-- Ой, так ли? Я очень хорошо помню, как однажды ты читала сказки. А
когда к тебе подходила бабушка, ты прикрывала сказки учебником географии и
делала вид, что учишь урок.
Оля так сильно покраснела, что на ее глазах выступили слезинки.
-- Так действительно было, Яло, -- чуть слышно сказала она. -- И мне
очень стыдно, что я поступала так нехорошо.
-- Что-то уж больно быстро ты исправилась, -- проворчала Яло.
Оля вспыхнула.
-- Уж не думаешь ли ты, что я исправилась оттого, что попала в это
противное королевство? Если бы не Гурд, я ни на одну минуточку не осталась
бы здесь.
-- Странно, как только ты переступила раму волшебного зеркала, ты стала
совсем другая.
-- Потому что я посмотрела на тебя и...
-- То есть ты хочешь сказать, что посмотрела на самое себя?
-- Ну, пусть посмотрела на себя!.. И оттого, что я смотрю на тебя, то
есть на себя, мне и делается так стыдно.
-- Но как же нам спасти Гурда? -- задумчиво сказала Яло.
-- Эй, пажи! -- услышали девочки голос Топседа. -- Вы что-то очень
долго совещаетесь.
-- Я приму предложение вашего величества при одном условии, -- сказал
паж с родинкой на правой щеке.
-- Гм... ты осмеливаешься ставить мне условия?
-- Совсем маленькое условие, ваше величество, и оно вам ничего не будет
стоить.
-- Я слушаю тебя, паж.
-- В Башне смерти заключен маленький зеркальщик по имени Гурд. Завтра
утром его должны казнить. Я прошу, ваше величество, помиловать этого
мальчика.
Топсед Седьмой вскочил. В его рыбьих глазах сверкнула ярость.
-- Ты вмешиваешься не в свои дела, паж! -- махнул он короткой ручкой.
-- Я не могу миловать преступников по твоей прихоти. Я много их казнил! И я
презираю всех этих зеркальщиков!
-- Какой же он преступник, ваше величество? Он слабый, измученный
мальчик!
-- Не знаю! Такие пустяки меня не интересуют! Я верю тому, что мне
докладывает мой министр Нушрок.
Оля, вспомнив, что говорила тетушка Аксал, горячо сказала:
-- Я слышал, что Нушрок заботится только о том, как бы побольше
притеснить народ да потуже набить золотом свои мешки! Нушрок -- хозяин
зеркальных мастерских, ваше величество, и в то же время министр. Вот он и
придумывает такие законы, которые ему выгодны. Король подозрительно взглянул
на пажа.
-- Гм... Где ты все это слышал? А скажи-ка мне, паж, как называется
город, в котором ты воспитывался?
-- Этот город называется... -- Олины щеки порозовели от волнения. -- О,
это замечательный город, ваше величество!
Лицо короля исказила гримаса злости, он спрыгнул на паркет и,
покачиваясь, словно утка, забегал по тронному залу.
-- Я объявлю войну вашему городу! А? Я очень люблю воевать, паж!
Увидев улыбку в глазах пажа, король вдруг остановился:
-- Чему ты улыбаешься, паж?
-- Я вспомнил одну басню, ваше величество.
-- Какая басня? Я не знаю никаких басен!
-- В этой басне рассказывается про слона и моську, ваше величество.
-- И что же?
-- Однажды по улице шел слон, и вдруг на него набросилась моська...
-- Какая храбрая моська!
-- Но слон все шел и шел и не обращал внимания, как она тявкает.
-- Глупая собака, надо было укусить слона!
-- Но тогда слон просто раздавил бы ее, ваше величество.
-- Не понимаю, зачем ты мне болтаешь о собаках, паж, когда я говорю о
войне. Война приносит славу и добычу!
-- Война приносит горе и разорение! Все люди, кроме очень плохих, хотят
жить в мире!
-- Я обязательно объявлю войну вашему городу! -- еще громче закричал
король.
-- Но это будет война моськи со слоном! -- сердито сказала Оля.
-- Как? Ничего не понимаю!
Но тут в спор вмешалась Яло:
-- Ваше величество, мы отвлеклись от главного... От зеркал.
Король заковылял к трону, грузно плюхнулся на него и заболтал в воздухе
ножками.
-- Я не намерен принять твое условие, паж.
Паж с родинкой на правой щеке задумался.
-- Тогда, может быть, я могу просить ваше величество отложить казнь на
несколько дней?
-- Гм... Это все равно не спасет твоего зеркальщика. Впрочем, пусть
будет по-твоему. Я готов отложить казнь на неделю. Он все равно умрет раньше
от жажды и голода. Итак, начинайте подсчет зеркал. Если хотите, можете взять
для разъездов по королевству одну из моих карет.
-- Вы очень добры, ваше величество.
Король снисходительно потрепал пажей по щекам. Так как его руки были
слишком коротки, ему пришлось подняться для этого на цыпочки.
-- Какие вы, однако, симпатичные мальчики! Вы, должно быть, ужасные
лгунишки и жулики! Я очень люблю таких мальчишек! Но, может, вы думаете, что
вы красивее меня? А? Я по глазам читаю ваши мысли! А ну, пойдите-ка сюда! --
И король подвел пажей к огромному вогнутому зеркалу.
Из зеркала на девочек смотрел преображенный король, а рядом с ним
стояли два урода в костюмах пажей.
-- Ну, что скажете? -- рассмеялся Топсед. -- А теперь ступайте и
никогда не думайте дурно о своем короле.
Оля и Яло двинулись к дверям.
-- Одну минутку, -- остановил их король. -- Пока вы будете заниматься
подсчетом зеркал, я бы хотел предаться своему любимому занятию. Цифры -- моя
страсть. Нет ли у тебя, паж, какой-нибудь не известной мне задачки? Только я
хотел бы чтонибудь такое... в пределах двух десятков. Мне предстоят
серьезные государственные дела, и я не могу утомляться.
-- Пожалуйста, ваше величество, -- подумав с минуту, сказал паж с
родинкой на правой щеке, -- Один глупец два дня считал и все никак не мог
сосчитать восемнадцать зеркал...
-- Постой, -- перебил король и подозрительно покосился на пажа. --
Зеркала считаю я! Почему же ты сказал "глупец"?
-- Ах, это просто так говориться в задаче, ваше величество. Но, если
это вам не нравится, я могу глупца заменить мудрецом. Итак, один мудрец два
дня считал восемнадцать зеркал. В первый день он подсчитал в два раза
меньше, чем во второй. Спрашивается, сколько зеркал он сосчитал в первый
день и сколько во второй? Записали, ваше величество?
-- Да, очень любопытная задача... А теперь ступайте и требуйте все, что
вам необходимо, у своих слуг.
-- Нам не нужны слуги. Но, если вы разрешите, ваше величество, мы
просили бы, чтобы с нами была кухарка вашей королевской кухни -- тетушка
Аксал.
-- Никогда не слышал о такой. Не понимаю, зачем вам нужна грязная
кухарка? Но, уж если вы хотите, пусть так и будет.
...Вечером, когда девочки ужинали, тетушка Аксал с тревогой сказала
Оле:
-- Ты что-то совсем ничего не ешь. Уж не заболела ли ты, девочка?
Посмотри, с каким аппетитом ест твоя сестра.
-- Я уже сыта, тетушка Аксал. А все, что лежит на этом блюде, я возьму
для Гурда. Он такой больной и худенький!
-- Милая моя, вот почему ты не ешь! -- всплеснула руками тетушка Аксал.
-- Уж не думаешь ли, что королю нечем будет позавтракать, если я возьму из
кладовой кое-что для мальчика? Клянусь всеми зеркалами королевства, наш
Топсед скоро лопнет от обжорства. Сейчас же ешь! Слышишь? Ну, то-то!.. А
когда вы отправитесь в Башню смерти?
-- Сегодня же ночью... Только пропустит ли нас стражник?
-- Ну еще бы! Ведь вы же королевские пажи.
-- Пусть только попробует не пропустить, -- сказала совсем
расхрабрившаяся Яло. -- Я его так разделаю!..
Оля удивленно посмотрела на Яло, усмехнулась и покачала головой.
Глубокой ночью, наполняя умолкнувший город звоном, по улице промчалась
карета, запряженная четверкой лошадей. Миновав окраину, она подкатила к
огромной башне, темный силуэт которой вздымался над городом и исчезал где-то
в облаках.
Из кареты выскочили две небольшие фигурки. Навстречу им из темноты
вышел рослый стражник.
-- Именем короля! -- крикнул он, взмахивая алебардой. -- Здесь
запрещено ходить и ездить!
-- Подумаешь!.. -- раздалось в ответ. -- Если бы ты и умом был также
велик, как ростом, ты давно понял бы, что перед тобой пажи его величества.
-- Простите, господа королевские пажи! -- испуганно забормотал
стражник. -- Кругом такая темень, что и мать родную не узнаешь. Одно
мгновение, я сейчас засвечу факел.
Сгибаясь так, что тело его начало походить на букву "Г", стражник
открыл перед Олей и Яло тяжелую дверь.
-- В нашем глухом месте редко доводится видеть таких высокопоставленных
особ. Только главный министр его королевского величества Нушрок и посещает
нас, -- продолжал оправдываться стражник.
-- Пожалуйста, не кланяйтесь нам так низко, -- сказала стражнику Оля.
-- А Нушрок часто бывает у вас?
-- Присутствует при каждой казни.
-- Зачем? Неужели ему интересно... это видеть?
-- Да неужели вы не знаете? -- Стражник огляделся по сторонам и понизил
голос. -- Он всегда сам и последнюю команду подает... Весь трясется, глаза
наливаются кровью. Известно, коршунская порода... А иной раз только смотрит
на заключенного, и тот сам прыгает с башни. Вы-то небось лучше меня знаете,
что его взгляда никто не выдерживает.
Девочки молча переглянулись.
-- Скорее наверх! -- шепнула Оля и протянула Яло руку.
Ступени винтовой лестницы гулко зазвенели под их ногами. Через
полминуты они очутились в полной темноте.
-- Мне страшно, Оля, -- зашептала Яло. -- Давай вернемся.
-- Вперед, Яло, вперед!
Лестница круто уходила вверх. Вспугнутые шумом шагов и светом факела,
во мраке заметались летучие мыши, наполняя воздух трепетом и шуршанием.
Некоторые мыши проносились так близко, что задевали девочек своими
невидимыми скользкими крыльями.
-- Олечка, милая, вернемся!
-- Ни за что!
-- Я так боюсь темноты... Оля, ведь ты тоже боялась ходить по темной
лестнице.
-- Вперед, Яло, вперед!
В темноте блеснули и скрылись два зеленоватых глаза, кто-то дико
захохотал и заплакал, и бесконечное эхо полетело по пролетам лестницы,
повторяя эти страшные звуки.
-- Кто это, Олечка?
-- Наверно, сова, Яло, мне тоже страшно. Очень страшно, Яло!.. Но мы
должны идти! Мы должны спасти Гурда!
Гулко звенит лестница. Сколько ступеней осталось позади? Быть может,
сто? А может быть, и тысяча... А вокруг свист и шелест невидимых крыльев,
дикий хохот и тяжкие стоны.
-- Хочешь, Яло, я расскажу тебе что-нибудь, чтобы нам не было страшно?
-- Да, Олечка, расскажи пожалуйста.
-- Слушай... Однажды на сборе нашего отряда... Ох, мне кажется, что это
было так давно, Яло! Мы беседовали о том, каким должен быть пионер. К нам на
сбор пришел один старый человек. У него были совсем седые волосы, а лицо
веселое и ласковое. Всю свою жизнь этот человек боролся, Яло, за счастье
простого народа. Враги хотели убить его -- и не могли. Его заковывали в
кандалы, но он бежал из тюрем. Ему было очень трудно, но он шел и шел к
своей цели. И он нам сказал, что у каждого человека должна быть в жизни
высокая цель. И к этой цели надо всегда стремиться, Яло, как бы ни было
трудно! И потом, когда этот человек ушел, мы сочинили песенку о нашем
отрядном флажке. И Оля негромко запела:
Ничто не остановит нас,
Когда нам цель ясна!
"Вперед, вперед!" -- дала наказ
Любимая страна!
И коль отряд пошел в поход,
Не отставай, дружок,
Ведь нас всегда вперед ведет
Отрядный наш флажок!
Он, словно зорька поутру,
Горит над головой,
Он гордо реет на ветру
И манит за собой.
И сердце бьется горячей
У каждого в груди,
И мы шагаем веселей, --
Ведь флаг наш впереди!
Как наши деды и отцы,
Идем за рядом ряд.
Нам каждый скажет: "Молодцы,
Хороший ваш отряд!"
А если трудный час придет,
Не унывай, дружок!
Пусть тьма, пусть ночь, -- шагай вперед
И помни наш флажок!
Оля пела все увереннее и звонче, и Яло начала робко вторить ей. С
каждой секундой голоса их крепли, и веселое эхо понесло эту песню во все
уголки башни.
-- Как хорошо, Олечка! "Пусть тьма, пусть ночь, -- шагай вперед!.." Мне
совсем не страшно, Олечка!
-- Мне тоже, Яло, не страшно! Мне уже совсем не страшно!
Как будто испугавшись песни, умолкла сова, забились в щель летучие
мыши. Откуда-то вдруг потянуло ветерком, и над головами девочек блеснули
звезды. Оля и Яло вышли на крышу Башни смерти. Рядом с ее вершиной
проплывало легкое белое облако. Далеко внизу спал стеклянный город.
Крохотные домики искрились в лунном свете.
Девочки оглядели площадку крыши и вскрикнули: в центре площадки, лицом
к звездам лежал закованный в кандалы мальчик. Оля и Яло бросились к нему,
опустились на колени, склонились к его лицу, силясь услышать дыхание
мальчика. Лицо и руки Гурда были холодные.
-- Мы опоздали, Оля, -- прошептала Яло.
Оля, не отвечая, торопливо открыла стеклянную фляжку и брызнула на лицо
мальчика водой. У Гурда слабо дрогнули веки.
-- Яло! Скорей! Подержи его голову.
Стеклянная фляжка застучала о зубы мальчика.
Он сделал судорожный глоток и застонал.
-- Гурд, милый, открой глаза... Ты слышишь нас?
-- Гурд!
Не открывая глаз, мальчик едва слышно спросил:
-- Вы пришли казнить меня?
-- Мы твои друзья, Гурд!
-- Это мне сниться, -- прошептал Гурд. -- Не уходите только... Снитесь
мне еще.
-- Мы спасем тебя! Обязательно спасем, Гурд!
Мальчик с трудом открыл глаза.
-- Кто вы?
-- Нас зовут Оля и Яло. Только ты, пожалуйста, ни о чем не спрашивай
нас сейчас. Ты очень слаб.
-- Вы уйдете?
-- Но мы непременно вернемся за тобой. Мы спасем тебя. Ты должен
немного окрепнуть. В этом пакете пища для тебя.
Далеко-далеко на востоке посветлело небо. Девочки поднялись.
-- До свидания, милый Гурд!
-- Не уходите...
-- Мы вернемся, Гурд!
-- Я буду вас ждать, -- прошептал мальчик.
Оля и Яло быстро сбежали по лестнице. Они больше не замечали летучих
мышей, не слышали хохота и стона сов.
Стражник снял перед ними шляпу. Девочки растолкали уснувшего кучера, и
Оля крикнула:
-- Во дворец!
Звеня сбруей, лошади помчались по дороге.
Через час, укладывая девочек спать, тетушка Аксал ласково ворчала:
-- Ах, фазанята, и откуда у вас столько смелости, добрые вы мои
девочки! Все сердце у меня исстрадалось, пока я вас дождалась.
Оля устало потянулась в постели и, уже засыпая, проговорила:
-- Тетушка Аксал... там у меня в кармане кусочек замазки. Я сняла
слепок, как вы учили, с замка на кандалах Гурда. Пусть же ваш брат, тот, что
работает в зеркальных мастерских, сделает ключ. Не забудьте, тетушка Аксал!
Поздно утром тетушка Аксал разбудила девочек.
-- Король, наверно, скоро захочет узнать, сколько вы насчитали зеркал,
фазанята. А мне нужно успеть еще завить вам волосы.
-- Мы сейчас встанем, тетушка Аксал! -- сказала Оля, чувствуя, что
никак не может открыть глаза. -- Ох, как мне хочется спать!
-- Еще бы, не спали целую ночь!
-- Еще несколько секундочек, тетушка Аксал, -- умоляюще протянула Оля и
вдруг рывком вскочила с постели, взметнув за собой одеяло, и рассмеялась: --
Ну, вот и я! Доброе утро!
Она, улыбаясь, попрыгала по комнате, чтобы совсем прогнать сон, но ее
глаза сейчас же стали озабоченными.
-- Вы чем-то расстроены, тетушка Аксал?
-- Нет, нет, ничего, девочка.
Яло поднялась вялая и ворчливая. Когда тетушка Аксал завивала ей
волосы, она дергалась и вскрикивала: "Больно!", -- а на лице у доброй
женщины от волнения выступали красные пятна. Оля поморщилась.
-- Тетушка Аксал, пожалуйста, не обращайте на нее внимания, потому что
на самом деле ей нисколечко не больно.
-- Откуда ты знаешь? -- проворчала Яло.
-- Уж я-то знаю!.. -- вздохнула Оля и внимательно посмотрела на
кухарку. -- Тетушка Аксал, почему вы ничего не говорите нам о ключе?
Сделал ли ваш брат ключ от замка на кандалах Гурда?
-- Ох, девочки! -- горестно покачала головой тетушка Аксал. -- Не знаю,
что вам и сказать. Ключа нет. Зеркальные мастерские оцеплены королевскими
войсками.
Девочки испуганно вскрикнули.
-- Что же делать? -- Оля сжала руками голову и почувствовала, как у нее
на висках под ладонями громко застучала кровь: "Тук-тук!.. Тук-тук!.."
-- Гурд погибнет, тетушка Аксал!.. -- прошептала Яло.
-- Нет! -- вдруг сказала Оля. -- Он не погибнет!
Мы возьмем ключ, который висит над троном короля.
Наскоро позавтракав, девочки отправились в тронный зал. Топсед Седьмой
сидел на троне, заваленном бумагами. Белые листы бумаги валялись и на полу.
Все они были испещрены цифрами. Лицо короля было мрачным.
-- Я все-таки решу эту задачу, если в ней нет какого-нибудь подвоха. --
Он рассеянно посмотрел на вошедших пажей. -- Послушай, паж, может быть, в
этой задаче тоже нужно прибавлять к числам ноли?
-- О нет, ваше величество.
-- Хорошо, только не подсказывай мне решение. Я до всего люблю доходить
сам, своим умом. Итак один глупец два дня считал восемнадцать зеркал...
-- Мы условились называть глупца мудрецом, ваше величество, --
поправила Оля.
-- Нет, паж, обдумав все, я пришел к выводу, что глупец все-таки должен
быть глупцом. Ведь задачу решаю я, король! А всякий король -- мудрец! Не
могу же я допустить того, что в моем королевстве будет еще один какой-то
мудрец!
-- Значит, глупец считает, а мудрец решает, ваше величество?
-- Вот именно, паж.
-- Но позвольте, ваше величество, пристало ли вам решать то, что
считает глупец?
-- Гм... Пожалуй, ты прав. Давай снова заменим глупца мудрецом.
-- Значит, мудрец считает, а глупец решает?
-- Совершенно правильно: мудрец считает, а глупец решает. Постой, здесь
тоже что-то не так. -- Король сосредоточенно потер пальцем переносицу. --
Это надо как следует обдумать. Отложим временно задачу. Вы уже начали
подсчитывать зеркала?
-- Да, ваше величество.
-- И много вы уже насчитали?
-- Много ли? -- переспросила Яло и быстро добавила: -- Четыреста
восемнадцать тысяч семьсот двадцать девять.
-- Молодцы! -- Король приподнялся и потер руки. -- Продолжайте свой
благородный труд, мои пажи. В дверях показался слуга.
-- Ваше величество, вас хочет видеть главный министр, -- объявил он,
низко кланяясь.
-- Пусть войдет, -- сказал король, и на лице его появилась скука.
Девочки снова увидели Нушрока. Как и раньше, Оля сжалась под его
взглядом, чувствуя, как всю ее охватывает омерзение и страх. "Какие
отвратительные глаза, -- подумала она, -- и этот крючковатый нос, похожий на
клюв!"
В черном, поблескивающем костюме Нушрок твердыми шагами подошел к
королю и чуть склонил голову.
-- Что привело вас во дворец, мой министр, в такое необычное время? --
спросил Топсед Седьмой, зевая и болтая ножками.
-- Ваше величество, -- пискнул Нушрок, -- не стану скрывать: глубокое
беспокойство за судьбу королевства тревожит мое сердце.
-- Это забавно, -- и смех Топседа Седьмого задребезжал в тронном зале.
-- Я никогда не думал, что у вас есть сердце, Нушрок!
-- Мне не до шуток, ваше величество. Меня беспокоит то, что в нашем
старом добром королевстве стали меняться порядки, освященные временем.
Король задумчиво прикоснулся пальцем к переносице.
-- Вы говорите правду, мой министр! Наш народ начал скучать. Не
наступило ли время развлечься и начать войну?
Круглые черные глаза Нушрока сверкнули.
-- Что ж, война -- это неплохо, ваше величество. Я перестану делать в
своих мастерских кривые зеркала и начну изготовлять оружие. Война всегда
приносит доход.
-- Вы перестанете делать зеркала? -- нахмурился король. -- Мои кривые
зеркала?
-- Оружие делать более выгодно, ваше величество.
-- Нет, мой министр, этого я не позволю!
Король спрыгнул с трона на паркет и забегал по залу. Оля увидела в
глазах Нушрока бешенство.
-- В самом деле, как можно перестать делать зеркала? -- продолжал
Топсед Седьмой, взмахивая ручкой. -- Я скорее велю прекратить делать одежду
или еще что-нибудь.
Нушрок нетерпеливо передернул плечами.
-- Я полагаю, ваше величество, что об этом мы еще успеем поговорить. А
сейчас я приехал к вам по совершенно безотлагательному делу.
-- Объясните мне, Нушрок, что это за дело.
-- Почему отложена казнь зеркальщика Гурда? -- спросил Нушрок, впиваясь
взглядом в лицо короля.
-- Такова была моя воля, -- нерешительно ответил король.
Похолодевшая Оля видела, как растерянно забегали его рыбьи глаза.
-- Ваша воля? -- спросил человек с лицом коршуна, яростно сжимая
кулаки.
-- Да... Ой-ой, Нушрок, не смотрите на меня!
Уф, даже голова кружится. Да не смотрите же на меня, Нушрок!
-- Ваше величество! -- пищал Нушрок, наступая на короля. -- Мне
кажется, что вы слишком быстро забыли историю своего рода!
-- Что... что вы хотите этим сказать, Нушрок? -- дрожа всем телом,
бормотал король, забиваясь в угол тронного зала и заслоняя свои глаза
ладонью.
-- Чтобы стать королевой, ваша прабабка казнила свою сестру, но ваш дед
отобрал у нее корону и заточил свергнутую королеву в крепость! -- брызгая
слюной, кричал Нушрок. -- Ваш отец казнил вашего деда, чтобы каких-нибудь
два года сидеть на троне. Всего два года! Вы, должно быть, помните: его
однажды утром нашли в постели мертвым. Потом стал королем ваш старший брат.
Он слишком мало считался с желаниями своих министров, и вы, конечно, хорошо
помните, что с ним произошло. Он поехал в горы и свалился в пропасть! Затем
корону получили вы... Возлагая на вас корону, мы надеялись, ваше величество,
что вы никогда не забудете о печальном конце своих предшественников! Не
забывайте, ваше величество, что у вас есть младший брат, который, может
быть, ожидает того, чтобы...
-- П-постойте, -- заикаясь перебил Нушрока король. -- Что я... я должен
сделать?
-- Прежде всего пореже произносить: "Такова была моя воля", чтобы
каким-нибудь образом не свалиться в пропасть, ваше величество!
-- Х-хорошо...
-- Помните, что у вас нет никакой своей воли!
-- Угу... Да, да... -- бормотал король.
-- Мы дали вам корону! Мы -- Нушрок, Абаж и другие богачи королевства.
И вы должны выполнять не свою, а нашу волю! Сегодня зеркальщики до смерти
избили моего главного надсмотрщика. Виновных так и не удалось обнаружить.
Они все действуют в заговоре против меня, а может быть, и против вас, ваше
величество. Их может остановить только одно: устрашение! И в это время вы
откладываете казнь зеркальщика Гурда!
-- Ну хорошо, пожалуйста, пусть его казнят... -- услышали девочки
слабый голос короля, которого скрывала от них в углу зала черная спина
Нушрока.
-- Яло! Ключ! -- шепнула Оля.
Яло решительно подошла к трону, сняла ключ и сунула его в карман.
-- Завтра мы объявим о казни Гурда. Послезавтра сбросим его с башни, --
продолжал пищать Нушрок. -- Все должны видеть казнь этого зеркальщика!
-- Хорошо, мой министр... Сейчас я подпишу указ.
-- Вы не должны этого делать! -- неожиданно для самой себя вдруг
крикнула Оля.
Министр обернулся, и глаза Оли встретились со страшными глазами
Нушрока. Она почувствовала, что ее сковывает страх.
-- Оля, бежим! -- срывающимся голосом крикнула Яло.
Оля повернулась и бросилась вон из тронного зала.
-- Задержать! -- завизжал позади них Нушрок. Старый слуга у двери
попытался схватить Олю, но поскользнулся и растянулся на паркете.
Девочки стремительно бежали по бесконечным залам и переходам дворца. От
колонны к колонне, с лестницы на лестницу. Вот, наконец, и каморка тетушки
Аксал.
-- Карету, тетушка Аксал! Скорее карету! У нас ключ!
-- Карета у крыльца, девочки. Торопитесь! Время не ждет. Только не
берите с собой кучера. Он может что-нибудь заподозрить. Прощайте, фазанята.
-- Прощайте, дорогая, любимая тетушка Аксал! -- Девочки нежно
поцеловали старую женщину и снова побежали по бесчисленным залам дворца.
У крыльца их действительно ждала карета.
-- Кучер, -- крикнула Яло, -- оставайтесь здесь! Мы хотим управлять
лошадьми сами.
Кучер растерянно посмотрел на пажей.
-- Да как же так?.. Пажи его королевского величества будут сами
управлять лошадьми?
-- Ну и что же?
-- Это не положено.
-- Почему?
-- Подумайте сами, господа пажи: такие важные люди -- и вдруг сидят на
козлах!
-- Я не люблю повторять приказаний! -- топнул ногой паж с родинкой на
левой щеке.
Кучер спрыгнул с козел и передал ему вожжи. Зазвенели подковы, карета
стремительно понеслась. Стражники распахнули ворота и удивленно посмотрели
вслед промчавшейся карете.
Как они мчались! Разноцветные дома стремительно неслись мимо.
-- Яло, дай мне ключ.
-- Сейчас...
Яло лихорадочно порылась в карманах и вдруг всхлипнула.
Оля похолодела.
-- Что случилось, Яло? Не пугай меня!
-- Оля...
-- Ну что, что?
-- Оля, я потеряла ключ!
-- Потеряла? -- вскрикнула Оля. -- Где? Когда?
-- Не знаю.
-- О, Яло, что ты наделала?! -- Оля судорожно сжала вожжи. -- Нет, это
я сама во всем виновата. Ведь ты только мое отражение! Я сама так часто все
теряла. Я потеряла тоже несколько ключей от квартиры.
А лошади неслись все вперед и вперед. Слезы катились из глаз Оли, ветер
срывал их со щек и уносил прочь стеклянной пылью.
-- Олечка, давай вернемся и поищем. Ключ здесь где-то недалеко. Мне
кажется, что я даже слышала, как он выпал и зазвенел. Он, наверно, лежит
где-нибудь в траве возле дороги.
-- Нет, мы не можем возвращаться, Яло. Во дворце, наверно, уже
обнаружили пропажу ключа, и за нами гонится стража.
-- Что же делать, Оля?
-- Погоди! -- Оля вытерла глаза. -- Раз у Нушрока нет ключа, он тоже не
сможет открыть замок на кандалах Гурда.
-- А другой такой ключ есть у Абажа! -- вскрикнула Яло. -- Помнишь, он
показывал его Нушроку на завтраке у короля?
-- Скорей к Абажу, Яло!
-- Скорей, Оля!
Оля взмахнула кнутом, и лошади помчались еще быстрее. Карета кренилась
на поворотах, и Яло испуганно цеплялась за Олю.
-- Оля, мы опрокинемся!
-- Какая ты трусишка, Яло!
-- Но, Оля...
-- Никаких "но"! Ничто не остановит нас -- нам цель ясна! Помнишь, как
поется в нашей песенке?
-- Цель-то ясна, но как мы доберемся до нее? Что мы скажем Абажу на
рисовых полях?
-- Перестань ныть, Яло. Папа мне говорил, что смелость и настойчивость
-- ключ к достижению цели. Понимаешь? Ключ к достижению цели! Посмотри-ка
когда к тебе подходила бабушка, ты прикрывала сказки учебником географии и
делала вид, что учишь урок.
Оля так сильно покраснела, что на ее глазах выступили слезинки.
-- Так действительно было, Яло, -- чуть слышно сказала она. -- И мне
очень стыдно, что я поступала так нехорошо.
-- Что-то уж больно быстро ты исправилась, -- проворчала Яло.
Оля вспыхнула.
-- Уж не думаешь ли ты, что я исправилась оттого, что попала в это
противное королевство? Если бы не Гурд, я ни на одну минуточку не осталась
бы здесь.
-- Странно, как только ты переступила раму волшебного зеркала, ты стала
совсем другая.
-- Потому что я посмотрела на тебя и...
-- То есть ты хочешь сказать, что посмотрела на самое себя?
-- Ну, пусть посмотрела на себя!.. И оттого, что я смотрю на тебя, то
есть на себя, мне и делается так стыдно.
-- Но как же нам спасти Гурда? -- задумчиво сказала Яло.
-- Эй, пажи! -- услышали девочки голос Топседа. -- Вы что-то очень
долго совещаетесь.
-- Я приму предложение вашего величества при одном условии, -- сказал
паж с родинкой на правой щеке.
-- Гм... ты осмеливаешься ставить мне условия?
-- Совсем маленькое условие, ваше величество, и оно вам ничего не будет
стоить.
-- Я слушаю тебя, паж.
-- В Башне смерти заключен маленький зеркальщик по имени Гурд. Завтра
утром его должны казнить. Я прошу, ваше величество, помиловать этого
мальчика.
Топсед Седьмой вскочил. В его рыбьих глазах сверкнула ярость.
-- Ты вмешиваешься не в свои дела, паж! -- махнул он короткой ручкой.
-- Я не могу миловать преступников по твоей прихоти. Я много их казнил! И я
презираю всех этих зеркальщиков!
-- Какой же он преступник, ваше величество? Он слабый, измученный
мальчик!
-- Не знаю! Такие пустяки меня не интересуют! Я верю тому, что мне
докладывает мой министр Нушрок.
Оля, вспомнив, что говорила тетушка Аксал, горячо сказала:
-- Я слышал, что Нушрок заботится только о том, как бы побольше
притеснить народ да потуже набить золотом свои мешки! Нушрок -- хозяин
зеркальных мастерских, ваше величество, и в то же время министр. Вот он и
придумывает такие законы, которые ему выгодны. Король подозрительно взглянул
на пажа.
-- Гм... Где ты все это слышал? А скажи-ка мне, паж, как называется
город, в котором ты воспитывался?
-- Этот город называется... -- Олины щеки порозовели от волнения. -- О,
это замечательный город, ваше величество!
Лицо короля исказила гримаса злости, он спрыгнул на паркет и,
покачиваясь, словно утка, забегал по тронному залу.
-- Я объявлю войну вашему городу! А? Я очень люблю воевать, паж!
Увидев улыбку в глазах пажа, король вдруг остановился:
-- Чему ты улыбаешься, паж?
-- Я вспомнил одну басню, ваше величество.
-- Какая басня? Я не знаю никаких басен!
-- В этой басне рассказывается про слона и моську, ваше величество.
-- И что же?
-- Однажды по улице шел слон, и вдруг на него набросилась моська...
-- Какая храбрая моська!
-- Но слон все шел и шел и не обращал внимания, как она тявкает.
-- Глупая собака, надо было укусить слона!
-- Но тогда слон просто раздавил бы ее, ваше величество.
-- Не понимаю, зачем ты мне болтаешь о собаках, паж, когда я говорю о
войне. Война приносит славу и добычу!
-- Война приносит горе и разорение! Все люди, кроме очень плохих, хотят
жить в мире!
-- Я обязательно объявлю войну вашему городу! -- еще громче закричал
король.
-- Но это будет война моськи со слоном! -- сердито сказала Оля.
-- Как? Ничего не понимаю!
Но тут в спор вмешалась Яло:
-- Ваше величество, мы отвлеклись от главного... От зеркал.
Король заковылял к трону, грузно плюхнулся на него и заболтал в воздухе
ножками.
-- Я не намерен принять твое условие, паж.
Паж с родинкой на правой щеке задумался.
-- Тогда, может быть, я могу просить ваше величество отложить казнь на
несколько дней?
-- Гм... Это все равно не спасет твоего зеркальщика. Впрочем, пусть
будет по-твоему. Я готов отложить казнь на неделю. Он все равно умрет раньше
от жажды и голода. Итак, начинайте подсчет зеркал. Если хотите, можете взять
для разъездов по королевству одну из моих карет.
-- Вы очень добры, ваше величество.
Король снисходительно потрепал пажей по щекам. Так как его руки были
слишком коротки, ему пришлось подняться для этого на цыпочки.
-- Какие вы, однако, симпатичные мальчики! Вы, должно быть, ужасные
лгунишки и жулики! Я очень люблю таких мальчишек! Но, может, вы думаете, что
вы красивее меня? А? Я по глазам читаю ваши мысли! А ну, пойдите-ка сюда! --
И король подвел пажей к огромному вогнутому зеркалу.
Из зеркала на девочек смотрел преображенный король, а рядом с ним
стояли два урода в костюмах пажей.
-- Ну, что скажете? -- рассмеялся Топсед. -- А теперь ступайте и
никогда не думайте дурно о своем короле.
Оля и Яло двинулись к дверям.
-- Одну минутку, -- остановил их король. -- Пока вы будете заниматься
подсчетом зеркал, я бы хотел предаться своему любимому занятию. Цифры -- моя
страсть. Нет ли у тебя, паж, какой-нибудь не известной мне задачки? Только я
хотел бы чтонибудь такое... в пределах двух десятков. Мне предстоят
серьезные государственные дела, и я не могу утомляться.
-- Пожалуйста, ваше величество, -- подумав с минуту, сказал паж с
родинкой на правой щеке, -- Один глупец два дня считал и все никак не мог
сосчитать восемнадцать зеркал...
-- Постой, -- перебил король и подозрительно покосился на пажа. --
Зеркала считаю я! Почему же ты сказал "глупец"?
-- Ах, это просто так говориться в задаче, ваше величество. Но, если
это вам не нравится, я могу глупца заменить мудрецом. Итак, один мудрец два
дня считал восемнадцать зеркал. В первый день он подсчитал в два раза
меньше, чем во второй. Спрашивается, сколько зеркал он сосчитал в первый
день и сколько во второй? Записали, ваше величество?
-- Да, очень любопытная задача... А теперь ступайте и требуйте все, что
вам необходимо, у своих слуг.
-- Нам не нужны слуги. Но, если вы разрешите, ваше величество, мы
просили бы, чтобы с нами была кухарка вашей королевской кухни -- тетушка
Аксал.
-- Никогда не слышал о такой. Не понимаю, зачем вам нужна грязная
кухарка? Но, уж если вы хотите, пусть так и будет.
...Вечером, когда девочки ужинали, тетушка Аксал с тревогой сказала
Оле:
-- Ты что-то совсем ничего не ешь. Уж не заболела ли ты, девочка?
Посмотри, с каким аппетитом ест твоя сестра.
-- Я уже сыта, тетушка Аксал. А все, что лежит на этом блюде, я возьму
для Гурда. Он такой больной и худенький!
-- Милая моя, вот почему ты не ешь! -- всплеснула руками тетушка Аксал.
-- Уж не думаешь ли, что королю нечем будет позавтракать, если я возьму из
кладовой кое-что для мальчика? Клянусь всеми зеркалами королевства, наш
Топсед скоро лопнет от обжорства. Сейчас же ешь! Слышишь? Ну, то-то!.. А
когда вы отправитесь в Башню смерти?
-- Сегодня же ночью... Только пропустит ли нас стражник?
-- Ну еще бы! Ведь вы же королевские пажи.
-- Пусть только попробует не пропустить, -- сказала совсем
расхрабрившаяся Яло. -- Я его так разделаю!..
Оля удивленно посмотрела на Яло, усмехнулась и покачала головой.
Глубокой ночью, наполняя умолкнувший город звоном, по улице промчалась
карета, запряженная четверкой лошадей. Миновав окраину, она подкатила к
огромной башне, темный силуэт которой вздымался над городом и исчезал где-то
в облаках.
Из кареты выскочили две небольшие фигурки. Навстречу им из темноты
вышел рослый стражник.
-- Именем короля! -- крикнул он, взмахивая алебардой. -- Здесь
запрещено ходить и ездить!
-- Подумаешь!.. -- раздалось в ответ. -- Если бы ты и умом был также
велик, как ростом, ты давно понял бы, что перед тобой пажи его величества.
-- Простите, господа королевские пажи! -- испуганно забормотал
стражник. -- Кругом такая темень, что и мать родную не узнаешь. Одно
мгновение, я сейчас засвечу факел.
Сгибаясь так, что тело его начало походить на букву "Г", стражник
открыл перед Олей и Яло тяжелую дверь.
-- В нашем глухом месте редко доводится видеть таких высокопоставленных
особ. Только главный министр его королевского величества Нушрок и посещает
нас, -- продолжал оправдываться стражник.
-- Пожалуйста, не кланяйтесь нам так низко, -- сказала стражнику Оля.
-- А Нушрок часто бывает у вас?
-- Присутствует при каждой казни.
-- Зачем? Неужели ему интересно... это видеть?
-- Да неужели вы не знаете? -- Стражник огляделся по сторонам и понизил
голос. -- Он всегда сам и последнюю команду подает... Весь трясется, глаза
наливаются кровью. Известно, коршунская порода... А иной раз только смотрит
на заключенного, и тот сам прыгает с башни. Вы-то небось лучше меня знаете,
что его взгляда никто не выдерживает.
Девочки молча переглянулись.
-- Скорее наверх! -- шепнула Оля и протянула Яло руку.
Ступени винтовой лестницы гулко зазвенели под их ногами. Через
полминуты они очутились в полной темноте.
-- Мне страшно, Оля, -- зашептала Яло. -- Давай вернемся.
-- Вперед, Яло, вперед!
Лестница круто уходила вверх. Вспугнутые шумом шагов и светом факела,
во мраке заметались летучие мыши, наполняя воздух трепетом и шуршанием.
Некоторые мыши проносились так близко, что задевали девочек своими
невидимыми скользкими крыльями.
-- Олечка, милая, вернемся!
-- Ни за что!
-- Я так боюсь темноты... Оля, ведь ты тоже боялась ходить по темной
лестнице.
-- Вперед, Яло, вперед!
В темноте блеснули и скрылись два зеленоватых глаза, кто-то дико
захохотал и заплакал, и бесконечное эхо полетело по пролетам лестницы,
повторяя эти страшные звуки.
-- Кто это, Олечка?
-- Наверно, сова, Яло, мне тоже страшно. Очень страшно, Яло!.. Но мы
должны идти! Мы должны спасти Гурда!
Гулко звенит лестница. Сколько ступеней осталось позади? Быть может,
сто? А может быть, и тысяча... А вокруг свист и шелест невидимых крыльев,
дикий хохот и тяжкие стоны.
-- Хочешь, Яло, я расскажу тебе что-нибудь, чтобы нам не было страшно?
-- Да, Олечка, расскажи пожалуйста.
-- Слушай... Однажды на сборе нашего отряда... Ох, мне кажется, что это
было так давно, Яло! Мы беседовали о том, каким должен быть пионер. К нам на
сбор пришел один старый человек. У него были совсем седые волосы, а лицо
веселое и ласковое. Всю свою жизнь этот человек боролся, Яло, за счастье
простого народа. Враги хотели убить его -- и не могли. Его заковывали в
кандалы, но он бежал из тюрем. Ему было очень трудно, но он шел и шел к
своей цели. И он нам сказал, что у каждого человека должна быть в жизни
высокая цель. И к этой цели надо всегда стремиться, Яло, как бы ни было
трудно! И потом, когда этот человек ушел, мы сочинили песенку о нашем
отрядном флажке. И Оля негромко запела:
Ничто не остановит нас,
Когда нам цель ясна!
"Вперед, вперед!" -- дала наказ
Любимая страна!
И коль отряд пошел в поход,
Не отставай, дружок,
Ведь нас всегда вперед ведет
Отрядный наш флажок!
Он, словно зорька поутру,
Горит над головой,
Он гордо реет на ветру
И манит за собой.
И сердце бьется горячей
У каждого в груди,
И мы шагаем веселей, --
Ведь флаг наш впереди!
Как наши деды и отцы,
Идем за рядом ряд.
Нам каждый скажет: "Молодцы,
Хороший ваш отряд!"
А если трудный час придет,
Не унывай, дружок!
Пусть тьма, пусть ночь, -- шагай вперед
И помни наш флажок!
Оля пела все увереннее и звонче, и Яло начала робко вторить ей. С
каждой секундой голоса их крепли, и веселое эхо понесло эту песню во все
уголки башни.
-- Как хорошо, Олечка! "Пусть тьма, пусть ночь, -- шагай вперед!.." Мне
совсем не страшно, Олечка!
-- Мне тоже, Яло, не страшно! Мне уже совсем не страшно!
Как будто испугавшись песни, умолкла сова, забились в щель летучие
мыши. Откуда-то вдруг потянуло ветерком, и над головами девочек блеснули
звезды. Оля и Яло вышли на крышу Башни смерти. Рядом с ее вершиной
проплывало легкое белое облако. Далеко внизу спал стеклянный город.
Крохотные домики искрились в лунном свете.
Девочки оглядели площадку крыши и вскрикнули: в центре площадки, лицом
к звездам лежал закованный в кандалы мальчик. Оля и Яло бросились к нему,
опустились на колени, склонились к его лицу, силясь услышать дыхание
мальчика. Лицо и руки Гурда были холодные.
-- Мы опоздали, Оля, -- прошептала Яло.
Оля, не отвечая, торопливо открыла стеклянную фляжку и брызнула на лицо
мальчика водой. У Гурда слабо дрогнули веки.
-- Яло! Скорей! Подержи его голову.
Стеклянная фляжка застучала о зубы мальчика.
Он сделал судорожный глоток и застонал.
-- Гурд, милый, открой глаза... Ты слышишь нас?
-- Гурд!
Не открывая глаз, мальчик едва слышно спросил:
-- Вы пришли казнить меня?
-- Мы твои друзья, Гурд!
-- Это мне сниться, -- прошептал Гурд. -- Не уходите только... Снитесь
мне еще.
-- Мы спасем тебя! Обязательно спасем, Гурд!
Мальчик с трудом открыл глаза.
-- Кто вы?
-- Нас зовут Оля и Яло. Только ты, пожалуйста, ни о чем не спрашивай
нас сейчас. Ты очень слаб.
-- Вы уйдете?
-- Но мы непременно вернемся за тобой. Мы спасем тебя. Ты должен
немного окрепнуть. В этом пакете пища для тебя.
Далеко-далеко на востоке посветлело небо. Девочки поднялись.
-- До свидания, милый Гурд!
-- Не уходите...
-- Мы вернемся, Гурд!
-- Я буду вас ждать, -- прошептал мальчик.
Оля и Яло быстро сбежали по лестнице. Они больше не замечали летучих
мышей, не слышали хохота и стона сов.
Стражник снял перед ними шляпу. Девочки растолкали уснувшего кучера, и
Оля крикнула:
-- Во дворец!
Звеня сбруей, лошади помчались по дороге.
Через час, укладывая девочек спать, тетушка Аксал ласково ворчала:
-- Ах, фазанята, и откуда у вас столько смелости, добрые вы мои
девочки! Все сердце у меня исстрадалось, пока я вас дождалась.
Оля устало потянулась в постели и, уже засыпая, проговорила:
-- Тетушка Аксал... там у меня в кармане кусочек замазки. Я сняла
слепок, как вы учили, с замка на кандалах Гурда. Пусть же ваш брат, тот, что
работает в зеркальных мастерских, сделает ключ. Не забудьте, тетушка Аксал!
Поздно утром тетушка Аксал разбудила девочек.
-- Король, наверно, скоро захочет узнать, сколько вы насчитали зеркал,
фазанята. А мне нужно успеть еще завить вам волосы.
-- Мы сейчас встанем, тетушка Аксал! -- сказала Оля, чувствуя, что
никак не может открыть глаза. -- Ох, как мне хочется спать!
-- Еще бы, не спали целую ночь!
-- Еще несколько секундочек, тетушка Аксал, -- умоляюще протянула Оля и
вдруг рывком вскочила с постели, взметнув за собой одеяло, и рассмеялась: --
Ну, вот и я! Доброе утро!
Она, улыбаясь, попрыгала по комнате, чтобы совсем прогнать сон, но ее
глаза сейчас же стали озабоченными.
-- Вы чем-то расстроены, тетушка Аксал?
-- Нет, нет, ничего, девочка.
Яло поднялась вялая и ворчливая. Когда тетушка Аксал завивала ей
волосы, она дергалась и вскрикивала: "Больно!", -- а на лице у доброй
женщины от волнения выступали красные пятна. Оля поморщилась.
-- Тетушка Аксал, пожалуйста, не обращайте на нее внимания, потому что
на самом деле ей нисколечко не больно.
-- Откуда ты знаешь? -- проворчала Яло.
-- Уж я-то знаю!.. -- вздохнула Оля и внимательно посмотрела на
кухарку. -- Тетушка Аксал, почему вы ничего не говорите нам о ключе?
Сделал ли ваш брат ключ от замка на кандалах Гурда?
-- Ох, девочки! -- горестно покачала головой тетушка Аксал. -- Не знаю,
что вам и сказать. Ключа нет. Зеркальные мастерские оцеплены королевскими
войсками.
Девочки испуганно вскрикнули.
-- Что же делать? -- Оля сжала руками голову и почувствовала, как у нее
на висках под ладонями громко застучала кровь: "Тук-тук!.. Тук-тук!.."
-- Гурд погибнет, тетушка Аксал!.. -- прошептала Яло.
-- Нет! -- вдруг сказала Оля. -- Он не погибнет!
Мы возьмем ключ, который висит над троном короля.
Наскоро позавтракав, девочки отправились в тронный зал. Топсед Седьмой
сидел на троне, заваленном бумагами. Белые листы бумаги валялись и на полу.
Все они были испещрены цифрами. Лицо короля было мрачным.
-- Я все-таки решу эту задачу, если в ней нет какого-нибудь подвоха. --
Он рассеянно посмотрел на вошедших пажей. -- Послушай, паж, может быть, в
этой задаче тоже нужно прибавлять к числам ноли?
-- О нет, ваше величество.
-- Хорошо, только не подсказывай мне решение. Я до всего люблю доходить
сам, своим умом. Итак один глупец два дня считал восемнадцать зеркал...
-- Мы условились называть глупца мудрецом, ваше величество, --
поправила Оля.
-- Нет, паж, обдумав все, я пришел к выводу, что глупец все-таки должен
быть глупцом. Ведь задачу решаю я, король! А всякий король -- мудрец! Не
могу же я допустить того, что в моем королевстве будет еще один какой-то
мудрец!
-- Значит, глупец считает, а мудрец решает, ваше величество?
-- Вот именно, паж.
-- Но позвольте, ваше величество, пристало ли вам решать то, что
считает глупец?
-- Гм... Пожалуй, ты прав. Давай снова заменим глупца мудрецом.
-- Значит, мудрец считает, а глупец решает?
-- Совершенно правильно: мудрец считает, а глупец решает. Постой, здесь
тоже что-то не так. -- Король сосредоточенно потер пальцем переносицу. --
Это надо как следует обдумать. Отложим временно задачу. Вы уже начали
подсчитывать зеркала?
-- Да, ваше величество.
-- И много вы уже насчитали?
-- Много ли? -- переспросила Яло и быстро добавила: -- Четыреста
восемнадцать тысяч семьсот двадцать девять.
-- Молодцы! -- Король приподнялся и потер руки. -- Продолжайте свой
благородный труд, мои пажи. В дверях показался слуга.
-- Ваше величество, вас хочет видеть главный министр, -- объявил он,
низко кланяясь.
-- Пусть войдет, -- сказал король, и на лице его появилась скука.
Девочки снова увидели Нушрока. Как и раньше, Оля сжалась под его
взглядом, чувствуя, как всю ее охватывает омерзение и страх. "Какие
отвратительные глаза, -- подумала она, -- и этот крючковатый нос, похожий на
клюв!"
В черном, поблескивающем костюме Нушрок твердыми шагами подошел к
королю и чуть склонил голову.
-- Что привело вас во дворец, мой министр, в такое необычное время? --
спросил Топсед Седьмой, зевая и болтая ножками.
-- Ваше величество, -- пискнул Нушрок, -- не стану скрывать: глубокое
беспокойство за судьбу королевства тревожит мое сердце.
-- Это забавно, -- и смех Топседа Седьмого задребезжал в тронном зале.
-- Я никогда не думал, что у вас есть сердце, Нушрок!
-- Мне не до шуток, ваше величество. Меня беспокоит то, что в нашем
старом добром королевстве стали меняться порядки, освященные временем.
Король задумчиво прикоснулся пальцем к переносице.
-- Вы говорите правду, мой министр! Наш народ начал скучать. Не
наступило ли время развлечься и начать войну?
Круглые черные глаза Нушрока сверкнули.
-- Что ж, война -- это неплохо, ваше величество. Я перестану делать в
своих мастерских кривые зеркала и начну изготовлять оружие. Война всегда
приносит доход.
-- Вы перестанете делать зеркала? -- нахмурился король. -- Мои кривые
зеркала?
-- Оружие делать более выгодно, ваше величество.
-- Нет, мой министр, этого я не позволю!
Король спрыгнул с трона на паркет и забегал по залу. Оля увидела в
глазах Нушрока бешенство.
-- В самом деле, как можно перестать делать зеркала? -- продолжал
Топсед Седьмой, взмахивая ручкой. -- Я скорее велю прекратить делать одежду
или еще что-нибудь.
Нушрок нетерпеливо передернул плечами.
-- Я полагаю, ваше величество, что об этом мы еще успеем поговорить. А
сейчас я приехал к вам по совершенно безотлагательному делу.
-- Объясните мне, Нушрок, что это за дело.
-- Почему отложена казнь зеркальщика Гурда? -- спросил Нушрок, впиваясь
взглядом в лицо короля.
-- Такова была моя воля, -- нерешительно ответил король.
Похолодевшая Оля видела, как растерянно забегали его рыбьи глаза.
-- Ваша воля? -- спросил человек с лицом коршуна, яростно сжимая
кулаки.
-- Да... Ой-ой, Нушрок, не смотрите на меня!
Уф, даже голова кружится. Да не смотрите же на меня, Нушрок!
-- Ваше величество! -- пищал Нушрок, наступая на короля. -- Мне
кажется, что вы слишком быстро забыли историю своего рода!
-- Что... что вы хотите этим сказать, Нушрок? -- дрожа всем телом,
бормотал король, забиваясь в угол тронного зала и заслоняя свои глаза
ладонью.
-- Чтобы стать королевой, ваша прабабка казнила свою сестру, но ваш дед
отобрал у нее корону и заточил свергнутую королеву в крепость! -- брызгая
слюной, кричал Нушрок. -- Ваш отец казнил вашего деда, чтобы каких-нибудь
два года сидеть на троне. Всего два года! Вы, должно быть, помните: его
однажды утром нашли в постели мертвым. Потом стал королем ваш старший брат.
Он слишком мало считался с желаниями своих министров, и вы, конечно, хорошо
помните, что с ним произошло. Он поехал в горы и свалился в пропасть! Затем
корону получили вы... Возлагая на вас корону, мы надеялись, ваше величество,
что вы никогда не забудете о печальном конце своих предшественников! Не
забывайте, ваше величество, что у вас есть младший брат, который, может
быть, ожидает того, чтобы...
-- П-постойте, -- заикаясь перебил Нушрока король. -- Что я... я должен
сделать?
-- Прежде всего пореже произносить: "Такова была моя воля", чтобы
каким-нибудь образом не свалиться в пропасть, ваше величество!
-- Х-хорошо...
-- Помните, что у вас нет никакой своей воли!
-- Угу... Да, да... -- бормотал король.
-- Мы дали вам корону! Мы -- Нушрок, Абаж и другие богачи королевства.
И вы должны выполнять не свою, а нашу волю! Сегодня зеркальщики до смерти
избили моего главного надсмотрщика. Виновных так и не удалось обнаружить.
Они все действуют в заговоре против меня, а может быть, и против вас, ваше
величество. Их может остановить только одно: устрашение! И в это время вы
откладываете казнь зеркальщика Гурда!
-- Ну хорошо, пожалуйста, пусть его казнят... -- услышали девочки
слабый голос короля, которого скрывала от них в углу зала черная спина
Нушрока.
-- Яло! Ключ! -- шепнула Оля.
Яло решительно подошла к трону, сняла ключ и сунула его в карман.
-- Завтра мы объявим о казни Гурда. Послезавтра сбросим его с башни, --
продолжал пищать Нушрок. -- Все должны видеть казнь этого зеркальщика!
-- Хорошо, мой министр... Сейчас я подпишу указ.
-- Вы не должны этого делать! -- неожиданно для самой себя вдруг
крикнула Оля.
Министр обернулся, и глаза Оли встретились со страшными глазами
Нушрока. Она почувствовала, что ее сковывает страх.
-- Оля, бежим! -- срывающимся голосом крикнула Яло.
Оля повернулась и бросилась вон из тронного зала.
-- Задержать! -- завизжал позади них Нушрок. Старый слуга у двери
попытался схватить Олю, но поскользнулся и растянулся на паркете.
Девочки стремительно бежали по бесконечным залам и переходам дворца. От
колонны к колонне, с лестницы на лестницу. Вот, наконец, и каморка тетушки
Аксал.
-- Карету, тетушка Аксал! Скорее карету! У нас ключ!
-- Карета у крыльца, девочки. Торопитесь! Время не ждет. Только не
берите с собой кучера. Он может что-нибудь заподозрить. Прощайте, фазанята.
-- Прощайте, дорогая, любимая тетушка Аксал! -- Девочки нежно
поцеловали старую женщину и снова побежали по бесчисленным залам дворца.
У крыльца их действительно ждала карета.
-- Кучер, -- крикнула Яло, -- оставайтесь здесь! Мы хотим управлять
лошадьми сами.
Кучер растерянно посмотрел на пажей.
-- Да как же так?.. Пажи его королевского величества будут сами
управлять лошадьми?
-- Ну и что же?
-- Это не положено.
-- Почему?
-- Подумайте сами, господа пажи: такие важные люди -- и вдруг сидят на
козлах!
-- Я не люблю повторять приказаний! -- топнул ногой паж с родинкой на
левой щеке.
Кучер спрыгнул с козел и передал ему вожжи. Зазвенели подковы, карета
стремительно понеслась. Стражники распахнули ворота и удивленно посмотрели
вслед промчавшейся карете.
Как они мчались! Разноцветные дома стремительно неслись мимо.
-- Яло, дай мне ключ.
-- Сейчас...
Яло лихорадочно порылась в карманах и вдруг всхлипнула.
Оля похолодела.
-- Что случилось, Яло? Не пугай меня!
-- Оля...
-- Ну что, что?
-- Оля, я потеряла ключ!
-- Потеряла? -- вскрикнула Оля. -- Где? Когда?
-- Не знаю.
-- О, Яло, что ты наделала?! -- Оля судорожно сжала вожжи. -- Нет, это
я сама во всем виновата. Ведь ты только мое отражение! Я сама так часто все
теряла. Я потеряла тоже несколько ключей от квартиры.
А лошади неслись все вперед и вперед. Слезы катились из глаз Оли, ветер
срывал их со щек и уносил прочь стеклянной пылью.
-- Олечка, давай вернемся и поищем. Ключ здесь где-то недалеко. Мне
кажется, что я даже слышала, как он выпал и зазвенел. Он, наверно, лежит
где-нибудь в траве возле дороги.
-- Нет, мы не можем возвращаться, Яло. Во дворце, наверно, уже
обнаружили пропажу ключа, и за нами гонится стража.
-- Что же делать, Оля?
-- Погоди! -- Оля вытерла глаза. -- Раз у Нушрока нет ключа, он тоже не
сможет открыть замок на кандалах Гурда.
-- А другой такой ключ есть у Абажа! -- вскрикнула Яло. -- Помнишь, он
показывал его Нушроку на завтраке у короля?
-- Скорей к Абажу, Яло!
-- Скорей, Оля!
Оля взмахнула кнутом, и лошади помчались еще быстрее. Карета кренилась
на поворотах, и Яло испуганно цеплялась за Олю.
-- Оля, мы опрокинемся!
-- Какая ты трусишка, Яло!
-- Но, Оля...
-- Никаких "но"! Ничто не остановит нас -- нам цель ясна! Помнишь, как
поется в нашей песенке?
-- Цель-то ясна, но как мы доберемся до нее? Что мы скажем Абажу на
рисовых полях?
-- Перестань ныть, Яло. Папа мне говорил, что смелость и настойчивость
-- ключ к достижению цели. Понимаешь? Ключ к достижению цели! Посмотри-ка