Гришем Джон. Завещание

   Все колебания Нейта относительно обеда у священника исчезли, как только он вошел в дом: густой чудесный аромат тушеного ягненка проник даже в гостиную. Пока Лора накрывала на стол, Фил ворошил раскаленные угли в камине.
   В узенькой столовой, зажатой между кухней и гостиной, стол был накрыт на четыре персоны.
   – Мы очень рады видеть вас у себя, – сказал Фил, когда они сели за стол. – Я предчувствовал, что сегодня у нас будет гость.
   – А это место для кого? – спросил Нейт, кивая на пустой стул.
   – По воскресеньям мы всегда накрываем стол на четверых, – ответила Лора, но прервала дальнейшие объяснения, поскольку все взялись за руки и Фил прочел короткую молитву, снова возблагодарив Бога за смену времен года и за пищу, которую он им послал, закончив словами:
   – …и да не дай нам забыть о нуждах и желаниях других.
   Эти слова пробудили в Нейте неясные воспоминания. Он слышал их много, много лет назад.
   Передавая друг другу блюда, они вели обычную светскую беседу. О погоде: когда шла служба, термометр показывал около сорока градусов. О прихожанах: сегодня снегопад многим из них помешал прийти. О здоровье: на полуострове разразилась эпидемия гриппа. Нейт сделал комплимент по поводу прекрасного в своей простоте интерьера церкви. Хозяева поведали, что живут в Сент-Майкле уже шесть лет. Вскоре после начала обеда Лора сказала:
   – Для января у вас прекрасный загар. Вы ведь не в Вашингтоне его приобрели?
   – Нет. Я только что вернулся из Бразилии. – Его собеседники, перестав жевать, подались вперед. Приключение возвращалось. Проглотив полную ложку жаркого, густого и вкусного, Нейт начал повествование.
   – Прошу вас, ешьте, – каждые пять минут говорила Лора.
   Нейт брал в рот кусочек мяса, жевал, потом продолжал рассказ.
   Рейчел в нем называлась лишь “дочерью клиента”. Штормы с каждой минутой становились все более жестокими, змеи удлинялись, корабль уменьшался, а индейцы оказывались все менее дружелюбными, а уж когда Нейт стал переходить из часовни в часовню, у Фила загорелись глаза.
   Второй раз по возвращении Нейт рассказывал историю своих странствий. Если не считать небольших преувеличений, факты он излагал точно. Это был превосходный сюжет для рассказа, и хозяева получили его длинную и богатую подробностями версию.
   Сменив посуду, Лора подала на десерт шоколадные пирожные с орехами. Нейт с Жеви как раз прибывали в первое поселение ипиков.
   – Она удивилась, увидев вас? – спросил Фил, когда Нейт описал вышедшую им навстречу из деревни процессию индейцев, возглавляемую белой женщиной.
   – Не очень, – ответил он. – Похоже, она знала, что мы появимся.
   Нейт очень старался, описывая индейцев и их культуру, но ему не хватало слов, чтобы создать достаточно живописный образ увиденного. В паузах он съел два пирожных и подобрал крем с тарелки кусочком бисквита.
   Потом пили кофе. Для Фила с Лорой воскресный обед был скорее возможностью поговорить, чем поесть. Интересно, кто был последним счастливцем, сподобившимся быть приглашенным к ним на угощение и беседу?
   Смягчить подробности ужасной болезни было трудно, но Нейт постарался описать ее в шутливом тоне: пара дней в больнице, много лекарств – и вот он уже снова на ногах.
   Когда рассказ был закончен, посыпались вопросы. Фил хотел знать о миссионерке все – ее вероисповедание, приверженность вере, особенности работы с индейцами. Сестра Лоры прожила пятнадцать лет в Китае, работала там в приходской больнице, и это стало новой темой для разговора.
   Было уже почти три часа, когда Нейт собрался уходить.
   Его хозяева с удовольствием сидели бы за столом или в гостиной у камина до самой темноты, продолжая беседу, но ему нужно было идти. Он поблагодарил их за гостеприимство, и когда, обернувшись на пороге, махал им рукой на прощание, ему показалось, что он знаком с ними много лет.
   Понадобился час, чтобы обойти весь Сент-Майкл. Улочки были узкими, вдоль них стояли столетние дома. Все было на своих местах, никаких бродячих собак, пустырей и заброшенных зданий. Даже снег здесь сгребали по-особому аккуратно, чтобы проезжую часть и тротуары сделать идеально чистыми, но никому из соседей не создавать при этом никаких неудобств.
   Нейт решил без крайней необходимости не уезжать из Сент-Майкла. Будет жить в коттедже до тех пор, пока Джош вежливо не выставит его, станет копить деньги, а когда дело Филана завершится, постарается как-нибудь зацепиться здесь.
   Неподалеку от бухты он наткнулся на небольшую кондитерскую, которая уже закрывалась, купил кофе, консервированный суп, крекеры и овсяные хлопья на завтрак. На прилавке красовалась батарея всевозможных сортов пива. Нейт улыбнулся, порадовавшись, что для него это уже позади.

Глава 40

   Грит получил уведомление об увольнении по факсу и электронной почте. Его прислала Мэри-Роуз рано утром в понедельник после выходных, проведенных в напряженных дискуссиях с братьями.
   Грит не намерен был уходить мирно. Он послал ей ответный факс, к которому прилагался счет на восемьдесят восемь тысяч восемьсот долларов. Этот счет должен был заменить проценты от соглашения или любого иного благоприятного решения. Но Грит жаждал большого куска пирога, существенную часть того, что получит его клиентка, те самые двадцать пять процентов, которые она вынуждена была ему пообещать. Он уже привык к мысли, что через несколько месяцев тяжбы наследство Филанов будет поделено между его детьми. Бросить по двадцать миллионов каждому из шестерых и посмотреть, как они набросятся на них, словно голодные псы, как от филановского богатства не останется ни крошки. Двадцать миллионов его клиентки означали пять – для него самого, и Грит вынужден был признаться, что давно обдумал, как их потратить.
   Он позвонил в офис Хэрка, чтобы выложить тому все, что он о нем думал, но ему сказали, что мистер Геттис в настоящий момент очень занят.
   Мистер Геттис теперь представлял троих из четырех наследников первой семьи Троя. Его процент упал сначала с двадцати пяти до двадцати, а потом до семнадцати с половиной.
   Но в денежном выражении ожидания были огромными.
   Мистер Геттис вышел в свою совещательную комнату в начале одиннадцатого и поздоровался с оставшимися адвокатами Филанов, собравшимися на важное совещание.
   – У меня есть сообщение, – бодро начал он. – Мистер Грит более в деле не участвует. Его бывшая клиентка Мэри-Роуз Филан-Джекмен попросила меня представлять ее интересы, и, хорошенько обдумав ее просьбу, я решил согласиться.
   Его слова падали на стол, словно маленькие бомбочки.
   Йенси теребил свою жалкую бороденку, пытаясь понять, какие методы принуждения были применены, чтобы вырвать женщину из щупальцев Грита. Для себя он, однако, опасности не видел. Мать Рэмбла чего только не перепробовала, чтобы передать дела сына другому адвокату, но парень ненавидел мать.
   Миссис Лэнгхорн была удивлена, особенно когда узнала, что Хэрк только что заполучил в клиенты и Троя-младшего, но, пережив короткий шок, успокоилась. Ее клиентка, Джина Филан-Стронг, терпеть не могла своих старших сводных братьев и сестер. Разумеется, она никогда не согласится иметь с ними общего адвоката. Тем не менее нужно будет пригласить ее на ужин и профилактически вправить мозги.
   У Уэлли Брайта от новости побагровел затылок. Хэрк устроил облаву на клиентов, навязывая им свои услуги. Из первой семьи осталась только Либбигайл, но если Геттис попытается увести и ее, он его убьет.
   – Держитесь подальше от моей клиентки, поняли? – громко и угрожающе сказал он. Все присутствующие замерли.
   – Расслабьтесь.
   – Расслабиться? Черта с два! Как мы можем расслабиться, когда вы крадете у нас клиентов?
   – Я не крал миссис Джекмен. Она сама мне позвонила, я с ней не связывался.
   – Знаем мы, какую игру вы ведете, Хэрк. Мы не идиоты, – сказал Уэлли, окидывая взглядом коллег. Разумеется, себя никто из них идиотом не считал, а вот насчет Уэлли у них уверенности не было.
   Однако, когда пригласили войти Снида, внимание присутствующих моментально переключилось на него. Хэрк представил его присутствующим. Бедный Снид был похож на человека, поставленного перед расстрельной командой.
   Он робко пристроился у краешка стола, на него были направлены две видеокамеры.
   – Это только репетиция, – ободрил его Хэрк. – Не напрягайтесь.
   Адвокаты достали блокноты с заготовленными вопросами и придвинулись поближе к Сниду.
   Хэрк встал у него за спиной, похлопал по плечу и сказал:
   – После того как вы изложите свои показания, адвокаты противоположной стороны первыми получат право допросить вас. Так что в течение последующего часа или около того считайте нас своими врагами. Хорошо?
   Хэрк взял блокнот и начал задавать очень простые вопросы: когда и где Снид родился, кто его близкие, где учился – чтобы помочь ему расслабиться. Потом перешел к первым годам службы у мистера Филана и задал тысячи вопросов, которые, казалось, не имели никакого отношения к делу.
   После этой разминки миссис Лэнгхорн, вооружившись дубинкой, стала молотить Снида по голове вопросами о семьях Филана, его женах, детях, разводах, любовницах. Снид считал, что все это грязь, которую не стоит ворошить, но адвокаты, похоже, придерживались иного мнения на этот счет.
   – Вы знали о существовании Рейчел Лейн? – спросила Лэнгхорн.
   Снид запнулся, потом сказал:
   – Об этом я не думал. – Это означало: помогите мне ответить на вопрос.
   Хэрк был горазд сочинять версии, он пришел на помощь Сниду:
   – Я полагаю, вы знали о мистере Филане все, особенно о его женщинах и их отпрысках. Старик поверял вам все. Его незаконной дочери было десять или одиннадцать лет, когда вы начали работать у него. Он пытался связаться с ней много лет, но она не хотела иметь с ним ничего общего. Думаю, это больно ранило мистера Филана, поскольку он был человеком, который привык получать все, что хотел, а когда Рейчел отвергла его, боль обернулась злостью. Видимо, он ее смертельно ненавидел. Таким образом, то, что он оставил ей все свое состояние, можно считать проявлением безумия.
   Все адвокаты одобрительно закивали.
   – Вам следует предоставить ему всю информацию о Рейчел Лейн, – посоветовал Брайт.
   Снид повторил в камеру все, что сочинил Хэрк, и проявил при этом изрядный талант развивать тему. Когда он закончил, адвокаты не скрывали удовлетворения.
   Когда Сниду задавали вопрос, на который он затруднялся ответить, он говорил:
   – Ну, об этом я еще не думал. – И адвокаты приходили ему на помощь.
   Хэрк, который, судя по всему, заранее предполагал, что Снид в определенных вопросах окажется слаб, всегда был наготове. Нередко, однако, и остальные предлагали собственные сюжеты, желая продемонстрировать, что и они не лыком шиты.
   Так, нить за нитью, они ткали полотно, на котором вырисовывалась картина явного безумия мистера Филана в момент написания последнего завещания.
   Три часа они натаскивали Снида, потом еще два часа, не отпустив даже на обед, с помощью перекрестного допроса испытывали его на прочность, издевались, называли лжецом.
   В какой-то момент миссис Лэнгхорн чуть не довела его до слез, и когда он уже совершенно выдохся и готов был упасть, наконец отпустили домой, снабдив видеозаписями и инструкциями и велев тщательно изучать их снова и снова.
   Судья Уиклифф наслаждался обедом у себя в кабинете.
   Джош, как обычно, прихватил лишь сандвичи, чай со льдом и, развернув пакет, пристроился на краешке стола. Приступив к еде, они поговорили о своей занятости, а потом быстро перешли к наследству Филана. Должно быть, что-то произошло, иначе Джош не позвонил бы.
   – Мы нашли Рейчел Лейн, – сказал Стэффорд.
   – Замечательно! Где? – На лице Уиклиффа было написано явное облегчение.
   – Она взяла с нас обещание никому этого не открывать.
   – Она в Штатах? – Судья забыл о своем изысканном обеде.
   – Нет. Она в очень отдаленном уголке земли и вполне довольна жизнью.
   – Как вы ее нашли?
   – Рейчел Лейн нашел ее адвокат.
   – А кто ее адвокат?
   – Парень, который раньше работал в моей фирме, был одним из младших партнеров. Его зовут Нейт О'Рейли. Он уволился в августе прошлого года.
   Уиклифф, прищурившись, обдумывал услышанное.
   – Какое совпадение! Она нанимает адвокатом бывшего сотрудника фирмы, услугами которой пользовался ее отец.
   – Это не совпадение. Как душеприказчик мистера Филана я был обязан найти ее и послал на поиски Нейта О'Рейли.
   Тот нашел ее, а она наняла его в адвокаты. Все очень просто.
   – Когда она объявится?
   – Не уверен, что она захочет присутствовать на процессе лично.
   – Как насчет заявления о готовности вступить в права наследства или отказе от него?
   – Они скоро прибудут. Мисс Лейн – женщина вдумчивая, и, честно говоря, я даже не знаю, каковы ее планы.
   – Джош, но мы имеем иски об опротестовании завещания. Война уже развязана. Ждать больше нельзя.
   – Судья, у нее есть официальный представитель. Ее интересы будут защищены. Давайте приступим: начнем и посмотрим, что предложит противоположная сторона.
   – Я могу с ней поговорить?
   – Это невозможно. Она миссионерка, работает у черта на рогах, в другом полушарии. Вот все, что я могу вам сообщить.
   – Я хочу видеть мистера О'Рейли.
   – Когда?
   Уиклифф прошел к рабочему столу и открыл ежедневник.
   Он ведь такой занятой человек! Вся его жизнь расписана на много недель вперед: судебные слушания, мировые соглашения, поездки… Остальные дела записывала секретарша.
   – Как насчет среды?
   – Отлично. Примерно во время обеда? Встретимся втроем, без протокола.
   – Договорились.
   Адвокат О'Рейли намеревался все утро читать и писать.
   Однако все его планы нарушил звонок пастора.
   – Вы заняты? – спросил отец Фил. Его громкий голос резонировал в трубке.
   – Не очень, – ответил Нейт. Он сидел в глубоком кожаном кресле у камина, укрыв ноги пледом, потягивая кофе и почитывая Марка Твена.
   – Я в церкви, в полуподвале, кое-что перестраиваю. Мне нужен помощник, и я подумал, что вы, быть может, скучаете, ведь в Сент-Майкле заняться почти нечем, особенно зимой. Сегодня снова ожидается снег.
   Нейт вспомнил жаркое из ягненка. Там еще много осталось.
   – Буду через десять минут, – сказал он.
   Полуподвал находился под алтарем. Осторожно спускаясь по шатким ступенькам, Нейт слышал стук молотка. Это было длинное узкое помещение с низким сводом. Перестройка началась давно, но конца ей не было видно. Пастор хотел устроить вдоль стен несколько маленьких комнат, оставив открытое пространство в центре. Фил стоял между двумя козлами для пилки дров с рулеткой в руке. Его плечи были покрыты мелкой стружкой. Фланелевая куртка, джинсы, ботинки – в таком виде он мог сойти за плотника.
   – Спасибо, что пришли, – сказал Фил, широко улыбаясь.
   – Вам спасибо – я скучал, – ответил Нейт.
   – Я собираюсь накладывать сухую штукатурку, – объяснил отец Фил. – Это легче делать вдвоем. Раньше мне помогал мистер Фуква, но ему уже восемьдесят лет, и спина у него уже не та.
   – Что вы строите?
   – Шесть классных комнат для изучающих Библию. А пространство в середине будет общей комнатой. Я начал два года назад. Наш бюджет не позволяет особо развернуться по части новых проектов, поэтому делаю все своими руками.
   Это позволяет держаться в форме.
   Отец Фил уже давно не был в форме.
   – Скажите мне, что делать, – попросил Нейт, – но не забывайте, что я всего лишь адвокат.
   – Честную работу приходится делать не так уж часто? – пошутил пастор.
   – Вот именно.
   Они взялись за края большого облицовочного щита так называемой сухой штукатурки и положили его на полу возле классной комнаты, которую предстояло отделывать. Щит имел размеры четыре на шесть футов, и когда они поднимали его, чтобы приладить на место, Нейт понял, что это действительно работа как минимум для двоих. Фил кряхтел, морщил лоб, высовывал кончик языка и, когда щит занял наконец свое место, сказал:
   – Теперь просто придерживайте его.
   Нейт прижал две стороны щита, а Фил быстро приколотил две другие гвоздями. Теперь, когда щит держался сам, он последовательно приладил к соответствующим отверстиям еще шесть гвоздей и, забив их, полюбовался результатами своего труда. Потом взял рулетку и стал измерять участок для следующего щита.
   – Где вы этому научились? – спросил Нейт, с интересом наблюдая за его работой.
   – Это у меня в крови. Иосиф ведь был плотником.
   – Кто это?
   – Отец Иисуса.
   – Ах, тот Иосиф.
   – Нейт, вы читали Библию?
   – Немного.
   – Вы должны ее читать.
   – Я бы очень хотел.
   – Если не возражаете, я могу вам помочь.
   – Благодарю.
   Фил нацарапал нужные размеры на щите, который предстояло приладить следующим. Он измерял его тщательно, несколько раз перепроверяя результат. Вскоре Нейт понял, почему работа движется так медленно: Фил не спешил и очень верил в бодрящий эффект перерывов на кофе.
   Через час они поднялись наверх, прошли в кабинет пастора, где было градусов на десять теплее, чем в полуподвале. Фил сварил кофе на спиртовке, налил две чашки и стал просматривать книги на полках.
   – Вот замечательное руководство для молящихся, мое любимое, – сказал он, осторожно снимая книгу с полки и передавая Нейту.
   Это было скромное издание в твердом, хорошо сохранившемся переплете. Фил обращался с книгами очень аккуратно. Потом он отобрал еще одну и тоже вручил Нейту.
   – А это путеводитель по Библии для занятых людей.
   Тоже очень хороший.
   – А почему вы решили, что я занятой человек?
   – Но вы же вашингтонский адвокат, не так ли?
   – В прошлом – да, но теперь решил отойти от дел.
   Фил сложил пальцы подушечка к подушечке и посмотрел на Нейта так, как умеют смотреть только священники.
   Его взгляд говорил: “Ну-ну, продолжайте. Я слушаю вас и готов помочь”.
   И Нейт поведал ему о некоторых своих невзгодах, прошлых и настоящих, сделав особый упор на следствии по делу об уклонении от налогов и вероятности утраты лицензии.
   Тюрьмы, похоже, удастся избежать, но придется заплатить огромный штраф, на который у него нет денег.
   Тем не менее, когда говорил о будущем, Нейт не казался несчастным. В сущности, он чувствовал облегчение от того, что расстается со своей профессией.
   – И чем вы собираетесь заняться? – спросил Фил.
   – Понятия не имею.
   – Вы верите в Бога?
   – Думаю, да.
   – Тогда не волнуйтесь. Он укажет вам путь.
   Они проговорили долго, подошло время обеда, так что можно было снова насладиться жарким из ягненка. Лора присоединилась к ним позже. Она вела занятия в детском саду и на обеденный перерыв имела всего минут тридцать.
   Часа в два они вернулись в полуподвал и снова приступили к работе. Наблюдая за тем, как работает Фил, Нейт пришел к выводу, что тот не сможет закончить свой труд до конца жизни. Иосиф, наверное, действительно был прекрасным плотником, но место отца Фила – на кафедре проповедника. Он по нескольку раз измерял каждый участок стены, размышлял, потом принимался измерять снова. Каждый отделочный щит подвергался той же процедуре. Наконец, сделав столько карандашных пометок, что они могли бы свести с ума любого архитектора, Фил с огромным волнением брал в руки электропилу и обрезал щит, после чего они переносили его на свободное место, поднимали и прикрепляли. Щит всегда оказывался идеально пригнанным, и каждый раз Фил испытывал огромное облегчение.
   Две классные комнаты, похоже, были полностью облицованы, и их можно было красить. К концу дня Нейт решил, что завтра станет маляром.

Глава 41

   Два дня приятных трудовых усилий мало что изменили в облике холодного полуподвала церкви Святой Троицы. Но кое-какая отделка и покраска все же была выполнена, выпито немало кофе, съедено наконец жаркое из ягненка, а главное – заложен фундамент дружбы.
   Во вторник вечером, когда зазвонил телефон, Нейт как раз отскребал краску с пальцев. Это был Джош, возвестивший возвращение в реальный мир.
   – Судья Уиклифф желает видеть тебя завтра, – сказал он. – Я уже давно пытаюсь с тобой связаться.
   – Чего он хочет? – спросил Нейт. В предвкушении неприятностей его голос звучал нарочито бесцветно.
   – Наверняка у него есть вопросы о твоей новой клиентке.
   – Джош, я очень занят: перестраиваю, крашу и покрываю сухой штукатуркой стены – словом, работы по горло.
   – Неужели?
   – Да, я перестраиваю полуподвал местной церкви. Время очень дорого.
   – Не знал, что ты обладаешь подобными талантами.
   – Джош, приезжать обязательно?
   – Думаю, да, приятель. Ты ведь взялся за это дело. Я уже сообщил судье. Ты нужен здесь, старик. Приезжай ко мне в контору к одиннадцати.
   – Джош, я не хочу видеть контору – боюсь неприятных воспоминаний. Давай встретимся в суде.
   – Отлично. Будь там в полдень. В кабинете судьи Уиклиффа.
   Нейт подкинул полено в камин и долго смотрел, как снежинки кружатся над крыльцом. Он мог принять соответствующий вид, вести положенные речи, мог произносить слова “ваша честь” и “с позволения уважаемого суда”, мог выкрикивать протесты и вытягивать показания из свидетелей. Он мог проделывать все то, что делали миллионы его коллег, но адвокатом себя больше не считал. Те времена, слава Богу, остались позади.
   Еще раз он может все это повторить, но только один, последний. Он пытался убедить себя в том, что это необходимо для блага его клиентки, для Рейчел, прекрасно понимая, что ей это абсолютно безразлично.
   Нейт все еще не написал ей, хотя давно думал об этом.
   Чтобы написать полстранички Жеви, ему понадобилось два часа тяжкого труда.
   Проведя три дня среди снегов, он скучал по влажной жаре улиц Корумбы со столиками кафе и баров, выставленными на тротуары, с неторопливым повседневным укладом, который словно бы внушал: куда спешить, все можно отложить до завтра. Снег усиливался. Возможно, приближается новая снежная буря, подумал Нейт, на дорогах образуются заносы, тогда не придется никуда ехать.
   Опять сандвичи, опять чай со льдом. В ожидании судьи Уиклиффа Джош выкладывал все это на стол.
   – Вот судебные иски, – сказал он, пододвигая Нейту солидную папку. – А вот письменное объяснение ответчицы. – Он передал ему тонкую папку. – Ты должен как можно быстрее прочесть и подписать его.
   – А письменное объяснение душеприказчика существует? – поинтересовался Нейт.
   – Будет готово завтра. А вот объяснение Рейчел Лейн готово, оно здесь, и тебе осталось лишь поставить подпись.
   – Джош, все-таки в этом есть что-то неправильное. Я представляю суду объяснение на протестные иски от имени своей клиентки, которая об этом понятия не имеет.
   – Пошли ей копию.
   – Куда?
   – На единственный контактный адрес – во Всемирную организацию миссионеров, работающих в племенах, в Хьюстон, штат Техас. Адрес есть в деле.
   Нейт обреченно качал головой, просматривая подготовленные Джошем бумаги. Он чувствовал себя пешкой на этой шахматной доске. Объяснение лица, представляющего завещание на утверждение суда, то есть Рейчел Лейн, состояло из четырех страниц и опровергало утверждения, содержавшиеся в шести исках. Пока Джош говорил по сотовому телефону, Нейт изучал эти иски.
   Если собрать воедино все претензии истцов, они сводились к одному простому вопросу: понимал ли Трой Филан, что делает, когда писал свое последнее завещание? Суд превратится в цирк: адвокаты будут выпытывать у психиатров всякие медицинские подробности. Служащие, бывшие служащие, старые подружки, швейцары, горничные, шоферы, пилоты, телохранители, врачи, проститутки – все, кто провел в обществе Троя хотя бы пять минут, будут найдены и призваны в свидетели.
   Нейту очень не хотелось в этом участвовать. Когда эта война подойдет к концу, папки с материалами дела будут занимать целую комнату.
   Судья Уиклифф, появившись в половине первого, как всегда, изобразил страшную занятость и, снимая на ходу мантию, извинился за вынужденное опоздание.
   – Вы – Нейт О'Рейли, – улыбнулся он, протягивая руку.
   – Да, судья, рад с вами познакомиться.
   Джош оторвался наконец от телефона, и они, усевшись вокруг маленького столика, приступили к еде.
   – Джош сообщил мне, что вы нашли самую богатую в мире женщину, – сказал Уиклифф, смакуя свой обед.
   – Да. Около двух недель назад.
   – И можете мне сказать, где она находится?
   – Она просила меня этого не делать. Я обещал.
   – Но в положенное время она объявится, чтобы присутствовать лично?
   – В этом не будет необходимости, – возразил Джош. Разумеется, у него в портфеле лежала подробнейшая справка обо всем, что касается юридического обоснования отсутствия наследницы на суде по делу о наследстве. – Поскольку ей ничего не известно об умственном состоянии мистера Филана, она не может выступать в качестве свидетельницы.
   – Но она – одна из сторон, – заметил Уиклифф.
   – Да, но ее отсутствие будет санкционировано, мы сможем вести дело и без нее.
   – Кем санкционировано?
   – Вами, ваша честь.
   – В нужный момент я подам соответствующее ходатайство, – подхватил Нейт, – с просьбой к суду разрешить вести процесс в ее отсутствие.