Страница:
— Другими словами, сэр рыцарь, вы отклоняете мое предложение присоединиться ко мне в моей постели.
Адам наклонился и поцеловал застрявшую в ресницах слезинку.
— В настоящее время да, — нежно ответил он. — Скоро, Таня. Я надеюсь, что скоро ты поедешь на ранчо и познакомишься с моей матерью.
Может, там у нас будет больше времени, покоя и уединения.
Таня закусила губу, неожиданно встревожившись.
— Твоя мама знает о нас, все знает о нас? — догадалась она.
— Да, — признался Адам. — Она еще один человек, кроме Мелиссы, который знает правду. Кто бы понял лучше, чем она, прожившая несколько лет с чейинцами? Которая тоже любила чейинского вождя и носила его сына. Она знает, через что ты прошла, что ты сейчас чувствуешь.
Таня испытующе на него смотрела:
— Она правда понимает?
— Несомненно. Ей очень интересно встретиться с женщиной, которая наконец завладела сердцем ее сына. Она уже любит тебя и хочет прижать к себе внуков.
На следующий день Адам сопровождал Таню, Джулию и их мать в походе по магазинам. День выдался довольно удачным, и на обратном пути они заглянули в магазин Эдварда и сообщили ему, насколько похудел его кошелек.
Выходя из магазина, Таня подняла глаза и увидела прямо напротив на другой стороне улицы Сьюллен и миссис Райт, жену проповедника.
На какое-то мгновение Таня застыла, чувствуя, как душа уходит в пятки. Но она моментально овладела собой, увидев, что Сьюллен намеревается к ним подойти.
Толкнув Адама в бок локтем, она потянулась за пакетами, которые тот уже собирался ставить в коляску.
Он вздрогнул и его возглас: «Ох!» растворился в бурном потоке речи:
— О, Адам, ты не забыл, что у тебя встреча с Джастином? Поскольку мы находимся рядом, почему бы тебе сейчас не повидаться с ним? Мы можем сами справиться. Увидимся за ужином, — затараторила она.
Одного взгляда на ее побледневшее лицо и чересчур блестящие глаза было достаточно. Адам насторожился. Он окинул взглядом окружающую территорию и быстро заметил источник волнения Тани.
— Ты права, дорогая, — сразу же согласился он. — Спасибо, что напомнила.
Он слегка поцеловал ее в щеку и поспешно удалился в направлении офиса Джастина. Его длинные ноги стремительно уносили его от зорких глаз Сьюллен.
— Ты кстати напомнила ему, — произнесла сбитая с толку Сара, забирая покупки из протянутых рук Тани. — А зачем ему нужно увидеться с Джастином?
— Какие-то дела, связанные с ранчо, мне кажется, — затаив дыхание, наобум ответила Таня.
— Господи, мама! — изумленно воскликнула Джулия. — Ты думаешь, Адам просто так называет Таню «дорогая»?
Сара удивленно подняла голову — на ее лице засветилась довольная улыбка.
— Не просто так, да?
Как раз в этот момент рядом с коляской появились Сьюллен и мисс Райт.
— Привет, Сара, дорогая, — нараспев поздоровалась миссис Райт своим высоким голосом. — Как хорошо, что мы тебя встретили! А это твоя дочь, о которой мы так много наслышаны?
Сара слегка нахмурилась, но спокойно ответила:
— Конечно. Таня, позволь представить тебе Руфь, жену преподобного отца Райта.
Таня почтительно кивнула, но ничего не сказала.
— Мы не видели тебя в церкви, Таня, — как бы между прочим сказала Сьюллен, но в ее голосе был разлит яд.
— Какая же ты внимательная, Сьюллен. У тебя находится время слушать проповедь и тут же считать головы присутствующих?
В словах Тани звучала ирония, но ее голос был елейным.
Джулия хихикнула, но тут в разговор вступила миссис Райт.
— Перестаньте, девочки, — оборвала она их и, обращаясь к Саре, спросила: — Кто тот сногсшибательный мужчина, которого мы только что видели с вами и который так поспешно ушел? Мне бы очень хотелось с ним встретиться!
Ее маленькое пухлое тело прямо-таки дрожало от любопытства.
— А, — махнула рукой Сара, а Таня в это время молча аплодировала ей. — Это просто Адам.
— Адам? — переспросила Сьюллен.
— Адам Сэведж. Танин новый воздыхатель, — добавила Джулия как о чем-то совсем несущественном.
— Сын Ракель Сэведж? — поинтересовалась миссис Райт.
— Совершенно верно, — подтвердила Джулия.
— О Боже! — воскликнула Руфь и запричитала: — Жаль, что я с ним не встретилась, хотя он такой же католик, как и его мать, полагаю.
— Совершенно верно, Руфь, но это ни на йоту не меняет дела, — заверила се Сара, начиная сердиться.
— Конечно, для некоторых, особенно, для таких богатых, как Сэведжи, — сказала миссис Райт.
Таня заметила, что Сьюллен вдруг позеленела от зависти: ведь она не только успешно пережила ее сплетни, но теперь за ней еще ухаживает молодой, красивый, богатый владелец ранчо.
— Ты больше не тоскуешь по своему дорогому, пропавшему мужу? — ехидно спросила Сьюллен.
Таня прямо посмотрела ей в лицо:
— По правде говоря, нет, Сьюллен. Спасибо тебе за заботу.
— С твоей стороны это так непостоянно, не так ли? Интересно, что обо всем этом подумает твой чейинский любовник, если когда-нибудь придет за тобой?
— Давай-ка лучше я буду волноваться об этом, а ты направь свои скудные мозги в другое русло, — предложила Таня милым голосом, который вовсе не выдавал ее желания перерезать Сьюллен горло.
— Раз мы начали разговор о том, что кто-то кого-то ждет, — включилась в беседу Сара, — тогда я задам тебе вопрос, Сьюллен: когда твои родители собираются приехать за тобой?
— Не раньше чем через два месяца. Никто не может им сообщить до тех пор, пока с горных дорог не сойдет снег. Им известно, что я нахожусь в хороших руках преподобного отца и миссис Райт. Я уверена, они приедут сразу же, как только представится возможность. Не могу дождаться, когда, наконец, навсегда смою пыль Колорадо со своих ног! — заявила она.
— Мы тоже! — вполголоса пробормотала Таня. Сьюллен нахмурилась:
— Кстати, как лейтенант Янг переносит свое поражение, узнав, что твои интересы сейчас направлены в другую сторону?
— Он выживет, — заверила ее Джулия, окинув ледяным взглядом.
Сьюллен продолжала допытываться:
— А как твоему новому ухажеру нравятся твои дети? Или, может, ты ему не говорила о них?
— Мне жаль тебя огорчать, Сьюллен, — воркующим голосом произнесла Таня, — но Адам обожает моих сыновей.
Расстроенная полностью, Сьюллен выглядела так, будто у нее над головой повисла грозовая туча.
— Я не перестаю удивляться тому, как некоторые люди постоянно получают награды, которых они не заслуживают! — проворчала она.
Действительно, — согласилась Таня, упорно глядя в сердитое лицо Сьюллен. — Некоторые находятся рядом и не могут схватить даже то, что само плывет к ним в руки, да?
— Аминь! — провозгласила миссис Райт, абсолютно не понимая, что Таня хотела этим сказать. — Ладно, с вами так приятно было поболтать, но нам со Сьюллен нужно еще заняться кое-какими благотворительными делами.
— Для тебя, Сьюллен, это будет интересным занятием, — сказала Таня, садясь в коляску и беря в руки поводья, помахала рукой на прощанье и поехала.
ГЛАВА 20
Адам наклонился и поцеловал застрявшую в ресницах слезинку.
— В настоящее время да, — нежно ответил он. — Скоро, Таня. Я надеюсь, что скоро ты поедешь на ранчо и познакомишься с моей матерью.
Может, там у нас будет больше времени, покоя и уединения.
Таня закусила губу, неожиданно встревожившись.
— Твоя мама знает о нас, все знает о нас? — догадалась она.
— Да, — признался Адам. — Она еще один человек, кроме Мелиссы, который знает правду. Кто бы понял лучше, чем она, прожившая несколько лет с чейинцами? Которая тоже любила чейинского вождя и носила его сына. Она знает, через что ты прошла, что ты сейчас чувствуешь.
Таня испытующе на него смотрела:
— Она правда понимает?
— Несомненно. Ей очень интересно встретиться с женщиной, которая наконец завладела сердцем ее сына. Она уже любит тебя и хочет прижать к себе внуков.
На следующий день Адам сопровождал Таню, Джулию и их мать в походе по магазинам. День выдался довольно удачным, и на обратном пути они заглянули в магазин Эдварда и сообщили ему, насколько похудел его кошелек.
Выходя из магазина, Таня подняла глаза и увидела прямо напротив на другой стороне улицы Сьюллен и миссис Райт, жену проповедника.
На какое-то мгновение Таня застыла, чувствуя, как душа уходит в пятки. Но она моментально овладела собой, увидев, что Сьюллен намеревается к ним подойти.
Толкнув Адама в бок локтем, она потянулась за пакетами, которые тот уже собирался ставить в коляску.
Он вздрогнул и его возглас: «Ох!» растворился в бурном потоке речи:
— О, Адам, ты не забыл, что у тебя встреча с Джастином? Поскольку мы находимся рядом, почему бы тебе сейчас не повидаться с ним? Мы можем сами справиться. Увидимся за ужином, — затараторила она.
Одного взгляда на ее побледневшее лицо и чересчур блестящие глаза было достаточно. Адам насторожился. Он окинул взглядом окружающую территорию и быстро заметил источник волнения Тани.
— Ты права, дорогая, — сразу же согласился он. — Спасибо, что напомнила.
Он слегка поцеловал ее в щеку и поспешно удалился в направлении офиса Джастина. Его длинные ноги стремительно уносили его от зорких глаз Сьюллен.
— Ты кстати напомнила ему, — произнесла сбитая с толку Сара, забирая покупки из протянутых рук Тани. — А зачем ему нужно увидеться с Джастином?
— Какие-то дела, связанные с ранчо, мне кажется, — затаив дыхание, наобум ответила Таня.
— Господи, мама! — изумленно воскликнула Джулия. — Ты думаешь, Адам просто так называет Таню «дорогая»?
Сара удивленно подняла голову — на ее лице засветилась довольная улыбка.
— Не просто так, да?
Как раз в этот момент рядом с коляской появились Сьюллен и мисс Райт.
— Привет, Сара, дорогая, — нараспев поздоровалась миссис Райт своим высоким голосом. — Как хорошо, что мы тебя встретили! А это твоя дочь, о которой мы так много наслышаны?
Сара слегка нахмурилась, но спокойно ответила:
— Конечно. Таня, позволь представить тебе Руфь, жену преподобного отца Райта.
Таня почтительно кивнула, но ничего не сказала.
— Мы не видели тебя в церкви, Таня, — как бы между прочим сказала Сьюллен, но в ее голосе был разлит яд.
— Какая же ты внимательная, Сьюллен. У тебя находится время слушать проповедь и тут же считать головы присутствующих?
В словах Тани звучала ирония, но ее голос был елейным.
Джулия хихикнула, но тут в разговор вступила миссис Райт.
— Перестаньте, девочки, — оборвала она их и, обращаясь к Саре, спросила: — Кто тот сногсшибательный мужчина, которого мы только что видели с вами и который так поспешно ушел? Мне бы очень хотелось с ним встретиться!
Ее маленькое пухлое тело прямо-таки дрожало от любопытства.
— А, — махнула рукой Сара, а Таня в это время молча аплодировала ей. — Это просто Адам.
— Адам? — переспросила Сьюллен.
— Адам Сэведж. Танин новый воздыхатель, — добавила Джулия как о чем-то совсем несущественном.
— Сын Ракель Сэведж? — поинтересовалась миссис Райт.
— Совершенно верно, — подтвердила Джулия.
— О Боже! — воскликнула Руфь и запричитала: — Жаль, что я с ним не встретилась, хотя он такой же католик, как и его мать, полагаю.
— Совершенно верно, Руфь, но это ни на йоту не меняет дела, — заверила се Сара, начиная сердиться.
— Конечно, для некоторых, особенно, для таких богатых, как Сэведжи, — сказала миссис Райт.
Таня заметила, что Сьюллен вдруг позеленела от зависти: ведь она не только успешно пережила ее сплетни, но теперь за ней еще ухаживает молодой, красивый, богатый владелец ранчо.
— Ты больше не тоскуешь по своему дорогому, пропавшему мужу? — ехидно спросила Сьюллен.
Таня прямо посмотрела ей в лицо:
— По правде говоря, нет, Сьюллен. Спасибо тебе за заботу.
— С твоей стороны это так непостоянно, не так ли? Интересно, что обо всем этом подумает твой чейинский любовник, если когда-нибудь придет за тобой?
— Давай-ка лучше я буду волноваться об этом, а ты направь свои скудные мозги в другое русло, — предложила Таня милым голосом, который вовсе не выдавал ее желания перерезать Сьюллен горло.
— Раз мы начали разговор о том, что кто-то кого-то ждет, — включилась в беседу Сара, — тогда я задам тебе вопрос, Сьюллен: когда твои родители собираются приехать за тобой?
— Не раньше чем через два месяца. Никто не может им сообщить до тех пор, пока с горных дорог не сойдет снег. Им известно, что я нахожусь в хороших руках преподобного отца и миссис Райт. Я уверена, они приедут сразу же, как только представится возможность. Не могу дождаться, когда, наконец, навсегда смою пыль Колорадо со своих ног! — заявила она.
— Мы тоже! — вполголоса пробормотала Таня. Сьюллен нахмурилась:
— Кстати, как лейтенант Янг переносит свое поражение, узнав, что твои интересы сейчас направлены в другую сторону?
— Он выживет, — заверила ее Джулия, окинув ледяным взглядом.
Сьюллен продолжала допытываться:
— А как твоему новому ухажеру нравятся твои дети? Или, может, ты ему не говорила о них?
— Мне жаль тебя огорчать, Сьюллен, — воркующим голосом произнесла Таня, — но Адам обожает моих сыновей.
Расстроенная полностью, Сьюллен выглядела так, будто у нее над головой повисла грозовая туча.
— Я не перестаю удивляться тому, как некоторые люди постоянно получают награды, которых они не заслуживают! — проворчала она.
Действительно, — согласилась Таня, упорно глядя в сердитое лицо Сьюллен. — Некоторые находятся рядом и не могут схватить даже то, что само плывет к ним в руки, да?
— Аминь! — провозгласила миссис Райт, абсолютно не понимая, что Таня хотела этим сказать. — Ладно, с вами так приятно было поболтать, но нам со Сьюллен нужно еще заняться кое-какими благотворительными делами.
— Для тебя, Сьюллен, это будет интересным занятием, — сказала Таня, садясь в коляску и беря в руки поводья, помахала рукой на прощанье и поехала.
ГЛАВА 20
«Таня в дальней гостиной», — донесся голос Мелиссы, когда Таня сидела и кормила грудью Стрельца. На какой-то момент она напряглась, готовая схватить маленькое покрывало, что лежало рядом и набросить его на оголенное плечо и грудь. Но, услышав глубокий голос Адама в холле, она расслабилась.
Адам остановился в дверях, наблюдая открывшуюся перед ним сцену. Таня гордо сидела, подняв голову и глядя на него блестящими золотистыми глазами, при этом держа голову малыша у своей груди. Ее губы приоткрылись в легкой улыбке, обнажив жемчужные зубы. В первый раз за шесть месяцев они с Адамом делили такой бесценный, интимный момент. Им не нужно было ничего говорить, поскольку их глаза куда красноречивее слов выражали чувства каждого из них.
Глаза Адама ласкали ее лицо, грудь, маленького сына, который умиротворенно сосал, а потом опять встречались с нежным взглядом Тани. Без ложной скромности Таня принимала его жадный взгляд, его невысказанную похвалу, молчаливое выражение гордости в любви. Ее глаза говорили ему о том, как она горда быть его женой, его женщиной, матерью его детей.
Адам пересек комнату и сел рядом с ней на диване. Его рука слегка дрожала, выдавая глубину его чувств, когда он протянул ее и погладил золотистую прядь волос. Потом его длинные пальцы скользнули по ее плечу, слегка коснулись ее груди и задержались на пушистых черных волосах сына.
Они долго сидели так, купаясь в свете своей любви, позволяя своим сердцам вместе переживать такой редкий момент. Их взгляды соединились на голове Стрельца, а потом Адам медленно наклонился к Тане, чтобы ее поцеловать. Их губы сначала слегка коснулись друг друга, будто боялись разрушить околдовавшие их чары. Потом, когда Таня наклонилась к нему, раскрывая под напором его губ свои, поцелуй стал глубже, начал наполняться страстью. Адам проявлял магическую власть над губами Тани, а его язык раскрывал неизвестные ей тайны.
Наконец он отпрянул от нее и посмотрел в ее затуманившиеся глаза.
— На земле не было еще такой женщины, как ты, — прошептал он. — Ты мое солнце, моя луна, все звезды. Ты весь мой мир, все существование.
Таня затаила дыхание.
— О, Адам, если все это и так, то лишь потому, что ты меня сделал такой! Я была создана для тебя, и я существую только для того, чтобы любить тебя и быть любимой тобой.
До них донеслись голоса из другой части дома. Адам неохотно отодвинулся от нее на более приличное расстояние, но остался сидеть на диване.
— Ты не рассказала, как прошла в тот день встреча со Сьюллен.
— Она была в своем репертуаре, такая же ехидная. Но я еще никогда не встречала такой любопытной, сующей нос в чужие дела женщины, как жена преподобного отца Райта.
— Я слышал. Удачно, что ты заметила их и мне удалось вежливо удалиться. Но мне было ужасно неловко оставлять тебя в беде.
— Наоборот, ситуация стала намного легче, — ответила Таня, вздрогнув. — Когда подумаю, что могла бы сделать Сьюллен, если бы тебя узнала!
— Она скоро уедет, — утешил ее Адам. — Тогда мы не будем бояться неожиданно столкнуться с ней.
— Она будет здесь, по крайней мере, еще два месяца, — сообщила Таня, нахмурившись. — Хорошо еще, что преподобный отец и его жена не вращаются в тех кругах, где бываем мы. Они общаются с самыми преданными религии представителями своей паствы. А те, кто пьет, курит, посещает пышные торжества в роскошных нарядах, не пользуются у них большим уважением, не говоря уж о тех, кто любит танцы или играет в карты! Черные глаза Адама сверкнули.
— К счастью для нас, — хмыкнул он, — это значит, что у нас мало шансов встретиться со Сьюллен на любом из сборищ, которые мы посещаем.
— Да, но я уверена, что Сьюллен ужасно это не нравится. На Востоке она привыкла быть в курсе всех событий. Ее отец — известный юрист. Клянусь, ей хотелось бы остановиться у кого угодно, только не у слишком строгого проповедника. Я слышала, что он держит в руках всех домочадцев.
Адам приподнял брови от изумления.
— Тебе жаль Сьюллен, да? — поддразнил он.
— Ни капельки! — возразила Таня и улыбнулась.
Как раз в этот момент в комнату плавно вошла Сара, рассеянно оглядываясь по сторонам.
— Таня, ты не знаешь, где я оставила ножницы для шитья? Я нигде не могу их найти! О Боже!
Глаза Сары округлились, ее челюсть моментально отвисла, когда она поняла, что ее дочь в присутствии Адама кормит грудью ребенка.
Элизабет, проходя мимо, с любопытством просунула в дверь голову:
— По поводу чего здесь столько шума, Сара?
Онемев от возмущения, Сара не могла ничего сказать и только в отчаянии показывала пальцем на Таню.
Взгляд Элизабет скользил с Сары на Таню, продолжающую спокойно кормить своего сына, потом на Адама, которого, казалось, вовсе не смущало то, что происходит.
С явным усилием Сара вновь обрела дар речи:
— Таня Мартин! У тебя есть вообще чувство приличия? Как ты можешь вот так спокойно сидеть, выставляя все напоказ? Если тебе самой безразлично, подумай хотя бы об Адаме! Вероятно, он слишком вежлив и не может сказать, что ты его ставишь в неловкое положение!
— О, превосходно! — Элизабет разразилась приступом смеха, но, видя скептический взгляд Сары, сказала: — Сара, Адам вырос на ранчо. Всю свою жизнь он находился среди животных и наблюдал, как они совокупляются, рожают, кормят своих детенышей. Для него здесь нет ничего нового. Я уверена.
— Да, но… — начала было Сара.
— Но ничего, — перебила ее Элизабет, доставляя этим удовольствие Тане и Адаму. — Это вполне естественно, и нечего из-за этого расстраиваться. Я сомневаюсь, что для Адама это большое потрясение. Кроме того, я могу поспорить, что в его возрасте он видел не только эту часть женского тела. Если же нет, тогда у него не все в порядке!
Грубый хохот Адама слился со звонким смехом Тани.
— Я все равно буду говорить, что это бестактно! — порицающе глядя на них троих, настаивала Сара.
— Я говорю, что это их дело, и тебя оно не касается, — многозначительно сказала Элизабет. — Они оба взрослые.
Сара с сомнением посмотрела на Адама, а потом на Таню.
— Все в порядке, миссис Мартин, — спокойным, тихим голосом убеждал ее Адам. — Я вовсе не смущен. Как сказала Элизабет, это — естественно и прекрасно: мать, кормящая своего младенца.
— Вы уверены в этом? — спросила Сара, ее волнение чуть поубавилось.
— Мы в этом вполне уверены, мама, — нежно добавила Таня. — Мы оба чувствуем себя очень спокойно.
Что бы еще она ни попыталась сказать, ее все равно бы прервал сердитый голос Джеффри, доносившийся из-за двери: «Тогда я сам се найду, мисс Андерсон!» Буквально через несколько секунд он вломился в комнату, а за ним вошла взволнованная Мелисса.
— Извини меня, Таня, — задыхаясь, произнесла Мелисса и покраснела, увидев, что другие тоже собрались в комнате.
Спокойная, домашняя обстановка, в которой находились Таня, Адам и Стрелец, возмутила Джеффри.
— Господи, Таня! — воскликнул он, ловя ртом воздух. — Что здесь происходит?
Адам протянул ей маленькое покрывало, Таня взяла его и набросила на плечо, закрывая от взгляда Джеффри обнаженную грудь. Сердито вздохнув, Таня уставилась на Джеффри.
— Это выставка, Джеффри! Разве ты не купил у двери билета?
— Это не смешно, Таня, — резко возразил он.
— Разумеется, нет, — согласилась она. — Как и не смешно то, что кто-то без предупреждения и без приглашения врывается в твой дом!
— Я хотел тебя увидеть, — грубо сказал он.
— Мне кажется, вы увидели даже больше, — холодно заметил Адам.
Джеффри уставился на Адама, его голубые глаза пылали неприкрытой ненавистью. Он перевел взгляд на Таню, потом на Сару:
— Миссис Мартин, вы явно не станете мириться с этим позором в присутствии незнакомого человека!
Сара вздернула подбородок.
— Адам не незнакомый человек, лейтенант, сухо ответила она. — Тем более, нет ничего позорного в том, что мать кормит грудью своего ребенка.
— Браво! — мягко прошептала Элизабет. Джеффри пристально посмотрел на нее.
— Все равно, это лучше делать наедине, — настаивал он.
— Это и происходило наедине до тех пор, пока ты не вломился сюда, — подчеркнула Таня.
Он процедил сквозь зубы:
— Таня, мне нужно с тобой поговорить.
— Тогда говори, — приказала она.
— Наедине.
— Думаю, что так не пойдет.
Джеффри сделал угрожающий шаг в ее направлении, но Адам поднялся и встал перед Таней.
— Янг, вы злоупотребляете гостеприимством. Дама не желает с вами разговаривать.
От злости вся светлая кожа Джеффри покрылась красными пятнами. Стиснув кулаки, они начал размахивать ими перед Адамом.
— В последнее время, Сэведж, вы слишком часто встаете у меня на пути, и я могу забыть, что я офицер и джентльмен.
— Хорошо, но сейчас помните об этом и уходите, — строго посоветовала ему Элизабет. — В следующий раз перед тем как врываться в мой дом, подождите, пока вас не пригласят. Это мой дом, а не армейская казарма, Джеффри Янг!
Элизабет сделала шаг к нему и посмотрела сверху вниз, как встревоженная наседка.
Бормоча себе под нос проклятья, Джеффри широким шагом вышел из комнаты. С силой захлопнувшаяся входная дверь сообщила о том, что он ушел, сильно рассердившись.
— Этот человек может наделать много хлопот, — сурово предсказала Сара.
Никто даже не пытался с ней спорить.
Адам поговорил с родителями Тани и получил от них разрешение повезти ее на ранчо и познакомить с матерью, Конечно, Джулия едет тоже вместе с ними и не только ради знакомства. Всех беспокоило ее затянувшееся увлечение лейтенантом, поэтому решили, что прогулка ей пойдет на пользу. Мелисса также изъявила желание поехать вместе с ними и приглядывать за детьми, и, естественно, Джастин тоже напросился на поездку.
— Ты уверен, что твоя мама не будет против? — спросила Таня, когда, наконец, последний чемодан поставили в коляску. — Мы похожи на армию захватчиков!
— Маме так не терпится увидеть тебя и мальчиков, что можно привезти с собой самого черта, и она не станет возражать, — успокоил ее Адам.
Джастин и Джереми сопровождали в коляске Мелиссу и Джулию. Таня предпочла ехать верхом на Пшенице. На ней была юбка с разрезом для верховой езды. Стрелец лежал в люльке, которую привязали к передней луке. Таня ехала рядом с Адамом. Это было похоже на старые времена: она со Стрельцом, Адам, державший перед собой Охотника. Глаза Тани восхищенно искрились, видя, как Пшеница подходит бочком к Тени и заигрывающе ржет. То и дело смех Адама смешивался с хохотом Тани.
Солнце садилось за окрашенные в пурпурный цвет горы, когда они подъехали к дому, выстроенному в испанском стиле. По удлиняющимся теням Танин взгляд уловил расположившиеся за домом амбары, конюшню, хозяйственные пристройки. Затем Адам провел гостей через широкую, закрытую арку во внутренний двор, а потом к парадному входу в дом.
Не успели колеса коляски остановиться, как открылась тяжелая дубовая дверь. На пороге появилась высокая, стройная женщина с волосами цвета воронова крыла. Всего лишь на мгновение она остановилась в тени дверного проема. Потом ноги быстро понесли ее к Адаму. Приятная улыбка осветила ее спокойное лицо. Приподнявшись на носки, она поцеловала сына в щеку и протянула руки к Охотнику со словами «Мы ждали вас».
Она говорила с легким акцентом, обращаясь ко всем, но ее темные глаза поглощали мальчика, которого она держала на руках. Она крепко прижала к себе Охотника, и на ее глазах моментально выступили слезы. Она нежно прижалась щекой к его темным волосам.
Через минуту она пришла в себя и обратилась к гостям.
— Добро пожаловать, — сказала она, широко улыбнувшись. — Mi casa es su casa, как говорит мой народ. — Мой дом — ваш дом. Входите и чувствуйте себя как дома. Должно быть, вы устали. Ужин скоро будет готов.
Она первой вошла в дом со словами:
— Хосе позаботится о вашем багаже и лошадях. Они вошли в широкий темный коридор, а из него почти сразу же попали в большую, удобную комнату, что находилась слева.
— Это la sala, главная гостиная, — объяснила она. — Пожалуйста, располагайтесь. Я скажу Хуаните принести прохладительные напитки и закуску. Адам, выбери, что ты и Джастин будете пить.
Адам улыбнулся своей всегда изысканно современной матери, которая сейчас явно была возбуждена.
— Si, mamacita, но сначала давайте познакомимся. Этого молодого человека, которого ты так быстро украла у меня, зовут Охотник, а вот этого младенца — Стрелец. — Он указал на ребенка, которого Таня держала на руках. — Эта прекрасная молодая женщина и есть та леди, о которой я тебе так много рассказывал. Ее зовут Таня Мартин. Таня, позволь мне представить тебе мою мать, Ракель Адаму Марию де Валера Сэведж, или просто Ракель, как ее обычно называют в этих местах.
Таня вежливо кивнула своей свекрови:
— Senora, для меня честь познакомиться с вами. Большие черные глаза улыбнулись ей в ответ.
— Для меня честь видеть вас в своем доме, — сказала Ракель, хотя ее глаза говорили намного больше, чем ее слова, когда она с теплотой изучала Таню и Стрельца.
— Эта симпатичная девушка — сестра Тани, Джулия, — продолжал Адам, — а другая — мисс Мелисса Андерсон, лучшая подруга Тани.
Ракель поприветствовала каждого, радушно поклонившись.
— Джастина ты знаешь, а вот Джереми живет в Пуэбло сравнительно недавно. Он — племянник Элизабет Мартин, сын ее сестры. Сейчас он живет с Мартинами, и я пообещал научить его ездить верхом, пока он будет здесь.
— Привет, Джереми, — поздоровалась с ним Ракель. — Значит, ты хочешь научиться ездить верхом? Тебе не выбрать лучшего инструктора, чем мой сын.
— Да, мэм, — вежливо ответил Джереми. Ракель засмеялась, глядя на его торжественный вид.
— Для всех вас я — Ракель, потому что мы с вами будем большими друзьями, я в этом просто уверена. Только незнакомые обращаются ко мне «мэм», а слуги и рабочие на ранчо называют меня сеньорой.
Она решительно хлопнула в ладоши:
— А сейчас вы все пойдете устраиваться, как вам удобно, а я посмотрю, как там Хуанита справляется с закусками. Если захотите принять душ или переодеться, Адам проводит вас в ваши комнаты.
В сторону Адаму она сказала:
— Я разместила Таню и детей в комнате, которая находится по соседству с твоей, поскольку в ней много места. Мелисса и Джулия будут жить в одной комнате рядом с моей. Джастин будет жить рядом в комнате поменьше, а Джереми может выбирать, где ему захочется спать: либо в доме, либо в бараке с рабочими.
Джереми просиял от восхищения:
— О, я действительно могу спать вместе с рабочими?
Адам усмехнулся:
— Конечно, если хочешь.
— О, хочу! Хочу! — Джереми чуть не подпрыгнул от радости.
Таня сама приятно удивилась, увидев свою комнату. Это была не просто просторная и прекрасно обставленная комната. В ней находились детская кроватка для Охотника и кроватка с сеткой для Стрельца, а самое главное, эта комната была смежной с комнатой Адама.
— Вот видишь, любовь моя, — подчеркнуто говорил Адам, и его темные глаза вспыхнули. — Моя мать предоставила тебе эту комнату и тем самым намекнула, что одобряет нас.
Таня изумленно посмотрела на него:
— При сложившихся обстоятельствах, кажется, она все отлично понимает.
Адам кивнул и сразу сделался серьезным.
— Моя мать считает, что мы женаты. Она всегда считала, что ее замужество имеет силу и связывает ее с моим отцом. Вот почему она никогда не выходила больше замуж, хотя у нее была возможность. Теперь, будучи свободной, она может однажды выйти замуж.
— Она и сейчас красивая женщина, — заметила Таня. — Не удивительно, что твой отец так сильно домогался ее.
Адам усмехнулся, глядя на нее сверху вниз.
— Мы, чейинцы, присматриваемся к красивым пленницам. Мы обожаем укрощать их и заставлять подчиняться нашим похотливым желаниям.
Золотистые глаза Тани озорно мигнули.
— Ты все-таки слишком самоуверенный, — согласилась она, и ее улыбка говорила о том, что дальнейшие удовольствия они получат позже. — Потом ты сможешь освежить мою память, но сейчас нам лучше присоединиться к остальным, пока нас не потеряли…
Вечером за ужином присутствовал еще один человек: высокий, приятной внешности молодой мужчина. Он поздоровался с Адамом, крепко, по-братски обнявшись с ним, ослепительно улыбнулся и быстро заговорил по-испански.
Como esta, Roberto? — спросил Адам, усмехнувшись.
Когда все познакомились с Роберто, то узнали, что он был одним из кузенов Адама. Несколько месяцев назад он приехал в гости из Санта-фе и остался на ранчо помогать Ракель. Когда Адам вернулся, Роберто на ранчо не было. Сегодня в первый раз за много лет братья встретились.
У Роберто горели глаза, он открыто восхищался женским обществом.
— Ах, Адам! Ты совсем недавно вернулся домой, но уже успел пригласить весь цвет Пуэбло!
Он низко поклонился и по очереди поцеловал дамам руки.
— Такие красотки! Ты, конечно, поделишься со мной одной из них, братец!
Адам засмеялся:
— Это зависит от леди, Роберто, но твой выбор значительно меньше, чем кажется. Джастин может обидеться, если ты начнешь ухлестывать за Мелиссой, а я убью тебя и при этом не буду чувствовать раскаяния, если ты больше двух раз посмотришь на Таню. А пока тебе придется направить свои чары на Джулию и посмотреть, как пойдут дела.
Не собираясь сдаваться, Роберто спокойно повернулся к Джулии. Дьявольская улыбка осветила его лицо и обнажила белые зубы.
— Но, кузен, ты только что предложил мне самый лакомый кусочек, а я умираю с голоду!
Джулия изогнула бровь, нахмурившись. Резко выдергивая руку из его руки, она огрызнулась:
— Никто вам ничего не предлагал, сэр! Не нужно меня подбирать, как… какой-то предмет на благотворительном базаре!
Глаза Роберта и его улыбка сделались шире.
— Ах, сеньорита, я так люблю, когда мне бросают вызов! Будет интересно посоревноваться в остроумии с такой норовистой женщиной и посмотреть, сколько пройдет времени до того момента, как вы упадете в мои руки как спелый летний персик!
— Боже мой! — воскликнула Джулия, в то время как другие старались подавить смех. — Вам придется ждать целую вечность, прежде чем я брошусь к такому человеку, как вы! — Раздраженная, она топнула ногой.
Совсем не расстроившись, Роберто закинул назад голову и от чистого сердца рассмеялся:
Адам остановился в дверях, наблюдая открывшуюся перед ним сцену. Таня гордо сидела, подняв голову и глядя на него блестящими золотистыми глазами, при этом держа голову малыша у своей груди. Ее губы приоткрылись в легкой улыбке, обнажив жемчужные зубы. В первый раз за шесть месяцев они с Адамом делили такой бесценный, интимный момент. Им не нужно было ничего говорить, поскольку их глаза куда красноречивее слов выражали чувства каждого из них.
Глаза Адама ласкали ее лицо, грудь, маленького сына, который умиротворенно сосал, а потом опять встречались с нежным взглядом Тани. Без ложной скромности Таня принимала его жадный взгляд, его невысказанную похвалу, молчаливое выражение гордости в любви. Ее глаза говорили ему о том, как она горда быть его женой, его женщиной, матерью его детей.
Адам пересек комнату и сел рядом с ней на диване. Его рука слегка дрожала, выдавая глубину его чувств, когда он протянул ее и погладил золотистую прядь волос. Потом его длинные пальцы скользнули по ее плечу, слегка коснулись ее груди и задержались на пушистых черных волосах сына.
Они долго сидели так, купаясь в свете своей любви, позволяя своим сердцам вместе переживать такой редкий момент. Их взгляды соединились на голове Стрельца, а потом Адам медленно наклонился к Тане, чтобы ее поцеловать. Их губы сначала слегка коснулись друг друга, будто боялись разрушить околдовавшие их чары. Потом, когда Таня наклонилась к нему, раскрывая под напором его губ свои, поцелуй стал глубже, начал наполняться страстью. Адам проявлял магическую власть над губами Тани, а его язык раскрывал неизвестные ей тайны.
Наконец он отпрянул от нее и посмотрел в ее затуманившиеся глаза.
— На земле не было еще такой женщины, как ты, — прошептал он. — Ты мое солнце, моя луна, все звезды. Ты весь мой мир, все существование.
Таня затаила дыхание.
— О, Адам, если все это и так, то лишь потому, что ты меня сделал такой! Я была создана для тебя, и я существую только для того, чтобы любить тебя и быть любимой тобой.
До них донеслись голоса из другой части дома. Адам неохотно отодвинулся от нее на более приличное расстояние, но остался сидеть на диване.
— Ты не рассказала, как прошла в тот день встреча со Сьюллен.
— Она была в своем репертуаре, такая же ехидная. Но я еще никогда не встречала такой любопытной, сующей нос в чужие дела женщины, как жена преподобного отца Райта.
— Я слышал. Удачно, что ты заметила их и мне удалось вежливо удалиться. Но мне было ужасно неловко оставлять тебя в беде.
— Наоборот, ситуация стала намного легче, — ответила Таня, вздрогнув. — Когда подумаю, что могла бы сделать Сьюллен, если бы тебя узнала!
— Она скоро уедет, — утешил ее Адам. — Тогда мы не будем бояться неожиданно столкнуться с ней.
— Она будет здесь, по крайней мере, еще два месяца, — сообщила Таня, нахмурившись. — Хорошо еще, что преподобный отец и его жена не вращаются в тех кругах, где бываем мы. Они общаются с самыми преданными религии представителями своей паствы. А те, кто пьет, курит, посещает пышные торжества в роскошных нарядах, не пользуются у них большим уважением, не говоря уж о тех, кто любит танцы или играет в карты! Черные глаза Адама сверкнули.
— К счастью для нас, — хмыкнул он, — это значит, что у нас мало шансов встретиться со Сьюллен на любом из сборищ, которые мы посещаем.
— Да, но я уверена, что Сьюллен ужасно это не нравится. На Востоке она привыкла быть в курсе всех событий. Ее отец — известный юрист. Клянусь, ей хотелось бы остановиться у кого угодно, только не у слишком строгого проповедника. Я слышала, что он держит в руках всех домочадцев.
Адам приподнял брови от изумления.
— Тебе жаль Сьюллен, да? — поддразнил он.
— Ни капельки! — возразила Таня и улыбнулась.
Как раз в этот момент в комнату плавно вошла Сара, рассеянно оглядываясь по сторонам.
— Таня, ты не знаешь, где я оставила ножницы для шитья? Я нигде не могу их найти! О Боже!
Глаза Сары округлились, ее челюсть моментально отвисла, когда она поняла, что ее дочь в присутствии Адама кормит грудью ребенка.
Элизабет, проходя мимо, с любопытством просунула в дверь голову:
— По поводу чего здесь столько шума, Сара?
Онемев от возмущения, Сара не могла ничего сказать и только в отчаянии показывала пальцем на Таню.
Взгляд Элизабет скользил с Сары на Таню, продолжающую спокойно кормить своего сына, потом на Адама, которого, казалось, вовсе не смущало то, что происходит.
С явным усилием Сара вновь обрела дар речи:
— Таня Мартин! У тебя есть вообще чувство приличия? Как ты можешь вот так спокойно сидеть, выставляя все напоказ? Если тебе самой безразлично, подумай хотя бы об Адаме! Вероятно, он слишком вежлив и не может сказать, что ты его ставишь в неловкое положение!
— О, превосходно! — Элизабет разразилась приступом смеха, но, видя скептический взгляд Сары, сказала: — Сара, Адам вырос на ранчо. Всю свою жизнь он находился среди животных и наблюдал, как они совокупляются, рожают, кормят своих детенышей. Для него здесь нет ничего нового. Я уверена.
— Да, но… — начала было Сара.
— Но ничего, — перебила ее Элизабет, доставляя этим удовольствие Тане и Адаму. — Это вполне естественно, и нечего из-за этого расстраиваться. Я сомневаюсь, что для Адама это большое потрясение. Кроме того, я могу поспорить, что в его возрасте он видел не только эту часть женского тела. Если же нет, тогда у него не все в порядке!
Грубый хохот Адама слился со звонким смехом Тани.
— Я все равно буду говорить, что это бестактно! — порицающе глядя на них троих, настаивала Сара.
— Я говорю, что это их дело, и тебя оно не касается, — многозначительно сказала Элизабет. — Они оба взрослые.
Сара с сомнением посмотрела на Адама, а потом на Таню.
— Все в порядке, миссис Мартин, — спокойным, тихим голосом убеждал ее Адам. — Я вовсе не смущен. Как сказала Элизабет, это — естественно и прекрасно: мать, кормящая своего младенца.
— Вы уверены в этом? — спросила Сара, ее волнение чуть поубавилось.
— Мы в этом вполне уверены, мама, — нежно добавила Таня. — Мы оба чувствуем себя очень спокойно.
Что бы еще она ни попыталась сказать, ее все равно бы прервал сердитый голос Джеффри, доносившийся из-за двери: «Тогда я сам се найду, мисс Андерсон!» Буквально через несколько секунд он вломился в комнату, а за ним вошла взволнованная Мелисса.
— Извини меня, Таня, — задыхаясь, произнесла Мелисса и покраснела, увидев, что другие тоже собрались в комнате.
Спокойная, домашняя обстановка, в которой находились Таня, Адам и Стрелец, возмутила Джеффри.
— Господи, Таня! — воскликнул он, ловя ртом воздух. — Что здесь происходит?
Адам протянул ей маленькое покрывало, Таня взяла его и набросила на плечо, закрывая от взгляда Джеффри обнаженную грудь. Сердито вздохнув, Таня уставилась на Джеффри.
— Это выставка, Джеффри! Разве ты не купил у двери билета?
— Это не смешно, Таня, — резко возразил он.
— Разумеется, нет, — согласилась она. — Как и не смешно то, что кто-то без предупреждения и без приглашения врывается в твой дом!
— Я хотел тебя увидеть, — грубо сказал он.
— Мне кажется, вы увидели даже больше, — холодно заметил Адам.
Джеффри уставился на Адама, его голубые глаза пылали неприкрытой ненавистью. Он перевел взгляд на Таню, потом на Сару:
— Миссис Мартин, вы явно не станете мириться с этим позором в присутствии незнакомого человека!
Сара вздернула подбородок.
— Адам не незнакомый человек, лейтенант, сухо ответила она. — Тем более, нет ничего позорного в том, что мать кормит грудью своего ребенка.
— Браво! — мягко прошептала Элизабет. Джеффри пристально посмотрел на нее.
— Все равно, это лучше делать наедине, — настаивал он.
— Это и происходило наедине до тех пор, пока ты не вломился сюда, — подчеркнула Таня.
Он процедил сквозь зубы:
— Таня, мне нужно с тобой поговорить.
— Тогда говори, — приказала она.
— Наедине.
— Думаю, что так не пойдет.
Джеффри сделал угрожающий шаг в ее направлении, но Адам поднялся и встал перед Таней.
— Янг, вы злоупотребляете гостеприимством. Дама не желает с вами разговаривать.
От злости вся светлая кожа Джеффри покрылась красными пятнами. Стиснув кулаки, они начал размахивать ими перед Адамом.
— В последнее время, Сэведж, вы слишком часто встаете у меня на пути, и я могу забыть, что я офицер и джентльмен.
— Хорошо, но сейчас помните об этом и уходите, — строго посоветовала ему Элизабет. — В следующий раз перед тем как врываться в мой дом, подождите, пока вас не пригласят. Это мой дом, а не армейская казарма, Джеффри Янг!
Элизабет сделала шаг к нему и посмотрела сверху вниз, как встревоженная наседка.
Бормоча себе под нос проклятья, Джеффри широким шагом вышел из комнаты. С силой захлопнувшаяся входная дверь сообщила о том, что он ушел, сильно рассердившись.
— Этот человек может наделать много хлопот, — сурово предсказала Сара.
Никто даже не пытался с ней спорить.
Адам поговорил с родителями Тани и получил от них разрешение повезти ее на ранчо и познакомить с матерью, Конечно, Джулия едет тоже вместе с ними и не только ради знакомства. Всех беспокоило ее затянувшееся увлечение лейтенантом, поэтому решили, что прогулка ей пойдет на пользу. Мелисса также изъявила желание поехать вместе с ними и приглядывать за детьми, и, естественно, Джастин тоже напросился на поездку.
— Ты уверен, что твоя мама не будет против? — спросила Таня, когда, наконец, последний чемодан поставили в коляску. — Мы похожи на армию захватчиков!
— Маме так не терпится увидеть тебя и мальчиков, что можно привезти с собой самого черта, и она не станет возражать, — успокоил ее Адам.
Джастин и Джереми сопровождали в коляске Мелиссу и Джулию. Таня предпочла ехать верхом на Пшенице. На ней была юбка с разрезом для верховой езды. Стрелец лежал в люльке, которую привязали к передней луке. Таня ехала рядом с Адамом. Это было похоже на старые времена: она со Стрельцом, Адам, державший перед собой Охотника. Глаза Тани восхищенно искрились, видя, как Пшеница подходит бочком к Тени и заигрывающе ржет. То и дело смех Адама смешивался с хохотом Тани.
Солнце садилось за окрашенные в пурпурный цвет горы, когда они подъехали к дому, выстроенному в испанском стиле. По удлиняющимся теням Танин взгляд уловил расположившиеся за домом амбары, конюшню, хозяйственные пристройки. Затем Адам провел гостей через широкую, закрытую арку во внутренний двор, а потом к парадному входу в дом.
Не успели колеса коляски остановиться, как открылась тяжелая дубовая дверь. На пороге появилась высокая, стройная женщина с волосами цвета воронова крыла. Всего лишь на мгновение она остановилась в тени дверного проема. Потом ноги быстро понесли ее к Адаму. Приятная улыбка осветила ее спокойное лицо. Приподнявшись на носки, она поцеловала сына в щеку и протянула руки к Охотнику со словами «Мы ждали вас».
Она говорила с легким акцентом, обращаясь ко всем, но ее темные глаза поглощали мальчика, которого она держала на руках. Она крепко прижала к себе Охотника, и на ее глазах моментально выступили слезы. Она нежно прижалась щекой к его темным волосам.
Через минуту она пришла в себя и обратилась к гостям.
— Добро пожаловать, — сказала она, широко улыбнувшись. — Mi casa es su casa, как говорит мой народ. — Мой дом — ваш дом. Входите и чувствуйте себя как дома. Должно быть, вы устали. Ужин скоро будет готов.
Она первой вошла в дом со словами:
— Хосе позаботится о вашем багаже и лошадях. Они вошли в широкий темный коридор, а из него почти сразу же попали в большую, удобную комнату, что находилась слева.
— Это la sala, главная гостиная, — объяснила она. — Пожалуйста, располагайтесь. Я скажу Хуаните принести прохладительные напитки и закуску. Адам, выбери, что ты и Джастин будете пить.
Адам улыбнулся своей всегда изысканно современной матери, которая сейчас явно была возбуждена.
— Si, mamacita, но сначала давайте познакомимся. Этого молодого человека, которого ты так быстро украла у меня, зовут Охотник, а вот этого младенца — Стрелец. — Он указал на ребенка, которого Таня держала на руках. — Эта прекрасная молодая женщина и есть та леди, о которой я тебе так много рассказывал. Ее зовут Таня Мартин. Таня, позволь мне представить тебе мою мать, Ракель Адаму Марию де Валера Сэведж, или просто Ракель, как ее обычно называют в этих местах.
Таня вежливо кивнула своей свекрови:
— Senora, для меня честь познакомиться с вами. Большие черные глаза улыбнулись ей в ответ.
— Для меня честь видеть вас в своем доме, — сказала Ракель, хотя ее глаза говорили намного больше, чем ее слова, когда она с теплотой изучала Таню и Стрельца.
— Эта симпатичная девушка — сестра Тани, Джулия, — продолжал Адам, — а другая — мисс Мелисса Андерсон, лучшая подруга Тани.
Ракель поприветствовала каждого, радушно поклонившись.
— Джастина ты знаешь, а вот Джереми живет в Пуэбло сравнительно недавно. Он — племянник Элизабет Мартин, сын ее сестры. Сейчас он живет с Мартинами, и я пообещал научить его ездить верхом, пока он будет здесь.
— Привет, Джереми, — поздоровалась с ним Ракель. — Значит, ты хочешь научиться ездить верхом? Тебе не выбрать лучшего инструктора, чем мой сын.
— Да, мэм, — вежливо ответил Джереми. Ракель засмеялась, глядя на его торжественный вид.
— Для всех вас я — Ракель, потому что мы с вами будем большими друзьями, я в этом просто уверена. Только незнакомые обращаются ко мне «мэм», а слуги и рабочие на ранчо называют меня сеньорой.
Она решительно хлопнула в ладоши:
— А сейчас вы все пойдете устраиваться, как вам удобно, а я посмотрю, как там Хуанита справляется с закусками. Если захотите принять душ или переодеться, Адам проводит вас в ваши комнаты.
В сторону Адаму она сказала:
— Я разместила Таню и детей в комнате, которая находится по соседству с твоей, поскольку в ней много места. Мелисса и Джулия будут жить в одной комнате рядом с моей. Джастин будет жить рядом в комнате поменьше, а Джереми может выбирать, где ему захочется спать: либо в доме, либо в бараке с рабочими.
Джереми просиял от восхищения:
— О, я действительно могу спать вместе с рабочими?
Адам усмехнулся:
— Конечно, если хочешь.
— О, хочу! Хочу! — Джереми чуть не подпрыгнул от радости.
Таня сама приятно удивилась, увидев свою комнату. Это была не просто просторная и прекрасно обставленная комната. В ней находились детская кроватка для Охотника и кроватка с сеткой для Стрельца, а самое главное, эта комната была смежной с комнатой Адама.
— Вот видишь, любовь моя, — подчеркнуто говорил Адам, и его темные глаза вспыхнули. — Моя мать предоставила тебе эту комнату и тем самым намекнула, что одобряет нас.
Таня изумленно посмотрела на него:
— При сложившихся обстоятельствах, кажется, она все отлично понимает.
Адам кивнул и сразу сделался серьезным.
— Моя мать считает, что мы женаты. Она всегда считала, что ее замужество имеет силу и связывает ее с моим отцом. Вот почему она никогда не выходила больше замуж, хотя у нее была возможность. Теперь, будучи свободной, она может однажды выйти замуж.
— Она и сейчас красивая женщина, — заметила Таня. — Не удивительно, что твой отец так сильно домогался ее.
Адам усмехнулся, глядя на нее сверху вниз.
— Мы, чейинцы, присматриваемся к красивым пленницам. Мы обожаем укрощать их и заставлять подчиняться нашим похотливым желаниям.
Золотистые глаза Тани озорно мигнули.
— Ты все-таки слишком самоуверенный, — согласилась она, и ее улыбка говорила о том, что дальнейшие удовольствия они получат позже. — Потом ты сможешь освежить мою память, но сейчас нам лучше присоединиться к остальным, пока нас не потеряли…
Вечером за ужином присутствовал еще один человек: высокий, приятной внешности молодой мужчина. Он поздоровался с Адамом, крепко, по-братски обнявшись с ним, ослепительно улыбнулся и быстро заговорил по-испански.
Como esta, Roberto? — спросил Адам, усмехнувшись.
Когда все познакомились с Роберто, то узнали, что он был одним из кузенов Адама. Несколько месяцев назад он приехал в гости из Санта-фе и остался на ранчо помогать Ракель. Когда Адам вернулся, Роберто на ранчо не было. Сегодня в первый раз за много лет братья встретились.
У Роберто горели глаза, он открыто восхищался женским обществом.
— Ах, Адам! Ты совсем недавно вернулся домой, но уже успел пригласить весь цвет Пуэбло!
Он низко поклонился и по очереди поцеловал дамам руки.
— Такие красотки! Ты, конечно, поделишься со мной одной из них, братец!
Адам засмеялся:
— Это зависит от леди, Роберто, но твой выбор значительно меньше, чем кажется. Джастин может обидеться, если ты начнешь ухлестывать за Мелиссой, а я убью тебя и при этом не буду чувствовать раскаяния, если ты больше двух раз посмотришь на Таню. А пока тебе придется направить свои чары на Джулию и посмотреть, как пойдут дела.
Не собираясь сдаваться, Роберто спокойно повернулся к Джулии. Дьявольская улыбка осветила его лицо и обнажила белые зубы.
— Но, кузен, ты только что предложил мне самый лакомый кусочек, а я умираю с голоду!
Джулия изогнула бровь, нахмурившись. Резко выдергивая руку из его руки, она огрызнулась:
— Никто вам ничего не предлагал, сэр! Не нужно меня подбирать, как… какой-то предмет на благотворительном базаре!
Глаза Роберта и его улыбка сделались шире.
— Ах, сеньорита, я так люблю, когда мне бросают вызов! Будет интересно посоревноваться в остроумии с такой норовистой женщиной и посмотреть, сколько пройдет времени до того момента, как вы упадете в мои руки как спелый летний персик!
— Боже мой! — воскликнула Джулия, в то время как другие старались подавить смех. — Вам придется ждать целую вечность, прежде чем я брошусь к такому человеку, как вы! — Раздраженная, она топнула ногой.
Совсем не расстроившись, Роберто закинул назад голову и от чистого сердца рассмеялся: