Грэм Митчелл. Пятое кольцо

   – Но я думал, что Джеррел Роузон со всей командой Грейвенхейджа отправился домой.
   – Так оно и было, – ответил Дэниел, – но, когда ты и Джайлз куда-то исчезли, Берк, Эверт Синдри и брат Джайлза остались, чтобы помочь вас искать. Они были в первой группе, вместе с твоим отцом, – первая группа тебя и обнаружила.
   Внезапно Мэтью сообразил, к чему клонились расспросы Дэниела:
   – И ты не был уверен: а вдруг я и в самом деле?.. Ты поэтому меня так расспрашивал?
   Он не знал, обижаться ему, оскорбляться или сердиться, но это было так похоже на Дэниела, закоренелого скептика! Если ему сказать, что по ночам темно, он и тут потребует доказательств.
   – Послушай, Мэт, мы дружим с детства. Я знаю тебя лучше, чем кого бы то ни было, но… Я просто хотел услышать все из твоих уст. Понимаешь, у тебя на руке кольцо, которое он носил после соревнований, и поэтому… Тьфу ты, я хочу сказать – прости меня!
   Мэтью посмотрел на золотое кольцо на своем пальце. До этой минуты он о нем и не вспоминал.
   – Оно у него из кармана выпало, – объяснил он. – А у меня карманов не было, но я не хотел, чтобы кольцо потерялось, и поэтому надел его на руку, чтобы сберечь для Джайлза.
   Он уже начал было стаскивать с пальца это необычное кольцо, но тихий стук в дверь помешал ему.
   – Мэтью! – раздался голос Лары. – Можно мне войти?
   – Конечно, – ответил он, прикрываясь одеялом. Дверь слегка приоткрылась, и Лара просунула голову:
   – Ты в приличном виде?
   – Я-то да, а вот про Дэниела этого не скажешь. – Лара открыла рот, собираясь что-то ответить, но потом передумала и только сердито взглянула на Мэтью.
   – Что ж, я вижу, тебе получше, – сказала она, войдя в комнату. – Хелен попросила меня принести тебе суп. Вы о чем-то важном говорили?
   – Нет. Дэниел просто объяснял мне, что он собирается сделать с этим куском стекла, который он полирует.
   – Что? Ну да, ну да, конечно, – сказал Дэниел. – У меня мысль такая: если я придам этому стеклу именно ту форму, какая нужна, и вставлю два таких стекла вот в эту трубу, то с ее помощью можно будет видеть далекие предметы, как если бы они были близко. – Дэниел показал им медную трубку длиной фута в два. – Я ее Лукасу заказал.
   – А зачем тебе видеть что-то издалека? – спросила Лара. – Можно ведь просто подойти поближе и посмотреть.
   – Я имею в виду по-настоящему далекие расстояния, несколько миль к примеру. А видеть ты все будешь так, как будто рядом стоишь. Я думаю, что если сделать трубку достаточной длины, то можно будет рассмотреть даже луну и звезды.
   Мэтью присвистнул от изумления.
   – А знаешь что еще? – возбужденно продолжал Дэниел. – Если изготовить не выпуклое, а вогнутое стекло и вставить его в короткую трубку, то можно будет разглядывать даже совсем крошечные предметы, которые для обычного зрения невидимы.
   Лара и Мэтью переглянулись и пожали плечами.
   – Да, это впечатляет, – сказал Мэтью. – А что ты будешь делать, когда с этим покончишь? У тебя по всему дому лежит с дюжину разных изобретений.
   – Не знаю пока. Придумаю что-нибудь.
   – Пока не увлечешься еще чем-нибудь, – сказала Лара.
   Дэниел застенчиво улыбнулся и потупился, а Лара присела на край кровати и принялась кормить Мэтью. До первой ложки Мэтью и не подозревал, насколько проголодался. Когда он съел почти весь суп, Лара на минуту перестала кормить его и провела пальцем по подбородку Мэтью.
   – У-у! Ты просто каким-то медведем стал! Скажу твоему отцу – пусть в следующий раз принесет тебе бритву.
   – В самом деле? – спросил Мэтью, ощупывая щетину на подбородке. Конечно, она покалывала, но он не подозревал, что настолько оброс. – Кстати, а где моя одежда? – спросил Мэтью, чтобы сменить тему разговора.
   Лара поморщилась:
   – Хелен пришлось ее выстирать: она была запачкана кровью и еще чем-то… Да, знаешь что: у тебя теперь новые сапоги! Твои от снега совсем испортились, и вместо них она сшила тебе пару прелестнейших сапог! – с увлечением сообщила девушка.
   – В самом деле?
   – Ну да!
   Лара наклонилась и достала из-под столика пару блестящих сапог.
   Мэтью обомлел, когда он их увидел. Сапоги были темно-бордового цвета, а их носки украшали замысловатые узоры.
   – Мне кажется, это прелестнейш… я хочу сказать, самые красивые сапоги, какие я когда-либо видела, – сказала Лара. – Ты не согласен?
   Самообладания Мэтью хватило лишь на слабое подобие улыбки и кивок головой. Лара подняла сапоги повыше, чтобы Дэниел тоже мог ими полюбоваться.
   – Очень красивые, – согласился Дэниел, слишком быстро для искреннего ответа. Заметив выражение лица Мэтью, он сдержал улыбку и принялся снова изучать свое стеклышко.
   – А Хелен-то как рада будет! – продолжала Лара, протягивая сапоги владельцу. – Знаешь, она боялась, что они могут тебе не понравиться. Не забудь ее хорошенько поблагодарить!
   – Непременно, – сказал Мэтью, но прозвучало это не очень убедительно.
   – Ну что ж, теперь отдыхай спокойно. Сейчас я должна матери по дому помочь, но попозже приду опять. – И, широко улыбнувшись и помахав рукой, Лара ушла.
   Дэниел, заметив выражение лица Мэтью, предпочел тоже удалиться – под предлогом необходимости зайти в лавку Лукаса Эмсона и обсудить с ним кое-какие изменения в конструкции трубки. У двери он задержался, повернулся к Мэтью и сказал с видом человека, очень довольного своим остроумием:
   – Я теперь подумываю заказать себе сапоги в этом же роде. – И он едва успел увернуться от одного из них, попавшего в притолоку совсем рядом с его головой.
   На следующее утро Мэтью проснулся очень рано. Спать дольше он не мог и уселся у окна, наблюдая, как светлеет небо. Он размышлял о Джайлзе, и о других своих погибших друзьях, и еще о маленьком Стефне Дарси. Почему именно орлоки выбрали для нападения Девондейл? Он никак не мог этого понять.
   Он пытался разобраться во всем, что произошло, но вдруг заметил какого-то человека, который стоял у дороги и смотрел прямо на него. Вздрогнув от неожиданности, Мэтью всмотрелся пристальнее. С минуту Берк Рэмзи тоже не отрывал от него глаз, а потом повернулся и зашагал в сторону городка.

11

   Девондейл
   Два дня спустя Хелен объявила, что здоровье Мэтью достаточно поправилось, чтобы ему можно было разрешить встать с постели. Лара зашла ненадолго – как она заходила каждый день, – чтобы узнать, как он себя чувствует. Она сообщила Мэтью, что его отец придет немного позже и заберет его домой, и он очень обрадовался. Все эти материнские заботы уже начинали действовать ему на нервы. Рассказав новости, Лара решила остаться еще на некоторое время – убедиться, что Мэтью побреется как следует. Он неохотно подчинился, отказавшись на время от мысли отрастить бороду.
   Как и обещал, Бран приехал примерно через час. Увидав сына, он расплылся в улыбке, и они крепко обнялись, не сказав ни слова.
   – Похоже, что стряпня Хелен пошла тебе на пользу, парень, – сказал Бран.
   Мэтью никогда не был так счастлив видеть отца, как на этот раз. Попрощавшись со всеми, Мэтью положил свой меч и лук на телегу, и они с отцом зашагали по дороге, ведя Тилду под уздцы.
   Мэтью удивился, когда у моста Вестри отец пошел прямо, а не свернул направо.
   – Мы идем в город? – спросил он.
   – Нужно там с одним делом покончить. – Что-то в тоне Брана заставило Мэтью спросить:
   – С каким это делом? – Лицо отца стало серьезным.
   – Из Эндерона пришел констебль, и нам нужно с ним побеседовать.
   – С констеблем? Зачем?
   – Сегодня утром Палмер прискакал к нам на ферму и предупредил меня, что вроде бы этот парень, Берк Рэмзи, подал на тебя жалобу из-за смерти Джайлза.
   Мэтью вскипел:
   – Послушай, если только кто-нибудь… – Бран поднял руку, не давая ему продолжать:
   – Никто в твоих словах не сомневается, парень, по крайней мере никто из девондейлцев, но спорить нельзя – обвинение и впрямь серьезное. Поэтому и констебль приехал.
   – Прав был Дэниел. Нужно было с ним разобраться еще до того, как мы выступили, – возмущенно заявил Мэтью.
   – Может, и: так… но теперь ничего не поделаешь. Ты должен держать себя в руках и просто отвечать на вопросы. Ты меня понял? – спросил Бран тоном, не допускающим возражений.
   Внутри Мэтью так и кипел, но дальше пошел молча. Не говоря ни слова, они перешли через мост и вскоре достигли площади. Это был тот же городок и те же знакомые улицы и здания, вот только большинство баррикад, построенных в ту ночь, когда они ушли в поход, все еще не были разобраны, и выглядело это очень странно.
   Перед зданием муниципального совета уже стояло несколько человек, ожидая Мэтью и Брана. Среди них был и Трумен Палмер. Кроме него Мэтью увидел Берка Рэмзи, Сайласа Олмана, отца Томаса и еще двух членов муниципального совета. Он решил, что стройный мужчина в элегантной темно-синей одежде и есть констебль, а двое мужчин в похожих одеждах, стоявшие рядом, – его подчиненные. Увидав Мэтью и Брана издали, Берк показал рукой в их сторону и, вероятно, что-то сказал, потому что все сразу же обернулись к ним.
   – Спокойно, парень, – негромко сказал Бран, почувствовав, как напрягся Мэтью.
   Привязав Тилду к ближайшему столбу, Бран подошел к собравшимся и без всякого предисловия произнес:
   – Вот и мы.
   – Спасибо, что пришел, Бран… Мэтью… – сказал мэр, кивнув по отдельности каждому. – Это – Джерам Квинн из Эндерона. Вы уже знаете, что Джерам – королевский констебль. А это его помощники, – прибавил он, представляя двух других.
   Мэтью следовал наставлениям отца и не обращал внимания на злобное выражение лица Берка. Он вежливо кивнул Квинну и его людям. Мэтью заметил, что на поясе у всех троих висят мечи, – и, судя по их внешности, они хорошо умели с ними обращаться.
   Квинн выступил вперед и пожал руку Брану.
   – Я знаю, что мэр рассказал вам, почему мы приехали. Вы меня не узнаете? Мы оба служили в полку владыки Крелина и воевали с сибийцами – уж и не припомню, сколько лет назад.
   Бран, нахмурившись, посмотрел на него, но вскоре его лицо прояснилось.
   – Я узнал вас. Много времени с тех пор прошло, – сказал он, пожимая руку констеблю. – Вы хорошо выглядите.
   Квинн пожал плечами:
   – Боюсь, что здорово постарел, да и седины прибавилось. Джерам Квинн, – представился он Мэтью, протягивая ему руку.
   Мэтью шагнул к нему и пожал руку:
   – Здравствуйте, сударь.
   – Высокий вырос, – сказал констебль, оглядывая Мэтью. – Чем вы его откармливаете?
   Несмотря на шутливый тон, взгляд Квинна был пронзительным и испытующим.
   – Боюсь, что недостаточно откормил, – вяло отшутился Бран.
   – Почему бы нам не зайти внутрь, чтобы побеседовать спокойно? – предложил Палмер.
   Не успел Бран откликнуться, как Квинн сказал:
   – Знаете, едва мы вошли в город, как увидели постоялый двор, очень приятный на вид. Я уже четырнадцать лет служу констеблем, а здесь вроде бы в первый раз. Я позволил себе попросить хозяина, чтобы он разрешил нам поболтать в одной из его комнат.
   Слово «поболтать» прозвучало для Мэтью довольно неожиданно: не слишком-то общительный вид был у суровых помощников констебля!
   – Что нужно, мы и тут сказать можем, – ответил Бран.
   – Ну-ну, не упрямьтесь, мы никого арестовывать не собираемся – просто поспрашивать и разобраться, что же случилось. Обвинение выдвинуто серьезное. Я думаю, вы это понимаете. Я уже успел побеседовать с вашим почтенным отцом Томасом, а также с мэром, и теперь у меня появились кое-какие вопросы. Мне бы хотелось задать их в спокойной обстановке.
   Берк собрался было что-то сказать, но под повелительным взглядом Квинна закрыл рот и вознаградил себя издевательской ухмылкой в сторону Мэтью.
   Однако Бран, казалось, еще раздумывал. Он смотрел на констебля, который ждал его ответа с открытой, доброжелательной улыбкой. Когда отец Мэтью наконец решился и отрывисто кивнул, мэр и остальные члены муниципального совета с облегчением вздохнули. Все повернулись и зашагали по улице к «Розе и Короне». Оба помощника Квинна замыкали шествие, и это не укрылось от Мэтью.
   Когда они подошли к постоялому двору, Мэтью с удивлением увидел Коллина, Дэниела и Лару, которые ждали их. Был там и лейтенант Херн; он стоял как раз под вывеской, на которой была нарисована роза, увенчанная короной. Мэтью хотел подойти к друзьям, но Коллин остановил его едва заметным покачиванием головой.
   Сирил Тэннер, лысеющий хозяин постоялого двора, встретил их у дверей. Солнечный свет отражался от его гладко выбритой головы. Он был плотным мужчиной с заметным брюшком и бородой, круглой, как его голова. Его внешний вид дополнял безупречно белый передник и широкая гостеприимная улыбка.
   – Добро пожаловать, господа, – сказал он и повел своих гостей через общую залу.
   В это время дня только несколько завсегдатаев сидели у камина или в кабинках, рядами шедших вдоль стен. Так как погода стояла довольно теплая, огонь не горел, и в полутьме вошедшие не привлекли ничьего внимания.
   В отдельном кабинете находился длинный дубовый стол, вокруг которого стояли четыре стула и еще один – с торца. Рядом со столом были поставлены скамьи, по три с каждой стороны. Площадь помещения равнялась примерно тридцати квадратным футам, а его стены были отделаны тем же светлым деревом, что и все остальные комнаты. Между двух окон позади стола, закрытых ставнями, висел ковер с изображением сцены охоты. Стену справа украшали два скрещенных меча над щитом с гербом, какого Мэтью еще не доводилось видеть.
   – Ваше посещение для меня большая честь, констебль, – сказал хозяин. – Я обставил помещение, как вы пожелали. Надеюсь, вы удовлетворены.
   – Благодарю, мастер Тэннер, – ответил Квинн, кладя в ладонь хозяина серебряный элгар. – Принесите нам, пожалуйста, что-нибудь выпить и закусить.
   – Разумеется, разумеется… я немедленно распоряжусь, – отвечал хозяин, поспешно удаляясь.
   – Прекрасно.
   Квинн обошел стол кругом и уселся посредине.
   – Мастер Палмер, если вы и члены муниципального совета соблаговолите присоединиться ко мне, мы могли бы начать.
   Без всякого приказа помощники констебля уверенно встали по обеим сторонам двери.
   – Что это значит? – спросил Бран. Мэтью погладил отца по руке:
   – Не обращай внимания.
   Бран посмотрел на сына, затем снова обратился к Квинну.
   – Я задал вам вопрос, – раздельно произнес он.
   – Не волнуйтесь, – сказал констебль с умиротворяющим жестом. – Это всего лишь расследование, как я вам и говорил, а не судебный процесс. Я должен выяснить, что произошло, а они обязаны мне помогать.
   – Я не люблю, когда вооруженные люди стоят за моей спиной.
   – Даю вам слово… что без моего приказа они ничего не сделают.
   Бран что-то пробурчал и сел.
   – Молодой человек, – сказал Квинн, обращаясь к Мэтью, – вы знаете, почему я здесь и о чем пойдет речь, не так ли?
   – Да, сударь, думаю, что знаю.
   – Отлично. Тогда позвольте сказать вам следующее: вы не обязаны со мной беседовать, не обязаны вообще что бы то ни было говорить, если не желаете.
   – Мне нечего скрывать, – серьезным тоном отвечал Мэтью.
   – Очень хорошо. Пожалуйста, сядьте вот сюда, – сказал Квинн, указывая на стул у торца стола.
   Сердце у Мэтью так колотилось, что удары пульса отдавались в ушах; тем не менее он непринужденно подошел к стулу и уселся с ничего не выражавшим лицом. Все прочие тоже выбрали себе места и расселись.
   – Мэтью, расскажите мне, пожалуйста, что произошло четыре дня тому назад – как погиб Джайлз Арлен Нейсмит? – попросил Квинн.
   Мэтью еще раз медленно и подробно рассказал все, что с ним случилось. Рассказывая, он смотрел прямо в глаза констеблю. Оказалось, что повествование потребовало гораздо больше времени, чем он ожидал. Иногда констебль слегка кивал, но понять, что он думает, было невозможно.
   – Значит, вы говорите, что убил его клинок орлока? – Мэтью впервые с начала беседы взглянул в окно и долго молчал, прежде чем ответить:
   – Если бы я был сильнее… я бы его вовремя притащил, и он сейчас был бы жив.
   – А может, и не был бы, – задумчиво произнес Квинн словно про себя.
   – Это был мой долг, а я его не сумел исполнить.
   Отец Томас, сидевший рядом с Браном, слегка улыбнулся и посмотрел себе под ноги. Мэтью не знал, как долго он уже говорит, но был очень рад, когда хозяин постоялого двора вернулся, неся прохладительные напитки. В отличие от остальных присутствовавших констебль отказался от вина, зато выпил почти целый кувшин холодной воды, затем откинулся на спинку стула и потер лицо ладонями.
   Когда этот небольшой перерыв закончился, он попросил Мэтью сесть рядом с отцом и подал знак одному из своих помощников, стоявших у двери; тот кивнул и вышел. Минуту спустя лейтенант Херн бодрым шагом вошел в помещение, отдал честь и вытянулся перед констеблем по стойке «смирно».
   – Вольно, лейтенант. Садитесь вон туда.
   Херн слегка поклонился и сел на указанный стул, держась все так же прямо.
   – Вы – Дарнел Херн, лейтенант, служащий в войсках владыки Крелина в провинции Верс?
   – Так точно.
   – И насколько я знаю, вы прибыли в этот городок четыре дня тому назад?
   – Так точно, констебль.
   – Вы можете рассказать мне своими словами, что произошло тогда, – и, пожалуйста, расслабьтесь, молодой человек.
   Уголки рта Херна опустились книзу, но он и впрямь сел чуть-чуть посвободнее.
   – Мы вербовали волонтеров в армию, – начал он, – когда до нас дошли известия о нападении орлоков. Было решено снарядить спасательную экспедицию ради этого мальчика Стефна Дарси и фермера Лейтона, сын которого погиб. Составили два отряда. Одним командовал Бран Люин, а я попал под начало к генералу Роузону, который повел второй отряд.
   Квинн кивнул и что-то записал на куске пергамента.
   – Погода была скверная: буря принесла не только снег и ветер, но еще и туман. До фермы Лейтона нам оставалось не больше ста ярдов, когда нас остановила горящая стрела. Мы поняли, что это какой-то сигнал, хотя ни о чем подобном заранее не договаривались. Сразу же после того как мы увидели вторую стрелу, шайка орлоков выскочила из-за деревьев. Генерал Роузон немедленно дал команду атаковать их. Если бы этот парень нас не предупредил, мы попали бы прямиком в западню и нас изрубили бы на кусочки.
   – Вы сами видели там этого молодого человека?
   – Да, констебль. Когда мы схватились с орлоками, я видел, как он бегал между деревьями и стрелял во врагов.
   Мэр переглянулся с двумя членами муниципального совета и удовлетворенно кивнул, а Херн продолжал:
   – Я попытался пробиться к парню, но эти твари меня от него отрезали. Последнее, что я видел, – это как один из орлоков схватил его. Они оба покатились по берегу в сторону реки, и я думал, что он погиб или от удара при падении, или от лап орлока.
   – А с какой высоты они упали? – спросил констебль.
   – Футов пятнадцать. Как я уже сказал, я не надеялся, что он выживет после этого. Когда бой закончился, мы вернулись к тому месту и искали его, но не нашли.
   – Никаких следов?
   – Принимая во внимание, что шел снег, это неудивительно. По правде говоря, констебль, я молился, чтобы он уж лучше погиб, нежели оказался добычей этих тварей.
   – И тогда-то вы и организовали поисковую экспедицию?
   – Именно. Его отец не мог поверить в смерть сына и настаивал на том, чтобы его искать. Если бы он был моим сыном, я повел бы себя точно так же.
   – Пожалуйста, лейтенант, ограничьтесь изложением того, что вы реально видели и наблюдали, – внушительно произнес Квинн.
   Херн откашлялся, немного помолчал, а затем выпил кружку воды, которую протянул ему констебль.
   – Роузон и большая часть его молодежи пошли прямиком в Грейвенхейдж, как и было условлено еще раньше, – продолжал лейтенант. – Но кое-кто – в том числе и Джайлз Нейсмит – решили остаться с девондейлцами и помогать в поисках. Когда погода совсем испортилась, мы потеряли друг друга из виду.
   – Скажите, лейтенант, – спросил Квинн, – а вы присутствовали позднее при обнаружении Мэтью и Джайлза?
   – Нет, не присутствовал.
   – Понятно. Вы хотите добавить еще что-нибудь? – Херн нахмурился, подумал немного над его вопросом, а потом сказал:
   – Нет, больше ничего в голову не приходит.
   – Тогда позвольте задать вам вопрос. Кажется, в тот день, когда орлоки напали на ферму, состоялись соревнования по фехтованию?
   – Так точно, констебль.
   – И вы официально председательствовали на них?
   – Совершенно верно.
   – А верно ли также, что молодые люди, о которых мы сейчас говорим, фехтовали на этих соревнованиях друг против друга?
   – И это правда, констебль, – ответил Херн.
   – Лейтенант, была ли у вас возможность их видеть и наблюдать за ними на протяжении всего того дня?
   – Конечно.
   – Как вы считаете, имела ли место какая-либо враждебность между Мэтью Люином и Джайлзом Нейсмитом?
   – Нет, сударь, никакой враждебности не было. Оба вели себя благородно и пристойно.
   – Вы в этом уверены?
   – Уверен.
   – А будет ли подобное утверждение верно и касательно мастера Люина и мастера Рэмзи?
   Херн помолчал немного, а затем отвечал, слегка покачивая головой:
   – К сожалению, я не могу этого сказать относительно мастера Рэмзи.
   – Только мастера Рэмзи?
   – Да, констебль. Его поведение могло бы быть лучше.
   – Благодарю вас, лейтенант, – сказал Квинн. Он снова мельком взглянул в свои записи. – Пожалуйста, окажите мне любезность и пригласите войти Коллина Миллера!
   Коллин вошел в комнату и ясно и четко изложил, что видел. Его версия вполне совпадала с тем, что рассказал лейтенант Херн; но, когда он уже собрался было уходить, Квинн остановил его и задал еще один вопрос:
   – Вы сказали, что присутствовали при обнаружении Мэтью и Джайлза. Это правда?
   – Да, сударь.
   – Вы можете припомнить, что при этом говорилось?
   – Нет, – ответил Коллин.
   – Никто ничего не говорил?
   – Ну, понимаете, Джайлз ведь был без сознания.
   – А ваш друг Мэтью?
   – Ничего не говорил.
   – Ни одного слова?
   – Я ничего не слыхал, – медленно произнес Коллин.
   – Интересно, – сказал Квинн и еще что-то пометил на пергаменте. – Благодарю вас, молодой человек.
   Коллин уже дошел почти до двери, как вдруг остановился и снова обернулся к констеблю. Его лицо покраснело.
   – Я хочу кое-что добавить.
   Квинн приподнял брови и оторвал глаза от своих записей.
   – Мэт не убивал Джайлза. Он пытался спасти ему жизнь, а кто говорит другое – мерзавец и лжец.
   – Спасибо, – ответил Квинн, – я постараюсь запомнить ваши слова. Не будете ли вы так любезны пригласить сюда молодую особу?
   Мэтью и представить себе не мог, что существенного могла сообщить констеблю Лара. Он взглянул на отца Томаса, который, казалось, был удивлен не меньше.
   Когда Лара вошла в комнату, Квинн и другие мужчины привстали. Квинн слегка поклонился, а она сделала книксен. Мэтью заметил, что на ней было то же самое скромное желтое платье, в котором она была накануне у Хелен.
   Когда девушка села, констебль предложил ей что-нибудь выпить, от чего она вежливо отказалась.
   – Вы – Лара… гм… минуту, я посмотрю в моих записях…
   – Палмер – Лара Палмер, – с готовностью откликнулась она.
   – Палмер? – Констебль нахмурился и повернулся к мэру. – Вы приходитесь родственницей…
   – Это мой дядя. Привет, дядя Трумен.
   – Привет, Лара, – кивнул в ответ Трумен Палмер.
   – Вы не сказали мне, что эта барышня – ваша родственница, – сказал констебль, обращаясь к мэру.
   – Так вы и не спрашивали.
   Со всех сторон послышались смешки. Квинн как будто хотел что-то сказать, но передумал, он был уверен, что над ним подшутили. К его чести, он покачал головой и засмеялся вместе со всеми.
   – Итак, мисс Палмер, – сказал он, обращаясь к Ларе, – мне хотелось бы задать вам вопрос-другой, если позволите.
   – Прошу вас, – ответила она, с некоторым кокетством наклоняя голову.
   – Насколько я понимаю, вы были среди лиц, обнаруживших Мэтью и Джайлза, не так ли?
   – Нет. Я была во втором поисковом отряде. Мы подошли, как только услышали сигнал рога.
   – Понятно. Мне говорили, что, когда вы подошли, Джайлз Нейсмит был уже мертв, правда ли это?
   – Да, мертв, – печально ответила девушка.
   – В таком случае разумно предположить, что с ним никаких разговоров никто не вел. А вот что я хочу узнать: вы слышали, как Мэтью Люин что-то сказал? Что бы то ни было? Я обязываю вас отвечать правду под присягой.
   Мэтью заметил, как глаза Лары вспыхнули – это всегда было опасным знаком, – но через мгновение снова смотрели как всегда.
   – Меня не приводили к присяге, – холодно ответила она, – но я отвечу вам правду. Да, Мэтью сказал кое-что – сказал, что убил Джайлза, но вы должны понять…
   – Благодарю вас, мисс Палмер, – сказал Квинн, подняв ладонь. – Я не хочу быть невежливым, но меня интересует не ваше мнение, а то, что вы видели и слышали.
   Лара покраснела и открыла уже рот, чтобы ответить, но констебль перебил ее:
   – Благодарю вас, барышня. Вы свободны.
   Она почти поднялась со стула, когда раздался еще один голос.
   – В каком состоянии был Мэт Люин, когда вы его нашли? – спросил Сайлас Олман, сидевший за столом.
   – В каком состоянии?
   – Да, да, – нетерпеливо повторил он. – В каком он был состоянии? Он был в сознании, бодрствовал, спал – или как?
   – В сознании, но совсем болен, и у него был жар, – ответила Лара.