Гейман Александр. Инна, волшебница

   - Да? Ну, ну, расскажите, - потребовала Найра.
   Тем временем к ним приблизился улыбающийся кудесник Тха.
   - Мои поздравления, несравненная Найра! Великолепная победа!
   - Я проиграла, Муфлон-Тюлень, и ты это прекрасно знаешь, - отрезала Найра.
   - Проиграла? Не может быть! - деланно удивился кудесник. - Наверняка это дальновидный дипломатический ход. Признайся, ты просто поддалась.
   - Ну, началось! - обронила Инесса. - Если их не остановить, эта перепалка продлится до конца бала. Инна, на тебя вся надежда - пригласи Тха на танец. Почтенный Тха! - окликнула она кудесника. - Как насчет того, чтобы пройтись в танце с самой юной из дам этого бала? Знакомьтесь, это Инна!
   - Приглашаю вас, почтенный, - Инна слегка запнулась, но вовремя вспомнила, - Носорог-Морж! - и она сделала книксен с изяществом, которого сама от себя не ожидала.
   - Ну, зачем так официально, - расплылся в улыбке чародей. - Можно просто - Тха. Что ж, если только прелестная юность не боится, что неуклюжая старость отдавит ей все ноги...
   Но танцевал он, конечно же, отменно - хотя в манере столь же экзотичной, что и его наряд - подпрыгивая и резко выкрикивая что-то бравурное. Но снежиночной магией Ангорда и Кинна Гамма танец Инны был приноровлен ко всем этим лихим выкрикам и подскокам, так что она не испытывала больших сложностей и даже сама раззадорилась и под конец танца сделала с помощью кудесника лихое сальто. Странным образом, этот толстый и, по всему, язвительный волшебник казался ей ближе и добрее Найры с её открытостью и дружелюбием. Он совершенно не пугал Инну, она даже осмелилась спросить насчет клыков, и Тха ничуть и не оскорбился.
   - О! - ухмыльнулся кудесник. - Это тонкая штучка, мои моржовые бивни. Усомниться в том, настоящие ли они, это все равно что подвергнуть сомнению мою квалификацию волшебника. То же самое, что оспорить родовитость какого-нибудь герцога - вы понимаете, что будет, если назвать его незаконнорожденным, да? Но вам, милая Инна, я скажу откровенно. Конечно же, как только я сумел их вырастить, то сразу понял, до чего это неудобно, и с тех пор обхожусь без них. Это накладные, так сказать, парадные. Хотя, если вам угодно, я за пару минут выращу настоящие бивни - хотите?
   - О нет, нет! А рог?
   Кудесник наклонился и произнес таинственным шепотом:
   - Давно спилен и истолчен на волшебный порошок. Но т-с-с!
   Инна смеялась.
   А потом все слилось в какой-то феерический калейдоскоп. Инна танцевала с искусником Ангордом, братом Ингорда, Инна танцевала с Даттой и мастером школы оруженосцев, рыцарем Шу, только что прибывшими из дозора, Инна танцевала с Кинном Гаммом, у них получилось что-то наподобие снежного вальса, Инна расхрабрилась и пригласила на танец самого Мэйтира, старик был сильно польщен и прошелся с ней разок вдоль зала к удовольствию всех гостей, а она рассказала ему историю про столицу Дании Амстердам, и Мэйтир одобрительно посмеялся. А чего ещё только не было кроме танцев, с кем только её ни познакомили и чем только ни удивляли! Какие-то Инессины девочки уговорили её п_о_т_о_м заглянуть к ним и дать урок, и Инна опрометчиво согласилась, так и не вспомнив после, урок чего и когда она обещала; оруженосцы затащили её на какие-то спиральные горки, и она лихо отплясала незатейливый рок-н-рольчик к восторгу молодежи. А лакомства, а конкурс десертов, - к непритворному огорчению Мэйтира его знаменитый торт занял только третье место, пропустив вперед салат какой-то из фей и пирожное богатыря Датты, к вящему ликованию последнего. А лотерея фантов, что состоялась в конце бала! Сказать, что Инна валилась с ног в конце этой бесконечной ночи - значит ничего не сказать, и если бы не тапатакские прохладительные напитки, а они бодрили что купание в снегу, Инна бы, конечно же, уснула посреди какого-нибудь танца несмотря на все свое восхищение балом, а то есть - оказалась бы дома в своей скучной постели и, конечно же, умирала бы потом всю жизнь от досады.
   И все-таки, среди всего этого веселья и упоения одно из бесчисленных знакомств поразило её как никакое другое. Это произошло, когда она у одного из столиков отпаивалась лимонадом - если, конечно, такое название годилось для напитка с _непередаваемым_ вкусом. Краем глаза она заметила слева от себя невысокую фигурку в юбке, даже ей, малявке, она была лишь по пояс, и поначалу Инна решила, что это кто-нибудь из воспитанниц Инессы, потом заметила бакенбарды и черную бороду, и решила... нет, не она решила обладатель бакенбард сам к ней обратился с приветствием:
   - Доброй ночи, барышня. Наконец-то двоих земляков свело вместе.
   - А... - начала она недоуменно.
   - Я - король маленького народа, Инна. Я тоже с Земли.
   - Да-а-а?.. - спохватившись, она грациозно присела. - Рада знакомству, ваше величество.
   - Можно и Джек. - Король Джек показал на юбку и объяснил: - Я шотландец.
   - Да-а?.. А что... А как...
   - О, это долгая история, как и почему я оказался на этом балу, отмахнулся он с поистине королевской небрежностью. - Поговорим как-нибудь после. Дома. Я надеюсь. Да! - король Джек уже пошел прочь и обернулся. Инна, а ты уже поговорила с Антонином насчет того дела?
   - Какого дела?
   - Тапатаке нужна твоя помощь, - коротко ответил король маленького народа - и как сквозь землю провалился.
   А Инна, к своему стыду, только сейчас вспомнила, что ещё до бала твердо намерилась поговорить с Антонином именно об этом. Но она не то чтобы забыла - она просто закружилась, а сейчас уж отложила разговор до конца бала. Она думала, как это сделать лучше, и решила просто: попросила Антонина проводить её до дому.
   Под руку с ним она прошла по все тем же снежным ступенькам до самого окна в башенке своей квартиры. Они стояли близ него, и Инна на прощание ещё вслушивалась в звуки бала, музыку очередного танца, невероятным образом продолжавшую доноситься аж вот досюда. Он спрашивал её о впечатлениях, о бале, о новых знакомствах, со всегдашней своей веселостью и галантностью. А она наконец спросила:
   - Антонин, у меня один вопрос. Я знаю, Тапатака в опасности, мы говорили раньше. Я подумала - может быть, я чем-нибудь могу помочь?
   Антонин не удивился.
   - Да, - отвечал он, - можешь. По крайней мере, можешь попробовать.
   - Что я должна делать?
   - Застрелить наповал трехголового дракона.
   Какой-то миг Инна готова была поверить и в это, но его глаза чуть блеснули - Антонин снова её подкалывал.
   - Из пушки? - иронично спросила Инна, решив на этот раз не пилить его за вечные шуточки.
   Они посмеялись, и Антонин заговорил чуть серьезней:
   - Понимаешь, было бы очень неплохо найти в вашем городе одного художника.
   - Какого?
   - В том и сложность, что мы сами этого не знаем,
   развел руками принц
   Антонин.
   - Не
   знаю, наверное, насчет
   того твоего художника, - отвечала Тиа на вопрос Юмы - она только что передала, что Инесса хочет её видеть.
   Был вечер следующего дня после бала, с утра до полудня все они отсыпались, хотя генерал Сильва на прощание их стыдила за это - по её словам выходило, что после такого бала положено неделю не спать от радости, и она-де лично сделала такой глоток живительного веселья, что сможет три ночи кряду не смыкать глаз в самом глухом дозоре - обходить каковые она и отбыла, на что кто-то из девчонок тихонько заметил: "Давно пора".
   Юма так была рада возвращению Инессы, что побежала бегом.
   - Инесса, ты звала меня? - выпалила она ещё с порога.
   Ее наставница была как-то особо серьезна. Причину Юма узнала быстро фея сразу же спросила:
   - Юма, что там у вас за ночные путешествия с Соней?
   - Мы... Ночью меня разбудил Вайка, - и Юма рассказала все от начала до конца.
   - Ты говорила генералу Сильве?
   - Нет. Мы, - Юма объяснила, что они решили разобраться сами, а то вдруг Соне попадет от генеральши.
   Инесса только покачала головой.
   - Я нарочно оставила с вами лучшую из воителей Тапатаки, чтобы вас было кому уберечь, если что. И пожалуйста.
   - Но, Инесса, ничего же такого не произошло, мы вообще подумали, что это просто сон! - огорченная, что подвела милую Инессочку, Юма пыталась оправдаться.
   - А почему ты не сообщила обо всем мне, Юма? - Инесса явно была недовольна.
   - Но, Инессочка, тебя же не было!
   - Почему же, на балу я была, - возразила фея.
   - Но мы не могли к тебе подступиться, был же бал!
   - Однако Аглая смогла, - упрекнула Инесса.
   Юма опустила голову. Ей было не до Аглаи - и все же, она невольно подумала, что та её выдала нарочно.
   - Ты не виновата, - сказал Инесса несколько мягче, - но ты все же ошиблась. Все это очень серьезно. А очень может быть, и опасно. Зал, что ты видела, скорее всего, в замке Северина. Поэтому он и показался тебе знакомым. Ведь дворец Антонина точно тот же, что там, на покинутой нами родине. Ты уже знаешь о нашем исходе?
   Юма кивнула.
   - Хотя совершенно непонятно, как вы туда могли попасть. И попросту невероятно, чтобы там оказался Мэйтир. Юма, ты хорошо его разглядела?
   - Да.
   - Ладно, пока никому не рассказывай. Завтра Большой совет, тогда поговорим и об этом. Да! Этот Зверь - ты знаешь, что он такое?
   И Инесса объяснила Юме про Зверя - он был ключом Теи к Нимриту, бездне - и сам был этой бездной в непостижимо колдовском смысле.
   - А мне показалось, что ему скучно и одиноко, - сказала Юма.
   - Северину?
   - Нет, Зверю.
   - Зверю?!. - Инесса внимательно на неё посмотрела. - Юма, ты ничего больше не хочешь мне рассказать?
   Юма виновато посмотрела фее в глаза.
   - Я обещала...
   Инесса смотрела на неё долгим, каким-то особенным и волшебным взглядом и наконец легонько вздохнула.
   - Угу. Ну что же, раз обещала. Может быть, на сей раз ошибку делаю я, но... Я на тебя полагаюсь, Юма. Ты ведь такая умница.
   Юма прижалась к её руке. Она шла к себе в спальню и сначала хотела все рассказать девочкам, но потом решила поговорить с Аглаей с глазу на глаз. Но девочки уже все знали - Аглая сама проболталась Альге. Теперь она сидела на своей прежней постели, в спальне Юмы, и ревела под отчужденными взглядами Юминого четырехугольника. За стеной у близняшек слышался какой-то спор, и вдруг в комнату вошла Инга и кинула Аглае сверток с её простыней и подушкой.
   - Как тебе не стыдно, Аглая! - возмущенно воскликнула она. - Это же была наша тайна. Сама же говорила, чтобы мы никому не рассказывали, а потом наябедничала! А ещё жила в нашей комнате!
   - Я... - Аглая всхлипывала. - Я не нарочно... Я не подумала...
   - Девочки, - попросила Юма, - мне надо поговорить с Аглаей. Одной. Я потом позову.
   Она присела рядом с Аглаей. Девочки вышли, вполголоса называя ту ябедой и выскочкой. Но Юма поняла, что дело не в этом - Аглая так поступила не затем, чтобы навредить Юме, а потому что хотела привлечь внимание Инессы. Юма ведь тоже чувствовала нечто похожее, когда поселилась со всеми вместе: в их лесном домике ей казалось, что милая Инессочка - только её, а тут вдруг столько других девочек. Во всем этом Юма сама призналась Аглае. Мало-помалу та успокоилась, перестала реветь, и они поговорили обо всем.
   - Инесса сказала, что восьмиугольник можно покинуть, - сказала Юма. Если я тебе так не нравлюсь, то...
   - Нет, я не хочу, я привыкла! - испугалась Аглая.
   - Наверное, из меня плохая юма, я вас не умею вести, - вздохнула Юма. - Может быть, это мне надо уйти из серединки.
   Аглая пристально на неё посмотрела.
   - Ты это серьезно, Юма?
   - У меня ничего не получается.
   - Ну да! - и к удивлению Юмы, Аглая стала убеждать её, что все наоборот.
   - Нет, давай все-таки спросим девочек, - сказала наконец Юма. - Но знаешь, Аглая, я не знаю, что они решат, может, я у вас не останусь. Только я все равно заранее хочу с тобой помириться.
   - Мы ещё тогда помирились! - горячо воскликнула Аглая. - И... Юмочка, ты на меня не сердишься?
   Юма сказала, что не сердится. Но она все-таки позвала остальных девочек и объяснила им, что Аглая просто поторопилась и они с ней помирились.
   - Но раз так получилось, - сказала Юма, - нам надо навсегда решить. Инесса сказала, что восьмиугольник ещё можно покинуть. Как вы считаете, Аглае можно с нами остаться?
   - А она хочет? - спросила строгая Ита.
   - Да, - и Аглая опустила голову.
   - Ну, раз так... - запереглядывались девочки. - Мы все друг к другу привыкли...
   - Значит, так и будет. И еще, - Юма запнулась и посмотрела на Аглаю.
   - Юма хочет уйти из серединки, - тихонько проговорила та. - Она ругает себя, что она плохая водительница.
   Поднялся настоящий гвалт. Как ни странно, больше других возмущались близняшки.
   - Просто ты хочешь нас бросить! - в конце концов упрекнули они её. Из-за этого своего художника.
   - Нет, не хочу, мне с вами очень нравится, - возразила Юма. - Я только не знаю, хотите ли вы, чтобы я была в середке. Потому что вы друг с другом давно, а я...
   - Не говори ерунды, Юма, - своим тягучим голосом произнесла умная Соня. - Ты можешь уйти, конечно, если хочешь, но мы сразу тебя приняли, и ты сама знаешь, что ты наша Юма.
   - Вот именно! - поддержала Сона, её близняшка. - И еще, это несправедливо, что ты ночуешь у молочных сестер, мы тоже твой четырехугольник.
   - Да! - дружно поддержала так называемая правая половина.
   - Это вы наши молочные сестры, а не мы! - возмутилась Агния, и закипел жаркий спор - на сей раз о том, кто из них прима, а кто - втора, а стало быть, с кем должна быть в комнате Юма.
   - Все, все, замолчали! - Юма кое-как их успокоила. - Мне что теперь гамак каждую ночь из комнаты в комнату перевешивать? Чтобы я всем поровну доставалась?
   На это практичная Тиа предложила:
   - А зачем перевешивать? В доме несколько больших комнат. Попроси Инессу, наверное, она разрешит занять одну. Поселимся все вместе.
   Они это сделали в тот же вечер - и до полночи перетаскивали свои кровати и постели. Юма снова разместилась в гамаке у окна, но теперь постель ближе к ней заняла Аглая. А Юма объявила на ночь свое решение:
   - Я решила брать пример с генерала Сильвы. Раз вы все согласны, что я Юма, то поблажек не ждите. Устрою вам веселенькую жизнь.
   - Что, фехтовать заставишь? - фыркнула Агния. - Я не против! Пошлем вызов школе пажей.
   - Нет, хуже. Теперь, - злорадно объявила Юма, - каждая по очереди будет в середке! Узнаете почем жизнь командира. А я вечером буду разбирать ваши упущения.
   Все хихикали, но Юма не думала шутить - уже наутро она собиралась, как выражалась любящая взрослые слова Аглая, ввести такое нововведение.
   А утром уже после завтрака их с Соней позвали на Большой совет во дворец Антонина. Там были почти все, кто учил девочек Юмы и пажей, и ещё несколько фей и магов, которых Юма не знала. Они с Соней рассказали все, что сумели вспомнить, и в зале - том самом, где был бал, воцарилась тишина.
   - М-м-да... - протянул наконец Мэйтир. - Какой интересный сон. Есть о чем подумать, знаете ли...
   - Я пока что ничего не понимаю, - заявил Антонин. - Девочки, вы уверены насчет зала? Что он тот же самый?
   - Да, - отвечала Юма. - Особенно теперь, а то на балу все было так необычно. Вот там на галерее я стояла и смотрела оттуда.
   - А я, - сказала Соня, - входила через ту дверь.
   Взрослые обменялись озадаченными взглядами.
   - Юма, но там нет никакого подземного хода, - заметила Дора. - А ну-ка, покажите, какой дорогой вы шли.
   Они поднялись на галерею, и девочки без труда нашли дверь, какой они на неё входили. Юма стала спускаться по лестнице - и растерялась.
   - Вон тут начинался коридор... Он куда-то делся.
   - Да, - согласилась Соня. - Да, я вспомнила. Коридор.
   - Юма, тут нет хода. И двери нет, - пожал плечами Антонин. - Уж я бы знал.
   - Да, - своим протяжным голосом возразила Соня. - А если это заколдованный ход.
   - Но тут нет и д_в_е_р_и, - мягко ответила Дора. - Уж можете мне поверить, я все же привратник Тапатаки.
   - Мэйтир, а ты что скажешь? - спросил Антонин. - Может быть, когда-нибудь раньше был ход? При короле - ну, тебе лучше знать каком?
   - М-м, - кивнул Мэйтир. - Когда-то был. Я, правда, не помню точно, где именно. Дворец перестраивали, знаете ли, несколько раз, да-с... Но, помнится, он соединял дворец короля и дом собраний Теи... К дому Инессы, во всяком случае, он никогда не вел. Но это, по-моему не так уж важно. Понятно, во всяком случае, что девочки побывали не в этом дворце.
   - То есть у Северина?
   - Ну да, раз уж они обе говорят про Зверя.
   - А зачем бы Северину это понадобилось? - спросил Кинн Гамм. - Ты сказала, Соня, что он расспрашивал тебя о...
   - О Юме.
   - А больше ни о чем?
   Соня поколебалась.
   - Я не помню.
   - Не понимаю, зачем бы Северину понадобилось что-то знать о Юме, проговорила Инесса. - Какое ему вообще дело до Теи?
   - Вот на это я знаю ответ, - произнес принц Антонин. - Северин сам объяснил мне. Я виделся с ним вчера. Точнее, он сам разыскал меня. Я ещё не успел поведать это Совету.
   Даже самые закаленные рыцари Большого совета не удержались от возгласов удивления.
   - А что ему нужно?
   - Оказывается, он ещё не считает наш спор разрешенным, - отвечал Антонин. - Он говорит, что распря, в которую нас могут втянуть, обойдется Тапатаке дороже, чем его помощь.
   - Ах, вот как, помощь! - язвительно воскликнула генерал Сильва. - И что же он за неё хочет?
   - Давайте сначала завершим с нашими путешественницами, - напомнил Антонин. - Ты ведь что-то хотел сказать, Мэйтир?
   - Ну, меня больше всего интересует моя собственная роль в этой истории, знаете ли, - отозвался главный советник. - Ты сказала, Соня, что вместе с Северином... э... был я?
   - Нет, - возразила Соня. - Я не помню. Это Юма так говорит.
   - Да, я видела, - смущенно, но твердо подтвердила Юма.
   - Ах, вот как! М-да... А ты, Соня, это помнишь?
   - Он велел мне забыть, - отвечала Соня и на глазах побледнела.
   - Заклятие, - негромко произнес кто-то.
   - Ну, с этим я берусь справиться, да... - задумчиво произнес Мэйтир. Если допустить, что я участвовал в том сне, то свое-то заклятие... Подойди-ка ближе, Соня.
   Он воздел над её головой руки и что-то пробормотал. Соня смотрела на него с каким-то испугом и ничего не говорила. Мэйтир нахмурился. Он вычертил рукой какую-то замысловатую фигуру в воздухе над Соней и повелительно возгласил:
   - Да сгинут чары, наложенные на неё моей или всякой иной злой волей!
   Соня побледнела как мел, вскрикнула - и вдруг грохнулась прямо на пол. Она ударилась бы, не подхвати её богатырь Датта в молниеносном прыжке, Юма никак бы не предположила, что этот великан может быть так проворен.
   - Неужели так плохо... М-м-да... - растерянно бормотал Мэйтир, теребя свою бороду.
   Судя по всему, огорошены были и все остальные.
   - Я думаю, надо освободить Соню от наших расспросов, - заключил принц Антонин.
   Инесса взяла Соню на руки и в один миг растаяла в воздухе вместе с ней. Следом исчезла и Нейа, фея, что занималась садами и всей живностью Теи.
   - Юма... - принц ожидающе посмотрел на нее. - Ты в состоянии пробыть с нами ещё немножко?
   - Да. Только Соня... - она хотела сказать, что волнуется за нее.
   - Все в порядке, она очнулась, - объявила уже вернувшаяся Инесса. Нейа приглядит за ней. Юма, рассказывай все про своего Сашу.
   После рассказа Юмы маги Теи были столь же озадачены, как и после истории про ночной поход в замок Северина.
   - Ну, а на это что ты скажешь, Мэйтир? - спросил Кинн Гамм. - Судя по всему, он не тот, кого мы ищем?
   Мэйтир затеребил бородку.
   - Ну, рано так говорить... Как-никак, Юма разыскала именно его. Он же все-таки искусник.
   - Но он не рисует.
   - Но не значит, что _н_е_ м_о_ж_е_т рисовать, - возразил старейший из магов Тапатаки.
   - То есть, Юме следует его побудить?.. - спросил Антонин.
   - Да, да, я полагаю, надо его подтолкнуть... Тем более, он уже побывал в Тее и её цвета, несомненно, живут в его памяти.
   - В сонной памяти, - уточнил Кинн Гамм. - И потом, Мэйтир, а если это все нарушит _расположенность_ их связи? Ведь ни искусник, ни Юма не слишком вольны в таком выборе, и...
   Тут разгорелся спор, в котором Юма почти ничего не понимала.
   - Во всяком случае, - заключил наконец Антонин, - нам надо учитывать вероятность, что искомый художник - это кто-то другой.
   - Стало быть, тебе надо просить об услуге нашу милую Инну, - и Дора шутливо подтолкнула локтем Антонина.
   - Уже, - кивнул принц. - Но, конечно, тут свои тонкости и сложности. К тому же, эта проныра Найра...
   Они снова заговорили о непонятном, и Инесса отвела Юму в сторону.
   - Все, теперь наши мудрецы будут обсуждать то, чем тебе ни к чему забивать свою юную светлую голову, барышня Юма, - сказала фея. - Твое задание остается все тем же, вот и дерзай.
   - А Соня?
   - Ее блуждания позади, - успокоила Инесса. - Она теперь ограждена, да и Северину незачем уже вытаскивать её к себе.
   - А... Мэйтир?
   Фея внимательно взглянула на Юму.
   - Это не Мэйтир, Юма. Уж он бы справился с собственным заговором. Да и Северину не под силу завладеть его сном. Это... очень странно. Ладно, Инесса улыбнулась Юме, - не бери в голову. Тебе и так есть чем заняться.
   Из какого бы путешествия ты не вернулся, не забудь прихватить домой свою тень.
   Из Книги мага, раздел Правила
   Конец I части
   ЧАСТЬ II. ПОСЛЕ БАЛА.
   8. ДРУЗЬЯ И ВРАГИ.
   ИННА. ЮМА. ИННА.
   Если раньше Инна делила свою жизнь "до Антонина" и "после" - впрочем, когда находил веселый стих, она говорила себе "до" или "после Тошки", то теперь она ощутила, что переступила ещё какой-то порог: сейчас её жизнь делилась на "до" и "после бала". Дело было не только во встречах и событиях бала - конечно, она познакомилась со всей Теей, у неё появился Ингорд, а ещё эти беседы с чародеем Тха и королем Джеком и приглашение Найры, и наконец - просьба Антонина, насчет этого неведомого художника. Все это было очень важно, Инна понимала, что в её жизнь вошло что-то, смысл чего она пока даже не может представить - да и зачем представлять? Как уж будет - на самом деле, Инна, даром что мамина дочка, была человеком храбрым и решительным, а вовсе не комплексушкой, и теперь готова была принять то, что придет. Но главное, Инна наконец ощутила перемены в самой себе - уже не в Тее и не в иномирных путешествиях, а в привычной земной повседневности она стала замечать самые неожиданные вещи - правда, не все они были столь уж чудесны. Иногда даже наоборот - не очень-то радостны и приятны, но ведь различать опасности и подвохи тоже своего рода вещий дар.
   А еще, её время теперь стало невообразимо насыщенно. Хотя экзамены кончились и шли короткие зимние каникулы, учебы пока не было, но дни и ночи были заполнены до отказа. Ночью Инна наведывалась в Тею. Это получалось уже в любую погоду, последний раз она вообще в две ступеньки пролетела до серебряных ворот - прыг, скок - и на месте. Антонин говорил, что он её даже не провожает теперь, а когда-нибудь она научится попадать в Тапатаку в один миг и с закрытыми глазами. Инна бегала туда иногда на полночи, иногда всего на полчаса, поболтать перед сном с Дорой или с кем-нибудь, или хотя бы посидеть у Антонина в саду, но обязательно, это уже стало привычкой, лучше уж не доесть-не доспать, чем... Она торчала бы там и дольше, но обнаружилось, что тамошние дамы народ занятой, Инесса так вообще вся была в делах, а Инну к ней почему-то тянуло, она чувствовала, что тоже нравится ей. Что до Антонина, то как раз в Тее Инна виделась с ним мало. Правда, как-то раз на обратном пути они заглянули на минуту в чужой мир, к какому-то Тошкиному знакомцу, конечно, тоже магу. Но тот мир Инне не приглянулся, не лучше Земли и уж не Тапатака, а впрочем, Антонин обещал, что они ещё погуляют и в местах поприятней.
   Зато они теперь часто встречались с Антонином днем. То есть как встречались - он сопутствовал Инне все так же невидимо, Тошка уверял, что так лучше - якобы, явись он в зримости и телесности, Инна все равно его не узнает - и действительно, Инна по-прежнему не могла вспомнить его внешности, когда была _дома_. Но она была уверена, что в каком виде он бы ни появился _здесь_, она его распознает, и они даже поспорили, это было при Инессе.
   - Хорошо, - заявил Антонин, - по-моему, это совершенно не обязательно, но раз ты не веришь - я как-нибудь выберусь к тебе. Если ты с трех раз меня не узнаешь, то все - проиграла, и я остаюсь невидимкой.
   - А если выиграю?
   - А если выиграешь, то, стало быть, сможешь узнавать меня и впредь. Я даже подарю тебе свой портрет - можешь повесить его рядом с колокольчиком.
   - А что, в Тапатаке тоже рисуют портреты? - спросила Инна, и Антонин с Инессой засмеялись.
   Кстати, дела рисовальные и были главной причиной их дневного общения с Антонином. Он сопровождал Инну в её поисках того неведомого художника - на всякий случай, вдруг она что не заметит. Из-за этих поисков Инна даже не поехала на каникулы домой к маме - соврала, что им много задали, и она будет заниматься. На самом же деле, её тут как раз ждал приятный сюрприз в первый день второго семестра Инне сообщили, что в порядке поощрения ей и прочим отлично сдавшим разрешается свободное посещение занятий. Это, правда, не распространялось на английский и кое-какие семинары, но все равно - неожиданно добавилась масса времени, а это было прямо как на заказ.
   На радостях Инна в тот же день сбежала со всех занятий и отправилась бродить по городу. Так ей советовал Тошка - само собой, она уже ткнулась по части художеств куда тут можно было ткнуться - в филиал Академии, и в выставочный зал, и в галерею, кое-кого поспрашивала, но ничего путного не добилась. В картинах, что были выставлены, явно не было ничего Тапатакского, близко не было, а про художников, которые рисовали бы в стиле фэнтези, ей тоже никто ничего не подсказал. И вот - она села на первый попавшийся трамвай, вылезла где вздумается и теперь брела наугад - таким был метод поиска, что ей подсказал Антонин. Он убеждал, что достаточно просто сильно загадать свое желание, а потом довериться своему внутреннему чувству - мол, рано или поздно, оно её выведет на искомое место или человека.