Гивенс Кэтлин. Капризы судьбы

   Наверное, она поступает ужасно глупо, оберегая свою невинность. Ради кого? И главное – ради чего? Чтобы лежать без сна и томиться по ласкам мужчины, которому она совершенно безразлична, который лжет ей на каждом шагу и хочет использовать ее в своих целях? Она должна все время помнить, что Нейл – шпион и соблазнитель женщин, а не представлять, какая на ощупь его кожа.
   Говард сказал, что Нейла Маккарри ждут дома жена и дети. Почему же она мечтает о его улыбке и его ласках? Может быть, она унаследовала пороки своего отца и деда?
   Но что, если в словах Нейла есть хоть какая-то доля правды? Что, если Дункан в самом деле ее кузен? Для нее, однако, ничего не меняется. У них с Нейлом общие политические взгляды и общие принципы. Дункан производит впечатление честного человека, но внешность обманчива.
   А вдруг Милфорд прав, и Нейл Маккарри приехал в Лондон, чтобы убить Вильгельма? Овдовевшая королева Мария не сможет тягаться с решительным королем Яковом. Неужели он настолько жесток, что способен убить короля? Он признался в том, что он якобит – солдат, который воевал против армии Вильгельма. Возможно, он просто хочет узнать последние новости, а потом передать их королю Якову во Францию или своим друзьям-якобитам в Шотландию. Даже тогда он все равно остается шпионом и предателем.
   Она правильно сделала, что не стала с ним разговаривать. И вообще ей следовало выполнить свою угрозу в королевской приемной – повернуться к толпе и объявить, кто такой месье Бельмонд.
   И все же…
   Если он лжец, то очень хороший. Эйлин подозревала, что не все его слова ложь. Она еще в Ронли-Холле догадалась, что он шотландец, и Нейл сам подтвердил ее догадку. К тому же он явно знаком с кланом Маккензи. Подтверждением служит его неподдельная реакция на имя ее мамы. Что, если Нейл Маккарри и впрямь приехал сюда, в Лондон, только для того, чтобы еще раз встретиться с ней и поблагодарить ее за помощь? В таком случае она повела себя с ним слишком жестко.
   А Дункан? Было трудно поверить, что мужчина с такими ясными зелеными глазами может замышлять недоброе и обманывать. Может, она зря упускает возможность познакомиться поближе со своим кузеном и узнать от него о семье ее матери? Ей очень хотелось опять повидаться с Нейлом Маккарри. Она села и уставилась в пространство сквозь тонкий муслиновый балдахин. По комнате гулял холодный ветер.
   Он придет за своим кольцом, и тогда она с ним поговорит.
 
   Нейл сидел в холле гостиницы «Пегас» и, прищурившись, смотрел в окно.
   – Он дежурит там со вчерашнего дня, сэр, – тихо пояснил хозяин гостиницы, кивнув на мужчину, который стоял в тени соседнего крыльца. – Вчера вечером ко мне подошли три типа и сказали, что они якобиты. Они пытались вызвать меня на разговор о короле Якове. Я ответил, что мы верные слуги Вильгельма и Марии, и предложил им выпить за здоровье их королевского величества. Они не могли отказаться.
   – Они спрашивали про ваших гостей?
   – Да. Я сказал, что у меня остановилось несколько французов и что они изводят меня своими просьбами.
   – Вы хотите, чтобы мы уехали?
   – Нет. Пусть они следят за моей гостиницей, их слежка меня не слишком беспокоит – пока.
   – Спасибо.
   – Вы можете жить здесь сколько хотите, Торридон, но я бы предпочел, чтобы в будущем вы пользовались черным ходом. Вы не возражаете?
   Нейл согласно кивнул, не отрывая взгляда от стоявшего под окном мужчины.
   – Хорошо. Мне тоже надо задать вам пару вопросов. Как вы думаете, кто мог бы назвать мне друзей Адама Ронли?
   – Адама Ронли? Одного из сыновей короля Карла? Разве он не утонул в Темзе?
   – Да, утонул – два года назад.
   Хозяин гостиницы почесал подбородок, затем кивнул:
   – Я знаю, кто может вам помочь.
 
   Дункан оглянулся через плечо, ожидая увидеть преследователя. Однако в темном сыром переулке, по которому они пробирались, кроме них, не было ни души. Калум шел впереди, за ним поспешал Нейл. Спустя несколько мгновений они очутились во внутреннем дворике. Наверху, на растянутых веревках, висело заиндевевшее от холода белье – рваные рубашки и брюки. Почти все окна закрыты ставнями или выбиты.
   – Ты уверен, что мы должны сюда идти? – прошептал Дункан.
   – Наш визит будет коротким, – заглянул Нейл в бумажку, которую держал в руке. – Здесь. – Он подошел к двери, расположенной в дальнем конце дворика.
   Дункан взялся за рукоятку меча и последовал за своим кузеном. Да, они вооружены – все трое, – но ему все равно не нравилось место, куда они пришли. Нейл постучался, но никто не открыл дверь. Некоторое время спустя из окна над крыльцом высунулась седая старуха с редкими волосами и в потертом чепце.
   – Кто там? – проскрипела она. – Что вам нужно?
   – У меня к вам несколько вопросов, уважаемая, – проговорил Нейл. – Если вы на них ответите, получите монету.
   – Что ты хочешь узнать, шотландец?
   – Мои вопросы лучше задавать тихо.
   Она фыркнула:
   – Здесь никого нет, кроме меня и крыс, а они не будут подслушивать.
   Нейл указал на белье, висевшее на веревках:
   – Чья тогда одежда висит?
   – Ничья. Мой муж бросил меня много лет назад. Я оставила белье на улице, чтобы люди думали, будто я живу не одна. Ну же, задавай свои вопросы!
   – Мы можем войти в дом?
   – Трое мужчин с мечами и пистолетами? Нет, сэр. Задавайте свои вопросы оттуда или уходите.
   Нейл нахмурился и переглянулся с Дунканом. Дункан только пожал плечами. Если бы он решал, то они сейчас же ушли бы из такого гиблого места, но Нейл, судя по его напряженной челюсти, настроен по-боевому. Он дал знак Калуму встать у входа во двор, чтобы тот смог предупредить их, если кто-то появится поблизости.
   – Вы знаете, кем был Адам Ронли? – спросил Нейл.
   – Знаю. А вы кто такой?
   – Я не назову вам свое имя и не буду спрашивать ваше.
   – Согласна. Да, я знаю, кем был Ронли, – прохрипела старуха.
   – Вы можете сказать, кто из его друзей до сих пор живет в Лондоне?
   – Могу. Покажите мне монету, и я подумаю, как вам ответить.
   Нейл поднял монетку, затем положил ее на ступеньку крыльца.
   – Подбрось-ка ее кверху, красавчик!
   Старуха легко поймала монетку, прикусила ее зубами и удовлетворенно кивнула.
   – Дай мне еще одну такую же, и я расскажу все, что знаю. – Она поймала вторую монету и тоже попробовала ее на зуб. – Если вы кинете мне третью, то услышите подробный рассказ.
   Нейл вздохнул, но подбросил в воздух третью монету. Старуха не преминула испытать ее на крепость.
   – Его самым близким другом был Говард Темплтон.
   – А где же подробный рассказ?
   – Темплтон часто приводил Ронли в мое заведение. Тогда я обреталась в другом месте. Ронли много пил и божился, что он стал бы королем, если бы Карл рассказал миру правду. Когда король Яков уехал, Темплтон перестал любезничать с Ронли и начал всячески его вышучивать.
   – А потом?
   – Дай мне еще одну монетку, она освежит мою память.
   – Последнюю, – предупредил Нейл, подбрасывая очередную монету.
   – Ты не пожалеешь о потраченных деньгах. Потом на трон взошли Вильгельм и Мария! На другой день, после того как Ронли отрекся от Вильгельма, Темплтон привел его в мое заведение и сам заплатил за выпивку, что показалось мне странным. Обычно за все платил Ронли. Когда Ронли завел свою песню о том, что он мог бы стать королем, Темплтон попросил его замолчать. В тот же день Ронли утонул в Темзе.
   – Вы думаете, его утопил Темплтон?
   – Не он один. Ронли был крупным мужчиной. Когда он напивался, с ним никто не мог тягаться.
   – Значит, по-вашему, его убили?
   – Темплтон наверняка знает, что там произошло. Я больше никогда его не видела, но слышала, что он обзавелся семьей и большим домом.
   – Вы знаете, где он живет?
   – Нет. – Старуха убрала голову и закрыла окно.
   Нейл обернулся к Дункану:
   – Говард Темплтон. Запомни это имя.
 
   В то же утро Нейл и Дункан посетили мужчин-якобитов, которые когда-то охотно принимали Нейла у себя дома. Некоторые из них выказали прежнее гостеприимство, но попадались и такие, кто отказался даже разговаривать со своими бывшими единомышленниками. Лондон стал еще более опасным, чем он думал. Приехав сюда, они поступили очень рискованно.
   В полдень они зашли к мадам Ландерс, которая встретила их гораздо теплее, чем якобиты. Хозяйка дома тут же увела Дункана из гостиной, и Нейлу пришлось беседовать с леди Ньюком. Дама легко поделилась с ним информацией и еще многое могла бы рассказать, согласись он стать ее любовником. Однако Нейл старательно делал вид, что не понимает ее прозрачных намеков. Дункан взглянул на своего кузена поверх головы мадам Ландерс, и Нейл прочитал в его глазах веселое удивление.
   В разговоре леди Ньюком перескакивала с предмета на предмет, и Нейлу приходилось прилагать усилия, чтобы заставить ее вернуться к теме двора короля Карла II.
   – Король Карл имел много детей, не так ли? – спросил он.
   – О да. Разумеется, дети в основном побочные, хотя Монмаус и Адам Ронли любили говорить, что они законнорожденные. Адам клялся, что у него есть письмо и свидетельство о браке, которые доказывают его правоту, но он никогда не показывал свои документы. А сам король отрицал слух о том, что мать Адама Ронли была его законной супругой. Впрочем, Карл слыл очень щедрым человеком. Он дал своим детям титулы и поместья. Адам получил земли Уитби и титул.
   – Я слышал, что он женился на шотландке, – вставил Нейл.
   – Да, ее звали Катриона. Ронли женился на ней в девятнадцать лет. Отец Катрионы запретил ей выходить замуж за него, но король Карл приказал сыграть свадьбу. Отец невесты вернулся в Шотландию, еще до того как они поженились. Мы редко видели Катриону: она почти не появлялась при дворе. Адам был несчастлив в браке.
   Она обмахнулась веером, кокетливо улыбнувшись Нейлу:
   – Адам нуждался в веселой компании и легко находил ее в кругу своих приятелей и любовниц.
   – Он умер вместе с женой?
   – Да, они утонули в Темзе. Говорили, что в результате несчастного случая, но никто не верил. Их наверняка утопили! – Она вздохнула. – Событие произошло не так давно – всего два года назад, а кажется, будто прошла целая вечность. Двор Вильгельма и Марии совсем не похож на двор Карла, но, по крайней мере, он лучше унылого двора короля Якова.
   – Сэр Адам водил мисс Ронли ко двору?
   – Иногда. Но я считаю, что он зря это делал. Ребенок не должен посещать такое место, а двор ее дедушки являл собой настоящий бедлам. В то время я была еще маленькой, но я слышала поразительные рассказы и до сих пор их помню. Она проводила больше времени со своим дедушкой, чем с отцом. А теперь скажите мне, месье Бельмонд, насколько хорошо вы знаете мисс Ронли… или я должна назвать ее Эйлин?
   Нейл вымученно улыбнулся. Казалось бы, какой пустяк – назвать женщину по имени. Однако лондонское светское общество относилось к подобным вещам с большим вниманием. Если называть по имени, это значит, что мужчина хорошо знает даму. Возможно даже, он ее любовник. Некоторые замужние пары никогда не называли друг друга по именам, хоть и оставались вместе целую жизнь. Он не подумал о том, как будет выглядеть в глазах окружающих его поступок, когда прокричал имя Эйлин на весь зал. Он не уважал условности света и не воспринимал всерьез завзятых сплетников. Но Эйлин Ронли жила в высшем обществе, и ему следовало помнить его законы.
   – Уверяю вас, мэм, я не настолько хорошо ее знаю, чтобы называть по имени. Мисс Ронли уже выразила мне свое недовольство. – Он опять улыбнулся, уже печально. – Я еще не привык к английскому образу жизни.
   Леди Ньюком взглянула на его губы и склонила голову набок. Нейл знал, что последует дальше.
   – Если вам понадобятся какие-нибудь… советы, смело обращайтесь ко мне.
   – Я благодарю вас, мэм.
 
   За окнами бушевал ветер, разбрызгивая по стеклам ледяные капли дождя. Эйлин сидела в комнате вместе с Бесс и Селией и отвечала на бесконечные вопросы Селии о Бельмонде, стараясь по возможности придерживаться правды.
   Ей хотелось полностью довериться девушке, но Селия слишком откровенна: ее лицо выдавало все ее мысли и чувства. Впрочем, если бы она вращалась при дворе, ее простодушие со временем сменилось бы пресыщенностью и усталостью, хорошо знакомыми Эйлин.
   Сегодня Анна не вызывала их к себе. Эйлин предупредила лакеев, чтобы они сходили за ней, когда придет месье Бельмонд. Однако день клонился к вечеру, а он так и не появился.
   Она вздохнула и в сотый раз сунула руку в карман, чтобы нащупать его кольцо, завернутое в носовой платок. Интересно, что олицетворяют дуб и море, выгравированные на золоте? Эйлин очень мало знала о клане своей матери и совсем ничего не знала о других шотландских кланах.
   Она вспомнила девиз Маккензи: «Горю, но не сгораю». Кроме того, в ее памяти сохранились смутные рассказы матери о Браане Сире, который умел предсказывать будущее…
   В дверь постучали. Эйлин подняла голову. Селия встала с кресла и пошла открывать.
   – Он пришел, – объявила девушка.
 
   Нейл опять обошел по кругу темную комнату. Дом принцессы Анны выглядел далеко не роскошно: на выщербленных настенных панелях из орехового дерева висели видавшие виды старинные гобелены; окна, закрытые тяжелыми портьерами, почти не защищали от холода. Мебель оказалась старой и неуютной, вот почему Нейл не стал садиться. К тому же его мучили опасения: он боялся, что Эйлин не захочет его видеть.
   И все-таки он должен с ней поговорить – узнать, почему она на него сердится. Может, оттого, что он во всеуслышание окликнул ее по имени? Она узнала, кто он такой? Интересно, от кого? От Милфорда? Однако она догадалась, что он шотландец, еще до того, как он покинул Ронли-Холл. С чего вдруг такая холодность? Странно, но ему очень хотелось понять, что она о нем думает. Чтобы узнать ее мысли, он и приехал в Лондон.
   Нейл быстро обернулся на звук открывающейся двери, надеясь увидеть Эйлин. Но к его разочарованию, в гостиную вошла девушка-служанка. Она объявила, что принцесса Анна готова его принять.
   – Я пришел, чтобы повидаться с мисс Ронли, – объявил он, старательно соблюдая французский акцент.
   – Пойдемте со мной, сэр, – предложила девушка. Она повела Нейла по темным коридорам, потом отворила дверь и жестом пригласила его войти. Сидевшая в комнате женщина была почти его ровесницей.
   – Подойдите поближе, я вас не вижу, – попросила Анна. Он встал перед ней, и она, прищурясь, оглядела его с ног до головы, после чего откинулась на спинку кресла и вздохнула. – Кто вы, месье Бельмонд?
   – Простите, что, мэм?
   – Вы меня слышали. Кто вы такой, сэр, и зачем вы пришли к моей кузине? Почему вы назвали ее по имени в приемной моей сестры? Вам, конечно, известно, что о вас говорит весь Лондон.
   Нейл вежливо поклонился.
   – Меня зовут Жан-Поль Бельмонд, мэм.
   – Откуда вы?
   – Из Лондона.
   – Вот как? Я никогда о вас не слышала.
   – Естественно, мэм. Я редко бываю при дворе.
   – Не реже, чем я, сэр. Насколько я знаю, вы никогда не посещали этот дом. Как же вы познакомились с Эйлин?
   – Мы встречались раньше.
   – Где?
   – В Ронли-Холле. Я остановился там, чтобы переночевать.
   – Вы хорошо ее знаете, месье Бельмонд?
   – Не настолько хорошо, чтобы называть ее по имени. Все вышло случайно, и Я до сих пор корю себя за мою оплошность.
   Анна заметно расслабилась, на лице ее появился легкий намек на улыбку.
   – Моя кузина находится под моей опекой. До сего момента она могла похвастаться незапятнанной репутацией. А вы вчера учинили настоящий скандал.
   – Я не хотел.
   – Рада слышать. Я не лишена влияния, месье Бельмонд, и мне крайне неприятно сознавать, что кто-то мог обидеть Эйлин.
   – Я не собираюсь ее обижать.
   – Хорошо. Странно, что я не слышала о вас раньше. – Она посмотрела за его спину. – Почему ты не рассказывала мне о нем, Эйлин?
   Нейл резко обернулся, и сердце его на мгновение сбилось с ритма. Эйлин стояла у него за спиной, лицо ее оставалось бесстрастным. Услышав вопрос принцессы, девушка шагнула вперед и встала рядом с ним, не глядя на него.
   – Я не думала, что еще когда-нибудь увижусь с месье Бельмондом, Анна.
   – Он живет здесь, в Лондоне.
   – Я не знала. Мне казалось, что он путешествует.
   – Он пришел извиниться, – уведомила Анна. – Верно, Бельмонд?
   – Да.
   – Так извиняйтесь.
   Нейл опять обернулся к Эйлин, с удивлением заметив в ее глазах не гнев, а веселые искорки.
   – Простите меня, мисс Ронли, за то, что я поставил вас в неловкое положение.
   – Спасибо, месье Бельмонд. Я принимаю ваше извинение.
   – Спасибо, мисс Ронли.
   Она улыбнулась, потом взглянула на свою кузину:
   – Анна, ты уже поговорила с месье Бельмондом?
   Принцесса кивнула.
   – Разреши мне перемолвиться с ним словечком наедине.
   – Только не закрывай дверь, Эйлин. Про вас и так уже много болтают. Не хватало еще, чтобы наши слуги тоже начали распускать языки.
   Эйлин привела его в длинную узкую комнату, стены которой состояли из панелей орехового дерева, а мебель – из мягких скамеек и высоких шкафов, верхняя половина которых была оплетена тростником. Эйлин плотно закрыла дверь, зажгла свечи, стоявшие на серванте, и обернулась к Нейлу.
   – Мне очень жаль, что Анна так дотошно вас расспрашивала. Я не знала, что она вызовет вас к себе. Я не жаловалась на вас. Я даже не сказала ей о нашей встрече.
   Он развел руками:
   – Я не хотел сделать вас объектом сплетен, назвав по имени в королевской приемной, мисс Ронли. Я просто не хотел, чтобы вы ушли, не поговорив со мной. Мне и в голову не могло прийти, что нас кто-то услышит. Что касается меня самого, то мне безразлично, что думают обо мне другие люди, и порой я забываю, что не все относятся к подобным вещам так же спокойно. По правде говоря, в Шотландии никто даже глазом не моргнул бы в подобной ситуации.
   Она отмахнулась:
   – Через несколько часов сплетники найдут себе новую жертву.
   – А вот ваша кузина так не считает. Кто-то рассказал ей о том, что случилось.
   – Только не я.
   – Спасибо вам за ваше молчание. Вы помогли мне в Ронли-Холле, помогли вчера, встретив меня при дворе, и сегодня в разговоре с принцессой Анной Я опять ваш должник.
   Она покачала головой:
   – Вы мне ничего не должны, сэр.
   – Нет, должен. Вы спасли мне жизнь, и я приехал, чтобы выразить вам свою благодарность.
   – Кто сказал вам, где меня искать?
   – Милфорд. А кто сказал вам мое настоящее имя?
   – Это имеет какое-то значение?
   – Да. Вас охотно приняли в Лондоне, в отличие от меня. Если кто-то из ваших родственников узнает, кто я такой… мне сильно не поздоровится.
   Она села на скамью и сложила руки на коленях.
   – Я не говорила своим кузинам о нашей встрече.
   – Спасибо.
   – Я просто спросила одного человека – старого приятеля моего отца – про ваше кольцо. Он сказал, что на нем выгравирован герб Торридона и что вы, наверное, граф Торридон.
   – Так и есть.
   – Еще он сказал, что вы шпион короля Якова. Это правда?
   Она задала вопрос так тихо и вкрадчиво, что он невольно заглянул ей в глаза. Что, если за ее любезными манерами скрывается злой умысел? А вдруг их подслушивают? Может быть, таким образом она хочет отомстить ему за вчерашнюю неловкость? Он покосился на шкафы. В трех гардеробах вполне могли прятаться люди. И не только прятаться, но и подсматривать за ними сквозь щели в тростнике.
   – В шкафах никого нет, сэр, – холодно бросила Эйлин, потом пересекла комнату и одну за другой открыла деревянные дверцы. – Видите? Если вы не виновны, то почему вы так нервничаете?
   – Вы сами говорите, что мне опасно находиться в Лондоне.
   – Да, я знаю точно. Зачем вы сюда приехали, лорд Торридон?
   – Чтобы встретиться с вами. Я вовсе не собирался шпионить за вашими родственниками. Что вы хотите от меня услышать? Что я намерен убить Вильгельма и Марию в их собственном дворце, на глазах у сотен людей? Вы считаете меня глупцом?
   Эйлин вдруг рассмеялась. Нейл сел на скамью и удивленно взглянул на свою собеседницу. Она села рядом и улыбнулась.
   – Простите, – произнесла она. – Меня насмешили ваши слова.
   – Послушайте, милая, да, я воевал за короля Якова, но мы потерпели поражение. Не буду скрывать, мне не нравится, что на престоле сидит Вильгельм, но я принимаю его как данность.
   – Мудро.
   Он подался вперед.
   – Я говорю вам только правду. Я прибыл в Лондон, чтобы поблагодарить вас за то, что вы спасли мне жизнь. Если бы вы уехали в Бристоль, мы отправились бы туда. Но вы уехали в Лондон. Я последовал за вами. Я заходил к принцессе Анне, но мне не разрешили с вами увидеться, поэтому я пошел в королевскую приемную. Все просто. Я только хотел сказать вам спасибо. А заодно узнать, не наказали ли вас за ваше участие в моей судьбе.
   Она покачала головой:
   – Нет. Милфорд заподозрил, что я помогла вам бежать, но не смог ничего доказать.
   – Хорошо. Еще я хочу, чтобы вы познакомились с Дунканом. Он захотел с вами встретиться, как только я вернулся домой и рассказал ему о вас.
   – Почему вы не сказали мне о нем в Ронли-Холле? Почему не назвали свое настоящее имя? Вы думали, я донесу на вас Милфорду?
   – Да. Откуда я мог знать, что вы будете хранить молчание? Кстати, почему вы не поделились с ним своими подозрениями?
   – Я… – Ее щеки покрылись румянцем. – Я сама не знаю.
   Он сдержал улыбку. Итак, Эйлин Ронли не так безразлична к нему, как хочет казаться.
   – Я пришел к вам сегодня, чтобы узнать, почему вчера при дворе вы так сердились. Вы гневались на меня еще до того, как я окликнул вас по имени.
   – Вы не сообщили мне, кто вы такой. А между тем вы должны были сказать о себе еще в Ронли-Холле.
   – Простите. Я впервые вас видел и не знал, что могу вам доверять. Мы тогда еще совсем не знали друг друга.
   – Мы и сейчас чужие.
   – Вы так считаете, милая?
   Она расправила плечи.
   – Вам очень опасно находиться в Лондоне. Если я сумела узнать, кто вы такой, то же самое могут сделать и другие.
   – Я скоро уеду.
   – Куда?
   – Домой, в Торридон.
   – А что потом?
   Он озадаченно посмотрел на Эйлин:
   – Я буду там жить.
   – С вашей семьей?
   – Да.
   – Расскажите мне о Дункане, – попросила она. – Он ваш и мой кузен. Значит, мы с вами родственники?
   – Нет. Отец Дункана приходился братом вашей матери. Его мать была сестрой моей матери.
   – Вы говорите «была». Они все умерли – и его родители, и ваши?
   – Моя мама жива, в отличие от родителей Дункана. В четырнадцать лет он приехал жить в Торридон и рос вместе со мной и моим братом. Он хороший человек, Эйлин… то есть мисс Ронли. Он хотел бы поговорить с вами перед нашим отъездом. Вы встретитесь с ним, всего на час?
   Ожидая ответа, Нейл любовался ее профилем и золотыми отблесками пламени свечей на ее волосах. Она закрыла дверь, несмотря на предупреждение принцессы Анны, но он видел, что она по-прежнему относится к нему настороженно. Странно, но ему казалось, что они знакомы целую вечность, что Эйлин Ронли стала частью его жизни… К сожалению, ему придется уехать из Лондона. Если она откажется встретиться с Дунканом, они отправятся в путь завтра на рассвете.
   Эйлин обернулась и посмотрела ему в глаза.
   – Да, – ответила она, – я хочу поговорить с Дунканом.
   – Завтра?
   – Где?
   – Мы за вами заедем. Утром. Вы согласны?
   – Да.
   Нейл встал:
   – Тогда до завтра, мисс Ронли.
   – Погодите. – Она полезла в карман, потом протянула руку. – Ваше кольцо, сэр.
   – А я и забыл, что оно у вас. Спасибо. – Он взял кольцо и надел его на палец, с удовольствием почувствовав вес украшения. – Скажите… зачем вы взяли его с собой?
   – Я не хотела оставлять его у Милфорда. Оно очень красивое.
   – Верно.
   Она встретилась с его взглядом.
   – К тому же я хотела выяснить, кто вы такой. Я знала, что кому-нибудь знаком изображенный на нем герб. Рисунок очень отчетливый.
   – Это герб клана Маккарри.
   – Дуб и вода?
   – Да, суша и море. И кто же его узнал?
   – Не имею понятия. Я услышала ваше имя от друга моего отца, Говарда Темплтона.
   Кровь застыла у Нейла в жилах.
   – Темплтон сказал вам, кто я такой?
   – Он навел справки, после того как я показала ему кольцо.
   – Вы рассказали ему о нашей новой встрече?
   Она снова покраснела.
   – Нет, не рассказала.
   – Спасибо.
   – Вы знаете его, Нейл… то есть лорд Торридон?
   Он усмехнулся:
   – Не смущайтесь, милая, ничего страшного не произошло. Можете называть меня по имени.
   Она ласково улыбнулась:
   – Вам нужно уехать из Лондона.
   – Я уеду. – Он взглянул на свое кольцо. Оно напомнило ему о прошлом. – Вы верите в судьбу, мисс Ронли?
   – В судьбу?
   – Да. В неотвратимость рока и неизбежность случая?
   – Почему вы задаете такой вопрос?
   – Мне кажется, что наша встреча предначертана судьбой.
   – Зачем?
   – Не знаю. Но я не случайно появился в вашем доме.
   – Вы сказали, что вас туда направили.
   – Да, мне назвали два безопасных места. Я выбрал Ронли-Холл.
   – Возможно, оба места были опасны.
   – Вполне вероятно. Но я думаю, что нас с вами свела сама судьба.
   Она рассеянно улыбнулась:
   – Вы знаете, сколько раз я слышала подобные слова?
   Он как бы заново увидел Эйлин, и она показалась ему такой красивой.
   – Я была представлена ко двору в двенадцать лет, лорд Торридон, и наслушалась немало комплиментов: «Наша встреча была предопределена. Вы должны стать моей!» Нет, я не верю в судьбу.