посвятить мне. Это созвездие называется Волосы Вероники.
-- Да, да. Волосы Вероники, -- взволнованно закивал Волшебник и ткнул
твердым пальцем на карту. -- Вот оно, небольшое созвездие нашего северного
неба... Видите, оно расположено между созвездиями Волопаса, Девы, Льва и
Гончих Псов.
Здесь находится северный полюс Галактики. И так далеко это созвездие,
эта крохотная кучка звезд, что все они кажутся нам совсем неяркими, едва
различимыми с Земли. А между тем в созвездии Волосы Вероники десятки
огненных живых солнц! К одному из этих солнц -- смотрите, вот к этой
малюсенькой точке -- мы и перенесемся сейчас.
-- И погибнем! -- визгливо вскрикнул Алеша Попович.
-- Почему? -- недоуменно посмотрел на него Волшебник.
-- Потому что ни на какой звезде нельзя жить. Мы сгорим в одно
мгновенье, -- быстро и громко проговорил Алеша Попович.
Звуки его голоса до краев наполнили квадратную комнату и, казалось, с
треском отскакивали от светящихся стен.
-- Не говори так громко, пожалуйста, -- поморщился Волшебник. -- Я
сказал, что мы перенесемся к одному из солнц созвездия, а не на само солнце.
У многих звезд есть свои планеты, так же, как у нашего солнца есть Земля,
Марс, Венера... Никто еще не видел ни в один телескоп планет в других
солнечных системах. Но они есть! На одной из таких планет мы сейчас и
окажемся... -- И он подвинул свое кресло к щитку с белыми кнопками и
задумался.
Внезапно Волшебник вскинул руки, и его пальцы забегали по кнопкам, как
бегают по клавишам рояля пальцы музыканта. Кнопки слабо пощелкивали,
наполняя комнату шелестом. Наконец он медленно опустил руки, словно устал.
-- Забава, -- тихо сказал Волшебник, -- сколько сейчас времени?
Она посмотрела на маленькие ручные часы.
-- Десять часов вечера, дедушка...
-- Ты видишь на щите эту крайнюю кнопку?
-- Да, дедушка.
-- Нужно сделать последнее движение... Пусть эта честь принадлежит
тебе! Прикоснись же пальцем к этой кнопке, девочка!
Забава сделала шаг к щитку и прикоснулась к кнопке.
Мыслеплан чуть-чуть дрогнул. Впрочем, это, может быть, только
показалось взволнованным путешественникам.
-- Все, -- проговорил Волшебник торжественно.
-- Что "все"? -- шепотом спросил Илья Муромен и облизнул пересохшие
вдруг губы.
Волшебник поднялся с кресла. Его лицо было спокойным и бледным.
-- Мы в созвездии Волосы Вероники, друзья! В одной из солнечных систем
этого созвездия, на планете, о существовании которой на Земле даже не
подозревают!
-- А на этой планете есть воздух? -- тревожно спросил Алеша Попович.
-- Я уже проверил... Есть! Забава, сколько сейчас времени?
-- По-прежнему десять часов, дедушка... Нет, уже одна минута
одиннадцатого.
-- Мы уже целую минуту находимся на другой планете!
Стена мыслеплана раздвинулась. В образовавшемся проходе все увидели
тьму. Непроницаемую ночную тьму, из которой отчетливо повеяло теплом и
запахом каких-то цветов.
Может быть, Волшебник пошутил, и они попрежнему на террасе в дачном
поселке? Разве не цветами с маленькой клумбы пахнет сейчас?
Нет! Слишком острым и незнакомым был аромат.
-- Как сильно пахнет медом! -- сказала Забава.
Волшебник первым шагнул в темноту, и следом за ним, торопясь и
сталкиваясь в проходе, бросились остальные. Густой теплый мрак со всех
сторон навалился на них.
Мыслеплан, снаружи оказавшийся круглым, будто огромный золотой
апельсин, лежал в очень густой и высокой траве. Она доходила мальчикам до
пояса. Глаза путешественников начали привыкать к темноте, и в слабом свете,
исходящем от золотого шара, трава показалась им необычайно розового цвета.
На ощупь она была клейкой и мягкой и резко пахла медом. Порывы теплого ветра
раскачивали ее, и трава шелестела беспрерывно и ровно.
Черное небо над их головами пылало бесчисленными звездами. Что это было
за небо! Незнакомые созвездия, целые группы звезд, словно живые, дрожали,
мерцали, переливались голубоватым, желтым и красным светом.
Все молчали, пораженные невиданным зрелищем.
-- Как красиво! -- взволнованно прошептала Забава. -- Дедушка, а где
наша Земля?
-- Земля? Неужели ты думаешь, девочка, что сможешь увидеть отсюда нашу
Землю? Скорее можно разглядеть пылинку в облачке. Но наше солнце я покажу
вам...
-- Где, где, дедушка?
-- Вон в том маленьком созвездии чуть виднеется желтая звездочка...
-- Я не вижу...
-- Да, ее трудно рассмотреть, эту звездочку... Но это и есть наше
Солнце, и где-то там вокруг него совершают свой вечный полет Земля, Венера,
Юпитер, Марс и другие наши планеты.
-- Как далеко!
-- Далеко? Это не то слово, девочка! В человеческом языке нет названия,
которым можно было бы обозначить число километров, отделяющих сейчас нас от
нашей солнечной системы.
-- Даже страшно становится... -- повел плечами Алеша Попович.
-- Не бойтесь, друзья! С вами добрый волшебник!
Между тем тьма поредела, и вдали начали вырисовываться неясные
очертания скалистых гор.
Острые пики и глыбы вздымались над незнакомой планетой высоко и грозно.
Небо над ними быстро бледнело, звезды тускнели, таяли на глазах и исчезали.
Ветер стих. В молочном сумраке стало видно все пространство вокруг
мыслеплана. Это была широкая долина, поросшая высокой розовой травой.
Слева линию горизонта закрывала темная гряда леса. Он тянулся в сторону
скал и терялся где-то в предгорьях. Справа долина постепенно понижалась и,
по-видимому, заканчивалась обрывом над рекой. Оттуда слабо доносились
журчание и плеск воды. Однако разглядеть, что происходит там, внизу, было
невозможно, потому что за обрывом огромным мохнатым облаком висел белый
туман.
Космонавты не двигались, зачарованно глядя, как рождается утро на
незнакомой планете. Вот в розовой траве засвистала невидимая птичка тонко и
прерывисто: "Фью-фью-фью-фью!" Ей ответила другая, потом третья,
четвертая... Но, может быть, это свистели не птицы, а какие-нибудь животные?
-- Смотрите, смотрите! -- вдруг испуганно вскрикнул Алеша Попович.
Из тумана одна за другой вынырнули огромные крылатые тени. Их было не
меньше десятка. Забава вздрогнула:
-- Ой, какие странные птицы!
-- Кажется, летучие мыши... -- неуверенно сказал Илья Муромец.
-- Какие же это летучие мыши? -- запротестовал Добрыня Никитич. -- В
каждом крыле метра три!
Крылатые чудовища с длинными хвостами пролетели над путешественниками,
издавая пронзительные воркующие звуки. Теперь были хорошо видны их
змеевидные темные туловища с четырьмя короткими лапами и большие вытянутые
головы с маленькими круглыми глазками. Легко и бесшумно взмахивали они
перепончатыми крыльями. Одно из чудовищ отстало от стаи, сделало плавный
круг и, открыв пасть, тонко запищало.
-- Будто ножом по сковородке! -- усмехнулся Илья.
В пасти чудовища блеснули белые игольчатые зубы.
-- Пожалуй, их можно назвать птерозаврами, -- сказал Волшебник, -- хотя
я представлял их себе несколько иначе... Крылатые ящерицы. Да, да,
гигантские крылатые ящерицы. Подобные твари жили на Земле в юрском
периоде...
Птерозавр все еще парил над ними, вытянув перепончатые крылья. Наконец
он с недовольным клекотом полетел следом за стаей.
-- А они опасны? -- спросил Алеша Попович, приходя, наконец, в себя и
зябко поводя плечами.
-- Как знать... -- Волшебник задумчиво поглаживал белую бороду. -- Даже
волшебники не всегда понимают все сразу, особенно если они находятся на
чужой планете...
Небо над далекими горами покраснело, накаляясь все ярче и ярче, и
стало, наконец, багровым. Вершины скалистых гор внезапно ослепительно
засверкали.
-- Снег, снег! -- ахнула Забава. -- На горах снег!
На долину от гор упали длинные тени. И теперь в свете разгорающегося
дня путешественники вдруг увидели: все, что растет на этой планете,
удивительно розового цвета! Розовая трава... Странные розовые деревья в
лесу... Далеко внизу за обрывом, за облаком тумана, нежно-розовая дымка
покрывала неясные просторы заречья: должно быть, там тоже рос розовый лес.
-- Это просто... просто невероятно! -- развел руками Илья Муромец. --
Честное слово, так не может быть!
-- Не бросай на ветер честного слова! -- строго посмотрел на него
Волшебник. -- Ты же видишь, что здесь все растения розовые? Значит, это
может быть!
-- Но, понимаете... -- помялся мальчик. -- Мы учили в школе, что в
каждом растении есть хлорофилл, от которого зависит зеленый цвет. Хлорофилл
обязательно зеленеет под действием солнечных лучей! Ну, конечно же, я это
точно помню: растения вдыхают углекислоту и под действием хлорофилла
разлагают ее и выдыхают кислород. Таким образом, растения поддерживают жизнь
всех животных. Ведь без кислорода жить нельзя!
-- Без кислорода действительно нельзя жить, -- ворчливо проговорил
Волшебник, -- но кто тебе сказал, что вот эти розовые растения тоже не
вдыхают углекислоту и не выдыхают кислород?
-- Но ведь они розовые. Значит, в них нет хлорофилла!
-- А это бабушка надвое сказала, дорогой Илья Муромец! На нашей Земле
тоже есть розовые и даже красные растения, содержащие хлорофилл. Вероятно,
ты невнимательно слушал учителя... Багрянки! Да, друзья, багрянки, целое
семейство водорослей! Кстати сказать, из багрянки добывают йод. Их
происхождение до сих пор не выяснили ученые. Но я-то уверен, что именно эти
водоросли были прародителями всей растительности на Земле в ту пору, когда
на ней зарождалась жизнь. Ведь то, что водоросли были первыми нашими
растениями, известно давно. Неизвестно только, какого цвета они были. Уверяю
вас, друзья, они были красного цвета! Такие же, как и современные багрянки.
Эти багрянки великолепно приспосабливаются к разным условиям жизни. Они
могут существовать и в море на большой глубине, и на суше! Они, остатки
древнего мира, всегда напоминают нам о его молодости.
-- Дедушка, -- быстро перебила его Забава, -- если все так, как ты
говоришь, значит эта розовая планета совсем молодая?
-- Именно это я и хочу сказать! -- взмахнул рукой Волшебник.
И словно по движению его руки из-за снежной вершины вырвался поток
режущих глаза лучей, и солнце, неведомое, незнакомое солнце, но такое же,
как и то, к которому они привыкли на Земле, -- огнедышащее, слепящее и
радостное -- засверкало над планетой.
-- Это... это чудесно! -- тихо и взволнованно прошептала Забава.
-- А теперь, -- сказал Волшебник, -- я с Ильей Муромцем и Добрыней
Никитичем посмотрю, что делается внизу, вон там, за обрывом, а Забава и
Алеша Попович останутся сторожить наш волшебный шар.
-- Дедушка, -- надула губы внучка, -- но мне тоже хочется пойти с вами.
Он покачал головой.
-- Нет, Забава, мыслеплан оставлять нельзя. Никто не знает, что может
случиться... Надеюсь, тебе здесь не будет ни страшно, ни скучно: ведь с
тобой останется такой отважный богатырь! -- И он прижал пальцем облупленный
нос Алеши Поповича. -- Пойдемте же, Илья и Добрыня!
Они удалились, шурша травой, и скоро скрылись за обрывом.
-- Алеша, -- вздохнула Забава, -- с шаром ничего не случится, если мы
немного походим.
-- А куда ты хочешь идти? -- опасливо спросил тот.
-- Совсем недалеко. Давай только дойдем до леса и посмотрим, какие там
деревья. Кругом ровное поле, и нам все время будет виден мыслеплан.
-- Ну что же, пойдем... -- согласился Алеша не очень охотно.
Забава шла впереди. Крупные бабочки с такими же розовыми, как трава,
крыльями вспархивали изпод ее ног и снова садились, становясь невидимыми.
"Фью-фью-фью-фью!" -- свистели там и тут какие-то птицы.
Несколько стрекоз величиной с голубя кружились над Забавой и Алешей.
-- Ого! Да они кусаются! -- вскрикнул вдруг он, ударяя себя по затылку
и отшвыривая странное насекомое. -- Тьфу, какие хрупкие и противные! Я
думаю, что они больше похожи на комаров, чем на стрекоз.
Девочка не ответила, внимательно глядя вперед. Она неторопливо шагала,
раздвигая траву руками. Сочные стебельки, увенчанные мохнатыми метелочками,
шуршали, ломались и хрустели под ногами. Розовая, пахнущая медом пыльца
окрасила ее руки. Скоро светлые волосы Забавы, ее брови и ресницы
порозовели.
А солнце в безоблачном и таком же нежно-синем, как и на Земле, небе
поднималось все выше. Становилось жарко.
-- Пойдем обратно, -- предложил Алеша. -- Хочется пить.
-- Отдохнем немного в лесу. Ладно? Смотри, шар отсюда хорошо виден, и
кругом никого нет.
Они подошли к лесу. Теперь, когда их глаза все больше привыкали к
розовому цвету, заполнившему весь этот удивительный мир, лес уже не казался
им необычным. Он стоял неподвижным, высокий, густой. Его деревья очень
напоминали гигантские папоротники. Но в глубине этот розовый лес темнел так
же, как и на Земле, и из его таинственной чащи тянуло сыростью и прохладой.
-- Как здесь хорошо! -- весело пропела Забава. -- Как хорошо!..
Побежим, Алеша!
Он остановился и засопел недовольно:
-- Хватит!
-- Еще чуточку. Самую чуточку!..
Платье Забавы замелькало между стволами величественных папоротников. У
основания они были корявыми и скорее бурыми, чем розовыми. Такие же бурые
мягкие мхи устилали почву, скрадывая шум шагов. Лапчатые ветви сплетались в
вышине, и в разрывы ветвей там и тут призрачными туманными колоннами падал
солнечный свет.
-- Забава! -- кликнул Алеша. -- Я не пойду дальше! Где ты? Я тебя не
вижу!
-- Я здесь! -- ответила она издалека. -- Здесь поляна. И очень красивые
цветы... Ты слышишь меня, Алеша? Как они пахнут! Как они пахнут, Алеша!
Недовольно посапывая, он пошел на ее голос и вдруг остановился,
удивленный. Забава стояла посреди большой поляны. Ее окружали большие цветы
с яркими красными лепестками. Густой, сладкий аромат наполнял воздух.
-- Упругие, как резина! -- крикнула Забава, с трудом срывая цветок и
поднося его к лицу. -- Похожи на тюльпаны... Правда?
Он не успел ответить, потому что Забава вдруг вскрикнула и упала.
-- Забава? Что с тобой? -- закричал Алеша, подбегая к девочке.
Она лежала без сознания.
-- Забава, Забава... -- повторял он растерянно, не зная, что
предпринять, и заплакал.
Яркие цветы неподвижно стояли вокруг. От нежных лепестков волнами
струился теплый дурманящий аромат. У него закружилась голова...
Волшебник, Илья Муромец и Добрыня Никитич спускались с отлогого холма,
поросшего все той же густой розовой травой. А им навстречу от шумящей где-то
внизу воды поднимался белый туман. Теплый и влажный, он скоро окружил их
плотной стеной.
-- Держитесь-ка за руки, друзья, чтобы не потеряться, -- сказал
Волшебник. Его голос прозвучал в тумане глухо, будто в подземелье. -- А
знаете что? Ведь это, кажется, не туман, а самый обыкновенный пар...
Разумеется, так и есть!
Они сделали еще десяток шагов и остановились у скалы, из-под которой
прозрачным потоком вырывался могучий источник. Ветерок срывал с воды клубы
пара и уносил их в сторону, на холм.
Вода в источнике клокотала так сильно, что им пришлось говорить очень
громко, чтобы расслышать друг друга. Сначала Волшебник, а потом и мальчики
опустили в воду руки. Она была горячая и такая прозрачная, что сквозь
завихрения воды можно было различить каменистое дно.
Путешественники медленно шли по каменистому берегу источника. А когда
клубы пара рассеялись, они поняли, что этот теплый ключ дает начало реке,
широко разлившейся в долине. Там и тут виднелись небольшие островки с
высокой розовой растительностью. Две большие птицы, испуганные пришельцами,
забили в зарослях крыльями и с гортанным криком улетели в туман. Их
тревожный крик, наверное, послужил сигналом для тысяч других птиц.
Бескрайней тучей взметнулись они в воздух со всех островков. В воздухе
потемнело. Шум их крыльев походил на внезапный ураган, который, однако,
затих так же быстро, как и начался.
Но, по-видимому, этот ураган обеспокоил еще одно существо, пришедшее на
водопой и задремавшее в теплой воде. Посреди реки заплескалось чтото черное.
Притихшие путешественники увидели, как над водой вытянулась толстая, как
бревно, змееподобная шея с маленькой головкой. Голова неторопливо повернула
узкие глаза сначала направо, потом налево. Затем над водой выросло
гигантское темно-серое туловище.
Богатырям стало страшно. Они крепче прижались к Волшебнику, а он вдруг
рассмеялся и начал весело потирать руки.
-- Бронтозавр! -- совсем по-мальчишески воскликнул он. -- Клянусь моей
бородой, один из самых роскошных видов травоядных ящеров! Надо думать, эта
малютка весит не менее сорока тонн. Чудеснейший экземпляр! Не бойтесь,
друзья! Это животное страшно только по виду, ведь оно не признает никакого
мяса.
Медленно ступая по воде, бронтозавр вышел на берег и шумно отряхнулся.
Неуклюжий многометровый хвост животного тяжело ударил по воде, взметнув
каскад брызг.
Вытянув такую же многометровую шею, бронтозавр медленно озирался.
Наконец он успокоено изогнул шею, открыл пасть, очень похожую на пасть змеи,
и с хрустом сорвал пучок розовой травы. Шея его снова вытянулась вверх. Он
звучно и неторопливо жевал траву, прикрыв свои узкие глазки серыми веками.
И вдруг бронтозавр застыл. Казалось, он даже перестал дышать.
Недоеденная трава выпала из пасти на песок.
В зарослях розового кустарника послышалось грозное рычание. И в ту же
секунду со стремительностью, которая так не вязалась с его неуклюжим видом,
бронтозавр повернулся задом к кустарнику. Но он не собирался бежать. Голова
на длинной шее медленно раскачивалась, потемневшие глазки загорелись
яростью, и из пасти вырвался громоподобный воинственный вопль. Трудно
сказать, что это больше напоминало -- рычание льва или рев разъяренного
быка. Но таким жутким был этот крик, что мальчики снова в страхе прижались к
Волшебнику.
Бронтозавр воинственно бил по земле хвостом. Прошла секунда, другая...
Из зарослей высунулась чудовищная хрипящая пасть с оскаленными зубами.
Длинный раздвоенный язык, точно молния, метался между рядами зубов.
Прошло еще несколько секунд, и на песок выползла на четырех мощных
лапах то ли ящерица, то ли крокодил, если только так можно назвать
звероподобное пресмыкающееся величиной со слона. Это чудовище было несколько
меньше бронтозавра, но по тому, как оно готовилось к борьбе, как прижимало к
песку брюхо, собираясь сделать прыжок, как нервно подрагивало его тело,
одетое в темно-серебристый костяной панцирь, было видно, что перед
бронтозавром опасный враг.
-- Что это? -- невнятно бормотал Волшебник. -- Диноцефал? Очень похоже!
Так и есть, диноцефал! Ну, это, кажется, страшный хищник, и мы, друзья,
сейчас будем свидетелями никем еще не виданной битвы.
Диноцефал сделал прыжок. И в то же время бронтозавр взмахнул хвостом.
Раздался пушечный удар. Диноцефал, этот бронированный великан, отлетел в
сторону и перевернулся на спину. Мальчики ахнули.
Однако диноцефал, как видно, обладал ужасающей силой. Он тут же вскочил
на лапы, сделал новый прыжок и вновь был опрокинут. Снова и снова бросался
он на врага, и все неуверенней действовал хвостом бронтозавр. Вот его
многотонный хвост впустую свистнул в воздухе и обрушился на берег, вывернув
целую гору песка и красной глины.
Этого и ждал диноцефал. Два гиганта вцепились в смертельной схватке.
Тучи пыли, брызги воды и комки мокрой глины полетели на безмолвных
путешественников, потрясенных этой битвой. Почва сотрясалась под ногами, и
где-то далеко в заречье эхо повторяло дикие вопли сражающихся.
Огромные челюсти диноцефала сомкнулись на шее бронтозавра, раздался
треск, и фонтан крови с силой ударил в воздух. Бронтозавр захрипел и умолк.
Диноцефал лежал на поверженном сопернике и отдыхал, закрыв глаза и
тяжело дыша. Отчетливо слышалось, как журчит и булькает кровь бронтозавра.
Наконец диноцефал открыл глаза, приподнялся на передних лапах и вдруг
рванул зубами тушу бронтозавра.
Его челюсти были остры как бритва. Они легко вырывали огромные куски
мяса, и диноцефал с жадностью проглатывал их, поматывая своей бронированной
головой и удовлетворенно урча. Гигант пожирал гиганта... Это было
отвратительное зрелище.
-- Я... не могу... это видеть, -- прошептал Добрыня Никитич. --
Пожалуйста, давайте уйдем отсюда...
Волшебник не успел ответить, потому что диноцефал внезапно перестал
рвать свою жертву и уставился на путешественников неподвижными красноватыми
глазками.
Он не торопился нападать. Может быть, он был удивлен появлением
невиданных существ, а может быть, в нем пробудилось то чувство невольного
трепета, которое уже давно испытывают на Земле все животные перед высшим
существом -- Человеком.
Путешественники не двигались. Шли секунды, а диноцефал не сводил с них
круглых, налитых красной мутью глаз.
Но вот его пасть приоткрылась, снова молнией заметался в ней
раздвоенный язык и раздалось негромкое хриплое рычание.
Переваливаясь с боку на бок, диноцефал сбежал на коротких лапах с туши
бронтозавра, прижал брюхо к песку и снова зарычал.
-- Бежим! -- не выдержал Добрыня Никитич и попятился.
Диноцефал прыгнул. И в то же мгновение произошло что-то странное и
непонятное.
Тело звероподобного пресмыкающегося удивительным образом перевернулось
в воздухе. Громко застучав своим жестким панцирем, диноцефал плашмя упал на
камни. Он был мертв, и только его хвост все еще конвульсивно подергивался.
-- Это... сделали вы? -- приходя в себя, спросил Волшебника
побледневший Илья Муромец.
-- Нет, это сделал не я, -- медленно покачал головой Волшебник и
подошел к мертвому чудовищу.
-- Но кто же?
-- Не знаю, не знаю, -- пожал он плечами. -- Такое впечатление, что
диноцефал убит электрическим током. Или... или, может быть, ультразвуковым
лучом... Я не думал, что...
Волшебник не договорил, так как розовые кусты раздвинулись, и на берег
быстро выскользнули какие-то люди. Именно люди, а не другие существа, потому
что они стояли на двух ногах, а в верхних конечностях держали серебристые
трубки с многочисленными темными клапанами. Одетые в глухие желтые костюмы,
плотно облегающие их стройные тела, они остановились в нескольких метрах от
путешественников и нацелили в них свои серебристые трубки.
Их было четверо, этих необычных людей с невидимыми лицами, скрытыми
такими же, как и костюмы, желтыми масками. Лишь в узких прорезях у лба можно
было различить блеск настороженных и любопытных глаз.
-- Ну, теперь я ничего не понимаю, -- тихонько проговорил Волшебник. --
На этой молодой планете, где жизнь зародилась, судя по всему, не так уж
давно, еще не может быть мыслящих существ.
Придется мне лишить себя звания Волшебника!
Услышав его голос, люди в желтых костюмах зашевелились. Тот из них, кто
стоял впереди, протянул к Волшебнику руку и сказал певучим гортанным
голосом:
-- Сино Тау?
В его голосе отчетливо слышался вопрос. Волшебник развел руками и
миролюбиво улыбнулся:
-- К сожалению, я бессилен ответить вам, уважаемый.
Человек в желтом костюме повторил:
-- Сино Тау?
-- Нет, нет, лучше не спрашивайте, -- продолжал улыбаться Волшебник. --
Вот если бы все поднялись к нашему мыслеплану, я бы мог при помощи волшебной
шкатулки понять ваши слова и разъяснить вам, кто мы такие. -- И Волшебник
жестом пригласил незнакомцев следовать за собой на холм.
-- Тото! -- строго крикнул человек в желтом.
-- Ага, понимаю! -- закивал Волшебник. -- "Тото", должно быть, означает
"нельзя". Выходит, ребята, мы пленники. Но в таком случае, уважаемый, не
разрешите ли вы сбегать за моей шкатулкой одному из мальчиков?
Он ткнул пальчиком в грудь Добрыни и снова указал на холм.
По-видимому, незнакомцы на этот раз поняли Волшебника. Они коротко
посовещались друг с другом, заворковав своими гортанными голосами, и тот,
кто стоял впереди, указал рукой на Добрыню.
-- Риду!
-- Риду, -- повторил Волшебник. -- Беги, Добрыня, иначе, клянусь моей
бородой, нам придется плохо... Волшебная шкатулка стоит в мыслеплане под
моим сиденьем.
Добрыня со всех ног бросился выполнять распоряжение.
Подбежав к мыслеплану, запыхавшийся Добрыня прежде всего увидел, что
Забава и Алеша исчезли. Сначала ему казалось, что они спрятались в розовой
траве.
-- Перестаньте дурачиться! -- громко сказал он, вытирая рукавом пот на
лице. -- Мне не до шуток, ребята!
Ему никто не ответил. Только розовая трава ровно шумела под ветром да
звонко посвистывали скрывающиеся в ней какие-то существа.
Добрыня обеспокоено огляделся по сторонам, заглянул в мыслеплан. Там
было душно и пусто.
-- Ребята, -- закричал он, все больше тревожась, -- где вы?
И тут Добрыня обнаружил в хрупкой и ломкой траве след. Он отчетливо был
виден до самого леса.
-- Хороши сторожа! -- недовольно проворчал Добрыня и, не раздумывая,
побежал по следу.
Розовые мотыльки и стрекозы вились над ним.
Он остановился только в лесу, в густой тени могучих папоротников. Следы
товарищей терялись в мягких мхах.
-- Ребя-а-ата!.. -- в отчаянии закричал Добрыня.
"А-а-ата!" -- ответило эхо.
-- Где-е-е-е вы?..
"Де-е вы?.." -- отозвался лес.
Он был наполнен жуткой тишиной. Белые неясные столбы света, словно дым,
переплетались в его таинственной чаще.
-- Да, да. Волосы Вероники, -- взволнованно закивал Волшебник и ткнул
твердым пальцем на карту. -- Вот оно, небольшое созвездие нашего северного
неба... Видите, оно расположено между созвездиями Волопаса, Девы, Льва и
Гончих Псов.
Здесь находится северный полюс Галактики. И так далеко это созвездие,
эта крохотная кучка звезд, что все они кажутся нам совсем неяркими, едва
различимыми с Земли. А между тем в созвездии Волосы Вероники десятки
огненных живых солнц! К одному из этих солнц -- смотрите, вот к этой
малюсенькой точке -- мы и перенесемся сейчас.
-- И погибнем! -- визгливо вскрикнул Алеша Попович.
-- Почему? -- недоуменно посмотрел на него Волшебник.
-- Потому что ни на какой звезде нельзя жить. Мы сгорим в одно
мгновенье, -- быстро и громко проговорил Алеша Попович.
Звуки его голоса до краев наполнили квадратную комнату и, казалось, с
треском отскакивали от светящихся стен.
-- Не говори так громко, пожалуйста, -- поморщился Волшебник. -- Я
сказал, что мы перенесемся к одному из солнц созвездия, а не на само солнце.
У многих звезд есть свои планеты, так же, как у нашего солнца есть Земля,
Марс, Венера... Никто еще не видел ни в один телескоп планет в других
солнечных системах. Но они есть! На одной из таких планет мы сейчас и
окажемся... -- И он подвинул свое кресло к щитку с белыми кнопками и
задумался.
Внезапно Волшебник вскинул руки, и его пальцы забегали по кнопкам, как
бегают по клавишам рояля пальцы музыканта. Кнопки слабо пощелкивали,
наполняя комнату шелестом. Наконец он медленно опустил руки, словно устал.
-- Забава, -- тихо сказал Волшебник, -- сколько сейчас времени?
Она посмотрела на маленькие ручные часы.
-- Десять часов вечера, дедушка...
-- Ты видишь на щите эту крайнюю кнопку?
-- Да, дедушка.
-- Нужно сделать последнее движение... Пусть эта честь принадлежит
тебе! Прикоснись же пальцем к этой кнопке, девочка!
Забава сделала шаг к щитку и прикоснулась к кнопке.
Мыслеплан чуть-чуть дрогнул. Впрочем, это, может быть, только
показалось взволнованным путешественникам.
-- Все, -- проговорил Волшебник торжественно.
-- Что "все"? -- шепотом спросил Илья Муромен и облизнул пересохшие
вдруг губы.
Волшебник поднялся с кресла. Его лицо было спокойным и бледным.
-- Мы в созвездии Волосы Вероники, друзья! В одной из солнечных систем
этого созвездия, на планете, о существовании которой на Земле даже не
подозревают!
-- А на этой планете есть воздух? -- тревожно спросил Алеша Попович.
-- Я уже проверил... Есть! Забава, сколько сейчас времени?
-- По-прежнему десять часов, дедушка... Нет, уже одна минута
одиннадцатого.
-- Мы уже целую минуту находимся на другой планете!
Стена мыслеплана раздвинулась. В образовавшемся проходе все увидели
тьму. Непроницаемую ночную тьму, из которой отчетливо повеяло теплом и
запахом каких-то цветов.
Может быть, Волшебник пошутил, и они попрежнему на террасе в дачном
поселке? Разве не цветами с маленькой клумбы пахнет сейчас?
Нет! Слишком острым и незнакомым был аромат.
-- Как сильно пахнет медом! -- сказала Забава.
Волшебник первым шагнул в темноту, и следом за ним, торопясь и
сталкиваясь в проходе, бросились остальные. Густой теплый мрак со всех
сторон навалился на них.
Мыслеплан, снаружи оказавшийся круглым, будто огромный золотой
апельсин, лежал в очень густой и высокой траве. Она доходила мальчикам до
пояса. Глаза путешественников начали привыкать к темноте, и в слабом свете,
исходящем от золотого шара, трава показалась им необычайно розового цвета.
На ощупь она была клейкой и мягкой и резко пахла медом. Порывы теплого ветра
раскачивали ее, и трава шелестела беспрерывно и ровно.
Черное небо над их головами пылало бесчисленными звездами. Что это было
за небо! Незнакомые созвездия, целые группы звезд, словно живые, дрожали,
мерцали, переливались голубоватым, желтым и красным светом.
Все молчали, пораженные невиданным зрелищем.
-- Как красиво! -- взволнованно прошептала Забава. -- Дедушка, а где
наша Земля?
-- Земля? Неужели ты думаешь, девочка, что сможешь увидеть отсюда нашу
Землю? Скорее можно разглядеть пылинку в облачке. Но наше солнце я покажу
вам...
-- Где, где, дедушка?
-- Вон в том маленьком созвездии чуть виднеется желтая звездочка...
-- Я не вижу...
-- Да, ее трудно рассмотреть, эту звездочку... Но это и есть наше
Солнце, и где-то там вокруг него совершают свой вечный полет Земля, Венера,
Юпитер, Марс и другие наши планеты.
-- Как далеко!
-- Далеко? Это не то слово, девочка! В человеческом языке нет названия,
которым можно было бы обозначить число километров, отделяющих сейчас нас от
нашей солнечной системы.
-- Даже страшно становится... -- повел плечами Алеша Попович.
-- Не бойтесь, друзья! С вами добрый волшебник!
Между тем тьма поредела, и вдали начали вырисовываться неясные
очертания скалистых гор.
Острые пики и глыбы вздымались над незнакомой планетой высоко и грозно.
Небо над ними быстро бледнело, звезды тускнели, таяли на глазах и исчезали.
Ветер стих. В молочном сумраке стало видно все пространство вокруг
мыслеплана. Это была широкая долина, поросшая высокой розовой травой.
Слева линию горизонта закрывала темная гряда леса. Он тянулся в сторону
скал и терялся где-то в предгорьях. Справа долина постепенно понижалась и,
по-видимому, заканчивалась обрывом над рекой. Оттуда слабо доносились
журчание и плеск воды. Однако разглядеть, что происходит там, внизу, было
невозможно, потому что за обрывом огромным мохнатым облаком висел белый
туман.
Космонавты не двигались, зачарованно глядя, как рождается утро на
незнакомой планете. Вот в розовой траве засвистала невидимая птичка тонко и
прерывисто: "Фью-фью-фью-фью!" Ей ответила другая, потом третья,
четвертая... Но, может быть, это свистели не птицы, а какие-нибудь животные?
-- Смотрите, смотрите! -- вдруг испуганно вскрикнул Алеша Попович.
Из тумана одна за другой вынырнули огромные крылатые тени. Их было не
меньше десятка. Забава вздрогнула:
-- Ой, какие странные птицы!
-- Кажется, летучие мыши... -- неуверенно сказал Илья Муромец.
-- Какие же это летучие мыши? -- запротестовал Добрыня Никитич. -- В
каждом крыле метра три!
Крылатые чудовища с длинными хвостами пролетели над путешественниками,
издавая пронзительные воркующие звуки. Теперь были хорошо видны их
змеевидные темные туловища с четырьмя короткими лапами и большие вытянутые
головы с маленькими круглыми глазками. Легко и бесшумно взмахивали они
перепончатыми крыльями. Одно из чудовищ отстало от стаи, сделало плавный
круг и, открыв пасть, тонко запищало.
-- Будто ножом по сковородке! -- усмехнулся Илья.
В пасти чудовища блеснули белые игольчатые зубы.
-- Пожалуй, их можно назвать птерозаврами, -- сказал Волшебник, -- хотя
я представлял их себе несколько иначе... Крылатые ящерицы. Да, да,
гигантские крылатые ящерицы. Подобные твари жили на Земле в юрском
периоде...
Птерозавр все еще парил над ними, вытянув перепончатые крылья. Наконец
он с недовольным клекотом полетел следом за стаей.
-- А они опасны? -- спросил Алеша Попович, приходя, наконец, в себя и
зябко поводя плечами.
-- Как знать... -- Волшебник задумчиво поглаживал белую бороду. -- Даже
волшебники не всегда понимают все сразу, особенно если они находятся на
чужой планете...
Небо над далекими горами покраснело, накаляясь все ярче и ярче, и
стало, наконец, багровым. Вершины скалистых гор внезапно ослепительно
засверкали.
-- Снег, снег! -- ахнула Забава. -- На горах снег!
На долину от гор упали длинные тени. И теперь в свете разгорающегося
дня путешественники вдруг увидели: все, что растет на этой планете,
удивительно розового цвета! Розовая трава... Странные розовые деревья в
лесу... Далеко внизу за обрывом, за облаком тумана, нежно-розовая дымка
покрывала неясные просторы заречья: должно быть, там тоже рос розовый лес.
-- Это просто... просто невероятно! -- развел руками Илья Муромец. --
Честное слово, так не может быть!
-- Не бросай на ветер честного слова! -- строго посмотрел на него
Волшебник. -- Ты же видишь, что здесь все растения розовые? Значит, это
может быть!
-- Но, понимаете... -- помялся мальчик. -- Мы учили в школе, что в
каждом растении есть хлорофилл, от которого зависит зеленый цвет. Хлорофилл
обязательно зеленеет под действием солнечных лучей! Ну, конечно же, я это
точно помню: растения вдыхают углекислоту и под действием хлорофилла
разлагают ее и выдыхают кислород. Таким образом, растения поддерживают жизнь
всех животных. Ведь без кислорода жить нельзя!
-- Без кислорода действительно нельзя жить, -- ворчливо проговорил
Волшебник, -- но кто тебе сказал, что вот эти розовые растения тоже не
вдыхают углекислоту и не выдыхают кислород?
-- Но ведь они розовые. Значит, в них нет хлорофилла!
-- А это бабушка надвое сказала, дорогой Илья Муромец! На нашей Земле
тоже есть розовые и даже красные растения, содержащие хлорофилл. Вероятно,
ты невнимательно слушал учителя... Багрянки! Да, друзья, багрянки, целое
семейство водорослей! Кстати сказать, из багрянки добывают йод. Их
происхождение до сих пор не выяснили ученые. Но я-то уверен, что именно эти
водоросли были прародителями всей растительности на Земле в ту пору, когда
на ней зарождалась жизнь. Ведь то, что водоросли были первыми нашими
растениями, известно давно. Неизвестно только, какого цвета они были. Уверяю
вас, друзья, они были красного цвета! Такие же, как и современные багрянки.
Эти багрянки великолепно приспосабливаются к разным условиям жизни. Они
могут существовать и в море на большой глубине, и на суше! Они, остатки
древнего мира, всегда напоминают нам о его молодости.
-- Дедушка, -- быстро перебила его Забава, -- если все так, как ты
говоришь, значит эта розовая планета совсем молодая?
-- Именно это я и хочу сказать! -- взмахнул рукой Волшебник.
И словно по движению его руки из-за снежной вершины вырвался поток
режущих глаза лучей, и солнце, неведомое, незнакомое солнце, но такое же,
как и то, к которому они привыкли на Земле, -- огнедышащее, слепящее и
радостное -- засверкало над планетой.
-- Это... это чудесно! -- тихо и взволнованно прошептала Забава.
-- А теперь, -- сказал Волшебник, -- я с Ильей Муромцем и Добрыней
Никитичем посмотрю, что делается внизу, вон там, за обрывом, а Забава и
Алеша Попович останутся сторожить наш волшебный шар.
-- Дедушка, -- надула губы внучка, -- но мне тоже хочется пойти с вами.
Он покачал головой.
-- Нет, Забава, мыслеплан оставлять нельзя. Никто не знает, что может
случиться... Надеюсь, тебе здесь не будет ни страшно, ни скучно: ведь с
тобой останется такой отважный богатырь! -- И он прижал пальцем облупленный
нос Алеши Поповича. -- Пойдемте же, Илья и Добрыня!
Они удалились, шурша травой, и скоро скрылись за обрывом.
-- Алеша, -- вздохнула Забава, -- с шаром ничего не случится, если мы
немного походим.
-- А куда ты хочешь идти? -- опасливо спросил тот.
-- Совсем недалеко. Давай только дойдем до леса и посмотрим, какие там
деревья. Кругом ровное поле, и нам все время будет виден мыслеплан.
-- Ну что же, пойдем... -- согласился Алеша не очень охотно.
Забава шла впереди. Крупные бабочки с такими же розовыми, как трава,
крыльями вспархивали изпод ее ног и снова садились, становясь невидимыми.
"Фью-фью-фью-фью!" -- свистели там и тут какие-то птицы.
Несколько стрекоз величиной с голубя кружились над Забавой и Алешей.
-- Ого! Да они кусаются! -- вскрикнул вдруг он, ударяя себя по затылку
и отшвыривая странное насекомое. -- Тьфу, какие хрупкие и противные! Я
думаю, что они больше похожи на комаров, чем на стрекоз.
Девочка не ответила, внимательно глядя вперед. Она неторопливо шагала,
раздвигая траву руками. Сочные стебельки, увенчанные мохнатыми метелочками,
шуршали, ломались и хрустели под ногами. Розовая, пахнущая медом пыльца
окрасила ее руки. Скоро светлые волосы Забавы, ее брови и ресницы
порозовели.
А солнце в безоблачном и таком же нежно-синем, как и на Земле, небе
поднималось все выше. Становилось жарко.
-- Пойдем обратно, -- предложил Алеша. -- Хочется пить.
-- Отдохнем немного в лесу. Ладно? Смотри, шар отсюда хорошо виден, и
кругом никого нет.
Они подошли к лесу. Теперь, когда их глаза все больше привыкали к
розовому цвету, заполнившему весь этот удивительный мир, лес уже не казался
им необычным. Он стоял неподвижным, высокий, густой. Его деревья очень
напоминали гигантские папоротники. Но в глубине этот розовый лес темнел так
же, как и на Земле, и из его таинственной чащи тянуло сыростью и прохладой.
-- Как здесь хорошо! -- весело пропела Забава. -- Как хорошо!..
Побежим, Алеша!
Он остановился и засопел недовольно:
-- Хватит!
-- Еще чуточку. Самую чуточку!..
Платье Забавы замелькало между стволами величественных папоротников. У
основания они были корявыми и скорее бурыми, чем розовыми. Такие же бурые
мягкие мхи устилали почву, скрадывая шум шагов. Лапчатые ветви сплетались в
вышине, и в разрывы ветвей там и тут призрачными туманными колоннами падал
солнечный свет.
-- Забава! -- кликнул Алеша. -- Я не пойду дальше! Где ты? Я тебя не
вижу!
-- Я здесь! -- ответила она издалека. -- Здесь поляна. И очень красивые
цветы... Ты слышишь меня, Алеша? Как они пахнут! Как они пахнут, Алеша!
Недовольно посапывая, он пошел на ее голос и вдруг остановился,
удивленный. Забава стояла посреди большой поляны. Ее окружали большие цветы
с яркими красными лепестками. Густой, сладкий аромат наполнял воздух.
-- Упругие, как резина! -- крикнула Забава, с трудом срывая цветок и
поднося его к лицу. -- Похожи на тюльпаны... Правда?
Он не успел ответить, потому что Забава вдруг вскрикнула и упала.
-- Забава? Что с тобой? -- закричал Алеша, подбегая к девочке.
Она лежала без сознания.
-- Забава, Забава... -- повторял он растерянно, не зная, что
предпринять, и заплакал.
Яркие цветы неподвижно стояли вокруг. От нежных лепестков волнами
струился теплый дурманящий аромат. У него закружилась голова...
Волшебник, Илья Муромец и Добрыня Никитич спускались с отлогого холма,
поросшего все той же густой розовой травой. А им навстречу от шумящей где-то
внизу воды поднимался белый туман. Теплый и влажный, он скоро окружил их
плотной стеной.
-- Держитесь-ка за руки, друзья, чтобы не потеряться, -- сказал
Волшебник. Его голос прозвучал в тумане глухо, будто в подземелье. -- А
знаете что? Ведь это, кажется, не туман, а самый обыкновенный пар...
Разумеется, так и есть!
Они сделали еще десяток шагов и остановились у скалы, из-под которой
прозрачным потоком вырывался могучий источник. Ветерок срывал с воды клубы
пара и уносил их в сторону, на холм.
Вода в источнике клокотала так сильно, что им пришлось говорить очень
громко, чтобы расслышать друг друга. Сначала Волшебник, а потом и мальчики
опустили в воду руки. Она была горячая и такая прозрачная, что сквозь
завихрения воды можно было различить каменистое дно.
Путешественники медленно шли по каменистому берегу источника. А когда
клубы пара рассеялись, они поняли, что этот теплый ключ дает начало реке,
широко разлившейся в долине. Там и тут виднелись небольшие островки с
высокой розовой растительностью. Две большие птицы, испуганные пришельцами,
забили в зарослях крыльями и с гортанным криком улетели в туман. Их
тревожный крик, наверное, послужил сигналом для тысяч других птиц.
Бескрайней тучей взметнулись они в воздух со всех островков. В воздухе
потемнело. Шум их крыльев походил на внезапный ураган, который, однако,
затих так же быстро, как и начался.
Но, по-видимому, этот ураган обеспокоил еще одно существо, пришедшее на
водопой и задремавшее в теплой воде. Посреди реки заплескалось чтото черное.
Притихшие путешественники увидели, как над водой вытянулась толстая, как
бревно, змееподобная шея с маленькой головкой. Голова неторопливо повернула
узкие глаза сначала направо, потом налево. Затем над водой выросло
гигантское темно-серое туловище.
Богатырям стало страшно. Они крепче прижались к Волшебнику, а он вдруг
рассмеялся и начал весело потирать руки.
-- Бронтозавр! -- совсем по-мальчишески воскликнул он. -- Клянусь моей
бородой, один из самых роскошных видов травоядных ящеров! Надо думать, эта
малютка весит не менее сорока тонн. Чудеснейший экземпляр! Не бойтесь,
друзья! Это животное страшно только по виду, ведь оно не признает никакого
мяса.
Медленно ступая по воде, бронтозавр вышел на берег и шумно отряхнулся.
Неуклюжий многометровый хвост животного тяжело ударил по воде, взметнув
каскад брызг.
Вытянув такую же многометровую шею, бронтозавр медленно озирался.
Наконец он успокоено изогнул шею, открыл пасть, очень похожую на пасть змеи,
и с хрустом сорвал пучок розовой травы. Шея его снова вытянулась вверх. Он
звучно и неторопливо жевал траву, прикрыв свои узкие глазки серыми веками.
И вдруг бронтозавр застыл. Казалось, он даже перестал дышать.
Недоеденная трава выпала из пасти на песок.
В зарослях розового кустарника послышалось грозное рычание. И в ту же
секунду со стремительностью, которая так не вязалась с его неуклюжим видом,
бронтозавр повернулся задом к кустарнику. Но он не собирался бежать. Голова
на длинной шее медленно раскачивалась, потемневшие глазки загорелись
яростью, и из пасти вырвался громоподобный воинственный вопль. Трудно
сказать, что это больше напоминало -- рычание льва или рев разъяренного
быка. Но таким жутким был этот крик, что мальчики снова в страхе прижались к
Волшебнику.
Бронтозавр воинственно бил по земле хвостом. Прошла секунда, другая...
Из зарослей высунулась чудовищная хрипящая пасть с оскаленными зубами.
Длинный раздвоенный язык, точно молния, метался между рядами зубов.
Прошло еще несколько секунд, и на песок выползла на четырех мощных
лапах то ли ящерица, то ли крокодил, если только так можно назвать
звероподобное пресмыкающееся величиной со слона. Это чудовище было несколько
меньше бронтозавра, но по тому, как оно готовилось к борьбе, как прижимало к
песку брюхо, собираясь сделать прыжок, как нервно подрагивало его тело,
одетое в темно-серебристый костяной панцирь, было видно, что перед
бронтозавром опасный враг.
-- Что это? -- невнятно бормотал Волшебник. -- Диноцефал? Очень похоже!
Так и есть, диноцефал! Ну, это, кажется, страшный хищник, и мы, друзья,
сейчас будем свидетелями никем еще не виданной битвы.
Диноцефал сделал прыжок. И в то же время бронтозавр взмахнул хвостом.
Раздался пушечный удар. Диноцефал, этот бронированный великан, отлетел в
сторону и перевернулся на спину. Мальчики ахнули.
Однако диноцефал, как видно, обладал ужасающей силой. Он тут же вскочил
на лапы, сделал новый прыжок и вновь был опрокинут. Снова и снова бросался
он на врага, и все неуверенней действовал хвостом бронтозавр. Вот его
многотонный хвост впустую свистнул в воздухе и обрушился на берег, вывернув
целую гору песка и красной глины.
Этого и ждал диноцефал. Два гиганта вцепились в смертельной схватке.
Тучи пыли, брызги воды и комки мокрой глины полетели на безмолвных
путешественников, потрясенных этой битвой. Почва сотрясалась под ногами, и
где-то далеко в заречье эхо повторяло дикие вопли сражающихся.
Огромные челюсти диноцефала сомкнулись на шее бронтозавра, раздался
треск, и фонтан крови с силой ударил в воздух. Бронтозавр захрипел и умолк.
Диноцефал лежал на поверженном сопернике и отдыхал, закрыв глаза и
тяжело дыша. Отчетливо слышалось, как журчит и булькает кровь бронтозавра.
Наконец диноцефал открыл глаза, приподнялся на передних лапах и вдруг
рванул зубами тушу бронтозавра.
Его челюсти были остры как бритва. Они легко вырывали огромные куски
мяса, и диноцефал с жадностью проглатывал их, поматывая своей бронированной
головой и удовлетворенно урча. Гигант пожирал гиганта... Это было
отвратительное зрелище.
-- Я... не могу... это видеть, -- прошептал Добрыня Никитич. --
Пожалуйста, давайте уйдем отсюда...
Волшебник не успел ответить, потому что диноцефал внезапно перестал
рвать свою жертву и уставился на путешественников неподвижными красноватыми
глазками.
Он не торопился нападать. Может быть, он был удивлен появлением
невиданных существ, а может быть, в нем пробудилось то чувство невольного
трепета, которое уже давно испытывают на Земле все животные перед высшим
существом -- Человеком.
Путешественники не двигались. Шли секунды, а диноцефал не сводил с них
круглых, налитых красной мутью глаз.
Но вот его пасть приоткрылась, снова молнией заметался в ней
раздвоенный язык и раздалось негромкое хриплое рычание.
Переваливаясь с боку на бок, диноцефал сбежал на коротких лапах с туши
бронтозавра, прижал брюхо к песку и снова зарычал.
-- Бежим! -- не выдержал Добрыня Никитич и попятился.
Диноцефал прыгнул. И в то же мгновение произошло что-то странное и
непонятное.
Тело звероподобного пресмыкающегося удивительным образом перевернулось
в воздухе. Громко застучав своим жестким панцирем, диноцефал плашмя упал на
камни. Он был мертв, и только его хвост все еще конвульсивно подергивался.
-- Это... сделали вы? -- приходя в себя, спросил Волшебника
побледневший Илья Муромец.
-- Нет, это сделал не я, -- медленно покачал головой Волшебник и
подошел к мертвому чудовищу.
-- Но кто же?
-- Не знаю, не знаю, -- пожал он плечами. -- Такое впечатление, что
диноцефал убит электрическим током. Или... или, может быть, ультразвуковым
лучом... Я не думал, что...
Волшебник не договорил, так как розовые кусты раздвинулись, и на берег
быстро выскользнули какие-то люди. Именно люди, а не другие существа, потому
что они стояли на двух ногах, а в верхних конечностях держали серебристые
трубки с многочисленными темными клапанами. Одетые в глухие желтые костюмы,
плотно облегающие их стройные тела, они остановились в нескольких метрах от
путешественников и нацелили в них свои серебристые трубки.
Их было четверо, этих необычных людей с невидимыми лицами, скрытыми
такими же, как и костюмы, желтыми масками. Лишь в узких прорезях у лба можно
было различить блеск настороженных и любопытных глаз.
-- Ну, теперь я ничего не понимаю, -- тихонько проговорил Волшебник. --
На этой молодой планете, где жизнь зародилась, судя по всему, не так уж
давно, еще не может быть мыслящих существ.
Придется мне лишить себя звания Волшебника!
Услышав его голос, люди в желтых костюмах зашевелились. Тот из них, кто
стоял впереди, протянул к Волшебнику руку и сказал певучим гортанным
голосом:
-- Сино Тау?
В его голосе отчетливо слышался вопрос. Волшебник развел руками и
миролюбиво улыбнулся:
-- К сожалению, я бессилен ответить вам, уважаемый.
Человек в желтом костюме повторил:
-- Сино Тау?
-- Нет, нет, лучше не спрашивайте, -- продолжал улыбаться Волшебник. --
Вот если бы все поднялись к нашему мыслеплану, я бы мог при помощи волшебной
шкатулки понять ваши слова и разъяснить вам, кто мы такие. -- И Волшебник
жестом пригласил незнакомцев следовать за собой на холм.
-- Тото! -- строго крикнул человек в желтом.
-- Ага, понимаю! -- закивал Волшебник. -- "Тото", должно быть, означает
"нельзя". Выходит, ребята, мы пленники. Но в таком случае, уважаемый, не
разрешите ли вы сбегать за моей шкатулкой одному из мальчиков?
Он ткнул пальчиком в грудь Добрыни и снова указал на холм.
По-видимому, незнакомцы на этот раз поняли Волшебника. Они коротко
посовещались друг с другом, заворковав своими гортанными голосами, и тот,
кто стоял впереди, указал рукой на Добрыню.
-- Риду!
-- Риду, -- повторил Волшебник. -- Беги, Добрыня, иначе, клянусь моей
бородой, нам придется плохо... Волшебная шкатулка стоит в мыслеплане под
моим сиденьем.
Добрыня со всех ног бросился выполнять распоряжение.
Подбежав к мыслеплану, запыхавшийся Добрыня прежде всего увидел, что
Забава и Алеша исчезли. Сначала ему казалось, что они спрятались в розовой
траве.
-- Перестаньте дурачиться! -- громко сказал он, вытирая рукавом пот на
лице. -- Мне не до шуток, ребята!
Ему никто не ответил. Только розовая трава ровно шумела под ветром да
звонко посвистывали скрывающиеся в ней какие-то существа.
Добрыня обеспокоено огляделся по сторонам, заглянул в мыслеплан. Там
было душно и пусто.
-- Ребята, -- закричал он, все больше тревожась, -- где вы?
И тут Добрыня обнаружил в хрупкой и ломкой траве след. Он отчетливо был
виден до самого леса.
-- Хороши сторожа! -- недовольно проворчал Добрыня и, не раздумывая,
побежал по следу.
Розовые мотыльки и стрекозы вились над ним.
Он остановился только в лесу, в густой тени могучих папоротников. Следы
товарищей терялись в мягких мхах.
-- Ребя-а-ата!.. -- в отчаянии закричал Добрыня.
"А-а-ата!" -- ответило эхо.
-- Где-е-е-е вы?..
"Де-е вы?.." -- отозвался лес.
Он был наполнен жуткой тишиной. Белые неясные столбы света, словно дым,
переплетались в его таинственной чаще.