, станешь бояться, что с ними что-то стрясется? Потому что видел…
   — Примерно, — оборвал он. — А как насчет тебя? Хочешь выйти замуж и иметь детей?
   — Да, когда-нибудь. Но не собираюсь ограничиться всего одним ребенком. Хочу иметь полный дом малышни, и плевать мне, модно это или нет.
   — Что в твоем представлении полный дом?
   — Четыре-пять, а может, и шесть. У доктора Моргенштерна есть дети?
   — Нет, зато куча племянников и племянниц, и кто-нибудь вечно куролесит у них в доме.
   — Почему ты все время поглядываешь в зеркало заднего обзора? — неожиданно спросила Лорен, нахмурившись.
   — Я водитель осторожный.
   — Проверяешь, нет ли за нами «хвоста»?
   — И это тоже, — согласился Ник.
   — Где твое оружие?
   Левой рукой Ник приподнял кобуру, прижатую между сиденьем и дверью.
   — Никогда не выхожу из дома без пистолета, — пояснил он. — Придется надеть кобуру, когда приедем. Правила.
   Выставив локоть в окно, Лорен задумчиво рассматривала проносившиеся мимо дома. Она думала о докторе Моргенштерне, гадая, каким он окажется и стоит ли сказать ему, что она собирается делать. Лорен уже решила обойтись без Томми и Ника — оба принимают слишком горячее участие в ее судьбе, чтобы посмотреть на ситуацию беспристрастно, но оставалось надеяться, что доктор поймет и поможет, независимо от того, согласится ли брат на такой риск.
   — Попозже мы закончим составлять список, — сообщил Ник. — Наверное, стоило начать вчера вечером, но ты с ног валилась.
   — Кстати, насчет прошлой ночи…
   — И что? — не выдержал он, видя, что она колеблется.
   — Я заснула, пока ты смотрел игру.
   — Не просто игру, а решающий матч на Кубок Стэнли, — поправил Ник.
   — И смотрел до конца?
   — До самого позорного конца.
   — А потом?
   Он понял, что имеет в виду Лорен, но какой-то дьяволенок подтолкнул его продолжать:
   — Заснул.
   Последовало долгое молчание.
   — Где именно?
   — Рядом с тобой, — улыбнулся Ник.
   Ну и самоуверенный болван! Хочет смутить ее! Ну уж нет, пора дать ему достойный урок. Она всегда была слишком чинной, но только не в этот раз!
   — И тебе понравилось?
   — Еще бы! — рассмеялся Ник. — Дрых без задних ног. Правда, теперь побаиваюсь. Что скажет твой брат, узнав, что я спал с его сестрой?
   — Так и быть, промолчу, если ты не проговоришься.
   — Заметано.
   Они добрались до церкви, и Ник остановил машину перед зданием, чтобы не прерывать бурный баскетбольный матч, Они сразу же увидели Ноэ и Томми, стоявших нос к носу в группе подростков. На Томми были шорты-хаки и белая футболка. Футболка Ноэ была черной, а на джинсах зияли дыры, зато под мышкой висела коричневая кожаная кобура. Сам он был мрачнее ночи, и Лорен сразу поняла почему. Томми держал свисток у губ, а Ноэ, очевидно, оспаривал решение судьи. Ее упрямый братец не собирался сдаваться и, в свою очередь, костерил Ноэ, причем физиономия у него была краснее свеклы и такая же злобная, как у оппонента. Мальчишки сгрудились вокруг Томми, как легион маленьких воинов, готовых по первому слову кинуться в битву.
   Лорен выскочила из машины прежде, чем Ник успел открыть ей дверцу. Она заметила, что он поспешно застегивает кобуру, но постаралась отнестись к этому спокойно.
   — Я думала, что Томми еще сдает анализы, — заметила она.
   — Сейчас почти одиннадцать. Они скорее всего уже вернулись.
   — Не хочешь вмешаться? — осведомилась она, кивнув на споривших. Ноэ уже тыкал Томми пальцем в грудь, а тот оглушительно свистнул прямо ему в ухо. Ник даже присел от хохота,
   — Посмотри на мальчишек!
   — Кажется, им не слишком понравилось, что Ноэ кричит на священника.
   — Он просто забавляется.
   — Вряд ли парни это понимают. У них явное численное преимущество.
   — Ты так считаешь?
   — А ты так не считаешь? — удивилась Лорен.
   — Он сумеет постоять за себя, — заверил Ник.
   — Я иду в дом, — решила Лорен и, помахав рукой брату, пересекла автостоянку. Монсеньор уже стоял в дверях, и девушка поспешила к нему.
   Ноэ, краем глаза заметивший Лорен, мгновенно прервался на середине очередного оскорбительного выпада и, повернувшись к Томми спиной, откровенно залюбовался соблазнительным зрелищем.
   — На что это ты глазеешь? — взорвался Томми, все еще тяжело дыша.
   — Лорен, — коротко бросил Ноэ. — Потрясная фигура!
   — Ты говоришь о его сестре, — напомнил Ник, поспешно толкнув его в плечо.
   — Ну да, знаю. Поверить невозможно, что они родственники! Такая милашка, настоящая куколка, не то что этот жлоб. Кстати, твой приятель слеп, как летучая мышь, — добавил он. — И судья из него, как из дерьма — пуля. Не способен даже сказать, где находился мяч, когда черта от него всего в двух футах!
   Перебранка вспыхнула с новой силой.
   Десять минут спустя все трое ввалились в дом. Томми вытирал лоб подолом футболки, но Ник и Ноэ даже не вспотели. Мужчины, смеясь, направились на кухню за прохладительными напитками.
   Лорен отступила в гостиную, чтобы не путаться под ногами, и перекинула в другую руку тяжелую корзину с бельем.
   — Как ты мог предложить мальчикам пиво? — упрекал Томми.
   — Да жарко же, — отбивался Ноэ. — Я и подумал, что неплохо бы выпить.
   — Они несовершеннолетние, — раздраженно бросил Томми. — И сейчас еще и двенадцати нет!
   Ник, проходя мимо с запаянными в пластик банками кока-колы, подмигнул Лорен. Ноэ велел Томми остаться в доме, пока он и Ник поговорят с собравшимися на крыльце.
   — А что случилось? — встревожилась Лорен.
   — Один из мальчиков сказал монсеньору что вроде бы видел машину, в которой сидел незнакомец, так что Ник хочет с ним потолковать, — пояснил Томми.
   — Мальчик рассказал что-то в полиции?
   — Нет, здесь это не поощряется. Но все слышали, что произошло, и по красноречивому выражению Фрэнки, главаря всей местной стаи, «Никому не повадно шляться по нашему гребаному приходу и доставать нашего гребаного священника».
   Лорен вытаращила глаза. Томми кивнул.
   — Фрэнки — хороший парнишка, — заверил он. — Но и ему нужно соблюдать определенные правила. Делать вид, что он шибко крутой. В их среде это принято. Но, так или иначе, он и его друзья стали расспрашивать остальных мальчишек. Все они день и ночь слоняются по улицам, и кто-то действительно припомнил незнакомый фургон, припаркованный на Тринадцатой улице, рядом с пустой строительной площадкой. Ник надеялся, что сможет получить описание внешности водителя. Скрести пальцы на удачу, — добавил Том, но, тут же сменив тему, спросил: — Куда ты тащишь эту корзину с бельем?