Гудмэн Джо. Бархатная ночь

   Тэннер и Алексис последовали за Рисом и Кенной в контору Каннингов. Пока Кенна прикладывала к ушибу мокрые листья чая, Тэннер рассказал о предосторожностях, которые считает необходимыми, чтобы предупредить будущие стычки.
   — Я тронут твоими предложениями, но это мои проблемы, — сказал Рис.
   — Я не согласен, — возразил Тэннер. — Сегодняшней драки могло не быть, если бы ты не решил положить конец козням Роланда. Ради этого в свое время мы с Алекс объединились, а теперь хотим помочь тебе.
   Кенна кусала губу и надеялась, что Рис окажется не слишком горд и не слишком глуп, чтобы отклонить помощь. Но ей не о чем было беспокоиться.
   — Тогда я не стану отказываться, — сказал Рис. — Мы организуем бригады из людей Гарнетов и Каннингов для наблюдения за пристанью. Как ты думаешь, чего следует бояться больше всего?
   — Пожара, — сказал Тэннер. — Уилсон — их предводитель — сначала решил испробовать свой обычный метод. Теперь не стоит сомневаться, какими будут его следующие действия. Самое лучшее — спалить твой флот.
   — Может, обратиться к властям? — спросила Кенна. — Мы знаем, что драку организовал Уилсон. Пусть его арестуют.
   — Его не так легко разыскать, — сказала Алексис. — И я совершенно не верю, что он действовал сам по себе. Даже если его арестуют, его место сразу займет кто-нибудь другой.
   Кенна нахмурилась:
   — Тогда кто же все организовал?
   — Возможно, Бритт, — сказал Рис.
   — Наш адвокат.
   — Наш бывший адвокат, — напомнил Рис. — Или кто-то из его дружков. Нам не хватит часов в сутках, чтобы составить список всех, с кем я поссорился в последнее время.
   — Не все так мрачно, — сказала Алексис. — У тебя есть и сторонники. Новость о том, что произошло сегодня, мигом разлетится по городу. Другие компании не станут сидеть сложа руки и ждать, пока Уилсон спалит твои корабли. Инстинкт самосохранения заставит их помогать тебе.
   — Алекс права, — согласился Тэннер. — Своими поступками ты приобрел больше друзей, чем потерял. Я думаю, многие предложат тебе свою помощь.
   В течение следующего часа все четверо занимались составлением плана защиты судоходной компании Каннингов от новых нападений. Кенна сначала тоже пыталась участвовать в обсуждении, но довольно быстро убедилась в отсутствии у себя стратегических способностей, чего нельзя было сказать об остальных. Алексис ни в чем не уступала мужчинам и первая замечала просчеты одного плана и преимущества другого. Кенна восторгалась знанием жизни порта и остротой ума Алексис. Она словно готовилась к битве, и Кенна не могла не удивляться, где эта женщина прошла такую школу.
   Наконец с делами было покончено, и все четверо облегченно вздохнули.
   Алексис рассмеялась, и ее янтарные глаза заблестели от сознания, что они бросили вызов этим бандитам.
   — Поверь, Рис, мне бы хотелось, чтобы наши приготовления не понадобились, но, должна признаться, вся эта заваруха доставляет мне удовольствие, — сказала она.
   — Пожалуй, мне это тоже нравится, — весело ответил Рис.
   Тэннер посмотрел на Кенну:
   — Ты, наверное, думаешь, что мы все немного спятили?
   — Да, — с улыбкой согласилась Кенна. — Но, похоже, план удастся.
   — Конечно, — с уверенностью сказал Рис. — Знаешь, Тэннер, какая это для меня удача, что ты появился сегодня утром на пристани.
   — Это не удача. Просто до нас дошли кое-какие слухи. Алекс и я забеспокоились сразу, как только ты начал осуществлять перемены в компании. Мы слишком долго имели дела с командой Роланда, чтобы заподозрить нечто в этом духе.
   Алексис кивнула, поправляя за ухом прядь золотистых волос:
   — Мы были несколько удивлены, как быстро ты обнаружил, что сделал твой отец.
   — Надеюсь, вы не были удивлены, что я решил кое-что изменить? — спросил Рис.
   Алексис удивленно подняла брови:
   — Нет! Мне нравится думать, что я хорошо разбираюсь в людях. Мы с Тэннером не думали, что ты поступишь иначе, но не предполагали, что так быстро поймешь, какую неблаговидную роль играл твой отец. Ты ведь только начал входить в курс дела.
   — На самом деле вовсе не я обнаружил, что мой отец хотел разорить вас. Это открытие сделала Кенна. Если бы она не взялась проверять счета, я бы до сих пор ничего не знал.
   Под задумчивыми взглядами Тэннера и Алексис у Кенны слегка заалели щеки. Пытаясь занять руки, она разгладила платье на коленях и посмотрела на Риса.
   — Ты слишком скромна, Кенна, — сказал Рис, беря ее за руку.
   — Вряд ли слишком, — возразила она, искоса глядя на мужа. — Мне казалось, что чуть раньше я совсем нескромно махала доской.
   Тэннер и Алексис рассмеялись, а Рис откашлялся и попытался принять строгий вид.
   — Об этой «нескромности» мы поговорим позже.
   — Пока вы не набросились друг на друга с дубинками, — сказала Алексис, — я бы хотела еще ненадолго занять ваше внимание. Мы с Тэннером ждем друзей, которые приедут недели через две. Их приезд планировался и откладывался уже несколько месяцев, но я наконец получила подтверждение, что они будут. По этому случаю мы решили устроить был и были бы рады видеть вас на этом балу. Кроме того, это хорошая возможность познакомиться с друзьями, о которых вы пока не подозреваете.
   — Тут можете быть уверены, что ни Бритта, ни его дружков, в списке приглашенных нет, — улыбнулся Тэннер.
   — В любом случае вы бы их не узнали, — сказала Алексис. — Это будет маскарад. Я хотела… Что-нибудь не так? — Ее лицо приняло озабоченное выражение, когда она увидела, как побледнела Кенна.
   — Ничего, — поспешно ответила Кенна — слишком поспешно, чтобы убедить кого-нибудь в этом. — Маскарад — это прекрасно. Я даже знаю, в каком костюме хотела бы быть на этом чудесном празднике. Я мечтала об этом многие годы, но все не представлялась возможность. — Она наигранно засмеялась, надеясь, что ее смех не показался окружающим таким же неестественным, как прозвучал для нее самой. — Или, скорее, я не могла воспользоваться этой возможностью.
   Однако надежды Кенны не оправдались: последовало неловкое молчание, и она перевела взгляд на руки Риса, который осторожно сжимал ее ладони. Она знала, что он собирается сказать.
   — Отца Кенны убили на маскараде, — тихо произнес он. — Это случилось почти десять лет назад, но воспоминания об этом все еще очень болезненны для моей жены. Надеюсь, вы понимаете, почему мы вынуждены отказаться от приглашения.
   — Конечно, понимаем, — сказала Алексис, и в ее голосе прозвучало неподдельное сочувствие к Кенне. — Но мои планы не высечены на камне. Я могу сообщить, что передумала и что костюмы не нужны.
   Кенна была очень тронута тем, что Алексис с легкостью согласилась пожертвовать своими планами ради того, чтобы не бередить ее рану.
   — Чепуха, — твердо сказала она. — Мы с Рисом придем, и нам будет неловко, если мы одни окажемся в костюмах. — Она повернулась к Рису: — Все в порядке, правда. Я хочу пойти.
   Рис сомневался, что все действительно в порядке, но не показал виду.
   — Похоже, мы принимаем ваше приглашение… прийти в костюмах… Так что не надо никаких изменений, — сказал он не совсем уверенно. — Должен признаться, мне ужасно хочется увидеть свою жену в костюме царицы Нила.
   — Клеопатры? — воскликнула Алексис.
   — Ты будешь обворожительна, — сказал Тэннер, с улыбкой глядя на Кенну. — Только на этот раз никаких шалей, Рис.
   Кенна хихикнула, а Рис заерзал на стуле.
   — Могу я узнать, Алекс, что ты наденешь? — спросила Кенна.
   — Раз уж Рис выдал твой секрет, будет справедливо, если я тоже скажу. У меня есть мысль одеться пиратом.
   Брови Кенны взметнулись на лоб.
   — Пиратом? Но ведь женщин-пиратов не бывает. — Рис подавил смех.
   — А разбойники с большой дороги? — ехидно спросил он жену.
   Алексис не поняла, на что намекал Рис, но заметила, что глаза Кенны весело заблестели.
   — Не знаю, как там разбойники с большой дороги, — сказала она Кенне, — но разве вы не слышали об Анне Бонней? Она плавала с Недом Тичем.
   — Больше известным как Черная Борода, — вставил Тэннер. — Но если не ошибаюсь, Алекс хочет одеться другим пиратом, из не столь давних времен. Я прав, капитан Дэнти?
   — Ты же сам знаешь, — с удовольствием ответила она. — Рис задумчиво повторил про себя услышанное имя.
   — Дэнти… Это не он потопил британские фрегаты незадолго до 1812 года?
   — Он самый, — сказал Тэннер.
   — Теперь я тоже вспомнила, — сказала Кенна. — Лондонские газеты пестрели историями о его подвигах. Большинство из них случились тогда, когда ты, Рис, был в Португалии. Адмиралтейство было в бешенстве. Насколько я помню, капитан Дэнти взял на абордаж корабли британского флота и распустил тех моряков, которые сказали, что их силой взяли на службу.
   — Это правда, — сказала Алексис. — Их вербовали силой.
   — В официальных сообщениях писали немного по-другому, и «пират» было самым мягким эпитетом, которым они награждали Дэнти. Никто не понимал, зачем он это делает. Я думаю, это больше всего и бесило адмиралтейство. Прежде чем потопить корабли, он позволял всем сойти на берег. Как объясняли матросы, Дэнти, похоже, искал какого-то определенного человека. А что вы об этом слышали?
   Кенне ответил Тэннер:
   — Да, Дэнти преследовал одного человека. Британского военачальника. Убийцу.
   — Я не знала этого. Я даже не представляла, что Дэнти — американец. Вскоре после того, как началась война, о Дэнти больше не было известий. Я думала, что его убили, но, возможно, он просто нашел, кого искал. — По задумчивому лицу Кенны было ясно, что она пытается что-то вспомнить. — Мне кажется, что Дэнти был ужасно уродлив. В газетах писали, я припоминаю, что он всегда носил маску. Алекс, ты поэтому выбрала его? Из-за маски?
   — Да, — ответила Алексис. — Из-за маски. — Слушая Кенну, Рис задумался и помрачнел. Наконец лицо его прояснилось, и он перевел взгляд t Кенны на Алексис.
   — Но маска никогда не скроет физического уродства, правда, Алексис? — прищурившись, спросил он.
   Алексис пожала плечами, спокойно выдержав его пристальный взгляд:
   — Откуда мне знать?
   — Да, Рис, — сказала Кенна. — Откуда Алекс про это знать?
   Рис откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и улыбнулся, словно кот, съевший сметану.
   — Может, я не так ловко управляюсь с цифрами, как ты, Кенна, но даже я могу сложить два и два и получить надлежащий результат. Ты не помнишь, как звали капитана Дэнти?
   — По-моему, Алекс.
   — Держу пари, это сокращение не от «Александра». Я выиграл пари, миссис Клауд?
   Легкая улыбка коснулась ее губ.
   — Думаю, да, мистер Каннинг. — Глаза Кенны округлились от удивления.
   — Ты Алекс Дэнти?
   — Я. — Алексис взглянула на мужа и расплылась в улыбке. — Я называла себя Дэнти, пока не вошла в семью Квинтон. Но теперь я Алексис Клауд. Мне нравится это имя, поэтому я прошу вас не употреблять другое. Здесь не много людей знают правду.
   — Как ты догадался, Рис?
   — Кое-что ты, Тэннер, сказал, когда мы впервые обедали у вас. Ты предложил тост за свою скандально известную жену.
   — А-а… Впредь я буду тщательнее следить за тем, что говорю.
   — Но не только это, — сказал Рис, глядя на Алексис. — Пока я слушал Кенну, кое-что прояснилось у меня в голове. Например, то, что ты управляла шхуной в тот день, когда мы приехали в Бостон. И то, как ты стреляла из пистолета сегодня утром. А если этого мало, чтобы вызвать подозрение, то достаточно приплюсовать сюда, что ты причастна к обвинению сенатора Хоува в измене, и все станет на свои места. Раньше я не спрашивал себя, как это возможно, чтобы ты участвовала в обвинении, но теперь мне ясно, что его обвинила не Алексис Клауд, а Алекс Дэнти. Правильно?
   — Да.
   Рис подался вперед:
   — И мой отец знал, кто ты. Вот почему ты никогда не боролась с ним и не заявляла публично, что он ведет нечестную игру с судоходной компанией Гарнетов.
   — Да. Роланд знал. Он несколько раз навещал Хоува в тюрьме, и тот, вероятно, рассказал ему. Но ты не прав, если думаешь, что мы молчали из-за этого. Ни Клауд, ни я не стыдились ни того, кто я, ни того, что я делала. Но мне бы не хотелось, чтобы кто-то знал, что я Алекс Дэнти. В Англии до сих пор есть люди, которые бы дорого заплатили за то, чтобы узнать, где он.
   — Если бы смогли поверить, что ты и он — одно лицо, — сказала Кенна. — А это нелегко.
   Тэннер рассмеялся:
   — Ты не первая. Именно поэтому Роланд никогда не говорил о том, что знает. Он не хотел оказаться в смешном положении, потому что ему вряд ли бы кто поверил. И хотя Дэнти здесь местный народный герой, Алексис заслужила бы презрение высшего общества, если бы правда всплыла наружу.
   — Я не очень беспокоюсь о себе, — спокойно сказала Алексис, — но это может тяготить наших детей, которых мы заведем. Пусть лучше все думают, что Алекс Дэнти мертв.
   — Но вы не стали скрывать правду от нас, — сказал Рис. — Почему?
   — Потому, что я доверяю вам обоим, и потому, что вы имеете право знать, что Роланд таил против нас.
   — Мы благодарны вам за это.
   Тэннер поднялся, и Алексис последовала его примеру.
   — Нам пора идти. Я поговорю со своим управляющим о наших планах, и днем к вам придут мои люди, — сказала она.
   Рис проводил Клаудов на улицу и вернулся в контору. Кенна села за стол, но не могла сосредоточиться на бухгалтерских книгах и рассеянно смотрела в окно. Рис закрыл за собой дверь и, прислонившись к ней спиной, изучающе посмотрел на Кенну. В ее лице была какая-то безмятежность, которая удивила его. Уголки ее красивых губ загнулись вверх в намеке на улыбку. В глазах отражался льющийся в окно свет, придавая особый блеск ее взгляду.
   — О чем ты думаешь?
   Застигнутая врасплох, Кенна вздрогнула и виновато улыбнулась Рису.
   — Так, ни о чем, — сказала она, словно это не имело никакого значения. Сказать по правде, она была немного смущена тем, куда завели ее мысли после ухода Алексис и Тэннера. Рис окликнул ее в тот момент, когда она думала о детях. Одно из последних замечаний Алексис снова заставило ее вспомнить о семье.
   Рис прошел через комнату, сел на край стола и уперся одной ногой в стул, на котором сидела Кенна.
   — «Ни о чем», — мягко повторил он. — Это были чудесные мысли, о чем бы ты ни думала. Ты выглядела просто красавицей.
   — Спасибо за добрые слова, — сказала она, чуть наклоняя голову набок и бросая украдкой на Риса полный нежности взгляд.
   — Я не льщу попусту, миссис Каннинг. А если ты будешь продолжать смотреть на меня таким же взглядом, я в два счета покажу тебе, о чем сейчас думаю я.
   — Рис!
   — Кенна! — передразнил он ее.
   — Я запрещаю тебе делать это в конторе!
   — Запрещаете, мадам?
   Она смягчилась, зная, что он примет вызов и ей неизбежно придется сдаться.
   — Ладно, я не запрещаю тебе этого, но, если ты хочешь, чтобы я еще немного поработала, тебе следует выбросить это из головы. Я потом не смогу собраться.
   Рис откинул голову назад и засмеялся.
   — Раз так, у меня нет выбора. Я не могу позволить себе лишиться лучшего бесплатного работника.
   Кенна скинула его ногу со стула и попыталась удержаться от смеха.
   — Иди, — строго сказала она. — Иначе наш корабль никогда не построят.
   У дверей он весело помахал ей рукой, подмигнул и исчез в коридоре, прежде чем она схватила бухгалтерскую книгу, чтобы запустить в него.
 
   В этот день Рис вернулся домой довольно поздно. Когда он вошел в комнату, Кенна читала, лежа в кровати, но даже до того, как он подошел, чтобы поцеловать ее, она почувствовала запах спиртного.
   Она сморщила нос и толкнула его в плечо.
   — Ты ходишь в таверну пить вино или полоскать в нем одежду?
   Рис потянул лацкан куртки к носу и понюхал его.
   — Клянусь, я намеревался пить, — засмеялся он. — Я не вру, но прощу тебя, если ты мне не поверишь. Один из друзей Тэннера опрокинул поднос с ромом, и почти все вылилось на меня.
   Кенна вылезла из постели и помогла Рису снять промокшую куртку и бриджи.
   — Я забираю одежду, а ты полезай в ванну. На огне горячий чайник с водой. Возьми его, вода в ванне чуть теплая.
   Рис снял остальную одежду и отдал Кенне. Пока она относила пропахшие ромом вещи, он залез в ванну и тут же пожалел, что забыл добавить горячей воды. Когда Кенна вновь вошла в комнату, он жалобно посмотрел на нее и демонстративно застучал зубами, привлекая ее внимание к своему бедственному положению.
   — Скажу Алькотту, чтобы утром он вырубил тебя изо льда, — сказала Кенна, беря рукавицей чайник с огня. — Подвинь ноги, если не хочешь, чтобы я тебя ошпарила. — Она осторожно налила воду в ванну.
   Когда чайник опустел, Рис погрузился глубже, положил голову на край ванны и закрыл глаза.
   — Ты добрая женщина, Кенна Каннинг, — вздохнул он.
   Она опустилась возле ванны на колени и взяла в руки губку и мыло.
   — Терпеливая — будет точнее, — сказала она, начиная намыливать ему грудь.
   — М-м-м.
   Приятный массаж прекратился.
   — Ты согласен со мной или просто наслаждаешься моим вниманием?
   — Второе, дорогая. — Губка снова заскользила по его груди, и он блаженно улыбнулся.
   — Как случилось, что ты пошел в таверну?
   — Примерно через час после того как ты ушла, на верфь пришел Тэннер. Он предложил мне несколько дополнений к нашему плану, а я предложил обсудить их за кружкой пива. Я не думал, что ты будешь возражать.
   — О дорогой! Неужели я похожа на сварливую жену? — спросила она и поцеловала его в губы. — Конечно, я не возражаю. Но, учитывая неприятности, которые произошли сегодня утром, лучше было бы послать кого-нибудь домой и передать, что ты задержишься.
   Его глаза округлились.
   — Ты беспокоилась?
   — А ты думаешь, что у тебя исключительное право на это чувство? Я люблю тебя, Рис Каннинг. Конечно, я беспокоилась. — Она прикоснулась к синяку на подбородке: — Мне не нравится мысль, что кто-нибудь поставит еще один синяк на это прекрасное лицо.
   — Я мог бы тебе напомнить, что это красивое лицо, которым ты сейчас восхищаешься, осталось бы целым, если бы меня не отвлекло появление Эльфа с доской в руках. Я мог бы напомнить тебе об этом, но не буду.
   — Умение молчать о прошлом — одно из твоих самых замечательных качеств.
   — Я рад, что ты так думаешь. — Рис закрыл глаза, потому что Кенна нежно провела губкой по его лицу. — Если мне в будущем придется засидеться на работе, я пошлю кого-нибудь предупредить тебя.
   Его обещание было вознаграждено горячим поцелуем.
   — Спасибо. — Она смахнула пузырящуюся пену с уголков его рта. — Подними ногу.
   Он зацепился пальцами ноги за край ванны, чтобы Кенна могла вымыть ее.
   — Кенна, ты действительно хочешь пойти на маскарад к Клаудам?
   — Да, конечно. Глупо позволять прошлому вмешиваться в настоящее.
   — Раз ты хочешь, тогда пойдем.
   — Да, хочу. Другую ногу; пожалуйста. — Она обождала, пока он выполнит ее просьбу. — Что ты наденешь?
   — Я уже решил, что разбойником не буду. И пиратом тоже. Здесь все права у Алексис.
   — Несомненно. Она потрясающая женщина, правда? Мне бы хотелось узнать ее историю. Я тебе говорила, что она выросла на Бричем-лейн? Ты представляешь? Никогда не догадаешься по ее речи.
   — Я уверен: придет время и Алексис расскажет тебе, как стала капитаном Дэнти. А если ты мне не расскажешь об атом, я больше никогда не буду с тобой разговаривать.
   — Пока тебе не надоело мыться, — засмеялась Кенна, погружая губку в воду, чтобы потереть мужу бедро, — скажи: как ты оденешься на маскарад?
   — Я думал, ты уже потеряла к этому интерес.
   — Совсем нет, хотя, должна согласиться, мой интерес сейчас принимает другое направление. — Наклонившись над ванной, Кенна потянулась к другому бедру, и у Риса перехватило дыхание при виде ее грудей, обнажившихся в низком вырезе ночной рубашки.
   — Мой тоже, — предостерег он. Кенна грациозно выпрямилась, и он увидел, как тонкая шелковая ткань очертила прекрасный изгиб ее тела;
   Кенна швырнула Рису губку, и он машинально поймал ее, упустив мгновение, когда можно было схватить Кенну за руку. Она со смехом тряхнула головой и села за туалетный столик, наблюдая в зеркале, как Рис вылезает из ванны.
   — Я полагаю, мы обсуждаем твой костюм, — напомнила она.
   Рис встал на коврик и обернулся простыней.
   — Я не собираюсь наряжаться Марком Антонием или Цезарем, так что можешь выкинуть это из головы, Клео.
   Кенна изобразила разочарование:
   — Какая жалость. В этой простыне ты выглядишь просто замечательно.
   Рис хмыкнул, продолжая вытираться:
   — Может, одеться мушкетером? Когда я был во Франции, я видел много картин с их изображением. Как ты думаешь, Алиса сможет сшить костюм, если я нарисую эскиз?
   — Тебе это обойдется недешево. К тому же она сейчас работает над платьем Клеопатры.
   — Мне почему-то кажется, что я единственный человек, который вкладывает деньги в ее будущий швейный магазин.
   Кенна поправила прическу и повернулась к Рису.
   — Возможно, потому что это так и есть. — Она встала из-за туалетного столика и, пока Рис вытирал голову, направилась к спальне. — Ты сегодня собираешься в постель? — спросила она, залезая под одеяло. Потушив на прикроватном столике лампу, она легла на бок и провела ладонью по простыне, согревая ее для Риса.
   Рис скользнул в кровать и сразу потянулся к Кенне. Она с готовностью прильнула к нему. Он запустил пальцы ей в волосы, и дразнящий запах ее духов распалил его воображение.
   — Будем спать на одной подушке?
   — С удовольствием, — ответила она, потому что он всегда говорил эту фразу, когда хотел заняться с ней любовью.
   Рис осыпал ее лицо поцелуями, пока Кенна не обхватила его голову руками и не прижала его губы к тому единственному месту, которого он, дразня ее, старательно избегал, — к своим нежным влажным губам. Они занимались любовью медленно, наслаждаясь напряжением, которое росло в каждом из них. Он целовал и ласкал ее, точно зная, где коснуться, чтобы раздался легкий вскрик удовольствия, а нежные пальчики Кенны исторгали из Риса хриплые стоны, которые он не мог сдержать.
   Потом они лежали, прильнув друг к другу и слушая, как постепенно успокаивается их дыхание. Кенна потянулась к руке Риса, которая лежала на ее бедре, и прижала к животу.
   — Я сегодня думала о детях, — сказала она. — О наших детях.
   Рука Риса замерла.
   — Так вот о чем были твои прекрасные мысли.
   — Угу.
   — Тогда, моя бесценная миссис Каннинг, я сделаю все, что в моих силах, чтобы воплотить их в жизнь.
   — Не сомневаюсь, — пробормотала она, засыпая.

Глава 10

   Кенна поправила иссиня-черный парик и надела поверх него золотой обруч, который Рис подарил ей за завтраком. Впереди обруч был украшен фигуркой змеи с рубиновыми глазами. Кенна подкрасила брови и ресницы и подвела глаза. Подняв подбородок, она посмотрела в зеркало и нашла в нем настоящую царицу Египта, но, тут же скорчив гримаску своему отражению, напомнила себе, кто она на самом деле.
   Из другого угла комнаты донесся смех Риса.
   — Я все видел!
   — Молчать, раб! Или, клянусь, я сброшу тебя с пирамиды, — торжественно объявила Кенна. — Живым! — Она величаво поднялась с кресла и пошла к мужу. При каждом шаге ее платье переливалось золотом. Широкое ожерелье из оникса подчеркивало гордый изгиб ее шеи и нежные полукружия грудей. На обнаженных руках сверкали изогнутые золотые браслеты, а подол платья, покачиваясь при ходьбе, открывал взгляду прелестные ножки в тонких кожаных сандалиях.
   При приближении Кенны Рис шутливо отвесил глубокий поклон, взмахнув своей широкополой шляпой, так что перо задело пол.
   — Можешь встать, — разрешила Кенна. — Дай мне посмотреть на тебя. — Рис выпрямился. — О, Алиса превзошла самое себя. — Кенна обошла мужа кругом, придирчиво оглядывая его со всех сторон. Белая льняная рубашка с каскадом кружев на рукавах у запястий и военного покроя камзол ярко-синего цвета, украшенный золотыми знаками отличия, были великолепны. Угрожающе позвякивающая шпага, одолженная Рису Тэннером, и ботфорты дополняли костюм.
   — Замечательно! — объявила Кенна, когда вновь оказалась лицом к лицу с Рисом.
   — Я польщен, — сухо заметил Рис. — Не могу вспомнить, когда я еще чувствовал себя столь… столь… Вот видишь! — обвиняюще воскликнул он. — Я уже забыл родной язык.
   Кенна с любовью поцеловала его в щеку:
   — Напоминай себе, что ты еще дешево отделался. Это поможет тебе примириться с действительностью. — Одарив его ехидной улыбкой, она выплыла из комнаты.
 
   Когда они прибыли к Клаудам, более дюжины пар уже танцевали под мелодию вальса, которую играл струнный оркестр.
   — Ты знаешь, я никогда раньше не танцевала вальс, — шепнула Кенна мужу.
   — Жалеешь, что так и не выезжала на сезон в Лондон? У Альмака ты могла бы вальсировать почти всю ночь.
   — Постараюсь за сегодняшний вечер восполнить этот пробел, — пообещала Кенна, скосив глаза на сапоги Риса. — Надеюсь, обувь тебе не жмет.
   — Это единственная удобная часть костюма, — прошептал он в ответ. Ему хотелось сказать ей еще что-то, но тут подошел Тэннер, и Рис, замолчав, широко ухмыльнулся. На Тэннере был почти такой же бурнус, какой носили язычники во времена рыцарей-крестоносцев.
   — Алекс сказала, что я выгляжу довольно свирепым, — сухо заметил Тэннер.
   — О да, — согласилась Кенна и в качестве напоминания о хороших манерах толкнула мужа локтем в бок. — Ты согласен, Рис?