Страница:
Проклиная все на свете, Джейсон мгновенно отдернул руку, затем отодвинулся от собаки и приказал ей сесть.
– В сумке у моего седла лежит специальное мыло, которым можно смыть ядовитую пыльцу с шерсти собаки, но оно, к сожалению, бесполезно, если пыльца уже попала на кожу, – сказала Рейчел и неторопливо направилась к Редди. – Кстати, вы не поможете мне искупать Хелен?
В ответ Джейсон что-то сердито пробурчал, скинул с себя сапоги и с разбегу нырнул в озеро. Оказавшись в воде, он стал яростно натирать песком лицо и руки.
– Черт бы вас побрал! Вы мне заплатите за это, графиня! Клянусь! – прокричал он.
Эхо далеко разнесло раздавшийся в ответ смех Рейчел.
– Послушайте, мой друг, что-то вы неважно выглядите, – деликатно заметил Драм, стараясь держаться от Джейсона на безопасном расстоянии. Граф то и дело скреб ногтями покрытые отвратительно пахнущей мазью руки и лицо. – Твои пальцы больше похожи на жареные колбаски, а лицо… Боже, я лучше ничего не буду говорить о твоем лице.
– Благодарю за сочувствие, старина, – огрызнулся Джейсон.
– Вот что случается, когда уезжаешь из города и проводишь много времени в сельской местности, – проговорил Драм, передернув от отвращения плечами.
– Вот что случается, когда проводишь полдня с такой фурией, как Рейчел Фэрчайлд, – резко ответил Джейсон и стиснул зубы, пытаясь преодолеть очередной приступ невыносимой чесотки.
– А почему запах такой отвратительный? Воняет, как гниющий мусор, когда в августе его сплавляют по Темзе, – сказал Драм, поморщившись, и прикрыл нос белоснежным носовым платком.
– Это самодельное домашнее средство, снимает раздражение от ядовитой пыльцы дуба, – пояснил Джейсон. – Почти все травы я привез с собой из Америки, но ты себе не представляешь, как трудно найти в Англии медвежий жир!
– Медвежий жир? Только ничего мне не говори. Это какое-нибудь индейское средство.
– Именно так, и я благодарен Богу за то, что такое средство есть. Когда я в первый раз участвовал в вылазке вместе с шауни, любое кожное заболевание в то время могло оказаться для меня гораздо опаснее стрел чероки. Хранитель Очага приготовил эту мазь специально для меня. И каждый раз, собираясь в поход по лесу, я смазывал ею все тело. Но кто мог подумать, что в старой доброй Англии мне может пригодиться такое сильное средство?
– Медвежий жир. – Драм недоуменно покачал головой. – Теперь понятно, почему эти краснокожие так бесшумно ходят по лесу. Они же просто проскальзывают между веток.
– Это не так смешно, как может показаться на первый взгляд.
– Между прочим, этих неприятностей можно было бы избежать, если бы ты остался в городе, – сказал Драм. Сам Френсис Эдвард Драммонд редко выезжал за пределы Лондона, только в случае крайней нужды, чтобы съездить в поместье Беркшир к отцу с обязательным визитом, и только в экипаже.
– Вы же прекрасно знаете, что у меня есть обязательства, которые требуют моего присутствия в Фальконридже.
Мужчины сидели в одной из комнат усадьбы. Всякий раз, когда Джейсон во время разговора наклонялся слишком близко, Драм отодвигался от него подальше.
– Пожалуйста, мой друг, осторожнее, я не хочу, чтобы на моем сюртуке осталось пятно от медвежьего жира.
Разговор касался обстоятельств, которые заставили Драма покинуть Лондон и приехать в поместье Фальконридж.
– Мне удалось кое-что выяснить. Когда в вас здесь стреляли, Форрестел находился в Лондоне, это совершенно точно. Что-то здесь не сходится. Мне кажется, он предпочел бы стрелять сам, а сидеть в засаде и поджидать жертву – это слишком малодушный поступок даже для такого человека, как Форрестел. К тому же он очень меткий стрелок и гордится этим. Вряд ли он стал бы нанимать кого-нибудь, чтобы убить вас.
– Даже если он и нанял кого-то, я благодарен Богу, что этот человек оказался не очень метким стрелком.
– Вероятно, это какой-нибудь браконьер из поместья Эдерингтона, – предположил Драм.
Джейсон на какое-то время даже забыл о своей чесотке.
– А что вы думаете по поводу той ночи у Вити? – спросил он.
– Это мог быть и сам Форрестел. Никто не знает, куда он подевался после бала в Каргрейв-Холле.
– Возможно, он, как и вы, не любит уезжать из Лондона и до сих пор находится в городе, – предположил Джейсон.
– Все может быть. У нас есть еще один подозреваемый – ваш дорогой кузен Роджер.
– Это только ваше предположение. Для Роджера Далберта убить человека то же самое, что поднять лондонский Тауэр.
– Ой ли? После вашей смерти именно он станет наследником Каргрейва. Я, конечно, выяснил, где он был во время каждого покушения на вас. У него есть алиби. Однако все возможно, если постараться и нанять несколько человек.
Джейсон упрямо покачал головой:
– Роджер – один из самых мягких и спокойных людей, которых я знаю, к тому же он совершенно не заботится о положении в обществе. Титулы ничего не значат для него, достаточно посмотреть на его жену. Гарнет происходит из семьи коммерсантов, и у нее совсем нет амбиций. Больше всего на свете ее интересует судостроение. Им вполне хватает денег, чтобы жить в достатке, да и Роджер никогда не стремился к роскошной жизни.
– Должен признаться, что после встречи с ними я склонен согласиться с вами. Он производит впечатление человека, которому гораздо уютнее у камина со своими гончими, чем на приеме в высшем обществе. А про миссис Далберт говорят, что у нее удивительная способность выбирать самые безвкусные наряды. По правде сказать, женщины вообще непредсказуемы.
– Поверьте, друг мой, я в этом убедился на личном опыте, – мрачно проговорил Джейсон, пытаясь отвлечься от нестерпимого зуда. – Клянусь, я отомщу Рейчел за ее коварство… если только смогу придумать что-нибудь ужасное, чтобы причинить ей физические страдания.
– Как я понимаю, ядовитая пыльца дуба на нее не действует?
Джейсон отрицательно покачал головой и грустно вздохнул.
– Надо было утопить ее в озере. Это решило бы сразу две проблемы, – посоветовал Драм.
– Она отлично плавает.
– Я верю в вас, вы обязательно придумаете достойное наказание для этой несносной девчонки.
– Задушить бы ее вот этими руками, распухшими и покрытыми волдырями! Мне эта идея кажется симпатичной, – проговорил Джейсон и, не в силах больше сдерживаться, принялся отчаянно скрести зудящую кожу.
На следующий день Драм спешно собрался и уехал обратно в Лондон, обещая не спускать глаз с Фредерика Форрестела и его приятелей. С таинственным видом он сообщил, что ему необходимо разобраться в кое-каких финансовых вопросах, однако вдаваться в подробности не стал. Остаток недели Джейсон ломал голову над тем, как отомстить Рейчел Фэрчайлд, и… чесался.
В конце недели благодаря мази индейцев шауни зуд наконец прекратился и кожа очистилась. Поскольку несколько дней Джейсон провел не выходя из дома, единственным занятием, которое отвлекало его от физических страданий, был просмотр бухгалтерских книг и счетов. В пятницу утром он с удовольствием отправился на верховую прогулку, а вечером должен был поехать в Харли-Холл, чтобы отужинать со своей Немезидой и ее отцом. Граф так и не придумал наказание для Рейчел. Зато теперь ему не придется изображать «кипение от гнева» на ужине у виконта, так как гнев был самым настоящим.
Джейсон пришпорил Араби и носился по полям и лесам Фальконриджа до тех пор, пока конь под ним не взмок от пота. День был теплый, и графу очень захотелось искупаться в том тихом озере. Теперь он точно знал, где растут ядовитые дубы.
У озера Джейсон спешился, расседлал черного жеребца, обтер его и пустил пощипать травки, а сам быстро скинул с себя сапоги и одежду и нырнул в воду. Джейсон с наслаждением плавал от одного берега к другому, рассекая воду красивыми сильными движениями. Ему не хотелось выходить на берег, поэтому он заплыл в тень плакучей ивы, ветви которой спускались до самой воды, и, устроившись на мелководье, стал обдумывать, как ему вести себя на предстоящем ужине у Фэрчайлдов.
Вскоре он услышал стук копыт, доносившийся со стороны луга на противоположном берегу озера.
Всадник приближался, но из-за густых деревьев он не мог видеть ни Араби, щипавшего травку, ни одежду графа на берегу. Самого Джейсона скрывали длинные ветви ивы. Граф решил, что, прежде чем обнаружить себя, следовало посмотреть, кто это был – друг или враг. То, что Джейсон был совершенно голым, лишь усугубляло его положение.
– Скорее всего это какой-нибудь местный паренек с фермы решил освежиться и напоить коня, – пробурчал он себе под нос, когда всадник был уже совсем близко.
Джейсон осторожно выглянул из-за густых ветвей ивы, смахнув капельки воды с ресниц, чтобы лучше разглядеть всадника, который уже спешился с лошади. Он сразу понял, кто это, и чуть было не вскрикнул от удивления. Ошибиться было невозможно – высокая стройная девушка с длинными ногами и уверенными движениями – ее он узнал бы из тысячи.
Рейчел подвела лошадь к воде, чтобы напоить ее. Сегодня она была на грациозной белоснежной кобыле, которая как-то не подходила ей. Такая сильная, решительная и дерзкая женщина, как Рейчел Фэрчайлд, должна управлять большим сильным жеребцом… или большим сильным мужчиной. Джейсон усилием воли подавил в себе вдруг проснувшееся желание. Он не должен даже помышлять о том, чтобы оказаться в постели с такой женщиной, как Рейчел, иначе, если это случится, страсть свяжет его по рукам и ногам, а жизнь будет подобна аду на земле каждый раз, когда они будут не в постели.
Самое разумное, что граф мог сделать в такой ситуации, – это тихо перебраться на свою сторону озера, быстро одеться, оседлать Араби и как ветер ускакать в Фальконридж. Но в этот момент Джейсон увидел, что Рейчел снимает одежду, явно намереваясь искупаться в прохладной воде. Джейсон стоял как вкопанный в своем укрытии, боясь пошевелиться и сожалея, что унего нет подзорной трубы, чтобы насладиться зрелищем, которое представила его взору Рейчел, сама того не желая.
И какое это было зрелище!
Она сняла сапожки, расстегнула блузу и изящным движением освободилась от брюк. Джейсон был уверен, что уже видел каждый изгиб ее стройного тела, когда она предстала перед ним сначала в одежде, пропитанной илом, затем в мокрой одежде. Но Боже, как он ошибался! В обнаженном виде ее ноги были еще длиннее и красивее, чем он представлял; высокая, красивой формы грудь и изящные бедра волновали воображение. Джейсон стал осторожно подбираться ближе, чтобы лучше рассмотреть Рейчел. Ее тело было покрыто нежным золотистым загаром.
Джейсон почувствовал, как боль внизу живота усилилась. Он наблюдал, как Рейчел зашла в воду по пояс, затем поплыла, рассекая воду изящными точными взмахами. Она направилась к большим камням, находившимся неподалеку от его укрытия, по всей вероятности, собираясь понежиться на солнце.
Очень грациозно, как мифическая сильфида, Рейчел выскользнула из воды и взобралась на покрытый мхом камень, удобно устроилась на нем полулежа и глубоко, с наслаждением вздохнула. «Вероятно, обдумывает, как отравить меня сегодня за ужином», – подумал Джейсон. Озорно улыбаясь, он осторожно пошел по мелководью в ее сторону, прячась среди свисающих до самой воды ветвей.
Глава 6
– В сумке у моего седла лежит специальное мыло, которым можно смыть ядовитую пыльцу с шерсти собаки, но оно, к сожалению, бесполезно, если пыльца уже попала на кожу, – сказала Рейчел и неторопливо направилась к Редди. – Кстати, вы не поможете мне искупать Хелен?
В ответ Джейсон что-то сердито пробурчал, скинул с себя сапоги и с разбегу нырнул в озеро. Оказавшись в воде, он стал яростно натирать песком лицо и руки.
– Черт бы вас побрал! Вы мне заплатите за это, графиня! Клянусь! – прокричал он.
Эхо далеко разнесло раздавшийся в ответ смех Рейчел.
– Послушайте, мой друг, что-то вы неважно выглядите, – деликатно заметил Драм, стараясь держаться от Джейсона на безопасном расстоянии. Граф то и дело скреб ногтями покрытые отвратительно пахнущей мазью руки и лицо. – Твои пальцы больше похожи на жареные колбаски, а лицо… Боже, я лучше ничего не буду говорить о твоем лице.
– Благодарю за сочувствие, старина, – огрызнулся Джейсон.
– Вот что случается, когда уезжаешь из города и проводишь много времени в сельской местности, – проговорил Драм, передернув от отвращения плечами.
– Вот что случается, когда проводишь полдня с такой фурией, как Рейчел Фэрчайлд, – резко ответил Джейсон и стиснул зубы, пытаясь преодолеть очередной приступ невыносимой чесотки.
– А почему запах такой отвратительный? Воняет, как гниющий мусор, когда в августе его сплавляют по Темзе, – сказал Драм, поморщившись, и прикрыл нос белоснежным носовым платком.
– Это самодельное домашнее средство, снимает раздражение от ядовитой пыльцы дуба, – пояснил Джейсон. – Почти все травы я привез с собой из Америки, но ты себе не представляешь, как трудно найти в Англии медвежий жир!
– Медвежий жир? Только ничего мне не говори. Это какое-нибудь индейское средство.
– Именно так, и я благодарен Богу за то, что такое средство есть. Когда я в первый раз участвовал в вылазке вместе с шауни, любое кожное заболевание в то время могло оказаться для меня гораздо опаснее стрел чероки. Хранитель Очага приготовил эту мазь специально для меня. И каждый раз, собираясь в поход по лесу, я смазывал ею все тело. Но кто мог подумать, что в старой доброй Англии мне может пригодиться такое сильное средство?
– Медвежий жир. – Драм недоуменно покачал головой. – Теперь понятно, почему эти краснокожие так бесшумно ходят по лесу. Они же просто проскальзывают между веток.
– Это не так смешно, как может показаться на первый взгляд.
– Между прочим, этих неприятностей можно было бы избежать, если бы ты остался в городе, – сказал Драм. Сам Френсис Эдвард Драммонд редко выезжал за пределы Лондона, только в случае крайней нужды, чтобы съездить в поместье Беркшир к отцу с обязательным визитом, и только в экипаже.
– Вы же прекрасно знаете, что у меня есть обязательства, которые требуют моего присутствия в Фальконридже.
Мужчины сидели в одной из комнат усадьбы. Всякий раз, когда Джейсон во время разговора наклонялся слишком близко, Драм отодвигался от него подальше.
– Пожалуйста, мой друг, осторожнее, я не хочу, чтобы на моем сюртуке осталось пятно от медвежьего жира.
Разговор касался обстоятельств, которые заставили Драма покинуть Лондон и приехать в поместье Фальконридж.
– Мне удалось кое-что выяснить. Когда в вас здесь стреляли, Форрестел находился в Лондоне, это совершенно точно. Что-то здесь не сходится. Мне кажется, он предпочел бы стрелять сам, а сидеть в засаде и поджидать жертву – это слишком малодушный поступок даже для такого человека, как Форрестел. К тому же он очень меткий стрелок и гордится этим. Вряд ли он стал бы нанимать кого-нибудь, чтобы убить вас.
– Даже если он и нанял кого-то, я благодарен Богу, что этот человек оказался не очень метким стрелком.
– Вероятно, это какой-нибудь браконьер из поместья Эдерингтона, – предположил Драм.
Джейсон на какое-то время даже забыл о своей чесотке.
– А что вы думаете по поводу той ночи у Вити? – спросил он.
– Это мог быть и сам Форрестел. Никто не знает, куда он подевался после бала в Каргрейв-Холле.
– Возможно, он, как и вы, не любит уезжать из Лондона и до сих пор находится в городе, – предположил Джейсон.
– Все может быть. У нас есть еще один подозреваемый – ваш дорогой кузен Роджер.
– Это только ваше предположение. Для Роджера Далберта убить человека то же самое, что поднять лондонский Тауэр.
– Ой ли? После вашей смерти именно он станет наследником Каргрейва. Я, конечно, выяснил, где он был во время каждого покушения на вас. У него есть алиби. Однако все возможно, если постараться и нанять несколько человек.
Джейсон упрямо покачал головой:
– Роджер – один из самых мягких и спокойных людей, которых я знаю, к тому же он совершенно не заботится о положении в обществе. Титулы ничего не значат для него, достаточно посмотреть на его жену. Гарнет происходит из семьи коммерсантов, и у нее совсем нет амбиций. Больше всего на свете ее интересует судостроение. Им вполне хватает денег, чтобы жить в достатке, да и Роджер никогда не стремился к роскошной жизни.
– Должен признаться, что после встречи с ними я склонен согласиться с вами. Он производит впечатление человека, которому гораздо уютнее у камина со своими гончими, чем на приеме в высшем обществе. А про миссис Далберт говорят, что у нее удивительная способность выбирать самые безвкусные наряды. По правде сказать, женщины вообще непредсказуемы.
– Поверьте, друг мой, я в этом убедился на личном опыте, – мрачно проговорил Джейсон, пытаясь отвлечься от нестерпимого зуда. – Клянусь, я отомщу Рейчел за ее коварство… если только смогу придумать что-нибудь ужасное, чтобы причинить ей физические страдания.
– Как я понимаю, ядовитая пыльца дуба на нее не действует?
Джейсон отрицательно покачал головой и грустно вздохнул.
– Надо было утопить ее в озере. Это решило бы сразу две проблемы, – посоветовал Драм.
– Она отлично плавает.
– Я верю в вас, вы обязательно придумаете достойное наказание для этой несносной девчонки.
– Задушить бы ее вот этими руками, распухшими и покрытыми волдырями! Мне эта идея кажется симпатичной, – проговорил Джейсон и, не в силах больше сдерживаться, принялся отчаянно скрести зудящую кожу.
На следующий день Драм спешно собрался и уехал обратно в Лондон, обещая не спускать глаз с Фредерика Форрестела и его приятелей. С таинственным видом он сообщил, что ему необходимо разобраться в кое-каких финансовых вопросах, однако вдаваться в подробности не стал. Остаток недели Джейсон ломал голову над тем, как отомстить Рейчел Фэрчайлд, и… чесался.
В конце недели благодаря мази индейцев шауни зуд наконец прекратился и кожа очистилась. Поскольку несколько дней Джейсон провел не выходя из дома, единственным занятием, которое отвлекало его от физических страданий, был просмотр бухгалтерских книг и счетов. В пятницу утром он с удовольствием отправился на верховую прогулку, а вечером должен был поехать в Харли-Холл, чтобы отужинать со своей Немезидой и ее отцом. Граф так и не придумал наказание для Рейчел. Зато теперь ему не придется изображать «кипение от гнева» на ужине у виконта, так как гнев был самым настоящим.
Джейсон пришпорил Араби и носился по полям и лесам Фальконриджа до тех пор, пока конь под ним не взмок от пота. День был теплый, и графу очень захотелось искупаться в том тихом озере. Теперь он точно знал, где растут ядовитые дубы.
У озера Джейсон спешился, расседлал черного жеребца, обтер его и пустил пощипать травки, а сам быстро скинул с себя сапоги и одежду и нырнул в воду. Джейсон с наслаждением плавал от одного берега к другому, рассекая воду красивыми сильными движениями. Ему не хотелось выходить на берег, поэтому он заплыл в тень плакучей ивы, ветви которой спускались до самой воды, и, устроившись на мелководье, стал обдумывать, как ему вести себя на предстоящем ужине у Фэрчайлдов.
Вскоре он услышал стук копыт, доносившийся со стороны луга на противоположном берегу озера.
Всадник приближался, но из-за густых деревьев он не мог видеть ни Араби, щипавшего травку, ни одежду графа на берегу. Самого Джейсона скрывали длинные ветви ивы. Граф решил, что, прежде чем обнаружить себя, следовало посмотреть, кто это был – друг или враг. То, что Джейсон был совершенно голым, лишь усугубляло его положение.
– Скорее всего это какой-нибудь местный паренек с фермы решил освежиться и напоить коня, – пробурчал он себе под нос, когда всадник был уже совсем близко.
Джейсон осторожно выглянул из-за густых ветвей ивы, смахнув капельки воды с ресниц, чтобы лучше разглядеть всадника, который уже спешился с лошади. Он сразу понял, кто это, и чуть было не вскрикнул от удивления. Ошибиться было невозможно – высокая стройная девушка с длинными ногами и уверенными движениями – ее он узнал бы из тысячи.
Рейчел подвела лошадь к воде, чтобы напоить ее. Сегодня она была на грациозной белоснежной кобыле, которая как-то не подходила ей. Такая сильная, решительная и дерзкая женщина, как Рейчел Фэрчайлд, должна управлять большим сильным жеребцом… или большим сильным мужчиной. Джейсон усилием воли подавил в себе вдруг проснувшееся желание. Он не должен даже помышлять о том, чтобы оказаться в постели с такой женщиной, как Рейчел, иначе, если это случится, страсть свяжет его по рукам и ногам, а жизнь будет подобна аду на земле каждый раз, когда они будут не в постели.
Самое разумное, что граф мог сделать в такой ситуации, – это тихо перебраться на свою сторону озера, быстро одеться, оседлать Араби и как ветер ускакать в Фальконридж. Но в этот момент Джейсон увидел, что Рейчел снимает одежду, явно намереваясь искупаться в прохладной воде. Джейсон стоял как вкопанный в своем укрытии, боясь пошевелиться и сожалея, что унего нет подзорной трубы, чтобы насладиться зрелищем, которое представила его взору Рейчел, сама того не желая.
И какое это было зрелище!
Она сняла сапожки, расстегнула блузу и изящным движением освободилась от брюк. Джейсон был уверен, что уже видел каждый изгиб ее стройного тела, когда она предстала перед ним сначала в одежде, пропитанной илом, затем в мокрой одежде. Но Боже, как он ошибался! В обнаженном виде ее ноги были еще длиннее и красивее, чем он представлял; высокая, красивой формы грудь и изящные бедра волновали воображение. Джейсон стал осторожно подбираться ближе, чтобы лучше рассмотреть Рейчел. Ее тело было покрыто нежным золотистым загаром.
Джейсон почувствовал, как боль внизу живота усилилась. Он наблюдал, как Рейчел зашла в воду по пояс, затем поплыла, рассекая воду изящными точными взмахами. Она направилась к большим камням, находившимся неподалеку от его укрытия, по всей вероятности, собираясь понежиться на солнце.
Очень грациозно, как мифическая сильфида, Рейчел выскользнула из воды и взобралась на покрытый мхом камень, удобно устроилась на нем полулежа и глубоко, с наслаждением вздохнула. «Вероятно, обдумывает, как отравить меня сегодня за ужином», – подумал Джейсон. Озорно улыбаясь, он осторожно пошел по мелководью в ее сторону, прячась среди свисающих до самой воды ветвей.
Глава 6
Рейчел легла на спину и подставила тело ласковым лучам солнца, чтобы успокоить нервы и снять напряжение последних дней. Сегодня вечером этот граф-янки опять нарушит ее спокойствие. Ей надо было подумать и срочно решить, как справиться с непреодолимым влечением, которое она испытывала к этому человеку. Надо было навсегда избавиться от этого наваждения, иначе ловушка захлопнется и они оба будут несчастны. Был только один способ убедить Джейсона Боумонта согласиться с ее новым планом – это спокойно и бесстрастно предоставить ему доводы, доказывающие его разумность.
Граф-янки был способен довести ее до бешенства, когда они встречались, но, что еще хуже, в его присутствии она чувствовала неуверенность и нерешительность, ненавистные ей ощущения, с которыми она покончила еще в детстве. Рейчел очень сожалела о злополучном происшествии с ядовитой пыльцой – эта мелкая месть могла вызвать у графа сомнение в искренности ее намерений, если вообще у нее хватит духу рассказать ему о своем новом плане.
Рейчел томно потянулась, пытаясь расслабить напряженные мышцы, затем опять легла, но через секунду вскочила, услышав всплеск воды. Не успела она опомниться, как почувствовала, что кто-то сильной рукой стиснул ее лодыжку, затем услышала до боли знакомый голос:
– Кто это у нас здесь? Русалочка?
Рейчел вскрикнула от ужаса, пытаясь как-нибудь прикрыться, в то время как Джейсон пожирал ее обнаженное тело сладострастным взглядом.
– Немедленно отпустите меня, иначе мои собаки разорвут вас на части! – приказным тоном проговорила Рейчел, одновременно прикрывая волосами грудь, а руками нижнюю часть тела.
Джейсон усмехнулся, но ногу не отпустил. Он тихонько дернул ее и потянул Рейчел вниз по скользкой поверхности камня, покрытого мхом.
– Разрешите вам не поверить, Хелен и Венера не причинят мне вреда, если только ненамеренно, – сказал он, вспомнив о ядовитой пыльце.
– Вам не повезло, эти ненадежные девицы остались дома. На этот раз я взяла с собой Париса и Адониса и сильно сомневаюсь, что они поддадутся вашим мужским чарам с той же легкостью.
Джейсон никак не мог оторвать глаз от этого роскошного тела, такого нежного и соблазнительного. Он был рад, что стоит наполовину в воде, иначе Рейчел увидела бы, как сильно он желает ее, его чресла отвердели и предательски напряглись. Джейсон изо всех сил пытался сосредоточиться на словах Рейчел… что-то там о собаке, о Парисе…
– Если бы вы были джентльменом, то не стали бы подсматривать за девушкой, а тем более приставать к ней таким неподобающим образом, – произнесла Рейчел ледяным тоном и почувствовала себя гораздо увереннее, увидев на вершине холма своих мастифов.
– Помните, графиня, как часто вы повторяли, что я не джентльмен, что я невоспитанный янки, а?
Пока Джейсон говорил, его пальцы нежно поглаживали девичью стопу. Рейчел не хотелось этого признавать, но ощущение было очень приятным.
– Я сказала: если бы вы были джентльменом. Никто не знает лучше меня, что вы таковым не являетесь. Тем более насилие над леди не сойдет вам с рук! – выпалила она.
– Где вы видите леди? – удивленно спросил граф, дернув Рейчел за ногу ближе к себе.
Она крепко выругалась и попыталась оттолкнуть Джейсона свободной ногой, но он ловко увернулся, схватил Рейчел за вторую ногу и резко дернул вниз. Девушка с громким всплеском упала в воду.
– Леди так не выражаются, графиня, – холодно заметил Джейсон.
– Это еще не самое страшное, что я собираюсь с вами сделать, – скрежеща зубами от злости, сказала Рейчел, увидев, что собаки заметили ее и с радостным лаем бегут к озеру, собираясь принять участие в играх на воде.
Джейсон обхватил девушку рукой и с силой прижал к себе. Его плоть мгновенно отвердела.
– А сейчас, – сказал Джейсон, тяжело дыша, – я покажу, к чему приводят ваши выходки, графиня.
Рейчел выросла в большом поместье, на природе, поэтому ей не раз приходилось сталкиваться с возбужденными мужчинами, но никогда она не испытывала ничего подобного. Вдруг все вокруг исчезло, она забыла обо всем на свете: о собаках, бегущих к озеру, о правилах приличия, о своих планах отвоевать желанную свободу, – остался только этот человек, державший ее в своих объятиях. Ее соски, прижатые к черным вьющимся волосам на его груди, набухли от возбуждения. Рейчел чувствовала, как часто бьется сердце графа в унисон с ее сердцем, готовым, казалось, выскочить из груди. Его чресла, прижатые к бедрам Рейчел и отвердевшие от сильного желания, горели огнем, который не могла охладить даже прохладная вода.
В этот момент мастифы с громким лаем плюхнулись в воду, подняв фонтан брызг, и неуклюже поплыли к Рейчел. Появление собак вывело ее из оцепенения. Рейчел уперлась руками Джейсону в грудь и оттолкнула его, затем, опершись спиной о камень, изо всех сил ударила ногой, угодив ему в колено.
Почувствовав резкую боль, граф отступил и поскользнулся на илистом дне. Джейсон барахтался в воде, пытаясь восстановить равновесие, и вдруг вспомнил, что Рейчел говорила на берегу – это были не те очаровательные «девочки», а злобные кобели Парис и Адонис.
Рейчел быстро поплыла навстречу мастифам и вскоре оказалась между ними.
– Взять! – приказала она, указывая на Джейсона, как будто это был не живой человек, а ветка, плавающая на поверхности воды.
Собаки с такими массивными челюстями и желтыми острыми клыками в мгновение ока перегрызли бы Джейсону кости, как вязанку хвороста.
Никогда в жизни он не двигался так быстро, как сейчас. В одну секунду выскочив из воды и взлетев по скользким камням на вершину самого большого из них, Джейсон забился в узкую расщелину. Собаки не могли достать его, скользя на мшистой поверхности. Джейсон с ужасом наблюдал, как Рейчел встала позади чудовища, которое она называла Адонисом.
– Я могла бы помочь ему выпрыгнуть из воды и достать вас… – начала было Рейчел, но умолкла. Конечно, граф заслужил, чтобы его напугали до полусмерти за то, что он собирался сделать, и за то, что это ему почти удалось… По правде говоря, Рейчел не сильно сопротивлялась, но ей стыдно было в этом признаться даже самой себе.
– Если они разорвут меня на части, это не принесет пользы никому из нас, графиня. – Джейсон старался говорить спокойно. Дьявольски трудно держаться с достоинством, когда ты голый, а мужская гордость, похожая на сморщенную колбаску, болтается перед мордой разъяренного пса.
Очень медленно, стараясь не привлекать внимания собак, Джейсон попытался выбраться из своего укрытия.
– Послушайте, Рейчел, вы же сами прекрасно понимаете, что, если не выйдете за меня замуж, ваш отец все равно найдет нового претендента, и, вероятнее всего, это будет Форрестел. Нам просто необходимо прийти к какому-то соглашению, чтобы защититься нам обоим от махинаций двух старых своевольных тиранов. Черт возьми! Да заберите вы наконец собаку, она сейчас заберется сюда! – воскликнул Джейсон, не в силах больше скрывать страх.
Лучшего поворота событий Рейчел и представить себе не могла, ведь она собиралась поговорить с графом именно об этом.
– К сожалению, вынуждена согласиться с вами, однако вы вели себя отвратительно и заслуживаете наказания, – ответила она наставительным тоном, стаскивая Адониса с камня.
– Вот чертовка! – не выдержал Джейсон. – Это вас надо наказать за мои страдания! Мне просто хотелось взять реванш за этот глупый трюк с ядовитой пыльцой!
– Судя по всему, вы совершенно оправились и стали прежним, – проговорила Рейчел и посмотрела на лицо Джейсона, затем на его руки и ниже. Вид был впечатляющим! – Ваш поступок просто омерзителен. Мне бы следовало оставить вас гнить на этом камне, чтобы вы умерли от голода. Но я великодушна, – добавила Рейчел и приказала мастифам сторожить графа, а сама повернулась к нему спиной и поплыла к ивам, за которыми были спрятаны Араби и его седло.
И не только седло… там была одежда графа! Он вдруг с ужасом понял, что Рейчел собирается сделать. У Джейсона не было ни малейшего шанса ей помешать. Он посмотрел на собак, которые злобно рычали.
Прошло несколько минут. Рейчел, выйдя на берег, первым делом взяла свою одежду и, укрывшись под ветвями ивы, оделась. Затем она взяла брюки и рубашку Джейсона и начала размахивать ими как флагом.
– Я вам оставила сапоги! – выкрикнула она.
– Очень великодушно, – ответил Джейсон сердито.
– Босиком ездить верхом неудобно. Что касается остального… Я бы много дала, чтобы посмотреть, как вы вернетесь в усадьбу в одних сапогах. Надеюсь, ваше мужское достоинство не сильно пострадает от грубой кожи седла.
Даже с такого расстояния Джейсон видел, как она насмешливо улыбается.
– Не волнуйтесь, я справлюсь, графиня. Мои друзья шауни ездят верхом обнаженными. Когда, – нибудь мы с вами тоже попробуем.
Рейчел танцующей походкой направилась к своей кобыле. Собаки оставили свой пост и поплыли к берегу, чтобы догнать хозяйку. Джейсон издал вздох облегчения и спустился вниз. Переплыв озеро, он направился к Араби, который терпеливо ожидал хозяина, мирно пощипывая травку. Сегодняшний ужин обещал быть очень интересным.
Джейсон живо представил, как он подъезжает к конюшне обнаженный, в сапогах на босу ногу и в коротких индейских штанах из оленьей кожи, и иронически улыбнулся. Он точно знал, что произойдет потом: эта новость облетит сначала всю усадьбу, затем прилегающие окрестности, и пройдет еще немало времени, прежде чем люди перестанут шептаться за его спиной.
– Почему бы и нет? – бормотал Джейсон всю дорогу, направляясь в Харли-Холл вечером того же дня. Раз все вокруг воспринимают его как эксцентричного графа-янки, то пикантные истории, подобные той, что произошла с ним сегодня, лишь способствуют такому представлению о нем. Поскольку он не может заставить людей изменить мнение о себе, то будет разумнее доиграть свою партию до конца и извлечь из этого максимальную пользу.
Конечно, мисс Рейчел Фэрчайлд сыграла не последнюю роль в создании его скандальной репутации, сначала вылив ему на голову шампанское, а затем украв его одежду. К счастью для него, эта крошка не могла знать, что индейцы шауни научили его всегда брать с собой несколько предметов «первой необходимости», которые лежали в охотничьей сумке у седла. Если бы она догадалась взять и штаны из оленьей кожи, то вряд ли он смог бы теперь так спокойно сидеть на лошади, направляясь на ужин. Несмотря на его лукавый намек по поводу прогулки верхом в обнаженном виде, сам Джейсон предпочитал, чтобы его персону что-нибудь отделяло от жесткого хребта лошади.
Он улыбнулся, вспомнив, что когда они стояли в воде, прижавшись друг к другу, Рейчел на какой-то краткий миг была в его власти, пока не появились эти рычащие чудовища. Джейсон попытался разобраться в своих чувствах к ней, перебирая в памяти все подробности их сегодняшней встречи, но, как и четыре часа назад, так и не смог решить, что же он все-таки чувствовал.
Такого сильного физического влечения к женщине Джейсон не испытывал уже давно, пожалуй, с тех пор как еще зеленым юнцом начинал приобретать свой первый любовный опыт. Рейчел была в высшей степени необычной, упрямой, своевольной и вспыльчивой. Но она также обладала острым как бритва умом и прекрасным чувством юмора, не говоря уже о великолепных внешних данных, которые он попытался исследовать сегодня днем под водной гладью тихого озера. Джейсон был еще слишком молод, чтобы жениться. Ему некогда было подумать об этом серьезно, пока он плавал на своих судах, а на попытки матери поговорить с ним об этом просто не обращал внимания.
В конце концов, его сестра Маргарет родила троих детей, их было вполне достаточно, чтобы наследовать и плантации, и судоходную компанию. Теперь Джейсон вынужден признать, что ситуация изменилась. Если они с дедом придут к соглашению и он останется в Англии навсегда, ему все равно придется жениться, чтобы произвести на свет следующего наследника Каргрейва. Но до этого было еще далеко.
– Меня больше устроит, если дед откажется обсуждать мои условия, а Роджер Далберт унаследует титул, – проговорил Джейсон, обращаясь к своему коню. При таком исходе дела Джейсон уехал бы в Америку, и вопрос о браке отпал бы сам собой.
Мать Боумонта, Гвендолин, была мудрой женщиной, поэтому она не настаивала на том, чтобы Джейсон обзавелся семьей, и тем более не искала ему невест. Джейсон привык к свободе, скорее всего это и спровоцировало конфликт с дедом. Старому маркизу не следовало навязывать внуку свое решение. Если бы он не пытался так откровенно манипулировать им, возможно, Рейчел показалась бы графу более привлекательной. С другой стороны, Рейчел разозлилась на своего отца за то, что он во что бы то ни стало хотел выдать ее замуж за внука своего старого друга. Вес это и привело к тому, что молодые люди были едины лишь в одном – расстроить планы двух старых интриганов.
Когда Рейчел принуждали что-то сделать против ее воли, она превращалась в строптивую фурию. Джейсон содрогнулся, представив, что могли с ним сделать Парис и Адонис, если бы он не взобрался на камни. Джейсон решил пока не думать о происшествии ги озере. Сейчас главное – перехитрить маркиза.
– Не ты один хорошо играешь в шахматы в нашем роду, дед, – пробурчал Джейсон и наклонился, чтобы потрепать Араби по холке.
В ту же секунду выстрел разорвал идиллическую тишину деревенского вечера. Джейсон почувствовал резкую боль в правой руке. Он пригнулся пониже и пустил Араби галопом. Проскакав почти сорок ярдов, Джейсон услышал второй выстрел, просвистевший у самого его уха. Тот, кто стрелял, довольно быстро перезаряжал свое оружие. Хотя он мог быть и не один.
Джейсон промчался еще несколько миль по изгибу дороги и вверх по холму и, только оказавшись на другой его стороне, перешел на рысь. Судя по всему, его никто не преследовал, но он решил больше не испытывать судьбу и достал из сумки пистолет «хокен». Ощутив его привычную тяжесть, он немного успокоился. Спасибо деду за то, что он, освобождая внука из тюрьмы, догадался забрать его матросский сундучок. Второй раз за этот день Джейсон испытывал чувство благодарности к старому маркизу.
Граф-янки был способен довести ее до бешенства, когда они встречались, но, что еще хуже, в его присутствии она чувствовала неуверенность и нерешительность, ненавистные ей ощущения, с которыми она покончила еще в детстве. Рейчел очень сожалела о злополучном происшествии с ядовитой пыльцой – эта мелкая месть могла вызвать у графа сомнение в искренности ее намерений, если вообще у нее хватит духу рассказать ему о своем новом плане.
Рейчел томно потянулась, пытаясь расслабить напряженные мышцы, затем опять легла, но через секунду вскочила, услышав всплеск воды. Не успела она опомниться, как почувствовала, что кто-то сильной рукой стиснул ее лодыжку, затем услышала до боли знакомый голос:
– Кто это у нас здесь? Русалочка?
Рейчел вскрикнула от ужаса, пытаясь как-нибудь прикрыться, в то время как Джейсон пожирал ее обнаженное тело сладострастным взглядом.
– Немедленно отпустите меня, иначе мои собаки разорвут вас на части! – приказным тоном проговорила Рейчел, одновременно прикрывая волосами грудь, а руками нижнюю часть тела.
Джейсон усмехнулся, но ногу не отпустил. Он тихонько дернул ее и потянул Рейчел вниз по скользкой поверхности камня, покрытого мхом.
– Разрешите вам не поверить, Хелен и Венера не причинят мне вреда, если только ненамеренно, – сказал он, вспомнив о ядовитой пыльце.
– Вам не повезло, эти ненадежные девицы остались дома. На этот раз я взяла с собой Париса и Адониса и сильно сомневаюсь, что они поддадутся вашим мужским чарам с той же легкостью.
Джейсон никак не мог оторвать глаз от этого роскошного тела, такого нежного и соблазнительного. Он был рад, что стоит наполовину в воде, иначе Рейчел увидела бы, как сильно он желает ее, его чресла отвердели и предательски напряглись. Джейсон изо всех сил пытался сосредоточиться на словах Рейчел… что-то там о собаке, о Парисе…
– Если бы вы были джентльменом, то не стали бы подсматривать за девушкой, а тем более приставать к ней таким неподобающим образом, – произнесла Рейчел ледяным тоном и почувствовала себя гораздо увереннее, увидев на вершине холма своих мастифов.
– Помните, графиня, как часто вы повторяли, что я не джентльмен, что я невоспитанный янки, а?
Пока Джейсон говорил, его пальцы нежно поглаживали девичью стопу. Рейчел не хотелось этого признавать, но ощущение было очень приятным.
– Я сказала: если бы вы были джентльменом. Никто не знает лучше меня, что вы таковым не являетесь. Тем более насилие над леди не сойдет вам с рук! – выпалила она.
– Где вы видите леди? – удивленно спросил граф, дернув Рейчел за ногу ближе к себе.
Она крепко выругалась и попыталась оттолкнуть Джейсона свободной ногой, но он ловко увернулся, схватил Рейчел за вторую ногу и резко дернул вниз. Девушка с громким всплеском упала в воду.
– Леди так не выражаются, графиня, – холодно заметил Джейсон.
– Это еще не самое страшное, что я собираюсь с вами сделать, – скрежеща зубами от злости, сказала Рейчел, увидев, что собаки заметили ее и с радостным лаем бегут к озеру, собираясь принять участие в играх на воде.
Джейсон обхватил девушку рукой и с силой прижал к себе. Его плоть мгновенно отвердела.
– А сейчас, – сказал Джейсон, тяжело дыша, – я покажу, к чему приводят ваши выходки, графиня.
Рейчел выросла в большом поместье, на природе, поэтому ей не раз приходилось сталкиваться с возбужденными мужчинами, но никогда она не испытывала ничего подобного. Вдруг все вокруг исчезло, она забыла обо всем на свете: о собаках, бегущих к озеру, о правилах приличия, о своих планах отвоевать желанную свободу, – остался только этот человек, державший ее в своих объятиях. Ее соски, прижатые к черным вьющимся волосам на его груди, набухли от возбуждения. Рейчел чувствовала, как часто бьется сердце графа в унисон с ее сердцем, готовым, казалось, выскочить из груди. Его чресла, прижатые к бедрам Рейчел и отвердевшие от сильного желания, горели огнем, который не могла охладить даже прохладная вода.
В этот момент мастифы с громким лаем плюхнулись в воду, подняв фонтан брызг, и неуклюже поплыли к Рейчел. Появление собак вывело ее из оцепенения. Рейчел уперлась руками Джейсону в грудь и оттолкнула его, затем, опершись спиной о камень, изо всех сил ударила ногой, угодив ему в колено.
Почувствовав резкую боль, граф отступил и поскользнулся на илистом дне. Джейсон барахтался в воде, пытаясь восстановить равновесие, и вдруг вспомнил, что Рейчел говорила на берегу – это были не те очаровательные «девочки», а злобные кобели Парис и Адонис.
Рейчел быстро поплыла навстречу мастифам и вскоре оказалась между ними.
– Взять! – приказала она, указывая на Джейсона, как будто это был не живой человек, а ветка, плавающая на поверхности воды.
Собаки с такими массивными челюстями и желтыми острыми клыками в мгновение ока перегрызли бы Джейсону кости, как вязанку хвороста.
Никогда в жизни он не двигался так быстро, как сейчас. В одну секунду выскочив из воды и взлетев по скользким камням на вершину самого большого из них, Джейсон забился в узкую расщелину. Собаки не могли достать его, скользя на мшистой поверхности. Джейсон с ужасом наблюдал, как Рейчел встала позади чудовища, которое она называла Адонисом.
– Я могла бы помочь ему выпрыгнуть из воды и достать вас… – начала было Рейчел, но умолкла. Конечно, граф заслужил, чтобы его напугали до полусмерти за то, что он собирался сделать, и за то, что это ему почти удалось… По правде говоря, Рейчел не сильно сопротивлялась, но ей стыдно было в этом признаться даже самой себе.
– Если они разорвут меня на части, это не принесет пользы никому из нас, графиня. – Джейсон старался говорить спокойно. Дьявольски трудно держаться с достоинством, когда ты голый, а мужская гордость, похожая на сморщенную колбаску, болтается перед мордой разъяренного пса.
Очень медленно, стараясь не привлекать внимания собак, Джейсон попытался выбраться из своего укрытия.
– Послушайте, Рейчел, вы же сами прекрасно понимаете, что, если не выйдете за меня замуж, ваш отец все равно найдет нового претендента, и, вероятнее всего, это будет Форрестел. Нам просто необходимо прийти к какому-то соглашению, чтобы защититься нам обоим от махинаций двух старых своевольных тиранов. Черт возьми! Да заберите вы наконец собаку, она сейчас заберется сюда! – воскликнул Джейсон, не в силах больше скрывать страх.
Лучшего поворота событий Рейчел и представить себе не могла, ведь она собиралась поговорить с графом именно об этом.
– К сожалению, вынуждена согласиться с вами, однако вы вели себя отвратительно и заслуживаете наказания, – ответила она наставительным тоном, стаскивая Адониса с камня.
– Вот чертовка! – не выдержал Джейсон. – Это вас надо наказать за мои страдания! Мне просто хотелось взять реванш за этот глупый трюк с ядовитой пыльцой!
– Судя по всему, вы совершенно оправились и стали прежним, – проговорила Рейчел и посмотрела на лицо Джейсона, затем на его руки и ниже. Вид был впечатляющим! – Ваш поступок просто омерзителен. Мне бы следовало оставить вас гнить на этом камне, чтобы вы умерли от голода. Но я великодушна, – добавила Рейчел и приказала мастифам сторожить графа, а сама повернулась к нему спиной и поплыла к ивам, за которыми были спрятаны Араби и его седло.
И не только седло… там была одежда графа! Он вдруг с ужасом понял, что Рейчел собирается сделать. У Джейсона не было ни малейшего шанса ей помешать. Он посмотрел на собак, которые злобно рычали.
Прошло несколько минут. Рейчел, выйдя на берег, первым делом взяла свою одежду и, укрывшись под ветвями ивы, оделась. Затем она взяла брюки и рубашку Джейсона и начала размахивать ими как флагом.
– Я вам оставила сапоги! – выкрикнула она.
– Очень великодушно, – ответил Джейсон сердито.
– Босиком ездить верхом неудобно. Что касается остального… Я бы много дала, чтобы посмотреть, как вы вернетесь в усадьбу в одних сапогах. Надеюсь, ваше мужское достоинство не сильно пострадает от грубой кожи седла.
Даже с такого расстояния Джейсон видел, как она насмешливо улыбается.
– Не волнуйтесь, я справлюсь, графиня. Мои друзья шауни ездят верхом обнаженными. Когда, – нибудь мы с вами тоже попробуем.
Рейчел танцующей походкой направилась к своей кобыле. Собаки оставили свой пост и поплыли к берегу, чтобы догнать хозяйку. Джейсон издал вздох облегчения и спустился вниз. Переплыв озеро, он направился к Араби, который терпеливо ожидал хозяина, мирно пощипывая травку. Сегодняшний ужин обещал быть очень интересным.
Джейсон живо представил, как он подъезжает к конюшне обнаженный, в сапогах на босу ногу и в коротких индейских штанах из оленьей кожи, и иронически улыбнулся. Он точно знал, что произойдет потом: эта новость облетит сначала всю усадьбу, затем прилегающие окрестности, и пройдет еще немало времени, прежде чем люди перестанут шептаться за его спиной.
– Почему бы и нет? – бормотал Джейсон всю дорогу, направляясь в Харли-Холл вечером того же дня. Раз все вокруг воспринимают его как эксцентричного графа-янки, то пикантные истории, подобные той, что произошла с ним сегодня, лишь способствуют такому представлению о нем. Поскольку он не может заставить людей изменить мнение о себе, то будет разумнее доиграть свою партию до конца и извлечь из этого максимальную пользу.
Конечно, мисс Рейчел Фэрчайлд сыграла не последнюю роль в создании его скандальной репутации, сначала вылив ему на голову шампанское, а затем украв его одежду. К счастью для него, эта крошка не могла знать, что индейцы шауни научили его всегда брать с собой несколько предметов «первой необходимости», которые лежали в охотничьей сумке у седла. Если бы она догадалась взять и штаны из оленьей кожи, то вряд ли он смог бы теперь так спокойно сидеть на лошади, направляясь на ужин. Несмотря на его лукавый намек по поводу прогулки верхом в обнаженном виде, сам Джейсон предпочитал, чтобы его персону что-нибудь отделяло от жесткого хребта лошади.
Он улыбнулся, вспомнив, что когда они стояли в воде, прижавшись друг к другу, Рейчел на какой-то краткий миг была в его власти, пока не появились эти рычащие чудовища. Джейсон попытался разобраться в своих чувствах к ней, перебирая в памяти все подробности их сегодняшней встречи, но, как и четыре часа назад, так и не смог решить, что же он все-таки чувствовал.
Такого сильного физического влечения к женщине Джейсон не испытывал уже давно, пожалуй, с тех пор как еще зеленым юнцом начинал приобретать свой первый любовный опыт. Рейчел была в высшей степени необычной, упрямой, своевольной и вспыльчивой. Но она также обладала острым как бритва умом и прекрасным чувством юмора, не говоря уже о великолепных внешних данных, которые он попытался исследовать сегодня днем под водной гладью тихого озера. Джейсон был еще слишком молод, чтобы жениться. Ему некогда было подумать об этом серьезно, пока он плавал на своих судах, а на попытки матери поговорить с ним об этом просто не обращал внимания.
В конце концов, его сестра Маргарет родила троих детей, их было вполне достаточно, чтобы наследовать и плантации, и судоходную компанию. Теперь Джейсон вынужден признать, что ситуация изменилась. Если они с дедом придут к соглашению и он останется в Англии навсегда, ему все равно придется жениться, чтобы произвести на свет следующего наследника Каргрейва. Но до этого было еще далеко.
– Меня больше устроит, если дед откажется обсуждать мои условия, а Роджер Далберт унаследует титул, – проговорил Джейсон, обращаясь к своему коню. При таком исходе дела Джейсон уехал бы в Америку, и вопрос о браке отпал бы сам собой.
Мать Боумонта, Гвендолин, была мудрой женщиной, поэтому она не настаивала на том, чтобы Джейсон обзавелся семьей, и тем более не искала ему невест. Джейсон привык к свободе, скорее всего это и спровоцировало конфликт с дедом. Старому маркизу не следовало навязывать внуку свое решение. Если бы он не пытался так откровенно манипулировать им, возможно, Рейчел показалась бы графу более привлекательной. С другой стороны, Рейчел разозлилась на своего отца за то, что он во что бы то ни стало хотел выдать ее замуж за внука своего старого друга. Вес это и привело к тому, что молодые люди были едины лишь в одном – расстроить планы двух старых интриганов.
Когда Рейчел принуждали что-то сделать против ее воли, она превращалась в строптивую фурию. Джейсон содрогнулся, представив, что могли с ним сделать Парис и Адонис, если бы он не взобрался на камни. Джейсон решил пока не думать о происшествии ги озере. Сейчас главное – перехитрить маркиза.
– Не ты один хорошо играешь в шахматы в нашем роду, дед, – пробурчал Джейсон и наклонился, чтобы потрепать Араби по холке.
В ту же секунду выстрел разорвал идиллическую тишину деревенского вечера. Джейсон почувствовал резкую боль в правой руке. Он пригнулся пониже и пустил Араби галопом. Проскакав почти сорок ярдов, Джейсон услышал второй выстрел, просвистевший у самого его уха. Тот, кто стрелял, довольно быстро перезаряжал свое оружие. Хотя он мог быть и не один.
Джейсон промчался еще несколько миль по изгибу дороги и вверх по холму и, только оказавшись на другой его стороне, перешел на рысь. Судя по всему, его никто не преследовал, но он решил больше не испытывать судьбу и достал из сумки пистолет «хокен». Ощутив его привычную тяжесть, он немного успокоился. Спасибо деду за то, что он, освобождая внука из тюрьмы, догадался забрать его матросский сундучок. Второй раз за этот день Джейсон испытывал чувство благодарности к старому маркизу.