– Но Роджер был всегда равнодушен к титулам, – с озадаченным видом проговорил Джейсон.
– Твой кузен понятия не имел, чем занимаются его жена и пасынок. По иронии судьбы, Гарнет, как и ее мужа, тоже не интересовал титул, так как Роджер не мог передать его Ивлину по наследству. Она во всем призналась, пока мучила меня, – пояснила Рейчел. – Им нужны были только деньги.
– Да, они отчаянно в них нуждались, чтобы не потерять свой бизнес, – подтвердил маркиз. – Мне об этом рассказал Драм.
– Я знаю, Драм всегда подозревал Далбертов, но мне это казалось абсурдным – я никак не мог представить себе Роджера в роли злодея, а вот Форрестел подходил на эту роль как нельзя лучше. Я даже не догадывался, что дела Симмонза на судоверфи идут из рук вон плохо, – сказал Джейсон.
– Слава Богу, что твой друг вовремя обо всем догадался, – заметил Каргрейв. – Он, несомненно, циник и мот, но за эти несколько дней достопочтенный Элвин Френсис Эдвард Драммонд значительно вырос в моих глазах, – с теплотой в голосе добавил маркиз.
– Но разве не Гарнет спасла Джейсу жизнь, когда его пытались отравить наперстянкой? – озадаченно спросил Фокс.
– Она и это мне объяснила, – ответила Рейчел. – Помнишь, Гарнет упомянула, что ее отец страдал от сердечной болезни, а она ухаживала за ним? Коварная женщина знала все об этой настойке. Прекрасно знала, что если доза окажется не смертельной, то это может вызвать паралич или повреждение мозга, с которыми жертва может жить месяцами или даже годами. А в этом случае у бандитов, которых она наняла, не было бы ни малейшего шанса совершить еще одно покушение на вашу жизнь, милорд.
– Тогда мне не удалось выпить весь пунш. И она сомневалась, что я окажу ей любезность и преспокойно отправлюсь на тот свет. Слава Богу, старина Роджер случайно расплескал почти все содержимое моего бокала.
Рейчел с мрачным видом кивнула:
– Своего отца Гарнет тоже убила с помощью наперстянки, потому что он узнал о сомнительных махинациях своего сына.
– Эта женщина была умалишенной, – заключил Джейсон. – Бедный Роджер. Для него это будет тяжелым ударом, когда он обо всем узнает.
– А мы ему ничего не скажем, – неожиданно заявила Рейчел. Все удивленно на нее посмотрели, но графиня лишь пожала плечами. – Зачем расстраивать беднягу? Мы вполне можем обвинить во всем Ивлина и сказать, что Гарнет, узнав о том, что он затевает, пришла сюда, чтобы остановить сына. Скажем, что ее убили случайно во время перестрелки с бандитами.
– Графиня! Вы просто чудо! – воскликнул Джейсон и с нежностью посмотрел на жену.
Когда караульные унесли последний труп, Фокс подошел к маркизу и, дернув за рукав, начал что-то шептать ему на ухо. Старик сначала расхохотался, а затем отрицательно покачал головой:
– Исключено, мой мальчик. Придется напомнить тебе еще раз, что мы в Англии.
– Скальпов не будет! – торжественно объявил Джейсон, сразу догадавшись, о чем мог попросить Фокс.
Все дружно рассмеялись, даже Лафарж не смог удержаться.
– Могу я поговорить с тобой наедине, внук? – спросил Каргрейв, обернувшись к Джейсону.
Джейсон вышел с маркизом на улицу; ночь была темной и холодной. На лице Каргрейва появилась грустная улыбка.
– Ты знаешь, Джейсон, что я упрям и всегда все делаю по-своему. Я игрок, который никогда не проигрывает. Да, признаюсь, – он воздел руки к небу с глубоким вздохом, – я мошенничал, когда это было нужно. Я хотел, чтобы ты стал моим наследником, а дочь Хью твоей женой, но на этот раз мои интриги чугь не стоили вам обоим жизни. Я использовал вас. И теперь я хочу попытаться исправить то, что в моих силах. Вы с Фоксом еще успеете на корабль и сможете отплыть рано утром. Я не буду препятствовать. Это вам решать… или, может быть, Рейчел. Все, о чем я прошу, – не думайте слишком плохо о старом интригане.
Маркиз подошел к Джейсону и заключил его в объятия. От удивления граф не мог вымолвить ни слова. Каргрейв повернулся и медленно пошел к освещенной двери склада.
– Дедушка, подождите.
Старый маркиз остановился и посмотрел на внука.
– Я слышал, как люди рассказывали о вас с бабушкой. Говорили, что такой счастливый брак, как у вас, бывает раз в сто лет, – проговорил Джейсон.
Каргрейв молча кивнул. Джейсон был готов поклясться, что в глазах старика блеснули слезы.
– Так оно и было, – произнес он тихо.
– И вы хотели, чтобы мы с Рейчел были так же счастливы, как и вы с бабушкой. Фокс сказал мне об этом, но я был слеп и глуп, чтобы понять это.
– Да, но мое упрямство помешало мне честно тебе в этом признаться. Когда Хью впервые привел свою маленькую дочку к нам и она чуть не сломала шею, пытаясь перескочить через живую изгородь на своем пони, я сразу понял, что вы созданы друг для друга.
– Из этого следует, милорд, что вы и виконт гораздо мудрее, чем ваши отпрыски, – грустно заключил Джейсон.
– Черт побери, так и должно быть, ведь мы в три раза старше вас! – прогремел маркиз, снова став прежним, властным и упрямым, стариком.
Джейсон крепко обнял деда:
– Думаю, за то время, что мне осталось, я смогу убедить в этом свою жену.
Каргрейв, Фокс и Лафарж, убедившись, что с графом все в порядке, пожелали молодоженам спокойной ночи и удалились. Джейсон и Рейчел остались вдвоем.
– У вас так и не было возможности ответить на мой вопрос, который я задавал дважды, – проговорил граф и выжидательно посмотрел на жену.
– Я знаю, что вы с Фоксом можете вернуться в Америку, если захотите… И я вас за это не виню… Видите ли, – Рейчел запнулась, чтобы сглотнуть невольные слезы, – я поступила нечестно и использовала вас так же, как и ваш дед.
– Вы хотите сказать, что хотели узаконить наш брак, довести его до логического завершения? – спросил Джейсон.
– Да, и не только это. Я обманула вас, сказав, что маркиз собирается усыновить Фокса только для того, чтобы заставить вас произвести на свет наследника. Это не так. Он на самом деле очень любит этого ребенка. Я сама слышала, как он с гордостью рассказывал моему отцу о его способностях и о том, что собирается дать мальчику хорошее образование и обеспечить его будущее, чтобы Фокс стал достойным и состоятельным английским джентльменом – и не более того. Я солгала вам.
– Значит, вы были неискренни, когда пришли ко мне в спальню в нашу первую ночь? Для женщины, которая стремится лишь узаконить брак, вы зашли гораздо дальше, гм-м, чем требовалось. Я же прекрасно помню, как вы отвечали на мои ласки в первую брачную ночь, затем в Фальконридже и еще два раза по пути в Бристоль. У вас, моя дорогая графиня, наверное, необыкновенно эластичная девственная плева, иначе для достижения вашей цели было бы достаточно одной ночи.
Джейсон насмешливо смотрел на жену. Самый глупый и самонадеянный янки в мире! Рейчел кинулась к нему в объятия и крепко поцеловала.
– Что еще остается бедному графу-янки? – иронично произнес Джейсон. – Куда же мне деваться от младшего брата-дикаря, от изворотливого деда и коварной жены? Долг обязывает меня остаться в Англии и навести здесь порядок.
– О, ваше сиятельство, и как же вы собираетесь это сделать? – в тон ему спросила Рейчел.
– Начнем с компромисса. Фальконридж, Харли и со временем земли Каргрейва отдаются в ваше распоряжение, как вы того желали. Вы можете пахать и возделывать эти земли, сколько хотите. А я, моя дорогая графиня, буду пахать и возделывать свои поля по ночам.
Рейчел радостно рассмеялась:
– Великолепная сделка, ваше сиятельство, но даже для янки вы слишком вульгарны.
– Вы правы, графиня, но, сознайтесь, я отличный пахарь, – проговорил Джейсон и запечатлел на губах Рейчел страстный поцелуй.
Эпилог
– Твой кузен понятия не имел, чем занимаются его жена и пасынок. По иронии судьбы, Гарнет, как и ее мужа, тоже не интересовал титул, так как Роджер не мог передать его Ивлину по наследству. Она во всем призналась, пока мучила меня, – пояснила Рейчел. – Им нужны были только деньги.
– Да, они отчаянно в них нуждались, чтобы не потерять свой бизнес, – подтвердил маркиз. – Мне об этом рассказал Драм.
– Я знаю, Драм всегда подозревал Далбертов, но мне это казалось абсурдным – я никак не мог представить себе Роджера в роли злодея, а вот Форрестел подходил на эту роль как нельзя лучше. Я даже не догадывался, что дела Симмонза на судоверфи идут из рук вон плохо, – сказал Джейсон.
– Слава Богу, что твой друг вовремя обо всем догадался, – заметил Каргрейв. – Он, несомненно, циник и мот, но за эти несколько дней достопочтенный Элвин Френсис Эдвард Драммонд значительно вырос в моих глазах, – с теплотой в голосе добавил маркиз.
– Но разве не Гарнет спасла Джейсу жизнь, когда его пытались отравить наперстянкой? – озадаченно спросил Фокс.
– Она и это мне объяснила, – ответила Рейчел. – Помнишь, Гарнет упомянула, что ее отец страдал от сердечной болезни, а она ухаживала за ним? Коварная женщина знала все об этой настойке. Прекрасно знала, что если доза окажется не смертельной, то это может вызвать паралич или повреждение мозга, с которыми жертва может жить месяцами или даже годами. А в этом случае у бандитов, которых она наняла, не было бы ни малейшего шанса совершить еще одно покушение на вашу жизнь, милорд.
– Тогда мне не удалось выпить весь пунш. И она сомневалась, что я окажу ей любезность и преспокойно отправлюсь на тот свет. Слава Богу, старина Роджер случайно расплескал почти все содержимое моего бокала.
Рейчел с мрачным видом кивнула:
– Своего отца Гарнет тоже убила с помощью наперстянки, потому что он узнал о сомнительных махинациях своего сына.
– Эта женщина была умалишенной, – заключил Джейсон. – Бедный Роджер. Для него это будет тяжелым ударом, когда он обо всем узнает.
– А мы ему ничего не скажем, – неожиданно заявила Рейчел. Все удивленно на нее посмотрели, но графиня лишь пожала плечами. – Зачем расстраивать беднягу? Мы вполне можем обвинить во всем Ивлина и сказать, что Гарнет, узнав о том, что он затевает, пришла сюда, чтобы остановить сына. Скажем, что ее убили случайно во время перестрелки с бандитами.
– Графиня! Вы просто чудо! – воскликнул Джейсон и с нежностью посмотрел на жену.
Когда караульные унесли последний труп, Фокс подошел к маркизу и, дернув за рукав, начал что-то шептать ему на ухо. Старик сначала расхохотался, а затем отрицательно покачал головой:
– Исключено, мой мальчик. Придется напомнить тебе еще раз, что мы в Англии.
– Скальпов не будет! – торжественно объявил Джейсон, сразу догадавшись, о чем мог попросить Фокс.
Все дружно рассмеялись, даже Лафарж не смог удержаться.
– Могу я поговорить с тобой наедине, внук? – спросил Каргрейв, обернувшись к Джейсону.
Джейсон вышел с маркизом на улицу; ночь была темной и холодной. На лице Каргрейва появилась грустная улыбка.
– Ты знаешь, Джейсон, что я упрям и всегда все делаю по-своему. Я игрок, который никогда не проигрывает. Да, признаюсь, – он воздел руки к небу с глубоким вздохом, – я мошенничал, когда это было нужно. Я хотел, чтобы ты стал моим наследником, а дочь Хью твоей женой, но на этот раз мои интриги чугь не стоили вам обоим жизни. Я использовал вас. И теперь я хочу попытаться исправить то, что в моих силах. Вы с Фоксом еще успеете на корабль и сможете отплыть рано утром. Я не буду препятствовать. Это вам решать… или, может быть, Рейчел. Все, о чем я прошу, – не думайте слишком плохо о старом интригане.
Маркиз подошел к Джейсону и заключил его в объятия. От удивления граф не мог вымолвить ни слова. Каргрейв повернулся и медленно пошел к освещенной двери склада.
– Дедушка, подождите.
Старый маркиз остановился и посмотрел на внука.
– Я слышал, как люди рассказывали о вас с бабушкой. Говорили, что такой счастливый брак, как у вас, бывает раз в сто лет, – проговорил Джейсон.
Каргрейв молча кивнул. Джейсон был готов поклясться, что в глазах старика блеснули слезы.
– Так оно и было, – произнес он тихо.
– И вы хотели, чтобы мы с Рейчел были так же счастливы, как и вы с бабушкой. Фокс сказал мне об этом, но я был слеп и глуп, чтобы понять это.
– Да, но мое упрямство помешало мне честно тебе в этом признаться. Когда Хью впервые привел свою маленькую дочку к нам и она чуть не сломала шею, пытаясь перескочить через живую изгородь на своем пони, я сразу понял, что вы созданы друг для друга.
– Из этого следует, милорд, что вы и виконт гораздо мудрее, чем ваши отпрыски, – грустно заключил Джейсон.
– Черт побери, так и должно быть, ведь мы в три раза старше вас! – прогремел маркиз, снова став прежним, властным и упрямым, стариком.
Джейсон крепко обнял деда:
– Думаю, за то время, что мне осталось, я смогу убедить в этом свою жену.
* * *
В экипаже маркиза все благополучно добрались до богатого района города и сняли номера в комфортабельной гостинице. Рейчел обработала и снова зашила рану на бедре Джейсона.Каргрейв, Фокс и Лафарж, убедившись, что с графом все в порядке, пожелали молодоженам спокойной ночи и удалились. Джейсон и Рейчел остались вдвоем.
– У вас так и не было возможности ответить на мой вопрос, который я задавал дважды, – проговорил граф и выжидательно посмотрел на жену.
– Я знаю, что вы с Фоксом можете вернуться в Америку, если захотите… И я вас за это не виню… Видите ли, – Рейчел запнулась, чтобы сглотнуть невольные слезы, – я поступила нечестно и использовала вас так же, как и ваш дед.
– Вы хотите сказать, что хотели узаконить наш брак, довести его до логического завершения? – спросил Джейсон.
– Да, и не только это. Я обманула вас, сказав, что маркиз собирается усыновить Фокса только для того, чтобы заставить вас произвести на свет наследника. Это не так. Он на самом деле очень любит этого ребенка. Я сама слышала, как он с гордостью рассказывал моему отцу о его способностях и о том, что собирается дать мальчику хорошее образование и обеспечить его будущее, чтобы Фокс стал достойным и состоятельным английским джентльменом – и не более того. Я солгала вам.
– Значит, вы были неискренни, когда пришли ко мне в спальню в нашу первую ночь? Для женщины, которая стремится лишь узаконить брак, вы зашли гораздо дальше, гм-м, чем требовалось. Я же прекрасно помню, как вы отвечали на мои ласки в первую брачную ночь, затем в Фальконридже и еще два раза по пути в Бристоль. У вас, моя дорогая графиня, наверное, необыкновенно эластичная девственная плева, иначе для достижения вашей цели было бы достаточно одной ночи.
Джейсон насмешливо смотрел на жену. Самый глупый и самонадеянный янки в мире! Рейчел кинулась к нему в объятия и крепко поцеловала.
– Что еще остается бедному графу-янки? – иронично произнес Джейсон. – Куда же мне деваться от младшего брата-дикаря, от изворотливого деда и коварной жены? Долг обязывает меня остаться в Англии и навести здесь порядок.
– О, ваше сиятельство, и как же вы собираетесь это сделать? – в тон ему спросила Рейчел.
– Начнем с компромисса. Фальконридж, Харли и со временем земли Каргрейва отдаются в ваше распоряжение, как вы того желали. Вы можете пахать и возделывать эти земли, сколько хотите. А я, моя дорогая графиня, буду пахать и возделывать свои поля по ночам.
Рейчел радостно рассмеялась:
– Великолепная сделка, ваше сиятельство, но даже для янки вы слишком вульгарны.
– Вы правы, графиня, но, сознайтесь, я отличный пахарь, – проговорил Джейсон и запечатлел на губах Рейчел страстный поцелуй.
Эпилог
На пологие холмы вокруг поместья Фальконридж тихо падал снег. Приближалось Рождество, первое Рождество, которое граф и графиня собирались встретить вместе. По ряду причин этот праздник должен был стать особенным. Во-первых, все родственники Джейсона приехали из Америки погостить, добравшись до Англии трудным кружным путем через Канаду. Драм тоже решил провести Рождество с Джейсоном и Рейчел. Фокс отлично закончил свой первый семестр в Харроу. Старый маркиз, который уже в течение многих лет проводил все праздники у себя в Каргрейв-Холле, нарушил свое затворничество и тоже приехал в Фальконридж. В скором времени ожидали появления Хью с двумя другими дочерьми и их семьями. Даже Роджера, который еще не оправился от потери близких, удалось уговорить провести праздники в кругу родных.
– Скоро здесь будет сумасшедший дом, когда все проснутся, – сказал Джейсон, приподнявшись на подушке и подперев голову рукой. Он не отрываясь смотрел в сияющие от счастья глаза Рейчел.
– Не могу дождаться, чтобы увидеть выражение лица Фокса, когда он будет открывать подарок, который привезла мама Боумонт от его кузенов из племени шауни, – пробормотала графиня. Джейсон положил ей руку на пышную грудь и начал ласково поглаживать сосок большим пальцем.
– В Рождество я обычно с нетерпением жду, когда наступит утро, но сегодня я думаю совсем о других радостях… – Его голос невольно задрожал, когда он провел рукой по чувственному изгибу бедра. – Вы немного поправились и превратились в совершенно роскошную женщину, графиня. Должно быть, в этом виноваты праздники и обильная еда.
– Это не совсем так, Джейсон. Я должна тебе что-то… Рейчел не договорила, задохнувшись от наслаждения, когда Джейсон начал нежно целовать темный треугольник вьющихся волос между ее бедер. Она взяла его руками за голову и потянула наверх.
– Нет, сначала я должна…
– Потом, любовь моя, потом, – прошептал Джейсон и заставил жену замолчать, накрыв ее губы томным поцелуем.
Рейчел обвила его за шею руками и прижала к себе. Под тяжестью его тела они утонули в мягкой перине. Их бесконечный поцелуй был то жарким, то нежным, то жадным.
– До того как я узнала тебя, я думала, что мужская плоть гладкая, светло-коричневая и без волос, – проговорила Рейчел.
– Никакого воображения. – Джейсон вздохнул с притворным сожалением и прильнул к ее груди. Он посасывал и покусывал то один сосок, то другой, пока Рейчел не начала извиваться, горя желанием с радостью покориться ему.
Джейсон перевернулся на спину, одну руку запустил в ее волосы и притянул к себе, а другой, едва касаясь пальцами, провел вдоль спины.
– Какое же у тебя гладкое и упругое тело, – сказал он, сжимая рукой ягодицы и одновременно целуя жену в шею.
– Я же не какая-нибудь английская неженка с мягкой попкой… очень много езжу верхом, – прерывисто пробормотала Рейчел, изгибаясь под нежными ласками и провоцируя его к дальнейшим действиям.
– По правде говоря, последнее время ты постоянно ездишь верхом… только не на лошади, – прошептал он с озорной улыбкой.
Рейчел поцеловала мужа в губы и лизнула очаровательную ямочку на щеке. Все-таки он был необыкновенно красив, даже небритый, со спутанными волосами. Как сильно она его любит! Рейчел легла рядом, взяв в руки его фаллос, плавно скользя пальцами вверх и вниз, испытав огромное удовольствие, когда через некоторое время на его кончике появилась крохотная жемчужная капелька.
Медленно, очень медленно начала она склоняться над ним, приоткрыв губы и облизывая их в трепетном предвкушении, сознавая, что Джейсон наблюдает за ней сквозь полуопущенные ресницы. Когда она слизнула жемчужную капельку, он невольно произнес ее имя. Затем Рейчел нежно обхватила его плоть губами, пробуя ее на вкус языком и слегка покусывая зубами, отчего большое, сильное тело мужа послушно изогнулось в исступленном восторге.
Через какое-то время, не в силах больше сдерживаться от нестерпимого удовольствия, Джейсон схватил ее, бросил на перину и, скользнув между раздвинутых бедер, прильнул к источнику ее нектара, блестящему от влаги. Ее особый женский аромат кружил ему голову. Он вдруг на секунду вспомнил, как чудесно они провели время сегодня ночью, принимая ванну вдвоем, а затем обхватил губами маленький розовый бугорок, источник ее сладости, и Рейчел тихо застонала от восхитительного блаженства.
Она изогнулась всем телом и обхватила Джейсона руками за голову. Чувствуя приближение оргазма, Рейчел слегка оттолкнула мужа.
– Пора… – задыхаясь, проговорила она. – Пришло время пахоты…
Тяжело дыша, Джейсон приподнялся, обхватил обеими руками Рейчел за ягодицы, подтянул к себе и вонзил свое оружие до самого основания во влажные ножны. Рейчел устремила затуманенный негой взор на своего великолепного янки, такого стройного, гибкого, загорелого, с темными как ночь волосами, которые отбрасывали таинственные тени на прекрасное лицо. Сияние его синих глаз, устремленных на нее, рождало ответные золотые искорки страсти в ее светло-карих глазах.
В полном молчании совершали они таинство любви; он медленно выходил из нее только для того, чтобы опять плавно войти и повторить все сначала. Их тела двигались синхронно и гармонично, как будто два великолепных танцовщика исполняли любимую партию в известном до мельчайших подробностей балете, интуитивно угадывая едва ощутимые устремления друг друга. Они старались продлить это невероятное наслаждение как можно дольше. Чтобы затем, задыхаясь, стремительно ринуться с высоты блаженства в бездонный омут божественного восторга.
И этот миг настал.
Приближаясь к головокружительному экстазу, тело Рейчел затрепетало, рождая конвульсии в самых недрах ее лона. Джейсон мгновенно уловил сигнал и последовал за любимой – его плоть внутри ее напряглась до предела и извергла семя, ритмично содрогаясь в гармонии с трепетом ее тела, пока они не слились в одном общем экстазе. Опустошенный, он обмяк в объятиях жены, и они замерли, тяжело дыша, удовлетворенные и счастливые.
Не выпуская любимую из своих объятий, Джейсон поднял голову и спросил с довольной улыбкой:
– Ты хотела сказать мне нечто очень важное, до того как… как я отвлек тебя. Ты, случайно, не помнишь, что именно?
– Как ни странно, помню и очень хорошо. Ты уже заметил, что я несколько недель не езжу верхом…
– Я думал, что тебе некогда, потому что наши многочисленные гости требуют постоянного внимания, – смутившись, ответил Джейсон и вдруг забеспокоился: – Надеюсь, ты не заболела…
Рейчел приложила палец к его губам и отрицательно покачала головой. Внутри у нее все пело от той радости, которой она собиралась поделиться с мужем.
– Я никогда в жизни не чувствовала себя лучше, чем теперь. Я хотела убедиться, прежде чем сказать тебе… В конце весны ты станешь отцом.
Джейсон тут же вскочил и нежно обнял ее, как будто она была хрупкой фарфоровой статуэткой.
– Боже мой, мне надо было выслушать тебя, а не набрасываться, как голодный волк. Я ничем не навредил?.. Я хотел сказать… можно ли нам… то есть…
В огромной хозяйской спальне смех Рейчел зазвенел, как рождественские колокольчики.
– Мой дорогой, я же не беспомощный инвалид, я просто беременна. Моя мать и обе бабушки произвели на свет своих детей без всяких проблем. Я из крепкой породы и, принимая во внимание мое пристрастие к физическим нагрузкам, справлюсь с этим еще лучше, к тому же я живучая, как барсук, и сильная, как крестьянская лошадь. Нет никаких причин для беспокойства, и я буду продолжать заниматься нашими поместьями. И вам, милорд, я тоже не позволю увиливать от обязанностей пахаря.
Джейсон запрокинул голову и весело расхохотался:
– Разве ты никогда не слышала, какие мы, янки, большие охотники до работы? У меня и в мыслях не было увиливать. Тем более что это пока единственная возможность хотя бы чуть-чуть познакомиться с нашим отпрыском, прежде чем он или она появится на свет.
Рейчел нежно провела рукой по щеке мужа:
– Я тебе еще не говорила об этом, с тех пор как мы вернулись из Бристоля, но…
– Но?.. – повторил за ней Джейсон.
– Я уже говорила, что очень боялась потерять тебя. Но дело не только в том огромном удовольствии, которое заставляло меня использовать любую возможность, чтобы провести с тобой ночь. Я очень надеялась, что мне удастся забеременеть, прежде чем ты сядешь на корабль и уплывешь навсегда.
Джейсон нежно поцеловал жену.
– Какими же мы были упрямыми и глупыми. А мне не давала покоя мысль, что, если это вдруг случится, меня не будет рядом с тобой и с ребенком. Я придумывал самые невероятные планы, чтобы Драм смог сообщить мне о твоей беременности, как только узнает что-нибудь. Но на самом деле все это время я хотел лишь одного – остаться здесь и быть твоим мужем.
– Ты хочешь сказать, что. если бы нам не помешали, ты бы все равно остался?
– Да, – ответил просто Джейсон. – Мне нужна только ты, и я всю жизнь буду любить тебя, мадам Боумонт.
Рейчел улыбнулась:
– По-французски это звучит так соблазнительно, месье граф.
Джейсон тоже улыбнулся:
– Эта французская фамилия пришла из далекого прошлого. Норманны в свое время завоевали Англию, но их победа была недолгой. В конце концов родина и любовь всегда одерживают победу.
– Мне нужен только ты, и я всю жизнь буду любить тебя, Джейсон Боумонт, будь ты графом, маркизом или пиратом-янки, мне все равно.
И Рейчел скрепила свои слова нежным поцелуем.
– Скоро здесь будет сумасшедший дом, когда все проснутся, – сказал Джейсон, приподнявшись на подушке и подперев голову рукой. Он не отрываясь смотрел в сияющие от счастья глаза Рейчел.
– Не могу дождаться, чтобы увидеть выражение лица Фокса, когда он будет открывать подарок, который привезла мама Боумонт от его кузенов из племени шауни, – пробормотала графиня. Джейсон положил ей руку на пышную грудь и начал ласково поглаживать сосок большим пальцем.
– В Рождество я обычно с нетерпением жду, когда наступит утро, но сегодня я думаю совсем о других радостях… – Его голос невольно задрожал, когда он провел рукой по чувственному изгибу бедра. – Вы немного поправились и превратились в совершенно роскошную женщину, графиня. Должно быть, в этом виноваты праздники и обильная еда.
– Это не совсем так, Джейсон. Я должна тебе что-то… Рейчел не договорила, задохнувшись от наслаждения, когда Джейсон начал нежно целовать темный треугольник вьющихся волос между ее бедер. Она взяла его руками за голову и потянула наверх.
– Нет, сначала я должна…
– Потом, любовь моя, потом, – прошептал Джейсон и заставил жену замолчать, накрыв ее губы томным поцелуем.
Рейчел обвила его за шею руками и прижала к себе. Под тяжестью его тела они утонули в мягкой перине. Их бесконечный поцелуй был то жарким, то нежным, то жадным.
– До того как я узнала тебя, я думала, что мужская плоть гладкая, светло-коричневая и без волос, – проговорила Рейчел.
– Никакого воображения. – Джейсон вздохнул с притворным сожалением и прильнул к ее груди. Он посасывал и покусывал то один сосок, то другой, пока Рейчел не начала извиваться, горя желанием с радостью покориться ему.
Джейсон перевернулся на спину, одну руку запустил в ее волосы и притянул к себе, а другой, едва касаясь пальцами, провел вдоль спины.
– Какое же у тебя гладкое и упругое тело, – сказал он, сжимая рукой ягодицы и одновременно целуя жену в шею.
– Я же не какая-нибудь английская неженка с мягкой попкой… очень много езжу верхом, – прерывисто пробормотала Рейчел, изгибаясь под нежными ласками и провоцируя его к дальнейшим действиям.
– По правде говоря, последнее время ты постоянно ездишь верхом… только не на лошади, – прошептал он с озорной улыбкой.
Рейчел поцеловала мужа в губы и лизнула очаровательную ямочку на щеке. Все-таки он был необыкновенно красив, даже небритый, со спутанными волосами. Как сильно она его любит! Рейчел легла рядом, взяв в руки его фаллос, плавно скользя пальцами вверх и вниз, испытав огромное удовольствие, когда через некоторое время на его кончике появилась крохотная жемчужная капелька.
Медленно, очень медленно начала она склоняться над ним, приоткрыв губы и облизывая их в трепетном предвкушении, сознавая, что Джейсон наблюдает за ней сквозь полуопущенные ресницы. Когда она слизнула жемчужную капельку, он невольно произнес ее имя. Затем Рейчел нежно обхватила его плоть губами, пробуя ее на вкус языком и слегка покусывая зубами, отчего большое, сильное тело мужа послушно изогнулось в исступленном восторге.
Через какое-то время, не в силах больше сдерживаться от нестерпимого удовольствия, Джейсон схватил ее, бросил на перину и, скользнув между раздвинутых бедер, прильнул к источнику ее нектара, блестящему от влаги. Ее особый женский аромат кружил ему голову. Он вдруг на секунду вспомнил, как чудесно они провели время сегодня ночью, принимая ванну вдвоем, а затем обхватил губами маленький розовый бугорок, источник ее сладости, и Рейчел тихо застонала от восхитительного блаженства.
Она изогнулась всем телом и обхватила Джейсона руками за голову. Чувствуя приближение оргазма, Рейчел слегка оттолкнула мужа.
– Пора… – задыхаясь, проговорила она. – Пришло время пахоты…
Тяжело дыша, Джейсон приподнялся, обхватил обеими руками Рейчел за ягодицы, подтянул к себе и вонзил свое оружие до самого основания во влажные ножны. Рейчел устремила затуманенный негой взор на своего великолепного янки, такого стройного, гибкого, загорелого, с темными как ночь волосами, которые отбрасывали таинственные тени на прекрасное лицо. Сияние его синих глаз, устремленных на нее, рождало ответные золотые искорки страсти в ее светло-карих глазах.
В полном молчании совершали они таинство любви; он медленно выходил из нее только для того, чтобы опять плавно войти и повторить все сначала. Их тела двигались синхронно и гармонично, как будто два великолепных танцовщика исполняли любимую партию в известном до мельчайших подробностей балете, интуитивно угадывая едва ощутимые устремления друг друга. Они старались продлить это невероятное наслаждение как можно дольше. Чтобы затем, задыхаясь, стремительно ринуться с высоты блаженства в бездонный омут божественного восторга.
И этот миг настал.
Приближаясь к головокружительному экстазу, тело Рейчел затрепетало, рождая конвульсии в самых недрах ее лона. Джейсон мгновенно уловил сигнал и последовал за любимой – его плоть внутри ее напряглась до предела и извергла семя, ритмично содрогаясь в гармонии с трепетом ее тела, пока они не слились в одном общем экстазе. Опустошенный, он обмяк в объятиях жены, и они замерли, тяжело дыша, удовлетворенные и счастливые.
Не выпуская любимую из своих объятий, Джейсон поднял голову и спросил с довольной улыбкой:
– Ты хотела сказать мне нечто очень важное, до того как… как я отвлек тебя. Ты, случайно, не помнишь, что именно?
– Как ни странно, помню и очень хорошо. Ты уже заметил, что я несколько недель не езжу верхом…
– Я думал, что тебе некогда, потому что наши многочисленные гости требуют постоянного внимания, – смутившись, ответил Джейсон и вдруг забеспокоился: – Надеюсь, ты не заболела…
Рейчел приложила палец к его губам и отрицательно покачала головой. Внутри у нее все пело от той радости, которой она собиралась поделиться с мужем.
– Я никогда в жизни не чувствовала себя лучше, чем теперь. Я хотела убедиться, прежде чем сказать тебе… В конце весны ты станешь отцом.
Джейсон тут же вскочил и нежно обнял ее, как будто она была хрупкой фарфоровой статуэткой.
– Боже мой, мне надо было выслушать тебя, а не набрасываться, как голодный волк. Я ничем не навредил?.. Я хотел сказать… можно ли нам… то есть…
В огромной хозяйской спальне смех Рейчел зазвенел, как рождественские колокольчики.
– Мой дорогой, я же не беспомощный инвалид, я просто беременна. Моя мать и обе бабушки произвели на свет своих детей без всяких проблем. Я из крепкой породы и, принимая во внимание мое пристрастие к физическим нагрузкам, справлюсь с этим еще лучше, к тому же я живучая, как барсук, и сильная, как крестьянская лошадь. Нет никаких причин для беспокойства, и я буду продолжать заниматься нашими поместьями. И вам, милорд, я тоже не позволю увиливать от обязанностей пахаря.
Джейсон запрокинул голову и весело расхохотался:
– Разве ты никогда не слышала, какие мы, янки, большие охотники до работы? У меня и в мыслях не было увиливать. Тем более что это пока единственная возможность хотя бы чуть-чуть познакомиться с нашим отпрыском, прежде чем он или она появится на свет.
Рейчел нежно провела рукой по щеке мужа:
– Я тебе еще не говорила об этом, с тех пор как мы вернулись из Бристоля, но…
– Но?.. – повторил за ней Джейсон.
– Я уже говорила, что очень боялась потерять тебя. Но дело не только в том огромном удовольствии, которое заставляло меня использовать любую возможность, чтобы провести с тобой ночь. Я очень надеялась, что мне удастся забеременеть, прежде чем ты сядешь на корабль и уплывешь навсегда.
Джейсон нежно поцеловал жену.
– Какими же мы были упрямыми и глупыми. А мне не давала покоя мысль, что, если это вдруг случится, меня не будет рядом с тобой и с ребенком. Я придумывал самые невероятные планы, чтобы Драм смог сообщить мне о твоей беременности, как только узнает что-нибудь. Но на самом деле все это время я хотел лишь одного – остаться здесь и быть твоим мужем.
– Ты хочешь сказать, что. если бы нам не помешали, ты бы все равно остался?
– Да, – ответил просто Джейсон. – Мне нужна только ты, и я всю жизнь буду любить тебя, мадам Боумонт.
Рейчел улыбнулась:
– По-французски это звучит так соблазнительно, месье граф.
Джейсон тоже улыбнулся:
– Эта французская фамилия пришла из далекого прошлого. Норманны в свое время завоевали Англию, но их победа была недолгой. В конце концов родина и любовь всегда одерживают победу.
– Мне нужен только ты, и я всю жизнь буду любить тебя, Джейсон Боумонт, будь ты графом, маркизом или пиратом-янки, мне все равно.
И Рейчел скрепила свои слова нежным поцелуем.