Грин Саймон. Восход Голубой Луны

 
   * * *

 
   Руперт нетвердо спустился с седла, ухитрился сделать несколько неуверенных шагов и сел, привалившись спиной к внутренней стене бастиона.
   Даже сквозь двадцать футов твердого камня он чувствовал слабую вибрацию ударов демонов, колотящих снаружи. Он бережно пристроил левую руку на груди и впервые за много месяцев позволил себе расслабиться. Голова безумно кружилась и он начал дрожать от отложенной реакции и шока, и только резкая боль в плече удерживала его от того, чтобы отключиться на месте, но ему было на все наплевать. Он вернулся в Лесной Замок, только это и имело значение. К добру или ко злу, но он вернулся домой.
   Мало помалу демоны прекратили атаковать стену Замка и сильный рокот уступил место нерушимому молчанию, которое казалось еще более зловещим.
   Руперт закрыл глаза и позволил себе немного подрейфовать. Он сделал все, о чем его просили, и сейчас заслужил отдых. Всего чуть-чуть. Тихий, усталый вздох поблизости заставил его резко открыть глаза и он увидел единорога, стоящего рядом, устало повесив большую костистую голову, глядя в пространство полуприкрытыми красными глазами. Руперт нежно улыбнулся.
   «Хорошая пробежка, единорог», хрипло сказал он.
   Единорог фыркнул и уставил на него сардонический глаз. «Лучшего ты не увидишь. Никогда в жизни я не бегал так быстро. Просто удивительно, что можно совершить, когда прижмет. Как ты себя чувствуешь?»
   «Очень вшиво. Ужасно. Мне кажется, я готов убить за чашку воды. Если, конечно, найду энергию.»
   «Я не против притворства, кстати, где овес, что ты обещал?»
   Руперту удалось что-то вроде смеха и впервые он нашел силы поднять голову и осмотреться. Двор оказался забит народом от стены до стены: крестьянами и горожанами, которые, должно быть, убежали в Замок, когда демоны напали на их дома. Беженцы от долгой ночи, они жались друг к другу небольшими семейными группками, немногие оставшиеся пожитки были разбросаны вокруг маленькими жалкими кучками. По всему двору судорожно горели костерки, обороняясь от зимнего мрака своим малым теплом и светом. Но все-таки во дворе стоял колючий холод и между кострами собирались темные тени. Стояло несколько изорванных тентов и навесов, обеспечивая иллюзию уединенности, но мало настоящих палаток. От костра к костру свободно бродили животные, тихо роясь в поисках хоть кусочка корма. При столь многих людях и животных, стиснутых вместе, вонь стояла ужасная, но, похоже, никто не обращал внимания. Видимо, все привыкли.
   Самым худшим было молчание: люди жались друг к другу за теплом и успокоением, но ничего не говорили. Они просто летаргически смотрели в свои костры глазами, видевшими так много ужаса и так мало надежды, и ждали, когда явится тьма и заберет их. Руперт печально улыбнулся. Даже стен Замка со всей их магией недостаточно, чтобы устранить влияние Леса Мрака. Страх, неуверенность и отчаянье висели в воздухе густым удушающим туманом, проявляясь в беспомощном ужасе, который вырисовывался на лице любого беженца. Лес Мрака уже вошел в их души и наложил на них свою мету. Руперт отвернулся. После такого путешествия, несмотря на все, чему он противился и что совершил, его миссия все-таки завершилась неудачей. Он вернулся слишком поздно. Голубая Луна взошла и Лес сдался бесконечной ночи. А из пятидесяти человек, последовавших за ним в поход к Темной Башне, вернулось только десять.
   Я пытался, удрученно подумал Руперт. Я по крайней мере пытался.
   Он боролся с волной жалости к себе, которая, если ее не отбросить, может его утопить. Он пожалеет себя потом, когда для этого найдется время.
   Он еще не доложил королю, и ему надо бросить взгляд на своих людей и убедиться, что с ними все в порядке. Под конец похода им пришлось тяжелее всего. Руперт осмотрелся в поисках Защитника, но того не было видно.
   Несомненно, он пошел прямо к королю, доложить, что прибыл Верховный Маг.
   Руперт нахмурился. В качестве командира отряда именно он должен рапортовать о результате миссии, а не Защитник. Или, по крайней мере, Защитнику следовало прежде справиться у него. Руперт мрачно улыбнулся, когда до него дошел ответ. Защитник поклялся подчиняться его приказам до тех пока, пока миссия не завершиться. Теперь, когда они вернулись в Замок, Руперт снова не более чем второй сын и тот немногий контроль, что был у него над Защитником, подошел к концу. На самом-то деле, ему следует снова хорошенько беречь спину. Рядом о брусчатку зацокали сапоги и Руперт поднял глаза на солдата из ворот, глядевшего на него сверху вниз. Высокий, широкоплечий и мускулистый, он имел бы внушительный вид даже без гнева, от которого потемнело его лицо в шрамах. Обоими руками он нес громадную пику с заржавленным наконечником, а позади толпилось еще несколько солдат, все со зловещими холодными глазами.
   Руперт спокойно смотрел на них.
   «Вы хотите чего-нибудь?»
   «Меня зовут Чан», сказал солдат из ворот. «Узнаешь меня? Думаю, узнаешь. Ты мог всех нас погубить, глупый ублюдок, всего из-за нескольких проклятых стражников! Я не знаю, какого черта вы там снаружи искали и как вам удалось открыть ворота, но к тому моменту, когда мы с тобой закончим разбираться, ты пожалеешь, что демоны не добрались до тебя первыми.»
   Великолепно, подумал Руперт. Я проложил себе дорогу сквозь половину демонов Леса Мрака только для того, чтобы меня побили собственные солдаты.
   Типично.
   Он шатко поднялся на ноги, левая рука безвольно и бесполезно болталась сбоку. Единорог встал рядом, чтобы защищать его. Чан, неприятно улыбаясь, взял пику наизготовку. И вдруг десять грязных, заляпанных кровью стражников выскочили из толпы беженцев и встали между Рупертом, единорогом и их обидчиками. Чан и его друзья бросили только один взгляд на мрачные фигуры напротив и начали отступать. Раздался внезапный, отозвавшийся эхом шорох стали о кожу, когда стражники враз выхватили мечи, и солдаты принялись отступать еще быстрее.
   «Вы угрожали нашему командиру», тихо сказал один стражник. Руперт узнал его: Роб Хоук, Мастер меча. «Он привел нас назад из мрака. Если бы он не остановил вас, вы захлопнули бы ворота перед нашими лицами и оставили нас умирать снаружи. Поэтому вы или положите пики, или мы их вам скормим. Усек?»
   «Кто вы такие, черт побери?», забормотал Чан, нервно переводя взгляд с одного мрачнолицего стражника на другого.
   «Сколько ты служишь в Замке?», спросил знакомый холодный голос и Руперт, оглянувшись, обнаружил рядом Защитника с боевым топором в руках.
   Челюсть Чана отвисла и в долю секунды он побледнел, словно мертвец.
   «Сэр Защитник…», слабо пробормотал он. «Нам сказали, что вы погибли! Но… если вы живы… то, это, наверное…»
   Выпученными глазами он уставился на Руперта, который сардонически улыбнулся в ответ. А потом, к предельному изумлению Руперта, Чан положил свою пику, встал на колено и склонил голову. Остальные солдаты сделали тоже самое.
   «Простите меня, Сир», сказал Чан, срывающимся от эмоций голосом.
   «Простите меня за то, что не узнал вас, но прошло столько времени… мы оставили всякую надежду… все говорили, что вы погибли! Все!»
   «Ну, а я жив», коротко ответил Руперт. «А если мертв, то я дух, который очень хочет пить.»
   Роб Хоук сразу предложил Руперту свою фляжку. Руперт благодарно кивнул стражнику и спрятал меч в ножны. Он взял фляжку, вытащил зубами пробку и жадно припал к тепловатой воде. Никогда вода не казалась вкуснее. Наконец жажда прошла и он неохотно вернул фляжку. Чан и другие солдаты еще стояли коленопреклоненные и он смущенным жестом поднял их. Демонстрация становилась неудобной.
   «Добро пожаловать, Сир», сказал Чан, живо вскакивая на ноги. Глаза его светились чем-то, что вполне могло быть религиозным благоговением. «Добро пожаловать домой, принц Руперт.»
   Его слова прозвучали в тишине гулким эхом и по толпящимся беженцам быстро пробежала волна бормотания. Головы поворачивались и глядели в направлении Руперта, здесь и там люди поднимались, чтобы лучше видеть. Говор по толпе все ходил туда-сюда, становясь все громче и громче, превращаясь в рокот. Через несколько секунд все во дворе были на ногах и направлялись к Руперту, смеясь, поздравляя друг друга, снова и снова выкрикивая его имя.
   Стражники Руперта инстинктивно шагнули вперед, защищая его, Чан со своими солдатами живо присоединился к ним, образовав живой барьер между Рупертом и напирающей радостной толпой. Руперт отпрянул назад к стене Замка, глядя в диком изумлении, как толпа давит на цепочку стражников. Всюду, куда падал взгляд, виднелись кричащие, радостные лица, многие со следами слез.
   Некоторые от радости просто прыгали на месте. Руперт взглянул на Защитника.
   «Что здесь происходит, черт побери?»
   Защитник улыбнулся. «Очевидно, всех нас давно считали погибшими, а если ваша миссия в Темную Башню окончилась неудачей, то какая надежда остается для Лесного Королевства? Но теперь вы здесь, в самый последний момент вернулись из долгой ночи, приведя с собой легендарного Верховного Мага, который, конечно, все поставит на место одним мановением руки. Вы — ответ на все их молитвы, Сир.»
   Руперт фыркнул. «Вы объявите им плохие новости, сэр Защитник, или придется мне?»
   Защитник сурово улыбнулся. Беженцы страшно напирали, не обращая внимания ни на предупреждения стражников, ни на их острые мечи. Голос толпы постепенно менялся, становясь отчаянным и гневным. Руперт не просто возвратившийся герой, он их принц, и они хотят знать, где он был, что с ним произошло, почему путешествие длилось так долго, почему он не вернулся вовремя, чтобы спасти их от тьмы. Они не замечали ни крови, ни усталости, они видели перед собой только героя и спасителя, которого хотели видеть, творца чудес, который отбросит демонов, победит долгую ночь и сделает все по-прежнему. Голоса становились жалобными и требующими, люди толкали и пихали друг друга, давили на стражников, пытались дотянуться и дотронуться до самого Руперта, чтобы привлечь его внимание. Голос толпы менялся, становясь резким и грубым, когда до беженцев медленно доходило, что Руперт не даст им обещаний, которые они хотят услышать. Отдельные группы людей пытались перекричать друг друга, некоторые просили больше еды или воды для их семей и для их скотины, другие требовали разместить их внутри Замка, подальше от мрака. Голоса все росли и росли, они требовали надежды, спокойствия и ответов, которых у Руперта не было. Он попробовал заговорить, объяснить, но люди были слишком заняты собственным криком, чтобы слушать.
   Руперт их не винил, он так устал и был в таком замешательстве, что его объяснения казались бессмысленными даже ему самому. Беженцы гневно метались то туда, то сюда, радостное ликование, что охватило их несколькими мгновениями раньше, исчезло без следа, словно его и не бывало. Стражники оглядывались на Руперта в ожидании приказов, а толпа все напирала.
   «Отстаньте от меня, черт побери!», заорал принц и выхватил меч.
   Стражники сразу приняли боевую стойку и замерли в ожидании приказа на атаку.
   Солдаты нацелили свои пики, а Защитник многозначительно взял наизготовку боевой топор. Запятнанные кровью клинки и тяжелые наконечники пик тускло заблестели в факельном свете и беженцы враз затихли. Наступило неуверенное молчание. Руперт вглядывался в сердитые лица, столпившиеся перед ним.
   «Я устал», прорычал он наконец. «Сейчас я пойду в свои палаты, чтобы немного отдохнуть, и любой, кто мне помешает, пожалеет об этом. Мне наплевать, какие у вас проблемы, они все могут прекрасно подождать, черт побери, пока я немного посплю. А теперь, убирайтесь, или я прикажу стражникам прорубить мне тропу.»
   Наступило долгое, напряженное молчание.
   «Как всегда, ты весьма дипломатичен, Руперт», произнес радостный голос, и Руперт, взглянув поверх голов, увидел Харальда, неторопливо сходящего по ступеням главного входа. Он вальяжно шел среди беженцев, источая положительную уверенность и компетентность, и предельно уставший Руперт все-таки не мог не восхититься представлением. Спокойный голос Харальда обещал все, ни к чему его не обязывая, и, как оказалось, он вполне удовлетворил беженцев, которые медленно поплелись назад к своим костеркам и к своей скотине, бормоча друг с другом и скорбно опустив головы. Никто не удостоил Руперта даже взглядом. Вернувшийся герой на поверку оказался всего лишь человеком. Руперт следил, как Харальд уверенно двигался сквозь рассевшуюся толпу, и медленно качал головой. Харальд всегда обладал даром слова и умел применить его. Его обычная маска пустоголового болвана могла обмануть Двор, однако Руперт знал правду. С детского возраста Харальд обладал способностью манипулировать людьми и ситуациями так, чтобы всегда оказываться сверху, обычно за счет Руперта.
   При всех его недостатках, а никто не отрицал, что у Харальда их множество, он был блестящим организатором. Прежде чем закончится час, он составит список всех жалоб беженцев и установит систему исполнения тех, что по-настоящему велики. Руперт с отвращением к самому себе вздохнул, спрятал меч в ножны и прислонился спиной к стене Замка. Было время, когда ему казалось, что Харальд занимается такими вещами только чтобы хорошо выглядеть, предоставляя основную работу другим, однако сегодня он видел, что эта способность есть еще одна причина, по которой именно Харальд когда-нибудь станет королем, в то время как он не станет им никогда. Харальд от природы был дипломатом. Руперт пожал плечами. Засунь эту дипломатию в …
   Попробуй применить такт и дипломатию с демоном, и он оторвет тебе голову…
   Руперт повернулся и благодарно кивнул Чану с его солдатами. «Спасибо, что поддержали меня. Стычка легко могла стать гнусной.»
   Солдаты застенчиво отсалютовали пиками и поклонились в ответ.
   «Простите беженцев, Сир», сказал Чан. «Их, по правде говоря, нельзя сильно винить. Когда наступил мрак, они потеряли все, что имели. Сомневаюсь, что здесь есть хоть одна семья, которая из-за демонов не потеряла бы ребенка или взрослого. Они так долго были напуганы и беспомощны, им нужен кто-нибудь, на ком они могли бы отыграться. Просто случилось, что под руку попались вы.»
   «Да, конечно», устало сказал Руперт. «Все равно, спасибо.»
   «Не за что», сказал Чан. «Если мы когда-нибудь вам снова понадобимся, вы знаете где нас найти. Полагаю, нам следует вернуться к службе: демоны могут напасть в любой момент.»
   Он снова поклонился и повел своих солдат обратно к воротам. Руперт смотрел, как они уходят, и задумчиво хмурился. Либо Чан самый незлобивый человек, которого он встретил, либо здесь происходит что-то, о чем он еще не знает. А может… Руперт вдруг улыбнулся. Наверное, он просто снова становится параноиком, возвращение домой в Замок вполне может к этому привести. Он вздохнул и повернулся к ожидающим стражникам. По крайней мере из-за них ему тревожиться не надо: они были ему верны с самого начала. Хотя никакой реальной причины для верности у них не было… Кроме того, Защитник подчинялся ему только потому, что так приказал король… Руперт гневно тряхнул головой, но мысль не уходила. Он понимал, что надо поставить этот вопрос, хотя бы потому, что он так страшится вероятного ответа. В любом случае, ему следует знать. Он отвернулся от терпеливо ожидающего Защитника и подошел к Робу Хоуку.
   «Почему вы оставались верными мне?», прямо спросил он. «Когда я вышел в поход, у меня был целый взвод из пятидесяти стражников, назад я привел из вас только десять. Вы не вините меня в смерти друзей?»
   Хоук медленно покачал головой. "Мы ни в чем вас не виним, Сир. Мы не думали выжить в Лесу Мрака, не говоря уж о Темной Башне. Мы хотели оставаться с вами, только пока не удалимся на безопасное расстояние от Замка, а потом все дезертировать. Не обижайтесь, Сир, но то немногое, что мы о вас слышали, не слишком-то вдохновляло. По Замку ходили слухи, что вы никогда прежде не водили отряды, что вы рассказываете невероятную ложь о том, что дважды пересекли Лес Мрака, и что вы трус. Мы не желали следовать на битву за таким командиром.
   А потом мы увидели, как вы обработали вашего брата и Защитника прямо здесь, во дворе. Вы добились крови Защитника, даже дважды! С тех пор, как он Защитник, никто такого не делал. Когда видишь такое собственными глазами, то весьма вероятно, что слухи ложны. Поединок с Защитником кончился не очень блестяще, но доказывал, что вы настоящий боец. Поэтому мы решили оставаться с вами, пока не уговорим вас не ходить в Темную Башню, чтобы вы могли дезертировать с нами. Защитник в одно прекрасное утро мог бы проснуться и увидеть, что никого нет. Вот так просто.
   А потом мы пришли в Медянку. Мы увидели тварь, что жила в шахте, мы увидели, как вы бились с ней и победили. После такого… ну, мы начали верить в вас и в вашу миссию. И, наверное, мы начали верить в самих себя. В общем, все прошло не так уж плохо. Еще никто не противостоял такому и выжил, как мы. Мы не виним вас ни в чем, Сир. Мы гордимся тем, что служили вам."
   Руперт с трудом кивнул, слишком обуреваемый эмоциями, чтобы говорить.
   «Спасибо», наконец вымолвил он. «Я горжусь вами. Я поговорю с отцом: если мы переживем тьму, каждый из вас получит в дар землю. Даю слово.»
   «Мы просто делали то, за что нам платят», сказал Хоук. «Хотя, конечно, наши боевые качества после этой небольшой увеселительной прогулки сильно выросли. Не выполните ли вы нашу небольшую просьбу, Сир?»
   «Любую», ответил Руперт.
   «Ну», осторожно начал Хоук, «если Защитник доложит кому-нибудь о планах нашего дезертирства, то мы не получим ни пенни.»
   «Он вас не заложит», сказал Руперт. «Не правда ли, сэр Защитник?»
   Защитник задумчиво взглянул на него и слегка наклонил голову.
   «Слушаюсь, Сир.»
   Стражники широко заулыбались друг другу, потом Хоук вдруг поднял меч в традиционном жесте клятвы верности воина. Другие стражники живо следовали ему и через секунду десять мечей взметнулись в древнем салюте. На мгновение картина застыла, потом клинки со свистом вернулись в ножны, стражники повернулись и ушли, направившись в свои бараки для весьма необходимого отдыха. Руперт следил, как они уходят, и хотел, чтобы можно было пойти с ними, туда, где дружба и безопасность. Но он не мог. Он принц, а это значит, что он вернется в пустую комнату к политике и к интригам его семейки и остального Двора. Он отвернулся и обнаружил, что Защитник задумчиво смотрит на него.
   «Что-то не так, сэр Защитник?»
   «Не знаю, Сир. Мне надо подумать.»
   «Я все еще второй сын.»
   «Да», сказал Защитник. «Я знаю.» Потом он повернулся и ушел.
   Руперт подумал было пойти за ним, потом решил, что это может подождать до завтра. По правде говоря, все может подождать до завтра. Или до послезавтра. Торопливые шаги поблизости привлекли его внимание, и, осмотревшись, он увидел пробирающегося к нему высокого, дородного молодого человека в сверкающих шелках. Светлые волосы до плеч были тщательно уложены по последней моде, и во дворе полном голодных людей он выглядел почти до неприличия закормленным. Он добрался до Руперта, принял величавую позу и согнулся в элегантном поклоне. Руперт коротко кивнул в ответ и пришелец выпрямился.
   «Извините за вторжение, Сир, но услышав о вашем чудесном возвращении, я бросил все и немедленно поспешил сюда.»
   «Вот как?», сказал Руперт.
   «Конечно, Сир! Вы вернулись к нам из самой тьмы, вернулись, чтобы спасти нас! Какую песню я смогу из этого сотворить!»
   Руперт посмотрел на него. «Песню?», протяжно спросил он.
   «Ну да, Сир. Я новый официальный менестрель Двора. Но не тревожьтесь, Сир, песня, что я сотворю о ваших отважных подвигах, станет рассказом о великом героизме и самоотверженных деяниях, о чести, о приключениях и чудесных избавлениях…»
   Голос его замер, когда он увидел выражение лица Руперта. Он начал пятиться, а когда Руперт достал меч, он повернулся и побежал. Руперт направился к нему с убийством в глазах. Через несколько шагов он опомнился, однако менестрель обладал здоровым инстинктом и продолжал бежать.
   «Это действительно было необходимо?», спросил единорог.
   «Наверняка», прорычал Руперт, пряча меч и прислоняясь к стене Замка.
   «Именно менестрели и их чертовые глупые песни о радостях приключений завели меня в такой кавардак.»
   «Ты выглядишь не слишком хорошо», сказал единорог.
   «Тут ты абсолютно прав.»
   «Почему бы тебе не пойти отдохнуть, Руперт? Пока ты совсем не свалился.»
   Руперт закрыл глаза и впервые позволил себе роскошную мысль о горячей бане и мягкой постели. Он вздохнул от удовольствия, потом открыл глаза и посмотрел на единорога. Кровавые потеки покрывали животное с головы до копыт, демоны здорово обработали его. Голова висела, ноли дрожали от напряжения и дикой усталости.
   «Ты сам выглядишь неважно», сказал Руперт. "Тебя измочалили, единорог.
   Демоны по-настоящему добрались до тебя."
   «Лестью ты ничего не добьешься», сказал единорог. "К утру я буду в порядке, у меня всего несколько царапин. Ты в худшем состоянии, чем я. Я видел людей, которых хоронили, когда они выглядели здоровее, чем ты сейчас.
   Хоть раз в жизни прислушайся к голосу разума и иди в постель, черт тебя побери. Я предвкушаю свой первый добрый ночной сон за много недель, и я умаялся бодрствовать, а тут еще о тебе беспокойся."
   «Я отведу тебя в конюшни.»
   «Нет, не отведешь. В том состоянии, что ты есть, дело кончится тем, что мне придется везти тебя, а у меня зверски болит спина. Иди в постель, Руперт. Я буду в порядке, как только доберусь до конюшни. Если повезет, найду грума и стану его терроризировать, чтобы он дал мне овса. Если, конечно, не засну до того, как стану его есть.»
   «Ладно, сдаюсь», сказал Руперт, улыбаясь вопреки себе.
   «Чертовски вовремя», проворчал единорог, медленно удаляясь. «И пусть посмотрят твое плечо!»
   «Ага, конечно», пробормотал Руперт. Он привалился головой к стене, когда внезапный озноб прошел по телу, задрожали руки и застучали зубы. Озноб быстро кончился, оставив слабость и головокружение. Руперт оттолкнулся от стены, но, с трудом сделав несколько шагов, остановился. Казалось, что земля уходит из-под ног, пришлось бороться, чтобы удержаться от падения. Мир стал расплывчатым и нечетким, но когда Руперт напрягся, мир снова вошел в фокус.
   Он глубоко задышал, смаргивая пот все время капающий в глаза. С боем проложив дорогу сквозь Лес Мрака и целую орду демонов, он ни за что не позволит увенчать это обмороком посреди двора. Всю дорогу до своей комнаты он пройдет на собственных ногах. Там и отключится.
   Он медленно и осторожно двигался по тесно забитому беженцами двору, делая по шагу за раз. Кто бы ни пробовал с ним заговорить, он молча смотрел в ответ, роняя правую руку ни меч — этого хватало. Левая рука снова совершенно онемела и он видел, что свежая кровь пропитала рукав до низу и капала с кисти. Он осторожно засунул немую руку в куртку и наглухо застегнулся, устроив временную лямку. Боль в плече вспыхивала при каждом шаге, но он так устал, что почти не замечал ее. Когда он проходил мимо, многие беженцы отшатывались, и Руперт задумался, каким же он им кажется.
   Несомненно, что их драгоценный герой выглядит совершенно иначе, когда приглядишься поближе: уставший, раздражительный, покрытый сукровицей и кровью, по большей части своей собственной. Ступени главного входа вдруг встали перед ним и Руперт повернул туда. Он как раз поставил ногу на верхнюю ступень, когда из толпы беженцев вышел Харальд и загородил дорогу.
   «Добро пожаловать домой, мой дорогой мальчик. Мы уже стали слегка беспокоиться о тебе.»
   Руперт устало посмотрел на брата. «В самом деле, Харальд?»
   Харальд пожал плечами. «Ты слишком долго отсутствовал. Мы уже стали привыкать к мысли, что ты не вернешься. Я начал думать, что мне придется пойти и отомстить за тебя.»
   Руперт пристально смотрел на него. «Зачем бы тебе рисковать жизнью, чтобы отомстить за мою смерть?»
   «Ты — член семьи», сказал Харальд. «Я знаю свой долг. Ты сделал бы для меня то же самое.»
   «Да», медленно ответил Руперт. «Наверное, сделал бы.»
   Он грубовато кивнул Харальду, искренне тронутый. Харальд скупо улыбнулся в ответ.
   «Ну», спросил Руперт, «что же случилось, пока меня не было?»
   «Немногое», ответил Харальд. "Лес Мрака пришел сюда почти неделю назад.
   Может быть, и больше недели: трудно сохранить чувство временя, когда солнца нет на небе. Мы пользуемся размеченными свечами и клепсидрами, но они очень неточны. Все же теперь, когда ты привел Верховного Мага, дела несомненно повернуться к лучшему. Ты ведь привел Мага?"
   «Да», сказал Руперт. «Он вернулся.»
   «Если честно, я не слишком его помню», сказал Харальд. «Он действительно так гнусен, каким его рисуют?»
   Руперт на секунду задумался. «И да, и нет», сказал он наконец. «Да какая разница? У него есть мощь, а это все, что здесь нужно.»
   «Ее достаточно, чтобы отбросить долгую ночь?»
   «Не знаю. Возможно.» Руперт повернулся и осмотрел переполненный двор.
   «Сколько беженцев вы укрыли в Замке?»
   «Около двадцати тысяч. Бог знает, сколько еще оказались в ловушках там во мраке, без всякой защиты. Когда упала тьма, мы впустили их, сколько успели, но потом появились демоны и у нас не осталось выбора, как только запереть ворота и поднять мост. Все случилось так внезапно, Руперт, без малейшего предупреждения. Демоны еще ни разу не начинали штурма. Они просто сидят под стенами, наблюдают и ждут. Время от времени они зовут нас человеческими голосами, умоляя впустить. Мы больше никому не открываем ворота.»