дрогнули в улыбке, и она певуче проговорила:
-- Верито...
-- Верито, дитя мое, -- глухо и растроганно ответил Волшебник.
-- Мне сказали, что вы сможете понимать меня при помощи какого-то
механизма, -- продолжала она все еще улыбаясь. -- Я врач экспедиции.
-- Вы врач? -- изумился Волшебник. -- Но сколько же вам лет, прелестное
дитя?
Она помедлила несколько мгновений.
-- Я хочу ответить так, чтобы вы поняли меня, потому что не знаю,
сколько времени длится год на вашей планете.
-- В нашем году триста шестьдесят пять суток... Иными словами, наша
Земля, совершая полет вокруг солнца, оборачивается вокруг себя триста
шестьдесят пять раз.
Она закивала головой и пояснила:
-- Эфери Тау оборачивается вокруг себя четыреста двадцать два раза,
пока летит вокруг нашего Ладо.
-- Сколько же раз планета Эфери Тау облетела Ладо с тех пор, как вы
родились, прелестное дитя?
Она спокойно ответила:
-- Сто девяносто два раза, и еще после этого Эфери Тау обернулась
вокруг себя триста один раз.
-- Что?! -- воскликнул Волшебник, вскакивая. -- Это немыслимо! Вам
почти сто девяносто три года?.. Да нет же, значительно больше в переводе на
земное время! Ведь наш год короче вашего. Вы шутите, дитя мое!.. Впрочем, я
не имею права называть вас так. Ведь вы значительно старше меня, старика!..
-- Дедушка, -- перебила его Забава, -- а может быть, сутки на Эфери Тау
короче, чем на Земле?
-- Гм... не думаю... -- Он помолчал и погладил свою бороду. -- Сейчас
проверим. Скажите, дитя мое... Простите! Скажите, доктор, знаете ли вы, что
такое секунда?
Он ритмично постучал по столу: раз, два, три, четыре...
Она сразу поняла его и, согнув длинные изящные пальцы, повторила стук.
-- Тиль, -- сказала она. -- Секунда -- это тиль. Правда, мне
показалось, что вы стучали несколько чаще, чем я. Возможно, ваша секунда на
какую-то долю короче нашего тиля. Сто тилей составляют один тильтиль. А сто
тильтилей равняются одному солтану. В наших сутках, которые мы называем по
солнцу -- ладос, восемнадцать солтанов.
-- Значит, вам, уважаемый доктор, в два раза больше земных лет, чем я
предполагал, -- упавшим голосом проговорил Волшебник. -- Ну, конечно же, в
ваших сутках сто восемьдесят тысяч тилей, то есть пятьдесят земных часов.
Причем это в том случае, если считать, что тили и секунды суть одно и то
же... Но скажите, пожалуйста, каким образом эферийцам удается жить целые
столетия? И еще один вопрос, как вас зовут?
-- Меня зовут Флер, дорогой земляк, -- ответила она. -- Об остальном я
расскажу после того, как сделаю детям прививку против яда Тибери Като и
накормлю вас обедом.
-- Нужна прививка? -- испугалась Забава. -- А это больно?
-- Как тебе не стыдно. Забава! -- вдруг рассердился Илья Муромец и
покраснел. -- Может, ты думаешь, что лучше умереть, чем делать прививку?
Девочка смущенно взглянула на Илью и потупилась:
-- Терпеть не могу никаких прививок...
-- Хорошо, -- серьезно сказал Волшебник, -- не делайте ей прививку,
дорогая Флер.
Забава молчала. Ее светлые реснички задрожали и подбородок задергался
часто-часто.
-- Ты хочешь, дедушка... чтобы я умерла? -- Она почти плакала. -- Да?
Скажи, дедушка?
-- По-моему, этого хочешь ты сама, Забавушка.
-- Я же... не отказываюсь от прививки...
Флер весело рассмеялась и открыла свой ящик с какими-то иглами и
пробирками.
-- Милая девочка, -- сказала она, -- врачи Эфери Тау уже много
тысячелетий не причиняют боли своим пациентам.
И действительно, укол, который она сделала в позвоночник Забаве, а
потом двум богатырям, был совершенно безболезненным. Казалось, что она легко
касается спины своими тонкими пальцами.
-- Вот и все, -- проговорила Флер, закрывая медицинский ящик. -- Вам
больше ничего не угрожает, дети.
Затем она направилась к одной из внутренних стен и кивком головы
пригласила землян следовать за собой. Стена поднялась, и все перешли в
другую комнату.
-- Это ваша столовая... или, если хотите, ваша кладовая.
-- Наша? -- удивленно шевельнула бровями Забава. -- Почему наша?
-- Весь этот дом по распоряжению руководителя экспедиции принадлежит
вам.
-- Но зачем же нам весь дом?
-- Вы наши добрые гости. Для вас в этом доме поддерживается необходимая
температура, и вы не будете испытывать здесь нужду в кислороде.
Волшебник церемонно поклонился.
-- Передайте, дорогая Флер, горячую благодарность вашему начальнику.
-- Руководителю, -- поправила она. -- У нас нет начальников.
-- Приношу свои извинения...
-- Меня беспокоит только одно, -- продолжала Флер. -- Сможете ли вы
привыкнуть к нашей походной пище? Если нет, мы попробуем обеспечить вас
такой едой, к которой вы привыкли на своей планете.
С этими словами Флер вынула из стенного шкафа несколько желтых банок и
поставила их на стол перед путешественниками.
-- Консервы? -- догадался Добрыня и проглотил слюну.
И он, и его товарищи уже давно проголодались, но никто из них не
решался заговорить об этом.
-- Да, -- сказала Флер, -- в этих консервах есть все необходимое, чтобы
в человеческом организме поддерживалось горение. Такой банки достаточно па
сутки.
-- А это вкусно? -- неожиданно спросила Забава, и ее щеки, лоб и даже
шея залились румянцем.
-- Во всяком случае, сытно, девочка, -- улыбнулась Флер и, обернувшись
к Волшебнику, прибавила: -- Ешьте, пожалуйста, и вы. Консервы открываются
очень легко. Вот так...
-- Кисель? -- спросила Забава, разглядывая темную ароматную жидкость, и
нерешительно поднесла банку к губам. -- О, ребята, это напоминает дыню!
Пахнет дыней! Я могу выпить десять таких банок!
Однако она не выпила и половины содержимого банки.
-- Больше не могу. Кажется, я пожадничала... Большое спасибо, дорогая
Флер!
Ее голос звучал совсем вяло, она потерла пальцем глаза.
Флер взглянула на Забаву и сказала:
-- А теперь, дорогие земляки, вы ляжете спать. Очевидно, вы давно не
отдыхали.
Забава посмотрела на часы.
-- Очень давно! Ой, на Земле сейчас десять часов утра! Значит, мы
покинули Землю двенадцать часов назад!
-- Удивляюсь, как ты до сих пор не заснула, -- покачал головой
Волшебник. -- Должно быть сказалось нервное напряжение... Да, уважаемый
доктор, сейчас нам нужен сон. Только сон...
Богатыри спали долго. Первым проснулся русоволосый Илья Муромец.
Сбросив с себя очень легкое, но теплое одеяло, он потянулся и свесил с
постели ноги.
Постель напоминала небольшую лодку. В ее мягком углублении было удобно
спать, но не сидеть. Илья зевнул и спрыгнул на пол.
Рядом с ним безмятежно и сладко спали в постелях-лодках приятели.
Толстощекий Добрыня Никитич лежал на спине, смешно вытянув трубочкой губы, и
при каждом выдохе тоненько посвистывал. Конопатый Алеша Попович спал,
свернувшись клубочком и подложив под щеку костлявый кулак.
-- На зарядку становись! -- весело скомандовал Илья.
Добрыня всхрапнул, потер глаза и молча выпрыгнул из постели.
Алеша заворочался, забормотал что-то и перевернулся на другой бок.
-- Лешка, вставай!
-- Отстань! -- сердито сказал Лешка. -- Чижиком огрею!
Илья и Добрыня переглянулись и расхохотались.
-- А чижик-то улетел, Лешка!
-- Врете вы все! -- сонно бормотал он. -- Я бы ни в жизнь вам не
проиграл, если бы Илюшка не запулил чижика на огород.
Добрыня, посмеиваясь, пощекотал высунувшуюся из-под одеяла Алешину
пятку. Алеша взвизгнул и вихрем слетел с постели.
-- Ух ты! -- воскликнул он, поражение уставясь на золотистую штору. --
Где это мы, ребята?
Но тут Алеша увидел синеватые пятнана своих руках и сразу вспомнил о
Цветах Смерти. Он хотел было поведать друзьям о нахлынувших на него чувствах
и мыслях про далекую милую Землю, где можно было так чудесно играть в
"чижика", но в эту минуту в стену постучали.
Затем стена приподнялась, мальчики увидели ноги Забавы с синяками на
щиколотках и услышали ее голос:
-- Вы проснулись, ребята? Скорей принимайте душ и завтракайте. Нас уже
ждет Флер... А душ здесь чудный, ребята! Вода бьет прямо с потолка, со стен,
с пола. Замечательно!
...После завтрака все собрались в самой большой комнате дома. На одной
из ее стен был укреплен широкий стекловидный экран и под ним два ряда
клавишей.
Красавица Флер сидела подле экрана в кресле.
-- Доброе утро, -- неожиданно сказала она порусски. -- Сегодня я хочу
попробовать говорить с вами на вашем языке. Не удивляйтесь... Пока вы спали,
я в течение трех солтанов упражнялась с вашей шкатулкой. И, кажется, сделала
некоторые успехи. Правда?
Она произносила слова совершенно правильно, ее выдавал лишь самый
легкий акцент.
Волшебник развел руками:
-- Но разве можно за три часа... то есть за три солтана, изучить язык,
уважаемый доктор?
-- Видите ли, друг земляк, эферийцы в сравнении с жителями вашей
планеты живут долго. С самого раннего детства нас воспитывают так, чтобы
наша память с каждым днем делалась все более отточенной. Каждый нормальный
взрослый человек обладает у нас такой натренированной памятью, которая дает
ему возможность запоминать все новое сразу, моментально. А чтобы не утомлять
мозг, мы можем заставлять себя забывать все ненужное. Но так же быстро мы
восстанавливаем в памяти и все забытое.
-- Это не укладывается в моем уме, друг доктор!
-- А эферийцев это не удивляет уже много тысячелетий. Собственно, я и
хочу сейчас вам рассказать об эферийцах и нашей планете Эфери Тау. Садитесь,
друзья. -- Она указала им на низенькие кресла, стоящие перед экраном.
-- Но не отрываем ли мы вас от каких-либо важных дел? --
предупредительно спросил Волшебник.
-- Нет, нет... В экспедиции еще есть врачи, друг земляк. А мне поручено
находиться с вами до тех пор, пока вы будете нашими гостями.
-- Мы чрезвычайно обязаны вам, друг доктор!
Она опустила ресницы, чтобы скрыть блеснувшую в глазах улыбку. Было
похоже, что ее немного забавляет торжественная церемонность Волшебника.
-- Я не стану утомлять вас очень подробным рассказом, -- начала Флер
своим певучим голосом. -- Наша планета Эфери Тау прошла такой же путь, какой
проходят во Вселенной все планеты. Миллионы и миллионы раз обернулась она
вокруг Ладо, прежде чем на ней зародилась жизнь. И снова миллионы раз Эфери
Тау обернулась вокруг Ладо, прежде чем из простейших организмов образовались
более совершенные животные. Одно из них стало в конце концов передвигаться
на двух конечностях, освободив две другие конечности для труда. Я имею ввиду
руки... А как только появился труд, животное перестало быть животным, так
как стало размышлять. Таким образом, труд сотворил человека.
-- Ну что ж, -- сказал Волшебник, -- это очень напоминает историю жизни
на нашей Земле.
-- Правда, -- продолжала Флер, -- синоты, побывавшие в других солнечных
системах, утверждают, что они встречали мыслящие существа, передвигающиеся
на четырех конечностях, и что эти конечности служат им одновременно как
руки.
-- Человекообразные обезьяны, -- вставил Добрыня.
-- Нет, -- запротестовал Волшебник, -- обезьянообразные люди! Обезьяны
не мыслят, дорогой богатырь!
-- Не будем, однако, сейчас говорить о том, что происходит в других
солнечных системах, -- снова заговорила флер. -- Итак, на Эфери Тау появился
человек. Вначале он мало отличался от животного, но все-таки это уже был
человек, потому что его действия уже были сознательными.
-- Первобытный человек, -- подсказала Забава.
-- В истории Эфери Тау этот человек называется безресничным. У него
были узкие глаза в виде щелей, с толстыми сморщенными веками без ресниц.
Бесконечное количество звериных инстинктов еще руководило многими действиями
безресничных людей. Они ели сырое мясо, они собирались стаями, нападали друг
на друга, и сильные отнимали у слабых добычу. Убить, отнять -- это было
законом жизни! Стаи безресничных людей говорили на разных языках. И снова
миллионы раз планета Эфери Тау облетела вокруг Ладо, прежде чем эти
звероподобные люди стали более или менее походить на современного человека.
В то далекое время природа Эфери Тау отдаленно напоминала природу Утренней
Звезды, на которой мы сейчас с вами находимся. Это был расцвет нашей
планеты! Короткая зима и большое, сравнительно теплое лето. Люди научились
выращивать полезные растения и разводить нужных животных. Начала развиваться
наука. Но по-прежнему группы людей говорили на разных языках и по-прежнему
враждовали. Очень часто страшные войны прокатывались по нашей планете, и
люди безжалостно уничтожали друг друга. И как это ни странно, меньше всего
страдали те, кто сам не воевал, а посылал на войну других.
Флер умолкла на несколько секунд и посмотрела на гостей. Они
внимательно слушали ее.
-- Тут я должна сказать о людях, которые назывались у нас в ту далекую
старину торри. Сейчас это кажется невероятным, но что делать, так было!
Жизнью командовало жалкое меньшинство -- торри, а народ лишь исполнял волю
этого меньшинства. Торри имели все, но не работали и жили в неге и изобилии.
А большинство не имело ничего. Абсолютно ничего!.. Люди голодали и очень
часто умирали от разных болезней. Торри считались особенными, избранными.
Они уверяли, что существуют для того, чтобы все остальные работали на них и
воевали за их интересы. Они всячески доказывали, что так хочет владыка
Вселенной, который в образе пылающего Ладо постоянно смотрит на Эфери Тау.
"Таков закон Ладо, -- говорили они. -- Кто не подчинится этому закону, того
великий Ладо сожжет огненным светом своих глаз!" Увы, люди верили этой
глупости, и ужасающая несправедливость длилась долго, очень долго...
Бесчисленное количество раз Эфери Тау облетела вокруг Ладо, прежде чем люди
решили построить жизнь иначе, более справедливо.
-- "Кто не работает, тот не ест"? -- вдруг спросил Волшебник. -- Не по
этому ли признаку решили построить жизнь эферийцы?
-- Именно так, друг земляк!
-- Это нам знакомо, -- заулыбался Волшебник и торжествующе подмигнул
богатырям. -- Великолепный принцип!
-- С тех пор прошло много времени. На нашей планете наступила Эра
великой дружбы. Наука достигла величайшего расцвета и сделала радостным труд
человека. Руки человеку стали нужны лишь для того, чтобы управлять
механизмами. Эферийцы уничтожили все болезни и удлинили свою жизнь в
семь-восемь раз. Постепенно все люди начали говорить на одном языке. Но
Эфери Тау облетела вокруг Ладо еще несколько миллионов раз, и в нашу жизнь
пришло необратимое бедствие.
-- Что случилось, дорогая Флер?
-- Наша планета начала стареть так же, как рано или поздно стареет и
умирает все во Вселенной. Давно исчезли полезные ископаемые... Правда, мы
научились создавать их искусственно и получать необходимую нам энергию и
тепло из воды океанов. Но, совершая свой вечный полет, Эфери Тау все больше
и больше теряла во Вселенной атмосферу. Сначала планета теряла такие
ничтожные крохи, что это никого не беспокоило. Но проходили миллионы лет, и
потери стали катастрофическими. Вместе с атмосферой начала исчезать вода.
Человечеству Эфери Тау грозит гибель!
-- Это ужасно!.. -- прошептала Забава.
-- А еще раньше в результате какого-то катаклизма из мирового
пространства прилетел огромный метеорит и превратился в спутника Эфери Тау.
В силу сложных законов всемирного тяготения этот спутник-гигант движется по
очень вытянутой орбите. Но приближаясь и удаляясь, он систематически
нарушает режим Эфери Тау, уносит остатки атмосферы. Страшные пыльные ураганы
стали охватывать нашу планету, разрушать и засыпать песком города. Вместе с
ураганами на нас обрушился холод мирового пространства. И наши люди
вынуждены были уйти с поверхности в глубь планеты.
-- Давно это произошло? -- спросил Илья.
-- Сравнительно недавно: пятьдесят тысяч лет назад... Но в наших
внутрипланетных хранилищах иссякают запасы воды и кислорода, которые
заготовили для нас предки...
Флер умолкла. Молчали и земляки, взволнованные ее рассказом. Волшебник
задумчиво теребил шелковую бороду.
-- Я чувствую, друзья, что вас огорчил мой рассказ, -- мягко сказала
Флер. -- Право же, я не хотела этого... Чтобы успокоить вас, я добавлю, что
эферийцы не смотрят мрачно на свое будущее. Ведь жизнь во Вселенной вечна,
друзья. А раз так, то мы будем жить! Не так давно эферийцы приняли решение
переселиться с умирающей планеты на Эо Тау -- на Утреннюю Звезду, самую юную
планету нашей солнечной системы.
-- Именно это я и предполагал! -- воскликнул Волшебник.
Забава всплеснула руками:
-- Какие же эферийцы молодцы!
Флер рассмеялась:
-- Спасибо, девочка, за ласковые слова о нашем народе. Ну что ж, ты
права! Я люблю наш народ -- упорный, сильный, жизнелюбивый и талантливый!..
А теперь, если хотите, я покажу вам нашу планету Эфери Тау.
-- Пожалуйста, покажите, дорогая Флер!
Флер прикоснулась пальцами к клавишам. Стекловидный экран озарился
мерцающим светом и слабо загудел.
-- Космический телевизор, -- восхищенно шепнул Добрыня Никитич
приятелям.
Флер расслышала его и пояснила:
-- Это не совсем так, мальчик. Я понимаю, что ты имеешь в виду, но это
скорее космический локатовизор. Ведь для телевизора необходима станция,
передающая изображение, а локатовизор не нуждается в такой станции. Я сама
выбираю нужный объект и посылаю к нему пучок радиоволн.
Эти волны отражаются от объекта и возвращаются обратно в виде
изображения. С помощью космического локатовизора мы можем наблюдать все, что
происходит в нашей солнечной системе. Волны локатовизора проходят расстояние
от Утренней Звезды до Эфери Тау в течение двухсот тилей. Это составляет
около трех с половиной ваших минут. Столько же времени волны идут обратно.
Следовательно мы будем наблюдать с вами то, что происходило на Эфери Тау
около семи минут назад.
Экран потемнел. Бесчисленные звезды, подрагивая, заблестели в
чернильной тьме. Затем крохотная звездочка в центре экрана начала набухать,
расширяться и вдруг засияла, словно луна в ночном небе. Неясные контуры
материков и горных хребтов угадывались на золотистой планете. А планета
продолжала быстро расти и словно летела навстречу сидящим у экрана землянам.
Золотистый цвет бледнел, таял, планету окутывала едва различимая
блекло-голубая дымка.
-- Остатки атмосферы? -- не сводя глаз с экрана спросил Волшебник.
Флер молча кивнула.
Планета с каждой секундой разрасталась, стала серовато-бурой и наконец
заполнила своей массой весь экран. Горы, пропасти, пустыни летели, будто под
крылом самолета. Темные рваные тучи там и тут вихрились над поверхностью.
-- Пыль, -- тихо сказала Флер. -- Как всегда, пыль... Смотрите, здесь
когда-то был главный город эферийцев.
В темных клубах урагана на экране мелькнули развалины города.
-- Здесь больше нечего смотреть, -- вздохнула она и нажала клавишу. --
Уйдем внутрь планеты...
Земляне вздрогнули от неожиданности. Нет, то, что они увидели, совсем
не казалось "внутренностью планеты"!
На синем своде горели искусственные солнца. Среди бледно-зеленых садов
и плантаций голубели тонкие извилистые каналы. А на их берегах повсюду
виднелись стройные шестигранные строения с прозрачными крышами. И повсюду
под синим сводом в лучах искусственных солнц парили легкие летательные
аппараты, точно такие, как и тот, на котором уже совершили полет земляне.
-- Сколько тысячелетий, сколько гениального народного разума
потребовалось соединить воедино, чтобы создать это чудо! -- вдруг глухо
проговорил Волшебник и в волнении поднялся с места.
Забава и мальчики взглянули на Флер. Она все так же грустно улыбалась.
-- Флер, -- сказала Забава, -- дорогая Флер, неужели вы должны все это
покинуть?
-- Да, девочка. И как можно скорее! -- Она ударила пальцем по клавише и
выключила локатовизор. -- Тысячи наших разведчиков на Эо Тау уже готовы к
приему первых космических кораблей с переселенцами. Первыми прилетят дети и
молодежь. Уже давно юные эферийцы живут на нашей умирающей планете в
условиях, приближенных к условиям Утренней Звезды. У нас мало кислорода, но
для детей и молодежи мы ничего не жалеем. Поэтому им не нужно будет
привыкать здесь, на Эо Тау, к теплу и к излишкам кислорода в атмосфере.
Разведчики уже построили для них целые города. Сейчас отряды разведчиков
заканчивают уничтожение ядовитых растений и хищных животных на Эо Тау.
Волшебник заинтересованно посмотрел в темные глаза Флер.
-- А ведь вы, друг доктор, сдается мне, уже акклиматизировались на
Утренней Звезде. Во всяком случае вы дышите одним с нами воздухом.
-- Да, мне это дается сравнительно легко. Но мой отец...
-- Мы знаем его?
-- Да, это Клад.
-- Руководитель экспедиции?
-- Он не только руководитель экспедиции. Он крупнейший ученый Эфери
Тау.
-- И ему здесь трудно?
-- Очень... Ведь он уже не молод...
Флер не закончила. Где-то под прозрачным куполом комнаты раздался шорох
невидимого радиорепродуктора, и мужской голос отчетливо произнес:
"Бесонто! Бесонто!"
Флер рывком поднялась с места, и землянам показалось, что ее красивое
лицо стало еще белее.
-- Тревога! -- с некоторым трудом выговорила она и вынула из кармана на
груди светлый коробок -- крохотный радиоаппарат, который земляне видели
накануне у Клада.
Она спросила что-то взволнованной скороговоркой, и мужской голос так же
быстро что-то ответил ей.
-- Мне разрешено остаться с вами, -- уже спокойней сказала Флер, пряча
радиоаппарат. -- По экспедиции объявлена тревога, и разведчики на всей
планете занимают места для обороны. Наши приборы зарегистрировали в космосе
полет межпланетного корабля.
-- Кто это может быть? -- спросил Волшебник. -- Синоты?
-- Только синоты! Это уже не первая их попытка высадиться на Эо Тау и
уничтожить эферийцев.
-- Уничтожить? Зачем? Что за бессмысленная жестокость! Вы очень
взволнованы. Флер?
Она, не отвечая, опустилась в кресло и одну за другой нажала несколько
клавишей. И снова экран локатовизора озарился мерцающим светом.
-- Вы уже знаете, что в нашей солнечной системе существуют три планеты:
Эфери Тау, Сино Тау и Эо Тау.
-- Да, Флер...
-- Наиболее древняя, уже отжившая свой век планета Эфери Тау,
обращается вокруг Ладо по самой дальней орбите. А самая молодая и, если так
можно выразиться, еще необжитая планета Эо Тау -- первая по порядку от Ладо
планета. Ее среднее расстояние от Ладо -- сто десять миллионов земных
километров.
-- Гм... Примерно такое же расстояние разделяет Солнце и нашу юную
планету Венеру, -- задумчиво пробормотал Волшебник. -- И как это не
удивительно, ее тоже называют Утренней Звездой... Впрочем, удивляться
нечему; я думаю, что в каждой солнечной системе есть и молодые, и старые
планеты. Но, простите, я отвлекся... Продолжайте, дорогая Флер.
-- Сино Тау -- вторая по порядку планета нашей системы. Ее отделяют от
Ладо сто сорок миллионов километров, в то время как наша бедная умирающая
планета удалена от Ладо почти на триста миллионов километров. Сино Тау
находится в полном расцвете... Да вот она, эта злополучная планета!
Смотрите...
И снова с черного экрана на землян полетел золотисто-сизый шар, с
каждой секундой увеличиваясь в объеме. Вот он заполнил всю ширину экрана, и
земляне увидели сквозь голубую дымку атмосферы белоснежные облака, густую
синеву океанов и нежную зелень незнакомых материков.
Флер с сердцем ударила по клавише и выключила локатовизор.
-- Огромная планета -- и всего полтора миллиарда жителей! -- сказала
она, сдвигая черные брови. На ее переносице четко обозначилась морщинка.
Великолепные стойкие урожаи, чудесный климат! Что еще надо людям этой
планеты? Нет, я не хочу называть людьми хищников!
Волшебник тихо спросил:
-- Вы их ненавидите?
Она промолчала.
-- Сорок лет назад на Эо Тау опустились наши первые корабли и на
планету высадились разведчики -- сорок тысяч человек. Это были наши лучшие
люди, лучшие ученые Эфери Тау! Они очень долго, с самой ранней юности
готовили себя к научному подвигу, к жизни в необычных условиях. Они
жертвовали всем, чтобы спасти человечество Холодной Звезды от гибели... А
через год на Эо Тау высадились синоты и убили наших разведчиков! Убили
безжалостно и хладнокровно сорок тысяч великих ученых! Разведчики даже не
оказали им сопротивления, они радостно приветствовали гостей с соседней
планеты и... были уничтожены...
Флер говорила, опустив подрагивающие ресницы. Больше ничто не выдавало
ее волнения, но земляне ясно чувствовали, сколько усилий ей стоило
сдерживать себя.
-- Зачем синоты это сделали. Флер?
-- После своего дикого злодейства они прислали на Эфери Тау ракету с
наглым посланием. Они объявляли Утреннюю Звезду своей планетой и заявляли,
что и впредь будут уничтожать всех эферийцев, пытающихся обосноваться на Эо
Тау. Мы отправили на Сино Тау своих парламентеров, чтобы рассказать, что
наша планета умирает. Разумеется, синоты уже знали об этом, их космические
корабли иногда посещали Эфери Тау... Парламентеры должны были убедить
синотов, что у нас нет другого выхода, что добраться до других солнечных
систем мы пока не в состоянии. А у синотов уже есть сверхскоростные корабли,
на которых они давно путешествуют по Вселенной. Нам было известно, что они
видели много необжитых планет, еще более прекрасных, чем Утренняя Звезда! Но
синоты не захотели об этом говорить с нашими парламентерами. Тогда
парламентеры предложили им другой выход: совместно обосноваться на Утренней
-- Верито...
-- Верито, дитя мое, -- глухо и растроганно ответил Волшебник.
-- Мне сказали, что вы сможете понимать меня при помощи какого-то
механизма, -- продолжала она все еще улыбаясь. -- Я врач экспедиции.
-- Вы врач? -- изумился Волшебник. -- Но сколько же вам лет, прелестное
дитя?
Она помедлила несколько мгновений.
-- Я хочу ответить так, чтобы вы поняли меня, потому что не знаю,
сколько времени длится год на вашей планете.
-- В нашем году триста шестьдесят пять суток... Иными словами, наша
Земля, совершая полет вокруг солнца, оборачивается вокруг себя триста
шестьдесят пять раз.
Она закивала головой и пояснила:
-- Эфери Тау оборачивается вокруг себя четыреста двадцать два раза,
пока летит вокруг нашего Ладо.
-- Сколько же раз планета Эфери Тау облетела Ладо с тех пор, как вы
родились, прелестное дитя?
Она спокойно ответила:
-- Сто девяносто два раза, и еще после этого Эфери Тау обернулась
вокруг себя триста один раз.
-- Что?! -- воскликнул Волшебник, вскакивая. -- Это немыслимо! Вам
почти сто девяносто три года?.. Да нет же, значительно больше в переводе на
земное время! Ведь наш год короче вашего. Вы шутите, дитя мое!.. Впрочем, я
не имею права называть вас так. Ведь вы значительно старше меня, старика!..
-- Дедушка, -- перебила его Забава, -- а может быть, сутки на Эфери Тау
короче, чем на Земле?
-- Гм... не думаю... -- Он помолчал и погладил свою бороду. -- Сейчас
проверим. Скажите, дитя мое... Простите! Скажите, доктор, знаете ли вы, что
такое секунда?
Он ритмично постучал по столу: раз, два, три, четыре...
Она сразу поняла его и, согнув длинные изящные пальцы, повторила стук.
-- Тиль, -- сказала она. -- Секунда -- это тиль. Правда, мне
показалось, что вы стучали несколько чаще, чем я. Возможно, ваша секунда на
какую-то долю короче нашего тиля. Сто тилей составляют один тильтиль. А сто
тильтилей равняются одному солтану. В наших сутках, которые мы называем по
солнцу -- ладос, восемнадцать солтанов.
-- Значит, вам, уважаемый доктор, в два раза больше земных лет, чем я
предполагал, -- упавшим голосом проговорил Волшебник. -- Ну, конечно же, в
ваших сутках сто восемьдесят тысяч тилей, то есть пятьдесят земных часов.
Причем это в том случае, если считать, что тили и секунды суть одно и то
же... Но скажите, пожалуйста, каким образом эферийцам удается жить целые
столетия? И еще один вопрос, как вас зовут?
-- Меня зовут Флер, дорогой земляк, -- ответила она. -- Об остальном я
расскажу после того, как сделаю детям прививку против яда Тибери Като и
накормлю вас обедом.
-- Нужна прививка? -- испугалась Забава. -- А это больно?
-- Как тебе не стыдно. Забава! -- вдруг рассердился Илья Муромец и
покраснел. -- Может, ты думаешь, что лучше умереть, чем делать прививку?
Девочка смущенно взглянула на Илью и потупилась:
-- Терпеть не могу никаких прививок...
-- Хорошо, -- серьезно сказал Волшебник, -- не делайте ей прививку,
дорогая Флер.
Забава молчала. Ее светлые реснички задрожали и подбородок задергался
часто-часто.
-- Ты хочешь, дедушка... чтобы я умерла? -- Она почти плакала. -- Да?
Скажи, дедушка?
-- По-моему, этого хочешь ты сама, Забавушка.
-- Я же... не отказываюсь от прививки...
Флер весело рассмеялась и открыла свой ящик с какими-то иглами и
пробирками.
-- Милая девочка, -- сказала она, -- врачи Эфери Тау уже много
тысячелетий не причиняют боли своим пациентам.
И действительно, укол, который она сделала в позвоночник Забаве, а
потом двум богатырям, был совершенно безболезненным. Казалось, что она легко
касается спины своими тонкими пальцами.
-- Вот и все, -- проговорила Флер, закрывая медицинский ящик. -- Вам
больше ничего не угрожает, дети.
Затем она направилась к одной из внутренних стен и кивком головы
пригласила землян следовать за собой. Стена поднялась, и все перешли в
другую комнату.
-- Это ваша столовая... или, если хотите, ваша кладовая.
-- Наша? -- удивленно шевельнула бровями Забава. -- Почему наша?
-- Весь этот дом по распоряжению руководителя экспедиции принадлежит
вам.
-- Но зачем же нам весь дом?
-- Вы наши добрые гости. Для вас в этом доме поддерживается необходимая
температура, и вы не будете испытывать здесь нужду в кислороде.
Волшебник церемонно поклонился.
-- Передайте, дорогая Флер, горячую благодарность вашему начальнику.
-- Руководителю, -- поправила она. -- У нас нет начальников.
-- Приношу свои извинения...
-- Меня беспокоит только одно, -- продолжала Флер. -- Сможете ли вы
привыкнуть к нашей походной пище? Если нет, мы попробуем обеспечить вас
такой едой, к которой вы привыкли на своей планете.
С этими словами Флер вынула из стенного шкафа несколько желтых банок и
поставила их на стол перед путешественниками.
-- Консервы? -- догадался Добрыня и проглотил слюну.
И он, и его товарищи уже давно проголодались, но никто из них не
решался заговорить об этом.
-- Да, -- сказала Флер, -- в этих консервах есть все необходимое, чтобы
в человеческом организме поддерживалось горение. Такой банки достаточно па
сутки.
-- А это вкусно? -- неожиданно спросила Забава, и ее щеки, лоб и даже
шея залились румянцем.
-- Во всяком случае, сытно, девочка, -- улыбнулась Флер и, обернувшись
к Волшебнику, прибавила: -- Ешьте, пожалуйста, и вы. Консервы открываются
очень легко. Вот так...
-- Кисель? -- спросила Забава, разглядывая темную ароматную жидкость, и
нерешительно поднесла банку к губам. -- О, ребята, это напоминает дыню!
Пахнет дыней! Я могу выпить десять таких банок!
Однако она не выпила и половины содержимого банки.
-- Больше не могу. Кажется, я пожадничала... Большое спасибо, дорогая
Флер!
Ее голос звучал совсем вяло, она потерла пальцем глаза.
Флер взглянула на Забаву и сказала:
-- А теперь, дорогие земляки, вы ляжете спать. Очевидно, вы давно не
отдыхали.
Забава посмотрела на часы.
-- Очень давно! Ой, на Земле сейчас десять часов утра! Значит, мы
покинули Землю двенадцать часов назад!
-- Удивляюсь, как ты до сих пор не заснула, -- покачал головой
Волшебник. -- Должно быть сказалось нервное напряжение... Да, уважаемый
доктор, сейчас нам нужен сон. Только сон...
Богатыри спали долго. Первым проснулся русоволосый Илья Муромец.
Сбросив с себя очень легкое, но теплое одеяло, он потянулся и свесил с
постели ноги.
Постель напоминала небольшую лодку. В ее мягком углублении было удобно
спать, но не сидеть. Илья зевнул и спрыгнул на пол.
Рядом с ним безмятежно и сладко спали в постелях-лодках приятели.
Толстощекий Добрыня Никитич лежал на спине, смешно вытянув трубочкой губы, и
при каждом выдохе тоненько посвистывал. Конопатый Алеша Попович спал,
свернувшись клубочком и подложив под щеку костлявый кулак.
-- На зарядку становись! -- весело скомандовал Илья.
Добрыня всхрапнул, потер глаза и молча выпрыгнул из постели.
Алеша заворочался, забормотал что-то и перевернулся на другой бок.
-- Лешка, вставай!
-- Отстань! -- сердито сказал Лешка. -- Чижиком огрею!
Илья и Добрыня переглянулись и расхохотались.
-- А чижик-то улетел, Лешка!
-- Врете вы все! -- сонно бормотал он. -- Я бы ни в жизнь вам не
проиграл, если бы Илюшка не запулил чижика на огород.
Добрыня, посмеиваясь, пощекотал высунувшуюся из-под одеяла Алешину
пятку. Алеша взвизгнул и вихрем слетел с постели.
-- Ух ты! -- воскликнул он, поражение уставясь на золотистую штору. --
Где это мы, ребята?
Но тут Алеша увидел синеватые пятнана своих руках и сразу вспомнил о
Цветах Смерти. Он хотел было поведать друзьям о нахлынувших на него чувствах
и мыслях про далекую милую Землю, где можно было так чудесно играть в
"чижика", но в эту минуту в стену постучали.
Затем стена приподнялась, мальчики увидели ноги Забавы с синяками на
щиколотках и услышали ее голос:
-- Вы проснулись, ребята? Скорей принимайте душ и завтракайте. Нас уже
ждет Флер... А душ здесь чудный, ребята! Вода бьет прямо с потолка, со стен,
с пола. Замечательно!
...После завтрака все собрались в самой большой комнате дома. На одной
из ее стен был укреплен широкий стекловидный экран и под ним два ряда
клавишей.
Красавица Флер сидела подле экрана в кресле.
-- Доброе утро, -- неожиданно сказала она порусски. -- Сегодня я хочу
попробовать говорить с вами на вашем языке. Не удивляйтесь... Пока вы спали,
я в течение трех солтанов упражнялась с вашей шкатулкой. И, кажется, сделала
некоторые успехи. Правда?
Она произносила слова совершенно правильно, ее выдавал лишь самый
легкий акцент.
Волшебник развел руками:
-- Но разве можно за три часа... то есть за три солтана, изучить язык,
уважаемый доктор?
-- Видите ли, друг земляк, эферийцы в сравнении с жителями вашей
планеты живут долго. С самого раннего детства нас воспитывают так, чтобы
наша память с каждым днем делалась все более отточенной. Каждый нормальный
взрослый человек обладает у нас такой натренированной памятью, которая дает
ему возможность запоминать все новое сразу, моментально. А чтобы не утомлять
мозг, мы можем заставлять себя забывать все ненужное. Но так же быстро мы
восстанавливаем в памяти и все забытое.
-- Это не укладывается в моем уме, друг доктор!
-- А эферийцев это не удивляет уже много тысячелетий. Собственно, я и
хочу сейчас вам рассказать об эферийцах и нашей планете Эфери Тау. Садитесь,
друзья. -- Она указала им на низенькие кресла, стоящие перед экраном.
-- Но не отрываем ли мы вас от каких-либо важных дел? --
предупредительно спросил Волшебник.
-- Нет, нет... В экспедиции еще есть врачи, друг земляк. А мне поручено
находиться с вами до тех пор, пока вы будете нашими гостями.
-- Мы чрезвычайно обязаны вам, друг доктор!
Она опустила ресницы, чтобы скрыть блеснувшую в глазах улыбку. Было
похоже, что ее немного забавляет торжественная церемонность Волшебника.
-- Я не стану утомлять вас очень подробным рассказом, -- начала Флер
своим певучим голосом. -- Наша планета Эфери Тау прошла такой же путь, какой
проходят во Вселенной все планеты. Миллионы и миллионы раз обернулась она
вокруг Ладо, прежде чем на ней зародилась жизнь. И снова миллионы раз Эфери
Тау обернулась вокруг Ладо, прежде чем из простейших организмов образовались
более совершенные животные. Одно из них стало в конце концов передвигаться
на двух конечностях, освободив две другие конечности для труда. Я имею ввиду
руки... А как только появился труд, животное перестало быть животным, так
как стало размышлять. Таким образом, труд сотворил человека.
-- Ну что ж, -- сказал Волшебник, -- это очень напоминает историю жизни
на нашей Земле.
-- Правда, -- продолжала Флер, -- синоты, побывавшие в других солнечных
системах, утверждают, что они встречали мыслящие существа, передвигающиеся
на четырех конечностях, и что эти конечности служат им одновременно как
руки.
-- Человекообразные обезьяны, -- вставил Добрыня.
-- Нет, -- запротестовал Волшебник, -- обезьянообразные люди! Обезьяны
не мыслят, дорогой богатырь!
-- Не будем, однако, сейчас говорить о том, что происходит в других
солнечных системах, -- снова заговорила флер. -- Итак, на Эфери Тау появился
человек. Вначале он мало отличался от животного, но все-таки это уже был
человек, потому что его действия уже были сознательными.
-- Первобытный человек, -- подсказала Забава.
-- В истории Эфери Тау этот человек называется безресничным. У него
были узкие глаза в виде щелей, с толстыми сморщенными веками без ресниц.
Бесконечное количество звериных инстинктов еще руководило многими действиями
безресничных людей. Они ели сырое мясо, они собирались стаями, нападали друг
на друга, и сильные отнимали у слабых добычу. Убить, отнять -- это было
законом жизни! Стаи безресничных людей говорили на разных языках. И снова
миллионы раз планета Эфери Тау облетела вокруг Ладо, прежде чем эти
звероподобные люди стали более или менее походить на современного человека.
В то далекое время природа Эфери Тау отдаленно напоминала природу Утренней
Звезды, на которой мы сейчас с вами находимся. Это был расцвет нашей
планеты! Короткая зима и большое, сравнительно теплое лето. Люди научились
выращивать полезные растения и разводить нужных животных. Начала развиваться
наука. Но по-прежнему группы людей говорили на разных языках и по-прежнему
враждовали. Очень часто страшные войны прокатывались по нашей планете, и
люди безжалостно уничтожали друг друга. И как это ни странно, меньше всего
страдали те, кто сам не воевал, а посылал на войну других.
Флер умолкла на несколько секунд и посмотрела на гостей. Они
внимательно слушали ее.
-- Тут я должна сказать о людях, которые назывались у нас в ту далекую
старину торри. Сейчас это кажется невероятным, но что делать, так было!
Жизнью командовало жалкое меньшинство -- торри, а народ лишь исполнял волю
этого меньшинства. Торри имели все, но не работали и жили в неге и изобилии.
А большинство не имело ничего. Абсолютно ничего!.. Люди голодали и очень
часто умирали от разных болезней. Торри считались особенными, избранными.
Они уверяли, что существуют для того, чтобы все остальные работали на них и
воевали за их интересы. Они всячески доказывали, что так хочет владыка
Вселенной, который в образе пылающего Ладо постоянно смотрит на Эфери Тау.
"Таков закон Ладо, -- говорили они. -- Кто не подчинится этому закону, того
великий Ладо сожжет огненным светом своих глаз!" Увы, люди верили этой
глупости, и ужасающая несправедливость длилась долго, очень долго...
Бесчисленное количество раз Эфери Тау облетела вокруг Ладо, прежде чем люди
решили построить жизнь иначе, более справедливо.
-- "Кто не работает, тот не ест"? -- вдруг спросил Волшебник. -- Не по
этому ли признаку решили построить жизнь эферийцы?
-- Именно так, друг земляк!
-- Это нам знакомо, -- заулыбался Волшебник и торжествующе подмигнул
богатырям. -- Великолепный принцип!
-- С тех пор прошло много времени. На нашей планете наступила Эра
великой дружбы. Наука достигла величайшего расцвета и сделала радостным труд
человека. Руки человеку стали нужны лишь для того, чтобы управлять
механизмами. Эферийцы уничтожили все болезни и удлинили свою жизнь в
семь-восемь раз. Постепенно все люди начали говорить на одном языке. Но
Эфери Тау облетела вокруг Ладо еще несколько миллионов раз, и в нашу жизнь
пришло необратимое бедствие.
-- Что случилось, дорогая Флер?
-- Наша планета начала стареть так же, как рано или поздно стареет и
умирает все во Вселенной. Давно исчезли полезные ископаемые... Правда, мы
научились создавать их искусственно и получать необходимую нам энергию и
тепло из воды океанов. Но, совершая свой вечный полет, Эфери Тау все больше
и больше теряла во Вселенной атмосферу. Сначала планета теряла такие
ничтожные крохи, что это никого не беспокоило. Но проходили миллионы лет, и
потери стали катастрофическими. Вместе с атмосферой начала исчезать вода.
Человечеству Эфери Тау грозит гибель!
-- Это ужасно!.. -- прошептала Забава.
-- А еще раньше в результате какого-то катаклизма из мирового
пространства прилетел огромный метеорит и превратился в спутника Эфери Тау.
В силу сложных законов всемирного тяготения этот спутник-гигант движется по
очень вытянутой орбите. Но приближаясь и удаляясь, он систематически
нарушает режим Эфери Тау, уносит остатки атмосферы. Страшные пыльные ураганы
стали охватывать нашу планету, разрушать и засыпать песком города. Вместе с
ураганами на нас обрушился холод мирового пространства. И наши люди
вынуждены были уйти с поверхности в глубь планеты.
-- Давно это произошло? -- спросил Илья.
-- Сравнительно недавно: пятьдесят тысяч лет назад... Но в наших
внутрипланетных хранилищах иссякают запасы воды и кислорода, которые
заготовили для нас предки...
Флер умолкла. Молчали и земляки, взволнованные ее рассказом. Волшебник
задумчиво теребил шелковую бороду.
-- Я чувствую, друзья, что вас огорчил мой рассказ, -- мягко сказала
Флер. -- Право же, я не хотела этого... Чтобы успокоить вас, я добавлю, что
эферийцы не смотрят мрачно на свое будущее. Ведь жизнь во Вселенной вечна,
друзья. А раз так, то мы будем жить! Не так давно эферийцы приняли решение
переселиться с умирающей планеты на Эо Тау -- на Утреннюю Звезду, самую юную
планету нашей солнечной системы.
-- Именно это я и предполагал! -- воскликнул Волшебник.
Забава всплеснула руками:
-- Какие же эферийцы молодцы!
Флер рассмеялась:
-- Спасибо, девочка, за ласковые слова о нашем народе. Ну что ж, ты
права! Я люблю наш народ -- упорный, сильный, жизнелюбивый и талантливый!..
А теперь, если хотите, я покажу вам нашу планету Эфери Тау.
-- Пожалуйста, покажите, дорогая Флер!
Флер прикоснулась пальцами к клавишам. Стекловидный экран озарился
мерцающим светом и слабо загудел.
-- Космический телевизор, -- восхищенно шепнул Добрыня Никитич
приятелям.
Флер расслышала его и пояснила:
-- Это не совсем так, мальчик. Я понимаю, что ты имеешь в виду, но это
скорее космический локатовизор. Ведь для телевизора необходима станция,
передающая изображение, а локатовизор не нуждается в такой станции. Я сама
выбираю нужный объект и посылаю к нему пучок радиоволн.
Эти волны отражаются от объекта и возвращаются обратно в виде
изображения. С помощью космического локатовизора мы можем наблюдать все, что
происходит в нашей солнечной системе. Волны локатовизора проходят расстояние
от Утренней Звезды до Эфери Тау в течение двухсот тилей. Это составляет
около трех с половиной ваших минут. Столько же времени волны идут обратно.
Следовательно мы будем наблюдать с вами то, что происходило на Эфери Тау
около семи минут назад.
Экран потемнел. Бесчисленные звезды, подрагивая, заблестели в
чернильной тьме. Затем крохотная звездочка в центре экрана начала набухать,
расширяться и вдруг засияла, словно луна в ночном небе. Неясные контуры
материков и горных хребтов угадывались на золотистой планете. А планета
продолжала быстро расти и словно летела навстречу сидящим у экрана землянам.
Золотистый цвет бледнел, таял, планету окутывала едва различимая
блекло-голубая дымка.
-- Остатки атмосферы? -- не сводя глаз с экрана спросил Волшебник.
Флер молча кивнула.
Планета с каждой секундой разрасталась, стала серовато-бурой и наконец
заполнила своей массой весь экран. Горы, пропасти, пустыни летели, будто под
крылом самолета. Темные рваные тучи там и тут вихрились над поверхностью.
-- Пыль, -- тихо сказала Флер. -- Как всегда, пыль... Смотрите, здесь
когда-то был главный город эферийцев.
В темных клубах урагана на экране мелькнули развалины города.
-- Здесь больше нечего смотреть, -- вздохнула она и нажала клавишу. --
Уйдем внутрь планеты...
Земляне вздрогнули от неожиданности. Нет, то, что они увидели, совсем
не казалось "внутренностью планеты"!
На синем своде горели искусственные солнца. Среди бледно-зеленых садов
и плантаций голубели тонкие извилистые каналы. А на их берегах повсюду
виднелись стройные шестигранные строения с прозрачными крышами. И повсюду
под синим сводом в лучах искусственных солнц парили легкие летательные
аппараты, точно такие, как и тот, на котором уже совершили полет земляне.
-- Сколько тысячелетий, сколько гениального народного разума
потребовалось соединить воедино, чтобы создать это чудо! -- вдруг глухо
проговорил Волшебник и в волнении поднялся с места.
Забава и мальчики взглянули на Флер. Она все так же грустно улыбалась.
-- Флер, -- сказала Забава, -- дорогая Флер, неужели вы должны все это
покинуть?
-- Да, девочка. И как можно скорее! -- Она ударила пальцем по клавише и
выключила локатовизор. -- Тысячи наших разведчиков на Эо Тау уже готовы к
приему первых космических кораблей с переселенцами. Первыми прилетят дети и
молодежь. Уже давно юные эферийцы живут на нашей умирающей планете в
условиях, приближенных к условиям Утренней Звезды. У нас мало кислорода, но
для детей и молодежи мы ничего не жалеем. Поэтому им не нужно будет
привыкать здесь, на Эо Тау, к теплу и к излишкам кислорода в атмосфере.
Разведчики уже построили для них целые города. Сейчас отряды разведчиков
заканчивают уничтожение ядовитых растений и хищных животных на Эо Тау.
Волшебник заинтересованно посмотрел в темные глаза Флер.
-- А ведь вы, друг доктор, сдается мне, уже акклиматизировались на
Утренней Звезде. Во всяком случае вы дышите одним с нами воздухом.
-- Да, мне это дается сравнительно легко. Но мой отец...
-- Мы знаем его?
-- Да, это Клад.
-- Руководитель экспедиции?
-- Он не только руководитель экспедиции. Он крупнейший ученый Эфери
Тау.
-- И ему здесь трудно?
-- Очень... Ведь он уже не молод...
Флер не закончила. Где-то под прозрачным куполом комнаты раздался шорох
невидимого радиорепродуктора, и мужской голос отчетливо произнес:
"Бесонто! Бесонто!"
Флер рывком поднялась с места, и землянам показалось, что ее красивое
лицо стало еще белее.
-- Тревога! -- с некоторым трудом выговорила она и вынула из кармана на
груди светлый коробок -- крохотный радиоаппарат, который земляне видели
накануне у Клада.
Она спросила что-то взволнованной скороговоркой, и мужской голос так же
быстро что-то ответил ей.
-- Мне разрешено остаться с вами, -- уже спокойней сказала Флер, пряча
радиоаппарат. -- По экспедиции объявлена тревога, и разведчики на всей
планете занимают места для обороны. Наши приборы зарегистрировали в космосе
полет межпланетного корабля.
-- Кто это может быть? -- спросил Волшебник. -- Синоты?
-- Только синоты! Это уже не первая их попытка высадиться на Эо Тау и
уничтожить эферийцев.
-- Уничтожить? Зачем? Что за бессмысленная жестокость! Вы очень
взволнованы. Флер?
Она, не отвечая, опустилась в кресло и одну за другой нажала несколько
клавишей. И снова экран локатовизора озарился мерцающим светом.
-- Вы уже знаете, что в нашей солнечной системе существуют три планеты:
Эфери Тау, Сино Тау и Эо Тау.
-- Да, Флер...
-- Наиболее древняя, уже отжившая свой век планета Эфери Тау,
обращается вокруг Ладо по самой дальней орбите. А самая молодая и, если так
можно выразиться, еще необжитая планета Эо Тау -- первая по порядку от Ладо
планета. Ее среднее расстояние от Ладо -- сто десять миллионов земных
километров.
-- Гм... Примерно такое же расстояние разделяет Солнце и нашу юную
планету Венеру, -- задумчиво пробормотал Волшебник. -- И как это не
удивительно, ее тоже называют Утренней Звездой... Впрочем, удивляться
нечему; я думаю, что в каждой солнечной системе есть и молодые, и старые
планеты. Но, простите, я отвлекся... Продолжайте, дорогая Флер.
-- Сино Тау -- вторая по порядку планета нашей системы. Ее отделяют от
Ладо сто сорок миллионов километров, в то время как наша бедная умирающая
планета удалена от Ладо почти на триста миллионов километров. Сино Тау
находится в полном расцвете... Да вот она, эта злополучная планета!
Смотрите...
И снова с черного экрана на землян полетел золотисто-сизый шар, с
каждой секундой увеличиваясь в объеме. Вот он заполнил всю ширину экрана, и
земляне увидели сквозь голубую дымку атмосферы белоснежные облака, густую
синеву океанов и нежную зелень незнакомых материков.
Флер с сердцем ударила по клавише и выключила локатовизор.
-- Огромная планета -- и всего полтора миллиарда жителей! -- сказала
она, сдвигая черные брови. На ее переносице четко обозначилась морщинка.
Великолепные стойкие урожаи, чудесный климат! Что еще надо людям этой
планеты? Нет, я не хочу называть людьми хищников!
Волшебник тихо спросил:
-- Вы их ненавидите?
Она промолчала.
-- Сорок лет назад на Эо Тау опустились наши первые корабли и на
планету высадились разведчики -- сорок тысяч человек. Это были наши лучшие
люди, лучшие ученые Эфери Тау! Они очень долго, с самой ранней юности
готовили себя к научному подвигу, к жизни в необычных условиях. Они
жертвовали всем, чтобы спасти человечество Холодной Звезды от гибели... А
через год на Эо Тау высадились синоты и убили наших разведчиков! Убили
безжалостно и хладнокровно сорок тысяч великих ученых! Разведчики даже не
оказали им сопротивления, они радостно приветствовали гостей с соседней
планеты и... были уничтожены...
Флер говорила, опустив подрагивающие ресницы. Больше ничто не выдавало
ее волнения, но земляне ясно чувствовали, сколько усилий ей стоило
сдерживать себя.
-- Зачем синоты это сделали. Флер?
-- После своего дикого злодейства они прислали на Эфери Тау ракету с
наглым посланием. Они объявляли Утреннюю Звезду своей планетой и заявляли,
что и впредь будут уничтожать всех эферийцев, пытающихся обосноваться на Эо
Тау. Мы отправили на Сино Тау своих парламентеров, чтобы рассказать, что
наша планета умирает. Разумеется, синоты уже знали об этом, их космические
корабли иногда посещали Эфери Тау... Парламентеры должны были убедить
синотов, что у нас нет другого выхода, что добраться до других солнечных
систем мы пока не в состоянии. А у синотов уже есть сверхскоростные корабли,
на которых они давно путешествуют по Вселенной. Нам было известно, что они
видели много необжитых планет, еще более прекрасных, чем Утренняя Звезда! Но
синоты не захотели об этом говорить с нашими парламентерами. Тогда
парламентеры предложили им другой выход: совместно обосноваться на Утренней