Страница:
– Капитан!
Удивленный тем, что она обратилась к нему так официально, Джесс обернулся и выразительно выгнул угольно-черную бровь.
– Ты вернешься, Джесс?
Он кивнул:
– Я вернусь вместе с войсками, Кирнан.
– Будь осторожен, Джесс.
Он усмехнулся и шагнул к ней. Девушка отпрянула.
– О нет, капитан! Соблюдайте дистанцию. Вы не умеете играть честно!
Джесс покачал головой:
– Нет, Кирнан, это ты нечестно играешь.
Он улыбался, но, по-видимому, сказал это серьезно.
– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась она, почувствовав, как приятное тепло вновь разливается по ее телу, а кровь по жилам бежит быстрее.
– Ты всегда заставляешь людей играть по своим правилам, Кирнан, а это нечестно.
– Но ведь говорят, что на войне и в любви все средства хороши. Разве не так? – лукаво пропела она.
Нет, она вовсе не хочет, чтобы все играли по ее правилам! Она только хочет уберечь свое сердце от страданий…
– Этого-то я и боюсь, – все так же серьезно проговорил Камерон и, не отводя от Кирнан взгляда, коснулся ее руки. – Любви – и войны…
– Не понимаю…
– А я не могу объяснить. Будь осторожна, Кирнан! Я скоро вернусь.
Он наклонился и поцеловал ее, на этот раз лишь слегка коснувшись губами ее рта.
Кирнан лишь на мгновение встретилась взглядом с его синими, как кобальт, глазами, и Джесс исчез.
Глава 3
Удивленный тем, что она обратилась к нему так официально, Джесс обернулся и выразительно выгнул угольно-черную бровь.
– Ты вернешься, Джесс?
Он кивнул:
– Я вернусь вместе с войсками, Кирнан.
– Будь осторожен, Джесс.
Он усмехнулся и шагнул к ней. Девушка отпрянула.
– О нет, капитан! Соблюдайте дистанцию. Вы не умеете играть честно!
Джесс покачал головой:
– Нет, Кирнан, это ты нечестно играешь.
Он улыбался, но, по-видимому, сказал это серьезно.
– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась она, почувствовав, как приятное тепло вновь разливается по ее телу, а кровь по жилам бежит быстрее.
– Ты всегда заставляешь людей играть по своим правилам, Кирнан, а это нечестно.
– Но ведь говорят, что на войне и в любви все средства хороши. Разве не так? – лукаво пропела она.
Нет, она вовсе не хочет, чтобы все играли по ее правилам! Она только хочет уберечь свое сердце от страданий…
– Этого-то я и боюсь, – все так же серьезно проговорил Камерон и, не отводя от Кирнан взгляда, коснулся ее руки. – Любви – и войны…
– Не понимаю…
– А я не могу объяснить. Будь осторожна, Кирнан! Я скоро вернусь.
Он наклонился и поцеловал ее, на этот раз лишь слегка коснувшись губами ее рта.
Кирнан лишь на мгновение встретилась взглядом с его синими, как кобальт, глазами, и Джесс исчез.
Глава 3
Все утро Кирнан оставалась в доме. По всей видимости, рассказ Джесса потряс Лейси, но еще сильнее пожилая дама расстроилась из-за того, что по вине Кирнан Камерон не остался завтракать.
– Я чувствовала себя гораздо увереннее, пока капитан был с нами! – взволнованно причитала хозяйка, сидя за столом.
На улицах все еще было неспокойно, но теперь основные события происходили далеко, у арсенала и пожарной вышки. Лишь иногда до женщин доносились одиночные выстрелы и громкие крики. Однако драма, разворачивавшаяся в Харперс-Ферри, вызывала какую-то непонятную тревогу. Кирнан чувствовала ее повсюду, даже в доме.
– Он бы не ушел, если бы считал, что нам грозит опасность, Лейси, – пыталась успокоить подругу Кирнан.
Та всплеснула руками.
– Как романтично! Ты хочешь сказать, что он пожертвовал бы ради леди своим долгом?
– О нет, только не Джесс! – усмехнулась Кирнан. – Он скорее упаковал бы обеих леди и потащил следом за собой.
Она бы не возражала, если бы Камерон и в самом деле потащил ее за собой. Невыносимо сидеть взаперти, когда вокруг происходят такие события! В городе война! Кирнан не знала точно, что стала бы делать, очутись она на улице, но ей хотелось действовать.
– О Господи! – вздохнула Лейси. – А ты хорошо знаешь этого молодого человека?
– Я знаю его всю жизнь, – ответила Кирнан. – Мы вместе выросли там, в прибрежной Виргинии.
Она доедала уже третью порцию лепешек. Девушка не чувствовала особого голода, но заставляла себя есть и восхищаться кулинарным искусством Лейси, чтобы успокоить приятельницу. Тем более что та обвиняла именно ее, Кирнан, в том, что из-за ухода капитана почти вся еда осталась нетронутой.
– А что будет, когда вернется Энтони? – вдруг с тревогой спросила Лейси.
– Что вы имеете в виду? – удивилась Кирнан.
– Ну, он ведь… так влюблен в тебя, дорогая! Когда он увидит Джесса Камерона…
– Энтони знает Джесса, Лейси. Да и вы его знаете!
Девушка принялась загибать пальцы.
– Вы видели его на моем первом балу, на барбекью у Стейсов в Ричмонде… Да, я забыла – еще на дне рождения сестры Энтони. Помните, два года назад в Монтемарте?
– Да, я встречалась с ним, но не могу сказать, что хорошо его знаю.
– А вот Энтони близко знаком с Джессом, – заверила женщину Кирнан и улыбнулась. – Они все очень дружны – Джесс, его брат Дэниел, Энтони и еще несколько молодых людей. Все они учились в Уэст-Пойнте, да и в обществе встречались время от времени – в Камерон-холле и в Монтемарте.
– Удивительно все же, что этот капитан так быстро тебя нашел! – недовольно проворчала хозяйка.
– Не думаю, что это произошло случайно, – отозвалась Кирнан. – Он наверняка знал, что я здесь. Недавно я написала письмо Дэниелу Камерону и сообщила, что останусь у вас в Харперс-Ферри, пока мужчины – папа, ваш муж и Миллеры – будут отсутствовать по делам. Джесс знал, что Джон Браун готовит наступление. Он сказал мне, что услышал об этом в поезде. Ему было приказано оставаться в городе и заботиться о раненых. Возможно, он счел своим долгом, раз уж он здесь, позаботиться и о нас с вами. Что ни говорите, но у Джесса есть понятие о чести!
– Гм-м… – недоверчиво хмыкнула Лейси.
– Что вы хотите этим сказать?
– То, что я не так стара и не так глупа, Кирнан Маккей, чтобы не видеть очевидного! Этот человек пришел сюда вовсе не по обязанности.
Сердце девушки учащенно забилось, краска залила ее щеки. Она торопливо дожевала лепешку и глотнула кофе.
– Да мы с ним воюем с самого детства, Лейси. Вы же сами видели…
– Я много чего видела, – торжествующе изрекла дама.
Кирнан пожала плечами. Она не знала, как объяснить приятельнице, что возможно – возможно! – она и в самом деле влюблена в Джесса. Но даже если и так, это ровным счетом ничего не значит. И не потому, что капитан к ней равнодушен – после поцелуя девушка не сомневалась, что это не так. Джесс знал женщин – это чувствовалось по тому, как умело и дерзко он ее целовал. Он мог разбудить в женщине бурю чувств, сам не испытывая ничего, кроме желания, а то, что он его испытывал, не вызывало у Кирнан никаких сомнений. Да, Джесс знал, как соблазнить женщину!
Кирнан до сих пор ощущала жар там, где были его губы. Вкус этого поцелуя заставил ее испытать голод, желание исследовать глубины, которые всегда считались запретными.
Но он ничего не предложил ей, сказал только, чтобы не выходила за Энтони, если он не умеет так целоваться. А чего хочет сам Джесс?
И почему так странно себя вел? Говорил о любви и о войне, сказал, что боится этого…
Но почему? До сих пор ничто, казалось, не могло напугать 1 Джесса. Он служил в кавалерии, сражался с индейцами на Диком Западе. Если начнется война, если Виргиния отделится, Кирнан ни за что не бросит Джесса. В конце концов, они оба виргинцы с побережья – неистовые, независимые, страстные патриоты своей земли и своего чудесного штата!
Может быть, Камерон проверяет, любит ли она Энтони? Может быть, считает, что еще не готов обзавестись семьей?
А может, она ему безразлична? Просто очередная девица, на которой можно попрактиковаться в искусстве соблазнения? Дождался, пока подрастет, и набросился…
До Кирнан доходили слухи, что Джесс не испытывает недостатка в женщинах. Конечно, сам он, как любой порядочный мужчина, предпочитал не распространяться на сей счет, но это чувствовалось по его глазам.
– Что скажет бедняжка Энтони?
Когда Лейси употребляла его имя с этим эпитетом, казалось, что молодого человека так и зовут – бедняжка Энтони.
– Скажет о чем, Лейси? – устало вздохнув, осведомилась девушка.
– Обо всем, что здесь произошло. Он так расстроится, когда узнает, что тебя хотели взять в плен эти ужасные люди! И еще он расстроится, что не смог прийти тебе на помощь. Ну а больше всего бедняжка Энтони будет расстроен, когда узнает…
– Бедняжка Энтони ни о чем не узнает, Лейси, – заявила Кирнан. – Завтра Джесс уедет вместе с войсками, а к тому времени, когда мужчины вернутся, все уже будет в прошлом. Мы не станем им рассказывать, что со мной произошло.
– Но, Кирнан, уж Энтони-то имеет право знать! Да и все в городе рано или поздно узнают, что случилось… – Дама взмахнула платочком. – И твой отец…
– Лейси, прошу вас… Нет никакой необходимости зря волновать папу. Конечно, наши мужчины узнают, что произошло в городе, но увидят, что с нами все в порядке. И потом, я не помолвлена с Энтони. И еще не решила, стоит ли мне выходить за него…
Кирнан победно улыбнулась.
– Но твой отец должен знать, что тебя хотели взять в заложницы, потому…
– Потому что мой отец – богатый человек.
– И рабовладелец, – уточнила Лейси.
– Как большинство виргинцев! – воскликнула Кирнан.
– Как большинство богатых виргинцев. Вы не хуже меня знаете, юная леди, что многие очень бедные фермеры владеют хотя бы одним рабом, но не все богатые виргинцы являются рабовладельцами, по крайней мере в западных графствах, – разом выпалила хозяйка.
Кирнан знала, что ее приятельница выступает против рабства. Конечно, не так неистово, как Джон Браун, но тем не менее она его не одобряет.
– Лейси, умоляю вас, не стоит ни о чем рассказывать папе! В конце концов, ничего страшного со мной не случилось. Я в порядке, как видите!
– Потому что Джесс Камерон подоспел вовремя.
– Да, потому что он подоспел вовремя, – согласилась девушка.
Улыбнувшись, она принялась убирать посуду. Казалось, Лейси тоже утратила интерес к этому разговору, но, как выяснилось, ненадолго. Через несколько часов, когда дамы сошлись в гостиной, она снова начала:
– Кирнан, я так беспокоюсь…
– И совершенно напрасно. Для беспокойства нет никаких причин, – уверила подругу девушка и неожиданно добавила: – Пожалуй, я пойду прогуляюсь.
Надо же наконец выйти на улицу и узнать, что происходит в городе! Сидеть без дела взаперти просто невыносимо…
– Как ты можешь! Ведь ты обещала капитану Камерону, что останешься дома!
– Я никому ничего не обещала, Лейси, и у меня нет никаких обязательств перед капитаном Камероном! – возразила Кирнан.
– Но, Кирнан…
– У меня есть «кольт» Джесса, Лейси, и я умею с ним обращаться. Ну не могу я больше сидеть дома!
Девушка наклонилась и сжала щеки Лейси, так что рот пожилой дамы стал походить на большую букву «О». Она попыталась что-то возразить, но Кирнан не дала ей говорить. Запечатлев поцелуй на лбу Лейси, она весело сказала:
– Не беспокойтесь, со мной ничего не случится! Я буду осторожна. Стрелять я умею, к тому же в моем револьвере целых пять настоящих пуль – гораздо больше, чем у мистера Томлина, например!
Она тотчас заторопилась к выходу. Миссис Донахью что-то кричала ей вслед, но все напрасно. Схватив с камина «кольт», Кирнан вдруг почувствовала себя виноватой. Не следовало бы в такой день оставлять женщину одну, но ничего не поделаешь. Когда прямо на твоих глазах творится история, усидеть на месте, не зная, что происходит, просто невозможно!
– Я скоро вернусь! – крикнула девушка, выбегая на улицу.
Взглянув на небо, она увидела, что солнце уже клонится к закату. Через несколько часов темнота снова укроет город.
Перед домом никого не было, а вот слева, у пожарной вышки, собралась толпа – как видно, люди сочли, что выстрелы сюда не достанут. Вооруженный отряд окружил вышку, а граждане Харперс-Ферри сгрудились вокруг.
Все выглядело вполне тихо и мирно, и все же атмосфера сгущалась.
Кругом обсуждали схватку между гражданами города и Джоном Брауном. В конце концов, ему пришлось укрыться в пожарке.
Кирнан торопливо шла по улице, как вдруг почувствовала у себя на плече чью-то руку. От неожиданности девушка вздрогнула и круто обернулась. Перед ней стоял доктор Брюс Уэлан, седовласый человек с отвислыми усами. Его ясные глаза взирали на нее с голубиной кротостью.
– Док Уэлан!
– Меня просили присмотреть за вами, юная леди, – объяснил он.
– Что?!
– Капитан Камерон вместе со мной занимался ранеными. – Доктор беспомощно развел руками. – Каких только ран я не видел! Не мудрено, ведь ружья заряжали всем, что попадалось под руку… Да, сегодня здесь было много смертей, юная леди. Очень много…
– Джесс не имел никакого права… – сердито начала Кирнан.
– Нет, имел. Он сказал, что у вас были кое-какие неприятности, Кирнан Маккей.
Сердце ее упало. Если уж доктору Уэлану известно о том, что произошло нынешней ночью, то и отец наверняка все узнает. В таком случае он больше ни за что не оставит ее одну, да и Энтони с мистером Миллером – тоже. А Кирнан больше всего на свете ценила независимость.
– Ничего ужасного не произошло…
– Вы даже сейчас подвергаетесь смертельной опасности! – поправил ее доктор Уэлан. – Джесс рассказал мне, как храбро вы себя вели, но, моя дорогая девочка, даже самый смелый человек на свете бессилен против пули… Джон Браун укрылся в пожарке вместе с заложниками. Среди них и полковник Льюис Вашингтон. Говорят, что Брауну приглянулся меч, который Фридрих Великий подарил Джорджу Вашингтону, а также пистолет, подаренный ему Лафайетом. Вот почему этот негодяй схватил полковника, такого милого, доброго джентльмена! А мистер Альштадт, сосед Вашингтона, а его сын, совсем мальчик… Вы тоже могли бы быть среди них, мисс Маккей!
Кирнан стиснула зубы. Похоже, Джесс не пожалел красок, расписывая ее побег от Кейна и его напарника!
– Но ведь со мной все в порядке!
– Тем не менее лучше бы вам укрыться дома.
– Док Уэлан, весь город сейчас на улицах!
– Да, конечно. Но это вовсе не значит, что и вам надо быть здесь! Кирнан, мэр Бекэм убит…
Девушка ахнула. Подумать только, мистер Бекэм мертв! Такой славный, тихий, безобидный человек…
– После того как мэра убили, толпа схватила одного из сторонников Брауна, намереваясь линчевать его. Они выволокли несчастного на мост и несколько раз выстрелили ему в голову. Но этим дело не ограничилось – какие-то маньяки до сих пор развлекаются тем, что всаживают в него пули.
– Боже мой! – выдохнула девушка.
– Идите домой, дорогая.
– Да, обязательно. Обещаю!
– Вот еще что, юная леди. Кругом до сих пор стреляют, и это неудивительно – граждане организовались в вооруженные отряды. Похоже, что вначале у Джона Брауна было человек двадцать сторонников. Кое-кто из них уже убит, некоторые ранены, а вот несколько человек пытались бежать через реку, и вполне возможно, им это удалось. Да, денек выдался, я вам скажу! Я лично такого не припомню…
– Я все поняла, док Уэлан.
Тот постарался придать своему взгляду суровость, но это ему не удалось, и он лишь развел руками.
– Похоже, что, если даже я буду распинаться тут до посинения, выгнать вас с улицы мне не удастся. Постарайтесь хотя бы быть осторожней и с наступлением темноты непременно возвращайтесь в дом. Черт побери, вполне возможно, к Джону Брауну захотят присоединиться еще какие-нибудь его сторонники, пока мы дождемся союзных войск! – Он внимательно посмотрел на Кирнан: – Жаль, что здесь нет капитана Камерона. Уж он-то сумел бы отправить вас домой! – Доктор усмехнулся, а потом громко расхохотался. – Просто перекинул бы через плечо и таким манером доставил бы к месту назначения!
Он снова усмехнулся и пошел прочь. И вдруг, оглянувшись, доктор коротко хохотнул – вернее крякнул – и продолжил свой путь.
Только тут Кирнан обратила внимание на странную тишину вокруг. Похоже, стрельба стихла. Девушка торопливо зашагала по улице.
Джесса здесь нет, а значит, некому указывать ей, что делать и чего не делать.
Между тем Джесс Камерон был гораздо ближе, чем предполагала Кирнан.
Полковник Бейлор, командир одного из вооруженных отрядов, попытался насколько возможно овладеть ситуацией. Пока что переговоры между горожанами и восставшими, запертыми в пожарке, проходили не слишком успешно. Двоих сторонников Джона Брауна обстреляли прямо под белым флагом. Одному удалось скрыться внутри, а второй был убит на месте, и толпа растерзала его тело.
Потребовался доктор. Тут-то и позвали Джесса. Его отправили внутрь вместе с одним из бойцов по имени Синн.
Пожарка представляла собой кирпичное строение размером тридцать пять на тридцать футов. Ее массивные деревянные двери были скреплены крепкими досками. Под защитой белого флага перемирия Джесс и Синн приблизились к зданию. Дверь отворилась, и их впустили.
За время своей службы в кавалерии Камерон не раз слышал о старине Брауне, но ни разу с ним не встречался.
И вот встреча состоялась. Джесса до глубины души поразил страстный огонь, полыхавший в глазах этого человека. Никогда прежде он ничего подобного не видел. Усталое лицо Брауна было изборождено морщинами. В нем угадывался сильный характер. Длинная борода и густые, кустистые брови производили сильное впечатление. С первого взгляда Джесс понял, что перед ним жестокий и хладнокровный маньяк, который искренне верит в то, что творит свои деяния во имя Господа.
– Здесь кавалерия? – осведомился Браун, увидев форму Джесса.
Тот покачал головой:
– Нет, я доктор. Я пришел, чтобы осмотреть ваших раненых.
– Тогда взгляните на того мальчика.
Парень лежал на земле слева от входа, рядом со старыми пожарными машинами. Кивнув, Камерон склонился над ним.
Раненый был очень юн – не больше двадцати. С первого взгляда Джесс понял, что ему не выжить: сквозное пулевое ранение, задета кость. Помочь парню уже нельзя.
Синн начал было излагать Брауну условия полковника Бейлора, но тот не слушал – взгляд его был устремлен на Джесса.
– Это мой сын Оливер.
Джесс снова кивнул. Мальчик поднял на отца полные боли глаза.
– Это невыносимо, папа! Почему ты меня не пристрелишь?
– Ты выкарабкаешься, – довольно сухо заметил Браун. Джесс окаменел. За этим внешним равнодушием угадывались настоящая боль и страдание.
Открыв хирургическую сумку, Джесс принялся бинтовать рану, несмотря на то что все это не имело смысла. Парень перевел взгляд с отца на доктора. Камерон вытащил шприц и пузырек морфия: надо по крайней мере облегчить его страдания. Он ввел иглу под кожу и выпустил все содержимое шприца.
– Спасибо, мистер, – выдохнул парень.
В глазах его стояли слезы. Не удержавшись, он застонал.
– Если тебе суждено умереть, – проревел вдруг Браун, – умри как мужчина!
Джесс удивленно поднял голову. На мгновение их взгляды встретились. В глазах молодого врача Браун прочел презрение.
Ему стало стыдно за свою резкость, но бешеный огонь в его взгляде не угас. За правое дело он, не задумываясь, отдаст не только собственную жизнь, но и жизнь своего ребенка.
Между тем Синн продолжил переговоры, напомнив Джону Брауну, что мэр Бекэм был убит безоружным.
Только сейчас Браун обратил внимание на парламентера.
– Очень печально, если это действительно так, сэр.
Пока Джесс занимался парнишкой, ему удалось рассмотреть, что все заложники и остальные раненые сгрудились в дальнем углу пожарки.
Он сразу узнал среди них полковника Вашингтона, стройного и величавого, как всегда. Камерон приветствовал его поклоном, и тот кивнул ему в ответ.
– Надеюсь скоро увидеть вас в городе, сэр, – сказал Джесс.
Вашингтон усмехнулся:
– Или в городе, или в аду, капитан!
Переговоры между Брауном и Синном, похоже, прервались.
– Капитан! – окликнул Джесса Синн. – Вы готовы?
– Одну минуту!
Камерон осмотрел всех раненых, хотя в таких условиях он мало чем мог им помочь. Забинтовав раны и вправив вывихи, он вытащил гвоздь из руки какого-то мужчины и посоветовал ему поменьше двигаться, по крайней мере пока не получит настоящей медицинской помощи.
– Отправляясь на виселицу, не обязательно быть здоровым, – с мрачным юмором заметил тот.
– На виселицу? – удивленно спросил тощий молодой фермер, которому Джесс в этот момент бинтовал ногу.
– Ну да, за измену, – хладнокровно подтвердил первый. Глаза тощего фермера округлились от ужаса.
– Неужели мы совершили измену, сэр? – испуганно спросил он, обращаясь к Джону Брауну.
– Конечно, – подтвердил тот.
– О Господи, но я вовсе не хочу на виселицу! – жалобно воскликнул фермер. – При чем тут измена? Я ведь только хотел освободить рабов…
Он судорожно схватил Джесса за руку.
– Я только хотел освободить рабов! – повторил он в отчаянии.
Капитан кивнул. Про себя он отметил, что парень все равно до виселицы не дотянет.
– Я прекрасно вас понимаю.
– Он хотел было добавить, что во время событий в Харперс-Ферри погибли невинные люди, но потом решил промолчать. В конце концов, он врач, а не судья, и если Джон Браун полагает, что знает волю Божью, он, Джесс, ее точно не знает.
– Капитан! – снова окликнул его Синн.
Джесс щелкнул замком сумки, встал и направился к двери.
Уже покидая здание пожарки, Камерон вдруг почувствовал спиной пристальный взгляд Джона Брауна. Он оглянулся.
И в самом деле мятежник смотрел на него, и глаза его горели огнем.
Внутри у Джесса все похолодело. Это не был страх перед самим Джоном Брауном. Просто на мгновение молодому человеку показалось, что взгляд его предрекает мрачное будущее.
Тяжелые двери захлопнулись. Теперь парламентерам предстояло доложить Бейлору о результатах переговоров.
Когда с этим было покончено, Джесс снова получил возможность отправиться в город, который все еще бурлил.
Завидев в толпе Эбана, Кирнан начала протискиваться к нему, пока не очутилась совсем близко.
– Что здесь происходит? – громко спросила она парня.
– Кое-кто из заложников сбежал, – объяснил он.
– Замечательно! – воскликнула девушка и, помолчав, тихо спросила:
– А больше никто…
– Нет, больше никого не убили, – угадал Эбан ее вопрос. – Но видели бы вы, что они сделали с Дейнджерфилдом Ньюби!
– А кто это?
– Да негр один, правда, свободный. Он решил присоединиться к Джону Брауну потому, что ему никак не удавалось выкупить жену и детей – сколько бы денег он ни скопил, хозяин все время повышал цену. Так вот, беднягу расстреляли и бросили вон там, в переулке. – Эбан метнул головой в сторону холма. – Я слышал, что до его тела уже добрались свиньи.
– О Боже! – в ужасе выдохнула Кирнан.
Ей чуть не стало дурно. И все же что-то влекло ее к тому месту – возможно, в глубине души девушка сомневалась, что люди, которых она хорошо знала, способны на такое зверство. Она уже направилась было к холму, но вдруг в ужасе замерла.
В переулке вся земля и стена ближайшего дома были в крови.
Там все еще хозяйничали свиньи. Кирнан пошатнулась. Ее тошнило.
Теперь Дейнджерфилду Ньюби никогда не выкупить жену и ребятишек…
– Мисс Маккей! – услышала она голос Эбана. – С вами все в порядке?
Она кивнула. Куски оплавленных гвоздей все еще валялись на земле. Нагнувшись, Кирнан подняла один. Так вот чем стреляли добропорядочные граждане в этого беднягу! Девушка посмотрела на Эбана. Должно быть, в ее глазах можно было прочесть обуревавшие ее чувства, потому что парень тут же принялся оправдываться:
– Побойтесь Бога, мисс Маккей! Люди Джона Брауна убили мистера Тернера только за то, что он рабовладелец. Они хотели поднять всех рабов округи против их хозяев. Они собирались зарезать нас в собственных постелях! Но мы сумели их остановить. Почти не имея оружия, мы заперли их в пожарке. Рано или поздно мы победим, но для Тернера это уже не имеет значения… Они просто приставили ружье к его виску и убили. А Хейворд? Вы ведь знаете, что они убили Хейворда? А еще рассуждают, какие, мол, они добрые и хорошие, как любят негров! А сами убивают своих же собратьев – правда, не рабов, а свободных… Это страшно, мисс Маккей, очень страшно! Мы только дали им отпор, вот и все. Просто дали отпор…
Кирнан снова кивнула. Кого обвинять во всем этом кошмаре – Джона Брауна? Но этот человек верит, что сам Господь Бог нашептывает ему на ухо, как поступить.
– А где Браун – все еще в пожарке? – спросила Кирнан.
– Да, мисс Маккей, – ответил Эбан. – И с ним заложники. Никто не знает, что он намерен делать. Представитель вооруженных отрядов ведет с ним переговоры. Если предпринять штурм, Браун может расправиться с заложниками, так что нам остается только ждать указаний из Вашингтона и прибытия союзных войск.
Кирнан вздрогнула – то ли от холода, то ли от страха. Все больше вооруженных отрядов подтягивалось к пожарке. Люди запрудили улицы. Повсюду слышались выстрелы и громкие крики.
Да еще эта жуткая кровь в переулке…
Девушку вдруг обуял ужас. Должно быть, именно об этом и говорил Джесс.
«Не мы начали эту трагедию», – подумала она, стараясь забыть изуродованное тело Дейнджерфилда Ньюби. Джон Браун ворвался в город и нагнал страху на мирных жителей, но не Джон Браун начал спор по поводу рабства. Тут уж он не виноват.
И все же по вине этого человека на ее родной земле, в Виргинии, началась жуткая кровавая бойня…
– Простите, мисс Маккей, – прервал ее размышления Эбан. – Я вас оставлю – пойду посмотрю, что там происходит.
Кирнан по-прежнему бродила в толпе, когда день стал клониться к вечеру. Еще несколько минут – и солнце скроется за горизонтом. Пронесся слух, что полковник Роберт Ли с подразделением морской пехоты остановился на подступах к городу. Значит, скоро нужда в вооруженных отрядах отпадет.
Интересно, Джесс там?
Снова стали слышны выстрелы. Толпа все напирала, и не успела Кирнан оглянуться, как оказалась почти у самой пожарки.
Споткнувшись, девушка глянула под ноги и остолбенела: на земле лежал мужчина, буквально начиненный свинцом. Лицо и тело его были изуродованы до неузнаваемости.
Возбужденная толпа все напирала. Кто-то толкнул Кирнан, и она чуть не упала на мертвеца. Только теперь она увидела его пустые зияющие глазницы. Зрелище это было таким жутким, что девушка в ужасе вскрикнула. Послышался выстрел – какой-то молодой парень, с виду фермер, с явным Удовольствием всадил еще одну пулю в несчастного.
– Нет! – закричала девушка.
– Я чувствовала себя гораздо увереннее, пока капитан был с нами! – взволнованно причитала хозяйка, сидя за столом.
На улицах все еще было неспокойно, но теперь основные события происходили далеко, у арсенала и пожарной вышки. Лишь иногда до женщин доносились одиночные выстрелы и громкие крики. Однако драма, разворачивавшаяся в Харперс-Ферри, вызывала какую-то непонятную тревогу. Кирнан чувствовала ее повсюду, даже в доме.
– Он бы не ушел, если бы считал, что нам грозит опасность, Лейси, – пыталась успокоить подругу Кирнан.
Та всплеснула руками.
– Как романтично! Ты хочешь сказать, что он пожертвовал бы ради леди своим долгом?
– О нет, только не Джесс! – усмехнулась Кирнан. – Он скорее упаковал бы обеих леди и потащил следом за собой.
Она бы не возражала, если бы Камерон и в самом деле потащил ее за собой. Невыносимо сидеть взаперти, когда вокруг происходят такие события! В городе война! Кирнан не знала точно, что стала бы делать, очутись она на улице, но ей хотелось действовать.
– О Господи! – вздохнула Лейси. – А ты хорошо знаешь этого молодого человека?
– Я знаю его всю жизнь, – ответила Кирнан. – Мы вместе выросли там, в прибрежной Виргинии.
Она доедала уже третью порцию лепешек. Девушка не чувствовала особого голода, но заставляла себя есть и восхищаться кулинарным искусством Лейси, чтобы успокоить приятельницу. Тем более что та обвиняла именно ее, Кирнан, в том, что из-за ухода капитана почти вся еда осталась нетронутой.
– А что будет, когда вернется Энтони? – вдруг с тревогой спросила Лейси.
– Что вы имеете в виду? – удивилась Кирнан.
– Ну, он ведь… так влюблен в тебя, дорогая! Когда он увидит Джесса Камерона…
– Энтони знает Джесса, Лейси. Да и вы его знаете!
Девушка принялась загибать пальцы.
– Вы видели его на моем первом балу, на барбекью у Стейсов в Ричмонде… Да, я забыла – еще на дне рождения сестры Энтони. Помните, два года назад в Монтемарте?
– Да, я встречалась с ним, но не могу сказать, что хорошо его знаю.
– А вот Энтони близко знаком с Джессом, – заверила женщину Кирнан и улыбнулась. – Они все очень дружны – Джесс, его брат Дэниел, Энтони и еще несколько молодых людей. Все они учились в Уэст-Пойнте, да и в обществе встречались время от времени – в Камерон-холле и в Монтемарте.
– Удивительно все же, что этот капитан так быстро тебя нашел! – недовольно проворчала хозяйка.
– Не думаю, что это произошло случайно, – отозвалась Кирнан. – Он наверняка знал, что я здесь. Недавно я написала письмо Дэниелу Камерону и сообщила, что останусь у вас в Харперс-Ферри, пока мужчины – папа, ваш муж и Миллеры – будут отсутствовать по делам. Джесс знал, что Джон Браун готовит наступление. Он сказал мне, что услышал об этом в поезде. Ему было приказано оставаться в городе и заботиться о раненых. Возможно, он счел своим долгом, раз уж он здесь, позаботиться и о нас с вами. Что ни говорите, но у Джесса есть понятие о чести!
– Гм-м… – недоверчиво хмыкнула Лейси.
– Что вы хотите этим сказать?
– То, что я не так стара и не так глупа, Кирнан Маккей, чтобы не видеть очевидного! Этот человек пришел сюда вовсе не по обязанности.
Сердце девушки учащенно забилось, краска залила ее щеки. Она торопливо дожевала лепешку и глотнула кофе.
– Да мы с ним воюем с самого детства, Лейси. Вы же сами видели…
– Я много чего видела, – торжествующе изрекла дама.
Кирнан пожала плечами. Она не знала, как объяснить приятельнице, что возможно – возможно! – она и в самом деле влюблена в Джесса. Но даже если и так, это ровным счетом ничего не значит. И не потому, что капитан к ней равнодушен – после поцелуя девушка не сомневалась, что это не так. Джесс знал женщин – это чувствовалось по тому, как умело и дерзко он ее целовал. Он мог разбудить в женщине бурю чувств, сам не испытывая ничего, кроме желания, а то, что он его испытывал, не вызывало у Кирнан никаких сомнений. Да, Джесс знал, как соблазнить женщину!
Кирнан до сих пор ощущала жар там, где были его губы. Вкус этого поцелуя заставил ее испытать голод, желание исследовать глубины, которые всегда считались запретными.
Но он ничего не предложил ей, сказал только, чтобы не выходила за Энтони, если он не умеет так целоваться. А чего хочет сам Джесс?
И почему так странно себя вел? Говорил о любви и о войне, сказал, что боится этого…
Но почему? До сих пор ничто, казалось, не могло напугать 1 Джесса. Он служил в кавалерии, сражался с индейцами на Диком Западе. Если начнется война, если Виргиния отделится, Кирнан ни за что не бросит Джесса. В конце концов, они оба виргинцы с побережья – неистовые, независимые, страстные патриоты своей земли и своего чудесного штата!
Может быть, Камерон проверяет, любит ли она Энтони? Может быть, считает, что еще не готов обзавестись семьей?
А может, она ему безразлична? Просто очередная девица, на которой можно попрактиковаться в искусстве соблазнения? Дождался, пока подрастет, и набросился…
До Кирнан доходили слухи, что Джесс не испытывает недостатка в женщинах. Конечно, сам он, как любой порядочный мужчина, предпочитал не распространяться на сей счет, но это чувствовалось по его глазам.
– Что скажет бедняжка Энтони?
Когда Лейси употребляла его имя с этим эпитетом, казалось, что молодого человека так и зовут – бедняжка Энтони.
– Скажет о чем, Лейси? – устало вздохнув, осведомилась девушка.
– Обо всем, что здесь произошло. Он так расстроится, когда узнает, что тебя хотели взять в плен эти ужасные люди! И еще он расстроится, что не смог прийти тебе на помощь. Ну а больше всего бедняжка Энтони будет расстроен, когда узнает…
– Бедняжка Энтони ни о чем не узнает, Лейси, – заявила Кирнан. – Завтра Джесс уедет вместе с войсками, а к тому времени, когда мужчины вернутся, все уже будет в прошлом. Мы не станем им рассказывать, что со мной произошло.
– Но, Кирнан, уж Энтони-то имеет право знать! Да и все в городе рано или поздно узнают, что случилось… – Дама взмахнула платочком. – И твой отец…
– Лейси, прошу вас… Нет никакой необходимости зря волновать папу. Конечно, наши мужчины узнают, что произошло в городе, но увидят, что с нами все в порядке. И потом, я не помолвлена с Энтони. И еще не решила, стоит ли мне выходить за него…
Кирнан победно улыбнулась.
– Но твой отец должен знать, что тебя хотели взять в заложницы, потому…
– Потому что мой отец – богатый человек.
– И рабовладелец, – уточнила Лейси.
– Как большинство виргинцев! – воскликнула Кирнан.
– Как большинство богатых виргинцев. Вы не хуже меня знаете, юная леди, что многие очень бедные фермеры владеют хотя бы одним рабом, но не все богатые виргинцы являются рабовладельцами, по крайней мере в западных графствах, – разом выпалила хозяйка.
Кирнан знала, что ее приятельница выступает против рабства. Конечно, не так неистово, как Джон Браун, но тем не менее она его не одобряет.
– Лейси, умоляю вас, не стоит ни о чем рассказывать папе! В конце концов, ничего страшного со мной не случилось. Я в порядке, как видите!
– Потому что Джесс Камерон подоспел вовремя.
– Да, потому что он подоспел вовремя, – согласилась девушка.
Улыбнувшись, она принялась убирать посуду. Казалось, Лейси тоже утратила интерес к этому разговору, но, как выяснилось, ненадолго. Через несколько часов, когда дамы сошлись в гостиной, она снова начала:
– Кирнан, я так беспокоюсь…
– И совершенно напрасно. Для беспокойства нет никаких причин, – уверила подругу девушка и неожиданно добавила: – Пожалуй, я пойду прогуляюсь.
Надо же наконец выйти на улицу и узнать, что происходит в городе! Сидеть без дела взаперти просто невыносимо…
– Как ты можешь! Ведь ты обещала капитану Камерону, что останешься дома!
– Я никому ничего не обещала, Лейси, и у меня нет никаких обязательств перед капитаном Камероном! – возразила Кирнан.
– Но, Кирнан…
– У меня есть «кольт» Джесса, Лейси, и я умею с ним обращаться. Ну не могу я больше сидеть дома!
Девушка наклонилась и сжала щеки Лейси, так что рот пожилой дамы стал походить на большую букву «О». Она попыталась что-то возразить, но Кирнан не дала ей говорить. Запечатлев поцелуй на лбу Лейси, она весело сказала:
– Не беспокойтесь, со мной ничего не случится! Я буду осторожна. Стрелять я умею, к тому же в моем револьвере целых пять настоящих пуль – гораздо больше, чем у мистера Томлина, например!
Она тотчас заторопилась к выходу. Миссис Донахью что-то кричала ей вслед, но все напрасно. Схватив с камина «кольт», Кирнан вдруг почувствовала себя виноватой. Не следовало бы в такой день оставлять женщину одну, но ничего не поделаешь. Когда прямо на твоих глазах творится история, усидеть на месте, не зная, что происходит, просто невозможно!
– Я скоро вернусь! – крикнула девушка, выбегая на улицу.
Взглянув на небо, она увидела, что солнце уже клонится к закату. Через несколько часов темнота снова укроет город.
Перед домом никого не было, а вот слева, у пожарной вышки, собралась толпа – как видно, люди сочли, что выстрелы сюда не достанут. Вооруженный отряд окружил вышку, а граждане Харперс-Ферри сгрудились вокруг.
Все выглядело вполне тихо и мирно, и все же атмосфера сгущалась.
Кругом обсуждали схватку между гражданами города и Джоном Брауном. В конце концов, ему пришлось укрыться в пожарке.
Кирнан торопливо шла по улице, как вдруг почувствовала у себя на плече чью-то руку. От неожиданности девушка вздрогнула и круто обернулась. Перед ней стоял доктор Брюс Уэлан, седовласый человек с отвислыми усами. Его ясные глаза взирали на нее с голубиной кротостью.
– Док Уэлан!
– Меня просили присмотреть за вами, юная леди, – объяснил он.
– Что?!
– Капитан Камерон вместе со мной занимался ранеными. – Доктор беспомощно развел руками. – Каких только ран я не видел! Не мудрено, ведь ружья заряжали всем, что попадалось под руку… Да, сегодня здесь было много смертей, юная леди. Очень много…
– Джесс не имел никакого права… – сердито начала Кирнан.
– Нет, имел. Он сказал, что у вас были кое-какие неприятности, Кирнан Маккей.
Сердце ее упало. Если уж доктору Уэлану известно о том, что произошло нынешней ночью, то и отец наверняка все узнает. В таком случае он больше ни за что не оставит ее одну, да и Энтони с мистером Миллером – тоже. А Кирнан больше всего на свете ценила независимость.
– Ничего ужасного не произошло…
– Вы даже сейчас подвергаетесь смертельной опасности! – поправил ее доктор Уэлан. – Джесс рассказал мне, как храбро вы себя вели, но, моя дорогая девочка, даже самый смелый человек на свете бессилен против пули… Джон Браун укрылся в пожарке вместе с заложниками. Среди них и полковник Льюис Вашингтон. Говорят, что Брауну приглянулся меч, который Фридрих Великий подарил Джорджу Вашингтону, а также пистолет, подаренный ему Лафайетом. Вот почему этот негодяй схватил полковника, такого милого, доброго джентльмена! А мистер Альштадт, сосед Вашингтона, а его сын, совсем мальчик… Вы тоже могли бы быть среди них, мисс Маккей!
Кирнан стиснула зубы. Похоже, Джесс не пожалел красок, расписывая ее побег от Кейна и его напарника!
– Но ведь со мной все в порядке!
– Тем не менее лучше бы вам укрыться дома.
– Док Уэлан, весь город сейчас на улицах!
– Да, конечно. Но это вовсе не значит, что и вам надо быть здесь! Кирнан, мэр Бекэм убит…
Девушка ахнула. Подумать только, мистер Бекэм мертв! Такой славный, тихий, безобидный человек…
– После того как мэра убили, толпа схватила одного из сторонников Брауна, намереваясь линчевать его. Они выволокли несчастного на мост и несколько раз выстрелили ему в голову. Но этим дело не ограничилось – какие-то маньяки до сих пор развлекаются тем, что всаживают в него пули.
– Боже мой! – выдохнула девушка.
– Идите домой, дорогая.
– Да, обязательно. Обещаю!
– Вот еще что, юная леди. Кругом до сих пор стреляют, и это неудивительно – граждане организовались в вооруженные отряды. Похоже, что вначале у Джона Брауна было человек двадцать сторонников. Кое-кто из них уже убит, некоторые ранены, а вот несколько человек пытались бежать через реку, и вполне возможно, им это удалось. Да, денек выдался, я вам скажу! Я лично такого не припомню…
– Я все поняла, док Уэлан.
Тот постарался придать своему взгляду суровость, но это ему не удалось, и он лишь развел руками.
– Похоже, что, если даже я буду распинаться тут до посинения, выгнать вас с улицы мне не удастся. Постарайтесь хотя бы быть осторожней и с наступлением темноты непременно возвращайтесь в дом. Черт побери, вполне возможно, к Джону Брауну захотят присоединиться еще какие-нибудь его сторонники, пока мы дождемся союзных войск! – Он внимательно посмотрел на Кирнан: – Жаль, что здесь нет капитана Камерона. Уж он-то сумел бы отправить вас домой! – Доктор усмехнулся, а потом громко расхохотался. – Просто перекинул бы через плечо и таким манером доставил бы к месту назначения!
Он снова усмехнулся и пошел прочь. И вдруг, оглянувшись, доктор коротко хохотнул – вернее крякнул – и продолжил свой путь.
Только тут Кирнан обратила внимание на странную тишину вокруг. Похоже, стрельба стихла. Девушка торопливо зашагала по улице.
Джесса здесь нет, а значит, некому указывать ей, что делать и чего не делать.
Между тем Джесс Камерон был гораздо ближе, чем предполагала Кирнан.
Полковник Бейлор, командир одного из вооруженных отрядов, попытался насколько возможно овладеть ситуацией. Пока что переговоры между горожанами и восставшими, запертыми в пожарке, проходили не слишком успешно. Двоих сторонников Джона Брауна обстреляли прямо под белым флагом. Одному удалось скрыться внутри, а второй был убит на месте, и толпа растерзала его тело.
Потребовался доктор. Тут-то и позвали Джесса. Его отправили внутрь вместе с одним из бойцов по имени Синн.
Пожарка представляла собой кирпичное строение размером тридцать пять на тридцать футов. Ее массивные деревянные двери были скреплены крепкими досками. Под защитой белого флага перемирия Джесс и Синн приблизились к зданию. Дверь отворилась, и их впустили.
За время своей службы в кавалерии Камерон не раз слышал о старине Брауне, но ни разу с ним не встречался.
И вот встреча состоялась. Джесса до глубины души поразил страстный огонь, полыхавший в глазах этого человека. Никогда прежде он ничего подобного не видел. Усталое лицо Брауна было изборождено морщинами. В нем угадывался сильный характер. Длинная борода и густые, кустистые брови производили сильное впечатление. С первого взгляда Джесс понял, что перед ним жестокий и хладнокровный маньяк, который искренне верит в то, что творит свои деяния во имя Господа.
– Здесь кавалерия? – осведомился Браун, увидев форму Джесса.
Тот покачал головой:
– Нет, я доктор. Я пришел, чтобы осмотреть ваших раненых.
– Тогда взгляните на того мальчика.
Парень лежал на земле слева от входа, рядом со старыми пожарными машинами. Кивнув, Камерон склонился над ним.
Раненый был очень юн – не больше двадцати. С первого взгляда Джесс понял, что ему не выжить: сквозное пулевое ранение, задета кость. Помочь парню уже нельзя.
Синн начал было излагать Брауну условия полковника Бейлора, но тот не слушал – взгляд его был устремлен на Джесса.
– Это мой сын Оливер.
Джесс снова кивнул. Мальчик поднял на отца полные боли глаза.
– Это невыносимо, папа! Почему ты меня не пристрелишь?
– Ты выкарабкаешься, – довольно сухо заметил Браун. Джесс окаменел. За этим внешним равнодушием угадывались настоящая боль и страдание.
Открыв хирургическую сумку, Джесс принялся бинтовать рану, несмотря на то что все это не имело смысла. Парень перевел взгляд с отца на доктора. Камерон вытащил шприц и пузырек морфия: надо по крайней мере облегчить его страдания. Он ввел иглу под кожу и выпустил все содержимое шприца.
– Спасибо, мистер, – выдохнул парень.
В глазах его стояли слезы. Не удержавшись, он застонал.
– Если тебе суждено умереть, – проревел вдруг Браун, – умри как мужчина!
Джесс удивленно поднял голову. На мгновение их взгляды встретились. В глазах молодого врача Браун прочел презрение.
Ему стало стыдно за свою резкость, но бешеный огонь в его взгляде не угас. За правое дело он, не задумываясь, отдаст не только собственную жизнь, но и жизнь своего ребенка.
Между тем Синн продолжил переговоры, напомнив Джону Брауну, что мэр Бекэм был убит безоружным.
Только сейчас Браун обратил внимание на парламентера.
– Очень печально, если это действительно так, сэр.
Пока Джесс занимался парнишкой, ему удалось рассмотреть, что все заложники и остальные раненые сгрудились в дальнем углу пожарки.
Он сразу узнал среди них полковника Вашингтона, стройного и величавого, как всегда. Камерон приветствовал его поклоном, и тот кивнул ему в ответ.
– Надеюсь скоро увидеть вас в городе, сэр, – сказал Джесс.
Вашингтон усмехнулся:
– Или в городе, или в аду, капитан!
Переговоры между Брауном и Синном, похоже, прервались.
– Капитан! – окликнул Джесса Синн. – Вы готовы?
– Одну минуту!
Камерон осмотрел всех раненых, хотя в таких условиях он мало чем мог им помочь. Забинтовав раны и вправив вывихи, он вытащил гвоздь из руки какого-то мужчины и посоветовал ему поменьше двигаться, по крайней мере пока не получит настоящей медицинской помощи.
– Отправляясь на виселицу, не обязательно быть здоровым, – с мрачным юмором заметил тот.
– На виселицу? – удивленно спросил тощий молодой фермер, которому Джесс в этот момент бинтовал ногу.
– Ну да, за измену, – хладнокровно подтвердил первый. Глаза тощего фермера округлились от ужаса.
– Неужели мы совершили измену, сэр? – испуганно спросил он, обращаясь к Джону Брауну.
– Конечно, – подтвердил тот.
– О Господи, но я вовсе не хочу на виселицу! – жалобно воскликнул фермер. – При чем тут измена? Я ведь только хотел освободить рабов…
Он судорожно схватил Джесса за руку.
– Я только хотел освободить рабов! – повторил он в отчаянии.
Капитан кивнул. Про себя он отметил, что парень все равно до виселицы не дотянет.
– Я прекрасно вас понимаю.
– Он хотел было добавить, что во время событий в Харперс-Ферри погибли невинные люди, но потом решил промолчать. В конце концов, он врач, а не судья, и если Джон Браун полагает, что знает волю Божью, он, Джесс, ее точно не знает.
– Капитан! – снова окликнул его Синн.
Джесс щелкнул замком сумки, встал и направился к двери.
Уже покидая здание пожарки, Камерон вдруг почувствовал спиной пристальный взгляд Джона Брауна. Он оглянулся.
И в самом деле мятежник смотрел на него, и глаза его горели огнем.
Внутри у Джесса все похолодело. Это не был страх перед самим Джоном Брауном. Просто на мгновение молодому человеку показалось, что взгляд его предрекает мрачное будущее.
Тяжелые двери захлопнулись. Теперь парламентерам предстояло доложить Бейлору о результатах переговоров.
Когда с этим было покончено, Джесс снова получил возможность отправиться в город, который все еще бурлил.
Завидев в толпе Эбана, Кирнан начала протискиваться к нему, пока не очутилась совсем близко.
– Что здесь происходит? – громко спросила она парня.
– Кое-кто из заложников сбежал, – объяснил он.
– Замечательно! – воскликнула девушка и, помолчав, тихо спросила:
– А больше никто…
– Нет, больше никого не убили, – угадал Эбан ее вопрос. – Но видели бы вы, что они сделали с Дейнджерфилдом Ньюби!
– А кто это?
– Да негр один, правда, свободный. Он решил присоединиться к Джону Брауну потому, что ему никак не удавалось выкупить жену и детей – сколько бы денег он ни скопил, хозяин все время повышал цену. Так вот, беднягу расстреляли и бросили вон там, в переулке. – Эбан метнул головой в сторону холма. – Я слышал, что до его тела уже добрались свиньи.
– О Боже! – в ужасе выдохнула Кирнан.
Ей чуть не стало дурно. И все же что-то влекло ее к тому месту – возможно, в глубине души девушка сомневалась, что люди, которых она хорошо знала, способны на такое зверство. Она уже направилась было к холму, но вдруг в ужасе замерла.
В переулке вся земля и стена ближайшего дома были в крови.
Там все еще хозяйничали свиньи. Кирнан пошатнулась. Ее тошнило.
Теперь Дейнджерфилду Ньюби никогда не выкупить жену и ребятишек…
– Мисс Маккей! – услышала она голос Эбана. – С вами все в порядке?
Она кивнула. Куски оплавленных гвоздей все еще валялись на земле. Нагнувшись, Кирнан подняла один. Так вот чем стреляли добропорядочные граждане в этого беднягу! Девушка посмотрела на Эбана. Должно быть, в ее глазах можно было прочесть обуревавшие ее чувства, потому что парень тут же принялся оправдываться:
– Побойтесь Бога, мисс Маккей! Люди Джона Брауна убили мистера Тернера только за то, что он рабовладелец. Они хотели поднять всех рабов округи против их хозяев. Они собирались зарезать нас в собственных постелях! Но мы сумели их остановить. Почти не имея оружия, мы заперли их в пожарке. Рано или поздно мы победим, но для Тернера это уже не имеет значения… Они просто приставили ружье к его виску и убили. А Хейворд? Вы ведь знаете, что они убили Хейворда? А еще рассуждают, какие, мол, они добрые и хорошие, как любят негров! А сами убивают своих же собратьев – правда, не рабов, а свободных… Это страшно, мисс Маккей, очень страшно! Мы только дали им отпор, вот и все. Просто дали отпор…
Кирнан снова кивнула. Кого обвинять во всем этом кошмаре – Джона Брауна? Но этот человек верит, что сам Господь Бог нашептывает ему на ухо, как поступить.
– А где Браун – все еще в пожарке? – спросила Кирнан.
– Да, мисс Маккей, – ответил Эбан. – И с ним заложники. Никто не знает, что он намерен делать. Представитель вооруженных отрядов ведет с ним переговоры. Если предпринять штурм, Браун может расправиться с заложниками, так что нам остается только ждать указаний из Вашингтона и прибытия союзных войск.
Кирнан вздрогнула – то ли от холода, то ли от страха. Все больше вооруженных отрядов подтягивалось к пожарке. Люди запрудили улицы. Повсюду слышались выстрелы и громкие крики.
Да еще эта жуткая кровь в переулке…
Девушку вдруг обуял ужас. Должно быть, именно об этом и говорил Джесс.
«Не мы начали эту трагедию», – подумала она, стараясь забыть изуродованное тело Дейнджерфилда Ньюби. Джон Браун ворвался в город и нагнал страху на мирных жителей, но не Джон Браун начал спор по поводу рабства. Тут уж он не виноват.
И все же по вине этого человека на ее родной земле, в Виргинии, началась жуткая кровавая бойня…
– Простите, мисс Маккей, – прервал ее размышления Эбан. – Я вас оставлю – пойду посмотрю, что там происходит.
Кирнан по-прежнему бродила в толпе, когда день стал клониться к вечеру. Еще несколько минут – и солнце скроется за горизонтом. Пронесся слух, что полковник Роберт Ли с подразделением морской пехоты остановился на подступах к городу. Значит, скоро нужда в вооруженных отрядах отпадет.
Интересно, Джесс там?
Снова стали слышны выстрелы. Толпа все напирала, и не успела Кирнан оглянуться, как оказалась почти у самой пожарки.
Споткнувшись, девушка глянула под ноги и остолбенела: на земле лежал мужчина, буквально начиненный свинцом. Лицо и тело его были изуродованы до неузнаваемости.
Возбужденная толпа все напирала. Кто-то толкнул Кирнан, и она чуть не упала на мертвеца. Только теперь она увидела его пустые зияющие глазницы. Зрелище это было таким жутким, что девушка в ужасе вскрикнула. Послышался выстрел – какой-то молодой парень, с виду фермер, с явным Удовольствием всадил еще одну пулю в несчастного.
– Нет! – закричала девушка.