Охотовед дедушка Петрован, "таежный патриарх, которому почтительно кланяются все звери и птицы от речки Кутимы до Киренги", - писали про него в прошлом году в "Огоньке" и даже цветной портрет его напечатали. Правда, не на обложке, а внутри.
- Два друга, супонь да подпруга! - весело воскликнул дедушка Петрован, когда мы с Ванюшкой переступили порог.
Я оглянулся, приоткрыл дверь. Кольча в сенях заблудился. Он первый раз здесь.
- Три друга, - поправил дедушку Ванюшка, подталкивая вперед появившегося в комнате Кольчу.
Тот подошел к столу, за которым сидел дедушка Петрован, и представился не без достоинства:
- Николай.
- Садись, Николай, чай пить, - распорядился сразу дедушка и нам с Ванюшкой тоже кивнул на стол. - Медком тебя угощу. Знаешь, какой медок? От диких пчелок... Самый что ни на есть пользительный.
Из горницы вышла бабушка, улыбнулась нам и сама всем чаю налила, а банку с медом поставила так, чтобы всем удобно было брать.
Мы деликатно отхлебнули по глоточку чаю, мед ложечками поддели. Сладкий, душистый мед! В другое время ему было бы отдано должное, как говорится, но сейчас нам не до сладостей. Дедушка Петрован это заметил и сам начал разговор.
- С чем пожаловали? - обвел он нас пытливым взглядом. - Выкладывайте живей. Недосуг мне с вами канителиться, в тайгу побегу, сенца надо сохатым подкинуть.
- Мы хотим летом пойти нефть поискать. В порядке самодеятельности, бойко затараторил Кольча.
- Шустряк! - усмехнувшись, покачал головой дедушка. - У геологов, которые тут два года мытарились, буровые были. А вы чем, пальцем землю ковырять будете?
Ванюшка опустил глаза в блюдечко. Я знаю: всякое вранье для него нож острый. Не любит он кривить душой. Мне тоже неловко.
А Кольча не растерялся. Чешет языком почем зря, стараясь ошеломить дедушку научной терминологией.
- Структура земной коры здешних мест особенная. При воздействии магмы она выгнулась, как крышка у банки с попорченной килькой. Тектонические сдвиги сломали скальные сбросы, сместили их...
- Стоп! - оборвал разошедшегося Кольчу дедушка Петрован. - Ты кому, паря, мозги-то пудришь?
- Я не пудрю! - растерянно заморгал глазами Кольча. - Вы разве не слышали, что нефть просачивается на поверхность? Эвенки еще в начале нынешнего столетия находили в наших краях битум... Это же окаменевшая нефть! Они ее назвали "горючий камень".
- Стоп! - опять остановил Кольчу дедушка Петрован.
Тут Ванюшка уже не выдержал и прямо бухнул:
- Он золото нашел, дедушка. Самородок. В гусенице вездехода.
- Только вы пока никому не говорите, пожалуйста, - залепетал Кольча, сверкнув глазами в сторону Ванюшки. - Мы не хотим раньше времени всем рассказывать.
Он кинулся к своей дошке, висевшей на вешалке, и вернулся с баночкой из-под диафильмов.
- Вот он, мой самородок! Я его суконкой надраил.
Дедушка Петрован положил на широкую ладонь Кольчину золотинку и отнес ее от глаз чуть ли не на вытянутую руку. Бабушка убирала со стола.
- Нацепи очки-то, чего мучаешься? - засмеялась она и подмигнула Ванюшке. - Все молодится!
- Я и так все вижу! - буркнул дедушка Петрован, сосредоточенно разглядывая золотинку. Потом обвел всех нас долгим взглядом и добавил точно так же, как это делает Ванюшка, когда надо над чем-нибудь призадуматься: - Дело-то нешутейное, ребятки...
- Государственное! - поддакнул с готовностью Кольча.
- Вот-вот.
- Может быть, этот самородок из того местечка, откуда нес свое золото в кисете тот охотник. Помните, нам рассказывали про него, - зачастил вдохновенно Кольча. - Где-то в этих краях обязательно есть месторождение золота. Наш долг - разыскать его. Верно, парни?
Мы с Ванюшкой мотнули головами.
- Правильно рассуждаешь, Николай, - проговорил без малейшей улыбки дедушка Петрован. - Есть золото в нашей тайге. Вот вам еще одно подтверждение этого. Рассказывал мой отец, а он от своего отца слышал. Приехал по весне к нам в Басманку купец за пушниной. Товару всякого понавез, ясное дело. Разложил в самом большом доме на лавках, торгует. А дочка хозяина, девчушка лет семи, в галечки играла. Знаете такую игру? Теперь в нее почему-то редко играют. Надо подбросить эти галечки особым фертом и поймать. Ну вот, играла девчушка и один камушек уронила. Он покатился под ноги купцу. Тот поднял его и ахнул: золото! Загорелся весь: "Где нашли? Покажите место. Я вас озолочу!" А что покажешь? "Камушек" этот девчушка в сорочьем гнезде нашла. Жили они летом на заимке где-то в тайге, и рядом с избушкой сорока гнездо свила. Девчушка полезла на дерево, сорочат поглядеть ей захотелось. И увидела в гнезде блестящий камушек...
Мы слушали этот рассказ дедушки Петрована затаив дыхание.
- А где заимка у них была? - спросил, волнуясь, Кольча.
- Кто его знает, - развел руками дедушка Петрован. - Где-нибудь в кедровнике, наверное.
- А что же вы нам про это раньше не рассказывали?
Дедушка засмеялся.
- Чтобы вы все сорочьи гнезда разорили?
Потом прибавил уже другим тоном:
- Разговор об этом не заходил, вот и не рассказывал.
Мы все еще были под впечатлением услышанного. Сороки тащат к себе в гнезда всякие блестящие предметы. Вот таким манером и самородочек вместе с птенцами оказался. Но где заимка стояла, мы же не знаем. Остается одно: искать место аварии вездехода.
- Шарашились геологи все лето вот здесь, - склонился над Кольчиной картой дедушка и обвел тупым концом карандаша большой круг у Северо-Байкальского нагорья. - Тут мое ухожье, я могу даже пометить вам, где вышки у них стояли.
- Очень хорошо! - радостно воскликнул Кольча.
На карте появилось три крестика. Два неподалеку один от другого, а третий в стороне, километрах в пятидесяти или даже и того больше.
И опять собрались мы у Кольчи. Начались каникулы, и Кольчина комната стала нашей штаб-квартирой. На стене появилась большая карта Северо-Байкальского нагорья. Крупномасштабная карта, специальная. Снята она аэрофотосъемкой летом и похожа на громадную фотографию, сделанную на большой высоте.
С особой тщательностью мы нанесли на эту карту буровые нефтяников. Вернее, места, где эти буровые стояли. Дедушка Петрован помог нам даже прочертить несколько дорог, которыми пользовались геологи, места их стоянок.
А рядом с нашей рабочей картой появилась картинка, найденная в кисете убитого охотника. Не подлинник, разумеется. Кольча срисовал ее. Две девушки, веселые и нарядные, бегут по зеленой елани. Взялись за руки и венки на головы нацепили. Должно быть, для смеха Кольча нарисовал их вполне современными, в джинсах. И одна здорово смахивает на Галку Зырянову, самую красивую девчонку в нашем классе. По-моему, он на нее давно уже заглядывается.
- Может, здесь ничего и не загадано, - устало протянул Ванюшка.
- Хорошенькое дело! - возмущенно фыркнул Кольча и даже толкнул его слегка в спину. - Зачем же тогда охотник эту картинку домой нес? Подумаешь, произведение изобразительного искусства!
- Сколько уж людей над ней головы ломали! - вмешался и я.
Это окончательно взбесило Кольчу.
- Миша, оставь, пожалуйста, свои грустные комментарии! У них не было вот этого! - Кольча грохнул на стол трак гусеницы. - Это, по-твоему, значит что-нибудь или нет?
- Ладно, давайте намечать маршрут, - примирительно сказал Ванюшка, но спор наш на этом не утих.
- Золото надо искать вот здесь! - показал Кольча на две вышки у нагорья, стоявшие по соседству.
- А может, здесь? - Я ткнул пальцем на отдаленную вышку. - Где они пошабашили? У этой вышки. Значит, и гусеница тут где-то порвалась.
- Разуй глаза, Миха! - кипятился Кольча. - Там же низина, болота!.. Читай на карте: калтус Шумиха...
- Ну и что из этого?
- Ох и серый же ты! Как штаны у пожарника! - Кольча уже на последнем взводе. - Да ведь золото в горах добывают. Даже в песне поется: "Где золото роют в горах..."
- Бывает, что и в суходолах находят, в ложках, - подал голос невозмутимый Ванюшка.
Я горячо подхватил:
- А разве драги в болотах не булькаются?!
Кольча кинулся к письменному столу, вынул из ящика какую-то коробку и высыпал из нее на газетку землю, перемешанную с песком.
- Это я с трака гусеницы соскреб, - объявил он нам. - Здесь двадцать процентов земли и восемьдесят крупных и мелких речных песчинок!
- На них написано, что они речные?
- Для мыслящих - да!
- Ну и что же прочитал один такой мыслящий?
- Это же окатыши! - Кольча сунул мне в руки лупу. - Гляди! Ни одной острой грани!
Мы с Ванюшкой внимательно разглядываем песок. Кольча, пожалуй, прав: все песчинки круглые, как просяные зернышки.
- У меня есть и другие доказательства. - Кольча выхватил со стеллажа толстенную книгу. - Миха, где чаще всего встречаются самородки?
Я пожал плечами, Ванюшка тоже не нашел что сказать. Кольча развернул книгу на картонной закладке.
- Михайло Ломоносов, парни. "Потаенные в горах сокровища, каковыми многие государства хвалятся, драгоценные камни: алмазы, яхонты, изумруды и другие украшения человеческие, также п е с к и, з о л о т о м б о г а т ы е, в ы м ы в а ю т р е к и и з б е р е г о в, ими обогащенных, и по ним располаскивают, что все лежит часто многие веки, и нашего искания и рачения дождаться не может".
Кольча не прочитал, а пропел в упоении эти слова, а потом словно выстрелить захотел в меня, шумно захлопнул книгу.
- А когда это было сказано-то? При царе Горохе! - только и нашел я что ответить ему. - Кто тогда бывал тут у нас?..
Кольча опять метнулся к стеллажам.
- У наших современников, Миша, на этот счет точно такое же мнение. В руках у Кольчи появилась другая книга, такая же толстая и солидная. Она была вся в картонных закладках. Когда же Кольча успел их натыкать в нее?
Он сел на стул, положил ногу на ногу и раскрыл на колене эту вторую книгу. Но читать не стал, поглядел на нас с Ванюшкой.
- Я вам, парни, про моего дядю Костю рассказывал что-нибудь?
Ванюшка отрицательно помотал головой. Я тоже ничего не мог припомнить.
- Вроде бы нет.
- Очень колоритная фигура! - с жаром произнес Кольча. - Старый таежный волк. Это его труды.
- Твоего дяди? - усомнился я.
- И Толстой и Тургенев тоже доводились кому-то дядями, - рассудил глубокомысленно Ванюшка.
- Членкор, парни! - Кольча почтительно погладил книгу. - Корифей! Послушайте! "В россыпях встречаются металлы и их соединения, которые обладают большим удельным весом. Они не окисляются, мало разрушаются под воздействием воды, температуры, ветра, перемещения. Золото - металл очень стойкий. Он не ржавеет, кислотоупорный. Поэтому и назвали его благородным металлом еще в глубокой древности. Накапливается золото в россыпях иногда в большом количестве и в так называемом с а м о р о д к о в о м в и д е. Самые распространенные - р е ч н ы е р о с с ы п и".
Я молчал. Крыть мне было нечем. Положил он меня на обе лопатки.
- Понял, Миша? Эх ты, ге-олух!
- Я тебе дам ге-олух! - рванул я Кольчу за ворот куртки да так, что пуговицы посыпались на пол.
- Охолонись! - грубо отдернул меня Ванюшка. - Нечем крыть, так рукам воли не давай...
- Я же в шутку, Миша! - собрал пуговочки Кольча и положил на подоконник.
- Хорошие шутки!
Открылась дверь, и в комнату вошел Дружок - серый в яблоках вислоухий пес, лоснящийся от сытости. Нет, он не вошел, а пожаловал - торжественно и важно.
- А почему не здороваешься? - укорил его хозяин. - А еще мюнстерлендер! Воспитанные собаки так не поступают.
Пес с достоинством выслушал все это, поглядел на нас с Ванюшкой своими умными коричневыми глазами с желтыми бликами и гавкнул два раза: сначала одному, потом другому.
Неловкость моя от стычки с Кольчей как-то сама собой рассосалась. Мы попили чаю с мятными пряниками, и опять у нас о загадочной картинке разговор зашел.
- Цветы, я считаю, это самородочки, - увлеченно начал развивать свою очередную теорию Кольча. - А вот почему красотки за руки взялись - это выше моего понимания. Но сдается мне, парни, что эта веселая пара, по замыслу художника, должна олицетворять собой беспечную жизнь миллионера...
- Кольча, не говори красиво! - чуть приоткрыв дверь, сделала замечание его мать и снова закрыла.
- Я уж и сам этому не рад, парни! - вздохнул тяжко Кольча. - Люди думают, что задаюсь, выкаблучиваюсь, а я рад бы иначе говорить, да не умею.
До шестого класса он в школу не ходил, сам учился. Как студент-заочник. Мать с отцом, конечно, помогали. Они жили тогда на головном участке молодежного леспромхоза. Школы там не было, да и ребятишек тоже еще не было. Один Кольча. "Захочется мне, говорит, с людьми пообщаться, схожу на эстакаду, где распиливают бревна, или укачу на лесосеку на лесовозе..." Книжек он перечитал - "вагон и маленькую тележку", по его словам. А память у него! И знания к нему льнут, как муравьи на мокрую палочку. Я его без дела никогда не видел. Да еще умудряется не одно, а сразу два дела делать. Колет дрова, транзистор включен, музыку слушает и стихотворение учит, например. А если смотрит футбольный или хоккейный матч по телику, то звук обязательно выключает. Зачем он, так все видно. А вместо звука Кольча включает радиоприемник и слушает какую-нибудь интересную передачу. Говорит он по-книжному да по-взрослому, я думаю, потому, что рос без дружков.
- Парни, я полагаю, золото у двуглавой горы! - вдруг опять осенило Колокольчика. - У них же два венка!
- Чем воду в ступе толочь, давайте-ка лучше прикинем, что нам в походе понадобится, - степенно проговорил Ванюшка своим неустоявшимся баском.
4
Стали мы смету составлять на покупку снаряжения для экспедиции, и я ужаснулся: "С ума сойти!.."
И то надо купить, и другое надо...
- Давайте в школе откроемся, - предложил Ванюшка.
- Ничего себе заявочки! - Кольча задохнулся от обиды и гнева. - Ты знаешь, сколько народа за нами увяжется? Одних только продуктов надо будет тащить вагон и маленькую тележку! Нет, Ванек, экспедиция должна быть прежде всего мобильной.
Ванюшкина идея мне тоже пришлась не по нутру.
- Да тебя же первого и турнут из школьной экспедиции! - поддержал я Кольчу. - Знаешь, какую дисциплину создадут? Ни вздохнуть, ни охнуть!
- А ты врожденный лидер! - горячо подхватил Кольча. - Командор!
- Нам важно одно - золото открыть, - начал было Ванюшка, но Кольча перебил его.
- А тебе, Ванек, не хочется испытать себя на излом? Проверить чего ты стоишь? Настоящие приключения познать тебе не хочется? Такие, которые характер, волю, мужество закаляют?
Ванюшка досадливо отмахнулся от него, ничего не ответив. Но Кольча расценил его жест как полную капитуляцию.
- То-то и оно, Ванек!
Есть у Кольчи еще одна причина держать подготовку к экспедиции в глубокой тайне, и я с ним вполне солидарен. Если мы отправимся искать золото большой компанией, то еще неизвестно, кто станет первооткрывателем. В геологическом отчете напишут: "Школьники таежной деревни Басманки, проявив любознательность и настойчивость, после длительных и упорных поисков обнаружили богатое месторождение золота..." И все! Ну, может быть, для примера назовут самых прилежных и дисциплинированных. А вот если мы сами, если мы втроем золото откроем, тогда уж никуда не денешься: утверждай нас первооткрывателями без звука, премию выдай, какую полагается, и предоставь нам почетное право прииск назвать, как мы того пожелаем! Вот какие пироги.
Но где нам денежки раздобыть?
- Была бы осень, насобирали бы в калтусах клюквы, - сказал я, когда у нас разговор зашел о средствах для экспедиции. - Клюква вон какая дорогая! Сельпо принимает по рублю кило. Кедровые орехи можно было бы сдать, грибы...
- Деньги не грибы, и зимой растут! - глубокомысленно изрек Ванюшка.
- Где?
- В тайге!
- В леспромхозе после уроков поработать?
- Конечно.
- Не возьмут! - уныло бросил Кольча. - Скажут, мороз...
- А деляны подчищать? - продолжал Ванюшка.
Кольча просиял.
- Вот это идея! "Сжигание порубочных остатков" называется такая операция. Уговорим! Возьмем на обаянии! У костра, мол, будем!
Пошли прямо в контору. Кольчин отец подумал и согласился. Но поставил нам условие: работать только два раза в неделю и если мороз не превышает тридцати градусов. А перед заступлением на смену дневники мастеру показывать. Появится у кого-нибудь двойка, вся бригада до работы не допускается.
Свой трудовой энтузиазм мы объяснили тем, что нам деньги нужны позарез. Хотим, мол, увековечить заброску к нам весной десанта бамовцев, снимем документальный фильм об этом. Надо купить кинокамеру, проектор и всякие причиндалы к ним: фотоувеличитель, химикаты и прочее. Закажем в "Посылторге", и нам пришлют. Были бы денежки.
Дедушка Петрован советует нам на лодках пойти. На берегу Чистюньки уже года два валяется бесхозный шитик - большая, "сшитая" из досок лодка. На ней бульдозер можно увезти, очень устойчивая посудина. Чистюнька откуда-то принесла в половодье. Мы этот шитик просмолим, законопатим, возьмем на буксир, подцепив к Кольчиной дюральке, и поплывем.
Но нам обязательно мотор нужен. На веслах ни за что нам не уплыть. А мотор, на наше счастье, есть в магазине. "Вихрь". Восемнадцать коняг мощность. Пять тысяч оборотов в минуту. Не моторчик - зверь! До весны он пролежит, никто его не купит, потому что у нас в Басманке в каждом доме мотор! А к весне нам надо собрать, поднакопить 452 рублика. Если на троих разделить, то не так уж и дорого. Заработаем. Правда, по мелочам еще много всего надо купить. Но тут мы уже на родителей надеемся.
С дедушкой Петрованом советуемся во всем. Он нас охотно консультирует и никому о нашей затее ни слова.
На вездеходе у геологов работал Антошка Сытый, конопатый такой лобастый парень. У нас в Басманке его все недолюбливали.
- Вот кто знает наверняка, где золото искать, - сказал однажды про Сытого Ванюшка. - Списаться бы с ним, но мы адреса не знаем...
- Адрес узнать недолго, - сказал дедушка Петрован. - Через геологическое управление можно справиться, через министерство... Да вот беда, парень-то он шибко худой. Он и наврет, так недорого возьмет. Потом как вы ему объясните, почему вас вдруг заинтересовало то место, где вездеход сломался?
- Нет, нам он ни за что правду не скажет! - вставил я.
- Ни в жизнь! - подумав, согласился со мной и Ванюшка.
- Почему? - удивился Кольча.
- Все время мы с ним были на ножах, - сожалеюще вздохнул Ванюшка.
- Перед самым отъездом геологов мы его чуть заикой не сделали! засмеялся я.
- Дурное дело не хитрое, - осуждающе заметил дедушка Петрован.
Я рассказал Кольче эту историю. Геологи жили рядом с Ванюшкой в пустовавшем доме. Антошка однажды первым с танцев приперся и задумал печь протопить. А сухих дров нет. Он, недолго думая, нырнул в сарай к Ванюшке. А у нас там сидела дикая коза. В тот вечер мы ее из болота вытащили, все ноги об лед изрезала. Утром хотели юннатам подарить, пусть полечат. Открывает Антошка дверь, а оттуда чертом очумевшая от страха коза. Сбила его с ног, нос копытом расквасила и напугала до потери пульса. Завопил Антошка, как под ножом. Народ сбежался...
- Вся Басманка ухохоталась! - заключил я.
- А не нарочно вы это все ему подстроили? - спросил дедушка Петрован.
- Чего нет, того нет, - проговорил Ванюшка, явно сожалея о случившемся.
- Теперь-то мы бы сознались, - сказал я. - Дело прошлое.
Жлоб этот Антошка. Так и выглядывал все время, где бы урвать. Наш учитель-пенсионер ногу в тайге вывихнул. Подвез его Антошка с корзинкой морошки и говорит: "Гони трешку, старче. Даром и чирей не садится!"
- У него и поговорка-то была несуразная, - вспомнил Ванюшка, сам большой любитель всяких присказок и поговорок. - "Я не такой, как Ванька за рекой".
Кольча засмеялся:
- Верно, что несуразная.
- Вот я чего боюсь, ребятки, - озабоченно проговорил дедушка Петрован. - А не наткнулся ли этот прохиндей на золотишко-то, когда с порванной гусеницей в тайге бедовал?..
- Ну и что? - передернул я плечами. - Все самородки не пособрал!
- Да ты шевели хоть немного бестолковкой-то своей! - фыркнул Ванюшка. - В тайге у золота можем на Антошку напороться.
- Я вот что думаю, парни, - встрял в разговор Кольча. - Если бы он про самородки знал, то с его жадностью...
- Верно! - подхватил Ванюшка. - За уши бы не вытащил никто его из Басманки. Тем более что и зазноба у него тут. Валюха-горюха, продавщица наша.
- Будем надеяться, что так оно все и есть, - подытожил дедушка Петрован.
5
В деревне все на виду. И сам ты весь на виду. Дня через три после того, как мы оформились в леспромхозе на работу, вся школа уже знала, что мы собираемся купить кинопроектор и камеру.
- Вы правда кинофильм хотите снять? - окружили нас в коридоре мальчишки и девчонки. - А про что?
- Вы что, забыли? - спрашиваю я ребят. - Строители весной к нам десант забрасывают!
- Как интересно, мальчики! - захлопала в ладоши Галка Зырянова.
- Кстати, готовясь к съемкам, я наткнулся на один весьма любопытный документ, - начал разглагольствовать Кольча, открывая свой "дипломат" и извлекая из него потрепанную книгу. - Никто из вас не задумывался над тем, почему деревня ваша называется Басманка?
Мальчишки и девчонки переглянулись.
- Басманка и Басманка...
- Не Березовка, не Кедровка или Сосновка, - продолжает Кольча, перелистывая книгу. - Не Чистюнька, наконец, по имени речки, а Басманка...
Все выжидательно поглядывают на Колокольчика. Он не спешит. Нашел нужную страницу, насладился всеобщим вниманием.
- Это указы Петра Первого. Вот послушайте: "...изловить воров Федьку Редина, Антипку Мызгуна, Микешку Зыряна со товарищи..."
Кольча бросил книгу в "дипломат" и победно усмехнулся, ткнув пальцем в первого попавшегося.
- Как твоя фамилия?
- Мызгунов, - озадаченно пробормотал в ответ опрашиваемый.
- А твоя?
- Зырянова! - бросила Галка. - Будто ты не знаешь?
- Твоя? - продолжал выспрашивать Кольча.
- Редин.
- Вот и получается, что вы потомки стрелецкие! - веско подытожил Кольча. - А жили "утеклецы", как звали тогда беглых, в Москве на Басманной улице. Она сплошняком была стрелецкая, я об этом у Алексея Толстого в "Петре Первом" вычитал. Вот и получается, что деревню свою стрельцы назвали в память по родной Москве Басманкой. Логично?
- Логично! - дружно раздалось в ответ.
А на следующей перемене нас опять окружили в коридоре. Многие стали чуть не со слезами проситься к нам в киногруппу. Смех и грех!
- Можете обижаться, можете не обижаться, - твердо заявил Кольча, - но взять мы никого не можем. Творческий коллектив у нас уже сложился.
- Создавайте свою киногруппу, - сказал я.
- А порубочных остатков на лесосеке на всех хватит! - закруглился Кольча.
6
Вот эта киношная история и подвела нас.
Все снаряжение для экспедиции, которое нам уже удалось собрать или купить, хранилось у нас в завозне. Это большая такая бесхозная сараюшка за Кольчиным домом. Когда единолично жили, в нее завозили рожь молотить, на зиму сельхозинвентарь складывали. А теперь она без надобности, рожь у нас "Нива" молотит. В общем, мы прибрали эту завозню к рукам и устроили в ней материальный склад нашей экспедиции. Ванюшка стол сколотил, полки сделал, поставил железную печку. Из бочки. Теплынь там у нас. Дров-то сколько хочешь, в тайге живем.
Сидим мы в выходной с Ванюшкой в завозне, размечтались. Кольча на почту побежал за посылкой. Дядя-корифей что-то ему прислал. Думали мы, что он посылку эту домой потащит, а Кольча приволок ее в завозню и бух на стол.
- Спутники золота!
В посылке оказались камни. Одни камни, больше ничего. И к каждому был приклеен ярлык из плотной бумаги, на котором машинкой напечатано, что это за образец. Первым я вынул молочно-белый камень. Искристый, веселый. Прочитал: "Жильный кварц с вкрапленностью пирита. У пологого скола золотая примазка..."
- Где?! - с трудом привстал Кольча и так склонился над камнем, точно понюхать его собрался. От волнения у него тряслись губы, и казалось, что он нашептывает про себя какое-то заклинание.
"Примазка" - малюсенькая, с огуречное семечко. На шкурку перезревшей соломинки похожа. Я на обороте бумажки разглядел еще какие-то слова, когда камушком этим любовался.
Кольча выдернул у меня его и медленно прочитал, точно смакуя каждое слово:
- "Типичная парагенетическая ассоциация для золоторудных проявлений".
Мы с Ванюшкой, конечно, тоже обрадовались этой посылке. В книжках увидишь на цветных даже рисунках - одно дело, а вот когда руками каждый минерал пощупаешь, совсем другое! Разве этот кварц мы теперь спутаем с чем-нибудь?
- Возьмем всю коллекцию с собой, - решил Ванюшка.
- Пирит, арсенопирит, халькопирит, - объявляю я, вынимая из фанерного ящика камень за камнем.
Кольча пришел уже в себя. Написал на картонке крупно "Спутники золота" и гвоздочками приколотил ее над секцией, в которой я на полках раскладываю присланные дядей Костей образцы.
- Я же и письмо еще получил! - вспомнил вдруг Кольча и полез в карман куртки. - Слушайте, парни.
"Здравствуйте, ребята! - писал дядя Костя. - Хочется дать вам несколько советов. Искать можно по-разному. Можно искать и наугад, авось что-нибудь да попадется! Но поиск будет намного плодотворнее, разумеется, если он основан на глубоком понимании закономерностей залегания полезных ископаемых. Не теряйте времени даром, запасайтесь геологическими знаниями. Все книги, которые я вам прислал, прочтите внимательно и сделайте выписки в особую тетрадь, чтобы потом взять ее с собой в поход.
- Два друга, супонь да подпруга! - весело воскликнул дедушка Петрован, когда мы с Ванюшкой переступили порог.
Я оглянулся, приоткрыл дверь. Кольча в сенях заблудился. Он первый раз здесь.
- Три друга, - поправил дедушку Ванюшка, подталкивая вперед появившегося в комнате Кольчу.
Тот подошел к столу, за которым сидел дедушка Петрован, и представился не без достоинства:
- Николай.
- Садись, Николай, чай пить, - распорядился сразу дедушка и нам с Ванюшкой тоже кивнул на стол. - Медком тебя угощу. Знаешь, какой медок? От диких пчелок... Самый что ни на есть пользительный.
Из горницы вышла бабушка, улыбнулась нам и сама всем чаю налила, а банку с медом поставила так, чтобы всем удобно было брать.
Мы деликатно отхлебнули по глоточку чаю, мед ложечками поддели. Сладкий, душистый мед! В другое время ему было бы отдано должное, как говорится, но сейчас нам не до сладостей. Дедушка Петрован это заметил и сам начал разговор.
- С чем пожаловали? - обвел он нас пытливым взглядом. - Выкладывайте живей. Недосуг мне с вами канителиться, в тайгу побегу, сенца надо сохатым подкинуть.
- Мы хотим летом пойти нефть поискать. В порядке самодеятельности, бойко затараторил Кольча.
- Шустряк! - усмехнувшись, покачал головой дедушка. - У геологов, которые тут два года мытарились, буровые были. А вы чем, пальцем землю ковырять будете?
Ванюшка опустил глаза в блюдечко. Я знаю: всякое вранье для него нож острый. Не любит он кривить душой. Мне тоже неловко.
А Кольча не растерялся. Чешет языком почем зря, стараясь ошеломить дедушку научной терминологией.
- Структура земной коры здешних мест особенная. При воздействии магмы она выгнулась, как крышка у банки с попорченной килькой. Тектонические сдвиги сломали скальные сбросы, сместили их...
- Стоп! - оборвал разошедшегося Кольчу дедушка Петрован. - Ты кому, паря, мозги-то пудришь?
- Я не пудрю! - растерянно заморгал глазами Кольча. - Вы разве не слышали, что нефть просачивается на поверхность? Эвенки еще в начале нынешнего столетия находили в наших краях битум... Это же окаменевшая нефть! Они ее назвали "горючий камень".
- Стоп! - опять остановил Кольчу дедушка Петрован.
Тут Ванюшка уже не выдержал и прямо бухнул:
- Он золото нашел, дедушка. Самородок. В гусенице вездехода.
- Только вы пока никому не говорите, пожалуйста, - залепетал Кольча, сверкнув глазами в сторону Ванюшки. - Мы не хотим раньше времени всем рассказывать.
Он кинулся к своей дошке, висевшей на вешалке, и вернулся с баночкой из-под диафильмов.
- Вот он, мой самородок! Я его суконкой надраил.
Дедушка Петрован положил на широкую ладонь Кольчину золотинку и отнес ее от глаз чуть ли не на вытянутую руку. Бабушка убирала со стола.
- Нацепи очки-то, чего мучаешься? - засмеялась она и подмигнула Ванюшке. - Все молодится!
- Я и так все вижу! - буркнул дедушка Петрован, сосредоточенно разглядывая золотинку. Потом обвел всех нас долгим взглядом и добавил точно так же, как это делает Ванюшка, когда надо над чем-нибудь призадуматься: - Дело-то нешутейное, ребятки...
- Государственное! - поддакнул с готовностью Кольча.
- Вот-вот.
- Может быть, этот самородок из того местечка, откуда нес свое золото в кисете тот охотник. Помните, нам рассказывали про него, - зачастил вдохновенно Кольча. - Где-то в этих краях обязательно есть месторождение золота. Наш долг - разыскать его. Верно, парни?
Мы с Ванюшкой мотнули головами.
- Правильно рассуждаешь, Николай, - проговорил без малейшей улыбки дедушка Петрован. - Есть золото в нашей тайге. Вот вам еще одно подтверждение этого. Рассказывал мой отец, а он от своего отца слышал. Приехал по весне к нам в Басманку купец за пушниной. Товару всякого понавез, ясное дело. Разложил в самом большом доме на лавках, торгует. А дочка хозяина, девчушка лет семи, в галечки играла. Знаете такую игру? Теперь в нее почему-то редко играют. Надо подбросить эти галечки особым фертом и поймать. Ну вот, играла девчушка и один камушек уронила. Он покатился под ноги купцу. Тот поднял его и ахнул: золото! Загорелся весь: "Где нашли? Покажите место. Я вас озолочу!" А что покажешь? "Камушек" этот девчушка в сорочьем гнезде нашла. Жили они летом на заимке где-то в тайге, и рядом с избушкой сорока гнездо свила. Девчушка полезла на дерево, сорочат поглядеть ей захотелось. И увидела в гнезде блестящий камушек...
Мы слушали этот рассказ дедушки Петрована затаив дыхание.
- А где заимка у них была? - спросил, волнуясь, Кольча.
- Кто его знает, - развел руками дедушка Петрован. - Где-нибудь в кедровнике, наверное.
- А что же вы нам про это раньше не рассказывали?
Дедушка засмеялся.
- Чтобы вы все сорочьи гнезда разорили?
Потом прибавил уже другим тоном:
- Разговор об этом не заходил, вот и не рассказывал.
Мы все еще были под впечатлением услышанного. Сороки тащат к себе в гнезда всякие блестящие предметы. Вот таким манером и самородочек вместе с птенцами оказался. Но где заимка стояла, мы же не знаем. Остается одно: искать место аварии вездехода.
- Шарашились геологи все лето вот здесь, - склонился над Кольчиной картой дедушка и обвел тупым концом карандаша большой круг у Северо-Байкальского нагорья. - Тут мое ухожье, я могу даже пометить вам, где вышки у них стояли.
- Очень хорошо! - радостно воскликнул Кольча.
На карте появилось три крестика. Два неподалеку один от другого, а третий в стороне, километрах в пятидесяти или даже и того больше.
И опять собрались мы у Кольчи. Начались каникулы, и Кольчина комната стала нашей штаб-квартирой. На стене появилась большая карта Северо-Байкальского нагорья. Крупномасштабная карта, специальная. Снята она аэрофотосъемкой летом и похожа на громадную фотографию, сделанную на большой высоте.
С особой тщательностью мы нанесли на эту карту буровые нефтяников. Вернее, места, где эти буровые стояли. Дедушка Петрован помог нам даже прочертить несколько дорог, которыми пользовались геологи, места их стоянок.
А рядом с нашей рабочей картой появилась картинка, найденная в кисете убитого охотника. Не подлинник, разумеется. Кольча срисовал ее. Две девушки, веселые и нарядные, бегут по зеленой елани. Взялись за руки и венки на головы нацепили. Должно быть, для смеха Кольча нарисовал их вполне современными, в джинсах. И одна здорово смахивает на Галку Зырянову, самую красивую девчонку в нашем классе. По-моему, он на нее давно уже заглядывается.
- Может, здесь ничего и не загадано, - устало протянул Ванюшка.
- Хорошенькое дело! - возмущенно фыркнул Кольча и даже толкнул его слегка в спину. - Зачем же тогда охотник эту картинку домой нес? Подумаешь, произведение изобразительного искусства!
- Сколько уж людей над ней головы ломали! - вмешался и я.
Это окончательно взбесило Кольчу.
- Миша, оставь, пожалуйста, свои грустные комментарии! У них не было вот этого! - Кольча грохнул на стол трак гусеницы. - Это, по-твоему, значит что-нибудь или нет?
- Ладно, давайте намечать маршрут, - примирительно сказал Ванюшка, но спор наш на этом не утих.
- Золото надо искать вот здесь! - показал Кольча на две вышки у нагорья, стоявшие по соседству.
- А может, здесь? - Я ткнул пальцем на отдаленную вышку. - Где они пошабашили? У этой вышки. Значит, и гусеница тут где-то порвалась.
- Разуй глаза, Миха! - кипятился Кольча. - Там же низина, болота!.. Читай на карте: калтус Шумиха...
- Ну и что из этого?
- Ох и серый же ты! Как штаны у пожарника! - Кольча уже на последнем взводе. - Да ведь золото в горах добывают. Даже в песне поется: "Где золото роют в горах..."
- Бывает, что и в суходолах находят, в ложках, - подал голос невозмутимый Ванюшка.
Я горячо подхватил:
- А разве драги в болотах не булькаются?!
Кольча кинулся к письменному столу, вынул из ящика какую-то коробку и высыпал из нее на газетку землю, перемешанную с песком.
- Это я с трака гусеницы соскреб, - объявил он нам. - Здесь двадцать процентов земли и восемьдесят крупных и мелких речных песчинок!
- На них написано, что они речные?
- Для мыслящих - да!
- Ну и что же прочитал один такой мыслящий?
- Это же окатыши! - Кольча сунул мне в руки лупу. - Гляди! Ни одной острой грани!
Мы с Ванюшкой внимательно разглядываем песок. Кольча, пожалуй, прав: все песчинки круглые, как просяные зернышки.
- У меня есть и другие доказательства. - Кольча выхватил со стеллажа толстенную книгу. - Миха, где чаще всего встречаются самородки?
Я пожал плечами, Ванюшка тоже не нашел что сказать. Кольча развернул книгу на картонной закладке.
- Михайло Ломоносов, парни. "Потаенные в горах сокровища, каковыми многие государства хвалятся, драгоценные камни: алмазы, яхонты, изумруды и другие украшения человеческие, также п е с к и, з о л о т о м б о г а т ы е, в ы м ы в а ю т р е к и и з б е р е г о в, ими обогащенных, и по ним располаскивают, что все лежит часто многие веки, и нашего искания и рачения дождаться не может".
Кольча не прочитал, а пропел в упоении эти слова, а потом словно выстрелить захотел в меня, шумно захлопнул книгу.
- А когда это было сказано-то? При царе Горохе! - только и нашел я что ответить ему. - Кто тогда бывал тут у нас?..
Кольча опять метнулся к стеллажам.
- У наших современников, Миша, на этот счет точно такое же мнение. В руках у Кольчи появилась другая книга, такая же толстая и солидная. Она была вся в картонных закладках. Когда же Кольча успел их натыкать в нее?
Он сел на стул, положил ногу на ногу и раскрыл на колене эту вторую книгу. Но читать не стал, поглядел на нас с Ванюшкой.
- Я вам, парни, про моего дядю Костю рассказывал что-нибудь?
Ванюшка отрицательно помотал головой. Я тоже ничего не мог припомнить.
- Вроде бы нет.
- Очень колоритная фигура! - с жаром произнес Кольча. - Старый таежный волк. Это его труды.
- Твоего дяди? - усомнился я.
- И Толстой и Тургенев тоже доводились кому-то дядями, - рассудил глубокомысленно Ванюшка.
- Членкор, парни! - Кольча почтительно погладил книгу. - Корифей! Послушайте! "В россыпях встречаются металлы и их соединения, которые обладают большим удельным весом. Они не окисляются, мало разрушаются под воздействием воды, температуры, ветра, перемещения. Золото - металл очень стойкий. Он не ржавеет, кислотоупорный. Поэтому и назвали его благородным металлом еще в глубокой древности. Накапливается золото в россыпях иногда в большом количестве и в так называемом с а м о р о д к о в о м в и д е. Самые распространенные - р е ч н ы е р о с с ы п и".
Я молчал. Крыть мне было нечем. Положил он меня на обе лопатки.
- Понял, Миша? Эх ты, ге-олух!
- Я тебе дам ге-олух! - рванул я Кольчу за ворот куртки да так, что пуговицы посыпались на пол.
- Охолонись! - грубо отдернул меня Ванюшка. - Нечем крыть, так рукам воли не давай...
- Я же в шутку, Миша! - собрал пуговочки Кольча и положил на подоконник.
- Хорошие шутки!
Открылась дверь, и в комнату вошел Дружок - серый в яблоках вислоухий пес, лоснящийся от сытости. Нет, он не вошел, а пожаловал - торжественно и важно.
- А почему не здороваешься? - укорил его хозяин. - А еще мюнстерлендер! Воспитанные собаки так не поступают.
Пес с достоинством выслушал все это, поглядел на нас с Ванюшкой своими умными коричневыми глазами с желтыми бликами и гавкнул два раза: сначала одному, потом другому.
Неловкость моя от стычки с Кольчей как-то сама собой рассосалась. Мы попили чаю с мятными пряниками, и опять у нас о загадочной картинке разговор зашел.
- Цветы, я считаю, это самородочки, - увлеченно начал развивать свою очередную теорию Кольча. - А вот почему красотки за руки взялись - это выше моего понимания. Но сдается мне, парни, что эта веселая пара, по замыслу художника, должна олицетворять собой беспечную жизнь миллионера...
- Кольча, не говори красиво! - чуть приоткрыв дверь, сделала замечание его мать и снова закрыла.
- Я уж и сам этому не рад, парни! - вздохнул тяжко Кольча. - Люди думают, что задаюсь, выкаблучиваюсь, а я рад бы иначе говорить, да не умею.
До шестого класса он в школу не ходил, сам учился. Как студент-заочник. Мать с отцом, конечно, помогали. Они жили тогда на головном участке молодежного леспромхоза. Школы там не было, да и ребятишек тоже еще не было. Один Кольча. "Захочется мне, говорит, с людьми пообщаться, схожу на эстакаду, где распиливают бревна, или укачу на лесосеку на лесовозе..." Книжек он перечитал - "вагон и маленькую тележку", по его словам. А память у него! И знания к нему льнут, как муравьи на мокрую палочку. Я его без дела никогда не видел. Да еще умудряется не одно, а сразу два дела делать. Колет дрова, транзистор включен, музыку слушает и стихотворение учит, например. А если смотрит футбольный или хоккейный матч по телику, то звук обязательно выключает. Зачем он, так все видно. А вместо звука Кольча включает радиоприемник и слушает какую-нибудь интересную передачу. Говорит он по-книжному да по-взрослому, я думаю, потому, что рос без дружков.
- Парни, я полагаю, золото у двуглавой горы! - вдруг опять осенило Колокольчика. - У них же два венка!
- Чем воду в ступе толочь, давайте-ка лучше прикинем, что нам в походе понадобится, - степенно проговорил Ванюшка своим неустоявшимся баском.
4
Стали мы смету составлять на покупку снаряжения для экспедиции, и я ужаснулся: "С ума сойти!.."
И то надо купить, и другое надо...
- Давайте в школе откроемся, - предложил Ванюшка.
- Ничего себе заявочки! - Кольча задохнулся от обиды и гнева. - Ты знаешь, сколько народа за нами увяжется? Одних только продуктов надо будет тащить вагон и маленькую тележку! Нет, Ванек, экспедиция должна быть прежде всего мобильной.
Ванюшкина идея мне тоже пришлась не по нутру.
- Да тебя же первого и турнут из школьной экспедиции! - поддержал я Кольчу. - Знаешь, какую дисциплину создадут? Ни вздохнуть, ни охнуть!
- А ты врожденный лидер! - горячо подхватил Кольча. - Командор!
- Нам важно одно - золото открыть, - начал было Ванюшка, но Кольча перебил его.
- А тебе, Ванек, не хочется испытать себя на излом? Проверить чего ты стоишь? Настоящие приключения познать тебе не хочется? Такие, которые характер, волю, мужество закаляют?
Ванюшка досадливо отмахнулся от него, ничего не ответив. Но Кольча расценил его жест как полную капитуляцию.
- То-то и оно, Ванек!
Есть у Кольчи еще одна причина держать подготовку к экспедиции в глубокой тайне, и я с ним вполне солидарен. Если мы отправимся искать золото большой компанией, то еще неизвестно, кто станет первооткрывателем. В геологическом отчете напишут: "Школьники таежной деревни Басманки, проявив любознательность и настойчивость, после длительных и упорных поисков обнаружили богатое месторождение золота..." И все! Ну, может быть, для примера назовут самых прилежных и дисциплинированных. А вот если мы сами, если мы втроем золото откроем, тогда уж никуда не денешься: утверждай нас первооткрывателями без звука, премию выдай, какую полагается, и предоставь нам почетное право прииск назвать, как мы того пожелаем! Вот какие пироги.
Но где нам денежки раздобыть?
- Была бы осень, насобирали бы в калтусах клюквы, - сказал я, когда у нас разговор зашел о средствах для экспедиции. - Клюква вон какая дорогая! Сельпо принимает по рублю кило. Кедровые орехи можно было бы сдать, грибы...
- Деньги не грибы, и зимой растут! - глубокомысленно изрек Ванюшка.
- Где?
- В тайге!
- В леспромхозе после уроков поработать?
- Конечно.
- Не возьмут! - уныло бросил Кольча. - Скажут, мороз...
- А деляны подчищать? - продолжал Ванюшка.
Кольча просиял.
- Вот это идея! "Сжигание порубочных остатков" называется такая операция. Уговорим! Возьмем на обаянии! У костра, мол, будем!
Пошли прямо в контору. Кольчин отец подумал и согласился. Но поставил нам условие: работать только два раза в неделю и если мороз не превышает тридцати градусов. А перед заступлением на смену дневники мастеру показывать. Появится у кого-нибудь двойка, вся бригада до работы не допускается.
Свой трудовой энтузиазм мы объяснили тем, что нам деньги нужны позарез. Хотим, мол, увековечить заброску к нам весной десанта бамовцев, снимем документальный фильм об этом. Надо купить кинокамеру, проектор и всякие причиндалы к ним: фотоувеличитель, химикаты и прочее. Закажем в "Посылторге", и нам пришлют. Были бы денежки.
Дедушка Петрован советует нам на лодках пойти. На берегу Чистюньки уже года два валяется бесхозный шитик - большая, "сшитая" из досок лодка. На ней бульдозер можно увезти, очень устойчивая посудина. Чистюнька откуда-то принесла в половодье. Мы этот шитик просмолим, законопатим, возьмем на буксир, подцепив к Кольчиной дюральке, и поплывем.
Но нам обязательно мотор нужен. На веслах ни за что нам не уплыть. А мотор, на наше счастье, есть в магазине. "Вихрь". Восемнадцать коняг мощность. Пять тысяч оборотов в минуту. Не моторчик - зверь! До весны он пролежит, никто его не купит, потому что у нас в Басманке в каждом доме мотор! А к весне нам надо собрать, поднакопить 452 рублика. Если на троих разделить, то не так уж и дорого. Заработаем. Правда, по мелочам еще много всего надо купить. Но тут мы уже на родителей надеемся.
С дедушкой Петрованом советуемся во всем. Он нас охотно консультирует и никому о нашей затее ни слова.
На вездеходе у геологов работал Антошка Сытый, конопатый такой лобастый парень. У нас в Басманке его все недолюбливали.
- Вот кто знает наверняка, где золото искать, - сказал однажды про Сытого Ванюшка. - Списаться бы с ним, но мы адреса не знаем...
- Адрес узнать недолго, - сказал дедушка Петрован. - Через геологическое управление можно справиться, через министерство... Да вот беда, парень-то он шибко худой. Он и наврет, так недорого возьмет. Потом как вы ему объясните, почему вас вдруг заинтересовало то место, где вездеход сломался?
- Нет, нам он ни за что правду не скажет! - вставил я.
- Ни в жизнь! - подумав, согласился со мной и Ванюшка.
- Почему? - удивился Кольча.
- Все время мы с ним были на ножах, - сожалеюще вздохнул Ванюшка.
- Перед самым отъездом геологов мы его чуть заикой не сделали! засмеялся я.
- Дурное дело не хитрое, - осуждающе заметил дедушка Петрован.
Я рассказал Кольче эту историю. Геологи жили рядом с Ванюшкой в пустовавшем доме. Антошка однажды первым с танцев приперся и задумал печь протопить. А сухих дров нет. Он, недолго думая, нырнул в сарай к Ванюшке. А у нас там сидела дикая коза. В тот вечер мы ее из болота вытащили, все ноги об лед изрезала. Утром хотели юннатам подарить, пусть полечат. Открывает Антошка дверь, а оттуда чертом очумевшая от страха коза. Сбила его с ног, нос копытом расквасила и напугала до потери пульса. Завопил Антошка, как под ножом. Народ сбежался...
- Вся Басманка ухохоталась! - заключил я.
- А не нарочно вы это все ему подстроили? - спросил дедушка Петрован.
- Чего нет, того нет, - проговорил Ванюшка, явно сожалея о случившемся.
- Теперь-то мы бы сознались, - сказал я. - Дело прошлое.
Жлоб этот Антошка. Так и выглядывал все время, где бы урвать. Наш учитель-пенсионер ногу в тайге вывихнул. Подвез его Антошка с корзинкой морошки и говорит: "Гони трешку, старче. Даром и чирей не садится!"
- У него и поговорка-то была несуразная, - вспомнил Ванюшка, сам большой любитель всяких присказок и поговорок. - "Я не такой, как Ванька за рекой".
Кольча засмеялся:
- Верно, что несуразная.
- Вот я чего боюсь, ребятки, - озабоченно проговорил дедушка Петрован. - А не наткнулся ли этот прохиндей на золотишко-то, когда с порванной гусеницей в тайге бедовал?..
- Ну и что? - передернул я плечами. - Все самородки не пособрал!
- Да ты шевели хоть немного бестолковкой-то своей! - фыркнул Ванюшка. - В тайге у золота можем на Антошку напороться.
- Я вот что думаю, парни, - встрял в разговор Кольча. - Если бы он про самородки знал, то с его жадностью...
- Верно! - подхватил Ванюшка. - За уши бы не вытащил никто его из Басманки. Тем более что и зазноба у него тут. Валюха-горюха, продавщица наша.
- Будем надеяться, что так оно все и есть, - подытожил дедушка Петрован.
5
В деревне все на виду. И сам ты весь на виду. Дня через три после того, как мы оформились в леспромхозе на работу, вся школа уже знала, что мы собираемся купить кинопроектор и камеру.
- Вы правда кинофильм хотите снять? - окружили нас в коридоре мальчишки и девчонки. - А про что?
- Вы что, забыли? - спрашиваю я ребят. - Строители весной к нам десант забрасывают!
- Как интересно, мальчики! - захлопала в ладоши Галка Зырянова.
- Кстати, готовясь к съемкам, я наткнулся на один весьма любопытный документ, - начал разглагольствовать Кольча, открывая свой "дипломат" и извлекая из него потрепанную книгу. - Никто из вас не задумывался над тем, почему деревня ваша называется Басманка?
Мальчишки и девчонки переглянулись.
- Басманка и Басманка...
- Не Березовка, не Кедровка или Сосновка, - продолжает Кольча, перелистывая книгу. - Не Чистюнька, наконец, по имени речки, а Басманка...
Все выжидательно поглядывают на Колокольчика. Он не спешит. Нашел нужную страницу, насладился всеобщим вниманием.
- Это указы Петра Первого. Вот послушайте: "...изловить воров Федьку Редина, Антипку Мызгуна, Микешку Зыряна со товарищи..."
Кольча бросил книгу в "дипломат" и победно усмехнулся, ткнув пальцем в первого попавшегося.
- Как твоя фамилия?
- Мызгунов, - озадаченно пробормотал в ответ опрашиваемый.
- А твоя?
- Зырянова! - бросила Галка. - Будто ты не знаешь?
- Твоя? - продолжал выспрашивать Кольча.
- Редин.
- Вот и получается, что вы потомки стрелецкие! - веско подытожил Кольча. - А жили "утеклецы", как звали тогда беглых, в Москве на Басманной улице. Она сплошняком была стрелецкая, я об этом у Алексея Толстого в "Петре Первом" вычитал. Вот и получается, что деревню свою стрельцы назвали в память по родной Москве Басманкой. Логично?
- Логично! - дружно раздалось в ответ.
А на следующей перемене нас опять окружили в коридоре. Многие стали чуть не со слезами проситься к нам в киногруппу. Смех и грех!
- Можете обижаться, можете не обижаться, - твердо заявил Кольча, - но взять мы никого не можем. Творческий коллектив у нас уже сложился.
- Создавайте свою киногруппу, - сказал я.
- А порубочных остатков на лесосеке на всех хватит! - закруглился Кольча.
6
Вот эта киношная история и подвела нас.
Все снаряжение для экспедиции, которое нам уже удалось собрать или купить, хранилось у нас в завозне. Это большая такая бесхозная сараюшка за Кольчиным домом. Когда единолично жили, в нее завозили рожь молотить, на зиму сельхозинвентарь складывали. А теперь она без надобности, рожь у нас "Нива" молотит. В общем, мы прибрали эту завозню к рукам и устроили в ней материальный склад нашей экспедиции. Ванюшка стол сколотил, полки сделал, поставил железную печку. Из бочки. Теплынь там у нас. Дров-то сколько хочешь, в тайге живем.
Сидим мы в выходной с Ванюшкой в завозне, размечтались. Кольча на почту побежал за посылкой. Дядя-корифей что-то ему прислал. Думали мы, что он посылку эту домой потащит, а Кольча приволок ее в завозню и бух на стол.
- Спутники золота!
В посылке оказались камни. Одни камни, больше ничего. И к каждому был приклеен ярлык из плотной бумаги, на котором машинкой напечатано, что это за образец. Первым я вынул молочно-белый камень. Искристый, веселый. Прочитал: "Жильный кварц с вкрапленностью пирита. У пологого скола золотая примазка..."
- Где?! - с трудом привстал Кольча и так склонился над камнем, точно понюхать его собрался. От волнения у него тряслись губы, и казалось, что он нашептывает про себя какое-то заклинание.
"Примазка" - малюсенькая, с огуречное семечко. На шкурку перезревшей соломинки похожа. Я на обороте бумажки разглядел еще какие-то слова, когда камушком этим любовался.
Кольча выдернул у меня его и медленно прочитал, точно смакуя каждое слово:
- "Типичная парагенетическая ассоциация для золоторудных проявлений".
Мы с Ванюшкой, конечно, тоже обрадовались этой посылке. В книжках увидишь на цветных даже рисунках - одно дело, а вот когда руками каждый минерал пощупаешь, совсем другое! Разве этот кварц мы теперь спутаем с чем-нибудь?
- Возьмем всю коллекцию с собой, - решил Ванюшка.
- Пирит, арсенопирит, халькопирит, - объявляю я, вынимая из фанерного ящика камень за камнем.
Кольча пришел уже в себя. Написал на картонке крупно "Спутники золота" и гвоздочками приколотил ее над секцией, в которой я на полках раскладываю присланные дядей Костей образцы.
- Я же и письмо еще получил! - вспомнил вдруг Кольча и полез в карман куртки. - Слушайте, парни.
"Здравствуйте, ребята! - писал дядя Костя. - Хочется дать вам несколько советов. Искать можно по-разному. Можно искать и наугад, авось что-нибудь да попадется! Но поиск будет намного плодотворнее, разумеется, если он основан на глубоком понимании закономерностей залегания полезных ископаемых. Не теряйте времени даром, запасайтесь геологическими знаниями. Все книги, которые я вам прислал, прочтите внимательно и сделайте выписки в особую тетрадь, чтобы потом взять ее с собой в поход.